Прекрасная графиня Эльза стала единственным членом императорской семьи, который примирял Афанасия Власьева с императорским домом. Ибо дипломатические переговоры шли совсем не так, как рассчитывал царь Борис, посылая Афанасия Ивановича в империю Габсбургов.

В тот день, о котором пойдет речь, у посла состоялся очень долгий и трудный официальный разговор с советником императора Рудольфа II, Вольфом Румпфом. Причем, беседа протекала так, что вернулся Власьев из дворца Радине весьма мрачным. Впрочем, как приехала в своей роскошной карете графиня Эльза, дурное настроение дипломата словно рукой сняло.

Эльза с удовольствием поела приготовленный Божаном французский салат, отведала колбас (заметим, что при прекрасной фигуре, она отличалось отменным аппетитом, а еда не шла ей во вред), после чего велела Божану:

— Ты свечей положи. Чтобы можно было в подсвечник ставить, когда старые догорят. Подошла к окну, сама задернула шторы.

Божан густо покраснел, поняв, зачем графине Эльзе, на ночь глядя, нужно освещение. Совсем иными глазами на нее посмотрел, даже об Агнессе в тот момент забыл. Афанасий Иванович же еще раньше понял, что нравится высокородной аристократке показывать свое не юное уже, но по-прежнему совершенное тело мужчине, которому она отдается. Но не осуждал бесстыдницу, напротив, как мальчишка, испытывал радость и гордость от того, что красавица для него раздевается, и нежность небывалую по отношению к ней ощущал.

Когда слуги ушли, то Афанасий Власьев, возбуждая обнаженное тело прекрасной австриячки легкими ласками, полушутя произнес:

— Нас сегодня пытались разлучить.

— Что? — Эльза мгновенно напрягалась, стала похожа на тигрицу. Убрала его руки от себя, взгляд стал серьезен. Потребовала:

— Рассказывай!

И с аристократической прямотой добавила:

— Кто посмел?! Конечно, настанет день, когда я пресыщусь тобой, мой московит, но это случится не сегодня и не завтра. А пока я не желаю с тобой расставаться.

Посол Московского царства не стал ничего скрывать:

— Советник Вольф Румпф, который беседовал со мной сегодня от имени императора Рудольфа II, прямо спросил меня, каким маршрутом я поеду в обратный путь. Намек ясен — мне, мол, пора домой.

Красавица Эльза сразу стала задумчивой, пояснила:

— Вольф Румпф постоянно боится прогневать императора и четко выполняет все его инструкции. А тот сам дает ему важные поручения и в то же время из-за присущей ему сильнейшей мнительности подозревает в измене. Чтобы его ни в чем не обвиняли, Вольф Румпф должен очень тщательно выполнять все инструкции. Так что не свою волю проявил советник Румпф. Чем ты не угодил императору, милый мой? Ну так рассказывай в чем твоя миссия, — с этими словами женщина ласково погладила Власьева по окладистой бороде.

— Да, не пойму, почему все идет не так, как планировалось. Я должен был окончательно договориться о браке эрцгерцога Максимилиана и царевны Ксении, дочери моего царя. А свадебным подарком молодоженам должен был стать трон Польши, которого еще до избрания шляхтой на престол Сигизмунда безуспешно добивался Максимилиан. Так вот. Когда к нам в Москву приезжал посол эрцгерцога Максимилиана Лука Паули, то обещал одно, Румпф же теперь утверждает противоположное. Когда я заговорил о возможной свадьбе царевны Ксении, то Румпф тут же назвал имя эрцгерцога Эрнста! А, как известно, родная сестра этого Эрнста, эрцгерцогиня Анна — замужем за польским королем Сигизмундом. Если случится такая свадьба, царь Борис и король Сигизмунд станут родственниками и воцарение Максимилиана на польском престоле будет невозможно. Мало того. Я долго говорил о том, что надо бы освободить польский трон для Максимилиана, чтобы в Речи Посполитой царствовали австриец и русская, об объединении русских, австрийцев и поляков для борьбы с турками. А советник Румпф слушал все это со скучающим видом, несмотря на то, что империя воюет с турками и ей очень нужны были бы союзники в войне, которая тянется уже не первый год.

Постепенно Власьев увлекся рассказом. Вспомнил, как был убедителен. Дипломат начал беседу с советником Румпфом с того, как злодейски басурмане нарушают права человека в Европе:

— Ведомо Цесарскому Величеству и вам, советникам его, что пустил Бог басурман на христианство, овладел турский султан Греческим царством и многими землями — Молдаванами, Волохами, Болгарами, Сербами, Босняками и другими государствами христианскими…

Власьев доходчиво говорил: турки — враги Австрии и Руси, но у них есть союзник — польский король Сигизмунд. Недаром он пропускает в Австрию через свои земли крымских татар и те уводят в позорный плен немецких женщин. Да еще брату императора поляки бесчестье учинили: сами позвали Максимилиана на царство, а потом вместо того, чтобы короновать — армию его разбили и самого по улицам Кракова на потеху толпе в кандалах водили.

Афанасий Власьев осторожно подводил Румпфа к мысли: надо согнать Сигизмунда с польского престола, сделать Максимилиана польским королем и закрепить русско-австрийский союз свадьбой Максимилиана и царевны Ксении. Говорил, что помочь в этом деле может шведский герцог Карл.

Когда Румпф заговорил в ответ, посол понял — бессмысленно взывать к морали, говорить, что борьба против басурманского рабства — благородная цель. Рудольф II властвовал не для того, чтобы помогать униженным и оскорбленным! Вольф Румпф со скорбным выражением на лице лицемерно объяснял: турецкая армия стоит у границ империи, казна императора пуста, надо мириться с султаном, а уж о борьбе с Сигизмундом сейчас и речи не может быть. Царевну Ксению замуж выдать можно, но не за Максимилиана, а за ее ровесника, эрцгерцога Эрнста. Вот только надо спросить, не возражает ли супруг сестры Эрнста польский король Сигизмунд. Следует же уважать мнение родственников…

О том, что освобождать страны и народы от басурманского ига — благородная миссия — кроме русских не думал в Европе никто.

— Он сказал, что император пошлет в будущем в Москву посла фон Дона. А ты, мол, езжай в Любек, садись на корабль и отправляйся домой. Почему же эрцгерцог говорил одно, а император другое? — рассказывал Афанасий Иванович любимой женщине.

Власьев не боялся откровенничать при Эльзе отнюдь не потому, что всецело доверял этой красавице. Хоть и никогда не встречал ранее дамы со столь прекрасным телом и столь искусной и неутомимой в любви, хоть и испытывал к ней огромную нежность, а о жене забыл, но окончательно голову не потерял. Он рассказывал ей подробности переговоров, ибо они и так были известны Румпфу, а значит и императору. И будь Эльза тайным агентом Рудольфа II, приставленной им к послу, император не узнает ничего нового из ее доклада. Более того. Его Величество может счесть Афанасия человеком недалеким и наивным, неосторожно доверившимся грешной женщине. Что же, пусть недооценивает. И даже вопрос о странном различии в поведении Максимилиана и Рудольфа он задал в тайной надежде: если Эльзу вдруг специально подослал к нему Рудольф II, пусть услышит то, о чем спрашивает посол.

Обнаженная любовница неожиданно рассмеялась. Потом поучающе сказала:

— Посол (имя Афанасий казалось ей слишком длинным и сложным), ты должен понять: это у вас в Московии все следуют политике вашего цезаря. А у нас все не так. Каждый Габсбург сам по себе, а грызться друг с другом мои милые родственники могут, как дикие звери. Младший братец Рудольфа Матиас, к примеру, спит и видит, как надеть на себя императорскую корону. Рудольф, не доверяя никому, даже не женится, опасаясь предательства родственников, а детей ему невенчано рожает дочь его аптекаря, прелюбодейка Катерина Страда. Что касается эрцгерцога Максимилиана, то он мечтает, как бы стать властителем в какой угодно земле. Да, он магистр Тевтонского ордена, но орден этот давно уже какой-то Туфтонский, от слова «туфта». Ибо еще 150 лет назад земли Ордена забрала Польша, а остатки подобрал ее вассал из Берлина — курфюрст Бранденбурга. Вот этот великий магистр без земли и рыцарей и хочет получить владения, где это возможно. Царь Борис готов предложить ему, как ты говорил еще вчера, стать Великим князем Тверским, — он с радостью согласится. Да послали бы его вождем к диким оленеводам, что живут в далекой Гиперборее не в домах, как цивилизованные люди, а в юртах, — поехал бы! И он ненавидит Сигизмунда. Прекрасно помнит, как коронный канцлер Польши Ян Замойский разбил его маленькую армию и эрцгерцога Максимилиана водили по улицам Кракова в кандалах, он до конца жизни не забудет этого унижения.

— Император Рудольф не должен прощать такого унижения рода Габсбургов.

Эльза вновь засмеялась, и Афанасий не мог оторвать взгляда от того, как поднимаются и опускаются ее крепкие груди.

Аристократка, почувствовав его взгляд, бесстыже улыбнулась:

— Хороша?

И продолжила после паузы, во время которой дала возможность влюбленному, как мальчишка, послу насладиться видом своего обнаженного тела:

— Императору нет дела до переживаний брата. Рудольф II пригласил к себе лучших звездочетов Европы — Тихо Браге, Иоганна Кеплера и просит их предсказывать будущее, чтобы реализовать интересы только одного человека — самого себя.

А разве не так ведет себя и твой царь Борис?

— Царь ищет дружбы с христианским императором. Но знаешь, какой подарок он прислал турецкому султану? Султан отправил в Москву к Борису Федоровичу посла с ценными подарками и подношениями, ища его дружбы, но государь всея Руси отослал ему всё это обратно с таким ответом: «Поскольку ты являешься исконным врагом христианства и брата нашего императора римского и прочих, мы не можем и не хотим быть твоим другом, а будем, пока живы, твоим врагом и что только можно будем делать тебе наперекор».

Мой царь послал также турку в виде ответного дара шубу из выдубленной добела свиной кожи в большом, крепко зашитом кожаном мешке, который был покрыт кусками блестящей парчи и наполнен свиным навозом. Этот подарок был принят турецким султаном с таким «почтением», что до настоящего времени от него в Москву не приезжал больше ни один посол.

Красавица улыбнулась. Власьев подумал, что его любовница оценила шутку — послать чуравшемуся свинины правоверному мусульманину свиной навоз и шубу из свиной кожи! Оказалось, Эльзу развеселило иное:

— Ты хорошо славишь своего цезаря, не будь у меня десяти поколений предков, участвовавших в придворных интригах и переговорах, я, пожалуй, могла бы поверить твоей шутке. А сейчас слушай внимательно. Я скажу тебе то, что никогда не сказала бы, если бы спала с тобой по приказу Рудольфа II.

Афанасий Иванович был поражен: «Да, что же, эта прекрасная ведьма мысли мои читает?».

А Эльза легонько дернула его за длинный ус:

— Только не говори, что не думал о такой возможности. Ты для этого слишком опытен. А теперь, повторюсь, я скажу тебе то, что никогда не сказала бы, будь я агентом Рудольфа.

Она слегка погладила явно забавлявшую ее окладистую бороду собеседника, а Афанасий вдруг обратил внимание на то, как увлекся разговором. Он уже не стеснялся того, что сидел обнаженным перед прекрасной женщиной. «Да кто она: ведьма-ведунья или ангел?» — растерянно подумал он.

А его чудесная любовница продолжила:

— То, почему император Рудольф не хочет посадить своего брата эрцгерцога Максимилиана на трон Польши, действительно загадка. Ведь, казалось бы, это выгодно для империи. Но, хотя Рудольф капризен, временами впадает в депрессию, а настроение Его Величества непредсказуемо, в политике он ничего не делает без причины. И, если вопреки очевидному, не хочет бороться за польский трон для брата, на то должны быть основания. Быть может, Нидерланды?

— А при чем тут Голландия? — Власьев перестал понимать ход мыслей собеседницы.

— Рудольф рано осиротел, воспитывался при дворе испанского короля. Если он и способен принять близко к сердцу что-либо кроме личных интересов, так это интересы испанских Габсбургов. А испанцы теряют свои нидерландские владения, для продолжения борьбы ищут союзников по всей Европе, заигрывают даже с Польшей.

Прекрасная австриячка встала, дав послу возможность полюбоваться собой в полный рост. Он восхищался тем, как Эльза гармонично сложена: сильные ноги, плотные, отнюдь не худые бедра, крепкая, пышная грудь (а ведь призналась уже, что не девочка, замужем побывала, 30 лет уже исполнилось, сын растет) и ни грамма жира. Искусительница вставила в подсвечник новые свечи, вместо почти сгоревших, зажгла их, чтобы любовник мог любоваться ею и дальше, после чего невозмутимо продолжила разговор о политике:

— Но все же то, что мой кузен Рудольф…

«Так вот, в сколь близком родстве с самим императором эта красавица!» — поразился Власьев…

— … не хочет попытаться свергнуть Сигизмунда не может быть связано только с пожеланиями испанцев. Что-то мешает ему начать сейчас войну с Польшей. Поймешь, что именно, поймешь и всё остальное. Быть может, дело все-таки в ситуации на Балканах. Она там меняется очень быстро и заставляет сильных мира сего менять свои решения. Подумай об этом. И вот еще о чем подумай, мой московит.

Обнаженная красавица ласково, почти призывно погладила его бороду.

— Подумай вот о чем. Быть может, сейчас, по мнению императора, обстоятельства складываются неблагоприятно для реализации плана твоего царя. Но в будущем все может измениться и, потому советник Румпф обещал тебе, что пришлет посла в Москву — возможно, император не хочет навечно отказываться от того, что предлагает твой царь.

Афанасий совсем иными глазами посмотрел на графиню Эльзу. Оказалось, она не только обворожительна, но и чрезвычайно умна. Восхищение вызвало желание, и посол стал ласкать любимую. Ее тело тут же отозвалось на его прикосновения и им стало не до разговоров о политике…

Утром появился Божан, накрыл стол. Эльза не стеснялась, что накрытая одеялом лежит при слуге в чужой постели. Когда француз вышел, при Афанасии оделась и, словно верная жена, позавтракала с ним. Запивая завтрак пивом (а что же еще пить в Пльзене?), спросила:

— Но что ты сделаешь, чтобы остаться в Пльзене?

— Для начала я заболею.

— Как так?! Ты болен?

Афанасий слегка улыбнулся — умнейшая женщина Эльза, а не поняла его примитивной хитрости. Он пояснил:

— А кто может определить, здоров я или болен? Тем более, врач у меня теперь свой — бывший студент Пражского университета. Ну а выгонять из города больного посла никто не станет. Сначала поболею в Пльзене, потом потребую встречи с эрцгерцогом Максимилианом. И мы еще будем вместе. К тому же у меня будет время, чтобы разобраться, почему император не хочет согласиться с планом моего царя.

Вот в последних фразах дипломат немного сместил акценты. Главным для него, как ни прекрасна была кузина императора, оставалось его поручение. Ну а, если необходимость пребывания в Пльзене совмещалась с возможностью поддерживать отношения с одной из красивейших аристократок Европы (а в том, что Эльзу можно назвать именно так, Афанасий Иванович не сомневался), доказывало лишь одно: жизнь прекрасна!

К тому же, буквально через несколько недель Афанасий Иванович убедился, насколько точно его мудрая любовница определила причину, по которой император Рудольф II отказывался заключить антипольский союз с царем Борисом. Произошло это, после того, как он познакомился с послом валашского господаря Михая Храброго, Петром Арменопулом.