© Андрей Евгеньевич Артемьев, 2018

ISBN 978-5-4483-4279-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 

День первый

Я знал о Тунисе одно: Африка.

Привезли нас в отель поздно ночью, было темно и тихо.

Первое, что мне как профессиональному дэцэпэшнику бросилось в глаза, — при входе в главное здание были ступеньки, но не было поручня. Выйдя из автобуса, я почувствовал себя звездой на льду: камень, которым была покрыта лестница, аж блестел, и я начал планировать.

Уважаемый читатель, наверно, представил меня огромной белкой-летягой с двумя сумками и палкой в зубах. Ан нет: я стоял и планировал, как мне залезть на этот скользкий «Эверест».

В глубине фойе я увидел штаны и белую рубашку с коротким рукавом, владелец которых, наверно, думал — выйти к нам или нет. Стоя у «подножия» и размышляя, я почувствовал, как меня нежно взяли под локоток. Обернувшись, я увидел родное русское лицо, которое пыталось мне помочь.

«Русские своих не бросают, а подбрасывают», — подумал я, когда соотечественник, держа меня за руку, рванул вверх по ступенькам. Мои тушка и багаж еле успевали вслед за локотком.

В следующее мгновение рубашка и штаны шли на меня, как на таран. Я льстил себе: когда они вышли из тени, оказалось, что внутри них — тунисец, который виртуозно обошел нас, скованных одним локтем, и рванул к автобусу. Да так быстро, что я подумал: он пройдет сквозь нас и рванет в пустыню.

«Райский дворец очень просторен», — подумалось мне, хотя это было всего лишь лобби отеля.

Лобби, лобио… Хотелось есть и пить. Я пошел к стойке регистрации, хотя правильнее будет сказать, что я не шел, а скользил по каменному льду. Помощнику, который меня вел, я сказал: «Спасибо», и он, как профессиональный Бэтмен, исчез в ночи.

Подойдя к стойке, я увидел парня, который приветливо улыбнулся. В этот момент сквозь строй туристов протиснулся сопровождавший нас гид, имя которого я судорожно пытался вспомнить, хотя он его называл час назад, когда представлялся, зайдя в автобус. «Наверно, усталость, — сказал себе я и сам себе ответил, — щас! Склероз, батенька».

Гид посмотрел на нас грустными усталыми глазами и сказал:

— Паспорта давай.

Все стали складывать в его руки паспорта, и кто-то сзади сказал: «И на панель!..» Народ похихикал, но мало. «Это была проверка, кто из нас уже спит, а кто — нет», — подумал я.

Подождав минуту, гид отдал наши документы девушке в очень деловом костюме. Потом, повернувшись к нам, он стал раздавать белые куски бумаги. Один из получивших произнес: «Себе!», а в ответ — тишина. Шутка не прокатила. Запал кончился. Наш гид посмотрел на остряка еще более грустными глазами. По его лицу было видно, что этой фразой его уже достали. А может быть, он подумал, что пора бежать за словарем: ох уж этот могучий!

Получив свой кусок бумаги, я отошел в сторону. Это опять, как и в самолете, была анкета. Кое-как заполнив пустые и не очень строчки, я положил листок на стойку регистрации. В анкете вместо любимого нашими туристами слова «менеджер» я по привычке написал «пенсионер»: пусть знают наших.

Подозвав гида, я попросил его сказать служащему на ресепшене, что бронировал спецномер. Гид обратился к менеджеру и, сказав что-то по-арабски, посмотрел на меня, кивнул. Поджидая ключ, я разглядывал интерьер.

Вдали — слева от меня — была длинная галерея, заканчивающаяся стеклянной дверью, за которой виднелся освещенный бассейн. Справа от двери располагался, как мне показалось, бар, из которого доносилась музыка. Сквозь сонные мысли я услышал, что ко мне обращается «мистер Ключ».

Взяв ключ, я увидел слева от меня молодого парня, который стаскивал с моего плеча сумку. Я поблагодарил его и отдал ему сумку. Мы вышли в стеклянную дверь слева от стойки и пошли к моему номеру. Он находился около теннисного корта, напротив входной двери был маленький прудик с мостиком.

До номера мы дошли быстро. Парень открыл дверь, вошел, сунул ключ в стену (везде включился свет), прошел вглубь номера, положил сумку и быстро убежал. Осмотревшись, я сел на кровать.

Номер представлял из себя комнату площадью около 15 квадратных метров с балконом, за стеклянной дверью которого виднелись два плетеных кресла и столик. Центр номера занимали две сдвинутые вместе кровати, слева и справа у изголовья стояли две тумбочки. На стене висела картина с африканскими мотивами. Напротив кровати висело зеркало, под ним стояла тумбочка длиной почти в половину стены. Правее висел маленький телевизор на подставке. Справа располагался коридорчик с нишей, в которой находился маленький холодильник, дальше стоял шкаф.

Повернувшись спиной к шкафу, я заглянул в ванную, которая была совмещена с туалетом площадью точно 10 квадратных метров. По бокам унитаза были поручни, дверь была широкая. «Коляска пройдет. Молодцы, номер, и правда, «спец», — подумал я. Слева от унитаза была раковина, закрепленная на удобной для колясочника высоте. Над раковиной висело большое зеркало, вокруг нее все было отделано камнем. Слева от крана были сложены в плетеную корзинку круглые куски мыла в упаковках, шампунь и гель для душа. Справа от раковины стоял стакан и настольный календарик, напоминающий офисный — в виде треугольника.

Распаковав кусок круглого мыла, я включил воду и решил помыть руки. Мылить скользкий кругляш мне было очень сложно. «Ладно, помыть — не помою, но пальцы точно помассирую», — подумал я.

Взяв другой кусок, я стал искать на обертке знакомые буквы: «Кириллица, ты где? А в ответ — тишина, нас здесь не ждали». Нажав в голове Shift+Alt, перешел на латиницу. «Soap как soap. Значит, в Африке трение важнее щелочи», — заключил я.

Закончив мучить мыло, я выключил воду. Взяв висевшее справа полотенце, вытерев руки, я продолжил осмотр. Повернувшись к королю всех мойдодыров спиной, я двинулся к душу. Он представлял собой большую площадку, где могли поместиться две коляски, а один колясочник мог бы и танго со здоровой партнершей станцевать.

Кафель на полу не был скользким, но тапки резиновые пригодятся: правильно, что я их взял. На крышке «белого друга» лежали два рулона туалетной бумаги. «Здесь что — так страшно, — спросил я сам у себя, — что нужно так много бумаги?»

Выходя из ванной или туалета (кто знает, как оно на самом деле называется), я выбросил обертку от мыла в урну. «Надо следить за собой, все-таки отчизну представляю, особенно — кривоногую её часть. Марку надо держать», — подумал я.

Выключив в ванной свет, я подошел к телевизору, включил его. Пульт был старый, переключал с трудом. «Лишь бы при мне не сломался», — подумал я. Нашел канал «Россия»: новости, что-то вещают… Выключив телевизор, я направился к двери.

А где же ключ? Слева от двери увидел пластиковую горизонтальную щель, из неё торчала пластина, на которой он и висел. Взявшись за ключ, я потянул его на себя, и в моих руках оказалась пластина желтого металла — небольшая, но увесистая. Подумал: «Деньги кончатся — сдам».

После того как я вынул пластину из щели, свет погас. Я начал хватать рукой черный воздух — там, где должна была находиться ручка у двери. «Надо в следующий раз открывать дверь перед тем, как вытаскивать ключ из стены. Бережливые, ети их!» — думал я. Поиграв в черно-белого мима, я все-таки поймал ручку и открыл дверь.

Выйдя из номера, я потянул за собой дверь, она закрылась. Я толкнул её от себя, желая проверить, закрылась ли она, ан нет — открылась. «Это проблема», — думал я, в течение нескольких минут пытаясь закрыть дверь, крутя круглую ручку и толкая её туда-сюда. «Может быть, здесь, как в русских деревнях, дверей не запирают?» — как один из вариантов предложил мне мой мозг. Только я так подумал, за моей спиной выросли два молодца, одинаковых с лица. Обернувшись, я смотрел на них, они — на меня…

Когда испуг прошел, я вопросительно посмотрел на сынов пустыни. Один из них молча взял ключ, торчавший из двери снаружи, вытащил его и вложил мне в руку, потом он завел руку за дверь, нажал пальцем кнопку в центре круглой ручки, открыл дверь шире и ткнул пальцем в сторону кнопки, кивая на меня. Я сказал: «Спасибо», и они растворились в ночи, пока я тренировался у двери.

Оглядевшись и не увидев спасителей, я резюмировал: «Опять Бэтмены!» Закрыв дверь и проверив, крутится ли ручка, я повернулся по направлению к ближайшему углу. Вспомнив пережитой испуг, который вызвало у меня появление молодцов, я удовлетворительно кивнул, подумав: «Вот зачем нужны два рулона!»

Я направился к ресепшену, чтобы взять бутылку воды, которую обещали всем отдыхающим, когда выдавали ключи. Завернув за угол, я очутился на дорожке из плитки, которая могла упереться в горизонт, но ограничилась дверями бара, который был метров через триста впереди. По бокам от дорожки стояли одноэтажные бунгало, напомнившие мне домики планеты Татуин из «Звездных войн». Нужно съездить на экскурсию в настоящую «татуинову» деревню: как писали в Интернете, надо спешить, а то её занесет песком быстрее, чем Венецию затопит. Конечно, снимали там, когда мне был годик, а сейчас я уже по собесу гоняю. Хотя по другой причине, но все равно — давно это было, торопиться надо.

Над входными дверями «татуинских» домиков висели светильники, которые освещали желтым светом дорожку, по которой я шел. Слегка споткнувшись о торчавший край плитки, я потерял равновесие, схватился за угол домика, но все-таки удержался на ногах. «Да, и здесь криво кладут, как будто из Москвы и не уезжал», — подумал я.

Дорожка выложена желтыми кирпичами… «Элли, Гингема, Страшила…» — вертелось у меня в голове. «Бред. Пить и спать», — сказал я себе. За последним домиком росла пальма, за которую мне надо было завернуть, чтобы очутиться у заветной стеклянной двери, за которой и был заветный водопой. И тут я услышал шум.

Подходя ближе, я стал свидетелем оживленной беседы женщины и ребенка. Ребенок громко кричал, видимо, пытаясь, что-то доказать женщине. А та, скорее всего — мама, пыталась воспитывать чадо, одновременно мыла его, так как слышались всплески воды. Понять, чего хочет добиться «макаренко» и что ей возражает отпрыск, было нельзя, так как они были из Сапожка. Нет, не из того города в Рязанской области, в который я собирался съездить — полечиться в тамошних залежах торфа (говорят, помогает и очень дешево стоит), а из Италии, которая — сапог сапогом. По-итальянски я помню только «рагацци» да «папарацци» — и всё.

Пройдя свой путь до поворота, я очутился перед стеклянной дверью. За ней — слева за стойкой на полу — я увидел упаковку двухлитровых бутылок с водой. Подойдя к стойке, я показал пальцем на воду и сказал:

— Вотер, плиз. Сенкью.

Девушка в очень деловом костюме сказала что-то по-французски, показав на телефон. Как я понял, она говорила мне, что я могу заказывать по телефону и никуда не ходить. Я взял бутылку, поблагодарил девушку, подумав, что с моим английским я могу с ней общаться только по видеотелефону. Так собеседник хотя бы увидит, как я объясняю, что мне нужно, на пальцах. Кстати, интересно: язык жестов — общий для всех народов или нет? Как говорится, хочешь жить красиво — учи английский.

Отойдя от стойки, я направился к стеклянной двери. На обратном пути к номеру я почувствовал сильный порыв ветра. Да, на майские праздники здесь — не Египет. Шагая по дорожке из желтых кирпичей, я посмотрел вверх и над пальмой увидел четыре очень ярких звезды. «Да, туроператор не обманул», — пошутил я сам с собой.

Я открыл дверь в номер, воткнул пластину в стену, поставил бутылку на пол, взял сумку, в которой были все мои вещи, и решил поставить её в шкаф.

Подойдя к шкафу, я отодвинул дверцу вбок.

В шкафу стоял открытый сейф, который закрывался обычным ключом. На перекладине висели пластмассовые вешалки. Я поставил сумку в угол шкафа и задвинул дверцу. Дверца была обшарпанной. «Винтаж, наверно. Нужно быть проще — и всё будет проще», — подумал я.

Поставив сумку в шкаф, я развернулся и подошел к кровати. Сел и поставил палку рядом, прислонив к тумбочке. Посидев пару минут, я решил раздеться — снял джинсы, положил их с другой стороны кровати. В номере, как мне показалось, было прохладно. Встав, я наклонился и стал тянуть вверх покрывало. «Сколько заусенцев было содрано клинингиатами в честь бога уборки! — подумал я. Выдрав с трудом угол справа — со стороны ног, я понял, что заслужил право спать под одеялом.

Вспомнив, что забыл вытащить из сумки купальные тапки, я встал и подошел к шкафу. Вытащив их из сумки, я сел на кровать и стал их надевать. Тапки из мягкой резины были без задников, но на них была лямка, которую можно было зацепить за пятку. Я встал и пошел в душ. Войдя в туалет, я взял тюбик с гелем для душа, включил воду. Сначала потекла холодная. Минуты две я регулировал температуру. Наладив водоснабжение, я включил душ.

В душе было удобно, плитка под ногами не была новой, может, поэтому и не скользила. Тапки держали меня крепко, на подошвах у них были выдавлены круги, которые позволяли им прилепляться к полу намертво. В них было очень было удобно. Молодцы — кто придумал: дешево и надежно. Купил я их специально для пляжа и душа во время скитаний по различным «Кэш & кэрри».

Я видел такие же на рынке. Там они были дешевле, сделаны из жесткой резины, но лямка, которая надевается на пятку, тоже жесткая, и такие тапки лучше покупать на размер больше.

Открыв маленький пластиковый флакон с гелем для душа, я направил его горлышко в центр ладони. Получив порцию белой переливающейся тягучей жидкости, я стал намыливать голову. Моя прическа позволяла мне обойтись одним гелем для душа: «под ноль» есть «под ноль». С гелем, я переборщил, и пена всё не кончалась и не кончалась. Загнав пену при помощи душа «под землю» (мой номер же — на первом этаже!), я выключил воду.

Выйдя из душа, я прошел в комнату, взял большое полотенце, лежавшее на кровати, и стал вытираться. После горячего душа мне показалось, что в номере даже жарко. Повернувшись в сторону ванной, я увидел, что оставил мокрые следы. Пол каменный — само высохнет. Вытеревшись, я бросил полотенце на другую сторону кровати.

Я решил закрыть шторы. Повернулся налево и подошел к стеклянной двери, ведущей на балкон. Какой балкон? Я ведь на первом этаже, но другого определения не нашел.

По бокам стеклянной двери висели тяжелые шторы. Я попытался сдвинуть их, но решил сначала открыть массивную дверь. Взявшись за ручку слева, я стал ее открывать. Дверь отодвинулась, и на меня пахнуло холодным африканским ветром. Я съежился, и на моей коже появились пупырышки. «Так вот ты какой — целлюлит!» — подумал я.

Главное — не вздумать проверять, открывается ли дверь снаружи, а то вдруг замок работает. И появится в Тунисе легенда о русском инвалиде, которого просто внесли в отель — чуть ли не на руках, который сначала еле-еле шел в номер… А через полчаса уже носился по отелю без палки — и, как большая голая муха, бился о стеклянную дверь. «Мы, инвалиды, такой народ — веселый, заводной!» — сказал я вслух.

Повернувшись к стеклянной двери спиной, я пошел к кровати. Дойдя до нее, сел, снял тапки и поставил ноги на голый пол. Ух, пол-то ледяной! Да, надо было еще тапки брать. Но я же в Африку ехал…

Взяв с кровати маленькое полотенце, которое было бережно сложено «беззаусеничными» пальцами уборщицы, я бросил его на пол и поставил ноги на него. Потом лег на кровать, засунув ноги под покрывало, и расслабился. День выдался трудный, отдых начался.

Я попытался смотреть телевизор, но не мог: мысли о поездке занимали мою голову целиком. Я выключил телевизор и, нащупав слева за головой выключатель, выключил свет. Очень удобно: не нужно вставать, так как выключатель дублируется.

В номере стало темно и тихо. Я повернулся на левый бок и стал вспоминать, как всё началось.

 

Начало

Во время новогодних праздников я удачно походил по московским музеям. Третьяковка, Манеж, Кремль и так далее. Мне даже удалось припарковаться возле них бесплатно, так как я зарегистрировал через портал государственных услуг Москвы номер своего Chery. После каникул я озаботился, как мне провести майские праздники, которые удачно складываются в маленький отпуск. И подумалось мне: не пора ли выехать «за пределы»? Строительство дачи — это хорошо, но пора завязывать: а то так вся жизнь пройдет.

Утром я уже «мучил» планшетник, подыскивая, куда мне рвануть. Я подумал так: нужно туда, где я не был, но на что хватило бы денег.

В голове вертелись названия туристических фирм. Набрав в поисковике одно из них, я зашел на сайт и стал смотреть. Вот Тунис в Африке — цена нормальная. Найдя список офисов фирмы, был приятно удивлен, что один из них находился через дорогу от моего дома. Решено: еду «через них».

Теперь надо подыскать отель. Начал заполнять форму —четыре звезды, питание ол-инклюзив, чтобы ни о чем не думать… Выпал список, я начал его изучать.

Первый отель — маленький, во втором нет спецномеров для инвалидов… Продолжая просматривать варианты, я наткнулся на тот, который мне подошел, — в Хаммамете. Территория отеля была достаточно большой, пляж — на первой линии, и цена подходила. Курсором выделил название и вставил в поисковик, дописав слово: «Отзывы». Поисковик выдал стопку сайтов.

Зайдя на первый в списке сайт я стал искать отзывы. Сайт был добротный, фотки — подробные, а в описании я нашел, что есть один спецномер в бунгало. Отзывы были разными. Отель был «средний», народ по большей части писал про кормёжку и уборку. Да, складывалось впечатление, что в этой стране живут одни чистюли: бельё постельное меняют каждый день, и на обед — меню из десяти блюд. Посмотрел также фото территории отеля, его зданий, пляжа, интерьеров номера, где — какие лестницы, перила и т. д.

Вернулся на сайт туроператора. В графе «Цена» нашел опцию: «Заказать онлайн». Произвести оплату предлагалось с помощью банковской карты, документы об операции должны были прийти на электронную почту. Этот вариант меня устроил: никуда не надо ходить, распечатал документы на работе —и всё. Еще один плюс при оплате кредитной картой — «спасибо» от банка. Всё заполнил, кликнул мышкой… И почти сразу пришла эсэмэска от банка: деньги ушли. Договор можно было распечатать сразу, а посадочный талон и ваучер обещали оформить за три дня до начала поездки.

Всё, дело сделано. Я смирился с фактом, что отдал деньги и за это получил договор с туроператором напрямую. Правда, офис его находился в Вене.

Во время оформления заявки в графе «Дополнительные сведения» указал, что я — опорник, инвалид II группы, что у меня ДЦП и что мне нужен специальный номер. Менеджер прислала мне письмо на электронную почту и подтвердила, что данную информацию доведут до отеля, и спецномер будет мне обеспечен. Зайдя на сайт банка, я узнал, что бонусы перечислены, и я могу их потратить в одном из интернет-магазинов.

На тот момент мне нужны были зимние ботинки. Я выбрал подходящие по цене и количеству баллов, правда, они были желтые и португальские. Где — Португалия и где — зима?.. Ладно, дарёному ботинку в пятку не смотрят. Если не подойдут, — вышлю Агузаровой. Оплатил доставку. Обошлись ботинке мне в двести рублей, так как доставку баллами оплатить было нельзя.

Да, еще поиграл в интернете. Потратил почти пятьдесят тысяч, причем карта была кредитная, и деньги надо было вернуть банку. Правда, в течение первых пятидесяти дней это можно было сделать без процентов.

Вот сижу я — в руках четыре листа бумаги с буковками и долг перед банком почти в пятьдесят тысяч… Зато все сделал, не вставая с дивана. Была глубокая ночь, но я смог стать потенциальным покорителем Туниса. Прогресс — это удобно.

Пришел май-чародей, приближалось время моей поездки.

Я зашел в личный кабинет на сайте туроператора и распечатал ваучер и электронный билет.

Наступил день отъезда. Я решил не заказывать такси и не просить родных и знакомых отвезти меня в аэропорт — поехал своим ходом. Выходя из квартиры, я повесил две сумки на оба плеча. Ту, что тяжелее, — напротив руки, в которой у меня палка: чтобы уравновесить тушку.

Доехал я на метро быстро, даже раньше, чем рассчитывал. Выйдя из метро наверх, я стал искать глазами остановку автобуса, на котором мне — как льготнику — можно было добраться до аэропорта бесплатно. Найдя остановку, я стал ждать автобус.

Прошло примерно минут пять. Меня стало раздражать ожидание, хотя на сайте аэропорта был указан интервал, и нужного количества времени я не простоял.

Мимо меня промчалась маршрутка очень потрепанного вида, но очень резвая, как я потом понял. Я решил не ждать автобус: пусть поездка до аэропорта обойдется мне хотя бы в пятьдесят рублей, а то — коммунизм какой-то. Подойдя к маршрутке, я спросил у «рикши»: «В аэропорт?» Ко мне обратилась девушка, стоявшая рядом.

— Да, в аэропорт. Льгот нет, — посерьезневшим голосом сказала она.

— Понятно, — сказал я.

Сев в маршрутку, я разместился около двери и сложил, не снимая, обе сумки на коленях. Получилось, что меня стало много. Я передал деньги девушке за проезд и получил взамен чек, что удивительно для маршрутки.

На лобовом стекле с внутренней стороны была прикреплена бумажка с надписью «Заказной». Все понятно: ребята не хотят участвовать в городских конкурсах на маршрутные перевозки и калымят на свой страх и риск. Кроме меня в салоне не было никого. Я услышал шум за спиной, повернулся и увидел, как от остановки отъезжает автобус, который я ждал. Ладно, пусть ребята заработают, и так всю жизнь — на халяву.

Когда мы отъехали, в салоне, кроме меня, сидело еще человек десять. «Газель» резво неслась по шоссе, и мы доехали до аэропорта буквально за полчаса. Припарковавшись, девушка открыла дверь, и я стал вставать, чтобы выйти, как вдруг к машине подошел человек в полицейской форме и спросил, заглянув в салон:

— Вы заказывали эту «газель»?

— Да, конечно, — ответил я.

Другие стали тоже утвердительно кивать.

— Понятно, — сказал полисмен и ушел.

Вылезая из «газели», я повернулся к девушке и спросил:

— А тридцать сребреников где?

Народ за спиной хохотнул, и я наконец смог вылезти из салона и, поймав равновесие, направился к входу в аэропорт. У входа толпился народ. Я посмотрел в начало очереди, перед рамкой металлоискателя копошился какой-то мужик. Народ за ним безропотно стоял. Может, мне ломануться вперёд? Нет, времени еще много, да и право зайти на трап надо выстрадать.

Первый человек все копошился, и вдруг я услышал мяуканье. Так вот в чем дело: у него в руках был полосатый котенок. А еще говорят, рожденный ползать — летать не может. А вот и может. «Да, мужик — герой», — подумал я.

А что, если я решу везти своего Рыжика, что нужно будет делать? Я залез в Интернет и начал изучать вопрос.

У кота должен быть паспорт, и просто хвоста и усов мало, что бы его получить. Нужно обратиться в лицензированную клинику, выгнать глистов. Надо сделать прививки и за три дня до полета взять справку определенной формы. А если кот летит за границу, нужно вживлять чип и изучать ветеринарные правила страны прибытия. На сайте авиакомпании можно найти правила перевозки животных, информацию о том, при каком весе кота вместе с переноской и ее размерах животное можно перевозить в салоне.

Сделав коту паспортину, нужно сидеть и ждать ответа от летчиков. Если хозяин мурзика не обратится первым, то полетит ваш кот, ну и вы заодно.

Котейка прошел, и очередь двинулась. Минут через пятнадцать я оказался около ворот. Положив сумки на ленту, я пошел через рамку, и она запищала. Парень, который стоял около рамки с ручным металлоискателем, подошел ко мне и начал водить им вдоль моей тушки. Сделав свое дело, он отошел, а я взял сумки и развесил на себе.

Наконец-то я вошел в аэропорт. Осмотревшись, я увидел, где висят мониторы с названиями рейсов — справа почти в конце зала. Я взял правее и очутился перед стойкой, над которой висел телик, на котором был написан номер моего рейса.

Я решил, что пора, и подошел к стойке. Сотрудник аэропорта, который регистрировал пассажиров, поинтересовался у меня:

— Вам нужна помощь? Если — да, то к вам прикрепят сопровождающего.

«Да я прямо вип-персона!» — подумал я.

Поблагодарив, я отказался, дал ему свой паспорт. Парень взял его и стал сосредоточенно вглядываться в экран компьютера. Секундное ожидание — он поднял голову и спросил:

— О, вы уже зарегистрировались на рейс и выбрали место?

— Да, это очень удобно: за сутки до рейса зарегистрировался через сайт авиакомпании и выбрал место.

Парень отдал мне паспорт и одобрительно кивнул. Я поставил большую сумку на весы. Он спросил:

— Это весь багаж?

— Да, — ответил я.

Он взял сумку, наклеил на нее бирки, и она уехала темную даль. Я спросил у него:

— Куда мне идти?

— Вверх по лестнице, — ответил он.

Я поблагодарил его и пошел.

Поднявшись по эскалатору, я очутился на втором этаже, где находились будки «зеленых человечков». Около будок никого не было. Я судорожно достал паспорт из кармана и стал стягивать с него обложку: «зеленые человечки» не любят, когда паспорта одеты. Пограничник подозвал меня жестом руки, я поздоровался и подал ему свой паспорт.

Пограничник взял паспорт, открыл его и несколько раз посмотрел на фото и на меня, поставил печать и вернул мне паспорт, пожелал мне счастливого пути, и я пошел.

Дальше нужно было опять пройти досмотр, но тщательный. Я пожалел, что взял с собой бутылку воды. Отобрали. И вот стою я без воды и без ремня, придерживаю штаны рукой. Женщина, которая сидела у станка, спросила меня:

— Вы сможете пройти без палки?

Я ответил:

— Если не смогу, то поползу.

Женщина смутилась и начала причитать:

— Нет, вы не так меня поняли, если вам трудно, то я вам помогу пройти.

— Нет проблем, это шутка, — ответил я.

— Тогда положите палку на ленту.

Ее сослуживица прошлась по мне ручным металлоискателем. Наконец мои вещи закончили облучать, и девушка, сидевшая за монитором, подошла и спросила, есть ли у меня в сумке вода?

— Да, — ответил я.

Она открыла мою сумку, нашла бутылку воды и вытащила:

— Это нельзя.

— Раньше можно, вроде, было, только на борт — нельзя, — возразил я.

— А теперь нигде нельзя, — ответила она.

Да, не надо было воду брать. Я отдал бутылку девушке со словами: «Это подарок», застегнул сумку, положил в лоток, взял палку и пополз к пластиковым креслам, которые были слева. Хорошо — перестали заставлять снимать обувь. Как не люблю я быть «босекомым»: ноги мерзнут!

Сев на пластиковый стул, я положил в сумку документы, потом встал, обвесившись сумками, и пошел искать терминал, указанный в билете. Найдя нужные мне ворота, я успокоился: значит, без меня не улетят.

Я сел рядом со стойкой, около которой была стеклянная дверь, через которую мы пойдем по рукаву в самолет. Я огляделся: через два кресла слева от меня сидела девушка, а справа весь ряд кресел был пуст. Я разместился в кресле и машинально всё крутил свой телефон в руке, проверяя периодически, сколько времени.

В очередной раз посмотрев на девушку, я встретился с ней взглядом и сразу отвел глаза, почувствовав неловкость. Девушка была довольно симпатичной, лет двадцати пяти, может, больше. Или меньше? Они, колдуньи, это умеют — выглядеть моложе.

Она, заметив мой интерес к себе и не найдя никого другого рядом, решила, что я тоже сойду, и она может покрасоваться передо мной. Посмотрев на мой телефон, она сказала с нескрываемым пренебрежением:

— «Самсунг» что ли?

— Да. Я огрызки в карманах не ношу, — ответил я.

Она быстро убрала свою «лопату» в стразах в сумочку, встала и демонстративно пересела через два ряда от меня.

Я очередной раз посмотрел на часы на телефоне: времени было много. Я встал и пошел в сторону галереи магазинов: решил поглазеть, пока есть время. Подойдя к магазину, я увидел парня, который стоял и предлагал накопительные карты авиакомпании бесплатно. Посмотрев на меня, он сразу переключился на других пассажиров. «Только для белых», — подумал я.

Свернув левее, я пошел на запах. Ароматные они, заразы, эти парфюмерные лавки. Ладно, времени много, пойду — нанюхаюсь. Может, и мультики покажут. Зайдя внутрь, я увидел изобилие всего того, что девушкам надо. А в углу было навалено — для нас. Женщины, собрав из пробных картонных полосок веера, жадно их нюхали, одновременно смотря на цены на коробочках. Интересно, что для них сейчас важнее — цена или какофония запахов в носу?

Выйдя совершенно одурманенным, я решил направиться в туалет. Проходя мимо витрин, я увидел за стеклом курилку — солидно, красиво, удобно, диваны, столик, пепельницы, и нет совершенно запаха снаружи. Молодцы, ничего не скажешь!

«Да, молодцы…» — уже по-другому сказал я себе, войдя в туалет. Вытяжка из курилки была выведена, видимо, сюда. Вдохнув поглубже, я попытался успеть сделать свое «мокрое дело», но нет. Как говорится, либо надо тренировать легкие, либо мышцы пресса. Пришлось дышать тем что есть.

Почему наши люди ведут себя, как свиньи? Сделали курилки, а они опять все здесь. Или никотин до сих пор все толкает и толкает? Хорошо, что я бросил курить семь лет назад, причем за один день! Гордый и провонявший дымом, я вышел из туалета. Глотнув свежего — ну какой был! — воздуха, я направился к своим «цифре и букве».

Постояв немного у большого панорамного окна, я увидел, как подъехал подъемник для колясочников и начал подниматься к самолету. Вот ведь — целый дом! Правильно: если они не могут ходить, пусть летают.

К стойке подошли люди в черном с рациями и начали вести оживленные переговоры с летчиками. Из того что я слышал, я понял, что к рукаву уже подогнали наш борт. Самые нетерпеливые из отдыхающих уже столпились у стойки.

Я выждал немного и подошел сбоку. Подождав немного и пропустив пару человек, я вклинился в очередь. Вручив девушке в черном паспорт с вложенным в него посадочным талоном, стал ждать, когда она на нем «оторвется». И та наконец оторвала уверенным движением кусок картона, остаток вложила в мой паспорт и отдала его обратно.

Взяв паспорт, я прошел в стеклянную дверь и стал медленно сползать, держась левее, чтобы не помешать тем, кто будет идти за мной. Народ стал проскакивать справа. Дойдя до конца рукава, я встал у двери самолета, ожидая своей очереди на вход в салон.

Я подошел к краю рукава, остановился, посмотрел под ноги, чтобы не попасть в щель между рукавом и самолетом палкой, и шагнул на борт. Стюардесса взяла мой кусок картона и сказала, где находится моё место, показав рукой, в какую сторону мне идти. Мое место было перед стеной. Пройдя к нему по проходу, я сел и выдохнул. Да, я не картограф: выбирал-выбирал на плане в интернете место, перед которым пусто, и все равно — стена. «Это судьба», — подумал я.

Сняв сумку через голову, я положил её под кресло и расслабился. По проходу шли люди. Я думал, кто же из них остановится и станет мои соседом.

Люди все шли и шли. Вдруг остановился мужчина и за ним женщина. Она была тоже с палкой. Если станет скучно, будем сражаться с ней на палках, и появится новое правило в авиакомпании — на палках не фехтовать. «Вот я и прославлюсь», — подумал я.

Они стали рассаживаться. Так как мое место было в центре, они попросили меня пересесть к окну. Я согласился и пересел.

Они представились: женщину звали Мария, мужчину — Петр. Они летели в Тунис на три дня — отвлечься после смерти тетушки Петра. Мария спросила меня, сколько я буду отдыхать. Услышав, что две недели, она сказала, что это хорошо.

Узнав, что я по профессии — юрист, они оживились, и начались вопросы: «У тети Петра есть квартира, что нам теперь делать? Куда бежать? За что хвататься?»

«Как будто с работы и не уходил, — подумал я. — Как только узнают, что рядом юрист, сразу брейн-ринг какой-то начинается».

Пока я запоминал вопросы, самолет начал выруливать на взлетную полосу. Народ затих, борт начал набирать скорость перед отрывом, в салоне что-то задребезжало. Тело слегка вдавило в кресло, и самолет оторвался от земли. Все сосредоточено взлетали еще минут пять. Обстановка разрядилась, когда стюардесса начала ходить по салону. Она предлагала карамель, которая лежала на большом подносе.

Когда очередь дошла до нас, Мария взяла рукой конфеты и раздала мне и Петру. Я взял и поблагодарил. Мария начала мне рассказывать, что они летят в Тунис не первый раз и им очень нравится, что они затариваются выпивкой в дьюти-фри на всю поездку и порой даже из номера выходят только на обед и ужин.

Только зачем платить и ехать за тридевять земель, чтобы просто пить? Наш народ такой — если хочет выпить, его ничто не остановит. К тому времени стюардессы начали катать скатерть-самобранку и предлагать напитки. Я взял апельсиновый сок, мои соседи остановились на томатном — и не зря. Петр украдкой, но деловито достал из сумки запечатанную в пластиковый пакет бутылку водки и, открыв, по-советски налил ее себе и Марии почти из рукава прямо в стаканы с соком. Петр предложил выпить и мне, но я вежливо отказался. Они выпили за начало отдыха. Если они так будут отдыхать, подумал я, то под конец отдыха будут чокаться уже капельницами.

Полет проходил спокойно. Мои соседи оказались добродушными выпивохами: с каждой выпитым стаканом сока они становились все добрее и добрее. Через несколько минут к нам подъехала скатерть-самобранка, и стюардесса произнесла пароль, известный всем: «Мясо или рыбу?» Я выбрал рыбу, хотя как я где-то читал, на той высоте, на которой мы летели, рецепторы воспринимают пищу совершенно по-другому. Но глаза-то не обманешь.

Перекусив, Петр вспомнил о вопросах, которые мне задавал по поводу имущества горячо любимой тетушки. Я выдержал паузу и начал консультацию.

Необходимо определиться с родственниками. Если есть дети, супруг, родители или внуки от умерших детей, и нет написанного на вас завещания, можете сидеть спокойно: вам нечего ловить. А если вы единственный наследник или есть завещание, то вам нужно идти к нотариусу в течение полугода. Подчеркиваю — в течение, а не после шести месяцев.

У нотариуса возьмете список документов, узнаете цену вопроса. Но если у вас инвалидность второй группы, вы можете избежать расходов при оформлении наследства. Вам необходимо пропустить год после смерти наследодателя, обратиться в суд и вступить в наследство по суду.

Данный вариант позволит вам вступить в наследство бесплатно, так как пошлину в суде вы не платите совсем, а нотариус возьмет с вас по полной. Скидка для инвалидов у них — сто рублей.

Только все это время нужно платить за квартиру, жить там, можно даже начать ремонт. Главное — сохранять чеки и квитанции на все расходы, они будут доказательством в суде, что вы несете расходы и фактически вступили в наследство. Но необходимо будет обосновать, по какой причине вы пропустили срок вступления в наследство у нотариуса. Чтобы выглядеть в глазах судьи достойно, лучше всего представить справки об ухудшении вашего здоровья после смерти тети. Судья — не медик, заморачиваться не будет.

Но если вы — обычный человек, не имеющий льгот, нужно считать, что дешевле — платить нотариусу или госпошлину в суде. Для этого нужно будет сходить к нотариусу и узнать, во сколько вам обойдутся его услуги, а госпошлину для обращения в суд можно рассчитать, зайдя на сайт суда в интернете (там есть калькулятор госпошлины), или посмотреть Налоговый кодекс и посчитать самостоятельно.

Приземлились мы в Энфиде, когда было совсем темно. В в аэропорту было пусто. Я шел медленно, и все пассажиры, обогнав меня, встали в очередь на паспортный контроль. Я подошел последним. Увидев меня, тунисский пограничник махнул рукой к себе и позвал меня. Народ расступился, и я подошел к будке, протянул паспорт и поздоровался. Пограничник поставил печать и отдал мне паспорт. Получив паспорт, я пошел по коридору, ища глазами надписи «Exit» и «Багаж».

Указатель показывал, что выход и выдача багажа находятся ниже этажом. Увидев надпись «Лифт», я пошел к железной двери. Перед дверью лифта уже стояли люди — девушка с двумя маленькими детьми и два человека в форме, видимо, пилоты. Лифт подъехал, двери открылись, и мы вошли. Пилот нажал на кнопку с цифрой один, двери закрылись, и лифт поехал.

Я повернулся к пилотам и девушке с детьми спиной и стал рассматривать первый этаж через стеклянные стенки лифта. Было очень светло и пусто, так что мне вспомнилась книга «Лангольеры». Дверь открылась, люди за моей спиной стали выходить и прервали мое копание в памяти. Я развернулся и тоже вышел.

Пилоты и девушка с детьми быстро пошли вперед, а за моей спиной вдруг вырос дюжий молодец в черном костюме и белой рубашке и поманил меня за собой. Я сказал: «Хэллоу», и он — хвала Голливуду — понял меня, кивнул и пошел вперед. Я, решив, что он что-то знает, пошел за ним. Метров через двести мы вышли в зал выдачи багажа. Мой сусанин пропустил меня, похлопал по плечу и, улыбнувшись, показал рукой в перед.

Я поблагодарил его и пошел к беговым дорожкам, над каждой из которых висел экран, на котором был номер рейса. Посмотрев на экран, я убедился, что сусанин правильно меня привел. А откуда он знал, с какого я рейса? Волшебник прямо, сервис у них — на высшем уровне.

Пока я думал, включили конвейерную ленту, и поехали чемоданы. Народ стал подходить и толпиться вдоль, высматривая свой скарб. Люди, имеющие острое зрение, выхватывали свои чемоданы, а может, и чужие и убегали, а тех, кого глаза подводили, соревновались с дорожкой в скорости.

Ожидание было очень долгим, я уже устал стоять, хотя, выйдя из самолета, я испытал блаженство, получив возможность пройтись и размять ноги. Наконец-то я увидел свою сумку: она была целая. Сумка у меня боевая: я в ней почти десять лет таскал на работу ноутбук и с ней же путешествовал. Я никогда не заматывал её скотчем в аэропорту, хотя процесс этот меня всегда завораживал.

У моей сумки был очень потрепанный вид. Сумку пора было менять, но о таком вспоминаешь, когда надо вещи складывать для поездки. Думаешь — пора купить, и тут подкрадывается жаба и начинает душить, приговаривая: «Потом как-нибудь, она еще крепкая — доедет».

Схватив сумку, я отошел в сторону, надел её через голову и пошел вслед за туристами на выход. Пройдя по коридору, я вышел в зал, где увидел стойку с названием моего туроператора. Подойдя к парню, который стоял за ней, я поздоровался, протянул ему паспорт, открыл боковой карман сумки и достал файл с документами. Вытащив из файла ваучер, отдал его парню, который взял его, оторвал кусок бумаги от листа и, назвав мне номер автобуса, показал рукой на выход.

Я пошел в указанном направлении. У двери выхода опять находилась рамка металлоискателя, около нее сидел сотрудник службы безопасности и скучал. Когда я подошел ближе, он увидел меня, сказал: «Hello!», улыбнулся и показал рукой, чтобы я проходил. Слава богу, без проверки. Выйдя на воздух, оглядевшись, я увидел слева на площади автобус с названием моего туроператора на боку.

Повернувшись налево, я пошел вдоль здания терминала. Пройдя свой путь до половины, я стал машинально проверять, в каких карманах мой паспорт и кошелек. Убедившись, что они на месте, я пошел дальше. Подойдя к автобусу, я вытащил из кармана паспорт с вложенным в него ваучером и отдал человеку, стоявшему около автобуса. Он поздоровался, посмотрел ваучер, пропустил меня в автобус.

Я поздоровался в ответ и начал карабкаться в автобус.

Подножка была низкой, и я вскочил на неё легко, но расстояние между водителем и первым слева креслом, на котором лежала папка гида, не дававшая никому занять это место, было для меня, обвешанного сумками, очень маленьким. Мне пришлось, развернувшись боком, протискиваться по проходу.

Пройдя половину автобуса, я увидел свободные места и сел на свободное сидение, рядом я положил сумки и наконец выдохнул. Автобус постепенно заполнялся и примерно через полчаса был совсем полным. Народ, усевшись, стал устало переговариваться.

В дверях появилась фигура молодого парня, который был за стойкой в аэропорту. Он поприветствовал нас и этим попытался привлечь наше внимание. Все потихоньку затихли и начали слушать. Гид представился и начал свою приветственную речь.

Он говорил тихо и устало, слова были заучены и мало его интересовали. Люди тоже устали и понимали, слушая, или нет, — вопрос. Как говорится, в одно ухо влетало — в другое вылетало.

Но когда гид считал, что информация важна, он начинал говорить громче, и народ прислушивался.

Самыми основными моментами, по его мнению, были — телефонный код Туниса, перечень купюр и монет, имеющих хождение в стране, и т. д.

После перечисления монет он начал раздавать конверты, на которых был написано название отеля, число и время встречи там с гидом.

Дальше был перечень моментов, связанных со страховкой. Самым главным было то, что если нужен врач, то нужно его вызывать по телефонам, указанным в договоре, или звонить им. Иначе, если приедет другой врач или повезут не в ту больницу, которая обслуживает по этой страховке, платить придется самим. И главное: на пьяных страховка не распространяется.

Народ зароптал, но смирился. Как говорится, пить или не пить, вот в чем вопрос.

Дальше была реклама тех экскурсий, которые можно было посетить, и предостережение — пользоваться только услугами представителей этого туроператора, так как экскурсионные фирмы «с улицы» гарантий безопасности не дают. Да, наверно, это резонно: здоровье и жизнь дороже.

Коснулись вопросов поведения туристов в мусульманской стране, заказа такси, посещения рынков и тому подобное. Через некоторое время гид завершил свой рассказ, сел, и мы просто молча ехали.

За окном была темная ночь, хотелось спать. Изредка за окном мелькали придорожные магазины, строения и дома. Мы наконец то въехали в Хаммамет, и гид стал произносить названия отелей. Народ, услышав название своего отеля, вставал и готовился выходить. Автобус подъезжал к отелю, люди выходили, с ними выходил гид, провожал их в отель и через несколько минут возвращался, и мы ехали дальше.

Гид произнес название моего отеля. Я стал готовиться к высадке, пропустил нескольких человек вперед и стал протискиваться между креслами, потянув за собой сумки.

Автобус остановился, и впереди открылась дверь, в тот же момент открылась дверь в середине автобуса, и я решил не ждать и выйти через неё.

«Ну вот, я — здесь, лежу в постели в Тунисе, в Африке. Всё, вроде, хорошо…» — и с этими мыслями я заснул.

 

День второй

Утро у меня наступило довольно рано. Проснувшись, умывшись, я стал одеваться, как вдруг почувствовал нестерпимую боль. Ностальгия, подумаете вы. Ан нет, палец натер. Я достал взятый мной из дома мешок с лекарствами, открыл и достал пластырь.

В мешке были самые нужные на отдыхе пилюли — от простуды, «от желудка», обезболивающие и активированный уголь, чтобы справиться с «ол инклюзивом».

Закрыв пакет, я взял ножницы, которые не отобрали в аэропорту, так как они были в багаже, и отрезал кусок пластыря. Заклеив палец пластырем, я стал обуваться. Обувшись, я осмотрелся, открыл шторы, стеклянную дверь и вышел на воздух.

Держась руками за деревянную перегородку, отделявшую номер от остальной территории отеля, я стал приседать, делать махи ногами. Да, как мог — так и махал. Лучше так махать, чем на погосте отдыхать. Закончив спортивную пятиминутку, я вернулся в номер.

Умывшись, я решил пойти на завтрак. Взяв с тумбочки кошелек и мобильник, направился к двери. Вытащил ключ из стены, вышел из номера, захлопнув за собой дверь.

Прямо напротив был другой корпус, в котором, как мне показалось, все номера были пусты. «Не сезон — народу мало, зато места много», — подумал я.

Между этим и моим корпусами было приличное расстояние. На этом отрезке уместился газон, в центре которого был искусственный пруд с мостиком. В искусственном пруду плавала стайка оранжевых рыб.

Был восьмой час утра, на улице было комфортно и тихо.

Пройдя за угол, я направился по прямой в сторону столовой. Вдали я увидел уборщицу, которая в конце дорожки мыла шваброй пол.

Я решил пойти по известному мне маршруту, по которому ходил вчера, — через стеклянную дверь. Так я очутился в лобби. Там было пусто и прохладно. Я поздоровался с девушкой, которая стояла за стойкой и что-то печатала на компьютере, она поприветствовала меня.

Я пошел направо по галерее, в конце которой находился основной ресторан. Слева и справа от меня находились разные помещения — обменник валюты, сувенирный магазин, лестница вела на второй этаж, где находился актовый зал. Везде была тишина: восьмой час утра есть восьмой час утра.

Дойдя до столовки, я вошел внутрь. Зал был очень большой, везде — столы, столы… «Да, что здесь твориться в сезон?!» — подумал я. Пройдя по залу, я подошел к раздаче.

Сначала я увидел чайно-кофейный стол, на котором стояли большие емкости с кипятком, было много пакетиков с чаем, травами и сушеными фруктами, сахар. Также стояли большие емкости с горячим кофе и молоком. Стояло много пустых чашек, и лежали ложки.

Дальше были установлены плиты, на которых жарили омлет, яичницу и блинчики. Прямо был стол с булочками и хлебом, слева — детский стол с большими стеклянными мисками с мюсли и емкостями с молоком, дальше был медовый стол. Слева в конце зала располагался стол с закусками и салатами, а также кулер с водой.

Я взял из стопки тарелок самую большую и пошел к мясным блюдам. Мясные блюда были представлены сосисками и нарезанной колбасой. Я взял сосиски, на гарнир была жареная картошка. Подойдя к ближайшему столу, я поставил тарелку и пошел за чаем. Его предлагалось наливать в маленькие чашки с блюдцами.

Это ситуация поставила меня в тупик: чашку я не донесу. И что, теперь мне весь отдых получать влагу из пищи? Но я увидел, что в конце зала около тарелок с сыром стоял богомерзкий «Yupi», а рядом — высокие стеклянные стаканы, и я понял, что спасен. Взяв стакан, я подошел и стал наливать кипяток, помня, что главное — не налить много, так как стакан нагревается и его можно и не донести. Налив кипяток, я нашел нужный мне пакетик и пошел к столу, где стояла моя тарелка.

Донеся стакан, я рванул к медовому столу. На нем, помимо меда в больших мисках, стояло несколько сортов йогурта.

Взяв одну из мисок, которые стояли с края стола, я зачерпнул половником йогурт и для сладости добавил мед. Последним штрихом к «портрету» была «маленькая» тарелка с пирожными и булочками.

Я наконец-то сел и начал завтракать. Сосиски были резиновыми, как и колбаса. Гарнир тоже был посредственным. «Да, это не их конек, но зато в пост можно спокойно есть», — подумал я.

Поставив перед собой миску с йогуртом, я попробовал одну ложку: сметана как сметана, только менее жирная, но с медом — вполне.

«Полирнул» я это все пирожными и булочкой, которые были великолепны. Молодцы, вот это они умеют!

Народу вокруг было мало. «Жаворонков» слетелось, помимо меня, человек пять. Поварят не было, они ждали наплыва отдыхающих. Оглядев стол, я понял, что в «общество чистых тарелок дедушки Ленина» меня не примут. Встав, я пошел к выходу. К плитам вышел поваренок. Увидев его, я поздоровался и сказал: «Спасибо».

Выйдя из столовой, я пошел через стеклянную дверь налево — на террасу, где были установлены диваны и кресла, а также — столики, которые оккупировали курильщики (хотя висели знаки: «Курение запрещено!»). «Везде люди одинаковы», — подумал я и пошел в сторону большого бассейна — к чистому воздуху.

Возле бассейна стояло много лежаков со столиками и зонтами. Подойдя поближе, я понял, что мостик, по которому можно пройти над бассейном, мне не одолеть: те, кто его делал, видимо, как всегда, экономили материал, и перила заканчивались раньше, чем сам мостик. Если я и пойду по нему, то остановлюсь за три метра до его конца, а дальше — хоть ползком, хоть кубарем. Я стал искать альтернативный путь, и он сразу нашелся: он пролегал вдоль корпуса вокруг бассейна.

Пройдя по нему, я вышел к крытому бассейну, который оказался закрытым. «Странно, почему не открыть рано? «Жаворонки» побарахтались бы, — подумал я.

Над крытым бассейном находился итальянский ресторан a la carte. Пройдя вдоль здания с бассейном и ресторанном, я наконец-то вышел к пляжу, но и тут — преграда. Спуск был пологим, и даже были бережно прибиты поперечные тонкие доски, чтобы народ не скользил, но перил-то по бокам не было.

Так как спуск был около террасы итальянского кафе, и терраса была огорожена, я взялся за ограждения и спустился. По песку была проложена массивная бетонная дорожка, которая заканчивалась бетонной площадкой под навесом. Очень удобно, но присесть и переобуться негде. За площадкой начинался песок — чистый и белоснежный. Слева под навесом находились лежаки. Всё ждало отдыхающих.

Да, красиво, но вот если приехал колясочник, как ему быть? До площадки он доедет. А потом — ползком? Настил до воды не помешал бы. Может, они колясочников здесь некогда и не видели? «Сидят те, как у нас, по квартирам — на пожизненном, — думал я. — Или все-таки, может, не сезон, и они потом настил положат или на руках таскать будут…»

Пройдя к воде, я посмотрел на море. Оно, конечно, было великолепно и затмевало все недостатки.

Слева на берегу — у самой воды — стояла лодка и водный велосипед. Вдруг от лодок отделилась фигура, вся увешанная чем-то блестящим. «О, и здесь цыгане! — подумал я. А вот и нет, это был темный, почти черный дедуля. Мой вывод — бербер бербером. Я пытался от него сбежать, но не тут-то было: он бегал по песку не хуже верблюда и кричал: «Комары, комары!» Я подумал, какие здесь могут быть комары, но ошибся. Комар — это он: пристал так, что я еле отвязался. Всё какие-то безделушки предлагал — серьги, брелоки, восточную чеканку. Самое главное — сразу повесил на меня какой-то зуб на веревке. Может, он в стоматологической клинике подметает?

Он сказал, что зуб — то ли верблюжий, то ли акулий. Его не поймешь. Комара? Комара больше нету ни х…а.

Убежав от бербера, я нарвался на «Первую конную»: два джигита на лошадях пытались меня поймать и посадить на лошадь. Еле вырвался и от них.

Я отдышался и решил вернуться в номер. Отдохнув в номере, я решил сделать шопинг и пошел старым маршрутом в галерею возле основного ресторана. Там я видел магазин.

Придя в магазин, я начал изучать ассортимент. А у дверей сидел умелец, который занимался чеканкой по браслетам. Их, в том числе пластмассовые и из кожи верблюда, туристы покупали себе и друзьям как сувенир из Африки. Цены на них тут были ниже, чем в других местах, в этом я убедился, купив впоследствии такой же браслет в парке «Фригия», но дороже. Напротив чеканщика были выставлены сервизы из стекла и металла. Красиво, но для меня дорого, да и положить некуда.

Пройдя вглубь магазина, я остановился у стеллажа со сладостями и мылом. Мыло было представлено множеством сортов и расцветок, главное, что все оно было натуральным, как и пишут в путеводителях и Интернете.

Взяв несколько кусков, я понюхал их и стал рассматривать обертки. Зеленое было оливковым. Да, я читал, что в Тунисе выращивают оливки, которые экспортируют даже в Грецию. При переработке оливок получают масло, а жмых идет на производство мыла.

Взяв несколько кусков, я пошел к кассе. Цены были очень приемлемые даже для самого прижимистого туриста. Заодно я попросил на кассе настенные календари на будущий год. Очень удобный подарок — дешевый, а человек будет пользоваться им весь год и вспоминать дарителя.

Продавщица (она же — кассирша) очень старалась понять русский язык, который я разбавлял английскими словами, но «метод тыка» был удобнее всего. За ее спиной были выставлены карты, журналы, газеты и открытки. Я указал на те, которые хотел купить. Я очень люблю отправлять открытки себе и друзьям, а то у всех дома холодильники заполнены дареными магнитами из мест, в которых хозяева сами и не были. Оплатив покупки и купив дополнительно марки для открыток, я вернулся в номер.

Достав из сумки памятку по заполнению открытки и ручку, сел писать.

Кому.

Улица, дом, квартира.

Город.

Район, область или республика.

Страна.

Почтовый индекс.

Главное — не переводить названия улиц, районов и областей, заполнять всё латиницей, кроме самого послания.

Заполнив открытку, я пошел и отдал её на стойке отеля, так как почти в каждом отеле есть бесплатные почтовые услуги. Девушка за стойкой даже сама лизнет марку. Отдав открытку, я понял, что, да, я точно был в Тунисе.

Напротив магазина сувениров я увидел девушку в одежде фирменных цветов моего туроператора и вспомнил, что сейчас будет встреча, про которую говорил гид в автобусе. Вокруг девушки уже собирались соотечественники, жаждущие встречи. Я присоединился к ним, и мы пошли в актовый зал на втором этаже. Помещение был просторное, и мы разместились — кто где хотел.

Я сел с краю, чтобы — мало ли что начнется — сбежать первым. Да и просто зал был большой, далеко углубляться не хотелось. Встреча состояла из двух частей — рекламы экскурсий и спа-программ, а также — жалоб отдыхающих. Слава богу, мне жаловаться было не на что, главное для меня — удобно мне или нет, а все остальное мне было не очень интересно. Перед поездкой я «шустрил» по интернету и столько информации получил, что можно было не ходить на эту встречу, так как я точно знал, что мне надо и на какие поездки я готов решиться.

Встреча закончилась минут через двадцать, и все пошли вниз. После того как все спустились, я подошел к девушке-гиду и задал вопрос об экскурсиях. Она мне сказала, что ближайшая экскурсия будет завтра — в зоопарк «Фригия». Я записался и заплатил.

Вернувшись в номер, я решил пойти искупаться в бассейне. Переоделся, взял тапочки, полотенце и рванул. Подойдя к бассейну, я не увидел там людей. Значит, буду первым!

Пройдя около бассейна, выбрал лежак и стал раздеваться. На лежаке не было матраса, за ним надо было идти — искать, где его выдают. Да ладно, и я расстелил полотенце из номера. Пока я раздевался, около меня появились дети. По разговору я понял, что они — наши. Они плескались и плавали. Посмотрев на их синие губы, я понял, что для моих ног вода слишком холодная.

Я собрался и пошел в сторону крытого бассейна. Там тоже было пусто. Зайдя в здание, я прошел к бассейну и сел на лежак. Расстелив полотенце, я пошел плавать. Бассейн, стилизованный под бассейн в римских банях, был небольшим, но так как я был один, мне было нормально. Вода была очень теплой, но очень хлорированной. Я плавал вдоль края, как акула в океанариуме. Главное для меня — получить заряд бодрости, ну и дезинфекция — это тоже хорошо. За стеклом, которое отделяло бассейн от спортзала, находящегося в этом же здании, один из аниматоров куда-то ехал на велотренажере.

Нарезав нужное количество кругов, я подплыл к лестнице, по которой я спускался, и стал вылезать. Лестница оказалась короткой, а вылезал я со стороны, где в бассейне было глубоко. Чтобы встать на первую ступеньку, нужно было подтянуться, а силы у меня почти кончались. Пытаясь в очередной раз подтянуться, я подумал: «Если не вылезу, меня будут вылавливать баграми или кидать еду прямо сюда. Ну хоть не испорчусь: хлорка — это хорошо!»

Но наконец я вылез, сел на топчан и стал вытираться. «Да, спорт — это сила: я прямо, как новый!» — подумал я.

Близилось время обеда. Люди в белых одеждах бегали с тарелками на террасе кафе, которое было расположено в одном с бассейном здании, разводили огонь в мангале.

Я пошел в номе, принял душ и вернулся к очагу, где должны были жарить что-то вкусное. Зайдя на террасу, я понял, что не буду первым: народ уже подтянулся.

Осмотрев террасу на предмет доступности, я увидел, что здесь мне — не есть, так как все блюда шведского стола стояли на подиуме. Я с тарелкой туда подняться (а тем более спуститься) не смогу, только если кого-то просить, но я терпеть этого не могу.

Что же мне теперь — с голоду помирать? Но напротив располагалось итальянское кафе, и в нем все было на одной плоскости. Я решил, что пойду. Войдя в кафе, я сразу определился со столиком, который был ближе всего к раздаче, подошел к нему, «застолбил» кепкой и направился выбирать блюда.

Было достаточного много всего. Например, бульоны. Они, конечно, могли быть супами, но, на мой русский взгляд, если очень пустые, значит, не супы. Зато здесь готовили очень вкусную пиццу. Также на выбор были мясные блюда, гарниры, фрукты и, конечно, сладости. Я положил в тарелку всего понемногу, поставил ее на стол и встал в очередь за пиццей. Народу впереди меня было немного.

Из фруктов предлагались яблоки, апельсины, было очень много сладостей, и они были великолепны. Когда я сел и склонился над тарелкой, к моему столику подошел официант и спросил: «Бир, вайн?» Я попросил пиво на пробу. Пиво было обычным — «ол-инклюзивским».

Поев, я пошел в номер. Отдохнув там, я решил пройти по территории. Недалеко от моего номера находились теннисный корт и дорожка, которая вела вдоль таких же двухэтажных корпусов, как и тот, в котором был мой номер.

Я прошел вдоль теннисного корта, и навстречу мне шли уборщики и горничные. Они здоровались со мной и уступали мне дорогу. После Москвы, конечно, это было непривычным. Проходя вдоль корпуса, я заглядывал в окна. Везде было пусто: видимо, не сезон. Внезапно я наткнулся на кусочек Сахары, который был бережно воссоздан между двух корпусов на радость отдыхающим. На площадке размером около пятидесяти квадратных метров были высажены в песок несколько видов кактусов.

Дальше был расположен мини-клуб для детей и через дорогу — спа-центр. Дойдя до детского клуба, я перешел дорогу, по которой ездили автобусы и машины, и пошел вдоль стены соседнего отеля к будке охраны, которая стояла на выезде из отельного анклава.

Дойдя до проходной, я вышел за ворота и осмотрелся. Охранник поприветствовал меня и спросил:

— Такси?

Я поблагодарил его и отказался от предложения. Пройдя обратно к детскому клубу, я прошел напрямую в лобби. Здесь было прохладно, и я решил сесть и проверить электронную почту, заодно залез в социальные сети. Но лучше этого не делать: видимо, администраторы сети начинают думать, что ваш аккаунт взломан, так как вы пытались войти не из Москвы, а из Туниса, и блокируют страницу. Скорость Интернета была слабая, и, как я потом понял, были проблемы с подключением. А что я хочу — бесплатно же.

Почти все кресла и диваны были заняты, с краю — у входных дверей — сидели приехавшие или уезжающие, понять было нельзя. Они были в черных одеждах. «Главное, чтобы не опоясаны», — подумал я. Очень много было там погруженных в сеть «белых» подростков. И зачем ехать отдыхать, если сидеть часами в сети?

Я попытался подключить свой телефон к Интернету, но не тут-то было — сеть не грузилась. «Наверно, опоздал», — подумал я. Народу было слишком много.

Не попав в сеть, я рванул на пляж насладиться морем. На пляже почти никого не было. На солнышке поджаривалось несколько отдыхающих, большинство лежаков лежало в стопках. Около веранды итальянского кафе играли в пляжный волейбол. Детская команда под предводительством аниматора очень задорно сбрасывала лишний вес и качала дряблую мускулатуру.

Подойдя к воде, я сел на ближайший лежак, разулся и попробовал температуру воды. Море было холодным для моих ног, и они были правы: купалась только одна семья, которая оказалась «нашей». Члены этой семьи были, как на подбор, мощные, и им холодная вода была не страшна. Никого, кроме них, в море не было. По берегу ходили погонщики с верблюдами и лошадями и устраивали «покатушки».

Полежав на топчане и насладившись красотой морского пейзажа, я решил вернуться в номер. Проходя мимо бара, я решил зайти и попробовать тунисский чай, про который пишут все, кто пишет про Тунис. Чай меня разочаровал. Мне показалось, что он очень похож на грузинский (из моего советского детства), который давали в школе, только без привкуса чернослива.

Он не имел вообще привкуса — муть! А мяты, про которую писали, там вообще не было. Ол инклюзив и есть ол инклюзив. Выпив чай, я решил вернуться в номер и поискать в книге знакомые буквы. Наступало время «файв о’клок», и я решил посетить итальянское кафе. Пройдя внутрь, я обнаружил, что полдник надо выносить на веранду, которая была на улице. Но я решил перекусить внутри, так как на веранду тарелку мне было не донести.

На полдник давали сладости, кофе, чай, блины с медом.

Я сел за столик и только стал есть, как вдруг передо мной появился один из официантов и стал мне что-то говорить на французском, показывая рукой на веранду. Я, конечно, хотел ему понятно объяснить, что мне там неудобно, но мой словарный запас не дал мне этого сделать. Я просто отмахнулся от него, сказав: «Ноу!»

Он не стал настаивать и исчез. Это единственный раз, когда меня пытались поправить в этом отеле.

Блины и сладости были на уровне, а мед почти не имел аромата. Может, в Африке какие-то неправильные пчелы? А может, опять «ол инклюзив, кто его знает?

Закончив трапезу, я решил опять пойти на пляж и полюбоваться холодным, но прекрасным морем. Пока я сидел на берегу и читал книгу, которую я захватил из номера, пришло время ужина. Все стали подтягиваться к основному ресторану. Я опять оказался одним из первых, но теперь «первых» было значительно больше, чем утром.

В главном проходе была разбита берберская палатка, куда были помещены манекен, одетый в национальную одежду, и всякая утварь. Но главное, что меня поразило, — перед дверями ресторана стояли аниматоры, одетые в костюмы восточной женщины и янычара. Причем девушка была одета мужчиной, а юноша — девушкой, к тому же он был накрашен, как женщина. Да, Восток — дело совсем тонкое.

На ужине главными блюдами были кус-кус с курицей и мясо дикого вепря, о чем туристам сообщала в меню надпись на английском языке и личное фото борова. Курица с гарниром была очень даже, а вот дикий свин подкачал. Но будем к нему снисходительны: он же в первый раз.

В общем, ужин был очень обильным, к тому же было много овощей, арбузы, клубника, ну и, конечно, сладости и мороженое. Выбрав стол и «застолбив» его кепкой, я пошел к столам с блюдами. Набрав все, что мне понравилось, я вернулся на свое место и сел. Ко мне подошел официант и предложил вино или минеральную воду. Вода оказалась вкуснее.

После ужина я вышел из ресторана и пошел к пляжу — посмотреть на закат. Море меня так и тянуло к себе. Постояв немного, я решил отправиться в бар и выпить коктейль. В баре веселились французы, которые бурно праздновали победу своей команды по футболу. Хотя я французский не знаю, но мне именно так показалось. Также в баре сидели парочки и компании. Звучала музыка, у небольшой сцены с диджейским пультом кучковались дети.

Я сел на диван и заказал у официанта коктейль. Пока ждал, ко мне подсела женщина с маленьким внуком, который тут же пошел играть с другими детьми. Женщина была русской, и мы разговорились. Она заказала кофе, и, узнав, что я юрист, решила проконсультироваться.

У нее была стандартная ситуация: она решила продать квартиру, которая ей досталась по наследству, но не хотела платить налоги. Я предложил ей несколько вариантов.

Можно подождать три года и не платить налоги.

Можно продать квартиру, указав в договоре купли-продажи сумму меньше миллиона. Но есть риск, что покупатель отдаст только ту сумму, которая указана в документах, или налоговики сами пересчитают цену.

Еще один вариант — оформить дарственную и надеяться на то, что одариваемый отдаст деньги, а налоговики посчитают налог по стоимости БТИ.

Когда я закончил, она поблагодарила меня, извинилась за доставленное беспокойство и пошла вылавливать внука, который вступил в схватку с французскими детьми. «Наверно, мстил за 1812 год» — пошутил я про себя.

Я допил коктейль и пошел пройтись по отелю. Выйдя из бара, я решил зайти в восточное кафе. Там работал телевизор, можно было взять кальян и выпить кофе.

Я пил кофе и думал о вечном. Да, кофе они умеют варить.

Вернувшись в номер, я лег спать. День был насыщенным, и мне требовался отдых.

 

Поездка в зоопарк «Фригия»

Наступило утро. Позавтракав, я пришел в лобби, где уже собирался народ для поездки в зоопарк «Фригия». Подошел автобус, мы сели и покатили на встречу с «запертой» дикой природой.

Поездка продолжалась недолго — минут тридцать. Автобус подъехал к зоопарку, и мы высадились. Вход находился между двух желтых башен, напоминающих деревянные столбы из документальных фильмов об Африке. После того как мы вошли, нам раздали памятки с информацией о зоопарке и пустили в свободное плавание.

Первым препятствием на моем пути стал довольно крутой подъем, который находился около бассейна с морскими львами. Он был пустой, но, по обещанию гида, представление должно было состояться. Подъем был мало того что крутой, но он к тому же не имел поручней, чтобы держаться. Мне пришлось поймать ничего не подозревающего туриста и, зацепившись за него, подняться. Поблагодарив туриста за помощь, я начал осмотр.

В вольерах зоопарка был представлен стандартный набор животных — жирафы, слоны, антилопы, крокодилы, павианы, песчаные лисицы, сурикаты, страусы (к которым лучше близко не подходить — могут пребольно клюнуть огромными клювами).

Подойдя поближе к жирафам, я пытался определить, какой именно их подвид был передо мной — Ротшильда или масайский. Представители второго — менее яркие, и пятна у них в виде клиновых листьев. Пока я шел, жирафы ушли в другую сторону, и мне сложно было определить издалека, кто они там были.

Один из самых забавных аттракционов в зоопарке — стадо морских свинок. Зачем они там были, я так и не понял. Может, для детей или просто как корм для других животных? Но корм живет в прикольных куполах из рабицы и бегает по специальному переходу между куполами. Может, именно здесь Стивену Кингу был навеян сюжет его «Купола»?

Также в зоопарке живут олени, лемуры, тигры. Были даже белые тигры, которые всем своим видом говорили, что не только львы — цари зверей. По пути мне встретились еноты, которые спали в большом скворечнике без передней стенки. Они так вальяжно потягиваются и переворачиваются, что смотришь на них — и завидуешь.

Львы смотрелись на фоне белых тигров, как не достриженные облезлые кошки. Гепарды, австралийский кенгуру, ламы — здесь было, на что посмотреть. Гиены, похожие на жутковатых собак, жили в большом вольере с деревьями и пещерой. Там они прятались, что позволяло им почувствовать себя в саванне.

У вольера с фламинго я остановился и решил рассмотреть их повнимательнее. Блеклые они были какие-то. «Жалеют морковь для них, что ли?» — подумал я.

Ну и, конечно, Рикки-Тикки-Тави! Мангусты были очень забавными, как и ушастые лисицы, лемуры.

Хищников посетители рассматривали сверху, так как дорожка переходила в навесные мостики, которые располагался над вольерами. Между вольером с львами и вольером с тиграми находился вольер… со строителями, которые перетаскивали камни и строили убежище.

Более мелкие животные содержаться в вольерах, больше напоминающих широкие ямы. Это было очень удобно, так как к ним можно было подойти и посмотреть, и почти каждый, кто подходил, пытался туда что-то крикнуть. Для любителей еще более тесного общения с живой природой висело объявление, что кормить и заходить в вольеры запрещено, даже если вас туда приглашает сотрудник зоопарка. Я нашел текст этого объявления и на русском языке и был очень тронут заботой администрации зоопарка о посетителях.

Проходя недалеко от вольера с черепахами, я увидел, как два немца волокли куда-то одну из тортилл. «Понятно, русского они не знают», — заключил я.

Очень удобно были расположены места для отдыха в виде кресел, вырезанных из целого куска дерева черного цвета. Посидишь на таком «троне» — и чувствуешь себя «белым господином».

В зоопарке есть центральная площадка, на которой находится магазин с африканскими сувенирами, и центр, где можно за деньги дать рыбам пощекотать ваши пятки.

Но главное, что мне понравилось в зоопарке «Фригия», это ансамбль зулусов, которые с интервалом в несколько минут играли на народных инструментах и пели. Получалось у них это так хорошо, что туристы обязательно останавливались и слушали. Во время этого концерта один из певцов выбегал к слушателям, спрашивал, откуда они, возвращался обратно, выкрикивал название города, а остальные подпевали, и это очень нравилось туристам.

В этом зоопарке будет очень интересно детям: их можно покатать на верблюдах и лошадях, им разрешат покормить некоторых животных — за дополнительную плату, но главное его достоинство в том, что до него можно быстро доехать.

Но что касается доступности для инвалидов, то тут много недоработок. Передвигаться люди с ограниченными возможностями здоровья могут здесь только в сопровождении здорового человека, или им постоянно придется просить кого-нибудь помочь спуститься и подняться. Это неудобно.

На территории можно купить сувениры, браслеты и майки. Но, по мне, так лучше это делать в отеле: получится дешевле.

На осмотр территории я потратил около часа, может, больше. В процессе осмотра у меня появился попутчик, который мне помогал подниматься и спускаться. Мы познакомились и разговорились.

Он жил не в моем отеле и приехал не из Москвы. После того как я развенчал миф о большой московской пенсии и легкой жизни в столице, мы остановились около ларька с газировкой, купили напитки и решили отдохнуть в тени.

Пока мы сидели, я провел консультацию по вопросу договора пожизненной ренты. Мой попутчик хотел узнать, стоит ли ему заключать такой договор с родной бабушкой, которая готова ему отписать квартиру, но дарить боится.

Я ему объяснил, что для него лучше всего — заключить договор, в котором будет точно прописано, что вся его помощь стоит конкретную сумму. Ее он должен будет переводить бабушке на счет в банке и оплачивать коммунальные платежи и налоги, так как квартира фактически будет его собственностью. Бабушке нужно будет объяснить, что если ей платят субсидию, то после оформления договора, субсидию на оплату квартиры она получать не будет. Главное, что надо сделать, чтобы избежать проблем впоследствии, — взять справку о психическом здоровье владелицы квартиры на случай претензий со стороны других родственников.

Но главная проблема может возникнуть у него с женой. Если он решит развестись, то, так как это — возмездная сделка, имущество будет считаться совместно нажитым.

Прогулка закончилась. Мы вышли из зоопарка и сели во автобус, который нас развез по отелям. Поездка была забавной и как первый экскурсионный опыт вполне мне понравилась.

 

Хаммамет

Поездку в Хаммамет я решил совершить самостоятельно.

Подойдя на ресепшен утром, я попросил вызвать для меня такси. Когда машина приехала, я попросил отвезти меня в Медину. Доехали мы быстро, тут всё — рядом.

Оплатив проезд, я вышел из машины. Было жарко. Перед входом в Медину — много машин, толпится народ. Рынок есть рынок. Очутившись внутри, я был очень удивлен тем, насколько шумный и своеобразный народ — местные продавцы. Они выкрикивают что-то очень громко, не обращая на тех, кто вокруг, никакого внимания.

На прилавках продается все разнообразие овощей и фруктов. Я ходил по рядам и просто смотрел вокруг. Продавцы и покупатели не обращали внимания на туристов, торговались, выбирали товар и что-то обсуждали между собой. Торговцы были обычные, но попадались в толпе цыгане, которых показывают по телевизору в репортажах про Европу. Надо сказать, что наши ромалэ поколоритней будут.

Я прошел дальше, и мне попались лавка с коврами очень приличной работы, также было много всякой керамики и безделушек. Да, вещи очень колоритные. Особенно мне понравились прямоугольные блюда голубого и коричневого цветов с вкраплениями черного. Очень африканские, по моему мнению. Вот здесь продавцы не стеснялись, хватали меня за белые ручки и затаскивали в свои лавки. Создавалось полное ощущение, что продать для них — не главное, а вот поторговаться — настоящее удовольствие.

Пройдя через ряды, я оказался у мазаной коричневой глиной стены крепости Касба. «Да, строили на века», — подумал я. Наверх можно было подняться по лестнице, да перил не было и здесь. Но я решил, что доберусь хоть ползком! И я поднялся, держась за стену. Я смотрел сверху на море: вид был замечательный!

Внутри было тихо, и это было очень кстати. Усыпальница монаха-воина Сиди Бу-Хадида не вдохновила, но само сочетание понятий «монах» и «воин» показалось забавным. Наверняка этот тунисский герой страдал раздвоением личности.

Зашел в археологический музей: очень приличная экспозиция. Особенно понравилась мозаика с изображением Медузы-горгоны. Да, мультик не врет: если долго смотреть — можно окаменеть.

В музее много артефактов, выкопанных на развалинах города Гадрумет, который, оказывается, древнее Карфагена. Если вам лень туда ехать, посмотрите, и будет вполне достаточно.

Потом я решил пройтись по старому городу и набрел на музей истории Хаммамета — трехэтажный дом, который называется домом Хаджи.

Хаджи там не живет, там живут манекены, которые занимаются повседневными делами, сопротивляются захватчикам и даже управляются с самогонным аппаратом. На крыше дома есть замечательное место, где можно посидеть, выпить мятный чай и посмотреть на город и море.

Музей — частный, открыт недавно, и мне как человеку, посмотревшему «одноименный» фильм Аркадия Райкина, тунисские люди и манекены очень понравились. Колоритное место.

Можно было посетить великую мечеть, но так как она действующая, то мне, неверному, туда было нельзя. А можно было — в парк развлечений «Картаж-ленд», о котором я читал в Интернете.

Парк очень хорош — большая чистая зеленая территория, много аттракционов, водные горки, есть даже мини-зоопарк… Маленьким детям будет интересно, хотя после зоопарка «Фригия» этот — «слабенький».

Самым запоминающимся аттракционом было катание на лодке по рукотворной реке. По берегам ее — много зелени, сделано всё качественно. Дети будут в восторге. Лодка плывет через множество пещер, в которых пугают проплывающих фигуры людоедов, выпрыгивающие из чащи дикие звери, лев, раздирающий добычу на камнях. Что сказать — было очень классно. Столько адреналина!

Сотрудники парка обходились со мной очень бережно, как с хрустальной вазой, помогли сесть в лодку, а потом аккуратно «выковыривали» из нее.

Один момент мне очень запомнился. Когда лодка поднялась на высшую точку и должна была рвануть вниз, я увидел внизу фигуру огромного слона, который стоял почему-то лицом не ко мне. И когда лодка полетела вниз, у меня было полное ощущение, что через мгновение я окажусь в не самом приятном месте у слона.

Особенно понравилось мне карусель, которая должна быть особенно красивой вечером. На ней каталось больше взрослых, чем детей, и мне вспомнился фильм «Мэри Поппинс, до свидания!».

После того как я осмотрел достопримечательности, я заглянул в кафе, где готовили прекрасную пиццу. В пиццерии я сел за свободный столик и сделал заказ. На улице было жарко, но в кафе было прохладно, ветерок продувал помещение, и тень спасала.

За соседним столиком сидела семья из России — родители и двое маленьких детей. Увидев меня, глава семейства отодвинул стул и помог мне сесть за столик. Я поблагодарил его, и мы разговорились.

Они поделились впечатлениями, которые они испытали на водных горках. Семья приехала в Тунис первый раз, им очень все нравилось. Как и я, они заказали себе пиццу. Узнав, что я юрист, решили провести «допрос»: у них была проблема с жильем.

Их родственник — ветеран Великой Отечественной войны. Он живет в деревне — в доме, которому 100 лет. Семья хочет получить для ветерана жилье. Я обрисовал им план их действий.

Сначала нужно обратиться в местные органы власти и поставить ветерана на очередь. Но главное, что нужно, — признать жилое помещение непригодным для проживания.

Для того чтобы это сделать, нужно добиться создания комиссии, которая проведет обследование и примет решение о признании жилья непригодным для проживания.

Если комиссия не признает дом таковым, нужно будет обратиться к независимым экспертам и в дальнейшем обращаться в суд с иском о признании решения комиссии незаконным.

Для судебного разбирательства понадобится собрать справки о доходах детей и внуков ветерана, которые докажут, что они не в состоянии помочь дедушке, так как местные власти начинают перекладывать обязанность помощи ветерану с своих плеч — на плечи родственников. Но они забывают, что требование о помощи — право дедушки, а не его обязанность, и он может обратиться к родственникам с иском об алиментах, а может и не обращаться.

Главное — добиться решения суда о постановке на очередь, а в дальнейшем — обращаться за внеочередным предоставлением жилья, подключив местные СМИ. Стоит также отправить жалобы на сайт президента РФ, на сайты тех или иных партий и общественных объединений.

Когда я закончили консультацию, моя пицца уже остыла. Ну и ладно, зато помог людям, это тоже важно.

Подкрепившись, я решил посетить еще одно туристическое место в Медине, которое называется Ясмин. Это целый город с мастерскими, в которых делают и продают шелк, выделывают кожи, ткут ковры, изготавливают изделия из глины и стекла. Очень интересное для туристов место — рынки, дома, много кафешек и ресторанов. Там мне очень понравились клетки для птиц. Хотелось купить их и привезти домой — так они были искусно сделаны.

Еще одно очень интересное место — берберская деревня недалеко от стен Медины. Тут можно познакомиться с укладом жизни исконных жителей Туниса, которые долго боролись за независимость с захватчиками и пытались сохранить свою самобытность, язык и веру. Детям будет очень интересно, и если у вас нет желания или денег, то можно ограничиться этим посещением и не ехать на экскурсию в настоящую пустыню.

Очень хотелось побывать на одном из пиратских кораблей, которые «болтались» недалеко от берега, но была одна проблема. Как я сначала подумал, на корабль везли на катере, с которого нужно было забраться на сам корабль. Но я ошибался, это, наверно, подвозили пиратов, уходивших на обед. Для того чтобы попасть на пристань, нужно было пройти к порту. Выйдя к порту Ясмин, я увидел много яхт и катеров. Я решил зайти на территорию местного яхт-клуба и посмотреть поближе на суденышки. Народа вокруг было очень мало, казалось, что яхты вообще стоят без охраны.

Подойдя ближе к яхтам, я увидел очень много рыб, плавающих прямо у кромки воды целыми косяками. Подумал, вот он — рай для рыболовов, но ни одного из них не увидел. Может, они сейчас ловят сардин, которые мигрируют с юга Африки на ее север — в Тихий океан? Причем, так как они предпочитают более холодную воду, то собираются все в центре более холодного течения шириной всего один километр. Считается, что по количеству особей это — самая большая миграция на планете. Рыбы движутся большими группами и выглядят, как блестящие облака под водой.

Напротив, у противоположного пирса стояла огромная яхта и корабль, очень похожий на гламурный крейсер «Аврора». Может, это остатки российского флота, который пришел в Бизерту и упокоился там?

На самом деле, это была очень трагическая страница истории России. В 1920 году из Севастополя вышел российский флот — 33 корабля, на них — тысячи русских офицеров и их семьи. С остановкой в Константинополе корабли пришли в порт Бизерта, и там российский флот закончил свое существование.

В течение пяти лет большая часть этих иммигрантов уехала во Францию, так как правительство этой страны предоставило гражданство всем, кроме мусульман. Они уехали и стали во Франции устраивать свою жизнь. Но в период, пока русские офицеры и их семьи были в Бизерте, там был построен храм. Они пытались наладить привычный быт, воспитывать детей и жить, как они привыкли…

Жаль, что в Бизерту ехать очень долго, и не все хотят ехать на самый север Туниса. А ведь это должно быть очень интересно для русских! Я тоже решил посетить этот город, но об этом позже.

Но главной целью моего похода в порт Ясмин были пиратская бухта и флотилия пиратских кораблей. Как же без них, ведь все-таки Тунис — это пиратская вольница. Такой вид развлечений очень распространен также в Турции. Ведь именно турецкая эскадра отбила у испанцев Тунис и включила его в состав Османской империи, после чего он стал частью самого большого пиратского государства, которое держало в страхе все Средиземное море.

Конечно, турецкие владыки пытались легализовать главных корсаров, награждая их титулами адмиралов, но разбойники и есть разбойники. Я был очень впечатлен, и сразу вспомнились книги о пиратах, которые я читал, и фильмы о них. Я, конечно, не смог отказать себе в удовольствии побывать в лапах у потомков пирата Барбароссы, в свое время державших в страхе караваны судов.

Интересно, не его ли именем назвал Адольфыч свой план? Но нет, то был кровавый германский король, сравнявший город Милан с землей. Впрочем, некоторые турецкие историки считают, что Гитлер назвал свой план именно в честь великого турецкого флотоводца Барбароссы.

Нужно отдать ему должное, Барбаросса смог добиться огромных успехов в увеличении мощи Турции, и, конечно, можно не вспоминать о том, кем он был на самом деле, а именно — выдающимся разбойником и одним из самых жестоких пиратов. Получив в наследство гончарную мастерскую, освоив профессию гончара, он все-таки не усидел на месте и нанялся на корабль, который был захвачен. Барбаросса провел несколько лет в рабстве. Сбежав с галер, он опять нанялся на другой корабль, на котором организовал бунт и, захватив его, стал грабить и топить корабли.

В этот период османы решили усилить свой флот за счет пиратов. Они стали строить корабли в Анатолии и нанимать на них сброд со всего мира — итальянцев, испанцев, греков и т. д. Наемники с радостью принимали ислам, который, впрочем, не мешал им пить, играть в карты и веселиться.

Барбаросса был очень удачливым, но очень жестоким пиратом — грабил торговые суда, убивал моряков, отрубал им головы, пытал и тела выбрасывал в море. За успехи в грабежах ему было пожаловано звание адмирала. Слава о великом и ужасном Барбароссе разносилась по миру, и все чаще на торговых судах возникали бунты, связанные с невыплатой заработной платы, и корабли присоединялись к пиратской флотилии. Теперешним работодателям надо бы взять это на заметку.

Постепенно кораблей под пиратскими флагами становилось все больше, и Барбаросса захватил Алжир и Тунис. Став грозой Средиземного, Черного, Красного морей, он ударился в ислам, поднял над своими кораблями зеленое знамя, стал соблюдать все требования Корана и требовал этого от всех, кто ему служил.

В восьмидесятилетнем возрасте Барбаросса ушел на покой, поселился на берегу Босфора и стал спокойно тратить награбленное. Писал мемуары, которые до сих пор хранятся в музее и в Стамбульской университетской библиотеке.

По сей день турки чтят его как великого флотоводца, все турецкие корабли салютуют, проплывая мимо усыпальницы Барбароссы, хотя, по свидетельствам историков, это был очень хитрый человек, трусливо избегавший сражений (сбегавший от них даже посуху!), если ему это было ему выгодно.

Такой случай произошел в Тунисе, когда этого знаменитого пирата пытался вызвать на поединок генуэзский адмирал.

Корабль, на котором я хотел прокатиться, назывался «Ганнибал», что тоже русскому уху было близко. К «нашему всему» этот Ганнибал отношения не имеет, конечно, но тоже храбрый парень был. Уже в 18 лет захватил почти всю Испанию и умудрился совершить поход через Альпы, причем на слонах. И как же бедные «элефанты» на горы взбирались?

Я подошел поближе и стал прогуливаться вдоль кораблей, предвкушая поездку. Цена экскурсии, а точнее — удовольствия реализовать мечту детства, была приемлемой. Большинство тех, кто посещает корабли, обычно — с детьми, и, конечно, всё на подобных экскурсиях адресовано для девчонок и особенно мальчишек.

Зайдя на корабль, я занял удобное место в теньке. На палубе стояло много скамеек, в центре было свободное место. Там и была сцена, на которой происходило главное действо. Туристы, многие — в купальниках и плавках, заходили на борт, рассаживались вокруг сцены и ждали отплытия. Много было наших. А рядом со мной сидела с внуками бабушка в хиджабе. Внуки не отрывали глаз от девчонок в купальниках, а бабушка всю дорогу стыдливо закрывала глаза рукой.

На середину сцены вышел и поздоровался с нами аниматор — крупный мускулистый загорелый пират. Корабль отплыл от берега, вокруг было очень красиво — море, бухта, маяк. Вдали я увидел плавники в волнах. Это были дельфины, они сопровождали другой корабль, который плыл недалеко от нас.

Да, дельфины — очень умные животные. И как у людей поднялась рука вылавливать их, как обычную рыбу, и закатывать в банки? Даже у нас до определенного времени можно было купить консервы из дельфиньего мяса. Ужас просто! А японцы до сих пор убивают дельфинов, причем очень жестоко. От этих мыслей меня отвлек призыв аниматора, и я стал смотреть представление.

Ребята были — молодцы. Первое, что они сделали, — с четырех сторон стали карабкаться на самый верх мачты и попарно показывать трюки, сплетаться ногами, висеть на руках и всячески «выкрутасничать». Глядя на них, я все больше убеждался, что кровь корсаров в них течет.

То, что они показывали, было ничем не хуже, чем в цирке. После трюков под куполом неба, на сцене появился факир. Он изрыгал огонь, запивал его чем-то из пластиковой бутылки. Дети были в восторге.

Следующим вышел йог, который пытался порезать себя саблями и проткнуть пикой, лежал на гвоздях. Его ассистент — к большему ужасу зрителей — вызывал из толпы кого потолще и предлагал встать йогу на спину. «Видно, йог был ему должен, или просто садист помогал мазохисту», — пошутил я про себя.

Потом объявили перерыв на обед, и народ, кого не укачало, двинулся гуськом к раздаче. В меню были салат и курица, но самым прикольным мне показался напиток, поданный в дыне, из которой удалили сердцевину. Это было очень вкусно! Дальше была дискотека для взрослых и детей. Нашлись смельчаки, которые хотели окунуться в открытое море. Но их было очень мало — не сезон все-таки.

Прогулка очень понравилась, но приходилось постоянно за все хвататься, чтобы устоять на ногах во время качки. В остальном все было — супер.

Я не зря, когда был в Картаж-ленде, проплыл на лодке через логово пиратов. Сделано было все очень правдоподобно, если относиться ко всему проще — по-детски, отключить критическое мышление и не искать недостатки.

Завершить свой поход я решил, посетив виллу Георга Себастиана, построенную в 1920 году. Хорошая дача — бассейн, парк, богатая для того времени обстановка. Недаром здесь, по словам гида, жили Черчилль, Роммель, и многие другие знаменитости.

Самым забавным был портрет в одной из комнат, который следил за тобой, пока ты шел через комнату: ощущение, как в 3D. Но все равно в доме царит запустение, хотя в амфитеатре рядом и проходит каждый год какой-то фестиваль.

Мне повезло, и я пристроился к англичанам, но так как я язык практически не знаю, информацию, которую выдавал гид, я пропускал мимо ушей. Но все равно — удачно прогулялся. Единственное место, которое я не посетил, это амфитеатр: спускаться там было неудобно, перил опять не было. Но и издалека сооружение тоже смотрелось неплохо.

Участок у «дачника» был очень большой — с собственным пляжем. Лично мне даже завидно стало: у воды, а комаров нет. У нас бы минут за пять они тебя всего досуха выпили.

Таксист, который вез меня на виллу, ждал у входа, хотя я его об этом не просил. Надо отметить, что все таксисты, которые меня возили, готовы были ждать, пока я хожу. Но мне это было не очень комфортно, так как постоянно приходилось себя подгонять и быть привязанным к определенному месту, раз уж человек меня ждал. Кстати, нужно помнить, что торговаться надо даже в такси.

Таксист очень проникся моей тягой к познанию его страны и к тому, что я, хотя мне было, если сказать честно, тяжело столько много ходить, не жалел свои «серебряные копытца» и хотел посмотреть как можно больше. Поэтому он предложил мне посетить и развалины города Пуппут. Я, конечно, согласился, и мы поехали.

Развалины показались мне обычными, но, конечно, понравилась мозаика. Очень красивая и кропотливо сделанная, она была везде под ногами. Даже древний узор из свастик смотрелся благородно. Если бы в Москве такую мозаику укладывали вместо асфальта, никто бы слова не сказал: такие портреты, что и красками так не нарисуешь, а тут — кубиками выложено.

Это был последний мой объект осмотра в Хаммамете. Я так устал, что развалины посмотрел очень бегло. Территория раскопок была очень большая, но, так как я ходил без гида, я быстро осмотрел камни и колонны, зашел в музей.

Как я прочитал уже в Интернете, приехав домой, Хаммамет был деревней у города Пуппут, который потом разрушили пираты, и он уже не возродился.

Проходя по руинам, я увидел силуэты знакомых зданий. Мне показалось, что эти развалины находились не так далеко от моего отеля, и я не ошибся. Две минуты — и я был дома. Вот так оно и бывает: все было рядом, а я узнал об этом только в конце своей прогулки. Конечно, я посмотрел не все, но для одного дня было совсем неплохо.

Можно было, наверно, вернуться в Хаммамет, прогуляться еще и по набережной — там много красивых отелей, ресторанов, казино… Но я так умотался, что еле дошел до номера и лег спать без задних (и даже без передних!) ног.

 

Сиди-Бу-Саид

Наш автобус подъехал к городку, и мы веселой толпой рванули вглубь его улочек.

Хочу сразу отметить, что если вы хотите что-то посмотреть и получить истинное удовольствие, отправляйтесь в «одиночное плавание», так как в толпе горластых туристов очень сложно что-то успеть почувствовать, кроме желания догнать убегающего от тебя экскурсовода.

Нужно не бояться брать такси или садиться на маршрутку, поезд и путешествовать в одиночку. Но я был не один и больше пытался догнать, чем посмотреть. Я заранее спросил, когда нужно подойти к автобусу, и постепенно отстал от группы.

Я выбирал те улочки, по которым мне было удобно идти туда и обратно. Так как городок расположен на возвышенности, нужно заранее рассчитать, как идти обратно. Мне например, всегда тяжелее спускаться, чем подниматься в гору.

Пройдя по рядам с сувенирами я вышел к знаменитому «Café des Nattes» — кафе «На циновках», которое было открыто давным-давно — лет триста назад. Оно является точкой притяжения туристов, так как в нем, как говорят, придумали знаменитый тунисский чай с орехами. Очень забавное ощущение: пьешь чай, в котором плавают орехи, которые так и хочется выловить.

Кафе очень колоритное, но пришлось мне «похелпать», чтобы войти, а потом и выйти из него, так как лестница при входе — очень крутая, и нет перил. Пришлось воспользоваться чужой помощью.

Как только я попросил об этом, меня облепила веселая итальянская семья, которая изо всех сил пыталась мне помочь, причем они это делали все вместе. Муж и жена взяли меня за руки, а бабушка толкала сзади в поясницу так рьяно, что я чуть не запутался в ногах.

В кафе было многолюдно: посетителей туда приводят организованными группами. Исполнив ритуал с чаем, я пошел к выходу. Все это время «итальянская мафия» за мной пристально наблюдала, и как только я решил покинуть древнюю харчевню и пошел к выходу, они тут же выросли у меня по бокам. Спустив меня вниз, они вернулись обратно в кафе. Молодцы! Есть люди в итальянский селеньях!

Дальше прогулка проходила по узким улочкам и переулкам. Фотки не обманули: городок был очень красивый. Любители голубого цвета, которые сто лет назад захватили здесь власть и запретили другие цвета, кроме белого и голубого, не прогадали. Единственное — им надо было запретить во всех других местах это цветовое сочетание.

Двери, мимо которых я шел, были очень колоритны. Но складывалось впечатление, что красили их бабушки из нашей деревни. Масляная краска с подтеками — это наша тема. Но если идти быстрей, чем хожу я, этого можно и не заметить.

Сев на лавку отдохнуть, я стал рассматривать балконы и решетки на нижних этажах. Жалко, что рядом не было младенца, которого бы можно было примерить к окну. По словам гида, решетки на окнах делали специально выпуклыми для того, чтобы можно было положить туда ребенка. Так он будет безопасно гулять, не выходя из дома. Это, наверно, было давно, так как я не увидел ни одного гуляющего за решеткой карапуза.

Очень мне понравился вид на яхты, которые стояли у причала и ждали своих художников. Живописцы, и правда, были представлены работами, которые продавали местные «хипари». Сюжеты были очень теплые, и, конечно, очень хотелось купить что-нибудь на память, чтоб согреваться, когда на улице будет снег. Но как вывозить такие работы и везти? Впрочем, по-моему, продавцу и так было нормально, и он не настаивал.

По словам гида, который инструктировал нас в автобусе, это была пиратская бухта. Да, давно это было, ничего об этом мне не напомнило, пока я ходил вдоль белых стен. Где кабаки, пираты, йо-хо-хо, и бутылка рома?

Как сказал гид, пираты даже имели свой пенсионный фонд и выплачивали за увечья деньги «коллегам»: за утерянный глаз — две монеты, за ногу — пять. Я посмотрел на себя и сделал вывод, что мог бы тогда подзаработать. А то у нас выплаты по ущербу здоровья меньше, чем у пиратов. Так, если вы не работали на момент увечья, судья вам посчитает сумму, исходя из прожиточного минимума по России, который лет двадцать, по сути, не повышался. Единственное, что можно сделать, это возмещать расходы по реабилитации с виновника, если вы докажете, что вы не можете получить их бесплатно от государства.

…Я дошел до сада и сел в тени дерева отдохнуть. Очень красиво — все цветет, благоухает. Но, когда садишься на голубую скамейку, инстинктивно боишься, что она окрашена. Отдохнув, я «покатился» вниз. Было жалко уходить, но надо было идти к автобусу, а то еще уедет без меня.

Идя вниз, я держался за стену, как вдруг открылась дверь, и я увидел руку со стаканом воды. Его вынесла бабушка и протянула мне. Я смутился, но вода была к месту. Думаю, что если бы я шел еще медленнее и с более грустным лицом, я бы мог здесь и поесть, и заночевать. Поблагодарив бабушку, я пошел дальше.

Продолжив свой путь, я услышал звук мотора машины, которая проезжала рядом. Парень, сидевший за рулем, махнул рукой в мою сторону и остановил машину. Он подвез меня к автобусу, что было очень кстати. Да, пешие прогулки в гору требуют сил.

Уезжая, я в последний раз взглянул на белые домики, удаляющиеся от меня. Не зря я здесь ходил: красиво!

И все-таки, если, по словам гида, в большинстве своем пираты были мусульманами, кто же из них так пил, что смог прославиться в веках?..

 

Карфаген

Когда мы приехали в Карфаген, нас высадили на площади напротив местного музея. Собор святого Людовика, в котором он находится, выглядел, как средневековый замок, но из светлого камня. Внутри было очень красиво, и главное — прохладно. Среди экспонатов было много мозаики, скульптур и древних обломков. Гид рассказал об истории Карфагена, о временах его расцвета, войнах и о том, из-за чего его разрушали.

Я сделал вывод, что город стоял бы себе и стоял, если бы не торговал фальшивым алкоголем. По словам гида, существует и такая версия причины уничтожения города.

Карфаген был величайшим городом античности и центром торговли. Также Карфаген был республикой со всеми атрибутами демократического государства. Основан он был приезжими, которые из своих родных мест бежали от мести и гибели. Будущие карфагеняне пришли к афрам и попросили поселится с ними рядом, и аборигены разрешили им стать своими соседями.

Карфагеняне были искусными торговцами и стали очень быстро богатеть, развивать взаимоотношения с испанцами, греками, галлами, итальянцами, египтянами, спартанцами. Со всеми, кто был им интересен, они заключали соглашения и договоры. Карфаген имел власть над Сардинией, Ливией (т. е. Африкой) и частью Сицилии. Карфаген смог запретить самому Риму вторгаться на территории, которые были подконтрольны Карфагену. Граждане Карфагена участвовали всецело в жизни своего государства, они создавали партии и принимали решения, необходимые для процветания города и государства.

Несмотря на кажущуюся, с точки зрения современного человека, продвинутость Карфагенского общества, его граждане ничем не отличались от других людей, живших в античные времена. В античном обществе было распространено языческое многобожие. Как известно, боги требовали жертв, и жрецы с радостью эти жертвы приносили. Причем жертвами могли быть как взрослые, так и дети. Также среди карфагенян было распространено потребление в пищу собак.

Получив прибыль, Карфаген решил расширить свои владения на суше и превратиться из портового города в полноценное аграрное государство. Постепенно новые поселенцы стали притеснять местное население, которому они поначалу платили многие годы дань. Для захвата земель им необходимо было иметь армию, которую они благополучно собрали из наемников и рабов. В Карфагене не было всеобщей воинской повинности, но граждане тоже могли поучаствовать в защите родины. Государство быстро увеличивалось, ведя постоянные войны или добиваясь своей цели переговорами, обманом и другими способами, принятыми в то время. Постепенно Карфаген смог расширить свои границы на всю северную Африку — до самого океана.

Такая ситуация не могла продолжаться долго, и, как любая империя, Карфагенское государство стало слабеть и подвергаться набегам. Постепенно захватчики стали отбирать земли у Карфагена, и в конце концов территория государства уменьшилась до размера города. Во время последней битвы с римлянами Карфаген был разрушен.

Горожане храбро сражались, но не смогли противостоять захватчикам. Хотя в городе было более пятисот тысяч жителей, большинство из них было убито, а выжившие стали рабами. Земля, на которой стоял город, была перепахана и «засеяна» солью.

Гид провел нас по залам и ознакомил с экспозицией. В музее было много различной керамики, масок, амулетов, скульптур, фресок, которые были найдены при раскопках Карфагена.

Детей же в музее привлекал самый главный артефакт — местный кот, который валялся на мозаичном полу и всем своим видом давал понять, что он здесь хозяин.

Гид закончил экскурсию словами, что у нас есть сорок минут на самостоятельный осмотр развалин. Территория их была очень большой и находилась на двух ярусах: так было очень удобно ходить и осматривать руины. Спуститься с одного яруса на другой можно было с помощью лестницы с перилами, но пандуса для колясок я не нашел. Всё — как всегда.

Я ходил вместе с товарищем, с которым познакомился в автобусе, он заменил мне гида и много рассказал об истории города. Когда мы дошло до очередных развалин, мой личный экскурсовод сказал, что это — руины Тофета. Но, на мой взгляд, эти развалины не отличались от других, и я бы не догадался, где кончаются одни и начинаются другие. А самое шокирующее, о чем я узнал, — то, что здесь было кладбище детей, которых приносили в жертву.

Пока мы осматривали останки древних поселений, мой «поводырь» решил задать мне вопрос, — как ему заставить родственника ухаживать за могилой его родителей?

Нужно выяснить, какие документы у родственника на руках, есть ли удостоверение на данное захоронение или нет, занимался он похоронами или нет.

Если удостоверение есть, то необходимо попытаться договориться, так как лишить его права распоряжаться этой могилой невозможно. Проще всего — заниматься уходом за могилой самому и не взывать к совести родственника. Главное, чтобы родственник не решил к вашим родителям кого-то «подселить».

После окончания импровизированной консультации мы пошли дальше и подошли к остаткам каменных труб, по которым, по словом моего собеседника, собиралась дождевая вода для города. Дальше располагались древние туалеты, в которых было принято решать серьезные вопросы. Это сооружение, кстати, вызывало самый большой интерес у туристов.

Потом нас повезли в бани Антония Пия, там нам рассказали и показали, где располагались бассейны, места для отдыха и т. д. Да, для посещения таких мест нужно обладать хорошим воображением, так как вокруг тебя — одни обломки, ямы, куски стен и колонн…

Последним пунктом экскурсии был холм Бирса с видом на Карфаген. В сувенирной лавке я купил тарелку с изображение Карфагена и магнитик. Очень мне сложно было оценить данные развалины. Может, когда-нибудь в будущем придумают очки, которые можно будет одеть, как в кинотеатре, и компьютер достроит то, что было разрушено, и человек сможет живо представить, как выглядели древние города. Если не любить археологию или не обладать нужной информацией, то очень сложно наслаждаться кусками камней и колонн, которые вызывают только сожаления и мысли о бренности всего в этом мире.

Также закрадывалось сомнение в их подлинности увиденных артефактов. Может, это новодел, выставленный туристам на удивление? Китайцы, например, построили для экскурсантов новую китайскую стену на развалинах старой, и все довольны.

Несмотря на все это, Карфаген, конечно, завораживает. Особенно, когда представляешь, что «кучка» приезжих, много столетий назад решивших обосноваться на этих землях, создала такое великолепие и смогла оставить в веках свой след.

 

Тунис. Музей Бардо

Столица Туниса — Тунис, приятный город-миллионник, в котором есть метро — наружное и очень зеленое.

Сначала нас привезли в «прикормленное» кафе, где очень вкусно покормили. Кафе было не в самом престижном районе, и выглядело все уныло и пыльно. Но потом нас повезли в центр, который был похож на Лазурный берег. Пока нас везли, гид нам рассказывал, как развивался город, когда была революция, кто был первым президентом Туниса.

Надо сразу отметить, что в Тунисе к первому президенту относятся с глубоким уважением, так как он дал народу свободу от французского ига. Очень много улиц и площадей названы в его честь, установлено много памятников. Во времена его правления в жизни граждан произошло очень много позитивных изменений. Например, если местный муж подает на развод, то он обязан содержать свою бывшую жены до самой смерти.

Да, если это так, то тунисским женщинам просто повезло. Наши-то бегают за бывшими мужьями — даже на детей алименты не могут получить. А уж сама жена получит деньги, только если она воспитывает ребенка-инвалида до восемнадцати лет, или сама стала инвалидом. Но не позже года после развода или трех лет после рождения ребенка, а также во время беременности. А размер алиментов зависит от материального положения. Это значит, что могут присудить, как говорится, три копейки.

В центре очень много улочек, и на них — кафешек и магазинов.

Гуляя по здешним улицам, я еще раз убедился, что народ здесь очень отзывчивый. Например, нагнулся я завязать шнурок, смотрю, а около меня уже стоит стул. Было очень приятно.

Главная точка притяжения туристов, конечно, музей Бардо.

Автобус подъехал к зданию, которое напоминало больше белый бункер, но зайдя внутрь, мы попали в сказку. В музее собраны артефакты, начиная с окаменелостей времен динозавров и заканчивая эпохой греческого и римского владычества.

Групп было очень много, автобусы подъезжали и подъезжали, туристы шли друг за другом, вытягиваясь в длинную цепь. Нашим экскурсоводом была женщина из Украины, которая давно живет в Тунисе и даже имеет право работать гидом, что запрещается иностранцам. Экскурсия была очень интересной, но нужно было подниматься по лестнице, а подъемников для колясочников я не увидел. (Если честно, то за всю поездку по Тунису я ни одного «кривоногого», кроме самого себя, не встретил, что бы нам ни рассказывали.)

Очень было интересно в зале, в котором был представлен быт мусульман и обстановка мусульманского дома. Например, помещение гарема, из которого женщины, оказывается, вообще не имели права выходить, даже в окна смотрели сквозь решетки, чтобы их никто не увидел. Какие же они были, что на них даже смотреть было нельзя?

Или вот еще интересный экспонат: ниша, в которой установлена кровать, и над ней — фонарь. Гид открыла «страшную тайну»: откуда пошла поговорка про «свечку держать». Оказывается, во время занятий сексом мусульманин должен был зажечь специальную лампаду, и пока она горела, нужно было все успеть. Погас огонь — всё бросай и беги. Не расслабишься даже!

В залах, посвященных античному искусству, было намного интересней. Коран ведь запрещает изображать людей, можно — только узоры и орнаменты.

Мозаичные панно — просто великолепны, очень большого размера, но мало какие из них сохранились полностью. В центре залов были выложены мозаичные полы, по которым нельзя было ходить, и группу вели вдоль стен. Это, конечно, было не очень удобно, так как экскурсовод показывал на ту стену, у которой мы шли, и приходилось высоко задирать голову, чтобы рассмотреть. А нужно было рассказывать о тех работах, которые висели на противоположной стене: и смотреть удобней, и величие можно оценить.

Целый зал в музее посвящен украшениям для женщин, маскам и другой утвари, но самыми величественными были статуи. У некоторых были отломаны руки и даже головы, но это неудивительно, так как многие детишки, в том числе и из нашей группы, старались найти, на чем повисеть.

Экскурсия прошла очень энергично, мы увидели и узнали много интересного, но время пролетело слишком быстро. Мы сели в автобус, и нас повезли в город, где нам дали время погулять по Медине и по центру.

Прогулка была очень приятным завершением экскурсионного дня. Погуляв по Медине, я пошел по центральной улице к местному Биг-Бену, о котором говорил гид в автобусе. Около него я посидел в кафе, расслабившись и переваривая полученную информацию. Ощущения были самые хорошие: как жителю северной страны, приехавшему в южную сказку, мне хотелось тут остаться. Здесь тепло и сухо, есть море, нет снега и скользкого льда, но, я думаю, многие этого хотят, приезжая на отдых.

Посидев немного и выпив фреш из клубники с мятой, я пошел к автобусной стоянке, чтобы вернутся в отель. Обратный путь был долгим, и очень хотелось поскорее принять душ и поесть. Народ в автобусе притих. Чувствовалось, что данную экскурсию нужно было разбивать на две.

Многие зашли перед отъездом в местный супермаркет, в котором можно было купить спиртное — водку из фиников и ликер. Для женщин брали вино и, конечно, оливковое масло. Слава богу, что оно было в жестяных банках, а то мы бы сидели не только по колено в вине, но и, как сыры, в масле. Как говорится, не кладите бутылки на верхнюю полку над головой, мало ли, как автобус повернет.

Приехали мы — вонючие, но довольные, и побежали по номерам. Да, я настолько устал, что приходилось прибегать к помощи соотечественников. Но сколько всего интересного я смог увидеть!

Следующие несколько дней я просто занимался «тюленингом», лежа на пляже, читая книгу и восстанавливая силы.

 

Сахара и Татуин

Экскурсия в Сахару была самой долгой. Поездка длилась два дня, мы проехали много интересных мест. Если у вас мало времени или мало денег, вы можете ограничиться этой поездкой.

Выехали мы рано утром. Пока всех собирали по отелям, я немного вздремнул. По пути были «санитарные» остановки, во время которых местные торговцы очищали наши карманы от денег и заполняли их всякой ерундой — розами пустыни и другими безделушками. Я тоже выходил из автобуса, для того чтобы размять ноги, прогуливаясь вдоль рядов с «раритетами пустыни». Пройдясь немного, я понял, что надо бежать, а то продавцы захватят меня в плен.

Ехали мы вдоль оливковых рощ, которые бережно высадили тунисцы. Оливковое масло — это бренд Туниса. Его здесь производят больше, чем где-либо, хотя первый урожай с оливкового дерева собирают только через двадцать пять лет после посадки. Это же — почти пожизненное! Но ничего не поделаешь, нужно ждать.

Мы проезжали какие-то населенные пункты, от белого и голубого цветов начало рябить в глазах. Но чем больше мы удалялись от побережья, тем меньше было бело-голубого, и дома жителей сливались с окружающим ландшафтом.

По дороге мы остановились у соленых озер Шотт-эль-Джерид, где каждый, кто подходил к луже с красноватой водой, пытался пробовать ее на вкус. Не верит наш народ словам, а вода и вправду была очень соленой. Я пробовал тоже.

Пейзаж завораживал. Недалеко от нас стояла лодка с флагом Туниса, торчавшим из борта. Соляные озера очень напоминали пейзаж из фантастического фильма, так что тут можно было сделать шикарные фотографии. По словам гида, если постараться, то можно было и мираж увидеть. Для посещения этого места нужна закрытая обувь или, как минимум, носки, а то от большой концентрации соли в воде могут быть неприятные проблемы с ногами.

Самым колоритным сооружением здесь были туалетные кабинки, стоявшие около сувенирных развалов и раскрашенные для большего колорита африканскими узорами.

Я не стал бродить между сувенирными лодками и вернулся в автобус.

Следующим ярким впечатлением были заброшенные города на обочинах дороги. Как сказал гид, в них должны были жить берберы, которых отлавливают по пустыне и пытаются сделать оседлыми. Но не тут-то было: «оседлать» вольных людей не удалось, вот и стоят дома — пустые.

Вдоль дороги, по которой мы ехали, были выложены пальмовыми листьями большие квадраты. Эта система сдерживания песков выглядела очень колоритно и напоминала сеть, которую кто-то постелил вдоль дороги. Как говорится, хочешь быть передовым, сей квадратно-гнездовым. И нужно отметить, что пока мы ехали, я не видел даже намека на песок на трассе, значит, помогает.

Отель песчаного цвета, в который нас привезли, был построен, как нам сказал гид, в стиле берберской деревни. Пройдя в отель, я осмотрелся и позавидовал тому, как замечательно живут тут троглодиты. В этой деревне был прекрасный бассейн, замечательные номера и ресторан. Зайдя в номер, я сразу рванул в ванную, там стояла душевая кабина, что было для меня очень удобно. Приняв душ, я прилег на кровать и дал телу возможность разогнуться и расслабиться. Полежав, я оделся и спустился вниз. У отеля нас уже ждал караван джипов для поездки по пустыне.

В нашей машине водителем был очень крупный тунисец, который очень хотел что-то нам сказать и пытался это сделать на всех языках, какие знал. Это было очень забавно.

Нас провезли через оазис к Атласовым горам, которые еще называют динозавровыми, так как там можно найти окаменелые кости древних ящеров.

Мы высадились и после короткого инструктажа пошли к водопадам. Наш путь проходил через брошенный городок, который люди покинули, по словам гида, после наводнения. На стенах домов действительно виднелись следы, которые можно было принять за следы от потопа. Дорожки в этих развалинах были единственным ровным путем на данном маршруте. Дальше нужно было карабкаться вверх и сползать вниз по очень узкой и кривой тропе. Путь этот — испытание и для обычного туриста, что уж говорить о нас, специальных. Перед началом нужно очень хорошо подумать и рассчитать свои силы. Или силы того, кто будет вас волочь на себе.

Тропа, по которой мы шли, была узкой и извилистой. Подъем был тяжелым, но, слава богу, рядом со мной был мужчина, который стал моей правой рукой и ногой тоже. Он добросовестно меня тянул туда и обратно, за что ему — огромное спасибо.

Водопад меня не впечатлил: лужа с сероватой жидкостью. Нас постоянно предупреждал гид, что эту воду пить нельзя, так как она — мертвая (термическая). Но туристам предлагали искупаться в этой воде. Я купаться не стал, хотя можно было. Наверно, испугался, что обратно не дойду — размякну. А если серьезно, то не было места сесть, а раздеваться стоя и тем более одеваться — очень неудобно.

Когда мы вернулись к джипам, нас ждал небольшой аттракцион: около лотков с сувенирами стоял человек с соколом на руке. Но бедная птица была очень вялой, и казалось, что она спит. Мы прошлось по сувенирной точке, потом сели по машинам и поехали по горному серпантину к следующей стоянке.

Она находилась в маленьком каньоне, напоминавшем огромный кусок слоеного торта, из которого вырезали кусок. В конце каньона был еще один водопад — побольше. Народ полез купаться, а я просто прогуливался по берегу, заросшему болотной травой и затянутому тиной, в которой я даже увидел лягушку.

Дальше нас привезли в пустыню, и начались ралли Париж — Дакар. Нас болтало по джипу, как тряпки на ветру. Не помогало даже то, что все вцепились крепко в сиденья. Казалось, что водители джипов соревновались между собой, а на нас им было наплевать.

Через некоторое время пейзаж поменялся, и мы подъехали к оранжевым скалам, между которых проходила дорога. Всё вокруг напоминало марсианский пейзаж. По словам гида, именно здесь снимались эпизоды фильма «Английский пациент».

Джипы стали один за другим забираться на мертвые барханы, которые так называются, потому что они прекратили двигаться и слежались так, что по ним можно ездить. Мы весело скатывались вниз, и, как сказал наш водитель, это и есть настоящие русские горки.

Вдоволь накричавшись, мы подъехали к торосам пустыни или, как их еще называют, корням барханов. У их подножия и располагался знаменитый Татуин из «Звездных войн». Темнело, но мне удалось рассмотреть знаменитые домики и насладиться обстановкой. Было приятно вспомнить ощущение, которое я испытал, когда первый раз смотрел этот фильм.

Домики были практически заброшены, их «поедала» пустыня. Местные, наверно, как-то пытаются сохранить достопримечательность, но время берет свое.

Посредине космической деревни была площадка, на которой стояли берберы. Они пытались навязать мне фото с собой и сувениры в виде маленьких антенн из «Звездных войн».

Пустыня есть пустыня: ночь наступила моментально, и пришлось чуть ли не на ощупь искать джипы. В отель мы приехали поздно ночью, и я сразу после ужина лег спать.

Утром нас рано подняли. Мы должны были встретить рассвет в пустыне. Конечно, народ его встретил, но после вчерашнего, — как во сне.

Следующей остановкой стал самый большой оазис в Тунисе. Через него проходила трасса, по которой ехали автобусы с туристами.

Здесь нам удалось немного погулять. Было очень много зелени, финиковых пальм. Нам даже дали попробовать финиковый сок, но предупредили, что он слабит. Правда, сказали нам об этом после того, как мы его выпили.

По словам гида, здесь были посажены тысячи финиковых пальм. Вокруг нас постоянно кто-то что-то делал — копал, убирал траву, обрезал ветки.

Да, пустыня — это не шутка, если и нужно у нее что-то отвоевать, нужно работать. Даже трава, которая здесь растет, должна быть вырвана с корнем, так как потребляет много воды, а она здесь — на вес золота.

Потом нас подвезли к стоявшим посреди песка навесам, в которых нас уже ждали ненасытные погонщики. Около них были «припаркованы» верблюды, кони и багги, которые были, прямо как в фильме «Безумный Макс».

Мы вышли из автобуса и вошли в здание, которое было неподалеку. Там нас одели в полосатые балахоны, которые напоминали робы арестантов, и на головы повязали платки-шешики.

Помимо нашей группы, были и другие туристы, которым повязали платки другого цвета, чтобы в пустыне нас не перепутать.

Дальше последовало распределение по аттракционам. Я решил выбрать верблюда, и двое погонщиков бережно посадили меня на корабль пустыни. Верблюды были связаны по трое, впереди шел погонщик. Я сидел и держался обеими руками за седло, ногами сжимая бока верблюда. Прогулка была, наверно, интересной, но я думал только о том, как бы не упасть. Меня даже не укачало, хотя верблюд все делал для этого. В конце поездки один корабль пустыни решил «поверблюдить» с другим. Ребенок, который ехал сбоку от меня, был в шоке.

После того как я слез с верблюда, я думал только о том, куда бы сесть: болело все. Дождавшись, пока все накатаются, я сел в автобус и стал наслаждаться кондиционером.

Автобус остановился около кафе и сувенирного магазина, за которым начиналась Матмата с ее лунными пейзажами. Но главным объектом осмотра была деревня троглодитов, на которую нас и привезли посмотреть.

Деревня представляет из себя норы в отвесной стене, в которых люди живут и хранят свое добро. По словам гида, жители входили в поселение, спускаясь по веревке сверху, а скот заходил по боковой тропинке. Я, конечно, как и все, зашел по-скотски.

Входы в пещеры были покрашены, как и внутренние помещения, белой краской, а двери были синими: Тунис есть Тунис.

Внутри стояли кровати, шкафы, лежали ковры, на стенах висели картины. В других пещерах хранилась утварь и запасы продовольствия в больших кувшинах. В центре площадки перед входом в дом располагался очаг в яме, на котором готовили еду. Самое сильное впечатление я получил, когда группа поднялась наверх, и мы очутились на краю этой большой скалы, с обрыва которой опускались провода. По ним подавалось электричество и сигнал от спутниковой тарелки.

По словам гида, государство реализует программу по облегчению жизни местного населения, и проводит электричество и водопровод в такие деревни.

 

Север Туниса. Бизерта

Поездка на север Туниса была последней в моем плане и, наверно, одной из самых желанных и важных для меня.

Первой остановкой были развалины города Дугга.

Автобус выехал рано утром, народ был сонный, но настроенный на приключения. Ехали мы через оливковые рощи и поля, маленькие поселения встречались вдоль дороги. Подъехав к развалинам, автобус остановился, и мы все вышли. Древний город находился на холме, его руины располагались на нескольких ярусах.

Экскурсия началась с развалин римского театра, который или очень хорошо сохранился, или тихо подновлялся. Но две тысячи лет просто так не проходят. На сцене была ниша, похожая на суфлерскую будку, но только без верхней части. От нее отражался звук и уходил в ряды, которые были напротив. Экскурсовод подошел к нише, наклонился и похлопал в ладоши. Звук получился действительно громким.

Театр был построен из темно-серого камня и отличался от светлых развалин вокруг. Были установлены прожекторы и лампы: здесь до сих пор проводятся фестивали. Дальше гид нас повел по местной «МКАД». Это была довольно широкая дорога, которая вела вокруг развалин, и по ней мы поднялись на верхний ярус. На нем были развалины храма Сатурна, которые очень хорошо сохранились. Можно сказать, храм был почти целым.

Стояли колонны портика, стены, ниши, в которых должны были стоять статуи Сатурна и его детей. Гид так подробно о них рассказывал, что мне показалось, — они здесь стояли совсем недавно, и он их видел.

Нужно сразу отметить, что мне пришлось просить помощи у согруппников. Здесь, в отличие от Карфагена, вообще не было перил, а лестницы были почти везде, так что приходилось периодически приставать к людям и просить у них помощи.

Самым хорошо сохранившимся сооружением были местные бани. Подойдя к ним, гид стал рассказывать нам, как здесь горожане проводили время. Так как бани были общественными, сюда пускали всех, кроме, конечно, рабов. Рабы находились на техническом этаже и разогревали баню. Топили здесь эвкалиптом, так как, кроме него, были только оливы, но их использовать было запрещено, — растут больно долго.

Топили они не так, как топим мы. Можно сказать, у них была баня с паровым отоплением. Внизу кипела вода, пар поднимался выше и проходил по трубам, которые грели комнаты, в которых млели горожане. Бани были очень актуальны, так как зимой, по словам гида, температура в этих местах может опуститься до минус одного градуса по Цельсию. В этих древних банях было все, как у современных людей, — фитнес, бассейн, чиллаут.

Дальше мы пошли смотреть рыночную площадь и дома горожан, которые, по словам гида, строились даже в два этажа, а в некоторых имелись отдельные ванны для особо стеснительных горожан, которые не ходили в бани со всеми.

Дома, надо сказать, очень хорошо сохранились, видны были остатки стен и мозаики.

Дальше мы пришли на площадь Розы ветров, на которой действительно изображен диск розы ветров. По преданиям, именно здесь сходятся ветра двенадцати направлений. Когда гид об этом рассказывал, мне так и хотелось крикнуть, что я тоже знаю такое место. Оно находится в Москве, я живу в нем, там розу ветров не нарисовали, но дует так, что от подъезда до лестницы любители диет просто летят.

Очень интересным объектом для все членов нашей группы были остатки общественного туалета. Он представлял собой полукруглую скамью из камня, в которой были проделаны отверстия, а на полу был сделан желоб, по которому должна была течь вода и смывать все ненужное. Туристы толпились у входа в туалет, группами и по одному садились и фотографировались.

Далее нас повели на рынок рабов, он находился, как я понял, в здании, в котором и проходили торги и предпродажная подготовка. Рабов сортировали по возрасту, силе, полу и расе.

Завершили мы нашу экскурсию в публичном доме, вернее, в том, что от него осталось. Он был разделен на отдельные помещения — комнаты для утех. В публичном доме был даже кабак, который сохранился лучше всего. Это было целое здание с входом, стенами и потолком.

Город Дугга до сих пор обитаем. По словам гида, в нем и сейчас проводятся раскопки. Дальше нас повезли обедать. В ресторанчике было очень уютно и вкусно. Все, конечно, устали, особенно — дети. Мы быстро пообедали и поехали дальше.

Очень интересным местом были раскопки Булла-Регии. Обычными развалинами эти не назовешь. Нас подвезли к воротам, на которых было написано, как я догадался: «Археологический парк». Зайдя через ворота, мы пошли через арку, очутились в амфитеатре, после которого нас повели к развалинам.

Развалины, на первый взгляд, были обычными, но, когда мы подошли ближе, оказалось, что все они — под землей. Посмотрев вниз, я увидел колонны и остатки стен. Как сказал гид, это был храм. Он находился на глубине метров в пять.

Дальше находилась площадь, которая не отличалась ничем от других площадей, которые я видел в Тунисе. В отдалении находились развалины вилл римских патрициев. Для того чтобы попасть на нижний этаж виллы, нужно было спуститься по лестнице вниз. Она была узкой, но тут было удобно держаться за стены, и мне не пришлось никого беспокоить. Дальше мы попали в коридор, пройдя по которому, мы попали в огромные залы с высоченными потолками и с великолепной мозаикой на полу, по которой можно даже ходить.

На мозаичном полу была изображена, как сказал гид, древнеримская богиня в сопровождении двух накачанных «молодцев». Качество изображения просто поразило меня. Детали мозаики была настолько мелкими, черты лиц и фигур, были настолько тщательно ими выложены, что казалось, они — трехмерные.

Также там находились развалины древних терм («Любили они все-таки баню — прямо, как мы», — подумал я), византийская крепость и ранняя христианская базилика. Но после осмотра подземелий все остальное, конечно, поблекло.

Нужно отметить, что на инвалидной коляске, конечно, туда не спустишься, только если нести коляску отдельно и человека отдельно, но кто это будет делать? Очень жаль: даже если человек приедет сюда, самое главное он может и не увидеть, если ему не помогут.

Дальше нас повезли в Табарку, где мы и заночевали. Утром мы поехали в последний пункт назначения. Нас ждала Бизерта.

Тихий прибрежный городок, который долгие годы был военно-морской базой и в двадцатых годах двадцатого века стал «усыпальницей» императорского флота России.

По дороги в Бизерту мы заехали в Тунисский национальный заповедник на озере Ишкёль. По словам гида, в озере, которое занимает три четверти парка, водится водоросль, которая известна всем аквариумистам.

Эта водоросль называется рдест, а В.И Даль назвал ее водяной капустой. Этой «капустой» питаются водоплавающие птицы на озере.

Вдалеке виднелись горы, на которых росли вечнозеленые леса. Они настолько густы, что, как сказал гид, практически невозможно через них пройти. Этот непроходимый лес состоит из диких олив и фисташковых деревьев, которые еще называют маквис.

Озеро само по себе — пресно-соленое, уровень соли в нем колеблется в зависимости от времени года. Зимой, когда больше дождей, оно почти пресное, а в летний засушливый сезон оно становится соленым, как Средиземное море. По словам гида, местные жители, зная, что это территория охраняется ЮНЕСКО, все равно постепенно захватывают землю, распахивают ее, рубят лес, ловят рыбу и даже селятся на территории парка.

«Все, как у нас, — подумал я. — А может, они — из потомков наших моряков?»

Хотя они и уехали отсюда почти все в первые четыре года пребывания на этой земле, но, может, кто и остался.

Из живности в парке водятся выдры, индийские буйволы, привезенные сюда человеком, черные и белые аисты, которые здесь отдыхают во время длительных перелетов, ну и, конечно, фламинго. Какая ж Африка — без них! Также здесь много диких кабанов (вот родина того, кого я ел в начале недели!), есть дикобразы, мангусты. Но самое забавное животное, по словам гида, это генетта. Животное напоминает кошку, только хвост у нее более длинный, и покрыта она коричневыми и черными пятнами.

Хотя мы находимся в Африке, по словам гида, здесь раз в двадцать — двадцать пять лет зимой выпадает снег.

Подъехав к воротам парка, автобус остановился, и я стал «выковыривать» свою тушку из кресла. Но гид сказал, что рано, что нужно еще подождать. Впрочем, не я один стремился выйти из автобуса, еще несколько торопыг нашлось в салоне. Мы тихо сели обратно, и автобус поехал по территории парка.

Красота вокруг была просто изумительная. Зеленые горы были невысокими, но все равно заставляли всех, кто был рядом, смотреть на себя и восхищаться. Через некоторое время мы подъехали к месту стоянки и вышли из автобуса. У поста охраны нам пришлось немного задержаться. Здешний сторож с важным видом осмотрел нас, и мы пошли дальше.

Основной достопримечательностью, кроме, конечно, самой природы, был экологический музей. Для того чтобы добраться до него, нужно было подняться по каменной лестнице, на которой, конечно, не было перил.

Точнее, они были, но сделаны лишь для того, чтобы сбоку не обваливалась земля. Держаться за них мог разве что ребенок или карлик, но, что делать, пришлось ползти потихоньку. Слава богу, что с нами не было ни одного колясочника, он бы точно так внизу и остался.

Поднимаясь вверх, я думал только об одном: как я буду спускаться вниз. Если что, останусь в музее как экспонат.

Нас завели в экологический музей. Он мне напомнил скорее школьный кабинет биологии. Правда, он был больше, но набор «пособий» был стандартным — плакаты с изображениями здешней флоры и фауны, большие пробирки, в которых можно было рассмотреть подводные растения, ил и другие донные отложения… Я чувствовал себя опять в пятом классе школы.

Но самое забавное то, что гид нам долго рассказывал, как они оберегают местных животных — сотни видов птиц и растений, а потом подвел нас к витрине, где стояли чучела Рикки-Тикки-Тави и лягушки.

Дальше гид повел нас по парковой тропе длиной около трех километров, которая заканчивалась около входа в парк. Хотя, конечно, для обычного человека это была просто прогулка, мне пришлось потрудиться. Меня удивило и порадовало, что практически везде стояли скамейки в тени деревьев, на которых можно было посидеть. Но я старался не отстать, так что сидеть времени не было.

Гид, который шел во главе нашей колонны, периодически на меня поглядывал, оценивая, на сколько времени меня хватит, и, как заправский тренер, знал, когда надо сделать остановку. Дорожки были посыпаны мелким щебнем, идти было удобно, но обувь должна быть закрытой, или вы соберете приличный урожай мелких камней.

Под конец было ощущение, что этот марш-бросок не закончится никогда.

Экскурсия и великолепие природы вокруг — горы, вечнозеленый лес, болота, озеро, конечно, стоили этих мучений и потраченных сил. После пустыни, соленых озер, пальм и моря природа давала увидеть всё свое величие. Зимой озеро было фактически обычным пресным водоемом, а летом становилось, как Средиземное море, потом почти высыхало, и все равно в нем была жизнь, которая приспособилась даже к таким сюрпризам.

Дальше нас повезли в Бизерту. Народ в автобусе делился впечатлениями о красотах природы и мечтал о еде: прогулки на природе возбуждают аппетит. Мы въехали в город, и перед нами открылась характерная приморская панорама. Гид нам сказал, что Бизерта — это тунисская Венеция. Вся жизнь в городе была подчинена порту, в котором швартовались огромные танкеры, велась разгрузка и погрузка.

Наш автобус переехал через мост, который соединял две части города и разводился для прохода кораблей. Мост был очень узкий, и местные водители виртуозно избегали аварий. Автобус остановился и все вышли на воздух.

Перед нами была старинная крепость, которая защищала в древности этот порт. Гид нас повел в милый ресторанчик на набережной, с террасы которого открывался вид на залив. По воде плавали лодки, прямо у самой воды стояли белые домики. Скорей всего, они использовались как склады и даже отдаленно не напоминали венецианские палаццо.

Пока я ждал свой обед, я пытался представить, как по этой набережной прогуливались русские офицеры с женами и детьми, как они пытались сделать все для того, чтобы их жизнь была похожа на жизнь в Севастополе, который им пришлось покинуть.

Наверно, они смотрели вокруг и не могли увидеть ничего даже близко похожего на их родной город. И только набережная отдаленно напоминала ту жизнь, которую уже невозможно было вернуть.

Теперь за белыми домиками у воды стояли многоэтажные дома, по дорогам ездили машины, и ничто не напоминало о том, что здесь нашли пристанище тысячи русских людей.

Мы пообедали, и нас повели в православную церковь, которую построили на средства русских, живших в Бизерте. Она была разрушена во время фашистских бомбардировок и потом восстановлена. Именно в ней хранились частицы, которые напоминали о былом величии русского императорского флота.

Небольшая церковь была выстроена из белого камня, как и все здания в городе. Она была действующей, приход был совсем маленький. Об этом нам рассказал служитель, который в этот момент находился в церкви. Над алтарными вратами был закреплен Андреевский флаг, это сразу говорило о том, что строили ее для моряков. На правой стене была прикреплена табличка, на которой были перечислены все корабли и подводные лодки, входившие в русскую эскадру. Мы поставили свечи и пошли дальше.

Нас привезли обратно в порт с единственной целью — показать цепь, с помощью которой, по словам гида, и были пришвартованы русские корабли. Цепь действительно торчала из бетонного основания набережной и была очень ржавой и старой. Противоположный конец ее уходил в море…

Мы немного постояли, посмотрели на корабли, проплывавшие мимо. Вокруг валялся мусор, стояли дедушки, которые пытались ловить рыбу, и ничего даже отдаленно не напоминало о том, что именно здесь стояли десятки кораблей, которые стали домом для русских моряков и их семей. Местные власти, боявшиеся эпидемии то ли тифа, то ли коммунизма, почти все четыре года не давали им разрешения сойти на берег. Церковь, школа и все, что было необходимо для жизни тысяч людей, располагалось на кораблях.

Дальше нас повезли на единственное в Бизерте христианское кладбище, где хоронили русских, умерших на чужбине. Кладбище, обнесенной стеной, находилось в неприметном районе. Слева от ворот висела синяя табличка с надписью на арабском и французском языках. Могилы были неухоженные, везде чувствовалось запустение.

Пройдя по кладбищу, гид остановился у могильной плиты, которая выглядела достаточно новой по сравнению с другими. Под ней покоилась Анастасия Александровна Манштейн-Ширинская — последняя из русских, прожившая всю свою жизнь в Бизерте. На основании её автобиографии была выпушена книга «Бизерта — последняя стоянка», в которой описано обо всем, что происходило с ней, ее семьей и друзьями, обо всем, что чувствовали русские в изгнании.

Это была и наша последняя стоянка, после которой мы двинулись в обратный путь.

Через несколько дней я уже был в Москве и зажил своей обычной жизнью, но еще долго мне вспоминался удивительный мир Туниса и те открытия, которые я сделал в одной из множества стран, где я не был, но надеюсь побывать. Я, конечно, не увидел всего, что можно увидеть в этой прекрасной стране, но это — повод для того, чтобы еще раз приехать в Тунис.