В пятнадцати километрах от моего дома в Пало Альто (около университета Стенфорда) «альпийская дорога» на запад к морю поднимается вверх на километр до «небесного шоссе» и идёт по лесу, пересекая разлом Сент-Андреас (по которому Калифорнийская плита сталкивается с Североамериканской и из-за которого в Сан-Франциско бывают землетрясения). Этот разлом выглядит просто как метровая канава с более мокрой растительностью, но берега сдвигаются один относительно другого со скоростью порядка сантиметра в год, так что есть скала — на юг от Сан-Франциско — половина которой (в точности такая же геологически) унесена километров на 500 на юг, к Лос-Анджелесу.

В этом лесу есть «русская ферма» — заброшенный яблоневый сад (где я набирал за несколько минут мешок яблок, каждое величиной с детскую голову), а неподалеку — заброшенная роща грецких орехов (которые я по осени тоже собирал рюкзаками: я ездил туда на велосипеде чуть не каждый день). В одном месте, где «альпийская дорога» пересекала разлом, произошёл оползень, и асфальтовое полотно дороги было видно под обрывом, метрах в десяти от оставшейся вдоль верхней части обрыва трехсантиметровой полоски асфальта, по которой я и пересекал оползень, с велосипедом на плече, держась за торчащие из обрыва корни окружающих деревьев.

При входе в лес висело предупреждение, что следует быть осторожным, так как здесь водятся горные львы. Эти звери неподалеку, близ Беркли, незадолго перед тем задрали каких-то детей, так что вопрос охранять ли их, или же перебить, решали голосованием. Решили всё же сохранить, хотя зверь этот раза в два больше рыси (которая здесь тоже водится и даже переходит шоссе, видя машины). Разница заметная: прежде всего, у рыси уши сверху заострённые, а у льва — совершенно круглые.

Инструкция предусматривает, что лев скорее избегает встречи с человеком, если тот сам не пристаёт (следите за детьми!). Нельзя кидать в него камни и ветки: когда будете нагибаться, зверь будет считать вас маленьким животным и может напасть. Лучше встать на цыпочки и ещё поднять руки — тогда он будет бояться и не нападёт. Последний пункт инструкции — «вызовите полицию» (видимо, в лес не ходят без радиотелефона?).

Когда в лесу появились грибы (у нас они назывались бы вешенки, а у американцев — устричные грибы), я отправился за ними. Уже набрав полный рюкзак и привязав его к багажнику велосипеда, напоследок пошёл посмотреть на оленью водопойную тропу, где лев много наследил, охотясь на оленят. Оленей я и спугнул, но, вернувшись, обнаружил, что лев у велосипеда тщательно изучает содержимое моего рюкзака (в кармане был бутерброд с колбасой). Я обошёл это место в глубине леса и подошёл сзади, но метров за 10 до велосипеда лев почуял неладное и стал на меня смотреть. Минут 15 мы так изучали друг друга, но потом на соседней тропе показались ещё велосипедисты, лев испугался и убежал, а я съел бутерброд и вернулся домой готовить грибы.

Большинство американцев в грибах не разбирается, но в Санта Круз есть специалист, который дает уроки. Сначала он показывает видеофильм грибного места: на колючей проволоке надпись «Частное владение».

Некоторые грибы монополизировали японцы. Они сдают собранные корзины в построенные ими в лесу приёмные пункты, откуда машины ежедневно отвозят их на расположенный неподалёку аэродром. В тот же день грибы на самолёте везут продавать по доллару штука в Токио. Собирать их неяпонцу опасно — могут застрелить.