Владу и Огнь стояли на высоком берегу, что отложистым своим боком спускался к краю плещущегося моря. Овражистый забок был землянисто-каменным и местами на нем выпирая из поверхности почвы, кособочились мощные булыжники, густо покрытые невысокими травами и даже кустиками. Пред девочкой и Богом лежала огромная лагуна, окруженная с трех сторон береговой линией неровной с изогнутыми краями взгорий. Справа прибрежная зона упиралась в достаточно сильно выступающий вглубь моря скальный склон, а слева плавно переходила сама в забок значительно поросший лесными массивами, хотя и не больно высокими.

Безбрежное голубое небо, где-то подле окоема воды, сходилось в далекую темно-синюю полосу. Одначе, здесь подле подножия лбища, на песчаный брег желтоватого цвета вперемешку с толченым ракушечником, накатывали малосильные темно-голубые волны, совсем редко ярящиеся белыми макушками пен.

– Можно мне искупаться? – наконец, прервав тишину, спросила Владелина и глубоко вдохнула солено-свежий морской дух.

– Нет, – едва слышно отозвался Огнь, возвышающийся могучим древом подле нее.

– Почему? Вода наверно теплая… Сейчас же средина теплыня, – торопливо проронила девушка. – Самый жаркий месяц в лете. Может…

– Нет, – перебивая юницу на полуслове, коротко произнес Огнь и вельми недовольно оглядел раскинувшуюся пред ним морскую даль, точно она его раздражала своей безмятежностью. – Ты только переболела, – добавил он погодя, узрев, как нервно дернула плечами девочка. – Небо отпустил с условием, что ты не будешь купаться, и не надолго… Тебе о том уже говорили, и ты согласилась.

– Я же не настаиваю, – немедля молвила Влада. – Просто спросила, может, ты позволишь.

Девушка сделала несколько шагов вперед и ступила на тонкую змеевидную тропинку, ведущую вниз со склона взгорья, похоже, пробитую людскими ногами, а посему по краю обложенную небольшими гладкими голышами. Сама торенка была присыпана сверху слоем морской гальки и ракушечника потому на ней не росла трава, однако она топорщилась меж каменьев ограждающих ее.

– Когда решено и молвлено мной нет, тогда нет, – дюже строго отметил Огнь, не сводя беспокойного взора с юницы. – Не стоит даже спрашивать.

– Почему ты серчаешь на меня? – тотчас отозвалась поспрашанием Владелина и обернулась.

Ее полные губы, несколько поблекшие после болезни, дрогнули, и она тягостно дохнула не в силах сносить такого огорчения.

– Нет, не серчаю, – теперь тенор Бога заиграл песенными переливами, а кожа лица приобрела молочность, полностью погасив в себе золотое сияние. – Не хотел тебя расстраивать. Просто ты должна понять, сейчас твоя жизнь несколько изменится. И ты должна будешь выполнять рекомендации своего наставника и не спорить, не препираться… Должна быть послушной.

– Рани… Я должна быть послушна рани Темной Кали-Даруге? – переспросила юница, ступив на извивающуюся, уводящую с овражистого брега вниз тропинку одной ногой.

– Да, рани Темной Кали-Даруге, – ответил Зиждитель.

Он сделал небольшой шажок вперед и заботливо придержал за плечо девушку, каковая ступив на тропинку и второй ногой соскользнув подошвами сандалий с голыша, надсадно качнулась.

– Не надобно, туда ходить, – молвил Огнь и легохонько потянул на себя юницу. – Ты помнишь, мы ждем одноглазых ориков. Они придут снизу и вообще тропа весьма зябкая можно соскользнуть и упасть, что ноне не допустимо.

Владелина под действием мощной руки Бога отступила назад, встав подле его ноги. Она досадливо повела плечами и качнула головой желая столкнуть с одного из них руку Огня. Одначе Бог, будто не замечая того движения еще плотнее обхватил ее за рамены.

– Хотелось бы на берег, – теперь она говорила не скрывая своего недовольство и при том часто… часто дышала, похоже собираясь разреветься. – Погулять подле воды. Раз нельзя купаться, хоть погулять, а то тут жарко. Уже голову напекло.

Огнь незамедлительно провел ладонью по волосам девушки, единожды тем ощупывая голову и негромко хмыкнув, протянул:

– Ежели напекло, можем вернуться в капище, там нас вже ждут. Хотя орики подымаются по склону, вмале будут тут. Впрочем, раз тебе нехорошо, уходим тотчас.

– Нет! Нет! – со свойственной горячностью откликнулась Влада и также торопко затрясла головой, теперь все же скидывая оттуда руку Бога. – Хочу увидеть ориков, я так долго того ждала.

Бог вновь погладил девочку по волосам, а засим настойчиво потянул за плечо вслед за собой, отходя назад. И Владелина, ведомая рукой Зиждителя, медленно развернулась. Они прошли мимо каменной, постройки, поместившейся на макушке склона горы, и остановились позадь нее в нескольких шагах. Сие была странная, каменная, постройка, напоминающая небольшой дом, сложенный из четырех отполированных выставленных отвесно и под углом по отношению друг к другу мощных каменных плит. Сверху на каковые была положена в виде крыши не менее ровная, боляхная плита. В передней стенке строения той, что смотрела своим обликом на море и тропинку находилась круглая узкая дыра. Эта четырехугольная постройка была по коло обложена маленькими по форме голышами, живописующими площадку, одначе вельми не широкую, завершающуюся низким бордюром, где далее почва купно поросла густой травой.

Девушка с присущим ей любопытством вглядывалась в подымающихся по склону существ, кои как ей пояснили не были людьми, а относились к иным созданиям сотворенным Богами. Они с Огнем хоть и поместились позадь постройки, одначе, находились несколько выше ее, точно на насыпном валу, видимо нарочно там возведенном, потому ничто не мешало обозревать лежащий склон брега и колеблющееся гладью воды море.

– Милая моя, – Огнь всегда говорил эту фразу так умягчено, вкладывая в те слова столько нежности, что юница неизменно трепетала от любовного порыва.

Вот и сейчас она качнулась под его заботливым пожатием плеча, и спешно вздев голову, воззрилась в лицо Бога:

– Орики нас с тобой не увидят, это будет не в их силе. Посему ты можешь, спокойно говорить и спрашивать, они не услышат тех толкований. Только прошу тебя, находится подле меня и никуда не двигаться.

Влада кивнула в ответ, и, улыбнувшись Огню, слегка развернув голову, поцеловала его в тонкие перста, покоящиеся на ее рамене. Зиждитель не менее ласково просиял девушке, а мгновение спустя вздев вверх левую руку, резко щелкнул тремя пальцами, и разком из них высыпалось множество махунечких искорок. Они невдолге зависли над перстами Бога, а после, многажды вспухнув и увеличившись в количестве, растеклись, словно превратившись в вязкую субстанцию, в разных направлениях, очерчивая своим желтовато-рдяным сиянием перевернутую вверх дном братину. Единожды с тем осыпавшись к почве кругом и схоронив внутри себя Огня и Владелину, как раз в самом своем центре. Огненные брызги не просто описали сияние, местами они зацепились горящими искорками за то переливающееся полотно и лучисто замерцали. А юница, изумленно оглядев созданный поверх них щит, узрела в проступающей голубизне свода парящих пятерых соколов описывающие махонистые в размахе круги.

– Дажба сказал, – кивая головой на птиц, молвила девушка. – Чтобы я не боялась антропоморфа, ибо за мной всяк миг приглядывают порученцы Словуты.

– Ты до сих пор боишься антропоморфа? – участливо поспрашал Огнь и днесь неспешно опустил вниз дотоль поднятую руку.

Юница также неторопко склонила голову и уставилась, сквозь желтовато-прозрачное сияние на уже явственно подымающихся по тропке существ, еще покуда плохо различимых, но все же видимых… да муторно вздохнув, вельми тихо произнесла:

– Да, до сих пор боюсь. Тогда было очень страшно… Очень… И ощущалась такая брошенность, обреченность. А от антропоморфа ничего не исходило, вроде в нем ничего не было живого. Вроде он камень или… Даже не знаю как объяснить. Было очень страшно, – девочка на малость смолкла, надрывно качнула головой и уже много ровнее вопросила, – а ты? Ты, Огнь встречался с антропоморфом?

– Да, я встречался, – все тем же нежно-ласкательным голосом отозвался Бог, стараясь проявленной теплотой снять томление охватившее отроковицу, и полюбовно провел перстами по ее лбу. – Но я встречался с ним не так как ты, поелику ты дитя. Я же видел его уже будучи Зиждителем и во мне он не вызвал страха. Оно как я обладаю достаточной силой, чтобы уничтожить его.

– Как Воитель? Ведь это он своей молнией, так как считается их повелителем, уничтожил антропоморфа гнавшегося за мной, – Влада не спросила, а лишь утверждала, не требуя ответа.

А посему Огнь и не ответил. Тем временем, идущие по тропе трое ориков проступили много четче. И Владелина разглядела весьма высоких существ, таких же могучих в росте, как энжеи. И по внешним признакам напоминающих людей. У ориков была светло-коричневая с легкой желтизной кожа. Долгими, закрученными по спирали, волосы, спадающие на плечи и покрывающие всю спину у одного из них, и вспять собранные в три отдельных пучка, у двух других. Вельми большими были стопы ног и кисти рук тех существ так, что со стороны они смотрелись несколько отталкивающими. Не имеющая волосяного покрова кожа, прикрывалась длинными, широкими тканями, обмотанными вкруг туловища, без какого-либо подобия швов, стыков, пуговиц и застежек. Зато изумительность тому одеянию придавало множество изящных широких складок, подчеркивающих покатость весьма стройных форм фигур. Цвет одеяния у первого орика был зеленым, а у двух других идущих следом ярко-бирюзовым. На ногах у созданий находились сандалии, состоявшие из деревянной подошвы и пришитыми к ним кожаным, высоким бортикам, каковые ремнями охватывали переплетениями всю лодыжку до колена. Одначе поразительным как можно догадаться выглядело лицо ориков, ибо у них не имелось лба. Сама форма лица была плоской без надбровных дуг, скул, оканчивающаяся квадратным подбородком. Над носом с достаточно вогнутой спинкой и потянутым вперед концом поместился большой глаз. Он, верно, втрое превышал очи человека, и в его серой склере поместилась неподвижная дымчатая, крупная радужная оболочка, не имеющая зрачка и будто разделенная на четыре конические части. Под носом в непосредственной близи располагались темно-коричневые губы с продольными синеватыми бороздами по поверхности, всяк миг шевелящиеся, точно, что-то шепчущие. На плоских, можно молвить, даже немного вдавленных щеках ориков проступали едва заметные тонкие белые полосы, точно нанесенные краской.

Первый из ориков тот, что был обряжен в зеленое одеяние, шел с пустыми руками. Впрочем, два других несли в руках плетеные корзины, полные пищи: печеной рыбы, вареных морских созданий, зеленых водорослей и выглядывающие навершиями глиняные кувшины.

– А чего они собираются делать? – заинтересованно прошептала Влада, тем самым вроде страшась спугнуть идущих.

– Я же пояснил, они нас не слышат, – благодушно отозвался Огнь и ласково просиял девушке. Засим он и вовсе опустился на присядки, и, обхватив ее плечики перстами, прижав к себе, поцеловал в макушку. – Не страшись, все сделано так, чтобы ты могла удовлетворить свою любознательность. Орики, как и энжеи, и лопасты, полулюдские племена. Не совсем люди, но вельми близкородственные к ним творения… Однако, они несколько ближе к Богам, живут меньшими группами, тяжелее размножаются, ибо созданы для определенной цели. А именно подготовить планету к вселению на нее человека. Хотя вместе с тем эти создания достаточно много имеют человеческих недостатков, заблуждений. Сейчас пред тобой служители Бога, – добавил Огнь и плотнее прижал к себе юницу, уткнув левое колено в поверхность земли. – Они пришли вознести прошение Богу Асилу, чтобы тот помог им в разрешении спора и послал победу праведным.

– А кто из них праведен? – уже много громче поспрашала Владелина, и улыбнулась жаркости губ Огня, мимолетно прошедшихся по ее виску.

– Не ведаю. Оно мне не надобно, – молвил Бог и чуть слышно засмеялся. Впервые за то время, что Владу его видела и знала. – Впрочем, как и Асилу. Людские и полулюдские племена должны уметь сами разрешать свои тяготы, исправлять неправедные поступки, улучшать жизни близких, оно им даровано Зиждителями. Одначе, людям проще вознести прошение Богу и ждать его милости, чем действовать самим. Да только, милая моя, Зиждители слишком заняты, чтобы обращать внимание на каждый стон, не важно, людской аль иного какого творения. В целом мы приглядываем за человечеством… Точнее даже сказать за планетами, системами, но в отдельности никогда. Да и то приглядываем не столько мы, сколько наши создания. Сам человек, нас интересует слишком мало. Да и заинтересовать, задеть нас может лишь избранный, особый, такой как ты.

– Я, – повторила девушка, и рывком вздев вверх, пожала плечами. – Никак не пойму, что во мне особого. Столько волнений я доставляю… Не могу. Совсем не могу собой руководить, слушать, выполнять веления… эх!

Огнь немедля приголубил волосы девочки, прошелся губами по ее очам, щекам и даже губам и вельми нежно протянул:

– Ты самая бесценная наша драгость, что нынче живет на Земле, в Солнечной системе Млечного Пути и вне всяких сомнений во всей Вселенной. Самое дорогое, любезное и милое творение для всех Зиждителей… Всех, Димургов, Расов, Атефов. Наша любознательная и неповторимая девочка. Наша любимая лучица, бесценный малецык, – Боги почасту так толковали, словами лаская не только Владелину, но и более значимого для них Крушеца.

А орики меж тем, как Рас кахал словами любви юницу и лучицу, принялись выкладывать пред отверстием постройки принесенные дары из корзины, неспешно распределяя их на пятачке полукругом.

– Они, что думают, Асил это будет кушать? – разморенная любовными поцелуями Огня вопросила Влада.

– Не знаю о чем они думают, мне оно без надобности, – ответил Бог и еще раз коснувшись губами щеки девушки, выпустив ее из объятий, поднялся на ноги.

– Ну, ты же можешь их прощупать, и узнать о чем они думают, – проронила девочка, и, повернувшись к Зиждителю вздев вверх голову, взглянула на него. Огнь вместо ответа кивнул. – О чем, о чем орики думают, чем живут, что хотят. Мне занимательно это… Занимательно узнать как думают другие, каковые их желания, тревоги и о чем бы они попросили Богов.

– Я же тебе, пояснил, о чем и как они думают, как живут, – отозвался Огнь и слегка повел головой вправо так, что в его венце, огибающем по кругу голову, тончайшей золотой нитью, унизанной семью крупными, ромбической формы, желтыми алмазами заплясали яркие искорки полымя, в доли секунд осыпавшиеся на кожу лба. – Их мысли просты, там нет неба ни ночного, ни дневного. Нет желания смотреть на море и касаться рукой трав… Там, увы! лишь желание властвовать над себе подобными. А где вверх берут таковые мечтания вже не остается ничего светлого, что согревает естество, что питает лучицу, божество. Пойдем Владушка нас ждут в капище, – добавил он уже более вкрадчиво.

Девушка немедля опустила голову и зыркнула на ориков. А те уже встали на колени подле даров, и, вздев вверх руки, что-то весьма зычно на раскатисто-певучем языке заголосили, словно потеряли близкого, и теперь рыдали о его невозвратности и вечной разлуке с ним.