Глава I

– и все они по образу и подобию?

– приглядись

– кроме эго ничего нет

– а у Него иначе?

– я бы не стал так обобщать

– не льсти, Он же слышит не только то, что ты думаешь

– а эти даже не научились пользоваться заложенными коммуникациями

– серые внушили им, что они рабы

– но эти паразиты гораздо ниже по развитию

– зато серые быстрее объединяются и действуют эффективнее любого высшего разума

– почему же Он не вмешивается?

– а тебе интересно играть в поддавки?

– но они унижают и уничтожают друг друга

– это их выбор

– но они же не лишены памяти и могут учиться на ошибках

– они не хотят помнить даже то, что было вчера

– деградация разума?

– чтобы доказать обратное Он и затеял эту игру

– доказать Темному что разум всегда развивается?

– скорее всего так

– но Темный посеял здесь серых

– это не противоречит условию, в естественной среде паразитов больше

– чем виноват тот малыш со своей родительницей?

– волонтеров достаточно, они идут на это осознанно

– ради того, чтобы встретиться во плоти с теми, кого любили когда– то?

– Он сам назначил такую цену

– но страдание души противоречит основному постулату

– здесь даже торгуют своими душами, причем забавы ради

Голоса разом стихли едва Варя открыла глаза. Было раннее утро, и тело не желало даже шелохнуться, однако внутренний сторож ее сознания не давал снова провалиться в сон. Возможно это был не сон, а выход в астрал. Девушка стала осторожно прислушиваться к своим ощущениям, боясь упустить ускользающие следы. А они были. Медленно сканируя своим вниманием уголки памяти, она нащупала не спящую зону. Значит это был не сон, самостоятельно порождавший мнимые события, не оставлявшие никакой конкретики. Варе удалось зацепиться за необычные детальки, связанные с одним из голосов. И они принадлежали не фантому чей-то задержавшейся на планете души. Энергетика необычного голоса чувствовалась намного сильнее. Его рельефный отпечаток содержал цветовые нюансы, по которым можно было бы восстановить какие-нибудь черты. Бережно прикасаясь своим вниманием к этой зоне памяти, она искала ключик. Хотя бы один. Они есть у каждого события или процесса, протекавшего в сознании, но хранятся недолго, даже простого вдоха бывает достаточно, чтобы переключиться на другое действие, и связь оборвется. Затеряется среди миллиарда километров нейронных сетей.

Перейдя на поверхностное дыхание, Варя осторожно прикасалась своим чутким вниманием к следам, оставленным странным голосом. Ведь как-то он прозвучал в ее голове, только как? Обычно сны проявлялись в затылочной доли мозга, а голоса оставляли следы в височных долях, в подкорке, а этот наследил в лобной. Причем – в глубине. Было очень любопытно понять, как область отвечающая за мышление вдруг стала слышать. Есть, конечно дублирующие каналы передачи информации, но раньше такого никогда не случалось. Девушка чуть не упустила тоненькую ниточку своего внимания, зацепившуюся за пятнышко странных следов звучавшего голоса. Ее сознание застыло, словно оступившись над пропастью. Неосторожное движение – и сорвешься. Выручили долгие тренировки сталкинга. Ей воображаемая бабочка села на тонкий стебелек, перевешивая хрупкий баланс внимания в нужную сторону.

Память еще хранила диалог двух незнакомых голосов, однако ухватиться за какую-нибудь деталь было сложно. Обычные сны после пробуждения быстро забываются. Через час уже сложно вспомнить не только какой-нибудь нюанс, но и сам сон. Что-то вот такое было, а что – не вспомнить. Сознание разрывает все связи. Диалог же четко впечатался, словно след рельефного армейского ботинка на влажной земле. Казалось, что тут есть над чем поработать сталкеру, ан – нет. Чистая информация, не связанная ни с чем. Обычно голос имеет какие-то интонации, тембр, особенности или дефекты речи, тут голый факт. Варя ощутила себя маленькой девочкой, которой однажды показали фото обнаженных мужчину и женщину, и спросили – кто из них кто. На что та удивленно ответила – они же без одежды, как я узнаю, кто носит платье, а кто штаны.

Ситуация с голосами была похожей. Они были одинаковыми. Вернее, какое-то различие в цветовых оттенках Варя заметила, но интерпретировать не смогла. Один казался ей чуть зеленее со светлыми прожилками, потому и стал называться «малахитом», у другого оттенок был ближе к фиолетовому, потому он стал «крокус». Едва Варя окрестила незнакомцев, как «М» и «К», след в памяти растаял. Бесследно. Она чувствовала это неуловимое движение своим вниманием, но ничего не могла поделать. Зацепиться было не за что. Словно снежинка на вязанной варежке, след странного диалога, лежал до тех пор, пока она не приблизилась. Теплое дыхание превратило красивую ледяную звездочку тонкой работы в крохотную капельку. Информация исчезла с кристаллической структурой. Поди считай теперь что– нибудь.

Обидные слова в свой адрес Варя не стала произносить, но подумала. Надо же быть такой растяпой. В кои веки четкий контакт зацепила, и на тебе. Ох, не случайно кто-то стер следы, наверное почувствовал, что ниточка потянулась. Паук – нарочито злобно подумала о неизвестном девушка и прислушалась. Если ее кто-то сканировал сейчас, то мог бы это почувствовать и как-то отреагировать. Но все было спокойно, никто не тянул из нее ни энергию, ни информацию.

Несмотря на ранний час, заснуть уже было невозможно. Варя достала из шкафа косметичку, где среди флакончиков, тюбиков, щеточек и пилочек и хранился неприметный гребень. Едва он оказался на ладони, как рой воспоминаний закружился в памяти. Промелькнуло красивое лицо Маши, с которой судьба свела их пять лет назад в Египте. Тогда в одном из подземелий она попросила расколоть камень, привлекший ее внимание. Внутри более двух тысяч лет томился пленник – гребень фараона Хатшепсут. С тех пор на ее жизненном пути стали встречаться необычные люди. Александра была ушебти кареглазого красавца Гийома из Бельгии. Стоило немалых усилий высвободить ее из сексуального рабства. Тогда же появился Николай – добрый и честный русский офицер, хотя и в прошлом. Старый сицилиец Джози, относившийся к Варе по-отечески. Его ветреный сын Антонио, то влюблявший в себя Машу, то исчезавший по своим дипломатическим делам. Умница Иван, у которого похитили молодую жену Лизу. Диггер московских подземелий Серега, оставшийся на Алтае, где мог общаться с фантомом погибшей жены. Необычный бандит Вик, пытавшийся за счет ДНК славянской крови и эзотерических практик стать ни больше ни меньше, как богом. Ловкач Вадим, отыскавший легендарную Либерею и продававший копии книг этой таинственной библиотеки. Малышка Нина, не понимавшая, как жить с даром ясновидящей. Испанский банкир Хорхе-Луис со своей подругой Тересой, разбогатевший на выполнении немыслимых распоряжений некоего господина Гридмана, которым оказалась бабка Ниночки. И, конечно же, самый странный персонаж – шкатулка императора Павла-I, хранившая секреты не только царствующих особ Европы, но и координаты кургана, где спрятаны золотые таблички с текстом одной очень древней книги.

Лежащий на ладони у девушки гребень почти ничем не отличался от современных пластмассовых собратьев. Однако Варя почувствовала, как словно в продолжение промелькнувших воспоминаний, в ее памяти всплыл эпизод пятилетней давности – когда они вместе с Машей оказались в одной из пещер на иорданском побережье Мертвого поря. Тогда-то в ее руках и оказался этот гребень. Объяснить что либо девушка не могла, но точно знала, что все это произошло не случайно. Варя с детства помнила рассказы отца – историка по профессии и большого поклонника археологии и мифологии Египта – о женщине-фараоне по имени Хатшепсут. Одна из этих интересных историй была о том, как более трех тысячелетий назад «Достойнейшая из достойных» получила в дар от жрецов необычный гребень. Он двадцать лет защищал отважную правительницу Египта, от многочисленных покушений. Легенда гласила, что гребень для фараона был привезен из страны Пунт, где по преданию жили боги Египта.

В силе гребня Хатшепсут Варя убеждалась не раз. Однажды он отразил энергетический удар Копьем Осириса в поединке с монахом из Ордена Сынов Света. В другой раз спас от неминуемой комы при столкновении с лайтером из какой-то иудейской секты в местечке Вади-Кумран. Тогда Николай выручил их с Ниночкой, отыскав в одной из многочисленных пещер на побережье Мертвого моря.

Это были тяжелые воспоминания, но Варя знала, кто инициировал их, и бережно погладила гребень. Весенний рассвет все настойчивее проглядывал в щелочки задернутых штор. Было самое время помедитировать. Из огромного разнообразия изученных практик Варя предпочитала дза-дзэн. В свое время она попробовала многое – от трансцендентной медитации до тантры, но ближе оказалось именно такое единение духа и тела через дыхание, как носителя праны. Анулома-вилома из пранаямы помогала не только концентрировать внимание, но и отключать внутренний диалог. Освобождение от отвлекающих воздействий позволяло полностью концентрировать свое внимание на выбранной точке. В особых случаях Варя использовала в медитации Гребень Хатшепсут, он позволял подключаться к внешним источникам как информации, так и энергии. Это намного усиливало возможности, но требовало жесткого контроля – нужно было твердо управлять оказавшимся в руках норовистым конем. Он нетерпеливо гарцевал, скосив глаз и предлагая рвануть куда– нибудь. А соблазн был велик.

Освободившись от физического тела, можно было воспарить над землей, заглянуть к знакомым в другом городе, побывать в кабинете какого-нибудь президента или политика, узнать чужие секреты или увидеть то, что скрывают от посторонних глаз. Подобное любопытство сгубило многих. Впрочем для таких шалостей достаточно и меньших способностей, чем обладала Варя, но однажды девушка все же не удержалась от эксперимента.

Еще школьницей она прочитала роман ирландки Энн Чэмберс – «Грануаль, королева пиратов». Оказалось, что они родились со знаменитой королевой флибустьеров в один месяц, но с разницей ровно в 460 лет, причем обе – в маленьких прибрежных городках. Да и характеры в чем-то были схожи. Строптивую Грейс О'Мэлли, прозвали в детстве Лысой Грайне за то, что она обрила свои рыжие кудри, когда отец сказал ей, что женщине на корабле не место. Варька тоже всегда так коротко стриглась, что до 12 лет была своим парнем в дворовой команде пацанов. Грейс вызвала на поединок своего брата в борьбе за власть над кланом пиратов, а Варька расквасила нос старшекласснику из соседнего двора, который издевался над котенком. Грейс в 18 лет выскочила замуж за пирата О'Флаэрти, а Варька после первого курса гонял наперегонки с бандитами по Египту пока не наткнулась на гребень фараона. Грейс первой шла на абордаж, вооруженная шпагой и кинжалом, Варька с помощью гребня фараона одолела лайтера и флэшера из современных тайных обществ. Так что, с поправкой на время, они были похожи.

Имелись, конечно, и отличия. Согласно роману Чемберс, Грейс дважды встречалась с королевой Елизаветой I, правившей в то время в Англии. Как это ни странно, последний монарх из династии Тюдоров и знаменитый пират симпатизировали друг другу. Обе были богаты, собирали дань с подвластной территории и жили в собственных замках. Многие мужчины в соответствующих кругах добивались руки сих непреступных дам, хотя манеры и одежды у них были очень разные. В любви обе не нашли счастья – держали ее втайне и всю жизнь боролись за власть. Легенда гласит, что ирландка и англичанка родились и умерли в один день, в собственных постелях, окруженные многочисленной челядью.

После того, как она стала обладателем артефакта, любопытство не давало Варе покоя – она так хотела найти возможность поговорить с Грейс, что однажды решилась использовать гребень Хатшепсут не по назначению. Девушка понимала, что давний дар жрецов повелительнице могущественной империи достался ей не для развлечений, но любопытство было сильнее всех разумных доводов.

Для проведения обряда она выбрала полнолунье длинной зимней ночью. Не было ни свечей, ни благовоний, ни магических напитков – только гребень фараона тускло отблескивал в лунном свете на затылке девушки. Женская интуиция и знание эзотерических практик помогли безошибочно провести переход в ментал и встретится с Грейс. Их обмен мыслями она помнила слово в слово:

– у такой настойчивости должна быть веская причина

– ищу Грейс, воплощенную пять веков назад в Ирландии как дочь Оуэна О'Мэлли

– хорошо, что не лысую Грайнэ

– вам неприятно это прозвище?

– флагом моей флотилии были рыжие ирландские кудри

– могу я называть вас Грейс… меня зовут Варвара

– ты из народа разорившего Рим?

– в моем времени это имя означает «чужая», я потомок русов

– и в твоем времени помнят Грейс, хотя прошло пять веков?

– да

– забавно

– в городе, где я живу, даже есть таверна с вашим именем

– и там подают эль и вересковый мед?

– сейчас популярны пиво Гиннесс и ликер Бейлис, но думаю, вы их не знали

– и ты не пьешь эль?

– предпочитаю ирландский кофе

– кофе… но это какая-то микстура, ее прописывали дамочкам при истериках

– теперь это сливки, горьковатый напиток, а потом ирландский ликер

– тебе нравится?

– да… только с ликером пью редко

– а табак еще нюхают?

– теперь его курят… а вы на самом деле чихали от табака на приему у Елизаветы I?

– Святой Патрик, откуда это известно!

– о вас ходят легенды

– интересно, что же в них говорится о той аудиенции?

– что Елизавета I подала вам свой платок, а вы его бросили на пол

– врут, за это могли засадить в Тауэр… да и платок был с вензелями

– помните, куда он потом делся?

– подарила своей малышке Маргарет

– это был королевский подарок?

– намек на то, что и монархи выбрасывают белый флаг перед силой

– а это правда, что Марго родилась на борту корабля?

– да, перед боем… но она выбрала иной путь

– несмотря на то, что и ее отец был преемником главы клана флибустьеров?

– Домналл О'Флаэрти по прозвищу Воинственный… погиб, как боец

– а вы встречаетесь… ну, теперь

– нет, он слишком молодая душа

– отчего же пути ваши пересеклись в нашем мире?

– так Он решил

– а вы еще вернетесь в Ирландию?

– о, я бы очень хотела побывать на Эрин

– флибустьером?

– хоть монахом… погоди, а ты можешь побывать на моем острове

– Клэр?

– да, это 12 миль на запад от Ньюпорта… надеюсь, там все по– прежнему

– думаю, что смогу

– в замке Бэльклэр, где я выросла, была часовня у колодца святой Бригитты

– я читала, что вас… ваше тело было именно там и захоронено

– вот как… забавно это слышать

– но некий испанец…

– Рамиро! Рамиро де Молино

– да, дворянин из Кастилии

– это не важно… и что он?

– легенда гласит, что он выкрал ваше тело и похоронил в море

– значит, он сдержал слово!

– вы именно это хотели узнать?

– если это правда, то я смогу вернуться

– согласно погребальному обычаю кельтов?

– мой отец по прозвищу Черный дуб был из клана О'Мэлли

– тогда у вас арийские корни

– одно из древних названий, объединяющее наши кланы, было – расы

– помню детскую дразнилку отца о кельтах: откель ты?

– наши предки пришли на зеленые острова из страны высоких сосен

– нет письменных источников, единственный – «Книга Бурой коровы»

– браво… желтый ореол твоей сферы говорит о чистой душе и великой силе

– мои родители историки, это передалось

– только воины поднимаются на четвертый уровень ментального плана

– я лишь в начале пути

– без артефакта смертному это не под силу, береги чем владеешь

– благодарю вас Грейс

– буду рада встретиться с Варварой еще раз…

С тех пор прошло две зимы. Варя заставляла себя не думать о Грейс, хотя порой ей хотелось задать несколько вопросов королеве флибустьеров. Двигаться на ощупь и не иметь возможности посоветоваться с кем-то из близких по духу – нелегкая ноша. Это удел избранных, и рожденная в день Тхар знала о том не понаслышке.

В комнате становилось все светлее. Еще была возможность посвятить утренней медитации минут сорок до ухода на работу. Девушка аккуратно закрепила на затылке гребень фараона и села спиной к стене в позу Будды. Привычно пробежав своим вниманием мышцы и чакры, Варя начала концентрироваться над переносицей, медленно продвигаясь внутрь мозга, где притаился так называемый «третий глаз» или «око мудрости». Именно в этом крошечном органе была скрыта способность воспринимать высокочастотные колебания информационного поля, называемого в эзотерике хрониками Акаши.

Только в раннем детстве различия в наших способностях очень заметны. Кто-то быстро запоминает или считает, кто-то не различает цвета или вкуса, у кого-то абсолютный слух, а кто-то видит то, что большинству недоступно. Хорошо, если родители с пониманием отнесутся к таким особенностям своего ребенка и не потащат его в консерваторию или дурдом. Ведь его счастье не обязательно состоит в том, чтобы пожизненно быть прикованным к струнам или клавишам. Пусть выберет сам. Возможно, самостоятельно взяв однажды в руки меч или карандаш, ребенок почувствует блаженство в душе, и выбор станет его предназначением.

Варя лет в пять осознала, что только она одна во всем их дворе видит странных существ, которые общаются лишь с ней. Отчего-то она быстро сообразила, что не стоит обсуждать с подружками в песочнице, грустное существо, которое одиноко сидит на качелях. Все остальные не видели его и даже не подозревали это. Много позже девушка поняла, что ее особенность связана с датой и местом рождения, а, может, и еще чего-то – что в одной старинной книге объясняли странным понятием. Рожденная в день Тхар. Ее «Глаз Будды» прозрел без длительных практик, голодовок, заклинаний, галлюциногенов или сверла, которым одни горячие головы дырявили другие.

Позже, став студенткой МГУ, девушка с жадностью накинулась на разнообразные курсы и семинары, где обсуждали потусторонние миры и пути их познания. Редкие встречи с настоящими мастерами научили ее быстро определять жуликов, спекулирующих на ажиотажном интересе к эзотерике. Это было видно просто по объявлениям, обещающим за пару сеансов открыть «третий глаз».

Сейчас Варя искала след двух голосов, отчетливо услышанных ей ранним утром. Кто и зачем позволил ей услышать то, о чем подавляющее большинство и не подозревает. Ниточка расследования по горячим следам привела внимание молодого мага в область мозга не связанную с расшифровкой звуковых или визуальных сигналов. След не был порожден и осознанным сновидением. Это был след воздействия ментального плана, миновавшего органы чувств, не способные воспринимать высокочастотные колебания.

Когда-то практики на концентрацию своего внимания выводили ее из себя. Можно было понять, как концентрироваться на руке, ладони, пальце, краешке ногтя, но как погружать свое внимание в живую ткань, как там искать суставы, сосуды, кровоподтеки или опухоли? Оказалось, что ежедневные тренировки правильных практик позволяли добиваться удивительных результатов. Беда была в жуликах, обманывающих искренние души, находящиеся в поиске истины.

Вот и «третий глаз», вернее – его энергетический образ. Оттенки были чуть ярче обычного, что говорило о недавней активности. Нейробиологи утверждают, что за день размер мозга уменьшается около процента по объему, как мышцы у марафонца или африканца под палящим солнцем. В энергетическом плане этого не видно, но о состоянии судить можно. Умение интерпретировать оттенки энергетических образов это своего рода способность переводчика, подбирающего соответствующие выражения в другом языке, а не составление дословной фразы. Например, у некоторых есть чувство врожденной грамотности, у Вари было чувство врожденного восприятия мира в более широком частотном спектре, чем семь цветов радуги или тактильные ощущения. Это было не постоянно – только при особом состоянии сознания, до которого нужно было дотянуться.

Вхождение в такое состояния было ступенчатым. Сначала воспринималось свое эфирное тело, похожее по ощущениям на раздутую кожу, затем нащупывались астральное и ментальные тела, не имеющие точных границ, а, скорее, напоминающие огромные мыльные пузыри, надуваемые уличными циркачами. Почти прозрачные, с тонкой цветной пленкой, словно масляное пятно на воде в отраженном солнечном свете. Медленно и осторожно погружаясь своим вниманием в них, можно было проникать в глубину, считывая информацию. Становиться энергетическим сталкером было непросто, но очень интересно.

Варя почувствовала, как заиграл зеленоватый оттенок со светлыми прожилками. Чуть правее виделось темно-синее пятно с зеленоватым кантом. Без усиления своего внимания гребнем фараона, девушка навряд ли смогла заметить это. Представив образ телескопической антенны, она вытягивала свое внимание все более тонким и заостренным лучом из мощной основы. Получившийся инструмент позволил прикоснуться к самым удаленным областям мозга, не нарушая их энергетической структуры, хранившей информацию.

Следы были очень похожи, почти сливались, но их было два. Зеленоватый по форме напоминал зигзаг славянской руны силы или нормандской победы, а тот, что потемнее, воспринимался чем-то неопределенно расплывчатым. Увидеть что-то еще Вари было не под силу, но и этой информации было достаточно, чтобы сделать вывод. Осознанно она могла бы выйти на такой уровень ментального плана, но для этого нужно было бы подкачать немало энергии с нижних чакр в аджну, а затем выполнить сложную практику. После таких упражнений всегда наступала апатия и усталость, приходилось «подзаряжать свои батарейки». Ничего подобного Варя не делала и вялости не ощущала. Значит, это был след чужого воздействия. Кто-то намеренно сфокусировал ментальную энергию общения двух существ, не предназначенных для нее. В сознании девушки мелькнула догадка – отпечаток в ее памяти был копией чужого разговора.

И девушка была почти уверена в том, кто бы это мог сделать.

 

Глава II

Выйдя из метро, Варя заторопилась к унылому невысокому зданию постройки пятидесятых годов, на первом этаже которого располагалась районная библиотека. В этот час утренняя Москва принадлежала служивому люду, спешащему на работу. Они еще не делились на менеджеров и начальников, генеральных и курьеров, хирургов и строителей – они все спешили. Забыв об одном из основных жизненных принципов человека, как свобода, они стремились добровольно ограничить ее, по крайней мере на весь еще только начинавшийся день. Подобно приливу и отливу, утренние волны несли массы людей по извилистым фьордам улиц и перекрестков в одну сторону, а вечером возвращали обратно.

Каждый раз становясь частичкой этого бурлящего, то и дело вспенивающегося вала, девушка ощущала свою беспомощность и зависимость. Ее дух протестовал, всякий раз задавая один и тот де вопрос – кто придумал эту систему многоступенчатой подчиненности, сформулированную в придуманных кем-то документах, где самым популярным словом было – должен.

– Хорошая мысль, – неожиданно прозвучал насмешливый голос.

Девушка машинально оглянулась, еще не понимая, что этот голос слышит только она. Вокруг лавиной двигалась толпа спешащих людей с одинаковым выражением озабоченности на лицах.

– Мне нравиться, когда ты начинаешь задавать подобные вопросы.

– Александр! – мысленно воскликнула девушка, догадавшись, кто с ней говорит.

Наконец она увидела золотистые кудряшки на плечах высокого молодого мужчины, сидящего на скамейке пустой трамвайной остановки, обклеенной объявлениями, словно осенними листьями.

– Присаживайся, и достань свой телефон, а то кто-нибудь вызовет «белые халаты», глядя, как ты общаешься сама с собой.

Варя была просто влюблена в этот голос – уверенный и чуть ироничный.

– Привет! Я так рада, – девушка села на краешек скамейки рядом с мужчиной, – давно не виделись…

– У нас разное время, красавица.

Их глаза встретились, и сердце девушки застучало часто и неровно.

– Я что-то не так сказала? – растерянно проговорила она.

– Когда ты начинаешь произносить пламенную речь, достойную Перикла на площади Агора, твою ауру видно издалека.

– А я смогла бы выступить на такой площади?

– Нет, – засмеялся собеседник, – во времена Перикла тебя бы до пятнадцати лет выдали замужем, так что в этом возрасте ты бы уже родила двух-трех малышей и занималась бы только домом.

– И это свобода? – вспыхнула Варя.

– Свобода всегда ограничена рамками закона и традиций – любил повторять мой учитель.

– А правда, что Аристотель определял свободу, как осознанную необходимость? – живо заинтересовалась девушка, забыв о промелькнувшем возмущении.

– Нет, он не приписывал себе чужих мыслей, но я уверен, что слышал подобное выражение гораздо раньше, чем его повторил Спиноза.

– Интересно, Аристотель был строгим наставником?

– Он был учителем. Истину отстаивал до конца, но всегда был справедлив. Не припомню, бывал ли он строг, чего не могу сказать об отце… – Тень сожаления пробежала по красивому профилю, обрамленному золотистыми кудряшками. – Даже по отношению к матери.

– Извини за мое любопытство, – тихо произнесла девушка. – Это было бестактно.

– С таким настроением, ты не одолела бы в споре и торговца овощами, – великодушно улыбнулся собеседник. – Хотя твоя утренняя речь была вполне аргументирована.

– Значит, все слышат мои утренние тирады?

– О, да! На всю Ивановскую…

Варя замолчала, борясь с одолевшей ее неловкостью.

– Каждый раз, поднимаясь на ступеньку выше в своем развитии, – лукаво произнес Александр, – не только ты видишь больше, но и тебя.

– Значит, сегодняшние голоса – намек именно на это?

– Всегда говорил, что ты умница! – его кудряшки весело заплясали от резкого поворота головы, словно в подтверждение сказанного.

– Если я правильно понимаю, – продолжила мысль собеседника девушка, – сняв высокочастотную блокировку мозга, я открыла ворота в обе стороны?

– Когда ты отдергиваешь штору, чтобы полюбоваться видом из окна, это означает, что и тебя видно в проеме.

– Значит, нужно ставить защиту. Я поищу… Но думаю, что главное все же в том разговоре… Признаться, меня больше интересовало, как я услышала голоса, а не что я слышала… Это ошибка, и потому ты здесь.

– И мудрость книг понятна лишь пытливому уму, сказал бы Гомер.

– Ах, Александр, мне так не хватает учителя, который смог бы мне объяснить…

– Просто прислушивайся. Твой учитель – ты сама. Знания даются только достойным.

Они помолчали какое-то время, поглядывая на спешащих прохожих, потоки автомашин и переполненные трамваи. Все так привыкли к ежедневным утренним столпотворениям, что считали это нормой.

– Ты хочешь сказать, что люди так заняты повседневными заботами, что не замечают чего-то важного? – догадалась девушка.

– Умница, – откликнулся обладатель золотистых кудряшек, хотя иронии в его голосе уже не было. – Хотелось бы, чтобы ты сама поняла, происходящее. Потом обсудим.

– Я постараюсь.

– И не терзай так свой телефон, – его улыбка была очаровательной, – а то кто-нибудь кинется тебе объяснять, как тут все работает… Или это такой прием для знакомства?

Варя не успела ответить. Стройная фигура обладателя золотистых кудряшек быстро затерялась в толпе, сметавшей все на своем пути, да и ей нужно было поторапливаться.

Должность библиотекарь-каталогизатор не предусматривала свободного графика работы, зато обладала одним неоспоримым преимуществом – доступом во все хранилища и фонды, причем не только в своей библиотеке. Зарплаты у библиотекарей были такие, что только фанаты или воришки соглашались на подобные условия работы. Зарекомендовав себя исполнительным и честным сотрудником, никогда не позволившим себе странных ошибок, в результате которых исчезали книги, Варя пользовалась доверием директора, который иногда командировал девушку в другие библиотеки – помочь составить каталоги или провести ревизию.

Командировки были любимым занятием – они давали доступ в закрома. Дело в том, что одни руководители ревностно охраняли свои особые хранилища книг и почти никого не пускали туда, другие (например, директор сгоревшего в январе ИНИОН) попросту брали деньги за вход, даже со своих сотрудников. Попасть в святая святых солидной библиотеки было мечтой многих библиофилов, но было доступно только доверенным лицам из узкого круга.

Прошлой осенью, когда было принято решение рассекретить часть архивов ВЧК-ОГПУ и перевести их на электронные носители, Варя попала в отобранную группу для выполнения этой работы. Тогда ее очень заинтересовали документы спец. отдела тогдашнего ГПУ, созданного под руководством Глеба Бокий – сподвижника Ленина. Назывался он шифровальным, хотя кроме шифровок отдел явно занимался эзотерикой. В том архиве было много документов и книг разных направлений восточных и западных мистических школ от манускриптов дохристианской эпохи до первых печатных изданий XV–XVI веков.

Одна из персон, часто мелькавших в сводках ОГПУ была хорошо известна Варе. Яков Блюмкин. Он привез в Россию несколько ценнейших книг из библиотеки монастыря Данджилинг у подножья Кайласа. Нарядившись ламой, он участвовал в экспедиции Рериха на Тибет в 1925 году. Шамбалу они тогда не нашли, а привезенные книги легли в основу нескольких направлений – от создания лекарств и ядов до биоэнергетики.

Кайлас, упоминавшийся как священная гора в донесениях Блюмкина, вызывал у Вари двоякое чувство. Причина была простой – в последнее время любой «гуру», открывший свою эзотерическую школу в столице, начинал разговор с рассказа о поездке на Кайлас, где он прошел посвящение и получил тайные знания. Не так давно в прессе обсуждались современные экспедиции на Кайлас – офтальмолог Мулдашев выяснил, что Шамбала скрыта внутри полостей самой горы, а новоиспеченный гуру отечественной эзотерики Балалаев утверждал, что точно замерил расстояние от вершины Кайласа до обоих полюсов, острова Пасхи и Стоунхендж. Естественно все они равны высоте знаменитого пика – 6666 метров. Умелец даже книгу опубликовал, несмотря на то, что в любом справочнике все эти цифры есть и не совпадают. Фамилии часто говорят об авторах больше правды, чем они сами.

Варя с интересом читала документы ОГПУ. Выяснилось, что одессит Яша Блюмкин, бомбил в молодости с Мишей Япончиком банки и ювелирные магазины, участвовал в убийстве германского посла Мирбаха в июле 1918, водил дружбу с Есениным, Маяковским и Мандельштамом, а еще был ценным агентом, работавшим под псевдонимом «Живой». Он присматривал за богемой, выискивая контрреволюционеров; беседовал с Рерихом о буддизме, составляя донесения об английском влиянии в Китае и карты местности с коммуникациями; участвовал в подготовке свержения Далай-ламы XIII, получив от Дзержинского сумму эквивалентную более полумиллиона долларов.

В каталоге, составляемом девушкой, была пояснительная записка сотрудника спец. лаборатории шифровального отдела ОГПУ о поисках неизвестного вида оружия, способного воздействовать на психику человека независимо от расстояния. Наискосок этой бумаги красным карандашом легла резолюция Берии о важности информации. Еще попалось распоряжение об организации поездки группы сотрудников в Индию. В этом документе, вперемежку с идеологической составляющей о слиянии коммунизма и буддизма, рассматривался вполне конкретный план создания Великого Восточного Союза Республик. В последних строках речь шла о замене несговорчивого Далай– ламы на более лояльного этой идее, Таши-ламу. И тут отметился «Живой» – в донесении мнимый паломник, совершавший кору (108 кругов вокруг священного Кайласа) сообщал, что в одном из монастырей, давшим ему приют в пути, он нашел манускрипт с пророчеством: действующий в то время Далай-лама XIII будет последним.

Варей были каталогизированы отчеты о ходе экспериментов по дешифровке вражеских сообщений привлеченными специалистами шифровального отдела. Для этого была подготовлена специальная «черная комната», где для достоверности изолировали «контактера». Согласно донесениям руководству, опыты были успешными. В особо сложных случаях проводились групповые сеансы, когда экстрасенсы усиливали своего лидера. В отчетах по таким опытам мелькала фамилия известного психолога и невропатолога Бехтерева. Профессор очень интересовался паранормальными явлениями, особенно экстрасенсорикой. Однако, судя по донесению агента, известный ученый позволил себе поставить диагноз вождю всех народов. Шизофрения. Это было последнее высказывание профессора. Агент сообщал, что профессор скоропостижно скончался в поезде Москва-Ленинград.

Начиная с 1924 года шифровальный отдел стал активно изучать оккультное учение северных славян Дюнхор, в переводе означавшее – колесо времени. Руководство в первую очередь интересовала способность северных шаманов внушать мысли на расстоянии. На Кольский полуостров была отправлена экспедиция, которую называли «Лапландской» под руководством некоего Барченко – консультанта шифровального отдела по парапсихологии. Его отчеты подвергались сомнениям – обнаружена рукотворная пирамида, возраст которой оценивался в 9000 лет; шаманка вернула к жизни Барченко после острого сердечного приступа, манипулируя простым ножом; обнаружен наскальный рисунок мужчины в позе индийского йога, местное население в большинстве неграмотно, суеверно, добродушно, имеет внешнее сходство с ацтеками, найдены рукописные документы на идеографическом языке. Варя помнила, что идеографический язык не связан с фонетикой, изображает не слово или предмет, а идею или действие.

Еще девушке было интересно узнать из некоторых донесений, что и сами сотрудники ОГПУ попадали под влияние таинственного ореола древних знаний. Даже был организован кружок по изучению эзотерики, который посещал будущий шеф НКВД Ягода. Впрочем, чуть позже он стал инициатором проверок спец. отдела.

Началось с того, что в 1929 году «Живой», будучи в служебной командировке за границей, тайно встретился с Троцким, что сразу стало известно Сталину. Особое положение руководителя шифровального отдела очень не нравилось руководству, у которого в подчинении был амбициозный Бокий – земляк Берии и Сталина. Ниточка от расстрелянного Блюмкина потянулась к его шефу. Некоторые сотрудники шифровального отдела попали под следствие. Их позиции усугубила неудача второй экспедиции Рериха в Лхасу. В донесениях тибетской агентуры сообщалось, что англичане переиграли русскую разведку. Полковник МИ-6 по фамилии Бэйли, будучи резидентом в гималайском княжестве Сикким, имел там очень большое влияние, и «красные шпионы» были выдворены с Тибета. Несмотря на то, что в 1933 году в шифровальном отделе по штату числилось 100 человек, а по секретному штату – еще 89, и результаты работы были неплохие, он попал под маховик чистки рядов НКВД. В 1937, уже при Ежове, Бокий был арестован и покаялся в своих прегрешениях. В одной из стенограмм допроса было указано о признании подследственного Бокия в том, что он употреблял в пищу сырое мясо и пил кровь. Это помимо того, что он был английским шпионом.

После громких расстрелов спец. отдел был расформирован. Позднее он появлялся как восьмой отдел НКВД и девятый отдел ГУГБ, затем следы терялись.

Варя не случайно вспомнила список документов и книг из каталога шифровального отдела. В подсознании сидела последняя фраза Александра о том, что она должна сама во всем разобраться. Проводя аналогию между литературой, востребованной в двадцатых – тридцатых годах, и современной, которой забиты наши книжные магазины, библиотеки и развалы на улицах, можно было сделать однозначный вывод. За разными названиями многочисленных современных авторов прячется различный пересказ одной темы – сефиротической магии. Это учение основано на идее, что разум человека включен в планетарное сознание, представляющее из себя сложную многоуровневую иерархическую системы. Каждый человек подключен на такой уровень этой системы, который соответствует его развитию.

Такой подход ни у кого не вызывает вопросов. Вполне возможно, рассуждала девушка. Учитывая то, что основная масса людей стремится побыстрее занять, наиболее выгодное место в такой системе, они просто повторяют пересказанное им. Никто не стремится собирать информацию, проверять на себе и анализировать. А сефиротическая магия утверждает, что люди по своему развитию делятся на четыре касты – рабочие, купцы, войны и маги. Естественно это деление не по профессиям, а по месту в жизни. Судьбе. Кто-то управляет всем миром, кто-то обеспечивает порядок, а остальные работают.

Варя вспомнила ставшее привычным повторение предыстории появления большинства эзотерических учений в стране. Все эти пересказы как две капли воды били похожи на сефиротическую магию. Атланты были представителями самой высокоразвитой цивилизации на земле. После катастрофы планетарного масштаба единицы уцелевших атлантов собрали по крупицам свои знания и сформулировали их в «Священной Книге Тота». На основе этих знаний была построена могущественная и наиболее развитая на то время империя Египет. Несколько тысячелетий жрецы, носители тайных знаний, руководили страной. Почуяв приближающуюся угрозу Египту в лице варваров, жрецы зашифровали знания в виде таблиц, дабы они не попали в руки дикарей. Для продвинутых индивидуумов, способных читать сложный язык, знания передавались непосредственно. Так Моисей получил скрижали на горе Сион, на основе которых была написана То́ра. Для остальных была создана колода Таро́.

И тут Варя уловила подмену. Иудеи присвоили себе статус народа, избранного богом, т. е. – магов, которым Создатель повелел править всем миром. Далее на основе древних знаний по управлению массовым сознанием было создано христианство, которое огнем и мечом насаждалось вместо существующих по всему миру верований, учений и культов. Однако христианство не было единым. Умело манипулируя национальными особенностями, иудеи разделяли народы в новой вере. Им не удалось одолеть буддизм, появившийся на пять веков раньше христианства. Однако возникший в VI веке ислам тоже был умело разделен на два основных и противоборствующих течения. Ислам и христианство не случайно имели общие корни от священных писаний до обрядов – у них был один авторский коллектив.

Девушка помнила некоторые документы, наподобие «Протоколов сионских мудрецов», в которых претензии на мировое господство и методы его достижения иудеи сформулировали очень четко. Пока в нашей стране секретные службы вроде шифровального отдела отслеживали ситуацию с оккультными учениями, битва за умы граждан была эффективна. Стоило только недругам русского мира раскачать лодку, страну наводнили книги, «гуру» и разветвленная сеть «школ истинных знаний». Во многих Варя побывала сама, посещая семинары и курсы. Нетрудно было понять, что за различными вывесками была только одна школа – сефиротическая магия на базе Торы. С помощью одних и тех же практик миллионы людей добровольно вдалбливали себе в голову одну картину мира и существование четырех каст, населявших планету. Тонкий расчет авторов «школ истинных знаний» на то, что каждый новичок будет слепо следовать намеченному ими курсу обучения, поверив, что он-то уж точно принадлежит избранной касте магов, действовал исправно. Миллионы новобранцев, отдавая немалые деньги, стремились упорно следовать практикам, уродуя свою психику и незаметно подчиняя ее кукловодам. Если у кого-то сознание сопротивлялось чуждым внушениям и ожидаемый результат не наступал, новоявленные «гуру», исправно получавшие свои серебряники, заставляли повторять и повторять практики. Безобидные на первый взгляд упражнения со своим сознанием имели одну, умело закамуфлированную идею. Народ «избранный» богом должен управлять стадом.

В свое время Варя поддалась на уловки организаций, руководимых адептами, получающими «откровения» от Создателя. Для вовлечения новых участников использовался интернет. Поначалу дружеская обстановка в удаленном общении с интеллигентными людьми подкупала. Не сразу девушка увидела, что за красивыми русскими названиями и традиционно русской терминологией, к которым тянулись наивные, искренне верящие в добро люди, проглядывала все та же То́ра. Умелыми действиями манипуляторов сознания, участники таких объединений подводились под воздействие мощного эгрегора, питающегося их же энергией. И это было рассчитано не на старушек, лобзающих иконы, а зрелых людей, растерявшихся после замены человеческих ценностей социализма денежным эквивалентом.

О многочисленной армии тарологов у Вари тоже сложилось свое представление. Безобидное на первый взгляд гадание было опять основано на То́ре. Перестраивая свое мировоззрение под законы, чуждые русскому человеку, таролог или пришедший к нему на сеанс клиент, воспринимали жизненные ситуации, а главное, их решение, согласно сефиротической магии. Это не вызывает ни у кого вопросов, потому что глубже никто не копает, хотя достаточно сделать всего пару шагов. Сефиротическая магия основана на понимании законов движения энергии по ветвям дерева Сефирот. Известен наиболее древний письменный источник этой традиции книга II века н. э. «Сефер Йецира», написанная рабе Акивой. Правда каббалисты утверждают, что эту книгу составил праотец Авраам в XVII веке до н. э. Так или иначе дерево Сефирот графически представляет собой иерархическую структуру с узлами, в каждом из которых указано одно из десяти имен бога в иудаизме. По сути это энергетическая модель мира, существование которой основано на качествах или проявлениях Бога в интерпретации Торы.

Странно, но миллионы русских с упоением пересказывают друг другу учение, достигшее своего расцвета в мавританской Испании, и ставшее одной из причин изгнания иудеев из Испании в 1492 году. Никто не хочет сделать маленький шаг и понять, что модель мира в виде древа Сефирот, заимствована из буддизма, куда ранее попала из индуизма. В каббале все тоже самое. Но. Появляется народ, избранный богом, а Тора, оказывается, сотворена до мира, и является инструкцией по его созданию. Согласно каббале, Яхвэ сотворил мир, произнося буквы еврейского алфавита.

Варя не могла понять, как здравомыслящие русские люди добровольно меняют свои традиции на мировоззрение тех, кто не скрывает своего плана порабощения славян. И все это на фоне переписывания истории и откровенного мошенничества с фактами. Если вспомнить, коммунисты, придя к власти, вдалбливали свое учение, но хоть денег за это не брали. Иудеи делают тоже самое, но за деньги и без налогов.

Этих размышлений библиотекарю-каталогизатору хватило на весь рабочий день.

 

Глава III

Варя проснулась от ощущения опасности. Раньше бы она свернулась калачиком и укрылась бы одеялом с головой, но теперь рывком села на кровати и огляделась. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивалось уличное освещение. Полоска неяркого света рассекала пополам женский силуэт около балконной двери. Он был полупрозрачен, но черты лица можно было разглядеть. Это был образ женщины лет тридцати с пышной копной рыжих волос, оттенявших бледную кожу с веснушками.

Заметив, что Варя настороженно рассматривает ее, обладательница рыжей шевелюры дружелюбно улыбнулась, сверкнув ровным рядом здоровых зубов.

– Ты думала, я выгляжу иначе? Брось, Вар, это же условности. Я ужасно рада, что отыскала тебя в этом муравейнике. Чем только тут народ не занимается. Святой Патрик!

– Грейс? – неуверенно произнесла девушка.

– Мы можем общаться ментально, – прозвучало в голове у Вари, – не нужно учить другой язык и соседей не разбудим. У тебя нет мужчины? Впрочем, вижу, что нет. Я тоже всегда любила спать одна. Я присяду на кровать, а то разговор не получится. Еще я хотела побывать в том пабе, где подают ирландский эль. Помнишь, ты говорила… Попробовать не удастся, но хотя бы посмотрю. Ты знаешь, прошедшее время не чувствуется, но все так необычно. Интересно, какова на ощупь ткань этого покрывала… Извини, много болтаю, но так хочется все узнать и рассказать, а времени у меня маловато. Для таких переходов нужно копить энергию. Ты что молчишь. Вар… или я не туда попала? В старости приходилось носить лорнет, я его вечно теряла, а однажды даже села на него. Впрочем, это все же ты, такое свечение кокона редкость в вашем мире. Прости, если не вовремя, ты ждешь мужчину?

Варя с непривычки протестующее замахала руками, забыв все слова.

– Да, их нужно держать на расстоянии. Не вижу у тебя оружия. Это не принято в твоем мире? Странно, я ощущаю тебя, как воина. Интересно, как бы мы смотрелась вдвоем на капитанском мостике. А ты не владеешь шпагой или кинжалом?

Девушка опять лишь отрицательно мотнула головой.

– Зря. Тебе бы понравилось. Впрочем, я ощущаю артефакт, и достаточно сильный. Но использовать его на публике рискованно. Могут на костер потащить. Мужики такие трусишки. Это они в толпе герои, а когда надо идти на абордаж, топчутся на месте, подбадривая друг друга руганью. М-да, странные прически в твоем мире. И тату у тебя нет.

– Мне не нравится, – нашлась наконец, что ответить гостье Варя.

– А принадлежность к своему роду? Статус? Знак любимому мужчине… Тоже не принято? Извини, не чувствую малышек. Ты еще не обзавелась? Святой Патрик, чем вы тут занимаетесь? Впрочем, я к тебе по делу. Помнится, ты говорила, что смогла бы отправится на Ирин.

– В Ирландию? – переспросила девушка.

– Конечно! Несмотря на то, что вы ее так называете.

– Думаю, что смогла бы.

– Иного ответа я не ожидала, – уверенно констатировала гостья и продолжила. – Представляешь, этот Рамиро, оказался точно таким же, как все эти мужичонки. Наобещал с три короба и ничегошеньки не сделал. А как говорил. Впрочем говорил красиво. Я, наивная, пустилась во все тяжкие, а мне канцелярия дает задний ход. Мол, не положено. Я им как же так, мол «после смерти, земле не была предана» – обряд был совершен как полагается воину. Сожжена на корабле с оружием и доспехами. Проверили и отвечают – враньё. Ох, этот Рамиро! Ну, встречу. В пыль измолочу! И развею в поле, что б никто не собрал вовеки. Меч его испанский найду, закопаю под алтарем! Не будь я дочерью Оуэна О'Мэлли.

– Простите, – едва успела вставить слово Варя, – легенда соврала?

– Мы на «ты». Легенды не врут. Если их, конечно достойные мужчины слагают. Каков испанец. А? Ноги мне целовал, когда в любви клялся. Вечной! Воспользовался слабостью девушки… Хотя нет, у меня уже четверо было. Ну, не важно. Нам нужно меня выкрасть из могилы в часовне и похоронить по всем правилам. В море. Как воина. Обряд я помню. Не волнуйся.

– К-к-как ты себе это представляешь?

– Возьмем дюжину молодцов. Не испанцев, конечно. Двоих оставим на шлюпе в бухточке. Э-э… бухта Глен неподалеку. С остальными вскроем мою могилку и донесем останки к шлюпу.

Учитывая прошедшее время, ты с этим сама справишься. С плитами в часовне придется повозится.

– В часовне у колодца святой Бригитты… – вспомнила Варя.

– Ну, да! О золотишке не беспокойся. У меня на острове Клэр кое-что припрятано на черный день. Покажу. Не думаю, что все растащили. Хотя эти испанцы… Слушай, как жаль, что ты не владеешь шпагой! У меня-то энергии не хватит. Эх, как рука по эфесу скучает! Ты не представляешь.

– У нас это называют фантомные боли, – неосторожно подумала хозяйка.

– Фантомные! Ну, я покажу ему фантомные. Мне бы только могилку его найти. Впрочем, это потом. Но поминки я ему устрою! Ох, не зря Елизавета с Испанией воевала, не зря. Да и Генрих был прав, хотя они тоже католики. Стой. Мне, похоже, пора. Такие переходы не шутка. Я на тебя надеюсь, Вар. Скоро увидимся. Не забудь про ирландский паб. Обещала.

Образ обладательницы рыжей копны покачнулся и стал таять. Скоро на краешке кровати не осталось и тени.

Ошеломленная такой неожиданной встречей, Варя долго не могла заснуть, ожидая, что это был розыгрыш, и кто-нибудь сейчас выскочит из коридора с радостным криком «сюрприз!». Однако уже стало светать, а в коридоре и во всем доме было тихо. Девушка даже прошла на кухню выпить воды, чтобы удостовериться в отсутствии шутников. Все было спокойно, и визит фантома энергичной ирландки мог бы показаться нелепым сном, если бы не стакан воды, который Варя выпила на одном дыхании. Было ли это следствием большого расхода энергии на ментальное общение или простой страх – определить было сложно. Девушка с детства видела контактеров, но ни с кем кроме Александра осознано не общалась. Он был другом, всегда щадил ее психику и появлялся только днем, ведя шутливый разговор, как обычный парень. С Александром было комфортно, ведь с ним она говорила по-русски. Его образ был таким реальным, что Варе иногда хотелось даже дотронуться до него, чтобы рассеять сомнения. С Грейс все получилось иначе.

Вдруг девушка вспомнила о своем обещании поехать в Ирландию и выкрасть останки захороненной четыре века назад королевы пиратов. Господи, лучше бы это был сон. Загранпаспорт у нее, конечно, есть, и на работе можно недельку отпуска взять, но остальное… Дюжину молодцов и сундучок пиастров! Кому скажешь в дурдом сдадут. Впрочем, у нее есть кому рассказать, не опасаясь последствий.

Весь день Варю не покидали мысли о ночном визите. В ней не осталось страха или какой-то неприязни, наоборот хотелось поближе познакомиться и о многом спросить. Не каждый день открываешь для себя, что литературный герой не вымысел автора, а твоя гостья. Живая, даже чересчур. Со своим темпераментом, любопытством и женскими проблемами, которые, кстати, кто-то неосторожно пообещал решить. Интересно, все ирландки такие напористые. Девушка начала искать информацию. Благо в конце апреля посетителей в библиотеке почти не было. Все заняты предстоящими майскими праздникам, школьники для подготовки к экзаменам теперь пользуются интернетом, у взрослых началась дачная пора, и только редкие любители книги наведывались к ее каталогу.

Варя тоже обожала книги. Они, как цветы, по-особому пахли, были приятны на ощупь и, не смотря на стандарты печатного дела, имели разные размеры и вес. Любимчиков можно было узнать с закрытыми глазами. Интернет, конечно, быстрее давал ответ, но не всегда верный. Доступность ресурсов во всемирной паутине позволяла неучам, а то и откровенным врунам, плодить неправду. Чтобы найти свою книгу, нужно было потрудиться, а современное поколение, воспитанное на экзаменационной «угадайке», стремилось выбирать, а не искать. Этим пользовались «блогеры» и подобные им «авторы», чья методика основывалась на принципе «скажи 10 раз халва и во рту станет сладко». Не имея своих мыслей, они только повторяли чужие сенсационные заявления, помогая распространять всякую чушь. Раньше у каждой книги или кинофильма был консультант, знавший предмет. Без его резолюции массового тиража не было. Теперь же каждый третий пишет, что пирамиды в Гизе строили русские или украинцы. Это полностью дискредитирует изыскания любителей, на свои средства снаряжающие экспедиции в Аркаим или русский север.

Еще более расстраивало девушку то, что в школе ничего не делается по изучению культуры наших предков. За пять лет работы в библиотеке ей не встретился ни один подросток, знающий наизусть русскую былину или сказку. И это было не удивительно – в одном из последних поступлений в библиотеку Варя обнаружила современный сборник «Былин», в котором русские богатыре бегут с поля боя, бранятся с женщинами и столбенеют от страха. Был ли автор таким необразованным или выполнял чей-то заказ, осталось тайной, но книга с яркими иллюстрациями, выпущенная большим тиражом, попала на прилавки.

Поэтому она уже с грустью смотрела на встречающиеся в социальных сетях попытки дружелюбных высказываний о толковании русских слов, событий, исторических личностях нашей страны и традициях предков. Мало того, что это был поверхностный и неточный взгляд, порой это было абсолютное незнание этимологии, деликтологии, топонимики, символики, геральдики и просто истории. Возможно авторам пылких высказываний были попросту не известны даже названия этих наук, и виновны в том не ленивые и нерадивые ученики, а система вместе с министрами образования и культуры, последний, кстати, уже защитил три диссертации и трижды был уличен в плагиате.

Единственное, что выручало в подобном настроении библиотекаря-каталогизатора, это работа. Сегодня, как назло, нечем было заняться, и Варя отправилась на поиск хорошей книги об Ирландии. Один из авторов заинтересовал девушку хорошим литературным языком и списком использованной литературы. Чувствовалось, что он проработал не один десяток исторических источников, имеющих академический статус. Последним аргументом были ссылки на эту работу в статьях солидных научных журналов. Почувствовав азарт погони, девушка углубилась в чтение.

Варе и прежде попадались статьи о том, что славяне и кельты имели общие индоевропейские корни. Итак, книга гласила, что переселившись из Индии в VIII веке до н. э в Центральную Европу и Северное Причерноморье эти племена потеснили обитавших там кимерейцев. В первую очередь за счет более совершенного оружия и методов обработки металла. Обитавшие с ними по соседству в степях от Дона до Дуная и Крыма Ираноязычные племена Скифов и Сарматов были воинственны и свободолюбивы, часто воевали между собой, но были уничтожены готами, и растворились в общей массе великого переселения народов IV–VI веков н. э.

У кельтов и славян была особая каста носителей знаний – друиды и волхвы. По сути это были жрецы, выполнявшие роль врачевателей, судей и магов, предсказывающих будущее и проводящих различные обряды. Они были опорой верховной власти. Кельтский и праславянский языки были литературными, оставив немало мифов и легенд. У обоих родственных народов в почете были поэты, их песни и сказания сохранились в веках. К сожалению археологи до сих пор не нашли письменных источников кельтов и славян дохристианского периода. На основе этого автор сделал вывод, что это были забитые неграмотные племена поскольку они не имели алфавита. Вот у древнееврейского языка письменность известна по тексту Ветхого завета датируемого в разных источниках VI–IV веками до н. э. Он составлен с помощью алфавита из 22 букв, причем, только согласных. Потому толкование текста доверено исключительно избранным и носит мистический характер.

Девушке показалось странным утверждение, что письменность у славян появилась только в X веке, и то только после того, как два греческих монаха придумали русским алфавит – сначала глаголицу, затем буквицу – чтобы неграмотные могли читать церковные книги, после обращения в христианство. Непонятно почему игнорировался тот факт, что в современном русском языке и древнем санскрите много общего – фонетика, слова, географические названия, используемые и по сей день. Это говорит о том, что они не просто похожи, а долгое время были одним языком. Известно о существовании письменного памятника в санскрите датируемого III веком до н. э. – это «Надписи Ашоки».

От кельтов осталось так называемое огамическое письмо, алфавит которого более напоминает орнамент или тайнопись в виде горизонтальных и наклонных черточек объединенных общей вертикалью. Согласно ирландскому фольклору огамическое письмо было придумано скифским царем Фением Форсайтом, внуком Магога. Причем помимо ирландского письма Фением изобретена греческая, латинская и еврейская письменность. Варя не была лингвистом, но ей трудно было не заметить аналогии в огамическом письме и старославянских рунах. Своеобразное написание и явное деление на группы говорило о родстве этих алфавитов.

Поискав другие источники. Девушка нашла множество ссылок на письменные памятники кельтов и славян, датируемых I–V веками нашей эры. Горячие головы любителей истории видели много интересных совпадений в известных исторических находках, академические статьи в основном интерпретировали надписи на сотнях глиняных кувшинов, найденных на местах стоянок кельтов и славян, как орнаменты.

Варе вспомнился фильм о раскопках Аркаима. Один из археологов, дававших интервью, откровенно сказал, что или нужно будет переписывать историю, или все это закопать обратно. Ученые мужи, чья карьера, написанные книги, степени и награды, благополучие, наконец, никогда не согласятся на подобную революцию.

Варя с интересом отмечала, что кельты во многом были схожи с одной из ветвей славян – русами. Их выделяло необузданное стремление к открытию новых земель, какой-то фанатичный поиск неизведанных стран. В отличие от иудеев, которые по указанию своего Яхве стремились в Палестину, чтобы любым путем – завоевать, выкупить, выселить, обмануть – поселиться на клочке полупустыни, кельты и русы объединяли под своей защитой огромные территории. За несколько веков кельты расселились на запад до современной Франции, на юг – до современной Италии и Греции, на восток – до современной Турции. В 390 они захватили и разграбили Рим. После смерти Александра Великого покорили Македонию, но были разбиты греками. Сражались с легионами Юлия Цезаря в Галлии и потерпели поражение. Остатки кельтов обосновались в Ирландии, где долгое время не были покорены англосаксами. О славянах в Средней и Восточной Европе, исторические источники содержат очень скупую информацию, в которой целые народы назывались разрозненными племенами, да и названия их путались. Позже в картографии средних веков западной Европы появился термит Тартария, обозначавший огромные территории от Каспия до Тихого океана. Он не случайно был созвучен с понятием Тартар, обозначающим некую часть ада или неизведанные районы земли.

Впрочем, отыскался письменный источник подтверждает первое славянское государство в начале VII века н. э. которое возглавил некий царь, называвший себя Само. Имя, скорее, кельтское, чем славянское. В европейских исторических хрониках отмечены удачные военные походы этих славян, именуемых винидами. Само укрепил кельтско-славянские связи и оставил после себя 22 сына и 15 дочерей. Его держава простиралась от Моравии до Силезии, на севере были дружественные племена славянских Балтов, на юге в степях Днепра и Дона – сарматы. Хотя по греческим летописям сарматы и были славянами.

Варя отметила для себя, что уже в начале VII века н. э. торговый путь из варягов в греки был хорошо известен и контролировался славянами в Европе, а кельтами – от Ирландии до Невы. Столетие спустя, о нем узнали скандинавские викинги. После завоевания некоторых территорий в Ирландии и Британии (на севере Франции) викинги набрали силу и стали угрожать славянокельтскому торговому союзу. Приглашенный со своей варяжской дружиной на Северную Русь Рюрик, породил немало гипотез и споров о том, откуда пошла земля русская. История, переписанная немецкими «академиками» при Петре I и Екатерине II, получила название Нормандской теории. Однако множество культурных, военных и бытовых находок того времени свидетельствуют о том, что Рюрик был воином дружеского славянам племени, победивший к тому времени датчан и объединивший два государства под названием Рос и Гвинленд. Викинги в то время были заняты войной в Шотландии, Уэльсе и севере Франции.

Впрочем, девушку более интересовали факты культурных связей Ирландии и Северной Руси. Интересные археологические находки в Новгороде и Дублине говорят о долгом и прочном торговом и культурном обмене наших народов. Множество легенд у кельтов и славян перекликаются, а названий подобных Уэльсу и Велесу не меньше. С другой стороны Санскрит и культура ариев, привнесенная в Индию, а затем и в Центральную Европу, оставили немалый след в культурах кельтов и славян. Остров Буян в русских сказках очень напоминает вечно зеленую Ирландию, а старое название Ирландии – Ирий созвучно славянскому названию рая. Родри Великий, объединивший Уэльс, упоминаемый в некоторых исторических хрониках как христианин, очень похож на Рюрика, призванного в Новгород для защиты русских земель в 862 году н. э.

Этот экскурс в историю был интересен Варе тем, что связь с кельтами просматривается и в Киеве – когда-то там существовал ирландский монастырь, а в Киево-Печерской лавре есть варяжская пещерка, где хранятся несколько десятков голов первых христианских святых. Этот обряд очень похож на ирландский, связанный с культом головы, но никак не объясняется православными традициями. Есть версия, что выбор новой веры для объединенной Руси в пользу христианства сделан был под давлением христианина Рюрика, который послал на княжение в Киев двух своих новгородских дружинников Аскольда и Дира, дабы поляне Киева дань хазарам не платили. Нигде не сказано, на каком языке говорили все эти «разрозненные племена», как ими руководили впоследствии рюриковичи.

Немало путаницы обнаружила Варя и вокруг крещения Руси. Согласно византийским хроникам Фотия и Феофана крещение русских князей состоялось в 860 году, но не известно в каком соборе. Согласно «Летописи временных лет» после недельной осады Константинополя русскими дружинами в 867 году, был подписан мирный договор, а князья Аскольд и Дир, да бояре их крещены были. Эта дата на 21 год опередила дату крещения киевского князя Владимира в Корсуне (греческое название Херсонес), что около Севастополя, но именно она стала официальной датой крещения всей Руси. Варе подумалось, что история была переписана для того, чтобы стереть христианский след ирландца Рюрика, сделав из него норвежского викинга. Хотя версия о христиане Рюрике объясняет почему собиратель русских земель Владимир Мономах был женат на дочери английского короля Гарольда II, а его старший сын Мстислав Владимирович, князь Новгородский, был известен в Европе как Гарольд, в честь деда.

Накопившейся информации было так много, что прежде чем поделиться ею с кем-то, Варя решила еще покапать. Ей вспомнились слова отца – если тебе что-то непонятно в истории, значит, ты не знаешь главного. Переходя по ссылкам на аналогичные работы других авторов, она натыкалась на совершенно разные мнения. Часто академическая история сильно рознилась с любительской. Попадались наукообразные статьи более напоминающие отрывки приключенческих романов, авторы которых не были лишены воображения. Причем подписи под такими статьями пестрили титулами академиков и директоров институтов, по крайней мере – докторов наук. Забавно, но кандидатские степени авторов научных статей последнее время совсем исчезли, хотя по логике их должно быть намного больше, чем докторских. Впрочем, удивляться не стоило, согласно статистике только в столице насчитывалось более 330 институтов и университетов академического профиля. Среди которых очень много экономических и финансовых, причем с международным статусом. Эзотерических центров, школ и академий было не меньше. Кто-то активно вкладывал средства в образование подрастающего поколения, выстраивая его по чужим стандартам.

Прошло не меньше недели, прежде чем Варя решилась позвонить своим друзьям. Она давно не виделась с Иваном и Лизой, поэтому для встречи выбрали ближайший вечер. В этом году весна была какой-то суетной, майские грозы еще не прогремели, а сирень уже отцвела. Раскрасневшееся на закате небо рассекали виртуозные стрижи. Подходя к знакомому дому, девушка подумала, что со стороны чужая жизнь всегда кажется беззаботной. Вот Иван с Лизой выглядят просто солнечной парой. Даже не столько молодой и красивой, сколько на зависть счастливой. Их улыбающиеся лица и трогательные отношения были чем-то похожи на стрижей в вышине. Только там могли обитать такие создания. Мало кто знал, что несколько лет назад Лизу похитили, причем так, чтобы подозрения в исчезновении молодой жены пали на Ивана. Они тяжело пережили это испытание, но старались никогда не вспоминать о том. Вокруг этой пары существовала территория любви, и всякий раз, приближаясь к ней, девушка чувствовала это физически.

– Варька! – Лиза бросилась обнимать гостью, едва та переступила порог – Как я рада тебя видеть… Случилось что? – Она чуть отстранилась, заглядывая гостье в глаза.

– Нет, уколоть боюсь, – девушка неуверенно протянула три розы без упаковки. – Вот.

– Привет! – стремительно появился Иван и обнял обеих. – Девчонки.

Те взвизгнули от неожиданности и тоже обнялись. Они так и стояли какое-то время, не произнося ни слова, как когда-то в одной из пещер алтайской горы под названием Белуха.

– Предлагаю сообразить на троих, – попытался пошутить Иван, чувствуя, что дамы готовы были всплакнуть. – Позвольте мне принять этот букет и торжественно сопроводить. Соль-хлеб есть, только рушничок забыл.

Он подхватил обеих под руки, и они, прижавшись, так и пошли втроем, лавируя в узком коридоре. В гостиной был накрыт стол с красивой посудой и свечами.

– Человек, шампанского, – крикнул сам себе Иван и отправился на кухню искать вазу для цветов.

– Он сейчас успокоится, – извиняясь за мужа, сказала Лиза, смахивая слезу. – Пойдем на балкон?

– Н-нет, – уклончиво отказалась Варя, – потом.

– Что-то серьезное? – насторожилась хозяйка.

– Нет, мне еще домой добираться…

– Вызовем такси.

– Я не зарабатываю на такси, – смущенно опустила глаза гостья.

– Дамы, – Иван поставил посредине стола высокую вазу с розами, – заканчивайте с женскими секретами, все остынет, – он внимательно посмотрел на девушку, – Варь, у тебя такой серьезный вид, что мы, похоже, уже отправляемся куда-то… Полчасика-то еще есть?

– Есть-есть, – улыбнулась гостья, – не обращайте на меня внимания.

– Нет уж позвольте, – он жестом пригласил ее к столу, – пока не расскажешь, не отпустим.

– Кто обещал нам шампанское? – перехватила разговор Лиза. – Присаживайся, Варь, – хозяйка пододвинула свой стул поближе к девушке, – он весь вечер суетится… Ты все там же, в библиотеке? Летом собираешься к своим? Мы тут подумали, вдруг получится вместе поехать. В Геленджике сейчас можно забронировать и гостиницу, и домик недалеко от моря. Я уже посмотрела по интернету. Доедем втроем, ты у мамы остановишься, мы где– нибудь поблизости. Будем вместе на море ходить, ты нам свои места покажешь.

– В горы сходим, – предложил Иван, – на рыбалку. На яхте…

– Мне нужно на Клэр, – перебила его Варя.

– Это подруга? – непонимающе переспросил хозяин.

Девушка обиженно замолчала, словно ее уличили в чем-то неприличном. Иван подался вперед, чтобы не пропустить ни одного слова из предстоящих объяснений. Лиза снисходительно глянула на мужа, потом перевела взгляд на гостью. Все молчали, и тишина становилась все напряженнее.

– Дамы ждут тост, – хозяйка чуть качнула своим пустым бокалом.

Иван в спешке наполнил высокие фужеры, отчего из одного пена стекла на скатерть. Даже не заметив этого, он встал и как-то очень торжественно произнес:

– За вас, девчонки!

Хозяева дружно осушили бокалы, но гостья едва пригубила. Тогда Иван зажег свечи и погасил свет в гостиной. Вновь наполнил бокалы и вернулся на свое место.

– Варь, мы твои друзья, – ласково проговорила Лиза и положила свою ладонь на запястье девушки, – и всегда ими останемся. Чтобы не случилось. Давай до дна.

Словно подписываясь под этими словами, все молча выпили шампанское. Никто не ощутил его вкуса, сейчас это было неважно.

– Обещайте, что не будете смеяться, – Варя обвела их взглядом, все еще не решаясь начать рассказ. Хозяева молча кивнули, и девушка сбивчиво заговорила.

– В детстве я любила читать о морских путешествиях и пиратах. Отец как-то принес книгу ирландки Энн Чэмберс – «Грануаль, королева пиратов» – что-то вроде Робин Гуда в юбке. Она на самом деле жила в период правления королевы Англии Елизаветы I. Интересно, что обе королевы родились и умерли в один день. Грейс (ее полное имя Грануаль) была похоронена на острове, который называется Клэр. Это в Ирландии…

Иван понимающе кивнул, не проронив ни слова, чтобы не прерывать рассказчика.

– Книга заканчивалась очень романтичной фразой. Возлюбленный королевы пиратов по имени Рамиро, поклявшийся любить Грейс вечно, выкрал ее тело из часовни, где ее предали земле, чтобы перезахоронить в море по обычаям война. Согласно легенде такой воин мог бы воплотиться на земле вновь, и у влюбленных был шанс снова встретиться… Это было четыре века назад.

Варя обвела взглядом хозяев, но они не проронили ни слова, понимая, что это еще не конец истории. Тогда она продолжила свой рассказ.

– Пару лет назад я решила попробовать найти дух этой Грейс и узнать, так ли все было на самом деле, как написано в книге. Ну, так – в шутку… Каково же было мое удивление, когда это получилось. Мы немного поболтали, и она спросила о Рамиро. Я повторила последнюю фразу из романа о перезахоронении тела Грейс в море. На этом мы и расстались…

Лиза строго посмотрела на Ивана, пресекая любые возможные вопросы. Варя была так взволнована, что не заметила этого и продолжала, глядя перед собой.

– Неделю назад мне приснилось, что я видела Грейс… Вернее, она сидела ночью на моей кровати и мы разговаривали. Оказалось, что ей не разрешают вновь воплотиться на земле, так как этот Рамиро оказался обманщиком. В общем, легенда есть, а тело Грейс еще лежит в той часовне на острове Клэр… И она попросила меня приехать в Ирландию и совершить обряд прощания с воином. Одна я не справлюсь.

Варя подняла взгляд на Лизу, потом перевела на Ивана. Как хозяева ни старались сохранять спокойствие, в их лицах, мягко говоря, читалось сомнение. Тогда девушка что-то достала из сумочки и протянула Лизе. Иван тут же подскочил к жене, стараясь не упускать ни единой детали этого необычного рассказа.

Это был почтовый конверт.

– Из Ирландии! – ошеломленно произнесла Лиза, рассматривая адрес отправителя. – Тут все по-английски. – Она проговаривала каждую буквы, словно пытаясь доказать себе, что это действительно так.

– Госпожа Варвара Владимировна Орлова, – начал переводить вслух Иван, знающий английский лучше всех присутствующих, – приглашается в Ирландию. Господин Рамиро де Молино гарантирует ее проживание и страховку по форме G12 в размере 50 000 Евро. Сроком до трех месяцев. Кей-Роуд, 36, Ньюпорт. Ирландия. 03.05.2014.

Иван еще раз пробежался по тексту заполненного бланка, внимательно пригляделся к печати и размашистой подписи. Вернув девушке конверт, он неуверенно спросил:

– Может это чей-то розыгрыш?

– Я звонила Рамиро, – девушка кивнула на указанный в бланке номер. – Он просил сообщить номер рейса, чтобы встретить меня в Дублине.

В наступившей тишине было слышно, как щелкнул замок Вариной сумочки, поглотивший конверт из Ирландии. Иван обнял жену и оба посмотрели девушке в глаза.

– Мы с тобой, – тихо произнесла Лиза.

 

Глава IV

Рейс 1016 Air France прибывал в аэропорт International Дублина в 20:40. После четырехчасовой пересадки в Шарль-де-Голль под Парижем, британский RJ-85 за час с небольшим преодолел 1025 километров до столицы Ирландии. На посадку самолет заходил со стороны залива, так что вечерний город был как на ладони. Трое пассажиров сидели вместе слева от прохода. На вид им было лет по 25–30. Симпатичный стройный парень и две его спутницы выделялись среди остальных, летевших эконом классом. Туристический сезон еще не начался, поэтому большинство в салоне составляли ирландцы. Они с любопытством поглядывали в сторону иностранцев, которых выдавал не только разговор, но и едва приметные мелочи. Впрочем, троица этого и не скрывала – они были в отпуске.

Здание аэропорта им понравилось. Стены из голубого стекла и почти сферическая крыша огромного зала, где прохаживались и сидели в пабах разные люди, создавали приятное впечатление защищенности и открытости пространства одновременно.

Иван шел чуть впереди, неся три дорожные сумки. Он вертел головой, читая вывески, Варя и Лиза старались не отставать. Наконец они прошли под аркой с приветственной надписью и уткнулись в живую стенку встречающих. Кто-то уже обнимался, высокий женский голос громко звал какую-то Марго, многие уверенно шли мимо указателя к автостоянке. Иван первым заметил крепкого парня среднего роста с табличкой. Он то и дело поворачивал ее в вытянутой руте. На одной стороне таблички было отпечатано название отеля, на другой почему-то оранжевым фломастером было неуклюже выведено «VARIA». Буквы были неровными, отчего казалось, что они пританцовывали вместе с их хозяином. Он сканировал проходивших мимо пассажиров так пристально, что две девушки в шутку спросили не их ли он ждет. Парень рассмеялся и указал на свою табличку. Возможно в другой раз он бы непременно заговорил с этими симпатичными подружками, но сейчас он был на посту.

– Привет, – по-английски обратилась Варя к парню с табличкой, – я Варя, из Москвы. Тебя зовут Рамиро?

– Говоришь, как полицейский? – усмехнулся он. – Из Москвы ты и вон та парочка.

У него был своеобразный акцент, но речь строилась из простых предложений, что облегчало понимание.

– Так заметно, что мы русские? – недоверчиво спросила девушка.

– Американцы вам льстят, – ухмыльнулся Рамиро, – в кино вы более веселые ребята.

– У тебя шнурок развязался, – она кивнула на кроссовку.

Тот машинально глянул вниз, потом на девушку и громко расхохотался:

– Один-ноль в твою пользу.

– Знакомься, мои друзья, – как ни в чем не бывало, продолжила Варя, – Лиза, Иван.

– О, Лиза! Не зря говорят, что русские женщины самые красивые в мире, – расплылся парень в улыбке, – Вы знаете наш обычай дважды целоваться при встрече?

– Только с теми, у кого шнурки завязаны, – улыбнулась Варя.

Рамиро ответил добродушным смехом.

– Тогда давайте ваши сумки, – он крепко пожал руку Ивану. – Пойдемте, моя «Роскошная грива» на стоянке.

– Так в кельтской мифологии звали коня, – не дожидаясь вопросов, пояснила Варя. – Он принадлежал сыну бога Мак Лиру… У него еще такое странное имя…

– Мананнана, – подсказал удивленный Рамиро, и добавил, – Два– ноль… У тебя есть все шансы взять приз.

– Какой? – хором спросили Иван и Лиза.

– Ну, вы же на фестиваль, – Рамиро положил сумки в багажник белого «Ланд Ровера», – В субботу будет костюмированный бал и викторина. По секрету скажу, что первый приз – кольцо самой Грейс. Ну, почти ее. Бриллиант тоже – почти настоящий.

Троица в недоумении переглянулась, и молча села в машину. Внедорожник аккуратно вырулил со стоянки и плавно набрал скорость.

– А в России ездят по правой стороне, как в Германии? – заинтересовался Рамиро, и, не дожидаясь ответа, продолжал, – Всю жизнь работаю в туристическом бизнесе, но ехать куда-то не хочется. У нас лучшая страна в мире, поверьте. Такой красоты нет ни в Европе, ни в Азии. Что там Мальдивы или Канары! После знакомства с Клэр, вы не захотите вернуться домой. А сейчас в Москве еще снег? У нас всегда весна. Мы проедем от восточного побережья до западного. От Ирландского моря до Атлантики. Сначала помчимся по магистрали М4, потом по М6. Допустимая скорость 120. У Голуэй свернем на Кастлбар. Заезжать не будем, но издалека полюбуемся на их огни. Это 275 километров, но к ужину будем дома.

Водитель болтал, почти не глядя на пассажиров, зная, что многих после перелета клонит в сон. Гости, действительно молчали, поглядывая на мелькавшие по сторонам придорожные заведения, небольшие поселки и удивительно ровную зеленую траву. Настроение у них как-то сразу испортилось. Все готовились к чему угодно, но только не к встрече с массовиком-затейником или, как теперь принято говорить в отелях, аниматором.

– Друзья, – откуда-то издалека донесся голос водителя, – мы приехали. «Черный дуб» приветствует вас. Настоящий ирландский отель времен Елизаветы I. Мебель из настоящего дуба. Кровати не скрипят, леди, а окна открываются бесшумно. Для желающих можно растопить камин. Обратите внимание на паб «Железный Ричард». Лучшая пивная карта во всей Ирландии – такого Гиннесса и Килкенни вы нигде не найдете, а начнете пробовать виски, не остановитесь. Пойдемте, я покажу ваши апартаменты. Они рядом, на втором этаже. Как и договаривались с видом на океан. Леди, праздничный ужин в полночь. Только для наших постояльцев. В Ирландии рестораны закрываются в 9 вечера, а их кухни на полчаса раньше. Так что у вас есть время припудрить носик. Сегодня все за счет заведения, не берегите талию. У нас впереди много экскурсий – желающие смогут потратить все свои калории. Если вы захотите примерить пиратский костюмчик, обращайтесь на ресепшен. Пожалуйста ваши паспорта для оформления.

Рамиро умолк на минуту, пошептавшись с девушкой за стойкой.

– Ваши ключи, друзья. Иван и Лиза – номер 12. Дюжина это к счастью. Столько детишек вам. Будут трудности, обращайтесь. Леди Варва-рия… А правильно говорю? Ваш номер 13. Надеюсь, это тоже к удаче. Будет страшно ночью позвоните Рамиро. Вот визитки отеля и моя личная. В любое время. Ресторан – справа. Лифт – прямо. Пойдемте. Леди позвольте обращаться к вам по-дружески: Лиз и Вар, а то пока я скажу полное имя нас возьмут на абордаж. Благодарю. Ну, вот мы и пришли. Карточку сюда. Картинкой вверх. Отлично! Вар, вы пронзаете меня своим взглядом, как шпагой. Что-то не так?

– Нет-нет, – вскинулась девушка, – я просто хотела спросить – это ваше настоящее имя? – она кивнула на визитку.

– Пусть вас не смущают совпадения, – широко улыбнулся Рамиро, – наша семья в туристическом бизнесе очень давно. По сути это наша жизнь. В семье традиция – старших сыновей называть в честь далекого предка.

– Понятно, – кивнула Варя, – у меня еще вопрос. Кто просил вас прислать мне приглашение? Знаю, что это кто-то из моих друзей хотел сделать подарок, но кто именно, не знаю. Хотелось бы его поблагодарить.

– Точно не знаю. Приглашения оформляет Нора, моя сестра. Она ведет переписку с туристическими агентствами, я только отвожу их на регистрацию в мэрию. У нее все можно выяснить утром. Во время завтрака Нора обычно пьет кофе в ресторане. Там же и выберите экскурсии. Что-нибудь еще?

– Еще… Шампунь в ванной тот, что предпочитала Грейс?

– Вы, – Рамиро искренне рассмеялся, – вы первая, кто об этом спрашивает. Три-ноль… Кстати, отличная мысль заказать такую этикетку. Подарите идею? Тогда я позволю себе угостить вас пивом.

– Лучше эль… – девушка запнулась и смущенно опустила глаза, укоряя себя за такую несдержанность, – обещала подруге попробовать настоящий ирландский эль… Если это не так сложно, конечно.

– Вы в сказочной стране, Вар. Тут все возможно.

Ресторан отеля был заполнен на треть. В основном публика в возрасте, но стремившаяся показать, что они еще хоть куда. Это выражалось в широкополых шляпах, прикрывавших лысины и ярких накидках на покатых плечах. Несколько официантов в одинаковых пиратских костюмчиках сновали между столами. Интерьер ресторана был стилизован под средневековую таверну. Добротная грубоватая на вид мебель из темного дерева. Посредине зала огромный камин, где на вертеле жарилась тушка барана. По стенам висели портреты монархов, флибустьеров и морских баталий. На небольшой сцене пятеро музыкантов исполняли забористую мелодию.

– Наш столик, – Лиза первой увидела табличку с их именами, – напротив сцены. Как мило!

Музыканты заметили восторженные взгляды новых слушателей, которые не кинулись к тарелкам и бокалам, и заиграли веселей. Когда мелодия закончилась, Иван, не говоря ни слова, подошел к парню с гитарой и что-то шепнул на ухо. Тот улыбнулся и закивал. Спутницы накинулись на Ивана с вопросами, когда тот вернулся к столику, но он интригующе помалкивал. Наконец зазвучала скрипка, потом мелодию подхватила вторая. Подруги переглянулись. Когда чистый голосок девушки стал выводить знакомую песню, обе одновременно захлопали в ладоши:

– «Зеленые рукава!»

Они стали слегка покачиваться в такт мелодии, полностью отдавшись удивительно лиричной теме. Уже было не важно из какого она фильма и когда они ее слышали. Главное, это было вживую. Музыканты тоже играли с нескрываемым удовольствием. Получилось славно.

– До чего душевно, – почти прошептала Лиза, – я даже не ожидала. Ванечка, какой же ты…

Она не закончила фразу, а просто обняла и поцеловала мужа.

– Семь лет назад, – улыбнулся Иван, ласково поправляя выскользнувший локон из прически Лизы, – мы были на Канарах.

– Первый раз вдвоем, – перебила его Лиза. – Мы еще не были женаты. У меня с мамой был очень серьезный разговор перед поездкой.

– Тогда прошла премьера первого сезона сериала «Тюдоры», – Иван с нежностью посмотрел на нее. – И эта мелодия из фильма нас просто покорила. Помнишь…

Они замолчали, обнявшись, и Варе вдруг стало так неловко. Она вспомнила, как они стояли обнявшись в пещере горы Белухи на Алтае. Такое же щемящее чувство и тогда коснулось души девушки. Может быть это была зависть, а может, сопереживание и даже причастность к их удивительной любви.

– Я тоже «рукава» по этому сериалу помню, – призналась Варя. – Надо же, узнать об этом в Ирландии. Тесен мир. Я где-то читала, что русские, попадая за границу, вдруг становятся удивительно добрыми к соотечественникам.

– А правда ли, – вдруг спросила Лиза, – что эту песню написал сам Генрих VIII?

Она мягко высвободилась из объятий мужа, видно по-женски почувствовав Варину растерянность. Словно она была в чем-то виновата из-за того, что девушка пока не нашла себе спутника жизни.

– Да, я читала об этом, – отстраненно проговорила подруга, разглядывая портреты на стенах. – Вот он где… Привет, Генрих… Честно говоря, мне не верится, что такой боров мог написать подобные стихи. Даже для Анны Болейн. Скорее всего, это реклама, а уж ирландцы, точно, с этим не согласятся.

– Значит, – знакомый голос отвлек их от разговора, – в Москве тоже знают «Зеленые рукава».

Рамиро, в хорошо сидевшем на нем костюме пирата, стоял рядом, положив руку на эфес шпаги.

– Позвольте вам предложить попробовать настоящий ирландский эль, – он дружески улыбнулся, – тем боле, что я уже пообещал леди…

Супруги мельком переглянулись.

– Конечно, – Иван широким жестом пригласил гостя к столу. – Мы смотрели сериал о Генрихе VIII, вот и вспомнили.

– Ваши ребята замечательно играют, – похвалила музыкантов Лиза, – а солистка просто прелесть.

– Ее зовут Ита, – подсказал Рамиро, – старинное ирландское имя. В переводе звучит, как жажда. Они играют в понедельник, среду и пятницу. В остальные дни – Риган с ребятами.

– Риган? – переспросил Иван.

– Не путайте с Рейганом, – усмехнулся «пират», слегка стукнув шпагой о пол. – Риган в переводе – маленькая королева.

– Мы пытались разобраться, – вмешалась Лиза, – кто написал «Зеленые рукава».

– Это ирландская песня, – насупился «пират», – и никогда не была английской. Ее можно написать только на нашем острове.

– Почему? – искренне просил Иван.

– Ванечка, – попыталась исправить неловкость Варя, – в песне говорится об одном безнадежно влюбленном поэте. Гордая красавица не отвечала на его знаки внимания и подарки. Однажды утром он увидел, как она возвращалась домой, и длинные рукава ее платья были зелеными. Такие следы на одежде могла оставить только трава в поле. Он догадался, что красавица провела ночь в поле не одна.

Варя объясняла это по-русски, и, чтобы загладить неловкость, обратилась к «пирату» по-английски:

– Рамиро, а какой эль считается истинно ирландским?

– Начнем с того, что эль на изумрудном острове варили всегда. Задолго до обращения в христианство. В отличии от современного пива, у эля более высокая температура брожения. Его не фильтруют и не пастеризуют, что позволяет сохранять особые вкусовые и полезные свойства. Старые рецепты использовали и хранили монахи. До того, как Генрих VIII поссорился с Папой, в местечке Килкенни был монастырь Святого Френсиса, славившийся своим элем. Во время реформ Генрих отобрал все земли у католиков и передал своим новоиспеченным дворянам. Пивоварню закрыли. Но. Нашелся ирландец по имени Джон Смитвик. Хотя ирландцы были лишены права собственности при Генрихе, Джо удалось запустить пивоварню на основе старинных рецептов.

– И такой эль сейчас варят? – заинтересовалась Варя.

– Мы его и попробуем, – с удовольствием сообщил «пират». – Дамам предлагаю красный сорт старого доброго ирландского эля Килкенни, а мужчинам покрепче – Смитвик Ириш.

Рамиро подал знак официанту. И вскоре на столе стояли два небольших изящных бокала с ярко-красным напитком и две большие кружки – с золотистым. Все чокнулись и приступили к дегустации. Похвала мужчин была ожидаема, а вот подруги были приятно удивлены:

– Какой вишневый вкус! – облизнулась Варя.

– И очень приятный, – подмигнула ей Лиза.

– Скажите, Рамиро, – серьезно спросила Варя, – а фестиваль флибустьеров будет на острове?

– Конечно! Вы слишком поздно прислали заявки. На острове всего пара небольших отелей и гостевые домики, но они все давно забронированы. Обычно это молодежь. Приедут через три-четыре дня. Как правило, собираться начинают в пятницу вечером. Суббота отводится междусобойчиков и клубных встреч. Фанаты едут со всей Европы. В воскресенье общий фестиваль, викторины, маскарад, историческая реконструкция десанта и салют.

– Значит, мы можем эти дни побродить по Клэр самостоятельно?

– Можно, но лучше записаться в группу с экскурсоводом. Без фестиваля там обычно скучновато. Это время любят орнитологи. В основном народ едет посмотреть цистерцианское аббатство, замок Грейс и ее часовню, согласно легенде именно там похоронена королева пиратов. Открою вам старую пиратскую тайну – осмотреть развалины можно за час, остальное время будем развлекаться, так что запасайтесь здоровьем.

– Как вы сказали? – удивился Иван, – аббатство цист…

– Цистерцианцами, – пришла на выручку Варя, – или белыми монахами называли католический орден, имевший сильное влияние в Европе XII–XIII века. Особенно в средневековой Испании. Название от латинского цистерциум, то есть обитель. На сколько я помню, они были аскетами, развивали сельское хозяйство, овцеводство и даже экономику. Носили белые одежды с черным поясом. Генрих VIII закрыл все их монастыри в Англии.

– И тут Генрих отметился, – не выдержала Лиза. – Тогда «Зеленые рукава» точно не он написал.

Все рассмеялись и чокнулись бокалами в знак полного согласия с этим утверждением.

– А как нам попасть на остров Клэр самостоятельно? – неожиданно спросила Варя. – Я кое что читала о нем, хотелось бы самой посмотреть и сравнить.

– На пароме, – тут же откликнулся Рамиро, – если позавтракаете к половине восьмого, то я успею подбросить вас в Луисборо. Там с причала Рунит утром и вечером отходит паром на Клэр. За двадцать минут доберетесь. У нас на ресепшен есть подробная карта острова. Только запомните, паром сейчас дважды в день. Еще не сезон. На вечер пятницы у нас запланирована поездка на микроавтобусе. Он довезет прямо до отеля «Фалькон» на Клэр. Возвращаемся в понедельник утром. Уезжаем в аэропорт Дублина ровно в полдень. Все остальное время в вашем распоряжении.

– Спасибо, – поддержал Варю Иван, – мы любим независимость.

– Нет проблем, – улыбнулся «пират», – уважаю самостоятельных людей. В половине восьмого моя «Роскошная грива» будет бить копытом у дверей… Я позвоню утром в отели Клэр, если есть комната до четверга, попрошу оставить для вас. Только с компенсацией за наши апартаменты будет проблема.

– Не стоит беспокоится, «капитан», – успокоил его Иван, – наш договор остается в силе.

– Отлично. Сотовый леди Вар-р-рия у меня есть, а у вас – мои визитки. Так что, на связи… Не смею более мешать. Ита вам споет еще немало хороших ирландских песен. Таких, что несмотря на поздний час и дорогу, ваши ноги сами пустятся в пляс. И не упустите случая отведать бараньей ножки на вертеле. После эля лучшей закуски не найти.

Рамиро, галантно откланялся и, придерживая шпагу, направился к заскучавшей паре у окна. Поравнявшись с официантом, он что-то шепнул тому на ухо, кивнув в сторону стола, за которым сидели русские.

Через пару минут у них на столе появились бокалы с пенящимся элем и огромная тарелка с ароматной бараниной, пахнущей дымком и какими-то травами. Официант стал ловко нарезать сочные ломти, одновременно поясняя, кулинарные секреты. Впрочем, это уже было лишним, все почувствовали необъяснимый голод. Даже Лиза, с сожалением посмотрев на свою фигуру, махнула рукой, вооружаясь вилкой и ножом.

 

Глава V

Свежий утренний ветер трепал волосы, забирался под одежду и даже шнырял по карманам. Волны игриво шлепались о борт свежеокрашенного белого парома, разлетаясь солеными брызгами.

– Не замерзнешь? – Лиза обняла подругу за плечи, – Атлантика…

– Выросла на Черном, была на Средиземном и Красном, теперь, вот, добралась сюда. Наверное, это у нас в крови от предков – открывать новые земли.

– Ну, ты же хотела побывать на этом острове. Вот он…

Впереди, по ходу парома, виднелась зеленая полоска прибрежных скал острова Клэр. Над левой его половиной возвышалась гора. Легкая облачность придавала ей синеватый оттенок.

– В детстве я столько раз представляла себе, как пройдусь по острову пиратов, что иногда мне кажется, будто я выросла на тут.

– Дежавю?

– Не знаю…

– Я понимаю, что ты немного расстроена обыденностью нашей поездки, – Лиза говорила, глядя куда-то вдаль, – Это бывает… Зато мы вместе проведем отпуск. Кто знает, когда бы еще выбрались.

– Вы хотели в Геленджик, – извиняющимся тоном произнесла Варя.

– Можем на обратном пути заехать. На недельку. Позвони маме. Какие проблемы!

– Как ты себе это представляешь? Меня не было дома пять лет, а теперь я заявлюсь проездом…

– Варька, ты слишком драматизируешь.

– Такая уродилась…

Они замолчали, разглядывая прибрежные скалы. Паром огибал остров справа, очевидно, направляясь к какому-то причалу.

– Красота-а, – незаметно подошедший Иван обнял обеих, – настоящий пиратский остров. Не подступиться к берегу. У нас леса, горы и тайга непроходимая, у них океан, но что-то родное в этом есть…

– Ты прав, – ту же откликнулась Варя, – у нас одни корни. Где-то в 6 веке до нашей эры кельты дошли до современной Франции. Огромная территория от Нормандии до Карпат стала жить по кельтским законам, но это не было единым государством наподобие современных федераций. Кельтские друиды подобно русским волхвам не допускали единовластия и формирования царских династий. Как теперь говорят – политической элиты, передающей власть по праву рождения. Они всегда выбирали себе вождей сами. При этом не каждый соглашался на такую роль.

– Почему? – удивился Иван.

– Обычай обязывал вождя первым идти в бой и последним садиться за стол. Только самый сильный и благородный воин способен так поступать. И у кельтов, и у русов не было централизованного государства, царя, армии, полиции, судебной или исправительной системы. Все, к чему мы привыкли – привнесенные законы «серых».

– На чем же держался порядок? – недоумевал Иван, – как они защищались от врагов.

– Традиции… – лаконично ответила любительница истории.

– Никого не нужно было заставлять жить по совести. Обрати внимание – не по закону или правилу, а по совести. Это прививалось традицией, а нарушившего ее изгоняли или уничтожали, как заразу. Если совершалось преступление, каждый мог сам выбрать меру наказания потому, что точно так же поступил бы кельт в лесах Галлии или Донских степях. Так бы поступил рус Поволжья или побережья Ладоги. В этом единстве была их сила.

– Не было суда и следствия?

– Это сейчас нужно собирать улики и доказывать, что вор украл. Обрати внимание на это короткое русское слово. У наших предков это было широкое понятие, включавшее в себя и предателей, и тех, кто пытался подменить традиции другим укладом. Например, Лжедмитрия тоже называли вором. Вот оттуда же проворный – то есть прошедший по грани.

– Ты хочешь сказать, – не согласился Иван, – что можно было указать на любого, и он уже становился вором?

– Нет, конечно, – Варя отстранилась и серьезно посмотрела на супругов, – у наших предков было сильно развито… Как мы теперь называем – шестое чувство. Кроме друидов или волхвов в каждом поселке были ведуньи и просто владеющие, как мы теперь говорим, экстрасенсорикой. Они никогда не ошибались потому, что черпали знания из достоверных источников.

– Ты серьезно? – насторожился Иван.

– Такому жизненному укладу русов более шести тысяч лет. И он до сих пор живет в наших генах. Не случайно первое возмущение русского – это несправедливо!

– Ты права, русский сразу может дать в морду, чувствуя несправедливость, и только потом может подумать о последствиях. Американец же скажет – ничего личного.

– Более того, – подхватила Лиза, – русский будет биться за правду до последнего…

Длинный гудок прервал разговор. Паром заходил в небольшую песчаную бухту, дугой врезавшуюся в скалистый берег. Несколько рыболовных сейнеров и прогулочных катеров покачивались на легкой волне справа, с левой стороны суда швартовались к причалу.

С парома сошло человек десять. Не сезон. Единственный «Fiat» с номерами графства Мейо медленно выкатил на причал. Водитель сидел в напряженной позе, подавшись вперед и крепко вцепившись в руль.

– Вань, ты не волнуйся, – подбадривала мужа Лиза, – тут все тоже самое, только наоборот.

– Выезжаем на шоссе налево, – Варя с картой на коленях сидела на первом сидении за штурмана, – в городе скорость не более 50. Указатели в километрах.

Островок Клэр казался безлюдным. Совершенно свободная дорога извивалась вдоль берега. Редкие указатели и съезды к аккуратным домам с крышей покрытой темной черепицей. Ехали медленно и молча.

– Лиз, – не отрываясь от дороги, произнес Иван, – а помнишь, как мы по Тенерифе с тобой катались.

– Не отвлекайся, – строго цыкнула на мужа Лиза, но улыбнулась.

– Это здорово, что Рамиро подсказал взять машину напрокат рядом с отелем. Именно тут можно без напряга привыкнуть к левому рулю. Да, и дешевле, чем в Москве. Я недавно заказывал коллеге в Домодедово машину. У нас такая же «Джетта» с автоматом на трое суток обошлась в 250 евро, а тут 120.

– Вань, – перебила его Варя, – сейчас направо поворот к аббатству. Вон, указатель…

– Спасибо, вижу. Тут и разрыв белой линии есть. Ну, все, как у людей.

Аббатство оказалось давно заброшенным. Высокие стены серого камня неплохо сохранились. Во внутреннем зале совершенно пусто, только цветные фрески на стенах. Позади здания небольшое кладбище с темными кельтскими крестами, поросшими мхом. Вместо надгробных холмиков были огражденные маленьким бордюрчиком квадраты белой щебенки. Поодаль плоские надгробные плиты красного цвета с выбитыми позолоченными надписями. Они оказались на ирландском, а не английском языке. Еще дальше виднелась мраморная фигурка скорбящей девы. Подойдя ближе, троица увидела короткую надпись под статуей на английском: «Грейс О'Мэлли. Да упокоится твоя мятежная душа». Такой же прямоугольник со щебенкой, и более ничего. Это было странно. Все ожидали увидеть что-то особенное.

У Вари зазвонил сотовый. Она сначала удивленно посмотрела на друзей, потом сообразила, кто мог ей звонить.

– Привет, Рамиро. Да, уже в аббатстве… Вот как? Спасибо. Мы сейчас подъедем.

Девушка отчего-то так обрадовалась услышанному, что заторопилась к машине, не объяснив спутникам, что произошло. Они покорно засемени следом.

– Возвращаемся к причалу, – скомандовала она, но увидев вопросительный взгляд Ивана, пояснила. – Рамиро забронировал нам хороший номер в гостином домике на берегу, но стоит поторопиться… Надеюсь, мы тебя не разорим?

«O'Gradys» оказался аккуратным домиком в полтора этажа у дороги. Невысокий забор из серого камня и калитка были мрачноваты, зато улыбчивая хозяйка Кейт встречала их, как старых друзей. Без лишних слов Кейт проводила гостей по широкой лестнице наверх. Просторная гостиная всем понравилась. В центре располагался камин, облицованный серым камнем, над ним полка с различными ракушками. Напротив – кресла с массивным столом, у которого столешница была собрана из четырех толстых деревянных брусков, напоминающих шпалы.

– Соли-идно, – протянул Иван, положив ладонь на отполированное дерево. – На века.

– Один может спать на диване у камина, – пояснила хозяйка, – а двое в спальне. Завтрак и чай вечером. 85 Евро в сутки. Можете остаться только до полудня пятницы, надеюсь, вас Рамиро предупредил.

Троица радостно закивала в ответ.

– Телевизор, компьютер с выходом в интернет, ванна – все в вашем распоряжении. Мой сосед Симас может организовать вам отличную рыбалку, а я приготовлю ваш улов. С его сыном Мерти можете посмотреть замок Грейс, аббатство, сигнальную башню. Он тут каждый камушек знает.

– А как нам этого парня найти? – вскинулась Варя.

Кейт открыла окно и позвала пацана.

– А сейчас, – хозяйка ласково посмотрела на ребят, – самое время выпить по чашке чаю. Располагайтесь, я накрою на стол.

Замок королевы пиратов, вернее то, что от него осталось, располагался на скалистом выступе рядом с бухтой. Здесь гулял свежий океанский ветерок, а вид был просто великолепный. Солнце еще не высоко поднялось над водной равниной, и слепящая солнечная дорожка бежала по редким волнам до самого Луисборо. Шустрый подросток Мерти гордо показывал иностранцам развалины некогда грозного замка, не переставая рассказывать истории о Грейс и ее подвигах. Когда они поднялись по винтовой лестнице на вершину чудом уцелевшей башни, сердце девушки забилось. Она долго стояла на небольшой площадке, открытой всем ветрам. Весь горизонт занимала зеленая полоска противоположного берега вперемешку с горами, возвышавшимися то там, то тут. Все это, в понятии Мерти, было «материком». Островом считался только Клэр, и тут была своя жизнь.

Когда-то здесь жила Грейс, кумир детских грез девчушки из Геленджика. Дерзкая и решительная, отчаянная и удачливая. Со шпагой в руке и кинжалом за поясом она брала на абордаж испанские и английские суда. Возможно вот с этого места высматривала на горизонте парус или поджидала на своем бриге торговца у мыса Мизен-Хед. Варя иногда задавала себе вопрос, почему она не родилась в то время. Ей хотелось бы прожить короткую и яркую жизнь флибустьера, а не библиотекаря.

Неожиданно заморосил дождь. Не летняя майская гроза, а, скорее, что-то осеннее. Пришлось укрыться в башне, опустившись по ступенькам пониже. Там у высокого узкого, как бойница, окна стояли трое.

– Варя, – Лизы обрадовалась появлению подруги, – ты слышала байку о Грейс?

– Это какую?

– Мерти утверждает, что королева пиратов, ложась спать в этой башне, привязывала к своей ноге бечевки, другой конец которых был привязан к мачтам ее кораблей, стоящих в бухте. Так она контролировала своих головорезов… Это правда?

Варя рассмеялась.

– Еще Мерти рассказывал, что Грейс убила своего брата Домналла.

– Это выдумка Энн Чэмберс, – быстро заговорила девушка на русском, – по закону власть над кланом О'Мэлли после смерти Оуэна, их отца, должна была перейти только к старшему брату. Грейс в присутствии старейшин клана действительно победила старшего брата Индульфо в честном поединке, но не убивала его. Признавая это Индульфо уступил ей остров Клэр с этим замком впридачу. А, вот, младшего брата лысой Грайнэ звали Домналл, как и ее первого мужа. Путаница в именах. Мужа Домналла действительно убили, но в бою, когда Грейс было 30 лет, и она командовала флотом мужа. Домналл Воинственный был преемником соседнего клана пиратов, и ее брак с ним был основан на договоре, подтверждавшим, что жена флотоводец.

– Слушай… – восхищенно проговорила Лиза, – это тебе нужно тут гидом быть.

– Я бы выбрала ее судьбу, чем рассказы о ней.

– Мерти, – уже по-английски обратилась Варя к парнишке, – а где похоронили Грейс?

– В аббатстве, – он спустился на несколько ступенек к противоположному окну башни, – во-он там виднеется его серая стена.

– А здесь, что мы еще не посмотрели? – спросила Лиза.

– Часовню, – без энтузиазма откликнулся парень. – Только она без крыши.

Трое подошли к Мерти и по очереди выглянули, с любопытством изучая развалины часовни. На ярко-зеленом склоне скалистого выступа, где возвышался некогда грозный замок Бэльклэр, виднелись остатки стен небольшого прямоугольного здания.

– Спустимся, посмотреть, – предложила Лиза, – эта башня выглядит гораздо интереснее издалека.

Действительно, интерьер из серого камня глаз не радовал. Давящее ощущение маленьких помещений и узких окон не оставлял места для романтики. Куда привычнее были русские деревянные дома, рубленные одним топором, с резными наличниками и фигурным крылечком. Летом в них было прохладно, зимой тепло. Связь с землей, с природой не прерывалась. Все рядом, только руку протяни.

– Ой, дождик был, – удивилась Лиза, – я и не заметила.

– Это здесь в порядке вещей, – обернулась шедшая впереди Варя, – климат влажный, зато трава всегда зеленая. Гольфстрим одним словом.

Часовня была сложена из грубо обтесанных серых камней с белыми прожилками швов. Внутрь полуразрушенного здания через небольшое окно и дверной проем с решеткой без запоров иногда прорывался ветерок. Не найдя на полу даже брошенной обертки, он быстро исчезал. Ни витража или какой-нибудь резьбы по камню. Часовенка выглядела удручающе. Возможно здесь когда-то и молились за спасение ушедших в море или упокой, но теперь горестные слезы никто не лил, разве что дождик.

– Как-то мрачновато здесь, – Иван стоял посредине пустого помещения, разглядывая ровные плиты, устилавшие весь пол часовни. – А развалины замка сейчас кому-то принадлежит?

– Семья О'Мэлли владеет им более шести веков, – четко отбарабанил Мерти, – еще в их собственности гостиница, паромная переправа и несколько ферм по разведению овец. Вы можете приобрести сувениры, вязаные шарфы и сумочки ручной работы.

– А есть еще какие-то легенды, связанные с Грейс? – не утерпела Лиза.

– После ее смерти, – медленно проговорил Мерти с интонацией трагического актера, – испанский пират Рамиро, влюбленный в Грейс, выкрал ее тело и похоронил в море, как и положено королеве пиратов. В воскресенье будет фестиваль памяти Грейс, и утром мы опустим на воду венки с зажженными свечами около Каер Айленд, где Рамиро провел обряд захоронения.

– Энн Чэмберс, – язвительно заметила Варя по-русски, – вошла в историю. Вернее, натворила в ней… Бывает, что саги или легенды находят подтверждения у археологов, но чаще наоборот – легенды постепенно становятся историей.

Воцарилось молчание, которое нарушил Иван:

– Смотрите, тут плиты явно сдвинуты.

Все, кроме ирландца, склонились над неровным швом между плитами с выщербленными краями.

– После смерти королевы пиратов, – заговорчески сообщил паренек, – тут все не раз переворачивали вверх дном. Все стены в замке простучали, и подземелье в башне, а холм вокруг просто перекапали. В аббатстве все могилы вскрыли, но ничего не нашли.

– То-то все старые могилы там новым гравием присыпаны, – покачала головой Варя.

– Искали сокровища Грейс? – неуверенно спросила Лиза.

– И сейчас иногда приезжают, – кивнул Мерти, – японской аппаратурой просвечивают, но и фартинга не нашли.

– Не может быть, – Иван отряхнул ладони, – чтобы на таком острове не было пиратского клада.

– Все так говорят, – мотнул головой подросток, – даже соседние острова перекопали. На Инишбофин развалины замка Кромвеля по камушкам разобрали.

Улыбка пробежала по лицам туристов, представивших себе этот процесс. Начинающий гид остался доволен собой, уж если эти угрюмые русские понимают его шутки, то скоро он сможет проводить экскурсии за деньги.

– Обычно, – сменила тему разговора Варя, – на территории замка должен находиться колодец, а то и два. Иначе осаду не выдержать более недели. Я не заметила с башни и намека на колодец.

– Его засыпали, – с сожалением пояснил Мерти, – потому что каждый второй, приезжавший на Клэр, начинал искать клад в колодце святой Бригитты. Обычно ночью. Кого-то там засыпало, кого-то конкуренты сбрасывали… В общем пару жмуриков каждый месяц. У нас на острове нет полиции, и когда следователи приезжали с «материка», это всех раздражало. Вот колодец и засыпали.

– А сколько жителей на Клэр? – оживилась Лиза.

– После рождения Маурин – 157.

– И нет полиции? – переспросил Иван.

– Нет, – улыбнулся молодой ирландец, – иначе пабы не будут работать круглосуточно.

– Мерти, а как называется эта гора? – Варя кивнула на большую продолговатую возвышенность позади серя.

– Ближе к нам Нокхавен, за ним Нокмор. Там есть старый маяк, но его переделали в гостиницу. Кстати, на западной стороне Клэр есть Лазурная бухта. Для кораблей она мала, да и подходить опасно из– за подводных камней. Высадиться можно только на надувной лодке.

– И чем же она хороша?

– Со склона Нокмор в бухту стекает ручей, и вода там наполовину пресная, поэтому водоросли необычного цвета. Есть старая легенда – кто не побоится в полнолуние искупается в Лазурной, встретит богиню Дану.

– Дану, пришедшую с севера? – вскинулась Варя. – Жену Бога Солнца Беленуса?

– Да, – удивился парнишка, – откуда вы знаете?

Девушка приподняла взгляд, то ли вспоминая что-то, то ли обращаясь к кому-то незримому для присутствующих, прошептала:

– В ирландских сагах о короле Артуре она под именем волшебницы страны Аннона устроила хитроумную ловушку для Артура и его рыцарей в Опасном лесу. После долгих скитаний по тому лесу в Камелот вернулось только девять воинов из сорока.

Все замолчали, глядя на Варю в каком-то оцепенении. Она же, не шелохнувшись прошептала:

– Только не говорите мне, что завтра не будет полнолуния. Это судьба.

 

Глава VI

Варе не спалось на новом месте, хотя Иван и Лиза после парома и прогулок на свежем атлантическом воздухе быстро затихли. Оставшаяся где-то позади столичная суета, с ее привычной толкотней, шумом и гамом, еще держала девушку своими невидимыми узами, поэтому размеренный ритм жизни острова Клэр настораживал. Казалось, что все замерло в ожидании чего-то зловещего. Не было даже звука проезжающей машины или разговора редких прохожих, чтобы нарушить нависшую тишину. Разве что, в маленькой бухте через дорогу скрипнет на волне старая рыбацкая шхуна.

У девушки мелькнула мысль, интересно, как пираты обозначали, что они пришли домой. Вот, например, наши казаки вешали на стену свою шашку. Это была традиция, но в ней все было продумано. Хозяин пришел домой, начиналась подготовка к ужину, и каждый знал, что ему делать. Без суеты и споров, которые бывают в современном доме о том, кто забыл купить хлеб. Похоже, на Клэр еще живут по таким традициям. И долгие годы борьбы с Англией за независимость, и скверная репутация ирландских футбольных болельщиков, и привычка без разговоров подбить кому-нибудь глаз в пабе – все это национальная традиция. Она сидит где-то очень глубоко в генах, и потому неистребима, как и у нас, русских. Наверное наши общие предки кельты и русы унаследовали эти традиции от своих предков. И это был единый народ, объединенный единой традицией, а не списком законов, которые горстка людей ежегодно переписывает с единственной целью заставлять большинство работать на тех, кто провозгласил себя избранными. Избранными богом, собранием, электоратом…

– О, какие интересные мысли не дают тебе спать, – услышала девушка знакомый голос.

– Грейс! – едва не вскрикнула Варя.

– Мы можем поговорить ментально. Зачем так кричать, а то здесь соберется весь остров.

Девушка села на диване, обхватив руками коленки и уткнувшись в них носом. Обведя глазами комнату, она не увидела гостью и спросила:

– Ты здесь?

– Частые переходы требуют много энергии. Надеюсь мы можем общаться без картинок?

– Конечно.

– Знаешь, в этом доме был хороший паб, и мы отплясывали здесь жигу. Ты уже послушала настоящую ирландскую музыку? Когда две скрипочки начнут мелодию, ее подхватят волынка и флейта, а голосистая девчонка ударит в бубен… Устоять невозможно, и все ринутся в пляс, как на абордаж, да только места вокруг маловато. Ах, как мало нам отведено времени в этом мире. Ты не представляешь, как порой хочется забросить все к черту и вернуться!

– Я как раз об этом хотела спросить, – едва успела вставить слово ошарашенная девушка.

– Ты побывала в часовне? Как там?

– Часовня явный новодел – ни резьбы по камню, ни фресок. Плиты не мраморные, почти не стертые, только края побиты. Видно не раз их поднимали.

– Святой Патрик!

– Еще мне показалось, что часовня стоит не на своем месте. Ее ось не точно ориентирована на восток, и колодец должен быть ниже по склону.

– Дьявол! – Это проделки англичан. Значит, они выместили зло на моем замке и часовне… Что же теперь делать?

– Нужно искать настоящий саркофаг, – тут же отозвалась Варя. – Думаю, тебя, как члена знатного рода должны были похоронить соответственно. У кельтов, как и моих предков русов, били строгие традиции похорон.

– Думаешь? – голос Грейс звучал настороженно. – Продолжай, девочка.

– У каждого племени или клана были свои узоры и орнаменты. Будь то ткань, посуда, оружие или погребальный камень. Наши предки так узнавали друг о друге без слов. При жизни и после смерти. Я постараюсь найти образцы надписей или орнаментов саркофагов и одежды захоронений твоего времени. Ты же была из клана «Черного Дуба».

– Собираешься осквернять могилы! – голос просто звенел от праведного гнева.

– Успокойся. В наше время есть справочники с такой информацией. Подожди немного, и я попробую отыскать орнаменты твоего рода… Если я буду рассматривать картинки, ты их тоже увидишь?

Варя метнулась к ноутбуку на соседнем столе, и через несколько минут начала поиск.

– Я буду смотреть на экран. Тебе так видно?

Какое-то время обе молча наблюдали за мелькающими картинками на экране, пока ирландка не остановила девушку.

– Стой! В таком хоронили моего отца.

– Отлично. Это я запомню. И еще, может, ты догадываешься, куда верный человек мог бы тебя перезахоронить, чтобы твои… Ты не досталась врагу.

– Вот уж не думала об этом. Кому нужны кости старухи. Хотя. Эти англичане способны и не на такое. Золотишко-то я припрятала в надежном месте, а кости. Думаю, нужно искать в Белой пещере. Это на южном склоне Нокхавен. Вход замаскирован вереском. Однажды мы прятали там кое-что и нашли в известняковых нишах чьи-то кости. Я бы рядышком положила… Хотя столько времени прошло.

– Предлагаю все-таки проверить.

– Ты умная девочка. Мертвецов не боишься.

– Ты же мне разрешила потревожить… ну, то что осталось.

– Святой Патрик, я же не торгуюсь! Только если найдешь мой перстень с бирюзой. Я носила его на правом указательном пальце. Сохрани. Я за ним еще вернусь.

– Обещаю. Если найду. Но еще нужны особые приметы. Извини Грейс, у тебя были переломы или что-то еще?

– О, это сколько угодно. Слева вверху два зуба выбиты эфесом. По правой голени до кости рубанули саблей. Мизинец на левой ноге чуть не отсекли кинжалом. А зачем тебе?

– Ну, я же должна отыскать именно твои кости, – смущенно пробормотала Варя, сама понимая нелепость их разговора. – Нужны какие-то приметы. Только специалисты могут отличить скелет европейца от скелета азиата.

– Специалисты? Ты хочешь сказать, что для кого-то это стало специальностью? Святой Патрик! Я знаю, что были «гробовщики», вскрывающие могилы ради ценностей, но это низкие людишки, не способные на стоящее дело… Извини, что-то я разволновалась. Энергия на исходе. Мне пора… Я рада, что ты добралась на Клэр. Удачи!

В наступившей тишине Варе стало как-то одиноко и неуютно. Ей подумалось, что сама она интересна только привидениям и контактерам иных миров, а в этом… Неожиданный шум отвлек ее от грустных мыслей. Это было похоже на пьяную драку у какого– нибудь паба. Девушка облегченно вздохнула и повернулась на другой бочок. Хорошо все-таки, что жизнь продолжается, несмотря на то, что кому-то подобьют глаз.

– Соня, вставай, – откуда-то издалека донесся знакомый голос. – Э– эй.

– Ты опять? – возмутилась Варя, думая, что вернулась ночная гостья…

– Бужу тебя пять минут, – улыбнулась Лиза. – О рыбалке забыла? Симас готовит снасти. Ванная свободна. Бегом!

У Вари действительно совсем вылетело из головы, что они вчера договорились с соседом Кейт, о рыбалке. Дорого, конечно, 600 евро за день, но Иван только рукой махнул. Тут же вспомнился рассказ Мерти о Лазурной бухте и ритуальном купании в ней, чтобы встретиться с Дану. Девушке вдруг стало неловко за свою настойчивость. Мелькнула слабая надежда, что никакого полнолуния не будет. Она включила ноутбук и побежала в ванную, пока он загружался. Вернувшись, Варя быстро отыскала в интернете табличку с датами новолуний. Ближайшее 13 мая, среда.

Они вылетели из Москвы в понедельник, значит сегодня среда.

– В реках и озерах, – ухмыльнулся Симас, свысока взглянув на троих пассажиров арендовавших его катер для рыбалки, – рыба, конечно есть, но разве это рыбалка, сидеть с удочкой у «тазика» где для тебя откормили «поросенка». Настоящая рыбалка это круче чем охота, если это на воле, где нужно побороться с рыбой. Так сказать один на один. Когда все против тебя… Это я понимаю! Вот вы лицензии купили, а результат пока неизвестен. Придется потрудиться. Для ленивых в Ирландии есть 4000 озер, где вам подгонят на крючок лосося или форель.

Бывалый рыбак сделал солидную паузу, словно ждал, когда трое салажат заглотнут наживку, и можно будет продолжать. В чем-то он был прав. На речку или озеро рыбаки обычно добираются порознь на своих машинах, а в море выходят на одном катере или шхуне. Это объединяет. Уже на пирсе они становятся одной командой, с одним капитаном. Причем повернуться и уйти в любое время нельзя. Море сразу накрепко связывает.

– В акулу можно поймать? – не выдерживает паузу Лиза. – Настоящую.

– А то? – Симас почувствовал, что пришло его время и раскуривает трубку, – Можно и треску, и скумбрию, и сельдь, и сардину, и камбалу, и кефаль, и угря, и губана, и сайду, а какой голец нынче… А! Кому по душе зверюга, выбирай акулу или ската. Да пальцев не хватит на руках и ногах, чтобы посчитать какая рыба у нас ловится.

– И, вот, мы это все выловим сегодня? – не сдается Лиза.

Рыбак только хитро усмехается, щурясь от дыма. Похоже, он всю свою жизнь связал с океаном и ни на что его не променяет. Шикарные офисы, дорогие машины, секретарши, интриги и деньги, которые вечно дешевеют. У него всегда свой курс, выбранный им. Разве это так мало! Два или три ужина он все равно не съест, а сравнится ли любая рыба, приготовленная в ресторане с тем, что готовит Кейт!

– А вдруг шторм? – Лиза просто не отходит от капитана, – или айсберги.

– Посмотрим, кто кого, – ирландец понимает, что эта русская не так проста, но ему нравится ее уважительное отношение. – Не выпить ли нам кофейку, Лиз? Становись к штурвалу, а я заварю.

– Ой, нет, – Лизе вдруг вспомнился другой моряк, выловивший ее в Атлантике семь лет назад. Тогда Пабло погиб, спасая ее и Ивана… Летит время. – Давайте-ка я похозяйничаю. Или женщина на корабле к беде?

– Умная женщина только отводит беду, – пыхнул трубкой капитан.

– Кипятильник закреплен на столике, остальное найдешь в шкафчике. Мне без молока, пожалуйста.

Лиза машинально готовила кофе, все ярче вспоминая Пабло, который увидел в ней свою молодую жену. Как странно перехлестнулись тогда их судьбы в Атлантике. Теперь она с другим моряком направляется на рыбалку, а Пабло тогда остался в океане, там, где когда-то потерял свою Лизбет. Впрочем, он сам хотел остаться с ней навсегда.

– Кофе сбежит, – Иван едва успел снять турку с электрической плитки, – давай-ка я сам, – он догадался о чем вспомнила жена и постарался отвлечь ее. – Однажды мы с Лизой обнаружили, что не умеем пить кофе на катере. Он то качается с борта на борт, то перекатывается с волны на волну, зарываясь носом. Просто беда, поэтому для неучей есть большие чашки, чтобы не расплескать кофе на манишку. Капитану налью в маленькую.

На открытой воде катерок стало раскачивать, Ивану пришлось передвигаться медленнее и пошире расставлять ноги. Это выглядело комично, но подруги были заняты своими чашками. Нужно было поймать момент, чтобы успеть сделать глоток кофе.

– Симас, – обратился Иван к рыбаку, – верно, что у вас ловится угорь?

– Конгер, – поправил он новичка, – у нас его называют конгер. Сильная рыба, зубастая. Как раз можем стать чуть южнее, там и ветра не будет, а то я смотрю твои спутницы скисли на волне.

– А конгер?

– Его место. Прошлой осенью там попался один красавец на 11 килограммов.

– Одиннадцать? – не поверил Иван, – У нас не более двух попадается.

– Посмотришь… – не стал уверять его капитан. – Только уговор – без меня конгера на борт не поднимать. Зубы у него очень острые… Достань-ка спиннинги под правым сиденьем.

После первого пойманного угря всех охватил азарт. Забыв про небольшую качку, даже подружки притихли, напряженно вглядываясь в темную воду Атлантики. Хотя какого-то особого внимания не требовалось, если конгер хватал приманку, спиннинг сразу сгибался пополам. Сильная рыба не собиралась признавать чью-то волю и рвала леску то вправо, то влево. Заметив это Симас спокойно подтягивал одной рукой дергающуюся леску, другой подводил под добычу сачок. Оказавшись на палубе, конгер извивался, как настоящая змея, норовя вонзить два десятка острейших зубов во все, что попадется на пути. Для такого случая у рыбака была припасена перчатка из мелкой металлической сетки. Несмотря на солидный вес и габариты, движения капитана были удивительно точны, и угорь уже через десять секунд был в большом пластиковом контейнере с крышкой на защелке.

В томительном ожидании время всегда замедляется. Когда же любой всплеск волны, дуновение ветерка, блик на воде или легкая дрожь лески вызывают новые и новые эмоции, когда малейшее движение мгновенно дорисовывается воображением до желаемого результата, время просто исчезает. Мысли вперемежку мелькают с надеждой и разочарованием. Их подстегивает убеждение, вот сейчас, сейчас точно… Так незаметно пролетают часы.

Лизе попался такой экземпляр, что взвизгнув от неожиданности, она чуть не упустила удилище. Тут же рядом возник Симас и помог справится с солидным угрем. Пока рыбак освобождал крючок на толстом металлическом поводке из зубастой пасти конгера, Лиза с опаской следила за процессом.

Когда же капитан поднялся и показал на вытянутой руке добычу, оказалась, что она почти доставала Лизе до плеча.

– Под левым сиденьем есть рулетка и безмен, – обратился Симас к Ивану, – принеси-ка, замерим этого малыша.

Конгер потянул на все двенадцать килограммов. Восторгу Лизы не было предела, она повизгивала и прыгала на одной ножке. Впервые в жизни и такая удача. Остальные рыбаки поздравили с удачей и хотели продолжить рыбалку, но капитан развел руками. По лицензии на каждого можно было выловить не более 50 сантиметров суммарной длинны угря и по 10 килограммов другой рыбы. Все… Они даже не заметили, как синий пластиковый контейнер почти целиком заполнился треской и скумбрией, а в белом контейнере конгерам стало тесно.

– Пора возвращаться, ребята, – Симас широко улыбнулся, – девятый час.

– Как? – синхронно вырвалось у рыбаков, – не может быть.

Солнце повисло над примолкшим океаном, создавая впечатление умиротворения и покоя. Даже чайки перестали кружить над катером и расселись на воде неподалеку. День был так насыщен событиями, что пролетел, спрессовавшись в одно мгновение. Забылась и качка, и воспоминания, и какие-то планы. Океан поглотил все.

– А как же Лазурная бухта? – спохватилась Варя, – мне непременно нужно там быть до полуночи… Ну, на полчасика.

Девушка обвела всех таким умоляющем взглядом, что никто не решился напоминать ей, что уже поздно, что все это выдумки, что еще только середина мая. Русские понимали друг друга без слов. Затем трое посмотрели на капитана, и он только пожал плечами, мол, дело ваше.

– На катере я туда близко не смогу подойти, – извиняющимся тоном произнес Симас, – но можно надувную лодку спустить, доберетесь до берега за десять минут. Я вернусь домой, поставлю катер у пирса и отнесу улов Кейт. Потом возьму джип и доеду до старого маяка. Это неподалеку от той бухты. У вас есть карта острова? Номер моего сотового? Хорошо, тогда буду ждать вас на стоянке у маяка. Надеюсь к нашему возвращению в «O'Gradys» ужин будет готов. Только не задерживайтесь, а то Кейт обидеться.

 

Глава VII

С вершины Нокмора медленно соскользнул желтый с красноватым отливом диск полной луны. Он казался необычно большим, даже темные пятна на нем приобрели четкие очертания. Время близилось к полуночи. Варя в нетерпении прохаживалась у кромки прибоя, а Иван с Лизой сидели на мягких бортах надувной лодки, вытащенной ими на берег Изумрудной бухты. Она была похожа на маленькую трещину в прибрежных скалах – метров десяти в длину и пяти в ширину, с обкатанной волнами крупной галькой. Сверху по склону Нокмора сбегал ручей с прохладной вкусной водой, по бокам возвышались скалы до десяти метров высотой. Русло небольшого ручья, словно продолжение трещины, рваным шрамом в скалистой породе зигзагом поднималось к вершине то ли горы, то ли высокого холма.

– Судя по карте, – нарушил молчание Иван, – нам нужно будет подняться по руслу до тропинки справа, которая выведет к старому маяку. Тут идти минут двадцать.

– Ребят, вы бы собрали лодку, да пошли потихоньку, а я вас догоню.

– Нет, Варь, – забеспокоилась Лиза, – мы тебя тут одну не оставим.

– Хотите поглазеть, как я полезу голышом в воду? – неловко пыталась пристыдить их девушка. – Купальника у меня нет, да и смотреть-то не на что. Не модель.

– Мы отвернемся, но не уйдем, – твердо ответила подруга. – Прохладно…

– Да, не переживайте, вы, – засмеялась Варя, – я выросла на море и до двенадцати лет была на равных с пацанами. Однажды летом, когда было много приезжих во дворе, мы пошли купаться на море ночью. В августе вода светилась от планктона. Круто. «Москвичам» такое в диковинку, они полезли голышом в эти волны «светлячков», а я на берегу осталась – одежду охранять. Они давай смеяться – мол, трус… А когда до них дошло почему я на берегу осталась, до упаду смеялась я. Правда, потом весь двор отказался со мной и разговаривать, и дружить… История повторяется.

– Ну, мы другие «москвичи», – обиженно отозвалась Лиза.

– Полночь, – Иван демонстративно отвернулся к склону, жена последовала его примеру.

– Наконец-то, – ни к кому не обращаясь произнесла Варя.

Было тихо. Жутковатый диск с дьявольским окрасом висел над равниной океана. Казалось, что чья-то сильная рука раскатала лунную дорожку от Лазурной бухты вдаль. Зрелище завораживающее. В душе у девушки возникла странная тревога, но очень хотелось пройтись босиком по этой вздрагивающей, отсвечивающей колдовским светом тропинке в неизвестное.

Вода не показалась холодной. Варя ее вообще не заметила. Погруженная в свои восторженные переживания, девушка делала шаг за шагом вперед, раскинув в стороны руки и приподняв лицо навстречу какому-то особому событию. Она ждала встречи с Дану. Потусторонний мир духов, приведений, мифологических героев и богов с детства окружал ее. Девушка просто жила в нем и многое, нереальное для большинства, было для нее явью.

Иван и Лиза сидели молча, стараясь отвлечься от навязчивых мыслей, им казалось, что время тянется бесконечно долго. Подглядывать или уйти они не могли, только напрягали слух. Редкие всплески в тишине ни о чем не говорили, но скоро и они стихли. Первой не выдержала Лиза. Повернувшись, она ожидала увидеть все, что угодно, только не это.

– Иван, Вари нет, – растерянно прошептала она.

– Как нет?

– Ну, не вижу.

– Это шутка такая?

Они переглянулись, ища друг у друга подтверждения возникшего подозрения. Потом кинулись в воду, бегали по небольшой кромке суши между двух скал, взбирались по скалистому руслу сбегающего сверху ручья, опять кидались в воду, но кроме Вариной одежды ничего не нашли. Девушка исчезла – утонула, спряталась, уплыла, прошла сквозь камень, вознеслась к своей мифической Дану… Мысли одна другой нелепее вспыхивали и гасли в их сознании, порождая панику.

– Стой, – Иван обнял Лизу, прижимая к себе силой, – так мы ничего не найдем. Нужно остановиться и подумать. Должно быть какое-то объяснение. Должны быть какие-то следы.

Лиза вырывалась, что-то кричала, плакала, потом, наконец затихла.

– Надо позвонить Симасу!

Минут через пятнадцать они услышали треск ломающихся веток. Потом сверху посыпались мелкие камушки. За ними на небольшую полоску суши, подсвечивая себе дорогу фонарями, выскочили рыбак и его сын. В лунном свете лица двух иностранцев напугали ирландцев еще больше, чем сбивчивый и встревоженный рассказ по сотовому телефону.

Все четверо на разные голоса звали Варю, ныряли в бухточке и выскакивали на соседние скалы, столкнули в воду надувную лодку и долго рвали мышцы, гребя то в одну, то в другую сторону. Все было напрасно. Они не сдавались, еще и еще раз повторяя свои попытки. Когда занялся рассвет, стало понятно, что шансы найти девушку упали до нуля.

Отчаяние овладело ими.

– У кого-то сотовый звонит, – неуверенно произнес Мерти, прислушиваясь.

Каждый проверил свой телефон, но не обнаружил вызов.

– Это Варькин, – догадалась Лиза и кинулась к одежде девушки, так и лежавшей аккуратной стопочкой на плоском камушке у воды.

– Алло! Ивана? Сейчас.

Все с удивлением наблюдали, как Иван взял сотовый и назвал свое имя. Несколько минут он молча слушал, глядя куда-то вдаль. На фоне подкрашенных восходом облаков его лицо все больше бледнело. Затем он подтвердил кому-то по-английски, что согласен, выключил сотовый и как-то очень аккуратно положил его в нагрудный карман рубашки. Остальные, затаив дыхание, ждали объяснений.

– Варю похитили, – срывающимся голосом сообщил Иван, – требуют выкуп. Такая сумма у меня есть. Я согласился. Нам нужно поспешить к песчаной косе. Варя там.

Он с надеждой посмотрел на капитана. Тот радостно закивал и увлекая всех за собой ринулся без слов вверх к тропинке.

Через четверть часа джип Симаса сорвался со стоянки у старого маяка. Сидевшие в салоне молчали, подгоняя время. Солнце поднималось над горами где-то за Ньюпортом, его лучи растягивались яркими пятнами на сочной зеленой траве, усыпанной миллиардами росинок. Они откликались разноцветными вспышками, словно бриллиантовые россыпи. Отчего-то природа часто напоминает о том, что прекраснее и дороже нее нет ничего в этом мире, а человек упорно стремится к своим иллюзорным ценностям.

Длинная песчаная коса острова, уходящая далеко в океан, делала Клэр похожим на комету, вырвавшуюся из воды. На крупном сером песке кое-где виднелись пластиковые стулья и опоры для пляжных зонтиков. Отпускной сезон еще не начался, поэтому песчаная коса казалась безлюдной. Джип, проскочив пятачок для разворота, которым оканчивалась асфальтовая дорога вдоль берега, поехал по песку.

– Смотрите, – вскрикнула Лиза, указывая направление рукой, – там кто-то сидит.

Действительно, в пластиковом кресле у воды кто-то сидел, неловко завалившись набок. Человек был одет в белый банный халат. Джип еще не остановился, когда из него, рванув двери, выскочили Иван и Мерти. Спешившая за ними Лиза, с удивлением заметила, что они сначала кинулись к человеку в халате, а затем отстранились. Оттолкнув кого-то, Лиза ринулась вперед. Узнав подругу, она бросилась с вопросами и объятьями, но тоже медленно отстранилась.

– Да она пьяная. В стельку.

В подтверждение этой догадки, девушка икнула, выронив из ослабевших рук литровую бутылку с яркой этикеткой.

– Хороший виски, – Симас внимательно осмотрел девушку и проверил пульс. – След от инъекции в вену на левой руке. Синяков и ссадин нет. Состояние нормальное. Давайте-ка ее в машину и срочно домой. Кейт раньше работала медсестрой, пусть она проверит.

Капитан и на суше оставался беспрекословным лидером в их команде.

– Иван бери девушку. Лиза садитесь на заднее сиденье и держите ее, чтобы не ударилась по дороге. Мерти, достань мне чистый пакет, захвачу бутылку на всякий случай. Да поищи какую-нибудь пробку, тут еще немного виси осталось в бутылке. Проверим, что это такое.

Ехали молча. С одной стороны, все вроде бы обошлось, с другой – каждого терзали сомнения собственной вины в случившемся. Один укорял себя за то, что ляпнул про эту чертову бухточку, другой – что согласился оставить ночью ребят в незнакомом месте, третий – что вообще поверил в какую-то чушь с мистическими божествами, четвертый – что разрешил пойти в воду одной. Каждый думал, что не сделай он этого, сейчас бы все еще спали и видели добрые сны.

– Ничего серьезного я не вижу, – Кейт осуждающе посмотрела на Ивана, – только зачем вы позволили девушке столько выпить. Для ее комплекции и трети той дозы было бы вполне достаточно. Впрочем, к вечеру алкоголь выйдет, а вот след от укола в вену меня настораживает. Если не известно, какой был наркотик, реакция организма на сочетание со спиртным может быть опасной. Я не буду вдаваться в детали ваших приключений, но за девочкой нужно самым тщательным образом наблюдать.

Иван стоял, понурив голову, и не собираясь оправдываться.

– Несите девушку в ванную, – скомандовала Кейт, – и марш все на улицу, мы с Лизой сделаем ей промывание.

Утренняя прохлада постепенно сменилась приятным теплом. Солнце неожиданно расщедрилось, согревая все вокруг – и добрых, и завистливых, и работящих, и драчливых, все для него были одинаковы. Трое сидели у гостевого дома под вывеской «O'Gradys», молча глядя на небольшую бухту. Со стороны казалось, что жизнь на Клэр напоминает полный штиль, и только на «материке» иногда бывают шторма.

– У вас телефон звонит, – прервал размышления Ивана парнишка и пояснил, – в моем сотовом такой же рингтон.

Разговор по телефону больше походил на чей-то монолог. Иван слушал, уставившись в одну точку. Потом положил маленький аппаратик в карман и резко встал.

– Пойду посмотрю, как там Варя.

Мерти хотел, было, метнуться следом, но отец удержал его за руку.

– Кейт, – Иван с порога бросил на ходу фразу, словно приказ, – нужно измерить у Вари пульс.

– Да, я недавно измеряла, – удивилась Кейт, – слабенький, пятьдесят пять в минуту, но стабильный.

Иван настоял на своем. Результат встревожил бывшую медсестру – давление чуть упало, а частота пульса снизилась до пятидесяти.

– Странно, – Кейт вопросительно посмотрела на Ивана. – Вы что-то недоговариваете, молодой человек, а жизни девушки явно угрожает опасность. Давайте-ка начистоту. У нас на острове нет ни полиции, ни поликлиники, я могу только проконсультироваться по телефону с врачом, но помощь придет нескоро. Сейчас могу поставить капельницу, но без анализов применять какие-то медикаменты рискованно.

– Кейт, делайте все, что посчитаете разумным. Главное, следите за пульсом, мы не отойдем от Вари ни на минуту.

Затем он приложил палец к губам, показывая жестом, чтобы все соблюдали тишину и осторожно вытащил Варин сотовый из кармана. Очень аккуратно положил его на стол. Поискав глазами дистанционный пульт управления телевизором, включил приемник на небольшую громкость, выбрав музыкальный канал. Поймав на себе удивленные взгляды двух женщин, жестом попросил их без шума следовать за ним на кухню.

– Что это все значит? – удивилась Кейт, глядя, как Иван открывает зачем-то воду в раковине.

– Выслушайте меня не перебивая, – Иван сел за небольшой столик и подождал, пока дамы сядут рядом. – Мы попали в ловушку, и все это ради того, чтобы заставить меня отдать солидную сумму. Для этого Варю похитили. Утром неизвестный сообщил мне по телефону их требования. Я согласился, и нам сказали, где найти Варю. При ее осмотре был обнаружен след от укола в вену. Мы подумали, что это было что-то вроде снотворного. Сейчас мне позвонили повторно по тому же телефону…

– По Варькиному сотовому, – догадалась Лиза.

– Именно. Думаю, через него похитители слушают все, что мы говорим.

– С чего вы взяли? – усомнилась бывшая медсестра, – это же не американское АНБ.

– Они сейчас проговорились, что знают, где Варя и что мы ей не поможем, простите, клизмами. Значит, они не следят за нами в бинокль, а слушают. Для этого достаточно было прислать на телефон «жучка», спрятанного в какой-нибудь фотографии.

– Так просто? – удивилась Кейт.

– Главное в другом, – встревожено продолжал Иван, – оказывается, Варе сделали инъекцию какого-то препарата, под действием которого пульс каждый час замедляется на пять-шесть ударов в минуту. Мы с вами видели, что так и происходит, поэтому нужно посоветоваться.

– Иван, вы боитесь потерять большую сумму? – неуверенно переспросила хозяйка.

– Нет, речь не о деньгах. Обычно похитители, получив выкуп, избавляются от жертвы, чтобы скрыть следы. Если Варя их видела, то они не станут ее спасать. Поэтому вопрос к вам Кейт, что можно сказать по телефону, чтобы спасти Варю. Название как-то медицинского препарата, противоядие, настой какой-нибудь травы… Что?

– Не знаю, – растерялась бывшая медсестра. – Даже если они скажут название лекарства, я навряд ли его найду. На острове только аптечки для оказания экстренной медицинской помощи. Паром придет только вечером. Разве что, попросить Симаса сгонять в Ньюпорт, потому что ни в Луисборо, ни еще где-то поблизости, поликлиники нет. Но на это потребуется время, а его, судя по быстро падающему пульсу, нет.

– Похоже, именно на это и рассчитано, – медленно проговорил Иван, стараясь найти выход.

– Может, поговорить с ними? – предложила Лиза.

– Я проверил. Номер абонента не определяется. Они прячут концы в воду.

– Может отослать только половину суммы? – предложила Лиза. – Остальное после того, как Варька придет в себя.

– Я думал об этом, только время потеряем. Рисковать нельзя. В конце концов это только деньги. Еще заработаем… Если вариантов больше нет, я сейчас же переведу всю сумму и будем ждать звонка.

Иван осторожно подошел к столу, где лежал подозрительный сотовый телефон и вернул его обратно к себе в карман. Потом нарочито громко сказал:

– Я воспользуюсь вашим компьютером.

Когда минут через десять Иван спустился по лестнице в зал на первом этаже, там около дивана, на котором лежала Варя, собрались все участники ночных событий. Кейт измеряла давление своей молчаливой пациентки, и лицо ее только мрачнело.

– Сорок два в минуту, – громко сказала бывшая медсестра, понимая, что это хотят услышать все, – позвоню в Луисборо. Проконсультируюсь.

Она еще не успела этого сделать, как заиграла уже знакомая всем мелодия вызова Вариного сотового. Все умолкли, стараясь уловить хоть что-нибудь из этого разговора. Иван какое-то время слушал. Потом подошел к лежащей на диване девушке и прислонил к ее уху сотовый телефон. Не прошло и пары минут, как Варя четко кому-то ответила по-английски «да» и открыла глаза. Она быстро села на диване, стыдливо натягивая на себя простынь и с удивлением оглядывая всех присутствующих. Встретившись глазами с Лизой, тихо спросила:

– А где моя одежда?

Подруга со слезами радости кинулась ее обнимать, защищая собой от всего мира. Видя это, Иван хотел что-то сказать по ее телефону, но связь уже прервали. Тогда быстрыми движениями он открыл крышку аппарата и вытащил аккумулятор, а за ним и SIM– карту. Словно новобранец, сдававший норматив по сборке– разборке автомата, он разложил рядком все части подозрительного сотового телефона и отошел в сторону.

 

Глава VIII

– Дайте-ка я ее осмотрю, – Кейт села к девушке на диван, – а вы, мужчины шли бы покурить.

Бывшая медсестра методично обследовала Варю, задавая короткие вопросы. Лиза не отходила от подруги и встревожено следила за этим процессом, стараясь хоть чем-то помочь. Наконец Кейт выпрямилась и чуть отстранилась назад, как бы разглядывая свою пациентку со стороны.

– Как ты себя чувствуешь, путешественница?

– Нормально, – смущенно ответила Варя. – Можно я оденусь.

Лиза быстро принесла ее вещи и не удержалась от вопроса:

– Ты что-нибудь помнишь?

– А что я должна помнить? – девушка переводила взгляд то на хозяйку, то на подругу. – Мы ездили на рыбалку… Меня укачало в море… Такое раньше бывало… А что вы так переполошились?

– Лиза, – обратилась Кейт к гостье, – попроси ее вспомнить какую– то русскую поговорку или стишок, ну, что все знают с детства.

– Ехал Грека… – бойко начала та.

– Что вы на меня так смотрите? – смутилась Варя. – Откуда я знаю, куда он ехал.

Женщины переглянулись, но не проронили ни слова.

– На золотом крыльце сидели. – начала Лиза детскую считалку.

Девушка только округлила глаза, но промолчала.

– Аты-баты, шли солдаты… Варька, ну ты чего?

– Вышел ёжик из тумана… выпил водки полстакана…

Лиза порывисто встала и, отойдя к окну глубоко вздохнула, стараясь взять себя в руки. Потом резко встряхнула головой и вернулась на сове место.

– Это «испанский шепот», – с горечью почти прошептала Кейт.

– Какой шепот? – переспросила Лиза.

– Есть такая старая порча. Если человеку во сне нашептать какую– то фразу, то он всё забывает и только этот голос слушает.

– Вы серьезно, Кейт, – не поверила Лиза, – мы же не в средневековье живем.

– Этим наговорам тысячи лет, и никто не знает, откуда они. У меня медицинское образование, и я знаю, что этому не учат, но оно существует без нас.

– Что же делать? Может к психологу обратиться?

– Нет. У нас есть Морна.

– Что это такое?

– Не что, а кто. Морна из рода друидов. Попросим ее помочь девочке.

– Полагаюсь на вас, Кейт. Если нужны деньги…

Бывшая медсестра остановила Лизу жестом, и стала быстро собираться.

– Морна не берет денег. Мы приедем с гостинцем. Симас, сказал, что это тебе посчастливилось вчера поймать того огромного угря. Я приготовила его по-ирландски. За ночь он настоялся в холодильнике. Думаю, это подойдет. Зови мужчин. Едем.

За проволочной изгородью на зеленом лугу бегали десятка два овец. Белоснежные с черными мордочками и цветными бирками на ушах, они с любопытством поглядывали на людей, вышедших из подъехавшей машины. Вдали стоял видавший виды домик. По тропинке к нему и направились гости. Их никто не приглашал, но так уж заведено было у хозяйки, к ней приходили без приглашений.

Морна всегда жила одна. Вела нехитрое хозяйство. У нее не было друзей кроме старого пса. Он грелся на коврике у двери, и для порядка незлобно гавкнул, предупреждая хозяйку. Выполнив свой долг, он безразлично вернул морду на вытянутые лапы и прищурился. Впрочем, уши были на макушке.

Хозяйка сидела за массивным столом, накрытым потрепанной скатертью и гадала. О ее возрасте можно было лишь неопределенно сказать – сто лет в обед. Морна неторопливо разглядела гостей и жестом пригласила сесть напротив. Кейт поставила на краешек большого стола солидную кастрюлю, завязанную в старый платок. Она ловко развязала узелки и открыла крышку. Комнату наполнил замечательный запах тушеного со специями угря. Морна прикрыла глаза и с наслаждением шумно вдохнула. Соглашаясь принять дар, она кивнула и показала куда его поставить. Когда молчаливый ритуал был завершен, гости стали с любопытством ждать колдовства.

Впрочем, каких-то атрибутов, коими изобилуют современные магические салоны, в комнате не было. Ни хрустального шара на столе, ни черных свечей, ни ворона на плече, ни развешенных повсюду пучков загадочных трав; разве что, на низком подоконнике дремал черный кот.

Без лишних слов хозяйка подошла к Лизе, и что-то тихо сказала. Кейт заговорила следом:

– Морна признает только гэльский язык, это старый ирландский. Я переведу. Она говорит, что давно ребеночка ждешь. Родишь девочку, если пообещаешь матери назвать малышку ее именем. Ревнует она тебя. Еще сказала, что тебе удача будет улыбаться по жизни, такого угря не всякому дано поймать.

Потом остановилась около Мерти и покачала головой с упреком. Кейт перевела:

– Она говорит, чтобы отец не разрешал парнишке до шестнадцати одному в море выходить. Опасно это… А теперь Морна просит всех кроме девушки выйти во двор. Я останусь переводить.

Гости покорно вышли, глядя себе под ноги. Пес на коврике только приоткрыл один глаз, словно повторяя привычную фразу: я же говорил… У двери стояла длинная скамейка, сиденье которой было отполировано до блеска. Мужчины молча сели, парнишка направился к овечкам, а Лиза встревожено прохаживалась по тропинке от дома до калитки.

В комнате меж тем знахарка стала кружить вокруг Вари, то принюхиваясь, то приближая к ней свои иссохшие ладони. До мужчин доносились обрывки фраз, которые переводила для русской Кейт.

– Не бойся девочка, – ласково приговаривала Кейт, она тебе поможет. Расслабься и ничему не удивляйся. Морна просит тебя что-нибудь спеть. Не важно что, что хочешь… Так-таки ничего и не помнишь? Ни одной песенки. Может мелодию какую-нибудь. Вот и славно. «Зеленые рукава» наша старинная песня. У тебя отлично получается… Не отводи, пожалуйста взгляда. Смотри Морне в глаза. Не бойся, смотри прямо в глаза… Напевай без остановки. Ты хорошо поешь… Это нужно выпить. Маленькими глотками… Вот так. Умница… До дна… Вырвет, ничего страшного.

Дверь быстро распахнулась и появилась взволнованная Кейт:

– Симас, Морна говорит, ты что-то взял там, где нашли девочку.

– Мерти, – кликнул сына рыбак, – принеси из машины пакет с бутылкой, которую мы на песчаной косе взяли… Да, с бутылкой виски.

Какое-то время в доме Морны было тихо, только изредка позвякивали какие-то склянки и доносился звук, словно в ступке что-то быстро растирали. Потом возобновился прерывистый монолог Кейт:

– Милая, это нужно выпить. Все-все-все выпить… Не останавливайся… Да горько. Потом будем вересковый мед пить, а пока это… Вот и хорошо… Давай еще споем что-нибудь… Вспоминай свои детские песенки, ты же пела с мамой… Вот, хорошо… Еще вспоминай… Можно и солдатскую… Запевай, я тоже подхвачу… Так, теперь нужно подышать дымом этой травы… Ну, ничего, что горло дерет… Дыши глубже… До слез… Это любовь сладкая, а лекарство наоборот… Не отворачивайся. У русских есть слово НАДО? Тогда повторяй про себя и не отворачивайся…

Хорошо… Вот умница. Теперь еще споем. А о чем эта песня, мы же русский не знаем. Давай-ка переводи… Так, теперь это выпей. Хорошо… А мама за что тебя часто ругала? Не хотела платье одевать? Хотела с мальчишками по садам лазать? А с мальчишками какие песни пела? Неприличные… Ладно, пой неприличные, мы все равно не понимаем… Стой-стой. Хватит. Выпей теперь вот это и слушай очень внимательно… Не отводи взгляд. Смотри ей в глаза… Нет тебе не страшно. Он сейчас уйдет. Навсегда уйдет. Мы его прогоним. Спой еще что-нибудь. Вот, запомни, он очень боится эту песню. Если услышишь его голос, сразу начинай петь эту песню, и он убежит… Конечно навсегда… Эта особенная песня… Нет, не отворачивайся… Так. Громче… Хорошо. Умница… Теперь вдохни это. Ничего, пусть першит. Еще… Хорошо. Все. Все закончилось. Ты его больше никогда не услышишь… Все. Закрывай глаза и поспи. Морна тебя разбудит. Она тебе шепнет словечко. Я тоже буду рядом. Все хорошо. Проснешься и все будет, как обычно…

Пес на коврике встрепенулся, когда появилась Варя. Она сощурилась от солнца и улыбнулась. Сидящие на лавочке не решились кинуться к ней с вопросами, и только Лиза без слов обняла подругу.

– А что вы такие кислые? – неожиданно хихикнула Варя и вырвалась из объятий, – смотрите какое солнце. Весна!

Она побежала по зеленой траве к овечкам. Те врассыпную. Девушка за ними. Овечки игриво подпрыгивали и даже пытались боднуть ее. Варя смеялась и ловко уворачивалась, явно наслаждаясь игрой.

– Что это с ней? – встревожилась Лиза, – и запах какой-то странный.

– Это пройдет, – улыбнулась Кейт, – настойки у Морны такие. В голову ударяет, а ноги крепко на земле стоят. Полчаса попрыгает, и поедем.

– Хотите сказать, – прямо спросить Иван, – что ваш диагноз подтвердился, и за час вы «изгнали дьявола»?

– Да-да, – успокоила его бывшая медсестра, – именно так. У нас это называют «испанский шепот». Обычно достаточно настойки галлюциногенных грибов на ночь и пошептать спящему несколько фраз. Из человека делают зомби. Внешне он такой же, только почти ничего не помнит. Для управления достаточно сказать определенную фразу, и он подчиняется. У вашей подруги сильная воля, поэтому ей сначала ввели в вену наркотик.

– Почему испанский? – удивилась Лиза.

– Этот обряд стал известен, когда иудеи практиковали черную магию в Испании.

– А зачем вы заставляли Варю петь?

– Скорее всего «Испанский шепот» блокирует глубинную область памяти, где хранится информация, идентифицирующая человека, как личность: привычки, воспоминания детства, биография, обиды и радости. Без этого он может жить по инерции, выполнять несложную работу, но всегда будет зависеть от того, чье имя или просто код был внушен ему, как некое высшее существо. Если хотите, бог. Чтобы снять блокировку памяти, нужно за что-то зацепиться. Песни, которые человек напевает с детства, самые устойчивые воспоминания. Плюс, если знать, какой применялся галлюциноген, его же использовать для обратного обряда.

– Сейчас Варька под кайфом? – насторожилась Лиза.

– Да, приглядывайте за ней, но через полчаса все пройдет.

– Я все-таки не понимаю, – не отступал Иван, – друиды обладали знаниями современных психологов и нейролингвистов?

– Наоборот, – усмехнулась бывшая медсестра, – современные психологи исследовали некоторые ритуалы черной магии и объяснили ее с научной точки зрения. Эти знания у нас передаются вербально, а откуда они никто не знает.

– А рецидив возможен? – неожиданно спросила Лиза.

– Гарантий быть не может. Хотя Морна сказала, что девочка стоит дюжины мужиков.

– Как нам расплатиться за помощь?

– Морна не всем помогает, поэтому денег не берет. Если она увидит светлого человек, сделает все возможное, а другого и пес на порог не пустит. Подарка достаточно, остальное может ее обидеть.

В «O'Gradys» вернулись вечером, и все, как один, почувствовали голод. Сказалась бессонная ночь, волнения, да и сутки они не притрагивались к еде. Хозяйка не могла нарадоваться, на гостей, нахваливавших приготовленный ею вчерашний ужин.

Симас оказался великолепным рассказчиком. Он в лицах показывал, как реагировали на поклев гости, как вытаскивали попавшуюся на крючок рыбу, как радовались этому и как огорчались, когда добыча ускользала. Он выпучивал глаза, дрожащими руками сжимал несуществующее удилище и по– женски взвизгивал, показывая своими огромными ручищами пасть страшной рыбины.

Все от души смеялись, и было видно, что за пару дней совершенно незнакомые люди вдруг стали очень близки, и не представляли себе, что когда-то жили порознь. Опасность и борьба с ней сплачивает только светлые души, серые могу объединяться только для подлых дел, в минуты опасности они, как тараканы, прячутся по щелям, принося своих в жертву.

Вопреки времени, потомки кельтов и русов хранили память предков в своих генах. Она передавалась из поколения в поколение, хотя ее всячески старались уничтожить. Но это серым не под силу. Память жива, нужно только поверить, что ты не «Иван не помнящий родства» и не «раб божий» ты сын богов, хранитель великих знаний и обладаешь уникальными способностями, которых более нет ни у кого на этой планете. Одна из них – умение открывать душу для дружбы и верности. Делать это не ради какой– то выгоды, а ради удивительного чувства радости, которое охватывает от единения с родными душами, которые, как и ты, ищут и ждут, бродят в одиночестве и находят, а найдя, готовы жертвовать собой ради того, что не оценить и не понять пришлым.

Когда хозяйка заметила, что гости подчистили все, что приготовлено, она принялась быстро убирать со стола. Подруги поспешили к ней на помощь. Повозившись с посудой на кухне, Варя увидела большой заварочный чайник, как у себя дома, и спросила:

– Вы завариваете чай в этом чайнике или это сувенир?

– Конечно в нем, – улыбнулась хозяйка, – ирландцы в отличие от англичан, пьют чай весь день. В доме ирландца вам редко предложат чай в пакетике, обычно заваривают очень крепкий крупнолистовой чай в фарфоровом чайнике.

– А эти вязаные «шапочки» для чайников? У нас так же накрывают заварочные чайники, но обычно они в виде кукол. А вы сами вяжете?

– Конечно, каждая хозяйка вяжет со своим узором. Я заварю, а вы девочки, берите посуду, только ложки каждому в блюдце не кладите. Ставьте на стол ту вазочку с ложками. По ирландской традиции каждый гость должен выбрать себе ложку самостоятельно.

– Почему?

– Она будет считаться его ложкой в этом доме, – улыбнулась хозяйка. – Значит здесь его покормят.

– А если двое гостей в разное время выбрали одну и ту же ложку, – не сдавалась Лиза, – а потом вместе встретятся за столом?

– Таких называют «чайными братьями». Это хорошая примета.

Гости с интересом выбирали чайные ложки и потом внимательно рассматривали их, стараясь запомнить особенности.

– А как заваривают чай? – с интересом спросила Варя.

– Чай должен быть цвета кофе. Иногда для детей подают чай с молоком и обязательно с сахаром. В отличие от чопорных англичан, которые утверждают, что сахар портит вкус чая. Но обычно пьют чай по-ирландски.

– Как это?

– Сейчас Симас вам покажет.

Она сняла вязанную из овечьей шерсти «шапочку» с заварочного чайника и кивнула рыбаку. Он торжественно положил прямо в чайник ложку верескового меда и налил ложку виски. Быстро перемешал и разлил по чашкам. Все припали к обжигающему и ароматному напитку, поглядывая друг на друга. Оказалось, что и тут у них общая привычка пить горячий и крепкий чай. И не по одной чашке.

Неожиданно Варя извинилась и встала из-за стола. Все молча провожали ее глазами, когда она бегом взметнулась по лестнице. Минут через пять она появилась совершенно растерянная.

– Ребят, мой гребень никто не видел? Серенький такой…

 

Глава IX

Закат над Атлантикой позолотил все вокруг, оставив только яркую дорожку на водной глади. Солнце клонилось к горизонту, лишая последней надежды пятерых человек, бродивших кто по колено, кто по пояс в воде. Маленькая бухточка, обрамленная справа и слева скалистым берегом была исследована за час вдоль и поперек. Все продрогли, устали и уже не очень верили в успех поисков. А главное просто не понимали, зачем нужно было срываться на ночь глядя в эту злосчастную Изумрудную бухту. Уже сутки они не спали, да и купить гребешок можно было в любом сувенирном киоске. Однако Варя твердо стояла на своем, если ее не довезут до этой бухты она пойдет пешком.

Из уважения к Кейт, которая попросила всех не расстраивать девушку пережившую стресс, и тоже готовой идти пешком вдвоем, все разместились в джипе Симаса и взятой напрокат машине. Никто не засекал время, но все достаточно продрогли во время поиска и даже подумывали об ирландском чае. У всех, кроме Вари, были сомнения, что заколку нужно искать именно здесь и сейчас. Хотя шторма или грозы за прошедшие сутки на острове не было, и шансы найти пропажу сохранялись.

Едва солнечный диск соскользнул в океан, как сумерки темной пеленой затянули маленькую бухту. Варя включила прихваченный хозяйственным рыбаком фонарь и продолжила поиски. Остальные собрались на камнях у кромки воды, растирая полотенцами озябшие тела. На уговоры хотя бы немного погреться девушка не обращала внимания. У некоторых уже мелькала мысль, что у нее началось обострение, и только Кейт была спокойна, стараясь подавать пример стойкости продрогшим искателям серенького гребешка.

– Симас, – неожиданно обратился к рыбаку Иван, – можно ли фонарем посигналить с помощью цветных стекол?

Капитан уверенно кивнул, объяснив, где переключатель. Впрочем, сразу уговорить Варю на небольшой эксперимент не удалось. Только клятвенное уверение Ивана, что он не будет брать фонарь из рук Вари, а только покажет, как изменять цвет его луча, позволили выполнить странный маневр.

– Что это даст? – удивилась Лиза.

– Разные предметы по-разному отражают цвет, – пояснил он. – Солнечный свет содержит весь спектр видимый нами, а вот в синем или красном отражение будет разное.

Не успел он закончить свою мысль, как из воды раздался торжествующий крик.

– Ура-а! Он у большого камня почти засыпан был другими, а тут вдруг как вспыхнет. Я его, родимого, сразу и нашла. Вот…

Она не выпускала из дрожащих ладоней небольшой женский гребень. Невзрачный и серенький. Однако глаза девушки просто сияли счастьем. Лиза и Кейт принялись растирать полотенцами щуплую фигурку, которой и купальник-то особо не был нужен.

– Я предлагаю побыстрее вернуться к ирландскому чаю, – бывшая медсестра посмотрела на капитана, – а некоторым лучше сразу к стаканчику виски. Не ровен час простынем перед фестивалем.

Все оживились, засобирались, попутно нахваливая догадливого Ивана.

Когда они вернулись к гостиному домику под вывеской «O'Gradys», все с удивлением заметили припаркованный у забора пикап с яркой надписью вдоль кузова – «Старая башня», а у запертой двери томился посыльный с большим бумажным пакетом, украшенным такой же рекламой.

Кейт, сидевшая на переднем сидении рядом с водителем, первой подошла к посыльному с вопросами. Тот обрадовано вручил хозяйке пакет, сказал, что все оплачено и был таков. Остальные не предали этому маленькому эпизоду значения пока хозяйка не стала выкладывать на стол в гостиной содержимое пакета. Среди них каждый обнаружил то, что было ему по вкусу.

Симас с любовью погладил бутылку ирландского виски «Jameson Rarest Vintage Reserve» сорокалетней выдержки. Кейт с любопытством покосилась на коробку с сыром «Moose Cheese», который делают из молока лосих на швейцарской ферме Elk House. Лиза чуть не захлопала в ладоши, увидев элегантную коробку конфет «Richart», выпускаемых известной компанией в Лионе. Иван облизнулся на солидный кусок испанского горного хамона «Serrano» в вакуумной упаковке. Больше всех радовался Мерти, когда увидел солидную круглую коробку из прозрачного пластика, в которой красовался ирландский торт с брусникой. На краешке стояла скромная пластиковая баночка с ирландским кофейным мороженым, на которую никто не обратил внимания. Она досталась Варе.

– «От Святого Патрика», – прочла хозяйка строчку на фирменной открытке ресторана «Старая башня».

Все удивленно переглянулись, и только Варя, как ни в чем ни бывало спросила:

– Старая башня? Что это?

– На вершине Нокхавен во времена Наполеона была построена сторожевая башня. Потом ее забросили, а лет десять назад ее выкупил у мэрии острова Броган. Теперь там хороший ресторан с видом на океан.

– Ему с той башни виднее…, – по-детски хихикнула девушка, – А, что! – с явным удовольствием подхватил эту мысль Симас. – Есть хорошая ирландская поговорка. «Если виски не может излечить болезнь, она – безнадежна.» Мы все продрогли, и подлечиться не помешает, а это лекарство сорок лет настаивали в бочках из-под крепленого вина.

Такой аргумент перевесил все сомнения, и дружный коллектив принялся за работу. Хозяйка едва успевала отвечать на вопросы – как нарезать, куда положить, какую посуду можно взять. Когда же все уселись вокруг накрытого стола, Иван взял слово:

– Надеюсь, в Ирландии гостю можно произнести тост, – ему дружно закивали. – Тогда предлагаю выпить за удивительную хозяйку этого дома, в который мы нежданно принесли столько хлопот и проблем, и которая так душевно помогла нам, что это тепло мы будем всегда хранить в наших сердцах. За вас, Кейт!

Все дружно начали чокаться, а Лиза с Варей расцеловали хозяйку. Они еще долго сидели за столом, вспоминая события двух последних дней, внезапно сблизивших их, таких разных и таких чем-то очень схожих.

– Сознайся, – Лиза присела к Варе на диван, – твоих рук дело?

– Не рук, – улыбнулась девушка, интригующе касаясь своего гребня.

– Хочешь сказать, что мы не зря мерзли в той бухточке.

– Лучше позвать Ивана. У меня от вас нет тайн.

Супруги расположились в креслах напротив Вари, собираясь не пропустить ни слова.

– Начну с того, что все не случайно в нашей жизни. Я убеждаюсь в это каждый раз… Вот прошлым летом я вроде бы случайно познакомилась в метро с девочкой Ниной. Она воспитывалась у бабушки, так как родители погибли. Меня взяли к ней на работу воспитательницей, поскольку девочка непростая, но мы ладили. Через пару недель мы уже были на Мертвом море, где я получила четкий приказ передать на хранение старинную шкатулку. Не буду вдаваться в подробности, но это была шкатулка императора, и привезти ее нужно было из Испании.

У слушателей от удивления приподнялись брови.

– Некая организация охотилась за этой шкатулкой, поскольку в ней были документы хранящие информацию о координатах кургана, в котором спрятаны 9 624 золотых таблички с текстом книги, которой более тридцати восьми тысяч лет. Мне пришлось силой вырвать эту шкатулку у одной испанки по имени Тереса-Катарина Кабрера.

Супруги переглянулись, не представляя, как девушка могла что– то взять силой.

– Представляете мое удивление, когда я спросила у сестры Рамиро, оформлявшей мне приглашение в отель «Черный дуб», кто дал ей мои координаты. Это была та самая Тереса. Сначала я подумала, что испанка не знала о моей осведомленности, иначе зачем бы ей так «светиться», но потом уловила на себе враждебное воздействие. Гребень в моей, с позволения сказать, прическе является сильным артефактом, способным защищать своего хозяина. Мне его помогли найти в Иорданской пещере неподалеку от знаменитой Петры. Собственно говоря, сила гребня фараона помогла нам отыскать тебя, Лиза, на Белухе.

Подруга благодарно кивнула, сдерживая нахлынувшие эмоции.

– Думаю, не случайно мы узнали о Изумрудной пещере и мифологической богине Дану. Меня кто-то хорошо «просчитал». Я сделала вид, что «купилась», полагаясь на защиту гребня Хатшепсут. Оказалось, что это было очень самонадеянно, он не имеет силы в воде. Я этого не знала. Очевидно жрецы, откуда-то взявшие этот артефакт для защиты Хатшепсут, рассчитывали, что царица Египта не будет купаться, как я, в Атлантике.

Для Ивана и Лизы подруга открывалась совсем в ином свете.

– Вчера было полнолуние, пик иньской энергии – поглощения или приятия. Я же работаю с янской энергетикой, как и фараонов гребень. Вода тоже поглотитель. Все сложилось не в мою пользу. Почувствовала опасность, как только ступила в воду. Какое-то время боролась, но силы были неравны. Последнее, что я помню, как сбросила гребень в воду.

– А потом?

– Потом провал в памяти. Пока не могу пробиться через блок. Ведь не секрет все, что с нами случается, что мы видим или слышим, хранится в памяти, мы только не можем вспомнить. Для этого нужно нарабатывать связи, нейрологи говорят выстраивать нейроны в сети.

– Кейт сказала, что это был какой-то «Испанский шепот», – вспомнила Лиза.

– Я разберусь. Главное гребень Хатшепсут со мной.

– А что этой испанке нужно?

– Книга. Думаю, они попробовали ослабить мою волю какой– нибудь инъекцией, чтобы заставить меня сказать, где находится книга. Я об этом подумала: мои блоки можно снять, только проведя определенный ритуал в одном из мест силы. Убивать меня не в их интересах, долго держать взаперти боязно. Хотя полиции на острове нет, но на катере дойти не проблема. Скорее всего подложили какую-нибудь свинью и бросили в людном месте.

– Да, мы нашли тебя на пустынном пляже, в чьем-то халате.

– А вот это интересно, – вскинулась Варя, – надеюсь его не выбросили.

– Еще Ваню заставили отдать крупную сумму…

– Лаза, – одернул ее Иван.

– Узнаю́ банкира, – хихикнула девушка. – После смерти Гридман – бабушки девочки Нины, о которой я говорила – мне пришлось вмешаться, чтобы Хосе-Луис вернул Нине солидную сумму, переданную ранее банкиру этой самой Гридман. Похоже им неймется… Не волнуйтесь, я вытрясу из Хосе все до копеечки.

– Ты так спокойно об этом говоришь, – удивилась подруга. – Тебя же могли убить. И за меньшее лишают жизни.

– Я им пока нужна. Впрочем, это моя жизнь, и я сама ее выбрала.

– Зачем?

– Я верю, что была рождена для этого. Без громких слов, история русов и моей страны стали для меня главным в жизни… И я не отступлю. Очевидно это почувствовали учителя и дали мне шанс.

Они немного помолчали, но девушка вдруг вспомнила:

– Сегодня я немного пошалила с этим пакетом, хотелось проверить как себя чувствует гребень Хатшепсут. Так что завтра мы непременно должны заглянуть в ресторан «Старая башня» и оставить кое-что на чай, а то еще обидится кто… Лиз, не смотри так на Ванечку, все будет хорошо.

– Ты хакер? – неожиданно спросила подруга.

– Ну, в каком-то смысле да, но это не значит, что я стала воришкой. У меня нет ни счета в банке, ни малюсенькой квартиры, ни машины. Снимаю где-нибудь уголок, одеваюсь в китайские тряпки и не играю в азартные игры. Меня волнует другое.

– Ладно, давайте спать, – подытожил Иван. – Утро вечера мудренее.

После бессонной ночи и всех волнений тишина быстро овладела домом. Усталые бойцы не сопротивлялись, отдавшись во власть повелителей снов. Трудно сказать, был ли это Греческий бог Гипнос, живущий в пещере, где брала свое начало река забвения Лета; или его сын титан Морфий, навевавший сны; а, может, это был Меркурий, сопровождавший сны смертным по велению римского бога сна Сомна, жившего в своей пещере снов. Так или иначе, каждый погружался в свое сновидение, и, как гласят легенды, боги посылали сладкие сны влюбленным, а кошмары жуликам и убийцам.

Варе снился странный сон, в котором она никак не могла найти подходящие сапоги. Такие, чтобы не только в пору ей были, но и всем демонстрировали, что перед ними настоящий пират. Сапоги должны быть с ботфортами, куда можно и стилет, и какой-нибудь пистолет спрятать, а то и мушкет.

– Ну, на счет мушкета, ты погорячилась, подружка, – услышала девушка знакомый женский голос, – как ты с ним ходить будешь, я уже не говорю фехтовать!

– Грейс?

– Святой Патрик, какая сообразительность! Только не шуми, а то кто-нибудь обязательно проявит нескромность.

– Ты мне снишься или это наяву?

– Открой глазки. Мне казалось, что ты научилась видеть в ментальном плане. Это сложнее, чем говорить, но позволяет избегать ошибок. Эмитировать голос могут многие, а держать одновременно с ним картинку нужна энергия. Не всем дано. Так что, сейчас можешь полюбоваться на королеву пиратов, примерно так она когда-то выглядела. Обрати внимание на мои сапоги, ботфорты должны быть мягкими, чтобы собирать их в гармошку на берегу и подтягивать вверх, чтобы спрыгивать с лодки на мелководье. Здесь нужны кармашки для пары кинжалов или короткоствольного пистолета. Мне Домналл подарил перед смертью двуствольный фаустер, я часто его носила в левой ботфорте. Только все это окажется в нужную минуту под рукой, если сапоги ты пошьешь на заказ. Мерить бесполезно… А ты решила стать на путь джентльмена удачи? Одной харизмы тут мало, нужно первой бить в глаз. Причем так, чтобы синяк заметили все. Тогда клиент будет твоей ходячей рекламой… Ну, или наоборот. Подумай об этом на досуге.

Без прелюдий Грейс перескочила на следующую тему.

– Так что там с моими косточками? Тебе удалось их отыскать? У меня просто кулаки чешутся. Хочу найти все, что осталось от Рамиро… и своими руками. Не верь испанцам! Это трусы, которые только играют в настоящих мужиков. Так предать женщину, которой клялся в вечной любви! О, моя месть будет жестока… Его пепел канет в Лету.

– Грейс, – девушка попыталась прервать поток гнева, – разве ты…

– О, Бадб и Немаин, я призываю вас к отмщению.

Внезапно голос оборвался, и полупрозрачное видение встало перед Варей во весь рост. Оно молча вглядывалось, наклоняясь все ближе и ближе к ошарашенной любительнице истории.

– Сдается мне, подружка, что ты с кем-то уже обсуждала эту тему? Не переставай думать об этом. Вспоминай все детали. Тебе же показалось что-то странным. Покрути это в своем сознании. Сосредоточь внимание. Давай, давай, давай…

В наступившей тишине у Вари возникло неприятное ощущение, что кто-то самым бесцеремонным образом копается в ее голове. Чтобы прекратить это, девушка мысленно повторила:

– Меня удивило то, что ты не проявилась картинкой, а только говорила. Да и стиль разговора был не очень похож на твой.

– Вот как! Это интересно, какой же у меня стиль?

Видение подбоченилось и колыхнулось, словно облачко дыма от дуновения ветерка.

– Ну, такой… Агрессивный. А в последний раз разговор шел более плавно.

– Плавает сама знаешь что! Так и что же это был за пловец? Рамиро?

– Мне кажется, я догадываюсь, кто это мог быть.

– Кто такая Тес? Испанка… Ну, кто бы мог сомневаться! Ты давно ее знаешь? Что ты успела ей наболтать? Слушай, ты имя вообще спрашиваешь, прежде чем ментально общаться?

– Д-да, – девушка опешила от такого натиска.

– И она подтвердила? Впрочем, чего можно ждать от испанки! Все они одинаковы. Ну, ей придется ответить за такую наглость. Я то уж позабочусь об этом. Когда сие событие случилось… В вашем времяисчислении.

– Позавчера. Около пятидесяти земных часов назад.

– Я отвыкла от этого мира! Не представляешь, как хочется почувствовать эфес шпаги в ладони. Стоять на капитанском мостике, и назло всем чертям идти своим курсом. Даже если одноглазый Балор заглянет в душу… Мы должны совершить обряд прощания с воином. Слышишь? Найди мои косточки. Остальное очень просто. Ты же не зря дошла до этого острова. Ты же боец! Я чувствую в тебе силу. Ты могла бы быть в моей команде. Ах, какое славное было время!

– Позволь спросить.

– Я только этого и жду, подружка моя.

– Та… что прикинулась тобой.

– Самозванка.

– Да. Она сказала, что саркофаг, в котором тебя похоронили, верные люди могли перенести из разрушенной часовни в Белую пещеру.

– А часовню разрушили? Та-ак. А зачем в Белую пещеру? Нет. Живое к живым, мертвое к мертвым. Тебе хотят подсунуть чужие косточки. Ну, этот номер у испанцев не пройдет!

– Чтобы не ошибиться, мне нужны приметы.

– Святой Патрик! Череп с двумя глазницами, где когда-то были голубые глаза.

– Нет. Я спрашиваю о том, что оставило бы след на костях. Прости, у тебя случайно не выбивали зубы.

– Ты думаешь, что три дюжины головорезов терпели бы на корабле юбку, хозяйке которой можно было выбить зуб и она бы тоненько посвистывала в эту дырочку: «Свистать всех наверх» или шепелявила под грохот шторма: «Шон, подбери шкоты!»

Видение начало хохотать, широко расставив ноги и покачиваясь.

– А кольцо у тебя было?

Смех оборвался, как перетянутая гитарная струна, но в голове, словно эхо, еще долго не затихала последняя нота.

– Кольцо матери… Она была из рода Магвайр. В переводе это звучит, как серовато-коричневый. Серебряное колечко с авантюрином, это такой камешек коричневого цвета с золотыми вкраплениями. Я любила смотреть, как они поблескивали на солнце или от пламени свечи. Считался камнем оптимистов.

– У славян этот камень называли златоискр.

– Заклинаю, найди моё кольцо. Это талисман рода Магвайр. Озолочу.

– Мне не нужно твое золото Грейс. Я здесь не для этого.

– Узнаю слова воина, мне это по сердцу. Жаль, что мы не встретились с тобой раньше. Значит судьба не зря нас свела сейчас!

– Хорошо, только мне нужно знать хотя бы где тебя искать.

Образ королевы пиратов замер, словно связь с другим миром прервалась. Затем голос зазвучал мягче и задумчивее.

– В моей команде был юноша по имени Девин. Поговаривали, что он с северных островов и за что-то лишен наследства. Мальчик выглядел вдвое моложе меня, но всегда прикрывал мне спину. Несмотря на нежное личико, отлично владел шпагой и с двадцати футов метал любой нож так, что срезал уголок игральной карты. Я иногда ловила его робкий взгляд, но никогда не отвечала взаимностью. Мне ближе были зрелые мужчины. Нужно было заботится о семье и положении клана. Всегда находились желающие испытать на прочность корни «Черного дуба».

Варе показалось, что она почувствовала, как Грейс глубоко вздохнула, будто собираясь прыгнуть с обрыва.

– Когда я почувствовала, что пришло время отправляться на Темный остров, и стала сниться богиня Морриган, стирающая мои окровавленные одежды, Девин пришел попрощаться. Он был ангелом во плоти, голубоглазый, светловолосый, настоящий Энгус. До сих пор помню, как он взял мою ослабевшую руку и коснулся губами. Мне показалась, что тогда я умерла от счастья.

Голос замолчал, и в наступившей тишине девушка увидела эту картину. Через века, расстояния, миры и еще бог знает что эти искренние чувства вихрем пронизывали вселенную, проникая в открытую душу.

– О чем это я? – Грейс словно очнулась от глубокого сна. – Твой мир, девочка, создан для сильных переживаний. Кто-то ищет приключений, кто-то жаждет власти, кто-то чувственных наслаждений, кто-то творчества, кто-то удивительной любви. Когда планета проходит области темных энергий космоса, ее зеленые поля заполняет всякая нечисть. Потом планета переходит в светлые миры, и все парковки вокруг нее забиты желающими стать на время романтиками, поэтами, художниками. Особенно настойчивы те, кто хоть однажды испытал здесь пик наслаждения. Он знает, что это был не наркотик, не иллюзия виртуального мира, это была самая настоящая реальность. Они вновь рвутся сюда и готовы рискнуть. Всем. Отдать все, что имеют, но подписать новый договор. Для некоторых минута жизни здесь стоит тысячелетия в сбалансированном мире, живущем по Вселенским правилам.

– Ты тоже такой игрок?

– Да, – не задумываясь, ответила Грейс. – Даже не смотря на то, что серые стали продавать время пребывания на твоей планете. Контрабанда, конечно, но жаждущим это не важно. Наказание настигнет обе стороны, но это будет потом. Они отдадут всю свою энергию и знания ради еще одной попытки испытать наслаждение. Эта игра стоит любых свеч, какой бы ни была цена.

– И какой может быть цена?

– Серые умеют торговаться, поэтому определенного уровня нет. Выжмут все. Твоя планета стала лавкой времени. На каждую эпоху своя цена.

Например, быть приличным человеком в приличном обществе просто, значит цена поменьше. Стать героем в темные времена могут только сильные зрелые души, тут цена подскакивает, даже не смотря на то, что кто-то сознательно обрекает себя на серьезные испытания во тьме. Они идут во мрак ночи с факелом и мечом. В твоем мире их называют воинами без страха и упрека. Это верно. Не всякий подпишется на такую судьбу. Много позже, осмысливая пережитое, осознаешь, как все логично.

– Кто же допустил такое, чтобы из красивой планеты сделали лавку времени?

– Вселенский закон основан на добровольном согласии. Страстно жаждущий сам подписывает договор, обменивая все, что у него есть на золото. Продавец сам меняет это золото на время. Все справедливо.

– Но жителей планеты никто не спрашивал, – вскинулась Варя.

– А кто возражал? – резонно заметила Грейс. – Хитрость серых в том, что они спокойно живут среди вас, даже руководят вами. Спокойно пользуются вашим золотом, чтобы переделывать планету под себя. Вы им это позволяете. Стало быть все происходит по добровольному соглашению.

– Мне нужно время, чтобы обдумать это… Я обещала тебе помочь.

– Да, нам нужно отыскать мои косточки, чтобы провести обряд. Вот мне и подумалось, что Девин мог представить себе развитие событий, а, значит, вполне мог перезахоронить мой саркофаг. На нем должен быть вырезан развесистый дуб. Внутри, кроме меня, должна быть шпага, у которой эфес в виде дубового листа. И, ради всего святого, не бери череп с выбитыми зубами, у меня все были целехоньки. Разве что, над правым виском мушкетная пуля чуть царапнула, но запуталась в этих кудряшках.

Грейс засмеялась, накручивая на палец длинный локон и продолжила:

– Знаешь, этот юноша был очень умным, всегда придумывал какую-нибудь новую ловушку для жирных кораблей. Иногда сам играл роль приманки в шлюпке потерпевшего крушение корабля. Его поднимали на борт, отпаивали ромом, а ночью он снимал вахтенных и подавал нам сигнал. Так что, если бы Девин узнал, что кто-то затеял снести часовню или вытащить мой саркофаг, то придумал бы что-то эдакое. В Белой пещере можешь не искать, там похоронены обитатели острова, жившие задолго до нас. Девин любил противоположности, все ставил с ног на голову.

Призрак умолк, сложив руки на груди. В этой позе чувствовалась сила и уверенность. Варе тоже захотелось стоять вот так на борту раскачивающегося фрегата, всем своим телом сливаясь с его крепким корпусом, звенящим на ветру такелажем и тугими парусами, уносящими в неизвестность.

– Я надеюсь на тебя, девочка…

Когда ощущение чужого присутствия исчезло, Варя вспомнила, что у нее осталось одно незавершенное дело. Лучшего времени для его решения не было.

 

Глава X

– Народ, просыпаться! – Иван по непонятой причине сиял и явно хотел поделиться с остальными. – Кто собирался вчера ехать в «Старую башню? Время пришло. Едем все и сейчас же. Просто немедленно. Кейт, не подходите к плите, мы будем завтракать в «Старой башне». Я угощаю. Будите Симаса и Мерти. Пусть подают джип к подъезду. Мы следом на «Фиате»… Между прочим я уже набрал ведро холодной воды. Кто не встанет с постели, я не виноват.

Через полчаса шестеро клиентов сидели на верхней площадке некогда сигнальной башни, переделанной под отличный ресторан. Мебель, скатерти и посуда были исключительно белого цвета. Натянутый над площадкой тент колыхался на ветру. Иногда он задорно хлопал, словно парус над настоящей палубой. Половину горизонта занимал безбрежный синий океан. За спиной набирало силу утреннее солнце. По крутому склону Нокмор от башни до скалистого берега внизу сбегала длинная тень. Солоноватый ветер с просторов Атлантики возбуждал аппетит.

Это были первые посетители, поэтому все внимание персонала было сосредоточено на них. Тем более, что молодой человек, возглавлявший группу, снял кругленькую сумму наличных в банкомате первого этажа. Служащие с восторгом рассказывали друг другу о том, как долго жужжала машинка скупого банкомата, отсчитывая купюры. Приближавшийся фестиваль пиратов обещал быть удачным, коль сегодняшнее утро подарило такого клиента.

– Кейт, – Иван был в ударе, – вы, как знаток ирландской кухни, заказываете все, что относится к ирландскому завтраку, даже если этого нет в меню. Я попросил передать шеф-повару, чтобы он принял от вас любой заказ. Симас, за вами выбор напитков. Всем настроится на серьезную, но приятную работу…

– Вань, угомонись, – попыталась одернуть мужа Лиза, – ты что так завелся с утра?

– Мне пришла SMS-ка на сотовый, что вчерашний платеж возвращен. Проверил выписку через банкомат, итого восстановлено до предыдущего уровня. Ну, я сейчас снял чуток, а в остальном без перемен.

Неожиданное событие подняло настроение у всей компании, собравшейся за белоснежным столом, который начал заполняться разнообразными блюдами.

– Друзья, – Иван просто не мог остановиться, – я раньше слышал, что ирландский завтрак в отелях не сравним с французским или, как его называют «континентальным». Правда, у нас с Лизой был свой французский завтрак, но это совсем другая история.

Румянец выступил на щеках молодой женщины, и она стала с большим вниманием разглядывать вилки и ножи перед собой, но потом вдруг не выдержала и прыснула от смеха. Мужу пришлось прервать свой пространственный спич и он вместе со всеми присутствующими с удивлением обернулся к Лизе, но ее уже разбирал такой задорный смех, что она не могла удержаться. Уперевшись руками в стол, и запрокинув голову она хохотала до слез. Это выглядело так смешно, что все постепенно тоже поддались этому заразительному явлению. Иван по-прежнему стоял, сложив руки на груди, и смеялся, как пацан во дворе, увидевший забавное падение в лужу своего недруга. Только официанты и выглянувшие из кухни повара, лишь улыбались, устояв перед всеобщей эпидемией веселья и прикидывая, не на их ли счет такая реакция странных посетителей.

Когда белоснежная скатерть стала исчезать под многочисленными тарелками, на которых еще пузырилась в масле яичница, поджаренный на медленном огне бекон, поджаренные тосты, пышный омлет, свиные сосиски с фасолью, зажаренная с луком кровяная колбаса, поджаренные на гриле помидоры, горячие картофельные оладьи, жаренные шляпки грибов портобелло, содовый кекс, черный и белый пудинг и, конечно же большая сырная тарелка, смех как-то сам собой поутих и воцарилась тишина.

– Надеюсь, это на всех, – попробовала пошутить Варя, но отклика не последовало.

– Кейт, – еще улыбаясь, спросила Лиза, – вы не спутали меню нашего завтрака и обеда батальона новобранцев?

– Все, как просил Иван, – развела руками бывшая медсестра.

– Надеюсь, мы выживем, – мужественно произнес Иван.

Молчал один Мерти. Он аккуратно положил на тост пару толстых ломтиков бекона, на них пару кружочков помидор, водрузил сверху вырезанный треугольником кусочек яичницы с целым желтком и, ловко удерживая эту конструкцию одной рукой, уплетал за милую душу. Гости быстро оправились от пережитого шока и стали копировать аппетитный сэндвич. Варя умудрилась упаковать под яичницей еще и слой грибных шляпок.

Увлеченные приятным и неожиданным процессом, не сразу заметили, что Симас один ничего не ест, а только улыбаясь посматривает по сторонам. Иван старательно прожевывал солидный кусок, чтобы задать повисший в воздухе вопрос, как ответ на него пришел сам.

– Осторожно, осторожно, – повторял официант, бережно несший обеими руками настоящую лопату с длинной деревянной ручкой. – Место около деревянной подставки освободите, пожалуйста.

Симас быстро пришел на помощь, надев лежащую рядом расшитую яркими узорами рукавичку. Он придержал ею лопату, пока официант высвободил из нее длинную ручку, откланялся и был таков. Под восторженными взглядами соратников по борьбе с настоящим ирландским завтраком, Симас медленно пододвинул к себе лопату. Она была не то, чтобы совковая, скорее это был противень, на котором шипело и шкварчало все то, что уже стояло на столе в тарелках, только объединенное в некий кулинарный ансамбль.

– Горшочек, вари, – прокомментировал Иван. – И он сварил…

– Нет, это запекается все вместе, – поправила его Кейт. – В печи.

– Почему на лопате? – удивилась Лиза. – Она настоящая?

– Конечно, – рассмеялась Кейт. – Когда-то именно так и готовили завтрак. Я бы сказала, это фирменное блюдо под старину. Сейчас в кулинарных шоу и журналах много баек на тему, как появился тот или иной рецепт для ирландского завтрака.

– Ирландцы всегда трудились на земле или в море, – добавил Симас. – Утром уходили на работу и возвращались только к вечеру, поэтому завтрак был на весь день. Мы не устраиваем сиесту, как испанцы. Мы вкалываем. Днем позволяем себе только чай. У нас нет fife-o'clock как у англичан, мы любим чай после ужина.

– Признаться, у меня мама и ее сестры – точно так же завтракают и вечером пьют чай. Только из самовара.

Ирландцы живо заинтересовались самоваром. Когда гостям удалось «на пальцах» объяснить его предназначение и устройство, те в один голос заявили, что в Ирландии тоже есть такая штука, только называется Kelly Kettle. Договорились непременно выпить чаю из «ирландского самовара».

Так незаметно за разговорами тарелки на общем столе опустели. Даже лопата перед Симасом последовала их примеру. Кофе по-ирландски и крепкий чай завершили трапезу. Иван подозвал официанта и попросил включить в счет сумму заказа, которую им вчера доставили в «O'Gradys», но забыли сообщить им ее. Удивленный официант удалился за консультацией, и вскоре вернулся с взволнованным менеджером, который никому не смог объяснить вчерашний поступок, но был бесконечно счастлив, что все разрешилось так удачно. На радостях он хотел подарить Ивану бутылку виски, но тот отказался, ссылаясь на то, что именно так совершаются необъяснимые поступки.

Было около десяти часов утра, когда провожаемая с почестями шестерка покорителей настоящего ирландского завтрака на двух машинах отправилась к Белой пещере, которая по словам Симаса находилась на соседней Нокхавен. Только на западном склоне.

Поднимаясь от дороги вверх по вечнозеленому склону поросшему вереском, трудно было даже представить, что здесь могут быть пещеры. Вереница из шести фигурок растянулась среди буйной зелени и ярких фиолетово-белых пятен, покрывавших Нокхавен словно маскировочный халат какого-нибудь разведчика. Узкий вход в пещеру между двух каменных осколков, поросших небольшими кустами вереска можно было не заметить и в двух шагах.

Симас уверенно остановился около камня, поросшего мхом. Помахав отставшим рукой, аккуратно положил на траву небольшой рюкзак и сел рядом. Солнце пригревало, и запах вереска становился все сильнее. Порывы ветра добавляли соленые нотки Атлантики и терпкость высохших водорослей на берегу. Он с детства любил это сочетание. Если подняться выше, где растут невысокие сосны, добавится запах теплой хвои. Среди деревьев ветерок стихает, и в глубине, где под ногами стелется толстый ковер из давно опавших порыжевших иголок, запах становится плотным, хоть ладонями черпай…

– Это здесь? – рядом села Варя и с любопытством огляделась.

– Вход в пещеру не видишь? – вопросом на вопрос ответил рыбак.

– Н-нет.

– Так многое в Ирландии, пройдешь рядом и не заметишь.

Девушка быстро поднялась и сделала пару кругов. Обнаружив подходящее место, нагнулась и раздвинула ветки вереска. Вход был идеально замаскирован кустарником.

– А почему ее называют Белой пещерой?

– Тут известняковый пласт. Вода намыла много проходов.

– Судя по отсутствию следов, туристов сюда не водят.

– Загадят, – рыбак выразительно посмотрел на нее, давая понять, что надеется на скромность своих гостей.

– Я выросла в маленьком городке на побережье Черного моря и тоже не люблю туристов.

– Вы без нас заходить боитесь? – попытался пошутить Иван, помогая Кейт сесть на траву рядом с собеседниками. – Мы чуток передохнем и вперед.

– Красиво как, – Лиза с восторгом огляделась. – Мы здесь несколько дней, а я просто влюбилась в Клер.

– Ой, сегодня же пятница! – Варя с тревогой глянула на хозяйку «O'Gradys». – Нам нужно вернуться к полудню.

– Все приезжают вечерним паромом, – успокоила ее Кейт. – Если хотите, можете перебраться на выходные к Симасу. Мы с ним уже обсудили это.

– Да, друзья мои, – улыбнулся капитан, – у нас не гостиница, но места хватит.

– Я вещи сам перенесу, – подхватил Мерти, – двор охраняет Рекс, но он вас не тронет.

– Спасибо вам огромное, – за всех ответила Лиза, – это очень кстати, а то мы позабыли о времени с этими приключениями.

– И вы к нам приедете в Москву, – быстро добавил Иван. – Я встречу вас в аэропорту.

– Снега уже нет, – улыбнулась Варя.

– Тогда, вперед, – Симас решительно встал, закидывая на плечи рюкзак.

Все последовали за ним кроме Кейт.

– Если не возражаете, я тут подожду, – бывшая медсестра развела руками, – пещеры уже не для меня. Полюбуюсь на залив Клу. Чайки здесь огромные…

Варя юркой змейкой скользила в узкий проход пещеры, опережая Симаса и следовавших за ним остальных исследователей подземелья. Ее маленький фонарик, закрепленный эластичной лентой на лбу, безошибочно выискивал правильное направление среди развилок, залов и поворотов пещеры. Девушка слышала как кряхтел, втискивая свое грузное тело меж каменных выступов, капитан. Он был явно не приспособлен для подобных прогулок, его стихией было море. Для порядка они время от времени переговаривались по маленькой рации, выданной каждому вместе с фонариком предусмотрительным Симасом.

– Варь, ты не убегай далеко, – с волнением повторяла Лиза.

– Я в детстве все пещеры в округе наизусть знала, – успокаивала та подругу. – Мы одной крови.

Через полчаса четверо решили сделать привал в небольшом зале с высоким потолком. Судя по свежему воздуху, в пещере было несколько выходов на поверхность, один из которых находился неподалеку. В некоторых местах на стенах виднелись выдолбленные в светлом известняке ниши.

– Симас, что это за углубления, – Лиза разглядывала грубые следы какого-то инструмента на гладкой, отшлифованной когда-то водным потоком стенке.

– Первобытные люди здесь хоронили своих мертвых.

Лиза машинально отшатнулась и недоверчиво посмотрела на остальных. Иван поспешил разрядить обстановку.

– Пару лет назад мы с Варей тоже устроили экскурсию в пещеру. Правда, гора была побольше и пещеры подлиннее.

– В Москве? – заинтересовался Мерти.

– Нет, это было на Алтае, – откликнулась Лиза. – Я заблудилась, а Варя с Иваном меня нашли.

– Страшно было? – не унимался подросток.

– Конечно, но я знала, что подруга мня выручит…

– А здесь мы что ищем? – сын рыбака задал вслух вопрос, который крутился у всех в голове.

– Только Варя знает, – серьезно ответил Иван.

– Почему она всегда главная?

В это время жуткий крик ворвался в комнату из правого коридора и эхом отозвался из трех остальных, ответвляющихся в разных направлениях. Все вздрогнули от неожиданности, поглядывая с тревогой в сторону зловещего коридора.

Наступила тишина. Казалось, что мгновения растягиваются по чьей-то неведомой воле, подчиняя себе все вокруг. Лиза прижалась к мужу, и он обнял ее. Рыбак и его сын заметили, как вздрагивали тонкие женские пальцы на клетчатой рубашке, прикрывавшей мускулистую спину русского.

– Я пойду посмотрю, что там, – Симас решительно направился к коридору, откуда вырвался напугавший всех непонятный крик, – а ты, Мерти, выведи ребят обратно, где осталась Кейт, и ждете нас там.

– Я с тобой! – кинулся к отцу паренек, но, натолкнувшись на суровый взгляд, повиновался.

Освещая себе путь фонариком, Симас осторожно пробирался по извивающемуся коридору. То и дело он вызывал по рации девушку, но ответа не было. Он шел дальше. Иногда ему казалось, что какие-то звуки доносятся то справа, то слева, тогда он останавливался и прислушивался. Ничего определенного. Порой ему казалось, что впереди виделись какие-то тени, он выключал свой фонарик, но более ничто не повторялось. Когда рыбак втиснулся в широкую, но такую низкую комнату, что приходилось передвигаться согнувшись, луч его фонаря пересекло нечто. Это произошло неожиданно и очень быстро, поэтому толком ничего разобрать не удалось, но он мог поклясться, что это был человек. Правда, бежавший на четвереньках.

Пошарив лучом света в том направлении откуда выскочило существо, Симас увидел что-то лежавшее у поворота. Метрах в десяти. Рука сама потянулась к морскому тесаку, который обычно висел на поясе под курткой. Он дважды спасал его, когда от удара волны в борт катера, капитана выбросило за борт. Если бы не тесак, из сети он бы не выпутался. Привычная шероховатость рукоятки вселяла уверенность. Последний шаг Симас сделал медленно, стараясь не задеть ни одного камушка.

Скрючившись, словно от боли в животе, в ярком пятне от фонарика, без движения лежал крупный мужчина. Лет тридцати. Явно не житель Клер.

– Эй, – рыбак легонько пнул лежащего ботинком. – Эй…

Симас осторожно наклонился и приложил средний и указательный пальцы к шее лежащего, там, где должна биться сонная артерия. Он почувствовал слабую пульсацию.

– Пьян, что ли? – мелькнула мысль у капитана, – но запаха хмельного он не ощутил.

Тогда рыбак решил похлопать по щекам беднягу, но отшатнулся, когда безумный взгляд лежащего мужчины словно резанул сознание. Только однажды в жизни он видел такой взгляд – когда в порту на докера упал кран. Беднягу просто разрубило пополам, и он понял это в последний миг своей жизни. Сейчас на Симаса смотрел живой мужик без признаков каких-то травм, но судя по застывшему ужасу в глазах, он был не жилец.

Капитал посветил фонариком по сторонам и наткнулся на щуплую фигурку у следующего поворота. Это была Варя. Она стояла, прислонившись к стене, и прикрывала ладонью глаза от яркого света фонаря. Симас бросился к девушке с вопросами. Та лишь отрицательно покачала головой, мол, все в порядке. Тогда моряк достал плоскую фляжку с виски и заставил ее сделать пару глотков. Варя чуть не поперхнулась и замотала головой.

– Что случилось, – повторил капитан, – твоя рация не отвечала.

– Ой, я ее, кажется, потеряла… Пошла искать, и тут меня чуть не засыпало.

– А это кто? – он посветил на лежащего мужчину.

– Они хотели меня засыпать, – девушка уже пришла в себя и начала отряхивать одежду.

– А кто там бегал на четвереньках? Чуть меня не сбил.

– Там еще двое были, я им сказала, что они собачки. Вот они и побежали… Друг за дружкой.

– Похоже, ты умеешь быть убедительной, – попробовал пошутить рыбак, хотя все еще с опаской подсвечивал фонарем по сторонам. Девушка заметила это и просто сказала:

– Тут больше никого нет. Еще женщина наверху. Я ей сказала, чтобы она этих забрала, а то будут бегать, народ пугать.

– А тот, что лежит?

– Сейчас я ему тоже скажу…

Симас с удивлением посветил фонарем в ту сторону, где лежал мужик с испуганным взглядом. Тот действительно пошевелился, потом встал и, покачиваясь пошел проч. При этом не было сказано ни слова.

– Дорогу-то найдет? – неуверенно спросил капитан.

– Да, тут неподалеку веревочная лестница спущена из лаза наверху. На свет выйдет.

Симас ухмыльнулся и добавил:

– А ты что тут искал а-то?

– Могилку одну.

– Вот как! Нашла?

– Нашла, – девушка кивнула на нишу, выдолбленную в стене, – да не ту.

Рыбак подошел к указанной нише и стал подсвечивать себе фонариком, чтобы разглядеть детали.

– Красотка, похоже, давно тут… Родственница?

– Нет, у нее герб другой, – с намеком произнесла девушка.

– Ну, это еще не герб, – капитан тщательно рассматривал рисунок, вырезанный на камне рядом с нишей. – Больше похож на орнамент клана или рода. Я не знаток, но можно Мерти попросить поискать такую картинку в его интернете. Он шустрый парень.

– Это орнамент клана О'Мэлли.

– Уж не о Грейс ли зашла речь. Тебе не дают покоя ее монеты? Хотя в те времена в пещере уже не хоронили покойников. Тогда уже было кладбище в аббатстве. Там нужно посмотреть.

– А могли скрытно похоронить кого-то здесь, чтобы англосаксы не нашли?

– Генрих VIII начал завоевание Ирландии, потом его дочь Елизавета пыталась покорить нас. Удалось только Кромвелю.

– А когда разрушили аббатство на Клер?

– Насколько я помню, Генрих активно насаждал протестантство и уничтожал все католические монастыри. К тому времени, когда клан О'Мэлли завоевал на Клер полную власть, наш монастырь уже разграбили, так что Грейс похоронили в ее часовне.

– Ну, это для туристов, – твердо ответила Варя. – Мерти показал нам часовню. Это новодел, как и башня, где мы сегодня завтракали.

– Впервые вижу такого подготовленного туриста и знатока подземелий… Ищешь клад королевы пиратов?

– Нет, я ищу Грейс.

Несколько минут капитан молчал, рассматривая останки в нише.

– Сегодня начнут собираться фанаты Грайнэ, можешь пообщаться с ними.

– Нет, дорогой Симас, эту публику кроме маскарада и компьютерных игр ничего не интересует. Все их познания ограничены фантазиями писательницы Энн Чэмберс. Они даже не знают почему отец дал Грейс такое имя.

– А ты знаешь? – рыбак с интересом посмотрел на девушку.

– Согласно мифологии, у кельтского короля Кормака, взявшего трон силой, была дочь Грайнэ. Будучи замужем за легендарным но стареющим кельтским воином Финном Мак Куллом, Грайнэ влюбилась в Диармайда – молодого рыцаря из дружины своего мужа. И произошло это на свадьбе красавца Диармайда. Они полюбили друг друга с первого взгляда и так сильно, что Диармайд сбежал с Грайнэ с собственной свадьбы. Потом он погиб, и Грайнэ оплакивает его всю жизнь.

– Браво, девочка, – Симас смотрел на Варю с восторгом. – Я просто покорен… Не зная этой легенды, трудно понять откуда у Грейс такая судьба. Ее отец знал все наперед, как в старой кельтской легенде… Жаль, что англосаксы крадут у нас историю и легенды, приписывая себе мифы короля Артура.

– К сожалению они тоже самое делают с историей, сказками и былинами русов, а начали четыре века назад с Ивана Грозного.

– Понятно… Так зачем ты ищешь Грейс?

– Будет лучше, если мы вернемся. По дороге и расскажу.

Ближе к одиннадцати солнце пригревало все солиднее, и казалось, что по склону Нокхавен, сплошь покрытому вереском, фиолетовой лавиной стекает аромат воспетого в стихах растения. На Клэр все было ярким, сочным, насыщенным, и даже короткие дожди, неожиданно начинающиеся и так же внезапно заканчивающиеся только усиливали впечатление бьющей через край жизни. Природа не желала задумываться над людскими проблемами, она жила по своим законам, и те, кто понимал их, искренне радовались каждому погожему дню и любой счастливо прожитой секунде. Они наполняли душу каким-то удивительным состоянием, в котором время теряло свой смысл, то ли спрессовываясь, то ли растягиваясь в моменты, запоминающиеся на всю жизнь.

– Варька! – всплеснула руками Лиза, – ну что так долго-то?

– Представляешь, здесь водятся такие огромные крысы, что я от страха забралась на какой-то камень и визжала, как поросенок. Симас меня насилу стащил оттуда.

– И поэтому ты кричала мужским голосом? – иронично заметил Иван.

– Ванечка, тут эхо такое.

– Еще в Белой пещере живут духи, – продолжил в том же духе появившийся снизу рыбак с потяжелевшим рюкзаком, – они любят пугать туристов.

– Все нормально? – тихо спросила Кейт, обращаясь только к капитану.

Тот сдержанно кивнул и предложил не тратить попусту время. К полудню хозяйка «O'Gradys» должна быть на капитанском мостике. Работа есть работа.

 

Глава XI

На этот раз чай собрались пить на террасе, выходящей во внутренний двор небольшого участка Симаса. Дом у рыбака был поскромнее, чем у Кейт, без верхнего этажа для гостей и просторной гостиной, где могли собираться все постояльцы. Больше всех был рад переезду гостей Мерти, он явно расположился к ребятам, которые привнесли в размеренную жизнь обитателей острова что-то неведомое ранее.

Гости выбрали себе чайные ложки, а хозяин пообещал поставить их подальше в шкаф, чтобы ребята знали, что они всегда могут заглянуть на чашку чая или чего-нибудь покрепче.

– Вот, попробуйте настоящий вересковый мед, – Симас открыл литровую банку с густым темно-коричневым медом. – В лощине между Нокхавен и Нокмор есть большая пасека. Обычно этот мед считается шотландским, но наши предки его тоже делали.

Мед оказался желеобразным. Хозяин сам разложил его по розеткам с орнаментом. Прежде чем попробовать, гости стали разглядывать на просвет множество мелких пузырьков внутри меда. Он был ароматным, терпким, с горчинкой.

– Очень вкусный, – улыбнулась Лиза, – сразу вспоминается баллада Стивенсона.

– А в Москве делают мед? – неожиданно спросил Мерти.

Гости сдержанно улыбнулись, а Варя пришла на выручку парнишке:

– Видишь ли, на площади Москвы поместиться больше двадцати таких островов, как ваш замечательный Клэр, в самой Москве пасек нет, а на юге области, думаю, что есть.

– Из вереска еще варят эль, – обнял за плечи смущенного сына рыбак, – только это какие-то современные рецепты. Мы стараемся хранить традиционные.

Неожиданно в разговор вклинился звонок сотового телефона. Все повернули голову в сторону раздававшейся мелодии. Лиза достала розовый аппарат и с удивлением посмотрела на незнакомый номер входящего вызова.

– Здравствуйте, Рамиро, – она говорила четко, так чтобы все присутствующие понимали о чем идет разговор.

– Нет, все хорошо. А-а… Варя зарядку потеряла от своего сотового, поэтому не отвечает… Мы останемся на Клэр, чтоб потом опять не возвращаться на фестиваль… Нет, можете не беспокоиться, мы нашли, где переночевать.

Положив сотовый назад в сумочку, Лиза извиняющимся тоном пояснила:

– Волнуется человек. Надо было бы позвонить. Ну, теперь вопросов нет.

Какая-то холодная волна пробежала между сидящими за чаем собеседниками. Они совершенно забыли, что где-то там есть другой мир и он о них не забыл.

– Скажите, Симас, – вдруг перешла на серьезный тон Варя, – когда придет вечерний паром?

– Около восьми.

– Мне нужно побывать в аббатстве до приезда участников фестиваля.

Все переглянулись. Привыкнуть к неожиданным решениям девушки было непросто.

– Давненько мы там не бывали, – тут же откликнулся Иван.

Его никто не поддержал, и разговор не продолжился в шутливом тоне.

– Чай успеем допить? – спрятал улыбку хозяин, потянувшись за чашкой.

Мед быстро исчезал из розеток с орнаментом, но за столом воцарилось молчание. Было заметно, что каждый ощущал нарастающее внутри волнение, однако никто не бежал от него. Жажда приключений у некоторых бывает настолько сильна, что никакие разумные доводы не в силах с ней бороться, и появившийся блеск в глазах говорит о том, кто победил.

Быстро убрав посуду с веранды и бросив по просьбе Вари какие-то вещи в багажник, пятеро заняли привычные места в джипе Симаса.

– Смотрите, тут никого, – почти шепотом сообщила Лиза.

– Ну, только некоторые приходят в аббатство по несколько раз в неделю, – подхватил разговор Иван, чтобы скрыть волнение. – Остальные готовятся в приему гостей. Наверняка население Клэр увеличится на время фестиваля в три-четыре раза.

– В десять, – подсказал капитан.

– А что мы ищем? – не выдержал Мерти, задав интересовавший всех вопрос.

Взгляды, словно шпаги, скрестились на Варе, но она сделала вид, что это адресовано кому-то другому. Прохаживаясь по заросшим зеленой травой дорожкам полуразрушенного приюта цистерцианцев, девушка явно что-то искала. Она равнодушно скользила взглядам по сохранившимся надписям и фрескам, небольшой статуи скорбящей девы и плоским надгробным камням. Ее спутники разбрелись по кладбищу, состоявшему из пары сотен могил, упорядоченных в аллеи.

Когда Варя остановилась у двухметрового кельтского креста, стоявшего почти вплотную к обломку некогда высокой монастырской стены, остальные, как по команде, тут же появились рядом. Застав девушку обхватившей видавший виды крест, который по размерам в несколько раз превосходил ее саму, друзья в недоумении переглядывались.

– Он в три раза шире меня, – радостно сообщила Варя, – и толщина не меньше.

– Высоту мерить будем? – с улыбкой поинтересовался Иван.

Девушка даже не заметила колкости. Она стала елозить ладонью по задней стенке старого каменного креста, явно стараясь что-то нащупать. Потом обратилась к подруге:

– Лиз, у тебя зеркальце с собой?

Без лишних слов та отыскала в сумочке пудреницу. Девушка протиснула зеркальце между стеной и тыльной стороной старого каменного креста. От уведенного рука вздрогнула – по всей длине креста в паре сантиметров от края цвет камня имел другой оттенок. Присмотревшись, можно было увидеть неровный шов. Кое-где он уже потрескался.

– Что это значит? – непонимающе спросил Мерти и повернулся к девушке.

– Надеюсь это то, что я ищу, – ответила та, не в силах прервать свое исследование. – Иван, ты выше меня, подними зеркало.

Не раздумывая, он подхватил девушку обеими руками и посалил себе на плечи. Варя даже не отреагировала, продолжая исследовать кельтский крест. Спустя пару минут попросила поставить ее на землю. Все в ожидании объяснений молча смотрели на любительницу преподносить сюрпризы.

– Я нашла куда Девин спрятал Грейс!

Реакции не последовало…

– Она здесь, внутри. Нужно положить крест и вытащить Грейс.

– Можно чуть помедленнее, – с иронией попросил Иван, – для тех, кто в танке.

– А кто такой Девин? – не своим голосом спросила Лиза.

Варя в отчаянии переводила умоляющий взгляд с одного на другого, ища поддержки.

– Ты уверена, девочка? – тихо спросил молчавший все это время Симас.

– Я не вижу мертвых, но думаю, что права. Давайте расскажу все по порядку. Кельты, придя в Ирландию, разделили территорию острова на сто пятьдесят государств, живших в рамках одной традиции. Тогда часто воевали, но в земле никого не хоронили. По традиции этого удостаивались только короли, их мумифицировали. С приходом католицизма знатных людей стали хоронить в саркофагах на территории аббатств, монастырей или рядом с церквами. После колонизации Ирландии англосаксами, был негласный указ об уничтожении всех мумий, чтобы стереть в памяти любые упоминания об истории и традициях народа.

Варя обвела взглядом слушателей, все с интересом слушали ее.

– У Грейс в команде был не похожий на ирландца боец по имени Девин, светловолосый и голубоглазый. Он был тайно влюблен в королеву пиратов. После смерти, Грейс похоронили в саркофаге на территории ее фамильной часовни. Узнав, что англосаксы оскверняют все могилы знатных ирландцев, Девин хотел похоронить ее как воина – сжечь останки с кораблем в море. К сожалению, ему это не удалось, как и Рамиро, о котором рассказывал Мерти. Тогда Девин перезахоронил свою королеву так, что никто до сих пор не смог ее найти.

Девушка бережно приложила ладонь к старому кельтскому кресту.

– Она здесь… Думаю англичане охраняли порт на Клер и не выпустили бы ни одно судно, не осмотрев. Тогда Девин отыскал самый большой кельтский крест, выдолбил в нем середину и перезахоронил Грейс. Именно поэтому этот крест единственный, который стоит вплотную к стене, чтобы задней стороны не было видно. Там вдоль всего периметра шов, по оттенку заметно, что полость заполняли цементом. Можете посмотреть.

Она протянула сомневающимся зеркальце. Но никто не шелохнулся.

– Есть немного времени, пока сюда не нагрянули туристы. Надеюсь можно управится за полчаса. Ели кто-то не верит или не хочет в этом участвовать, может уйти. Я пойму.

Никто не шелохнулся.

– Так, – по деловому начал Симас, – Мерти бегом к машине, принесешь две сумки из багажника, потом стоишь у ворот. Подашь сигнал в случае чего. Мы с Иваном положим крест прямо здесь и выберем цемент. Дамы, вам самый щекотливый момент – поместить останки Грейс в мой рюкзак. За это время мы с Иваном разведем гипс… Я тут прихватил по просьбе Вари. Полость в кресте засыплем крошкой и гравием, а сверху прихватим гипсом. Сделаем быстро. По местам.

Подкопав с одной стороны крест и положив его тыльной стороной вверх, мужчины увидели след от цементной вставки. У всех сразу исчезли сомнения. Аккуратно работая зубилом и молотком, сняли верхний слой застывшего раствора. Показалась полуистлевшая мешковина. Подруги руками выгребали куски разбитого цемента, раздирая пальцы в кровь. То и дело все поглядывали на вход, где Мерти не находил себе места. Все шло по плану.

– Кольцо! – чуть не вскрикнула Варя. – Серебряное с авантюрином!

– Что это значит? – не поняла радости подруга.

– Это символ рода Магвайр. Мать Грейс была Магвайр.

– Побыстрей, дамы, потом обсудим детали, – Симас явно нервничал.

– Да тут еще шпага! – Лиза, стряхнула камешки и пыль с эфеса в виде дубового листа. – Длиннющая… Куда мы ее? Ни в рюкзак, ни в сумку не войдет.

– Я прикреплю ее к себе на пояс джинсов, – быстро нашлась девушка, – надеюсь сегодня маскарадный костюм пирата никого не удивит.

Они отложили хорошо сохранившийся клинок в сторону и закончили работу. Затем, собирая в пригоршни камушки, осколки цемента и немного щебенки с площадки у соседней могилы, заполнили полость, служившую Грейс саркофагом более четырех веков. Мужчины все заровняли сверху гипсом. Подождав, чтобы он схватился, поставили крест на место. Утрамбовав вокруг него землю и камни, убедились, что он стоит надежно.

– А что, мне нравится, – Варя отошла на несколько шагов назад и посмотрела на старый кельтский крест. – Как и было…

– Все-все, уходим, – Иван подхватил сумки. – Прикрывайте Симаса, он с дамой.

– Тогда я буду почетным караулом, – девушка взяла шпагу.

– Она у тебя по земле будет волочиться, – не без ревности заметила Лиза.

– Я придержу рукой. Нельзя без эскорта, королева все-таки.

Мерти встретил их множеством вопросов, но отвечать на них никто не торопился. Стараясь не суетиться, они подошли к джипу и аккуратно все погрузили в багажник. Город, казалось опустел перед нашествием туристов.

Все облегченно вздохнули, когда рюкзак и две больших сумки внесли в дом рыбака. Им просто не верилось, что происходящее реальность. Постепенно нервное напряжение спало, и пятеро вдруг ощутили причастность к важной тайне. Маленькая комната рыбака показалась им просторной залой. Неожиданно Варя торжественно подошла к хозяину со словами:

– От имени Грайнэ О'Мэлли посвящаю вас в рыцари, дорогой Симас, – девушка слегка коснулась концом шпаги обоих плеч капитана. – Сегодня вы принимаете у себя дома королеву. Пусть ее называли королевой пиратов, но для кого-то она была настоящей королевой Ирландии.

Рыбак был искренне растроган. Он бережно принял шпагу из рук любительницы преподносить сюрпризы и смущенно произнес:

– Ну, с рыцарем, это вы… – все заметили, как глубоко тронул закаленного в штормах рыбака спонтанный поступок любительницы истории.

Он исчез куда-то и вернулся с подносом, уставленным стаканчиками. Жестом предложив взять их взрослым, кивнул сыну:

– Твой с соком.

Все расселись, кто куда. Первой нарушила молчание Лиза:

– Не знаю, как вы друзья, а меня до сих пор колотит. Даже представить себе такое не могла. Что бы я…

– Посреди бела дня совершила такое, – перебил ее Иван, быстро обняв, чтобы хоть как-то успокоить. – С кем поведешься, от того и наберешься… Сначала предлагаю выпить за новоиспеченного рыцаря, а потом послушать Варькину историю о том, как она догадалась, где находится Грейс.

Все подняли стаканы, поздравляя рыбака с неожиданным поворотом судьбы. Он улыбался, стараясь перевести все в шутку, но прятал глаза, которые вдруг заблестели от нахлынувших переживаний.

– Нужно позвать Кейт, – вскинулась Варя, – если она, свободна конечно.

Мерти живо вскочил и скоро вернулся в сопровождении бывшей медсестры. Она строго глянула на Симаса:

– Что вы еще натворили?

Это было похоже на сценку из школьной жизни, в которой учительница отчитывала нашкодившего подростка. Несмотря на возраст, «подросток» втянул голову в плечи, ожидая нагоняя. Забавная ситуация развеселила компанию.

– Садись, Кейт, – Симас пододвинул ей небольшое кресло, – мы ждем рассказа нашей удивительной гостьи из Москвы, которая за последние несколько дней так взбаламутила нашу жизнь, что нам хватит разговоров на несколько лет. Но, похоже, это еще не конец.

– Да, ладно, вам, – смутилась Варя. – Все очень просто. Я читала, что Девин, один из команды Грейс, очень отличался от остальных пиратов. Он постоянно придумывал какие-то истории, чтобы проникнуть на борт торгового судна, чтобы потом ночью снять вахтенных и захватить корабль без боя. Вот мне и подумалось, что он мог также придумать какую-то роль для Грейс, чтобы сохранить ее останки для обряда.

– Какого обряда, – не поняла Кейт.

– У кельтов считалось, что погибший воин должен обязательно расстаться с грешным телом, иначе он не сможет воплотиться вновь. Поэтому воинов никогда не придавали земле, а сжигали.

– А как же кельтские короли? – не сдавалась Лиза. – ты же говорила, что их мумифицировали.

– Тут все просто, – без запинки пояснила любительница истории. – Мировоззрение кельтов не разделяло природу, мифологию и магические обряды. Избранный король не был полновластным господином в государстве, как в последствии монархи. Например, если народ кельтов подвергался каким-нибудь катаклизмам вроде неурожая, засухи или болезней, друиды проводили обряды очищения, по которым короля могли просто свергнуть, а то и лишить жизни. В таком случае его мумифицировали, чтобы он оберегал благополучие вверенного ему народа, и душа его навсегда оставалась с ним. Поэтому в короли особо не рвались. Каста воинов другое дело, после обряда предания огню они перерождались и возвращались в новом обличии.

– Значит, Грейс похоронили, как короля, – догадался Иван.

– Ну, ее же еще при жизни признали королевой пиратов, а остров Клэр был ее родной землей. Потому она и не была предана огню.

– Как нам рассказал Мерти, весь остров перекопали в поисках золота Грейс и ее останков, но так ничего и не нашли. Роль Девина в этой истории заключается в том, что он придумал для Грейс такую роль, что уже четыре века ее никто в этой роли не узнал. Вот мне и подумалось, что здесь должна быть своего рода «лодка», в которой останки Грейс попадут туда, где ее никто не найдет. Она ждет обряда для воина, а не сжигания на костре, подобно ведьме в средние века.

– Прямо Голливуд какой-то, – поежилась от своих мыслей Лиза.

– У нас круче, – улыбнулась Варя. – «Лодка» Грейс была «пришвартована» у всех на виду четыре века благодаря смекалке Девина. Я только сопоставила рост Грейс и особенность установки старого креста. Остальное вы знаете.

– Что значит остальное? – насторожилась Кейт.

– Она теперь у нас, – не устоял Мерти, – а папу произвели в рыцари шпагой самой Грейс.

Кейт хотела что-то сказать, но поперхнулась. Симас предусмотрительно дал ей стакан виски. Решающую точку в этой, достойного пера мастера сцене, поставила Варя:

– Чтобы провести обряд, нужен парусник достойный королевы. Не меньше шхуны. Может, бригантину. Не позднее вечера воскресенья. Это самый удачный вариант. Соберутся сотни ее почитателей, будут петь о ней песни, устраивать конкурсы, многие будут одеты пиратами. Потом еще салют… Это будет классный обряд провода воина!

– Прости, – нарушила воцарившуюся тишину Лиза, – ты хочешь спалить парусник?

– Конечно! Так гласит традиция.

Все невольно посмотрели на капитана.

– У меня только катер, – с дрожью в голосе произнес рыбак.

– Нет-нет! – Варя пресекла на корню мысль о конфискации катера Симаса. – Во-первых, мы не можем требовать от нашего дорогого Симаса такой жертвы. Во-вторых, нам нужен настоящий парусник.

– А сколько стоят парусники?

– Цену пока не обсуждаем, – девушка была похожа на полководца решающего судьбу мира. – Симас, у вас нет ли поблизости знакомого, владеющего парусником, или какого-нибудь клуба любителей парусного спорта. Только соответствующего класса.

– Брэди, – сразу отозвался капитан. – Он живет в Малларанни. Это час хода от Клэр. Когда-то мы дружили, но я его не видел года два– три.

– Надеюсь, у вас есть номер его телефона, – улыбнулась любительница преподносить сюрпризы.

– Уже звоню, – Симас вновь стал похож на школьника.

 

Глава XII

Около паба «Веселый Роджер» было шумно и многолюдно. Молодежь, одетая в самые разные пиратские наряды, вооруженная стаканами, кружками, пивными бутылками и бокалами с пивом, толпилась у входа. Если итальянцы, испанцы и французы любят сидеть за столиками на улице у кафе, то ирландцы, шотландцы и англичане в хорошую погоду предпочитают «тусоваться» около пабов.

Трое русских туристов аккуратно протиснулись через гомонящую толпу к входу одноэтажного длинного здания с большими окнами, украшенными гирляндами разноцветных огней, и пробрались к барной стойке, за которой двое пиратов, ловко жонглируя бутылками и кружками, наливали пиво. Заметив новичков, один из них пододвинул дамам ярко оформленную пивную карту. Сразу расплатившись за свой заказ, троица спросила бармена, не здесь ли ребята из «Черного дуба». Тот моментально извлек откуда-то начищенную до блеска подзорную трубу и, вскочив на стул, в шутку обвел зал вооруженным взглядом. Радостно сообщив гостям, что их ждут в «Золотой бухте», указал направление.

Бухтой назывались несколько столиков, сдвинутых вместе. Здесь сидела публика посолиднее. Перед каждым стояла большая тарелка с каким-то мясным блюдом. Заметив русских, им навстречу поднялся улыбающийся Рамиро. Эффектно сделав пируэт огромной шляпой, он приветствовал своих гостей и проводил к свободным местам.

– Рад вас видеть, друзья. Клэр не отпустил вас из своих объятий. Да, это бывает, заглянешь сюда на часок и остаешься на неделю. Понимаю. Мы остановились в «Фальконе», это рядом. Ваш номер одиннадцать. Никаких планов и расписаний, полная свобода действий. На ресепшен есть план мероприятий. Можете идти на любой абордаж. Совет бывалого пирата, если соблазнитель участвовать в исторической реконструкции десанта, позаботьтесь о налокотниках и наколенниках, там молодежь отрывается по полной программе. Некоторые в качестве сувениров увозят солидные синяки на лице. Кстати, как это называется по-русски?

– Фингал, – подсказал Иван.

– Хм, финн засветил галлу… Спасибо, запомню. Надеюсь, вам это не пригодится. Я сейчас попрошу принести ваш ужин, он оплачен. Пиво покупаете сами. Рекомендую попробовать стейк по– ирландски. Его сначала вымачивают пару часов в пиве, потом готовят на гриле. Совсем без жира. Запасайтесь энергией на фестиваль.

Пират удалился. Похоже, эта атмосфера была для него родной. Возможно, с детства, участвуя в семейном бизнесе, он в меру своих сил шагал по карьерной лестнице от рассыльного до топ менеджера, впитывая все, что необходимо в его профессии. Скорее всего, он не заканчивал колледж и не стал бакалавром в теории туристического бизнеса, но практику постигал досконально, используя накопленный опыт предков.

– Ребят, – Варя с восторгом разглядывала потолок, – смотрите, какие рыбины.

Супруги последовали ее примеру. Под зеркальным потолком висели муляжи зубастой акулы, атлантического парусника, голубого марлина, трехметровой макрели, торпедообразного тунца, большеголовой черепахи и еще каких-то представителей Атлантики. Когда кто-нибудь открывал дверь в паб, поток свежего воздуха потихоньку раскачивал обитателей подводного мира. Их отражения в зеркалах создавали иллюзию присутствия в безмолвном царстве Посейдона. Впрочем, большинство посетителей это мало интересовало, разгоряченные прохладным пивом, они что-то рассказывали или доказывали собеседнику, стараясь быть услышанным в общем гаме.

– Жаль нет тех музыкантов, что пели в «Черном дубе», – грустно заметила Лиза. – Может еще успеем послушать их перед отъездом.

– Если вы устали от меня, поезжайте вдвоем, – отрезала Варя.

– Нет-нет, – вмешался Иван. – Фестиваль без нас не получится. А потом… Потом мы непременно послушаем ирландскую музыку. Будет повод собраться.

– Обещаешь? – Лиза вызывающе подалась грудью вперед и очаровательно улыбнулась. – Мы с Варькой очень доверчивые девочки. Правда?

Она обхватила худенькие плечи подруги и громко чокнулась с ее бокалом пива.

– Представляешь, – Лиза мечтательно откинула голову назад, – этот коварный парень однажды пригласил меня на Рождество. Канары. Бары. Кальмары. Потом меня три дня вылавливали в Атлантике – я голышом дрейфовала на какой резиновой лодке. Обгорела от ушей до пяток.

– Зато с тех пор у тебя самая красивая кожа, – усмехнулся Иван.

– Это намек на то, что все повторится еще раз?

– Варь, прости меня, пожалуйста, – подруга уткнулась своим носом в девичье плечико, – а то я сейчас все тут зарыдаю.

– Разбавление пива преследуется по закону, – Иван насупил брови. – Предлагаю завтра прикупить пиратских тряпочек, а то у всех фестиваль, а мы пиво разбавляем.

– Только, чур, мы выбираем.

Подружки рассмеялись. Мир снова засверкал всеми красками и зазвучал на все лады. Атмосфера беззаботности и предстоящего праздника накрыла их своей тягучей сладковатой волной. Захотелось подурачиться, кувыркаться на сочной зеленой траве удивительного острова в океане и забыть о всех проблемах. Они, конечно вернуться и будут бубнить в ухо о том, что ты должен это и должен то, но сегодня совершенно иной вечер, и это весь мир должен тебе, а завтра будет завтра.

– Ну, как вам стейк по-ирландски? – Иван посмотрел на подружек через бокал с элем.

– Похоже на курицу в пиве, – Лиза сделала утвердительное движение вилкой. – Моя тетушка делает не хуже. Хотя такого паба у нее нет… А давайте на старости лет откроем паб.

– Я буду мыть посуду, – хихикнул Иван, – ты будешь готовить, а Варька будет вышибалой.

– Ну, если компания обеспечит меня черной повязкой на левый глаз, – Варя скривила ужасную рожицу, – и позволит разбивать посуду о неразумные головы, то я подумаю.

– Вы знаете, – Лиза отодвинула тарелку, – что-то мне расхотелось стоять у плиты до конца дней своих.

– Это потому, что наши предки никогда не прислуживали, – серьезно сказала девушка, ни к кому не обращаясь. – Немецкие цари очень старались привить рабство на Руси, да не вышло. Теперь деньгами в кабалу гонят.

– Ва-арька, – покачал головой Иван, – лучше доедай свой стейк. Добрее будешь. Ты вообще когда-нибудь расслабляешься.

– Когда побеждаю, я очень добрая. Даже прощаю некоторых.

– А не пройтись ли нам по ночному острову? – задумчиво произнесла Лиза. – Все потом забудется, а это впечатление останется. Потом длинными зимними ночами будем вспоминать зеленый остров посреди океана, запах вереска и звездное небо…Хорошо эти по-русски не понимают, а то галдят без остановки.

На улице стемнело. Легкий ветерок с берега тщетно пытался разогнать нескольких десятков курильщиков у входа в паб. Казалось, что час назад многие из них стояли в той же позе и с тем же стаканом пива. Очевидно, встретив фаната того же клуба, но из другого города, они в деталях пересказывали все, что произошло за весь год с прошлого фестиваля.

– Они курят на улице? – удивилась Лиза.

– В ирландских пабах действует три НЕ, – пояснил Иван. – Не лезь без очереди за выпивкой, не кури, не давай чаевых.

– Почему?

– За выпивку дадут в глаз, курить закон запрещает, а чаевые – традиция. Паб считается более демократичным заведением, чем ресторан или английский клуб.

– Когда была маленькой, – вдруг вспомнила Варя, – отец летом любил останавливаться на улице у бочки с пивом. Мне покупал мороженное, а сам с друзьями пил пиво. Забавно было смотреть, как они садились на корточки в кружок и вели серьезные мужские разговоры. Ну, как дети в песочнице.

– Почему на корточки? – удивился Иван.

– Тогда был один ресторан в городе и пара кафэшек. Это для богатых. Остальные так и пристраивались к бочке на улице, кто как сумел.

– Так ты к пиву с детства привыкала! – пошутил Иван.

– Нет, мне только тут вишневое понравилось, дома все какое-то горькое.

– Это красное такое, с вишневым привкусом, – подхватила Лиза. – Килкенни.

– Я так понимаю, что у нас теперь всегда будет повод зайти в московский паб и с видом знатока сравнить. То или не то…

– Вот эту роль можете поручить мне, – улыбнулась Варя.

Они дружно засмеялись и не спеша пошли по извилистой пустынной улице. На острове все дороги, как в поговорке о Риме, вели к маленькому порту.

Симас поджидал троицу на веранде. Остров затихал перед субботой, первым днем фестиваля. Утром и вечером ожидались новые «десанты» поклонников романа Энн Чэмберс и компьютерной игры по его мотивам. Причем это были не только ирландцы, немало жителей Западной Европы позволяли себе провести выходные на зеленом острове. Все жители Клэр так или иначе участвовали в подготовке и проведении фестиваля.

– Удалось поговорить с Бреди? – с порога начала разговор о главном девушка.

– Да, – улыбнулся моряк, – завтра он весь день дома. Можем заехать, когда захотим.

– Спасибо вам огромное, дорогой Симас. Утром уточним наши планы, а сейчас позвольте откланяться. Я уже засыпаю на ходу.

– Ты всегда говоришь на таком «королевском» языке? – подшутил над ней капитан. – Мне даже неловко иногда отвечать сидя.

– Это не от снобизма. Просто так у нас преподавали английский. В мое время не было возможности поехать в Англию на стажировку. Знаю, что в Европе даже школьники говорят на двух иностранных языках по выбору. Маленькие расстояния делают связи более доступными.

– Не соглашусь с тобой, девочка, – моряк говорил спокойно, – вот Англичане под боком, и мы говорим на английском, но ближе не стали.

– Почему же в Шотландии референдум по выходу из объединенного королевства сказал «нет»? У вас, ведь, схожие позиции.

– Ты права, но не учитываешь главного. Выросло не одно поколение, которое не интересует история. Их воспитали с позиции англосакских ценностей. Деньги стали новой религией. Народ объединился вокруг католической церкви, когда боролся за независимость от Англии. Север в большинстве своем был протестантским. Мы отвоевали независимость и стали республикой, а Север остался в составе Объединенного Королевства. Там до сих пор не спокойно.

Моряк вздохнул и стал набивать свою трубку.

– Англосаксы боятся терять свои колонии, и применяют новую тактику. Они борются за умы молодежи и побеждают. Новому поколению внушили, что католическая церковь это пережиток, что нет ничего ценнее евро или фунта, нет истории предков, нет традиций. Геи теперь устраивают свои шабаши. Скоро референдум по однополым бракам, и у меня очень пессимистические прогнозы.

Он опять замолчал на некоторое время.

– Извини, я иногда ворчу на весь белый свет. Кейт в таких случаях говорит, что это старость. Просто к слову пришлось, когда ты сказала о расстояниях. Давным-давно наши предки жили на очень больших расстояниях, по одним традициям и дорожили ими. Это продолжалось много веков. Как англосаксам удалось так быстро разрушить нашу историю и традиции, я не понимаю.

– Мне не хочется огорчать вас, дорогой Симас, но в России происходит то же самое. Две мировые войны и гражданская выбили две трети русских в нашей стране. Теперь нас, считающих Россию своей родиной, осталась только треть населения. Остальные пришлые, для них Россия просто территория, где сейчас можно безнаказанно воровать. Политическая власть не только позволяет разворовывать самую богатую страну в мире, но и всячески унижать тех, кто считает себя русскими, от финансового положения до публичных оскорблений. У нас тоже есть опасение, что вырастает поколение, для которого история страны и ее традиции ничего не будут значить. Для этого в страну идут немалые деньги, а еще и из нашего же бюджета тянут.

– Что-то ты совсем меня расстроила, девочка. Может чаю выпьем?

– Спасибо, чай уже не для меня. Поздно.

– Тогда я пожелаю тебе добрых снов, а сам еще покурю.

– И вам добрых снов.

Варя тихонько пробралась в комнату, отведенную хозяином для гостей. Супруги уже спали. Через незашторенное окно тусклый свет уличного фонаря едва доползал до подоконника и терялся в полумраке комнаты. Луна еще не появлялась. Просто какая-то ночь Сварога, подумалось девушке.

Она бесшумно скользнула под легкое одеяло и попыталась заснуть, но тревожные мысли не пускали в мир Морфея. Они перескакивали с одной проблемы на другую, рисуя в воображении нелепые картины. Постепенно усталость взяла свое, и сознание согласилось отпустить расслабленное тело на покой, оставляя какие-то свои частички на страже. Варя давно практиковала осознанные сны, которые переносили ее в гораздо более яркий, справедливый и бесконечно красивый мир.

– Ты была в Белой пещере? – голос настойчиво пробивался откуда-то издалека. – Ты выполнила свое обещание?

– Кто здесь?

– Не шуми, пообщаемся в ментале.

– Я не вижу тебя.

– Ты же умная девочка, зачем тратить энергию на красивые образы. Это Грейс.

– Грейс?

– Конечно. Мы же общались совсем недавно. В твоем мире не прошло и пары дней. Вспомни, я рассказала, где найти мои косточки для обряда. Была в Белой пещере?

– Да. Сегодня.

– Все нашла, как я говорила?

– Да, на камне с той нишей был вырезан орнамент, который ты показывала прошлый раз на картинке саркофага.

– О, ты меня сегодня радуешь, умница. Приметы совпали?

– Да, был след от удара на голени, раздроблен мизинец на стопе, и отсутствовали два верхних зуба.

– А колечко! Колечко с бирюзой?

– Нашла. У меня в кармане.

– Покажи мне. Вернее, посмотри на него и я увижу тоже.

– Сейчас ночь, я не знаю, что можно увидеть в темноте.

– Главное положи его на свою ладонь, я увижу и без света.

– Ладно.

Варя осторожно встала, нашла колечко с бирюзой в кармане своих джинсов и подошла к окну. Появилась луна, словно большая лампа. Краешек ночного светила еще не вышел из тени, но света хватило, чтобы разглядеть кольцо на ладони. Тонкий золотой ободок со скромным камешком особого восхищения не вызывал.

– Святой Патрик, это оно! Я чувствую его силу. Спрячь понадежнее. Никому не показывай. После проведения обряда я за ним приду. В каком обличии не знаю. Не удивляйся тому, кто спросит у тебя о колечке с бирюзой из Белой пещеры. Это буду я. Получу колечко, озолочу тебя, умница.

– Кто-то пытался отобрать это кольцо у меня в пещере.

– Кто?!

– Не знаю. Когда я искала его в нише на твоей правой руке. Откуда-то появились два мужика…

– Как они выглядели?

– Да, обыкновенно, лет тридцать – тридцать пять. Один повыше и покрепче.

– Шрам на правой брови был?

– Не знаю, особо не разглядывала. Пришлось их пугнуть.

– Двух мужиков?

– Ну, да. Они увидели большую змею, у которой пасть в человеческий рост.

– И?

– Бежали быстро, я не стала догонять.

– Святой Патрик! Вот это малышка! Не случайно я чувствую в тебе силу. Не всякому дано выходить в ментал… А кто бы это мог быть? Как думаешь? Ведь не случайно они двое оказались в том же месте и в то же время.

– У меня есть только подозрение.

– Ну не тяни. Твое подозрение равносильно уверенности многих.

– В прошлом году я перешла дорогу одной испанке. Похоже, что это ее рук дело.

– Отлично. И что это за испанка? Имя ее знаешь?

– Ее зовут Тереса-Катарина Кабрера.

– Ну что же, это кое что. Хотя в вашем мире так все запутано. Никто законов не соблюдает. Но я ее найду. Покажу, как чужие кольца перехватывать. Этот номер у нее не пройдет. Не на ту напала… О, во мне просто все забурлило. Ты себя нормально чувствуешь?

– Вроде, да.

– Побольше отдыхай и набирайся сил. Остров Клэр просто предназначен для этого. Найди себе парня и займись с ним обменом энергии. Для женщин это полезно. Только остерегайся мужчину со шрамом на правой брови.

– Почему?

– Я посмотрела твои пути… Там мелькал один такой, и он мне очень не понравился. Ладно, мне пора. Нужно кое что узнать. Пользуйся случаем, отдыха-ай…

Варя почувствовала, как чужое присутствие покинуло ее. Девушка огляделась. Она по-прежнему стояла у окна, сжимая в ладони колечко с бирюзой.

 

Глава XIII

Какое-то время назад Варя столкнулась с работой молодого психолога, исследовавшего с научной точки зрения эзотерическую практику осознанных снов. Это была статья в интернет-журнале, и серьезного отношения к ней со стороны известных авторов не было. Однако сама тема была очень интересной. Оказалось, что добровольцы из студенческой среды, участвовавшие в эксперименте не только подтверждали реальность практики, но и становились ее ярыми поклонниками.

Девушку тоже затянуло в мир осознанных грез. Это не было виртуальной реальностью компьютерных игр, где рамки действий ограничены возможностью программы, компьютера или талантами разработчиков. В осознанных снах все определялось только наработанными навыками в практике и фантазией новоиспеченного адепта.

Мир осознанных снов был намного интереснее, разнообразнее и ярче реальности. Не нужны были большие средства, отпуск и знание иностранных языков, чтобы побывать в экзотической стране или племени туземцев, затерянном уголке Света. Достаточно засыпать по определенной методике, подготовив свое тело и сознание к путешествию. Остальное определяется фантазией.

Автор статьи делился с читателями не только сухой информацией, что происходит, и как он это объясняет со своей позиции психолога, самым интересным были его собственные успехи. Оказалось, что подобные опыты затягивают не хуже алкогольной зависимости. Тысячи адептов объединялись в интернет-содружества для обмена информацией, не только где кто был, но и как это получилось. Порой автор статьи опробовал на себе бредовые техники, приводившие к результатам, и находил тому научное объяснение.

Варя заинтересовалась и решила испытать на себе. Первые результаты ошеломили. Открылся новый мир, который можно строить по своему желанию. Кто-то называл это играми разума, кто-то матрицей, но это было реально круто. Присмотревшись к окружавшим ее в транспорте или на улице, девушка узнавала адептов осознанных снов. Только зная их методики, можно было понять зачем парень чудит, выходя из магазина спиной вперед или вслух повторяет фразу, что он не спит. Они чем-то напоминали членов тайного общества, живущих по соседству.

– Эти практики давно известны в твоем мире. Просто они забываются, как мода на одежды, прически или татуировки.

– Грейс?

Варя увидела ее полупрозрачный силуэт, сидящий на подоконнике. В лунном свете он больше походил на изображаемый художниками образ ангела. Только от создаваемого воображением пирата, Грайнэ отказываться не хотела.

– Ты уже распознаешь мою энергетику. Это хороший уровень работы в ментале. Многие доходят только до астрала, становясь неплохими шаманами или ведьмами. Ментальный план удел избранных.

– У нас говорят – способных переключать работу сознания на высокие вибрации.

– Так говорят те, кто не взбирался на фор-бом-брам-рей, кто не прокладывал курс на волну в сотню футов, кто не обнажал шпагу перед детиной с топором.

– К сожалению, я одна из них.

– Ты только в начале пути, девочка. Хотя уже поняла, что не случайно оказалась в своей стране именно в это время. Твоя миссия, не хуже чем спуститься по стеньге на бак или узнать скорость ветра по тому, как поет такелаж.

– Я работаю в библиотеке, Грейс.

– Святой Патрик! А кто вчера щелкнул хлыстом Монту? Я же вижу этот всплеск. Погоди-ка… Похоже это была кобра. Только зубы с локоть. А-а, ты просто хотела кого-то напугать. Я тоже часто пользовалась какой-нибудь страшилкой, когда запрыгивала на палубу при абордаже. Здоровенные мужики закрывали глазки, увидев перед собой монстра… Кстати, ты нашла мой череп? Один из тех смельчаков стрелял в меня из мушкета метров с десяти. Я его сразу и не заметила, за мачтой прятался герой. Так что отметина на черепе должна остаться.

– Я нашла эту отметину.

– Интересно, и куда же Девин спрятал свою красавицу?

– Ты стояла на виду у всех. Причем со шпагой.

– О, это на него похоже! Он соображал и фехтовал быстрее всех. Для него это была игра, идти на пару шагов впереди. При этом никогда не лез в капитаны, и побрякушки его не интересовали. Позже я поняла, что это был охотник. Он пришел в тот мир за удовольствием от опасности. Когда клинок останавливается с миллиметре от глотки или ты слышишь, пуля чиркает по черепушке. Кайф от мысли, которая пронзает сознание, что могло бы произойти, да не случилось, не сравниться с горой пиастров. Так что же придумал Девин?

– Он выбрал середину старого кельтского креста в аббатстве цистерцианцев. Поставил тебя в нее и прикрыл спину цементом.

– И шпага была при мне?

– Да, на перевязи.

– Святой Патрик! Почему я ему не отдалась. Вот это мужик. Ай, умница… А кольцо?

– У меня.

– Покажи скорей.

Пока Варя искала в кармане кольцо с авантюрином, Грейс спрыгнула с подоконника и подошла к девушке. Она с любопытством разглядывала современную одежду.

– В твоем времени женщины носят мужские штаны?

– Ты не поверишь, но теперь мужики стали наряжаться в женские тряпки.

– Узнаю серых. Эти их штучки. Они всегда стремились вносить хаос в любую систему, чтобы паразитировать на этом.

– В твоем времени этого не было?

– Тогда им просто рубили головы, а золото отбирали. Поверь мне, девочка, если вы пойдете другим путем, они вас закабалят.

– Уже…

– Святой Патрик! Свистать всех наверх, и взять на абордаж. Если серые накопят достаточное количество золота, они переделают мир по своим гнилым законам.

– Почти переделали.

– И ты так спокойно об этом говоришь!

Образ королевы пиратов метнулся по комнате, образуя воображаемый вихрь. Он закрутился вокруг худенькой фигурки, словно осенний ветер, срывавший последнюю листву. Потом резко остановился, превратившись в фигуру воинственно подбоченившейся Грейс.

– Их поэтому выгнали из Вавилона, потом из Египта, затем халдеи разрушили их гнездо в Иерусалиме, позже это повторил император Тит, затем Святослав разгромил оккупированную ими Хазарию, Фердинанд Арагонский изгнал их из Испании, Португалии, Сардинии и Сицилии…

– Почему такая ненависть?

– Потому, что они нарушают Христову заповедь «не укради».

– Они все воры?

– Давая пять монет, они забирают шесть. Это воровство. Глазом не моргнешь, как своими банками окутают страну, и все будут им должны. Разве ты не знаешь, что их цель золото?

– Это только деньги.

– Наивная. Когда-то деньги и золото были одним и тем же, но постепенно серые подменили золото на бумагу. Кто будет печатать эту бумагу, тот будет владеть миром.

– И что они будут делать с этим золотом?

– Ты знаешь, что в твоем мире уже открыт закон соответствия материи-энергии?

– Да, там что-то Эйнштейн такое придумал.

– Так вот, еще есть закон Вселенной соответствия энергии– пространства и энергии-времени. В основе всего лежит энергия. Имея достаточное количество золота, можно переделать свое пространство и время под новый закон.

– А темная энергия? В Моем мире уже знают, что она составляет почти девяносто процентов Вселенной.

– Это вы ее называете темной потому, что она создана по другим законам, чем в твой мир. Именно оттуда изгнали серых. Твой мир это поле битвы. Победят серые, твой мир уничтожат, как неудавшийся эксперимент.

– А есть что-то красивее, чем наш мир, остров Клэр, корабли уходящие на восход, голубое или звездное небо, зеленая трава Ирландии или заснеженные просторы моей страны.

– Не трави душу, девочка. Потому-то я и говорю с тобой… Итак, где мое кольцо?

Варя открыла ладошку, на которой лежало серебряное кольцо и авантюрином. Неожиданно золотистые вкрапления на темнокоричневом фоне отозвались, и едва заметные искорки пробежались по камню.

– Да, это оно. Узнаю талисман рода Магвайр! Храни его у себя. Никому не доверяй.

– Хорошо.

– Остается обряд провода воина. Согласно традиции, знатных воинов не хоронили в земле, а предавали огню на боевом корабле. Причем стоя, в доспехах и с оружием. Дух воина должен расстаться с бренным телом, чтобы вернуться, а тело остается в строю. Коня у меня не было, так что это упрощает дело. Шпагу ты нашла. Кольчугу я никогда не надевала. Мои останки должны сгореть на корабле, который отправит меня в последний поход в твоем мире.

Грейс посмотрела на девушку, но та молчала, стараясь запомнить все детали.

– Золото для покупки корабля найдешь на дне бухты острова Клэр. Нужно стать на шлюпке примерно в пятистах футах от берега так, чтобы на карте острова получился кельтский крест из четырех направлений. Первое – вершина башни моего замка. Второе – точка восхода солнца над «материком» минус поправка в минутах, равная количеству дней от Рождества до даты измерения, деленная на дюжину. Третье – середина между вершинами Нокхавен и Нокмор. Четвертое – вершина Корримейлли за Луисборо. В том месте бухты глубина метров десять, спрячь что угодно, ни шторм, ни киль корабля не потревожат. Найди три больших белых камня. Под тем, что ближе к берегу, запечатанный кувшин. В нем камни и тысяча золотых монет. Надеюсь, этого хватит.

Варя почувствовала, как чужое присутствие ослабевает в ее сознании.

– Жаль, что нам не довелось встретиться раньше, Вар, – голос прозвучал в сознании девушки, затухая, словно это сказал кто-то, стоя на корме корабля, тихо отходящего от причала.

Мерти привычно оттолкнул шлюпку от берега и, сделав еще пару шагов по колено в воде, запрыгнул на корму. Пройдя к веслам, он принялся грести. Варя сидела на передней скамейке, прижав к себе сумку. Еще не рассвело. В бухте дремало десятка два яхт, рыбацких катеров и моторных лодок. Судя по удилищам, свисавшим с кормы, любому могло показаться, что шлюпка с двумя подростками отправилась порыбачить на зорьке. Две волны усами расходились от шлюпки в разные стороны и терялись на еще серой поверхности воды. Утренняя прохлада подгоняла гребца, да и пассажир был сравним по весу с хорошей сумкой, так что через несколько минут с шлюпки кинули нехитрый якорь и занялись снастями. Огни на острове и «материке» стали гаснуть. Было тихо, все словно затаились в ожидании восхода.

Варя сориентировала карту острова по компасу и начала наносить карандашом известные только ей ориентиры. В пересечении линий, проведенных от ориентиров, крест не складывался, и она тихо командовала Мерти то вправо, то влево, то вперед. Ему приходилось подтягивать якорь и лавировать. Наконец яркий край солнца показался меж вершин на «материке» и прямая, проведенная на точку левее центра растущего ослепляющего пятна на одиннадцать с половиной минут, закрепила нужное положение шлюпки. Варя положила перед Мерти карту и компас, указав направление, в котором он должен удерживать шлюпку. Сама быстро скинула лишнюю одежду и скользнула без брызг в воду. Она была не очень холодной благодаря южному течению.

Прикрепив бечевку к поясу и включив фонарик, любительница приключений нырнула. Девушка еще несколько раз погружалась в темную воду, пока не обнаружила первый светлый камень на дне. Это была почти плоская гладкая глыба совсем не поросшая травой. Оставшиеся две отыскались не сразу. Было глубоко и, несмотря на большой опыт в подобной затее, девушка устала. Сделав несколько глубоких вдохов, Варя стала медленно погружаться в нужном направлении. Она уже запомнила расположение камней на дне и, ухватившись за траву на дне около ближнего к берегу камня, приступила к поискам. Конечно, за такое долгое время шторма и течение могли повлиять на небольшие камни и траву, но глыбы с места сдвинуть было невозможно. Аккуратно раздвигая траву, чтобы не замутить воду, ныряльщик медленно осматривал в луче небольшого фонарика периметр в серой предрассветной мгле. Ее внимание привлек завиток похожий на ручку. Это был медный кувшин.

Бережно освободив его от придавивших камней, она поместила увесистый кувшин в привязанную к бечевке сумку. Убедившись, что все надежно, девушка оттолкнулась от дна и быстро поднялась на поверхность. Еще не отдышавшись, она подала знак Мерти, чтобы он выбирал бечевку. Заметив, что у парнишки дрожат руки, Варя попросила его не торопиться. Нетерпение у обоих нарастало каждую секунду. Мощность фонаря у ныряльщика была небольшой, и он освещал только пару метров натянутой, как струна, бечевки, остальное было размыто. Наконец, внизу, в светлом пятне фонаря замаячил темный контур.

– Тяжелый, – в предвкушении произнес сын рыбака фразу, которая обычно сопровождала хороший улов.

Варя строго глянула на подростка, повторяя про себя по-русски, что все будет хорошо. Когда над поверхностью показался край сумки, Мерти легко подхватил ее, перегнувшись за борт. Следом помог выбраться девушке, и передал большое махровое полотенце. Только тут она заметила, как замерзла, пальцы не слушались, и выключить фонарик оказалось не под силу. Однако все внимание обоих было сосредоточено на медном кувшине, поросшем травой, так, что только ручка выступала из зеленого какой-то лихорадке пацан достал перочинный нож и стал срезать просмоленный кляп, затыкавший горлышко сосуда. От времени он почти превратился в камень, и пришлось повозиться.

– Сейчас появится джин, – посиневшими от холода губами прошептала Варя.

Лезвие несколько раз чиркнуло о металл и кляп сдался. Девушка аккуратно наклонила кувшин, не вытаскивая его из сумки. На ее ладонь высыпалась несколько разноцветных камушков, истлевший кусок ткани и десяток желтых кругляков. Мерти осторожно взял один из них, чтобы разглядеть в косых лучах недавно появившегося солнце.

– Тут кораблик какой-то, а на другой стороне мужик с копьем.

– Похож на Георгия Победоносца, только без коня – предположила Варя, – чуть повернув монету к себе.

Этого было достаточно, чтобы та предательски блеснула на солнце. Покачивающийся на волнах в нескольких сотнях метров от шлюпки катер, взревел двигателями, выходя на глиссирование. Увлеченные находкой даже не сразу обратили на это внимание. Катер несся прямо на шлюпку, сокращая расстояние с каждой секундой. Услышав рокот двигателей, девушка моментально осознала опасность. Мерти обернулся на звук несущегося катера, еще продолжая улыбаться. Он судорожно стал вытаскивать якорь в то время, как его напарница молниеносно выхватила из кармана джинсов свой невзрачный гребень и водрузила его на затылке. Вытянув веред открытую ладонь, она что-то зашептала. Даже, если бы подросток и стал вслушиваться в произносимые девушкой слова, он не разобрал бы ни слова.

К его удивлению катер резко свернул в сторону и помчался прямо к пирсу. В это время из остановившейся на стоянке у причала машины вышли трое рыбаков. Было раннее утро, и не заметить в тишине ревущий двигателями катер было невозможно. В следующие несколько секунд они стали свидетелями, странного пришествия. Белоснежный красавец на полном входу врезался в бетонный причал. От жуткого удара катер наполовину сплющился, загорелся и через минуту взорвался. Черный столб дыма взметнулся в раскрашенные восходом розовые небеса. Пятно полыхавшего топлива разлилось вокруг искореженного куска дюралюминия, обломков дерева, пластика, сидений и еще чего-то. Суетившиеся на причале рыбаки ничем не могли помощь пылавшим остаткам, некогда красивого мощного катера. Вскоре он завалился на бок и затонул, только пузыри воздуха какое-то время вздымались посредине горящего пятна, которое тоже выгорело минут через десять.

В суматохе никто из тех, кто размахивал руками на пирсе и бежал из ближайших домов на помощь, не заметили шлюпку, тихонько причалившую к берегу. Да и смотреть на них было ни к чему, рыбалка у двух подростков сегодня явно не задалась. Правда они почему-то бережно несли старую сумку, в которую обычно складывают пойманную рыбешку. Наверное поэтому эти двое не спешили хвастаться своим уловом.

– Мерти, что за новости! – рыбак с порога накинулся на сына, – с каких это пор ты гуляешь, как кошка сам по себе.

– Простите, дорогой Симас, – тут же вступилась за парнишку Варя, – это моя идея отправиться на рыбалку вдвоем.

– Рыбалку?

– Да, мы и порыбачить не успели.

– Что там за суета? – капитан в спешке натягивал рубашку. – Я проснулся от какого-то грохота. Тебя нет. Что там происходит?

– Катер врезался в причал, – как можно спокойнее пояснила Варя.

– Я всегда говорил, что эти выскочки на катерах любят полихачить. Помял сильно свой катер?

– Не знаю, – уклончиво ответил подросток, – он утонул.

– Как это утонул?

– Сначала там что-то грохнуло, а потом он утонул.

В наступившей паузе тихонько отворилась дверь из комнаты, где спали гости, показалась взлохмаченная голова Ивана. Он непонимающе обвел всех взглядом и по привычке пошутил:

– Что за шум, а драки нет?

– Мы на рыбалку ходили, – улыбнулась Варя. – Вас будить не стали, так как уверенности в результате не было.

– А что там Симас про кота говорил? – Иван все еще не проснулся.

– Он сказал, что наш улов коту маловат будет.

Улыбаясь до ушей, двое достали из сумки заросший водорослями кувшин. Девушка поискала глазами, куда бы его поставить, и кивнула Мерти на журнальный столик около кресла. Парнишка быстро поставил его посредине комнаты. С зеленой бороды водорослей стекали струйки воды, но никто не обратил на это внимания, когда из кувшина плеснула золотая река монет и разноцветных камней. Они рассыпались на полированной поверхности, переливаясь и посверкивая разноцветными лучиками.

В комнате повисла тишина.

– Настоящие? – к столику подошла Лиза, завязывая на ходу поясок домашнего халатика. – Вы их помыли, что ли? – Она недоумевая смотрела по сторонам. – А кувшин?

Мерти прыснул от смеха. За ним Варя. Иван наклонился, обхватив жену за плечи, и шепнул что-то на ушко. Та удивленно покачала головой и осторожно взяла монету.

– Только не пробуй на зуб, – пошутил Иван.

– Можно медальон сделать, – Лиза взяла в руки монетку и стала разглядывать.

Рядом с подругой по-японски села Варя и зачерпнула целую пригоршню монет. Не переставая улыбаться оценила их вес. Взглянув на Ивана, с надеждой спросила?

– Этого на парусник хватит?

Он пожал плечами и тоже сел на пол около столика. Повертел одну из монет в руках и обратился к Мерти:

– У тебя ноутбук есть? – парень утвердительно кивнул. – Давай сюда. Поищем в интернете, что вы тут поймали своему коту.

Симас тоже присоединился к компании, разглядывающей сокровище. Только заросший водорослями кувшин остался одиноко стоять на полу.

– Набери в Google, – попросил Иван, – латинскими буквами T U D дальше не пойму… Вот еще латинская цифра VIII.

– Может быть это Тюдор, – Варя тоже разглядывала потертую монетку. – Так это же Генрих VIII Тюдор, отец Елизаветы I, с которой встречалась Грейс. Значит, в то время здесь ходили такие монеты. Все сходится, это ее клад. Теперь нужно поискать в каталогах нумизматов. Мерти, найди раздел «Золотые монеты Англии» за период 1500–1550 годы. Если Генрих чеканил монеты, они должны быть в справочниках.

Парнишка застучал по клавишам, и вскоре на экране появились цветные фотографии золотых монет в очень хорошем разрешении. Сын рыбака превратился в азартного нумизмата. Он медленно прокручивал изображения монет с их описанием.

– Вот она! – хором воскликнуло несколько голосов одновременно.

– Нобль с Георгием, – прочитала Варя, – 6 шиллингов и 8 пенсов, то есть треть фунта. В связи с подорожанием золота чеканка прекращена в 1540 году.

– Как, всего треть фунта? – расстроено произнесла Лиза и с сожалением вернула золотой кругляшек в кучку. – А я обрадовалась.

– И не зря, – улыбнулась девушка, читая описание монеты дальше.

– Выпущено было ограниченное количество. В настоящее время считается очень редкой монетой… А ну-ка, Мерти, набери в поисковой строке запрос на владельца нобеля с Георгием.

Ловкие пальцы отстучали дробь по клавиатуре. Все застыли в ожидании.

– Вот, – обрадовано прочитал парнишка ответ за свой запрос, – Карло Морино, живет в Риме. Адреса нет.

– Домашние адреса коллекционеры не пишут, в лучшем случае адрес электронной почты. Впрочем это долго. Поищи лучше сайт с таким именем.

Способность поисковых систем отвечать на любые вопросы просто покорила Симаса. Он с любовью смотрел на своего сына и явно гордился тем, что тот так ловко может проделывать то, о чем рыбак не имеет понятия.

– Есть! – Мерти уже щелкал мышкой по пиктограммам сайта, ориентированным на посетителей, не знающих итальянского, но имеющих определенный интерес.

– Вот наш нобель с Георгием, – увидел знакомую фотографию Иван. – Интересно, за сколько этот Карло его предлагает коллегам.

– 3 300 долларов. – прочитала медленно Лиза. – Вот за эту монетку? Да тут их.

– Нужно посмотреть другие, – предложила Варя, – они же не в банке их брали.

– Смотрите-ка, – Иван взял увесистую монету, – какой-то король на троне, как у нас в России со скипетром и державой. Только по периметру написано HENRICUS, – он протянул монету Мерти. – Поищи такую.

– Это «суверен» Генриха VII, чеканки 1489 года, равен 20 шиллингам или фунту стерлингов. Вместо цены написан «куплю».

– Мерти, вот такое изображение поищи у Карло, – Варя положила рядом с клавиатурой монетку потолще.

– Нашел, называется «шлем» или четверть флорина. Продается за 4 900 долларов.

– Вот другая картинка, – обрадовано протянула парнишке монетку Лиза.

– Это флорин. Отчеканено Эдуардом III в 1343 году. Называется «двойной леопард». Цены нет, только ссылка куда-то.

– Давай посмотрим.

– Тут музей какой-то, – теряя интерес прокомментировал сын рыбака.

– Стой-стой! – ухватила его за руку Варя. – Это же Британский музей. Вот и наш леопард.

– «Двойной леопард», – уточнил Иван. – Всего в мире известно три экземпляра. Два находятся в Британском музее. Третий был продан на торгах аукционного дома «Spink» в июне 2006 году… Вы видите эту цифру?

– За 460 000 фунтов, – прочитала за него Лиза.

– Слушайте, – впервые подал голос хозяин дома, – нужно сейф заказывать.

– Давайте пока остановимся, – голос у Вари был прежним, хотя все поняли, то она волнуется. – Первое, что мы должны сделать, это купить парусник. Времени в обрез. Какие правила оформления клада в Ирландии, я не знаю. И главное…

Девушка обвела всех встревоженным взглядом.

– Золото многих поссорило или свело в могилу. Судьба собрала нас вместе для испытания. Давайте посмотрим друг другу в глаза и каждый скажет себе, что будет честен в отношении этого клада, что бы не случилось.

Все, как один, молча подняли правую ладонь.

– Спасибо, друзья, – Варя вела себя сдержано, – теперь нужно отсортировать монеты. Надеюсь, разных видов будет не так много. Мерти, найди, пожалуйста, какие-нибудь пакеты. Что касается камней. Предлагаю их пока посчитать и положить вместе. Потом решим. Все делаем вместе, чтобы не было никаких подозрений и недомолвок.

– Начинается золотая лихорадка, – с иронией произнес Иван, принимаясь раскладывать монеты.

Нашлось девять видов монет. Они все были золотые, но разного размера и веса. Около каждой Мерти положил открытый полиэтиленовый пакет, куда и начали складывать золотые. Больше всего набралось нобелей с Георгием.

– Это потому, что он тут безлошадный, – пошутил Иван. – У нас на иконах всегда на коне.

– Тебе бы все шутить, – одернула мужа Лиза.

– А ты думала еще вчера, – улыбнувшись ей, продолжил Иван, – что будем считать золотишко, припрятанное королевой пиратов. Кстати, Варь, ты так и не рассказала нам о вашей рыбалке. Может еще разок сходим.?

– Приснилось мне, – как ни в чем не бывало, отмахнулась девушка.

– Это бывает… – кивнул Иван. – Особенно с некоторыми.

– Она всегда такая? – неожиданно спросил молчаливый Симас.

– Сколько ее знаю, всегда, – кивнул Иван.

Сортировка близилась к концу, когда Варя вдруг почувствовала чужое присутствие. Гребень фараона настолько усиливал давно утраченную всеми людьми способность ощущать опасность, что это было подобно звонку у входной двери.

Девушка стремительно подошла к окну и встала сбоку, чтобы ее не было заметно с улицы. По тротуару мимо дома рыбака шел молодой мужчина в светлой футболке с какой-то надписью. Он остановился у калитки и позвонил. Теперь надпись легко читалась. «Я люблю Гиннесс». Что-то не понравилось Варе в этом любителе пива. Она стала приглядываться, фигура спортивная, лицо открытое, волосы темные коротко подстрижены, наколок не видно.

Симас направился к двери, но девушка остановила его жестом, показывая на разложенные монеты в пакетиках. Они забыли задернуть шторы. Азарт не дружит с предосторожностью. Поняв, на что намекает искательница кладов, Иван и Симас понесли столик в соседнюю комнату, а Лиза и Мерти подхватили остальные следы, способные указать на то, чем они так самозабвенно занимались.

Убедившись, что все «улики» исчезли, рыбак спокойно подошел к калитке и завел разговор с незнакомцем. Тот приветливо улыбался, задав пару вопросов хозяину. Потом откланялся и спокойно пошел дальше.

– Что ему было нужно? – нетерпеливо спросила Варя, едва Симас вернулся.

– Хотел арендовать катер на завтрашнюю рыбалку. Я направил его к товарищу, который живет через три дома.

– Как вы думаете, это был англичанин?

– Нет. Я бы сказал, что это испанец или португалец.

– Вы не заметили у него каких-нибудь особенностей на лице?

– Да, ничего особенного, хотя я и не присматривался… Впрочем подождите, у него шрам через правую бровь. Короткий, как от удара чем-то твердым, на лбу следа нет.

– Тогда нам нужно срочно направляться к вашему другу Брэди, который живет в Мала…

– Малларанни, – растерянно подсказал капитан.

– Ребят, громко сказала девушка, чтобы ее услышали в соседней комнате, – пять минут на сборы.

 

Глава XIV

Порт в Малларанни был гораздо больше, чем на Клэр. К трем большим пирсам, словно листья мимозы к веточкам, с двух сторон плотными рядами стояли самые разные катера и яхты. Оставив свой катер на гостевой стоянке, Симас в сопровождении Ивана и Вари отправились на поиски швартового места номер 273. В пути у них было около часа, чтобы придумать «легенду». Мерти и Лиза остались дома присматривать за монетами. Они то и дело перезванивались, чтобы снять растущее напряжение.

Двухмачтовый кеч «Везувий» спрятался за большую прогулочную яхту так, что только грот и бизань выглядывали из-за белоснежного трехпалубного корпуса. Хозяин парусника прогуливался на корме, покуривая трубку, как и положено настоящему морскому волку. Увидев Симаса, Брэди радушно открыл объятия, демонстрируя самое дружеское расположение.

Его каюта напоминала интерьер голливудского фильма о пиратах времен покорения Америки. Старая потертая мебель, видавшие виды диван и кресла, расписанная пасторальными сюжетами посуда, создавали настроение уважительного почтения к судну и его владельцу. Он галантно предложил гостям напитки, не привлекая прислугу.

Иван и Варя были представлены как отпрыски двух русских олигархов, у которых вышел какой-то спор на крупную сумму. И разрешить этот спор можно было только с помощью Брэди. Ему это льстило, хотя девушка заметила удивленный взгляд джентльмена, мельком пробежавший по ее одежде. Впрочем, утвердительный ответ Симаса, что это русские, очевидно совпал с каким-то внутренним убеждением капитана «Везувия», и он с любопытством стал подводить разговор к цели визита наследников несметных богатств русских олигархов.

– Мы с Симасом, – начал издалека свой подход Брэдли, – выросли на одной улице и так бы продолжали рыбачить до сих пор, если бы не случай, – он зачем-то подмигнул Ивану. – Однажды в море я увидел, как с проходившей неподалеку яхты, вывалился за борт мужчина. Выловить этого господина, назову его мистер Х, не составило труда. К слову сказать, на яхте сразу и не заметили его пропажи. Я переодел и растер беднягу, так как уже была осень, и купальный сезон закончился.

Рассказчик мельком взглянул на Симаса, и тот утвердительно закивал, словно сам был именно тем спасенным. Это придало уверенность герою морской байки и продолжение было просто достойно сценария для рождественского фильма.

– Несчастным купальщиком, – продолжал Брэдли, – оказался очень состоятельный человек, который выпил лишнего и вышел подышать свежим воздухом на палубу. Походка была нетвердой, а волна наоборот. В приватной беседе мистер Х намекнул мне, что подозревал одного родственника в умышленном создании данной ситуации, но доказательств у него не было. Все могло бы закончится очень плачевно, но провидению было угодно, чтобы наши пути пересеклись. В благодарность мистер Х составил дарственную на мое имя, так я стал счастливым обладателем красавца «Везувия».

– У нас очень похожий случай, – так же издалека начала Варя. – Являясь давней поклонницей королевы пиратов Грейс О'Мэлли, я приехала на фестиваль в ее честь. У нас с Иваном вышел спор, что Грейс не похоронили согласно традиции воина.

– Как же, а Рамиро… – хотел блеснуть познаниями Брэдли.

– Это все выдумки писательницы Энн Чэмберс, – бесцеремонно оборвала рассказчика Варя. – Я дала слово, что сама выполню этот обряд. Для этого мне нужен парусник. Мы были на рыбалке с мистером Симасом, и он любезно согласился познакомить нас с вами. Я не буду ходить вокруг, да около и придумывать какую– нибудь глупость. Вопрос мой прозвучит просто – за какую сумму вы согласитесь спалить завтра на рейде острова Клэр ваш «Везувий»? Мне показалось, что это название очень символично и подходит как нельзя лучше к предстоящему обряду. Не хотелось бы заниматься переоформлением собственности, нанимать капитана, оформлять страховку и прочее. Назовите свою цену.

Было видно, что Симас в предварительном разговоре этой темы не касался, а только намекнул, на очень выгодное дело. И хотя капитан «Везувия» был готов на какое-то безумное предложение, слова русской дамы его ошарашили. В любом другом случае Брэдли рассмеялся бы в лицо такой наглой девчонки, но счета, которые с устрашающей скоростью скапливались на его рабочем столе вынуждали вести себя лояльнее и вспомнить о его величестве случае.

– Признаться, весьма необычное предложение из уст обаятельной и умной девушки, – не торопясь произнес спасатель всех упавших за борт, присматриваясь к этой невзрачной на вид даме, но явно обладающей железной хваткой. – Сколько у меня есть времени, чтобы подумать? Надеюсь…

– Если мы не договоримся в течении четверти часа, я буду искать другого продавца.

Брэдли достал из шкафа бутылку хорошего виски и плеснул в стаканы. Затем тихо спросил:

– Если мы договоримся о цене, то как будем оформлять сделку?

– Очень просто. Вы напишите расписку, в которой кратко и точно изложите суть дела. Ели она меня устроит, против нее я положу названную вами сумму. После этого капитан «Везувия» выполняет мои команды, а вы решаете все дела с полицией, свидетелями, страховщиками и всем прочим. Мы с вами не знакомы до тех пор, пока ко мне не возникнут вопросы. Через год я верну вам эту расписку, и мы останемся друзьями.

– Слушайте, я в восторге от вашей логики…

– Ваша сумма, мистер Брэдли.

Тот поежился, словно от холода и залпом осушил свой стакан. Впрочем мурашки действительно пробежали у капитана «Везувия» по спине. Он глубоко вздохнул и уверенно произнес:

– Полмиллиона фунтов наличными.

Девушка улыбнулась и одобрительно кивнула. Затем перевела взгляд на своего оппонента в мифическом споре.

– Видите ли мистер Брэдли, сразу получить такую сумму в Ирландии со счета в российском банке будет затруднительно, но я недавно приобрел для своей коллекции золотые монеты времен Генриха VIII, и готов их обналичить, если вы порекомендуете хорошего нумизмата или ювелира. С Варей мы потом этот вопрос решим между собой, так что вопрос упирается только в специалиста. Учитывая срочность, я готов от себя уплатить вашему специалисту десять процентов от суммы сделки в качестве компенсации за работу и конфиденциальность.

– Вашу сумму эти комиссионные не коснуться, – доверительно сообщила девушка. – У вас есть такой специалист?

– Монеты при вас? – вопросом на вопрос ответил уже решившийся на все ради спасительной сделки владелец «Везувия». – Позвольте взглянуть.

Иван достал из кармана небольшую продолговатую коробочку, наподобие тех, что используют ювелиры для дорогих колье. Аккуратно извлек одну монету и, положив на его хрустящий накрахмаленный платок, протянул Брэдли. Тот откуда-то снизу вытащил большое увеличительное стекло и стал ее рассматривать. В наступившей тишине было слышно только сосредоточенное дыхание и что-то вроде причмокивания. Затем Брэдли кому-то позвонил и договорился о встречи.

– На парковке стоит мой «Ровер», доедем за двадцать минут.

– Хорошо, а по дороге обсудим текст расписки, – Варя заметила недовольную складочку на его лбу, и добавила. – Тезисно. Мне важна суть.

Оживленные предстоящей сделкой, четверо направились к стоянке автомобилей. Никто кроме девушки не обратил внимания, как из кафе у административного здания вышли двое молодых мужчин и спокойным шагом пошли им наперерез. Варя остановилась, что-то поправляя в прическе. Со стороны было похоже, будто она что-то зашептала своему спутнику. Буквально пару фраз. Этого было достаточно, чтобы молодые мужчины вернулись к своему столику и принялись жадно допивать давно остывший кофе.

Официантка потом рассказывала вызванным полицейским, как двое посетителей упорно не хотели отдавать пустые чашки, утверждая что это их собственность. Сержант в участке составил протокол на двух задержанных с оружием, очевидно находящихся под действием наркотиков, поскольку они не могли назвать своих имен, предоставить водительские права и разрешение на ношение оружия. Однако упорно утверждали, что отобранные у них силой кофейные чаши преданы им по наследству Святым Патриком.

– Здравствуй, дорогой, – Брэдли по привычке приложился с обеих сторон щеками к седовласому властного вида господину в строгом светлом костюме, – позволь представить тебе моих друзей из России. Мисс Варя и мистер Иван. Они хорошо говорят по– английски. Это Симас, мой приятель детства, мы выросли на одной улице.

Хозяин «Везувия» широко улыбался и был сама любезность.

– Знакомьтесь, друзья, мой старый и верный друг, коллекционер…

– Зовите меня просто Конан, – перебил его седовласый господин, – без приставки варвар, пожалуйста.

– Если я не ошибаюсь, – быстро добавила Варя, – это имя на кельтском означало волк.

– Ну, что вы, – с наигранной скромностью отмахнулся мужчина в хорошем светлом костюме. – Это очень громко звучит для меня. Когда-то у наших предков не было имен и фамилий. Только клички. Поэтому в моем случае правильнее вспомнить и другое значение клички Конан…

– Маленькая собачка, – не удержалась любительница истории. – Позвольте вам не поверить, любезный Конан, поскольку, глядя на вас, мне хочется сократить ваше имя до Конн. Именно с двумя «н», что трактовалось у кельтов, как главный.

– Святой Патрик, – всплеснул руками обладатель таких разных значений своего имени, – эта умница поразила сердце старика. Как теперь с ней вести серьезные дела.

– Смею тебя уверить, дорогой Конан, – беспомощно развел руками Брэдли, – в делах она стоит всей дюжины рыцарей Круглого стола.

С этими словами гости прошли в прохладный кабинет, более напоминавший экспозицию интерьеров времен королевы Виктории. Очевидно предназначенный подавлять новичка своей изысканной роскошью, он выступал в роли авангарда незримых полков, умело расставленных полководцем перед важной баталией.

Уловив этот план седовласого фельдмаршала, любительница истории смело пропустила таран тяжеловооруженной конницы противника сквозь строй своих пехотинцев, которые тут же отсекли стальной наконечник копья от его древка.

– Понимаю, что время делового человека дорого, – бойко начала беседу девушка, бесцеремонно садясь в кресло у овального стола спиной к высокому окну с замечательным переплетом украшенным завитушками и литыми бронзовыми ручками. Когда двое ее спутников скромно сели рядом, она продолжила. – Уважаемый Брэдли порекомендовал вас, дорогой Конан, как специалиста, который в состоянии оценить несколько монет, которыми я хотела бы расплатиться за услугу. Полагаю, у вас отыщется какой-нибудь мобильный прибор, чтобы не уносить монеты из этого прекрасного кабинета для проверки их подлинности.

– Д-да, – уверенно кивнул коллекционер, ошарашенный таким наглым рейдом гусар по своим тылам, – я сделаю это при вас, прелестная амазонка, – ему пришлось сразу принять навязанный сабельный бой, с сожалением забывая о закованной в сталь коннице, беспомощно увязшей в болотистой низинке.

– Иван, передай, пожалуйста эксперту нобль с Георгием.

Услышав название редкой монеты, седовласый принял стойку борзой на охоте. Азарт был его единственной слабостью. Ощутив, как в сладостном предвкушении горячая волна разливается по одряхлевшему от прожитых лет организму, он молодцевато откинул привычным жестом уже давно поседевшую и поредевшую шевелюру и позвонил в колокольчик, стоявший на краю солидного рабочего стола, выполненного из темного дерева и украшенного замечательной тонкой инкрустацией.

В проеме боковой двери мгновенно появился спортивного сложения молодой человек. Получив короткое распоряжение, он удалился. Через пару минут в кабинете уже стоял столик на колесиках, только не с выпивкой, а с какими-то приборами, более напоминавшими комплект медицинского оборудования реанимационной бригады в госпитале. Все было выполнено четко и молча.

– Посмотрим, – стараясь быть хладнокровным, произнес Конан, но длинные пальцы коллекционера не могли лгать, они предательски вздрагивали, прикасаясь к монете, отчеканенной почти пять веков назад.

– Копье у Георгия не затупилось? – неудачно пошутил Брэдли.

Но седая голова даже не оторвалась от окуляров микроскопа, лишь короткий жест рукой красноречиво прервал балагура. Очевидно полководец понял план противника и оценил его молниеносный маневр, лишивший подвижности основные силы на поле боя.

– Признаться, впервые встречаю такой чистый образец, – коллекционер пристально посмотрел в глаза девушки. – Почти нет признаков использования, как средства платежа. Словно только что отчеканили.

– Он пролежал четыреста пятьдесят лет в медном кувшине, – отвечая взглядом на взгляд и четко проговаривая каждое слово, ответила любительница истории. – Возьмите на анализ спил с кромки монеты. Ободок не рифленый, так что урон будет незначительный, и вы сможете его повторить для своих клиентов. Надеюсь вы знаете процентный состав примесей, которые использовал Генрих VIII при чеканке золотых монет и особенности технологии, применяемых до 1540 года.

Все умолкли, следя за процессом. Достижения современной науки в умелых руках были подобны машине времени, позволяющей взглянуть сквозь века и ответить на вопрос, как все было на самом деле. Причем аргументами в споре становились числа, а не домыслы.

– Мои поздравления, мисс, – кратко констатировал свои исследования Конан. – Сколько у вас таких монет?

Варя поняла, что фельдмаршал поверил в силы противника и готов был сразиться на равных, предлагая размен фигурами на шахматной доске вместо того, чтобы сталкивать лбами полки и батальоны.

– Мне нужна сумма в полмиллиона фунтов для любезного господина Брэдли, – четко произнесла цифры Варя, чтобы не было недопонимания. – Мы заранее условились о том, что ваши комиссионные составят плюс десять процентов к этой сумме. Сколько это будет в таких монетах?

Коллекционер достал калькулятор и принялся за подсчеты. Он мог бы и сразу назвать цифру, не обидев себя, но сам процесс его завораживал. Не каждую субботу выпадает такой случай. Кто-то из богов хлопнул в ладоши, и золотой дождь посыпался на счастливчика Конана. Кто как не он достоин такой милости. Поэтому каждая секунда приносила седовласому мужчине с холеными длинными пальцами несравненное удовольствие, которое не купить за бумажные знаки.

– 260 монет, – эта короткая фраза прозвучала как сигнал к прекращению боевых действий. Стороны достигли желаемого результата, немного поиграв мышцами.

Пару минут понадобилось Варе, чтобы проверить расчеты с поправкой на текущий курс фунта к доллару.

– Я согласна, – девушка, улыбаясь, окинула взглядом собеседников. – Пока вы проверите остальные монеты, Брэдли напишет мне расписку. Он знает какую… И попросите вашего охранника вместе с листом бумаги положить на стол обойму из пистолета. Запасную тоже. Мы, ведь, не вооружены.

Мужчины молча занялись своим делом. Симас доставал монеты из пояса под рубашкой. Иван пересчитывала их по десяткам и передавала Конану. Тот проверял и тоже складывал стопочками уже проверенные монеты. Брэдли кряхтел над сочинением, вспоминая обороты речи, которые обычно используют юристы. Работая по плану, составленному девушкой, мужчины даже не задавались вопросом, который часто возникал у них в других ситуациях: а почему, собственно.

Последний штрих к воображаемой картине батальной сцены доверили Варваре. Она дочитала расписку собственника «Везувия», который оставался им при условии выполнения устного соглашения. Девушка удовлетворенно кивнула, складывая лист бумаги вчетверо и пряча его в сумочку.

– Надеюсь, я могу теперь называть вас партнерами, господа? – она вопросительно посмотрела на Брэдли и Конана и с улыбкой добавила. – Спасибо, было приятно познакомиться.

В ответ зазвучали комплементы и пожелания на будущее. Только рыбак, остававшийся все время этой виртуальной баталии в резерве, так и не проронил ни слова.

Прощаясь в порту, Варя напомнила Брэдли, что с завтрашнего утра «Везувий» поступает в ее полное распоряжение, а капитан выполняет только ее команды. О времени её прибытия на парусник Симас сообщит заблаговременно.

 

Глава XV

– Странно, – Симас остановился у запертой входной двери, – ребята закрылись, что ли?

Он позвонил. Заглянул в окно и тихонько постучал. Изнутри не доносилось ни звука. Порывшись в карманах, достал ключ, которым обычно редко пользовался. В основном, когда на острове проходили какие-то мероприятия, привлекавшие туристов. Когда же приезжих не было, то многие жители Клэр двери вообще не закрывали.

– Мерти, – рыбак позвал сына, заглядывая в комнаты, – ты затеял поиграть в прядки?

– Погодите, Симас, – резко остановила рыбака Варя. – Их здесь нет.

– Но мы договаривались, – настаивал взволнованный отец, – что они никуда не выйдут из дома до нашего возвращения, а в случае чего позвонят мне, крикнут Кейт, позовут кого-нибудь. Мы же все друг друга знаем на острове.

Он начал быстро названивать по сотовому, но по его хмурому лицу стало понятно, что сотовый у сына не отвечает, а все друзья и знакомые не в курсе, где бы парень мог быть сейчас. Его примеру последовал Иван. Результат был тоже неутешительный.

– Думаю, что они не сами ушли из дома, – холодно ответила девушка. – Их заставили.

– Но дверь была закрыта на ключ, – настаивал рыбак. – Я узнаю у Кейт…

Капитан бросился на улицу, но его никто и не собирался останавливать. Иван встревожился не на шутку за Лизу, но чувствовал, что нужно довериться Варе. Она однажды уже выручила его ненаглядную жену, и если та опять попала в беду, лучше любительницы истории помочь никто не сможет.

Тем временем Варя, словно сыщик, медленно ходила по комнатам, то и дело останавливаясь, будто принюхивалась или прислушивалась к чему-то. Иван вспомнил, что девушка точно также исследовала их квартиру несколько лет назад, когда пропала Лиза. Он понимал, что лучше всего сейчас просто не мешать. Это было не легко, поскольку внутри разгорался огонь негодования, злобы, неосознанной ярости, которую нужно было на кого-то выплеснуть, но все это приходилось держать внутри и ждать.

Варя села посредине гостиной на пол и закрыла глаза. Ее открытые ладони выписывали какие-то странные траектории, обращаясь то направо, то налево. Иногда они останавливались и пальцы начинали потихоньку шевелиться, словно усики улитки, нащупывающей путь в высокой траве.

– Кейт видела, как они… – начал было с порога объяснять рыбак, но замер, увидев странную картинно в своей гостиной. – Ушли.

Он сел рядом с Иваном на диван, и они вдвоем, стали молча наблюдать за девушкой, словно школяры за учительницей, увлеченно рассказывавшей детишкам сказку. Наконец она стала говорить, не прекращая своих странных движений и не открывая глаз:

– Приходили две женщины. Одна лет тридцати пяти, темноволосая похожа на испанку, и, кажется, я понимаю, кто это. Другая лет двадцати, рыжая, похоже, англичанка. Они внушили нашим ребятам, что являются друзьями и увели их то ли на праздник, то ли какую-то «тусовку». По крайней мере, насилия не было. С одной стороны энергетика светлая, с другой серая. Это обман. Следы их чувствую, но пока больше сказать не могу. Погодите-ка.

Какое-то время девушка молчала, только иногда беззвучно шевелила губами, словно разговаривала с кем-то незримым. Потом громко спросила, ни к кому не обращаясь:

– Кто такая Мэйра?

– Это мать Мерти, – удивленно ответил хозяин дома.

– Она очень сердита на вас. Говорит о какой-то зеленой жестяной коробке.

– Это давняя история, – смущенно произнес Симас, глядя куда-то в прошлое. – Случилось так, что мы с Кейт полюбили друг друга, но я уже был женат, да и Кейт была замужем за Полом. Мерти было два года, когда катер Пола попал в шторм и перевернулся. Когда его подняли, на борту была Мэйра. Их похоронили вместе, а мы так и живем. Будто они меж нами все время.

– Не стоит себя винить за любовь, Симас, – тихо произнесла Варя, – это дар божий. Дается не каждому… Похоже, вы не знали, что фантом Мэйры до сих пор находится в вашем доме… Она говорит о двух женщинах, которые увели Мерти. Ругает вас и винит во всех смертных грехах… Из дома она выходить не может и просит найти этих женщин.

– Сделаю все, что угодно, только бы с мальчиком ничего не случилось.

– Я понимаю вашу тревогу, дорогой Симас, – как можно мягче произнесла девушка, – мы сделаем все, чтобы парень вернулся невредимым. Я навлекла беду на ваш дом и я в ответе. Если эти монеты одна из причин случившегося, то мы без колебаний отдадим их, если потребуется выкуп. Можете не сомневаться.

– Нужно же что-то делать, – сильные руки рыбака беспомощно теребили полы своей видавшей виды куртки.

– Я позову Кейт, – то ли спросив, то ли предупредив, сказала девушка.

Часы пробили пять вечера, когда соседка, а следом за ней и Варя вошли в комнату.

– Что-то у вас дверь настежь. Собрались чай пить?

– Нет, – поспешил на помощь Иван, пересев на стул рядом с диваном. – Присаживайтесь, Кейт. Мы тут обсуждаем.

– Мерти ушел, – без предисловий сухо сообщил капитан. – Не знаем куда.

– Да, часов в одиннадцать. Я еще удивилась, что вы не вместе.

– Вы не помните с кем ушли Мерти и Лиза? – перебил ее Иван.

– Право, точно не скажу. Сейчас по острову все ходят, нарядившись пиратами. Фестиваль…

– Это важно, Кейт, – вмешалась Варя, – вспомните все, что возможно. Важна каждая мелочь.

– Погодите, – напрягла память соседка, – рядом шли две дамы в мужских костюмах флибустьеров. Нарядились как-то неуклюже, поэтому и запомнилось. Одна постарше на испанку похожа, у нее курточка была из другого комплекта, оттенок ткани не совпадал со штанами. Видно грудь слишком большая. Другая лет на десять моложе, рыженькая такая, но не ирландка, лицо конопатое. Она тоже в мужском костюме пирата была, но на ней одежда просто безобразно висела. Я еще подумала, что наспех дамы одевались.

– Да вы просто кладезь информации, Кейт, – подбодрила ее девушка.

– Вы знаете, у меня сейчас все номера гостевые заняты. Фестиваль ведь. Однако что еще меня удивило – постояльцы мои все еще спали. В пятницу легли поздно, и тогда еще никто чаю не просил. А эти приезжие уже прогуливалась.

– Прогуливалась? – удивился Иван.

– Ну, да. С ними еще мужчина был видный такой, но в легкомысленной какой-то футболке. Я еще подумала, что одна компания, а одеты по-разному. Обычно у молодежи так не бывает. Все фанаты, кто на фестиваль приезжают заранее, договариваются о своих нарядах. Я лет двадцать гостевые номера сдаю и всегда они стараются одинаковыми меж собой быть, но выделяться какой-нибудь деталью от всех. Ну, шляпы там особенные, пояса как-то странно вышиты, на спине бывают черепа с улыбкой или трубкой или слоган какой-нибудь. А мужик этот в белой футболке и все. Ну, что-то там про пиво было написано. Вот потому они мне и запомнились.

– Любитель Гиннесса и ко мне заявился, – добавил рассказ соседки рыбак. – Лодку, якобы, хотел арендовать! Да такой боров удилище отродясь в руках не держал. У него набивка каратиста на руках, а бицепс на второй номер. Рыбак…

– Друзья мои, – улыбнулась Варя, – это замечательно, что вы такие наблюдательные люди. У нас теперь есть психологические портреты подозреваемых в похищении Мерти и Лизы.

– Похищении? – Кейт прижала руки к груди. – Святой Патрик!

Симас только махнул рукой с досады и умолк. Потом вскинулся и метнулся к двери, крикнув на ходу:

– Я к товарищу, узнаю про катер.

– Вот это мысль, – оживился Иван. – Если он брал напрокат катер, мы можем узнать сколько их было вообще и куда они потом отправились.

Пока друзья по несчастью обдумывали, как построить поиск пропавших, в гостиную буквально ворвался Симас.

– Этот любитель Гиннесса действительно заходил к Тэди, но жена сказала, что муж с тремя рыбаками еще на восходе ушли в море, и направила его к Оскару. Тот действительно после одиннадцати отчалил с какой-то командой на Иништурк. Жена с ним выходила на связь около часа назад. Оскар сказал, что возвращается домой и похвастался, что эти ребята еще и назавтра катер арендовали.

– А когда мы с ним можем поговорить? – не выдержал Иван.

– Оскар живет за поворотом, но от порта одна дорога, – уверенно пояснил рыбак. – Он пройдет мимо окон… Если час назад он был на Иништурк, то скоро мы его увидим.

– А позвонить по сотовому? – с надеждой спросила Варя.

– В море сотовые бесполезны, – отрицательно покачал головой рыбак. – Они работают только в пределах островов или в километре от берега. Из дома с нами держат связь по коротковолновому передатчику, антенна которого установлена на «Старой башне». Там на коммутаторе обычно кто-то из молодежи дежурит, они соединяют… Но это лишнее. Пойду на улицу, чтобы не прозевать Оскара.

Все дружно высыпали на улицу следом на капитаном. Вскоре Кейт и Симас приветливо замахали руками, заметив появившегося из-за поворота мужчину. Едва он подошел, чтобы поздороваться, как на него налетели с вопросами. Симас едва не схватил коллегу за грудки.

– Эй, полегче! – возмутился Оскар, – вы что уже празднуете?

– Лучше расскажи о своих пассажирах, – бесцеремонно перебил его капитан.

– Во, один такой же как ты, – обиделся гость. – Хотя что с них взять. Испанцы!

– Он был в белой футболке, – Симас провел рукой посредине своей широкой груди, – а тут написано «Я люблю Гиннесс».

– Ну…

– Кто с ним еще был? – хозяин дома глыбой навис над ошарашенным Оскаром.

– Три дамы и подросток.

– Какой подросток? – едва не заревел Симас.

– Почем я знаю. Он в маске был и костюмчик пирата. Молчал все время, видать, укачало.

– Где они остановились?

– В «Ocean View House» на Иништурк. Знаешь, там справа от пирса наверху отель с видом на океан? Вот. Да что случилось-то?

– Прости, дружище, – капитан похлопал коллегу по плечу. – Извини, поговорим позже.

– Бывает… – примирительно отмахнулся Оскар. – Заходи, если что. Потолкуем.

Тут у кого-то зазвонил телефон. Кейт всплеснула руками.

– Совсем забыла, у меня же там постояльцев полон дом, – она коротко ответила кому-то, потом извинилась, глядя на Симаса. – На минутку сбегаю и вернусь. Я быстро. Эти фанаты, как дети малые.

Хозяйка гостиного домика засеменила к своей калитке, остальные направились по дорожке к дому Симаса. Неожиданно Иван остановил их:

– Стойте, у меня идея, – он посмотрел на рыбака, – Симас, ваш сотовый оператор поддерживает услугу «локатор»?

– Не знаю, – честно признался капитан. – А что это?

– Каждый аппарат регистрируется в сотовой сети, выбирая ближайшую станцию. Зона приема сигнала от телефона ограничена рельефом местности – одни «видят», другие – нет. Если услуга включена, то все станции, которые «видят» этот телефон ответят на запрос, в какой зоне он находится. Совмещая все зоны, выбирают общую для всех. Точность определения зависит от количества станций, но в любом случае эта зона невелика.

– У Лизы включена эта услуга? – быстро сообразив, о чем речь, спросила Варя.

Иван уверенно кивнул и начал набирать код запроса. Через пару минут на экране его коммуникатора высветилась карта острова Клэр и восклицательный знак, указывающий место положения телефона, номер которого был указан в запросе. Русские вопросительно глянули на рыбака. Тот покрутил экран, соображая, где что находится. Потом удивленно произнес:

– Так это мой дом… Она забыла его, что ли?

– Продиктуйте-ка мне номер Мерти, – попросил Иван, еще раз набирая запрос для услуги «локатор».

Когда вновь высветилась знакомая карта местности и восклицательный знак в том же месте, все переглянулись. Оба сотовых находились в доме капитана.

– Мы с вами звонили на эти телефоны, когда были внутри, – быстро сообразил Иван, – а звонков не слышали, хотя аппараты были в сети. Значит, их либо спрятали подальше, либо умышленно отключили звонки.

– Зачем? – удивился рыбак.

– Если телефоны лежат где-нибудь сверху, их не слышно, а все, что говориться в комнате, можно слушать, установив программу для прослушки. Это очень просто.

– Понятно, – с азартом быстро заговорила Варя, – если нас подслушивают, мы можем с ними поиграть.

Мужчины переглянулись, пытаясь понять затею девушки.

– Сначала найдем сотовые, чтобы убедиться в правильности догадки Ивана. Скорее всего, он прав. Но. Сделаем вид, что мы ничего не знаем. Мы с Иваном сядем и поболтаем, а вы, Симас, поищете сотовые. Во-первых, вы лучше нас ориентируетесь в доме. Во-вторых, простите, вы больше всех молчите и это не вызовет подозрений. Ведь когда кто-то близко подходит к аппарату, на другой стороне линии голос будет слышен громче. Нам бы их не вспугнуть, тогда мы сможем направить их по ложному следу.

– Я бы вот на что ещё обратил внимание, – добавил, размышляя о чем-то, Иван, – Не торопитесь в поиске. Осматривайтесь очень внимательно. Если аппарат установлен вертикально, он может работать с включенной камерой, тогда вас засекут издалека. Если сотовый лежит на какой-нибудь плоскости, скажем, на шкафу или верхней полке, там включен только микрофон. Руками не трогайте… Ну, все, вроде бы. Пошли.

Иван и Варя, возмущенно обсуждая исчезновение друзей, вошли в гостиную и сели на диване. Хозяин принялся осматривать дом. Он даже снял обувь, чтобы передвигаться как можно тише, и вооружился высокой табуреткой. Минуты тянулись мучительно медленно. Приходилось контролировать свой разговор, чтобы не сболтнуть лишнего. Постепенно игра затягивала обоих. Они начали строить планы вызова полиции и спецназа для прочесывания местности.

Спустя какое-то время, рыбак показал жестом, чтобы ребята следовали за ним. Плавно сменив тему разговора они последовали на хозяином дома. Он поставил табуретку около шкафа с посудой и помог девушке встать на него. Варя увидела сотовый телефон Лизы, лежащий сверху у самой стены так, что без табуретки снизу его нельзя было бы заметить. Второй телефон оказался на платяном шкафу в комнате, где разместились русские.

– Может поужинаем, – неожиданно предложил Иван. – Я бы выпил чего-нибудь покрепче, а то голова кругом идет.

Друзья поняли его намек, и с разговорами о еде, быстро покинули дом, переставший быть безопасным.

 

Глава XVI

«Веселый Роджер» был почти пуст. Воспринимая открытые настежь двери, как приглашение, весенний ветерок заглядывал внутрь, раскачивая муляжи океанских красавиц под зеркальным потолком. Днем оскал острых зубов этих великолепных хищников не казался самым жутким зрелищем в жизни. Хотелось их рассмотреть и даже посчитать, не задумываясь о том, что какой– нибудь несчастный, встретившись с ними вдали от берега, отдал бы все, чтобы эта цифра была нулем.

Пиво и аппетитное ирландское жаркое на дальнем столике паба не вызывали особого восторга у троих молчаливых посетителей. Они безразлично жевали, каждый думая о своем. Бармен со скучающим взглядом перестал поглядывать в их сторону, решив, что ребята поправляются после вчерашнего, поэтому такие хмурые. По своему опыту он знал, что добрая пинта пива всегда находит ключик даже к таким молчаливым собеседникам. Накопившаяся печаль или одиночество не может быть вечно одиноким, оно прорывается рано или поздно. Причем чем позже, тем активнее.

– Симас, – первой нарушила молчание Варя, – а взятый напрокат катер можно отличить от частного?

– По номеру можно найти владельца. Аренда катеров обычно хорошо рекламируется.

– Что ты задумала? – насторожился Иван.

– Их осталось трое, – уверенно произнесла любительница истории.

– И они без своего катера.

– Почему? – хором спросили мужчины.

– Если бы у них был катер, они бы не нанимали Оскара.

– Он может стоять в бухте Иништурк, – предположил рыбак.

– Думаю, что нет, – отрезала девушка. – Они приехали на Клэр еще вчера. Скорее всего, на двух катерах. Один утонул сегодня утром…

Мужчины переглянулись, но не стали перебивать аналитика.

– Ну, тот, который врезался в пирс. Загорелся и утонул. Наверное его уже достали. Кстати, там были двое… Второй катер не забрал испанку и англичанку, потому что он остался в Малларанни. На нем туда прибыли двое мужчин. Правда эти мальчики не смогли сообщить своему командиру, что задерживаются. Их сотовые у сержанта.

– Какого сержанта? – не выдержал рыбак, – ничего не понимаю.

– Дорогой Симас, – Варя прижала к подбородку сложенные вместе ладони, – сегодня утром следом за нами в Малларанни отправился катер. В нем находились двое крепких ребят с заданием ограбить нас. Они знали, что на утренней рыбалке нам попался хороший улов.

– Так нужно было обратиться в полицию, – рыбак начал багроветь.

– Чтобы затеять долгую процедуру оформления клада, – улыбнулась любительница приключений, – Не думаю, что это можно решить за один день, а времени у нас нет.

– Тогда взять по карабину, – не сдавался ирландец.

– Пока особой нужды в этом нет, – Варя положила ладони на стол, как первоклашка. – Двое гопников сидят в обезьяннике полицейского участка Малларанни и утверждаю, что Святой Патрик оставил им в наследство ценную посуду из кафе около порта. Возможно их бы и отпустили, если бы не нашли оружие без документов.

– Просто голливудский боевик! – беззвучно похлопал в ладоши Иван. – Правда мы похожи на статистов, которые только, посмотрев ленту в прокате поймут, о чем же был этот фильм.

– Ванечка, все решается на ходу, я сама только потом обобщаю и понимаю причины. Вот, например, если наш дорогой Симас возьмется узнать, швартовались ли на Клэр два катера, взятые напрокат в каком-нибудь ближайшем порту, затонул ли один из них сегодня утром и стоит ли еще в порту Малларанни второй катер. Тогда мои догадки подтвердятся. Если так, у нас есть возможность без шума освободить наших ребят сегодня же из отеля с морским пейзажем на острове…

– Иништурк, – еще раз подсказал рыбак.

– Спасибо, никак не запомню это название… Так что, по моим подсчетам их сталось трое: здоровяк в футболке любителя пива, испанка по имени Тереса и некая рыженькая девица, похожая на англичанку. Вот она совсем не понятна. Главная у них Тереса. Опытная, хитрая, хорошая актриса. У нее ко мне личная месть. Думаю, что нужно торопиться потому, что они все время на шаг впереди нас.

– Сбегаю на причал, – рыбак резко встал и посмотрел на Ивана.

– Не беспокойтесь, дорогой Симас, – оживился Иван, – за все уплачено. Мы подождем вас здесь.

Разговор двух русских за дальним столиком прервала мелодия, выводимая скрипкой. Оба обернулись, и тут же расплылись в улыбках. На небольшой сцене стояла Ита, знакомая им по выступлению в ресторанчике отеля «Черный дуб». Она была в короткой цветастой юбке, богато расшитой различными узорами, на белую блузку был надет такой же расшитый жилет. Распущенные пышные волосы с медным отливом были украшены венцом с живыми цветами.

Заметив иностранцев, которые с таким восторгом слушали недавно ее песни, Ита, не переставая играть на скрипке, подошла к их столику. Радушно улыбаясь, она поприветствовала гостей, как старых знакомых. В ответ они зааплодировали. Это было приятно, и настроение поднялось.

Музыканты дружно подхватили озорную мелодию, словно порыв свежего морского ветра рванул обвисшие было паруса. Наверное их предки таким образом выражали свои эмоции, понятное любому путнику или моряку. Простые люди, ежедневно добывающие хлеб насущный нехитрым трудом, отзывчивы и на добрый взгляд, и на веселую мелодию, независимо от того, на каком языке они говорят и каким богам молятся.

– Судя по туфелькам, – тихо сказала Варя, – они бьют степ, а мне нравятся народные ирландские танцы. Я всегда с восторгом смотрю на танцоров с удивительно прямыми спинами и длинными ногами. Просто кузнечики какие-то.

Ее слова были услышаны. На маленькой сцене с твердым покрытием появилась стройная пара. Оба в черном, натянутые, как струны, ни единой эмоции на лице и взгляд устремлен вдаль. Мелодия постепенно ускорялась, словно раскручивая какой-то маховик, и ноги танцоров следовали за ней, выбивая ритмичную чечетку. С улицы тут же потянулись восторженные зрители. Они словно ждали именно такого приглашения, чтобы занять места поближе к миниатюрной сцене. Необычное сочетание забористой музыки, высоких прыжков и ювелирной работы ног танцоров на бешенной скорости с одной стороны и строго неподвижное положение всего тела с другой, вызывали внутреннее желание помочь исполнителям. Зрители пританцовывали на месте или постукивали ладонями по столу, бить степ на такой скорости могли только профи.

Поддавшись общему порыву, Иван и Варя словно скинули с плеч незримую давящую тяжесть. Внутри возрождалось желание что-то делать. Когда музыка стихла, девушка с сожалением сказала:

– Международный успех шоу «Riverdance» теперь добрался и сюда. Американцы приклеили свой степ к ирландскому фольклору, продавливая идею глобализма и в культуре. Этот каток стремится уравнять все.

– Мне больше всего понравился барабанщик, – пошутил Иван, – как можно всего лишь двумя палочками производить столько шума… Здорово! Что тут скажешь.

– У ирландцев и лирические мелодии очень близки нам. Не зря история гласит, что у нас одни корни. Это последние пять-семь веков разделили нас, а по сути мы один народ.

– Как это один? – не поверил собеседник.

– Присмотрись, – с улыбкой ответила любительница истории, – Симас, Кейт, Мерти… Неужели они тебя не трогают? Посмотри на Иту. Мы совсем не знаем ее, а какое душевное родство возникает от одной песни. Это не просто так! Это наша память нам подсказывает, кто мы есть на самом деле.

– Слушай, Варька, ты удивительный человек. Вот сколько я тебя знаю, ты все время такая. Не от мира сего. В прошлый раз, когда мы спасали Лизу, забрались в какие-то пещеры на Алтае. Из Москвы! Теперь попали в Ирландию, и опять какие-то грабители, похитители, а ты восторгаешься простой жизнью, отыскиваешь то, что я, например, не замечаю.

– Потому что такая уродилась. Потому что знаю, все будет хорошо. Потому, что Лиза и Мерти для нас главное, дороже всех сокровищ. Это сердцем чувствуют и Кейт, и Симас. Нас много, и мы правы. В этом наша сила… Как, впрочем, и слабость. Мы доверчивы. Мы верим, что и другие люди такие же как мы. Это бывает большой ошибкой, когда сталкиваешься с нелюдями. У них все наоборот.

– Ты твердо уверена, что сегодня Лиза и Мерти будут с нами?

– Верю… Пока жива.

Не прошло и часа, как Симас появился в пабе. Он сдержанно улыбался, садясь на свое место с кружкой свежего пива. Неторопливо сделав несколько глотков, посмотрел на своих собеседников с видом победителя и коротко сказал:

– Все было, как ты сказала, девочка, – он ласково глянул на Варю.

– Они взяли напрокат два катера в порту Клифден: «Авалон» и «Леди». Два трупа и все, что осталось от «Авалона», еще утром подняли со дна. У нас такого никто отродясь не помнит, так что и полиция оперативно примчалась с «материка» и кран подошел.

Куски от «Авалона» полицейские забрали, а «Леди» пока стоит на гостевой стоянке в Малларанни. Мой приятель занимается этим делом, он уже обрадовал собственника катеров. У него действительно арендовали только два катера. У второго дежурят, чтобы задать вопросы арендатору. Так что мои поздравления мисс Вар!

– Не стоит, дорогой Симас, у нас еще самое главное впереди… А когда и на какой срок были арендованы катера.

– Я подумал об этом, – рыбак не смог скрыть улыбку, доставая из кармана сложенный вчетверо листок. – Оформила аренду Тереса– Катарина Кабрера, с десятого по семнадцатое мая. Завтра надо возвращать. Правда, один привезут на барже.

– Нам рано праздновать победу. Если вместо монет испанка привезет своему хозяину долги, он ее к якорю привяжет. Я пока не знаю, как эта Тереса вышла на меня, да и счет пока в ее пользу.

– Пока, – успокоил напрягшегося было рыбака Иван. – Мы кое что обсудили, и хотим с вашей помощью, дорогой Симас, нанести визит на Иништурк.

– Я могу позвать дюжину друзей на такое дело. Ребята надежные, я из с детства знаю.

– Это замечательно, что у вас такие друзья есть, – девушка положила свою ладошку на сильную руку рыбака, – мы шуметь не будем. Сами справимся.

– А как же десант? – неловко пошутил Иван.

– Нам нужно сначала убедить наших «слушателей», что мы растеряны и готовы на выкуп наших пленников. Хотя я думаю, что им нужен не только клад. Увидев, что трое из нас уехали в Малларанни, они решают все выяснить и посылают по нашим следам двух гопников на «Леди». Оставшиеся попытались вытянуть все о монетах у наших ребят. Похоже, не получилось, поэтому их забрали в качестве заложников. Теперь им надо дождаться двух своих парней из Малларанни. Со слов Оскара мы знаем, что злоумышленники с Мерти и Лизой спрятались в норку на Иништурк.

– Так вдарим разом, – рыбак приложился кулаком по столику так, что посуда жалобно звякнула. – Там один качек, я его успокою.

– К сожалению, мы ничего не знаем о той рыжей англичанке, – попыталась погасить гнев капитана Варя. – Эта темная лошадка мне не дает покоя. Судя по информированности и наглости поступков, в этой команде должен быть видящий в тонком плане. Многое показывает на безликую англичанку. Кто-то легко справился со мной в Лазурной бухте на полнолуние. Я до сих пор не могу склеить обрывки памяти о той ночи, чтобы понять, как все произошло.

– Точно, – вспомнил рыбак, – этот «испанский шепот» мне тоже очень не понравился. Может, возьмем серебряные пули.

– Надеюсь, обойдемся без стрельбы. К тому же, если мои подозрения оправдаются, никто из вас не успеет выстрелить.

– Тогда что ты предлагаешь? – Иван устал томиться от бездействия.

– Мы должны усыпить их бдительность, для этого понадобится помощь Кейт. Мы идем сейчас к ней и все согласуем, чтобы разыграть небольшой спектакль в вашем доме.

Англичане еще не успели закончить five o'clock, когда катер Симаса пришвартовался у причала соседнего острова Иништурк. Хотя у правой стенки, где обычно останавливаются катера и яхты, были свободные места, капитан поставил свой катер слева, где стоят баржи и сейнера.

– Отсюда мы сразу поднимаемся на параллельную улицу, – рыбак показал направление Ивану и Варе. Она подходит к гостинице «Ocean View House» с технического подъезда. Туда выходят только окна коридора, так что нас никто не заметит из номеров. У двери служебного входа есть звонок дежурному на ресепшен. Я вызову посыльного, а дальше уже ваша работа.

– Договорились, – Варя была как никогда серьезной.

Они прошли к гостинице, не встретив ни души. На звонок у служебного входа появился подросток в ливрее не по росту. Любительница приключений сначала узнала, что его зовут Кайл, потом попросила смотреть ей прямо в глаза. Не прошло и минуты, как Кайл приветливо кивнул и жестом показал следовать за ним. Вчетвером они поднялись на второй этаж и остановились у двери с номером 18. Подросток в ливрее покопался и нашел нужный ключ на связке.

– Постой, – Варя шепотом остановила посыльного.

Внешне она напряглась, словно прислушиваясь к голосам за дверью, потом шлепнула себя ладонью по лбу:

– Вот я балда!

Мужчины вопросительно смотрели на любительницу приключений, но девушка только расстроено махнула рукой.

– Их там нет, – и уже не таясь обратилась к посыльному. – Открывай.

Тот быстро справился с замком и вошел первым. В большой комнате было пусто, только разбросанная одежда говорила о том, что гости куда-то торопились. Заметив двери на противоположных стенах, Иван метнулся в соседнюю комнату слева, Симас в ту, что была справа. Оба разочарованно вернулись обратно. Варя опередила вопросы быстро вскинув останавливающим жестом свои ладошки им навстречу. Все застыли на своих местах.

– Нам нужно спешить, все объяснения потом.

Девушка была собрана, говорила лаконично и тоном, не предполагающим обсуждений.

– Симас, вы можете позвонить по телефону из этого номера в полицию Малларанни?

– Конечно.

– Тогда сыграйте роль добропорядочного гражданина, который заметил трех подозрительных на катерной стоянке у арендованной «Леди». Кратко, без подробностей.

– Иван, посмотри внимательно, есть ли признаки того, что Лиза была в номере.

– Кайл, ты видел здесь парнишку твоего возраста по имени Мерти. Сегодня он нарядился в костюм пирата, маску нацепил… Мог поселиться в другой номер.

– Нет, – четко ответил посыльный отчего-то вытянувшись по стойке смирно.

– Симас, вы дозвонились? Хорошо, не будем тратить время. Кайл, проводи нас.

Они вышли через служебную дверь. Расставаясь, Варя поправила прическу и строго напомнила посыльному, что он навсегда забудет об их визите и никогда не сможет вспомнить ни лица, ни имена, ни разговоры. Любой вопрос об этом будет вызывать у Кайла сильную головную боль, как что лучше оставаться веселым и беззаботным.

По дороге к причалу, где был пришвартован катер Симаса, девушка продолжала командовать, как старый служака в отставке:

– Иван, что-то удалось найти в номере? Понятно.

– Симас, нет ли у вас знакомого в отеле «Фалькон», который мог бы выполнить маленькую просьбу?

– Мэйди, кузина Кейт, – тут же отозвался капитан.

– Попросите ее заглянуть в одиннадцатый номер. Надеюсь сотовый здесь работает.

– Что ты задумала? – насторожился Иван.

– Хочу проверить старый фокус, – сдержанно ответила девушка. – Если хочешь что-то спрятать, положи на самое видное место.

Катер уже был готов отчалить, но все ждали ответного звонка Мэйди. Наконец сотовый капитана зазвонил. После короткого разговора Симас радостно сообщил, что сын и Лиза в номере, только спят.

– Нужно, чтобы Мейди побыла с ними, пока мы не приедем, – едва ли ни приказала девушка. – Лучше, если кто-нибудь ей составит компанию. Спящих пусть не тревожат, я разберусь с этим.

Судя по тому, как рыбак быстро говорил по-ирландски, сомневаться в том, что просьба будет выполнена не приходилось.

 

Глава XVII

Отель «Фалькон» был аккуратным двухэтажным зданием, построенным лет двадцать назад, когда после выхода книги Энн Чэмберс, на Клэр потянулись тысячи фанатов. Предприимчивый Имон О'Доннелл почувствовал запах денег и не прогадал. Дела шли хорошо, и вскоре он стал уважаемым человеком на острове. Персонал отеля состоял сплошь из родственников, поэтому доверительные отношения шли на пользу и гостям, и клиентам.

Новость о том, что сын Симаса каким-то образом оказался в номере, да еще и спал там в компании с иностранкой, взбудоражила не только служащих отеля. Домыслы один другого краше передавались по естественным новостным цепочкам быстрее современных средств оповещения о пожарной или сейсмической угрозе. Так что когда рыбак в сопровождении двух русских туристов появился на пороге «Фалькона», его ждали с нетерпением и требовали объяснений.

Ни сам капитан, ни его спутники не были готовы к такому повороту дела. Спасла положение худенькая девушка, быстро разъяснившая ситуацию. Как оказалось, ночные бдения на всех тусовках фестиваля и первая серьезная битва молодого организма с элем была вчистую проиграна. Никого не удивило, что слова иностранки оказались такими убедительными, что даже самые рьяные любители сплетен вдруг переключились на обсуждение странного крушения катера под названием «Авалон».

Затем Варя осмотрела спящих. Успокоив Ивана и Симаса, она попросила дать ей немного времени поработать с ребятами наедине. Любительница приключений выпроводила посторонних и поколдовала какое-то время над подругой и парнишкой. Вскоре те очнулись от странного сна, внезапно навалившегося средь бела дня. Девушке пришлось им кое-что объяснить, прежде чем они обнялись со своими близкими.

Оставаться в «Фальконе» рыбак категорически отказался, и пятеро друзей поспешили на выручку Кейт, хотя Варя резонно заявила, что на данный момент у похитителей другие планы:

– Думаю, что у них сейчас много забот, и думать о третьем заложнике им ни к чему. Если я, конечно, правильно понимаю, что номер арендованного катера «Леди» известен во всех ближайших портах.

– Будьте уверены, – кивнул рыбак, – собственник утопленного «Авалона» постарался.

– Теперь их передвижение будет возможно только на перекладных, – добавила Варя, – а если завтра не расплатятся за «Авалон», Тересу будет искать полиция, и ее данные разошлют по всем отелям.

Симас даже на ходу не отпускал от себя сына. Обнимая его за плечи, приговаривал:

– Так ославить меня и сына на весь остров! – посыпал голову пеплом рыбак.

– Вы зря переживаете, дорогой Симас, – успокаивала его Варя, – все забудется уже завтра. Главное, что это чрезмерное внимание не позволило похитителям забрать наших ребят незаметно из номера.

Рыбак с благодарностью посмотрел на девушку, ему очень понравилось слово «наших ребят».

– Если честно, – признался Иван, – я бы не догадался искать их тут. Вот, где угодно, только не в зарезервированном для нас номере.

– Я просто мысленно поменялась с похитителями местами, – улыбнулась любительница приключений. – Таскать с собой открыто чужих людей даже на острове без полиции все равно опасно. А тут еще надо двух гопников вытаскивать из обезьянника. Вот ребят и спрятали на самом видном месте. Даже если их найдут, к похитителям никаких претензий быть не может.

– Но Оскар сам отвез их на Иништурк, – растерянно произнес рыбак.

– Я тоже «купилась» на этом, дорогой Симас, – призналась Варя. – Поняла только в коридоре у двери восемнадцатого номера.

– Признаться, и я в растерянности от сообщения Оскара – развел руками Иван.

– Рыжая англичанка отвлекла наше внимание, подослав того здоровяка в футболке с надписью о Гиннесе. Пока я сканировала его, она поняла, что происходит в вашем доме, дорогой Симас.

– Она что, сквозь стены видит? – вспылил рыбак.

– Давайте сейчас не будем обсуждать «как», – спокойно рассудила девушка, – сосредоточимся на том «что» она смогла сделать.

– Ну, а как же Оскар? – не сдавался капитан, – как он мог так соврать?

– Оскар тут ни при чем. Ему умело внушили эту мысль, Вот он и позвонил жене. Даже если вы сейчас придете к нему домой и схватите за грудки, обвиняя в обмане, он будет искренне уверять вас в том, что был сегодня днем на Иништурк. Хотя на самом деле Оскар отвез известную нам троицу в Малларанни.

– Раненый зверь сильнее кусается, – вспомнил поговорку рыбак.

– Мы будем вместе, – скромно улыбнулась девушка.

Уже темнело, когда пятеро подошли к дому рыбака. Иван попросил всех подождать на улице, пока он не выключит сотовые, через которые дом могли прослушивать. Когда все было сделано, он позвал томившихся у калитки в дом. Они долго обменивались новостями и некоторыми подробностями. Кейт пришлось несколько часов ходить из комнаты в комнату, переключать телевизор, греметь посудой, хлопать дверьми и дверцами. Отчитавшись соседка отпросилась проведать своих постояльцев.

Пока ее не было Симас с Лизой занялись приготовлением ужина. Иван с Мерти подключили подозрительные сотовые телефоны к ноутбуку и восстановили исходные программы на аппаратах. Наконец все собрались за одним столом. Им показалось, что так было всегда, что они давно знают друг друга. То и дело разговор вспыхивал по какому-то эпизоду их приключений и потихоньку угасал. Они обсуждали все, кроме главного, как быть с кладом. Почувствовав это, Варя взяла на себя смелость обсудить это:

– Предлагаю всем выключить свои сотовые телефоны, вытащить из них аккумуляторы и все положить перед собой. Это простая мера предосторожности и, как показал опыт, отнюдь не бесполезная… Спасибо за понимание, друзья. Думаю, что настало время поговорить о содержимом кувшина, найденного сегодня утром. Мы истратили 260 монет на то, чтобы завтра на закрытии фестиваля, при большом скоплении зрителей, так или иначе знающих или почитающих Грейс, состоялся обряд прощания с воином. Надеюсь, все так и произойдет. У нас осталось достаточно монет и камней, чтобы каждый прожил свою жизнь безбедно. Мы не сообщили государству о находке. Думаю, позже каждый это может решить самостоятельно, но так, чтобы остальные были независимы от его выбора. Мы просто сейчас все разделим поровну, а дальше ваша воля. Насколько я понимаю, Мерти спрятал все, что осталось в кувшине, после того как утром Симас упаковал триста монет в свой потайной пояс. Несите уже это добро сюда.

Все посмотрели на Мерти, но он набычился и продолжал сидеть на своем стуле.

– Эй, – по-дружески толкнул парнишку в плечо Иван, – думаешь не донесешь? Пойдем вместе. Помогу.

Парнишка продолжал сидеть, уставившись перед собой.

– Мерти, – встревожено позвал его отец, – что с тобой?

Тот удивлено взглянул на рыбака. Пацан стал похож на школьника, неожиданно вызванного к доске, которого вопрос учителя поставил не просто в тупик, а в ступор. Сознание лихорадочно искало в памяти некогда известный ответ, но не находило, натыкаясь на что-то непреодолимое. Попытки вспомнить, добравшись до того уголка памяти, в котором лежит ответ, не приводили к успеху. Снова и снова сознание начинало поиск нужного пути, активизируя то одну, то другую нейронную сеть мозга, способную прийти к желанному результату, но всякий раз запрос, казалось бы известной информации не получал ответа.

– Постойте, – Варя почуяла неладное, остановив травмирующие психику парня, попытки. – У него блокировка.

– Как? – занервничал рыбак, – да, что же это, – он умоляюще посмотрел на девушку, – зачем?

– Успокойся, Мерти, – ласково проговорила любительница истории, подойдя к парнишке со спины, – не переживай, не думай об этом, – она сделала предостерегающий знак, чтобы сына рыбака оставили в покое, – мы сейчас будем чай пить. Поможешь принести посуду?

Тот с поспешностью согласился, вскочил, едва не толкнув девушку и первым заторопился к кухонному уголку. Остальные настороженно посмотрели на Лизу. Она молча смотрела перед собой. Каждый отметил про себя, что ее реакция была очень похожа на поведение парнишки.

– Лиз, ну мы идем чай заваривать? – как ни в чем не бывало спросила девушка.

– Только с медом, – вскинулась подруга и поспешила к шкафу с посудой.

Иван хотел последовать за женой, но Варя остановила его жестом и добавила по-русски:

– Ты знаешь, мне тоже понравилось с медом. Нужно будет поискать в Москве вересковый мед.

Чай оказался не в радость. Все молчали боясь сделать что– нибудь не так и поглядывали на любительницу истории, но она лишь изредка заводила разговоры то на одну тему, то на другу, особенно не настаивая на продолжении. Вскоре Кейт заторопилась к своим постояльцам. С улицы то и дело доносились какие-то веселые возгласы и шум. Фестиваль набирал обороты, только в доме рыбака этому никто не радовался.

Следом и Лиза, сославшись на усталость, пожелала всем спокойной ночи. Варя заверила, что сама уберет посуду, а сон это лучшее лекарство от усталости. Не зря же говорят, что утро вечера мудренее. Она незаметно шепнула Ивану, чтобы он заглянул потом кое-что обсудить.

– Симас, я пока уберусь здесь, а вы укладывайте Мерти и возвращайтесь.

Мужчины молча ждали объяснений. Оба разглядывали столешницу добротного стола, прослужившего не один десяток лет. На ней обычно расставляли красивую посуду, угощали гостей, праздновали какие-то семейные события, возможно раскрадывали какие-то бумаги, играли в домино или карты, а иногда случалось – ставили гроб, чтобы проститься с уходящим навсегда. Большие столы в гостиных были немыми свидетелями всех событий с любом доме.

– Думаю, что это, – без предисловий начала Варя, – так называемая «Каирская тень». Проще говоря, наведенное состояние торможения сознания.

– Гипноз? – перебил ее рыбак.

– Да, только сеанс может затянуться. Выводить из этого состояния лучше всего в привычной обстановке – дома, в кругу друзей, с любимой музыкой… У меня не было такой возможности в гостинице, поэтому после пробуждения их сознание повторно пошло по тупиковой ветке событий, и уперлось в блокировку.

Варя посмотрела на рыбака и постаралась говорить, как можно мягче:

– С Мерти все будет просто, Симас. Когда он глубоко заснет, почитайте ему сказки или споите колыбельную, поговорите о прошлом, расскажите историю, которую он очень хорошо помнит. Короче, его нужно вернуть на какое-то время назад, чтобы он проснулся с этим впечатлением. Вы лучше нас всех справитесь с этим. Просто напомните мальчику. Сильные положительные эмоции в этом случае незаменимый доктор. Когда он проснется не напоминайте события сегодняшнего дня, поговорите о планах на завтра. Нам нужно будет утром отправиться на вашем катере в Малларанни, а вечером закрытие фестиваля, салют, обряд провода воина. Все это сразу после пробуждения с ним подробно обсудить. В сознании возникнет устойчивая положительная связь, и тупиковая ветвь постепенно разрушится сама. Наш мозг оберегает нас, ему нужно только помогать.

Рыбак с благодарностью взглянул на девушку и оставил их вдвоем с Иваном.

– С Лизой будет немного сложней, но мы справимся. Постарайся первое время избегать разговоров о сегодняшнее дне. Образно говоря, сейчас у нее в сознании одна тропинка, упирающаяся в блок. Нам нужно протоптать новую, в обход. Начнешь сейчас. Прости, но ничего лучше секса для этого нет. Только Лизе нужно постоянно напоминать самое приятное из прошлого. Зацепись за что-то. Ты лучше меня это знаешь. Утром все точно также. Строим планы и обсуждаем, как это будем выполнять. Помни о тропинке в обход. Остальное сознание сделает само. Чем увереннее мы будем себя вести, тем проще Лиза пройдет этот путь. Не оставляй ее завтра наедине со своими мыслями. Тормоши, шути, разыгрывай, заставляй все время вспоминать самое хорошее.

– Спасибо, тебе, – он сжал руку любительнице приключений. – Что бы мы без тебя делали.

– Смотрели бы в Москве по ящику футбол, – хихикнула, как ни в чем ни бывало Варя. – Я пока посижу тут.

 

Глава XVIII

Оставшись одна, девушка вдруг вспомнила отца. Однажды ночью она пошла в туалет и увидела свет на кухне. Дверь была закрыта, чтобы не будить их с мамой. Когда Варя зашла на кухню, он вот также сидел один и читал какой-то журнал. Она примостилась к отцу на колени и спросила почему он не спит. Этот разговор был необычным, поворотным в ее судьбе. Отец неожиданно заговорил с пятилетней девочкой очень по– взрослому, как с равной. Оказалось, он натолкнулся на статью, написанную его однокурсницей в научном журнале. Рецензентом был их научный руководитель в институте. Вот только дороги у студентов оказались очень разными. Тогда пятилетняя девочка не столько поняла, сколько почувствовала настроение отца и уговорила его все-все ей рассказать. В другой момент он так не открылся бы перед малышкой.

Владимир Орлов учился очно на истфаке МГУ и еще был заочником кафедры археологии. Летом ездил в археологические экспедиции по всей стране, остальное время анализировал и обобщал собранный материал. На втором курсе после экспедиции на Ладогу выводы Орлова вдруг стали противоречить стройной научной теории об образовании русской государственности, признанной во всем мире и на кафедре в частности. Сделав доклад на семинаре о своей научной работе, второкурсник получил неуд и «клистир» от научного руководителя Штейнберга, что нужно советоваться со старшими товарищами.

Следующим летом ему посчастливилось попасть в экспедицию Верховича, проводившего раскопки на Аркаиме. Тогда поднялась волна споров, что из себя представляло округлое строение с толщиной стены в основании 4 метра. Верхович составил научный доклад, в котором по 18 пунктам доказал, что это были конюшни Чингиз-хана на 3000–4000 тысячи голов. Третьекурсник, выросший в деревне, где была конюшня, посмеялся над доктором наук, утверждая, что на небольшой площади раскопок, ограниченной внешней стеной Аркаима не могли содержаться более сотни голов. Не говоря уже об отсутствии намека на колодцы или водовод от ближайшей речушки. Другой аргумент студента, взятый из учебника, что Чингиз-хан жил в 1162–1227 годах н. э., а возраст деревянных перекрытий и ограждений Аркаима радиоуглеродный метод определял как 3600–3800 лет, был попросту отвергнут. Верхович с высоты докторской трибуны брызгал слюной в сторону третьекурсника: «Мальчишка, ты хочешь сказать, что здесь был город ровесник раннего Вавилона и фараонов Среднего царства в Египте? Это же смешно!». Ученый совет истфака объяснил третьекурснику, кто смеялся правильно.

На четвертом курсе Орлов проходил производственную практику неподалеку от Оренбурга. Экспедиция Штейнберга проводила стандартную раскопку скифского кургана. На глубине шести метров обнаружили скромное захоронение трех воинов. Судя по оружию и небогатой утвари, это были рядовые пехотинцы. Любопытный студент высказал предположение, что это ложное погребение. Будучи школьником, он участвовал в раскопках похожего кургана под Воронежем. Там под ложным захоронением была найдена царская могила знатного воина. Над ним посмеялся Штейнберг, утверждая, что у скифов таких погребальных традиций не было. Орлов был упрямым парнем и в выходной самостоятельно стал лопаткой рыть узкий лаз на Восток. К полудню он попал в тайный подземный ход, прорытый при устройстве кургана. Ход привел к царскому захоронению в стороне от ложного.

Там в отличном состоянии было и оружие, и утварь и золотые украшения. Позже, разбирая находки в университетской лаборатории, Орлов обнаружил, что золотые украшения исчезли. В описи их тоже не было. Он очень хорошо запомнил эти серьги, кольца и браслеты, поскольку исполнение и орнамент были идентичны украшениям, найденным на Ладоге. Главным было то, что глубина культурного слоя, на котором были найдены очень похожие украшения, в пересчете на годы отличалась минимум на пару тысяч лет. Это могло стать научным открытием, подтверждающим гипотезу, что русская государственность насчитывает более четырех тысяч лет… На все свои вопросы студент получил лаконичный ответ научного руководителя Штейнберга – у скифов таких украшений быть не могло.

Название дипломной работы Орлова звучало вполне мирно и особых опасений у научного руководителя не вызывала. «Расцвет и причины угасания Триполья». К тому времени было немало написано об энеолитической культуре обитавшей между Днепром и Дунаем в VI–III тысячелетии до н. э. Труды, о так называемой культуре медно-каменного века на территориях современной Венгрии, Румынии, Молдавии, Украины и Кубани. И все было бы, «как у людей», не найди дипломник Орлов работы Гриневича и Классена о праславянском языке и древней культуре русов.

Когда же с кафедры уважаемого истфака зазвучали слова о том, что сантии, (таблички из металлов не поддающиеся коррозии) являющиеся прообразами современных книг, написаны на праславянском языке, ученые мужи, дремавшие в зале проснулись. Орлов не испугался гневных выкриков и продолжал, что около четырех сотен золотых сантий, найденных королем Карлом I в 1875 году, в одном из монастырей Румынии, который был построен на месте ведического капища, были написаны на праславянском языке. Часть золотых пластин уцелела, другая часть дошла до нас только в виде свинцовых копий, но все их собрал и перевел Геннадий Гриневич. Дипломник Орлов не повелся на провокации и завершил доклад выводом, что славяне, вынужденные покинуть триполье на закате этой цивилизации, ушли на Крит и Урал. Скандал в научном семействе МГУ быстро замяли, а Орлов с удовлетворительной оценкой уехал по распределению в Геленджик.

Финал рассказа отца был невеселым, недавняя статья его сокурсницы в научном журнале доказывала не много ни мало, что славяне произошли от евреев в первом тысячелетии нашей эры. Выпускница истфака МГУ эмигрировала в Израиль и там защитила докторскую диссертацию на эту тему.

Варя не позволяла себе часто вспоминать о детстве и отце, ушедшем из семьи к другой женщине. Все это ослабляло боевой дух, превращая ее в хрупкую девочку, которой хочется свернуться калачиком на диване в маминой однокомнатной квартире и ни о чем не думать. Чтобы ее гладили по короткой стрижке и успокаивали, что все будет хорошо. Как только девушка ощущала прилив жалости к себе, она заставляла себя вспоминать защиту своей собственной дипломной работы.

Она пошла по стопам отца, тоже поступив на истфак МГУ, но оказалась не такой строптивой ученицей, как он, но кое-что ей все же досталось по наследству. Тема ее диплома, «Казаки в освободительном движении Отечественной войны 1812 года», была вполне классической, в духе современных настроений гражданского общества. Однако и «серая мышка» Варвара Орлова смогла сделать из стопроцентно отличной работы, сулящей место в аспирантуре и хорошие перспективы на будущее, своё маленькое восстание против традиционной истории России, заложенной пришлыми «учеными» из Германии.

Ее научный руководитель как-то расслабился и не вникал в каждый шаг своей подопечной, надеясь только просмотреть выводы. Когда же грянул гром, было поздно что-то менять, и дипломница с трибуны стала аргументировано опровергать классические определения традиционной истории. Началось, как и положено, с академического определения, которое она в пух и прах разнесла простыми вопросами:

– как «беглые крестьяне, голытьба и угнетаемые горожане, бежавшие на окраины Русского государства», очень быстро организовались в грозную силу, охранявшую эту самую границу?

– откуда нищие беглые брали первоклассное вооружение и кто их научил им искусно владеть?

– почему беглых «казаков освобождали от уплаты налогов» – это что относилось ко всем беглым, нарушавшим крепостное право?

– фраза о том, что «казачество получало жалование» вообще не вязалось с беглыми, которых государство ставило на довольствие;

– почему-то никто не задумывался, как случилось, что «скрывались беглые крестьяне» на самых плодородных землях – Кубань, Дон, Волга, Причерноморье;

– самое забавное, что «прятались беглые» вдоль торговых артерий России, по которым цари и императоры постоянно направляли регулярные войска на войну, и они между собой не конфликтовали;

– как можно было «беглым крестьянам укрываться в степи», где нет лесов или гор, в отличии от староверов, которые бежали именно в такие труднодоступные места?

– если говорить о климате, то почему «беглые крепостные и голытьба укрывались» в теплых краях, где снег бывает редко, а урожаем можно кормить всю страну, не говоря о фруктах?

– дипломница поставила в тупик докторов наук простым вопросом, почему «беглые крепостные и угнетаемые горожане» по сути обиженные рабским трудом, вдруг становились ярыми защитниками этой самой страны?

– никто не мог ответить на вопрос девчонки, почему «голытьба, наконец-то получившая свободу», не наслаждалась этой самой свободой, не копалась в огороде, не нянчила детей, а шла стройными рядами в армию, приобретая за собственные деньги (и немалые) коня, оружие, обмундирование?

– доктора наук не могли ответить на вопрос дипломницы, почему одни и те же люди в Бородинском сражении назывались казаками, а в боях на стороне Разина и Пугачева опять становились «беглыми крестьянами и голытьбой», которые могли наголову разбить регулярные войска?

– заглянув в документы ранней истории, дипломница к своему удивлению обнаружила, что «голытьба», воюющая на стороне царя, называется военным сословием, т. е. потомственными военными, а во времена восстаний и набегов те же воины становятся басурманами или татарами;

– историки смущенно отворачивались от неприятных вопросов, почему в 1556 году на одном и том же месте сначала было Астраханское Ханство, а в 1557 году на том же месте в картах указано Астраханское казачье войско.

– аналогичные вопросы возникли, когда примерно в тоже время на картах вместо Большой Орды появляется Донское казачество, а вместо Едисанской Орды – Запорожская Сечь, вместо Ногайской орды – Яицкие казаки.

– девушка тогда задала вопрос, на который ей никто не ответил, почему против извечных врагов Руси: шведов, поляков, французов;

– бок о бок сражались «враждующие меж собой» казаки и татары;

– и чем глубже копала она историю своей страны, тем больше непонятного, почему казаки под предводительством Ивана Болотникова, осаждая Москву, становятся «крестьянской голытьбой», когда бьются с поляками Лжедмитрия, опять называются казаками?

Варе не дали закончить доклад по своей дипломной работе, и скомкали обсуждение, сославшись на досадные ошибки студента и недостаточное внимание со стороны научного руководителя. Варе хотелось тогда высказать свое мнение в заключении доклада по всем этим вопросам: казаки никогда не были голытьбой. Они всегда были сильной, хорошо организованной и прекрасно вооруженной регулярной армией, на протяжении веков занимавших лучшие земли России по праву наследования от своих предков. И налоги казаки не платили, а собирали десятину с подконтрольных им земель. Армия сама себя содержала, потому что защищала страну от врагов старорусского государства.

Студентку после скандального диплома не приняли в аспирантуру, и ей пришлось зарабатывать на хлеб по библиотекам, а как хотелось разобраться, почему казачество воевало то против поляков, то осаждало Москву, то громило турков, то воевало в рядах их армий, и почему за казаков всегда молились в русских монастырях и проводили службы в храмах. Почему русские цари разрешали казакам селиться на территориях, не принадлежавшим в те времена русскому государству и оплачивали из казны походы казаков против Москвы?

Девушка и сейчас не могла ответить на эти вопросы. Вспоминались лишь простые слова отца: если политика или история противоречит сама себе, она врет.

 

Глава XIX

Сон долго бродил где-то рядом, не желая успокоить возбужденное тяжелыми размышлениями сознание. Иногда достаточно было закрыть глаза, и все мысли разлетались, словно парашютики одуванчика от весеннего ветерка, а сон прохладным туманом с озера прятал реальность за пеленой недосказанного.

Варя лежала, свернувшись калачиком, словно опасалась, что кто-то хочет ухватить ее за ногу. Коварный умело прятался в уголках ее сознания, не давая себя обнаружить тревожным мыслям, которые то и дело шныряли по сторонам, но безрезультатно.

Вспомнились ходики в маминой квартире, доставшиеся ей после смерти бабушки. По традиции каждый родственник брал на память о покойной какую-нибудь вещь. Когда подошла мамина очередь выбирать, она попросила именно эти ходики, а не какое– нибудь колечко, потому что они всегда казались ей живыми. Эти слова долго не давали маленькой Варе покоя, пока она не сдружилась с ходиками, и всякий раз засыпая, знала, что в темноте есть часовой. Он никогда не спал по ночам, достаточно было только вечером подтянуть гирьку ходиков.

Сейчас часового не было, наверное поэтому сон так и кружил где-то рядом. Девушка стала припоминать монотонное тиканье ночного стража в далекой комнате приморского городка, название которого с адыгейского переводится как «Белая невеста». Ни у кого из многочисленных градоначальников не поднялась рука переиначить это светлое имя, доставшееся городу от маленького поселка, стоявшего веками на берегу закрытой от всех ветров бухты. Соседнему Новороссийску не повезло. Подобно злобному Норд-Осту, временами срывающемуся с гор на бухту, ветра исторические сменили немало имен этого города: Бата, Калолименос, Цемес, Понт-Эквсинский, Суджук-кале, Шигупшикуй, Екатеринослав, Новороссийск. В X веке славяне поставили на подступах к городу крепость под названием Тьмутаракань.

Это все история, и почему-то она с детства так волновала одну маленькую худенькую девочку, что снилась ночами.

– Далась тебе эта история, умница, ее пишут под диктовку победителей, – знакомый голос зазвучал в голове.

– Грейс? – мысленно спросила Варя.

– Я же обещала тебе разузнать о твоей испанке…

– Тересе, – подсказала Варя, приподнимаясь на диване и оглядывая пустую комнату.

– Так вот, это охотник за книгами. Она, как змея, разоряющая гнезда птиц, питается чужими яйцами, поглощая их знания.

– Зачем? – негодуя воскликнула девушка.

– Пережевав, потом выплевывает, как свои.

– Она переписывает древние книги?

– Так поступают те, кто хочет взойти на свой маленький Олимп.

– Не понимаю.

– Хорошо, – голос снисходительно стал говорить медленнее. – Откуда появились каменные скрижали и народ избранный? Не задумывалась… Все просто. Каждому хочется быть богом хотя бы у серенького народца.

– Что это дает? – все еще не понимала любительница истории.

– Эгрегор, умница. И очень мощный. Миллионы бьют лбом о камень, обращаясь с просьбой, каждый раз отдавая таким образом частичку своей энергии. Если ты не знаешь, то запомни, по космическим законам все происходит только по добровольному согласию. Даже энергетическое рабство.

– И вселенский разум допускает это?

– Если сущность поступает так добровольно, никто не будет противиться этому решению.

– Хочешь сказать, что Иисус из Назарета тоже явился во плоти, чтобы создать себе эгрегор? – мысленно прошептала девушка.

– Не мне читать тебе лекции по старым книгам, умница. Будет любопытно, загляни в четвертую главу Евангелия от Матфея. Там Агнец Божий сказал будущим апостолам братьям Андрею и Симону: «Идите за мной, и я сделаю вас ловцами человеков».

– Ну, это перевод такой, – настаивала любительница истории. – Смысл в другом.

– Сумеешь смысл распознать, коль слепо слов не повторяешь.

– Иисус учил добру, состраданию и любви.

– Будет время, загляни в 14 главу Евангелия от Иоана. В ней Иисус отвечает Фоме: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня».

– Эту фразу я помню, – вскинулась Варя, – там есть продолжение: «Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего».

– В бокал красивый много проще яд подлить. Никто из лужи пить не станет.

– Хорошо, давай оставим эту тему. Я подумаю об этом непременно.

– Я только ответила на твой вопрос. Так сказать, услуга за услугу. Надеюсь колечко с бирюзой при тебе.

– Да, могу показать.

– О, мне достаточно твоего слова.

– Тогда ответь еще на один вопрос, почему так важно кольцо.

– Хм, ты не сказала, твое кольцо или кольцо с бирюзой… Стало быть, кто-то еще обращался к тебе с просьбой о кольце, но другом.

– И все же… – настояла любительница приключений.

– Это пропуск.

– Куда?

– Туда и обратно, – хихикнул голос Грейс.

– Не понимаю.

– Если в новом воплощении у тебя появится твое же кольцо из прежней жизни, обе становятся доступны.

– Так вот почему некоторые так дорожат фамильными драгоценностями, догадалась Варя.

– Кольцами, умница. Только кольцами, которые носили прежде.

– Значит, когда меня найдет негритенок и скажет, чтобы я отдала ему кольцо с бирюзой из Белой пещеры, ты сможешь параллельно быть и негритенком, и Грейс?

– Теперь ты знаешь еще один секрет.

– Значит, если я найду три кольца, которые носила в прошлых жизнях – удивилась девушка, – у меня будет три ключа в прожитые времена?

– Таков договор.

– Хорошо. Допустим, мир многомерен, и кто-то способен переходить из одного измерения в другое… Но как он находит именно свое измерение, если их много. Как делят время между появлением то там, то там?

– Делить ничего не нужно… М-м, в твоем мире уже известен основной закон квантового мира?

– Ты имеешь в виду квантовую механику и неопределенности… если не ошибаюсь Гейзенберга?

– Имена и названия для меня ничего не значат. Главная особенность квантового мира состоит в том, что если сейчас положение какой-то частицы, обладающей квантом энергии, известно, то в следующий момент ее траектория не известна, и можно говорить только о какой-то вероятности появления частицы в заданной точке траектории рассчитанной по классическим законам.

– Ты хочешь сказать, что проявление квантового мира состоит в том, что частица может одновременно находится в двух точках траектории своего движения, то есть сущность может проявиться одновременно в двух измерениях, но только на высоких частотах?

– Все-таки ты умница, – хихикнул голос Грейс. – Не зря тебя ученые мужи не пустили в науку.

– Это почему же? – любительница истории сделала вид, что не понимает о чем речь.

– Э-э, лукавство тебе ни к чему. Мы обе знаем, что они боятся потерять свои кресла, деньги, медали… Да, вообще все, если кто-то закатает рукава и не побоится перепачкаться. Вони будет много!

– Нужен ассенизатор?

– Я бы сказала, глубокого погружения.

– Неужели нельзя честно делать свою работу? – не сдержалась девушка. – Они врут постоянно. Буквально на каждом шагу. Это же история, не килограмм колбасы недовесить.

– Это просто война, и я думаю, что ты давно все поняла. Боишься себе признаться? Зря! Чего бояться-то? Потом, враги выполняют свою работу. Им за это платят. Правда из казны вашей же страны. Ну, тут серые просто мастера. Первоклассные паразиты. В любом месте забудут о личных конфликтах и соберутся в эгрегор под любым флагом. Так просто их не вывести.

– Мое предназначение стать ассенизатором? – грустно усмехнулась девушка.

– Для одной личности эгрегор серых не под силу. Когда они накопят достаточное количество золота, начнут переделывать этот мир под себя. Или твоя нация слезет с печи и займется чисткой конюшни, или станет в ней навозом… Извини, я не революционер. И так много болтаю. Надеюсь, умница не забудет мои откровения. Колечко с бирюзо-ой!

Голос растворился в ночи, будто его и не было. Варе стало одиноко. Дремавшие где-то в уголках памяти мысли вдруг всплыли, как предметы с затонувшего корабля, разломившегося пополам при ударе о скалистое дно. Сомнения о своем предназначении или выбранной судьбе были очень похожи на брошенные кем-то вещи при кораблекрушении. В моменты опасности или принятии серьезных решений о них никто не думает.

Любительница приключений внезапно остро ощутила тоску по каким-нибудь погоням, схваткам, дворцовым переворотам, батальным сценам. Это был ее мир. Она только там ощущала себя настоящей. Мелькнула мысль, что, может быть, она тоже купила себе немного времени на этой планете, подписав договор, но что– то пошло не так, и её дух воина неправильно воплотился в библиотекаря.

Внезапно, словно холодок пробежал по спине. Так всегда бывало, когда кто-то чужой проникал в ее сознание. Варя сосредоточилась на анахата чакре, дающей выход в ментал. Постепенно посредине комнаты стал проявляться образ пирата с широкой перевязью, на которой покачивалась шпага с эфесом в виде дубового листа. Длинная юбка была заправлена в сапоги с широкими ботфортами. Из-под полупрозрачной широкополой шляпы с пышным пером на девушку смотрел насмешливый взгляд.

– Не спишь?

– Грейс! Как я рада тебя видеть.

– Признаться, в мое время мало кто мог позволить себе так сказать.

– Значит, я из тех немногих.

Силуэт Грейс слегка покачивающейся походкой подошел к дивану и вольготно расположился, закинув ногу за ногу, напротив девушки. Они явно испытывали дружеские чувства друг к другу и молча наслаждались этим обществом.

– Иногда мне кажется, – с усмешкой произнесла Грейс, – что я знаю тебя тысячу лет.

– Мне тоже так кажется, – кивнула любительница приключений, – может быть мы когда-то ходили под одним флагом или… Ты это я.

– Забавно, но отчего же нет. Сейчас твоя планета переходит в светлые миры и на грани между ними законы могут искажаться так, что пространство и время пересекаются иначе, чем при движении в области однородной энергии. Как знать.

– Я хотела спросить о кольце, – робко начала Варя.

– Его похитили? – перебила ее Грейс.

– О, нет. Оно у меня, не беспокойся. Я хотела спросить, правда ли, что фамильное кольцо из прошлой жизни дает возможность в новом воплощении быть сразу в двух измерениях или двух мирах?

– Это верно. Откуда ты… А-а, догадываюсь, здесь побывала бедняжка, в чьем черепе не хватает двух зубов.

– Да, я нашла ее останки в Белой пещере.

– И в уплату за передачу ей кольца при новом воплощении она открыла тебе этот секрет.

– Это плохой поступок с моей стороны? – смущенно спросила девушка.

– Ты тут не причем, а вот подружка может и ответить.

– Надеюсь, об этом проступке узнают не от тебя.

– Можешь забыть. Грейс О'Мэлли не из тех. Я даже догадываюсь, кто это был.

– Вот как?

– Святой Патрик! Кто еще мог позволить выбить себе зубы эфесом шпаги. Это Жанна де Бельвиль. Милая мордашка с длинными черными волосами, собранными на затылке. Легкий меч и разукрашены игрушечный щит носила на поясе, как табакерку.

Француженка, одно слово. Родилась за два века до меня, тогда еще и корсаров-то не было. Так, щипачи…

– Я не слышала о ней, – живо заинтересовалась Варя.

– Дворяночка из Бретани. Если я не ошибаюсь, вышла замуж за наследника имения близ Сент-Омер и не помышляла о море до начала столетней войны. Ее неудачник муж был казнен Филиппом– VI за посягательство на престол. Ну, дамочка решилась отомстить. Перекинулась к англичанам. Тогдашний король Англии Эдуард-III подарил ей аж три корабля, чтобы она трепала при случае бывших соотечественников. Я слышала байки, что эта Жанна научилась владеть абордажным топором. Не берусь утверждать, так ли это, замечу только, что топор требует силы и ловкости. Так что пока рука дворяночки замахивалась бы этой тяжелой железкой, ей могли успеть не только зубы посчитать, но и заглянуть под юбку.

Образ Грейс стал раскачиваться в такт приступам беззвучного смеха. Потом она хлопнула себя ладонью по коленке, словно скомандовала канонирам «пли», и, как ни в чем не бывало, продолжила:

– После нескольких лет успешного промысла Жанны в районе Ла-Манша, французам надоело, и парламент дал команду «фас» своему флоту. Ей устроили ловушку, и три корабля мадам де Бельвиль пошли на дно следом за своими жертвами. Далее пиратские байки расходятся в разные стороны. Одни утверждают, что Жанне удалось бежать на Клэр, другие говорят, что она вернулась в Бретань и стала мадам Готье де Бентли, третьи настаивают, что дворяночка до конца сражалась на капитанском мостике и забрала с собой на дно пару десятков соотечественников, выполнявших приказ парламента.

Грейс молча развела руками, давая понять, что выбор за собеседницей.

– Если к тебе привязался голос под моим именем, убеждающий, что мне выбили пару зубов и положили в Белую пещеру к аборигенам, то скорее всего, эта дворяночка из Сент-Омер.

Поскольку в 1372 году на Клэр начали строить аббатство цистерцианцев, то именно с тех пор перестали хоронить в Белой пещере, приняв католический обряд погребения. Так что, она не успела.

– Возможно ли провести два обряда прощания с воином вместе?

– Только не на одном корабле! – вскинулась Грейс.

– Для тебя приготовлен двухмачтовый кеч в хорошем состоянии.

– Какое у него имя?

– «Везувий».

– Мне нравится твой юмор, умница. Вполне достойно. Думаю, что для дворяночки из Сент-Омер будет достаточно и шлюпа. Как ты считаешь?

– Решено.

– И этот ответ мне по душе. Значит, сегодня все свершится?

– Жизни своей не пожалею, – прошептала любительница приключений.

– Зачем так трагично. Устроим праздник. С салютом. В полночь… Позову кое-кого из своих. Надеюсь, ты не станешь отворачиваться от этой дивной картины.

Грейс резко встала и взволнованно заходила по комнате. Потом остановилась около Вари и, наклонившись, пристально посмотрела ей в глаза.

– Это хорошо, что ты не боишься покойников. Среди них бывают такие мерзкие типы, для которых вечное путешествие с галстуком на рее «Летучего голландца» единственное приличное предложение. Не будь я Грейс О'Мэлли!

Затем королева пиратов подбросила под потолок свою шляпу и, молниеносно выхватив шпагу из ножен, описала клинком пару восьмерок вокруг падающей шляпы. Вернув шпагу в ножны и поймав шляпу, сделала ею элегантный реверанс, выставив ножку перед собой. Звонко рассмеялась, и ее образ растаял в сознании девушки.

 

Глава XX

Запах чего-то вкусного стал прокрадываться в девичий сон. Он настойчиво проникал все глубже и глубже, вытесняя шторма, тугие паруса, морские баталии, флибустьеров, звон клинков, грохот корабельных батарей и треск мушкетных выстрелов, предсмертные вопли врагов и радостные крики товарищей по оружию.

Ах, как сладки эти удивительные юношеские сны, полные отваги, отчаянных побед, соленых брызг и свежего ветра, уносящего в дальние края то, что не свершилось, но о чем так мечталось в те годы, когда границы между реальностью и вымыслом так размыты, что уверовав однажды во что-то, не сможешь расстаться с этим до конца дней своих. И когда колокол судьбы пробьет последний раз, и кто-то близкий протянет руку из светлого тоннеля, ты услышишь, как там, вдалеке, хлопнет парус от порыва соленого морского ветра и зазвенят натянутые в струну мачты и такелаж…

– Поднеси-ка к ней эту тарелку, – донесся с какого-то берега знакомый голос рыбака.

– Нет, лучше вот эту, – хихикнул где-то совсем рядом голос Лизы.

– Пусть понюхает сосиски с фасолью, – голос Мерти звучал уже над ухом, – от этого даже я просыпаюсь.

– Может побулькать Килкенни в стакан, – рядом с ухом бесцеремонно рассмеялся Иван, – а то ваши запахи не действуют.

– Нет уж, пусть лучше будут запахи, – не открывая глаз блаженно прошептала Варя. – Хочу просыпаться так всегда. Вы не представляете, как здорово слышать ваши веселые голоса.

– А как же запахи? – не сдавался Иван. – Убрать?

– Ни за что! – заспанная соня резко села на диване, натягивая простынь до подбородка. – Надеюсь, я не очень неприлично выгляжу.

– Слушайте, давайте я покормлю ее с ложечки.

– Вань, – вмешалась Лиза, – тебе не стыдно так приставать к человеку?

– Давайте все тарелки поставим около дивана, – весело заявил капитан, – и начнем завтрак, а то остынет.

– Это же ирландский завтрак, – подхватил Мерти идею отца, – так будет еще вкуснее.

Словно по команде, все начали метаться наперегонки между кухонной стойкой и диваном. Затем расселись полукругом, молча ожидая команды. Варя торжественно взяла большую тарелку где компактно разместилась яичница с беконом, сосиски с фасолью, тосты из картофельной муки, омлет, жаренные помидоры, кровяная колбаса, грибы и солидные ломтики ветчины. Гордая, словно юнга, которому доверили пробить склянки на корабле, Варя легонько ударила вилкой по краю тарелки. Этого было достаточно, чтобы пятеро развеселившихся от шутливой выходки друзей начали ирландский завтрак…

– А я хотела вас на завтрак позвать, – покачала головой Кейт, – похоже, что опоздала.

– Зная, что такое ирландский завтрак, – с сожалением заключил Иван, – могу предположить, что там приготовлено на роту десантников после марш-броска.

– Кейт, мы собираемся на пикник, – нашлась Варя, – поэтому было бы очень кстати все ваши деликатесы перенести на природу. Там мы отдадим им должное.

– Хорошая идея, – подхватил капитан, – второй завтрак на паруснике в океане.

– Что это вы затеяли? – недоверчиво покосилась на Симаса соседка.

– Не беспокойтесь, дорогая Кейт, – Иван уже оседлал любимого конька, – ваш замечательный дом оставим на месте. Остальному воздадим должное на борту двухмачтового парусника.

– Нас пригласил господин Брэдли, – попробовала смягчить ситуацию Варя…

– Вы угнали парусник? – полушутя-полусерьезно произнесла Кейт и посмотрела на рыбака, как на проштрафившегося школяра. – Ты опять за свое?

Это было очень неожиданно, но прозвучало интригующе. Все замолкли, ожидая объяснений, но капитан был явно не расположен развивать щекотливую тему. Тогда соседка коротко пояснила свой вопрос капитану.

– Однажды три сорванца твоего возраста, Мерти, решили взять без спроса яхту, пришвартовавшуюся у нас на пирсе. Покататься. Был хороший Зюйд-Вест, так что их перехватили только около Акхилберга.

– Надо думать, вторым был Брэдли, – предположил Иван.

Судя по ухмылке Симаса, его догадка оказалась верной. Ситуация была такой забавной, что все заулыбались и даже тихонько захихикали, отворачиваясь, чтобы не обидеть капитана. Мальчишки везде одинаковы.

– Хорошо, – как ни в чем не бывало согласилась Кейт, – у меня есть одноразовая посуда, давайте все упакуем. Я специально поднялась пораньше, чтобы приготовить, и постаралась…

Все засуетились, готовясь к пикнику, и только Варя думала о другом.

– Симас, – неожиданно обратилась она к угонщику яхт, – есть на Клэр магазин спортивного инвентаря?

– Еще какой, – опередил отца Мерти, – у меня там дисконтная карточка есть. Это рядом.

– Отлично, – обрадовалась любительница приключений, – тогда мы втроем с Иваном пойдем искать доски для серфинга, а Лиза поможет Кейт. Все загрузим в машину Симаса и довезем до катера. Если, конечно, никто не против.

Когда мужчины загружали на катер Симаса множество сумок, пакетов и еще каких-то вещей, Лиза с удивлением спросила мужа:

– Что это в длинных чехлах на молнии? Не похоже на доски для серфинга.

– Девчонки, – улыбнулся Иван.

– Какие девчонки?

– С одной ты познакомилась в аббатстве цистерцианцев. Вторая похожа.

Лиза перекрестилась, с опаской покосившись на длинный чехлы, которые аккуратно сложили под сиденьями в салоне катера.

– Симас, вы позвонили Брэдли? – настороженно спросила девушка. – Все, как договорились? Хорошо, а что сказал владелец «Леди»?

– Испанка полностью расплатилась за «Авалон», сказав, что его пытались угнать неизвестные и продлила аренду «Леди» еще на пару дней. У полиции претензий нет. Странным образом ей так быстро удалось все уладить. Даже угонщики нашлись в том, что осталось от «Авалона»… Парочка наследников Святого Патрика переведена в лечебницу. Там за ними понаблюдают. В общем у твоих испанцев полный порядок.

– Значит, все содержимое медного кувшина со дна бухты у них. Часть они сумели продать и со всеми расплатиться. Нам нужно ждать ответного хода.

– Если не успокоятся, – угрюмо произнес рыбак, – поговорим. У ирландцев не принято отпускать незваных гостей без подарков.

– Наша главная цель – проводить воинов, – Варя была очень сосредоточенной. – У испанки вопросы только ко мне.

Рыбак ничего не ответил, но в его спокойном взгляде читалось, что память предков жива в этом человеке, и свой дом он будет защищать до конца.

– Симас, а парусники ходят в такую тихую погоду, как сегодня, – после некоторой паузы спросила любительница приключений. – Ни ветерка.

– Есть небольшой двигатель на всякий случай, но хороший ход он не дает. Впрочем, ты зря волнуешься, девочка, к вечеру с Атлантики потянет западник.

После некоторой паузы Варя неожиданно спросила рыбака:

– Симас, а третьим с вами был будущий муж Кейт… Ну когда вы взяли покататься парусник?

– Да, это был Пол, – добродушно усмехнулся капитан. – Мэйра и Кейт жили рядом. Мы тогда дружили, и никто не думал о том, как и что может быть после. Что было, то было.

– Мы идем в Малларанни? – подошел к ним Иван.

– Да, Брэдли задержал отправление «Везувия», – кивнул рыбак, – сказал, что один из команды застрял в пробке из-за какой-то аварии.

– Сколько человек в команде «Везувия»?

– Капитан и четверо матросов. Кому-то нужно управляться с парусами.

– Брэдли тоже выйдет в море с командой?

– Нет, собственники редко развлекаются. Парусник сдают в аренду, он должен зарабатывать деньги. Это же рабочая лошадка.

– Кого-то из команды знаете?

– Нет, я рыбак. Слышал, что капитан на «Везувии» бывший яхтсмен. Опытный парень, долго участвовал в больших гонках.

– У кого-то гонки профессия?

– Конечно. Богатые компании содержат лошадей, парусники, гоночные машины, спортивные самолеты, футболистов, скалолазов. Бизнес накрепко вплетается в спорт, это хорошая реклама. Всё должно приносить деньги.

– Чувствую, что это вам не по душе.

Рыбак помолчал, думая о чем-то своем. Его взгляд блуждал по горизонту, словно ища какие-то слова. Потом как-то глухо ответил:

– Раньше мы играли в футбол за Ирландию, и все болели за своих. Даже если проигрывали, это было нашим поражением. Теперь этих мальчишек продают и сдают в аренду. Как одежду, «дают поносить» другой команде на игру или сезон. Они меняют клубы, как футболки, забыв, как их отцы играли за страну. Деньги изменили мир. За сборную Ирландии теперь играют американцы или африканцы. Нет, я не расист, но пусть они играют за Бразилию или Алжир. Я против того, чтобы где-то в федерации футбола решали, сколько стоит победа в каком-то матче… Англия делает вид, что отпустила свои колонии. Нет. Она просто поменяла цепь у раба на поводок из своих фунтов. У нас на севере молодые ребята бьются за независимость от этих хитрых пут, но деньги слишком глубоко проникли в души некоторых людей. Следом за футболистами начинают продавать детей. Это возвращение в рабство. Англия не хочет расставаться с тем временем, когда торговала людьми из Африки. Работорговля обогатила два десятка самых богатых семей Англии, и они до сих пор у власти. Они продолжают вешать ценники на людей, будь то футболист, хоккеист, капитан парусника. Полтора века прошло, как парламент Англии проголосовал за отмену рабства, они уже придумали новое.

Воскресный день на стоянке катеров Малларанни был многолюдным. Одни спешили на свои суда, другие ждали клиентов, иные уже вернулись с утренней рыбалки. Тихая солнечная погода обещала хороший отдых на воде или в какой– нибудь уютной бухточке, вдали от городской суеты.

Матросы «Везувия» помогли поднять на борт парусника несколько сумок с продуктами и ждали команды «отдать швартовые». Капитал нервно поглядывал на часы, один из команды задерживался в дороге. Можно было бы и без него обойтись, в такую погоду особой работы с парусами не предвиделось, но морской закон предписывал строгие правила.

– Мистер, Рэджи, – то и дело обращались к капитану томившиеся на палубе пассажиры, – может пойдем уже. Вон, солнце припекать начинает.

И действительно, по палубе было приятно пройтись босиком, запахло деревом, матросы стали натягивать тент. Симас не мог дожидаться у моря погоды. Сославшись на дела, он заторопился куда-то и, договорившись с капитаном «Везувия» о месте и времени встречи, отчалил. Прошло еще не менее часа пока капитан отыскал замену в свою команды. На борт парусника поднялся запыхавшийся молодец. На вид ему было лет двадцать, хотя взгляд говорил о большем возрасте. Впрочем никто не стал разбираться в деталях, все были ради счастливому завершению тягостного ожидания, и тут же отчалили.

Медленно выйдя своим ходом из бухты, «Везувий» поднял паруса. Поймав ветер, он выполнил красивый поворот и лег на курс вдоль западного берега «континента». Покрытый яркой зеленью берег таял на горизонте, оставляя за кормой привычную городскую жизнь, приоткрывая иную, о которой многие только мечтают.

Как и положено путешественникам, пассажиры тут же достали свои припасы и приступили ко второму завтраку, выставив на стол, все что приготовила Кейт. Поскольку она расстаралась не на шутку, даже с учетом свежего ветерка, силы в борьбе оказались неравными. Бесславно покидая поле боя, пассажиры разместились в шезлонгах, любезно расставленных командой под тентом. Легкая волна и монотонный пейзаж безбрежного океана сладко убаюкивали. Солоноватый ветерок насвистывал, блуждая где-то наверху в хитросплетениях рангоута, тросов, шкотов и лееров. Восторженное ощущение летящего по волнам в белоснежном убранстве парусника заставляло закрывать глаза и погружаться в блаженную дрему.

Только Варя не могла усидеть на месте. Она напросилась в капитанскую рубку и с любопытством разглядывала приборы, штурвал, карту, большой компас и переговорное устройство, позволявшее общаться внутри корабля и с внешним миром. К сожалению, это скорее напоминало пульт управления каким-то агрегатом, в котором рабочая смена следит за показаниями приборов, разместившись в удобных креслах. Разве что, большой морской бинокль у панорамного окна рубки и небольшая качка свидетельствовали, что это все-таки морское судно.

Когда капитан разрешил девушке стать к штурвалу вместо вахтенного и показал, как сверять курс по компасу, восторгу ее не было предела. Никакие катера и лодки, на которых ей довелось побывать не шли в сравнение с двухмачтовым парусником типа кеч. Конечно, на нем многие операции с парусами выполнялись не десятком сильных мужиков, а электродвигателями, и все же дух приключений охватывал любого. Девушка так увлеклась, что не заметила, как неизвестный подкрался к ней сзади и выхватил гребень из ее скромной прически.

– Порулила и хватит, – услышала она по-английски со знакомым акцентом.

Резко обернувшись, любительница приключений лицом к лицу столкнулась с Тересой. Испанка была более чем на голову выше русской, и только возвышение у штурвала уравнивало их рост.

– Придется сменить прическу, – с наигранной досадой пожаловалась Тес, – а то этот гребень не будет смотреться. Впрочем, тут и смотреть не на что, его можно будет и спрятать под локонами. Так даже удобнее будет.

Варя попыталась выхватить свой гребень, но испанка оказалась проворней.

– Поздно, деточка, – ухмыльнулась она. – Ты часто переходила мне дорогу, теперь моя очередь. Можешь не напрягаться, чтобы позвать на помощь. Спящих противников так просто связать или даже привязать к чему-нибудь. Беспечность многим обходится дорого…

Боковым зрением девушка заметила, как кто-то вошел в рубку. Рэджи, сидевший за столом с картой, даже не повернулся в ту сторону.

– Познакомься, Карис, – обратилась Тес к подошедшей рыжеволосой, – твоя визави.

Взгляды соперниц встретились. Конопатая англичанка лет двадцати с надменным выражением лица и замедленными манерами, которые очевидно должны были говорить о высоком социальном статусе, Глаза небольшие с характерным для англичан, как они утверждают, ореховым цветом радужной оболочки, который чаще называют болотным. Он не был однородным и при разном освещении мог показаться иным. Впрочем, главное было не в этом. Взгляд рыжеволосой был пронизывающим, неприятным, даже злым. В нем чувствовалась не то что тревога, опасность.

– Дай мне посмотреть ее гребень, – Карис протянула узкую руку с длинными худыми пальцами, на которых уже проглядывали синие вены. – Интересно, что это за артефакт, который двух мужиков заставил со всего хода врезаться в пирс.

– После, – Тес поспешно спрятала его в карман джинсовой рубашки с открытым воротом. – Займись ей пожестче, мне нужны сантии, место захоронения которых было в шкатулке.

Испанка окинула русскую надменным взглядом, и выдержав длинную паузу едва не зашипела:

– Ты покажешь мне это место. Очень точно покажешь…

– Зачем тебе сантии русов, – Варя попыталась отвлечь их разговором, но тут же почувствовала чужое вторжение в сове сознание. – Я отдала шкатулку. Можешь проверить. – В голове появилась ноющая боль. Она усиливалась, постепенно перемещаясь к затылку. В глазах начало темнеть.

– Она сейчас свалится, – испуганно проговорила испанка и толкнула в плечо сидящего рядом капитана парусника. – Рэджи, посади ее в кресло, а то еще о твои железки разобьет свою голову.

Там есть очень ценные знания. Вот как выбьем ее, бросай хоть на пол, хоть за борт.

– Сначала расписку, Тес, – тихо, но очень уверенно произнес капитан. – Без нее мы погорим.

– Не бойся, маленький, – испанка чмокнула его в щеку, – Найдем мы твою расписку, куда она денется. Еще и того мальчика богатенького потрясем, что нашу денюжку к себе перевел. Это ж наглость какая, заставить моего бухгалтера добровольно перевод сделать. Удушу обоих… Но сначала пусть она мне место назовет. Таких книг на земле раз-два и обчелся.

– Тебе бы только читать всякую ерунду, – огрызнулся Рэджи, усаживая русскую в свое кресло. – И без того все дамы твоего женского клуба чуть ли не боготворят тебя. Взяла бабки и свалила, так нет, Христа из себя строишь. Читал я как-то в интернете о съезде этих Иисусов в калифорнии. Триста зарегистрировалось. Триста!

– Рэджи, делай свое дело, и не лезь, куда не просят.

Голоса стали удаляться, и Варя почувствовала, что проваливается в темноту, теряя контроль над своим телом и разумом. Чтобы остановиться, она вспомнила мантру, которая выручила ее при глубоководном погружении на затонувший корабль, в коридорах которого она запуталась и застряла. Когда кончился воздух, и Варя скинула ненужные баллоны, оставалось одна-две минуты до смерти. Вот тогда она начала повторять мантру, как молитву. Инструктор, ждавший у лаза в затонувший корабль, стал стучать по металлическому корпусу, указывая направление. Тогда это спасло Варю.

Собрав остатки внимания, девушка сосредоточилась на своем пульсе и стала повторять мантру. Падение в черную бездну закончилось, и она зависла в подвешенном состоянии. Внешнее воздействие ослабло, и кто-то бесцеремонно начал шарить по ее памяти. Этот кто-то искал место, где хранился образ шкатулки императора Павла I. Таких областей было не очень много, и, перебирая, можно было наткнуться на ту, что спрятана очень далеко. О которой она сама себе запретила думать, но сейчас воля подавлена. И это было очень опасно.

– Умница, ты так кряхтишь, что вокруг скоро соберется много любопытных, – неожиданно услышала Варя голос той, что так пеклась о своем колечке с бирюзой. – Что приключилось с тобой, девочка?

– Она хочет узнать, где твое кольцо, – Варя соврала первое, что пришло на ум.

– Кто?! – всплеск энергии был такой сильный, что сердце у девушки застучало чаще.

– Она оглушила меня «черным туманом» и копается в памяти.

– Держись, подруга, – голос зазвучал азартно, – я ей сейчас врежу. Только бы пересечься… Если она сканирует твою память, то чувствительность у нее на максимуме. Она ищет кольцо?

– Нет – шкатулку, – лихо соврала любительница приключений. – Я сказала, что твое кольцо в шкатулке.

– Этого достаточно, дорогуша. Прикройся. Я уже чувствую ее… Закрывайся по полной, сейчас будет «бум»!

Тереса стояла склонившись к русской, и контролируя ее состояние по дыханию, чтобы Карис не перестаралась. В этой голове прятался ключик к сознанию миллиардов человек, которых можно будет собрать в мощный эгрегор, и свернуть эту тоненькую шейку просто недопустимо. Англичанка стояла рядом, держа раскрытые ладони у висков девушки, и плавно сдвигала свой экстрасенсорный локатор то в одну сторону, то в другую.

Неожиданно Карис дернулась назад и рухнула на пол, даже не вскрикнув. Испанка хотела поднять ее, но вдруг ощутила острый позыв естественного желания присесть хоть где-нибудь. Бросив все, она кинулась к заветной двери, заметив боковым зрением бежавшего рядом капитана «Везувия».

Варя постепенно пришла в себя и первым делом достала из своего потайного кармашка гребень фараона. Привычным движением заколов им волосы, она облегченно вздохнула. Сила наполняла сознание, и контроль над телом быстро восстановился.

– О, я ощущаю мощный артефакт, – уважительно зазвучал голос Жанны де Бельвиль. – Это твой, умница?

– Да.

– Странно, что тебя погасили «черным туманом», если ты обладаешь такой силищей.

– Мне пришлось притвориться овечкой, чтобы выманить на себя похитителей.

– А ты рисковая подружка, – дворяночка из Сент-Омер явно расположилась к девушке, – Охота на ягненка, привязанного к дереву? Забавно, что в твоем мире это практикуют. Как твои мозги после моего «бум»?

– С горошком…

– Прости, не поняла.

– Ну, это блюдо такое. Называется мозги с горошком.

– Забавно, – хихикнул голос, – и как их готовят?

– Придешь за колечком, дам рецепт.

– Договорились, – голос стал исчезать из сознания любительницы приключений, – надеюсь тебе горошек пока не пригодится…

 

Глава XXI

Стало удивительно тихо. Варя сконцентрировалась на образе мужчины со шрамом на правой брови, и приказала явиться. Через пару минут появился качёк. Вместо футболки любителя пива на нем была светлая рубаха навыпуск, через которую просвечивала наколка в виде орла. Поработав с ним пару минут, девушка узнала, у кого на борту имеется оружие, велела собрать его и выбросить за борт. Потом развязать своих друзей, дремавших в шезлонгах под тентом…

Пока «орел» был на задании, Варя окончательно пришла в себя и занялась англичанкой. Очень хотелось отомстить за причиненную боль, но любительница истории сдержалась. После любого воздействия всегда бывает отдача, а силы сейчас были крайне нужны. Наконец Карис вошла в состояние пластического сознания и могла отвечать на вопросы.

– Вас трое на борту? – быстро спросила девушка.

– Да.

– Кто кроме капитана на вашей стороне?

– Не знаю. Брэдли вызвали только вчера. Он сам набирал команду.

– Это ты была в бухте на полнолуние тринадцатого? – голосом, не допускающим отказа спросила Варя.

– Нет, тогда была Олин, протеже Тес, – нараспев ответила англичанка.

– Почему ее заменили?

– Она не смогла тебя просканировать.

– А ты бы смогла?

– Думаю, да, – англичанка отвечала, как робот.

– Кто вас послал на Клэр?

– Этого я не знаю. Надо мной Тес. Она держит все связи и дает поручения.

– Как называется ваша организация?

– Мне нельзя этого говорить.

– А если я заставлю тебя сказать?

– У меня остановится сердце, – спокойно ответила Карис.

– Кто вчера усыпил парнишку и молодею женщину в гостинице?

– Я.

– Ты погрузила их в «Каирскую ночь», чтобы я потом вышла на тебя отомстить?

– Да.

– Это спланировала Тес?

– Да, – воля у Карис была полностью подавлена.

– Где монеты и камни?

– Тес спрятала и никому не говорит.

– Боится, что ее за борт скинут, если найдут?

– Да.

– Это гипноз? – удивленно спросил Иван, вошедший в капитанскую рубку вместе со всеми, кто так беззаботно уснул в шезлонгах.

– Да, – не вдаваясь в объяснения, ответила Варя и обратилась к покорно стоящему рядом качку. – Как тебя зовут?

– Том, – добродушно ответил тот.

– Подойди ко мне, Том, – девушка поманила его рукой. – Бери-ка на руки Карис. Я знаю, ты сильный. Вот и отлично. Пойдем за мной.

Они прошли по короткому коридору к первой попавшейся каюте. Девушка жестом показала Тому войти и положить англичанку на койку у стены. По ее приказу здоровяк лег на соседнюю. Пару минут любительница приключений что-то говорила обоим, делая странные жесты руками. Убедившись, что рыжеволосая и качёк крепко заснули, Варя вернулась в капитанскую рубку.

– Что все это значит? – первой накинулась на нее с вопросами Кейт. – Откуда эти люди? Кто управляет судном?

– Кстати о капитане, – ухмыльнулась девушка. – Иван, возьми на себя нелегкий труд – забери капитана из мужского туалета. Это в конце коридора. Возможно, ему придется сменить штанишки. Ну, вы сами разберетесь, его каюта рядом. Потом тащи его сюда. Думаю, сил у него уже нет, но он нам нужен здесь. А пока, – девушка с улыбкой глянула на Мерти, – за штурвал, мой юный капитан. Давай-давай, не трусь. Никогда не поверю, что сын Симаса не хотел бы управлять таким парусником.

Парнишка огляделся, чтобы убедиться, не розыгрыш ли это. Удостоверившись, что все по-взрослому и подбадриваемый женскими голосами, медленно подошел к штурвалу и уверенно положил на него свои еще не очень большие ладони.

– Он отлично смотрится, – улыбнулась любительница приключений и продолжила. – Иван скоро приведет… – она замялась, но быстро нашлась, – бывшего капитана. Втроем вы вполне справитесь. Если у матросов будут вопросы, это ко мне.

Все внимательно слушали распоряжения девушки, беспрекословно признавая в ней лидера, поэтому, когда Варя обратилась к оставшимся участникам их команды, они восприняли это как должное.

– Ну, а нам, подружки мои, предстоит самое неприятное. В женском туалете на белом коне сидит злобная фурия. Думаю, она лишилась последних сил, но не сдалась, так что будьте бдительны. Сначала нам придется привести ее в порядок и поговорить. Кое о чем я догадываюсь, но требуется уточнить детали, а потом она спокойненько поспит до конца круиза.

Спустя несколько минут Тес сидела в кресле небольшой каюты и злобно поглядывала на тех, что совсем недавно был у нее в руках. Испанка была похожа на загнанного в угол зверя, оскалившегося на преследователей.

– Я знаю, Тереса, что ты спрятала монеты и камни, – уверенно начала Варя. – Понимаю, что они твоя страховка. Попади это добро в руки подельников, они передерутся, а тебя первую скинут за борт. Поэтому часть монет из дома рыбака ты украла, чтобы покрыть непредвиденные расходы и блефовать в игре с Брэдли. Но ты не могла взять с собой всё, понимая, что и тебя, и катер, и номер в гостинице твои бандиты будут обыскивать много раз. Беда в том, что команда, сколоченная ради денег, из-за этих же денег и предаст. Поэтому большую часть клада ты оставила в доме рыбака.

Только перепрятала. А я нашла. Такая прямоугольная жестяная коробка. С зеленым рисунком.

Тереса с места бросилась на хрупкую девушку так стремительно, что стоящие рядом Лиза и Кейт не успели среагировать. Лишь Варя была к этому готова, она выбросила вперед открытую ладонь и что-то коротко выкрикнула. Испанка отпрянула назад, словно с разбега налетела на фонарный столб. Покачнувшись и рухнула в кресло.

– Значит, я права, – улыбнулась любительница приключений, – все осталось в доме у Симаса. Искать наобум не хотелось, но теперь сомнений нет.

Тереса застонала, сделала вид, что ей стало плохо и попросила воды. При этом ее рука будто невзначай скользнула в нагрудный карман джинсовой рубашки.

– Ты не это ли ищешь? – улыбнулась Варя, аккуратно вытащив из своей прически невзрачный гребешок. – Вот настоящий гребень Хатшепсут, он был в моем кармане. А твой я сегодня купила в магазинчике на Клэр. Почему-то мне показалось, что он тебе понравится больше. Дарю.

Если бы кто-то задумал написать картину бога-громовержца в виде разъяренной женщины, метающей молнии из очей своих, лучшей натурщицы, чем Тереса, он бы не нашел. Но так случилось, что в тот момент никто из присутствующих о монументальном полотне не помышлял. Натура пропала ни за понюшку табаку. Любительница приключений быстро провела обряд отхода ко сну, и грозная Тереса-Катарина Кабрера сладко засопела на узкой койке в каюте «Везувия».

В капитанской рубке было тихо. Мерти стоял за штурвалом, а Иван за спинкой кресла, где сидел капитан. Рэджи изредка болезненным шепотом отдавал команды. Ему явно было плохо. Варя быстро подошла к болезному, попросив Ивана уступить ей место. Все, кроме рулевого, стали свидетелями быстрого преображения капитана. Уже через несколько минут странного воздействия, оказанного любительницей истории, Рэджи попросил стаканчик виски.

– Сначала скажи имя своего человека в команде, – приказала Варя.

– Ланти, – спокойно ответил капитан.

– Позови его к нам по громкой связи.

Через пару минут в рубку влетел шустрый парень лет двадцати навскидку, словно ждал за дверью, и отчеканил:

– Да, капитан.

– Подойди, – вместо Рэджи ответила девушка, стоящая рядом с капитаном.

На негнущихся ногах, словно сильно сопротивляясь чему-то, парень шаг за шагом начал медленно приближаться.

– На каких судах ты раньше ходил в море? – тихо спросила та, кого все слушались.

– Н-на разных…

– У тебя слишком нежная кожа на ладонях, Ланти, – заметила Варя. – Даже у вашего капитана она как наждак.

– Ну, я это… – шустрый парень почему-то не мог отвести глаза от пронзительного взгляда худенькой девушки с короткой стрижкой.

– Каскадер, – едва выдавил он из себя, – воздушные шоу, трюки на спортивных самолетах.

– И днем ты должен был сыграть роль матроса, а вечером. – не закончила фразу любительница приключений, намекая, что эта роль отводится Ланти.

– Доставить Тес и Рэджи в Лондон, – словно прощаясь с жизнью, выдохнул шустрый парень. – Заправленный «Ford» у пристани, в ангаре новенький «Piper PA-28».

– Легкомоторный?

– Четырехместный, 200 лошадей, 224 километра в час.

– Как вы договорились?

– Два пассажира, четыре часа, 5000 фунтов.

– Я вижу, тебе предстоит трудный перелет, Ланти, – девушка поманила парня за собой. – Пойдем. Отдохнешь до вечера. Я тебя разбужу. Не волнуйся, подниму вовремя.

Через некоторое время Варя поставила перед капитаном широкий стакан с янтарным напитком, в котором позвякивали кусочки льда.

– Я позволила себе уложить парня в вашей каюте, Рэджи, и отыскать виски. Надеюсь это не помешает вам довести судно к восточной оконечности Клэр. «Везувий» должен стать на рейд напротив замка Грейс до заката.

– Мы будем там раньше, мисс.

– Когда вы условились встретить Симаса?

– 18:30 в шести милях западнее маяка на Сером мысе, – отчеканил капитан.

– Успеем без одного матроса?

– Конечно, мисс. Благодарю за виски, мисс.

– Отойдем на минутку, – обратилась Варя к Ивану, с удивлением, но молча наблюдавшим странную сцену.

– Что ты задумала, неугомонная душа? – выпалил он давно назревший вопрос.

– Скажи, нам визы нужны для въезда в Англию?

– Нет. Ирландия не входит в Шенген, так что мы оформляли визы через Лондон. Можем 90 дней находится и в Великобритании, и в Ирландии.

– Извини, у тебя хватит денег на три билета из Лондона до Москвы.

– С учетом того, что один добрый дяденька почему-то вернул мне на счет денежку, мы можем полететь куда угодно.

– Ладно, скажу Лизке, чтобы она тебя расцеловала.

– Погоди, ты серьезно?

– Откуда я знаю. Как пойдет. Этот парень вроде бы не врет… Да. Я никогда не летала на частном самолете. Нас туда вообще-то пустят?

– Оформим через VIP-зону.

– Тогда грех не попробовать, – смущенно улыбнулась любительница приключений. – Ты посмотри, чтобы тут все было спокойно, а я подумаю на свежем воздухе.

В пятом часу радиостанция «Везувия» получила вызов от кого– то с позывным Сим-сим. Капитан быстро принял вызов и обменялся короткими фразами. Вскоре матросы подтянули к борту парусника катер с номерами, зарегистрированными на острове Клэр. Это был Симас. По спущенному трапу на борт подняли два длинных предмета в чехлах, напоминавших доски для серфинга и множество солидных коробок с китайскими надписями. Все положили на палубе около грот-мачты. Матросы давно привыкли к чудачествам состоятельных пассажиров и лишних вопросов не задавали.

Не прошло и часа, как «Везувий» бросил якорь на рейде острова Клэр, аккурат напротив развалин замка известной королевы пиратов. Проходивший на острове в ее честь фестиваль, готовился к финальному шоу. Множество фанатов и просто любопытных собрались на берегу, посмотреть историческую реконструкцию батальной сцены. С нескольких шлюпок на берег высадились пираты и завязали нешуточный бой с английским отрядом. По сценарию англичане должны были потерпеть полное поражение, но разгоряченные боевым порывом и хорошим пивом, солдаты ее Величества не хотели сдаваться под натиском джентльменов удачи. Тогда из рядов зрителей выскочили добровольцы. Без мечей, блестящих лат и щитов, но вооруженные единственным желанием помочь своим, патриоты бросились в рукопашную. Видя такую несправедливость, из рядов возбужденных зрителей выскочили сторонники английской короны. Далее последовала цепная реакция. Равнодушных не осталось. Даже среди организаторов фестиваля и жителей острова. Завязалась настоящая битва.

Увлеченные воссозданием исторического события, не обратили внимания ни на сгустившиеся сумерки, ни на то, что от парусника на рейде дважды отчаливала шлюпка и возвращалась обратно. Высадившиеся на Клэр пассажиры тоже были вовлечены в историческую реконструкцию во главе с капитаном «Везувия», причем женская половина морского десанта была более активна. Никто не знает, чем бы закончилось развеселое мероприятие, если бы не начался фейерверк. Под грохот залпов и снопы разноцветных огней, освещавших поле брани всеми цветами радуги началось братание. Бывшие противники обнимались при каждой лавине огня, захлестывающей полнеба над островом. Под радостные крики к общему салюту присоединился парусник «Везувий». Установленные вдоль его борта наборы китайских салютов начали беспорядочную пальбу.

Оправдывая свое название, парусник извергал в небо все новые и новые комбинации огней, создающие высоко над головой замысловатые фигуры. Никто сразу и не заметил как загорелась шлюпка, покачивающаяся на волнах неподалеку от парусника. Наверное несгоревшие до конца ракеты попали прямо в нее. За ней вспыхнул и сам парусник. На борту никого не было видно, а залпы все продолжались и продолжались. Правда, кто-то утверждал потом, что видел человека, привязанного к грот-мачте, и когда огонь добрался до бедняги, он поднял в приветствии руку со шпагой.

Позже журналисты на все лады расписывали эту жуткую смерть, но криминалисты не обнаружили ни одного обгоревшего трупа среди поднятых со дна останков парусника. Специалисты утверждали, что при такой температуре от любого человека мог остался только прах, но там всегда ветер, так что и прах был развеян, как полагалась старинному обряду провода воина.

Сколько ни старались следователи найти хоть одного пропавшего без вести, все было безрезультатно. Никаких заявлений о пропаже человека не было. Дело о пожаре закрыли, классифицировав как неосторожное обращение с горючими материалами. Такой пункт был указан в перечне страховых случаев, так что собственник в накладе не остался и никому не выставлял исков. Правда, капитана и матросов он все же уволил зато, что они покинули вверенное им судно до того, как оно загорелось, но далее дело не пошло. Впрочем никто из местных моряков не знал капитана по имени Рэджи, потому разговоры о пожаре быстро затихли.

Еще какое-то время в новостях пошумели о странном пожаре на паруснике. При этом никто из зубастых писак не упустил случая потоптаться на названии «Везувий». Разве можно было так называть судно. Ведь давно известна примета, как назовешь корабль, так он и поплывет. Один раз мелькнуло сообщение о том, что никто из экскурсоводов не признал троих туристов, которые остались на берегу после всех разборок. Их лица и тела носили следы жесткой рукопашной. Возможно это и послужило причиной того, что никто из боевой троицы не смог объяснить, как попал на фестиваль, из какого он города и кто бы мог его забрать из приемника, куда потерявших память поместили вместе с бездомными. Вот что значит достоверность реконструкции исторического события. Троим не повезло. Остальные участники обменялись адресами и уже загодя стали готовиться к фестивалю следующего года. Как ни странно, все остались довольны.

Единственное событие последнего дня фестиваля ускользнуло и от вездесущих тружеников пера, и от зевак, и от случайных рыбаков, проходивших в то время мимо острова, никто не заметил, как от противоположного борта «Везувия» в сторону «материка» тихо отчалил катер. В канонаде салюта никто не услыхал удаляющегося от Клэр звука двигателя. Ни одна газета не упомянула, что спустя некоторое время в порт Малларанни на гостевой стоянке пришвартовался катер. Семеро человек в его каюте ехали молча, но не решились проститься без объяснений. Первой заговорила девушка. Обращаясь к шустрому парню:

– Ланти, подгони свой «Ford» поближе, мотор не глуши. Мы сейчас подойдем.

Когда парень удалился, она быстро заговорила, не обращаясь ни к кому персонально.

– Мне пришлось сегодня пойти на рискованный шаг, чтобы заманить наших явных и скрытых врагов на борт парусника. Брэдли предал своего друга детства ради денег. Капитан еще раньше продался, увидев однажды золото в руках испанки. Она хотела завладеть старинной книгой, в которой хранятся знания способные дать власть над миром. Мой риск оправдался, когда все тайное сделалось явным. Мне пришлось лишить разума рыжую англичанку, пытавшуюся убить меня. Капитана и Тересу сначала вывела из игры одним не очень чистым приемом, который используют для того, чтобы сохранить у врага ясность ума. Капитан был нужен чтобы довести «Везувий» до Клэр, где мы смогли провести оба обряда прощания с воинами. В шлюпке были останки француженки Жанны де Бельвиль, на паруснике Грейс О'Мэлли. Испанка была нужна чтобы подтвердить мою догадку о том, где спрятаны оставшиеся сокровища. Мне об этом намекнул фантом твоей матери, Мерти, я только убедилась, что это так. Ищи большую жестяную коробку с зеленым рисунком. Все принадлежит тебе, парень. Ну, а мы незаметно исчезнем с помощью Ланти. Врагов у меня немало, так что мы изменим маршрут и не будем дразнить собак. Да, Симас, пожалуйста, верните взятый нами напрокат «Fiat». Думаю около отеля «Черный дуб» не так много пунктов проката. Машина так и стоит около дама Кейт, мы почти не ездили. Документы в «бардачке». Нужно вернуть в понедельник… Спасибо.

Девушка ласково посмотрела на троих ирландцев, таких разных внешне, но очень близких с ней духовно.

– Давайте обнимемся и не будем прощаться. Наш мир так тесен.

Русские туристы шли по причалу, не оборачиваясь, словно это понарошку. Словно завтра у них опять будет совместный завтрак по-ирландски. По дороге в аэропорт, где в ангаре их ждал новенький «Piper PA-28», предстояло сделать небольшой крюк до соседнего Ньюпорта, чтобы забрать вещи в отеле «Черный дуб».

 

Глава XXII

Варя шла с работы привычным маршрутом. В Москве, как всегда, было шумно и душно. Вспомнились зеленые луга и склоны гор Клэр, соленый ветер Атлантики и неторопливая жизнь обитателей острова. Как это привычно русской душе, которую радуют просторы, бескрайние поля, великие реки, леса, как океаны и заснеженные равнины. Широта русской души, ее бесконечная доброта рождена именно этими просторами. Отсюда и стремление к новым горизонтам. Жажда открывать новые страны и новые миры. Русской душе тесно среди небоскребов, ей нужен дом на берегу реки с зеленым лугом и лесом.

Наверное поэтому девушке стали так близки потомки кельтов. Защищающих свой зеленый остров от тех, кто назвал себя Великой Британией и потому присвоил право присваивать. Впрочем, тоже самое происходило и с ее страной. Горстка кочевых племен, изгоняемых отовсюду из-за своей ненасытной жажды к власти и золоту попросилась как-то погреться у славянского костра. Ее предки никогда не отказывали в подобной просьбе. Прошло немного времени, и никто не заметил, как пришлые исковеркали историю великой страны, захватили власть и переписали законы. Доверчивость потомков русов теперь обойдется им очень дорого. Половина древних родов пресеклась на полях сражений, часть попала под влияние пришлых, растворившись в смешанных браках. Осталась треть. На них вся надежда. Кто-то собирает дружины, кто-то взывает по мере сил, у кого и сил не осталось, молятся. Уже ли растащат по своим норам пришлые то, что наши праотцы собрали, а деды сберегли.

Варе захотелось взобраться на какой-нибудь огромный камень и вспомнить слова старой былины о богатырях русских, защитниках родных земель. Кинуть клич и созвать ратников. Услышит русская душа такой призыв. Обязательно откликнется. Поднимется стар и млад. Стряхнут с очей пелену дурман-травы те, в ком память предков жива. Тает Ночь Сварога в лучах нового дня, и Свет Небес согревает заблудшие души, бредущих во тьме. Собирается русская сила.

От этих мыслей поднялось настроение и даже плечи расправились. Варя бодро зашагала по аллее, но внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернулась. На недавно окрашенной в синий цвет скамейке сидел обладатель золотых кудряшек. Его насмешливый взгляд просто притягивал к себе.

– Александр! – девушка села рядом, преодолевая желание смотреть на собеседника.

– Посмотрела ирландские танцы?

– Мельком… Как-то времени не было.

– Неужели в старом Лондоне не осталось театров?

– В Лондоне остались только танцевальные шоу с ирландскими названиями.

Ей очень хотелось повернуться и бесконечно смотреть в голубые глаза того, с кем разговаривала с детства, но не могла обнять.

– Мир не меняется, – вздохнул он, – кто платит, тот заказывает музыку.

– Так было всегда?

– Конечно. Выбор за тобой.

– Но я не хочу смотреть эти бесконечно тупые американские шоу. В них вытравлена душа, все шутки ниже пояса. Тонны мусора засыпаются в головы обывателей. Для которых уже норма, то что еще вчера считалось мерзостью.

– Интересно, и как ты с этим борешься?

– Я думала над этим, – расстроено произнесла любительница приключений, – честно говоря, не знаю, что могу сделать. Мой голос не услышат.

– Тогда вспомни, что говорили твои предки.

– Бейся там, где стоишь…

– Не устаю повторять, что ты умница, – он ласково посмотрел на девушку. – У каждого своя война, но некоторые вообще предпочитают не ходить на войну.

– Теплая норка и зернышек горка…

– Что сказала Грейс? – неожиданно спросил собеседник.

– Она молча подняла шпагу на прощание.

– Узнаю лысую Грайнэ! – искренне рассмеялся обладатель золотых кудряшек. – Она всегда побеждала, потому, что каждый бой начинала, как последний.

– А боги помогают смертным? – так же неожиданно сменила тему разговора Варя.

– А что об этом говорят старые книги? – ответил он вопросом на вопрос.

– Такая помощь может привести к войне богов.

– И приводила не раз. Азарт, как ненависть, сильней меча.

– Значит, все-таки, этот мир игра.

– Любая жизнь игра, – с печалью в голосе ответил Александр.

– Почему же вы так стремитесь вернуться?

– Нет ничего прекрасней во Вселенной мгновений жизни на Земле.

– Ты тоскуешь по тем, кого любил в эти мгновения? – не удержалась от нескромного вопроса девушка.

– Веками… – его голос дрогнул.

– Потому что мы по образу и подобию?

Варе показалось, что этот вопрос пронзил насквозь собеседника и пронесся дальше. Потом отразился от какой-то стены и стал скакать, словно солнечный зайчик. И все стоявшие на пути, уворачивались, не желая отвечать на этот вопрос. Он так и затих в лабиринте улиц.

Девушка оглянулась. На скамейке никого не было. Мимо в противоположных направлениях извивались два людских потока, безразличные к тому, что происходит рядом. Откуда-то возник чумазый цыганенок. Он стоял перед Варей и хитро щурился. Потом протянул грязную ладошку и попросил:

– Позолоти ручку, умница.

Варя нашла в сумочке две мелкие купюры и протянула одну попрошайке. Тот хитро улыбнулся и покачал головой:

– А колечко с авантюрином?

Это было так неожиданно, что девушка медленно вернула купюру в сумочку, не зная что ответить. Следом в сумочку упало что-то увесистое. Словно во сне, любительница приключений отыскала это и достала, чтобы рассмотреть. На солнце блеснул нобль с Георгием. Сердце замерло и вдруг радостно застучало. Варя посмотрела в глаза чумазому пацану, там прыгали искорки и что-то неуловимо родное. Пошарив в кармане джинсов, девушка нашла старинное колечко с авантюрином и медленно положила в протянутую ладошку.

Цыганенок радостно засмеялся и подбросил колечко на ладони, словно проверяя, настоящее ли оно. Ловко поймав, подмигнул и, не говоря ни слова, ринулся наперерез двум людским потокам. Варя хотела что-то крикнуть, но того и след простыл. Девушка вскочила на скамейку и стала искать пацана в толпе.

Она заметила его на противоположной стороне улицы. Уверенной походкой цыганенок направлялся к часовой мастерской с покосившейся вывеской «Лавка времени».