Себу оказался узким длинным островом в самой середине архипелага, названного Магелланом, в честь тогдашнего короля Испании, Филиппинами. Из Манилы, до ближайшего к Себу аэропорта на острове Мактан, лету было чуть более часа. Пара туристов из России с интересом рассматривала из иллюминатора разбросанные внизу большие и маленькие острова. Справочник утверждал, что их насчитывается 7107, с оговоркой — во время отлива. Закрытый со всех сторон своими собратьями от ураганов, тайфунов и смерчей, остров Себу представлялся младшей сестричкой, которую охраняют старшие, крепко взявшись за руки.

В аэропорту приезжих по традиции встретили гирляндами ярких цветов, которые стройные островитянки с очаровательными улыбками надевали на шею каждого пассажира. Это было очень необычно и запоминалось на всю жизнь.

— Ты обратил внимание, — не отрываясь от окна такси, сказала Дина, — город и аэропорт называются Лапу-Лапу.

— Это на местном наречии означает «дай лапу», то бишь «привет».

— Болтун! — улыбнулась женщина с карими глазами. — У них два национальных языка: английский и пилиппино.

— Я и говорю. У них «привет» это «дай лапу», а «до свидания» это «пили, пино», то есть «чеши отсель».

— Значит переводчик нам не потребуется?

— Конечно, — Пика был в ударе. — Видишь указатель? Написано «Себу». Мы к себе едем. Все правильно.

— Балабол, — она не могла сдержать улыбки.

— Верно, позади нас остров Бахол. По-ихнему «балабол». Кстати! А ты откуда знаешь? Подглядываешь в словарик? Так не честно.

— На самом деле мы остаемся на острове Мактан, потому что на Себу отели в старом центре для любителей пеших прогулок и экскурсий. Комфорт на троечку. Мы позволим себе пятизвездочный Shangri-La со своим пляжем. Обещали закат над морем.

— Ты серьезно? — не сразу поверил бывший зэк.

Она только кивнула, видя детский восторг в глазах взрослого мальчика.

— Шангри ла! — воскликнул Сава. — Это же аналог Шамбалы. Литературный город в какой-то книжке. В переводе с тибетского означает «Землю святости». Короче, райское место.

— Ты занимался Тибетом? — удивилась женщина с карими глазами.

— Нет. Перед посадкой увлекся йогой. Читал кое-что. Собирался на Кайлас.

— Посмотри на водителя, — подсказала спутница, кивая на зеркало заднего вида, в котором улыбался коренастый метис. — Он понимает тебя без перевода.

Такси остановилось у шлагбаума, закрывающего въезд на территорию гостиницы. Двое вооруженных островитян в униформе обошли машину, заглядывая в окна. У одного на поводке была бойцовая собака. Водитель объяснил, что это стандартные меры безопасности. На территории спокойно, а выходит лучше с сопровождающим.

«Шангри-ла» действительно заслуживала внимания. Просторный номер с видом на океан. Белый песчаный пляж с бунгало и грибками тентов, ограниченный двумя молами, выложенными булыжником. Зеленые, словно подкрашенные, лужайки и протоптанные тропинки, среди пальм. Чуть в стороне теннисные корты и поле для гольфа. Выдающаяся в море стоянка катеров и яхт. Для начинающих дайверов тренировочный бассейн на берегу и длинный мост с удобными лестницами для опытных ныряльщиков. Между корпусами, утопающими среди пальм, большая автостоянка.

— Действительно райское место, — восторженно произнес Пика, положив обе руки на перила лоджии восьмого этажа, словно капитан на мостике бригантины. — Тишина какая… Даже не вериться, что тут бывают тайфуны. Может, окунемся? Внизу была табличка с текущей температурой. Сегодня вода +26°.

— Все вещи остались в номере «Hilton», — донесся из комнаты голос Дины.

— Сгонять в Никосию?

— Лучше иди ко мне…

Ее стройное тело с незагорелой кожей на атласных простынях с картинами подводного мира напоминало то ли русалку, то ли соблазнительную сирену. Приятный аромат каких-то трав или цветов манил, лишая разум иных мыслей кроме тайфунов, порой случающихся в абсолютно тихую ясную погоду, когда незримые волны расходятся кругами от эпицентра и заставляют оборачиваться, и заглядывать незнакомым в глаза, пытаясь понять, что же это происходит, прерывисто дышать, а сердце работать с перебоями. При этом кассиры допускают ошибки, отсчитывая сдачу не в свою пользу, преподаватели, не могут объяснить простенькую задачку, продавцы на рынке вдруг бесплатно раздают свой товар, и всем становится удивительно хорошо и радостно, как в забытых детских сказках, когда случаются чудеса и твориться волшебство, о которых в повседневной суете принято вспоминать только в Новогоднюю ночь.

— Так, кто там предлагал искупаться, — сладко потянулась женщина с карими глазами.

— Тебе без купальника нельзя.

— Это почему? — она вытянула над собой изящную руку и пошевелила пальчиками, словно бабочка, готовая вспорхнуть.

— Случится столкновение яхт, катеров и пароходов, а самолеты начнут приземляться не в Лапу-Лапу, а на площадку для гольфа Шангри-ла.

— Глупенькие какие, — следом за рукой приподнялась стройная ножка. — Они не знают разве, что нынче мода на такие купальники, под которыми прячутся волосатые и коварные мужчинки.

— Тогда нас непременно выселят, — философски заключил художник.

— Отчего же? — русалка была настроена более романтично.

— Оттого, что кривоногий волосатый мужчинка распугает всех судовладельцев и пилотов, а дайверы вообще не захотят подниматься на поверхность.

— Это на что ты намекаешь? — возмущенная русалка стремительно села на простыне с картинками подводного мира, отчего ее прелестная грудь, а следом и все обитатели владений Посейдона пришли в движение.

— Я намекаю на то, что, когда кружится голова, нельзя полагаться только на зрение. Лучше подключить осязание, обоняние и вкус.

— Тогда закрой глаза, несчастный…

В тот день средь бела дня случилось несколько тайфунов подряд. Синоптики не смогли объяснить этого странного явления, а сейсмографы, бдительно несшие вахту на всех соседних островах, зафиксировали уникальное явление, на счет которого до сих пор идут научные диспуты, обсуждающие странные графики и диаграммы, не дававшие покоя жителям и гостям острова Мактан, на зависть тем кому не посчастливилось быть в тот час на Себу, Бахоле, Тигбиларане, Оланго, Негрос и других 7106 островах.

Они все-таки нашли магазинчик со всем необходимым для пляжа, и удивительно прозрачная и теплая вода приняла их в свои объятья. В конце января пляжи на островах еще пусты, разве что в какой-нибудь из местных праздников появится одна-две группы предпринимателей средней руки, но обычно они ищут что-нибудь попроще. Шангри-ла действительно рай земной, на всех не рассчитан.

Подобно тому, как в Священном писании, апостол Петр бережет золотой ключ от райских врат, архангел Михаил не выпускает огненный меч, а Гавриил знает грехи любого смертного, так и службы Шангри-ла не пропустят чужого на песчаный пляж, где белый песок белее белой мякоти кокоса.

Когда они сидели в шезлонгах у самой воды, Дина услышала мелодию своего сотового.

— Ну, наконец-то! — обрадовалась она. — На новую SIM-ку пришел ответ на мой запрос. Оказывается, с 1 января действует новый закон по регистрации недвижимости. В целях борьбы с рейдерскими захватами, «думцы» придумали, что теперь Единый Государственный Реестр Недвижимости не будет выдавать собственникам Сертификаты на их добро. Отныне вся информация в виде электронной базы хранится только на сервере этого ЕГРН. Регистрировать изменения прав собственности может только специалист этого реестра.

— Все под замком, — прокомментировал бывший зэк, — но есть пяток админов, которые имеют полный доступ к базе, а зарплата у них пять-семь сотен баксов.

— Да, хоть пару штук, — резонно продолжила собеседница его мысль, — всегда отыщется желающий исправить запись на один миллиард баксов за один миллион долларов. Потом он срочно покинет пределы страны или попадет в аварию. Это неважно. Главное, отпадает необходимость силовой акции по «отжиму» собственности. Теперь достаточно в одной клеточке заметить Иванова на Иванкевича. Не зря у англичан есть пословица — «не храни яйца в одной корзине». Наши «думцы» все делают наоборот, опять прикидываясь детьми неразумными. Потом будут публично причитать — «куда это триллион рублей задевался?» или «кто это ошибочку допустил в той электронной базе?».

Она с иронией посмотрела на бывшего зэка, но он промолчал, понимая намек на глупую принципиальность.

— Возвращаясь к нашему разговору о Тао, — женщина с карими глазами имела железную хватку в делах, — на первый взгляд, ему бесполезно делать копии сертификатов на недвижимость Орлова, например, со своим именем. Ведь имя собственника, записанное в ЕГРН имеет приоритет. Однако, если пожертвовать хоть десять миллионов на то, чтобы в том реестре было указано имя, совпадающее с именем на старом сертификате, то золотой поток побежит нескончаемым ручейком по указанному адресу.

— Думаю, о том уже озадачились не менее десятка «наследников» убиенного Орлова.

— Ты прав, Парамоша.

— Не помню, — хихикнул Пика, — а сколько «детей лейтенанта Шмидта» было у Ильфа и Петрова?

— Согласно подписанной конвенции, тридцать четыре.

— М-да. Судам предстоит долгое разбирательство.

— Мы должны помочь служителям закона, — строгим голосом произнесла Дина. — Ты, возможно, не знаешь, что наш премьер озабочен «электронным правительством». Теперь можно по Интернету записаться на прием к врачу, оформить больничный или узнать результат экзамена. Однако, никого не волнует поможет ли тебе врач и какие знания получит школьник. Но нет худа без добра. Мы теперь знаем имена собственников всех объектов недвижимости Орлова.

— И сколько их?

— Четверо.

— Надеюсь, все нерезиденты, и Василькова среди них нет.

— По два объекта имеют Нейл Джонсон (Кипр), Мануэль Росалес (Панама) и Лев Лейсман (Гибралтар) и 37 объектов принадлежат Линг Чень (Гонконг).

— Ну, Джонсона мы знаем, он все переводит на номерной счет, Росалес и Лейсман пока неизвестны, но «рыба» невелика, а вот, Линг Чень это солидно. Интересно, что знает о них достопочтенный господин Тао.

— Я обещала ему позвонить, но старой SIM-ки, хранившей номер директора Consult Investment Ltd у меня нет.

— Телефоны часто воруют у невнимательных туристов, — намекнул бывший зэк. — Давай купим тебе какой-нибудь телефончик с местной SIM-кой. Заодно Тао убедится, что ты в Себу.

— Завтра поедем на фабрику плетеной мебели в Себу. Купим мне не какой-нибудь, а классный аппарат. Тогда и позвоним.

— На всякий случай я бы спросил у Тао, не знает ли он кого-нибудь из троих новеньких собственников. Судя по тому, что трое имеют ровно по два объекта, это похоже на запланированный дележ. Орлов любил порядок. У Дмитрия Николаича было две жены и трое детей. Возможно, после развода появилась еще дама. Он мужчина был хоть куда — два метра, полтора центнера. Так что если эти три доли между родственниками, то почему не на жен оформлены.

— Как вариант, можно предположить, что некто управлял собственностью по договору, а наследникам выплачивали ежемесячные платежи. С другой стороны, Орлов мог посчитать, что женам и так при разводе досталось немало. Решил остальное прятать равными долями, но не успел.

— Погоди, — перебил Дину художник, — у Джонсона в табличке была только «Солянка», но в реестре у него два объекта. Кстати, Тао тоже говорил о двух акциях «Дэзи», преданных в «Цирцею» на Кипр. Если вдруг окажется, что Джонсон оформил еще одну компанию так же на один объект и переводит средства на номерной счет, сразу увидим систему.

— Жаль у нас раньше не было этой информации, мы бы на Кипре все сразу и раскопали.

— Да, ну их! — Пика неожиданно вскочил из шезлонга и зашлепал босиком по воде, брызгая в разные стороны.

— Сав, перестань, — обиделась женщина с карими глазами, — но Пика только сильнее стал брызгать и дразнить ее. — Ну, держись… — она сорвалась с места и кинулась за ним.

К удивлению Дины, большой мальчик не стал играть в догонялки, а резко остановился и обнял женщину с карими глазами. Затем наклонился к ушку и быстро зашептал:

— Нас потому и шуганули с Кипра, что мы слишком близко подошли к тому, чего знать не должны. Твой телефон прослушивали. Потому только SIM-ку поменяли, чтобы номер был бы им известен, и телефон остался тот же. Он же у тебя всегда в сумочке, которая сейчас на шезлонге висит.

Женщина с красивыми карими глазами вдруг покраснела. Несколько секунд лицо было растерянным, потом стало по-мужски злым.

— Я вспомнила того Леонида. Он терся около меня в магазине, когда продукты в Москве покупала.

— Если покопаешься в памяти, — подсказал ей Пика, то вспомнишь, что это было дважды. С паузой в десять-пятнадцать минут.

— Ты прав. Я даже подумала тогда, что это карманник. Вечером в магазине народу было много, толкотня.

— Думаю, что он следил за тобой пока ты не поговорила по сотовому. Узнал, куда ты его кладешь. В толпе аккуратно взял, передал спецу, который что-то сделал с телефоном, потом положил на место.

— И я ничего не почувствовала?

— Поверь бывшему зэку, для специалиста это пара пустяков.

— Вот гад, — вырвалось у Дины. — Убью!

— Поздно, — серьезно посмотрел на нее Пика.

Вечером они ужинали в ресторане под открытым небом. Несколько столиков с ароматизированными свечами в плошках, цветами в изящных вазах и поблескивающими столовыми приборами на белых скатертях, стояли вдоль длинного каскада небольших бассейнов.

Разговор не клеился, словно между ними был соглядатай. Сава достал карандаш и нарисовал на салфетке комичную рожицу с огромными ушами. Показал Дине, но она лишь грустно улыбнулась. Тогда художник подрисовал рожице тонкую длинную шею, которая вытянулась, чтобы подслушать чьи-то секреты. Затем с двух сторон этой шейки появилась сумочка, похожая на ту, что всегда носила с собой женщина с карими глазами, только закрывалась она не гладкими овальными краями, а двумя клешнями. Через секунду клешни защелкнулись на тонкой шейке несчастного шпиона.

Дина наконец-то рассмеялась и скомкала салфетку.

— Кто-то обещал мне закат, — мечтательно произнес Сава, разливая белое вино по бокалам.

— Думаешь, обману?

— Надеюсь, что моя коллекция сегодня пополнится.

— Дашь глянуть, — прищурилась она, глядя на собеседника через бокал, — хоть одним глазком.

— Собственно, только благодаря тебе в моей коллекции появились и гонконгский закат, и панамский, и весь в тумане никосийский. Надеюсь и на сегодняшнее пополнение. Так что ты — спонсор.

— Признаться, меценат звучал бы лучше.

— Когда отработаем, станешь меценатом. Надеюсь, это скоро произойдет. Поищи в интернете все на этого китайца.

— Линг Ченя? — удивилась Дина.

— Покопай-покопай, — Пика заговорчески подмигнул ей.

Сообразительная женщина стала загружать браузеры своего смартфона скачиванием ненужных видеороликов, открывая одно окно за другим, пока бедняжке не стало совсем туго. Затем хозяйка оставила аппарат на столе разгребать авгиевы конюшни, в надежде, что седьмой подвиг Геракла останется непревзойденным.

— Надолго хватит? — улыбнулся бывший зэк.

— Здесь мобильный интернет гораздо медленнее, чем в Гонконге. Даже жалко стало мою «пчелку». Она не виновата.

— Считай, что она тебя прикрывает… Догадалась, кто нас пасет? Можешь мне не говорить всего. Главное понимать ситуацию или, как сказал один мой знакомый, правила игры.

— Знакомые слова. Где ты их слышал.

— На зоне, — быстро соврал Пика, теряясь в догадках, — там не только упыри сидят. Не поверишь, но попадаются вполне приличные люди.

— Одного я знаю, — карие глаза украдкой посмотрели на бывшего зэка. — Так что ты хотел сказать?

— Зная Орлова, рискну предположить, что он не случайно оставил такой жирный кусок на имя китайца.

— Все кинутся отрывать именно его?

— Скорее всего, демонстративным рейдерским захватом чеченцев на собственность «Паленке» и вмешательством в это дело Следственного комитета, он хотел получить тайм-аут.

— Он всегда уходил в тень?

— Помню любимую фразу Орлова «пусть теперь судятся с воздухом».

— Игрок…

— Как-то я стал свидетелем разговора Орлова с директором одного нашего мебельного магазина. Там был большой салон итальянской мебели, некоторые гарнитуры которой покупали на заказ по каталогам. Цены для меня были запредельные, десятки тысяч евро. Вдруг компания начала платить солидные неустойки после проигранных судов по жалобам клиентов.

— И в чем «фенечка»?

— Технология была следующей. Клиент выбирал дорогущий набор по каталогу. Заключал договор с «Паленке» и вносил залог пятьдесят процентов стоимости с монтажом мебели специальной бригадой сборщиков в каком-нибудь крутом особняке. Ровно через месяц, указанный в договоре, разгневанный клиент подавал иск в суд. Причины были следующие: почему-то именно из оплаченного комплекта таможня что-то задерживала на границе, хотя канал поставки был «своим», или при монтаже сборщики «случайно» ломали какой-нибудь шкафчик, который невозможно было ни заменить, ни отремонтировать.

— И никакие уговоры или предложения не могли смягчить гнев клиента?

— Более того, клиентом оказывалась пенсионерка, очевидец или участник Куликовской битвы, на защиту интересов которой вставала вся Золотая орда, написав соответствующие поэмы. Пару раз кого-то уволили, но неустойки приходилось оплачивать солидные, потому что суд принимал во внимание стенания пенсионерки, у которой по вине «Паленке» срывался прием на сотню персон в честь очередной годовщины какого-нибудь «ледового побоища».

— Сейчас, — хихикнула Дина, — среди гостей пенсионерки непременно оказалась бы глава «Российского Императорского Дома» Великая княгиня Мария Владимировна, и тогда бы вам не сдобровать.

— Сорвалось празднование юбилея «Дома Романовых»? — зажмурился Пика.

— Тебе известно, несчастный, что советник канцелярии «РИД», не кто иной, как Кирилл Немирович-Данченко, заявил недавно, что княгиня является родственницей пророка Мухаммеда, потомком царя Давида и единственным потомком патриарха Филарета. У Немировича-Данченко есть все грамоты, подтверждающие, что правопреемница Российского престола соединяет в себе три мировые религии.

— Да, ладно… — едва выговорил художник.

— Эх, «пчелка» занята, я бы тебе нашла публикации этих заявлений.

— М-да. Значит, Орлову повезло, иначе не сработал бы его любимый прием, когда за пару дней юристы «Паленке» закрывали компанию, заключившею договор с пенсионеркой и регистрировали новую. Название похоже, вывеска та же, а юридическое лицо совсем другое, и предыдущий арендатор уже съехал с из магазина в неизвестном направлении. Двух-трех сотрудников, с которыми общалась бабуля никто в новом магазине не видел и не знает. Через месяц следователи найдут бомжика, на чей паспорт был зарегистрирован магазин, проигравший судебную тяжбу. Главбуха вообще не найдут в стране. Если у бомжика есть пенсия, из нее будут вычитать компенсацию… Всю ближайшую тысячу лет.

— Намекаешь на то, что Орлов мог прокрутить в декабре подобный фокус, но бабуля очень обиделась, и за это…

— Десять лет аренды уже принесли около «ярда». Можно «завить» весь бизнес и «заныкаться» в какой-нибудь шотланский замок.

— С концами?

— Я бы так сделал, — улыбнулся Пика, — но не Орлов…

Где-то громыхнуло. Потом еще и еще. Оба вскинули головы в ту сторону. Справа и слева клубились темные грозовые облака. Только они не надвигались широким фронтом, как это обычно происходит в России. Они вздымались вертикально. Какие-то незримые вихри закручивались между соседних островов, выталкивая вверх огромные массы дождевых облаков. Только там, в черных клубящихся облаках, сверкали и тут же пропадали молнии. Там явно бушевала гроза, словно водопад, стеной низвергался тропический ливень, а за высоченной вертикальной стеной было тихо и спокойно. Необычное явление притягивало к себе внимание всех приезжих, но не беспокоило островитян. Они привыкли к тому, что над их головами будет ясное небо и горячее солнце, в то время, как у соседей будет бушевать гроза. Окружающие острова принимали все удары стихии на себя, подобно наклоненным зеркалам, отражая все вверх. Это рождало удивительное зрелище.

Меж двух вздымающихся ввысь черных гигантов, заворачивающихся немыслимым образом, растущих на глазах прямо из океанских вод, более похожих на столбы, чем на облака, садилось солнце. Оно словно опускалось в преисподнюю. Справа и слева в темноте непроницаемых облаков сверкали молнии и хлестал тропический ливень, а светило медленно тонуло в красном небе.

— Ну, вот и твой закат.

— Какой дьявольский подрамник, — завороженно прошептал художник. — Это знак.