Не смогла усидеть с командой. Шатаясь, двинулась в рубку к пилоту, как только ускорение закончилось. Всего лишь три сигнала от маячков на дисплее. Как же они далеко друг от друга! И вою от того, что универсальная система поиска не может определить где, чей конкретно сигнал. Они обезличены. И я очень надеюсь, что один из них – является маячком Оливера.

Челнок спешит к ближайшему. Пыль от миллиона частиц – это расщепленные части кораблей от прямого контакта с разрушительной энергией. Обломки, среди которых врага казалось бы не видно, детекторы лихорадочно работают, сканеры сканируют. Но чужие рядом, чувствую это нутром. Огромный корабль неминуемо приближается, и заставляет каждый кусочек моего тела вибрировать от ощущения некой мощной потусторонней энергетики.

Командир объявляет готовность на первую вылазку. Время ожидания критично велико. Я уже не могу ждать, готова просто выпрыгнуть так и запустить абордажные турбины, что у гражданских зовутся иначе.

– Графиня, даже не думайте, – произносит командир в шлюзе, цепляя на себя трос. – Скафандр – это еще не все, что нужно в открытом космосе, вам не выжить без должной подготовки. Годы тренировок, леди, годы…

Но я, молча, продолжаю экипироваться. Делаю то, что не успела до взлета. Запасное снаряжение в подсобке имеется. Где искать, я знаю.

– А управляется со всем хорошо, командир, – укоряет того один из членов команды, что без просьбы стал помогать мне. – На всякий случай, по технике безопасности все должны иметь резервный источник и защиту от облучений.

Пропихиваюсь в шлюз под возражения других. Мол, шутки кончились, леди, сидите. Но я настаиваю.

– Придется спасать и графиню, – выдал командир. – Вы уверены, леди Селеста?

– Послушайте, – не вытерпела, впиваясь взглядом в голубые глаза, отблескивающие полем активированного скафандра. – Я была в такой заднице и без скафандра, вы меня ерундой не напугаете!

От сказанного ошалели все. Графиня, где ваши манеры? Да не пошли бы они, когда на кону жизнь друга!

Пилот объявляет об остановке. Сигнал совсем рядом. Мой скафандр активируется дистанционно, в гневе об этом забыла. Синее поле окутывает меня, давая абсолютную защиту. Таких скафандров у пиратов никогда не было, слишком большая роскошь. А еще – это энергозатратно. Лишь перчатки и тоненькие сопла двигателей на спине не защищены им. Сжимаю пальцы, проверяя чувствительность. Хватка – самое важное там.

Люди молчат, настрой боевой. Команда серьезна, ведь пора за дело!

Челнок останавливается, шлюз открывается, обнажая зловещую черноту, что стала мне так далека. Ударил холод и сжалось поле скафандра, нейтрализуя дисбаланс давления. Слишком много времени я нежилась на лайнере. Вот она реальность… место, где все когда – нибудь окажемся.

Створки едва разошлись, капитан ринулся первым. За ним потянулся трос, соединенный со специальной бобиной, которую контролируют из рубки.

Перед глазами виртуальная панелька, возникшая на комфортном расстоянии, она заполняет лишь малую часть обзора, но дает всю нужную информацию. Радар фиксирует членов команды и сам корабль, бегущие цифры, показывающие удаление от других. Показатели жизни, кислород, полученные рентгены…

Прыгаю последней. Толчок! Рывок назад, словно я кукла. Понимаю, что меня держит трос.

– Ах вы скоты! – Кричу, осознавая, что мне не выпустят из шлюза.

– Не ругайтесь, графиня, – раздается в ушах приглушенный голос командира. – Мы не можем рисковать и вами.

Ну, ну. Злость такая, что готова просто поубивать, дайте только пушку. Шлюз начинает закрываться, а я пытаюсь отсоединить трос, верчусь в невесомости, как беспомощная дилетантка, путаясь еще больше. Отчаяние, смятение… пытаюсь собраться. Медлить нельзя!

Понимая, что иного пути нет, ищу щиток с инструментами, что должен быть в любом таком месте. Дверцу нахожу быстро, механическая кнопка подается легко. Прикрепленные кусачки оказываются в моей руке ловко, и я режу трос. Отталкиваюсь ногой и просачиваюсь через створки, что вот – вот сомкнутся.

Стоило оказаться снаружи, чуть не пожалела о своих действиях. О чем я думаю?! Эти люди свою работу знают. Но это лишь десятая часть мыслей, остальные о том, что нужно лететь не туда, куда показывает маяк. В голове возникают картинки. Я вспоминаю, как погибали корабли. Отфильтровываю эмоции, словно шелуху, оставляя факты. Командир звена шел в центре. Он до критического момента был в кабине корабля, и не собирался катапультироваться, пока не поразит цель. Жал на гашетку до последнего.

Наметив направление, активирую двигатели на полную мощность. Управление легче, чем на наших абордажных. А мощность ой – ей – ей. Ускоряюсь туда, где сверкают обломки кораблей. Команда летит в противоположную сторону. Но что – то подсказывает мне, искать Оливера нужно не там.

Под брань командира в эфире несусь прочь от челнока, оценив запас хода и вычислив примерные расстояния с точками невозврата. За мной отправляют кого – то из команды, но им не угнаться. Панель получает сигналы от моего глаза и дает нужную информацию. Перебираю список бортовых номеров, выискивая корабль Оливера. А дальше – дело техники – прочесть последние записи его бортового журнала, который закачен в память челнока перед вылетом, а следовательно – доступен мне.

Пусть команда ищет по маякам, а я по координатам, где был последний сигнал командира звена. К сожалению, времени нет. И я сумею спасли лишь одного. Если сумею… гоню эту горькую мысль.

Время бежит, словно сама жизнь просачивается водой сквозь пальцы. Холод пробирает до костей, и кажется, что уже нечем дышать, хотя кислорода хоть отбавляй. На границе радара показался объект – кусок фюзеляжа. Вскоре визуальное увеличение показывает мне, что это оторванная кабина. Она дрейфует в черноте с мелкой крошкой и частью других обломков. На видимом расстоянии вражеский корабль развороченный чуть ли не наизнанку.

Мысли об одном человеке сменяются мыслями о других. Сюда с тросом не добраться. А за мной, кажется летят двое членов экипажа. И их курс уходит в сторону. Как жаль, простите… но я должна спасти его.

Приближаюсь к обломкам слишком быстро. Сбавляю ход, но инерция несет вперед с той же скоростью. Пытаюсь выровнять курс, чтобы попасть именно к обломкам. Готовлюсь к столкновению. Покореженный кусок крыла едва не цепляет. Меня начинает вращать вокруг своей оси. Кажется, задето поле скафандра! Включаю вспомогательные кислородные сопла, пытаюсь выровнять. Переусердствую, уходя стороной. Проскакиваю мимо! Впереди еще обломок! Дыхание перехватывает в ожидании удара. Столкновение! Мозг трясется, картинка дисплея скачет. Несусь в обнимку с куском обшивки.

Вытягиваю руки, схватившись за покореженные выступы. Ногами упираюсь. Отпускаю руки, отталкиваюсь! Получилось замедлить удаление от кабины. Включаю двигатели на малую тягу и лечу назад, коря себя за нерасторопность.

До кабины добираюсь аккуратно, стараясь не делать больше ошибок. Отсек раскурочен до нельзя. Оплавленные куски, острые углы и море выплывающего мелкого мусора.

Оливер пристегнут к креслу. Кажется, сработало поле защиты при взрыве, на нем и скафандр имеется. Ползу к нему ближе с замиранием в сердце. Бледно поблескивает оболочка его скафандра, говоря о том, что вот – вот иссякнет энергия. Но не это меня беспокоит. Чувствую, что его тело стремительно отдает остатки тепла. Не теряя времени, отстегиваю его от кресла и тяну за собой. Хотела бы поискать резервный пояс скафандра, но той части кабины, где они должны лежать, просто не существует.

Мы в открытом зловещем космосе. И как же хочется, чтобы другой мой открыл глаза. Но Оливер спит, покоится, подается всем моим манипуляциям. Он так беззащитен и легок. Плывет послушно за мной. Гоню отчаянную давящую мысль, что это просто бездушное тело. Что опоздала.

Живи, мой хороший… Прошу тебя. Кидаю сигналы в пространство, в надежде, что челнок поймает их. Я слишком далеко улетела. А еще эти обломки вокруг сбивают сигнал, искажают его. Мы так ничтожно малы, тысячи кубических километров пространства, где мы можем быть среди обломков. Нас не легко найти… Мой слабый радар не улавливает спасительного корабля, чувствую себя слепой и беспомощной. У меня нет выхода. Просто несусь в ту сторону, которую считаю обратной дорогой. Но наивно полагать, что угадаю. Космос – коварен, он не оставляет шансов и не прощает ошибок.

Двигатели работают на пределе. Держу Оливера обеими руками, перебирая меню и выискивая нужны функции в скафандре. Вскоре нахожу подзарядку контактом. И отдаю часть энергии его практически иссякшему полю.

Обломков нет, космическая черная пустыня вокруг. Лишь вдалеке дисплей улавливает отблески. Не то от звезд, не то от обломков. Отдаю все больше в скафандр Оливера. Руки немеют, пальцев практически не чувствую. Уцепилась за него, и боюсь отпустить. Тело едва слушается. Мне страшно от мысли, что упущу его, оставлю.

А их все нет. Челнока не видно на радаре. И с каждой минутой я все меньше рассчитываю на то, что угадала направление.

Отдаю последнее, прекращая дышать. Холод накрывает. Пальцев нет, да и рук тоже. Руки – крюки, но пока еще держат. Двигатели затухают, энергия иссякла. Высвободившийся кислород распыляется вокруг, обжигая кожу и ослепляя. Поля нет, замерзаю.

Огни. Они приближаются. Щиплет глаза, и я закрываю их. Что – то хватает, тащит за собой. Горячее поле окутывает мое тело. Острые кристаллики крови в жилах доставляют неистовую, нестерпимую боль. Хочется кричать, но голоса нет. Судорожно перебираю руками, обретя чувствительность. Где мой Оливер?! Где…

Сознание хочет провалится в черную яму. Но я карабкаюсь вверх к свету. Меня тащат на корабль, чувствую вес своего обессилевшего тела. Пытаюсь подняться, да даже веки разлепить сложно! Ощущаю себя безвольным мясом. Сильные руки хватают меня, несут. Горячо, жарко, невыносимо. Открываю глаза.

Рыцарь тащит на руках. Он в боевом скафандре, что чувствую впервые так близко. Какие – то провода больно впились в мое тело, реанимируют его. Но мне это не нужно. Как же ты не можешь понять?!

– Оливер, – шепчу без голоса.

– Оливер, Оливер, – раздается грозное. – Никакой Оливер вас не стоит.

– Где он?! – Кричу, словно голос прорезался.

– Ему не выжить, а вас еще можно спасти! Графиня, какого Черного Квазара вы вообще говорите после такого?! Не тратьте остатки сил, прошу. Нужно обследовать вас, легкие, мозг, необходимо срочно все восстанавливать, пока шок не миновал.

– Оливер, – повторяю хрипло.

– Мертв…

От осознания сего больно. Рыцарь знает, о чем говорит… Силы вдруг наполнили мое тело, чуть не разорвали его изнутри. Отдала на это весь свой внутренний резерв. Взбрыкнула. Рыцарь явно не ожидал. Упала на колени и рванула назад. Я на его яхте. Широкий коридор с белым освещением пробегаю быстро. Спотыкаюсь у шлюза. Переваливаюсь через порог, оказываясь в каюте, веющей морозным холодом космоса. Меня передергивает, силы вновь оставляют, шатает. Но я вижу тело Оливера, что оставлено небрежно самим рыцарем. Видимо, меня вместе с ним зацепил. Спасибо, Клавдий. Но я все равно тебя ненавижу, даже за слова твои последние.

Падаю у его тела. Холодного, бездыханного. Скафандр его иссяк, истончился. Хватаю холодную руку. Пульса нет… Но это не повод отчаиваться. Настраиваюсь на нужную волну. Надежда – порой это все, что у меня было.

Скрюченными пальцами расстегиваю мундир, обнажая грудь. Ладони в область сердца. Какой же ты холодный. Давлю слезы, застилающие глаза. Я должна собраться… должна. Реанимирую, как умею. Соблюдаю интервалы и счет. Раз! Два! Три! Четыре! Мои руки – тонкие тростинки, они работают и работают, но вот – вот обломятся, рассыплются.

Кажется, что нет этого холодного мира, мира этой яхты окруженной со всех сторон зловещим черным вакуумом. Мы будто на обрыве в его родном краю. Дует ветер, моросит дождь. Наш час прошел, но мы не ушли. А оказались в реальности, что прежде была простой имитацией.

Толкаю и наваливаюсь телом… касаюсь холодных губ, вдувая воздух.

Живи, пожалуйста, живи… Молю всех богов и высшие силы Вселенной. Мне так жаль, ведь я не могу так просто опустить тебя, Оливер.

Не отвечает. Будто специально не желает делать этого. Насмехается надо мной. А я злюсь! Работаю руками, пока вновь не падаю без сил. С каждым мгновением проявляется мысль из черного омута, что его уже не спасти. Горько, давяще больно.

Рассыпается в пыль вымышленный мир. Ощущаю, что рыцарь неподалеку. Кажется, он не решается даже подойти. Возможно, боится, что буду буянить, наврежу себе. Словно мысли его читаю об этом. И ненавижу себя.

– Никто и ничто на этом корабле не сможет спасти его, леди Селеста, – произнес издевательски мягко. – Да и вашу персону, похоже, тоже. Не знаю, что связывает вас с этим человеком. Но он не стоит жизни всей спасательной команды. Даже вы их не стоите. Своими действиями вы подвергли опасности других людей. Соизмеряйте, анализируйте, сопоставляйте. Женщина тоже должна чувствовать ответственность. Особенно в сложившейся чрезвычайной ситуации. Понимаете меня?

Киваю.

– Кто он вам, что ринулись рискуя собственной жизнью? Немыслимо для женщины такое. Опрометчиво, необдуманно. Но на редкость удачливо для самой себя. Кто он вам, леди?!

– Друг. – Выдавливаю со слезами.

Усмехнулся, вытер вспотевшее лицо и посерьезнел.

– Стал им за столь короткий срок? – Уточнил с нотками сарказма. – Вы понимаете, это не утопленник, что был прежде? Второго чуда не будет, леди Селеста.

Укладываюсь рядом с телом. Обнимаю его, прижимаюсь к плечу лицом.

– Он мертв, леди Селеста. А вы выжили из ума, а почему вряд ли смогу вам помочь, – Произнес сквозь зубы, развернулся и вышел, оставив нас двоих.

Сон забирает меня. Сознание уходит в черное вопреки всем моим попыткам сопротивляться. Черное сменяется синим, затем синее превращается в фиолетовое, перерастающее в мягкое розовое. Вижу поле тонкой травы, что колышется синхронными волнами, будто море. Умиротворение хочет усыпить осознание, что я нужна там, не здесь. А ладони касаются травы, получая необычно приятные ощущения ласки и заботы. Я дышу, но это не простой воздух. В нем нет кислорода, это что – то другое. Но оно и есть то, что нужно мне для полноценной жизни. Кажется, я в другом теле, словно живу чужой жизнью. В то же время все вокруг играет торжествующими метаморфозами, словно говоря о том, что это мое истинное…

Но я хочу вернуться, чтобы спасти его.

– Путь энергии слишком далек, – раздается певучее в моем сознании. – Это будет неправильным.

– Не важно, – шепчу в ответ не своим голосом. Он слишком тонкий, слишком проникающий и четкий. Он говорит не с моим сознанием, а с волнами, потоками энергии, частицами, что в миллионы крат меньше всех известных.

– Ты уверена? – Раздается вопрос с укором.

– Да…

– Но ты не веришь… человеческое здравомыслие ставит самый главный барьер.

– Что мне делать?!

– Поверь по – настоящему, Элли.

И я закрываю глаза в своем сне. Вижу улыбку Оливера, как он смотрит на меня и ждет. Представляю, как он открывает глаза будучи там, где я оставила его. Лежал мертвый, и вот открыл свои красивые карие глаза, зрачки сузились от неожиданно яркого света. Легкие вбирают воздух, сердце бьется, качая кровь и доставляя ее к жизненно важным органам и всем – всем капиллярам. Ты жив… понял? Жив, не вздумай больше так делать.

Снова красное, так мерзко и противно. Рыцарь несет меня на руках в свой медотсек. С ним что – то случилось. Чувствую, как учащенно бьется его сердце. Даже через броню ощущаю его тепло, жар, непонимание.

– Оливер, – шепчу. Рыцарь ничего не отвечает, или я просто уже не слышу. Но ответ и сама знаю. На яхте забилось третье сердце.

***

Вернулась на лайнер. Все, как в тумане. Почему – то не могу смотреть на него. Ни на кого не могу. Что – то случилось. Да и рыцарь не проронил ни слова. Оливера перевезли для восстановления в медицинскую часть лайнера в заботливые руки Миранды. А у меня чувства, словно весь мир вокруг корит меня.

Конечно же мою задницу доставили бабке Нирелле, которая была готова меня вставными зубами разорвать. Но вместо этого она обняла и расплакалась.

Мне тепло. Ей страшно.

В норму прихожу быстро. Организм восстанавливается за пару часов. Чувство такое, что я слишком раскрылась перед другими, переусердствовала и была чересчур искренна. Оливер жив, а я чуть ли в любви ему не призналась. А теперь мне стыдно. Не хочу его видеть, не хочу даже знать, как он. А рыцарь… эта морда знает больше, чем другие. Он изменил ко мне отношение, чувствую это.

– О твоем самочувствии спрашивает сам герцог Клавдий! – Восклицает бабуля. – Обморок не повод сидеть столько времени взаперти. Они устраивают ужин в узком кругу. И ты приглашена.

Смешно. Знатные решили отпраздновать маленькую победу. В то время, как чужой корабль приближается. Собралась быстро, облачившись в прогулочный костюм вопреки воплям бабки, что сделалась противной, хищной ведьмой, жаждущей меня разукрасить.

Сопровождающий ждал в коридоре. Мужчина в форме персонала службы безопасности вызвал беспокойство, но я постаралась подавить в себе все внешние признаки. Давно бы уже бросили в камеру, если уж на то пошло.

Странно, коридоры знатных вновь наполнились светом. Вскоре я почувствовала и работу реактора. Лайнер набирает обороты, подобно моему ускоряющемуся биению сердца.

Чувства противоречивы. С одной стороны, я рада, что люди на лайнере уходят от опасности. А с другой – сама продолжаю пребывать в ней. Мне под шумок уже не слинять. Но есть плюсы прошлой вылазки, помимо спасения Оливера. Это то, что разобралась с управлением челнока, пока мы летели до целей. И у меня теперь появились знакомые, что не будут удивлены появлению на самом корабле. Даже без спасательной команды. В случае пойманной с поличным на борту скажу, что сережку обронила, и мне поверят.

Нирелла попыталась догнать, бросив все приготовления. Она и так отштукатурена хорошо, даже спит с этим. Бедная бабуля, цепляющаяся за давно уплывшую красоту. Конечно, хочется рвануть в ангар и свалить. Но ноги почему – то несут в малый зал, что неподалеку от рубки капитана.

Каюта не такая уж и большая, но и светом не балованная. Скорее напоминает некий бункер, бронированную каюту в полумраке, имеющую функцию отделения от корпуса корабля, судя по двойным шлюзам и толщине переборки. Кажется, что есть даже некие двигатели и автономный реактор с запасом хода, на стене выпирает блок, напоминающий дальнюю систему связи. Что – то подобное есть и на пиратских кораблях. Мы – то использовали это для обнаружения войск Империи, а тут это предназначено для выплевывания сигналов «СОС».

Посередине длинный стол, во главе которого восседает Клавдий с деловым видом и руками на столешнице в замочек. Капитан с противоположной стороны, а вокруг знатные лорды с испуганными лицами.

На меня никакого внимания, словно царит всеобщий траур. Рыцарь слушает одного из лордов. Говорит сэр Теор, старший помощник капитана, у которого мы рыбачили. Что – то о последних резервах и том, где их можно изыскать еще.

Вдоль стены длинный диван, где нет никого. Усаживаюсь, ибо за столом мест нет. Да и чувствую себя не в своей тарелке. Зачем позвали?!

– Леди Селеста! – Восклицает рыцарь, словно опомнившись. Все подрываются со стола вслед за Клавдием. Я и сама встаю с испуга.

– Распорядитесь накрыть ужин, – протараторил капитан. – Засиделись уже тут.

Старпом проглотил остатки фразы. Бросил на меня злой взгляд и вышел. Похоже, он здесь самый младший, и именно ему надо распорядиться накрыть на стол. Как поняла, совещание окончено.

Рыцарь подошел ближе. От его кислой мины и прежнего недовольства не осталось и следа. Словно все это был плохой сон, где мы ругались, он корил меня и воспитывал.

Руку мою поднял, едва касаясь. Ибо она и сама подалась послушно. Ладонь поднес к губам, наклонившись, и поцеловал. Касание горячих губ током прошлось до самых пальцев ног. Мурашки прокатились по спине, создавая дикий дискомфорт во всем теле. И это не только от контакта, но и его иного взгляда. Плотоядного… и мимолетного такого, будто это была его слабость, которую он быстро смахнул, резко предложив присесть за стол.

Не успела опомниться, из каюты смылись все. Остались только я и рыцарь. Чувство, что мной играют усилились, когда он стал галантно улыбаться и предлагать напитки с такой бережностью, что сделалось противно.

– Леди Селеста, вы должны восстановить силы, моя дорогая. Поешьте, поешьте хотя бы мяска.

– Вы издеваетесь? – Не выдержала напора и такого внимания. Ненавижу, когда в рот заглядывают.

– Нет, что вы, – усмехнулся рыцарь, подняв брови.

– Почему мне столько внимания? – Спрашиваю прямо. – Вы же сказали, я – сумасшедшая.

– Простите, я заблуждался, – ответил серьезным тоном, от которого в горле сразу пересохло. Тем временем рыцарь опрокинул бокал вина, словно воду.

– Вы же хотели улететь, – произнесла тоненько. Хотела укорить, не вышло.

– Уже нет необходимости, миледи.

– А как же ваша миссия? Задание императора и тому подобное очень важное? – Посмелела неожиданно для себя.

– Вы спускаете на меня всех собак, леди Селеста, – произнес с обидой. – Но я ведь славно сражался, не так ли? Вы же наблюдали за боем, вопреки воспитанию знатной леди.

Вот и попалась.

– Не хмуритесь, – выдал вдруг с усмешкой. – Пусть вы и очаровательны, когда обижаетесь. Я хочу сказать, ваш интерес к миру, что убивает слишком велик. Он сравним с моим интересом. Вместо того, чтобы думать о безопасности, утопив голову в песок для неведения, вы предпочли знать все. Смело, слишком смело для юной дамы.

– Юной дамы, – усмехнулась, цитируя и имея ввиду, что мне по сценарию полноры сотни лет. Или он все же раскусил меня?!

– Снова в ваших глазах что – то, чего я прочесть не могу, но это очаровывает, – произносит Клавдий, наливая и мне вина. – Вам не о чем беспокоиться. По крайней мере, пока я рядом, миледи.

– Что вам от меня нужно, сэр рыцарь? – Произношу, отказываясь от спиртного.

Замешкался на миг. Задумался. А я насторожилась.

– Хочу раскрыть вам тайну, леди Селеста, – ответил с неожиданно распахнутыми глазами с таким блеском, что стало жутко.

– А если я буду ее знать, вы убьете меня? – Вырвалось из моего рта. На серьезный вид невольно сглотнула.

– Только если вы проболтаетесь, – ответил также серьезно и вдруг улыбнулся мягко, в миг разряжая обстановку. – Все женщины любопытны, этим и пользуются многие мужчины. Разве вы так не считаете?

– Ну да, – пожимаю плечами, выдохнув с некоторым облегчением. – Чтобы затащить в постель нужно заинтриговать.

– Не в постель, но хотя бы на яхту.

– Мое предложение более не имеет силы, – процитировала его недавнюю фразу.

– Вы не достойны такого обращения, миледи, – выдал виновато. – Я был не прав. Так вы готовы выслушать тайну?

– Нет, – пожимаю плечами. – Мне чужого не надо. Летите своей дорогой, а я своей.

Отшатнулся Клавдий, сгоняя растерянность. Не ожидал такого ответа.

– Мало кто знает истинный смысл посещения Элиры, леди Селеста, – произнес рыцарь волнующе. – Один корабль в год – это заблуждение людей. Только император и его приближенные знают истину. Вот вы, леди Селеста, как думаете, что нужно чтобы императорский цветок Филанэи жил на корабле, где для него нет жизни, как таковой?

– О чем вы?

– Куст, что очаровывает всех дам и является частью оранжереи лайнера.

– Откуда мне знать, – пожимаю плечами и все же хватаюсь за бокал. Меня почему – то трясет.

– Треть ресурсов корабля шло на поддержание работы оранжереи, – продолжает Клавдий.

– Шло? – Ужаснулась, понимая о чем он.

– Да, теперь там все увядает, зато лайнер приобрел первоначальное ускорение, что дало больше шансов выжить.

– Но цветок погиб.

– Вам больно от осознания сего? – Подхватил рыцарь, наклонившись в мою сторону с хитрой, даже коварной мордой. – Я все же считаю, вы должны знать, что пропуском в систему Элиру на планету Филанэи является цветущий куст, рожденный от зерна, что дала сама планета. Это пропуск в их мир. И никак иначе. Приходит человек, получает зерно, растит его и возвращается, показывая, что достоин.

Мне жаль. Пусть я не сильно расстроилась, но мне искренне жаль. Я вспомнила тех, кто надеялся излечиться. Да, надежда угасла, когда лайнер остановился. Но теперь словно что – то оборвалось, умерло окончательно.

– Они не знали, – говорю на выдохе и слабею. Боль охватывает мое сердце, я что – то поняла на подсознательном уровне.

– Императорский цветок привлекает всех. И каждый хочет его сорвать, некоторые, пока не оберут полностью, не успокоятся. Лишь добрые сердцем не желают сего. Если куст умрет до прибытия, мир Элиры не пустит людей к себе. Не будет нового зерна, не будет нового шанса.

– Это что, какая – то проверка?!

– Возможно, но нам не понять, леди Селеста. Никому, даже императору.

– Вы хотите сказать, что с этим лайнером погибает, и последняя возможность вновь посетить Элиру?

– Возможно.

– Но как же? Есть зерна, их можно посадить вновь и вырастить…

– Наивная, – усмехнулся рыцарь, перебивая. – Нельзя.

– Мне жаль, – пожала плечами.

Клавдий вновь усмехнулся и сделал хитрое лицо, что в очередной раз ввергло меня в невольную панику.

– Мне кажется, мы нашли выход из сложившейся ситуации.

– И какой же? – Прошептала вопрос.

Раздался звон тревоги, что поспешно был вырублен явно искусственно. Он и прервал наш разговор. Рыцарь обернулся, возникла интерактивная панель на стене.

– Мои опасения подтвердились. Носитель ускорился, – прокомментировал Клавдий с нотками беспокойства, которые вызвали новую волну мурашек по телу. Если рыцарь обеспокоен – это хреново, мои дорогие.

Руку протянул, поднявшись.

– Леди Селеста, мы должны улетать. Здесь слишком опасно.

– Никуда я с вами не полечу, сэр рыцарь, – прошипела вдруг так злобно, и тем неожиданно для самой себя. – Вы не знаете меня, а я вас. Какого Черного Квазара буду вам доверять?!

– Как знаете, – фыркнул Клавдий, явно теряя контроль, и выскочил из каюты.

Шлюзовая дверь щелкнула, прекращая звук от нервных удаляющихся шагов. Меня оставили одну за столом с кучей еды и выпивки. Но не это заставило задержаться в каюте. Вернулась на диван, глазами подхватив виртуальную панель. На удивление, та послушалась и приблизилась ко мне на комфортное расстояние.

Вся обстановка, как на ладони: лайнер уносится прочь от Кладбища, а здоровенная улитка нас догоняет. Вскоре с ангара лайнера вылетела зеленая точка, которая оказалась яхтой рыцаря. Вместо того, чтобы лететь в атаку, пусть и бесполезную, судя по невероятным размерам погони, Клавдий уносится прочь.

Просидела довольно долго, с каждой минутой нарастало беспокойство, что ко мне еще никто не пришел. Поднялась на выход. Но дверная панель не поддалась, вообще никак не отреагировала. Проведя массу всевозможным манипуляций и даже физических, я поняла, что меня тут заблокировали.

Ударом ноги по двери и протяжным криком обозначила свое недовольство. Каблук сломался, пришлось падать на диван и доламывать второй. Корабль задрожал, запрыгало тусклое освещение. На рябящей от скачков напряжения панели обозначился крупным планом корабль класса «Носитель». Он настиг нас, и кажется, подхватил неким транспортным лучом. Лайнер оказался перед ним не просто мал, а ничтожно мал. Настолько, что легко погрузился в распахнувшийся, словно зубы чудовища, ангар.

Реактор перестал работать, судя по счетчику, где стремительно замотались цифры резервного питания. Через десятки переборок и обшивку почувствовала вибрацию от скрипящих немыслимо огромных створок, замыкающихся за нами. Звездный Титаник вошел плавно, не касаясь стенок чужого корабля, и остановился прямо в центре ангарного пространства. А Чужой, зачаровывая грандиозным покоем после таких масштабов действа, будто бы замер, предвкушая…

Липкий, животный страх охватил мое сознание, ибо я потеряла связь с внешним миром и погрузилась в неизвестный внутренний. Осознание всей жестокой реальности пришло, словно я пробудилась ото сна с помощью удара хорошенького разряда тока. Зловещее вобрало в себя, погружая лайнер во мрак внутреннего покоя. Временного или нет, не ясно. Но одно точно известно. Кто – то этим чудовищем управляет, и этот кто – то заинтересовался лайнером и людьми, что на его борту.

Интерактивная панель погасла, за ней вырубился и свет. Полный покой и давящая тишина сменилась далеким, едва ощутимым простому обывателю ударом, что импульсом перешел и на мой настрадавшийся хребет. Словно удар молота о наковальню он нарастал и нарастал.

Жуть… кажется, к нам уже пытаются пробиться извне. С противоречивыми чувствами подумалось об обесточенной двери, она ведь уже не заблокирована.