В серой толпе мелькнула на короткий миг стройная фигура незнакомца с пышной копной пшеничных волос. Этого было достаточно, чтобы Варя узнала его. Золотистые завитки его ниспадающих до плеч длинных курчавых волос трудно было спутать с другими, да и легкая стремительная походка была неповторима. Варя вскинулась за ним. Расталкивая встречных, она не обращала внимания на грубые возгласы в свой адрес. Только бы догнать. Вот его широкие плечи мелькнули еще раз, но уже дальше и правее. Девушка выбивалась из сил, пытаясь догнать стройную фигуру, которая, казалось, проходила сквозь плотную толпу у метро, никого не касаясь.

Оказавшись по другую сторону плотной людской массы, копошащейся, словно растревоженный муравейник, у входа в метрополитен, Варя в растерянности оглянулась. Незнакомец исчез. Раздосадованно девушка прикусила губу, укоряя себя за такую нерасторопность.

– Такое впечатление, что ты меня преследуешь. Девушка оглянулась на голос. Золотистые кудряшки, обрамляющие широкоскулое загорелое лицо мужчины лет тридцати, не желали останавливаться и весело вздрагивали, словно только с ними играл задиристый ветерок. Улыбка тронула его полные чувственные губы, но тут же погасла. В светлых голубых глазах таилась грусть.

– Девушки твоего народа не стесняются бежать за мужчиной, сшибая добропорядочных горожан, – улыбаясь, вновь обратился незнакомец к Варе. – Но не могут заговорить с ним.

– Александр… – только и вымолвила Варя.

– Так звали меня много лет назад. Теперь редко обращаются.

– Я очень рада тебя видеть.

– Извини, я не стану морочить тебе голову ответной любезностью. Что же случилось?

– Мне очень плохо, Александр, – почти шепотом произнесла она. – Одиночество– тяжелый крест.

– Но ты сама избрала этот путь. Ведь тебя никто не принуждал.

– Иногда мне кажется, что я взвалила непосильную ношу.

– Отказаться можно в любой момент. Да ты и сама это знаешь.

– Нет, – девушка помолчала, собираясь с мыслями. – Я не жалуюсь. Я сомневаюсь. Оказывается, это очень трудно – молчать день ото дня.

– Но ведь ты среди живых людей. Поговори с кем-нибудь. Облегчи душу.

– О, нет. Этим я не вправе делиться ни с кем. Я оборвала все контакты с родными и знакомыми, чтобы не навлечь на них беду. Меня преследуют.

– Ты не сможешь скрываться все время, – он понимающе взглянул на девушку. – Это удел очень сильных. И одиноких.

– Скоро полгода, как они идут по моим стопам. Я часто меняю ночевки и подрабатываю где попало, чтобы иметь хоть какие-то средства к существованию. Очень редко звоню маме. Пытаюсь успокоить ее, а она только плачет.

– Да, нашим родным приходится тяжелее нас, ведь они не виноваты, что мы избрали такой путь.

– Мне пришлось уйти из университета, уютного дома тетки на Каширке, даже подругам не звоню. Маша осталась в Египте, и я не знаю, что теперь с ней. Уехала ли она, как собиралась, в Италию или опять в Дахабе, ее телефон не отвечает. Прячусь, как последний бомж по чердакам и заброшенным домам. До лета перебивалась в подмосковных дачах, а теперь и это невозможно.

– Научилась ночевать под открытым небом?

– Оказывается, это не так страшно, – она откинула непослушную прядь своих черных волос.

– А ты не преувеличиваешь?

– Нет, одного из преследователей я знаю в лицо.

– Вот как?

– Это Амиль, парень, с которым я познакомилась в Египте, – Варя зло помолчала. – Его хозяева не могут мне простить, что я увезла гребень Хатшепсут.

– Да, кто бы мог подумать, что тебе удастся за неделю каникул отыскать его.

– Это случай, – попробовала она оправдаться.

– И найти мантру в монастыре святой Катерины?

– Там был ремонт, – неуверенно начала девушка. – Штукатурка отлетела, и я случайно прочла…

– И догадалась о дне Тхар, – иронично заметил собеседник.

– Александр, так ты? – жестом он остановил ее порыв.

– Ты же знаешь, что я не вправе говорить тебе об этом, – он задумчиво улыбнулся. – Ступая на великий путь, о слабости своей забудь.

– Мне так не хватает поддержки и совета. Развей мои сомнения, Александр…

Что-то холодное коснулось ее лица, отчего Варя вздрогнула и резко проснулась. Это крупные холодные капли ночного дождя упали на ее лицо. Угли в костре подле нее недовольно зашипели. Темное ночное небо низко нависло над лесом, спрятав звезды и ранний месяц. Пахло дождем, вернее, свежим июльским ливнем. Сейчас он налетит, выплескивая на истомившуюся от зноя землю тысячи тонн прохладной чистой воды. Смотреть на это хорошо из окна своего дома. Даже романтично, а в лесу лучше спрятаться куда-нибудь. Тяжелые капли настойчивее забарабанили по листве соседних деревьев, поднимая в лесу шум. Варя заторопилась в шалаш, собирая нехитрые пожитки, которыми укрывалась на ночь у костра. Трое ее товарок, спящие внутри, недовольно заворчали, когда она втиснулась между ними. В шалаше было душно, но спрятаться более нигде не было возможности. Сверкнула ослепительная молния, и тут же над лесом прокатил раскатистый гром, а следом за ним хлынул ливень. Под его напором крыша у шалаша присела, будто от страха, но выдержала. Товарки не лгали, что они не первый сезон вместе собирают в лесу ягоды и кормятся этим. Похоже, и вправду их опытные руки сработали шалаш на совесть. Теперь он был похож на маленькую лодку в море, только не раскачивался. Было отчетливо слышно, как, шурша по листве, дождевые капли собирались в маленькие ручейки, змеились к траве и сбегали в близлежащую ложбинку, а далее – к ручью. Если всего этого не знать, то было бы страшно, но если прислушаться, различая мельчайшие оттенки звуков, то всю картину можно нарисовать в воображении. Зловещий шум становится ливнем. Жуткая темень – летней ночью. Появляющиеся на мгновения ослепительных вспышек молний бесформенные, закутанные во что-то тела, ворочающиеся рядом, – обычными добрыми женщинами, принявшими в свою странную компанию Варю и обучившими ее нехитрому делу сбора ягод в лесу.

Лето в этом году выдалось жарким. Температура июня била все известные рекорды, и москвичи, вырываясь в выходные из раскаленной столицы за город, заселяли берега всех известных водоемов. Имевшие дачи вывозили свои семьи в Подмосковье и, наведываясь туда на субботу и воскресенье с друзьями и знакомыми, радовались, как дети, возможности поплескаться в теплой воде местной речушки, а кому повезет – водохранилища. К середине лета загоревшие, посвежевшие и раздобревшие от постоянных шашлыков, поросят и гусей на вертеле, ароматного плова в казане над костром, тройной наваристой ухи с дымком, копченных над ольховой стружкой рыбин и печенной в горячей золе картошки, они вспоминали о грибах и ягодах. Но горожане давно растеряли сноровку и терпение в этом нехитром деле. Истоптав опушки еще сохранившихся лесов, они решили, что проще это покупать у местных жителей. Им было невдомек, что вымирающие деревни, где три бабки и седой дед коротают последние дни, не в состоянии обеспечивать таким количеством ягод всех жаждущих. Этим занимались профессиональные сборщики. Группками по нескольку человек они забирались далеко в леса, куда не ступала нога дачника. Разделив обязанности, они жили там по нескольку месяцев.

Варя случайно встретилась с такой бригадой и приглянулась им за тихий и покладистый характер. Верховодила Семеновна. Плотно сбитая, работящая и сноровистая во всем, она первым делом накормила худышку и расспросила. Поняв по уклончивым ответам, что у девчушки не все ладно на личном фронте, а если приглядеться, то просто беда, она предложила Варе поработать вместе. Семеновна сразу смекнула, что худышке будут под силу многокилометровые переходы от их стоянки в лесу к шоссе, где та сможет быстро продавать ягоды. У чистеньких и хорошеньких покупали охотнее.

К своему удивлению, Варя обнаружила, что отлично ориентируется в лесу, а дальняя дорога к шоссе и обратно успокаивала ее растревоженную душу. Да и товарки ее не беспокоили, у каждой была своя беда. Она-то и собрала в этом шалаше абсолютно разных женщин. А Семеновна находила в себе силы еще и побалагурить у костра на ночь, когда их усталые за день тела просили отдыха, а души – разговора. Бесчисленные байки Семеновны после нехитрого ужина у костра, обжигающий чай с травами и ягодами да тревожные звуки ночного леса быстро стали родными для Вари. Она поняла, как мало нужно человеку, чтобы жить, и как много ему нужно для счастья.

Ливень закончился так же неожиданно, как и начался. Еще звенели последние капли, а прохлада, забравшись в шалаш, уже сморила девушку. Засыпая, Варя приказала себе проснуться в пять утра, чтобы успеть на утреннюю электричку. Сегодня начинался новый семинар по тантре, на который ей опять удалось бесплатно устроиться помощницей.

Нежные мужские руки ласкали истомившее в ожидании ласки женское тело. Его губы покрывали поцелуями ее лицо, шею, грудь, медленно и осторожно они приближались по вздрагивающему животу к маленькому холмику с шаловливой стрижкой. Саша не видела лица мужчины. Вместо него было черное пятно, но она отчего-то знала, что это Гийом. Только он с некоторых пор обрел над ней эту странную власть. Настойчиво, с какой-то неотвратимостью он приближался к ожидавшему его прикосновений холмику. Саша пыталась сопротивляться, но руки не слушались. Да что там руки, все тело помимо ее воли подалось вперед, навстречу мужчине. Все рассуждения, уговоры и ее клятвы себе самой днем, что этого больше не повторится, ночью забывались. Горячее тело молодой, полной сил женщины стремилось в эти ненасытные объятья. Сознание пыталось противиться, но зов плоти был сильнее. Ее пальцы лишь комкали простыни, а спина выгибалась дугой навстречу мужчине, бесстыдно подставляя под его поцелуи упругую грудь. Он нависал над ней, дразня наготой. Рельефные мышцы перекатывались под его загорелой кожей, а зрачки на выделявшихся в полумраке белках вновь становились желто-карими, как у леопарда. Это был Ги, тот, кто однажды довел Сашу до таких ярких оргазмов, что тело оказалось в его власти. Оно жаждало вновь и вновь испытать безумное наслаждение, от которого не только кружится голова, но в котором растворяется сознание. Возможно, поэтому собственное «я» женщины пыталось бороться с начинающимся приступом, но сладострастье было сильнее. Она даже не могла плотно сдвинуть бедра, они бесстыдно раздвигались наперекор ее воле, а согнутые колени предательски обнажали пульсирующую от невыносимой жажды плоть. И он наполнял ее тело жаром желания и срасти. Сознание гасло, и волны оргазма, подобно судорогам, сотрясали ее обезумевшее тело.

Саша проснулась в холодном поту оттого, что ее губы пытались разомкнуться и хотя бы прошептать тихое «нет». Она открыла глаза, пытаясь понять, где находится, и даже нашла в себе силы отмахнуться рукой от темного привидения, которое, как ей показалось, еще висело под потолком, прямо над ее одинокой кроватью. Было душно. Ночная рубашка неприятно прилипла к влажному телу.

– Господи, опять это наваждение, – мелькнуло в голове у Саши. – Опять!

Она собралась с силами, прогоняя остатки сна, и рывком села на кровати. Сердце еще колотилось, и дышала она отрывисто. Женщина встала и тут же оперлась о спинку кресла, где лежал домашний халат. Голова закружилась, но она поборола возникшее желание снова лечь. Прислушалась. В доме было тихо, девочки спали. В открытую балконную дверь доносились редкие звуки спящей Москвы. Троллейбусы уже не ходили, лишь ненормальные мотоциклисты гоняли по пустынным улицам. Должно быть, часа два ночи. Ей не хотелось надевать халат на влажное тело, и, захватив его с собой, Саша направилась в ванную.

Теплый душ всегда успокаивал ее, но сейчас струйки нежно обтекали набухшие соски и, дразня, стекали по животу к горячему холмику. Стараясь побороть желание, женщина оперлась ладонями о кафель, подставляя лицо под напор воды. Едва она закрыла глаза, как желто-карие зрачки вновь предстали перед ней. Насмешливые и откровенные, они заглядывали в ее душу, отыскивая там островки непогасшего вожделения. Вновь запылал низ живота, и сладко заныло под игриво подстриженным хохолком. Какое-то время она боролась с возрастающим желанием, сжав пальцы рук так, что ногти вонзились в ладони, но ничего не помогало. Из уголков памяти возник образ мускулистого, красивого тела мужчины, что доводил ее до полуобморочного состояния, вонзая свой напряженный член в ее разомлевшую от страсти плоть. Саша поддалась желанию. Одна рука медленно скользнула по набухшим соскам, вниз по еще не располневшему животу, туда, где пульсировал жаждавший наслаждения огонек страсти. Одного прикосновения было достаточно, чтобы понять, насколько сильно возбуждение. Пальцы осторожно коснулись нежных горячих лепестков таинственного цветка, привыкшего к уединению. Вздрогнув, он отозвался, и по телу разлилось знакомая нега удовольствия. Сначала робко, потом все настойчивее, наполненный соком желания, цветок требовал ласки. Ее пальцы мягко скользили вдоль и внутрь, расправляя и сминая нежные лепестки цветка, имевшего сотни названий у разных народов. Скоро ее руки обрели образ кареглазого, который мог долго и ненасытно терзать ее плоть, порождая сладострастные волны, что прокатывались по всему телу, принося удовольствие, а откатываясь обратно в темноту, забирали с собой все напряжение. Саша, почти не вытираясь, запахнулась в халат и тихо прошла на балкон. Спящая Москва была, как всегда, освещена миллионами огней. Эта девица в возрасте не могла спать в темноте. Наверное, побаивалась чего-то. Возможно, в ее памяти еще были живы набеги и пожары, а может быть, она воспринимала неоновые огни как ночной макияж. Женщина всегда стремится быть красивой.

Любимые сигареты были как нельзя кстати. Тонкие, длинные, с золотым ободком, они элегантно смотрелись в руках Саши и придавали уверенность. Она закурила. Низкие тяжелые облака сгущались над столицей, но прохлады не приносили. Было душно, как перед грозой. Разогретые за день толстые стены домов еще дышали жаром, как раскаленная печь. Саша прислонилась спиной к теплому камню. Стало спокойнее.

Последние два месяца, после возвращения из Бельгии, она не может найти себе места. Поначалу казалось, что это влюбленность. Весна в чистой маленькой стране, красивый образованный мужчина читал стихи, ухаживал, так интересно рассказывал о своей стране, а какой страстный. Как не влюбиться! Первое время они перезванивались по нескольку раз в день, и это было так мило и трогательно. Ги посылал ей смешные картинки по электронной почте, и они считали дни до его приезда. Саша сама участвовала в подготовке документов по открытию новой компании в России и несколько раз была в Питере, где решено было обосновать новую фирму. Все было хорошо, но неясная тревога не покидала ее сердце. Какое-то женское чутье, корнями уходившее в дохристианскую эру России, подсказывало ей. Берегись!

На работе все шептались, что у нее роман с красавцем Ги, и якобы поэтому место директора новой компании светит именно ей. Наталья Михайловна пока ничего не говорила, но было видно, что на нее оказывают давление из Бельгии. Обе женщины симпатизировали друг другу, но когда в личные отношения вторгались интересы бизнеса, возникала стена официозности. Наталья взяла Сашу к себе в фирму, попросту говоря, «с улицы» и дала немыслимую для ее тогдашнего положения зарплату. Поначалу опекала и помогала. Александра быстро усваивала азы торговли в России и уже не раз высказывала интересные предложения на директоратах компании, приводя в изумление собравшихся. Она предлагала такие простые решения по продвижению новых дорогих коллекций нижнего белья, что и сама Наталья удивлялась. Однако Саша не считала, что способна на что-то сверхъестественное. Она просто ставила себя на место обыкновенной женщины, стремящейся выглядеть достойно. Мужчинам, заседавшим в кабинетах, трудно понять женщину, которая не только для возлюбленного или мужа наденет красивое белье, она в первую очередь сделает это для себя, чтобы быть уверенной, чтобы чувствовать себя неотразимой.

Когда по предложению Александры «мужская» реклама их товара с явно эротическим уклоном была заменена на «женскую», продажи возросли во всех городах, где были расположены торговые салоны их «Орхидеи». Некоторые изменения в интерьере магазинов компании, опять же по ее наброскам, сделавшие более удобным примерку, сказали свое слово на выручке. После интервью в «Космополитен» Саша почувствовала, что обзавелась врагами в компании, а ее предложение заменить всех директоров-мужчин в салонах на женщин окончательно сформировало против нее оппозицию. Расплывчатые рамки «помощника директора» уже были малы для нее. Саша чувствовала, что способна на большее, но, видя явное сопротивление, старалась последнее время не проявлять активности. Однако когда обсуждение какого-то вопроса на директорате заходило в тупик и Наталья обращалась к Саше за ее мнением, та часто легко решала задачку. Эффект от ее попытки уйти «в тень» сыграл обратную роль: она выглядела пионервожатой у первоклашек, только учившихся смешивать краски или вдевать нитку в игольное ушко.

Наталья Михайловна умела держать паузу, как великий актер. Она без каких-либо эмоций всматривалась в лица своих директоров и специалистов во время обсуждения, давая всем возможность высказаться, и лишь потом твердо заявляла, что и как делать. Это, с одной стороны, всегда оставляло за ней право последнего слова, а с другой стороны– возможность оценить, кто чего стоит. Неожиданный прорыв новенькой помощницы давал свежие идеи, которые наглядно увеличивали прибыль, но и вызывал недовольство старых друзей. С ними она начинала свой бизнес лет пятнадцать назад и многим была обязана, но сейчас интересы дела конфликтовали с личными привязанностями. Выдвинуть новичка в торговле на директорство в новой компании, как настаивали бельгийцы, устраивало многих. Скорее всего, Александра сразу же наделает немало ошибок и быстро будет заменена на более опытного, из старичков. Да и в «Орхидее» станет спокойнее, но что-то тревожило Наталью.

Саша угадывала все эти мысли своей патронессы и старалась вести себя как можно неприметнее, сейчас ее волновало иное. Она не могла совладать с собой второй месяц. Физическая потребность близости с Гийомом нарастала с каждым днем. Поначалу она списывала все это на весеннее наваждение и сексуальную неудовлетворенность, но потом созналась себе, что в ней зреет необузданная животная жажда. Неуправляемая страсть. Самое постыдное было еще в том, что этот призыв стал читаться в Сашиных глазах. Первой заметила это Наталья. Покачав головой, она искренне сказала: «Замуж тебе пора, девонька, или мужика стоящего найти». Это было грубо, беспардонно, но… Это была правда.

В тот же день Александра купила себе большие очки с более темными стеклами и стала надевать очень строгие деловые костюмы, едва подкрашивала губы, а ногти покрывала бесцветным лаком, зализала и без того короткую прическу. Однако мужики так и вились вокруг нее. Она не могла понять, что их так привлекает в ее почти лишенной женской привлекательности внешности. Молоденькие секретарши, видя, как дуреют мужики рядом с холодной директорской помощницей, меняли свой боевой раскрас и оголенные пупки на обезличенную внешность «синего чулка», но ничего не происходило. Они прятали грудь, подбирали такие же духи, прическу и краску для волос, туфли на низком каблуке, старались копировать походку. Все напрасно.

Мужики в присутствии Саши замечали только ее.

В День независимости России компания «Орхидея» ангажировала речной пароходик и праздновала с размахом. Разгоряченные жарким солнцем и напитками, все «отрывались» как могли. Ключи от кают переходили из рук в руки, даря «украденную» и оттого желанную радость всем страждущим. Старички посмеивались над молодежью, отдавая должное напиткам и разговорам. Александра прибилась к «пенсионерам», стараясь скрыться от недвусмысленных предложений, но и тут ее не оставили в покое. Молодой директор филиала из Ростова спел замечательный романс под гитару, а главбух из Новосибирска блеснул французским шансоном, но Саша была неприступна и только отшучивалась. Когда же у нее зазвонил сотовый и она уединилась на корме, чтобы поговорить с Гийомом, ее опять проняла дрожь. Желание затронуло в ней неведомые струны, и тело отозвалось. Александра помнила, как вцепилась обеими руками в потрескавшиеся поручни с такой силой, что на ладонях остались следы. Какая-то лихорадка овладела ею. Желание близости с мужчиной клокотало внутри. Ни алкоголь, ни чьи-то настойчивые ухаживания никогда бы не возымели такого действия. Она хотела, нет, она жаждала секса. Сейчас же. Не помня себя от всколыхнувшейся страсти, она тут же согласилась на первое прозвучавшее предложение. Лишь бы загасить эту жажду внутри. Но все оказалось не так просто. Стоило ей увидеть обнаженного мужика, который трясущимися руками старался содрать с нее одежду, Сашу вырвало. В прямом смысле. Прямо на обалдевшего мужика. Он с ревом выскочил на палубу, едва прикрывшись какой-то занавеской, и сиганул за борт. Народ потом долго подшучивал над несчастным: «Вот до чего доводит страсть».

Недели две спустя Александра сопровождала патронессу на переговорах с французами. Элегантный и обходительный Оливье просто не сводил с помощницы глаз. То и дело поглядывая на нее, он забывал слова и путал документы, делая надписи на обратной стороне деловых бумаг о встрече. Саша согласилась на романтический ужин при свечах. Она надеялась, что ухаживания милого Оливье позволят ей отвлечься, и не строила планов о постели. Просто ужин. К ее удивлению, француз «загорелся» на первом тосте, когда она взглянула ему в глаза. Его черные глаза просто раздевали ее взглядом, а вилка в руках дрожала. Во время танцев Оливье страстно прижимался к ее бедрам, стараясь познакомить со «своим другом». Оказалось, что у него влажные ладони и сладковатые духи, но она сделала над собой усилие, чтобы не замечать этого. Когда же, разомлевшие от шампанского, они вошли в его гостиничный номер, Саша поняла, что не сможет заняться с Оливье любовью. Она не могла заставить свое тело. К ней мог прикасаться только Гийом.

Закурив новую сигарету, Саша так и стояла, прикоснувшись спиной к теплой стене на балконе. Воспоминания недавних событий были еще свежи в памяти, но она не могла понять, что же происходит. Кареглазый не отпускал ее. Иногда Александре казалось, что она готова все бросить и полететь в Гент, обнять Гийома и отдаться ему со всей своей страстью. Навязчивая мысль просыпалась в ней всякий раз после их разговора по телефону. И только две пары светлых ясных глаз ее дочерей могли остановить Сашу от необдуманного поступка. Их маленькие ручонки обнимали ее по утрам, когда девочки с няней провожали Сашу на работу, и всякий раз звучал один и тот же вопрос: «Ты скоро придешь?».

Сославшись на неотложные дела на работе, Саша договорилась с няней, что в эту субботу та одна поедет с девочками в парк на весь день. На самом деле Александра решила поехать на семинар по тантре. Противоречивые сведения об этом мистическом учении в Интернете порождали больше вопросов, чем давали ответов, но интуиция подсказывала ей, что эти знания нужны ей, чтобы разобраться в себе. С тем, что с нею происходит после встречи с Гийомом.

Суббота уже началась. Душный горячий воздух над Москвой придавила низкая облачность. Отсвет ночных огней в ее кромке казался серо-желтым и настораживал. Все затихло. Неожиданно горизонтальная молния неровным зигзагом вспорола набрякшее отвислое брюхо облаков, откуда вслед за раскатистым громом хлынул ливень. Прохладный, долгожданный, спасительный. Стена серого дождя покачивалась, медленно ползла в сторону, сменяясь новой. Молнии на миг выхватывали из темноты очертания домов, и все вновь погружалось во тьму. Крупные капли весело стучали о перила. Потом появился и свежий ветерок, он стал крутить вокруг высотных домов, заливая балконы. Саша поспешила в комнату, плотно притворив за собой дверь. Заглянула в детскую проверить, не проснулись ли девочки. Успокоившись, пошла к себе. Посмотрела на скомканную постель и вспомнила, как металась недавно во сне. Ей захотелось сменить простыни. Застелив постель свежими, она, наконец, легла. За окном шумел июльский ливень. Сквозняк, врывавшийся в открытую форточку, заигрывал с занавеской. Стало прохладно и легко. Саша свернулась калачиком и натянула плед до самого носа. Было уютно от мысли, что дождь и молнии нестрашны в ее теплом, надежном доме. Засыпая, она знала, что проснется ровно в шесть утра.

– Надеюсь, что вы не будете ворчать на меня, что я собрал вас в такую рань, да еще в субботу. Многие из вас привыкли просыпаться с чашкой субботнего кофе в своей или чужой постели после десяти, а сейчас только девять. Но Тантра– это путь смелых, и нам не стоит обращать внимание на такие мелочи. Оратор был невысокого роста, с «перекачанными» грудными мышцами, которыми он то и дело демонстративно поигрывал. На нем было обтягивающее трико с глубокими вырезами на груди и спине, открывающее для обзора всем собравшимся в спортивном зале его мускулатуру. Он явно гордился собой и делал паузы, чтобы все успели полюбоваться его атлетической фигурой.

– Меня зовут Андрей, и я хочу, чтобы вы это запомнили, – он опять сделал паузу, жестом подзывая к себе худенькую черноволосую девушку. – Варенька, принеси-ка мне сигары. Мы немного поговорим, пока народ подтянется.

Собравшиеся, устав разглядывать оратора, начали перешептываться, но Андрей и не думал торопиться. Он стал демонстративно медленно раскуривать сигару. В неумелых руках она отказывалась принимать в себя огонь зажигалки. Сделав разгневанное лицо, Андрей отшвырнул зажигалку и обратился к помощнице.

– Варя, принеси мне другую сигару и зажигалку. Эти неправильные.

Девушка молча подошла к огромной сумке у стены и стала отыскивать в ее недрах то, что просил оратор. Немного погодя у него все же получилось пускать дым, и, закинув ногу за ногу, Андрей начал говорить.

– Тантра существует очень давно и претерпела немало изменений и дополнений. Ее истинное назначение могут понять только посвященные. Мне понадобилось немало времени провести на Тибете, в монастыре, чтобы проникнуться этим учением. Было слышно, как во дворе загородного пансионата остановилась машина, и вскоре в зал вошли две женщины. Они церемонно обнялись с оратором и сели подле его ног, изобразив на лицах живейший интерес.

– Варя, принеси мне бутылочку, – он сделал многозначительную паузу. – Воды.

Кто-то хихикнул в зале, и вновь воцарилась тишина. Все ждали, пока оратор утолит жажду. Медленно закрутив пробочку на горлышке пластиковой бутылочки, он продолжил:

– Какие бы определения не давали тантре, основная ее заслуга в том, что она называет вещи своими именами. Вот вы когда-нибудь задумывались, почему все, что связано с половыми органами и тем, для чего они предназначены, в русском языке относится к нецензурной брани? Более того. Могу вам с полной ответственностью заявить, что, когда я был студентом филфака МГУ и писал диплом о нецензурных языках в разных странах Европы, я наткнулся на ту же странность. Все они построены на определениях и оборотах, описывающих процесс совокупления человеческих особей и предназначенных для того членах.

– Варя, принеси мне водички без газа, а то будет неприлично, если он из меня сейчас станет выходить.

Пока худенькая помощница выполняла его просьбу, оратор пускал колечки в потолок.

– Вообще-то, появление тантры до сих пор вызывает споры в научных кругах. Я говорю не столько о конкретной дате, сколько о ее назначении. Есть уважаемые авторы не только утверждающие, но и доказывающие своими скрупулезными исследованиями текстов на санскрите, кто является неоспоримым автором первых упанишад и тантр. Все это чушь!

Андрей победоносно оглядел внимавшую его словам аудиторию.

– Тантра появилась на свет, подобно библейскому змею. Но не следует понимать дословно этот персонаж. Есть источники, утверждающие, что тантра пришла в Индию в четвертом веке нашей эры как уже сформировавшаяся система знаний. А родилась и окрепла она еще в Египте, когда до Библии было далеко. Но не об этом сегодня речь.

Оратор опять поискал глазами свою помощницу.

– Варя, у меня есть серебряная пепельница в сумке. Подарок ламы. Принеси, пожалуйста.

Две женщины, сидевшие подле оратора, подставили свои ладони вместо пепельниц, но Андрей отказался.

– Говоря о змее, соблазнившем Еву, церковники умалчивают, что под символом яблока ранее подразумевались некие откровения, переданные человеку сторонним разумом. Так же произошло и с тантрой. Эти знания были переданы людям в зашифрованных текстах достаточно давно, задолго до их трактовки индийскими и буддийскими философами. С одной стороны, эти знания были очень простыми. Человеку пытались объяснить, что, созданный по подобию божьему, он может стать таким же. Стать равным Богу. Ему открывались знания об устройстве мироздания и предназначении человека.

Колечки дыма не хотели подниматься под потолок, и раздосадованный оратор выкинул сигару.

– Варя, дай-ка мне потолще. Все женщины любят, когда потолще. Я тоже.

Но помощница не успела выполнить его просьбу. Одна из сидевших подле его ног женщина метнулась к огромной сумке у стены и вернулась, на ходу раскуривая для него сигару.

– Спасибо, Алсу, – он удовлетворенно затянулся. – Так вот. Когда церковники осознали, что любой смертный может получить в руки сокровенные знания просто так (и уподобиться Богу!), они взволновались. Подобно тому, как были сожжены «неправильные», с их точки зрения, Евангелия, а попутно с ними и все еретики, были предприняты попытки уничтожить тантру. Но если для темного человека одного бога можно заменить на другого, то заставить его отказаться от занятий любовью нельзя. Тут церковники придумали такую хитрость: они начали воспитывать всех новорожденных так, чтобы те стеснялись своей наготы, своих красивых тел, и особенно некоторых своих членов. Пугали геенной огненной, если шаловливые ручонки опустятся под одеяла или явят белому свету то, что всегда следует скрывать. Они так серьезно подошли к этому, что один из Римских Пап велел закрасить картину Страшного суда на потолке Сикстинской капеллы, поскольку та демонстрировала полуобнаженные тела в церковной святыне.

И мы до сих пор пожинаем плоды их труда. Задумайтесь только, что вам комфортно лежать на пляже, если тоненький лоскуток прикрывает некую часть тела, а если нет, то вас могут упечь в кутузку или психушку. Задумайтесь, что вы считаете неприличным обсуждать публично все, что связано с сексом, и при этом ежедневно с удовольствием занимаетесь этим. Огромная и, если быть честным, лучшая часть жизни человека скрывается и считается порочной. Хотя она так же естественна и необходима человеку, как сон или еда. Примеров исковерканных судеб множество. Даже рождение нового человека церковники объявляют грехом, ибо младенец был зачат в грехе. При этом они тщательно скрывают, что творится в монастырях. Неважно, мужских или женских. Но я не буду осуждать их, это естественно для человека. При этом оратор поднял над головой два пальчика, соединенных в виде кружка, а указательным пальцем другой руки сделал недвусмысленное движение внутри. В зале захихикали.

– Чего испугались церковники, спрошу я вас? Секрет прост. Они испугались потерять власть и деньги. Ибо человек, изучающий тантру, не принесет им зажаренную курочку и белоснежную лепешку. Прозревший однажды не захочет вновь ослепнуть. Поэтому любые религиозные догмы осуждают все, что относится к занятию любовью. Задумайтесь, ведь только тантра с уважением называет йони и лингам – те органы человека, что не произносятся в приличном обществе на любом языке, а священный ритуал майтхуна тантра объявляет божественным. Не только в Египте фрески храмов и погребальных камер изобиловали изображением лингама как символа плодородия и жизненной силы. Во время раскопок их нашли в Персии и степях Монголии, на островах Эллады и Шотландии. Почитание естественной сексуальности было до того, как церковники стали запугивать нас, грешных, первородным грехом. Мы не знаем, что говорил Христос о любви и женщине. Церковники уничтожили Евангелие Магдалины, а ее имя изваляли в грязи, ссылаясь на то, что в некоторых Евангелиях Марию называют «нечистой». Однако только специалисты знают, что термин «нечистая» у иудеев того времени означал не что иное, как беременная. И по тогдашним законам, зачав ребенка, жена должна была уединиться от мужа до родов. Поэтому Магдалина и не была на Тайной вечере, но примчалась, бросив все, когда услышала о предстоящей казни и была рядом со Спасителем его последние часы. А вот отважные апостолы сами признаются в своих поздних текстах, что, испугавшись, попрятались и не поддержали морально своего учителя.

Вообще-то, описания почти всех взаимоотношений Спасителя с женщинами странным образом исчезли из библейских текстов. Как будто Сына Божья всегда окружали только мужики. Мне это очень напоминает лозунг «в России секса нет» и кадры кинохроники, когда крутые партийцы целуются друг с другом. Все, как у современных попов. Впрочем, наша замечательная страна богата крайностями. Наши церковники поссорились со своей братией в Европе из-за того, что стали более почитать Иисуса, чем Богоматерь. За то, как и кому молиться, всегда бились в кровь.

Например, на Никейском соборе, организованном Константином Великим, был предан анафеме христианский епископ Арий, утверждавший, что Бог Отец выше Бога Сына, поскольку рожден им. Собор изгнал всех «арианцев» из святой церкви и постановил, что впредь христиане будут молиться Святой Троице. Она стала единой – Бог Отец, Бог Сын и Бог Святый Дух. Все противоречащее этой догме уничтожали. Книги и головы летели в костер. Последующие узурпаторы поступали точно так же. Власть прилипает только к одним рукам. Андрей сделал многозначительную паузу, попыхивая сигарой.

– Вообще-то, вопрос единого бога, то бишь монотеизм, очень интересен. Тысячи лет во всех странах существовали сотни божеств, которым молились смертные. Первым на революционный шаг решился фараон Аменхотеп за полторы тысячи лет до появления Иисуса. Он объявил, что с завтрашнего дня у египтян остается только один бог – Атон, а себя переименовал в Эхнатона, то бишь угодного Атону. Закрыл множество храмов и разогнал жрецов, а затем перенес столицу Египта в пустынное место, которое, естественно, было указано свыше. Только наивный поверит в благие намерения Эхнатона. Он попросту отобрал власть у жрецов, став единовластным царем. Поскольку бог остался один, его помазанник на земле тоже один. Все остальные недостойны поклонения. Вопрос, кому молиться и кому нести подаяния, уже не возникал.

Правда, сия идиллия длилась всего лишь восемнадцать лет, пока Эхнатон не погиб при странных обстоятельствах. После его смерти жрецы разрушили новую столицу и все вернули на свои места.

Однако идею монотеизма, как и некоторые другие тайные знания, евреи вывезли из Египта во время так называемого исхода.

Согласно Старому Завету, Моисей сорок лет водил соплеменников по пустыне, дабы умерли те, кто еще мог верить разным богам. Только его сестра Мириам после смерти Моисея привела вооруженных новой верой иудеев в Палестину. Иудаизм стал монотеизмом наравне с христианством. У них одни корни, но современная форма отлична, поскольку исходные тексты редактировались в угоду разных идей. Христиане признали Новый Завет и четыре Евангелия, а иудеи до сих пор почитают своими сокровенными текстами первые пять книг Библии – Тору, или Пятикнижие Моисеево.

За окнами послышался звук еще одной опоздавшей машины, и в зал вошел симпатичный высокий парень. Он бесцеремонно пробрался между слушателями, расположенными на полу вокруг оратора, и, поздоровавшись с ним, уселся рядом.

– Славик всегда долго трудится по ночам, – пошутил Андрей. – Но талант у него большой. Очень большой. И вы сможете скоро в этом убедиться. Лектор обвел пристальным взглядом весь зал.

– Варя, проверь по списку, все ли приехали, а то время-то летит. Я продолжу.

Хотя повествованию об Иисусе из Назарета посвящены все библейские тексты, мы ничего не знаем о половине его жизни. Многое, что происходило с ним и вокруг него до двенадцатилетнего возраста, хорошо описано. Затем сведения обрываются на семнадцать лет. Случайно ли это? Андрей с нескрываемым удовольствием посмотрел в зал.

– Нет. Дело в том, что по иудейским законам того времени «вьюноша», достигший тринадцатилетнего возраста, должен был жениться. Иначе он будет признан ущербным. Официальная биография Иисуса начиная с этого времени напоминает черную дыру, но есть разрозненные сведения в разных странах Востока о некоем скитальце, очень похожем на молодого Иисуса, но церковники хранят молчание.

А это очень интересно.

В Кашмире есть рукописи о юноше, пришедшем с юга Индии, который был взят в ученики одного мудреца. Описание внешности, имени и времени удивительно совпадают. Затем отрок, по имени Иисус из Назарета, появляется на Тибете. Я держал в руках тексты, описывающие это. Иисус постригается в монахи, изучает йогу у знаменитейшего тогда гуру. Через семь лет он становится лучшим учеником ламы. Достигнув вершин и получив тайные знания, в двадцать два года мужчина, по имени Иисус, покидает Тибет.

Его след теряется на Синайском полуострове и появляется Гелиополисе. В то время это была религиозная столица Египта. Каирский музей хранит папирус, в котором сказано, что Иисус из Назарета был принят в «Светлое братство». Семь лет спустя, пройдя седьмую, высшую ступень посвящения, на свет появляется новый человек. Ему дают новое имя – Христос. С тех пор он носит только белые одежды и не стрижет волосы.

О крещении Спасителя Иоанном Крестителем в водах Иордана написано немало книг и картин. В миллениум Папа Иоанн Павел Второй официально признал приток Иордана, под названием Вада-Харрар, как именно то место, где и произошло крещение. Правда, мало кто знает, что Иоанн Креститель был так же непорочно зачат, как и его дальний родственник Иисус. Это наталкивает на интересную мысль, что избранным был не весь иудейский народ, а только определенный его род. В Библии четко сказано, что племенной союз народа Израиля состоял из двенадцати родов.

Если же проследить весь путь Иисуса, пройденный им с того момента, когда он покинул родной дом в двенадцать лет и вернулся в тридцать лет, то возникнет еще одна интересная догадка. Спаситель посетил все земли, по которым были рассеяны иудейские племена. Сие наводит на мысль, что его миссией было объединить иудеев в единый народ. А сделать это можно было бы только на основе одной новой сильной идеи.

В Библии не говорится, в какую веру был посвящен Спаситель при крещении, ведь Иоанн был иудеем, а они в то время веровали в бога Яхве. Есть намек на то, что ритуал омовения в водах был очищающим. Тут можно только гадать. Был ли Иисус из Назарета посвящен в иные религии, когда учился в Кашмире, Тибете и Египте? Возникает закономерный вопрос, рискнули бы великие учителя передать тайные знания чужестранцу, не обратив его в свою веру? Скорее всего, нет. Для этого и понадобился обряд крещения, показывающий всем остальным смертным, как прийти в лоно новой церкви, освободившись от старых верований.

Однако то, что появившийся в Палестине тридцатилетний пророк, по имени Христос, пришел объединить своих соплеменников под знаменем нового божественного учения и пожертвовал жизнью ради этого, ни у кого не вызывает сомнения. Оттого-то и взволновались иудейские церковники вместе с Пилатом. Их власть пошатнулась. Новая идея была настолько сильна, что овладела умами представителей разных народов. Чтобы ее не растащили по своим уголкам и не извратили на свой лад доморощеные крикуны, Константин Великий затеял гражданскую войну в священной римской империи. Правда, одолев своих врагов, цезарь поспешил объявить на Никейском соборе, что есть истина, а что – ересь.

За два тысячелетия христианства было всякое, и каждый из вас может сопоставить дела церковников и десять заповедей, но это не моя тема. Меня больше интересует вопрос отношения церковников к женскому началу вообще. Например, ислам возвел в ранг святых четырех женщин – деву Марию, первую жену пророка Мухаммеда, его первую дочь и, как ни странно, дочь фараона, помогавшую Моисею бежать из Египта. Христиане свято чтят деву Марию, но обходят молчанием любые взаимоотношения Иисуса с женщинами. И это странно. Мы не знаем, родила ли Магдалина дочь Сару, была ли она дочерью Иисуса и является ли династия Меровингов потомками Спасителя. Это более относится к историческому детективу, а вот почему Христос не оставил нам ни потомков, ни текстов, весьма странно. Он называл себя царем иудейским, а в те далекие времена любое большое преобразование в стране, я не говорю о мировой миссии, могло опираться только на династию. Неужели он об этом не подумал? Более того, странным видится мне и то, что все женское было отодвинуто на задворки. Его знаменитая фраза «возлюби ближнего своего» обошла весь мир, а, как этого делать правильно, никто не знает. Все, кроме любви к Богу, объявлено грехом. Вот тогда-то и появилось в четвертом веке нашей эры странное, ни на что не похожее эзотерическое учение, под названием тантра. Андрей повел плечами, демонстрируя свои мышцы.

– С одной стороны, теория проста, с другой – она зашифрована в иносказательных текстах на санскрите. И если говорить коротко, то вы все сами слышали, а смысла не понимаете, поскольку ваше восприятие извращено тривиальным воспитанием. Церковники оставили вам только одну фразу «Бог есть любовь». Но мало кто может логически продолжить ее. «Значит, если я люблю, то уподобляюсь Богу». Кто из вас сможет это смело сказать сейчас? Никто, потому что ваша мысль сразу же наткнется на то, что вдалбливалось с пеленок. Первородный грех, неприличные названия гениталий, ложная стыдливость, грязная порнушка, сексуальные маньяки и прочее. Тут церковники преуспели. Отчего же такая ненависть к высшему наслаждению всего живого на земле, спрошу я вас? Да все из-за той же власти и денег. Чтобы простой смертный и не помышлял о возможности приблизиться к Создателю, в Евангелие от Иоанна приведены слова Спасителя: «Я есмь путь, истина и жизнь, никто не приходит к Отцу моему, как только через меня». Все остальное – ересь. Стало быть, христианам для общения с Богом необходим посредник в лице Христа и его церкви. Сильный ход, ничего не скажешь!

Над вратами каждой церкви можно прибить лозунг «Магдалина была проституткой, а Иисус никого не любил, кроме Бога». Вывод прост. Добропорядочный христианин должен в первую очередь любить нарисованного идола. Это есть чистая любовь. Остальное – грех, и, чтобы искупить его, каждый прихожанин должен откупиться богатым приношением в храм. Умные люди понимали, что это бред, но они были одиноки. Только массовая культура смогла донести до каждого иные нехитрые знания.

А секрет прост: любовь дана человеку, чтобы постичь высшее знание. Открыть в самом себе задатки божественности. Христианство говорит – искра Божья, тантра – дремлющая кундалини. Христианство проповедует божью благодать, достигаемую только путем тотального ограничения и аскетизма, тантра говорит о самадхи, постигаемую через ритуал майтхуна. И сегодня мы над этим поработаем.

– Варя, тащи сюда сумки с реквизитом, – небрежно попросил Андрей, отыскав глазами в уголке зала свою помощницу.

– Ритуал чакра-пуджа, или «поклонение в круге», считается одним из самых сильных в тантре, – напористо продолжал оратор. – Для его выполнения нам понадобятся пять составляющих. Вино для медитации, мясо для сопереживания, рыба будет олицетворять любовь, жареные зерна – преданность, и шестнадцать участников, восемь мужчин и восемь женщин, отдадут свою энергию находящемуся в центре круга. Надеюсь, кворум есть. Андрей вопросительно посмотрел на своего невзрачного ассистента, и щупленькая девушка утвердительно кивнула.

– Тогда приступим, – он резко вскочил, делая жест руками сидевшим вокруг слушателям. – Освобождаем середину. Берите у Вари большой ковер и раскатываете ровненько в центре зала. Это древняя мандала изображает сотворение мира. В каждом из восьми углов будет располагаться пара участников. Партнера выбираем случайно. Девочки кладут в пакет какую-то свою вещичку, а мальчики по очереди вытягивают их с закрытыми глазами.

– Варя, – окликнул он помощницу. – Давай-ка музыку и благовония. Славик, помогай с пакетом.

Тем временем участники семинара уже разворачивали аппетитно пахнущий реквизит в виде нарезанных ломтиков мяса и рыбы. Мужчины откупоривали бутылки с вином, женщины насыпали в маленькие блюдечки жареные зерна. Появились плошки с медом, задымились ароматические палочки. Негромкая восточная музыка, казалось, струилась отовсюду. Атмосфера в зале стала оживленной. Некоторые обращались друг к другу по именам, очевидно, встречаясь не в первый раз. Подтянутая стройная молодая женщина с серыми глазами прикрепила на футболку полоску бумаги со своим именем. Этого было достаточно, чтобы остальные стали запросто звать ее Саша, отчего она, пытаясь побороть неловкость, то и дело поправляла аккуратную короткую стрижку.

– Ваш предмет, леди, – услышала Саша низкий вкрадчивый голос подле себя.

– Что? – переспросила она.

– Кладите Ваш предмет в этот пакет. По нему Вас найдет избранный Шива.

Александра, потянулась было к носовому платку в заднем кармашке спортивных штанов, но, поколебавшись, положила ключи от машины.

– О, ключи от Вашего сердца, – ухмыльнулся Славик. Саша промолчала. Она еще сомневалась, правильно ли она поступает, пускаясь на такую авантюру. Впрочем, лица вокруг били вполне приятные, а этот Славик был очень даже ничего. Просто херувимчик кучерявый. Самомнение, конечно, через край, ну да не жениха же она себе выбирает. У Александры было единственное желание освободиться от навязчивого образа Ги, который преследовал ее второй месяц. Влюбленность давно прошла, осталась необъяснимая страсть. Саша с каждым днем все отчетливее ощущала потребность в сексе. Однако стоило ей подумать о любом мужчине, кроме Гийома, ее тело протестовало, как с похмелья. Она могла заниматься любовью только с кареглазым. Он снился ей по ночам, доводя до исступления. Даже после телефонного разговора с Гийомом Саша готова была отдаться любому водопроводчику, но в том-то и дело, что мысль о любом мужчине, кроме бельгийца, вызывала в ее теле судороги отвращения.

– Итак, милые Шакти, – Андрей сделал реверанс, – вы будете строгими судьями справедливого жребия судьбы. Каждый будущий Шива с закрытыми глазами найдет свою избранницу по ее предмету в этом пакете. Пока завязывайте им глаза. Моя помощница будет подносить пакет по очереди к каждому Шиве. Только не подглядывать!

Варя медленно подходила к мужчинам, выстроившимся в шеренгу, те опускали руку и на ощупь что-то искали. Всякий раз, когда из пакета появлялась чья-то вещичка, женщины радостно вскрикивали, а мужчины пытливо принюхивались, стараясь угадать, кого же им послала судьба. Саша заметила, что Славик очень быстро выудил из пакета ее ключи.

– Какая разница, – мелькнуло у нее в голове. – Жребий брошен. Еще один Рубикон.

– Ну, что же, теперь Шакти и Шива могут воссоединиться. Шум, веселая возня и смех наполнили зал.

– Священные пары приступают к чакра-пуджа, – Андрей показывал, как следует садиться по контуру нарисованного круга. – Перед вами лакомства, которыми вы будете угощать своих божественных избранников. Приступайте.

Некоторые из присутствующих без прелюдий включились в эту игру, за ними подтянулись остальные. Славик, заглядывал Саше в глаза, что-то ласково говорил, касаясь то ее рук, то плеч. Она не притрагивалась к еде, но вот от нескольких глотков вина напряжение отпустило ее.

Краем глаза Александра видела, как полетели в сторону снятые футболки и майки, следом за ними джинсы и женское белье. Молодые обнаженные тела превращались в «бутерброды», по которым пробегали ладони и горячие губы. Кто-то уже сладко постанывал, прикрыв от наслаждения глаза. Однако обнажиться полностью перед незнакомым мужчиной Саша не могла. Славик нашептывал ей нежные слова, ласкал плечи и живот, но что-то не отпускало ее. Увидев, что возникли затруднения, к ним подошел лектор. Сев позади Саши на корточки, он приблизил свои ладони к ее затылку, и начал делать какие-то пассы. Александра почувствовала тепло и закрыла глаза, прислушиваясь к этому ощущению.

– Расслабься, – услышала Саша голос Андрея. – Все будет очень хорошо.

Его голос стал тихим и приятным. Слова доносились откуда-то издалека. Приятная тяжесть наполнила все тело, и ей захотелось лечь. Тут же две пары заботливых рук подхватили обмякшее тело молодой женщины. Саша будто со стороны отметила, что с нее сняли нижнее белье, но стыда не было. Сладкий липкий туман обволакивал ее сознание. Чьи-то горячие губы уже блуждали по ее телу, но это не вызывало протеста. Постепенно ласки чужих рук становились все настойчивее и смелее. В какой-то миг Саша опять почувствовала подкатывающую тошноту, но странное тепло опять прилило к затылку и все волнения прошли. Она раскачивалась на приятных теплых волнах, постепенно уносивших ее в чарующую страну наслаждений и грез.

Варя забилась в дальний угол зала, забытая всеми в нарастающем возбуждении. Андрей по-хозяйски расхаживал между парами, помогая тем, кто никак не мог побороть естественного стеснения. Со стороны это нельзя было бы назвать групповым сексом, слишком много было условностей и атрибутов, скрывающих от постороннего взгляда суть действа. Налет таинственности и речи оратора сделали свое дело. А главное, все собрались здесь по собственной воле, а многие – с большой охотой. Некоторые лица Варе уже примелькались. Она запомнила их по предыдущим семинарам.

Вот только новенькая с грустными серыми глазами, по имени Саша, едва справлялась с естественной стыдливостью. Видно было, что она от какого-то отчаяния решилась на такой шаг, чтобы, перемахнув несколько ступеней в занятиях тантрой, сразу же попробовать «посвящение в круге». Она явно погорячилась, но вот Андрей и Славик не хотели отпускать Сашу и прилагали все силы, уговаривая женщину.

– Наступил долгожданный момент, дорогие мои Шивы и Шакти, – Андрей стоял в центре круга, изображавшем мандату сотворения мира. – Мы приступаем к главному. Примите позу «черепахи». Кто не знает, о чем речь, смотрите на Алсу и Гарика.

Красивая пара, явно проводившая много времени в спортзале, была обнажена и на загляденье красива. Загорелые мускулистые тела, полные женственности и мужской силы, могли бы украсить обложку любого журнала. Мужчина, по имени Гарик, присел на корточки, опираясь только на носки ног. Грациозная Алсу, повернувшись к нему спиной и лицом в центр круга, оперлась на руки. Медленно и демонстративно она раздвинула длинные ноги и положила свои бедра на бедра Гарика. Затем стала медленно приближать свое открытое йони к его напряженному лингаму. Все последовали за ними.

– Шакти, не торопитесь, ваша цель распалить желание Шивы, – Андрей помогал советом и жестами участникам. – Шива будет очень ограничен в своих движениях, чтобы как можно дальше отодвинуть время эякуляции. Наша цель разбудить кундалини и поднять ее как можно выше. До темечка, до самой сахасрары, а не получить оргазм. Следуйте законам тантры, и кундалини откроет для вас новый мир.

Все пары приняли позу «черепахи», обратив свои головы в цент мандалы, где расположилась вторая поклонница Андрея. Она начала исполнять странный танец. Ее гибкое тело извивалось в такт тягучей восточной мелодии, заставляя вибрировать мышцы живота. Высокая красивая грудь вздрагивала, дразня воображение. Было что-то кавказское в чертах танцовщицы, но ее гибкость и сексуальность уходили корнями в индийские танцы. Амплитуда ее движений становилась все больше и откровеннее. Шивы попеременно смотрели то на нее, то на пульсирующую йони своей Шакти. Напряжение возрастало, и партнерши все ближе пододвигались к напряженному лингаму, торчащему между их раздвинутых бедер. Танцовщица в центре оставалась в одних кружевных трусиках. Мелодия стала чуть громче и ритмичнее. Изящными движениями змеи танцовщица выскользнула из последнего ажурного лоскутка, преданно оставшегося у ног своей хозяйки. Ее движения стали еще откровеннее. Был ли это танец живота или какой-то храмовый танец жрицы любви, никто не знал, да и не задумывался. В нем клокотало столько женственности и сексуального призыва, что многие стриптизерши просто пали бы ниц, признавая его превосходство. Капельки пота заблестели на загорелой коже танцовщицы и начали в такт ее движениям скатываться вниз, ненадолго задерживаясь и ускоряясь на соблазнительных изгибах. Следом за ними по телу, извивающемуся в неистовом танце, скользили возбужденные взгляды. Они, словно невидимые руки, исследовали каждый уголок новоявленной жрицы любви.

Саша, как завороженная, смотрела на танцовщицу, чье тело использовало забытый язык жестов и поз. Словно тайные знаки, они воздействовали на подсознание, диктуя определенные эмоции и мысли. Призывные и откровенные движения гипнотизировали, затрагивая спящие струны, которые неожиданно зазвучали в унисон. Возбуждение перерастало в желание, охватывающее нестерпимой жаждой все тело. Саша ощутила мимолетное прикосновение чего-то горячего к ее трепещущей йони. Вместо ожидаемого удовольствия судорога скрутила ее тело. Она упала на пол, сворачиваясь в клубок от приступа боли в низу живота.

Варя сразу увидела, как сероглазая изящная женщина, по имени Саша, начала сопротивляться попыткам Славика продолжить ритуал. Одновременно с Андреем через весь зал она кинулась на помощь. В отличие от мужчин, Варя, повинуясь древнему инстинкту защиты, приняла сторону женщины. Заслонив своим тщедушным телом лежащую на полу Сашу от наседавших возбужденных самцов, она выставила им навстречу маленькую ладонь и беззвучно начала что-то шептать. Те неожиданно для себя отпрянули, наткнувшись на невидимый барьер. Физически каждый из мужчин во много раз превосходил худенькую помощницу и мог отмахнуться от нее, как от назойливой мухи, однако оба так и не пересекли невидимый рубеж. Серые глаза женщины умоляюще посмотрели на девушку, словно через густой туман. Она не столько увидела, сколько почувствовала помощь.

– Пожалуйста, – прошептали бледные губы Саши, – уведите меня отсюда. Очень больно.

– Это обморок, – поспешил объяснить всем присутствующим Андрей. – Так бывает, если без подготовки пытаться переступить несколько ступенек тантры. Спящая кундалини обладает очень сильным воздействием. Помните об этом, дорогие мои Шивы и Шакти, и не торопитесь. Все ваше внимание и энергия должны быть сосредоточены в круге.

Тем временем Варя помогла подняться согнутой пополам от боли сероглазой женщине, и они вместе вышли из зала в раздевалку. Следом за ними в дверях появился Славик. Глаза его горели от возбуждения, но он с опаской косился на Варю, не смея переступить порог. Его возбужденный член был действительно огромен. Тут Андрей не соврал. Впрочем, обладатель такого мужского достоинства выглядел не очень мужественно. Не произнеся ни слова, он все-таки сделал два шага и положил на край спортивной скамейки Сашину одежду. Та отвернулась, закрыв лицо руками, и ткнулась в щупленькое плечо Вари. Девушка, не мигая, смотрела прямо в широко раскрытые глаза Славика. Напряженный мужской член нагло, словно копье, был направлен в ее сторону. Варя обняла напряженные от приступов боли плечи молодой женщины и что-то прошептала. У Славика задрожала нижняя челюсть, а из полуоткрытого рта сбежала струйка слюны. Он попятился из раздевалки, отмахиваясь руками от невидимого противника. Тут же Сашино тело расслабилось, и она обмякла, опустившись на колени сидящей Вари.

– Славик, – Андрей сделал жест рукой, – быстро на место. Тебе в награду достается танцовщица. Догоняйте группу, а я останусь один в центре. Никогда не пробовал быть адептом в одиночестве.

Лектор скинул одежду и сел в позу лотоса. Не прошло и нескольких минут, как общее настроение в зале захлестнуло эмоциями всех участников необычного ритуала. Никто не обратил внимания на то, как тихо скрипнула входная дверь и две фигурки юркнули на улицу. Спустя еще пару минут мягко заурчал двигатель темно-синего «пассата», но этого уже никто не заметил.

– Тебя Варей зовут? – не отрываясь от дороги, спросила сероглазая женщина.

– Да, – тихо ответила девушка, сидевшая на пассажирском сиденье.

– А меня Саша. Будем знакомы. И… спасибо тебе.

– Не за что, – девушка с сочувствием посмотрела на водителя. – Не знаю, что Вас подтолкнуло на такой шаг, но Вам еще рано участвовать в таком ритуале.

– Давай на «ты».

– Давай.

Они помолчали, не глядя друг на друга. Машина мягко катилась по узкой асфальтовой дорожке среди леса. Очевидно, раньше здесь был то ли пионерский лагерь, то ли дом отдыха московского завода. Теперь же он явно попал в заботливые руки. Даже появилась ровная, ухоженная асфальтовая ленточка до самой трассы. Сквозь опущенные стекла в машину проникал свежий лесной дух. После ночного дождя все воспрянуло и задышало.

– Я сама не знаю, что со мной происходит, – неожиданно начала Саша. – Даже поговорить об этом не могу. Пыталась было объяснить подруге, но она не понимает.

– С посторонним человеком, особенно попутчиком, иногда проще поговорить, – понимающе кивнула Варя. – Он больше никогда не встретится и не напомнит.

– Два месяца назад я познакомилась с мужчиной, – будто не слыша ее, продолжала Саша. – У нас был сумасшедший секс. Такой, что все вместе взятое до него не идет ни в какое сравнение. Я потом неделю только об этом и думала, а потом… – она замолчала и напряглась, так что Варя обернулась к ней. – У меня не проходит дикое желание заниматься любовью. Но стоит только прикоснуться к любому мужчине, меня выворачивает наизнанку. Он что-то сделал со мной такое, что от всех мужиков меня воротит. Я и к экстрасенсам ходила, и к психологу, все говорят, кто-то сглазил. Но мне-то от этого не легче. Я и на этот семинар от отчаяния приехала. Проверить…

Саша замолчала, и Варя заметила, как по ухоженной щеке ее скользнула слеза. Машина остановилась на обочине, а женщина, уткнувшись лицом в сложенные на рулевом колесе руки, беззвучно заплакала. Варя гладила ее вздрагивающие плечи и короткую стильную прическу.

– А он, – осторожно спросила девушка, – ну, тот мужчина, вел себя как обычно или что-то насторожило?

– Не совсем, – всхлипывая, и в нос произнесла Саша. – Все было очень романтично, в старом замке, красиво, в шикарной комнате, на мягком ковре, с благовониями…

– Как у нас сегодня?

– Д-да, что-то вроде этого, но я точно не помню.

– И музыка была такая же?

– Кажется, – Саша уже вытирала нос и глаза платочком. – А что?

– Прости за нескромность, – смутилась Варя. – А вы это делали сидя?

– Да…

– Лицом к лицу?

– Да, и очень долго.

– А он при этом не произносил каких-то странных слов?

– Вообще-то он иностранец, но мы все время говорили на английском, который я достаточно хорошо знаю.

– Вспомни, это очень важно.

– Ну, я не знаю, – Саша приподняла глаза, напрягая память. – Что-то такое было… Но, может, он ругался по-своему или еще что-то. В такие моменты может всякое вырваться.

– Сейчас я произнесу несколько странных слов, а ты постарайся вспомнить, – голос Вари стал тихим и серьезным. – Закрой глаза и сосредоточься на какой-нибудь детали из той ситуации. Что ярче всего осталось в памяти.

– Там была интересная картина, – откинувшись на сиденье и закрыв глаза, начала вспоминать Саша. – Мне понравились ее сюжет и лица. В средние века рыцарь пытается спасти возлюбленную, посылая ей гонца с письмом. Она протягивает руку, чтобы взять свиток и прочитать послание, но уже знает, что там написано и что она сделает после. Независимо от встречи. А на лице у нее запечатлена догадка.

Прервав ее, Варя неожиданно произнесла несколько странных, на первый взгляд, абсолютно нелогичных, несвязанных слов. Раздельно и четко. Саша замерла на полуслове, не в силах пошевелиться. Только лицо молодой женщины отображало сильное волнение в ее душе. Правильные, почти красивые черты исказились.

– Похоже? – уже другим, мягким, вкрадчивым голосом спросила девушка.

– Да, – ответ был едва слышен.

Из-под коротких волос на виске у Саши показалась капелька пота. Губы побледнели, а под закрытыми веками было видно, как метались в испуге зрачки. Они будто искали кого-то в темноте, но не могли найти.

– Успокойся, все прошло, – Варя положила свою маленькую ладошку на затылок женщине. – Это было очень давно, не волнуйся, – вторую ладонь с растопыренными от напряжения пальцами девушка приблизила к ее лицу. – Все проходит, и это пройдет. Как дождь этой ночью.

– Да, ливень был жуткий, – вскинулась Саша, будто сразу забыв о случившемся, и затараторила: – Я на балконе курила. Так грохотало… – она неожиданно остановилась, будто споткнувшись обо что-то, и растерянно посмотрела на Варю, словно возвращаясь к настоящему, и тихо спросила: – Что со мной?

– Тебя инициировали на привязанность, – словно приговор, отчеканила девушка, – ты стала ушебти!

– Кем? – не понимая, переспросила Саша.

– Дословно «ушебти» обозначают маленькие статуэтки, которые раньше египтяне клали в большом ящике вместе с саркофагом богатого покойника и его утварью в погребальную камеру. Это были фигурки слуг, которые, по представлениям древних людей, должны были выполнять за своего хозяина в ином мире всю необходимую работу. В зависимости от социального положения усопшего, вместе с ним погребались десятки и даже сотни ушебти. У членов семьи фараона находили по 365 статуэток, на каждый день одну. Сам фараон мог иметь до 700.

– Ничего не понимаю, – растерянно прошептала Саша, но смутные догадки уже зародились.

– В переносном смысле «ушебти» означает живого человека, чье сознание подчинено воле другого.

– Зомби? – с ужасом выдавила из себя Саша.

– Нет. Зомби нестабилен. Обычно это впавший в летаргический сон человек, чьим телом временно манипулирует шаман. Ушебти – нормальный человек с ясным рассудком, но путем сильного психического воздействия запрограммированный на определенную функцию.

Саша, прижав руки к груди, с ужасом смотрела на хрупкую девушку с черными умными глазами, которая хотя и с состраданием, но очень жестко говорила ей страшные слова, смысл которых постепенно прояснялся.

– Я знаю две методики инициации, – Саша говорила тихо, но слова звучали очень четко. – С помощью комбинации сильных наркотиков или тантры. Главное, сломать защиту адепта и правильно произнести нужную мантру. Остается навсегда. Это прозвучало как приговор. Безжалостно и бесповоротно.

– И что, вот все эти люди, – Саша сделала неопределенный жест назад, – тоже инициированы?

– Нет, – уверенно отрезала Варя. – Только высшим тантрикам под силу сделать кого-то своим ушебти. В России подобные семинары проводят дилетанты. Одни начитались книг, другие съездили по путевке на Тибет или в Индию, посетили курсы в монастыре, рассчитанные натуристов. Это обычный бизнес. Восток очень многогранен. Гуру не делают секретов из простых вещей. Могут годами обучать хатха-йоге, тантре, врачеванию, расскажут рецепты снадобий и покажут, как их готовить, но никогда не скажут, в каких пропорциях и как давать некоторые препараты. Можно даже скопировать или украсть священные книги из монастыря, где все будет подробно написано, только внизу маленькая сноска: дозу спроси у учителя. Впрочем, и это не главное. Без определенной мантры, которую еще нужно правильно произнести, эффект воздействия будет почти нейтральным, – Варя остановилась. – Я говорю о специальных вещах. Что касается мигрени или поноса, тут секретов нет. А вот над тобой кто-то серьезно поработал. Найдешь причину – поймешь, как освободиться.

Некоторое время они молчали, то смотря в глаза друг другу, то, отводя их.

– Девочка, ты серьезно? – еще с какой-то надеждой тихо спросила Саша.

– Очень.