В тот день, когда Аделаида получила книгу из рук деда Мефодия и привезла её в родовое гнездо, Валерий находился на работе. Его вдруг как-то повело, потом тряхнуло, словно током ударило. Он встрепенулся и начал усиленно пытаться вспомнить что-то очень важное из своей жизни, а это что-то мелькнуло в его голове и исчезло. Весь остаток трудового дня он напрягал память, но тщетно. Придя домой, ходил по квартире, как зомби. Казалось, что вот-вот что-то случится или напомнит ему о том, что он пытался вспомнить.

— О! — вдруг остановился он у стены, на которой висела картина, и замер.

Нина купила её спустя несколько дней после того, как Аделаида вскрыла тайник и похитила из него защиту. Не зная, что делать с повреждённой стеной и обоями, Нина просто прикрыла это место новой картиной.

— Па-а-п! Ты, что застыл на месте? — услышал он голос входящей в комнату Есении.

— Картину рассматриваю. Красивая.

— Ты так говоришь, словно первый раз её видишь.

— Первый. Её же раньше здесь не было.

— Ты что?! Она висит здесь уже сто лет!

— Правда?

Он подошёл к картине поближе, провёл рукой по её рамке, зачем-то приподнял нижний край и увидел под ней дыру в стене.

— М-м-м! — простонал он, хватаясь за виски.

— Тебе плохо, пап? — бросилась к нему Еська. — Присядь на диван.

Но он, отстранив её от себя рукой, произнёс:

— Ты, дочка, иди в свою комнату, мне надо побыть одному.

Сел на диван, закрыл глаза и начал вспоминать, как сам сделал тайник в стене, что в него спрятал, и зачем. Вспомнил о книге мудрости, которой надлежало находиться в родовом гнезде, и что он относится к роду властелинов. События, связанные с его смертью и воскрешением, приключения его божественной сущности в памяти не воскресли, словно их и не было вовсе.

Когда в прихожей послышался звук проворачивающегося ключа в замочной скважине, Валерий сорвался с места. Вернувшаяся с работы Нина ещё не успела переступить порог, как он схватил её за плечи и начал трясти.

— Куда ты дела содержимое из тайника под картиной.

Она выронила из руки пакет с продуктами, резко оттолкнула его от себя.

— Ты совсем разучился нормально себя вести и разговаривать?

— Не хитри, отвечай!

— Твоя мать его вскрыла и унесла с собой то, что там находилось.

— Когда она успела это сделать?

Нина напряглась. Ей не хотелось рассказывать правду. Оставалась надежда, что он не вспомнит, как умирал, воскресал, а его божественная сущность сводила всех с ума.

— Сегодня и увезла, — солгала она. — Когда я пришла домой на обед, то её уже не было. Картина была сдвинута. Поправляя её, я обнаружила под ней в стене раскуроченный тайник. А что ты там прятал?

Валерий не ответил. Он направился к двери, быстро оделся и небрежно бросил:

— Я еду к матери.

Как только дверь за ним захлопнулась, Нина позвонила свекрови и сообщила, что Валерий всё вспомнил, обнаружил пропажу и теперь направляется к ней.

— Не переживай, — успокоила её Аделаида, — всё будет хорошо.

Она уже отошла от потрясений, связанных с ударом током и пребыванием в местах обитания душ властелинов. Радовалась возможности нормального человеческого общения с сыном, дочерью, внучками без всякой борьбы за властелинство. Ей хотелось быть обычной матерью, бабушкой, бесхитростной, простой, ласковой и любящей.

Когда Валерий вошёл в дом матери, на столе в гостиной уже стоял ларец с книгой мудрости и шкатулка с защитой.

— Здравствуй, сынок! — радостно произнесла Аделаида, как только он закрыл за собой дверь. — Хорошо, что ты вспомнил обо мне. Проходи, почитай пока книгу, а я что-нибудь приготовлю и покормлю тебя. Ты совсем забыл свои обязанности и не открываешь её уже давно.

Валерий устало бухнулся на диван, не проронив не единого слова, а мать ушла на кухню. По дороге сюда он намеревался жёстко поговорить с ней, но вдруг понял, что действительно уже давно не проявлял интереса к книге, а о своей защите, если бы не поднял край картины и не увидел опустошённый тайник в стене, вообще не вспомнил бы.

Он аккуратно вытащил книгу из ларца и положил на стол перед собой. На обложке лиловым цветом с переливами засветились буквы.

— Валерий, — затаив дыхание, прочитал своё имя Федосеев.

Он открыл её на первой странице.

— Пришёл конец борьбе полов в семействе властелинов, — начал он читать. — Отныне женщины и мужчины равны в правах и обязанностях. Только природное предназначение каждого из них в процессе размножения будет их различать. Судные дни отменены. Властелины до конца жизни будут жить со своими вторыми половинами в любви и согласии. Книга мудрости будет доступна для чтения женской и мужской половинам властелинов.

Валерий не поверил своим глазам, ещё раз прочитал текст и задумался. В голову полезли мысли о том, что книгу поразил какой-то вирус или она получила повреждение…

— Нет! Не может такого быть! Это же не компьютер, — встрепенулся он и продолжил читать:

— Уже сейчас через два месяца после родов некоторые женщины выходят на работу, а их мужья берут отпуск по уходу за ребёнком, если это выгодно семье.

Федосеев резко откинулся на спинку дивана, а его лицо стало багровым от злости.

— Может, нам, мужикам, ещё пелёнки стирать начать да сиськой детей вместо матерей кормить? — проворчал он себе под нос.

Книга словно наперёд знала его мысли и продолжила проверять его отношение к равенству мужчин с женщинами. На странице высветилась новая часть текста. Заметив это, Федосеев снова наклонился над ней.

— Сейчас мужчинам не надо стирать пелёнки вручную, за них это делают автоматические стиральные машины. Грудное молоко матери с успехом заменяет сбалансированное детское питание в виде молочных смесей и других прикормов…

Уязвлённое самолюбие Федосеева не позволило ему читать книгу дальше. Он закрыл её и погрузил в ларец.

В двери появилась мать с подносом и стала расставлять его содержимое на стол.

— Что книгу не читаешь, сынок?

— Начитался уже, но лучше бы не делал этого. А ты сама-то читала? Как я понял, теперь в неё могут заглядывать все члены семьи властелинов.

— Читаю. Радуюсь, что она стала мне доступна. Многое теперь изменится в нашей жизни к лучшему.

— Если ты думаешь, что мужчины-властелины начнут считать женщин равными себе, то глубоко заблуждаешься. Не бывать этому!

Он взял чашку с чаем, жадно выпил его без всего, прихватил свою защиту со стола и направился к выходу, бросив на ходу:

— Прости, мам, мне надо ехать.

Домой Валерий вернулся поздно. Нина с Есенией уже спали. Он тихонько прошёл на кухню и закрыл за собой дверь. До самого утра он так и не лёг спать, пил кофе чашку за чашкой, вздыхал и думал о том, что в его властелинстве больше нет смысла. Книгу мудрости он больше тоже не собирался читать.

* * *

В школе прямо с урока Есению вызвали к директору. Когда она вошла в его кабинет, он внимательно посмотрел на неё и сообщил:

— Завтра к нам приезжают представители нового высшего учебного заведения специально пообщаться с тобой.

— Чем я заслужила их внимания? — заволновалась девочка.

— Не переживай, они и в других школах встречаются с такими вундеркиндами, как ты.

Есения засмущалась:

— С какой целью они будут со мной общаться? Мне как-то надо подготовиться к встрече с ними?

— Нет, готовиться не надо. Просто общайся с ними и не волнуйся.

На следующий день на пропускном пункте школы появились двое: женщина и мужчина. Они предъявили охраннику какие-то документы и попросили доложить о них директору. Вскоре они вошли в его кабинет с просьбой организовать встречу с Федосеевой Есенией.

— Она сейчас на уроке физкультуры, — сообщил директор. — Я попрошу учителя отпустить её к нам.

Директор уже начал набирать номер служебного мобильного телефона учителя физкультуры, но посетители попросили проводить их в спортзал и позволить присутствовать там до конца урока. Он проводил их туда и предложил сесть на скамейку у входа. В этот момент Есения ловко взбиралась по канату.

— Это и есть Есения Федосеева, — указал на девочку директор. — Я покину вас, если не возражаете. Когда прозвенит звонок — вернусь за вами.

Посетители внимательно следили за действиями Есении, оценивали её физические данные, гибкость, сноровку, старание при выполнении заданий учителя и тихонько шептались между собой. Как только прозвенел звонок, в дверь вошёл директор. Все ученики поприветствовали его и направились в раздевалку. Он остановил Есению и велел прийти в его кабинет после того, как она переоденется.

Как ни странно, девочка совсем не волновалась, она переступила порог кабинета, поздоровалась и села на тот стул, на который ей указали.

— Есения, — начал директор, — как я уже говорил, с тобой хотят пообщаться преподаватели нового учебного заведения.

— Могу я узнать его название? — смело спросила она.

— Ты узнаешь это, если мы поймём, что достойна учиться в нём.

— Но я уже определилась с выбором будущей профессии и знаю, куда буду поступать.

— Похвально, — произнесла женщина. — Нам просто интересно пообщаться с ученицей, которая на 3 года раньше срока будет оканчивать школу. Ты же не откажешься ответить на наши вопросы?

— Пожалуйста, задавайте.

Мужчина открыл папку, вынул из неё листок и прочёл первый вопрос.

Глаза Есении загорелись, и она с упоением отвечала на него с такими подробностями, о которых даже сами представители ВУЗа не знали.

Вопросы задавались один за другим и не только из школьной программы. Ответы восхищали преподавателей.

Пять часов они с интересом общались с Есенией при звукозаписывающем устройстве.

— Есения, ты уже думала о том, какую пользу можешь принести нашей стране? — спросила женщина — преподаватель.

— Да, думала. Я хотела бы создать производство по переработке опавшей листвы и травы, скошенной на газонах. Это значительно уменьшило бы потребность в использовании древесины, а значит, сократило бы вырубку лесов и не только. Мечтаю найти замену углеводородам и уже предполагаю, какая энергия сможет их заменить. Собираюсь поработать над прочным звукопоглощающим покрытием автодорог. Шуршание шин плохо действует на психику человека. Есть желание потрудиться над проектами семейных авиамобилей, способных преодолевать многотысячные расстояния на небольшой высоте и по земле на уникальном топливе. Хотела бы поработать над вечным двигателем, даже продумала механизм его действия.

— Поделишься с нами своими задумками? — улыбнулась женщина.

— Извините, но это преждевременно.

— Спасибо, Есения, за беседу с нами. Можешь идти, — произнёс мужчина.

По дороге домой Еська упорно вспоминала, где и когда она читала про переработку листвы и травы, альтернативную углеводородам энергию и про механизм действия вечного двигателя. Имея хорошую зрительную память, она вспомнила, что текст был написан переливающимися лиловыми буквами не на русском языке, но и не на английском.

— Странно, — подумала она, — ведь другой язык я не изучала. Как я могла читать текст на неизвестном мне языке?

* * *

В этот же день Аделаида в очередной раз достала из-под кровати ларец с книгой мудрости. Книга не каждый раз высвечивала на обложке её имя, тогда же и сообщений на страницах не было. Сегодня, как только она подняла крышку ларца, увидела на книге своё имя. Достала её, открыла и прочла единственную строчку:

— Пригласи на выходные в свой дом Есению.

Она растерялась и промолвила вслух:

— И всё? Хоть бы раскрыла тайну, зачем она должна сюда приехать.

Но книга не высветила больше на странице не единого слова.

Вечером Аделаида набрала номер снохи и начала сладчайшим голосом:

— Ниночка, дорогая, соскучилась я по вам с Есенюшкой. Тоскливо мне здесь одной и одиноко, приезжайте на выходные.

— Лучше вы к нам приезжайте, — расчувствовалась Нина, — поживёте у нас.

— Не получится, дорогая, Карата не могу одного бросить. Его же кормить надо.

— Ну, хорошо, в пятницу вечером будем у вас.

К приезду внучки Аделаида выставила ларец на стол в надежде, что та войдёт в гостиную, сразу увидит его, вспомнит, что в нём хранится книга мудрости, откроет и прочтёт то, о чём книга хотела ей поведать.

Как только вечером радостно залаял пёс, Аделаида быстро набросила на плечи шаль и выскочила во двор.

— Приехали, мои дорогие, — пропела она. — Есенюшка, ты иди в дом, а ты, Нина, помоги мне распутать цепь у Карата. Что-то она совсем короткой стала. Зацепилась, наверное, за что-то.

Еська взяла из рук матери сумки и прошмыгнула в дверь. А Нина со свекровью остановились у собачьей будки. Пёс на радостях бросался к каждой из них, лизал в щёки, вилял хвостом, повизгивал и ставил грязные передние лапы на одежду.

— На место! — крикнула Нина, отряхивая пальто от грязи.

— Нина, придержи его за ошейник, а я посмотрю, что с цепью, — попросила Аделаида.

— Да разве я удержу такую махину?

Она вцепилась двумя руками в ошейник, но пёс мотал её из стороны в сторону, словно тростинку. Свекровь старательно делала вид, что ищет, где зацепилась цепь, но не может найти. Нина уже выбилась из сил, когда Аделаида, наконец, воскликнула:

— Нашла! За гвоздь зацепилась!

Этот самый гвоздь час назад она собственноручно вбила в будку и надела на него звено цепи.

Когда женщины вошли в дом, Есения в задумчивости сидела на диване, а ларца на столе уже не было. Увидев это, Аделаида, облегчённо вздохнув, подумала:

— Слава Богу, что она догадалась убрать его на место, это позволит избежать конфликта с Ниной.

Все выходные Есения о чём-то старательно думала, не участвовала в общих разговорах, не смотрела телевизор.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обратилась к ней мать.

— Отлично!

Улучшив момент, и Аделаида спросила:

— Не хочешь рассказать, о чём читала в книге мудрости?

— Не могу, запрещено.