― Варька! ― молодой мужчина лет тридцати, едва открыв дверь, кинулся обнимать стоящую на пороге худышку. ― Лиз, смотри, кто пришел!
В коридор из комнаты вошла молодая женщина. Спокойный взгляд строгих голубых глаз вдруг вспыхнул неожиданной радостью. Приятное свежее лицо озарилась улыбкой. Они обнялись втроем, да так и стояли посредине небольшого коридора, в который на голоса следом за родителями вышла парочка в одинаковых штанишках и маечках. Оба светловолосые и голубоглазые. Немного постояв в нерешительности, они подбежали к маме и папе, ухватившись за легкие домашние штаны и требуя взять на руки. Лиза и Ваня тут же подхватили малышей, показывая гостье:
– Дашуля, познакомься, это Варя.
– Русланчик, это Варя.
– Ребят, я с дороги. Дайте я хоть умоюсь.
Иван проводил ее в ванную комнату и кинулся накрывать на стол. Лиза села с двойняшками на диванчик, и они тут же повисли на ней, улыбаясь и агукая, очевидно почувствовав общее приподнятое настроение. Впрочем, гостья не заставила себя долго ждать.
– Девчонки, ― хлопнула пробка от шампанского, ― сначала за встречу!
Лиза взглядом попросила мужа поухаживать за дамами, а то он уже готов был выступить с большой восторженной речью. Варя не отрываясь разглядывала малышей, понимая, что только в ментале сможет различать их по характерам, уж очень внешне они были похожи. Лица, как у мамы, та же удивительная пропорция нежного лица и жестких прижатых ушей, говорящих о сильном характере. Судя по хватке ловких пальцев, чувствовалось папино наследие спортсмена. Девушка поборола в себе возникшее чувство грусти. Вот чем нужно было бы ей заниматься. Впрочем, она могла пошалить с сестричками из Благодатки, а с такими малышами не знала, как себя вести.
– Варь, ты только попробуй это, ― Иван подкладывал ей в тарелку что-то вкусно пахнущее. ― Лиза так готовит, что мне нужно минимум три раза ходить в спортзал. А вчера просто заставила меня поехать на рынок за продуктами и стояла до обеда у плиты. Вы что сговорились, а я и не знал?
– Нет, Ванечка, просто у тебя жена все наперед знает.
– Я всегда подозревал, что она ведьма… Ну, та, что ведает.
– Ребят вам огромный привет от Джузи, Онарды и Джино. Там в коридоре сумка с ее гостинцами. Меня без них не отпускали.
– Ты была в Трапани? ― в один голос спросили супруги.
– Да, я прямо из аэропорта к вам. Вчера вылетели, ночная пересадка в Риме, в 14:20 уже в Шереметьево.
– Узнаю Варьку, ― Иван наполнил бокалы. ― Просьба, помолчи немножко! Ну, пожалуйста. Ладно? Хорошо. Сначала выпьем, потом скажешь свое слово, а то побежим без тоста за тебя. Хотя и с небольшим опозданием, но… С днем рожденья, Варюха! Вот от всех нас четверых. Поздравляем и желаем…
От неожиданности у гостьи навернулись слезы. Она часто заморгала ресничками, но не помогло. По привычке шмыгнула носом и растерла кулачками предательскую влагу. Смущенно рассмеялась, глядя на малышку, та тоже рассмеялась, поглядывая голубыми глазками то на родителей, то на гостью.
– Спасибо, ребят. Спасибо, что не забыли.
– Кстати, ― Лиза глянула на мужа, ― там подарок тебя второй год дожидается.
– Сейчас, ― Иван кинулся к шкафу и вернулся с коробочкой, ― мы на твои 25 хотели подарить. Лучше позже, чем никогда. Примерь. Лиза по памяти выбирала.
– Рубин? ― удивленно воскликнула гостья.
– Твой камень, ― улыбнулась Лиза. ― Винный рубин.
Как, подходит?
Варя незаметно повернула камнем внутрь маленькое колечко на среднем пальце левой руки и надела новое на правую. Показала супругам.
– Как раз. Спасибо, ребят. Очень понравился. Теперь буду всегда носить.
– Теперь можешь сказать, куда надо лететь, ― Иван серьезно посмотрел на гостью.
– Лететь и ехать никуда не нужно… ― худышка замялась.
– Осталось плыть, нырять… пойдем громить скульптуру, как в Ирландии.
– Ванечка, ― Лиза мягко положила ладонь на его руку, ― Варя так ничего и не попробовала.
– Молчу, ― он демонстративно прикрыл свой рот рукой и начал нарезать ломтиками что-то в своей тарелке. ― Нет, ну я так не могу. Человек прилетел из Трапани, а я буду молча жевать…
– Еще вам привет от Симаса и Мэрти. Извините, в прошлом году мы встретились без вас. Вашим малышам и годика не было, так что я не могла рисковать.
– Я ж говорил… ― вскинулся Иван, ― говорил, что она там.
– Он и вправду прошлым летом места себе не находил, ― призналась Лиза.
– Мы были в Англии, а в Дублине только пересадку сделали. Да, вам привет от Кейт, я просила передать Морне, что у вас родились Руслан и Дарья, как она и нагадала… А вообще-то мне правда нужна помощь Вани. Бежать никуда не будем. Мне позарез нужно в то подземелье, где мы с ним были семь лет назад.
– Решила поклониться духу Кремля? ― попробовал пошутить Иван.
– Почти. Нужно найти парня, который нас туда водил. Помнишь Сергея?
– Серый Волк, если точнее.
– Поможешь? Времени совсем нет. Только найди его и дай мне с ним поговорить. Остальное мое дело.
Такси доставило Варю в квартал, въезд во внутренний двор которого перекрывал шлагбаум и охрана. Несколько новых многоквартирных домов, инфраструктура, спортивный комплекс, магазины и кафе составляли жилой комплекс для состоятельных людей и организаций. Это был комфортабельный островок в шумной столице, отгороженный от суеты и проблем большого города. Придирчивый охранник проверил документы, заглянул в багажник, позвонил куда-то и только после этого подсказал таксисту, к какому подъезду направляться. Далее гостья поднялась на лифте к номеру 714.
– Варюха, привет, ― радостно встретил ее Николай. ― Маша с Аленой без тебя за стол не пускают. Проходи. Давай сумки.
– Тут в пакете что-то вкусное от Лизы, она меня без подарков не отпускала.
– Разберемся. Пойдем к девчонкам. Они на кухне такое устроили…
Огромная пятикомнатная квартира, обставленная и обустроенная, была достойна всяких восторгов. Директор «Флорентино» умела обустраивать быт, и свой «офис-кабинет» в столице окупался, несмотря на приличную стоимость. Множество командировок на переговоры и выставки, деловые поездки на встречи теперь обходились компании гораздо дешевле.
Ужинали все шестеро за большим овальным столом. Алена и сестренки с удовольствием осваивались в большой квартире, которые только по телевизору в каких-то сериалах и видели. Им понравилась роль хозяек, и всякий раз девчонки демонстрировали это. Наготовили много, потому что в другой стране хорошо погостить недельку, попробовать что-то иное, посмотреть на различия и привычки, но родное родным и останется. Даже картошка, сваренная «по-нашему», с маслицем и петрушечкой, все равно вкуснее.
Неожиданный звонок сотового заставил всех притихнуть. Они привыкли к частым звонкам Марии Михайловны и даже Николая, но настойчивая мелодия вызова была незнакома. Наконец Варя достала из кармашка свой новенький аппарат, купленный еще в Арле.
– Ой, я ж SIM-ку поменяла, а звонок новый. Не привыкла еще… Это Иван звонит. Извините, я выйду поговорить. Вернувшись через пару минут, худышка не сказала, а скомандовала:
– Девочки, собираемся. Коля, ты снами. Остальным ждать.
Это было так строго разложено по полочкам, что лишь Алена всплеснула руками, готовая кинуться спасать своих «цыплят», но Маша, сидевшая рядом, обняла взволнованную женщину за плечи и зашептала что-то успокаивающее.
– Узнаю Варюху, ― улыбнулся Николай и по-военному четко ответил: ― Готов.
Было уже часов десять вечера, когда такси остановилось у старого цирка на Цветном бульваре. Напротив ступенек, по которым любила взбегать к заветной двери детвора, стояла узнаваемая всеми скульптура. Бронзовая машина из популярного кинофильма и персонаж Балбес, сделавший актера Юрия Никулина одним из любимых мастеров советского кино.
Варя и дядя Коля, крепко державший сестричек за руки, остановились у знаменитой машины. Девчонки рвались посидеть и «пофоткаться» на бронзовых сиденьях и, конечно же, с бронзовым Никулиным, навечно оставшимся в машине. Николай не устоял. Варя вертела головой, высматривая кого-то. Наконец ее окликнул Иван:
– Не меня ли ждешь, красавица?
– Ванечка, ― обрадовалась худышка, ― как тебе удалось?
– Потом, пойдем сначала пообщаемся с этим Серым Волком, ― он с умилением посмотрел на сестричек. ― Это твои подопечные? Такое впечатление, что это ты в таком возрасте.
– Девчонки, ― Варя строгим взглядом остановила сестричек, уже готовых ринуться в бой, ― вы погуляете с дядей Колей, а я с дядей Ваней.
Они перешли дорогу к бульвару в поисках свободной скамейки и вскоре сели поболтать. Не прошло и пяти минут, как появился их старый знакомый. Похоже, он пришел пораньше, чтобы удостовериться в правдивости договора об условии встречи, и наблюдал откуда-то поблизости.
– Карлсон! ― раскинул руки для объятия непосредственный в общении диггер. ― Сколько лет прошло, а ты все такая же. Я вот пару размеров прибавил.
– Здравствуйте, Сережа, ― улыбнулась ему любительница истории.
– Это ты брось, Серая Мышка, ― он подхватил и закружил ее, как пушинку. ― Мы на «ты» и никаких гвоздей. Не узнаешь, что ли? Это я тебе такое имечко придумал, когда ты в подземелье протискивалась в самую маленькую дырочку. Ну, признала? Я же Наташку на Алтае нашел!
– Да помню, конечно… Только ты решил остаться в той пещере с ее фантомом. Мы все решили, что навсегда. Ты сам так сказал.
– Верно, ― он усадил девушку на скамейку. ― Зря похоронили… Наташка через несколько дней вышла откуда-то. Думал, это у меня глюки. А она живая. Представляете?.. Мы на Алтае года два прожили у одной бабульки. Потом решили вернуться. Вот…
Было видно, что диггер хотел рассказать все и сразу, но это у него не очень получалось, и Серый Волк только развел руками и добавил:
– Смотрю, а вы с Иваном меня снова на скамеечке поджидаете. Ну, прям как тогда… Дежавю какое-то.
– Признаться, у меня тоже, ― взъерошил шевелюру Иван. ― Нашел в своей записной книжке его номер. Ну, думаю, позвоню, может, кто откликнется. А это Серега собственной персоной. В трубку так недовольно буркнул, типа, что надо, потом признал меня, давай рассказывать…
– Дела-а… ― диггер сидел между старыми знакомыми и поглядывал то на одного, то на другого. ― Наташка в гости приглашала. Правда, мы в коморке обитаем. Квартиры нормальной нет.
– Это поправимо, Сережа, ― Варя решила сразу перейти к делу. ― Хочу сделать вам необычное предложение.
– Признаться, другого и не ожидал, ― широко улыбнулся диггер.
– Мне очень нужно дойти до Алтаря, куда ты нас в тот раз водил. Прямо сейчас. Потом обсудим дальнейшее.
Помня Серую Мышку, диггер не перебивал ее.
– Со мной должны пойти две сестрички моей комплекции и Коля… Нет, Ваня останется ждать нас наверху. И это не обсуждается. Копать или брать ничего не будем. Поищем одно место у Алтаря и уйдем.
Тут худышка осеклась, вспомнив что-то, и взглянула на Серого Волка.
– Сереж, Алтарь один под Кремлем или еще где-то есть?
– Оди-ин, ― уверенно ответил тот. ― Там же дух Кремля обитает.
– Хорошо. А есть ли место, где двое стрельцов друг на друга смотрят?
– Раньше смотрели, но лет десять назад их кто-то сбил.
– Меня интересует только то место.
– Место на месте, ― попробовал пошутить диггер, чтобы разрядить обстановку.
– Тогда… в «бомбарик», ― скомандовала Серая Мышка. ― Потом рассчитаемся.
– Карлсон, мне неудобно брать с вас деньги.
– Сережа, когда выйдем, тогда обсудим. Идет? Ну и отлично…
Иван припарковал свой «Ниссан» во дворе многоэтажного дома, скучавшего в середине лета по жильцам, укатившим на теплые моря. В другое время года на это рассчитывать не приходилось. Он остался в машине, а пятеро проскользнули в подъезд, кодовый замок которого польстился на известный диггеру набор цифр. Боковой коридор привел незваных гостей к массивной железной двери с большим навесным замком. Он даже не сопротивлялся, а лишь жалобно скрипнул, пожаловавшись притертой отмычке на бесконечное одиночество. Закрыв изнутри дверь на задвижку, разномастная пятерка любителей приключений остановилась у солидной двери с толстой резиновой прокладкой по периметру. С ней Серый Волк общался дольше, но тоже успешно.
Большие потолочные плафоны времен пятидесятых годов прошлого века разом осветили почти квадратную комнату со шкафами вдоль стен и длинными спортивными скамейками рядом.
– Ну что, «бродяги», я старший. Для этих Дюймовочек ― Серый Волк, ― он игриво глянул на сестричек, ― зубами щелк. Вы слушаете все мои команды, а пример берете с вашего командира. Я ее по старой памяти называю Серая Мышка, но вам не позволено. Ваш дядя Коля все время позади вас и глаз не спускает. Точка.
Он подошел к шкафу и вытащил комплект химзащиты времен холодной войны, оценивающе окинул взглядом Николая и молча протянул ему:
– Служивый сам первый справится и вам поможет.
Надевать поверх одежды. Пошли искать ваш любимый размерчик, а то этот как раз вам на троих будет.
Намеченная задача оказалось самой сложной. Так называемые «химки» явно выпускались в замечательной стране СССР на бойцов-молодцов, а никак не на сестричек. Тем не менее, вскоре опытные руки Серого Волка упаковали Серую Мышку и Дюймовочек.
– Не пугайтесь, малыши, везет всегда самым маленьким, они ж в любую дырочку пролезут, а вот некоторым, ― он похлопал ладонями по солидному брюшку, ― иногда приходится туго. Тьфу-тьфу.
– Все сотовые, денежки, ключики, мои фотки кладем в «гермик», то бишь в желтый кармашек.
– У меня нет, ― обиженно прошептала Ленка.
– Как так!? ― диггер подошел к ней. ― Ваша неправда. Вот же он.
– Фотографий ваших нет…
– Понял, ― хихикнул Серый, ― исправлюсь. «Сфоткаемся» на пару у Алтаря. Идет? Тогда за мной. Я как ледокол впереди, дядя Коля замыкающий.
Они прошли несколько комнат со столами, кроватями, каким-то оборудованием и остановились у небольшой черной двери с табличкой «Запасной выход». Диггер включил свой фонарик и жестом предложил последовать его примеру. Потом пару минут прислушивался, быстро открыл замок и нырнул в темноту.
Каждый старался не отставать и наступал в светлое пятно своего фонаря. Шли молча, петляя по каким-то коридорам, переходам, протискивались между отогнутых металлических прутьев, переходили вброд речушку, балансировали на доске, перекинутой через трубы. В окружавшей темноте за каменной толщей проносились составы (очевидно, метро), и ухали какие-то мощные машины.
Наконец, вышли в облицованный кирпичом тоннель. Луч фонарей освещал протоптанную дорожку вдоль мутного потока, протекавшего в бетонном желобе. Иногда по стенам стекала вода, кое-где поблескивали странные наросты. Сверху доносился шум города.
– Бродяги, ― шедший впереди Серый Волк успевал подсвечивать под ноги идущей за ним Варе и комментировать: ― Мы подходим к Трубной площади, названной так по большой каменной трубе, куда впервые спрятали Неглинку. Это строительство началось после наполеоновского вторжения в Москву. Кремль отстроили после взрывов, речку спрятали, площадь поставили, появилась улица Неглинка.
На небольшом пятачке диггер остановился и подождал, пока все подтянутся.
– Тут с Неглинкой соединялся овраг, где был цветочный рынок. Надо перепрыгивать. Давайте Дюймовочки по одному. Дядя Коля там страхует, я тут ловлю. Учитесь у Карлсона… Вот теперь запомните, почему бульвар называется Цветным. Тут стрелка трех бульваров нашей белокаменной: еще подходят Петровский и Рождественский. В тридцатых годах прошлого века был Птичий рынок.
Он демонстративно пересчитал всех по головам и двинулся дальше.
– Осторожно ― еще одна канава. Прежде гордо называлась речка Напрудная, даже село такое было. Теперь все под камень да асфальт спрятали. Москва не сразу строилась… В XVII веке отсюда пошла Напрудная слобода.
Цепочка из двух больших мужчин впереди и сзади и Дюймовочек посредине аккуратно повторяла изгибы речки, спрятанной под землей в каменный рукав. То и дело через сливные колодцы сверху доносился городской шум, что делало прогулку в темном подземелье с не самыми приятными запахами вполне приемлемой.
Серый Волк остановился и подождал, пока подтянутся остальные. Посветил своим фонариком вверх почти под самый потолок, там сводчатые стены желоба для реки поросли мхом, таким толстым, что каменной кладки нигде не было видно.
– Когда останавливаетесь, можете смотреть вверх, если будете делать это одновременно, ― хихикнул диггер, ― шлепнетесь в ту струю, что светлей лазури. А вообще-то по мху можете определить уровень воды, который здесь бывает во время паводка или сильных дождей. Многие сейчас ругают правительство, когда затапливает Приморье или Кубань. Так было всегда, но раньше «ливнёвки» с запасом делали, а теперь такие, что листва и мусор их на раз забивают. Вот города и подтапливает. Русь всегда реками славилась, их уважать надо, обустраивать, тогда они послужат, а спустя рукава щей не похлебаешь…
Поскольку дождей последнюю неделю не было, уровень воды позволял идти в полный рост даже Дяде Коле. Судя по тому, что тропинка не была скользкой ото мха, а установленная поперек решетка из толстых прутьев была отогнута у стены, можно было понять, что этот маршрут пользовался популярностью среди тех, кто искал столичную экзотику.
– Над нами Кузнецкий мост, бродяги, ― диггер не умолкал. ― Только смотрите под ноги, а не на меня. Еще до наполеоновского пожара это был настоящий каменный мост. Стоял с XV века, но в 1820 его разобрали, а речку спрятали в камень. Только название и осталось.
– Сережа, ― неожиданно подал голос замыкающий колонну Николай. ― Почему процарапано «Иван III»?
– Это метка какого-то «спикера» вроде меня. Каменный мост построил еще Иван Васильевич. Только не Грозный, а его дед Иван III.
Туннель плавно повернул вправо, смыкаясь еще с несколькими каналами поменьше.
– Мы сейчас пройдем под Малым и Большим театрами. Туда билеты стоят по сто баксов, а мы их бесплатно. Насквозь… Там справа примыкает еще один водосток от библиотеки, где работает наша «пионервожатая» Серая Мышка… Шучу я.
Все остановились, прислушиваясь. Откуда-то доносился шум падающей воды.
– Предчувствие его не обмануло, ― продолжал шалить Серый Волк. ― Там настоящий водопад. Прикрыт несколькими решетками, потому что народ любит фотографироваться и часто падает в водичку. Она холодная, ила много, иногда течение бывает приличное, так что кого-то прибивает к внешней решетке, которая прикрывает так называемое «устье» Неглинки. Там она впадает в Москва-реку.
Диггер остановил жестом сестричек, собравшихся достать свои сотовые телефоны, чтобы сделать снимки на память.
– Дюймовочки, мы туда не пойдем, нам вот за эти прутья надо просочиться.
– Даже мы не пролезем, ― сестрички примерились к решетке, закрывавшей темнеющий слева лаз.
Похоже, сваренную из арматуры решетку поставили недавно.
– М-да, что-то новенькое в нашем королевстве, ― он глянул на Николая. ― Поможешь?
Вдвоем мужчины начали осматривать преградившее путь молчаливое препятствие. Подсвечивая себе фонариком, диггер что-то бормотал, словно ласково уговаривал кого-то. Потом хихикнул и показал дяде Коле, что нужно делать. Вдвоем они уперлись ногами в стену и начали медленно отгибать верхний угол решетки. Через несколько минут она сдалась, оставив возможность протиснуться под потолком.
– Монтеры всегда крепят низ, где удобно работать, ― пояснил диггер, ― а наверху ленятся. Так что «сын ошибок трудных» себе лазеечку найдет.
Он скинул с себя все лишнее, чтобы протиснуться в щель и не порвать «химку». Оказавшись по другую сторону препятствия, попросил передать ему все принадлежности и через минуту скомандовал:
– Бродяги, я прошел, вы и подавно сможете. Дядя Коля, давай эту мелочь по одному.
Николай помог троим подняться к отогнутым прутьям, куда они проскользнули без проблем. Потом последовал за ними, и вскоре все были в сборе.
– Штурмуем Боровицкий холм, но снизу. Кремлевский дух нас ждет. Прогулка закончилась, теперь придется и на брюхе поползать. Слушать меня очень внимательно.
Дальше продвигались молча. Протискивались в узкие щели, обходили толстые герметические двери, вброд проходили рукава, так что дядя Коля, согнувшись, тащил двоих за шиворот. Ждали прохода электропоездов метро, чтобы перебежать в противоположный туннель, проползали под проводами, которые поднимал вверх перчатками диггер. Потом он сделал знак рукой, показывая, чтобы не шумели. После того как проползли по-пластунски узкий лаз метров десять длиной, прошептал:
– Там за стенкой микрофоны и автоматы срабатывают. Несколько наших ребят попали под газовую атаку… Давно, правда… Не боись, Дюймовочки, прорвемся.
Они продвигались по сухим проходам, явно сделанным очень давно. Вековые подтеки на укрепленных кирпичом стенах и каменные сосульки, стремящиеся навстречу друг другу с потолка и пола, выглядели в луче фонаря завораживающе. Иногда можно было встать во весь рост, порой приходилось нагибаться, а то и ползти на животе. Наконец за очередной дверью оказался довольно большой зал, уставленный большими предметами, походившими в тусклом свете то ли на шкафы, то ли на металлические ящики. Предвидя любопытные вопросы, диггер остановился у одного из них и посветил. Это был солидный сейф. В ярком пятне света четко выделилась надпись черной облупившейся краской: «полк-к Симоненко В. И.», выше ― выпуклые металлические буквы под двуглавым орлом: «з-д Михельсона».
– Раритет! ― усмехнулся Серый Волк, ― господин Михельсон в 1916 году выкупил у англичанина Ригли заводик по производству паровых машинок, где собирался выпускать артиллерийские снаряды, но через год случилась революция, и сознательные рабочие «отжали» заводик у буржуя. В 1922 году на завод приехал произносить пламенную речь дедушка Ленин. Правда, там его ждала эсерка Фани Каплан и ранила из «браунинга». Позже следствие установило, что у стрелка зрение было минус шесть! Она б себе ногу, скорее, прострелила бы. Очевидно, поэтому отловившие ее чекисты без суда и следствия расстреляли мадам «революсьёнэрку» со стажем во дворе Лефортовского СИЗО. Таким образом, имя Михельсона осталось только в этом подземелье, а завод стал имени Ленина.
Сестрички переглянулась, в глазах у них читались любопытство и тревога. Серый Волк молча высветил еще пару надписей на соседних сейфах. Фамилии были разные, а дата одна. Новичкам стало не по себе. Варя дернула за рукав диггера, но тот сделал успокаивающий жест и показал направление движения. Молча они миновали неприятный зал и скрылись за очередной дверью. Дальше пришлось ползти вниз, вжимаясь в грязный пол, но минут через двадцать проход расширился, и в свете фонаря прояснились очертания тоннеля. Сводчатые кирпичные стены переходили в потолок, позволяющий идти в полный рост только сестричкам, мужчины пригибались.
– Тут ваши стрельцы были, ― показал диггер на выщербленные кирпичные углы развилки тоннелей.
– Дальше мы знаем, ― едва слышно прошептали сестрички.
– Ну-ка, ― удивился Серый Волк, впервые сталкиваясь с такими новичками, ― показывай.
Варя было запротестовала, но диггер шепнул ей на ушко:
– Тут все чисто, даже мусор убирают. Место особенное, его уважают…
Девчонки, держась за руки, медленно двинулись вперед, освещая себе дорогу фонарями. Пройдя по правому коридору тридцать шагов, остановились и посветили влево. В трех шагах была проломлена кирпичная кладка, за которой темнел проем. Немного посомневавшись, они проползли внутрь. За ними последовали остальные. Труднее всех пришлось Николаю, но не зря. Они оказались в большой овальной комнате. Стены кирпичной кладки переходили в сводчатый потолок. У правой стены виднелась ниша.
– Верно пришли, Дюймовочки, ― улыбнулся Серый Волк, похлопав обеих по плечикам. ― Поздравляю. Кремлевский Дух вас признал…
– Варь, ― сестрички не решались двинуться дальше, ― там кости. Целая куча…
– Не бойтесь, ― диггер прошел вперед, ― они тут давно. Это хороший знак, что их никто не тронул. Стало быть, порядок.
Диггер широко раскинул руки и, постояв так немного, медленно, с выдохом прижал их к груди. Потом серьезно произнес:
– Прими мой поклон, великий Дух. Храни Кремль и нас грешных.
Затем сделал несколько шагов назад к стене с проломом, не оборачиваясь. Покосился на девчонок, ошарашенных таким поведением большого серьезного мужика, и тихо сказал:
– У каждого свои боги. Мой тут. Говорю искренне, ибо мне от него скрывать нечего. Если хотите о чем-то попросить, можете оставить Духу Кремля что-нибудь в дар. Я так Наташку вернул. Потому верю.
Сестрички переглянулись. Взявшись за руки, боязливо сделали несколько шагов вперед и остановились. Не оборачиваясь, тихо прошептали:
– Она здесь!
Диггер стал озираться по сторонам, но Серая Мышка подала всем знак оставаться на местах и затаиться. Сестрички показали руками на нишу в кирпичной стене и посветили туда фонариками. Это была выемка с метр глубиной и почти в человеческий рост. Прямоугольная. Возможно, здесь когда-то за тонкой перегородкой было спрятано что-то очень ценное, а может быть, кого-то замуровали навечно. Сейчас в углублении виднелась статуя странного божка, вокруг которого застыли огарки потухших свечек, монетки, амулеты, бусы, миниатюрный молитвенник и много еще чего. Было понятно, что приношения скапливались веками. Неизвестно, кто сделал этот тайник и что в нем хранил, но, согласно легендам, оставленные здесь вещицы напоминали Духу о просьбах.
Набравшись храбрости, сестрички, продолжая держаться за руки, подошли вплотную к статуе маленького божка в нише. Протянули ручонки ладонями вниз. Потом повернулись к Варе и молча кивнули. Это выглядело так серьезно, что мужчины поверили в нечто особенное, происходящее у них на глазах.
– Установите контакт, ― прошептала худышка. ― Когда она откликнется, попросите разрешения прочесть пятую главу… Вы это сами почувствуете и поймете без меня…
Видя, что сестрички никак не решатся приступить к тому, ради чего пришли сюда, подбодрила их:
– Эй, кто у нас хранитель!? Смелее… Столько пройдено. Осталось самое главное, только вы это можете сделать. Читайте в ментале, как вы мне и Джузи читали, по очереди. Все имеет значение. Все неслучайно. Повторяйте слово в слово. Мы ждем. Не оборачиваться и не останавливаться, чтобы ни случилось.
В тишине прошло с четверть часа. Взрослые застыли у стены напротив ниши со статуэткой маленького божка. Сестрички так и стояли, держась за руки и вытянув вперед по одной руке, словно что-то ощущая ладошками. В какой-то момент они опустили руки и оставались в этих позах неподвижно.
– Все… ― обе повернулись к своей «пионервожатой», растерянно ожидая дальнейших распоряжений.
– Умнички, ― худышка протянула к ним свои руки для объятий.
Ни убогие «химки», ни полумрак не могли повлиять на торжественность момента. Мужчины тоже поддались этому необъяснимому чувству, возникшему в душе. Нечто незримое вызывало ощущение пронизывающей силы. Оно заполняло тело и сознание вполне ощутимой энергией. Постепенно это чувство угасло, словно кто-то прикрыл задвижку раскаленной печи, пышущей жаром.
– Ну, вот и все… ― Варя старалась говорить твердо, хотя и сама до конца не была уверена в этом. ― Как себя чувствуете?
Обе переглянулись и, не сговариваясь, согнули в локтях руки, без слов показывая ощущаемую силу своих незримых бицепсов.
– Вот как!? ― улыбнулась Серая Мышка. ― Только ничего не рушить и силушку свою не демонстрировать. Хорошо? Мы девочки скромные и беззащитные. У нас для охраны дядя Коля есть. Наверху, между прочим, Кремль. Сердце нашей Родины. Там наверняка посильнее народ найдется, и ушки у них на макушке. Так что мы тихохонько попрощаемся и уходим…
Обиженные рожицы выражали полнейшее разочарование, но слушались Серую Мышку. Правда, в глазах у сестричек мелькали хитренькие искорки, которые можно было легко интерпретировать как вопрос: «Что она всегда командует?» Впрочем, прозвучал совсем безобидный вопрос:
– Кто обещал «сфоткаться»?
Тут Дюймовочки превратились в подростков со всеми свойственными им особенностями, и взрослым пришлось подождать, пока утихнет их «пионерский» энтузиазм. Потом все попрощались с Духом Кремля: кто-то серьезно, кто-то за компанию.
– Я всегда прошу разрешения вернуться, ― признался диггер. ― Всякий раз смотрю на свою монетку. Если не потускнела, значит, вернусь еще.
Обратный путь не вызвал никаких проблем. Уже знакомые препятствия брались с первого наскока, да и впереди маячила долгожданная свобода.
― Грязные «химки» складывайте сюда, ― скомандовал диггер, указывая на большую коробку в углу комнаты, освещенной плафонами пятидесятых годов прошлого века. ― Молодежь потом помоет.
Варя вопросительно глянула на Серого Волка, и ему, словно школьнику на уроке строгой «учителки», сразу захотелось ответить:
– Я открыл «школу» юных диггеров… Кормиться иначе не умею, а спрос есть.
– Сережа, нам нужно поговорить…
Пока дядя Коля помогал Дюймовочкам освободиться от грязных «химок», двое взрослых сидели на дальней скамейке и о чем-то шептались. Наконец, водные процедуры у крана над большой эмалированной раковиной завершили необычную экскурсию.
Серый Волк отказался ехать вместе со всеми в изнывавшем от ожидания во дворе «Ниссане», ссылаясь на то, что его служебная коморка поблизости. Иван, сгорая от любопытства, засыпал было вопросами Дюймовочек, но те ловко увильнули на другую тему. Каждая сидела у окошка на заднем сидении машины, с обеих сторон дяди Коли и, глядя по сторонам, то и дело спрашивала Ивана, что это они сейчас проезжают. Ночная столица манила разноцветными огнями витрин дорогих магазинов, разнообразной рекламы и нескончаемым потоком машин на широких проспектах и бульварах.