В монастыре Смолдно царила мёртвая тишина.
В крошечной промозглой келье, которую они делили с великим герцогом, Магнус Миллион вертелся в постели, силясь уснуть.
Его одеревеневшее тело было совершенно раздавлено усталостью. Временами ему казалось, что он проваливается в бездонную пропасть, он вздрагивал, просыпался и скрипел зубами, а сознание его тем временем носилось над ним, подобно бессонной летучей мыши.
– Вы спите, ваше величество? – вполголоса спросил Магнус.
Никто не ответил. Что же с ним такое? Может, события дня его так взволновали, что теперь не уснуть? Или он опьянел, хотя и не брал в рот ни капли вина?
Вечер выдался уж очень странным.
Сначала был ужин, которым их угощали за длинным столом трапезной. Один из братьев, сидевший отдельно от всех, что-то долго монотонно читал на латыни, глядя в толстую книгу с застёжкой из потускневшего серебра, и Магнус ни слова не понял. Остальные ели молча, согласно правилу, заведённому в монастыре.
Он даже почти заскучал по шуму и гвалту лицейской столовой.
В Смолдно жило всего семь монахов, плюс брат Грегориус. Семеро стариков с седыми волосами и желтоватой вощёной кожей.
Магнус был потрясён. Им всем явно перевалило за восемьдесят. Ну конечно, разве молодому и здоровому человеку захочется запереть себя навечно в этом орлином гнезде?
Необходимость молчать и есть в окружении древних стариков могла бы лишить аппетита кого угодно, но только не Магнуса! Он ничего не ел с тех пор, как они с великим герцогом завтракали в поезде, и теперь уплетал монастырскую пищу за обе щёки.
Когда ужин был окончен, монахи разбрелись по своим делам, а полковник Блиц ушёл к себе в келью, поручив великого герцога отцу-настоятелю.
Старец взял его за руку.
– Я ещё не всё тебе рассказал об истории Смолдно, Никлас. У тебя осталось немного сил?
– Конечно, святой отец.
– Ну что ж, тогда пойдём. Я покажу тебе кое-что.
Он повернулся к Магнусу.
– Возьми этот фонарь, сын мой. Вам с великим герцогом он понадобится.
Магнус поспешил выполнить его просьбу. Он не забыл обещания настоятеля показать им сокровище монастыря, и предвкушение не давало ему покоя весь ужин.
– Желаете, чтобы я вас сопровождал, святой отец? – спросил брат Грегориус.
Настоятель покачал головой.
– Можешь идти отдыхать. Я в надёжной компании.
Вслед за стариком Магнус и великий герцог прошли через часовню. Стены её были увешаны иконами, мягко сиявшими позолотой. Здесь так сильно пахло ладаном, что правитель Сильвании чихнул. И тут же поспешно перекрестился, будто совершил грех.
– Будь здоров, сын мой, – с доброй усмешкой сказал отец-настоятель.
Он пребывал в удивительно игривом настроении. Присутствие двух мальчишек словно развлекло его среди монастырской тишины.
– Следуйте за мной, – сказал он и исчез в темноте, предоставив им идти на звук его шлёпающих сандалий.
Магнус и великий герцог проникли на узкую винтовую лестницу. Потолок здесь был такой низкий, а каменные ступени, выдолбленные в скале, на которой стоял монастырь, – такие стёртые, что казалось, они очутились внутри морской раковины.
– Осторожно, ваше величество, не поскользнитесь, – предупредил Магнус, поднимая фонарь выше.
Ему отозвалось эхо, и Магнус от неожиданности вздрогнул.
По мере того как они спускались ниже, вес монастыря будто всё больше давил им на плечи. А что, если скала обрушится, как старый сгнивший зуб?
Вдали послышался скрип двери. Ещё один пролёт, и лестница закончилась, обнаружив внизу тускло освещённую подземную галерею.
– Осторожно, не стукнитесь головой, – предупредил настоятель.
«Бум!» – ответил ему череп Магнуса. Мальчик ругнулся и едва не выронил фонарь.
Они вошли в тесную круглую комнату со сводчатым потолком и голыми стенами, погружённую в странный голубоватый свет морской пещеры.
Тут и там угадывались остатки старинных фресок, настолько бледные, что их можно было принять за цветные тени.
Мальчики озадаченно остановились на пороге, и отец-настоятель подбодрил их:
– Входите, дети мои, входите. Добро пожаловать в крипту Смолдно.
* * *
Какое сокровище надеялся увидеть Магнус?
В крипте не хранилось ни драгоценностей, ни старинных картин, ни изделий из золота. Только ржавый фонтанчик, устроенный в нише у дальней стены.
Из фонтана тоненькой струйкой, буквально по капельке, вытекала вода и собиралась в чём-то вроде деревянной чаши. Внизу был устроен совершенно смехотворный слив в форме креста, такой старый, что местами камень его стёрся до белоснежного цвета.
Вдоль стены стояло семь стеклянных бутылочек.
– Где это мы, святой отец? – спросил великий герцог.
Старик, больше не обращая на них внимания, опустился на колени и что-то бормотал, низко склонив голову.
Магнус бесшумно поставил фонарь на землю. Зачем настоятель привёл их сюда? Узор, вышитый у него на рясе, напоминал чашу, перед которой он сейчас пал ниц.
Так вот оно, сокровище Смолдно? Уродливая деревянная плошка, в которую равномерно, как под стук метронома, капает вода?
Не может быть. Монастырь был беден, но золочёные иконы из часовни – и те наверняка стоили в тысячу раз больше, чем этот несчастный умывальник.
«А потом я кое-что покажу тебе, – сказал отец-настоятель несколько часов назад. – Нашу священную клепсидру. Сокровище монастыря».
Магнус переглянулся с великим герцогом. Тот, похоже, понимал немногим больше, чем он.
По прошествии времени, которое им обоим показалось бесконечным, старик наконец вышел из благоговейного состояния. Он с трудом поднялся, добрался до одной из скамеек, стоявших по всему периметру крипты, и со вздохом на неё рухнул.
– Иди сюда, Никлас. И ты тоже, Магнус. Я должен вам кое-что объяснить.
Мальчики осторожно уселись бок о бок на соседнюю скамейку.
– Но для начала, – сказал настоятель, – вы должны поклясться на Библии, что не расскажете никому о том, что видели. Иначе придёт конец и Смолдно, и нашему ордену.
Никлас запротестовал:
– Как мы можем клясться, святой отец? Мы даже не знаем, что увидели. Этот фонтан…
Настоятель покачал головой.
– Не просто фонтан, Никлас, а смысл существования нашего ордена. Это источник обратимости Смолдно.
– Источник обратимости? Я не понимаю, святой отец.
Видя, как растерянно смотрят на него оба мальчика, отец-настоятель снисходительно улыбнулся.
– Никлас, помнишь, я рассказывал тебе о семерых монахах, которые построили Смолдно? Необходимость защитить монастырь от грабителей была не единственной причиной, по которой они выбрали для строительства столь недоступное место. Была у них и другая причина, гораздо более важная, чем все остальные: из этой скалы бил святой источник. Источник обратимости, вода в котором течёт в обратную сторону.
– Вы хотите сказать, что она вытекает прямо из скалы? – удивился Магнус.
– Прямо вот отсюда, сын мой. Из расщелины в камне, которую ты видел внизу, под чашей.
– Но каким образом…
– Каким образом, я понятия не имею. А вот если ты спросишь меня, почему, то я смогу тебе ответить: потому что Создателю захотелось, чтобы так было, вот и всё.
«Старик случайно не выжил из ума? Источник, который поднимается по скале вверх, вместо того чтобы течь по ней вниз, – это ведь нарушение элементарных законов физики! Надо будет, когда вернёмся в Гульденбург, расспросить профессора Рагнарда», – подумал Магнус, но тут же спохватился, вспомнив, что настоятель просил никому об этом не рассказывать.
Великий герцог скептически посмотрел на старика.
– Простите меня, святой отец, – твёрдо сказал он. – Моя семья правит Сильванией уже семь сотен лет, но я впервые слышу…
– Узнаю наследного принца, – развеселился настоятель. – Твой отец, великий герцог Атаназ, отреагировал на мой рассказ точно так же.
– Мой отец?
– Когда умерла твоя мать, я привёл его сюда. История этого источника начинается гораздо раньше, чем история великого герцогства, Никлас. Несколько друидов знали о нём и создали тайный культ. Потом настали тёмные века… Тысяча лет войн, несчастий и невежества заставили людей забыть об источнике, пока в один прекрасный день семеро миролюбивых воинов-монахов не решили удалиться в леса. У них не было иного призвания – только служить самым обездоленным созданиям Господа, будь то люди, животные или растения… И вот, следуя за раненой ланью, один из монахов обнаружил чудесный источник.
Старик на мгновение умолк, обратив слепые глаза к потолку.
– То был знак, – наконец продолжил он. – Воля Всевышнего. Вот истинная причина, по которой был основан монастырь: чтобы защитить чудодейственный источник и уберечь его от алчности людской.
– А лань, святой отец? – робко спросил Никлас. – Что с ней стало?
Старик похлопал его по колену.
– Это было очень давно, сын мой. Больше трёх сотен лет назад, можешь себе представить? Но ты не зря тревожишься: раненое животное – это всегда очень важно, даже если не в нём суть истории. Брат, о котором я говорю, был тогда очень молод. Не слишком высокий и широкоплечий, он обладал большой силой и на скалу вроде этой мог забраться с лёгкостью горного козла. У лани была сломана нога, и он взвалил её на плечи и, спустившись вниз, заботился о ней до тех пор, пока она не стала способна вновь обрести свободу.
Мимолётная улыбка скользнула по лицу великого герцога. Он зажал ладони между колен, и глаза у него заблестели.
– Какая красивая история. Но почему её нужно держать в тайне, святой отец? Мне кажется, что наоборот…
– Ты знаешь латынь, Никлас?
Великий герцог смущённо потупился.
– Мой наставник отдаёт предпочтение алгебре и военной истории.
– А ты, Магнус?
– Немного. Ну, точнее, нет… У нас очень скучный учитель, а…
– А ты не очень прилежный ученик, да?
Отец-настоятель рассмеялся.
– Очень жаль, дети мои. Вы бы могли расшифровать надпись, выгравированную над этим кубком: Fons aeternae juventutis. Что означает: «Источник вечной молодости». Именно так называли его древние друиды.
– Источник вечной молодости? – ошеломлённо переспросил великий герцог. – Что это значит?
– Этот источник обладает волшебной способностью замедлять ход времени, Никлас. В старинных легендах воду из него ещё называют живой водой. Она возвращает юность и силы.
На этот раз пришло время Магнуса изумлённо воскликнуть:
– Источник бессмертия? Но такого вообще на свете не бывает!
– Не бессмертия, – мягко поправил настоятель. – Вечная жизнь доступна только Господу Богу, сын мой. Эта чаша – не просто чаша. Это клепсидра, водяные часы, символ монастыря. Но время, которое она измеряет, течёт медленнее, чем наше. Испив из неё, человек не обретает бессмертия, но жизнь ему даруется настолько долгая, что он может трудиться на протяжении многих веков, пока будет угодно Богу. Это миссия, которую Он пожелал доверить основателям монастыря. Теперь понимаете, почему следует хранить всё в тайне? Если источник попадёт в руки злых людей…
Никто из мальчиков не ответил. Слова настоятеля потрясли их, и они не могли решить, можно ли им верить.
Так вот оно, сокровище монастыря? Источник, способный даровать столь долгую жизнь, что её можно сравнить с вечной?
Отец-настоятель закрыл глаза, утомлённый рассказом. Сейчас он выглядел старым как никогда. «Вязанка хвороста, – подумалось Магнусу, – обёрнутая шерстяной кофтой, которая в любой момент рассыпется».
Великий герцог первым нарушил молчание. Голос его немного дрожал.
– Это так невероятно, святой отец. Ни на что не похоже… Почему вы рассказали нам всё это?
Старик открыл глаза и смерил их своим прозрачным взглядом.
– Потому что ты – правитель этой страны, Никлас, как и твой отец. Но в первую очередь потому, что у тебя чистое сердце.
Юный государь опустил голову.
– Надеюсь, вы не ошибаетесь на мой счёт, – пробормотал он.
– Но я-то? – воскликнул Магнус. – Я не правитель! А самый обыкновенный человек. К тому же очень трусливый, если хотите знать правду.
Старик жестом остановил его.
– Ты лучше, чем думаешь, Магнус. Очень скоро ты покажешь, что готов рискнуть жизнью ради своего государя.
– Я? Как это? Когда?
– Я не умею предсказывать будущее, сын мой. Я лишь знаю, что так будет, и всё. И знаю, что ты оправдаешь доверие, оказанное тебе.
Мальчики обменялись растерянными взглядами, напуганные этим странным пророчеством. В Смолдно им ничего не грозит, об этом заботится полковник Блиц. Но потом, когда они покинут монастырь?..
– Последний вопрос, святой отец, – снова заговорил великий герцог после недолгой паузы. – Конечно, вы не обязаны отвечать, но… Эта история про лань… Вы же не в книге её прочитали, правда? Вы так рассказывали, будто…
Старик-настоятель весело рассмеялся.
– Будто я сам там был, да, Никлас?
– Я понимаю, это невозможно, – продолжал правитель Сильвании осипшим голосом, – но… семеро монахов обнаружили волшебный источник, и вас в монастыре сейчас семеро, и все вы очень…
– Старые, ты хочешь сказать? Очень старые? Ты рассуждаешь здраво, Никлас.
Магнусу потребовалось несколько секунд, чтобы понять.
– Так вы хотите сказать, что вы – основатель монастыря? Вы и те монахи, которых мы видели за ужином? Но ведь тогда вам… вам тогда…
Видя, что он отчаянно пытается вспомнить дату постройки монастыря, старик пришёл на помощь.
– Триста восемьдесят пять лет, – договорил он за Магнуса и насмешливо добавил, глядя на изумлённые лица собеседников: – Но брат привратник намного моложе. Ему только-только исполнилось триста семьдесят два.
– А когда вы исчезнете, – спросил великий герцог, поднимаясь по винтовой лестнице, – что станет с монастырём и чудесным источником?
– О, – ответил настоятель. – Господь даст нам ещё век-другой, за это время мы успеем подготовить себе смену!
* * *
Магнусу в ту ночь всё-таки удалось уснуть.
Проснулся он от тиканья собственных часов под ухом.
Он резко вынырнул из забытья, задыхаясь и хватая ртом воздух.
В келье стоял собачий холод и было так темно, что Магнус не видел даже ладони, которую поднёс к лицу.
– Ваше величество? Вы спите?
Великий герцог, стоило ему вытянуться на кушетке, сразу же уснул беспокойным сном, в котором он стонал и сражался со своими личными призраками.
– Ваше величество?
Магнус на ощупь отыскал в изголовье кровати спички, уронил коробок на пол и больно ударился головой, когда полез за ним, опустившись на четвереньки.
Когда ему наконец удалось зажечь свечу, обнаружилось, что постель великого герцога пуста.
– Покидать комнату ночью строго-настрого запрещается, – наказывал им полковник Блиц, заглянув перед сном проверить, всё ли в порядке. – Подоприте дверь стулом и никому не открывайте.
– Полковник, чего вы боитесь?
Перед уходом офицер успокоил их:
– Вы можете быть совершенно спокойны, ваше величество. Но осторожность не помешает. Я буду рядом: постучите в стену, если вам что-нибудь понадобится.
Магнус бешено почесал затылок, потом полез в дорожную сумку. Что делать? Великий герцог не стал бы нарушать запрет полковника, не имея на то серьёзной причины. Но что за причина? Нельзя позволить ему в одиночку плутать по монастырю.
Эта дурацкая ответственность, которую дядя взвалил на плечи, – ругался Магнус, натягивая толстый свитер с высоким воротом, который связала госпожа Карлсен.
Магнус его терпеть не мог. Связан он был так туго и пряжа была такая жёсткая, что, казалось, какое-то животное обхватило тебя за шею и не выпускает. Но лучше погибнуть от удушья, чем скитаться по ледяным монастырским коридорам в одной пижаме.
Со свечкой в руке Магнус осторожно выглянул из комнаты. Никого.
Дойдя до двери полковника Блица, он постучал, сначала тихонько, потом громче.
– Это я, Магнус. Откройте, пожалуйста.
Никто не ответил. Похоже, офицер спал как убитый. Магнус повернул ручку и толкнул дверь.
Полковника Блица в келье тоже не оказалось. Его постель даже не была разобрана. В ногах кровати лежал с откинутой крышкой небольшой кожаный чемодан, а в нём – аккуратно сложенные рубашки, набор туалетных принадлежностей и сумка с документами.
Куда он подевался? Магнус с раздражением оттянул тугой ворот свитера. Шерсть сдавливала горло и мешала дышать.
Да пошли они к чёрту, в конце концов. Разве он не имеет права хотя бы один раз за всё путешествие нормально выспаться?
Ворча себе под нос, он закрыл дверь, и в этот момент раздался крик. Магнус подскочил. Ноги от страха стали будто ватные, он выронил свечку и обжёгся.
Боль от ожога словно разбудила его. Великий герцог! Забыв собственный страх, Магнус бросился на помощь.
Откуда-то из-за монастыря доносился шум борьбы. Точнее, он доносился с той платформы, на которую их доставил подъёмник.
Когда Магнус, запыхавшись, прибежал туда, его глазам предстала ужасная картина.
Два человека будто боролись на самом краю пропасти, вцепившись друг в друга руками и ногами.
Один из них был великим герцогом.
– Ваше величество! – крикнул Магнус.
В ту же секунду у него за спиной послышались шаги, и свет факела озарил происходящее на краю пропасти.
Человек, напавший на великого герцога, обернулся. Это был полковник Блиц. На мгновение Магнусу показалось, что сейчас оба полетят в бездну. Но Блиц, таща за собой мальчика, рухнул на платформу.
– Отпустите государя! – прогремел брат Грегориус.
Никогда ещё Магнус так не радовался великану-послушнику. Каким чудом он оказался тут? Наводя страх своим сиплым голосом, доносящимся из-под капюшона, он пригрозил полковнику факелом, и тот вынужден был отступить.
– Всё кончено, Блиц. Бросьте это, иначе…
Тот стоял задыхаясь и рукой, согнутой в локте, защищался от направленного на него пламени.
– Что вы делаете? Лучше займитесь государем!
Магнус бросился к великому герцогу. Тот был оглушён, но цел и невредим. Магнус прислонил его к стене и похлопал по щекам, чтобы привести в чувство.
– Ваше величество, вы целы?
– Да… наверное, – сказал тот и, поморщившись, пощупал затылок. – Голова…
Вдруг послышался топот ног.
– Брат Грегориус, что происходит?
Это был отец-настоятель в окружении нескольких других монахов.
– Полковник Блиц, святой отец. Он хотел убить государя.
Обвинение на мгновение лишило офицера голоса.
– Я? Убить его величество? – смог наконец произнести он. – Вы с ума сошли?
Брат Грегориус его проигнорировал.
– Он пытался сбросить государя с платформы. Мы успели как раз вовремя.
Полковник повернулся к великому герцогу.
– Ваше величество, скажите что-нибудь! Это абсурдное обвинение!
– Я не знаю, – бесцветным голосом проговорил тот. – Не знаю…
– Что произошло? – потребовал объяснений Магнус, помогая ему подняться на ноги. – Почему вы вышли из комнаты?
– Я спал. Кто-то поскрёбся в дверь. Чей-то голос назначил мне встречу здесь… Я думал, это полковник.
– Нет, ваше величество!
– Было темно. По-моему, меня ударили по голове. Больше я ничего не помню. Простите.
Магнус не знал, что и думать. Всё так запутано.
– Объяснитесь, полковник, прошу вас. Что произошло?
– Я услышал, как его величество вышел из своей кельи. Когда я его догнал, он, шатаясь, шёл по краю пропасти, как лунатик. Я бросился к нему. Мы чудом не сорвались вниз…
Брат Грегориус перебил его:
– Ни слова больше. Мы все видели, что произошло. Преступник ответит за покушение, я лично об этом позабочусь.
Блиц задохнулся от возмущения.
– Покушение? Ваше величество, верьте мне! Этот человек не знает, что несёт!
Послушник грубо толкнул полковника.
– Заприте его в погребе, пока я обыщу келью, – приказал он монахам.
На мгновение показалось, что полковник намерен сопротивляться. Но, посчитав ниже своего достоинства махать кулаками на древних старцев, которые его окружили, он прикусил губу и позволил отвести себя куда велено. Он был совершенно раздавлен.
Отец-настоятель взял государя за руку.
– Никлас, бедное дитя. Какая ужасная ночь! Но ты жив, слава Господу Богу и спасибо Грегориусу. Пойдём, обопрись о меня. Отныне тебе больше нечего бояться.
* * *
В монастырском лазарете стояла всего одна металлическая кровать, один табурет и один стеклянный шкаф с целой коллекцией порошков и склянок.
Пока монахи оказывали первую помощь великому герцогу, Магнус сидел на почтительном расстоянии. Он был совершенно ошеломлён – так чувствуешь себя, резко проснувшись после ужасного кошмара.
Полковник Блиц – убийца? Это просто не умещалось в голове. Немыслимо.
Свен Мартенсон доверял офицеру как самому себе.
«Не позволяй никому, кроме полковника, приближаться к государю», – наставлял он племянника. Однако абсолютной уверенности у него, вероятно, всё-таки не было. Поэтому он и захотел, чтобы Магнус тоже сопровождал великого герцога. Чего он опасался? Измены? Того, что кто-нибудь попытается сорвать подписание договора? Возможно… Но зачем полковнику Блицу понадобилось нападать на великого герцога, когда договор уже подписан?
Магнус никак не мог поверить, что полковник – предатель. Неужели он действовал на стороне правительства Западной Сильвании? Или от имени каких-то заговорщиков?
Кровь опасно стучала у Магнуса в висках. Жар вспышками охватывал лицо. Слишком много эмоций. Слишком много вопросов, на которые нет ответа. К тому же он задыхался в свитере госпожи Карлсен.
Магнус залпом осушил стакан воды. Ему сейчас тоже необходима помощь, но монахи занимались лишь государем.
Тот сидел на кровати с перебинтованной головой, ещё более бледный, чем обычно, будто только сейчас осознал, что чудом избежал гибели.
– Вам лучше, ваше величество?
Великий герцог молча кивнул. Вероятно, он пережил слишком сильный шок, чтобы реагировать. Если бы он не был правителем Сильвании, Магнус подбодрил бы его парой дружеских тумаков. Потрясение от пережитой опасности скоро пройдёт. Куда серьёзнее разочарование избалованного ребёнка, которого впервые предали.
– Оставьте меня, – пробормотал он. – Мне нужно побыть одному.
Отец-настоятель знаками попросил монахов выйти.
– Если тебе что-нибудь понадобится, я буду в часовне. Постарайся поспать.
– Ты тоже, Магнус, – проговорил государь, когда они остались одни. – Уходи, пожалуйста.
Магнус запротестовал:
– Ну уж нет, ваше величество! Больше я вас не оставлю до самого Гульденбурга!
Государь бросил на него злобный отчуждённый взгляд и процедил сквозь зубы:
– Почему это я должен доверять тебе больше, чем доверял ему?
Магнус не знал, что ответить.
– Я не полковник, ваше величество. И у этой истории должно быть какое-то объяснение. Мой дядя…
В этот момент послышалось шлёпанье сандалий, и в лазарет вошёл брат Грегориус.
Он был без капюшона, и Магнус инстинктивно отпрянул, впервые увидев его лицо.
Голова беркута – вот первое сравнение, которое пришло на ум Магнусу. У послушника был бритый череп, выдающийся нос, напоминавший клюв, и глубоко посаженные глаза. Длинная всклокоченная борода лишь частично скрывала страшную отметину на лице брата Грегориуса: вся левая половина от носа до уха была сожжена.
Не обратив внимания на Магнуса, он вперил ничего не выражавший взгляд в великого герцога.
– Рад видеть ваше величество в добром здравии. Я обыскал келью полковника Блица.
– А, – безучастно проронил государь.
– Оказывается, заговор серьёзнее, чем мы предполагали. Я нашёл этот документ в чемодане полковника. А также вот что.
– Револьвер? – воскликнул Магнус. – Невозможно! Полковник Блиц передал оружие своему помощнику. Вы видели это так же, как и я!
Брат Грегориус воззрился на мальчика с отвращением. Бровей у него не было – вероятно, тоже сгорели. Из-за голых надбровных дуг взгляд казался застывшим, как у мертвеца.
– Видимо, у него имелся ещё один. Тщательно спрятанный, чтобы использовать при первой возможности. Держите, вот доказательство измены.
Послушник протянул государю лист бумаги, сложенный вчетверо, но тот не стал его брать.
– Прочти, Магнус. У меня нет сил.
Лист оказался официальным бланком канцелярии, на котором было написано несколько строк. Магнус не сразу смог разобрать почерк и пару раз начинал читать заново.
«Сим приказываю полковнику Блицу помешать возвращению великого герцога Никласа в Гульденбург, используя для этого любые средства, которые исполнитель приказа сочтёт необходимыми».
Под документом стояла подпись: «Свен Мартенсон, специальный советник Сильвании».
У Магнуса потемнело в глазах, и он прислонился к стене.
Свен – зачинщик подлого покушения?
– Послушайте, но это чистое безумие! Мой дядя ни за что не отдал бы подобного распоряжения!
– Письмо было зашито в подкладку чемодана, – сказал брат Грегориус, забирая у Магнуса листок. – Вам знаком этот почерк, ваше величество?
Государь, обхватив голову руками, даже не взглянул на документ. По его щекам беззвучно лились слёзы.
– Это фальшивка! – воскликнул Магнус. – Кто-то подделал его подпись! Ваше величество, ну скажите хоть что-нибудь! Прошу вас! Свен не предатель!
– Данный документ свидетельствует об обратном, – сказал брат Грегориус. – Полковник Блиц, которому я тоже его показал, разумеется, яростно всё отрицает. Он не выдаст своего хозяина. Но факты остаются фактами, государь: Свен Мартенсон своей рукой подписал вам смертный приговор.
Для великого герцога это было уже слишком.
– Так он для этого отправил меня в Смолдно? Чтобы меня здесь убили?
Брат Грегориус кивнул.
– Подпись договора была отличным предлогом: представители Западной Сильвании стали бы идеальными обвиняемыми. Их поспешный отъезд вынудил полковника Блица изменить план, и он решил инсценировать случайное падение государя со скалы.
Великий герцог поёжился.
– Но почему? Ведь я во всём поддерживал Свена Мартенсона!
– Некоторым людям и этого бывает мало, – заметил монах.
– Что же мне делать теперь, когда у меня никого не осталось?
«А как же я? – хотел возмутиться Магнус. – Я, значит, вообще не считаюсь?»
Но он был лишь неопытным подростком, едва старше государя. Тот ещё союзник – сгодится разве что для застёгивания запонок. И потом: как государю доверять племяннику человека, который приговорил его к смерти?
– Возвращайтесь в Гульденбург. Там у вас есть преданные сторонники, – предложил монах.
– А откуда я знаю, вдруг и они принимают участие в заговоре? Вы спасли мне жизнь, брат Грегориус. Помогите! Подскажите, что делать.
– Это провидение вас спасло, дитя моё. Я всего лишь смиренный служитель монастыря. Не моё дело давать советы государю.
– Тогда я пропал, – проговорил великий герцог.
Брат Грегориус несколько секунд смотрел на него своими мёртвыми глазами.
– Отец-настоятель решит, что следует делать, – сказал он, едва заметно пожав плечами. – А сейчас отдыхайте, ваше величество. Впереди вас ждут нелёгкие испытания, вам понадобятся силы.
Не прибавив ни слова, он вышел из лазарета.