Прошедшая мимо гроза, принесла прохладу. Вечерняя столица едва успела свободно вздохнуть от летней духоты, как тысячи тысяч менеджеров хлынули на ее улицы из офисов. Наверное, кто-нибудь придумает название, подобное «five o'clock», которое одним термином обозначит всю суету, возникающую по окончании рабочего дня в городах. Впрочем, до традиции это пока не дотягивает, поскольку лет тридцать назад в это время улицы Москвы заполняли усталые рабочие, ковавшие мощь страны на заводах с названиями известными каждому гражданину. СССР была тружеником, Россия нынче продавец. Институты и университеты еще выпускают специалистов самых разных профессий, но большая их часть быстро становятся менеджерами. Так решили новые хозяева некогда Великой Державы.

Эти размышления не давали покоя худенькой девушке, подхваченной людским потоком, несущемся по направлению к станции метро. Она старалась понять, почему граждане этой замечательной и богатой станы сами разрушили свои вековые традиции и теперь мечутся в поисках новых. Ведь это их деды весело пели «…мы старый мир разрушим. До основания, а затем…»

Затем не получилось, и теперь тысячи советников разных стран и традиций пытаются поучать растерявшихся граждан одной из самых больших стран мира.

– Хорошо, что не начали с «five o'clock», – неожиданно прозвучал знакомый насмешливый голос в сознании Вари. – Вам лучше вспомнить свои традиции.

– Александр! – мысленно воскликнула девушка. – Я рада тебя слышать.

– Мы можем и увидеться, – лукаво прошептал он, словно предлагая поиграть в прятки.

Она завертела головой, но плотные ряды спешащих рядом оказались непреодолимым забором. Тогда худышка переключила свое внимание на ментальный уровень и увидела фантом македонца на скамейке неподалеку. Она стала протискиваться прочь из людской стремнины, но поток сразу не отпускал.

– Только охотники рыщут по одиночке, – уже серьезно произнес голос, – удел остальных быть в толпе.

– А как же отшельники? – девушка наконец выбралась на свободу и направилась к обладателю золотых кудряшек. – Они уходят в горы не ради охоты.

– Если отшельники в горах не научатся добывать себе пищу подобно горным козлам, – он порывисто встал, жестом предлагая подошедшей даме сесть рядом на обшарпанную скамейку, словно это был диван в королевских покоях, – им придется питаться святым духом.

– Ты хочешь сказать, что рассказы об отшельниках и старцах-схимниках выдумки?

– Отчего же! Позволю себе напомнить перевод с греческого слова схимник, – македонец иронично глянул на собеседницу. – Носящий рясу. Ничего более. Это первый шаг мирянина, решившего покончить с распутной жизнью и стать на путь спасения души. Ему выстригают на маковке крестиком шевелюру и вручают камилавку. Чтобы не надуло.

– Но это же не схима.

– Не путай понятия, умница. Носящий рясу идет на следующий шаг – пострижение в мантию, с обетом послушания, отказа от собственности, супружества, интимной жизни (как принято у вас говорить). Давший обет целомудрия Господу получает четки, мантию, клобук вместо камилавки и сандалии, чтобы пройти путь строгого аскетизма.

– Это второй шаг?

– Верно, но шаги могут длится десятилетия. Только настоятель монастыря решает, готов ли идущий этим путем к третьему шагу – пострижению в великую схиму.

Девушка кивнула, давая понять, что разобралась с этими понятиями.

– Схимник должен сложить с себя все полномочия, порвать все мирские связи и жить отдельно от братии. Он дает более строгие обеты, но приобретает нечто особое. Новое имя и еще одного небесного покровителя.

– И все же, – не сдавалась девушка, – он же не охотник.

– Говоря об охотнике, я не имею в виду бородатого мужика с копьем или стрелами. Охота ради пропитания более эффективна в стае. Будь то волки, дельфины или львицы… А схимников и отшельников кто-то должен кормить.

Золотые кудряшки игриво качнулись вместо улыбки македонского царя.

– Охотником я называю того, кому уже в детстве мало иметь теплую норку и зернышек горку, кого влечет великая и непостижимая идея. Которую он еще, может быть, и не осознал сам.

– Неважно, будь то мысль о мировой диктатуре или великой книге?

– В принципе – да. С той лишь разницей, что паразиты стремятся жить за счет других и не терпят инакомыслия. Подчинение и накопление для них два взаимосвязанных и взаимонеобходимых процесса. Все сводится в итоге к той же норке, только в виде пирамиды. Творческая личность, как правило, одиночка. Ей не нужны полчища тупых исполнителей. Результат своего труда она отдаст бескорыстно, и тем будет счастлива.

– А как же маньяк-убийца, – возразила Варя, – они обычно одиночки.

– Это проявление паразита из другого мира, который создает себе здесь эгрегор и питается энергией страха. Внушить смертному мысль о его превосходстве по физическим или духовным качествам несложно, и тогда слепец побежит проверять себя на практике.

– Тварь ли я дрожащая или право имею?

– Так сказал кто-то из ваших мыслителей, но это поэтический образ. С точки зрения энергии все достаточно просто. Разрушение всегда ведет к выбросу энергии, затраченной на создание. Будь то прорыв плотины, снежная лавина или убийство смертного. Только переход энергии из плотного мира в тонкий возможен через посредника, но его несложно найти.

– А традиции? – неожиданно спросила девушка. – Это тоже энергия?

– Ты растешь умница! – грустная улыбка озарило красивое лицо воина. – Любая традиция это возвращение к нашим корням. Мы вспоминаем своих пращуров, ведь они не случайно все придумали и передали нам. Это не наследство, а наследие. Законы, традиции, обычай – наша связь с предками. Вспоминая об этом, мы передаем им свою энергию, а они охраняют наш мир. Нарушая традиции, мы предаем их. А предательство не прощают!

Он замолчал, глядя куда-то вдаль. Словно что-то вспоминая.

– Прости, я давно хотела спросить…

– О моих женах? – быстро перебил ее македонец. – Да, я трижды нарушил обычай. Сначала Роксана… Княжна Бакстрии родила мне наследника. Была со мной в Индии. Три года спустя, в Персии, я взял в жены дочь царя Дария – Барсину и Парасатиду – дочь Артаксеркса. Этот шаг был продиктован моим упрямым желанием стать царем Европы и Азии. Мои боги не простили предательства традиций – не прошло и года, как мое тело умерло. Потом и все мои близкие. Не пожалели даже малыша. Руками Кассандра были убиты и моя мать Олимпиада, и Роксана, и сын – Александр IV, так и не успевший стать царем Македонии.

– Раз уж зашел разговор об этом, осмелюсь спросить о путанице имен второй жены.

– В тот раз я хотел задобрить своих богов и, согласно македонским обычаям, дал Барсине новое имя после замужества – Статира. Она была гордячкой, а по-гречески Статира означает потребность в доминировании. Всегда и везде. Особенно с тем, кто сильнее. Впрочем, второе имя не помогло.

– Извини, мне не хотелось тревожить твои раны, – и девушка быстро сменила тему разговора. – А почему ты вспомнил об английской традиции?

– Англичане и по сей день спорят, откуда появился «five o'clock». Одни утверждают, что все началось с указа 1851 года об ограничении продажи алкоголя и внедрении чаепития в пять вечера. Другие ссылаются на устав Чайной компании, созданный после резкого сокращения поставок чая из Китая. Некоторые отдают пальму первенства фрейлине королевы – герцогине Анне Берфордской, умалчивая при этом, что герцогиня завела моду на «four o'clock». Португальцы вообще настаивают на том, что англичане нагло присвоили традицию, введенную их принцессой Катариной Брагинской. Впрочем, главная версия это желание Её Величества королевы Виктории откушать чаю после коронации.

Насмешливые глаза скользнули по лицу девушки.

– У каждого свои традиции. И они не случайны. Соседу завидуют не только потому, что у него овец больше или оливки сочнее. Чаще завидуют веселым обычаям и праздникам. Будь то карнавал в Рио или фестиваль томатов в Болонье. Веселиться по традиции могут только открытые и счастливые люди. Остальные гордятся тем, что пьют чай, выращенный кем-то в другой стране и кем-то привезенный… Если бы ты знала, сколько времени ежедневно они тратят на разговоры только о еде. Ни о чем более.

– Ну, это не для меня, – призналась Варя. Впрочем, ее собеседник так же незаметно исчез, как и появился, только насмешливый голос прозвучал в ее сознании:

Девушке показалось, что по спине пробежал прохладный ветерок, и это было бы вполне естественно после прогрохотавшей где-то неподалеку летней грозе, если бы не ощущение, словно кто-то заглядывал через плечо, пытаясь прочитать письмо. Ей даже захотелось обернуться и укоризненно посмотреть наглецу в глаза. Пришлось сдержаться, зная, что позади никого нет. Ее сканировали. Судя по неровному касанию, это был либо начинающий флешер, либо он наблюдал издалека.

Любительница истории заставила себя не менять позу и не крутить головой, что раньше было вечной ошибкой. Она постаралась сосредоточиться на малейших ощущениях, хотя и понимала, что рискует. Хотелось сразу прикрыться, обезопасив себя от атаки. Однако, логика подсказывала, что ударить могли и раньше, когда она открылась при разговоре с Александром. Похоже, ее маршрут уже вычислили и ждали удобного случая подкрасться поближе. Значит, у соглядатая задача не атаковать, а прощупать и проследить.

Возможно флешер идет в толпе и ему мешают чьи-то бурные эмоции. Ну, что ж, подпустим поближе… Худышка достала сотовый и демонстративно принялась набирать СМС-ку. Холодок лизнул спину без стеснений. Этого было достаточно, чтобы зафиксировать в ментале оранжевый контур совсем рядом. Она мельком взглянула в ту сторону и увидела парня в белой футболке с российской символикой. Попался! У Вари появилось желание треснуть незнакомца чем-нибудь потяжелее и потом спросить «кто-откуда-куда-зачем», как это делали разведчики в фильмах о войне. Ведь судя по неуверенному внешнему воздействию, она справилась бы и без гребня Хатшепсут, хранившегося в укромном уголке.

После возвращения с Клэр ее только дважды потревожили искатели, но она отвела им глаза. Меняя съемные квартиры и место работы, удавалось оставаться вне поля зрения кого бы то ни было, а тут такая наглость. Ну что ж, посмотрим, кто из нас охотник. Девушка спрятала сотовый в сумочку и заторопилась в метро. Теперь она могла удерживать в сознании оранжевый контур позади себя на расстоянии.

По всем канонам детективного жанра он не отставал, сев в тот же вагон и сделав пересадку на Кольцевой. Варе сразу захотелось прогуляться в людном месте и она вышла на «Арбатской». Летний вечер манил сюда не только молодежь. Известная пешеходная зона с множеством магазинов, кафе, сувенирных и книжных лавок и уличных художников кому-то лишь отдаленно напоминала Европу, а кого-то приводила в восторг. Даже пожилые пары забывали о своих недугах, впитывая в себя праздник вечной молодости.

Варя не подпускала близко «оранжевого», чтобы тот не сделал хороший «селфи» с ее портретом, чем народ частенько увлекается на Арбате. Она искала подходящего кандидата для своей задумки, но как назло, все были порядочными людьми. Наконец повстречалась парочка подростков вполне подходящих для предназначенной им роли. Девушка выбрала самое большое скопление людей на пешеходной улице, подальше от дорогих магазинов, у которых могли быть установлены внешние видеокамеры. Тут же быстро внушила подросткам, что тот в белой футболке так нагло форсит со своим золотым «Samsung», что отобрать его просто долг любого Робин Гуда.

Реакция последовала незамедлительно. Пока один из подростков стал возмущенно препираться с «оранжевым», другой незаметно пошарил по его карманам и действительно вытащил коммуникатор. Любительница истории точно вычислила современных «джентльменов удачи» и вовремя отвела прохожим глаза от неприятной сцены. В заключении она аккуратно почистила память обладателю белой футболки. Он так и продолжил спокойно прогуливаться, твердо помня, что завернул на Арбат поесть мороженного. На все было потрачено не более пяти секунд. Осталось попросить подростков вернуть украденный сотовый «несчастной худышке».

– На, не реви, растяпа – протянул Варе чужой коммуникатор благородный Робин Гуд. – Мы ж только позвонить попросили, а ты сразу полицию звать… Чо ты, в натуре!

Потом они даже не заметили, как время вдруг перепрыгнуло вспять на десять минут и начало заново переписывать в памяти все случившиеся события, как будто только что случившихся никогда и не было. Никто из прохожих не запомнил эту сценку, и не обратил внимания на девушку, шмыгнувшую, как серая мышка в переулок, выходящий на Сивцев Вражек, а тот на Малый Васильевский, а тот – на Гагаринский. Так легкие облака летом то появляются, то исчезают – и это обычное дело.

Только Варя чувствовала себя необычно. Волнуясь, она ходу открыла чужой коммуникатор и, вытащив из него аккумулятор, быстро вернула все в свою сумочку. Девушка помнила рассказы Ивана о возможностях сотовых телефонов. Все вроде бы прошло незаметно, но чувство вины не проходило. За использование своих необычных способностей не по назначению могли наказать, и рожденная в день Тхар начала мысленно просить прощения у всех своих заступников. Небесных и земных.

Варя зашла в квартиру на пятом этаже дома с кирпичной аркой, когда обычные семьи собираются на кухне за ужином и решают извечную проблему – что смотреть по телевизору: сериал, футбол или мультфильм. В Ольгиной комнате чувствовался посторонний, а дверь была плотно прикрыта. Девушка постучала. Молодая мамаша осторожно приоткрыла дверь, но увидев соседку, без лишних слов увлекла за собой в комнату, скороговоркой сообщая новости.

– Привет. Лешка пришел. Ноутбук мой проверил. Узнал, кто мои деньги спер. Жучков там каких-то нашел. В общем, он спец оказался. Еще ужин приготовил. Тебя ждем. Куда пропала-то?

Ольга просто силой усадила девушку на старый диван, перед которым из гардеробной полки поверх тумбочки был сооружен стол, уставленный разнокалиберными тарелками и мисочками. Она не успела и слова сказать, как парень, словно фокусник, стал одну за другой убирать крышечки и блюдечки, закрывавшие посуду, до краев наполненную чем-то так вкусно пахнущем, что хотелось молча вытянуть носик и вдыхать, вдыхать в себя весь этот аромат, напоминающий детство, дом и что-то такое родное и близкое, дороже чего на всем белом свете и сыскать трудно.

– Боже, что это! – блаженно прошептала худышка, и чтобы не спугнуть видение, лишь медленно подалась вперед. – У меня мама так готовит…

У нее неожиданно навернулись слезы, и виновато улыбаясь, Варя как-то по-детски размазала их ладошками по щекам и часто заморгала.

– Простите, – она смутилась от этого всплеска эмоций перед ребятами, которые вдруг стали удивительно близки ей. Отчего и не объяснишь.

– Ты думаешь мне легко, – выручила соседку Ольга. – Я чуть слюной не захлебнулась, пока он на кухне готовил. И, представь, попробовать не дал. Важный такой. Только командует. Это ему принеси, то подержи. Правда, Светку прежде всего покормил и спать уложил. Да, она никогда столько не ела, а тут и не пикнула. Он ее на руки взял, пару раз по комнате прошел и все. Часа три голос не подает. Заговор какой знает, что ли.

– Я двоих сестренок вынянчил, – улыбнулся парень. – У меня не забалуешь… Ну, вы ужинать-то будете?

– Будем! – в один голос отозвались те, протягивая повару свои пустые тарелки.

Странно, в Новом и Ветхом Завете слово трапеза встречается только шесть раз, но как сближает нас совместная трапеза, ежедневно собирая все семьи за одним столом. Да и знакомясь с кем-то или провожая в последний путь, нам отчего-то хочется это делать за столом общим. Ожидая близких, мы не начинаем без них трапезу, ибо стремимся всегда разделить ее с ними. И это не случайно. Так заведено было у наших предков, воспринимавших весь мир и каждое его проявление, как одно целое. Не было одного творца, создавшего всё и вся. Боги предков и были всем миром, а предки наши были частью мира, детьми богов. Но не рабами!

Варя хотела поделиться этими мыслями с новыми знакомцами, но сейчас наступило время решать иные вопросы.

– Так что ты отыскал в ноутбуке Ольги? – неожиданно спросила девушка, прерывая приятную беседу после замечательного ужина.

– Это была чистая подстава, – вскинулся IT-шник, словно томился в ожидании. – Известна в мире лет пятнадцать, но у нас применяется хакерами до сих пор. Банки просто насильно раздают свои кредитные карточки клиентам, мотивируя тем, что карточка лежит, хлеба не просит, а нужны будут деньги – сразу возьмешь без оформления. Мол, у нас же договор уже оформлен.

Алексей внимательно посмотрел на притихших дам, пытаясь разобраться – понимают ли они ситуацию.

– Подключение услуги «мобильный банк» позволяет сразу взять все деньги со счета и плюс кредит. Нужен только пароль. Клиенту удобно вроде бы. Сказал пароль – получи. Только получить может и вор, а клиент будет потом выплачивать не взятый им кредит и проценты по нему. Банк ничего не теряет, а только получает регулярный доход. Плюс – возможные штрафы, если жертва еще и не подозревает о том, что кто-то за него взял кредит, а он уже с первого месяца должен выплачивать деньги. Не сможешь платить, явятся приставы или коллекторы. Таков закон в нашей стране.

Приезжий с сожалением глянул на Ольгу.

– Я нашел в папке ноутбука твои выписки с банковского счета. Наверное, для представления в суд готовила. Только бестолку все. Они вникать не будут. По рассказам многих пострадавших в таких случаях, суд – простая формальность.

– В качестве доказательства того, что я сама перевела деньги незнакомому человеку в другом городе, – вспыхнула Ольга, – адвокат банка предоставил судье копию экрана моего личного кабинета. Они даже не подумали, что никто кроме меня не имеет права заходить в мой кабинет и осуществлять платежи. А тут судья рассматривает цветную картинку и говорит мне – «Вот же ваше имя, ваш счет, ваш перевод. Это вы сами отдали деньги кому-то. Наверное, долг вернули. А к банку претензии!» На мои возражения, что пароль своего личного кабинета в банке я никому не сообщала, откуда у адвоката этот скан? Судья глянул на банковскую защитницу, а та отвечает, мол «фотошоп». Но к делу приобщили, как документ.

– Плетью обуха не перешибить, – попробовал успокоить ее житель Благодатки. – С врагом нужно бороться его же оружием.

– Ограбим банк? – загорелась Ольга.

– Фи! – брезгливо поморщился IT-шник. – Я нашел того хакера по IP-шникам. Он лениво шифровался. Новичок или наглец.

– Пойдем морду бить! – не унималась обиженная мамаша.

– Оль, успокойся. Я ему на машинку своего «жучка» поставил. Поймаю на подобной акции, попрошу твои денежки вернуть. Не согласится, сдам обиженному хозяину. Только не горячись. Подождать надо. У тебя же пол-лимона увели, плюс проценты. Вижу, ты все продала, чтобы банку каждый месяц отстегивать.

Он внимательно посмотрел на несчастную женщину. Словно не решаясь сделать следующий шаг. Потом все-таки выдавил из себя убийственную фразу:

– За Светкой уже приходили?

Ольга побледнела, а Варя непонимающе переводила взгляд то на одного, то на другого.

– Наши умники отредактировали закон о представителях прав ребенка в суде. Если раньше это всегда были только родители, то теперь в тексте просто представитель. Это представитель органов опеки, о родителях речь не идет. В любых досудебных разбирательствах ребенок переходит под покровительство органов опеки. Как в Европе. Теперь имеют право забрать ребенка у родителей не только за ненадлежащее содержание, но и за шлепок по заднице в воспитательных целях. Я почему так возмущаюсь? Когда отец погиб, мать никакая бала, а денег кот наплакал. Родня помогала, конечно, но сами не шиковали. Тогда бы у нас Галку и Ленку в два счета опека упекла бы. Я даже знаю, куда.

В комнате повисла угрожающая тишина, и Варя попробовала ее разрядить:

– Лет пять назад была в Израиле, там ребенок может подать в суд на своих родителей.

– Это семечки, – не мог сдержаться Алексей. – Почитал я про Европу. Там дети стали самым настоящим бизнесом. Органы опеки забирают детей, потом передают приемным родителям. Социальный работник за отобранного ребенка получает премию! В Европе это 1000 евро, в США 5000 долларов. В Норвегии в прошлом году жило чуть более миллиона детей, из них 200 тысяч переданы приемным родителям. Знаете почему? Государство выплачивает ежемесячное пособие на содержание ребенка… В кронах не помню, а в рублях получается миллион в год… Торгуют детьми гады! И наши уроды за ними. Я запомнил эти формулировки на всю жизнь – «Согласно Европейской социальной хартии и Конвенции о правах ребенка, в России создается специализированная судебно-правовая система защиты прав несовершеннолетних, в которую входят как государственные, так и негосударственные организации». Все красиво и по закону. Только наши пацаны, проданные за границу, либо задыхаются от жары, забытые на целый день в джипе, либо попадают в семьи гомосексуалистов.

У них детей нет, а в России денег. Зато есть официальные сайты, где государственный реестр, я не преувеличиваю – посмотрите в Интернете, публикует списки детворы: фото, пол, возраст, и прочее. Выбирай, как в интернет-магазине. По официальной статистике Россия за десять лет этой юстиции уже продала более ста тысяч детишек!

Житель Благодатки скрипнул зубами от охватившей его ярости.

– Не будем зря размахивать кулаками, – твердо заявила Варя. – Если я правильно поняла, Лёша поставил капкан и ждет, когда твой хакер туда угодит. Нужно подождать.

– Вам легко говорить, подождать, – с обидой выкрикнула Ольга.

– Именно это может погубить любое дело, – отрезала худышка. – Решай сейчас или мы работаем вместе и по одним правилам, или… – она не договорила, видя, как отчаянно зарыдала молодая мама.

– Оль, я найду этого гада, – ласково погладил вздрагивающие плечи приезжий. – Они всегда перед выходными шакалят. Сегодня пятница. Мы вместе будем ждать. Все, что есть, твоей малышке отдам…

– Ребят, не раскисать, – обняла их обоих Варя. – Мне самой тошно, но нужна твердая воля и ясная голова. Это война, и мы должны выстоять. Мы не одни. Вот недавно попались стихи нашего современного поэта. Совсем неизвестного, но это не важно. Послушайте:

Двое удивленно посмотрели на худышку. В ее тельце, словно подростка, чувствовался такой сильный дух воина, что им стало отчего-то стыдно.

– Слушайте, – всплеснула руками Ольга, – а Светка моя не спит, но помалкивает. Мокрая небось…

Они склонилось над колыбелькой, разглядывая маленького человечка, а он, заметив к себе внимание, стал радостно сучить ручонками, пока не поймал пару протянутых мизинцев. Ухватившись, заулыбался, заагукал, чувствуя родственные души.