Мы по роще долго ходили — и слушали, и воздух нюхали, и на дуб высокий взбирались. Только никаких кильковских мы не встретили. А уж и сумерки начались.

В лесу сумерки ранние, быстрые, так в глазах все и мелькает. Ну, думаю, кильковских мы не нашли, так надо хоть по венику наломать, чтобы обратно не идти с пустыми руками.

Наломали мы по венику, только Федяра не стал ломать. Я говорю:

— Федяра, ты почему веник-то не ломаешь?

— А зачем, — говорит, — я буду его ломать? Может, меня этим веником мама и вздует.

Но тут вдруг все кругом посветлело, роща кончилась, и между последними деревьями мы увидели большое голубое поле.

Санька с Ванькой закричали:

— Лен! Лен!

Известно, что лен.

— А вот и Березницы, — сказал Коля Семихин.

Это деревня такая, она за полем, в низине лежит. А отсюда только крыши виднеются. Я там Андрюху знаю, потом Леньку Лысого и других.

Я говорю:

— Кильковских профукали, давайте хоть на березницких-то нападем…

Подползли мы тихонько к деревне и устроили наблюдение.