В международном аэропорту Элефтэрайос Венизелос было невероятно людно. Следить за двумя стройными фигурками было сложно, но приятно. Он умудрился подойти к ним практически вплотную, когда они пили кофе в небольшой забегаловке.
То, что он увидел и услышал, его поразило. Во-первых, разговор между ними шёл по английски, и странно, но Рената говорила с греческим акцентом! А гречанка ей отвечала на чистом Лондонском…
- Что-то здесь не так… — успел подумать он, и тут же обратил внимание на ещё одну деталь, когда невзначай подошёл вплотную к их столику.
Перед ними лежали билеты бизнес-класса разных авиакомпаний, Egypt Air и какого-то чартерного рейса незнакомой авиакомпании. Мишель пришёл в ужас — они разделяются. Судя по табло отлётов, одна из них, через час, полетит в Египет, а другая, чуть позже, в Иерусалим. В голове, как в горячечном бреду, мысли налетали друг на друга, и сталкиваясь, вылетали искрами из глаз. Наконец, всё стало выстраиваться в ряд, когда он вдруг услышал, как рыжая девушка назвала подругу Ренатой.
- Так они переоделись и загримировались друг под друга! — со стороны он, наверно, выглядел, как человек только что доказавший теорему Ферма. — Ловко…
Жить и соображать дальше стало проще. Настоящая Рената летит в Египет. Он чуть не хлопнул себя по лбу, но вовремя спохватился:
- Как же я сразу не догадался!
Бегом он подлетел к стойке авиакомпании Egypt Air. Купить билет на рейс MS 564 до Александрии оказалось делом не таким уж сложным, на бизнес класс оказалось несколько свободных мест. А вот верхом удачи было уговорить симпатичную девушку за стойкой посадить его рядом вон с той интересной брюнеткой.
- Вон с той, что обнимается с рыжей подругой? — хитро улыбаясь, спросила она, распечатывая посадочный талон.
- Да, если можно, — и он заговорщически подмигнул.
- Так… Фелисия Энелиль… место…
- Как-как? Фелисия?
- Вы так удивлены, как будто знали её под другим именем…
- Нет, нет, что вы. Просто у меня мать Фелисия. Это просто хороший знак.
Совершенно счастливый он получил место рядом с Фелисией и направился в сторону только что объявленной посадки. Но не пройдя и двух шагов, он вдруг увидел Обезьяна. Это был непредвиденный шок. Он встал, как вкопанный. Обезьян ворочал головой от табло к табло, и видимо пытался что-то понять. Мишелю повезло в том, что его не заметили первым. Развернувшись и прижимаясь к стене, он вернулся обратно к стойке Egypt Air.
- Вы не могли бы мне продать оставшиеся места в самолёте?
- ??? — удивлённо взметнув брови вверх, девушка изобразила крайнее удивление.
- Видите ли, так надо, — сказал он шёпотом. — Дело в том, что я не хочу лететь в одном самолёте со своей бывшими женой и тестем, да ещё с её новым мужем. Вы их видите там, вдали. Тесть ещё на обезьяну смахивает.
Он мысленно содрогнулся, представив себе реально таких родственничков, но игра стоила свеч.
- Но это ведь дорого… такая трата денег…
- Не волнуйтесь, у меня ещё на сигареты останется, — он подмигнул и достал толстую пачку евро, — сдачи не надо…
- Нам нельзя, вы что! — шёпотом вскричала она.
- А я забуду взять сдачу… вот, видите, уже начал забывать, — произнёс он, глядя, как она выписывает билеты.
- Спасибо вам огромное, конечно…
Видимо её убедила физиономия тестя, или Мишель был ей симпатичен, не суть важно. Как добрался до посадки окольными путями, он бы потом никогда не вспомнил. Но помнил он другом, о важном — его теперь наверняка вычислят.
Они узнают, что в последний момент на имя Мишеля Рено были выкуплены оставшиеся билеты бизнес-класса. И, хоть это не было ошибкой, оставался неприятный осадок. Увы, не всё так гладко сложилось, как хотелось бы. Правда был шанс, что они полетят в Иерусалим, за гречанкой. Этот вариант тоже был неприятен. Карты складывались нехорошо, очень нехорошо.
***
Грустное личико смотрело в окно, и небольшая слёзка набухла под глазом. Потом она стекла по щеке, оставив след на макияже. Мишель подумал, что ещё пару таких слез, и появятся веснушки, которые он запомнил из досье.
Надо было как-то начинать разговор, и отвлечь её, пока она не смыла таким образом весь грим.
- Вас что-то огорчает за окном? Уверяю вас, эти тучки не стоят и половины вашей слезы… Знаете, все мировые религии согласны, что чем выше тем больше позитива.
- Спасибо за сочувствие… — она вытерла слезу. — Иногда мировые религии ошибаются, и мир рушится как карточный домик… в самый неподходящий момент.
- У меня вот тоже, вся жизнь разрушена… И что? Не унываю. Ведь если кто-то дал нам эту жизнь, он как-то о ней позаботится, не так ли? Не дали же её вам так, чтобы однажды, ни за что ни про что, потерять?
- А вы, я смотрю, проповедник, — в её глазах, мелькнуло, что-то вроде интереса. — А почему «тоже» разрушена? Вы думаете у меня разрушена?
- Нет, я так не думаю. Просто, такие мысли приходят, глядя на ваши грустные глаза…
- А у вас что, тоже что-то случилось?
Тут Мишель понял, что за эту ниточку надо хвататься как можно быстрее и сказал:
- Да, у меня случилась беда. Я потерял самого себя… — он постарался изобразить философическое выражение лица. — Если вам интересно, я мог бы рассказать…
- Ну, если мне не наскучит… — и подобие улыбки промелькнуло на её лице.
- Я три года провёл то ли в коме, то ли в летаргическом сне.
- Какой ужас! Как же это вы перенесли? — теперь уже неподдельный интерес блестел в её глазах. — Расскажите, пожалуйста.
- Если бы я помнил как всё это произошло…
И Мишель рассказал ей свою историю, конечно, умолчав о Даре и событиях последнего месяца. Между ними начала возникать какая-то доверительная симпатия. Чем больше он говорил о своих приключениях, тем сильнее они оба понимали, какова была нужда в таком общении. Рената-Фелисия слушала очень внимательно, а когда он закончил вдруг сказала:
- Теперь у вас, наверное, появился какой-нибудь дар, но вы об этом пока не знаете.
- А почему вы так думаете?
- Ну… — она замялась, — так, мне, кажется, бывает. Разве нет?
- Ну ладно, я вам открою один секрет… — он наклонился к ней поближе. — Есть у меня один дар. Вы обещаете никому не говорить?
- Конечно!!! Я вся во внимании… — её красивые глазки заблестели двумя чёрными маслинками.
- Я могу говорить на разных языках. Подозреваю, что раньше не мог… — сказал полушёпотом Мишель, и про себя подумал, что раскрываться полностью рано.
- Тогда и я вам открою кое-что, — её заговорщический шёпот слегка перекрывал авиадвигатели. — Только обещайте мне, что это останется тайной.
- Конечно, я ведь теперь с вами связан… так сказать, своей тайной…
- Да, так вот, — она наклонилась с его уху так, что он почувствовал запах её волос и чего-то ещё, невероятно притягивающего. — Я упала в Великой Пирамиде, и не приходила в себя две недели. Представляете?
- И две недели вы там лежали, и вас никто не нашёл?
- Да нет же, — она засмеялась и хлопнула руками по коленкам, — нет же. Лежала я в госпитале.
- Только не говорите, что вам тоже открылись языки!
- Нет. Ничего подобного. Просто мне стал являться один человек. И я лечу, чтобы найти его.
***
Тут Мишелю пришлось немного напрячься, чтобы сделать серьёзное лицо:
- А как он вам является? Во сне?
- И во сне тоже. Но самое удивительное… — она сделала паузу, как бы размышляя, стоит ли продолжать. — Хотя, впрочем, это не важно.
- Как это не важно? Важна любая мелочь, — он внимательно заглянул ей в глаза, — тем более, я думаю, у вас вовсе не мелочь.
- Хорошо, — она сложила руки на коленях, — так и быть скажу. Не только во сне. Я иногда его просто вижу, и общаюсь с ним.
- И что же он говорит?
- Даёт советы. Участвует в моих делах.
- А сейчас он здесь? — Мишель оставался серьёзен, хотя перестал понимать, где кончается правда и начинается вымысел.
- Вроде нет, но может появиться, — она как-то мечтательно посмотрела в окно. — Я должна найти его. В смысле его физическое воплощение.
- Потрясающе… А где это? В Александрии?
- Нет, в Каире. Он врач. Госпиталь Эль Шиши. Он был одним из тех, кто привёл меня в чувство.
Мишель и не надеялся, что она ему сходу выложит все карты. Но и достигнутый результат был хорош, чего уж говорить. Между ними возникла симпатия и доверие.
Она оказалась совершенно не такой, как он её себе нарисовал, а, что удивительно, намного лучше и естественнее. Главное, чтобы их никто не поджидал после посадки.
- Какое совпадение, и я еду в Каир. Я просто мечтаю попасть на плато в Гизе. Видите ли, хоть память ко мне и вернулась, я что-то не припоминаю, чтобы был там… — он выдержал небольшую паузу, и продолжил, — я понимаю, что это может показаться несколько преждевременным, и может быть даже бестактным… — он замялся.
- Что? Да говорите же… — она улыбнулась. — если это будет слишком бестактным, я вас всё равно прощу, хорошо?
- Хорошо. Ловлю на слове! Я могу составить вам компанию. Я знаю языки, и могу быть вам полезным в поисках этого доктора. Это будет большая честь для меня. С тех пор как выяснилось, что у меня теперь нет семьи и друзей, я путешествую один, — он посмотрел мимо неё в окно и погрузился ненадолго в свои мысли. — Если вы позволите вас немного сопровождать, я бы помог не только с языком. А вы в свою очередь, были бы моим гидом в Каире.
- Вы действительно можете быть моим переводчиком?
- А почему бы и нет? Я относительно свободен, время меня не поджимает…
- А работа?
- Нет у меня никакой работы, живу на скопленные средства, — слукавил Мишель и подумал: «Не рассказывать же ей, как он снимает деньги с банкоматов…»
- А у вас как с учёбой? Вы ведь учитесь?
- Ничего страшного. Школа позади, а университет впереди. Могу позволить себе попутешествовать этот год, — она опять как-то мечтательно посмотрела в окно, и продолжила:
- Хорошо. Я согласна. Но вы же понимаете, что дело необычное, и могут быть самые разные развороты…
- Понимаю. Поскольку вся моя жизнь уже стала приключением, то одним больше, одним меньше…
За обычным трёпом время пролетело незаметно, и они не заметили как оказались в очереди на паспортный контроль. И только тут, в Александрии, ему вдруг пришло в голову, что они не познакомились.
- Я совершенно забыл…раз уж мы путешествуем вместе, я должен представиться, — он смешно сделал важный вид. — Мишель Рено, француз и полиглот.
- А я тогда Фелисия Энелиль, — сказала она по-французски. — И давайте, перейдём на «ты», на английском это будет сделать трудновато…
Мишель подумал, что её словечко «тогда», можно интерпретировать по разному. Может, потому, что он не назвался Фемом?
«Так ли это, или нет, но забавно…» — подумал он.
- С удовольствием. Так мы будем говорить по-французски?
- Будем менять язык, в зависимости от обстоятельств, хорошо?
***
От Александрийского аэропорта Борг эль-Араб до Каира проходит две дороги — старая дорога, что идёт по дельте Нила, и новая, по которой должны были ехали Мишель и Фелисия. Она называлась «пустынная», и шла напрямик.
Проверить, насколько она «пустынная», пока не представлялось никакой возможности. Дело тормозила необычайно полная американка, потерявшая свою косметическую сумочку. Судя по размерам дамы, сумочка должна была быть не меньше рюкзака.
Тем не менее, поиски затянулись, и водитель уже сильно нервничал. Он по арабски высказывал недовольство, сопровождая идиоматические выражения циничной артикуляцией. Фелисия заметила, что среди этой словесной арабской вязи, почему-то угадывалось повторяющееся слово Мак Дональдс. Когда она уже собиралась спросить об этом Мишеля, раздался победный клич, и над головами взлетела потрясаемая дамой сумка. Автобус тронулся с опозданием в полчаса.
- Он нагонит время в пути, — произнёс Мишель. — Так он сказал.
- Я где-то читала, что даже если египетский автобус и не торопится, то всё равно, пару раз он проедет поворот на двух колёсах…
- Я надеюсь… — произнёс Мишель, думая, что если дело запахнет жареным, он успеет ограничить скорость.
Мимо проносились какие-то сады и угодья, отнюдь не оправдывающие название этой «пустынной» дороги. Какая-то тётка рядом вещала в ухо американке, что тут нашли несколько лет назад подземные воды, и теперь, вокруг дороги выращивают овощи и фрукты.
Водитель шёл на максимальной скорости, при этом продолжая кого-то ругать и размахивать руками. Краем уха Мишель услышал, что отведённые четыре часа на дорогу, он теперь обязуется сделать в три.
Какое-то время они ехали молча, настороженно поглядывая на рулевого.
- Интересно, как здесь было, когда строились пирамиды? — вдруг спросила Фелисия. — И кто их строил, не эти же… — сказала она косясь на водителя.
- Не знаю как, но интересно точно. Я думал над этим вопросом, и не раз. Поражает то, что они строились подразумевая подозрительно долгую жизнь. Необоснованные затраты, если учесть, что никто не жил так долго.
- А может, чтобы противостоять какой-то энергии. Я думаю от нас многое скрывают…
- Это точно… И никаких украшений. Всё функционально, как на космодроме… — Мишель со всё нарастающей тревогой следил за скоростью.
- А как звали того доктора, которого мы ищем? — вдруг спросил он.
- Энелиль. Доктор Энелиль, — Фелисия посмотрела прямо в глаза Мишелю.
- Он твой отец? — у Мишеля брови поднялись сами собой.
- Нет. Но странное совпадение меня тоже шокирует.
***
В этот момент автобус пошёл на обгон грузовичка. Это была, видимо, его максимальная скорость. Другой водитель, похоже, решил тоже посоревноваться, и добавил газу. Хорошо ещё, что было широко, и не надо было выезжать на встречную полосу.
Проехав таким образом несколько километров бок о бок, до местечка Банха, автобусу пришлось временно уступить в гонке.
Мишель с трудом различал отрывки фраз, летевшие с водительского кресла, но было ясно, что тот не уступит в схватке с грузовиком. Продолжая комментировать гонку и театрально размахивая маленькими ладонями, он удвоил остервенение.
Догнать грузовичок удалось лишь перед самым въездом в Каир. Поскольку того уже обгоняли слева, автобусник решил атаковать справа, практически по обочине. Это было большой глупостью. Накрапывающий дождик сильно размыл обочину, и правые колеса автобуса поехали сами по себе. Араб нажал на тормоза, и это было ещё одной ошибкой. Тормозили только колеса слева, и как следствие, огромную машину стало разворачивать против часовой стрелки налево. Секунда, и автобус летел боком на двух колёсах вдоль дороги.
Дальнейшее Мишель вспоминал уже как бы в замедленном действии. Автобус опрокинулся набок, и они высекая красивые бенгальские искры поехали на боку. Им трижды при этом повезло.
Во-первых, они не выехали на встречную полосу, и в них никто не врезался.
Во-вторых, что может быть и важнее, искры не создали пожара, какой обычно бывает в фильмах.
И, наконец, в третьих, видимо самое важное, они с Фелисией сверху накрыли американку с её гидом, а не наоборот. Возможно, поэтому все остались живы.
А дальше была толчея, битые стёкла, паника и крики. Остановившиеся водители бросились им помогать. Спустя несколько минут уже появилась первая машина скорой помощи. Результатом этой аварии были раны от битого стекла, и пара переломов. Мишелю повезло, у него был только лишь шок. И тот был, скорее не от аварии, а от того, что он увидел Фелисию, в крови и без сознания.
«Этого нам ещё не хватало!» — подумал он.
Убедившись, что на ней не видно никаких серьёзных повреждений, он поднял её на руки, и под проливным дождём, пошёл навстречу медикам.
***
- В какой госпиталь вам лучше? — спросил медбрат-египтянин на хорошем английском.
- А у вас есть выбор? — спросил Мишель не сводя глаз с не приходящей в себя Фелисии.
«ЭльШишиши……» — вдруг послышался её голос в подсознании. То ли это она прошептала, то ли он вслух вспомнил название, но медбрат вдруг неожиданно произнёс:
- Эль Шиши, так Эль Шиши…
- А что, есть такой госпиталь? — усомнился Мишель.
- Вы же вроде сами его назвали… Да, на улице Мухамеда Махмуда… скоро там будем.
- Как она?
- Думаю, что шок, сотрясение мозга, плюс подозрение на перелом руки. Там сделают рентген, не волнуйтесь. У нас такое частенько бывает.
- Да уж. Я бы на месте автобусной компании, ввёл бы обязательные ремни безопасности и шлемы. Да и водителей лучше приглашать из какой-нибудь скандинавской страны.
***
А дальше всё пошло плохо. Фелисия никак не хотела приходить в сознание. Сначала её укатили куда-то на обследование. Потом, им понадобились какие-то более серьёзные анализы. Он даже успел сбегать к банкомату и пополнить запасы. Только через два с половиной часа его позвали на разговор.
- Вы, простите, кем приходитесь госпоже… — врач уткнулся в какую-то бумажку. — Вот. Фелисии Энелиль? Вы муж?
- Ну, как бы да. Я — Мишель Рено.
- Понятно. У меня довольно неутешительная новость. Дело в том… — он замялся. — Я даже не знаю как вам сказать. Она не приходит в сознание. У неё глубокий обморок, возможно сильное сотрясение головы, и если так продлится ещё немного, то можно будет сказать, что это кома. Я бы хотел прояснить дело со страховкой… Вы должны понять…
- У меня есть деньги, и я вам заплачу, сколько потребуется, — Мишель сам уже был близок к обмороку. — Пожалуйста, поместите её в лучшую комнату. И ещё, я бы хотел быть поближе к ней. Это возможно?
Врач заверил Мишеля, что всё возможно, и он приложит максимум усилий. Он предложил ему пройти в комнату ожидания, а сам отправился утрясать что-то бумажное.
Сев в кресло, Мишель посмотрел в окно. Где-то там шумел многолюдный город, которому было не до его проблем. Как она? Этот вопрос, оборачиваясь вокруг головы, бил по виску снова и снова.
С момента их знакомства прошло всего около трёх часов, а он уже чувствовал силу, которая тянула его к этому рыжему созданию. С ней так легко было разговаривать, так понятны все её жесты и мимика, что казалось, они знакомы много лет. И вот эта авария. Как же так?
Он закрыл глаза и представил её себе. Какая она забавная — ведь скрывает свою тайну уже не как ребёнок, но и не как взрослая. Как-то на половинку. Это был тот счастливый момент юности, который так потом будет хотеться вернуть… Мишель улыбнулся и вздохнул.
***
Госпиталь Эль Шиши был обычным арабским госпиталем, не самым чистым, и не самым грязным. По египетским понятиям.
Палата, в которой вот уже две недели лежала Фелисия, была, наверно лучшей комнатой здесь, конечно, благодаря Мишелю. Он регулярно наведывался к банкомату, пополняя финансовое благополучие. При этом он не забывал отмечать в блокноте растраты.
Результатом той аварии было шоковое состояние Фелисии и сильное сотрясение мозга.
«И хорошо, что не что-нибудь похуже…» — думал Мишель, сидя на лавочке перед госпиталем, куда вышел проветриться.
Больничные ароматы никак не способствовали мыслительному процессу, а ему хотелось немного прийти в себя, и понять, что же делать дальше.
За две недели их никто не нашёл. Но это не может продолжаться дальше. Сегодня доктор впервые заговорил о выписке. Её состояние значительно поправилось, и появились шансы уехать отсюда через пару дней.
Все эти две недели он не отходил от палаты, готовый в случае опасности тащить её на руках. Благодарность в её глазах отражалась двумя прожекторами всё сильнее с каждым днём.
Они оба поняли, что стали близки. То ли общность произошедшего с ними, то ли вынужденное одиночество, то ли невероятная лёгкость общения, то ли что-то ещё, всё это объединяло эти две души. Они пока что не могли это артикулировать.
Мишель чувствовал, что она стала его другом, а если так, то он должен был ей открыться. Ведь нельзя иначе…
***
Ход его запутанных мыслей был прерван самым беспардонным образом. Какая-то полная регистраторская женщина в цветном платке, извергая проклятия звала на помощь охрану, полицию и регулярные войсковые части. Скандал усиливался тем, что в её руках был микрофон, а звук голоса проходил по громкоговорителям через весь госпиталь.
Подойдя ближе, Мишель понял по сбивчивым объяснениям, что только что «эта мерзкая обезьяна» прошла без пропуска в хирургическую, ни спросив разрешения главврача, ни надев халата…
Слова о мерзкой обезьяне повергли Мишеля в ужас.
«Они здесь!!!» — мелькнуло в голове, и он бросился внутрь, по следам трёх охранников, проследовавших в направлении, указанном скандалисткой.
При этом он не надел халата, и это не вызвало никаких нареканий с её стороны.
Никого там не найдя и вернувшись в холл он увидел «её». Там, возле входа в аптеку слонялась Тера. Она с безразличным видом разглядывала рекламную чепуху, изредка поглядывая на дверь с надписью «Посторонним вход воспрещён». Видимо туда и прошёл Обезьян. Где находился третий приятель, Амби, было не ясно. Да и времени у него уже не было. Мишель бегом, перепрыгивая через три ступеньки, добежал по лестнице до этажа Фелисии. По дороге он никого не встретил, а это значило, что шансы есть.
***
Фелисия лежала на кровати в состоянии какой-то прострации. Всё произошедшее за эти дни свалилось на неё в виде невероятной усталости. Спать она не могла из-за головной боли. Но и бодрствовать было невмоготу. Энелиль не появлялся с самого начала побега. Обиделся, что она про него рассказала Мишелю?
Перед ней медленно проплывали мутные картинки. Вот она в Афинах. Вот Демодика. Вот самолёт. Этот забавный Мишель.
«Какие большие и печальные глаза! Сколько ему лет? Тридцать? Больше?» — думала она.
Ещё интересно, что у него как будто грим на лице. Странно. Тем не менее, он ей был очень даже симпатичен. Ещё бы — он провёл с ней целых две недели, забыв, что приехал сюда отдыхать и путешествовать. Ну чем не рыцарь? Таких уже нет в природе… Она мечтательно заулыбалась, но спазм головной боли вернул её к реальности.
Фелисия чувствовала, что ему можно доверять, а это было главное. Опять в голове закрутилось что-то про рыцарей и Фелисия провалилось в очень хорошее пространство.
Там, как это в снах иногда бывает, два реальных персонажа были воплощены в одном. Оказалось, что и Мишель, и Энелиль, прекрасно уживаются в каком-то совместном образе. И так он был хорош и симпатичен, и так это всё было интересно, что она даже не выдержала, и спросила об его этом. Эй вежливо ответили, что на самом деле, Мишель и есть Энелиль, но только несколько раньше. А Энелиль соответственно Мишель, но потом.
Что эти «раньше» и «потом» значат, она не узнала из-за тряски. Фелисия проснулась от того, что её кровать куда-то везли. Открыв глаза она увидела перед собой Мишеля и улыбнулась:
- Ты мне как раз снился. А куда мы едем?
- Фелисия, ты будешь немного удивлена, но за тобой приехали нехорошие люди… уверен, ты знаешь о ком я.
Она вскочила.
- Как, уже… — она опять бухнулась на подушку.
- Увы, группа вооружённых «доброжелателей» хочет у тебя взять интервью. Мне показалось, что тебе лучше с ними не видеться. Вот ты и едешь на кровати, а везу тебя я.
- Но… каким образом ты тут замешан?
- Долгая история. Ты именно сейчас должна сделать выбор. Или ты мне веришь, или нет, и я тебя отпущу. Если веришь, то я тебе обещаю всё рассказать, но не сейчас, — говоря это он уже вталкивал её в лифт, — а когда мы от них освободимся.
- Верю. И догадываюсь… — она вдруг стала задумчивой. — Я читала досье про тебя… — она опять села на кровати. — Ты там ещё посимпатичнее был. Так это ты сбежал от них в Париже?
Он был ошеломлён её осведомлённостью.
- Видимо я… — протянул он. — А ты откуда знаешь?
- А вот когда освободимся от них, я выслушаю тебя, а потом, может быть, расскажу и про себя, идёт? — она заулыбалась от того, что голос забавно дрожал в унисон с кроватью.
А может она улыбалась оттого, что рыцарь не покидал её ни во сне, ни наяву?
Они катились теперь по коридору какого-то подвального помещения, видимо прачечной.
Погони не было слышно. Может это оттого, что они безнадёжно отстали где-то в недрах госпиталя, а может оттого, что Мишель потихоньку блокировал за собой двери.
***
Он сидел в машине на задворках госпиталя и ждал. Старик сегодня был в хорошем расположении духа. Ему как-то удалось выйти на беглецов, которых оказалось уже двое.
Было не важно, как их оказалось двое, но он знал, что упускать их было теперь никак нельзя. Пистолет в опущенной левой руке не был виден снаружи. Он сидел, и уже почти совсем отвлёкся на какие-то внутренние мысли, как вдруг показались они. Причём, из довольно необычного места.
Он даже и не предполагал, что там есть дверь. Просто, стена как будто отъехала, и откуда-то снизу, из полуподвального помещения, показался сначала мужчина, а потом и она, в халатике.
Пистолет приятно завибрировал в руке. Он решил выйти из машины, чтобы стрелять уже наверняка.
Это и стало его большой ошибкой. Как только его нога коснулась земли, а рука ещё держалась за крышу машины, произошло неприятное. А именно то, что батарея разрядилась через него в землю. Он немного подёргался, а потом услышал звенящий стук упавшего пистолета.
А после этого он увидел летящий на него асфальт. Всё. Последующие кадры изображали потолок в госпитале, и увидел он их намного позже по времени, когда беглецы уже были далеко.
***
- Так. Объясни мне, почему упал тот человек?
- Ему стало плохо.
- А как ты открыл и завёл эту машину?
- Водитель забыл ключи…
- Ага, но не забыл предупредить тебя, где припарковался? — забила очередной гвоздь Фелисия.
- Хорошо… ладно. Ты всё узнаешь, но давай сначала доедем куда-нибудь, а?
- У меня, между прочим все вещи остались в госпитале. Там деньги, лаптоп и одежда!
- Какой у тебя размер? Я куплю тебе любую одежду, — с этими словами он завернул в небольшой отель.
Сняв комнату по паспорту Мишеля, они поднялись наверх, сопровождаемые хмурым взглядом консьержа. Служитель гостиничной стойки был переполнен праведным гневом. Девушка в халатике никак не сочеталась с его представлениями о пристойности.
Усевшись в кресло, и предоставив Мишелю кровать, Фелисия набросилась на него с вопросами:
- Как ты это делаешь? Не притворяйся больше, я из того досье знаю, что они не просто так за тобой охотятся!
Фему пришлось рассказать всё, что с ним произошло с самого начала, но теперь уже во всех подробностях. По мере рассказа, лицо у Фелисии вытягивалось, а глазки так широко открывались, что порой было за них страшно.
- Вот это да! Такое похлеще будет чем у меня… — она зачарованно посмотрела ему в глаза так, что Фему пришлось скромно отвести взгляд.
Это было настолько искренне и невинно, что он почувствовал какой-то укол в сердце. Что-то там мило ёкнуло. Или звякнуло. Он всё же собрался и спросил:
- Ну а ты, ты то что ничего не говоришь про себя? Обещала ведь…
- Ну, во-первых, давай ещё раз познакомимся — Рената Леви, — она протянула ладошку.
Поцеловав ей руку, вместо пожатия, он смутился, а она, как будто не заметив, начала свой рассказ. Дойдя до момента бегства с яхты, Рената сказала:
- У меня был великолепный лаптоп и доступ в интернет. Я постоянно следила за их перепиской и вот что узнала. За нами гоняются люди из отдела паранормальных явлений.
- Паранормальных?
- Ну, это они так называют. Как я поняла, это название для толпы. А там, внутри, они давно уже пользуются многими чудесами. И вовсе не называют их паранормальными.
- А какие такие чудеса ты знаешь?
- Пока никакие, я же была в бегах, и не могла расследовать подробнее. Одно знаю, и ты сейчас удивишься… — она посмотрела на него со своей улыбкой.
- Что?
- Ты не упадёшь с кроватки? — она забавно наклонила головку.
- Не томи… — он изобразил сердитость.
- Они существуют не одну тысячу лет.
- Кто?
- Этот отдел!
- Бред какой-то. Как это так?
- Вот так получается… Есть упоминания о дохристианских временах… И примеры использования разных штуковин, которые я успела просмотреть, есть из древнего мира… — она сделала паузу и продолжила:
- Дело в том, что это не просто изучение истории… тут нечто больше. Это какой-то план… Я сама пока не понимаю.
- А с нами какие у них были планы? Ведь, если я правильно понял, за тобой они также бегали?
- Да… Они стараются следить за всеми странными случаями… И если происходит то, что случилось с нами, то их задача, первоначально, поместить «клиентов» в лондонском бункере, и исследовать. Но мы с тобой начали действовать до того, как они нас поймали.
- Ага… понятно. Мы слишком рано всё поняли. Наши дары оказались для них чем-то новеньким. И нас приговорили.
- Да, они испугались. Они очень испугались.
- Так, — он задумался, — Они у нас на хвосте. Я сейчас выйду и куплю тебе одежду и еду. Потом надо будет поменять отель, на ещё более дешёвый. Ты как?
- Страшно…
- Не бойся, и не открывай никому. Даже папе Римскому.
***
Когда он вышел, Рената легла на кровать и закрыла глаза. Усталость овладела ей теперь полностью, и она провалилась в интересное пространство с абстрактными цветными снами.
Они двигались и звучали революционными симфониями и этюдами. Особенно выделялились Скрябин и Рахманинов. Она была ими не сильно увлечена, но услышать приход Фема ей не удалось.
Рената проснулась поздним утром, с каким-то необычным чувством нового дня. Вспомнив, где она, Рената встала с кровати и тут же споткнулась обо что-то податливое. Падая она вспомнила о Феме.
Его пробуждение вовсе не было приятным. Он устроился на полу, и, видимо, зря, на него наступили. Отсюда весь утренний негатив.
Всё сняло как рукой, когда он увидел Ренату потрясавшую кулачками: «Напугал! Подкрался!»
Фем оправдывался: «Да спал я, а не подкрадывался! Нельзя спать и подкрадываться одновременно!»
Позже они смеялись, вспоминая этот утренний эпизодец.
Но романтическое утро закончилось довольно быстро — в дверь постучали и в комнате воцарилась тишина.
- Не открывай, — прошептала перепуганная Рената.
- Я не думаю, что это они. Они не стали бы стучать так вежливо.
В это время, из-за двери послышался голос:
- Откройте, будьте добры.
Через мутный окуляр глазка просматривался силуэт седого господина в полосатой рубашке. Он был невысокого роста, с пышными седыми усами (один из них он усердно теребил) и внимательными серыми глазами. Человек этот спокойно ждал, когда ему откроют.
- Вы кто? — спросил Фем, приоткрывая дверь.
- Меня зовут Отто Макс. Я частный детектив, нанятый Феликсом Леви, — сыщик немного театрально развёл руками. — Как видите, я пытаюсь быть откровенным… А ещё, я думаю вам обоим угрожает опасность.
Дверь распахнулась. Он пытливо осмотрел обоих и произнёс:
- Так и будем глазеть друг на друга? Может пригласите в номер?
- Конечно, проходите.
Он прошёл в номер, осмотрелся, и сел в кресло, предоставив настороженным Фему и Ренате кровать.
- Вы сказали, что нам угрожает опасность. А ещё, то что вы частный детектив. Думаю вы не найдёте более внимательных слушателей, чем мы… — сказал Фем.
Седой мужчина усмехнулся, и произнёс:
- Да уж, нам есть о чём поговорить. Сразу скажу, что мой работодатель не знает где вы, но знает точно, что вы живы и здоровы, — он внимательно посмотрел на Ренату. — А поскольку вам угрожает опасность, то я не намерен раскрывать ему вашу тайну, пока вы не будете в безопасности. И уверяю вас, что если нашёл вас я, то и они смогут быть здесь, причём с минуты на минуту.
- А как вам удалось на нас выйти?
- Скажем так, я знал, что Рената отправилась в Египет. И поверьте, — он повернулся к девушке, — ни в чём не вините Демодику. Она ваш настоящий друг, и я дал ей обещание, действовать только в интересах вашей безопасности. Я ей многое рассказал, и она меня правильно поняла…
- Я её ни в чём не виню. Продолжайте, пожалуйста.
- А дальше всё и так ясно. Узнав, что вы в Египте, я понял, что искать вы будете этого вашего доктора в госпитале Эль Шиши. А тут такая удача — я увидел как вы уходили от преследователей из окна машины. Далее я последовал за вами. Вот и всё. А теперь, боюсь, надо поторопится.
- Спасибо вам… за всё, — Рената заметно успокоилась после его слов. — А уходим прямо сейчас?
Седой мужчина кивнул:
- Чем быстрее вы соберётесь, тем лучше. У меня внизу арендованная машина, мы найдём другой мотель, там и поговорим.
- Нам надо пять минут, — сказала Рената разбирая сумку, которую притащил ещё вчера Фем.
- Стало быть пятнадцать, — он усмехнулся, — если перевести в астрономическое измерение… Пожалуйста, не больше, я жду внизу.
***
Сидя в машине на заднем сиденье, Рената продолжала разбирать всё, накупленное Фемом. Разнообразная одежда и обувь были подобраны так, чтобы не привлекать внимание. Был ещё какой-то косметический набор. Отдельная сумка приглашала на экскурсию по гастрономическим изыскам местного супермаркета.
- Куда мы направляемся? — спросил Фем, глядя в окно.
- Мы едем в Гизу. Там есть много маленьких отелей. Это то, что нам надо.
- А как же мои вещи в госпитале Ель Шиши? Там мои документы…
Отто нетерпеливым жестом прервал её:
- Всё у меня в багажнике. Я видел, как вы красиво бежали оттуда. Был большой переполох.
- Как же вам удалось взять вещи?
- Я выкрал их. Юридически это неправомерно, но поскольку я возвращаю их вам, то угрызений совести испытывать не буду.
После осмысления сказанного, она произнесла:
- Я вам благодарна и за это… и тебе за покупки, — сказала она поворачиваясь к Фему.
- Не за что, — ответили они почти хором.
- А как же я теперь найду доктора Энелиля? Нам всё равно придётся вернуться в Эль Шиши…
- Не придется, — Отто повторил свой жест. — Я же детектив, помните? Так вот я сделал маленькое исследование на тему «Доктор Энелиль».
- И что?
- А то, что такого доктора не существует. Ни в госпитале, ни реестре египетских психологов. А тот врач, который вас приводил в чувство, с неприятным лицом, утверждает, что не было никакого психолога. Интересно, что и ваш отец, Рената, также не помнит никого под именем Энелиль, — он посмотрел на её удивлённое лицо через зеркало заднего вида.
- Как же мы теперь убежим от них? — вдруг перевёл тему разговора Фем.
- Мы будем вынуждены воспользоваться помощью Саида.
- А кто такой Саид, и почему вынуждены?
- Мой должник. Я помог бежать ему из Англии пару лет назад. Юридически это было неправомерно, но угрызений совести я не испытываю. А «вынуждены», потому, что он не самая приятная личность на свете. Бандюга, да и только.
- А почему же вы его тогда спасли? — заинтересовалась Рената.
- А потому, что у него порядочности оказалось больше, чем у тех, кто вершил «правосудие», — он выделил последнее слово в кавычки пальцами, отпустив на секунду руль.
Этот уклончивый ответ удовлетворил всех, и в машине на время воцарилась тишина. Каждый думал о своём.
Вдруг Рената произнесла:
- Раз мы не можем найти Энелиля, то надо повторить экскурсию в Великую Пирамиду. Может там что-то есть… какой-то ключ к разгадке.
- Разгадке чего? Разве нам надо что-то разгадывать? — Фем обернулся к ней с переднего сиденью. — Или ты там опять собираешься упасть в обморок? Что-то не нравится мне эта идея…
- А я бы сходил туда на экскурсию. Я ведь первый раз в Египте, — сказал Отто. — Даже если мы ничего и не узнаем, хоть посмотрим, как люди жили.
Эта неожиданная фраза вызвала смех. Именно после этой фразы, и Рената, и Фем, поняли, что сыщик уже в достаточной мере завладел их доверием.
***
Три одноместных номера в небольшом отеле были сняты на имя Отто Макса. Так было лучше. Все они находились на одном этаже, два напротив третьего, предоставленного Ренате. В гостинице был интернет и Рената уткнулась в лаптоп, переданный ей вместе с вещами детективом. Фем занялся де-макияжем, так как грим перестал быть актуальным. Отто занялся поисками Саида, используя общий телефон, стоящий в коридоре.
Пока он набирал какие-то номера и на смеси разных языков пытался объяснить, кого ищет, Рената тихо подошла сзади и протянула ему какую-то бумажку. Зажимая трубку плечом, он сделал вопросительное движение бровями.
- Телефон, — произнесла она.
- Какой телефон? — спросил Отто.
- Саида. Вот он, — она протянула бумагу.
- А… как это? — только и смог выговорить он.
- Я уже проверила и ваше досье, и досье Саида. Он живёт в Гизе, не далеко отсюда, под другим именем. Он теперь Ахад. У меня на экране висит его фотография, можете проверить… — и она направилась в свою комнату.
С открытым ртом стоять дальше было не прилично и он проследовал за ней. Спустя минуту, Отто убедился, что на экране действительно красуется портрет Саида.
- Но как же это… — только и смог произнести он.
Рената улыбнулась и позвала Фема.
Закрыв за собой дверь они сели напротив сыщика и начали по очереди шокировать беднягу, наслаждаясь его мимическими страданиями.
Закончив с этим беспощадным террором над нормальным разумом, они предложили ему проверить описанные способности. Просмотрев несколько простеньких упражнений, Отто выглядел теперь не так уверенно в своём понимании мироздания, как раньше. Он постоянно теребил ус и что-то причмокивал. Хоть он и выглядел несколько растерянно, демонстрация ему всё же понравилась.
Ренате стало его немного жалко, и она произнесла:
- Но у нас, по крайней мере, нет таких дедуктивных способностей, как у вас. Вы же всё-таки вышли на нас. И, заметьте, сделали это быстрее наших преследователей. Разве это не дар? Для меня это такое же чудо. Кроме того ваше появление подарило мне надежду…
- Да уж… — только и смог произнести он.
А Рената краем глаза уже осматривала преобразившегося Фема. Он теперь выглядел так, как о том позаботилась природа изначально.
- Так тебе намного лучше…
- Зато так меня теперь легко узнать. Нам надо подумать, как изменить свою внешность, и как раздобыть новые документы, — сказал Фем
- Для похода на пирамиду вам не обязательно менять внешность. Рената оденет длинную египетскую одежду и закроет лицо тканью. Вы тоже можете закрыть наполовину лицо или одеть галаабайас (Gellabiya). На глаза оденете очки. Вас мама родная не узнает.
- А вы? Вас ведь тоже они знают в лицо.
- А я турист, и не скрываю этого. А туристам, знаете ли, свойственно лазать по пирамидам. Будем только держаться немного на расстоянии друг от друга.
- Итак, завтра идём в Великую Пирамиду? — она захлопала в ладоши, но тут же сама себя прервала. — А вдруг я опять в обморок упаду?
- Тогда, дорогая, ты не только завалишься сама, но завалишь нам всё дело…
- Тебе, кажется, что пирамида нас как-то выведет на этого Энелиля, так? — он повернулся к Ренате. — Не лучше ли сначала найти Саида. Может он смог бы нас сопровождать в пирамиду?
- Давайте с ним подождём, криминала мы всегда хлебнуть успеем, — Отто задумался. — Ведь независимо от результатов завтрашнего похода, нам нужны будут его услуги. Одно то, что понадобятся фальшивые документы, уже не мало.
- И вы пойдёте на это? — спросила Рената, хитро щурясь.
- Юридически это неправомерно, но угрызений совести я на горизонте не наблюдаю.
***
На верблюде было высоко и не слишком удобно. Он раскачивался как маятник, и при этом издавал утробный запах, шедший со всех сторон.
Кроме того, крайне подозрительный хозяин египтянин, опасливо пялился на странную парочку, одетую как египтяне, но говоривших по-английски.
Они только что спустились из палаты фараона полностью разочарованные. Никто не свалился в обморок, и никто их там не посетил, кроме невероятной толпы азиатских туристов.
Что было делать дальше? Этот вопрос витал в головах новоиспечённых египтян и седоватого туриста, который плёлся сзади, поглядывая по сторонам и изредка делая снимки.
Расплатившись с верблюдом и приставленным к нему арабом, новоявленные «египтяне» пошли по тропинке к Сфинксу. Седоватый джентльмен, что был сзади, вдруг задёргался и стал шикать и цыкать им вслед. Те обернулись и посмотрели в ту сторону, куда он указывал.
Прямо по ходу их движения, метрах в двухстах, стояли трое, и в маленький бинокль осматривали окрестности. Среди них выделялся обезьяноподобный старик с нехорошо расположенными морщинами на лице.
***
Фем почувствовал знакомое онемение в пальцах. Из всей электроники в пирамиде были лишь фотокамеры, да мобильники туристов. Да и те он чувствовал не особо.
Огромная масса камня этого сооружения каким-то непонятным образом экранировала его Дар. А выйдя на свет, он тут же стал, как прежде, реагировать на присутствие электронов и металлов.
Когда сзади он услышал шиканье детектива, стало ясно, что преследователи близко. Более того, они обратили них внимание, когда беглецы разворачивались.
Началась довольно странная погоня, напоминающая спортивную ходьбу. Ни те ни другие не хотели привлекать охранников откровенным бегом, так как те могли их задержать. Продолжался этот цирк недолго. Нервы не выдержали и все перешли на бег.
В пыли и туристской толчее они вернулись к тому месту, где Рената слезла с верблюда. Непонятно что подействовало на горбатого, но он узнал её, и почему-то ринулся вслед. За ним побежал галдящий хозяин, который через несколько десятков метров все таки настиг волочащийся конец уздечки. И зря он это сделал. Животное развернулось, вздыбилось и стало протестовать против своего босса. Весь этот скандал и позволил убегавшим заметно оторваться.
- Сюда, быстро! — вдруг сказал Отто, пролезая через щель в каком-то заборе.
Задвинув за собой доску, они осмотрелись. Судьба привела их на небольшого размера археологическое действо. Какие-то студенты, вперемешку с арабами, одетые в белые галаабайас, раскапывали древний фундамент, а за всем этим наблюдал статный человек в чёрной накидке. Он стоял на самом краю траншеи так, что невольно делалась страшно за него.
- Нам надо подойти к этому профессору, и всё ему объяснить, — сказал Отто Макс, и направился к стоящему.
***
Детектив уже почти к нему приблизился, когда вдруг заметил, что этот необычный человек смотрит куда-то за его спину. Он на ходу обернулся, и вдруг увидел изменившееся лицо Ренаты. Старый сыщик сразу понял, что это и был тот самый Энелиль, о котором так много говорила девушка.
Со стороны, можно было бы подумать, что это обнимаются отец и дочь, не видевшиеся несколько лет. Фем и Отто молча стояли рядом и ждали, когда эта молчаливая мизансцена подойдёт к финалу. Вместо привычных представлений и рукопожатий, доктор Энелиль сделал приглашающий жест рукой и произнёс:
- Прошу.
- За нами следуют… — начал было рассказывать Фем, но психолог остановил его жестом:
- Я знаю, зачем вы здесь. Следуйте за мной, — и он направился к небольшой палатке, видимо, служащей местом отдыха археологов.
Палаточка оказалась с сюрпризом. Отодвинув небольшой стол с явно декоративно-пыльной посудой, Энелиль приподнял ветхий коврик. Под ним оказалась дверца, то ли в погреб, то ли ещё куда-то. С видимым усилием он поднял её.
- Прошу, — произнёс он и сделал приглашающий жест.
- А вы? — спросил Отто Макс.
- А я вас ещё увижу. Следуйте по коридору, и выбирайте всё время правое направление.
Рената шла последней. Проходя мимо Энелиля, она задержалась и посмотрела ему в глаза. Он выдержал паузу, потом вздохнул и прижал её голову к своей груди.
- Всё, иди. Мы ещё увидимся.
- До свидания, — прошептала она, и проследовала по крутой лестнице вниз.
А внизу слышалось кряхтение детектива:
- Не думал я, что перед самой пенсией, вместо того, чтобы выбирать себе удочки, начну играть в Индиану Джонса… Сейчас должны быть летучие мыши. Потом черепа и пауки…
- Пауки? — не расслышала Рената. Где?
- Да нет же. Это я так. Слово к месту… — его кряхтящий голос передавался эхом.
Метров десять вниз они спускались по довольно шаткой деревянной лестнице. Потом начались каменные ступеньки.
Освещение, хоть и было электрическое, не вполне справлялось со своей задачей. Через несколько метров ступеньки закончились в туннеле высотой с человеческий рост. Особого выбора куда идти не было — с одной стороны был тупик. Пройдя по туннелю сто метров они вышли в слабо освещённый зал.
***
- Посмотрите какая здесь кладка, — произнёс Фем. — Я такую же видел в Перу. Как будто одни и те же строители…
- Да, это называется полигоническое сцепление блоков. Причём трёхмерное — посмотрите на потолок. — Отто приостановился. — Как это сделано, непонятно. И почему на такой глубине?
- Некоторые блоки весят по несколько тысяч тонн, — Фем шёл как в музее, постоянно смотря на стены и потолок.
- А какая здесь тишина, — подала голос, молчавшая до сих пор Рената. — Как в могиле.
- Вот сейчас должны появиться духи… — Фему стало весело. — Тебя мама учила не разговаривать с незнакомыми призраками, а?
- Ага, выйдут они. Жди, — Рената стала одевать свитер. — Здесь холодно. Наверно около нуля.
- Да тихо вы, молодежь… Накликаете ещё чего-нибудь нехорошее.
Их голоса эхом отражались от гранита, придавая происходящему мистическую окраску. Из этого зала был арочный проход в гигантский сводчатый зал. Размеры были такие, что лампы еле доставали до потолка.
Посередине зала стояли три красивые лодки с бортами, покрытыми иероглифами и какими-то непонятными символами. Отто Макс тут же принялся всё это фотографировать.
- Не надо! А вдруг они разрушатся от вспышки? — испугалась Рената.
Она испытывала какое-то чувство страха, но не могла себе объяснить, откуда оно.
- С чего бы это? Вот, три раза щёлкнул, и ничего…
В это время Фем, заинтересованный письменами на крутом кедровом борту, медленно двигался вдоль, и ведя пальцем по дереву, что-то шептал про себя. Безмолвные три корабля своим величием гипнотизировали. Рената с широко открытыми глазами рассматривала птичий лик бога Ра. Что-то в этом лике напоминало ей до боли знакомое, что-то ждавшее своего часа на задворках памяти. Но она никак не могла ухватиться за эту слабую ниточку. Мучаясь, она так и стояла, поглаживая рукой двухтысячелетний ливанский кедр.
Один Отто, не прекращал документировать загадочную флотилию. Обходя лодки со всех сторон, он уже почти исчерпал ресурсы флеш-карты своего Кэнона. Записывая что-то в свой блокнот, он ворчал на отсутствие света и кислорода.
- Какая красота… — Рената повернулась к детективу. — что вы намерены делать? Расскажете об этом наверху?
- Нет, конечно. Я, кажется, теперь имею лично пару вопросов к вашему протеже, Энелилю…
- А у тебя там что? — обратилась она к Фему, вдруг вспомнив про его способности к языкам.
- Тут всё гораздо серьёзнее, чем это может показаться с первого взгляда. — он повернулся к Отто. — Вы не могли бы снять эти фрагменты текстов.
- А это тексты? Хм… — и сыщик повернулся к стене, на которую указывал Фем.
В этот момент Рената вдруг осознала, что именно вызывает у неё страх.
Ни в коем случае нельзя Фему дать прочитать эти тексты. Иначе произойдёт что-то непоправимое. Что-то такое, что она никак не могла не просто артикулировать, а даже и вспомнить откуда такое знание. Но чувство опасности только усиливалось, разрывая нервы и покрывая ознобом спину и плечи.
Она уже было хотела крикнуть Фему, но тут её выручил какой-то шорох, раздавшийся там, откуда они пришли. Он и вернул их к действительности. Может это возилась крыса, а может и нет. Задерживаться было опасно и Фем с Отто отошли от стены с надписями.
В помещении было три выхода, и они выбрали, как сказал Энелиль правое. Опять коридор, сырость и тусклый свет. Через полчаса, которые прошли как вечность, они подошли к лестнице наверх. Всё было похоже, сначала каменные ступеньки, потом деревянная лестница и дверь.
- Открываем? — спросил Фем.
- А у нас есть выбор?
- Выбор есть всегда… — сказала Рената.
- Ты предлагаешь вернуться?
- Может постучим?
- А может поищем домофон? — спросил детектив.
- А если…
Пока они рассуждали, раздался скрип, и дверь отворилась. На её фоне возник низкий силуэт человека в длинном балахоне с капюшоном. Лицо было скрыто глубокой тенью, так, что казалось, будто капюшон пуст.
- Проходите, пожалуйста, — сказал он басом.
- Саид, ты? — вдруг спросил Отто.
- Я. Кто же ещё тебя выручит? Надо было сразу мне позвонить, — они пожали друг другу руки.
***
Саид провёл их тёмным коридором и вскоре выяснилось, что это небольшое кафе на окраине Гизы. Когда он снял капюшон, открылись грубое лицо с мафиозным оттенком. Со всем этим антуражем диссонировали только улыбающиеся добрые глаза. Саид произнёс:
- Добро пожаловать в Гизу. Теперь вы в полной безопасности.
- Полная безопасность бывает только на кладбище, — мрачно усмехнулся Отто Макс. — И то не на всяком…
- Узнаю старого сыскаря! Отто, сколько лет сколько зим!
При всей этой противоречивости его гротескных черт выигрывал всё же позитив.
- Расскажи-ка нам Саид, как ты впутался в эту историю. Или тебя теперь зовут Ахад? А то что-то не совсем мне ясна твоя роль…
- А вам лучше всего об этом расскажет Энелиль, — сказал Саид и пригласил их жестом садиться за столик.
Когда они сели, официант подкатил кофе и соки. А через минуту дверь отворилась, и на пороге возник знакомый чёрный силуэт. Рената вскочила, но тут же села. Энелиль медленно подошёл к столу, и присел на край предложенного Саидом стула.
- Рената, видимо, уже рассказала вам об этом отряде. Хищники… — произнёс он, почему-то задумчиво глядя на детектива. — Так вот. Я пришёл, чтобы поставить три вопроса. Хороший вопрос всё же лучше ответа, не так ли? Итак, первый вопрос: вы думаете, что только у вас есть, так сказать, необычности? Второй вопрос: почему они всё время у вас на хвосте? И третий вопрос: почему они вас никак не достигнут?
Он внимательно обвёл чёрными, как уголь, глазами присутствующих. Детектив зашевелился первым после паузы:
- Я так понимаю, на это мы не должны отвечать прямо сейчас. У меня есть встречные пара вопросов. Может кто-нибудь удосужится объяснить мне что здесь к чему? Такое ощущение, что каждый знает свой кусочек информации, и не хочет поучаствовать в создании общей картины. Почему? — спросил Отто Макс.
Энелиль установил свой взгляд на детективе.
Рената обратила внимание, что сейчас эти двое напоминали двух опытных кинозвёзд, продюсерской волей оказавшихся в одном фильме. Они как будто изучали друг друга перед решающей сценой.
Наконец, после длинной паузы, Энелиль произнёс:
- Нет. Это ответ на первый вопрос. Вернее — не сейчас. А теперь насчёт ваших ощущений. Вы действительно встретились, как недостающие кусочки одного целого, — он неожиданно умолк.
- А какова ваша роль во всём этом?
- Вы это точно узнаете, господин детектив, — он улыбнулся. — Но в следующий раз.
- Доктор Энелиль, я хотела спросить про лодки, там похожие надписи, как на вашем кольце… — начала говорить Рената, но её перебил Фем:
- Там, на лодках написаны ужасные вещи… Если это правда…
- Да, правда. Но вы не бойтесь. Передайте мне, пожалуйста, вашу камеру, — вновь повернулся Энелиль к сыщику.
- Так, так, так. Я потерял нить. Не могли бы вы, господа мудрецы, прояснить моему затуманенному разуму, в какую сторону теперь думать? Я заблудился в собственной голове… — Детектив выглядел обиженным, но «Кэнон» передал.
- Ничего… Ничего не обычного. Банальная борьба добра со злом. Как в сказках, — Энелиль опять улыбнулся, возвращая камеру, так и не просмотрев снимки. — Вы сказки читали?
- При чём здесь сказки? — Отто начал сердиться. — Я не ребёнок, и хотел бы более конкретной информации. Что, например, такого написано на лодках? Нам, в конце концов, угрожают!
- Есть сказки, а есть мифы. И есть неискажённая правда. В каком виде вы хотите её получить? Всё зависит о того, к чему вы готовы. Лично я не думаю, что вы готовы к неискажённой правде. Именно поэтому, когда мы перестаём быть детьми, с нами начинают говорить притчами.
- И какая притча у вас? О чём?
Доктор Энелиль не ответил. Он внимательно смотрел на Ренату, как будто опять гипнотизировал её. Было такое ощущение, что они общаются посредством взглядов. Наконец он произнёс:
- У меня есть талантливая ученица. Она знает мою притчу. Со временем, она вам её расскажет. А сейчас, вам надо следовать за Ахадом.
Он медленно встал, приложил указательный палец к виску, вместо прощания, и направился к выходу.
Недовольный Отто Макс смотрел вслед уходящему Энелилю. Когда тот скрылся, он повернулся к Ренате произнёс:
- Напустили страхов… Мой бедный организм истощён мистикой… Может, вы, дорогая леди, проясните старику, что тут происходит?
- Во-первых, вы не старик.
- Ага… точно, не старик. Вернее, уже не старик, но ещё не покойник… После всех этих сказок, я чувствую, что безнадёжно отстал от жизни.
Рената улыбнулась:
- Я обещаю всё рассказать. Но для этого мне тоже надо свести концы с концами, хорошо? Дайте мне время.
- Ну да ладно… — проворчал Отто, и повернулся к Фему:
- Ты, вроде как, выглядишь самым разумным… Не подскажешь чего?
Фем сделал такое задумчивое лицо, что Отто разочарованно отвернулся.
- Надо идти, — сказал Ахад, подталкивая ушедшего в себя Фема к выходу.
***
Во дворе стоял Лендровер со ржавыми дырами, через которые разве что не проглядывали цилиндры мотора. Усевшись в этот еле живой экипаж предвоенных времён, они поехали задними дворами прочь от кафе. Детектив всё время оглядывался в поисках слежки, но сзади было всё чисто. Или следили очень хорошо, или им действительно удалось оторваться.
- А откуда ты знаешь этого Энелиля? — спросил он Ахада.
- Он сам на меня вышел. Всё что я знаю, так это то, что он хранитель знаний. Звучит как в сказке, но оно так и есть. И не спрашивай, каких знаний. У них там каста жрецов, передающих из поколения в поколение какое-то «нечто». И часть хранимого ими вовсе не безопасно. Вот и всё, что я знаю.
- Что у них там, тайна кухонной сборки атомной бомбы?
- Хуже. В сто раз хуже, поверь.
Машина глохла почти на каждом повороте, пока наконец, задумчивый Фем не вмешался. Под восхищённый взгляд Ренаты, он что-то там поправил взмахом рук, и Лендровер понёсся как шёлковый. Через какое-то время Отто нарушил молчание:
- Твой приятель стёр снимки лодок и текстов с моей камеры!
- Как? — на лице Ренаты было больше удовлетворения, чем удивления.
- Как, как… Откуда я знаю. — он пожал плечами. — Но стёрты только те снимки. Остальные на месте…
- Он же вроде даже не включал фотоаппарат, так ведь? Получается это покруче, чем у меня… — теперь и Фем выглядел озадаченным.
- Куда мы теперь? — поменял тему разговора сыщик, обращаясь к Саиду.
- К Василию. Этот русский лучше всех делает паспорта. Причём, у него очень узкая специализация. Он подделывает только итальянские документы. Говорит, его мама очень любила оперу…
***
Василий оказался очень высоким блондином с голубыми глазами, почти великаном. Все на него смотрели снизу вверх, кроме Фема, отлучившемуся куда-то за деньгами. Василий презирал времена в английском языке и, кроме того, предпочитал произносить слова точно так, как они пишутся. Причём, для забавы, слова он подставлял из разных языков, так что винегрет был живописный.
- Я Василий делать пассопорте. Вы не стеснятся платить динэра. Бале?
- Бале это Окей по-испански, — пояснил Ахад.
- Проходить в этот вентана, садится стул, — он пригласил их жестом в маленькую комнатушку.
Снаружи раздался стук и Василий напрягся.
- Это Фем, — сказала Рената. — он принёс динэра. Мани-мани.
- Мани — есть хорошо, — ответствовал обрадованный Василий.
Несмотря на необычный способ общения, Василий оказался виртуозом своего дела. Спустя час фотосессии и три часа корпения на компьютере, он приступил к колдовству ручной печати и прочим алхимическим манипуляциям.
К вечеру этого длинного дня всё было готово. Их новенькие итальянские «пассопорты» выглядели как настоящие.
Когда Отто его похвалил за это, Василий даже немного обиделся:
- Как настоящий? Посмеиваться над меня? Этто документо лучше! У них там в Италия не получаться такой печать.
- Хорошо-хорошо, — успокоил его Фем, расплачиваясь.
- Грация, грация, достаточно. Василий не брать слишком много. Василий имеет хороший цена, но не больше. Бале? — он вдруг стал серьёзным. — Эти пассопортес надо использовать один раз, пер фаворе. Потом менять. Новый электронные чипс — плохо, очень плохо, капиш?
- Капиш-капиш, — Рената начала получать удовольствие от такого общения. — Я выпишу им всем новые документы, когда вернёмся домой. Не поддельные.
Отто Макс очень выразительно на неё посмотрел и произнёс:
- Я, конечно, всего этого не одобряю, так как…
- …Это юридически неправомерно, — подхватил Фем. — Но как ты это собираешься осуществить?
Ренате пришлось подробно рассказать историю рождения Фелисии Энелиль, чем она сорвала бурные овации аудитории.
- Маму жалко… — вдруг расчувствовался Василий.
- Так она же виртуальная мама. Такую можно и… — Ахад провёл указательным пальцем поперёк горла.
В этом жесте он был особенно выразителен.
Переночевав у Ахада, наутро они вылетели из Каира в Рим, где их ждала пересадка на лондонский рейс.
***
На закате солнца, вдали от медленно растворяющейся толпы, на вершине Великой Пирамиды находились два силуэта. Один был маленький, и он как бы сидел повыше. Другой был большой и неподвижный. Снизу их никто не видел, а и увидел — не обратил бы внимания.
- Всё печально… — произнёс маленький. — И не будет покоя теперь. Они ушли.
- Ты прекрасно знаешь правила игры. Я не вмешиваюсь — не могу. Так он устроил. А с тобой у нас контракт. Я действую твоими руками и душой. Пока они дееспособны.
- Я пойду до конца мой лорд. Не сомневайтесь. А покоя мне нет от того, что я не понимаю.
- Боюсь как бы ты не дошёл до конца слишком быстро, ретивый мой слуга… А разумеет лишь тот, кто имеет силу. Ты когда-то был отобран у «Детского сада», подготовлен и снабжён всем необходимым. Имей же силу понять, как они это делают, иначе мы лишимся тебя. А я не хочу уступать сегодняшний раунд, слишком уж хорош кусок. Где твои французские слуги? Хочешь — я дам других.
- Не в них дело. Они обычны и адекватны. Дело во мне…
Солнце медленно закатилось за горизонт оставляя небесный краплак затухать. Две фигуры тоже растворились, как будто их и не было.