На развалинах Западнотюркютского каганата возникло не одно Хазарское государство. Параллельно происходило объединение болгарских племен Приазовья и Причерноморья, которые перед тюркютским завоеванием составляли два основных союза - утигур и кутригур. Первый из них оказался под властью тюркютов, а второй связал свою судьбу с аварами, причем значительная часть его населения ушла вместе с последними в Паннонию.

 В VII в. в поле зрения истории появляется племя гуннугундур, которое Никифор, Феофан, а за ним и Константин Багрянородный называют так же болгарами 1. По всей вероятности это то же самое племя, которое раньше было известно под именем оногур и находилось к востоку от Азовского моря, между Доном и Кубанью, там, где по данным «Космографии» равеннского анонима помешалась страна Оногория и где в дальнейшем были известны временно заслонившие его утигуры.

 В 619г. некий гуннский владетель со своими архонтами и копьеносцами прибыл в Константинополь с просьбой к императору о наставлениях в христианской вере 2. Архонты и их жены были крещены.гуннский владетель был пожалован саном патрикия и игемона и так же, как его свита, награжден подарками 3.

  Что это за гуннский государь и откуда он явился? Во всяком случае это не независимый владетель, так как в первой трети VII в. ни в Приазовье, ни в Северном Причерноморье, не было гунно-болгарских племен, не подчинявшихся тюркютам или аварам. Это, следовательно, мог быть только один из вассалов тюркютского или аварского кагана.

 Как видно из текста изложенного сообщения, окруженный свитою гуннский государь прибыл в Константинополь для переговоров по церковным вопросам, т. е. прибыл из области, в которой было распространено христианство, хотя его свита и не была еще крещеной. Никифор сообщает, что «ромейские архонты были восприемниками гуннских архонтов, а их жены -гуннских жен»4, но о крещении самого гуннского владетеля не говорит ни слова. Из этого можно было бы заключить, что он уже исповедывал христианскую веру, но возможно и другое предположение, а именно, что, согласившись на крещение бывшей при нем свиты, сам гуннский государь воздержался от обращения и остался при религии предков. Как бы то ни было, и государь и его свита были почтены подарками, а сам гуннский владетель, кроме того, еще пожалован высоким саном, из чего следует, что в Византии придавали большое политическое значение укреплению связей с «гуннами», которых он представлял.

 К сожалению, как уже сказано, источник не указывает, что это были за гунны и как назывался их владетель. Маркварт отожествил его с Органой, дядей Кубрата - вождя и объединителя болгар 5, а Златарский с самим Кубратом6, но ни тот ни другой не обосновали свои предположения убедительным образом.

 Известно, что союз с приазовскими племенами был одним из принципов политики Византии в Северном Причерноморье, так как только при этом условии империя могла не беспокоиться за свои владения в Крыму. Еще в первой половине VI в. Византия принимала меры к насаждению христианства среди этих племен, как лучшему средству для распространения среди них своего политического влияния. В VIII в., в составе готской епархии существовало Оногурское епископство 7, которое могло быть основано значительно раньше, еще в связи с деятельностью просветителей гуннов Кардоста и Макара. Таким образом, правитель гуннугундур - болгар мог быть заинтересован в церковных делах своих подданных и в ведении переговоров по этому поводу с Византией. Он, по-видимому, и был тем гуннским государем, о прибытии которого в Константинополь в 619г. сообщает Никифор. Вместе с тем совершенно несомненно, что приазовские болгары в это время находились под властью тюркютов и, следовательно, во главе их стоял не независимый государь, а удельный тюркютский хан, однако достаточно самостоятельный, чтобы вести переговоры с Византией, что, впрочем, нисколько не противоречит известным и ранее порядкам Тюркютского каганата, оставлявшего большие права у удельных тюркютских ханов, обычно, членов правящей династии Ашина.

 Междоусобная война в Западнотюркютском каганате в 630-631гг. сильно пошатнула мощь этой державы и дала возможность некоторым племенам освободиться из-под власти тюркютов. Период между 630 и 657г. -годом окончательного крушения Западнотюркютского государства 8 - был временем формирования самостоятельного Хазарского царства. В это же время освобождаются из-под власти тюркютов приазовские гунны - болгары. К 635г. вождь гунногундур Кубрат изгнал из Северного Причерноморья авар и объединил под своей властью приазовских и причерноморских болгар, создав так называемую Великую Болгарию. После этого он направил посольство в Византию и заключил с ней договор, что было очень важно для молодого, окруженного врагами государства. Византия могла только радоваться появлению нового союзника, особенно ценного в тылу авар - непосредственных соседей и опасных врагов империи. Ираклий послал Кубрату дары и почтил его саном патрикия 9.

 Существует мнение, что авары, поселившиеся в Паннонии, никогда не простирали свою власть на Северное Причерноморье, а следовательно не могли быть изгнаны оттуда Кубратом 10. Если это так, то указание на авар у Никифора следует считать ошибочным и надо полагать, что Кубрат освободил болгар не от авар, а от тюркютов. Действительно, у нас нет никаких прямых данных об аварах в Северном Причерноморье после 568г., когда они утвердились в Паннонии, но вместе с тем неизвестно, чтобы тюркюты когда-нибудь распространяли свою власть западнее Дона, на Поднепровье. Здесь продолжали обитать кутригуры, которые еще при появлении авар связали себя с пришельцами и частично переселились вместе с ними за Карпаты. Можно думать, что кутригуры, оставшиеся в Причерноморье сохраняли связь с аварами, признавали власть аварского кагана, снабжали его своими подкреплениями, которыми он столь свободно пользовался в войнах с Византией. Только опираясь на авар северочерноморские кутригуры могли остаться не покоренными тюркютами, которые при всей своей ненависти к аварам не рисковали втягиваться в борьбу с ними, будучи заняты войной с Ираном и другими более важными для них делами. Война между аварами и кутригурами, вспыхнувшая после смерти аварского кагана Баяна в 630г., когда кутригуры выдвинули своего кандидата на каганский престол, закончилась разгромом последних. Несомненно, она оттолкнула кутригур от авар не только в Паннонии, но и в Причерноморьи и подготовила присоединение причерноморских кутригур к приазовским гуннугундурам Кубрата. Если все это так, то освобождение гуннугундур из под власти тюркютов надо относить ко времени, предшествовавшему объединению болгар.

  В «Именнике» болгарских ханов перечень последних начинается с гуннских вождей V в. Авитохола (Аттилы) и Ирника. После них идет длительный хронологический разрыв, искусственно заполненный невероятно длинными годами их правления. «Именник» не называет ни одного болгарского хана более чем двухсотлетнего периода раздробленности болгар и подчинения их другим народам, хотя история знает ряд таких имен. Перечень ханов продолжается только с освобождения болгар и первым среди них назван Гостун из рода Ерми и, правивший всего два года и притом в качестве «наместника». Златарский и Марк-варт именно его отожествляют с Органой, будто бы являвшимся регентом при своем малолетнем племяннике Кубрате 12.

 Основанием для этого заключения служит сообщение Иоанна Никиусского, писавшего свою хронику в VII в. Рассказывая о смуте в Византии после смерти Ираклия, он говорит: «Кубрат князь гуннов и племянник Органы в юности был крещен и воспитан в Константинополе в недрах христианства и вырос в царском дворце. Он был соединен тесной дружбой с Ираклием и после его смерти, как осыпанный его милостями, оказывал признательную преданность его детям и супруге Мартине. В силу святого и животворящего крещения, им полученного, он побеждал всех варваров и язычников. Говорили, что он поддерживал права детей Ираклия и был против Константина. Вследствие этих слухов византийское войско и народ подняли восстание»13.

 Из этого текста следует, что крещеный и воспитанный в Византии Кубрат был тесно связан с византийским двором и в качестве болгарскогого сударя осуществлял византинофильскую политику. Недаром же Никифор отмечает, что Ираклий и Кубрат до конца дней своих соблюдали мир между собой и. Вместе с тем, в свете данных Иоанна Никиусского невозможно согласиться с отожествлением дяди Кубрата Органы с гостуном болгарского «Именника», так как последний согласно «Именнику» был наместником всего два года, а Кубрат «вырос» при царском дворе, т. е. провел там не два, а много больше лет. Ввиду этого можно выдвинуть предположение, что Гостун был наместником не Кубрата, а другого болгарского хана, которым и мог быть Органа, личность, по-видимому, хорошо известная в Византии, поскольку не он определяется по Кубрату, а Кубрат по нему («племянник Органы»). Может показаться, что такое предположение находится в явном противоречии с данными «Именника», в котором Органа вовсе не упоминается. Но надо иметь в виду, что «Именник» перечисляет только независимых болгарских ханов после освобождения их из под власти Тюркютского каганата, Органа же мог быть удельным тюркютским ханом.

  Изучая историю Тюркютского каганата, Л. Н.Гумилев пришел к заключению, что Органа это Моходу-хэу - удельный хан самой западной области этого государства, как об этом сообщает китайская летопись *; такой областью была Приазовская Болгария, страна утигур и оногур -гуннугундур. В 630 и 631гг. Моходу боролся за власть в Тюркютском каганате, убил кагана Туншеху, захватил каганский престол, но и сам погиб в междоусобной войне 15. Гостун таким образом мог быть его наместником у болгар в те двагода, в которые он сражался в Тюркютском каганате. Гибель хана и победа противоположной партии должны были поставить перед болгарами альтернативу: или ждать неминуемую жестокую расправу за поддержку мятежника или отложиться от ослабленного распрями каганата и защищать себя, если понадобится, с оружием в руках. Болгары пошли вторым путем и создали независимое государство во главе с Кубратом, племянником Органы-Моходу и другом византийского императора. Надо полагать, не без участия последнего Кубрат основал династию болгарских ханов Дуло, названную так, вероятно, потому, что его отец не принадлежал к роду тюркютских каганов Ашина, а происходил из того тюркского подразделения Дулу, которое поддерживало Моходу 16. Мать Кубрата в таком случае можно считать сестрою Моходу **.

 Согласившись с предыдущим толкованием, начало правления Кубрата надо относить к 632г., т. е. ко времени, непосредственно предшествовавшему присоединению кутригур. В таком случае смерть Кубрата, правившего согласно «Именнику» 60 лет, относилась бы к 90-мгг. VII в., что явно невероятно, так как в этигоды уже существовало Болгарское царство на Дунае, возникшее после распадения созданной Кубратом Великой Болгарии и после его смерти. Следовательно цифру 60 лет надо считать за продолжительность не правления, а жизни Кубрата. К сожалению, никаких других дат, относящихся к Кубрату, у нас нет. Известно только, что он умер в царствование императора Константина II (641 - 668гг.) 17, едва ли надолго пережив своего покровителя Ираклия.

 Златарский, исходя из данных «Именника», датирует правление Кубрата временем с 584 по 642г. К 582-584гг., он относит освобождение болгар из-под власти тюркютов 18. Действительно в эти годы ввиду междоусобной войны в каганате сложились благоприятные условия для восстания подчиненных тюркютами племен, чем и воспользовались угры, тарниах и котзагир. Однако известно, что к 598г. тюркюты полностью восстановили положение и нет никаких поводов полагать, что приазовские болгары составили исключение и остались вне власти тюркютского кагана. Правда, тюркюты должны были согласиться с возвращением Боспора Византией, так как были заинтересованы в союзе с империей, но в наших источниках нет даже намеков на то, что вместе с Боспором Византия обеспечила неприкосновенность и соседних с ним болгар. Вместе с тем не приходится сомневаться, что Византия заботилась об расширении и укреплении своего влияния среди последних, чем и может объясняться воспитание Кубрата при императорском дворе и хороший прием, оказанный гуннскому владетелю в 619г.

 Возвращаясь к вопросу огуннском государе, посетившем Константинополь в 619г., мы можем теперь утверждать, что он не был Кубратом, так как этого хана, получившего в Византии титул патрикия, не было надобности вторично награждать тем же почетным званием в 635г. Тем более вероятным поэтому представляется отожествление неизвестного гуннского хана с Органой-Моходу. Тот факт, что гуннский владетель, ведя переговоры по церковным вопросам и не препятствуя крещению своих подданных, сам от принятия христианства воздержался, может служить хорошим подтверждением вышеизложенного предположения, что это был тюркют, находившийся в зависимости от тюркютского кагана. Принятие им самим христианства означало бы измену каганату и переход под гегемонию Византии. Органа-Моходу напротив сам мечтал стать тюркютским каганом.

 Весьма сомнительно также, что Кубрат был оставлен в Константинополе Органой-Моходу при посещении им этого города в 619г. Если изложенные соображения о времени жизни Кубрата верны, то в этом году он был не только не ребенком, но даже и не юношей: ему было уже около 35 лет. Значит Кубрат попал в Константинополь много раньше, но когда именно и при каких обстоятельствах остается неизвестным. После гибели Моходу-Органы он занял место своего дяди, вернее наместника последнего гостуна, во главе приазовских гуннугун-дур-оногур в качестве независимого государя.

 О Древней или Великой Болгарии Кубрата имеются сведения в сочинениях Феофана и Никифора, без сомнения заимствовавших их из одного и того же более раннего источника. В Хронике Феофана эти сведения отличаются большей полнотой и начинаются с географического описания, в котором царит совершенно невероятная путаница. Здесь говорится: «По ту сторону, на северных берегах Евксинского Понта, за озером, называемым Меотийским, со стороны океана через землю Сарматскую течет величайшая река Атель (Волга); к сей реке приближается река Танаис (Дон), идущая от ворот Иверийских в Кавказских горах (Дарьял); от сближения Танаиса и Ателя, которые выше Меотийского озера расходятся в разные стороны, выходит река Куфис (Кубань), и впадает в Понтийское море близ Мертвых врат, против мыса Бараньего лба. Из означенного озера море, подобно реке, соединяется с Евксинским Понтом при Боспоре Киммерийском, где ловят мурзулию и другую рыбу. На восточных берегах Меотийского озера за Фанагорией, кроме евреев, живут многие народы. За тем озером, выше Куфиса, в котором ловят болгарскую рыбу коист, находится древняя Великая  Болгария  и живут соплеменные  болгарам  котраги» 19.

 Несмотря на путаницу, это описание позволяет составить определенное представление о Великой Болгарии и ее местоположении. Нетрудно понять, что она находилась на восточной стороне Азовского моря, выше Куфиса-Кубани. Правда, Кубань здесь спутана с Доном, который, согласно Феофану, берет свое начало на Кавказе, тогда как в действительности на Кавказе находятся истоки Кубани. Путаница с Кубанью эгим не ограничивается. По словам Феофана, Куфис впадает в Черное море близ Мертвых врат. Это известные Некропилы, нынешний Каркинитский залив, омывающий Крымский полуостров с северо-западной стороны. Значит Куфис Феофана следует отожествлять не с Кубанью, а с рекой, впадающей в Черное море западнее Крыма, т. е. с Днепром или, что вероятнее, с Бугом, который в древности так же, как и Кубань, называлсягипанис20 и поэтому иногда смешивался с Кубанью. Если Куфис Феофана не Кубань, а Буг, то Великую Болгарию следует помещать не к востоку от Азовского моря, близ Кубани, а к западу от него. «Под Великой Болгарией, - заключает Ф. Вестберг, - следует разуметь земли от Азовского моря до Днепра приблизительно»21, а равным образом, добавим, от Дона до Кубани. Она охватывала не только приазовских болгар, но и северо-черноморских кутригур.

 Правление Кубрата было временем объединения большей части болгарских племен, за исключением тех болгар, которые входили в состав хазар. Немудрено, что с его именем легенда связывает и само происхождение болгар, объясняя деление их на несколько находящихся в разных местах групп, распрями и расселением пяти сыновей этого общеболгарского вождя 22.

 Вполне вероятно, что часть вождей, названных в болгарской легенде, изложенной у Феофана, действительно была сыновьями Кубрата, поставленными им во главе наиболее значительных из подвластных ему подразделений болгар. В легенде названо совершенно историческое имя Аспаруха, который значится в ней третьим по старшинству сыном Кубрата, указан старший сын последнего Батбай и второй Котраг. Имена двух остальных не названы, да и самое существование их совершенно невероятно. Одному из них приписывается переселение с подвластным ему племенем в Паннонию и подчинение аварскому кагану, а другому поход в Италию - в Пентаполис возле Равенны и подчинение «царям христианским».

 Присоединение двух последних болгарских групп к числу племен, возглавляемых сыновьями Кубрата и вышедших из Великой Болгарии после смерти их отца, без сомнения является домыслом византийского книжника, подсказанным самим названием «болгары», которое, по разъяснению Мункачи, значит «пять угров»23. Зная о наличии значительного числа болгар в Паннонии, а также о поселении болгар в Италии, Феофан, или его источник, не подозревал, что это одни и те же болгары, и включил их в легенду о происхождении болгар в качестве особых групп, образовавшихся только после смерти Кубрата. Выше уже указывалось, что в составе паннонской Аварии находилось значительное количество болгар-кутригур, присоединившихся к аварам задолго до Кубрата, а также, что часть их после междоусобной войны с аварами из-за ханской власти в 630г. должна была выселиться из Паннонии и, в конце концов, около 667г. нашла приют у лангобардов в Италии 2*. Что касается третьего сына Кубрата Котрага, то ясно, что это не собственное имя, а название или этноним хорошо известного племени котрагов или кутригур, поселение которого к западу от Азовского моря и Дона также задолго предшествует эпохе Кубрата. Если это племя и управлялось сыном Кубрата, то имя его остается неизвестным. Таким образом, вместо пяти остаются всего два вероятных сына Кубрата - Батбай и Аспарух. Первый из них, по рассказу Феофана, остался на старом месте, подчинился хазарам и еще в конце VII в. платил им дань25, а второй выселился со своей родины и перешел Дунай. Местоположение владений этих двух сыновей Кубрата указывается у Феофана на территории, которая была ядром Болгарского государства и где, следовательно, было племя гуннугундур или оногур, т. е. в восточном Приазовье. Болгары Аспаруха на Дунае еще в VIII в. назывались болгарами-оногурами, а это значит, что они действительно вышли из Оногории с восточной стороны Азовского моря26.

 Большое значение имеют сведения о болгарах, содержащиеся в так называемом, «Новом списке Армянской географии», относящейся ко времени не раньше конца VII в. Эти сведения пополняют и разъясняют некоторые данные византийских источников. В этой географии в описании Азиатской Сарматии говорится: «В Сарматии лежат горы Кераунские и гиппийские, которые выпускают из себя пять рек, впадающих в Меотийское море. Из Кавказа текут две реки: Валданис, текущая сгоры Кракс, которая начинается у Кавказа и тянется на северо-запад между Меотидой и Понтом. Другая река Псевхрос - рукав Кубани - отделяет Боспор от тех мест, где находится город Никопс. К северу от них живут народы тюрков и болгар, которые именуются по названиям, рек: Купи-Булгар, Дучи-Булкар Огхондор-Блкар-пришельцы, Чдар-Болкар. Эти названия чужды Птолемею»27. Уже К. Патканов в названиях рек, чуждых Птолемею, усмотрел туземные их наименования и в Купи узнал Куфис-Кубань, которая у Птолемея называлась Вардан (Валданис) 28. Вместо Дучи Маркварт предлагает читать Кучи29, а Вестберг, идя дальше, связывает это название с рекою Кочо, указанной в той же «Армянской географии» в Европейской Сарматии в качестве впадающей в Черное море (Понт). Он полагает, что Кочо-Кучу соответствует Днепру, а следовательно, что Дучи-Булкар означают ку-тригур 30. Название Кочо в «Армянской географии» принадлежало не отдельной реке, а, по-видимому, лиману, в который впадало несколько рек. Это не что иное, как Днепровский лиман, в который впадает не только Днепр с Ингульцом, но и Буг с Ингулом. Название его могло распространяться как на Днепр, так и на Буг, который, как мы видели, назывался  Кузу (Куву-Константина  Багрянородного).

 Что касается Огхондор-Блкар-пришельцев, то их название соответствует уже известному нам имени гуннугундур, которое Ф. Вестберг предлагал читать гунны-угунтуры 31. К. Патканов полагает, что эпитет «пришельцы» присоединен к их названию потому, что они переселились в Армению32. Действительно, в одном месте «Истории Армении» Моисея Хоренского говорится, что вследствие больших смут в стране Булгар, находящейся в поясе великой горы Кавказа, многие из болгар, отделившись от своих соплеменников, пришли в Армению и поселились в плодородной области, которая по имени новых поселенцев вгндур-булгар была названа Вананд. Местом поселения колонии болгар в Армении назван Басен Безлесный, угреков Фасиан, нынешний Пасин, находящийся в пределах современной Турции в верховьях р. Аракса 33. Время переселения болгар в Армению относится, согласно «Истории Армении», к царствованию Аршака I, т. е. к концу II в. до н.э. 34, что не может не вызвать весьма основательных сомнений. Это один из примеров тех анахронизмов, которые встречаются в «Истории Армении». Однако «вгндур» близко стоит к «огхондор» (вогхондор), а вместе с тем и к наименованию гуннугундуры; равным образом и Ванад может быть связан с теми же названиями. По-видимому, самый факт переселения какой-то части гуннугундур в Армению не должен вызывать сомнений, но зато время, к которому он отнесен, совершенно невероятно.

 Сомнительно также, что Огхондор-Блкар названы «пришельцами» потому, что часть их когда-то выселилась в Армению. Странно было бы на том основании, что часть племени переселилась, назвать оставшихся пришельцами. О том же, что «Армянская география» под именем огхондор имеет в виду болгарское племя, находящееся не в Армении, едва ли надо распространяться. Очевидно, что огхондор или гуннугундуры названы пришельцами по другому поводу, и он совершенно отчетливо указан в самой «Географии». Сразу же за приведенным перечислением болгарских племен в ней говорится «Из гиппийских гор бежал сын Худбарда» (Кубрата), а в другом месте, в описании Фракии, имеется следующее пояснение: «Во Фракии двегоры и реки, из которых одна Дануб (Дунай), делясь на 6 рукавов, образует озеро и остров, называемый Пюки (Певка). На этом острове живет Аспар-хрук (Аспарух), сын Хубраата, бежавший от хазар из гор Булгарских и прогнавший авар на запад. Он поселился на этом месте» 35. В приведенных текстах речь идет о том, о чем сообщает и Феофан, а именно о переселении сына Кубрата Аспаруха с возглавляемым им племенем на Дунай. Это-то переселение и дало повод автору «Географии» назвать болгарское племя огхондор пришельцами, так как оно действительно было таковым на Дунае в то время, к которому относятся эти сведения. Принимая во внимание вышеприведенные сближения наименований, а также положительное указание Константина Багрянородного, что болгары Аспаруха назывались оногурами, следует еще раз подтвердить, в порядке возражения А. Бурмову и некоторым другим ученым, что огхондор, гуннугундуры и оногуры- названия одного и того же болгарского племени 36.

 Относительно Чдар-Болкар ничего положительного сказать нельзя: название их так извращено, что не может быть с достаточной убедительностью сближено ни с одним другим известным именем болгарских племен. Ближе всего оно стоит к наименованию хазарского города Семендера в Северном Дагестане, который носил имя обитавшего там болгаро-хазарского  племени.