– Свен, а что такое ящик Пандоры?
– Зачем тебе?
– Не знаю. Всё время вертится в голове.
Они ненадолго остановились, чтобы дать собакам передохнуть и поделиться друг с другом тем, что нашлось из еды. Занимался день, и зелёный туман понемногу рассеивался, а вместе с ним – и риск встретить ещё какое-нибудь существо из ночных кошмаров.
Надо было спешить, но предварительно – хоть немного набраться сил. Измученная пережитым за ночь, Мимси Покет тут же уснула на плече Магнуса, который жевал хлеб, стараясь не шевелиться, чтобы не потревожить эту маленькую живую грелку, тесно прижавшуюся к нему.
– Пандоры? Это кто, она, что ли? – пошутил Большой Вацлав, которого никто не спрашивал.
Страх отступил, они осознали, что уцелели, и их переполняла радость. Что бы сталось с ними, если бы не судьбоносное вмешательство человека из Менга? Никто не решался об этом даже подумать.
Всадник, вышедший из книги Магнуса, являлся ему уже третий раз. И хотя он с ужасом вспоминал каждую из этих встреч, невероятный факт оставался фактом: их только что спас его собственный кошмар.
Выжил ли сам всадник? Или погиб, проглоченный кошмаром, ещё более ужасным, чем он сам?
– Антон его тоже видел.
– Кого?
– Цербера. Он мне рассказывал. Он видел его однажды в парке лицея. Думаете, его поэтому увезли? Чтобы он никому не рассказал?
– Не знаю, – ответил Свен.
– Но тогда зачем увезли остальных?
– Не знаю, – повторил Свен, высматривая в небе Тотема. – Честное слово, не знаю. Но скоро мы во всём разберёмся. По крайней мере, я на это надеюсь.
Они отказались от мысли ехать напрямик через болота. Слишком опасно. Там ещё могут скитаться существа не менее жуткие, чем трёхголовый пёс. Семь поворотов реки – это дольше, но надёжнее. Если, конечно, старая ночная птица с наступлением дня не решит, что пора возвращаться на чердак.
– Пора, – сказал Свен Мартенсон, проверяя ремни упряжки. – Предстоит длинная дорога.
– Но вы так и не ответили на мой вопрос.
– Ах да. Ящик Пандоры…
На секунду Свен задумался, жуя хлеб.
– Если память мне не изменяет, так греки назвали глиняный кувшин, в который Зевс заточил все беды и страдания: катастрофы, болезни, смерть…
– И кошмары тоже?
– Возможно, мой мальчик. И кошмары тоже.
Магнус поёжился. Кто рассказывал ему об этой легенде? Никак не вспомнить. Но в ней словно говорилось и об опасностях, которые ожидают их впереди. А как было бы хорошо остаться вот так – рядом с тёплой Мимси, прижавшейся к нему, и ни о чём больше не беспокоиться.
Свен продолжал рассказ, причём от холода речь его казалась замедленной, будто слова замерзали на губах:
– Пандора, которой этот кувшин подарили, запретив открывать, оказалась, конечно же, слишком любопытной. И открыла его. Все беды вырвались оттуда и разлетелись по миру.
– Тупо вышло, – подытожил Большой Вацлав. – А всё потому, что никогда нельзя доверять девчонкам.
Мимси открыла один глаз и несколько раз моргнула, пытаясь сообразить, где она.
– Что?
– Ничего, – предусмотрительно замял тему Вацлав.
Но в каком-то смысле он оказался прав: едва забравшись в сани, Мимси залезла под вонючую шубу и немедленно уснула, никому не оставив места.
Свен стряхнул снег, налипший на шапку, и снова запрягал собак, которые наперебой лаяли от нетерпения: им хотелось поскорее снова пуститься в путь.
– Мы потеряли уже слишком много времени, – сказал он, взглянув на часы. – Скоро совсем рассветёт.
– Эй! – крикнул вдруг Вацлав. – А филина-то нет!
В самом деле, небо над рекой было пусто. Плотные тучи, напоминавшие о ночи, ещё летели над горизонтом, но Тотем исчез.
– Неужели всё зря? – с отчаянием простонал Магнус.
Но Свена это, похоже, не очень встревожило.
– Ничего страшного, – заверил он Магнуса. – Я понял, куда он нас вёл.
– Вы знаете, где Антон и остальные?
Свен Мартенсон указал на трубы дымоходов, показавшиеся вдали.
– Думаю, да. Но ещё не все трудности позади. – Он замолчал и через некоторое время добавил: – Алисия Оппенгейм и канцлер Краганмор сыграли в Пандору, открыв сосуд, полный бедствий… Но, по легенде, кое-что осталось на дне кувшина, когда все беды вырвались оттуда. И это оружие куда более сильное, чем самые ужасные несчастья.
– Что за оружие?
– Надежда, друзья мои.