Сет был помещен в одну из камер под главным зданием Совета. Прутья были сделаны из титана и охранники, оставленные наблюдать за ним, были чистокровными, но, если бы Сет хотел выбраться, он собирался выбраться. У нас не было крови Титана или Гефеста, который построил бы анти-Аполлионскую клетку, так что мы очень рисковали, приютив Сета. Но, на самом деле, у нас не было другого выхода. Еще были сотни Стражей, поддерживающих Сета, с другой стороны ворот, и, кто знал, сколько они будут оставаться там, если не будут слышать его. Одно хорошо, он был в отключке на какое-то время, но когда он придет в себя. Я имела с этим дело, когда должна была обратиться в паническое бегство через мост.

Прямо сейчас мне был нужен душ.

Моя кожа блестела от пота, от остатка адреналина, который пронесся по моим венам, когда я увидела Сета. Я чувствовала себя грязной и неопрятной, как внутри, так и снаружи, будто я не мылась несколько дней.

Я чувствовала себя грязной — как нравственно разложившаяся.

Мое сердце билось слишком быстро, пока я терла себя до тех пор, пока моя кожа не стала ярко-розовой. Я зажмурила глаза и сделала несколько вздохов.

Я была не права?

Убийство Люциана было ошибкой? С моральной точки зрения? Уфф. Это было неправильно, даже если он заслужил это? Разве он сам в этом не виноват?

— Как Страж я должна убивать демонов. Это не то же самое, как играть в судью и палача.

Грубая мочалка выпала из моих безвольных рук и с мокрым стуком упала на пол душа. Меня затошнило, когда я нагнулась. Вода билась по моей спине, но я этого не чувствовала.

Когда я спустила курок, я ничего не чувствовала. Я была в гневе, не было ни малейшего прилива жалости в ответ на бессердечность Люциана, не было ничего, когда я нажала на курок. Как будто забрать жизнь человека, это незначительная вещь.

Было что-то не так с этим — что-то не так со мной.

Казалось, это было вчера, когда Сет хотел убить министра Телли, и я сказала ему, что это неправильно. Даже будучи Аполлионами, мы не могли принимать такие решения.

Но я это сделала.

Я убила Люциана.

Кровь похолодела и маленький раздражающий голос прошептал. Ты даже глазом не моргнула.

Правда. Я не чувствовала ни черта, когда спускала курок, ничего кроме гнева, но даже тогда ярость была не ясной. О, Боги, у меня огромные проблемы по управлению гневом, но я никогда не вела себя так. Бросаться яблоками — это одно. Стрельба человеку в голову — это совершенно другой уровень.

Что со мной не так? А еще лучше, во что я превращаюсь?

Сделав несколько глубоких вздохов, я выпрямилась и смыла пену с тела. Я выключила душ, взяла пушистое полотенце и обернула его вокруг тела.

Онемение было внутри меня, просачивалось сквозь поры и покрывало кожу. Мне хотелось принять душ еще раз, и еще, пока я не смою все это с себя.

Я не осматривала себя, открыла дверь и вошла в соседнюю комнату.

Айден сидел на краю кровати, руки лежали на коленях. Глок лежал рядом с ним, кинжалы были отстегнуты и выложены в линию рядом с пистолетом. Он поднял голову, его серые глаза медленно двигались по мне, пока не сконцентрировались на моих глазах. Мое сердце подпрыгнуло в груди, я почувствовала напряжение мышц в нижней части живота.

Когда я была рядом с Айденом, я не чувствовала онемения.

Я могла быть очень чувствительной.

Преодолев расстояние между нами, я остановилась между его раздвинутых ног. Айден выпрямился, вопросительно глядя на меня. Воздух застрял в горле, когда он поднял руки. Я сдвинулась вперед, расположив колени по сторонам от его бедер. Он обнял меня и прижал меня к его груди, я прижалась щекой к его плечу. Минуты проходили в тишине. Он успокаивающе поглаживал меня по спине вверх и вниз, прогоняя прочь все онемение, но я хотела почувствовать больше. Мне нужно было больше.

Я отодвинулась назад на его колени и взяла руками его лицо. Толчок ощущений пронесся от моей ладони к моему плечу. Невидимые для него знаки Аполлиона появились на моей коже, закручиваясь с плеча к моей ладони.

Его ресницы опустились.

— Нам нужно поговорить о том, что случилось, Алекс.

Разговоры были последним, чего мне хотелось, так же, как размышления. Я чувствовала только одну вещь, которая была интересна мне в данный момент. Я наклонилась вперед, прижимаясь своим лбом к его. Наши губы находились на идеальной линии и Айден резко вдохнул.

Его рука сжалась в кулак на нижней части моей спины.

— Это не разговор.

— Я не хочу разговаривать.

Я коснулась его своими губами его губ. Это был быстрый поцелуй, но объятия Айдена стали крепче.

— Я хочу чувствовать тебя.

— Алекс -

Слегка отстранившись, я скинула полотенце, чем удивила сама себя, я, определенно, была настроена на ощущения тела в это время.

Айден минуту смотрел мне в глаза, затем его взгляд опустился, и я почувствовала его взгляд, как горячее прикосновение. Тепло распространилось по моей коже, он поднял глаза. Я знала, что Айден хотел все сделать правильно. Было много всего, о чем нам нужно было поговорить — онемение, которое я чувствовала, тот факт, что я застыла во время сражения день назад, собрание в Совете, Сет, тот факт, что я только что застрелила моего отчима в голову, и вероятность, что мы станем неподготовленными родителями. Айден, которого я знала, хотел бы разобрать все это, потому, что каждый пункт важен, но Айден, которого я любила, никогда не отказал бы мне.

Он обхватил мое лицо и приблизил мою голову к его. Момент, когда наши губы соприкоснулись, был как пробуждение ото сна. Чувства пронеслись по моему организму, впиваясь в мою кровь и прогоняя холодность. Поцелуй углубился, и я знала, что Айден был там же, где и я. Мы должны были поговорить, но мы сделаем это позже. Намного позже.

— Что это?

Айден спросил глубоким и хриплым голосом.

— Что?

Его пальцы скользнули по моему бедру к низу моей спины. Он коснулся странного по форме шрама. Я напряглась. Схватив его руку, я убрала ее. Я поцеловала его еще глубже, сильнее, переключая его внимание со шрама, пока я не убедилась, что он уже больше не думает о нем. Его руки скользили по моим плечам, затем ниже по талии, оставляя за собой след дрожи. Он притянул меня к его груди и, хотя он все еще был в одежде, его прикосновение обожгло. Когда Айден целовал меня, это было, как сделать глубокий глоток свежего воздуха, после удушья. Его поцелуи прогоняли все странные чувства, скрученные внутри меня.

Губы Айдена проложили пылающий путь по моему горлу, и моя голова запрокинулась назад. Он обнял меня за талию, другая рука проследовала к моему животу и дальше, вызывая резкий вдох у меня. Глубокий, горячий звук вырвался у него из груди, и каждый мускул напрягся под моими руками. Его губы приблизились к чувствительному месту, его дыхание обжигало мне ухо. Был мучительный момент, когда никто из нас не двигался, только наши сердца колотились в груди, гремели в наших венах, а затем в одно мгновенье появилось ненасытное восхитительное чувство прикосновения его губ к моему пульсу.

Я отстранилась, давая возможность моим рукам избавиться от его надоедливой рубашки, и я открыла глаза.

Полностью белые глаза уставились в мои. Губы скривились в безжалостную ухмылку. Лицо было пугающе знакомым — жуткий красавчик, лишенный сострадания.

— Ты никогда не сможешь победить.

Ледяной ужас заморозил нарастающий крик в моей груди, я дернулась назад, преодолевая захват на моей талии. Я грохнулась на пол. Не обращая внимания на боль в заднице, качаясь, я поднялась на ноги и сдвинулась в сторону, хватая пистолет Айдена. Как только мои пальцы сомкнулись на рукоятке оружия, я поняла всю бесполезность стрельбы в Ареса.

Я подняла пистолет, в любом случае, я должна была ужалить, по крайней мере, но я застыла, передо мной стоял не Арес.

Это был Айден, его глаза расширились и стали цвета неба перед бурной летней грозой. Его руки были опущены по бокам, его грудь поднялась и резко опустилась.

— Алекс? Что… что ты делаешь?

Я прерывисто дышала, но воздух не находил до моих легких. Огромный камень лежал у меня в груди и давил на меня, я сделала шаг назад. Я не понимала, что я видела. Это был Арес — это был он! Его лицо — его голос.

— Agapi mou, расскажи мне. Скажи мне, что происходит, — сказал он, его голос был хриплым, он смотрел мне в глаза.

— Что случилось?

— Айден? — прошептала я, моя рука тряслась.

Он медленно кивнул и прохрипел одно слово.

— Да.

Давление сменилось страхом и замешательством, когда я смотрела на него. Разумная часть меня кричала, что это Айден стоял передо мной, что Арес не мог проникнуть внутрь Университета, но я не могла ослабить защиту, что если это был он…

— Это был не ты, — прошептала я, мой палец опасно дергался на курке.

— Это был не ты.

Его губы напряглись.

— Что ты имеешь в виду? Это же я. Я здесь с тобой, agapi mou. Я прямо здесь.

Дрожь пробежала по моей руке, неопределенность распространилась в груди, как глоток холодной воды. Я знала, мне, вероятно, следовало опустить оружие прежде, чем я случайно не выстрелила в Айдена, потому, что это могло произойти, пока он стоял передо мной, но я не могла это сделать.

— Это Сет? — спросил он, его пальцы впились в ладони.

— Он это делает?

— Сет?

Я моргнула.

— Нет. Это был не ты. Это был… это был Арес.

Внезапная боль вспыхнула на его лице, распространяя печаль в его бриллиантовые серебряные глаза, мне не нравился этот вид потому, что там была такая глубокая боль.

— Я здесь с тобой. Я был здесь с тобой все время, agapi mou.

Следующий вздох обжег мне горло.

— Я думаю… Я думаю, что схожу с ума.

— О, Алекс…

Эти два слова сломали мне сердце, будто ничего не было до этого. Боль распространилась в костях как свинец. Я вздрогнула.

— Посмотри на меня, — сказал он низким голосом.

— Ты знаешь, это я.

Затем Айден шагнул вперед, он был самым храбрым в этом мире, все это время пистолет был направлен ему в сердце. Медленно, как будто он не хотел спугнуть меня, он протянул руку и мягко разжал мои пальцы на пистолете. Мое сердце перевернулось. Не переставая смотреть мне в глаза, он положил пистолет на кровать и взял одеяло. Он накинул мягкий материал мне на плечи, завернул меня в него и нежно поцеловал в лоб.

Это маленькое шоу любви сломало меня.

— Прости, — сказала я, меня трясло.

Я чуть не застрелила Айдена. Я могла серьезно ранить его иди даже убить.

— О, мой Бог, мне так жаль, Айден.

Ш-ш, — пробормотал он, обнимая и прижимая меня. Он сел на кровать, я прижалась щекой к его груди, прямо над бьющимся сердцем. Я зажмурила глаза.

— Все будет хорошо, Алекс. Чтобы ни происходило, мы в этом вместе, помнишь? И все будет хорошо. Я обещаю тебе.

Новый ужас наполнил мои чувства, когда Айден держал меня, одна его рука была на моем затылке, другая гладила меня по спине. Он медленно покачивался, бормоча что-то, что я, на самом деле, не слышала потому, что я могла сосредоточиться только на одной вещи.

Вполне возможно, я сделал остановку в Деревне Дураков, это многое объяснило бы. Никто не удивился бы. Люди все время ломаются от стрессов, и полукровки, даже если нас обучали, чтобы наши головы не взрывались, не было никакой разницы. Но разве это важно? Не совсем, потому что одно было правдой.

Айдену находиться рядом со мной было небезопасно.

* * *

Айден и я не говорили.

Я думаю, он беспокоился некоторое время о том, чтобы все не зашло слишком далеко, так как я, очевидно, трясла билетом в первый класс к сертифицируемому безумству. В конце концов, всего несколько часов назад я застрелила человека в голову, затем у меня была галлюцинация с Аресом, и я наставила пистолет на Айдена… будучи при этом с голой задницей.

Говорить об убийце с отвратительным настроением.

Так или иначе, в конечном итоге, мы растянулись на кровати, и Айден наконец-то заснул беспокойным сном. Было уже поздно, но я не могла спать. Мой мозг метался везде. Если я была сумасшедшей, а я чувствовала, что так оно и было, как я могла вести Армию Устрашения против Ареса? По всему видно, это большие проблемы.

И Сет очнулся.

Он не пытался связаться со мной, и тот факт, что я знала, это было странно на совершенно новом уровне, но его сознание существовало на грани моего. Он очнулся и был беспокойным.

Так же, как и я.

Как можно тише, я выбралась от Айдена и оделась в темноте. Я решила, если в конечном итоге, надену рубашку задом наперед, я могла бы все свалить на безумие. Должно же безумие приносить какие-то преимущества, верно? Может я полностью чокнутая.

Я прокралась из комнаты и закрыла за собой дверь. Я пыталась сказать себе, что не знала, что творю, но я знала. Каждая часть меня знала, куда я направлялась, особенно, надоедливый шнур во мне. Он жужжал вокруг, как чрезмерно нетерпеливый щенок, которого следовало шмякнуть по носу свернутой газетой.

Вообще-то, меня надо было шмякнуть ей.

Передвижение во мраке почти не заняло времени, чтобы добраться до здания Совета. Вход в подземелье с клеткой усиленно охранялся.

Никто из охранников не горел желанием отойти в сторону и дать мне пройти к Первому. Не то, чтобы я винила их за это. Каждый знал, что будет, если Сет заберет у меня силу, но он был здесь, одно это было рискованно.

Солос поднялся по узкой лестнице, он прищурил глаза, заметив меня, стоящей перед Охраной.

— Что случилось, Алекс?

— Мне нужно поговорить с Сетом.

Он загородил собой проход.

— Ты думаешь это хорошая идея?

— У тебя есть другие предложения, кроме как вырубать его каждые два часа?

Его губы изогнулись в улыбку, что уменьшило жесткость его зазубренного шрама, идущего от его правого глаза вниз к челюсти.

— Я, правда, не вижу проблемы в этом.

Я засмеялась, но это звучало натянуто.

— Я тоже, но мне нужно поговорить с ним, чтобы выяснить, что он тут делает, и собираются ли Стражи с другой стороны ворот стать проблемой.

— Возможно, они будут проблемой, — ответил Солос.

Он прямо фонтанировал обнадеживающими комментариями. Я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и убрала короткие пряди за ухо.

— Я здесь не для того, чтобы соединиться с ним, — сказала я, понизив голос.

— У него больше нет власти надо мной. И, кстати, я не позволю ему приблизиться, чтобы даже попытаться.

Солос посмотрел в сторону, желваки ходили на его челюсти.

— Мне это не нравиться. Не пойми меня неправильно. Я не думаю, что ты превратишься в Злую Алекс против нас, но сейчас полночь и Айден не с тобой.

Я удивленно подняла брови.

— И как это связано с Аполлионом, запертым у нас в клетке?

— Я просто чувствую себя в сто раз спокойнее, когда Айден рядом, особенно, когда ты собираешься посплетничать с Сетом, — признался он.

— Айден спит, ему нужно отдохнуть. Кстати, мне не нужна нянька.

Конечно, она нужна, но к черту, я не собиралась признавать это.

— Да ладно, Солос, не вынуждай меня заставить тебя сделать это.

Он внимательно на меня посмотрел, затем выдохнул через нос.

— Не заставляй меня пожалеть об этом.

— Какая вера в меня у тебя, — пробормотала я, когда он отошел в сторону, и я прошла мимо.

— Это не имеет ничего общего с верой.

Солос шел за мной по пятам, когда я начала спускаться вниз по лестнице. Волна холодного воздуха проникла сквозь мои джинсы. Надевать брюки от боевого костюма Стража показалось мне не правильным, учитывая все обстоятельства.

— И без обид, я никому не доверяю. Я научен на горьком опыте много лет назад, и я вижу напоминание об этом каждый раз, когда смотрюсь в зеркало.

Я нагнулась под низкой аркой и вошла в широкую камеру. Сета там не было. Мой взгляд упал на титановую дверь передо мной, я оглянулась через плечо.

— Твой шрам?

Солос прислонился к стене и скрестил руки.

— Я получил его не во время бритья.

— Я думала, ты получил его, сражаясь с демонами.

Он слегка покачал головой.

— Я получил его, когда мне было девятнадцать.

Возможно, это было неправильно, но мне было жутко любопытно.

— Как это случилось?

Он не ответил сразу и шнур внутри меня напрягся от нетерпения.

— Я был в ночном патруле и прямо перед окончанием смены, я встретил эту женщину. Она была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Одна вещь привела к другой, и, ну, я был девятнадцатилетним парнем. Была одна ночь, без обязательств, без имен, и это была ее идея, не моя. Выбрать меня для этого.

— Ну, конечно, — сказала я, выясняя, где закончилась их встреча, но не то, как их связь привела к такому шраму.

— Но она была не обычная женщина, Алекс. Она была богиней.

У меня отпала челюсть.

— Афродита, — сказал он, опуская голову.

— Видимо ей было скучно, и она решила нанести визит в мир смертных. Неправильное место, неправильное время для этого. Или правильное место, зависит от того, как на это посмотреть, и кто я был такой, чтобы отказываться.

Он усмехнулся, когда я изумленно уставилась на него.

— Можешь себе представить, старина Гефест был не в восторге от этого.

— Представляю, — сказала я медленно.

— Он подарил мне шрам.

Он показал на щеку.

— И он, скорее всего, убил бы меня, если бы не вмешалась Афродита. Я очень старался сделать себя невидимым, когда Аполлон пригласил его построить клетку для тебя, но должен сказать пару часов с ней стоили этого.

Удивленный смех вырвался из меня, и улыбка распространилась по лицу Солоса.

— Но я научился не доверять никому, кто говорит, что все будет круто, знаешь. И я научился никогда в жизни не доверять богам — или всему, что они создают. Они как змеи в траве, от которых не знаешь, что ожидать.

* * *

Солос остался в круглой камере, когда я пошла дальше по узкому коридору, освещенному факелами на стенах, я ничего не могла сделать, но я чувствовала себя змеей в траве. Таким же был и Сет. Мы оба были опасными созданиями богов, и мы могли наброситься на все и на всех в любой момент.

Возможно, наши жестокие натуры были продуктами тех, кто нас создал. Никто в этом мире не был таким спятившим как бог Олимпа.

Я выбросила историю Солоса из головы, когда завернула за угол и увидела клетку в нескольких футах передо мной. Свет от факелов мелькал на титановых прутьях. Темная тень была прижата к прутьям, мне потребовалась секунда, чтобы понять, что это был Сет, сидящий спиной к коридору.

Я остановилась в нескольких футах от места, где он сидел, я не обращала внимания на опьяняющее притяжение шнура — нашей связи от близости нахождения.

— Ты пришла, чтобы снова меня вырубить? — спросил он, странным голосом, в котором отсутствовали лирические переливы.

Я преодолела оставшееся расстояние, остановившись в зоне недосягаемости.

— Я еще окончательно не решила.

— Ты можешь сэкономить свои усилия. У меня нет планов побега, и я не собираюсь обрушить хаос и разрушения.

— Хорошо знать это.

— Разве?

Он повернул голову, и я увидела его профиль. Его глаза были закрыты, длинные ресницы, которые были темнее, чем его светлые волосы, касались верхней части скул.

— А Св. Делфи знает, что ты спустилась сюда, Алекс?

Я прищурилась.

— Я не говорю о нем.

Он быстро улыбнулся, затем улыбка исчезла.

— Хорошо, я, на самом деле, не хочу слышать, как вы двое счастливы в любви. Я предпочитаю, чтобы ты меня вырубила.

Учитывая, что я только, что направляла пистолет на Айдена, я бы не сказала «счастливы» в этом смысле сейчас, но его комментарий застал меня врасплох. Я осторожно сдвинулась в сторону и опустилась на колени вне его досягаемости.

— Давай будем откровенными друг с другом. Ты никогда не любил меня так. Ты знаешь это, верно?

Сет долго не отвечал, затем он снова откинул голову на прутья и устало вздохнул.

— Верно, но у меня не было шанса.

Я была ошарашена его откровенностью. Сет был, как король расплывчатых и бесполезных ответов, хуже, чем бог, большую часть времени. Я смотрела на его профиль в течение долгой напряженной минуты, слова просто вырвались из моего рта, как будто прорвало плотину под давлением.

— Я любила тебя. Это не то, что я чувствую к Айдену, но я любила тебя, а ты меня предал. Ты встал на сторону Люциана и практически держал меня в заложниках и заставил меня быть связанной с тобой. И я все равно надеялась на тебя. Я защищала тебя. А ты превратил меня в Злую Алекс и начал войну на стороне Ареса! Люди погибли, Сет.

Мой голос был высокий и резкий, мои ноги ослабли. Я села, засунула руки между колен и посмотрела на него сквозь решетку.

— И не только в последнее время. Как давно это началось? С моей мамы? С демонов, которые на Божественном Острове убили Калеба? С тех, кто умер в Катскиллсе? Вы с Люцианом использовали демонов уже тогда? Это были вы, не так ли?

Последовала еще одна пауза и его глаза открылись. Яркий свет янтаря испугал меня.

— Прости.

Моя грудь сжалась под давлением.

— Люди мертвы. Люди, которых я любила. Люди, которых я никогда больше не увижу, и ради чего?

— Если бы я мог вернуться и все изменить, я сделал бы это. Я никогда не занял бы пост охранника Люциана, — сказал он тихо.

— Я ушел бы в самоволку, если бы я знал, по каким правилам он собирался играть, Алекс.

Я открыла рот и покачала головой. Этот Сет — это раскаивающееся, извиняющееся существо — не был Сетом, которого я знала.

— Твое расстройство личности начинает проявляться.

Он криво ухмыльнулся.

— Смотрите, кто заговорил.

— Ты понятия не имеешь, — пробормотала я, затем сказала громче, — Когда все пошло не так, Сет?

— Когда я родился.

Мои плечи напряглись.

— Это не правда, Сет.

— Вообще-то, это так. Ты должна была быть Первым, Алекс. Все Аполлионы произошли от Аполлона. Я был создан для этого — того, чего хотел Арес. То же самое было с Соларис и Первым. Так что, да, это правда. Все пошло не так с того момента.

Он засмеялся, но этот смех был такой же, как у меня после Ареса. Не было никакого тепла в нем.

— Черт, все пошло не так сотни лет назад, когда Арес решил, что он хочет править миром.

— Нет, — сказала я, сглатывая.

— Ты всегда делал, что хотел, Сет. И ты ничего не знал об этом, когда мы встретились. Ты принял это решение. Ты пошел -

— Ты когда-нибудь пробовала эфир, Алекс?

Он так быстро развернулся, что у меня заколотилось сердце. Глядя на меня, Сет так вцепился в прутья клетки, что его костяшки побелели.

— Не так как демоны питаются, но иметь так много эфира в себе, что ты можешь делать все, что захочешь и чувствовать то, что никогда не чувствовала раньше? Знаешь, это чувствуется как молния в твоей крови. Испытывала ли ты вкус высшей и абсолютной силы? Ты испытывала?

Я медленно покачала головой.

— Конечно, Люциан обещал мне множество вещей, также, как и Арес, когда я встретил его в Катскиллс, но все обещания были ничем, в сравнении с тем, как я чувствовал себя после твоего Пробуждения. Это было, как подключиться к чистой силе.

Лихорадочный блеск засиял в его глазах, когда он посмотрел на меня.

— После этого, мне не нужны были их обещания, потому что я знал — я знал, что я мог получить все, что я хотел, у меня была сила для этого. И эта сила…

Он отпустил прутья и откачнулся назад.

— Ничто не сравниться с этим, Алекс. Я пристрастился к этому, и это ослепило меня. Это была моя слабость. Это и сейчас моя слабость.

Я ничего не сказала на это, я знала, что сила не была его достоинством.

— Ты понятия не имеешь, как тяжело даже находиться так близко к тебе прямо сейчас. Соединение взывает ко мне — твой эфир, это все.

Он ринулся вперед, снова вцепившись пальцами в прутья решетки.

— Это все, о чем я думаю, и, если я смогу забрать твою силу себе, я думаю, даже Арес не сможет меня контролировать. Все будет кончено.

Я опустила взгляд.

— Ты лучше всего этого.

— Я нет, и ты знаешь это, чтобы избавиться от этого дерьма.

Он рассмеялся таким холодным смехом.

— Но ты лучше.

— Я не лучше тебя.

— Ты лучше, — настаивал он тихо. Он сдвинулся, и я посмотрела на него. Он упирался лбом в прутья решетки. Затравленный взгляд закрался в его лицо.

— Ты лучше.

Мне жгло глаза.

— На всякий случай, если ты не помнишь, я выстрелила человеку в голову недавно, просто потому что я хотела этого.

— Он заслужил это.

Я вздрогнула.

— Я ни черта не чувствовала, Сет. Ни грамма раскаяния или сожаления. Ничего. Это… это неправильно.

— Он заслужил это, Алекс. Ты понятия не имеешь, что он делал, как он злоупотреблял властью.

Наши взгляды встретились, и он глубоко вздохнул.

— Но я никогда не хотел видеть, чтобы ты делала что-то такое. Может я делал так до этого, но после того, что Арес сделал с тобой? После того, как я понял, что я сделал с тобой? Я больше не хочу ничего этого. Я хочу, чтобы все закончилось, единственный путь, как мы можем это закончить, только если ты заберешь силу Первого. Ты должна стать Убийцей Богов.

Я изумленно уставилась на него. Он не мог знать о наших планах.

— Это единственный путь остановить Ареса, Алекс.

Он с трудом сглотнул.

— И я не могу это сделать. Если я заберу силу, я не могу обещать, что я сделаю. Это должна быть ты, и я знаю это должно быть сделано. Ты должна -

— Я знаю, — прервала я его и быстро двинулась вперед.

— Я знаю, как это сделать, Сет, но…

Его губы приоткрылись.

— Но ты не можешь сделать это, пока не придет время — пока мы не будем лицом к лицу с этим сукиным сыном, потому что, чем дольше сила в тебе, тем безумнее ты становишься. Поверь мне.

— Я уже безумна, — прошептала я.

— Что?

Я твердила себе, и я не знаю, почему я призналась в том, что сказала дальше. Может потому, что в некотором смысле, Сет и я были одинаковыми личностями, неважно, доверяла я ему или нет.

— Я не тот человек, кто должен все это сделать. Что-то не так со мной. После сражения с Аресом, со мной что-то не так. Я ничего не чувствую половину времени. Я застыла в бою, я имею в виду, я реально замерла. Недавно я решила, что видела Ареса и наставила пистолет на Айдена.

Он удивленно поднял брови.

— И что неправильно в последней части?

Мои плечи опустились.

— Эй, я шучу. Мне тоже любопытно, почему ты так сделала. Солнце восходит из и садится в задницу Айдена, если послушать тебя.

Милое воображение.

— Я думала… я думала, что он был Аресом.

— Так ты видела Ареса вместо него?

Я кивнула в оцепенении.

— Я не знаю смогу ли я сделать это, и потом еще также возможно я могу быть…

Я замолчала прежде, чем сболтнула лишнее и совсем потеряла бдительность.

— Ты можешь быть что? — спросил он.

Когда я не ответила, он повернулся боком и устроился рядом с прутьями. Что, Алекс?

Когда он переключился на разговор таким способом, я расстроилась. Я не знаю. Я думаю… Айден думает, что я… Я покачала головой. Это не имеет значения. Это ничего не меняет.

Сет смотрел на меня так долго, что я начала волноваться, что он мог прочитать мои мысли. Затем его глаза слегка расширились. Ты…? Сдавленный звук вырвался из его горла.

— Я не могу даже думать. Ты беременна?

Это невозможно было подтвердить или опровергнуть, я ничего не сказала, этого должно быть оказалось достаточным ответом для Сета, потому что он выругался себе под нос. Зажмурив глаза, я опустила голову на руки. Мои пальцы сжались в моих волосах, а тонкие шрамы на лице чувствовались грубее моих ладоней.

— Алекс? Его голос был как слабый шепот, затем вслух он сказал, — Прости меня, Алекс, за все, частью чего я был.

Я покачала головой, не поднимая ее и не убирая руки. Я не знала, почему он извиняется после этого. Было не похоже, чтобы он мог что-то сделать с моими потенциальными проделками с Айденом по производству детей. Это все были мы.

Мы сидели так в течение нескольких минут, ничего не говоря. Я искала внутри себя… что-нибудь еще кроме приступа печали, эмоции, помимо гнева и смятения, что-нибудь более ощутимое, чем огромная пустота.

Ничего не было.

Вздох Сета прошел сквозь мои мысли.

— Я видел твоего отца, Алекс.