Дмитрий уже два дня пребывал в размышлениях:

— Неужели Евгения настолько сильна, что я не способен управлять её сознанием? Она ни разу не задала мне вопрос по поводу вырывания её глаз из орбит и интима со мной. А это значит, что я не смог создать иллюзии в её голове. Ну, уж, нет, дорогая, — разозлился он, — я буду до тех пор пробовать рождать иллюзии в твоём сознании, пока ты их не прочувствуешь!

Со следующего дня, оставаясь после сеанса с Евгенией для разбора очередной темы, он каждый раз создавал в её голове иллюзию их совместной близости. Она же получала удовольствие и никоим образом не выказывала этого. Вопросов не задавала. Но однажды решила испытать на Дмитрии свою силу и тоже создала иллюзию.

Когда в очередной раз во время разговора с ним её повело, а сама она начала переходить в горизонтальное положение, то сумела ему противостоять и родить в его голове иллюзию получения пинка в промежность. После чего, как ни в чём не бывало, задала ему вопрос по теме.

Он лишь сглотнул слюну, но ничем не выказал своих болевых ощущений. А краешков его глаз коснулась едва заметная улыбка. Теперь он точно знал, что его хитрая ученица испытывала удовольствие от созданных им иллюзий и молчала. Это означало, что он способен её побеждать, но и она обладает способностью ему противостоять.

Радостным тоном он ответил на её вопрос по теме, после чего они распрощались и покинули медицинский центр.

Женя ещё не поняла, что допустила ошибку, испытав на своём учителе созданный ею эффект иллюзии. Не догадалась, что Дмитрий понял: она подвластна ему! Каждый раз вечером, в своей постели, она вспоминала ложное соитие с Дмитрием и всё чаще думала о нём. А он продолжал дарить ей каждый вечер иллюзии близости и каждый раз замечал, как к лучшему меняется её облик и взгляд. Блеск Жениных глаз о многом говорил ему. Он сумел влюбить её в себя.

Прошло три месяца со дня первого занятия с Дмитрием. Её участие в сеансах исцеления пациентов стало более активным и плодотворным. Уроки Дмитрия давали свои плоды. На результатах сказывались и Женины целеустремлённость, чуткость, интуиция и развивающиеся природные способности. Екатерина, довольная успехами внучки, уже начала подумывать о её переводе в свой медицинский центр для работы на постоянной основе. Дмитрий с Евгенией вполне справлялись с лечением пациентов и без неё. Сегодня, после сеанса, она решила сообщить им о своём решении отойти от дел.

Женя пришла в центр первой и на много раньше Дмитрия. Её встретила Екатерина, поздоровалась, приобняла за плечи и застыла в ступоре.

— Тебе плохо, бабушка? — заволновалась Евгения.

Бабка внимательно посмотрела ей в глаза и потянула носом:

— У тебя изменился запах тела. Какой срок твоей беременности?

— Что? Ты шутишь? Я не могу быть беременной хотя бы потому, что ни разу не имела близости с мужчиной.

— Да? Значит, мне показалось. Старею. Извини.

В этот вечер Екатерина не стала говорить с Дмитрием и Евгенией о том, что решила отойти от дел и передать лечебную практику им. После сеанса закрылась в своём кабинете, засела у монитора и начала просматривать записи видеонаблюдений.

— Вот паршивец! — налились её глаза кровью. — Пустила на свою голову «козла» в огород!

Она увидела на мониторе, как последние четыре недели Дмитрий вводил Женю в гипнотическое состояние и по-настоящему занимался с ней любовью. Екатерина еле сдерживала себя, чтобы не ворваться в лечебный кабинет и не устроить ему скандал. Она уронила голову на сложенные над столом руки и начала думать, что делать с беременностью Евгении. Во-первых, он был зачат обманным путём. Это плохо. Во-вторых, он несёт в себе угрозу для жизни её сына и мужа.

Женя ещё ехала в автобусе домой из медцентра, когда ей позвонила Екатерина:

— Дорогая, ты только не волнуйся, зайди в ближайшую аптеку, купи тест на беременность и используй его по назначению. А завтра приди в центр на часок раньше. Договорились?

— Хорошо, бабушка, — сдавленным голосом ответила та.

Евгения понимала, что Екатерина не случайно предложила ей сделать этот тест. Как только она вышла из автобуса, сразу же направилась в аптеку, расположенную в соседнем доме. По дороге вспомнила о задержке месячных на две недели, и уже не сомневалась, что две полоски на тесте она увидит точно. Так и произошло. Ужинать она не стала, приняла душ, после этого зашла поцеловать бабу Марию в её комнате, сказать ей пару добрых слов. Вернувшись к себе в комнату, упала на кровать и тихонько заскулила. Заскулила от обиды, что не смогла отличить иллюзию от настоящего действия. А он, Дмитрий, воспользовался её неопытностью, посмеялся над ней.

Вечером следующего дня она вошла в кабинет Екатерины. Та внешне не проявила никакой озабоченности по поводу произошедшего, но показала ей запись последней близости с Дмитрием и попросила объяснить как произошло так, что Женя не знала, что он с ней творит.

— Помнишь, бабушка, как я попросила тебя показать видеозапись второй раз? — угасшим голосом начала она.

— Ну, помню. И что?

— Я постеснялась сказать тебе, что у меня произошла близость с ним помимо моей воли. Тогда я решила проверить, произошла ли она на самом деле или он создал в моей голове только её иллюзию. Так вот, это была действительно иллюзия. Когда он стал практиковать это на мне каждый день, я уже не волновалась, чтобы не выдать, что слабее его и поддаюсь его чарам. Только один раз попыталась дать ему отпор и создала в его голове иллюзию пинка в его промежность.

— Он отреагировал на него?

— Мне показалась, что он слегка улыбнулся.

— Вот ты и выдала себя! Он понял, что ты подвластна ему, и вместо иллюзии перешёл к действию. Тест показал беременность?

— Да.

— Рожать будешь или избавляться? Ребёнок нежеланный, сделанный обманным путём. Запомни, случайные дети, хитро и насильно сделанные, как правило, рождаются с плохими характерами. Хочешь, я приготовлю тебе настой для прерывания беременности?

У Жени навернулись слёзы на глаза.

— Я ещё не знаю, как поступлю с беременностью.

— Не забывай, дорогая, что этот ребёнок несёт угрозу жизни для твоего отца и деда.

Вдруг глаза Евгении просветлели, всё её нутро наполнилось силой, и она, словно что-то услышав, повернула голову в сторону двери. Бабка перехватила её взгляд и увидела, как открылась дверь и в неё вошёл её муж, а следом — сын. Екатерина сорвалась с места:

— Вернулись! Родные мои!

И тут она услышала голос мужа:

— Поехали, мать, домой! Соскучились мы по тебе и голодные, как волки.

— Иди, Женечка, в лечебную комнату, я еду домой, — встрепенулась Екатерина и бросилась к своей сумочке.

Евгения покинула кабинет с хитрой улыбкой на лице. Вскоре явился Дмитрий. Вдвоём они успешно провели сеанс, а после него она сразу же уехала домой. Оставаться с Дмитрием на занятия не захотела. Даже смотреть на него не могла. Когда поднялась в свою квартиру, то баба Мария сидела в кресле и дремала. Женя приняла душ, переоделась в домашний костюм, опустилась на пол перед бабушкиным креслом и положила ей на колени голову.

— Что, внученька, случилось? — погладила она её по волосам. — Какая печаль тебя одолевает?

— Скажи, бабуль, тяжело в одиночку растить ребёнка?

Дрожащей рукой та приподняла за подбородок лицо внучки и внимательно посмотрела в её печальные глаза.

— И тебя не миновала участь растить ребёнка без отца, как нас с твоей матерью. Словно проклятие лежит на всех женщинах нашего рода. Ты, Женюшка, не волнуйся, рожай своего ребёночка, если он уже зачат. А мы с твоей матушкой поможем тебе его поднять.

— Спасибо, бабушка! Только не о чём меня не спрашивай пока. Ладно?

В этот момент из её комнаты послышался гудок её телефона. Она поднялась с пола и бросилась к нему.

— Вот, значит, чему тебя научил Дмитрий! — сквозь смех кричала Екатерина в трубку, — на чувствах родной бабки играть! Я ведь искренне поверила, что за мной пришли Еремей с Олегом. Всю дорогу, пока вела машину, без умолку болтала с ними. Дома ужин им приготовила, сама поела и только потом, когда увидела, что из их тарелок пища не убывает, и за столом никто не сидит рядом, поняла, что таким образом ты избавилась от меня, чтобы не говорить о прерывании беременности. Похвально-похвально. Ты научилась прекрасно создавать иллюзии, если даже я их не распознала.

— Не сердишься на меня! — ласковым тоном спросила Евгения.

— Не сержусь, только своей беременностью ты поломала все мои планы. Я ведь собиралась отойти от дел и оставить лечебное дело на тебя с Дмитрием.

— Бабушка, спасибо, тебе за всё, что ты сделала для меня! Только больше я в центр не приду.

— Понимаю. Рожать надумала? Если да, то рожай. И ещё, смотри не практикуй магию на глазах у других здоровых людей. С врачами опытом не делись. В советские времена я здорово за это пострадала. Кто только не использовал мои способности, какие только тайные органы власти не эксплуатировали меня в своих целях! И это было ужасно и страшно. Остерегайся славы, она тебе не нужна. Чем меньше знают о ведьмах, тем легче нам живётся. А вот практиковать магию во время беременности — очень даже полезно для твоего ребёнка. Он уже сразу после рождения будет обладать силой ведьмы или ведьмака. Это очень важно.

— Хорошо. Только ты не рассказывай о моей беременности Дмитрию. И о том, что тебе известно, как подло он со мной поступил. Хорошо?

— Не скажу. Только ведь обвести вокруг пальца ведьмака у тебя не получится. Думаю, что он уже знает, что сделал тебе ребёнка.

Женя обомлела.

— Я не знала, что он ведьмак. Кем он тебе приходится? Почему работает с тобой?

Екатерина замялась, словно не хотела говорить об этом, но потом решилась и ответила:

— Его вместо себя оставил мне твой отец. Когда-то он победил его в состязаниях, а за это потребовал честно трудиться в моём центре. Не бесплатно, разумеется. В дневное время он, так же, как и ты, работает в какой-то психиатрической клинике. Но это уже не важно, — вдруг почему-то замялась она. — До свидания, моя дорогая! Не теряйся.

— Спокойной ночи, бабушка!

После разговора с Екатериной Женя долго не могла заснуть. Всё думала о своём новом положении. Строила планы, обижалась на Дмитрия. Понимала, что уже успела полюбить его, но прощать обман ему не собиралась.

Её размышления прервал звук открывающейся входной двери. Это вернулась с работы мать Евгении. Она служила старшим администратором в театре и каждый день приходила домой поздно вечером, после последнего спектакля, когда все домочадцы уже спали. Сердце Жени сжалось, когда она поняла, что ей придётся рассказать матери о своей беременности. Знала, что та расстроится, но поддержит её, как сможет.

Вскоре глаза Евгении отяжелели, и она заснула. И тут же, словно наяву, увидела во сне Дмитрия. Он смотрел на неё лукавым взглядом, грозил ей пальцем, качал головой и постоянно повторял:

— Даже не думай избавляться от ребёнка! Даже не думай!

— Ох! — резко поднялась она и села в кровати. — Уже и сниться мне начал!

В комнате было светло. Сквозь не зашторенное окно на неё смотрела большая, круглая луна. Женя невольно залюбовалась ей. Вдруг огромное тёмное пятно в форме человеческого тела проявилось в оконном проёме. Всё сжалось у неё внутри. Она даже вскрикнуть не успела, как какая-то неведомая сила подняла её с постели и понесла по воздуху к окну.

По всему телу разлилась приятная нега. Её колени опустились на подоконник, а сама она распласталась всем телом по стеклу, когда увидела, что тень за окном — это Дмитрий. Его взгляд буквально вонзился в её глаза, но мимика лица ничего не выражала. Евгения невольно стала тереться лицом об его щёку через стекло, её сердце радостно бухало в груди. Не известно, чем бы всё это закончилось, если бы на улице кто-то не крикнул:

— Смотри, вор лезет в окно!

А следом послышался другой голос:

— Алло! Полиция? Здесь, в доме по адресу…

В этот момент тень за окном исчезла, а джип Дмитрия рванул с места.

Словно обманутый ребёнок, которому что-то показали, но не дали, Женя слезла с подоконника, направилась к кровати и бухнулась в неё. На глаза навернулись слёзы. Не прошло и пяти минут, как она заснула. Утром всё, происходящее с ней ночью, она вспоминала, как сон, в котором она попрощалась с любимым мужчиной.

С тяжёлой головой Евгения пришла на работу. Но постепенно, общаясь с пациентами и персоналом отделения, отвлеклась от своих проблем, и настроение пришло в норму. Даже не заметила, как подошёл к концу рабочий день. Она переоделась, прихватила сумочку и спустилась на первый этаж. Проходя мимо охранника, услышала, как он кому-то сказал:

— Вы ожидали Мезенцеву? Это она прошла.

Женя обернулась. К ней спешил солидный, мужчина лет сорока пяти, одетый в дорогую одежду.

— Евгения Олеговна, здравствуйте! — остановился он перед ней. — Позвольте обратиться к вам с просьбой. Мне очень нужна ваша помощь.

Она внимательно посмотрела в его глаза. Поняла, что с психикой у него всё в порядке, но тревога есть. И тревога эта о ком-то другом.

— Добрый день! Давайте присядем, — предложила она, указывая рукой на диван, стоящий в фойе. — Слушаю вас.

— Я пришёл просить вас помочь моей дочери исцелиться от её недуга.

— А что с ней не так?

— Ей недавно исполнилось восемнадцать лет. Два года тому назад она была похищена ради выкупа. Полиция её нашла, похитителей арестовали. Но они успели грубо надругаться над Леной. Когда её привезли домой, она, ни слова не говоря, упала в свою кровать и беспробудно проспала двое суток. После пробуждения я успокаивал её и поддерживал, как мог. Но вскоре понял, что у дочери произошло серьёзное нарушение рассудка. Врачи психиатрической клиники нашего города помочь ей не смогли, ей с каждым днём становится всё хуже.

— А где её мать? Почему такими деликатными вопросами дочери занимаетесь именно вы?

— Моя жена умерла, когда Лене было пять лет. Заводить для неё мачеху я не захотел. Родители мои и покойной супруги помогали мне поднимать дочь, но и их уже не стало.

— Как вы узнали обо мне?

— От безысходности я начал рыться в Интернете, общаться на форумах с людьми, чьи родные и близкие страдают психическими расстройствами. Потом честно описал, что случилось с моей дочерью, не называя своего имени и фамилии, и попросил порекомендовать хорошего врача. В течение недели пришло несколько личных сообщений. Я долго их изучал. Среди них нашёл два с вашей фамилией и местом работы, в которых утверждалось, что вы окончательно вылечили их родных. Я поверил в вас, но не ожидал, что вы так молоды.

Он осёкся, извинился и заверил, что вовсе не сомневается в её опытности.

— В чём проявляется расстройство её душевного состояния?

— Какой-то период времени она бывает абсолютно нормальной, встречается с подругами, развлекается с ними. Даже учится заочно в институте. Но периодически её душевное состояние ухудшается, она замыкается в себе, а вскоре исчезает из дома более, чем на сутки. Тогда я начинаю её искать и сталкиваюсь с её ужасными поступками.

Он замолчал. Комок подступил к его горлу. Евгения не торопила.

— Например, — продолжил он немного погодя, — несколько месяцев тому назад её, голую, подобрали ночью у забора парка и привезли в больницу в бессознательном состоянии в военном фургоне. В нём откуда-то возвращались в воинскую часть солдаты. Нашли её случайно. Тогда одному из солдат срочно захотелось в туалет. Машину остановили, солдат добежал до забора парка и присел там справлять нужду.

Позже разглядел почти рядом с собой лежащую голую девушку — мою дочь. Вернулся к машине и сообщил об этом офицеру. Надвигалась гроза. Поэтому офицер принял решение: не терять времени и не вызывать скорую помощь, а погрузить её в фургон и доставить в больницу по пути следования. Так и сделали.

В приёмном отделении её послушали, сделали ЭКГ, анализы, померили давление, температуру. А потом, оценив все показатели обследования, решили, что моя дочь пребывает в наркотическом состоянии. Оставили её спать до утра.

Утром она открыла глаза, но сообщать свои данные медсестре отказалась.

Такое поведение Елены возмутило её, и она, с разрешения врача, вызвала полицию. Когда полицейские прибыли, медсестра связала двумя концами две одноразовые пелёнки, надела на Лену через голову, подпоясала бинтом, чтобы прикрыть наготу, и отправила с ними. А она у меня такая ладненькая, красивенькая…

Голос мужчины сорвался и он снова замолчал. Чувствовалось, как сильно он переживает трагедию, случившуюся с дочерью.

Евгения сидела молча, ждала, когда он продолжит рассказ. И он заговорил снова:

— В отделении полиции она тоже отказалась сообщать свою фамилию. Когда она приходила в себя, то боялась навредить мне, меня многие знают. Я в это время уже всюду разыскивал её. Позвонил и в это отделение. Когда мне сказали, что у них находится девушка, не пожелавшая себя назвать, то понял, что это моя дочь, и поехал в отделение забирать её.

Спустя месяц или два, не помню точно, обнаружил в почтовом ящике квитанцию на получение заказного письма для Лены с обратным адресом из кожно-венерологического диспансера. Я взял её за руку и вместе с ней пошёл получать это письмо. В нём ей выдвигалось обвинение в заражении нескольких мужчин венерическим заболеванием. Не известно, кто кого на самом деле заразил. Не буду рассказывать все подробности разбирательства по этому делу, но оказалось, что пока её везли в кузове военной машины в больницу, несколько солдат воспользовались её беспомощным состоянием и надругались над ней.

Вскоре эти солдаты поступили в военный госпиталь со всеми признаками венерического заболевания. Там они признались, что заразились от неё. От офицера, сопровождавшего солдат, в строгой форме потребовали найти данные Лены. По совету медсестры больницы, в которую была доставлена дочь, он получил их в первом отделении полиции. Но и это ещё не всё! В кожно-венерологическом диспансере Лена заявила, что её «услугами», без её согласия, воспользовались и три стража порядка в отделении полиции, пока она там находилась.

Фамилии их она не знала, но имена, которыми они называли друг друга, запомнила. По ним, с помощью начальника отделения, и определили её обидчиков. Дочь обследовали. Естественно, гонорею у неё обнаружили и положили в стационар на лечение. Полицейских уволили «по собственному желанию». Это только один эпизод из её жизни после похищения, о котором я рассказал. Но их было уже несколько. И всегда находили её голой, в бессознательном состоянии после того, как она надолго исчезала из дома. Ни разу тесты на наркотики не давали положительного результата. Складывается впечатление, что её мозг сам отключается от переживаний, связанных с похищением и насилием над ней.

— Где сейчас находится ваша дочь?

— Я оставил её в гостинице. Мы живём в другом городе, приехали сюда на своей машине. Пожалуйста, помогите ей! Знаю, что вы можете это сделать. Я за ценой не постою.

Евгения на мгновение задумалась, а потом поднялась и решительно произнесла:

— Едем к ней.

Солидный мужчина не верил своим ушам: врач согласилась лечить его девочку сразу же, не выдвигая никаких условий. Он, как мальчишка, подскочил с места.

Спустя минуту Женя уже сидела в его «Мерседесе».

— Как вас зовут? — обратилась она к мужчине.

— Андрей Иванович Фёдоров.

В пути они находились минут двадцать и всю дорогу молчали. Евгения в это время обдумывала план лечения девушки. Последнее время она сама здорово переживала по поводу того, как подло с ней поступил Дмитрий, а сейчас осознавала, какую невыносимо тяжёлую, душевную и телесную травму получила Елена. Потому и спешила ей помочь. Когда они подъехали к гостинице и поднялись в номер, то обнаружили девушку, сидящей по-турецки на кровати. Она, не мигая, смотрела в одну точку ничего не выражающим взглядом.

— Леночка, — обратился к ней Андрей Иванович, — я привёз к тебе хорошего доктора. Её зовут Евгенией Олеговной. Она вылечит тебя.

Но дочь не обращала внимания на его слова, словно находилась в прострации.

— Вы оставьте нас наедине, пожалуйста, — попросила Евгения. — Побудьте за дверью. Если услышите её крики, не переживайте и никого не впускайте в номер. Придумайте что-нибудь, но не впускайте, даже полицию. И ещё, больше не обсуждайте с дочерью то, что с ней случилось, словно этого никогда и не было.

Когда взволнованный Андрей Иванович вышел из номера, Евгения ввела девушку в гипнотическое состояние и заставила заново пережить случившееся с ней в день похищения.

От увиденного, своим особым зрением, и услышанного даже у Евгении стыла в «жилах» кровь. А отец метался за дверью, еле сдерживая себя, чтобы не ворваться в номер, когда дочь истошно кричала. К счастью, никто не пытался узнать, что происходит в шумном номере. Когда крики прекратились, а Елена совсем потеряла силы, Евгения применила излюбленный метод Дмитрия и стала внушать ей от имени её же отца, что всё это ей приснилось. Вскоре девушка успокоилась и заснула.

Женя достала из сумочки шариковую ручку и блокнот. Вырвала из него листок, написала на нём свой номер телефона и попросила Андрея Ивановича позвонить по нему ей завтра. Затем, оставив записку на столе, вышла в коридор.

Одного её взгляда хватило, чтобы заметить, каким измученным стало его лицо. На лбу выступили капли пота. Руки и ноги его дрожали. Оставлять его с дочерью в таком состоянии она не захотела. Поэтому легонько щёлкнула перед его глазами пальцами и что-то негромко сказала. Он кивнул. После этого, как зомби, вошёл в свой номер, лёг на свободную кровать и натянул на себя одеяло.

Евгения притворила дверь и покинула гостиницу. Домой она добралась на такси. Приняла душ, поужинала и легла в постель. Снова воскресила в памяти всё, что происходило в гостинице, и поняла, почему девушка исчезала из дома, а потом оказывалась где-нибудь в голом виде с отключённым сознанием.

Всё дело было в том, что когда похитители несколько дней мучили её и грубо насиловали, она была уже на пределе жизни и смерти. Не выдерживала психика. Но после освобождения из плена, её мучения кончились, физическое и психическое напряжение спало, она погрузилась в длительный, спасительно-оздоровительный сон.

Примерно, то же самое происходит с женщинами после тяжёлых родов. Но потом, после пробуждения, изо дня в день в её памяти воскресало всё, что происходило с ней во время похищения, начинались обиды и душевные терзания, которые никак не проходили.

Тогда она вспоминала, какое облегчение она получила после освобождения в длительном сне. И считала, что это облегчение могло наступить в следующем таком же сне, но только после очередных грубых надругательств над ней.

Поэтому сбегала из дома, находила тех, кто совершал над ней это, а после произошедшего засыпала непробудным сном, так срабатывала её больная психика. Всё это повторялось раз за разом из-за того, что она не могла избавиться от страшных воспоминаний.

Проанализировав причины болезни Елены, Евгения запланировала ещё два посещения девушки: на завтра и послезавтра. Это были выходные дни, в которые ей не поставили не одного дежурства в больнице. А значит, она могла успеть помочь дочери Андрея Ивановича до понедельника.