Габриэль Сандфорд был колдуном.

Я поняла это, только взглянув ему в глаза. Я получила информацию на подсознательном уровне, причем до того как определила цвет его глаз. Это особенность наших рас. Нам требуется только взглянуть друг другу в глаза — и ведьма узнает колдуна, а колдун узнает ведьму.

Ведьмы всегда женского пола, колдуны — мужского, но колдуны не являются мужским эквивалентом ведьм. Мы относимся к двум разным расам и обладаем отличными, но и частично совпадающими способностями. Колдуны могут использовать заговоры и заклинания ведьм, но те в таком случае имеют меньшую силу, точно так же и наши способности к использованию заговоров и заклинаний колдунов ограничены.

Никто не знает, когда появились колдуны и ведьмы или кто появился раньше. Об их существовании, как и о существовании представителей большинства других сверхъестественных рас, известно из самых ранних исторических летописей. Все началось с нескольких «одаренных» личностей, которые переросли в отдельную расу и все еще встречаются довольно редко, чтобы более или менее успешно скрываться от мира людей, но их достаточно для формирования своего микрообщества.

Самые ранние ссылки на истинных ведьм показывают, что ведьм ценили за умение лечить и магические способности, но в средневековой Европе к таким женщинам относились с все большей и большей подозрительностью. В то же самое время ценность колдунов усиливалась, поскольку аристократы состязались друг с другом за собственного, личного «мага». Ведьмам даже не требовались навыки в предсказании погоды, чтобы понять, в какую сторону дует ветер, и поэтому они придумали для себя новую роль в новом мировом устройстве.

До тех пор колдуны были способны только на простые заговоры и заклинания, используя движения рук. Ведьмы научили их увеличивать силу, добавляя новые элементы — особые слова, зелья, магические предметы и так далее. В виде платы за обучение ведьмы попросили, чтобы колдуны заключили с ними взаимовыгодный договор. Если некий господин благородного происхождения захочет получить помощь в отражении своих врагов, то он обратится за советом к колдуну, которому в свою очередь следовало обращаться к ведьме — и они вместе проведут нужные магические действия. Затем колдун вернется к господину благородного происхождения, получит плату за свои услуги и в свою очередь расплатится с ведьмами, и будет защищать их, имея богатство и определенное положение в обществе. Эта система работала на протяжении веков. Колдуны приобрели власть, как в мире людей, так и мире сверхъестественного, в то время как ведьмы получили защиту и гарантированный доход.

Затем пришла инквизиция.

Колдуны оказались первой целью инквизиции в Европе. Как они отреагировали? Они повернули все так, чтобы основной удар пришелся на нас. Инквизиторам требовались еретики? Колдуны отдали им ведьм. Свободные от моральных ограничений, накладываемых Шабашами, колдуны обратились к более сильной и черной магии. В то время как ведьмы горели на кострах, колдуны занимались тем, что у них получалось лучше всего, — богатели и приобретали власть.

В наши дни колдуны находятся у власти, составляя большинство самых высокопоставленных в мире мужчин. Политики, юристы, руководители компаний — поищите среди представителей любой профессии, которые славятся жадностью, амбициозностью и отсутствием угрызений совести, — и найдете целую группу колдунов. А ведьмы? Это обычные женщины, которые ведут обычную жизнь, большинство из них так боятся преследований, что не смеют выучить заклинание, которое убьет кого-то крупнее растительной тли.

* * *

— Да, вы очень подходите для этого дела, — пробормотала я себе под нос, но достаточно громко, чтобы Сандфорд меня услышал.

Если он понял, что я имею в виду, то не подал вида, только протянул руку и широко улыбнулся. Я не ответила ни на то ни на другое, не сводила с него глаз, затем проследовала мимо него в зал заседаний. Там сидела стройная, загорелая рыжеволосая женщина среднего роста, лет тридцати, и широко улыбалась. Лия О'Доннелл.

Сандфорд сделал широкий жест в мою сторону:

— Могу ли я представить уважаемую руководительницу американского Шабаша?

— Пейдж, — сказала Лия и встала. — Ты не выглядишь… здоровой. — Казалось, что она взвесила и подсчитала каждый лишний фунт моего веса.

— Еще будут оскорбления? — спросила я. — Давай уж выдай мне все сразу, а то мне очень не хочется, чтобы ты сегодня вечером, лежа в кровати, думала обо всех остротах, которые пропустила.

Лия вновь села на свое место.

— О, давай, — не унималась я. — Начинай. Я даже не стану отвечать тебе тем же самым. Дешевка никогда не была моим стилем.

— А что у тебя за стиль, Пейдж? — Лия кивнула на мое платье. — Лаура Эшли, как я предполагаю. Очень… подходит для ведьмы.

— Судя по тому, что я слышал, большинство ведьм Шабаша предпочитают брючки-стретч из полиэфирного волокна, — вставил Сандфорд. — Голубые, чтобы подходили под цвет волос.

— Вам нужно еще несколько минут, чтобы придумать что-то поостроумнее? Я могу подождать.

— О-о, давайте переходить к делу, — сказала Лия. — А то у меня есть и другие, мне нужно в несколько мест и еще хочется испортить кое-кому жизнь, — она оскалила зубы в улыбке и откинулась на спинку стула.

Я закатила глаза, села и повернулась к Сандфорду:

— Она права, давайте переходить к делу. Все просто. Вы не получите Саванну. Организуя эту абсурдную встречу по поводу «опекунства», вы только заставили меня насторожиться. Если вы думали, что, помахав у меня под носом фальшивыми документами, испугаете меня настолько, что я вам передам Саванну с рук на руки, то выбрали не ту ведьму.

— Но они не фальшивые, — заметил Сандфорд.

— Угу. На каком основании вы можете бросить мне вызов? Возраст? Так Лия не намного старше. Я не являюсь кровной родственницей Саванны? Ну и Лия не является. У меня есть свое дело, которое приносит прибыль, дом не заложен, я на хорошем счету у соседей, и, что еще важнее, меня благословила единственная родственница Саванны, на губах Сандфорда мелькнула улыбка:

— Вы уверены?

— Да, я уверена. В этом и заключается ваш план? Убедить Маргарет Левин отказаться от опекунства?

— Нет, я не об этом. Вы уверены, что мисс Левин является единственной родственницей Саванны? Просто потому, что мать Саванны мертва, ребенок не является сиротой.

Мне потребовалось мгновение на осознание того, что он имеет в виду.

— Ее отец? Саванна даже не знает, кто ее отец. О, позвольте мне догадаться. Вам каким-то образом удалось его найти, и вы убедили его поддержать Лию. Сколько это стоило? — Я покачала головой. — Не важно. Идите этой дорогой. Это все равно будет моя пригодность против пригодности Лии, и я готова начать сражение в любое время.

— Да кто сказал, что я хочу взять опекунство? — спросила Лия со своего конца стола. — Ты это сказал, Габриэль?

— Конечно, нет. Пейдж определенно пришла к поспешным выводам. Здесь говорится… — он взял в руки копию отправленного мне письма и сильно нахмурился — на показ. Ему бы еще стоило шлепнуть себя по лбу. — Не могу поверить! Это все моя новая секретарша. Я сказал ей, чтобы она указала тебя свидетельницей. А она что сделала? Она тебя указала истицей. Невероятно.

Они оба покачали головами, затем в зале воцарилось молчание.

— И кто же истец? — спросила я.

— Конечно, отец Саванны, — сказал Сандфорд. — Кристоф Наст.

Когда я не отреагировала, Лия склонилась к Сандфорду и произнесла рассчитанным на зрителя шепотом:

— Не думаю, что она знает, кто это. Глаза Сандфорда округлились.

— Разве такое может быть? Руководительница всемогущего американского Шабаша не знает Кристофа Наста?

Под столом я ущипнула себя за бедро, заставляя себя молчать.

— Это наследник Кабал-клана Настов, — продолжал Сандфорд. — Ты знаешь, что такое Кабал-клан, ведьма?

— Слышала о них.

— Слышала о них? — рассмеялся Сандфорд. — Кабал-кланы — это корпорации с оборотом в миллиарды долларов и международными интересами. Высшее достижение колдунов, а она «слышала о них».

— Этот Наст — колдун?

— Естественно.

— Значит, он не может быть отцом Саванны, не так ли?

— Признаю, трудно понять, как какой-либо колдун, в особенности статуса мистера Наста, мог опуститься до того, чтобы переспать с ведьмой, — кивнул Сандфорд. — Однако мы не должны забывать, что Ева была очень красивой молодой женщиной и жестоко амбициозной, поэтому я понимаю, как ей удалось совратить мистера Наста, несмотря на неестественность подобного союза.

— Не забывай, что Ева была не просто ведьмой, — вставила Лия. — Она еще была и полудемоном — истинным сверхъестественным существом.

— Правда? — спросила я. — Сверхъестественным существом, которое не смогло передать свои способности собственному ребенку? Значит, это скорее отклонение от нормы, и здесь речи быть не может о расовой чистоте, разве не так? — До того как Лия успела ответить, я повернулась к Сандфорду. — Да, я не могу представить, как какая-либо ведьма трахается с колдуном, пока на планете остается еще кто-то с членом, но кроме этого есть еще и биологическая невозможность. У колдунов рождаются только сыновья. У ведьм рождаются только дочери. Как они могут дать потомство? Это просто невозможно.

— Это факт? — спросил Сандфорд.

— Конечно, — ответила Лия. — Пейдж же все знает. Она училась в Гарвардском университете.

Сандфорд фыркнул.

— Самый модный университет в стране, ценность которого завышена, а теперь они ведьм принимают. М-да.

— А вам не удалось поступить? — спросила я. — Мне жаль это слышать. Однако если у вас есть доказательство того, что у ведьмы и колдуна могут родиться общие дети, пожалуйста, перешлите их по факсу мне домой. В противном случае я буду предполагать, что права я.

— Мистер Наст — отец Саванны, — заявил Сандфорд. — А теперь, после смерти ее матери, он желает обеспечить получение ею силы и власти, которых она заслуживает, всего того, чего хотела бы для нее Ева.

— Хороший аргумент, — заметила я. — Мне хотелось бы посмотреть, как вы его представляете в суде.

— Нам это не требуется, — сказал Сандфорд. — Ты откажешься от опекунства задолго до того, как мы дойдем до этой стадии.

— А как вы намереваетесь меня заставить?

— Обвинением в колдовстве, — улыбнулась Лия.

— Что?

— Или ты передаешь нам Саванну, или мы сообщим всему миру, кто ты есть на самом деле.

— Ты имеешь в виду… — я расхохоталась. — Вы планируете обвинить меня в занятии колдовством? О, это великолепный план! Точнее был бы таким четыреста лет назад. Колдовство? Кому до этого есть дело? Это устарело.

— А ты уверена? — спросил Сандфорд.

— Практическое занятие колдовством относится к разряду допустимых государством религий. А меня нельзя подвергать дискриминации на основании моих религиозных убеждений. Вам следовало бы получше подготовиться, юрист.

— О, я-то как раз подготовился.

Он улыбнулся, и после этого они покинули зал.