После возвращения Звенислава и устроенной им чистки в рядах городских магов жизнь вошла в тихую колею. Ступающая Мягко и Хитрый Нос спокойно обустраивали новое жилище клана, Чистый Родник следила за делами в принадлежащих кицуне магазинах. Надо признать, она не особо напрягалась, покровительствующие лисицам вампиры быстро пресекали любые инциденты, к тому же наиболее активная часть магов либо укатила в другие страны, либо сидела в подвалах Гильдии охотников. Взамен возросло число оборотней, каждую весну молодняк начинал дурить и уходил из своих стай на поиски приключений.

Оборотни считались совершеннолетними лет с пятидесяти, плюс-минус десять лет. После прохождения ритуала инициации (он незначительно различался в разных стаях) и получив взрослое имя, молодые волки старались вырваться на свободу из-под опеки старейшин, для чего объединялись в группы от шести до двадцати голов под водительством опытного взрослого, обычно самца. Постранствовав лет тридцать-сорок, выжившие возвращались к родным либо присоединялись к чужой стае, тем самым, привнося свежую кровь и пронизывая общество оборотней невидимыми, но прочными родственными связями. Немногие, честолюбивые и живучие, со временем сами набирали себе молодняк, становясь вожаками. Хотя случалось, что наемники оседали где-нибудь на ничьей земле, объявляли ее своими владениями и постепенно превращались из мелкой банды грабителей в крупное племя, с чьими интересами нельзя было не считаться. Впрочем, молодые стаи редко превышали по численности сорок голов и в подавляющем большинстве случаев разваливались под гнетом внутренних конфликтов. От вожака требовались недюжинные дипломатические качества, чтобы спаять агрессивных волков, не всегда связанных узами родства, в единое племя со своими традициями. Тем не менее, в тех редких случаях, когда стая все-таки выживала и насчитывала хотя бы два поколения, она яростно защищала собственную территорию и своих членов от посторонней угрозы.

Мне дважды пришлось применять силу против бродячих шаек, стремившихся в Санкт-Петербург и «зашедших на огонек» в новые владения кицуне. Собственно говоря, я не совсем правильно выразился, дело ограничилось оплеухами дерзким сосункам и несколькими угрозами. Вожаки стай предпочли не связываться с незнакомым вампиром, за которого меня продолжали принимать, принесли свои извинения и быстро ретировались. В конце месяца старейшины провели очередной ритуал, и теперь духи предков встречали гостей у самой границы участка во всей своей силе. Больше оборотни не появлялись, у меня появилось свободное время.

Звенислав со скрипом, но согласился выполнить просьбу Татьяны и проследить за правильным проведением обряда по передаче части моих способностей. Кажется, помимо нормального скепсиса у него были неизвестные мне причины опасаться затеянного предприятия. Думаю, если бы не присущее мастеру города любопытство да желание избавиться от одиозной подданной, черта с два он бы вмешался в дела Харальдовой дочери. Так что я ждал назначенного вампиром срока и терпеливо сносил ежедневные визиты Татьяны, которая с каждым днем становилась все нервнее. Девочка (хотя какая она, в двести пятьдесят лет, девочка) жутко боялась, что произойдет нечто, способное помешать ее планам. Естественно, ее ожидания оправдались.

Помимо двух ресторанов, служивших для отвода глаз людских стражей, и пары торговых лавок (основной и запасной площадки) клан владел еще несколькими помещениями, используемыми для различного рода деятельности. Большинство сдавалось в аренду, пара квартир служила складом, самое крупное переоборудовали в спортзал. С обычной для кицуне предприимчивостью он использовался не только для собственных нужд, но и для получения прибыли. Утром и днем здесь тренировались лисы-охранники из семьи Ян, периодически появлялись другие члены клана, вечером занималась набранная группа людей, благо преподавателей хватало.

Я тоже появлялся на тренировках, отрабатывал показанные лисицами движения. В человеческой форме поневоле приходится больше полагаться на технику и точность, раз уж многие противники не уступают мне в силе и скорости. Работал один, изредка ради интереса спарринговался с Хитрым Носом и Белым Хвостом. Если начальник охраны ничем удивить меня не смог в воинском плане, слишком медленно он двигался, то старейшина заставил полетать по комнате. Конечно, его удары мне особо навредить не могли, однако сам факт их нанесения заставил задуматься и сосредоточиться на изучении защитных форм, блоков. Бойцовский опыт Хитрого Носа поражал.

Игорь, тот парень, которому я помог сразу после прибытия в город, иногда допускался на дневные занятия. Разучивал новые для себя связки, наблюдал за движениями остальных бойцов. Тренировали его подчиненные Белого Хвоста, так что уровень мастерства человека рос пусть не на глазах, но достаточно быстро. Настолько быстро, что он легко прошел отбор на какой-то чемпионат и сегодня собирался принять в нем участие, опять-таки под руководством кицуне. Любопытно, чем он так глянулся хитрым лисам?

Неожиданно представительная делегация расселась по машинам. Чистый Родник, Шелковая Шубка, Белый Хвост с парой подчиненных. Раньше интереса к соревнованиям кицуне не проявляли, они вообще старались держаться подальше от крупных скоплений людей. Мое недоумение развеяла Чистый Родник.

— На турнире присутствует Никифор, нам надо с ним переговорить.

Никифор — предводитель довольно крупной стаи оборотней из окрестностей Гатчины, старый, матерый вожак. Среди своих сородичей он пользовался репутацией чуть ли не пацифиста, что мешало ему при общении с другими вожаками, зато позволяло миром решать проблемы с гильдией охотников или вампирами. В переводе на человеческий язык термин «пацифист» означал, что Никифор предпочитал сначала обсудить возникшие разногласия, и только потом лез в драку. Например, в тех случаях, когда люди выходили на след членов его стаи, он не устраивал торжественное пиршество из мяса любопытных, а оплачивал магам услуги по стиранию памяти. Из-за такой политики в его стаю вместо молодых агрессивных подростков приходили опытные, повидавшие жизнь волки, желавшие завязать с кочевой жизнью. Кроме того, если требовалась качественная силовая поддержка, питерские маги предпочитали нанимать именно Никифора, зная, что свои обязательства тот выполнит в полном объеме и в срок. Как полагала Ступающая Мягко, лет через сто Никифор подомнет под себя остальных оборотней области.

Кицуне тоже несколько раз сталкивались с представителями гатчинской стаи, остались довольны сотрудничеством и сейчас снова хотели заключить контракт. Для чего на сей раз?

— Ступающей Мягко понадобились боевики?

— Храни нас боги от такой нужды — хмыкнула Чистый Родник. — Она хочет нанять Никифора для поисков статуй собак Фу, по нашим сведениям, они находятся где-то в Гатчине.

— У вас же есть духи предков.

— Во-первых, защита не бывает слишком сильной. Во-вторых, собаки Фу — идеальные хранители дома, никогда не причиняющие вреда хозяевам, в то время как предки капризны, их можно подкупить. Духов можно обмануть, если захватить в плен кровного родича и провести соответствующий ритуал. Кроме того, все-таки они мертвы, и способны вытянуть жизнь совершенно случайно.

— Тогда зачем жить рядом с неразорвавшейся бомбой? — я действительно не понял, зачем Ступающая Мягко призвала опасных для своего клана существ.

— Такова плата за безопасность — пожала плечиками Чистый Родник. — Улестить предков мы сумеем в любой ситуации, в отличие от внешних врагов.

Я так и не понял, что это был за турнир. Проходил он в каком-то институте, точнее говоря, в одном из корпусов, где имелся спортзал. Участников собралось много, душ маленький и без горячей воды, каждый старался найти местечко поудобнее, поэтому комнаты на втором этаже (кажется, бывшая общага, хотя не поручусь) заняли кто как хотел. Видом единоборств я забыл поинтересоваться, то ли каратэ, то ли бои без правил. После пары увиденных поединков я окончательно потерял интерес к происходящему на татами и стал рассматривать зал, попутно прислушиваясь к разговору Никифора и кицуне. Поймите правильно, я с уважением отношусь к спортсменам, в моем к ним отношении нет ни капли снобизма. Дело в другом.

Насилие давно и прочно вошло в мою жизнь, стало неотъемлемой ее частью, поневоле хочется спокойствия и тишины. Как-то раз я посчитал, что ежедневно участвую в конфликтных ситуациях минимум один раз, и хорошо, если только с людьми. В большинстве случаев хватает демонстрации силы и пары слов, чтобы снять проблему, но бывает, приходиться драться всерьез. Такое положение дел изматывает и раздражает, причем я не понимаю причин постоянных конфликтов. Кажется, веду себя вежливо, агрессии не проявляю, на рожон не лезу. Я даже переговорил со Ступающей Мягко, настолько сильно меня озаботила эта проблема. Старейшина только развела руками, дескать, судьба такая, от нее не убежишь. Пообещала позднее что-нибудь придумать, когда разберется с делами.

Короче говоря, смотреть на турнир мне было тошно. Бойцы прыгали по ковру, наносили медленные удары, не били в пах, в глаза, не использовали локти и колени, не захватывали за кисти или волосы, не, не, не… В чем достоинство поединков с Хитрым Носом, так это в том, что он не стесняется использовать всю известную ему грязь. По которой великий мастер. Плевок в глаза или хват за половые органы не вызывают у него абсолютно никаких моральных терзаний. Привыкнув к такому стилю ведения боя, сложно переключиться на схватку по строго прописанным правилам. Как рассказывал Хитрый Нос, во время проведения первых соревнований по гунфу ни один из признанных мастеров не сумел занять призового места, именно по той причине, что сражался не столько с противником, сколько с собственными рефлексами. Победили новички.

Поэтому мой взгляд рассеянно скользил по рядам, пока не наткнулся на живописную троицу внизу.

Оборотней часто можно встретить на бойцовских турнирах, случается, молодняк принимает в схватках участие. Взрослые волки считают ниже своего достоинства драться с заведомо более слабым противником за деньги. Между прочим, напрасно, среди людей иногда попадаются невероятно талантливые бойцы. В былые времена схватка один на один между матерым самцом и вооруженным мечом и рогатиной воином не всегда заканчивалась победой оборотня, бывало, человек торжествовал. Я уверен — в наше время ничего не изменилось. Кто-то хорошо плавает, кто-то прекрасно играет в шахматы, а кто-то умеет убивать. Люди вообще очень одаренная раса.

Так вот, внизу сидели и жадно смотрели на бои три незнакомых волка. Их возраст я определить не смог, для этого мне пришлось бы приблизиться, либо впасть в транс, чтобы просмотреть ауру. Намного проще спросить Никифора.

— Не знаю их — оборотень втянул воздух расширенными ноздрями, пытаясь уловить запах, и досадливо махнул головой. — Фу, ничего не понять. По виду, щенки недавние, их в этом году много набежало. Одному уже глотку выдрали, и вожаку заодно.

— Не слышал. Кто?

— Патрик. Он на человека свой знак положил, хотел птенца сотворить, первого. Ясное дело, решил сначала присмотреться, оценить повнимательнее, ну и пометил, чтобы никто не обижал. А тут молодой да борзый решил удаль свою показать, убил человечка. Допоказывался. Патрика жалко, когда он еще кандидата найдет.

Люди, способные стать вампирами, рождались редко. Патрик потому и поставил свою метку, из опасения конкуренции, другого мастера, пожелавшего получить птенца. Конечно, бывало и так, что на метку плевали и обращали людей насильно, но в таком случае, во-первых, выплачивали первому мастеру крупную виру (если тот соглашался. Имел полное право убить как птенца, так и обратившего.), во-вторых, первый мастер имел право вмешиваться в процесс воспитания и обучения птенца. Законодательство вампиров уделяло много внимания вопросу обращения, и неудивительно. Схватки между мастерами за птенцов до недавнего времени считались обыденным явлением, положение изменилось лет двести назад, в связи с ростом численности людей. Впрочем, найти достойного кандидата на обращение и сейчас не так-то просто.

Убив помеченного, оборотень нанес тяжкое оскорбление Патрику, даже по законам собственного племени. Вампир не понесет никакого наказания за расправу, потому что имеет право мстить, никто его не осудит. Ни за молодого волка, ни за старого, ибо вождь всегда в ответе за дела своих воинов. Не уследил, значит, отвечай перед обиженным.

Шелковая Шубка отправилась «поздравить милого юношу с победой», заслужив хмурый взгляд Белого Хвоста. Раньше глава семьи Ян не обращал внимания на ее увлечения, что изменилось? Судя по всему, дело все-таки в Игоре. «Все необычайше и необычайше», сказала Алиса.

— Ладно — хлопнул по коленям Никифор ладонями и протянул руку для пожатия Чистому Роднику, скрепить договоренность. — С ценой согласен, «лунный коготь» и десять тысяч зеленых. Но имей в виду, духов уговаривать и перевозить будешь сама, на мне только поиски.

— Договорились — кивнула девушка. — Быть может, съездим в наш ресторан? Я уверена в силах могучего и готова сразу выплатить задаток.

— Задатка не надо — усмехнулся оборотень. Если что пойдет не так, с задатком труднее расторгнуть сделку. — А покушать вашей стряпни не откажусь.

Чистый Родник посмотрела на бредущего в сторону раздевалки Игоря, на грациозно плывущую рядом с ним Шелковую Шубку, отметила количество обращенных на лисицу мужских взглядов и поднялась с места. Нахмурилась, вглядываясь во что-то невидимое, перевела взгляд на меня, пожала узкими плечиками.

— Ждать не будем. Поехали.

На улице пришлось ждать, пока освободят припертый джип Никифора. Какие-то парни, судя по виду, братки, неудачно поставили свою машину, не оставив возможности вырулить на проезжую часть. Большинство водителей предпочитало не связываться и объехать стороной, тем более, коротко стриженные молодчики нервничали и злобно косились на окружающих. То ли не обратив внимания на нервозность людей, то ли не заметив ее, оборотень неторопливо подошел и спокойно попросил водителя:

— Будь другом, убери машину.

Я стоял метрах в тридцати, поэтому выражения лица Никифора не разглядел. Обычно оно мирное и дружелюбное, только взгляд хищный, дикий, как у всех представителей мохнатого племени. Вкупе с еле слышимыми рычащими нотками в голосе неплохо отбивает желание спорить. Думаю, водитель бы отъехал, если бы не вмешался какой-то парень на заднем сиденье.

— Б…, дядя, — дальнейшую речь приводить не буду. Молодой человек предложил вывернуть через соседний проулок и выразил сомнение в водительских навыках вожака.

Никифор хладнокровно выслушал речь, покивал, а затем хлопнул раскрытой ладонью по крыше автомобиля. Машина просела, во все стороны брызнула стеклянная крошка. В крыше образовалась здоровенная вмятина, интересно, двери удастся открыть? Сомневаюсь, придется ребятам через окна вылезать. Оборотень подождал, пока люди в машине поднимут посеченные в кровь лица, и по-прежнему дружелюбно поинтересовался:

— Может, все-таки уберете машинку?

Укатили ребята быстро. Действительно, пацифист.

Вместе со всеми я не поехал. Решил послушаться интуиции и задержаться после того, как почувствовал слабый всплеск магии кицуне. Чистый Родник хмыкнула, но возражать не стала, все остальные лисы, в том числе два сопровождавших Игоря тренера-помощника уже уехали. В здании оставались только юноша, Шелковая Шубка и три оборотня, проявившие к женщине очевидный интерес. Выглядела женщина необыкновенно привлекательно, с этим соглашались все. Глава семейства Бань осознавала свою красоту, считала ее основным оружием и использовала без тени смущения.

Например, против меня. Не так давно я наконец-то разобрался с гормональным балансом в половой сфере, секс снова доставляет мне удовольствие. По сравнению с теми временами, когда я, как говориться, «мог, но не хотел», огромный шаг вперед. Все в организме взаимосвязано, болезнь какой-то одной части отражается на целом. Теперь появилась возможность вырабатывать новые стимуляторы, улучшающие качества брони и эластичность мышц вещества, до некоторой степени возросла скорость реакции. Ну и моральное и физическое удовлетворение, что тоже немаловажно. О чем я не задумывался, так это о процессе размножения. Какой смысл? Пока Малик жив, на будущее загадывать нет причин.

Однако в каждом явлении есть как свои плюсы, так и минусы. Сложнее стало контролировать собственное либидо, на это немедленно обратила внимание Шелковая Шубка. Надо полагать, чисто женским чутьем, читать мою ауру она не может, а эмоции я показываю только те, что считаю нужными. Как бы то ни было, в последнее время женщина усилила свой натиск. Случайно прикасалась бедрами или грудью в узких коридорах, старалась оказывать мелкие услуги, льстила напропалую. Ее охотничий инстинкт раздражало присутствие рядом мужчины, неподвластного женским чарам. Придется с ней переспать, чтобы отстала.

Ушлые кицуне сумели занять отдельное помещение в дальнем конце коридора, большое и теплое, туда я и направился. Как выяснилось, не зря. Еще на подходе ощутил рассеивающее звуки заклинание, его часто использовали неопытные маги. Вкладывали в амулеты, ценили за простоту и надежность. Как там говорил герой Куравлева, «это я сюда удачно зашел»? Предчувствие беды оформилось окончательно, не нужно быть Видящей, чтобы ощутить грядущие неприятности.

Непроизвольно из кончиков пальцев показались когти, глазницы прикрыла полупрозрачная твердая броня, шаг стал быстрым и легким. Моя человеческая форма намного хуже приспособлена для боя, чем основная. Больше мест, не прикрытых броней, сложнее плевать кислотой, нет хвоста и щупальцев, правда, скорость реакции осталась прежней. Против трех волков, недавно вышедших из подросткового возраста, должно хватить, драться с кем-то серьезным в таком виде я бы не стал. Хотя должен отметить: по сравнению с теми временами, когда я не жил с кицуне и изучал возможности нового тела самостоятельно, скорость движения, плотность ауры пустоты и прочность брони возросли раза в два, не меньше. Равно как и сопротивляемость ядам, будь она проклята.

Смотреть сквозь стены довольно просто, органы зрения нуждаются в легкой коррекции и все. Так что лежащий у стены силуэт, судя по температуре тела, человеческий, и четыре более горячих силуэта в углу я заметил еще не входя в комнату. Понятно. Игоря отключили, Шелковую Шубку насилуют. Очень опрометчивый поступок.

Дверь слетела с петель от легкого тычка, я тенью проскользнул в комнату. Надо отдать оборотням должное — среагировали они быстро. Стремительно развернулись в сторону опасности, одновременно отшвырнув женщину в угол, как мокрую тряпку, но ничего больше сделать не успели. Первого я ударил когтистой лапой по глазам, и он с воем покатился по полу. Регенерирует, конечно, хотя и не скоро. Молодые оборотни восстанавливаются медленнее, чем старые, в частности, иммунитет к серебру у них вырабатывается годам к тремстам. Данному конкретному экземпляру помимо восстановления глаз придется бороться с нанесенным на кончики когтей ядом. Слабеньким, человек выжить может.

Второй оборотень с удивительным проворством перепрыгнул через своего скулящего товарища и попытался ударить трансформированной рукой. Кажется, я поторопился, посчитав его молодым, так быстро выпускать свою звериную сущность способен только взрослый. Потому этого волка бил в полную силу, так, чтобы отключить сразу, кулаком в грудь. Противник успел заметить удар и даже слегка повернулся, пытаясь защититься, но ему не хватило опыта схваток… Влажно хрупнули кости, изо рта оборотня густой струей выплеснула кровь вперемешку с кусками легких. Закрываясь от атаки третьего, я шагнул вправо, одновременно коленом ударив в живот и шипастым локтем в голову второго. Схватив тело раненого, бросил его на последнего оставшегося противника, и, пока тот вставал, пробил ногой в голову. Все. Драка закончилась. Можно заняться своими.

Шелковая Шубка, покряхтывая, приводила себя в порядок в углу. Разорванное платье пребывало в таком состоянии, что больше показывало, чем скрывало. Наконец, поднявшись на ноги и несколько раз со стоном разогнувшись, лисица оглядела себя, затем с треском оборвала мешавшие тряпки. Подойдя к отползшему к стене раненому оборотню, продолжавшему зажимать руками глаза, она прицелилась и метко пнула насильника туфелькой в бок. Удовлетворив таким образом свою жажду мести, кицуне подошла ко мне.

— Что с ним?

— Небольшой ушиб головы, скорее всего, сотрясение — пульс у Игоря был ровный, дыхание тоже. — Ты цела?

— Со мной все в порядке, не волнуйтесь — успокоила лисица, немного помолчала и фыркнула. — Бывало и хуже. Намного хуже. Впрочем, — спохватилась женщина — не подумайте, что я неблагодарна за столь своевременное вмешательство. Не приди вы на помощь, мне пришлось бы пережить крайне неприятные ощущения, и вполне возможно, провести несколько дней в постели.

Шелковая Шубка низко поклонилась и сумела вежливо улыбнуться, несмотря на застывшее в глазах ледяное, беспощадное выражение. Какой же была у нее жизнь, если она считает происшедшее всего лишь неприятным инцидентом? И говорит об этом с такой легкостью? Быть может, та боль, которую пережил я и которую считаю самым страшным, что может произойти с человеком, ничтожна по сравнению с прошлым элегантной лисицы?

Кицуне хватило сил на полноценную иллюзию двери, она заново создала свое платье и даже наложила целебное заклинание на пострадавшего человека. Как мы пробирались через черный ход к выходу, отдельная история и сюжет для шпионского боевика. Возможно, следовало привести Игоря в чувство, но я не хотел рисковать, поэтому нес его на плече, словно пьяного. Так и шли — Шелковая Шубка в не знаю каком облике (иллюзий ведь не вижу), я, со слегка измененным ростом и восточными чертами лица, и висящий на моем плече избитый человек. Иногда способность отталкивать магию сильно мешает.

Чистый Родник встретила нас на ступенях ресторана, по лицу у нее гуляла мрачная гримаса. Повинуясь ее знаку, два охранника помогли чуть оклемавшемуся парню выбраться из машины, сама старейшина подошла к Шелковой Шубке:

— Оборотни?

— Да, госпожа. Благодарю вас — неожиданно поклонилась Шелковая Шубка.

— Не благодари — Чистый Родник нахмурилась еще сильнее. — Если бы я чаще перебирала нити, то сегодня вообще не взяла бы тебя с собой. Моя вина, я оказалась недостаточно усердна и обладаю слишком малым опытом.

Шелковая Шубка вздрогнула, стоявшие поблизости кицуне смотрели по сторонам, старательно не прислушиваясь к разговору, бочком-бочком отодвигаясь в сторонку. На моей памяти это первый раз, когда Чистый Родник извиняется перед кем бы то ни было. Вслух признает ограниченность своего мастерства. Искренне признает свою вину, а не твердит заученные формулы вежливости.

Значит, девушка ощутила угрозу, поэтому и оставила меня с Шелковой Шубкой. Очень сложно привыкнуть к способности Чистого Родника прорицать будущее, особенно постороннему, не привычному с детства воспринимать Видящих как данность. Она часто вмешивается в дела клана, практически незаметно направляя своих соплеменников по нужной тропе, добиваясь для них лучшей судьбы. Скольких опасностей избегли кицуне благодаря маленькой хрупкой девочке, не достигшей, по их меркам, совершеннолетия? Никто не узнает. Авторитета младшей госпожи хватало, чтобы мимоходом высказанное пожелание меняло уже устоявшиеся планы, сильные мужчины не рассуждая подчинялись любым приказам Чистого Родника.

Прорицание считается сложнейшей дисциплиной, из живых существ в полном объеме освоить ее могут немногие. Единицы, обладающие врожденными способностями. Но даже такие, как Чистый Родник, ошибаются в выборе, не в силах учесть всех возможных вариантов будущего. Тем более, сталкиваясь с подобными мне существами. Думаю, она воспринимала свою неспособность пробиться сквозь создаваемую мной ауру пустоты как вызов мастерству, больно ранивший гордость и самолюбие. Девушка очень серьезно относилась ко всему, связанному с умением видеть, и постоянное присутствие под боком непредсказуемого фактора ее просто бесило.

Впрочем, не столько бесило, сколько стимулировало. Чистый Родник и до момента нашего знакомства считалась одной из сильнейших прорицательниц поколения, сейчас же, непрерывно практикуясь, значительно улучшила свои навыки. Теперь она умудрялась читать мои эмоции, приходилось осознанно закрываться от ее внимания, если хотелось что-то сохранить в секрете. Девушка шипела, но поделать ничего не могла, во всяком случае, на данном уровне. В будущем придется озаботиться этой проблемой. Харальд обещал в качестве платы за помощь его дочери помочь разобраться с моей аурой пустоты, заодно попрошу научить закрываться от чужого сканирования. Знания лишними не бывают.

— Откуда такой интерес к простому человеку? — я кивнул в сторону дверей, за которыми скрылся Игорь.

— Войдем внутрь, я объясню — вздохнула Чистый Родник. Шелковая Шубка, извинившись, скрылась внутри здания, все-таки ей следовало отдохнуть. Младшая старейшина провела меня в маленький кабинет, с удовольствием отпила из принесенной служанкой расписной чашки и стала просвещать:

— Ты знаешь, у кицуне редко рождаются дети, лиса приносит помет не чаще одного раза в пятьдесят лет. Учитывая высокую смертность среди взрослых, этого мало. В то же время, люди размножаются намного чаще и способны иметь общее с нами потомство. К сожалению, полукровки почти не обладают качествами кицуне, разве что срок жизни чуть-чуть длиннее и хорошо развита интуиция.

— У волков такая же ситуация?

— Максим, волки намного живучее — вздохнула Чистый Родник. — Пусть они реже рождаются, их самки приносят меньший помет, они намного чаще дерутся и гибнут по глупости, их все равно значительно больше. Им не приходится задумываться о пополнении своей численности, скажем так, нетрадиционными способами. Кицуне же и в данном отношении приходится изворачиваться.

Ты ведь слышал глупую байку, что укушенный оборотнем сам становится оборотнем? Наверняка слышал, люди любят пугать себя этой страшилкой. Как и большинство старых легенд, она имеет под собой реальную основу, по обыкновению глубоко скрытую под ворохом выдумок. Да, среди людей иногда рождаются те, кого при должном умении можно превратить в оборотня. Кровь — не водица, черты предка рано или поздно проявятся в потомках. Правнук оборотня, ничего не подозревающий о своих корнях, внешне ничем не отличающийся от людей, внезапно может начать есть сырое мясо и в полнолуние обрастать шерстью. Для инициации не нужны никакие укусы, все зависит от наследственности, генетической памяти. Такие «пробудившиеся» оборотни редко появляются и еще реже выживают, первый оборот опасен даже для рожденных в стае щенков. Если же выживают — ну, иногда местная стая принимает их. Иногда нет. Все зависит от мнения вожака, мохнатые полагают рожденных вне стаи полукровками и слабаками.

Наши маги заинтересовались «пробудившимися», когда искали пути увеличения рождаемости. Чем больше клан, чем больше в нем воинов, тем выше его шансы выжить, поэтому эксперименты велись практически всеми. Сам понимаешь, они не могли пройти мимо такого феномена. Исследования шли очень долго, пока две с половиной тысячи лет назад Зимний Филин из клана Восточной Долины не создал ритуал, позволяющий пробуждать спящую кровь нелюди, превращать смертных в кицуне.

Не всех, конечно же. Человек должен быть внуком или правнуком лиса, причем по обеим линиям, и отцовской, и материнской. Он должен быть крепким и сильным, чтобы выдержать перерождение, иметь предрасположенность к определенным видам магии, родиться между полуночью и четырьмя часами утра. Поначалу наши маги обрадовались, посчитали, что наконец-то нашли способ увеличить число кицуне. Лисы стали осознанно соблазнять человеческих женщин и рожать детей от человеческих мужчин, занимались тем, что в наше время назвали бы селекционным скрещиванием. Надеялись с помощью евгенических методов создать новую породу людей, касту слуг наподобие индийских шудр, с условием, что она послужит источником свежей крови для наших кланов. Я читала в одном старом манускрипте о том, как несколько крупных кланов заключили между собой договор. Планировалось создание государства кицуне: на самом верху владеющие магией аристократы, немногим ниже рожденные в семьях простые лисы, на следующей ступени «пробужденные» из числа людей и в самом низу смертные.

— Что пошло не так? — Чистый Родник надолго замолчала, и я поторопил ее. Она рассказывала очень интересные вещи, прежде мной не слышанные.

— Все пошло не так — усмехнулась девушка. — Если тебя интересуют подробности, поговори со Ступающей Мягко, ее отец застал те времена. Я могу сказать только, что эксперимент провалился. Потенциальные «пробужденные» рождались немногим чаще, чем обычно, попытки исправить ситуацию магическими методами приводили к смертям среди кандидатов. Часто на свет появлялись дебилы, уроды, просто мертворожденные. Нет, конечно, кое-какие положительные результаты тоже были, но в основном план провалился. Хотя кое-где в Китае до сих пор сохранились династии людей, из поколения в поколение служащие кицуне.

— Игорь — «пробудившийся»?

— Нет — отрицательно помотала головой Чистый Родник. — И вряд ли им станет самостоятельно. Однако бабушка полагает шанс проведения успешного ритуала очень высоким, мальчик может стать одним из нас. А может и не стать, риск есть всегда.

— Вы готовите его — до меня наконец-то дошло, почему парню уделяют столько внимания. — Перестраиваете ему энергетику, укрепляете организм.

— Не только — девушка подперла кулачком подбородок и принялась рассуждать. — Практически речь идет о том, чтобы принять в одну из семей нового члена. Слабого, неопытного, ничего не умеющего, с другим типом мышления. Он же западный варвар, не обижайся, это всего лишь термин. Так вот, европейцы индивидуалисты по своему менталитету, они никогда не ставят интересы клана на первое место. К тому же Игорь по складу характера боец, он привык сражаться даже в безнадежной ситуации и отвечать ударом на удар. Кицуне же не имеет возможности быть гордым, гордые кицуне быстро умирают. Прежде чем ввести новичка в семью, следует определиться, чего он принесет больше — пользы или вреда. Каждый «пробужденный» отнимает много времени у своих наставников, его ведь требуется не просто учить всему, а переучивать.

Так что и Белый Хвост, и Шелковая Шубка еще не определились, они только присматриваются. Они не знают, стоит ли проводить ритуал пробуждения.

— Разве решение принимает не Ступающая Мягко?

— Неа. Свое согласие она уже дала, теперь все зависит от глав семей, захотят ли они заполучить новичка. Высшим Игорь не станет, значит, войдет в одну из младших семей. Фэн состоит из двух лис и слишком слаба, чтобы принять на себя такую обузу, остаются Ян и Бань. Главы обеих семей имеют аргументы и «за», и «против». — Чистый Родник хихикнула, по-девчоночьи прикрыв рот ладошкой. — На самом деле они оба уже все решили. Игорь им нравится, а численность семей надо восстанавливать любыми способами. Только они сами еще не поняли, что станут просить о ритуале.

— Я бы сказал, Белый Хвост имеет больше шансов.

— В общем, да. Семья Ян многочисленнее, зато больше подходит по роду деятельности, воины всегда в цене. Шелковая Шубка не станет возражать. Вот будь у человека хорошие магические способности, тогда у Бань его было бы не вырвать…

К вечеру я и думать забыл о происшествии на турнире. Не стоила драка с тремя слабыми идиотами душевных переживаний, тем более, из ритма обычной жизни она не выбивалась. Пришлось, правда, втолковывать злому и расстроенному Игорю, что расстраиваться из-за поражения не стоит, ведь шансов на победу у него не было никаких. Ему тем обиднее было получить по морде от каких-то гопников, кем он посчитал оборотней, что на турнире парень занял третье место. Утешься, нельзя побеждать везде и всегда.

Маги, основные клиенты и проблемодатели магазина «Золотой Феникс», предпочитали заходить в дневное время, ночь еще не наступила. Чистый Родник заперлась в кабинете с толстенным талмудом, время от времени с той стороны доносились легкие колебания ткани реальности. Что за воздействия производила Видящая, мне знать не дано, моих способностей хватало на определение источника воздействия и не более. Белый Хвост гонял подчиненных в спортзале, Шелковая Шубка этажом ниже устраивала разнос официантам, позвонившие старейшины уверили, дескать, все у них хорошо и скоро можно будет начать строительство домов. Идиллия, да и только.

Поначалу при виде вошедшего Харальда я решил, что он хочет что-то сообщить по поводу предстоящего «переливания крови» его дочери, и удивился. Кажется, все уже обговорили: свое согласие я дал, Звенислав назначил срок проведения ритуала, чего еще надо? Однако вампир отослал подбежавшую служанку и завел разговор на иную, неожиданную тему.

— Ты сегодня трех мохнатых бил?

— Они насиловали Шелковую Шубку — быстро слухи расходятся, ничего не скажешь. — К чему такой интерес?

— Один из них умер.

— О. - никакой вины я за собой не чувствовал. Умер и умер. Но вряд ли Харальд пришел только для того, чтобы сообщить эту новость. Я с сожалением отставил в сторону чашку с чаем и приготовился слушать.

— Один из них умер — Харальд не дождался никакой реакции и продолжил рассказывать. — Вожак стаи пришел к Звениславу и потребовал виры за кровь.

— Ты хочешь сказать, оборотни напали на защищаемых мастером города кицуне, получили по зубам и прибежали к нему же жаловаться? Это наглость или глупость?

— Ни то, ни другое. Все по обычаю.

Если бы ты изувечил волчат так, что они на ноги встать не смогли лет десять, тебе никто бы слова не сказал. Они пролили кровь, значит, с ними можно поступить так же. Однако ты забрал жизнь, пусть случайно, но забрал, следовательно, по закону должен заплатить виру. Шелковая Шубка ведь осталась жива, так? Конечно, вожак заплатит Звениславу свою виру, он ведь напал на слугу мастера города, однако он полагает, что и ты должен заплатить за жизнь его родича.

Правда, вожак считает тебя пьющим кровь, потому и пришел не сюда, а к мастеру. Понимаешь, у него нет выбора. Он обязан показать членам своей стаи, что заботится о них, готов их защищать, иначе стая распадется. Вожак не глуп, со Звениславом связываться у него желания нет.

— У меня тоже нет желания оплачивать последствия чужой подлости.

— Тогда дерись. Ты пойми — попытался втолковать Харальд. — Стая из города уйдет в любом случае, мастера вампиров во врагах имея, здесь им места нет. Но — если она уйдет, с долгами не разобравшись, рано или поздно проявятся последствия. В лесу волки между собой пусть грызутся, на лося вместе пойдут, так и оборотни. У стаи есть родичи, друзья, хорошие знакомые, которые при случае захотят отомстить, или просто попробовать на клык того типа, который мальца убил. Пока ты в Санкт-Петербурге, тебя не тронут, но ты ж не вечно здесь сиднем сидеть будешь.

Ты можешь сказать, что невиновен, тогда придется драться с вожаком. Если одолеешь — правда за тобой, по законам лохматых победитель чист, все претензии к нему снимаются. Даже отец и мать убитого не имеют права мстить. Или плати виру, результат тот же. Чего нельзя, так это игнорировать требование вожака, разбираться надо сразу.

— Занятно — немного подумав, я поинтересовался. — Как бы поступил ты?

— Не скажу — усмехнулся Харальд. — Вира небольшая, все-таки оборотни первыми напали. Сам решай.

На самом деле у меня выбора тоже нет. Из общения с миром нелюди я понял одну простую истину — слабых съедают. Не важно, в прямом или в переносном смысле. Те же оборотни понимают только язык грубой силы, стоит заплатить один раз, и слух об этом разнесется повсюду. Стаи лихих удальцов всегда собирают информацию о возможных источниках наживы, так что вскоре меня попытаются подоить, и еще раз, и еще. Если не хочешь приобрести репутацию дойной коровы, следует всегда оказывать сопротивление, это аксиома. Слабые кицуне стараются по возможности нанимать воинов, призывать проклятия на своих врагов, словом, как-то сражаются, даже когда есть возможность откупиться. Остается надеяться, что вожак не особо силен.

— Кто назначает место и время поединка?

— Ты. Тебе брошен вызов — Харальд не выглядел удивленным или обеспокоенным, из чего следовало, что за исход поединка он не волнуется. Уплатить виру предлагал из желания подстраховаться, не дать сорваться грядущему ритуалу.

— Тогда поехали, не будем тянуть. Кстати, как зовут моего противника?

— Андрей.

Физиология оборотней устроена таким образом, что пик гормональной активности приходится на полнолуние. Как следствие, самые жестокие схватки и наибольшее число зачатий детей приходится на это время. Также у Гильдии Охотников прибавляется работы, большую часть преступлений оборотни совершают под полной луной, с затуманенным сознанием. Сейчас, слава богу, луна еще росла, что давало мне преимущество.

По условиям предстоящей схватки, драться предстояло в звериной форме. Андрей настоял, мне тоже так удобнее. Перекинуться в боевую форму я успеваю намного быстрее любого знакомого мне оборотня, зато они куда менее уязвимы в момент смены ипостаси. Так что я под мрачными взглядами шестерых молодых волков, допущенных Звениславом в качестве зрителей, быстро избавился от человеческого облика и сейчас с интересом наблюдал за плавной трансформацией своего противника.

Сначала огрубели черты лица, на ногах и руках показались коготки. Потом изменились форма кистей и ступней, лицо вытянулось, во рту блеснули массивные клыки. По всему телу начали пробиваться густые волосы, плечи налились силой и раздались вширь, когти почернели и выросли в длину. Наконец оборотень опустился на четвереньки, тем самым показывая свою готовность к бою. Поединок начался.

Я не спешил нападать, предпочитая реагировать на чужие действия. Страх не мешал, если такое чувство и возникло где-то в подсознании, впрыснутые стимуляторы успешно его задавили. В конце концов, пусть этот оборотень и сильнее всех, с которыми я сталкивался прежде (за возможным исключением вожака стаи под Хабаровском), раньше я всегда побеждал. Тем более, что тот же Никифор отзывался о всех новых вожаках без особого пиетета, не считая их сильными бойцами. Полученная от кицуне информация тоже не сообщала о прибытии в город серьезных противников.

Наконец, Андрей прыгнул. Внезапно и легко, очень быстро, намереваясь вцепиться в глотку и мощными когтями задних лап рвать тело. От моих щупальцев он надеялся защититься мощными передними лапами, в общем-то, правильно надеялся. Прыжок был хорош, размахнуться я не успевал, а острые кончики щупальцев не смогли пробить крепкую шкуру. А вот в горло он метил зря, драться я могу и без головы. Впрочем, все равно хлесткий «кошачий» удар лапой слегка подправил его траекторию и в результате мы столкнулись телами. Андрей немедленно укусил меня в нос, в ответ я вонзил ему переднюю лапу в широкую грудь и ударил сбоку хвостом. Собственно говоря, на этом поединок и закончился. Порция яда из железы на кончике хвоста начала свое дело, вожак зашатался, мне оставалось добить его.

Настоящие схватки редко бывают длинными. Первый боец, совершивший ошибку, неминуемо проиграет, это не кино, где главный герой получает битой по спине, чтобы через мгновения вскочить на ноги и уложить обидчика. Звенислав не позволил терзать раненого вожака, по его знаку Харальд и еще один вампир оттащили меня от истерзанного тела. Мастер города подошел поближе, убедился, что Андрей в состоянии его понимать, и абсолютно равнодушным тоном сообщил:

— Ты проиграл. К завтрашнему вечеру тебя не должно быть в моих землях.

Все, больше его оборотни не интересовали. Куда интереснее ему показалось разглядывать мою морду, на которой уже не осталось следов укусов. Уносивших побитого вожака юнцов вампир проигнорировал, хотя я уверен — если вира не будет уплачена в срок, стае не поздоровится.

— Ты не передумал насчет Татьяны?

Чтобы ответить, мне пришлось принять человеческий облик, процесс, на который все присутствующие взирали с каким-то зачарованным любопытством. Как сказала однажды Чистый Родник, в момент перевоплощения очевидна сущность моего вида, и как я ни настаивал, наотрез отказалась прокомментировать свои слова.

— Когда и где?

— Послезавтра ночью, у меня. Езжай давай, хозяйка твоя маленькая звонила, спрашивала, куда пропал — вампир откровенно усмехнулся.

Ступающая Мягко тоже приехала. Захотела лишний раз восхититься работой истинного мастера, как с многочисленными поклонами и извинениями сообщила она Звениславу. Так что в заклинательном покое мастера города собралось достаточно многочисленное общество, а не только Татьяна и Харальд, как я предполагал изначально. Помимо старейшины кицуне, присутствовала Чистый Родник, уже знакомый Патрик, вернувшаяся из Марселя дочь Звенислава Женевьева и какой-то маг с закрытым тканью лицом.

Круглый зал не отличался большими размерами, метров шесть в диаметре. Источником света служили какие-то тускло светящиеся мхи на стенах, впрочем, здесь не было никого, кто не мог видеть в темноте. Никакой мебели, только в середине длинная каменная плита, скорее валун, высотой в метр и в ширину полтора. Больше ничего, разве что еле уловимый флер магии и запах застарелой крови.

Фигура типа с тряпкой на морде поначалу действовала мне на нервы, но он тихо стоял себе вдалеке и не вмешивался. В конце концов я о нем забыл, хотя и отметил краем сознания, с каким интересом и почтением поглядывает в его сторону Ступающая Мягко. Надо будет расспросить ее, позднее. Сейчас нет времени, Звенислав дает последние инструкции:

— Как только я подам знак, рассечешь руку и начнешь лить кровь на вот эту точку — вампир объяснял, указывая на тяжелую каменную плиту с вырубленным на поверхности хаотичным узором. — Думаю, понадобится горсти две, не больше. Возможно, ты почувствуешь какие-то странные ощущения, болезненные или наоборот, приятные. Постарайся не поддаваться им, твоя задача — остаться на ногах до конца ритуала. Суть в том, что кровь образует связь между тобой и Таней, на короткое время вы станете единым организмом с двумя разумами. Постарайтесь не смешать души.

— Каким образом?

— Поймешь по ходу, это просто — отмахнулся Звенислав. — Госпожа Видящая, что скажете?

Звенислав всегда обращался к Чистому Роднику с подчеркнутым уважением, не допуская не малейших признаков фамильярности. То ли благоговел, то ли утонченно издевался, то ли и то и другое вместе. Девушка подошла поближе, встала рядом.

— Я могу с уверенностью утверждать, могущественный Звенислав, что все присутствующие переживут сегодняшнюю ночь. Насколько успешен будет ритуал, мне неизвестно, но шансы высоки, не менее четырех к одному — мастер города довольно кивнул. Оглянувшись на фигуру у стены, кицуне заколебалась, но все-таки добавила. — В течение ближайших суток на нити жизни дочери многоуважаемого Харальда есть пятно, вызванное магией. Скорее всего, так проявляются последствия ритуала…

Выслушав благодарности Звенислава, Чистый Родник поклонилась, развернулась и, встав на цыпочки, положила узкую руку мне на горло. Постояв так немного, она огорченно вздохнула:

— Извини. Ничего не вижу, слишком плотная пелена.

— Так и должно быть.

— Не со мной.

Наконец Татьяна улеглась у подножия плиты-алтаря, так, чтобы кровоток приходился прямо на ее обращенное вверх лицо. Капающая с узора кровь будет падать ей на лоб, рот, горло маленькими порциями, не то, что в прошлый раз. Тогда маленькая вампиресса без затей вонзила клыки в протянутую руку и успела сделать один глоток, напрочь спалив гортань. Потребовалась неделя времени и человеческая кровь, прежде, чем рана заросла. Надо полагать, Звенислав учел преподанный первой попыткой урок.

Мастер стоял между мной и Татьяной, рядом с плитой. Падавшая от вампира тень жила своей жизнью, когда полностью покрывая узор, наливаясь густой чернотой, когда собираясь полупрозрачной пленкой у ног хозяина. Тишина стояла невероятная, повисшее напряжение тяжелым прессом давило на воздух, исчезли даже привычные звуки — шарканье, дыхание кицуне, стуки сердец. Наконец, повинуясь кивку Звенислава, я рассек себе руку.

Непривычная боль пронзила тело. Раз за разом отключая в бою болевые рецепторы, я успел отвыкнуть от этого чувства и теперь невольно сжал зубы, стараясь не закричать. Дальше пришлось тяжелее. Боль ушла, однако с того момента, как первые капли крови упали на канавку рисунка, возникло странное и неописуемое словами чувство. Ближайшей аналогией, которая приходит на ум, становится ощущение мелких горошин жгучего перца, засунутых под кожу по всему телу. Казалось, внезапно все эти горошины пришли в движение, продираясь сквозь мою плоть к рассеченной руке, собираясь крупными каплями и срываясь с руки вниз, на плиту. Не скажу, что больно, просто очень неприятно.

Я приложил массу усилий для достижения полного контроля над телом и понимание, что сейчас оно повинуется приказам кого-то другого, сильно меня напугало. Впрочем, продлилось это чувство недолго, на смену ему пришла странная эйфория. Потребовалось некоторое время на осознание — это не мои чувства. Для меня живая кровь всегда была не более, чем источником энергии, я никогда не испытывал настолько всепоглощающего экстаза и ощущения глубины вкуса, как сейчас. Проклятье, как же вампиры обуздывают себя, усмиряют жажду? Или дело во мне? Невольно я подался назад, подальше от испытываемых Татьяной эмоций.

Действительно, просто, Звенислав не солгал. Хватило небольшого мысленного усилия, чтобы отстраниться от чужих чувств. Они остались где-то на грани восприятия, я смог слегка расслабиться и осмотреть зал. Пульсирующие линии на месте алтарной плиты, тусклые ауры вампиров, живые краски кицуне. И огромная тень, несущая запахи моря, мрака, силы и ощущение великого знания, неподвижно застывшая у самой стены. Впрочем, неподвижно ли? Аура незнакомого мага постоянно кружилась, плавно перетекая из состояния в состояние, тем не менее, создавая впечатление чего-то статичного. Внезапно маг кивнул, приветствуя меня, словно говоря: «Продолжай, ты все делаешь правильно».

Собственно говоря, мое активное участие больше не требовалось. До конца ритуала я так и стоял, отгораживался от излучаемого вампирессой кайфа и наблюдал за действиями Звенислава. Мастер города творил нечто совершенно недоступное моему пониманию, причем, как я понял с некоторой оторопью, некоторые его воздействия мне даже не видны. Потоки силы исчезали в неожиданных местах, чтобы появиться из ниоткуда. Сегодняшний день горазд на щелчки по носу, учтем на будущее, что не все типы энергии можно увидеть. Проклятье, придется больше времени уделять развитию мистического зрения, если можно употребить такой термин.

Наконец линии узора погасли, Звенислав сошел со своего места и подошел к лежащей на полу Татьяне. Присел, что-то проверяя. Плита загораживала от меня тело вампирессы, поэтому я не видел, произошли ли с ней какие-либо изменения. Впрочем, ей в любом случае придется долго учиться, освоиться с новыми способностями всегда сложно. Если таковые способности появились. Судя по виду мастера города, ритуал прошел удачно, но он ничего не сказал подошедшему Харальду, а обратился ко мне:

— Неделю-другую могут оставаться остаточные явления, пока связь между вами не рассеется окончательно. Старайся не волноваться, твои эмоции слишком сильно отразятся на ее состоянии — Звенислав проводил взглядом Харальда, выносящего укутанную в плащ вампирессу. Затем он обернулся к неподвижному магу. — Мастер Адапа, я надеюсь, вы убедились в справедливости моего мнения?

Фигура плавно и стремительно скользнула к нам, двигаясь с нечеловеческой пластикой. Теперь стал понятен источник мучавшего меня смущения — прежде я не встречал представителей этой расы, даже не представлял себе, кто это может быть. Не наг, хотя и ноги у него тоже отсутствовали, описание ауры нага я читал. Тем временем существо заговорило, его слова возникали прямо в моем сознании.

— С радостью вижу, опасения излишни. Сотворенный, но не созданный. Братья счастливы есть/будут. Ухожу с миром.

Глядя на дверной проем, в котором скрылся странный пришелец, я осознал, что чего-то не понимаю. Звенислав с улыбкой пояснил.

— Когда-то его раса создала похожих на тебя существ. Люди, знаешь ли, не первые существа, возжелавшие получить армию неуязвимых слуг. Дорога, по которой пошел Малик, проторена не одним поколением магов, просто твой творец прошел по ней немного дальше своего поколения.

Только маги не желают понять очевидной истины. Из любой темницы рано или поздно найдется выход, а любой раб однажды взбунтуется. И чем дольше срок заключения, тем страшнее и беспощаднее станет мстить узник своим бывшим хозяевам. Если же этот раб изначально создавался для боя, обладает неуязвимостью к магии, способен напрямую черпать силу из нижних пластов и призывать оттуда же родственников на подмогу, справиться с ним будет сложно. Очень сложно.

Ты, к счастью, не владеешь магией, впрочем, это надо проверить. Но при твоем творении использовались души и тела Скользящих-в-небытии, а со времен великой войны дагоны пристально наблюдает за всеми существами, имеющими родню на Той стороне. Поэтому мастер Адапа сначала съездил в Братство Щита, осмотрел Альберта, сейчас убедился в твоей способности себя контролировать, если появится кто-то еще, проверит его. Он должен убедиться, что ваша раса не представляет угрозы.

— Нас всего-то двое.

— Ну и что? — слегка пожал плечами вампир. — В будущем вас может стать намного больше. Людей поначалу тоже было немного, и они казались такими слабыми…

— Дагон? — внезапно дошло до меня. — Разве кто-то из них еще остался на Земле?

— Единицы, с каждым столетием их все меньше. Адапа — один из последних.

Эмоции брызгали из Чистого Родника фонтаном, хотя она и пыталась их скрыть за маской спокойствия. Получалось плохо. Время от времени сияющая улыбка прорывалась-таки на губы, преображая ответственную наследницу клана в шаловливую девчонку. После недавнего поединка с Андреем это первый раз, когда она находится в хорошем настроении. Кажется, ее обидело, что я уехал и не предупредил о готовящейся схватке, обо всем она узнала позднее, от кого-то из кицуне.

— Я видела настоящего дагона! Максим, ты представляешь! Не русалку какую-нибудь, не сида, а дагона!

— Поздравляю.

— Ты не понимаешь! Бабушка, сколько раз ты их видела?

— Шесть раз — задумчиво сказала Ступающая Мягко, глядя в окно машины. — За всю жизнь шесть раз. Как вы себя чувствуете, господин Максим?

— Со мной все хорошо, благодарю.

— Никаких головных болей, ощущения чужого взгляда, немотивированного желания что-то делать?

— Нет. Могу я узнать, чем вызван такой вопрос?

— Искренней заботой о вашем благополучии, господин Максим — старая кицуне сложила пальцы домиком. — Мне не нравятся слова Звенислава об остаточной связи между вами и вампирессой. До тех пор, пока ваша кровь окончательно не усвоится организмом Татьяны, вы будете уязвимы. Звенислав назвал крайним сроком две недели, и, безусловно, он намного лучше меня владеет всеми аспектами магии крови. Но и он может ошибаться.

— Значит, в ближайшее время мне придется подумать о том, как разорвать эту связь. Если потребуется.

Старейшина красноречиво промолчала.

Опять дождь. Мерзкий дождь, мерзкая погода, мерзкий город. Слабый, чуть накрапывающий, своим еле слышимым шумом доводящий до исступления. Не хочется двигаться. Мысли текут по кругу. Сегодня впервые со дня перерождения спал шесть часов. Хочется еще. Голова болит. У меня может болеть голова? Получается, может. Стук в дверь, чего-то хотят. Плевать. Все плохо. Малика не нашел, время потерял. Ушли. Хорошо, что ушли, шевелиться не хочется. Ничего делать не хочется…. Снова стук. Кричат. Мешают. Пусть уйдут. Сломали дверь. Зачем? Не знаю. Чистый Родник. Смотрит.

Я лежал на низкой кровати в своей комнате над рестораном, вокруг толпились испуганные кицуне. Рядом присела Шелковая Шубка с каким-то отваром, сбоку с закрытыми глазами застыла Чистый Родник. Я проверил свое тело, отметил расплывшуюся форму и первым делом сформировал голосовые связки, остальное ждет.

— Что со мной?

Чистый Родник посмотрела на меня, в глазах у нее плескался страх. Да, должно быть, сейчас я представляю неприятное зрелище. Нервно вздохнув, она ответила:

— Кто-то подселил в Татьяну духа, сумел взломать установленную вампирами защиту. Из тебя вычерпали почти все силы.

— Как такое возможно?

— Вампирессу держали в старом святилище, надеялись поскорее приживить твою силу. Звениславу пришлось заново устанавливать защиту, и какой-то маг сумел ее обойти. Сейчас его ищут. Татьяна пострадала, но не так сильно, как ты. Она вовремя заметила чужое влияние, и, в отличие от тебя, умеет сопротивляться. Тогда дух стал качать силу из тебя, вы же до сих пор едины, а твоя оболочка защищает только от внешних воздействий. — Кицуне устало потерла глаза, обратила внимание на стоящие торчком уши сородичей и скомандовала. — Оставьте нас.

Комната очистилась, последней с неохотой удалилась Шелковая Шубка, впрочем, далеко она не ушла. Принялась подслушивать. Чистый Родник раздраженно покосилась на дверь, создала какое-то заклинание, обволокшее комнату невидимой пленкой, и сунула мне под нос горячий чайник с подозрительной вонючей жидкостью.

— Пей, тебе сейчас нельзя употреблять животную пищу. Особенно кровь.

— Сколько я еще буду так валяться?

— Как я могу сказать? Встать на ноги ты сможешь уже сегодня, но когда вернешься к прежнему состоянию, для меня загадка — девушка ворчала, подкладывая мне под голову подушку, зачем-то вытаскивая из стенного шкафчика одеяло (а я и не знал, что оно там хранится), подогревая чайничек и делая другие, совершенно ненужные вещи. — Будем надеяться на лучшее, Ступающая Мягко уже едет в город. Бабушка покажет приемы, помогающие сопротивляться чужому воздействию на разум, и заодно попробует передать часть энергии. Хотя с твоей физиологией столько непонятного, что лучше подождать естественного выздоровления.

Я опять отключился. Надеюсь, очнусь в человеческом облике.