Славянская энциклопедия

Артемов Владислав Владимирович

О происхождении славян

 

 

Древнейшая история славян

 

Древнейшая история славян окончательно еще не выяснена историками, их происхождение и прародина точно не установлены. Славянский народ считается в истории сравнительно молодым. Первые исторические сведения о славянах появляются поздно – до н. э. о них нет ни одного достоверного упоминания.

Под собственным именем славяне впервые упоминаются в письменных источниках лишь с VI в.

Сейчас прародиной славян признается область, простирающаяся к северу от Карпат. Но при определении ее границ ученые существенно расходятся между собой.

Вопрос о происхождении славян интересовал средневековых хронистов и летописцев, византийских, римских и германских историков, географов, политических деятелей, католических и православных монахов, арабских и персидских путешественников, слагателей скандинавских саг и анонимных авторов древнееврейских источников.

«Во мнозех же временах сели суть Словени по Дунаеви, где есть ньще Угорьска земля и Болгарьска. И о тех Словен разидошася по земле и прозвавшася имены своими, где седше, на котором месте». Так повествует о прародине славян и о расселении славянских племен древнерусский летописец.

Старинные смутные предания, передававшиеся из уст в уста, а быть может, и документальные материалы, говорящие о давнем жительстве славян на Дунае, заставили летописца усматривать в дунайских землях прародину славян.

 

Трипольская культура

На той территории, которая была прародиной славян, мы находим сегодня артефакты, относящиеся к эпохе так называемой Трипольской культуры.

Трипольская культура датируется приблизительно тремя тысячелетиями до н. э. Носителем этой культуры был оседлый земледельческий народ. Трипольское общество представляло собой родовое общество, которое развивалось от разложения матриархата к патриархату.

Земледельческие традиции, остатки древних религиозных представлений, сохранившиеся у позднейших обитателей этих мест вплоть до времен древней Руси (культ матери-Земли, культ быка), сохранение некоторых особенностей материальной культуры и т. п. – все это генетически роднит трипольцев с земледельческими скифскими племенами, а последних – с восточным славянством.

Изделия мезолитической буго-днестровской культуры: 1–3, 8, 9, 14, 15 – керамика; 4–7, 10–13, 16–19 – каменные и костяные орудия

Селение трипольской культуры «Коломийщина-1» (реконструкция по Т. С. Пассек)

Земледелие трипольцев носило так называемый «огороднический» характер, так как земля возделывалась вручную, мотыгой, как огород. Трипольцы выращивали просо, ячмень, пшеницу.

Также они занимались скотоводством, причем разводили в основном крупный рогатый скот и только много позже приручили лошадь. Скот разводили только на подножном корму, и никаких заготовок сена не было. По мере необходимости и в момент опасности скот загоняли на площадь внутри поселения.

Охота и особенно рыбная ловля играли второстепенную роль в жизни трипольцев.

Поселки трипольцев располагались у воды, но при этом далеко не всегда на берегах больших рек – зачастую трипольцы довольствовались небольшим ручейком, текущим по дну степного оврага. Это обстоятельство отчасти и обусловливало слабое развитие рыболовства. Оседлость трипольцев способствовала развитию гончарного искусства и созданию знаменитой расписной трипольской керамики.

Жили трипольцы в больших домах, покрытых двускатной крышей, стены которых были сплетены из ветвей и обмазаны глиной. Стены домов трипольцы иногда расписывали краской. Дом возводился на плотной глиняной площадке, которая служила полом. Внутри дома помещались печи.

Трипольская культура: 1–3, 5, 7, 9–14, 17, 18 – сосуды; 4, 6, 15 – статуэтки; 8, 16 – крышки; 19 – нож; 20 – топор (1–18 – глина; 19 – медь; 20 – камень)

Вместе с развитием скотоводства наблюдается и естественный результат этого явления – бо́льшая подвижность населения. Время от времени происходят переселения с места на место. Исчезают большие дома, и их место занимают семейные землянки. Поселения трипольцев этой поры сосредоточиваются уже, главным образом, на низменных левых берегах степных и лесостепных рек.

Появляются и распространяются первые украшения и орудия из меди и бронзы. Начинаются межплеменные войны. Возникают укрепленные поселения – городища.

Мы имеем все основания говорить о создателях Трипольской культуры как о «протославянах».

 

Лужицкая культура

В лесной полосе Восточной Европы, к северу от областей распространения трипольской культуры, обитали племена, отличавшиеся от земледельцев-трипольцев. Это были племена рыбаков и охотников, живших родами, объединенными в племена, в поселениях, не знавших укреплений, причем зимой жильем служила землянка, а летом – шалаш.

Украшения из кургана близ Лужи

Большинство лесных племен рыболовов и охотников в дальнейшей своей истории смешалось с земледельческими протославянскими племенами, обитавшими к югу и западу от них, и ославянилось.

В более поздние времена, между 2500 и 1800 гг. до н. э., создается земледельческая так называемая лужицкая культура, распространившаяся на землях от Эльбы и Верхнего Дуная до Днепровского правобережья, от Балтики до Карпат на востоке. Область распределения лужицкой культуры совпадает с землями, занятыми славянством уже в исторические времена.

Племена лужицкой культуры возводили большие городища, окруженные валом и бревенчатыми стенами. Обычным жилищем служили большие деревянные дома. На некоторых городищах обнаружены остатки мостовой. Высокого развития достигают земледелие и ремесленная деятельность.

Лужицкая культура связывается с культурой полей погребальных урн, безусловно славянской.

Анализ земледельческих терминов во всех славянских языках дает возможность говорить об их удивительной близости, больше того – о тождестве, несмотря на огромные расстояния, отделявшие славянские народы один от другого.

Так, например, термин «жито» от глагола «жить» существует во всех славянских языках в обозначении хлеба, бывшего основным продуктом питания. Это слово обозначает рожь, ячмень, пшеницу, а у резян – даже кукурузу.

Слово «обилие» означает богатство вообще и одновременно урожай хлеба, хлеб собранный, хлеб на корню и хлеб вообще.

Слово «брашно» означает и имущество, и еду вообще, и, в частности, муку. У древних славян земледелие играет решающую роль, так как слова, означающие богатство, имущество, даже саму жизнь, взяты из земледельческой терминологии.

Кроме того, мы можем сделать вывод о древности земледелия и о тесной связи славянских племен между собой в период зарождения у них земледелия, на что указывает общность сельскохозяйственных терминов.

Название целого ряда злаков тоже носит общеславянский характер – «пшеница», «пшено», «овос» (овес), «зерно», «лен» и др.

Общеславянскими терминами являются «орати» (пахать), «сеять», «ратай» (пахарь), «нива», «семя», «ролья» (пашня), «ляда», «целика», «угор», «перелог», «бразда», а также обозначения земледельческих орудий – соха, плуг, лемех, рало, борона, мотыга, лопата.

 

Культура полей погребальных урн

Культуру полей погребальных урн мы считаем исключительно славянской.

Культура полей погребальных урн возникает в Поднепровье. Несколько раньше она появляется в западных областях Центральной Европы, в районах древней Лужицкой культуры.

Поля погребальных урн охватывают Бранденбург и Лужицы, доходят до Эльбы, включают Чехию, Моравию, Познань, Закарпатье, Галицию и Польшу.

В Восточной Европе они распространены на Волыни, среднем Приднепровье, в Полтавской области, в бассейне Западного Буга, где они встречаются восточнее и севернее Бреста до Гродно, а на северо-востоке северные поля погребальных урн доходят до верховьев Днепра.

Ничем не выделяющиеся на поверхности земли поля погребальных урн обнаруживаются с трудом. Они представляют собой кладбища, состоящие иногда из 600 и более индивидуальных погребений.

Для захоронений культуры полей погребальных урн характерны сочетание трупоположения с трупосожжением и наличие урн с прахом и вещами, поставленных на глиняной площадке. Инвентарь бедный, однообразный. Он состоит главным образом из шпилек, бус, гребешков, подвесок, пряслиц, пряжек и т. п. Из орудий труда попадаются серпы. Оружие не встречается вовсе. Нередко находят римские монеты.

Культура полей погребальных урн зародилась, когда Центральная и Восточная Европа, населенные пестрыми по культуре многоязычными племенами, находились под влиянием Рима. Границы могущественной Римской империи простирались на севере до Карпат, а на востоке – до низовьев Днепра.

Вещи из могильников полей погребений: 1 – погребальные урны с сожженным прахом из могильника раскопанного в с. Чаплин Лоевского района Гомельской области Белоруссии. Из могильников зарубинецкой группы: 2–3 – глиняные сосуды; 4–5 – булавки; 6 – наконечник копья; 7 – серп. Из могильников черняховской группы: 8, 10–11 – пряжки; 9 – бусина; 12 – перстень; 13–14 – глиняные сосуды; 15 – костяной гребень

Вместе с вовлечением в торговлю с Римом, с античными городами Причерноморья на север проникали не только римские изделия, украшения, драгоценности и мо неты, обнаруживаемые в кладах древних славянских земель эпохи великого переселения народов, но и римское влияние.

Торговля с Римом варварских племен, создавших культуру полей погребальных урн, способствовала их сближению между собой, спо собствовала проникновению римской культуры в среду варварских племен.

 

Городища «Дьякова типа»

К северу от территории распространения культуры полей погребальных урн, в лесах верховьев Днепра, Западной Двины, Оки и Волги в начале новой эры обитает множество племен, селившихся рядом с бассейнами рек, лесными массивами и другими естественными границами. Их поселения – городища «Дьякова типа».

Дьяковская культура 1, 2 – сосуды; 3–5 – втульчатые наконечники стрел; 6 – статуэтка; 7 – подвеска; 8 – грузик дьякова типа; 9 – серп; 10 – наконечник копья; 11 – наконечник; 12, 14 – бляхи; 13 – удила; 15 – кельт; 16 – проушной топор (1, 2, 6, 8 – керамика; 3–5, 9, 10, 13,15, 16 – железо; 7, 12, 14 – бронза; 11 – кость)

Характерным для городищ «Дьякова типа» является городище у деревни Березняки в устье реки Сонохты, впадающей в Волгу, датируемое III–V вв. н. э. Естественно укрепленное рекой, крутыми склонами и оврагами, оно было еще огорожено массивной бревенчатой стеной. Размеры городища – 80 метров в длину и 50 в ширину.

В середине поселка стоял низкий бревенчатый дом с очагом, покрытый двускатной крышей. Это было общественное здание, принадлежавшее всем жителям поселка. Вокруг него располагалось шесть жилых бревенчатых домов с земляными полами и очагами – жилища отдельных семей.

В доме правая сторона принадлежала женщинам: в ней готовилась пища, стояли вылепленные сосуды. Левая сторона принадлежала мужчинам: тут были найдены крючки, топоры, стрелы, уздечки и т. п.

Рядом с общественным домом располагалась постройка для хранения зерна, где были найдены зернотерки и серп; несколько дальше – кузница с очагом из огромных камней, а напротив нее – легкая постройка, в которой женщины собирались шить, прясть, ткать и т. д. В поселке жило 40–50 человек. Жилища наземные, бревенчатые, с потолками. Землянок нет.

Шесть семей патриархальной общины вели совместное хозяйство. Днем они пасли на заливных лугах скот, а ночью уводили его в загон. Крупный рогатый скот давал молоко, овцы – шерсть, а лошади и свиньи шли в пищу. В реке ловили рыбу, в лесах ловили и били зверя и птицу.

Большую роль играло примитивное подсечное земледелие. Железные изделия вырабатывались тут же, в общинной кузнице. Наряду с железными изделиями встречается много каменных и костяных. Керамика грубая, лепленная от руки. В наиболее древних городищах всюду встречаются печи для обработки железа.

Жители поселка сами выделывали кожи, шили одежды из шерсти и льна, изготовляли обувь, посуду. Только украшения они покупали у соседей.

Если обратиться к погребениям, то следует отметить, что древним городищам всюду сопутствуют могильники различных форм, в том числе типа полей погребальных урн, с очень бедным, скудным, однообразным инвентарем, обнаруживаемым в трупосожжениях. Эти могильники с трупосожжениями представляют собой родовые кладбища.

«Домик мертвых» и обычай сжигания покойников говорят о культе огня и солнца, о космических религиозных представлениях, о культе предков, характерных для патриархально-родового строя.

Отдельные поселки объединялись по принципу родства, племенной общности. Сидели они гнездами, отделенными друг от друга огромными незаселенными пространствами. Общались люди друг с другом редко и мало. В каждом иноплеменнике или соседе видели врага. Взаимное влияние было слабым. Жизнь текла медленно, размеренно. Из года в год, из десятилетия в десятилетие, из века в век все шло по-старому.

 

Скифы и сарматы

Древнегреческий писатель Геродот, «отец истории», посетивший Северное Причерноморье в V в. до н. э., говорит о том, что к северу и западу от кочующих скифов живут оседлые земледельческие племена.

Подвижные и воинственные кочевники непрерывно нападали на оседлые земледельческие племена и уводили скот и рабов, устраивали грабежи и насилия. Поэтому земледельцы принялись за постройку укрепленных городищ, возведение огромных, длинных, так называемых «змиевых», валов.

Золотая подвеска из Куль-Обы.

IV в. до н. э. Государственный Эрмитаж

Так возникли громадные городища скифской поры. Они располагаются главным образом на берегах небольших рек, у оврагов, на дне которых текли ручьи. Интересная особенность городищ скифской поры – их расположение рядом с лесными массивами, служившими естественной защитой от враждебных степняков-кочевников.

Скифские городища довольно многочисленны, и от Днестра и Припяти до Северного Донца их насчитывается более сотни.

Большая площадь городищ, обнесенных валом и рвом, достигающая нескольких тысяч гектаров, представляет собой огромный район с поселением из землянок, полуземлянок и наземных жилищ, с обработанными полями, площадкой для скота и т. д.

Оседлые земледельцы для борьбы со степняками создали целую укрепленную линию, состоящую из длинных валов и огромных городищ, тянущуюся на сотни километров. Создание такой укрепленной линии было под силу только племенным объединениям. Следовательно, времена скифских земледельческих племен (VIII–II вв. до н. э.) были временами укрепления тесных межплеменных связей, временами установления языковой, культурной и бытовой общности.

Вклад скифских земледельческих племен в славянство очень велик, как велик и вклад скифской культуры в древнерусскую культуру.

У скифских земледельческих племен существовало плужное земледелие. Они возделывали просо, пшеницу, лук, чеснок, лен, коноплю. Несмотря на господство земледелия, большую роль играло скотоводство. Орудия труда изготовлялись из меди, бронзы, а позднее – и железа.

Сарматская посуда и украшение из погребений в Нижнем Поволжье: 1, 2 – блюдо, фрагменты сосуда и золотая серьга из сарматского погребения в нижнем Поволжье; 3 – сарматская посуда из Сусловского могильника в нижнем Поволжье

Культура земледельческих племен скифской поры незаметно перерастает в культуру полей погребальных урн, уже безусловно славянскую.

Начиная с IV в. до н. э. на территории южной Руси появляется новый народ – сарматы, который постепенно продвигается на запад и начинает наступать на скифские племена и на греческие причерноморские колонии. Из-за этого часть скифских племен продвигается к Дунаю и даже уходит за него.

На этнографической карте Скифии появляются новые многочисленные племенные образования – кробизы, физаматы, савдораты, амадоки, бастарны, кораллы, языги, аланы и др. Появление на территории Скифии к началу н. э. этих племен нельзя, конечно, рассматривать как заселение территории какими-то новыми народами неизвестного происхождения. Это, в основном, не новые народы, а новые племенные образования, возникающие в процессе племенных скрещений и получающие свое имя от одного доминирующего слоя, имя которого переносится на все племя.

Поэтому нет никаких оснований предполагать, будто к началу н. э. все старое население Геродотовой Скифии поголовно исчезло, а его место заняли какие-то новые народы. Старое население оставалось на своих прежних местах.

Начиная с I–II вв. н. э. наименование скифов, как и сарматов, у древних авторов приобретает уже общий, чисто географический смысл. Это – народы, населяющие территории на север от Черного и Азовского морей и на восток от Дуная, Карпатских гор и Вислы.

Скифская культура: 1, 7, 8 – навершия; 2–6, 13–19 – наконечники стрел; 9 – бляшка; 10, 12 – боевые топоры-клевцы; 11 – псалий; 20, 22 – наконечники копий; 23–26, 30 – мечи; 27 – зеркало (с перпендикулярной ручкой); 28 – котел; 29 – зеркало (с боковой ручкой); 31–34 – керамика (1–8, 9, 13–19, 27–29 – бронза; 10–12, 20–26, 30 – железо)

Сарматская культура: 1–5 – мечи; 6–11 – керамика; 12 – «кастрюля»; 13–15 – зеркала; 16–18 – наконечники стрел; 19–21 – фибулы (1–5, 16–18 – железо; 12–15, 19–21 – бронза)

На территории Киева не раз находили скифо-сарматские, греческие и римские вещи: керамику, римские монеты, бронзовые и железные изделия – остатки культуры полей погребальных урн. В народном искусстве древней Руси продолжаются традиции скифо-сарматского искусства (терракоты, «черпала», вышивки, в частности, вышивки, изображающие коней и богинь, и т. д.).

Внешний облик скифа также имеет поразительное сходство со славянским, русским типом.

В религиозных представлениях древних славян длительное время сохраняются пережитки скифо-сарматских религиозных представлений.

Поэтому мы можем утверждать, что потомки трипольцев – скифские земледельческие племена Приднепровья – могут одновременно считаться одним из предков восточных славян.

 

Состав славянства

В состав восточного славянства постепенно включались многие племена. Одним из таких племен были невры, о которых говорит Геродот и память о которых сохранилась в топонимике западных областей древней Руси.

Геродот так описывает нравы невров: «Эти люди, по-видимому, оборотни. Ведь скифы и эллины, которые живут в Скифии, говорят, что раз в год каждый невр становится волком на несколько дней и затем снова возвращается в прежнее состояние».

Земли невров лежали между Вислой и Западным Бугом, а быть может, и дальше на восток до Днепра. Геродот сообщает о передвижении невров на восток, в земли будинов, которых исследователи считают протофиннами, и это, быть может, первое глухое упоминание о расселении славян на восток, в земли древних финских племен.

Погребение в кургане Куль-Оба (план и разрез)

Гробница скифских царей близ Керчи

Колонна Траяна. Фрагмент. «Битва с даками»

Имя невров отложилось в топонимике края. По течению Западного Буга, где еще в XVI в. лежала «Нурская земля», струятся Нyp, Нурец и Нурчик. Здесь когда-то жили невры и в летописные времена народ «нарицаемии Норци, иже суть Словене».

На изображениях знаменитой Траяновой колонны, поставленной в честь покорителя Дакии, римского императора Траяна, среди фигур, изображающих покоренных обитателей Дакии, встречаются фигуры «варваров» со славянским типом лица, прической, одеждой и т. д.

Эти неясные указания, вера в волков-оборотней, почитание змей связывают геродотовых невров с литовским и западнорусским населением этого края летописных и более поздних времен.

В состав славянства вошли также племена Придунайских земель, которых древние греки называли гетами, а римляне – даками.

За все время формирования славянства в состав его вошли лугии, жившие на территории современных Лужиц (Восточная Германия), частично кельты (Карпаты и Закарпатье), фракийцы, иллирийцы (Подунавье и Балканы), прафинские и пралитовские племена севера.

 

Письменные источники о славянах

С начала новой эры о славянах говорят многие письменные источники.

В Певтингеровых таблицах – дорожнике, составленном при императоре Августе, – дважды упоминается племя венетов, соседей бастарнов, обитавших на Карпатах, и гетов, и даков, занимавших низовья Дуная; дважды, потому что, очевидно, дорога два раза проходила через их землю. Певтингеровы таблицы – один из первых источников, говорящих о венедах.

В «Естественной истории» Плиния Старшего, жившего в I в. н. э., мы читаем: «Некоторые писатели передают, что эти местности, вплоть до реки Вистулы (Вислы), заселены сарматами, венедами, скифами, гиррами».

Летописец Нестор о первоначальном размещении славян и путях их расселения

Тацит также говорит о венетах или венедах: «Здесь конец страны свевов. Относительно племен певкинов, венетов и финнов я не знаю, причислять ли мне их к германцам или сарматам… Более похожи венеты на сарматов по своим нравам и обычаям».

Еще одно упоминание о венедах мы находим в «Географии» Птоломея: «Сарматию занимают очень большие племена – венеды вдоль всего Венедского залива; на Дакии господствуют певкины и бастарны; по всей территории, прилегающей к Меотийскому озеру, – языги и роксаланы; в глубь страны от них находятся амаксобии и аланы – скифы».

Что под термином «венеды» скрываются славяне, не вызывает никаких сомнений.

Если для Плиния, Тацита и Птоломея венеды – малоизвестный народ далекого севера, а Тацит откровенно сознается в своей неосведомленности по поводу того, к кому из известных римлянам народов – германцам или сарматам – их причислить, то более поздние писатели, познакомившиеся со славянами и антами во времена их вторжения в пределы Византийской империи, не колеблясь, считают венедов древним названием славян и антов.

Историк готов Иордан, писавший в VI в., указывает: «От истока реки Вислы на неизмеримых пространствах основалось многолюдное племя венедов. Хотя названия их изменяются теперь в зависимости от различных племен и местностей, однако, главным образом они именуются склавинами и антами».

Венедами называли славян и позднее. Так, Алкуин говорит о «славянах, которых мы называем венедами».

 

«Язык земли» – топонимика

Никаких следов языка венедов в письменных источниках мы не обнаруживаем. Никаких слов, никаких имен собственных писатели древности нам не сохранили. Тем большее значение приобретает топонимика – «язык земли».

Речь древнейшего населения отложилась в названиях рек, озер, болот, гор, лесов. Так, например, если «Дон» по-осетински (осетинский язык принадлежит к иранским языкам) означает «вода», то это значит, что, вероятнее всего, название реки было дано сарматами, среди которых были иранцы. Так же точно название озера «Селигер» объясняется из финских языков, в которых оно обозначает «рыбное озеро».

В русском же языке эти слова – лишь набор звуков, ассоциируемый с определенным географическим пунктом. Это означает, что оба названия даны не русскими и не славянами; область Дона и Селигера была заселена славянами позже, и они восприняли эти названия от древнейшего населения данных областей.

Если мы обратимся к «языку земли», то увидим, что почти по всей территории распространения культуры полей погребальных урн господствует славянская топонимика. На всем пространстве от Поморья, Лужиц, Силезии до Заднепровья и Полесья, от низовьев Вислы до Карпат и даже Закарпатской низменности тянутся земли, по которым текут Десна и Припять, Березина и Тетерев, Бобр и Вепрь, где такие наименования, как Болотница, Бродница, Гнилая, Добра, Ельня, Комар, Яблоница, Быстрица, Лозница и т. п., встречаются повсеместно.

Савроматская культура: 1 – рукоять нагайки; 2 – жертвенник; 3, 14 – ложки; 4–9, 15–21 – наконечники стрел; 10 – котел; 11, 12 – мечи; 13 – зеркало; 22, 23 – керамика (1 – рог; 2 – камень; 3, 14 – кость; 4–9, 13, 15–17 – бронза; 10 – медь; 11, 12, 18–21 – железо)

К северу от Припяти тянутся земли, где встречается смешанная славяно-литовская и литовская топонимика (Упа – литовское «река», Жиздра – литовское «песок», Нара – литовское «петля». Литовские наименования встречаются далеко на востоке и северо-востоке. Еще дальше, в верховьях Днепра, Оки, Волги и далее на восток, топонимика, как правило, финно-угорского происхождения.

Расселение славян в VI в.

В «языке земли» Восточной Европы в одних местах превалирует славянская топонимика, в других – финно-угорская. Исходя из анализа «языка земли», мы приходим к выводу, что славянская топонимика земель от Одры и Лабы до Десны и Сожа – очень древнего происхождения. В ней, как в зеркале, отразился древнейший этап истории славян.

В однообразных названиях рек и озер, гор и лесов древнее население сохранило память о себе, о своей культуре, своих обычаях и религиозных верованиях. Это население было славянским. Постепенно славянская топонимика охватывает все новые и новые земли, распространяется на север и северо-восток, на запад и юг. Это свидетельствует о расселении славян и о включении в очаг славянского этногенеза многочисленных племен. Таким образом, круг пред ков славян расширяется. Этот процесс усилился в эпоху вторжений славян в пределы Византийской империи.

Период «бури и натиска» славян, сплачивая их в войнах и походах на Византию, в то же самое время был эпохой расселения славян, расхождения славянских языков и культур, т. е. эпохой не только объединения, но и обособленности. Происходило формирование новых племенных языков, зарождение местных культурных и бытовых особенностей, все более и более отличающихся друг от друга.

Это было в середине I тысячелетия н. э.

 

Анты

 

Вот что говорит об антах и славянах историк готов Иордан: «От истока реки Вислы на неизмеримых пространствах основалось много-людное племя венедов. Хотя названия их изменяются теперь в зависимости от различных племен и местностей, однако, главным образом, они именуются склавинами и антами. Место городов занимают у них болота и леса. Анты же, храбрейшие из всех славянских племен, живя на изгибе Понта, простираются до Данапра. Реки эти отстоят друг от друга на много дневных переходов».

Прокопий Кесарийский, живший, как и Иордан, в VI в. н. э., несколько расширяет территорию расселения антов. Он говорит о славянах и антах, «которые имеют свои жилища по ту сторону реки Дуная, недалеко от его берега». В другой части своего произведения «Готская война» Прокопий снова возвращается к вопросу о границах земли антов, которые он расширяет на восток, за Днепр, где, по его свидетельству, «занимают земли бесчисленные племена антов».

О расселении славян и антов вплоть до низовьев Дуная сообщает и третий автор VI в. – Маврикий. В своем «Стратегиконе», говоря о славянах и антах, он указывает, что «их реки вливаются в Дунай».

Свидетельства писателей древности дают нам возможность говорить о том, что анты занимали земли от Дуная до Днепра и далее на восток, где границы их расселения точно установить трудно.

Здесь, на востоке, анты соприкасались с кочевыми и полуоседлыми племенами, обитавшими в лесостепной и степной полосе Дона и Донца. Эти племена были остатками сарматских племен, среди которых были и иранцы, и яфетиды (народы, близкие современным черкесам, чеченцам, ингушам и т. д.), и тюрки.

Здесь, у Донца, анты входили в состав сарматских племенных объединений.

Антские пальчатые фибулы: 1 – Кладово; 2 – Морешти; 3 – Мартыновка; 4 – Сучава-Шипот

В «Истории лангобардов» Павла Диакона говорится о «крае» (или «земле») антов. Где же была «земля антов»? Если обратиться к памятникам материальной культуры, которые в науке принято считать антскими, то следует отметить, что основным ядром земли антов было среднее Поднепровье. Отдельные островки антской культуры доходят до Воронежа на Дону, до Харькова и, наконец, до Херсона на Нижнем Днепре.

Кем же были анты? Нет никакого сомнения в том, что писатели VI–VII вв., прекрасно знавшие и славян, и антов, уже в силу хотя бы того обстоятельства, что военная мощь славянских и антских племен Дамокловым мечом нависла над Византийской империей, считают и тех, и других потомками одного племени – венедов.

Для Иордана, современника и свидетеля опустошительных набегов славян и антов на византийские земли, не было никаких сомнений в том, что славяне и анты – родственные, близкие друг другу группы племен, носившие ранее название венедов, которое продолжало обозначать то славян в целом, то определенную, главным образом западную, группу славян.

Отмечая родство славян и антов, Прокопий говорит: «И некогда даже имя у славян и антов было одно и то же». Прокопий указывает: «У тех и других один и тот же язык, довольно варварский, и по внешнему виду они не отличаются друг от друга». Подтверждение этому мы находим в «Стратегиконе»: «Племена славян и антов сходны по своему образу жизни, по своим нравам, по своей любви к свободе». Анты являются восточными славянами, непосредственными предками русских.

Антские имена собственные, дошедшие до нас в латинизированной или эллинизированной форме, звучат как чисто славянские имена. В них характерное для русской речи полногласие: Доброгаст (или Доброгост), Всегорд, Хвалибуд, Мезамир (Межамир), Идар, Келагаст, Бож.

Верования (культ «бога, творца молний», по Прокопию, т. е. Перуна, сохранение в русских погребальных обычаях некоторых особенностей обычаев эпохи полей погребальных урн), сходство и генетическая связь вещественных памятников (украшений, посуды и т. п.), сходство поселений и жилищ (жилища с ходами, поселения на берегах рек и у края болот) и т. д. сближают антов и русских.

Некоторые обряды антов, сохранившиеся у древних русских, уводят нас в седую даль времен, ко временам трипольцев, и являются соединительным звеном между Трипольем и русскими времен Киевского государства (культ быка трипольцев – обычай принесения в жертву богу грозы быков у антов – остатки этого же культа в языческих верованиях древних русских).

Древнейшему этапу истории антов соответствует культура полей погребальных урн и более поздние, близкие к ней, памятники VI–VII вв., центром которых было среднее Приднепровье.

Анты – не единый народ. На отсутствие полного единства антских племен указывает наличие местных особенностей в материальной культуре и погребальных обычаях (трупоположение и трупосожжение) – типичный признак этнической пестроты.

 

Формирование восточнославянских языков

К эпохе антов относится формирование восточнославянских языков.

В первые века н. э. восточно– и южнославянские языки имели еще много общего между собой и в то же время отличались от языков западных славян.

Первоначально антские племена не знали характерного для восточнославянских языков полногласия, как не знали его древнеславянские языки вообще. Исчезли у антов общие когда-то всем славянским языкам исходные формы, а именно носовые звуки, произошла замена «е» на «о» («елень» – «олень», «езеро» – «озеро», «есень» – «осень» и т. д.), «а» – «я» («аз» – «яз», «агне» – «ягне», «агода» – «ягода» и др.), «о» – «а» («розный» – «разный»), появилось полногласие («ворон» вместо «врана» или «врона», «голова» вместо «глава» или «глова» и т. д.)

Несмотря на то, что анты представляли собой не единый народ, а «бесчисленные племена» (Прокопий), каждое из которых сохраняло следы своей былой обособленности в своем этническом облике, историческое развитие восточного славянства шло по пути сближения и объединения, а не расчленения.

 

Жизнь и быт антов

О жизни и быте антов мы узнаем, главным образом, из произведений писателей VI в. Прокопия, Маврикия, Менандра и Иордана.

Говоря о славянах и антах, Маврикий замечает: «Они селятся в лесах, у неудобопроходимых рек, болот и озер, устраивают в своих жилищах много выходов вследствие случающихся с ними, что и естественно, опасностей».

Прокопий дополняет его рассказ: «Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они по большей части меняют места жительства». Это же подтверждает и Маврикий своим замечанием о том, что «они… ведут жизнь бродячую».

Абрамово городище

Свидетельства обоих писателей древности во многом подтверждаются материалами археологии. Славяне и анты, действительно, живут в лесах, у рек, болот и озер. В открытую степь поселения антов выходят редко. Антские и собственно восточнославянские поселения, естественно, группируются у рек, болот и озер. Во-первых, это были труднодоступные места, и, как правило, избираемые славянами для жительства правые, высокие и холмистые, покрытые лесом, берега рек были, как и болота и озера, естественными укреплениями. Во-вторых, река кормила рыбой, река давала дичь, на реках били бобров и выдр, на речных поймах заливных лугов пасли скот, реками пользовались как средством передвижения, у рек и озер лежали и возделанные поля, так как в чащу дремучего леса славянин-земледелец заходил в те времена редко.

Археологические раскопки по берегам рек киевского Полесья выявили наличие исключительно одних селищ – остатков открытых неукрепленных поселений среди памятников I тысячелетия н. э. Ни одного городища этой поры не было обнаружено. Селища очень невелики по размерам и имеют незначительные культурные наслоения. По-видимому, в это время в лесной части среднего Приднепровья люди селились совсем маленькими поселками.

Южнее, к границам лесной полосы, размеры селищ возрастают. Жилищем служила полуземлянка с крышей, возвышающаяся над поверхностью земли.

Но обращают на себя внимание антские слои и в огромных городищах Приднепровья. На громадных, достигающих 35–45 тысяч м2, городищах: Жарище, Матронинском и других – обнаружены слои V–VII вв. с вещами, принадлежность которых антам не вызывает сомнений. Высокий вал городища Жарище был обнесен деревянным частоколом из бревен. Целая система валов и рвов окружает другие городища.

Наряду с большими городищами встречаются менее крупные, площадью в 4–5 тысяч м2, располагающиеся обычно на высоких, крутых берегах рек, обведенные валом и рвом. Укрепленные поселения антов говорят о войнах, о вступлении антов с течением времени в высшую стадию варварства – в эпоху военной демократии.

Внутри городищ, заселенных в ту пору антами, обнаружены остатки наземных жилищ или полуземлянок со стенами, сплетенными из камыша или хвороста и обмазанными глиной. Внутри жилищ помещались глинобитные очаги и печи. Рассказ Маврикия о множестве выходов в жилищах у славян и антов подтверждается раскопками.

Эти соединительные ходы говорят о комплексном жилье, которое занимала целая группа родственников, состоявшая из отца, взрослых сыновей с их семьями, ведущая общее хозяйство. Это была патриархальная большая семья, семейная община, основная общественная организация древних славян, объединенная общим хозяйством, общим имуществом, общей работой, известная позднее под названием «большой кучи», задру– и, дружства или верви, из которой развилась позднее сельская община. Внутренние ходы, действительно, давали возможность антам использовать их в целях укрытия и обороны, но не это было целью их создания.

Таким образом, анты обитали не только в «жалких хижинах». Поселениями служили им и громадные городища с целыми жилищными комплексами, помещавшимися внутри их.

План трипольского поселения Коломийщина по раскопкам

Но как понять утверждение Прокопия о «жалких хижинах» антов?

«Жалкими хижинами» византийцы называли землянки и полуземлянки антов, шалаши охотников и рыбаков-антов, уходивших промышлять зверя и птицу в лес или степь. Кроме того, сам способ ведения хозяйства у древних славян, обширность и слабая заселенность земель приводили к постоянным расселениям и переселениям в поисках лучших земель и угодий. Эти переселения совершались семейными общинами, обитавшими в маленьких поселениях в один-два двора.

Вот это-то постоянное передвижение и расселение, а еще в большей степени вторжение славян и антов в пределы Византийской империи, присущее варварским народам стремление к переселениям и давали возможность византийским писателям назвать их жизнь бродячей и этим самым вступить в противоречие со своими утверждениями о земледельческом хозяйстве, а следовательно, и об оседлом образе жизни славян.

В лесостепной и степной полосе Приднепровья во времена антов, видимо, господствовало пашенное земледелие. Развито было и скотоводство. При раскопках городищ обнаружены кости быков, коров, лошадей, свиней, коз и овец. Бык у антов считался главным жертвенным животным и приносился в жертву богу грозы. Этот обычай уводит нас в седую древность, во времена Триполья с его культом быка.

Большую роль играли охота и рыбная ловля. На это указывают находки в ямах-хранилищах рыбьей чешуи, а также рыболовных крючков и грузил для сетей. Охотились на лося, медведя, бобра, лисицу, куницу, били и ловили дикую птицу.

У антов зарождается рабство. Маврикий сообщает: «Находящихся у них в плену они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но, ограничивая срок рабства определенным временем, предлагают им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там, где они находятся, на положении свободных и друзей».

Ограниченный срок рабства, небольшой выкуп, возможность стать свободным и полноправным членом общины антов – все это говорит о патриархальном характере рабства.

Долгового рабства анты не знали. И плен был едва ли не единственным источником рабства. Пленники-рабы, сосредоточивающиеся у антских «риксов», еще более усиливали их власть и увеличивали их богатство.

Сообщение Маврикия о самоубийстве жен на могилах мужей тоже говорит о рабстве, а именно – о ритуальном убийстве жен-наложниц, рабынь на могиле своего господина.

 

Ремесло

Высокого развития достигало ремесло. Почти везде на городищах найдены следы обработки железа сыродутным способом. Железо добывалось из местных болотных руд. Из привозных меди, бронзы, золота и серебра анты делали разнообразные украшения: фибулы, пряжки, кольца, бляхи и т. д. Особое распространение в Восточной Европе получили изготовленные антами среднего Приднепровья в III–V вв. н. э. бронзовые вещи, украшенные красными и зелеными вставками и эмалью.

Гончарная керамика, изготовленная на круге, достигающая высокого совершенства, особенно знаменитая посуда с черной лощеной поверхностью, свидетельствует о высоком развитии ремесла. Правда, бытует и грубая керамика, лепленная от руки. Стандартность форм изделий кузнецов, ювелиров, гончаров говорит о ремесленной форме производства, о сложении ремесла, об отделении его от сельского хозяйства. А эти процессы говорят уже о начале распада общины.

Пальчатые фибулы антов

Развита была у антов и торговля. Из причерноморских и придунайских городов на север, к антам, шли украшения: бусы, фибулы, зеркала, оружие.

 

Общественный строй антов

«Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим», – говорит Прокопий Кесарийский.

Маврикий Стратег говорит о славянах и антах, что они не имеют единого начальника, воинственны и свободолюбивы и «их никоим образом нельзя склонить к рабству или подчинению в своей стране».

По свидетельству Прокопия, анты «рассуждают обо всем, что для них полезно или вредно, сообща», т. е. на сходках, собраниях; на вече их вожди, «рексы» или «риксы», то объединяются, то враждуют друг с другом, и союзы племен антов то складываются, то рассыпаются.

С течением времени, в борьбе с врагами, объединения племен антов становятся более длительными и прочными. В IV в. в борьбе с готами анты объединились под руководством своего вождя Божа. По свидетельству Менандра, в VI в. анты в борьбе с аварами объединились под властью одной семьи антов: Идара и его сыновей Межамира и Келагаста.

Межплеменные и завоевательные войны, заканчивавшиеся уводом пленных и захватом ценностей: скота, имущества, драгоценностей, торговля и поборы с покоренных племен обогащают антских предводителей и усиливают их власть.

Маврикий пишет о славянах и антах: «Необходимые для них вещи они зарывают в тайниках, ничем лишним открыто не владеют».

По всей лесостепной полосе, где обнаружены антские городища, тянутся богатые погребения и клады дорогих византийских золотых и серебряных вещей с клеймами византийских мастеров Константинополя и причерноморских городов. Из этих кладов наиболее известны Обоянский, Днепропетровский и Перещепинский. Эти клады, несомненно, принадлежат антской знати.

Анты были варварами эпохи «военной демократии» со всеми присущими им отрицательными и положительными качествами. И не случайно хорошо знавший антов Прокопий говорит, что, несмотря на их жестокость, «грубый, без удобств» образ жизни, они «по существу неплохие люди и совсем не злобные», хотя и сохраняют «гуннские», т. е. варварские, нравы.

Серебряные и золотые вещи, найденные в Перещепинском кладе

Эти высокие, сильные русоволосые люди, страшные для врагов, отличаются гостеприимством, ласково принимают иноземцев, заботятся и охраняют их, и если по вине какого-либо анта с чужеземцем случится несчастье, то приютивший его у себя ант «начинает войну против виновного…».

Патриархальное гостеприимство и кровная месть за чужеземцев, как за сородичей, говорят о родовом быте антов, еще не успевшем окончательно разложиться под влиянием имущественного расслоения и рабства. Патриархальный быт антов с родовыми и племенными вечевыми сходами выступает и в указании Прокопия на то, что «у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим», и в свидетельстве его же о межплеменных собраниях. Патриархальный быт антов отразился и на положении женщин в семье, скромность которых «превышает всякую человеческую природу…».

 

Походы антов на Византию

Несомненно, большею частью, совершив нападение на «ромеев» (византийцев), анты с добычей возвращались в свои земли – в Поднестровье и Поднепровье.

Но часть «бесчисленных племен антов» и прежде всего – воины антов отрываются от родных рек и озер, болот и лесов Поднепровья и стремятся на юг, в Византию, на Дунай, тот голубой Дунай, который воспел в своих былинах и сказаниях русский народ. И для таких, как Доброгаст и Хвалибуд, для многих других антских князей приднепровские леса и поля стали чужими. Их землей стала земля, добытая в бою, земля «ромеев» – Придунайские области и Балканы.

В период «бури и натиска» VI в. происходили настоящие переселения антских племен на Дунай и за Дунай. Целые народности или, по крайней мере, значительные их части отправлялись в дорогу с женами и детьми, со всем своим имуществом. Речь идет, конечно, не о переселении всех, без исключения, «бесчисленных племен антов», даже не о переселении отдельных племен целиком. Отделялась часть племени – дружинники, их семьи. За ними тянулись другие переселенцы. Шли на юго-запад, на плодородные земли в поисках добычи и удобных мест для поселения.

В великое переселение славянских племен на юг включились, главным образом, лишь южные антские племена. На севере, в глухих и болотистых местах, жизнь текла медленно и размеренно, сохраняя архаические черты еще долгое время. Все было грубее, примитивнее, архаичнее. Север отставал во всем от юга.

Византия в VI–VII вв.

Соприкосновением южных и восточных славян где-то около Дуная и на Балканах объясняются древние и тесные связи русского и болгарского языков, русской и болгарской культуры, обычаев, верований и т. д.

В VII в. эпоха «бури и натиска» славян и антов заканчивается славянизацией Подунавья и Балканского полуострова.

О походах славян и антов в пределы Византийской империи, датируемых VI–VII вв., – походах, сопровождавшихся угоном скота и захватом ценностей, говорят Прокопий, Менандр, Иордан, Иоанн Эфесский.

«Они многочисленны, выносливы, легко переносят жар, холод, дождь, наготу, недостаток в пище», – говорит об антах Маврикий. Вооруженные небольшими копьями, луками и стрелами, иногда с ядовитыми наконечниками, мечами и прочными, тяжелыми щитами, анты были опасными врагами. В густых лесах, обрывах, ущельях поджидали они своих противников и внезапно с криком нападали на них из засады.

Днем и ночью, используя знание местности, прибегая к всевозможного рода хитростям, анты нападали на врагов, изобретая разнообразные способы боя. Анты умело переправлялись через реки, «превосходя в этом отношении всех людей» (Маврикий). На своих однодеревках они отваживались пускаться и далеко в море и вместе со славянами нападали на византийские владения вдоль морских побережий.

Застигнутые врасплох, анты укрывались в камышах и, опустившись у берегов на дно реки или озера, дышали через выдолбленные камышины, часами выдерживая пребывание в воде и укрываясь от глаз врага.

Когда враг внезапно нападал на антов в походе, они устраивали укрепление из телег, как это делали русские во время походов в глубь степей, на половцев. Такой круг, составленный из сдвинутых телег, напоминавших казацкий табор, был неприступен для неприятеля. Меткие стрелы и копья антов держали врага на почтительном расстоянии от боевого стана.

В непрерывных походах и войнах «грубые варвары» – славяне и анты, шедшие в бой с «ромеями» в начале своих вторжений в Византию с щитами и копьями в руках, одетые в простые рубахи и шаровары, – научились военному искусству у своих же врагов, вооружились их же оружием, и настало время, когда изумившие Прокопия своей доблестью анты «научились вести войну лучше, чем римляне» (Иоанн Эфесский). Немудрено, что «они стали богаты, имеют золото и серебро, табуны коней и много оружия».

Византийский воин VI–VII вв.

Византийский император

Византия считала их опасными врагами. Вначале славяне и анты не умели сражаться сомкнутым строем и обрушивались на врага с криком, нестройной толпой. Им трудно было сражаться с византийцами на открытом месте. Поэтому они предпочитали сражаться в лесах и болотах, в горах и ущельях, пользоваться засадами, ловушками, внезапными нападениями и т. д. Но это было «детство» военного искусства антов. Выйдя на широкие просторы византийских земель, они вынуждены были отказаться от своей примитивной тактики и усвоить искусство врагов. Но с самого начала войн с Византией недостаток вооружения заменяли антам храбрость, стойкость, выносливость и предприимчивость. Иордан недаром называет антов «храбрейшими».

Высоко расценивая боевые качества своих противников, император Юстиниан с гордостью носил титул «победителя антов». Фредегар говорит о том, что авары всегда ставили в первых рядах славянских воинов, как самых сильных и храбрых.

Понт Эвксинский

Византийцы видели в антах искусных воинов, людей, способных воспринимать культуру «ромеев» и оплодотворять ее элементами своей культуры, людей, могущих принять активное участие в политической жизни империи. Византия неоднократно приглашала антских вождей на военную службу. В 469 г. начальником фракийских войск Византии был славянин или ант Анангаст. В 30-х гг. VI в. ант Хвалибуд был начальником византийских гарнизонов по Дунаю, а другой ант, Доброгаст, был командующим византийской черноморской эскадрой. Среди военачальников византийского войска упоминается ант Всегорд.

 

Готы и восточные славяне

Анты уже в IV в. н. э. подверглись нападению готов.

Кто такие были готы, откуда и как они появились на территории антов, какова их подлинная роль в истории восточного славянства и т. п. – все это остается неясным.

Писатели III и IV вв. называют варваров, живущих за Дунаем к северу и далее до Танаиса, скифами или сарматами или же говорят о них как о тех, кого «мы называли скифами и которые теперь именуются готами». Оба эти термина – скифы и готы – выступают как собирательные, относящиеся к объединению племен, а не к отдельному племени.

Восточные приднепровские готы в своем продвижении на юг достигли Черноморского побережья, откуда предпринимали набеги на Кавказское и Малоазиатское побережья и подчинили себе Боспорское царство в Крыму.

Другая часть готов, так называемые западные, приднепровские готы, двинулись в юго-западном направлении вдоль Днестра к Дунаю, в районы римской Дакии, Балканского полуострова и далее на юг, на острова Эгейского моря и Малоазийское побережье.

Не подлежит сомнению, что в конце III и в начале IV в. русские славяне в течение приблизительно 150 лет не только входили в состав обширного готского союза, но составляли основное ядро его населения. Надо полагать, что они в значительной мере пополняли и рядовой состав «готского» войска, потому что видеть в готах какой-то неиссякаемый в походах и боях вооруженный народ мы не имеем никаких оснований. «Готы» – это была, прежде всего, дружина, т. е. военный отряд во главе с военачальником-королем.

Известно, что у днестровских готов было распространено христианство и что некий епископ Ульфила, или Вульфила, в IV в. н. э. перевел культовые книги на готский язык.

Историк готов Иордан рассказывает о том, как после смерти готского вождя Германариха (Ерманариха), в конце 70-х или начале 80-х гг. IV в., остготский вождь Винитар (по Аммиану Марцеллину, Витимир), подвластный гуннам, напал на антов, вторгшись в их страну. В первом же столкновении с антами он потерпел поражение, но затем сумел захватить антского вождя Божа с сыновьями и 70 «старшими вельможами» и распял их, но за свое выступление против антов через год был разгромлен гуннским вождем Баламбером (или Валамиром) и убит.

Память об этой борьбе антов – восточных славян – с готами отразилась в готском («Гута-сага», «Харвар-сага», Иордан) и русском эпосе («Слово о полку Игореве», в котором упоминаются готские девы, поющие «время Бусово»).

Держава Германариха была сметена гуннской волной, и горсточка крымских готов, дожившая до времен Екатерины II, – вот все, что осталось от готского владычества в черноморских степях.

Военный вождь, приобретший славу, собирал вокруг себя толпу жаждущих добычи молодых людей, обязанных ему личной верностью, как и он им. Вождь содержал и одаривал их, устанавливал известную иерархию между ними; для незначительных походов служили отряд телохранителей и всегда готовое к бою войско; для более крупных существовал готовый штат офицеров.

Гунн

Грабеж стал целью. Если вождю дружины нечего было делать в окрестностях, он направлялся со своим отрядом к воюющим народам, где можно было рассчитывать на добычу.

Объединение племенных образований выросло в мощный союз племен, ограниченный с востока рекой Дон. Однако, начиная с 370 г., этот союз стал подвергаться ударам надвигавшихся с востока гуннов и вскоре прекратил свое существование. Король восточных готов, Эрманарик, покончил жизнь самоубийством, а его преемник, Витимир, пал в битве. Готские вожди со своими дружинами бежали на запад, а народ попал под власть гуннов.

Вторжение гуннов в Восточную Европу и продвижение их дальше, на запад, в Центральную Европу, не могли не отразиться на антах. Из рассказа Иордана мы узнаем, что гунны, по-видимому, посчитали расправу с антскими князьями самоуправством Винитара и обрушились на готов, так как те напали на антов, являвшихся подданными или союзниками гуннов. Нет никакого сомнения в том, что какая-то часть антских дружин, как это имело место и во времена владычества аваров, была включена в состав гуннских орд и вместе с ними устремилась на запад. Наличие среди гуннов в Паннонии (Венгрии) славян зафиксировано рассказом Приска Паннонского.

В течение всего V в. никаких упоминаний об антах нет. В конце V в. первые славянские дружины появляются в пределах Византийской империи, а с VI в. вторжения славян и антов в «страну ромеев» становятся обыденным явлением.

«Когда Юстиниан, дядя Германа, вступил на престол (527 г.), анты, ближайшие соседи славян, перейдя Дунай с большим войском, вторглись в пределы римлян», – так рассказывает о вторжении антов за Дунай в 533 г. Прокопий Кесарийский. Герман ненадолго останавливает их, но вскоре новый натиск антов и славян опрокидывает заградительные кордоны Византии по Дунаю.

Юстиниан вступил в переговоры с антами, стремясь удержать их натиск на Византию. Он привлек на свою сторону антского вождя Хилбудия (Хвалибуда), сделав его магистром византийской армии, вел с антами переговоры о предоставлении им города Турриса и области и т. д. Но отбросить антов от Дуная Византии не удалось. Они переходят Дунай и поселяются на территории империи.

 

Нападение на антов аваров

К концу 50-х гг. VI в. относится нападение на антов аваров – полукочевого народа, пришедшего с востока и занявшего территорию Паннонии (Венгрии).

В борьбе с аварами анты объединились под властью Идара и его сыновей Межамира и Келагаста. Но в ставке аварского кагана Межамир был предательски убит, и «властители антские были приведены в бедственное положение и утратили свои надежды» (Менандр).

В VI в. на Волыни, в Прикарпатье, создается мощное объединение восточных славян-антов под руководством дулебов-волынян для борьбы с аварами. Это политическое объединение дулебов-волынян и является начальным этапом русской государственности.

До русского летописца дошло народное сказание, быть может, в форме песни, отраженное им в известном рассказе о дулебах и обрах (аварах): «Си же Обри воевах на словенех и примучиша Дулебы, сущая Словены, и насилье творяху женам Дулебским: аще поехати будяше Обрину, не дадяше въпрячи коня, ни вола, но веляще въпрячи 3 ли, 4 ли, 5 ли жен в телегу, и повести Обърена».

Через посредство восточных купцов этот рассказ дошел и до арабского писателя X в. Масуди, повествующего в своих «Промывальнях золота» о могучем племени волынян, т. е. тех же дулебов, которому некогда были подчинены многие другие славянские племена. Племя «Валинана», по сообщению Масуди, «коему повиновались в древности все прочие славянские племена», «есть одно из коренных племен славянских».

О «племени, которое называлось Влинбаба, и было это племя у славян почитаемым», говорит и Ибрагимибн-Якуб. Волыняне – это и есть дулебы, так как древнейшим племенным названием обитателей Волыни было дулебы.

Союз волынян был политическим образованием типа варварского государства эпохи «военной демократии». Он не механически объединял племена, а сплачивая, сливал их. Поэтому здесь рано, в VI–VII вв., стали исчезать племенные, частные особенности, а укреплялись общие, результат политического единства. По Масуди, это было «в древности», т. е. задолго до X в.

Нет сомнения в том, что Прикарпатский союз волынян – первое варварское государство восточных славян эпохи «военной демократии» – прямой предшественник Киевского государства.

 

Союз антов и Византии

Аварская опасность сблизила антов и Византию. Византийские войска вместе с антами сражались против аваров, лангобардов (германцев) и подвластных аварам славян.

В 602 г. аварский каган попытался вторгнуться в землю союзников византийцев – антов, но, очевидно, перспектива идти походом на антов мало улыбалась аварским войнам, и войско кагана отказалось воевать.

Это событие указывает на то, что в конце VI и самом начале VII в. анты в Прикарпатье и на Волыни становятся мощной политической силой, и их объединение, «держава волынян», заключившая союз с Византией, внушает страх врагам восточнославянского мира.

Только в конце 20-х гг. VII в. (около 626 г.) «держава волынян» – могущественный союз антских племен – был разгромлен аварами, которые «ходиша на Ирак лия царя и мало его не яша».

К этому же времени летописец приурочивает «примучивание» обрами дулебов.

 

Упадок культуры антов

В материальной и духовной культуре, в политической истории и традициях анты были предшественниками киевских русов.

Смутные предания об истории восточных славян антской поры сохранились еще во времена летописца. Стоит вспомнить рассказ летописца о дулебах и обрах, о Кие, ходившем в Царьград и обосновавшемся на Дунае, где он «срубил» город «Киевец», рассказ, отразивший переход антов на Дунай.

С начала VII в. исчезают упоминания об антах.

Упадок культуры (появление городищ-поселений родовых общин, примитивного и грубого инвентаря, замена посуды, изготовленной на гончарном круге, на лепленную от руки и т. п.) и запустение являются результатом опустошительных набегов кочевников (аваров) и передвижения части антских племен во главе со своими «риксами» на юго-запад, в пределы манящей своим богатством и цивилизацией Византийской империи.

С севера, в район среднего Приднепровья, на оба берега Днепра в это же время (VII–VIII вв.) передвигаются лесные славянские племена с более архаичной культурой.

Своим северным сородичам, на которых они начали оказывать влияние еще с середины I тысячелетия н. э., анты передали свои культурно-бытовые особенности, свой социальный строй, исторические традиции, свои связи с очагом цивилизации – Византией. Поэтому тот строй «военной демократии», который существовал у антов столетия, был быстро пройден северными русскими племенами, передвинувшимися в среднее Приднепровье и здесь смешавшимися со своими южными соплеменниками.

 

Западные славяне

 

Полабско-прибалтийские (поморские) славяне

Примерно с VI в. из общеславянского единства начинается выделение трех ветвей: южных, западных и восточных славян.

Исторические свидетельства говорят о том, что в это время славяне занимали уже всю нынешнюю восточную Германию вплоть до средней Эльбы.

Славяне расселились и значительно далее на запад от Эльбы, о чем свидетельствует, в частности, и установленная в 805 г. Карлом Великим «сербская граница»: на восток от этой границы сидели славяне, на запад – германцы. Отдельные славянские колонии фигурируют, однако, в источниках и далеко на запад от названной границы, вплоть до Рейна.

Письмо папы Николая I от 864 г. говорит о Гамбурге – «В пределах славян, датчан и саксов».

Восточная Европа в VI–VII вв.

Другой источник того же времени (845 г.) называет Гамбург «Городом славян».

Славянское население на территории нынешней Германии распадалось на четыре основные области:

– область сербов, расположенная под Судетскими горами; на востоке она граничила с чешскими племенами, на западе – с поляками;

– область ободричей, или бодричей, у нижней Эльбы;

– область лютичей – к востоку от ободричей вплоть до реки Одоры;

– область поморян между Одрой и Вислой.

Население этих областей состояло из ряда племен, объединенных в политические союзы.

Подлинных городов у полабско-балтийских славян было мало. В основном, это были укрепленные пункты с прилегавшими к ним деревнями.

Главной и древнейшей организацией у западных славян был род. Во главе родов стояли начальники. Группируясь вокруг того или иного центра, отдельные, близкородственные между собой роды постепенно складывались в племена. В IX в. у ободричей впервые появляется славянский титул «князь».

Но в общем полабско-балтийские славяне к IX–X вв. не успели сложиться в единую государственность и жили отдельными, разрозненными племенами и родами.

Центром племени вагров был нынешний Ольденбург. Славяне держались здесь до XIV столетия. Центром полабан был город Ратибор, а также Любице, нынешний Любек.

Из полабских славян дольше всех, вплоть до XVIII в., удержались древане.

На долю племени лютичей, или вельтов, велетов, известных также и под именем волков, выпало наиболее стойкое сопротивление немецкому наступлению. В источниках они характеризуются как «славные храбростью», а также «суровейшие, храбрейшие». Имя этого народа известно на востоке у русских славян в значении «великан»: белорусское слово «волат» означает исполин.

Особую группу составляли западно-славянские племена, населявшие острова, расположенные в Одерском заливе: Узноим, Волин и Руян. Наиболее известными из них были руяне, или раны, руны и рутсны.

Центром группы племен, расположенных между нижним течением рек Одры на западе и Вислы – на востоке и известных под общим именем поморян, в XII в. был сильно укрепленный город Стетин, расположенный несколько ниже устья Одры.

Кроме Стетина, у поморян было много и других городов: Пырица, Камень, Старград, Белград, Колобрег, Славиа, Гданск и др.

Историческую борьбу славян с немцами, закончившуюся полным поражением и гибелью почти всего славянства на указанной территории, начал франкский король Карл Великий (742–814 гг.).

В 782 г. Карл начал наступление на славянские племена сербов; в 789 г. – на лютичей. В 805–806 г. пал вождь сербов Милидух. Войны Карла со славянами закончились подчинением сербов и лютичей. Дальнейшее завоевание славянских племен на территории нынешней восточной Германии продолжали его преемники – Генрих I (876–912 гг.) и Оттон I (936–973 гг.).

Завоевание славян, однако, давалось немцам нелегко: нередко они несли поражения, сопровождавшиеся тяжелыми потерями. Упорнее держались против немецкого натиска залабские сербы, но уже к концу X в. они были окончательно порабощены германцами.

Труднее было справиться завоевателю со славянами, сидевшими севернее сербов, – с лютичами, бодричами и поморянами, которые вплоть до второй половины XII в. упорно защищались против немецкого меча.

История этих народов полна трагического героизма. В 939 г. немецкий граф Герои, который в течение 25 лет вел непрерывную войну против славян, коварным образом убил 30 славянских князей, а в 954 г. разбил славянское племя укранцов.

Начиная с 1158 г. ежегодно начинают нажимать на прибалтийских славян датчане. В 1168 г. была с моря и с суши обложена Аркона на острове Руяне и после непродолжительного отпора сдалась и была разрушена.

В 1177 г. был сожжен датчанами Волин.

В 1193 г. в городе Горе (ныне Берген) на острове Руяне уже был основан монастырь, а в 1404 г. умерла последняя женщина, которая, по преданию, еще говорила со своим мужем по-славянски. На острове Узноим славянское население исчезло во второй половине XIII столетия. К XIV столетию окончательно был германизирован и остров Волин со своим знаменитым городом.

Вообще о славянах на севере в XIV столетии уже нет речи.

 

Чехи – мораване – словаки

К концу I тысячелетия до н. э. на территории Чехии, Моравии и Словакии уже сложились культурные центры будущих национальностей.

Древнейшим исторически засвидетельствованным, начиная с половины II столетия до н. э., народом на территории нынешней Чехии были бойи, которых называют кельтами, но это не значит, что вся территория Чехии в это время была заселена только кельтами.

Наряду с кельтами-бойями и одновременно с ними здесь же сидели и другие племена, но кельтское племя бойев в это время играло, очевидно, ведущую роль.

Когда на территорию Чехии вторглись кимвры, они были раз биты именно бойями в 114 г. до н. э. и ушли частью к Дунаю, частью к скордискам на реку Саву. Согласно источникам, бойи занимали не только территорию Чехии, но также и территорию древней Паннонии и представляли собою самое мощное кельтское племя.

В северных районах Моравии и прилегающих к ним районах Силезии Тациту было известно кельтское племя – котипы, игравшее здесь, очевидно, ту же политическую роль, какую на территории Чехии играли бойи.

На востоке, по реке Тиссе, паннонские бойи граничили с владениями даков.

Около 63–60 гг. до н. э. знаменитый вождь даков Буривиста разбил паннонских бойев и разорил дотла их страну, в связи с чем районы Потисья, населенные некогда бояйми, получили имя «Бойской пустыни».

В 9 и 8 г. на территорию Чехии вторгаются с Полабья маркоманны, или маркманны, одно из германских племен обширного племенного союза свевов.

В Моравию в это же время вторгаются германцы-квады. Во главе германских племен стоял некто Маробуд, описанный в источниках как муж «выдающегося роста, смелой мысли, варвар больше по роду, чем по разуму». Ему удается вскоре объединить под своею властью целый ряд как ближних, так и дальних племен и образовать мощный союз.

Наиболее крупными чешскими племенами были лучане, чехи, зличане и хорваты.

К более мелким родовым и племенным организациям принадлежали седличане, литоморицы, дечане, лемузы, пшоване и дудлебы.

Среди названных чешских племен самым значительным, наиболее сильным и наиболее выдающимся были чехи. Этому племени принадлежит инициатива объединения не только родственных чешских, но также и моравских и силезских племен в единый чешский народ.

Уже в VII в. чешское племя со своим центром Прагой явилось исходным пунктом освобождения в 623 г. чешских и словакских славян от аварского, а вскоре после этого – и от немецкого ига и объединения их в самое крупное тогда славянское государство.

В Моравии известны в древности два больших племенных образования: ганаки и словаки.

Объединение мелких моравских племен в союз племен и в единый моравский народ – мораване – произошло раньше объединения чешских племен и имело своим центром реку Мораву с ее притоками. Имя народа – мораване – как общее имя, означавшее все население, сидевшее по обоим берегам Моравы, становится известным в истории с начала IX столетия, когда мораване сплоченными силами ведут борьбу как против немцев, так и против чехов.

 

Поляки

Наиболее значительным из польских племен в древности были поляне. Уже в древнейшее время поляне представляли собою мощный союз племен, в который входили не только ближайшие их соседи, ленчицяне и серадзяне, но и мазовшане.

Племя полян в истории польского народа объединило разрозненные польские племена в польский народ. Процесс этот был почти закончен в X в.

Политическими и культурными центрами племени полян были города: Гнезно, Крушвица и Познань. Гнезно был в древности главным культурным центром язычников лехов, позже, с 1000 г., здесь была кафедра польского митрополита и столица Болеслава Храброго и Мешка II.

Племя мазовшан (мазовян), позже – мазуров, представляло собою, наряду с полянами, тоже значительное и старинное польское племя. Третьим большим польским племенем в древности были слезане (слензане).

Из других польских племен наряду с слензанами в IX–X вв. были известны еще как отдельные племена бобране, дедошане и ополяне. Известны еще хорваты, представлявшие собою, по-видимому, восточное ответвление смежных с ними чешских хорватов.

Некоторые находки из поселений Польши: 1 – нож с орнаментированной рукояткой (Нестройна); 2 – серебряное височное кольцо (Швянтек); 3 – культовая фигурка из дерева (Ополе); 4 – деревянная голова языческого божества (Янково); 5 – деревянный сосудик (Гданьск); 6 – фрагмент серебряной капторги (Бискупин)

Происхождение племенного термина поляне от «поле», т. е. «жители полей», ни в ком из исследователей не вызывает сомнений. Хуже обстоит дело с объяснением термина «лях» или «лех». Наиболее популярным является сейчас объяснение термина «лях» или «лех» от слова «ляда», «лядина» (пустошь, заросль и т. п.), имеющегося во всех славянских языках. Таким образом, лях – это человек, живущий на пустошах, в зарослях и, стало быть, занимающийся охотою и скотоводством, в противоположность полянину, жителю полей, занимающемуся земледелием.

 

Южные славяне

 

Словенцы

Как и все прочие народы, в том числе и народы славянские, словенцы, они же словинцы, сложились в длительном процессе племенных скрещений со своими соседями – лигурами, иллирами, ретами, галлами и др., переживая вместе с ними, до своего оформления в славянский индоевропейский тип, доиндоевропейскую, яфетическую стадию развития.

В VI в. словенский народ был подчинен аварам, могущество которых было сломлено, начиная с 623 г., вождем чешской группы западнославянских племен Само, организатором первого у западных славян государства. Разгром аварской державы принес словенцам освобождение от аварского ига. В VIII в. авары были окончательно разбиты и уничтожены франками (772–788 гг.), но с этого же времени словенцы навсегда подпали под власть франков.

 

Хорваты и сербы

Имена балканских народов – хорваты и сербы – впервые и притом случайно мелькнули на страницах истории довольно поздно: сербы только в начале VIII столетия, хорваты – в 852 г. в грамоте князя Терпимира от 4 марта 852 г. Начиная же с X в. названные народы уже входят в историю – как героические народы.

Хорваты – это «жители гор», «хърбов», т. е. горбов, хребтов. Под этими горами или хребтами следует разуметь Карпаты, восточная часть которых в Галиции и сейчас называется у местного населения Горбами.

Что касается сербского народа на полуострове, то его территория определяется Константином Багрянородным в следующих границах: «Сербия, – говорит он, – находится во главе всех прочих славянских зе мель и граничит на северо-западе с пограничными горами дуклянских, тервунских и захлумских славян у Цетиньи и Хлебсны, а на севере с Хорватией, на юге же с Болгарией».

Центральным ядром сербского народа была Рашская область, расположенная в районе рек Ибар, Лим и Тара. К сербам примыкали вошедшие впоследствии в состав сербского народа следующие родственные с ним племена: неречане, захлумляне, тревуняне, травуняне, конавляне, дукляне.

 

Болгары

На восток от сербского племени шли поселения ряда славянских племен, объединявшихся общностью характерных языковых особенностей, отличных от сербского языка, которые легли в основу сложившегося здесь впоследствии восточно-балканского славянского народа, получившего имя болгар.

В состав болгарского народа входило также и славянское население Валахии, Семиградья и восточной части Венгрии вплоть до Дуная, а также и славянское население в Греции.

Среди этого славянского населения обыкновенно различают три группы племен:

– Северную, или мизийскую, группу, занимавшую территорию между реками Моравою и Тимоком на западе, Черным морем на востоке, Дунаем – на севере и главным Балканским хребтом – на юге. В нее входили придунайские северяне, семь славянских племен.

– Среднюю, или македонскую, группу, населявшую старую Македонию. В состав этой группы входили драговичи, или другувичи, ринхины, смиляне.

– Южную группу славянских племен составляли ваюничи, вслегезичи, миленцы, езерцы и др.

 

Понятие южно-славянской задруги

Семейно-родовая община, которая по составу своих членов могла иметь и характер так называемой «большой семьи», продолжающей доживать свои дни еще и сейчас у южных славян – черногорцев, сербов, хорватов, отчасти у болгар, – под официальным юридическим названием «задруга».

Состав членов южно-славянской задруги там, где она еще кое-где уцелела до наших дней, не превышает сейчас 10–15 человек; изредка число это поднимается до 30–40 человек. Но еще в середине девятнадцатого века в Болгарии встречались задруги с составом членов в 50–100, 100–200 человек. В настоящее время задруга представляет собою вообще редкое явление.

Во главе южно-славянской задруги, этого своеобразного пережитка древнеславянской патриархальной семейно-родовой общины, стоит старший в роде прадед, дед, отец, а если его нет в живых или если по преклонности лет он оказывается не способным к управлению родом, на его место избирается новый старейшина. Бывало, что глава рода уже при жизни своей намечает себе преемника, и этот преемник иногда при жизни своего предшественника становится на его место.

Глава задруги является ее начальником и распорядителем в хозяйственной жизни и деятельности; он же несет в задруге и обязанности судьи; он же представляет интересы задруги и в ее внешних сношениях. На нем лежит регулирование всей хозяйственной жизни рода и распределение работы между всеми его членами. Он же ведает и финансовыми делами своего рода – задруги: продает, покупает, ведает кассой. Все члены рода обязаны относиться к нему с почетом и уважением.

Хозяйство задруги, ее движимый и недвижимый инвентарь, ее расходы и приходы составляют общее нераздельное достояние задруги, но зато каждый член задруги пользуется полным материальным обеспечением на равных правах со всеми прочими членами задруги и принимает участие во всех делах задруги, в том числе и в распределении имущества.

Члены задруги смотрят на общее имущество задруги как на свое имущество, но что в нем кому из них принадлежит, кто какую в нем имеет долю, они не знают, да и знать им этого не надо. Они знают, что все в задруге есть общее достояние, все принадлежит им, все они являются его хозяевами и никто в задруге не имеет права говорить, что это «мое личное имущество», «мое собственное достояние», «мною добытое», «на мои деньги купленное» и т. п.

 

Восточные славяне

 

Расселение славянских племен на Руси

Повествуя о расселении славян, летописец рассказывает о том, как одни славяне «седоша по Днепру и нарекошася Поляне», другие назывались древлянами («зане седоша в лесех»), третьи, жившие между Припятью и Двиной, именовались дреговичами, четвертые обитали по течению реки Полоты и назывались полочане. У Ильменского озера жили словене, а по Десне, Сейму и Суле – северяне.

Постепенно в рассказе летописца появляются названия других восточнославянских племен.

В верховьях Волги, Двины и Днепра живут кривичи, «их же град есть Смоленьск». От кривичей летописец выводит северян и полочан. Летописец говорит о жителях Побужья, которые в древности назывались дулебами, а ныне волынянами или бужанами. В рассказе летописца выступают и обитатели Посожья – радимичи, и жители окских лесов – вятичи, и карпатские хорваты, и обитатели Причерноморских степей от Днепра и Буга до Днестра и Дуная – уличи и тиверцы.

«Се бо токмо Словенеск язык (народ) в Руси», – заканчивает свой рассказ о расселении восточных славян летописец.

Летописец еще помнит о тех временах, когда славяне Восточной Европы делились на племена, когда племена русские «имеху бо обычаи свои и закон отець своих и преданья, кождо свой нрав» и жили «особе», «кождо с своим родом и на своих местах, владеюще кождо родом своим».

Но когда составлялся летописный начальный свод (XI в.), племенной быт уже отходил в область преданий. На смену племенным объединениям приходили новые объединения – политические, территориальные. Исчезают сами племенные наименования.

Уже с середины X в. старое племенное название «поляне» сменяется новым – «кияне» (киевляне), а область полян, «Поле», становится Русью.

То же самое происходит и на Волыни, в Побужье, где древнее племенное название обитателей края – «дулебы» – уступает свое место новому наименованию – волыняне или бужане (от городов Волыня и Бужска). Исключение представляют собой жители дремучих окских лесов – вятичи, жившие «особе», «родом своим», еще в XI в.

Восточнославянские племена в IX–XII вв. Ареалы (по В. В. Седову): а – словен ильменских; б – кривичей псковских; в – кривичей смоленско-полоцких; г – ростово-суздальские ветви; д – радимичей; е – племен юго-востока Рус. равнины (В – вятичи, С – северяне); ж – дулебских племен (В – волыняне; Д – древляне; П – поляне); з – хорватов

От Карпатских гор и Западной Двины до верховьев Оки и Волги, от Ильменя и Ладоги до Черного моря и Дуная жили русские племена накануне образования Киевского государства.

Карпатские хорваты, придунайские уличи и тиверцы, побужские дулебы или волыняне, обитатели болотистых лесов Припяти – дреговичи, ильменские словене, жители дремучих окских лесов – вятичи, многочисленные кривичи верховьев Днепра, Западной Двины и Волги, заднепровские северяне и другие восточнославянские племена составляли некое этническое единство, «словенеск язык в Руси». Это была восточная, русская ветвь славянских племен. Этническая близость их способствовала образованию единого государства, а единое государство сплачивало славянские племена.

В формировании славянства в процессе схождений приняли участие различные племена, создатели и носители различных, хотя и близких друг другу культур.

В состав восточного славянства вошли не только праславянские племена среднего Поднепровья и сопредельных речных систем, не только раннеславянские племена времен культуры полей погребений, но и племена, происходящие от предков с культурой иного рода, с иным языком.

Какую картину рисуют нам вещественные памятники лесной полосы Восточной Европы?

Патриархально-родовой строй нерушим. В укрепленных поселениях-городищах обитают большие семьи. Гнезда городищ составляют поселение рода. Городище – поселок семейной общины – замкнутый мирок, производящий сам все, что необходимо для жизни. Гнезда, городищ тянутся по берегам рек.

Огромные пространства незаселенных земель речных водоразделов, поросшие лесом, отделяют области расселения древних племен лесной полосы Восточной Европы. Наряду с примитивным подсечным земледелием большую роль играют скотоводство, охота и рыбная ловля, причем эти последние зачастую имеют большее значение, чем земледелие.

Ни частной собственности, ни индивидуального хозяйства, ни имущественного, ни, тем более, социального расслоения нет и в помине.

 

Поляне

На востоке границей полян был Днепр, быть может, прилегающие к Днепру районы Левобережья, на северо-западе и западе крайними аванпостами «Поля» были Вышгород на Днепре и Белгород на Ирмени, и, вообще, к северу от Ирмени «Польская земля» не распространялась. К югу она протянулась до реки Роси, хотя кое-где и южнее, до Смелы у Черкасс, тянулись поселения полян. Центром полянской земли был Киев; другие ее населенные пункты – Вышгород, Белгород на реке Ирпень (ныне село Белогородка), Звенигород, Треполь (ныне село Триполье), Василев (ныне Васильков) и прочие.

Инвентарь из погребений полян: 1–3, 5–6 – височные кольца; 4, 9 – лунницы; 7–9 – пуговицы; (1–9 – цветной металл)

Поляне.

Реконструкция по черепу женщины из Десятинной церкви. Киев.

Реконструкция по черепу мужчины из кургана с. Броварки.

Реконструкция по черепу женщины из могилы на Верхней Юрковице.

Реконструкция по черепу мужчины из кургана у г. Переяславль-Залесский

Предположительно поляне происходят от белых хорватов, сербов и хорутан, пришедших на земли нынешней Белоруссии в VI–VII веках. Называя поселившихся здесь славян полянами, летописец прибавляет: «занеже в поле седяху». Поляне, по словам летописца Нестора, резко отличались от соседних славянских племен: «Поляне бо своих отец обычаи имяху тих и кроток, и стыденье к снохам своим и к сестрам и к матерем своим… брачные обычаи имеяху», тогда как древляне, радимичи и вятичи жили в лесах, «подобно зверям», и браков у них не было.

При обычных и древнейших занятиях славян – охоте, рыболовстве и бортничестве – у полян более чем у других славян были распространены скотоводство, земледелие и торговля.

Поляне благодаря культурному и экономическому превосходству подчинили себе древлян, дреговичей, северян и других к концу IX в. После захвата власти варягом Олегом земля полян с городом Киевом стала новым центром владений Рюриковичей. Как племенное название термин «поляне» быстро исчезает, и «Поле» становится «Русью», а поляне – «кия нами».

Вещественные памятники полян изучены слабо. Ими считают обычно небольшие курганы IX–X вв. с трупосожжением. Пережженные кости помещались в сосудах, причем иногда малые сосуды прикрывались большими, что является пережитком обычая, характерного для полей погребальных урн. Из вещей попадаются золотые и серебряные серьги, бляшки и т. п.

 

Древляне

Древляне обитали в украинском Полесье. Их земля начиналась от Ирмени и Днепра на северо-востоке и тянулась вдоль болотистого побережья Припяти на запад и юго-запад по Горыни, Случи и Стыри.

Древлянами их назвали потому, что жили они в лесах. Описывая нравы древлян, летописец выставляет их, в противоположность их современникам полянам, народом крайне грубым: «живяху скотьски, убиваху друг друга, ядяху все нечисто, и брака у них не бываще, но умыкиваху у воды девица».

Однако из археологических раскопок в стране древлян можно заключить, что они обладали известной культурой. Установившийся погребальный обряд означает, что у древлян были религиозные представления о загробной жизни, отсутствие оружия в могилах свидетельствует о мирном характере племени; находки серпов, черепков и сосудов, железных изделий, остатков тканей и кож указывают на существование у древлян хлебопашества, промыслов гончарного, кузнечного, ткацкого и кожевенного; множество костей домашних животных и шпоры указывают на скотоводство и коневодство.

Политическим центром древлян был город Искоростень, позже им стал город Овруч.

Древлян знает не только наша летопись, но и византийский император Константин Багрянородный (X в.).

 

Дулебы

Дулебыми назвали союз восточнославянских племен в Западной Волыни в VI – начале X вв. Возможно, племя дулебов сложилось еще в эпоху Римской империи где-то по соседству с западногерманскими племенами и оттуда расселилось в разных направлениях. Письменные источники фиксируют дулебов на Волыни, в Чехии, на Среднем Дунае, между оз. Балатон и р. Мурсой и т. д. В Х в. объединение дулебов распалось, и они вошли в состав Киевской Руси под именем волынян и бужан.

Обложенные кругом валунов небольшие курганы заключали в себе погребения на остатках кострищ на поверхности земли или в ямах, окруженных камнями. Погребальный инвентарь близок к древлянскому: деревянные ведра, простые глиняные сосуды, кольца, серьги, бусы, остатки одежды и обуви, аналогичных древлянским. В отличие от древлянского инвентаря погребений в волынских курганах встречаются тонкие височные женские кольца и серьги, напоминающие киевские.

Имя волынян известно не только нашей летописи, но и восточным (Масуди, Ибрагимибн-Якуб), и западноевропейским (Географ Баварский) источникам.

Тиверцы. Реконструкция по черепу женщины из могильника Василев, Черновицкая обл.

Реконструкция по черепу мужчины из саркофага у с. Василев, Черновицкая обл.

 

Уличи, тиверцы

К югу от древлян и волынян жили уличи, населявшие в период VIII–X веков земли вдоль нижнего течения Днепра, Южного Буга и побережья Черного моря. В разных летописях их имя читается по-разному – уличи, улучи, угличи, улутичи, лютичи, лучане.

Быть может, в уличах следует усматривать потомков славян эпохи полей погребальных урн, поселения которых выходили частично на левый берег и спускались на нижнее течение Днепра.

Столицей уличей был город Пересечень. В первой половине X века уличи боролись за независимость от Киевской Руси, однако все-таки были вынуждены признать ее верховенство и войти в ее состав. Позже уличи и соседние тиверцы были вытеснены на север прибывшими печенежскими кочевниками, где слились с волынянами. Последнее упоминание об уличах датируется летописью 970-х годов.

Еще дальше на юго-запад от уличей жили тиверцы, «толковины», т. е. союзники Олега во время его похода на Византию, которые «звахуться от Грек Великая Скуфь». Их имя, несомненно, связывается с античным названием Днестра «Тирас», подобно тому как «речки ради Полоты» северо-западная ветвь кривичей получила название «полочане». Они жили в междуречье Днестра и Прута, а также Дуная, в том числе у Буджакского побережья Черного моря на территории современных Молдавии и Украины. Тиверцы были земледельцами.

Дреговичи. Изделия из цветного металла: 1, 2, 8 – бусы с зернью; 3–5 – височные кольца; 6 – монетообразная привеска; 7 – бубенчик; 9 – подковообразные застежки

В середине X века земли тиверцев вошли в состав Киевской Руси. Во время феодальной раздробленности на Руси к XII в. тиверцам приходится все время защищаться от набегов печенегов и половцев. В результате они ушли на север и в итоге смешались с другими славянскими племенами.

Уличей знают Константин Багрянородный и Географ Баварский. К сожалению, вещественные памятники уличей нам неизвестны. Кое-где в Подолии были раскопаны курганы, обложенные камнями, в которых нашли сосуды с пережженными костями. Вещей в них было очень мало. Высказывалось предположение, что это и есть курганы уличей или тиверцев.

 

Дреговичи

По правому берегу Днепра и «межю Припетью и Двиною» обитают дреговичи.

Нет никакого сомнения в происхождении племенного названия дреговичей. Подобно тому, как и теперь жители глухого и болотистого Полесья именуются «полещуками», а обитатели Карпатских гор называют себя «верховинцами» или «горскими», так и население болот Припятья и Подвинья называлось «дреговичами» от бесчисленных «дрягв» или «дрегв», т. е. болот, покрывавших их лесистый край. Летопись упоминает, что дреговичи имели некогда свое княжение. Столицей княжества был город Туров.

Известны археологические памятники дреговичей IX–X вв.: остатки земледельческих поселений, курганы с трупосожжениями и небольшие городища.

Кривичи. Реконструкция по черепу женщины из Шустинского могильника, Московская обл.

Реконструкция по черепу женщины из церкви Петра и Павла в г. Смоленске.

Реконструкция по черепу мужчины из кургана у с. Вороново, Московская обл.

Реконструкция по черепу мужчины из кургана у с. Жукова, Ярославская обл.

В отличие от древлянских и волынских, дреговичские курганы богаче вещами. Древнейшие дреговичские курганы датируются временем не ранее X в. Северо-западная граница дреговичских курганов доходит до верхнего Немана и верхней Вилии, где начинаются уже литовские курганы, резко отличающиеся от славянских обилием оружия.

 

Кривичи

Особого внимания заслуживают кривичи.

Могущество и многочисленность этого русского племени, распростершего свои владения от реки Великой до Западной Двины, от Изборска и Пскова, от дремучих литовских пущ до верховьев Волги, Угры и Москвы-реки, до Ростова и Ярославля, земли летописной мери, земли Суздальской, от Наровы и Луги на севере до средней Березины и верховьев Днепра на юге, отразились и в рассказах нашей летописи, и в легендах о «Великой Криви», и, наконец, в той исторической роли кривичей, которую они сыграли в продвижении славян на запад, север и восток, в создании Киевского государства и русских княжеств удельной поры.

Есть две точки зрения на происхождение кривичей: одна связывает их родину с территорией северной Польши, другая – с карпатским регионом.

Кривичей подразделяют на две большие группы: псковскую и полоцко-смоленскую. В культуре полоцко-смоленских кривичей наряду со славянскими элементами украшений, присутствуют элементы балтского типа. Балтские элементы присутствуют также и в погребальном обряде.

Северные кривичи стояли у истоков создания Новгородской Руси. Западные кривичи создали Полоцк, северные – Изборск, а южные – Смоленск (Гнёздово). Во всех регионах кривичи тесно взаимодействовали с варягами.

Юго-западная, полоцкая ветвь кривичей также именуется полочанами. Вместе с дреговичами, радимичами и некоторыми балтийскими племенами эта ветвь кривичей составила основу белорусского этноса.

Кривичи развили еще в эпоху глубокой древности бурную колонизационную деятельность, обусловленную в значительной степени их силой и многочисленностью. Еще в VI–VII вв. с верховьев Днепра, Западной Двины и Волги кривичи начинают расселяться на запад, север и восток. Несколько позднее кривичи появляются у Изборска, а еще позднее – в восточных областях, к востоку от Ржева и Зубцова, в Московской области, где обнаружены лишь относительно молодые, не старше X в., кривичские курганы.

Кривичи: 1 – перстень; 2 – браслетообразные височные кольца; 3, 5 – подвески; 4, 13 – подково образная застежка; 6, 7 – гривны; 8 – бубенчик; 9, 11 – браслеты; 10 – поясная пряжка; 12 – каменная бусина (1–11, 13 – цветной металл; 12 – камень)

У села Гнездова, в 10 километрах к западу от Смоленска, тянется огромный могильник IX–X вв., насчитывающий более 2000 курганов (больших и малых) с трупосожжениями. Из погребального инвентаря обращают на себя внимание оружие, мечи, браслеты, медные и железные шейные гривны, медные фибулы, подвески в виде лунниц, крестов, птиц и т. п.

Наиболее характерными предметами погребального инвентаря кривичей этой поры являются большие браслетообразные серебряные височные кольца иногда с плоскими ромбическими щитками, подвески, лунницы и ажурные бляшки.

 

Ильменские словене

Ильменские словене жили во второй половине I тысячелетия н. э. в бассейне озера Ильмень и составили основную массу населения Новгородской земли.

История словен до IX в. известна плохо и только по преданиям, а потому – недостоверна. Первопредками словен и их князей предание (записанное в период с конца XV по XVII в.) называет Словена и Руса, которым приписывается основание городов Словенска и Русы задолго до нашей эры.

Славянское заселение Волго-Клязьминского междуречья. I–IX в.; II–X в.; III–XI–XII в.

Значительные изменения в жизни словен происходят в VII–VIII вв. Возникновение на Волхове крепостей Любшанской и Городища в VIII веке, увеличение численности населения (распространение селищ), распространение могильников с сопками, захоронения знати, развитие торговли свидетельствуют о процессе социально-экономического развития у словен.

Большие курганы, достигающие 10 и более метров высоты, с бедным инвентарем, глиняными сосудами и пережженными костями – вот что представляют собой новгородские сопки. В IX–X вв. они сменяются небольшими курганами, а еще позднее – могилами в ямах, обложенными камня ми, известными под названием «жальников» (XI–XIV вв.). Древнее трупосожжение сменяется трупоположением.

В погребениях словен XI в. встречаются как типичные проволочные височные кольца, сменяющиеся в XII в. височными кольцами с ромбическими щитками и сомкнутыми концами, ажурные подвески и бубенчики.

В 860–870-е гг. словене вступили в период междоусобных войн, что обычно связывают с летописными преданиями о «призвании князей». По преданию, Рюрик, основатель династии Рюриковичей, также стал княжить в земле словен (по разным версиям или в Ладоге, или в Новгороде).

После постройки Новгорода в X в. словене в источниках называются преимущественно «новгородцами», а их земля становится основой Новгородской Земли.

Ильменские словене были многочисленны и сильны. Этим объясняются их расселение на север и восток и создание мощного политического центра на русском северо-западе.

Новгородские словене: 1, 4 – нагрудные привески (лунницы); 2, 3 – ромбощитковые височные кольца; 5, 6 – бусы; 7, 8 – круглые привески; 9 – витой браслет; 10, 14, 16 – перстни; 11–13 – пластинчатые браслеты; 15, 17–19 – подково образные застежки (1–5, 7–19 – цветной металл; 6 – горный хрусталь)

Дреговичи, кривичи с их полоцкой ветвью и ильменские словене составляли мощный массив северных русских племен.

 

Радимичи

Согласно летописям, название племени происходит от имени вождя Радим, во главе с которым радимичи, якобы пришли из пропольских (ляшских) земель. Место расселения радимичей – бассейн Сожа. В «Повести временных лет» сказано «…и пришедъша седоста Радимъ на Съжю, и прозвашася радимичи».

В летописном перечне княжений радимичей нет. Однако из других мест летописей понятно, что радимичи управлялись племенными вождями, имели свое войско и до последних десятилетий X в. сохраняли самостоятельность. Радимичи были малочисленным, слабым племенем.

Для вещественных памятников радимичей характерны семилучевые подвески к височным кольцам, в других местах неизвестные. Встречаются спиральные височные кольца, головные венчики и небольшие проволочные кольца с сомкнутыми концами, находимые в погребениях северян.

В погребениях радимичей находят специфические подвески в виде кружка с изображением головы быка, а также в виде луны, креста, собачек, ложечек, бубенчиков и пластинчатые шейные гривны с розетками на концах. Попадаются серпы и оружие.

Радимичи. Реконструкция по черепу женщины из кургана у р. Снова. Белоруссия

Радимичи: 1 – звездообразная пряжка; 2 – гривна; 3, 6 – бусы; 4, 5, 9 – височные кольца; 7, 11, 12 – привески; 8 – перстень; 10 – ожерелье; 13 – подковообразная застежка (1, 2, 4, 5, 8, 9, 11–13 – цветной металл; 3 – стекло; 6 – сердолик; 7, 10 – бронза и стекло)

 

Вятичи

По версии «Повести временных лет», название «вятичи» произошло от имени родоначальника племени, Вятко, – уменьшительной формы от славянского имени Вячеслав. «Были ведь два брата у ляхов – Радим, а другой – Вятко… а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили свое название вятичи».

Рекой вятичей была Ока. Вятичи населяли территории Тульской, большую часть Орловской и Московской областей и часть Смоленской. Позднее вятичской стала и Рязань. Вятичскими были и славянские поселения по среднему Дону.

Согласно «Повести временных лет», вятичи и радимичи были «от рода ляхов», то есть западных славян.

Вятичи расселялись в бассейне Оки в период VI–VIII вв. В IX–X вв., согласно «Повести Временных лет», вятичи выплачивали дань Хазарии. Как у прочих славян, управление осуществлялось вечем и князьями. Находки многочисленных монетных кладов свидетельствуют об участии общин в международной торговле.

Бронзовый браслет, принадлежавший вятичам

Предметы, найденные в вятических погребениях: 1 – нагрудное украшение; 2 – витой браслет; 3–5 – височные кольца; 6 – ожерелье; 7 – витая гривна (1–5, 7 – цветной металл; 6 – бронза, горный хрусталь, стекло)

Когда Олег Вещий образовал в IX в. Киевскую Русь (из кривичей, радимичей, северян и древлян), то вятичи еще не входили в состав его государства. До конца XI в. они сохраняли определенную политическую независимость. В последний раз вятичи упоминаются летописью под своим племенным именем в 1197 г. Их земли впоследствии вошли в состав Черниговского, Ростово-Суздальского и Рязанского княжеств.

Жилища вятичей представляли собой землянки (4 × 4 м), обложенные изнутри деревом; над землей возвышались бревенчатые стены с двускатной крышей. Поселения располагались на больших расстояниях друг от друга и, как правило, по берегам рек.

Вятичи, по сообщениям летописцев, жили в лесах, поэтому они занимались охотой (пушниной они платили дань хазарам), сбором меда, грибов и диких ягод. Они также занимались подсечным и затем пашенным земледелием (просо, ячмень, пшеница, рожь) и скотоводством (свиньи, коровы, козы, овцы).

Над мертвыми вятичи совершали тризну, а затем кремировали, возводя над местом погребения небольшие курганные насыпи. Одной из особенностей погребения вятичей являются «избы смерти» – бревенчатые строения возле дорог, в которых хранился кремированный прах умерших.

Неясные сведения о вятичах сохранили нам арабские, персидские и древнееврейские источники (Гардизи, Ибн-Росте, Персидский Географ, хазарский царь Иосиф).

 

Северяне

Южнее радимичей и вятичей, на левобережье Днепра, «по Десне и по Семи и по Суле», жили северяне. О северянах говорят Константин Багрянородный, Географ Баварский и хазарский царь Иосиф. Летописец отмечает, что «И радимичи и вятичи, и север один обычай имяху…» И действительно, некоторые общие черты сближают население Десны, Сейма, Сулы, Оки, Сожа и Ипути.

Северяне. Реконструкция по черепу мужчины из кургана на Моисеевом городище. Курская обл.

Реконструкция по черепу женщины из кургана на Моисеевом городище. Курская обл.

Реконструкция по черепу женщины из кургана на Моисеевом городище. Курская обл.

Соседними племенами северян были вятичи на востоке, радимичи на севере, древляне и поляне на западе. К югу от северян не существовало устойчивых границ и постоянных соседей, и ареал северян в некоторые периоды доходил до Северского Донца.

От названия данного племени произошло название региона Северщина, Северская Украина и употреблявшийся еще в XVII–XVIII вв. относительно жителей и выходцев с этих земель термин севрюки. Древнейшим и наиболее важным центром Северской земли был Чернигов. Впоследствии возникли Путивль, Курск и Новгород-Северский.

Северяне: 1, 4 – спиральные височные кольца; 2, 6 – лунницы; 3 – бубенчик; 5, 7 – привески; 8, 10 – перстни; 9 – ожерелье (1–8, 10 – цветной металл; 9 – стекло и камень)

Археологические раскопки сельских поселений VIII–X вв. показали, что северяне строили линии укрепленных (окруженных частоколом, рвами и валами) городищ для защиты от кочевников по рекам Псёл и Сейм. Жилищами северян были полуземлянки, углубленные в землю на 0,5–1,6 м. Основными занятиями северян были земледелие, скотоводство и различные ремесла.

Умерших сжигали и хоронили в курганах.

 

Общность восточнославянских языков

Общность восточнославянских языков сложилась рано. Невероятно быстро расширившиеся границы расселения славян все более отрывают и все дальше отбрасывают окраинные славянские племена от других. Связи между ними ослабевают и почти прекращаются. Культурные и языковые различия возрастают.

В языке вятича с Оки и словенца с Адриатики, серба с Лабы и болгарина из-под Солуни становится все меньше и меньше общих черт.

Но зато в пределах определенных территорий на основе экономических, культурных и политических связей растет единство. Процесс схождения усиливается.

Кривичи говорили на «окающем» диалекте, но близкое их соседство с дреговичами и радимичами обусловило раннее проникновение в язык кривичей «аканья».

В диалекте кривичей были звуки, средние между «ц» и «ч», «с» и «ш», «з» и «ж», т. е. смещение шипящих и свистящих, сочетание «гл» и «кл», мягкое окончание глаголов 3-го лица настоящего времени («идеть» вместо «идет»); звук «г» был близок к «х», а звук «в» переходил в «у».

В диалекте кривичей также наблю дались южные черты. Сближение между словенами и кривичами началось рано из-за их объединения в борьбе с варягами в один племенной союз. Кривичи и их потомки колонизовали Заонежье до Поморья, дошли до Вологды и Вятки, до междуречья Оки и Волги, северной части Рязанской земли.

Особняком стоят владимиро-суздальские говоры, отличающиеся умеренным оканьем и другими чертами, отличающими их от северорязанских говоров потомков кривичей и от диалектов словен, что позволяет назвать их остатками диалекта особого восточнославянского племени, название которого нам источники не сохранили.

Южнее тянутся среднерусские говоры. Здесь обитали летописные дреговичи, радимичи и вятичи, говорившие на особых племенных диалектах.

У дреговичей произошло отвердение «р» («борба» вместо «борьба») и имела место смена «в» и «у» («у город»). Такая же смена «в» и «у» отмечается в диалекте радимичей, но отсутствует у вятичей.

Сближение дреговичей, радимичей и вятичей началось очень давно. Оно привело к появлению «яканья», особенно сильного на крайнем западе и крайнем востоке расселения среднеруссов. В середине между этими диалектами сильного «яканья» расположены умеренное «яканье» и проникшее с юга «аканье» и западное «ыканье». «Аканье» вятичей характерно для мордовского, марийского, чувашского и яфетических кавказских языков.

Что касается диалекта северян, то он был «окающим», как и южные диалекты. Издавна тяготевшие не только к южнорусской, но и к среднерусской группе племен северяне на северо-востоке втянулись в среду среднеруссов.

Северское «оканье» было сменено «аканьем», но с заменой ударяемого «а» звуком «ы» («выда» вместо «вода»).

От потомков северян «аканье» перешло в соседние среднерусские говоры.

Позднее сближение диалектов вятичей, радимичей, дреговичей и северо-восточной части северян в период образования Великого княжества Литовского прерывается, и начинается формирование белорусского языка на основе дреговичских, кривичских, радимичских и северянских говоров.

Вместе с объединением русских земель под властью Москвы из части кривичских, словенских, владимирско-суздальских, вятичских, части радимичских, северянских, полянских и древлянских диалектов, языковые элементы которых проникают далеко на северо-восток, складывается великорусский язык.

Говоры полян и древлян сближаются, и результатом их дальнейшей эволюции является украинское наречие, сближающееся с русскими и белорусскими говорами и представляющее собой языковое явление переходного типа.

Киевский говор превращается во времена Киевского государства в общерусский язык, но Батыево нашествие прервало этот процесс, и после нового заселения среднего Приднепровья людьми, пришедшими с запада, и возвратившимися назад обитателями опустевшего края, киевский диалект превратился в окраинный, сохранив свои черты языка переходного типа.

Таким образом, хоть и с рядом местных вариантов, намечаются три древнейшие группы восточнославянских диалектов: северно-русская, среднерусская и южнорусская.

В эпоху Киевского государства, а быть может, и несколько ранее начинается отмечаемое и археологами по вещественным памятникам и лингвистами по данным языка схождение культуры, быта и одновременно диалектов.

 

Антропологический тип древних славян

Славянство сложилось на территории распространения различных расовых типов, и если обратиться к погребениям восточных славян IX–XII вв., то, естественно, мы увидим различные физические особенности населений одной и той же области.

В славянских погребениях той поры находят черепа и брахикефалов (круглоголовых) и долихокефалов (длинноголовых), высоких и низкорослых людей и т. д. и т. п.

Ни о какой единой расе восточных славян, конечно, не может быть и речи.

Уже в эпоху неолита и позднее на территории Европы наблюдается складывание северной, средиземноморской, альпийской и прочих современных рас, причем, что чрезвычайно характерно, наблюдается процесс брахикефализации.

В Восточной Европе в III–II тысячелетиях до н. э. распространен длинноголовый европеоидный тип (кстати сказать, господствовавший в те времена далеко на востоке, в Сибири, вплоть до западного Прибайкалья, и в Средней Азии).

Русы. X–XI вв.

В это время и несколько позднее в лесах севера Восточной Европы наряду с длинноголовыми европеоидами появляются лапоноиды, расовые признаки которых выдают их смешанное европеоидно-монголоидное происхождение.

Нет сомнения в том, что монголоиды в Восточной Европе проникают прежде всего на север, где и смешиваются с долихокефальным европеоидным населением. Это распространение монголоидов в Восточной Европе началось давно, но так как оно было не следствием переселения мощных этнических массивов, а постепенным передвижением маленьких коллективов охотников и рыбаков монголоидов на северо-запад и запад по необозримым пространствам суровой северной тайги, вдоль берегов рек, в процессе которого они смешивались со столь же малочисленными этническими группами автохтонов-европеоидов, то и растянулось оно на долгое время и проходило очень медленно.

Среди славянского населения Восточной Европы встречаются представители различных рас. Кривичи близки к северным долихокефалам, представителям северной расы, северяне и вятичи близки к средиземноморской расе. На западе нередки находки черепов с явными признаками балтийской расы, на юго-западе, к Карпатам, – альпийской расы.

Таким образом, тип первобытных славян не был антропологически цельным, и не только отдельные племена значительно отличались друг от друга, но даже каждое племя в отдельности состояло из помеси разнородных расовых типов.

Арабы и византийцы, сталкивавшиеся с восточными славянами, оставили нам свои описания внешнего вида «русов».

Они румяные, с русыми волосами (Абу-Мансур, Ибн-Фадлан), «крепкие телом» (Казвини), «ростом высоки, красивы собой» (Ибн-Даста или Ибн-Росте), крепко сложенные, с голубыми глазами (описание Святослава у Льва Диакона), «рыжи», с «совершенными членами», уподобляющими их «пальмовым деревьям» (Ибн-Фадлан).

В представлении арабов «сакалиба», т. е. славяне, это – вообще светловолосые люди, и даже светловолосых представителей неславянских племен они называют «сакалибами». Арабский термин «сакалиб» означает светловолосого, русого человека вообще и славянина в частности. Таким образом, русоволосость в представлении арабов была типичным признаком славян.

Русы бреют бороды (Лев Диакон, Ибн-Хаукаль), красят их желтой или черной краской (Аль-Джайгани, Ибн-Хаукаль) или свивают (Ибн-Хаукаль), татуируются (Ибн-Фадлан), стригут или бреют голову, оставляя на одной стороне чуб (Лев Диакон, Аль-Джайгани). Так описывают арабы и византийцы тех русов, которых им пришлось видеть далеко за пределами их родины. В данном случае речь идет, очевидно, о господствующей, дружинной и купеческой прослойке русов, а не о сельском населении древней Руси. Обычай красить или брить бороды, брить головы, отпускать чуб, татуироваться был распространен среди господствующих слоев Руси. К сожалению, обычаи, распространенные среди сельского люда, «людья», «простой чади» Киевской Руси, придававшие их внешнему виду определенные черты, нам неизвестны.

В русских миниатюрах и фресках тоже господствует русоволосый, сероглазый тип, описанный в летописи.

«Все они, – говорит о славянах Прокопий, – рослы и сильны, цвет лица имеют не совсем белый, волоса ни русые, ни вполне черные, но рыжеватые…»

«Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились на реке Атиль», – пишет Ибн-Фадлан в своем «Путешествии на Волгу» в 20-х годах X в. «И я не видел людей, – говорит он, – с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны».

О рыжих (или русых) волосах у славян и об их румянце говорит Аль-Масуди.

По свидетельству Казвини, «славяне имеют рыжие волосы, цвет тела красноватый и отличаются большою живостью…»

Западные писатели, византийцы и немцы, не менее арабов удивлялись высокому росту и крепкому телосложению славян, их силе и ловкости.

 

Быт и нравы древних славян

Интересные строки описанию быта и нравов восточных славян посвящает автор «Повести временных лет», не стесняющийся, впрочем, сгущать краски, когда он говорит о неполянских славянах, проявляя, по-видимому, религиозную пристрастность: поляне были в его время уже христианами, а прочие племена держались еще языческого культа.

С. Иванов. Сцена из жизни восточных славян. Нач. XX в.

По характеристике летописца, поляне – народ кроткого и тихого нрава и имеет «стыдение» к своим снохам, к сестрам, к матерям и к родителям, а снохи у полян имеют «великое стыдение» к свекровям и к деверям. Поляне, по летописцу, знали брачные обычаи, т. е. брак, оформленный и санкционированный известной традиционной народной обрядностью.

По описанию арабского писателя Ибн-Даста (X в.), «страна славян – страна ровная и лесистая; в лесах они и живут. Они не имеют ни виноградников, ни пашен. Из дерева выделывают они род кувшинов, в которых находятся у них ульи для пчел, и мед пчелиный сберегается. Один кувшин заключает в себе около 10 кружек его. Они пасут свиней наподобие овец».

Ибн-Даста, как и Ибн-Фадлан, описывает практикуемый у славян обряд сожжения покойников, о чем говорят также и Аль-Масуди и Ибн-Хаукаля, а Ибн-Вахшия в связи с этим замечает: «Я удивляюсь славянам, которые, несмотря на крайнее свое невежество, удаление от всякой науки и мудрости, постановили о сожжении всех своих мертвецов, так что не оставляют ни царя, ни другого человека без сожжения после смерти».

Исключительно яркую картину похоронного обряда сожжения знатного руса со всеми сопровождающими его деталями, в том числе и с закланием на могиле покойника для погребения вместе с ним одной из его жен, дает Ибн-Фадлан. О сожжении вместе с мужем и его жены у славян говорят также Аль-Масуди и Ибн-Даста. Археологические раскопки славянских погребений подтверждают данные арабских источников.

По сообщению летописца, эти же народы совершали по умершим тризну, а затем труп сжигали на большом костре и, собрав после этого кости, «вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять Вятичи, – замечает летописец, – и ныне».

Таких же обычаев, по летописцу, придерживались и кривичи и прочие язычники, «не ведуще закона божия».

По свидетельству Прокопия, славяне жили «в дрянных избах, разбросанных на большом расстоянии одна от другой». Другой, западный, источник, Гельмольд, говорит о славянах, что они не заботятся о постройке своих домов, а обыкновенно сплетают себе избушки из хвороста, лишь бы укрыться от дождя и непогоды.

«Едва раздастся клик военной тревоги, – говорит этот автор, – они поскорее заберут весь хлеб, спрячут его с золотом, серебром и всеми дорогими вещами в яму, уведут жен и детей в надежные убежища, в укрепления, а не то в леса, и не останется на расхищение неприятеля ничего, кроме одних изб, о которых они не жалеют нимало».

Ибн-Даста говорит о славянах, что из-за сильных холодов, которые бывают в их стране, каждый из них выкапывает себе в земле род погреба, к которому приделывает деревянную остроконечную крышу, наподобие крыши христианской церкви, и на крышу накладывает земли. В такие погреба они переселяются со всем семейством и остаются в них до весны.

Н. Рерих. Город строят. 1902 г.

Обогревают они это жилье следующим образом: зажигают дрова, и на огне раскаляют камни докрасна. Когда же раскалятся камни до высшей степени, поливают их водой, от чего распространяется пар, нагревающий жилье до того, что снимают уже одежду.

Нападение угров на славянское поселение

Изображая славян как выносливый и закаленный, но примитивный и малокультурный народ, ограниченный в своих потребностях, предпочитающий беззаботность жалкого существования, умеренность в пище и праздную, но свободную жизнь труду, византийские авторы, тем не менее, говорят о них, что они не злы и не коварны (Прокопий); что они ласковы с чужеземцами (гостями), принимают их у себя, провожают из одного места в другое, куда им нужно, и даже, если приключится гостю какая-нибудь беда по вине хозяина, то тот, кто принял после него гостя, выступает против нерадивого, считая честью для себя вступиться за гостя; что своих рабов не задерживают в неволе навсегда, как другие народы, но назначают им определенное время службы и потом предоставляют на выбор – вернуться ли на родину с известным вознаграждением, или же остаться у них в качестве свободных товарищей; что славянские женщины целомудренны выше всякого вероятия, так что большинство их считают смерть своих мужей своею собственной смертью и добровольно удавливают себя, потому что для них вдовство – уже не жизнь; что славяне не хотят никому служить или быть под властью; что они выносливы при всяких лишениях – жаре, холоде, дожде, недостатке одежды и пищи, но у славян, говорят эти же источники, нет согласия, они упрямы, не желают подчиняться в своих взглядах мнению большинства, следствием чего являются кровавые столкновения (Маврикий, Лев Мудрый).

Немецкий писатель Адам Бременский говорит о поморских славянах: «Нет народа более гостеприимного и приветливого, чем они».

Даже балтийские пираты, по свидетельству Гельмольда, отличались гостеприимством и щедростью. Для гостя и странника славянин готов был жертвовать всем, что у него было лучшего. Заботиться о больных и престарелых, кормить их и покоить считалось у славян священным долгом. Сам Гельмольд имел случай непосредственно убедиться на приеме, который устроил ему князь вагрский Прибыслав, в широком гостеприимстве славян и пришел к заключению, что нет народа приветливее славян своим гостеприимством. В приглашении гостя, пишет он, они все как бы нарочно соревнуют друг другу, так что никогда не приходится страннику самому просить у них приема. Что ни приобретает славянин своим трудом, хлеб ли, рыбу ли, дичь ли, он все израсходует на угощение и считает того лучшим человеком, кто щедрее…

По свидетельству другого немецкого автора (Сефрид), у поморян каждый хозяин имел специальную чистую и нарядную избу, служившую только для стола и угощения; в ней всегда стоял накрытый стол со всякою едою и угощением, ожидавший гостей.

По словам Адама Бременского, всякий приезжий иностранец пользовался у балтийских славян всеми гражданскими правами туземцев. Даже и саксы, говорит он, приезжающие к ним в город Юлин, самый большой из всех городов Европы, получают равные права с туземцами, лишь бы во время своего пребывания не совершали публично христианских обрядов. Весь народ там, говорит этот автор, предан еще языческим заблуждениям; впрочем, относительно нравов и гостеприимства не найти людей честнее и добродушнее.

Аналогичную характеристику славян дают и арабские источники, говоря о нравах восточных славян. Так, например, арабский писатель Ибн-Даста (X в.) говорит о русах, что с рабами они обращаются хорошо и заботятся об их одежде; что у них большое число городов, и что они живут на просторе; гостям оказывают почет и обращаются хорошо с чужеземцами, которые ищут у них покровительства, да и со всеми, кто часто у них бывает, не позволяя никому из своих обижать или притеснять таких людей. Во всяком случае, замечает Ибн-Даста, если кто из них обидит или притеснит чужеземца, помогают последнему и защищают его.

Как восточные, так и западные источники единодушно говорят об отваге и воинственности славян. Так, например, арабский писатель Ибн-Якуб говорит о славянах, что они народ отважный и воинствен ный и никто не сравнился бы с ними в силе, если бы не разрозненность их многочисленных, обособленных племен.

Такую же характеристику славян дает и Аль-Бекри (XI в.), говоря: «Славяне народ столь могущественный и страшный, что, если бы они не были разделены на множество поколений и родов, никто в мире не мог им противостоять». С этой характеристикой арабских писателей совпадают и более ранние отзывы византийцев.

Добродушные, приветливые и гостеприимные, независимо от национальности гостя, в домашней обстановке, отважные и воинственные, как они рисуются у древних авторов, славяне на войне проявляли непримиримую и беспощадную свирепость. По свидетельству Прокопия, переправившись в 549 г. через Дунай, славяне ужасным образом опустошили всю Иллирию до Эпидамна; встречных, без разбора возраста, частью умерщвляли, частью уводили в плен, лишая их имущества. В 550 г., взяв в плен вождя греческого войска Азбада, они сожгли его на костре. Взяв приступом сильную крепость на Эгейском море, они умертвили всех жителей – мужчин до 15 тысяч человек, расхитили имущество, а жен и детей отвели в рабство… И долго вся Иллирия и Фракия, замечает Прокопий, были покрыты трупами. Встречных они убивали не мечом, не копьем и не каким-либо иным оружием, а сажали на кол, распинали на кресте, били батогами по голове; иных, заперши в шатры вместе с быками и овцами, которых не могли увести с собою, безжалостно сжигали.

Славянам был присущ героизм на войне, и свои военные подвиги в защиту родины и свободы они всегда считали для себя делом чести, славы и доблести. И это они блестяще доказали на востоке и на западе славными подвигами на протяжении всей своей боевой истории, начиная с IV в. н. э., в борьбе с гуннами, аварами и уграми, с греками, с немцами, со шведами, с татарскими ханами и с польскими панами, стойко и мужественно защищая свою родину и свою свободу.