Мент был довольно молодой, кажется, немного меня младше, с серьезным лицом и задумчивыми глазами. Он очень вежливо сказал:

- Здравствуйте, участковый инспектор полиции лейтенант Ибраев. Разрешите войти?

Я невероятным усилием воли взял себя в руки и с трудом улыбнулся:

- Да, пожалуйста.

Мы прошли во двор, и я предложил гостю присесть на скамейку. Говорят, незваный гость хуже татарина, а если он к тому же и мент?

- Слушаю вас, чем могу помочь?

- Да я так, просто зашел познакомиться. Тетя Рабига рассказала, что у Боровиковых какие-то ребята поселились, дай, думаю, узнаю. Вы не против?

Я мысленно пожелал тете Рабиге всю жизнь страдать лишаями и реактивным поносом.

- Нет, что вы. Будем знакомы. Моя сестренка с дочерью хозяев, Мариной, дружит. Попросили вот пожить, за дачей поухаживать по знакомству. Тут еще мой старший товарищ живет, помогает мне.

- Понятно. А вы, получается, сейчас не работаете? Ну, постоянной работы не имеете?

Вот почему их никто не любит. Вроде и вопрос обыденный, и задан самым участливым тоном, но ясно видна в нем задняя мысль. Мол, на какие тогда доходы существуешь, не тыришь ли по карманам, навоз с соседских участков не таскаешь ли?

- Я самозанятый, мелкими строительными работами занимаюсь, ремонт, отделка, все такое. Просто немного устал за этот год, решил себе отпуск на лето устроить. Деньги пока есть, вон на зиму лучше себе картошки, варенья, маринадов запасу. Да и неудобно было отказать, люди не чужие, так за свою дачу боятся. Говорят, кого попало если поселить, он тут устроит притон разврата, а ты парень надежный, ответственный.

- Понятно. А ваш товарищ дома?

Слава богу, я отправил Ермека на рынок продать бабкам-перекупщицам два ведерка клубники. Рискованно, конечно, но я решил показать ему свое доверие, предупредив лишь, что если он пропьет деньги, я выгоню его обратно на улицу, где он сдохнет в итоге от запущенной неоперабельной бессовестности.

- Нет, он в город уехал по делам.

Ибраев понимающе покачал головой и устремил взгляд на теплицу.

- В теплице огурцы выращиваете?

«Начинается», - с тоской подумал я. Слава богу, день сегодня очень жаркий, и покатившиеся по лицу капельки пота можно списать на это.

- Да. Еще помидоры, перец.

- Замок зачем-то повесили.

- У меня как-то весь урожай украли, лет пять назад. Все лето растил, вкалывал, поливал, ухаживал, а потом приехал на дачу утром, а все овощи кто-то собрал. Огурцы-то ладно, они быстро растут, а помидоры даже зеленые утащили, все подчистую. Не говоря уже про баклажаны, морковку и так далее. С тех пор у меня пунктик на этот счет, все запираю. Люди сейчас такие пошли, ни стыда ни совести. Ни закон не уважают, ни других людей.

Участковый снова покивал и как-то загадочно помолчал. Дурацкая у них манера эти многозначительные паузы в разговоре делать, как будто во МХАТе играют. Вообще, этот мент мне очень не понравился. Такие, как приснопамятный Жанакасов из Переменовки, при всей своей пронырливости, всегда готовы к взаимовыгодному диалогу. Еще бывают откровенно тупые, берущие лишь наглостью. Их в случае чего можно запутать выдуманными на ходу нормами законов, главное, говорить поувереннее. Этот же на вид был не глуп и на взяточника не похож. Что может быть хуже умного и порядочного мента?

- Кстати, - очнулся участковый, - по поводу отделки. Мне левкасчик нужен хороший. Не возьметесь? По оплате договоримся, не вопрос.

Прощупывает, пробивает. А из меня левкасчик, как из Ермека порноактриса.

- Ох, - как можно натуральнее вздохнул я, - знаете, как от всего этого устаешь. Клянусь, весной уже до того дошло - спать ложишься, а перед глазами обои, растворы, ламинаты, стяжки. Семь лет полноценного отпуска не было, голова уже взрывалась. Нет, я этим летом решил только отдыхать. Вот в земле покопаюсь, отойду немного. Еще как раз чемпионат мира идет. Смотрите?

- Нет. Я футбол не очень. Жалко, что не хотите с ремонтом помочь, но что же делать. Отдыхать, конечно, надо. Ладно, я смотрю, у вас все нормально, соседи тоже на вас не жалуются. Я вам телефончик свой оставлю, на всякий случай. Всего хорошего.

Закрыв за ним калитку, я вытер со лба пот, достал из-под лавочки недопитое пиво и жадно выхлебал. Пальцы на руках подрагивали. Что-то совсем нехорошее творилось с нервами, так я, пожалуй, долго не протяну. Нет, надо брать себя в руки. Я вдруг вспомнил, для чего все затевалось, что есть для всего этого живая, красивая причина, носящая моего ребенка. Несколько раз вдохнув и выдохнув, я набрал Айгулю.

- Алло.

- Привет, это я.

- Привет. Как дела?

- Да так себе, если честно. Айгуля, давай поговорим немного, мне нужно твой голос слышать. Что-то устал я очень. Не бросай, пожалуйста, трубку, как в прошлый раз.

Некоторое время трубка молчала. Потом я услышал:

- Ну, говори. Что случилось?

- Да так, в общем-то, ничего особенного. Просто только что понял - ты была права. Неправильно я живу. Я бы все отдал, чтобы с тобой снова быть, чтобы жить вместе, детей воспитывать. Я бы работал, не сомневайся. Не могу уже так. С тобой хоть поговорить можно по-человечески, про книжки, там, про высокие материи. Я устал со всяким отребьем возиться. У Толика уличный сленг через слово, Ермек вообще худший собеседник в мире. Вчера рассказывал, как одна девушка в пятнадцать лет ушла из дома, потому что родители за плохие оценки наругали, в итоге прибилась к бомжам и к восемнадцати годам спилась, за пузырь любому давала. И это не самая стремная его история, остальные я просто боюсь тебе пересказывать. Я так больше не могу.

- А ты думал, легко будет? Выпил, небось, опять?

- Нет, ты что. С этим строго теперь, ни грамма. Просто устал без тебя. Постоянно только о вас и думаю. Как думаешь, кто родится, мальчик или девочка?

- А ты кого бы хотел?

- Не знаю, мальчика, наверное.

- Значит, по ходу, будет девочка.

- Да и ладно. Красивая будет, как ты. Как назовем?

- Да я еще не думала.

- Я предлагаю…

- Стоп. В любом случае имя я буду выбирать.

- Ой, вот опять ты начинаешь командиршу включать.

- Ну, найди себе более покладистую бабу.

- Ладно, не сердись. Как бизнес развивается?

- Неплохо, спасибо. У тебя как работа?

- Да, достало все. Сложная штука это сельское хозяйство.

- Смотри, все в твоих руках. Хочешь, чтобы я вернулась, терпи. Бомж твой исправляется хоть?

- Да, тьфу-тьфу, немного на человека стал походить. Скоро деньги за сезон получим, документы ему выправим, будет полезным членом общества.

- Ну-ну. Ладно, сопли там не распускай. Я сначала не верила, что у тебя что-то получится, но этот разговор меня порадовал. Видать, мозги встают на место. Я буду за тебя болеть, честно. Ладно, у меня тут клиентов полно. Давай, созвонимся.

- Пока. Я тебя люблю.

- Пока. Я буду ждать.

После разговора с Айгулей мне существенно полегчало. Перестали трястись руки, противный комок в груди исчез. Порадовало, что в этот раз она разговаривала со мной по ее меркам почти ласково. Ничего, прорвемся. Все эти менты, дяди жени и длинноносые соседки - просто плешь комариная. Я знал, за что сражаюсь. С одной стороны, может, и хорошо, что участковый зашел. Посмотрел, что люди приличные, познакомился, может, теперь отстанет. Обыскивать дачу без оснований он не имеет права, так можно и погон лишиться. Так, показал, типа, бдит, и хватит того.

Тут меня отвлекли от размышлений. В калитку снова кто-то постучал, но на этот раз я даже не вздрогнул и смело пошел открывать. Оказалось, что нашу дачу снова осквернила своим посещением тетя Рабига. Ее вид меня поразил. Сегодня она была не в обычном дачном затрапезе, а вырядилась в длинную ярко-красную юбку, нарядную белую блузку, на ногах ее были зеленые сверкающие туфли, а в цвет им на шее и в ушах - бусы и здоровенные серьги. Лицо было покрыто толстым слоем штукатурки, щеки густо нарумянены. В первый момент я попросту отшатнулся от такой красоты, но быстро пришел в себя:

- Ой, здрасьте. Шикарно выглядите, все парни ваши. У нас что сегодня, праздник какой-то?

- Да нет, просто не все время же в спортивных штанах ходить. Ермек-то дома?

Эге, смекнул я. Это она для него нарядилась. Надо же. Вроде бы для дела и полезно, но почему-то очень смешно.

- Нет, он в город по делам выехал. Скоро должен приехать.

- Так я его подожду, - и с беспримерным нахальством, совершенно по-хозяйски, она вошла во двор, заставив меня сделать шаг в сторону. Совсем охренели, скоро меня на улицу начнут выгонять, чтобы не мешал их отвратительному старческому чпоканью. Надо бы с Ермеком поговорить, пусть охолонит немного свою поклонницу.

Чтобы отвлечь тетю Рабигу от теплицы, я потащил ее в дом и стал поить чаем, через силу демонстрируя гостеприимство. Блин, как надоело притворяться, но ничего не попишешь, дело есть дело.

Тетя Рабига была в душевном настроении, хихикала и шутила, и время от времени даже что-то напевала под нос. Это все томительная жара виновата, даже у старичья от нее взыгрывает кровь, и они забывают про стыд и приличия.

Соседка тем временем распиналась на тот счет, что, мол, она еще не такая и старая, а без мужчины все же плохо. Я поддакивал, стараясь не заржать. Хорошо бы было Ермека к ней пристроить, уж она не даст ему шаг влево сделать.

- Хороший он мужик, - говорил я, - работящий, непьющий. По хозяйству все умеет, и печку сложить, и картошку вскопать. Силенки есть еще, нам, молодым, фору даст. Золото, а не человек. А вот ходит без женщины, мучается. Ему бы жену хорошую, он бы горы свернул.

Меж тем прошел час, а Ермека все не было. В разговоре возникли паузы, мы то и дело поглядывали не часы.

Наконец, кто-то заколотил в калитку. Я, чертыхнувшись, пошел открывать.

- Это, наверное, Ермек пришел, - просияв, сказала тетя Рабига, и пошла со мной, поправляя на ходу прическу.

Я открыл дверь и увидел пьяного в дупель, грязного и помятого Ермека, а с ним какую-то жуткую бомжиху с распухшим от пьянства печеночным лицом.

- Оооо, салем, братишка, калайсын? Вот, познакомься, это моя Жанарка, я же тебе про нее рассказывал.