– Так что же у тебя случилось? – спросил Штирлиц пастора Шлага, который рыдал на плече русского разведчика.

– Они хотят украсть моего бегемота! Самого любимого бегемота советской детворы! Мне за него денег предлагали, а я отказался!

Шлаг снова зарыдал, представив, что теперь он может остаться без бегемота и без денег, которые ему предлагал давешний мафиозный принц.

– С чего ты решил, что бегемота хотят похитить?

– Мне позвонил доброжелатель. Он сказал, что очень любит животных, и добавил: «Банда Бородатого решила украсть вашего бегемота!»

– А кто предлагал деньги? – подозрительно прищурился Штирлиц.

– Сначала какой-то иностранный принц, потом какой-то американец.

– Американец? – Штирлиц вспомнил, что жвачка, испортившая сейф Мюллера была именно американская. – Все ясно! Американец работает на этого принца, и оба они хотят выкрасть твоего бегемота.

– О! – пастор разинул рот от удивления, поразившись проницательности великого разведчика.

– Американец был с бородой?

– Нет.

– Значит, приклеит. Спасем мы твоего бегемота, – пообещал добрый Штирлиц. – Это все?

– Нет, – пастор Шлаг замялся. – Тут приходил один кавказец, он меня пощупал.

– Что значит «пощупал»?

– Как в гестапо, – Шлаг пустил слезу. – Вы ведь знаете, господин штандартенфюрер, как я боюсь щекотки, я не выдержал и раскололся.

– Раскололся? А о чем он тебя спрашивал? Что ты можешь знать?

– Откуда у вас деньги. Я сказал, что их привез из Швейцарии профессор Плейшнер, – виновато ответил пастор Шлаг.

– Ну и что? – удивился Штирлиц. – Кому какое дело, кто мне и откуда привез деньги?

– Они подозревают, что это какие-то «партийные миллионы».

Штирлиц начал тревожно ходить по кабинету. Кажется, агенты ГКЧБ снова вышли на его след и интересуются партийными миллионами. Ну, ничего, он разделается с ними, как однажды разделался с пуэрто-риканским шпионом – в два счета. «Раз, два», – сказал он тогда следящему за ним латиноамериканцу и сбросил его с девятиэтажки.

– Да. Очень странная история, – сказал Штирлиц, обдумав сообщение пастора Шлага. – Какие партийные миллионы? Это просто мое наследство, которое мне завещал брат профессора Плейшнера перед тем, как выпасть из окна.

Штирлиц справедливо опасался, что загадочный кавказец разместил в кабинете директора некоторое количество скрытых микрофонов. В таком случае, считал профессиональный разведчик, лишняя дезинформация не повредит.

– Понятия не имею, – плакался пастор Шлаг, которому было наплевать на миллионы, когда могли похитить бегемота. – Если моего бегемота украдут, меня могут запросто уволить с работы. И кому я потом буду нужен?

– Только о себе и думаешь! – возмутился Штирлиц. – Ты хоть понимаешь, что заложил меня какому-то кавказцу, и теперь мне грозит смертельная опасность? Наедут рэкетиры, попросят поделиться, придется их убивать. Ты, как священник, должен знать, что убивать грешно. Это на тебе будет мой грех!

– Но я же не знал, что это так серьезно!

– «Серьезно», – передразнил Штирлиц. – Совсем уже от рук отбился. Хватит, Шлаг, поработал ты под прикрытием, теперь пора потрудиться непосредственно в моей фирме ШРУ.

– ЦРУ?

– Нет, ШРУ!

– А как это переводится?

– А тебе-то не все равно?

Пастор Шлаг вздохнул.

– Штирлиц, я на все согласен, готов туалеты мыть в вашем ШРУ, только помогите мне спасти бегемотика. Пусть он умрет от старости на своей Родине, в моем зоопарке.

– Ладно, что-нибудь придумаем. Кстати, туалеты помыть после отравленного пургеном Мюллера нам не помешает. Берем тебя на полставки уборщицы.

– Штирлиц, вы уж постарайтесь. Этот бегемот – любимец московской детворы, если «Бородатые» его похитят, дети будут безутешны. И у них уже не будет счастливого детства.

Глаза пастора Шлага наполнились неподдельными слезами.

– Разберемся. Хватит тебе канючить, я же обещал! Считай, что твой бегемот уже плавает в твоем бассейне! Потом прикупим еще штук шесть, они начнут размножаться, и у тебя будет целое стадо бегемотов. Будешь устраивать бегемотовые бега.

– Правда?

– Я же тебе говорю, – бросил Штирлиц, зевнул и вышел из здания дирекции.

Он сел в «БМВ» и позвонил в офис.

– Наташа? Как там Айсман? Пусть приготовит три ящика динамита и побольше патронов. Кажется, в зоопарке назревает небольшое, но кровавое дельце… Потом приезжайте в «Красную Шапочку».

– Хорошо, босс! Только берегите себя, вы знаете почему.

– Нет, – честно ответил Штирлиц. – А почему?

– А что вам подсказывает ваше сердце?

– Что оно работает без перебоев. Так отчего же я должен себя беречь?

– От пуль, яда и кинжалов.

– А почему?

– Потому что вы – общенародное достояние, Максим Максимович, – ответила Наташа. – И много маленьких девочек будут горько плакать, если вас пристрелят, как какого-нибудь музыканта. И я – одна из них.

– Ах, вот оно что! – догадался Штирлиц. – Как же я об этом раньше не догадался?

Но Наташа, не отвечая, повесила трубку.