2.8.1. — Разделённые

На чрезвычайную ситуацию Талех отреагировал до невозможности странно. На первый — неискушённый взгляд.

— Доктор, — обратился он к Миритину. — Теризу — в стазис и держать там, пока что-нибудь не придумаем.

— Понял.

И шакрен вызвал в кабинет наверху санитаров с носилками.

Дальше всё разворачивалось в обычной последовательности. Командор синхронно открыл на коммуникационном устройстве несколько каналов и хладнокровно отдавал приказы на разных частотах:

— Отряд под прикрытием — в зону исчезнувшей аномалии. Злоумышленников найти и арестовать!..

— Ты полагаешь, были злоумышленники? — усомнился Миритин, бережно поднимая Тери с кушетки.

Джамранка как раз очнулась и недоумённо взирала на шакрена…

— А тут и полагать нечего, — ответил за Талеха второй дэвхар. — Воронки сами по себе не стабилизируются. Значит, не обошлось без злоумышленников.

— Оборонительные системы — в полную боевую готовность… Щиты на максимум. Орудия к бою, по всему периметру… Истребители в авангард. Но первыми не стрелять… Дмитрий! — командор вызвал заместителя. — Попробуйте связаться из рубки с флагманом. Если получится, переведите сюда.

— Будет сделано.

— А этого куда? — поинтересовался Дравал, появляясь из-за переборки и указывая на заключённого. — В расход?

Традиционалист поперхнулся. Он же не знал, что окезы так шутят…

— Нет, — на полном серьёзе ответил Талех, ведь джамрану шутили иначе. — Пусть ещё постоит. Он скоро нам пригодится. Да?.. Легурон.

Дэвхары переглянулись, а Радех, ухмыляясь, прислонился к стене.

— Прекрасно! — заявил он. — Из пленника я превратился в заложника.

— А разве есть разница? — удивился первый дэвхар. — Для такой высокопоставленной особы.

— Разница в формулировках, — уточнил второй.

— Демагоги, — скривился Радех.

— И бюрократы, — самокритично добавили оба дэвхара.

А Талех уже разговаривал с грандармером конгломерата, джамранским командованием, штабом тэрх-дрегор и ещё кое с кем… Параллельно!

— Эрф-джаммрут, - перво-наперво сообщил он. — Здесь.

Сразу после этого заявления на всех джамранских каналах возникли паузы… Словно под воздействием заклинания… Никакой магии! Эрф-джамрут — староджаммское название традиционалистов с лихвой воплощало угрозу в сознании реформистов и несло на себе отпечаток генетической боли от разрыва, сохранившись в генетической памяти…

С представителями тэрх-дрегор Талех общался по-староджаммски. Пока он говорил, Миритин выполнил распоряжение и вернулся. За это время дэвхары и Дравал не сделали ни единого лишнего движения. Даже Радех замер, напряжённо прислушиваясь к разговорам. Наконец, выключив коммуникатор, командор объявил:

— Скоро к нам прибудут войска.

И сразу же поступил сигнал из рубки.

— Нас вызывают, — доложил офицер Даген. — На джамранской частоте.

— Как и следовало ожидать, — прошептал Талех. — Всё в силе…

И приказал:

— Соедините меня напрямую.

По сигналу коммуникатора одна из переборочных панелей превратилась в экран. Командор односторонне сузил обзор, так, чтобы извне помещение не просматривалось, и сосредоточил ракурс на себе. Зато все, кто находился внутри и поблизости, могли наблюдать происходящее на экране. Спустя несколько минут там возник… Очередной традиционалист… Увидев Талеха, он криво улыбнулся и сказал:

— Кир-джаммрит…

И его удивление выглядело неподдельным, но тотчас растворилось за маской безразличия.

— Мы уловили джамранские позывные. Не ожидали встретить здесь… соотечественников.

«А уж как мы-то не ожидали», — пробормотал один из дэвхаров.

Талех не торопился с ответом, рассматривая традиционалиста на экране. Тот вопросительно изогнул брови… Он был светловолос. Местами. Светлые пряди вперемешку с тёмными причудливо скручивались, укладываясь двухцветными жгутами вокруг головы. А книзу раскручивались и неровно спадали на плечи, обрамляя лицо с тонкими острыми чертами и очень выразительными глазами изумительного грозового оттенка… Как у асаро. Редкость для джамрану.

«Генетически модифицированный», — догадался Талех.

Традиционалист сидел расслабленно, слегка развалившись в кресле, но джамрану понимали, что это всего лишь видимость, а внутри он собран и напряжён, как пружина готовая взвиться и ударить. В любой момент.

— С кем я говорю? — поинтересовался сероглазый, в свою очередь, разглядывая Талеха.

— Командор станции — Талех А-Джаммар.

Традиционалист кивнул.

— Легурон Антерех, иль-сад'ах Сантар Дархдэнхад.

— Что?! — забывшись от возмущения, Радех кинулся на энергозавесу и тут же отлетел к стене.

— Анте?.. Легурон?.. — растерянно произнёс он, морщась и потирая ушибленное плечо. — Но ведь я ещё жив! И дееспособен…

— Полагаю, — заметил первый дэвхар, — для них вы уже мертвы.

— Мерзавец! — выругался экс-капитан и, прислонившись спиной к стене, съехал на корточки. — Анте — мерзавец…

Между тем, командор продолжал вести переговоры:

— Вы без предупреждения вторглись в моё пространство.

— Поверьте, легарт, мы не специально. Нас затянуло.

— Раз уж так вышло, — без обиняков начал Талех. — Я предлагаю разобраться в создавшемся положении.

— Ради этого мы и связались с вами, — согласился Антерех.

— Не верьте! — приглушённо выкрикнул Радех. — Не верьте ни одному его слову.

Антерех прислушался, но потом решил, что почудилось, и улыбнулся. Улыбкой хитрого волка.

— Нам требуется экстренный техосмотр. Разрешите пристыковаться?

— Нет, — ответил Талех, чересчур поспешно и, спохватившись, добавил:

— Пожалуйте в карантинную зону. Пока я держу совет с иль-сад'ах.

«Это с кем это?» — подумал Миритин, сообразив, что командор тянет время до прихода войск.

— Понимаю, — кивнул традиционалист. — Понимаю… Тогда, с вашего позволения, мы высадимся на планету.

Не то, что шакрен, джамрану обалдели от такой наглости! Но только не Талех.

— Боюсь, это проблематично, — мягко возразил он. — Планета вне моего ведомства, вам придётся переговорить с её легартом, или с легуроном квадранта.

Дэвхары дружно хмыкнули, поскольку такой должности ни в природе, ни в космосе не существовало.

И о том, что Ролдон принадлежит конгломерату — ни слова.

— Мы соберём легурат. Понадобятся сутки.

— Да, конечно.

— А пока… Сантар Дархдэнхад… Так кажется зовётся ваш корабль?.. Проводят в пятый сектор карантинной зоны. Остальные корабли… — Талех импровизировал. — Сейчас мы передадим вам координатную сетку с указанием дальнейшего расположения и пребывания, до распоряжения совета. И…

И тут командор выкинул такой финт, что опешили даже дэвхары.

— В знак своего расположения, легурон, приглашаю вас на личную встречу. Завтра, к условному вечеру, жду на ужин. Я дополнительно с вами свяжусь и сообщу подробности.

Тонкая улыбка змейкой скользнула по губам традиционалиста.

— Я принимаю приглашение.

Он вежливо наклонил голову, а Талех поддержал игру, кивнув в ответ. Потом их разъединили. По едва уловимому жесту командора.

— Ты безрассуден, — вздохнул первый дэвхар.

А Талех с облегчением выдохнул:

— Фу-ух… Разберёмся.

— Да ну? — Радех снова приблизился к энергозавесе. — Когда он заставит тебя скрестить пальцы будет уже поздно.

— Что ж, — командор усмехнулся. — Посмотрим. Кто кого заставит и куда поставит… Тебя-то он поимел куда откровеннее.

Радех с досадой вписал кулак в энергополе, так что волны пошли, искры посыпались и, зашипев от боли, отдёрнул руку.

— Каков подлец! Иль-сад'ах… Ти-иль — его вершина! Ладно, при отсутствии капитана в критической ситуации — это закономерно, но… Он не вправе объявлять себя легуроном!.. Словно… словно был уверен, что я не вернусь.

— Урок на будущее, — бесстрастно заявил Талех. — Не назначай доминанта старпомом.

— Мы росли вместе. Я ему доверял… И никакой он не доминант! Типичный рецессив.

— Значит, теперь вдвойне опасен, — заключил Талех и всерьёз задумался о реформистских рецессивах на ведущих боевых постах. Такие думы не обнадёживали. Однако… Дмитрий — землянин… А в открытом бою между рецессивом и доминантом, неизбежно побеждал доминант…

— Возобновим сотрудничество?

— Я подумаю, — нахмурился Радех.

— Думай, — командор пожал плечами. — Или… Желаешь всё-таки стать заложником? Как ты считаешь, Антерех тебе обрадуется?

— Так обрадуется, что не успею оглянуться, как окажусь в открытом космосе… И ошмётки никто не подберёт.

— Ты на верном пути, — усмехнулся Талех.

— Раз уж он дорвался до запретного…

— Помни. Я читаю твои мысли.

— А я говорю правду.

— Знаю… А вот он темнит. Но его мысли предо мной, как на ладони…

Командор не стал уточнять, что его уже тошнит от передозировки телепатического генома. Копаться в чужой голове с такого расстояния и через все барьеры… То ещё развлечение!

— Я знаю, чего он хочет. И это меня будоражит.

Миритин с недовольством лечащего врача взирал на Талеха и красноречиво показывал ему инъектор из-под полы.

— Вы подозрительно откровенны со мной, легарт, — Радех недоверчиво прищурился.

— А вы подозрительно не скрываете, что вас это волнует, легурон, — парировал Талех.

И оба рассмеялись, от неожиданного взаимопонимания и двусмысленности ситуации. Дэвхары только головами качали.

Командор распорядился по коммуникатору относительно эрф-джаммрут и приготовлений к визиту высокого гостя.

— Может быть, это… — неуверенно влез Дравал. — Встретитесь на нейтральной территории… Подготовить корабль? С оснащением.

— Нет. Он должен увериться, что попадёт на станцию, — Талех был непреклонен, а его коллеги беспокоились всё сильнее. — Так мы выиграем добавочное время. Иначе не успеваем.

Радех сосредоточенно прислушивался к словам командора.

Собираясь уходить, Талех обернулся и многозначительно посмотрел на пленника.

— Мы ещё с вами не закончили. Я вернусь, как только вы определитесь. Через пару часов.

— А кто вам… Ах, да!

— Разумеется. Ваши мысли об этом…

Талех ни грамма ему не верил, невзирая на телепатию.

Оставив дэвхаров развлекать заключённого (или наоборот), командор поднялся к себе в кабинет в сопровождении Миритина и сразу же получил дозу антигена и сообщение от Гилеха. Учёный извещал об экстренном заседании научного совета.

— Посреди ночи? — уточнил Миритин.

— А что тебя удивляет? — откликнулся Талех. — Пусть хотя бы делом займутся. Полезным.

— Шакрены по ночам дела не делают. Дела — для дневного пути. Ночной путь особенный. Он предназначен для созерцания, размышления и отдохновения. В древности даже самые лютые самрай-шак по ночам не воевали.

Талех усмехнулся.

— Миритин! Ты столько циклов живёшь среди нас. Пора бы и привыкнуть.

— А я готовлюсь отвыкнуть, — серьёзно ответил тот. — Когда-то придётся, насовсем.

— Рано тебе об этом думать. До пенсии далеко, — Талех нахмурился.

— А я заранее, — Миритин вздохнул. — Сари-шак подрастают. Когда-нибудь у них свои появятся…

— Хватит намёками. Давай начистоту.

— Не нравится мне это пришествие.

— А кому нравится? — резко отреагировал Талех и вымученно добавил. — Ты хоть не трави…

— Я не травил, а лишь вколол антиген!

— Не нагнетай…Где твоя шакренская непрошибаемость?

— А если придётся сражаться?

— До этого не дойдёт, — жёстко ответил джамрану.

— Гарантировать можешь?

Талех вздохнул.

Тяжко… Реальность балансировала на грани уничтожения. Привычное распадалось. Всё, что они создавали веками. И то, что годами помогал создавать он, возглавляя тэрх-дрегор вместе с остальными дэвхарами… Нет! Командор не мог допустить, чтобы его мир пошатнулся и рухнул в одночасье.

— Гарантируешь? — настойчиво повторил Миритин. — Или в Дар Шакренар пора трубить сбор?

— Гарантирую, — твёрдо пообещал Талех, выныривая из задумчивости.

А про себя добавил:

«Даже ценой собственной жизни или свободы».

Но Миритин почему-то встревожился ещё больше.

— А теперь я хочу побыть один, — не очень тактично спровадил доктора командор.

И потом два часа мерил шагами кабинет, попутно принимая рапорты от сотрудников… Эрф-джаммрут разместили. Наблюдение, читай оцепление, организовали.

«И метеор не проскочит», — заверил командора начальник службы безопасности.

Армия конгломерата была на подходе. Талеха уведомили, что джамранский флот с двумя «звёздными драконами» незаметно прибудет через двенадцать часов и затаится по другую сторону от Ролдона. Шакренские и земные войска подойдут чуть позже и укроются в туманности…. Агрэгот прислал сообщение, что направил к станции четыре корабля-астероида. К условному вечеру они должны приблизиться к внешнему периметру… На экране постоянно возникала обеспокоенная Нивилла. Пока Талех не выключил его… Сумбурная выдалась ночка!

А времени до утра оставалось так мало…

И тогда командор отправился на встречу с Радехом.

— Опаздываете, — иронично попенял ему экс-легурон. — Почти три часа прошло.

Талех не ответил на колкость. Выпроводил дэвхаров и, оставшись один на один с заключённым, приступил к переговорам. Вернее, на этот раз переговоры начал Радех.

— Я рассмотрел наши перспективы…

Талех насторожился.

— Что?

— Ты не думал о сотрудничестве?

— А какие у нас могут быть перспективы? — командор приподнял брови.

— О, самые захватывающие! Только вообрази. Я, ты и галактика!

— Ты правильно выбрал последовательность, — одобрил Талех, — и расставил приоритеты. Сперва ты… Уберёшь отсюда задницу и заигравшегося ти-иль прихватишь, а потом я… Встану на страже между тобой и этим миром. Только через мой труп!

— Прежде выслушай, что я тебе предлагаю, — насмешливо порекомендовал Радех.

— И слушать тут нечего! Со мной не прокатит.

— А всё-таки? — примирительно заметил эрф-джамрут. — Пока я… инспектировал твою станцию…

— Был в бегах и ползал по трубам? — уточнил Талех.

— И не только… Я кое-что изучил. Эта галактика — лакомый кусочек! Здесь столько любопытного и разнообразного генетического материала!

— Не следует материалу знать, что он материал.

— А никто и не узнает. Только ты да я…

— Вот что, — Талех чересчур приблизился к завесе. — Меня устраивает галактика и её… жители, такие, какие они есть.

— Конечно! Их гены такие, ммм, сладкие…

— Обитатели Снежной Спирали не ходячие ДНК, а свободные и разумные…

— Да брось! — рассмеялся Радех. — С каких это пор?

— С тех самых, как я понял, что концепция высшей расы бесперспективна. Вернее, реформисты поняли, а вы так и остались заносчивыми невеждами.

— Кардинально…

— Это мой мир, — продолжал Талех. — И я не позволю его калечить! Кому бы то ни было. И разрушать всё, что мне дорого… Ты забыл историю с руннэ?

— А ты забыл, кто ты есть, — неожиданно жёстко парировал Радех, и гордо выпрямился, скрестив на груди руки. — Кто мы есть!

— Увы. Не забыл, — вздохнул Талех. — Эрфкир…

— Вот именно! Генетическое недоразумение разделило нас, обрекло на вражду и скитания… Однако нас тянет друг к другу. Я понял это, когда увидел твою сестру.

При упоминании о Теризе Талех непроизвольно сжал кулаки…

— Я прочувствовал, — Радех улыбнулся, — каково это… Как будто раньше не смотрелся в зеркало и воспринимал лишь часть себя, не знал себя настоящего. И вдруг посмотрел и понял…

Талех усмехнулся.

— Пафосные небылицы прибереги для глехам. Романтик!

Радех поморщился.

— О, наш щепетильненький кир-джаммрит произнёс ужасное слово «глехам»! Ступай мальчик, прополощи ротик… — и неожиданно подмигнул Талеху. — Признайся честно, неужто никогда не помышлял?

— Изменись сам и соблазни другого, — холодно бросил Талех.

— Измени другого, соблазнив его, — с усмешкой отбрил Радех.

Командор совладал с собой и только пожал плечами.

— Так вот… Наши генетические принципы не совпадают.

— Не совпадают, — согласился экс-легурон. — Поскольку являются противоположными составляющими одного целого. Каждый из нас совмещает в себе и то, и другое, в разных пропорциях. Нам бы объединиться.

— Под твоим началом или под моим? — поинтересовался Талех и добавил. — И пробовать не хочу.

Радех метнулся было к завесе, но вовремя остановился.

— А ты попробуй! Разбуди кого-нибудь из моей команды и попробуй. Тебе понравится…

— Я женат! Да и желания нет…

— Глупые ограничения!

— Тупая разнузданность!

— Всё упорядочили, не так ли?

— Иначе не обуздать джамма.

— А его и не надо обуздывать.

— Конечно! И покорять вселенную, оставляя позади использованный генетический материал, изменённый до неузнаваемости. Деструктируя целые народы. Как вы поступили с наггеварами, а джаммы с руннэ… Я видел, в кого они превратились!

Теперь плечами пожал Радех.

— Зато какой впечатляющий результат! Особенно в галактике Тигра…

На этот раз Талех едва не забылся и не схватил его за грудки через силовой барьер.

— Повторяю, для непонятливых, измываться над обитателями своей галактики не позволю… И соседями тоже.

— Ясно… Оруннившийся слюнтяй!

Командор пропустил оскорбление мимо ушей. Успокоил разбушевавшуюся ДНК и сказал:

— Мы здесь не для того, чтобы препираться. Хотя, сомневаюсь, что нам удастся договорится. Но попытаться стоит.

— Ты же не соизволил выслушать моё предложение.

— Сперва ты, выслушаешь моё. Итак… Легурон. Я возвращаю тебе власть над легуратом, без шума и кровопролития. А ты убираешься отсюда к гатракам…

— Кстати, интересный материал, — заметил Радех, невозмутимо разглядывая шипы на правом запястье и разминая пальцы. — Ядовитый, правда… Я прозондировал РНК-молекулы Теризы.

Талех неловко дёрнулся, но сразу взял себя в руки.

— Тогда ты в курсе, что это мы для них «смертельны», а не они.

— Какая разница. Всё равно, плохой глехам. Неподходящий.

— Зато, они наши союзники. И с вами церемониться не станут.

— Угрозы, командор?

— Констатация факта, легурон… Обдумайте моё предложение. Вы занимаете подобающее место, возвращаете Тери в норму и навсегда покидаете Снежную Спираль. И Зебра с Тигром для вас закрыты.

— Я принимаю, первое, и на своих условиях. Иначе, нет смысла.

Талех нахмурился.

— С чего вдруг?

— Ведь ты — джамрану, хоть и оруннившийся, и понимаешь, как становятся легуронами. Мой народ неспроста признал Анте и последовал за ним.

— Разумеется, наверняка он долго готовился, за твоей спиной.

— Возможно… Не только. Скорее всего, ти-иль сделал нечто выдающееся. Вытащил флотилию из какой-нибудь передряги, например.

— Или умело подсуетился в критической ситуации…

— О, кир-джаммрит! — Радех возвёл глаза к потолку. — Обязательно надо всё опошлить?

— О, эрф-джаммрут, — передразнил его Талех. — И обязательно надо романтизировать коварство?

— Мы не договоримся, — вздохнул Радех. — И Анте захватит станцию. Он ведь этого хочет?

— Да, в своих мыслях. И загребущие ручки тянутся к Ролдону, а захватнические аппетиты распространяются по галактике как суккугенты… У тебя не так?

— Я стараюсь не изъясняться полной речью, — поморщился Радех. — Но если Анте решил, значит попытается. Даром что рецессив. И ему преданы многие.

— Не все… Зубы обломает, твой Анте.

— Не спорю. Жаждешь войны?

— Нет.

— Тогда соглашайся на мои условия.

— Никогда.

— Однако… Вы же понимаете, командор, что мне придётся совершить что-то выдающееся для своего народа, чтобы вновь завоевать признание и получить власть над легуратом. Только так.

— Ерунда, — Талех скептически усмехнулся. — Вы и были легуроном. Пока не влез этот выскочка. Всего лишь вернёте своё, по праву.

— А вот и нет. Не так просто. Полагаю, Антерех пообещал иль-сад'ах галактику. Они генетически настроились. Значит, я должен предоставить им что-то, в противовес. Иначе, не все пойдут за мной. Начнут бунтовать. Произойдёт раскол. А этого мне не нужно… И вам.

— В чём проблема? Преподнесите им галактику. Допустим… Рубакх. Кажется, там никто не живёт.

— Вы смеётесь, командор? До этой галактики более двух миллионов световых лет. Это десятки циклов пути. Или вы мне подарите новые корабли?

— Не надейтесь.

— То-то, и оно. Эрф-джаммрут устали скитаться. Нам не нужны дальние перспективы. Мы хотим здесь и сейчас. И эта галактика нам подходит, как и вам.

— Не обольщайтесь.

— Насчёт себя или вас?

— Не прикидывайтесь. Кир-джаммрит скитались тысячелетия и ничего. А вы какие-то жалкие сотни циклов и уже ноете.

— Вас не заставляли покидать родной дом. А мы были вынуждены… Вот, теперь встретились.

— Вот-вот, — подхватил Талех. — Лучше бы вас оставили в озере. А то никакой благодарности.

— За что? — удивился Радех.

— Предпочли бы и дальше спать в ледяном склепе? Можно устроить.

— Благодарю, — Радех усмехнулся. — Вы и не собирались нас будить. Так какая разница?

— Там прошло триста лет. Вы могли умереть.

— Умереть можно где угодно.

— Не так бессмысленно и жалко.

— Ого! У нашего кири прорезались зубки! — Радех откровенно потешался. — Вы только подумайте. Какая ирония судьбы! Злой рок! Мы лишились дома… И надо же! Провидение вновь столкнуло непримиримые стороны! Лицом к лицу… Вероятно, для чего-то… Вы не находите, Талех?

Командор скривился.

— Сколько пафоса!.. Напрасно стараетесь. Я не склонен драматизировать, легурон. И давно снял розовые очки, по выражению землян.

— Земляне? Это такие милые и соблазнительные глехам? Видел парочку на променаде. Чуть не польстился. Такие притягательные гены…

— И слишком непредсказуемые эмоции. Оглянутся не успеете, как начистят морду. Им для этого зэ-йдэх без надобности. Кстати, о зэ-йдэхах…

— Что такое? — хохотнул Радех. — Завидуете и хотите себе такой же?

— Ваш, хм, преемник о них думал… Как о секретном оружии.

— А, это… Анте знает. Мы вместе работали над проектом.

— Но вы утаили это от меня. Во всех смыслах.

— Конечно, — на мгновение взгляд традиционалиста сделался отсутствующим. — Эта информация тоже закодирована в моей РНК… Я извлёк. Читайте.

— Приглашения мне не требуется, — заметил командор. — Я узнал всё, что нужно. Антерех не такой скрытный как вы. Он прямо-таки излучал мечты о триумфальном шествии по галактике с зэ-йдэхом в зубах.

— О, бесхитростный и беспардонный Анте… Паршивец!

— И не говорите.

— Я не такой.

— Да что вы! Неужели?

— А сам-то! Поэтому нас и тянет друг к другу магнитом. Или как магниты…

— Зачастую магниты отталкиваются.

— Но признайте, наша встреча была предопределена. Нам предначертано вместе изменять и изменяться…

Талех хмыкнул.

— Я люблю сладкое, легурон, но не в таких количествах. Всего-то роковое стечение обстоятельств и чьей-то безрассудной глупости.

— Ничего вы не смыслите, командор. Я предлагаю бок о бок править галактикой, полной разнообразной и восхитительной ДНК. Подумать только! Богатейший генофонд глехам в нашем распоряжении. И мы — в согласии. Вы — берёте, я — отдаю, и вместе преобразуем. Всё что захотим!

— А гатраки?

— Гатраки… Вот пусть они и бегут в Рубакх.

— Допустим. И чего вы ждёте от кир-джаммрит?

— Преданности. А эрф-джаммрут в долгу не останутся.

— Опасно иметь вас в должниках. Как и числиться вашим должником…

Радех коварно улыбнулся.

— Зря. Мне хочется отплатить вам, чем-то, за спасение из ледяного плена.

— Больше я такой глупости не совершу.

— Как знаете. Однако… Я всегда мечтал воссоединиться. Читал древние записи о кир-джаммрит. Изучал по манускриптам историю великого противостояния и ухода… И вот, передо мной вы, как отражение…

— Вот только зеркало кривовато и мутновато.

— Скорее, избирательно. Вас следует держать при себе.

— Да ну?! И кем вы меня видите?

— Зэ-кордэ, естественно.

Талех расхохотался.

— Да уж… Держите ваш зэ-йдэх от меня подальше.

— Но Тери уже…

— Оставьте Тери в покое! Если она превратится в традиционалистку, я сам её убью.

— Жестоко, — вздохнул Радех. — Вам вбили в головы… И как страшно себе признаться — голос джамма так же силён в вас. А будете продолжать в том же духе, он заглохнет…

— Так значит, вы не позволите ему угаснуть, превратив кир-джаммрит в приспешников эрф-джаммрут?

— Вы утрируете, командор. Я обещаю не применять зэ-йдэх к вам. Никогда. Только добровольное сотрудничество. Я — Радех Тергэрис А-Джаммар, легурон эрф-джаммрут клянусь всем, что мне дорого… Вы же читаете мои мысли. И всё ещё сомневаетесь?

— Вы говорите правду, — нехотя признался Талех. — Значит, теперь уберёте свой прибор из моей каюты?

— Не терпится от него избавиться?.. Вам придётся отвести меня к нему.

Талех загадочно улыбнулся.

— Э… Его же не выкинули…

— Нет, он в моей каюте, за силовым полем.

— Учтите, на Страннике их ещё много… Но я не собираюсь договариваться с Антерехом.

Талех кивнул.

— И не пытайся. Я вижу тебя насквозь.

— Тогда знаешь, что ждёт Анте. Составишь мне компанию?

— Посмотрим… А Тери?

— Как она захочет. Выберет кир-джаммрит, я всё исправлю. Когда доберусь до оборудования на Страннике… Итак, командор?

— Я согласен. Вы останетесь здесь, но…

— Но? — Радех сдвинул брови.

— Мы сами подберём вам дом на Млечном Пути. В самом отдалённом витке, на отшибе. С одобрения конгломерата и при содействии независимых планет. Вам даже не придётся далеко лететь.

— Как это?

— Способ, которым эрф-джаммрут попали сюда… Межпространственный вихрь. Наши учёные стабилизировали его. А значит…

— Вихрь исчез!

— Предоставьте это нам. Развернуть, направить и вновь стабилизировать. Главное, не промахнуться со временем.

Радех прищурился.

— И это не ловушка?

— Отправите туда разведчиков. Это займёт некоторое время, но результат стоит того.

— Да уж, я видел…

Экс-легурон подумал и прикинул.

— Подходит. Уверяю, мы будем добрыми соседями.

Талех подавил усмешку.

— Что ж. Теперь непосредственно к делу. Разработаем операцию по захвату Антереха и нейтрализации его приверженцев. Чтобы избежать бунта.

Радех кивнул.

— Я против террора и геноцида. Ответить должен виновный, остальные не пострадают.

— У вас есть надёжные сторонники на Сантар и других кораблях?

— Мой штурман — Далаире, несколько офицеров из старшего состава и некоторые иль-сад'ах. В них я уверен.

— Антереху вы тоже доверяли.

— При других обстоятельствах. Сейчас меня, вероятно, считают погибшим.

— Вы можете связаться с ними отсюда, тайно?

— С Далаире, на секретной частоте.

— Тогда вперёд.

— Безусловно, если мне вернут модуль и разблокируют ДНК-контроллер.

Талех подумал.

— Ладно…

— И ещё…

— Что ещё?

— На станции находятся восемь моих друзей и соратников из элитного подразделения экипажа. Ввосьмером они стоят сотни и никогда не предадут, ни при каких обстоятельствах. Разбудите их…

— Говорил мне папа, нет соперника нахальнее, чем эрф-джаммрут.

— Не иронизируйте, легарт. Анте не явится сюда без сюрприза. А мои разведчики устойчивы к любому типу патогенов и деморализующих веществ. Вы даже названий таких не знаете.

— Что ж, хорошо, — неожиданно легко согласился командор. — Один нож в рукаве хорошо, а девять лучше.

Радех слегка опешил, а потом засмеялся.

— Говорила мне мама — нет коварнее союзника, чем кир-джаммрит.

И резко посерьёзнел.

— Мы договоримся, Талех.

Вместо ответа, командор протянул руку к замаскированному сенсорному блоку и убрал энергозавесу.

— Добро пожаловать домой, Радех.

И легурон шагнул ему навстречу.

А вскоре Талех получил зашифрованное послание от Дравала, где сообщалось, что предполагаемые злоумышленники пристыковались.

 

2.8.2. — Тайное и явное

— Предлагаю по-быстрому умыть руки, — опомнился Гэбриэл, — и сделать ноги.

— Зачем? — удивился Борек.

Все, кто был в рубке, кроме землян и Рокена, принялись сосредоточенно разглядывать свои ладони и ступни.

— Это выражение такое, — пояснила Женя. — Метафора.

Девушек выпустили из каюты, но только до прибытия на станцию. Влад с Рокеном по-прежнему настаивали на фальсификации их непричастности.

— Я и так не причём! — возмущалась Ним.

— Помолчала бы, — Рокен сурово осадил подружку. — Или не ты удрала в самоволку и пыталась обчистить с подельниками сокровищницу тэрх-дрегор?.. А ты, Ева… — напомнил он Женьке, дабы не расслаблялась, — тоже причастна. Почему не побежала и не рассказала тэрх-дрегор о наших планах? Учитывая, что муж у тебя дэвхар…

— Я не стукачка! — рассердилась она.

— Это радует, — довольно ответил Рокен, чем окончательно вогнал её в ступор. — И огорчает, так как автоматически делает тебя причастной. Поэтому, лучше бы ты настучала.

Вот и пойми эту джамранскую логику!

— Но поскольку ты узнала всё последней и не сумела нам помешать, будучи усыплённой и запертой без средств связи, то виновата лишь частично.

Женька окончательно запуталась.

— Я тоже невиновен, — убеждённо высказался Гэбриэл. — Я же ничего толком не знал… Меня обманули! И нагло захватили. И потом… — добавил он. — У меня дела. Зверь! Готовься к…

— Уже не получится, — остановил его Борек, указывая на монитор. — Обложили со всех сторон.

— Стоп! Эх, надо было линять раньше…

— Откуда только они взялись, — потрясал конечностями ЗуЗоор.

Женя с Ним переглянулись. Зверь благоразумно промолчал.

Шаттлы станционного патруля всё прибывали и прибывали, пока не окружили корабль, буквально зажав в тески со всех сторон и упорно подгоняя Зверя к Ролдону-2… Перейти в таком положении на сверхскорость мог только очень-очень сумасшедший идиот. А кронпринц Гэбриэл таким не был. Потому и подкинул заговорщикам более приемлемый вариант:

— А давайте, перед стыковкой вы дружно примите это ваше зелье невидимости…

— Сыворотку, — машинально поправил Рокен.

— Да, сыворотку. И пока они будут обыскивать трюмы, улизнёте через стыковочный шлюз…

— А ты останешься отдуваться? — удивился Владислав. — И объяснять службе безопасности, откуда у тебя в транспортном подозрительное оборудование?

— Кто сказал? — ухмыльнулся разбойник. — Выскользну через мембрану в открытый космос, дождусь удобного момента и угоню Зверя.

— Ничего себе! — опешил Зверь. — Подельнички! Собираетесь меня бросить? Чтобы я за всех отдувался?! Не-е… Я первый же всех и сдам.

— И откуда в тебе это? — укорил его Гэбриэл, недоумённо чеша в затылке.

— Лучше спроси от кого, — пробурчал Зверь и переместился в подполье, то есть, в трюм — гневно сверкать глазами, в темноте.

— Спорить тут нечего, — веско заметил Рокен. — Невидимость уже не поможет.

— Это ещё почему? — не согласился Егор. — По-моему, Гэб дело предлагает.

— Посмотри-ка опять на экран, — напомнил ему Борек и приблизил обзор. — Видишь их? А маркировки? Это — служба безопасности периметра.

— Да-да, — поддержал пилота Рокен. — Сие значит, что Талех провёл расследование. Не сомневаюсь, что он даже вычислил, кто на борту. Поимённо.

— Другой вопрос, почему он начал расследование, — как бы между делом отметил Борек.

Ева принялась усиленно разглядывать шаттлы на обзоре. Ним уставилась в консоль, будто обнаружила там что-то интересное. А Зверь ушёл в глухую несознанку…

— Думаешь, Гилех с Грегори прокололись? И терх-дрэгор накрыл их с поличным? Телепатией…

— Или упустили Шердана, а тот смотался и проболтался…

— Н-да… Не следовало избавляться от дмерха. Теперь командор осведомлён и наверняка перекроет шлюзовую камеру силовым полем, чтобы и невидимка не проскочил…

Женька искренне восхитилась. Никому не удавалось просчитать Талеха. А вот на Рокена временами снисходило озарение.

— … и, вряд ли нам поможет невидимость без проницаемости. Выходы перекроют энергозавесой и нас возьмут тёпленькими, едва действие препарата закончится…

— А если всё же попытаться? — настаивал Егор. — Может, командор не такой догадливый и…

«Наивный!»

— Нет! Я не хочу рисковать своим открытием…

— Я знаю, что нужно делать, — вдруг объявил Фиримин, шагнув вперёд.

Все с надеждой уставились на него…

— Сдаться с повинной, — жестоко разбил их упования шакрен.

— Проклятый ндарим! — в сердцах выругался Хрусталёв. — Вот оно — слабое звено. Совестливый самрай-шак!

— Не торопись с выводами, — одёрнул его Моисеевич.

— Мы натворили дел и должны ответить за это, — невозмутимо продолжал Фиримин. — Вернее… За это отвечу я, и только я. Полностью взяв вину на себя…

«Какие они всё-таки рыцари!» — умилилась Евгения.

— … А вы как будто не в курсе.

— Ага, как бы прогуляться решили, за компанию, — усмехнулся Владислав. — Туристы! Блин…

— Вы ускользнёте на катере.

— Плохая идея, — нахмурился Рокен. — Тебя расколет первый же дэвхар, а нас всё равно объявят в розыск. А убегать всю жизнь я не собираюсь.

— Всю жизнь не придётся, — успокоил его Борек. — Нас быстро поймают.

— Тогда единственный вариант, — подытожил Моисеевич, — признаться всем.

— Или никому не признаваться…

— Упираться до последнего…

— Когда столько улик?

— Пусть сперва докажут!

— Бессмысленно…

— Не проще ли повиниться перед Талехом и предложить как-то исправить ситуацию? — попыталась встрять Женька, но её никто не слушал. — Уверена, он найдёт выход и заступится за нас перед коллегами…

Ним только скептически фыркала.

— А я вообще специалист по коммуникациям, — заверещал линдри.

И учёные с инженерами горячо заспорили. Наконец Гэбриэлу это надоело и он рявкнул:

— Тихо!

От неожиданности все умолкли, и даже Зверь выполз из укрытия одним глазком.

— Придётся бывалому авантюристу спасать ваши задницы, — с широкой ухмылкой заявил разбойник. — И свою заодно… Доверьтесь мне!

Все переглянулись.

— Смотрите внимательно, ребята, сейчас я научу вас заметать следы и создавать видимость.

— Что-то мне это не нравится, — неуверенно вымолвил Моисеевич.

— Ничего, понравится, — задорно пообещал Гэбриэл.

Он с головой окунулся в свою стихию, а его магнетизм подействовал на остальных. Или они просто устали…

— Перво-наперво, — принялся командовать Гэбриэл. — Надо поработать с уликами.

Рокен отдал контрабандисту оставшиеся ампулы с сывороткой невидимости, и тот надёжно их спрятал. Где находился тайник, знал лишь капитан Гэбриэл.

— А нас туда спрятать не получится? — с робкой надеждой осведомился Зуор.

— Увы, он для мелких предметов…

И Рокен мысленно попрощался с ампулами.

«Ладно, — подумал он. — На станции есть ещё. Считай, расплатились».

Так или иначе, а разбойник не прогадал.

Потом занялись оборудованием. Зверь давно бурчал, что ему забили «железяками» все нижние отсеки — грузовой и транспортный… А всё потому что установка дистанционно полностью не разбиралась. Максимум, что им удалось, это компактно свернуть щиты с решётками, а перед самым шлюзом отделить их от платформы и кое-как затащить внутрь. Так что, Зверь не преувеличивал… Оборудование загромоздило и перегородило все входы и выходы. Моисеевич в спешном порядке настроил андроидов, чтобы хоть немного разгрести эти нагромождения. А Фиримин с Егором и Владом открепили дисс-камертон, упрятали его в контейнер и перенесли на МПИГовский звездокатер.

— Надеюсь, его они обыскивать не станут, — всю дорогу бубнил Хрусталёв, пока ему не посоветовали заткнуться…

Так или иначе, андроиды с задачей справились быстро, но частично. И трюмы напоминали склад наполовину разобранных и поломанных механизмов.

— Думаю, не сразу возьмут в толк, что и зачем, — успокаивал себя Иннокентий Моисеевич.

— Если вообще поймут, — бормотал Егор.

Теперь следовало придумать легенду. Разбойник и тут подсуетился.

— План таков… — Гэбриэл проявил чудеса сообразительности и недюжинную фантазию, заставив учёных, инженера и прочих замереть с открытыми ртами.

— Слушайте дядюшку Гларка. Он плохого не посоветует. Значит так…

— А как быть с нами? — критически осмыслив, Владислав обнаружил прокол в его хитроумном плане. — Мы якобы сейчас на Ролдоне.

— Именно, — поддержал его Моисеевич. — Они быстро вычислят, если возьмутся, что мы там даже не появлялись.

— Ну-у, — Гэбриэл потёр лоб ладонью. — Будем придерживаться версии туризма…

— Правильно, — подхватила Женя. — Например, отправились в пеший поход…

— И где-то тут у нас случайно завалялась парочка рюкзаков, — мрачно пошутил Влад.

— Их утопили в озере, — на ходу сочинил Гэбриэл.

— А значит, — на лету развила мысль Женька. — Мы путешествовали к пещерам на берегу Тжумжарского озера Каньё! — она нарочно выбрала самое опасное и глубокое. — Но… Так и не дошли… И всё утопили — и плот, и рюкзаки, и…

— Сантар Дархдэнхад два! — усмехнулся Рокен. — Всё это замечательно, но как мы, нырнув в озеро, выплыли на Звере?

— А вы и не ныряли, — придумал Гэбриэл. — Мы туда залетели и вас нашли.

— И чего вы там забыли? — усомнился Егор. — Ни с того, ни с сего.

— И вовсе не с бухты-барахты, — возразил разбойник. — Зверю захотелось поплавать… Правда, Зверь?

Дух корабля молчал, и Гэбриэл повторил вопрос, швырнув в глазастую соту подшипник.

— Правда, Зверь?!

— Правда, — недовольно отозвался тот, скрылся в небытие и глухо добавил оттуда. — И с тебя реально озеро. Я там проплаваю весь день… И всю ночь.

— Вымогатель!

— А то! Должен же я поиметь какую-то выгоду с укрывательства.

— Ним! — неожиданно спохватился Борек. — Как быть с Ним? Она не летела на Ролдон.

Самой Нимрадилль похоже было на всё наплевать. Зато кое-что важное припомнила Женька.

— Бандиты! У нас есть бандиты!

В суматохе о них забыли. А между тем робин-бобинская псивилка так и торчала в ангаре, а преступники по-прежнему отдыхали в холодильнике и медблоке.

Учёные обрадовались, поблагодарили Евгению за идею, и мигом всё переиграли, загрузив наиболее существенную улику — ящик с камертоном на «Леди Марион». А Гэбриэл с готовностью примерил на себя образ космического героя, спасшего заблудшую девицу от похитителей. Хотя версию с похищением придумал Рокен.

— Типа, они умыкнули Нимрадилль, когда она патрулировала границы…

Ним такая версия не понравилась, но спорить она не стала и даже согласилась подыграть.

— Главное не переиграть, — с видом знатока намекнул Гэбриэл.

И тут же всё упорядочил, изложив проект целиком, до мельчайших подробностей. Вышла захватывающая история космических похождений лихой компании, где самому контрабандисту отводилась роль, по меньшей мере, спасителя галактики.

Все аж заслушались!

— И как вам? — самодовольно поинтересовался разбойник, обводя глазами оторопевшую компашку.

Возникла пауза, во время которой участники почему-то отводили и прятали глаза.

— Ну, и-и?.. — разочарованно протянул кронпринц.

— Выглядит как-то… чересчур, — в конце концов соизволил тактично проворчать Моисеевич.

— А, — Гэбриэл привычно развалился в кресле с видом победителя. — Неважно, как оно выглядит. Главное, убедительно врать. Сила убеждения творит чудеса. Порой люди верят в самую развесистую ложь. Всё зависит от красноречия рассказчика.

— Только поменьше пафоса и фанатизма, — попросил Егор.

— Всё равно терять нам уже нечего, — вздохнул ЗуЗоор.

— Тогда за дело!

И пока Гэбриэл мастерски подчищал и подделывал записи в навигационном журнале, Борек медленно пилотировал звездолёт по направлению к станции. В окружении эскорта из шаттлов.

— Впервые чувствую себя персоной, - признался он Рокену.

Кроме того, их беспрестанно вызывали, но они всех игнорировали, прикидываясь слепыми и глухими…

И чтобы обосновать молчание, Гэбриэл уговорил Зверя сымитировать неисправность передатчика.

— А теперь! — объявил разбойник непосредственно перед стыковкой. — Сами искренне уверуйте в свою ложь и держитесь непринужденно.

— Что ж ты не предупредил? — упрекнул его Фиримин.

Он заметно нервничал.

— Самрай-шак не умеют лгать, — огорчённо повторял шакрен, поддавшись, однако, мнению коллектива.

— Всё когда-то бывает впервые, — подбадривала его Женя своей излюбленной фразой.

— Тебе и не придётся врать, — усмехнулся Гэбриэл. — Нести пургу буду я, а ты открывай рот и поддакивай… А ты! — это Зверю. — Подмаргивай! И закрой рот, а то ещё ляпнешь, чего-нибудь.

— Есть, кэп, — обиженно буркнул Зверь.

— Ох, раскроют нас, — запаниковал ЗуЗоор. — Кого мы обманываем?!

Переживали все, даже Влад. Гэбриэл же, напротив, оставался спокойным.

— Не дрейфьте! Талех не дурак, и хотя бы прикинется, что купился, пока не разберётся, что к чему. Он же не захочет портить дипломатические отношения с моим отцом.

Гэбриэл редко вспоминал о том, что он сын короля Синдиката, но исключительно с выгодой.

— Так! Внимание! По местам! — скомандовал бравый капитан, едва впереди замаячил стыковочный порт. — Что за постные рожи?.. Улыбайтесь!

— Да уж, — Моисеевич покачал головой. — Вляпаемся мы с этим цирком по самое…

— А ты нам на что, дядя? — очаровательно улыбнулся Гэбриэл. — Задавишь всех авторитетом, как старший и мудрый.

— Связался я с вами, недоумками, старый дурак! — напоследок выругался Моисеевич, и корабль мягко пристыковался к станции.

— Считай, что пожелал нам удачи, — и разбойник подмигнул команде.

— Удачи нам! — подхватил Рокен, раздавая браслеты с избирательными мыслезаписями или РНК-раствором «не стыдных воспоминаний», как окрестила его Женька.

— Зверь! Раздраивай люки, — скомандовал капитан, подключая внешние датчики слежения.

— У меня мембраны, — недовольно отозвался Дух корабля.

— Тем более! — подстегнул его Гэбриэл, наблюдая за людьми в касках, толпящимися в шлюзовой камере. Все они разом держались за длинный металлический агрегат, подозрительно напоминающий таран, и к чему-то там примеривались.

«Эй, ухнем! Дружно!» — нежданно отозвалось в Женькиной душе.

«Наверное, группа захвата», — предположил разбойник.

— И поторопись! Не то, они лишат тебя… хм, герметичности.

Зверь издал неопределенный звук и впустил «таранщиков».

— Ну! — Гэбриэл подскочил, картинно тряхнул шевелюрой и выверенным движением расправил воротник. — Давай-ка встретим их, Зверюга. И с почестями проводим… Э! Сделай-ка глазки подружелюбнее. Живо!..

Пока капитан вёл к лифту отряд из окезов и землян под предводительством Дравала, по пути заговаривая им зубы, остальные следили за процессом. Затем Борек выключил мониторы… Если уж имитировать поломку, то основательно… И гости, в сопровождении Гэбриэла и глазищ Зверя, вошли в рубку.

— … начальник, — приветливо разглагольствовал контрабандист, — и не пришлось делать запрос на стыковку. Передатчик-то сломан…

Он незаметно подмигнул команде. А земляне и окезы правильно рассредоточились по рубке, выставив парализаторы.

— Как же вы сумели послать сигнал бедствия? — поинтересовался Дравал.

— Как… — Гэбриэл вопросительно обвёл взглядом застывшую у пультов команду… Однако все, и даже Ним с Женькой, ответили ему полными недоумением.

Зверь срочно ретировался из сот.

— Ах, сигнал… бедствия, — капитан улыбнулся начальнику службы безопасности особенной улыбкой. — Мы послали его до того как всё сломалось. Вернее, даже не мы, а…

— Мы, — поспешно вставил Зоор.

Дравал хмыкнул. А Гэбриэл деланно спохватился:

— Так чем мы обязаны такому вниманию с вашей стороны?

— Сейчас придёт командор, у него и спросите, — непроницаемо ответил Дравал, добродушно рассматривая злоумышленников.

Знакомые все лица! Окез слегка кивнул Женьке, а она нервно стиснула подлокотники. Остальные «злоумышленники» сделали вид, что их это не касается.

Между тем, один из рядовых окезов — подчинённый Дравала протянул Гэбриэлу планшет.

— Ознакомьтесь, пожалуйста, капитан.

— Что это?

— Ордер на обыск. Всего корабля — отсеков, трюмов, холодильников и любого транспорта, находящегося на борту.

Тут учёные возрадовались, что так удачно всё провернули с подставой бандитского звездолёта…

— Советую не препятствовать, — с нажимом подчеркнул Дравал.

— Конечно-конечно, мы и не собирались, — с улыбкой заверил его Гэбриэл. — И даже хотели сами предложить, потому что…

Он не договорил, поскольку в рубку прошёл командор. И естественно тоже с планшетом. Евгения немедленно постаралась слиться с креслом, но Талех едва на неё взглянул, скользнул взглядом по остальным заговорщикам и… К нему подлетел Борек, отдал честь, вытянулся и затараторил:

— Командор, докладываю, галактические бандиты схвачены, связаны и дожидаются своей участи в холодильнике, их тра…

— Стоп! Стоп! Стоп! — тормознул излияния пилота командор. — По порядку…

«Рассчитайсь!» — мысленно добавила Женька.

— Мы нейтрализовали преступную группировку! — отчеканил Борек. — Какие будут дальнейшие распоряжения?

— Вольно! — разрешил Талех и буднично добавил:

— Вы подозреваетесь в совершении противоправных деяний в зоне межпространственного вихря.

— О-о… — поразился Гэбриэл.

— Полагаю, это какая-то ошибка… — командор неожиданно подмигнул ему. — Кронпринц… И вы мне сами объясните, что здесь происходит… Пока идёт обыск.

— Разумеется, — ответствовал Гэбриэл. — С превеликим удовольствием! И даже за чашкой чая с…

— Это не обязательно, — оборвал его Талех и кивнул Дравалу. — Начинайте.

Он удалил из рубки команду безопасности, всех до последнего океза, под предлогом, что «обыскивать присутствующих не нужно…».

— Рассказывайте, Гэбриэл, — велел командор, по привычке усаживаясь в капитанское кресло.

— Значит, так, — разбойник красиво встал перед ним, на фоне погашенного экрана, и развернул словесную панораму…

Талех внимательно слушал, не перебивал и кивал, время от времени.

— … И вот, когда мы, завершив миссию (об этом отдельно и позже), летели обратно, Зверь вдруг захотел полюбоваться на планету и поплавать. Мы опустились на Ролдон….

Далее следовал увлекательный рассказ о спасении незадачливых туристов, угодивших в озёрный водоворот, по Зверевой вине, и утопивших всё своё оснащение…

— Мы же не знали, что они там… В опасности…

— Хорошо ещё обошлось без травм, — убедительно включился в игру Владислав.

Зверь обиженно молчал. И не вмешивался. Не от большого ума, а скорее ошалев от такого беспардонного красноречия…

— … Мы продолжили путь и почти его закончили, как вдруг… Это всё и началось… — Гэбриэл перешёл на шёпот.

— Что именно началось? — уточнил командор.

— Ну, эта… как её… Брокатень!.. В смысле… выброс аномальной энергии… Нас отбросило в туманность! — разбойник увлёкся, живописуя в красках и жестах, как именно «отбросило».

Он расхаживал перед экраном, подпрыгивая и размахивая руками…

— И тут!..

— И тут?

— Мы заметили… Их!

— Их?

— Ну, их… Терпящий бедствие катер…

— Калибровки полетели, — услужливо подсказал Хрусталёв. — Нас вертело как поплавок и затягивало туда…

— Туда?

— В аномалию!..

Как раз незадолго до обыска Егор эти самые калибровки из строя-то и вывел…

— Я их выручил, — просто, как бы между делом, пожав плечами, сообщил Гэбриэл и сунул руки в карманы.

— Это каким же образом?

— Лучом, — напомнил Зверь, рискнув-таки для убедительности внести свою лепту.

— Втянули катер и оборудование, — добавил разбойник.

— Оборудование… — командор оценивающе посмотрел на учёных. — А уточните-ка мне, пожалуйста, где вы на тот момент находились. Что-то я не расслышал.

— В туманности, — ответил Хрусталёв.

— И что вы там делали?.. В туманности.

— Просеивали.

— Просеивали?!.. Что?

— Туманность…

— Зачем?

— Адсорбировали элементы, — с готовностью отрапортовал инженер. — Космическим отсеивателем…

— Чем?

— Ситом, — подтвердил Моисеевич. — Это моё… гхм, изобретение. Хобби. И наше оборудование.

— Но оно, увы, повредилось, — печально заметил Егор.

— А с вами-то, что случилось? — насмешливо, как всем показалось, переспросил Талех. — Аномалия высосала вас из туманности?

Вот теперь всем стало ясно, что командор издевается, но они продолжали ломать комедию, как ни в чём не бывало.

— Это уже потом, — трагически вздохнул Хрусталёв. — А сперва напали бандиты…

— Они похитили Нимрадилль, — вмешался Рокен, незаметно ущипнув «похищенную». Ним ойкнула и лихорадочно закивала, под проницательно-недоверчивым взглядом Талеха.

— Да! — поддакнул Егор. — И собирались отнять установку… эээ, отсеиватель. Но тут подоспел Гэбриэл.

— А я бы на вашем месте хорошенько обыскал их корабль, — намекнул Моисеевич. — Может они и ещё кого-то ограбили, или чего-то…

Борек закашлялся, и хищный взор командора тотчас устремился к нему. Весьма недвусмысленно. И пилот резко попытался спасти положение.

— Я руководил операцией по захвату!

Гэбриэл прямо-таки обалдел от такого нахальства. Но, тем не менее, постановил, что сам разберётся с «выскочкой», после, и подтвердил:

— Да-да, мы их догнали, обезвредили и спасли девушку.

— Мы гнали их до самой аномалии! — воодушевлёно лгал пилот.

— Это как раз понятно, — усмехнулся Талех. — Ты-то что делал на Звере? Ловил бандитов?

— У меня выходной, — нашёлся Борек.

— А я его пригласил, — сориентировался Гэбриэл. — Мне был нужен профессиональный звездолётчик, для манёвров. На подходе к Риго-5 сильно штормит…

— Штормит, значит… — задумчиво проговорил Талех.

— Если хотите, командор, проверьте навигационный журнал, — горячо заговорил разбойник. — Он как раз исправен, в отличие от передатчика.

— Не сомневаюсь… А что с передатчиком?

— Пострадал в схватке…

— Разрешите обратиться, командор? — Дравал появился незамеченным — из коммуникационного коридора. Вернее, Зверь его засек и вращал глазами, но всем было не до него. А Дравал таким образом уловил часть разговора.

— Разрешаю.

— Когда Зверь отчаливал с Ролдона-2…

Пилот напрягся.

— … санкцию на вылет предоставили лишь на одного, капитана Гэбриэла.

— Зачем мне разрешение? — обрадовался Борек. — Я — пилот станции. У меня абонемент на все виды полётов, включая дальние.

— В таком случае, вы обязаны были доложить, — напомнил Талех, — мне.

— Вы отсутствовали, — не моргнув глазом, ответствовал Борек, — а заместитель Дмитрий…ээээ…

Тут Дравал приблизился к командору, наклонился и что-то прошептал ему на ухо. Талех еле заметно кивнул, уголки губ джамрану чуточку приподнялись, и… На этом всё.

— Что ж, — сказал он, поднимаясь с кресла, и загадочно озирая всех по очереди… Хорошо, что Женя успела отсесть и спрятаться за Фиримина, пока Гэбриэл увлечённо врал.

— Что ж… Я услышал более чем достаточно. Предварительный допрос окончен.

— Но… — начал Егор.

— Вопросы потом, — перебил его командор. — А сейчас…

— Попрошу вас проследовать в БОК, — пробасил Дравал.

— В блок особого контроля? — удивился Рокен. — За что?

Остальные заговорщики тревожно замерли. Все, кроме Женьки. Она и не представляла, что за «бок» такой. Однако нутром чуяла в этом какой-то подвох.

— Согласно предписанию.

— Чьему?

— Моему, — припечатал Талех. — По новому положению. В связи с угрозой, материализовавшейся из аномалии, объявлена чрезвычайная ситуация. Поэтому вновь прибывшие обязаны пройти усиленный карантин, независимо от рода и звания.

При этом он выразительно посмотрел на Гэбриэла и протянул ему планшет.

— Сами убедитесь.

— Ничего страшного, — попытался успокоить всех Дравал. — Пройдёмте…

Однако никто туда не спешил.

— Обычная процедура, — вздохнул окез. — Следуйте за мной.

— Куда? — полушёпотом прошуршал ЗуЗоор.

— Сначала в камеру общей дезинфекции, а оттуда…

Дравалу всё же удалось их расшевелить. И, передавая планшет из рук в руки, они изучили предписание…

«Вроде бы ничего страшного, — рассудила Женя, бегло просматривая «особое распоряжение». — Действительно, закономерная процедура для чрезвычайных ситуаций. А учитывая… Ой!».

Она задумалась, и чуть не забыла повторно вколоть себе «мыслезаписи», надавив сегментарный контур на браслете-инъекторе.

Так или иначе, не ослабляя бдительности, заговорщики проследовали за начальником службы безопасности. Женька едва успела пристроиться к Ним, а за Евой, героически заслоняя её собой, двинулся Рокен. Замыкал процессию Талех… И так уж вышло, что они втроём оказались в лифте… На жену командор внимания почти не обращал, не считая беглого взгляда. С одной стороны, это нервировало её, а, с другой… Рокену не так повезло. Едва лифт тронулся, как Талех внезапно схватил подопечного за горло, прижал к панели и холодно произнёс:

— Ещё раз попадёшься по-глупому, паршивец…

— Хырх… — прохрипел Рокен.

— Геном из тебя вытрясу, и плакала твоя независимость. Навсегда.

Женька от неожиданности вытаращила глаза. Хорошо, что эти двое, занятые друг другом, не заметили…

— Понял? — командор чуть ослабил хватку.

— Да… — выдавил из себя Рокен.

Талех отпустил парня.

— Пока что прогуляешься к офицеру по этике… Послезавтра.

— Так точно, — Рокен потёр горло.

— А теперь, делай весёлую мину… При плохой игре и… Вперёд!

Лифт остановился, и они вновь присоединились к хвосту вереницы, следуя за Дравалом. Теперь Евгения телепалась за Рокеном, а в голове у неё роились тревожные мысли от «что с нами будет?» и до «какова степень угрозы?»… И, похоже, всех, кроме провожатых, мучили те же вопросы…

Как только они очутились в терминале, их посадили в магнето-поезд и доставили к дезинфектору. А Талех дорогой куда-то подевался. Женька испытала облегчение. Так страшно было сейчас объясняться с мужем, хотя сцен он ей, кажется, устраивать не собирался.

«Он — джамрану, — в очередной раз благоразумно напомнила себе Евгения и снова загрузилась. — Уж лучше бы поорал!.. А за что на меня орать? В свои выходные могу хоть в турпоход, хоть на Луну…».

За бравурными мыслями она чуть не пропустила инструкции нового офицера, сменившего Дравала.

— Так, — вещал он. — Заходим по одному. Неподвижно стоим и по сигналу выходим в противоположную дверь. Всё ясно?

«Что ничего непонятно?» — мысленно продолжила Женька, а вслух ответила утвердительно, вместе с остальными.

Рокен что-то пробормотал себе под нос, нецензурное… Но перед тем как скрыться в камере, он оглянулся и ободряюще посмотрел на Еву. Она послала ему воздушный поцелуй. Парень улыбнулся и нырнул за прорезиненный кожух…

Затем настала и Женькина очередь. Последняя…

В соответствии с указаниями, она постояла в голубом дезинфекторном тумане внутри слабоосвещённой кабинки, пока что-то отчётливо не тренькнуло. Над овальным выходом зажглась круглая зелёная лампочка. Створка отодвинулась… Женя шагнула за пределы дезинфектора и мигом угодила в крепкие объятия любящего супруга.

— Ай…

— Попалась! — торжествующе констатировал муж.

И Женьке оставалось только гадать, куда подевались остальные…

 

2.8.3. — Допросы с пристрастием

— Сам ты попался! — у Жени случайно вырвалось.

Не то чтобы она собиралась противоречить, просто внезапно в ней проснулся боевой дух.

Янтарные глаза Талеха вспыхнули коварством.

— Неужели?

Он прижимал её к себе чересчур тесно и, наверное, как-то влиял, но Евгению уже понесло, как обычно, от нервов…

— А разве нет? Я знаю, что ты никуда не улетал, а отсиживался в шестом терминале…

«Зачем я это ляпнула?!»

Но отступать поздно.

— Во-первых, не отсиживался, а следил за…

Талех осёкся, едва не сболтнув лишнего, как Женька злорадно заподозрила. Возможно, и нет, но вид у командора сделался такой, будто его поймали на горячем…

— Так, идём, — он поспешно замял тему. — Нечего здесь торчать. У нас есть дела поважнее.

Талех быстренько впихнул жену в лифт. Она и опомниться не успела, кабина плавно тронулась и поехала вниз…

— А карантин? — таки сообразила.

— Продолжается.

— Где?

— Дома.

«Хм… Домашний карантин? Или арест…».

— А что с остальными? Тоже на карантине?

— Разумеется. В изоляторе.

— В изоляторе?!

Это слово стойко ассоциировалось у Жени с офицером по этике. Она так встревожилась, что не сразу заметила как они вышли из лифта и направились дальше по коридору.

— А…эээ… За что?

— Что, за что?

— В изолятор.

— В карантинный, — уточнил Талех, — а не экзекуционный.

— А-а…

«Называется, почувствуйте разницу».

Как жутко… Джамранские изоляторы в сознании землянки ни с чем хорошим не связывались… Один гатрак!

Вдобавок Женька заметила, что они куда-то не туда идут… Может, он и её заманивает?.. В изолятор!

— Э-эй! Постой!

Она резко затормозила, а поскольку Талех держал её за руку, то и его дёрнула на себя. Командор был сильнее, поэтому остался стоять, где стоял, а Женька не удержала равновесие и влепилась в него.

— Осторожно, — он поймал её. — Что с тобой?

— А мы вообще куда?

— В твою прежнюю каюту.

— А почему не в нашу? — испугалась она.

Талех аккуратно отстранил жену, поставил перед собой и бережно отряхнул с неё невидимые пылинки.

— Мне что, больше туда нельзя?! — запаниковала Женя.

— Ничего такого, — он улыбнулся. — Просто домой лучше сейчас не ходить… Там дэвхары, техники… И не только.

— Почему? — прошептала она.

— Я тебе потом объясню. Ладно?

Женя растерянно кивнула.

— А теперь пошли…

Уже в каюте Евгения успокоилась, заметив, что Талех перенёс сюда не только кое-какие её вещи, но и свои, а также общие. Например, кораблик с брачным кристаллом. Сейчас он стоял на полке в спальне…

«Ну, здравствуй, дом, милый дом», — пробормотала она.

— Что? — переспросил муж-командор.

— Это не тебе, а каюте, — буркнула она и с размаху плюхнулась на кровать.

Талех задумчиво посмотрел на жену и неожиданно одобрил:

— Правильный выбор.

И подсел рядом.

— А теперь давай избавимся от… лишних предметов.

Ловко снял с неё браслет с мыслезаписями, с минуту разглядывал его, а после зашвырнул в кресло.

— Интересная штучка… Не находишь?

— Нахожу, — хмуро ответила Женька, лишившись последнего оплота телепатической неприкосновенности.

«Моя голова — уже не моя крепость».

— Он тебе не подходит, — заключил Талех.

Женя обрадовалась, что подарок Эшесса спрятала ещё раньше. Иначе, за него не ручалась. Но, едва ли змейка наггира напала бы на собственные заламинины в крови мужа…

«Ух, если вдуматься…».

— Грубая работа, — продолжал командор. — Дилетанты. Хоть бы воспоминания порядочные записывали. А не о позапрошлогодней гулянке у Хала…

«Ой!»

Видать, Женька ошиблась насчёт «нестыдных» мыслей. Или только ей достались приличные — о прогулке в туманности…

— … Тут поневоле заподозришь. А тэрх-дрегор давно этим не пользуется, предпочитая блокирующие инъекции.

«Где-то прокололись мужики», — огорчённо подумала Женя. — «Или не тем и не туда наложились. На что они рассчитывали?»

— А ты на что? — спросил Талех, мирно изучая её.

— Я… Ничего не знаю, — прошептала она, опустив голову.

Стоять до последнего!

— Я о балагане-маскараде у нас дома, — пояснил он.

«Н-да, осечка».

Женя, честно говоря, уже и запамятовала…

— Ты про манекен?

— А заодно про Боба, парик и коммуникатор.

Она вздохнула.

— Ну-у, как бы тебе сказать…

— Начистоту. Желательно.

— Это была… шутка.

— Нет, — он выразительно мотнул подбородком в сторону кресла.

— Ладно, не шутка, — она вздохнула, помня о беззащитности своих мыслей. Одного укола РНК-раствора не хватало надолго, а последнюю инъекцию Женька делала ещё до лифта.

— Я думала, ты улетел на неделю, как минимум. Рассчитывала вернуться и убрать за собой, пока Боб дежурит.

— Ты хотела меня провести?

— Да не тебя вовсе! — вспылила она. — А этого… олуха, дежурного офицера… Если решит проверить, а я, эээ, в туристическом походе…

— Не помню, чтобы кто-то запрещал тебе ходить в походы на Ролдоне, — нахмурился Талех и добавил:

— Офицер наказан, за твою «шутку» и собственное ротозейство.

— Я не хотела, — заявила Женя.

— Ох, Ева, мы оба знаем, что это был за туристический поход.

— Можешь копаться у меня в голове, но…

— Не сейчас. Действие генома телепатии закончилось. А я зверски устал от всего. И хочу совершенно другого.

— Чего? — насторожилась Евгения.

— Ты знаешь…

Талех обнял её и зашептал:

— Я соскучился. Мне нужен обмен… И тебе тоже… Нам…

— Неужели?.. Не сейчас…

— Дразнишься?

Женя фыркнула.

— Да нет, дорогой, обмен с тобой — мечта всей моей жизни.

Как бы там ни было, она тоже скучала. Но темпоральные махинации Талеха отбивали всякое желание… Наверное…

«Ладно… Обмен так обмен. А потом… Я покажу ему! Гатракскую мать и джамранского отца…».

Всё-таки полезно иногда ввязываться в провальные авантюры. Отлично ставят на место голову! О бегстве в прошлое или путешествиях с кводилоидами Женька больше и не помышляла.

— Серьёзно? — он лукаво смотрел на неё.

— Без шуток, на этот раз…

Почему-то именно Женя сделала первый ход, рванув на Талехе магнето-застёжки.

— Избавимся от лишней одежды, заодно.

Джамрану опешил и позволил стянуть с себя куртку. Рубашку скинул сам… А его сапогами Женька запустила в переборку. Туда же полетели её сапожки, брюки и всё остальное…

— Стоп! — Талех проникновенно заглянул ей в глаза. — Притормози…

— Поздно, мы уже голые, — ответствовала Женя, прижимая его запястья к матрацу.

— Хм… — Талех усмехнулся. — Тогда… Тебя ждёт сюрприз.

— Всего один?.. Обожаю сюрпризы! А какой?

— Обмен по-джамрански.

— Э-э… А чем же мы раньше занимались?

— Обменом, но не совсем типичным для джамрану, а с элементами человеческого… Как это правильно произносится?.. Сэ-ха-са…

— Секса, — машинально поправила Женя, снова удивляясь, насколько разнятся эти понятия у землян и джамрану.

— А вообще-то, я думала, что мы занимались любовью, — запоздало обиделась она, озадаченная в очередной раз.

— Как это «заниматься любовью»?! — возмутился Талех. — Любовью можно наслаждаться, творить, упиваться, превозносить любовь репликацией, переплетая гены, пылать от страсти… А заниматься… — джамрану поморщился. — Пошло… И какой идиот такое придумал? Лучше тогда сэ-ха-ж…

Женя не удержалась и прыснула.

— Ничего смешного, — нахмурился он в ответ. — Без слащавой обёртки — по крайней мере, правдиво… В том смысле, в каком я…

— Талех! — перебила она. — Мне нравится, что вы джамрану такие разговорчивые в процессе сэ… обмена, но, по-моему, ты просто дурачишься и дуришь мне голову.

— Конечно, — муж отозвался лёгким смешком. — Уже задурил.

Тут Женька с удивлением обнаружила, что в ходе словесной пикировки они как-то незаметно переместились и существенно сблизились, лёжа на боку лицом друг к другу.

— Спокойно, — велел командор. — Это допрос с пристрастием.

Евгения захлопала глазами. Иногда РНК-сыворотка и не такое вытворяла с переводом…

— Как интересно, — хихикнула она. — Теперь я понимаю, как это по джамрански… С пристрастием!

— Это не смешно, — ответил Талех, прижимаясь к ней всем телом и сильнее вдавливаясь в некоторых местах, — но приятно.

Ладонями он поглаживал ей плечи, спину, ягодицы…

— Будешь спрашивать?.. — прошептала она.

— Может быть…

— Или читать мысли?

— Не думаю…

— Тогда что?

— Внедряться в молекулы памяти.

«Так жёстко и откровенно».

— А как?

— Посредством элонгационного препарата для сканирования значащих кодонов мРНК…

— О… Я поняла! Он конфликтует с геномом телепатии?

— Верно.

— Да-а? И когда ты успел ввести этот свой препарат?

— Заранее… Теперь активирую. В одностороннем порядке.

— Ничего себе…

— Потребуется несколько часов тишины.

Кажется, так он деликатно советовал ей заткнуться.

— Э… Так я и знала, что джамрану делают это иначе, чем земляне… Инициация, элонгация… И я не прочь поучаствовать.

— Ты — человек, а не джамрану… Просто лежи и наслаждайся, пока я…

— Даже так?

Женя нахмурилась. Настолько резко Талех ещё никогда не разграничивал — человек и джамрану… Обычно, он говорил — «землянка».

— Как бы ни так! — она упрямо попыталась высвободиться из объятий, напоминающих захват. — Если тебе не нужно спрашивать, тогда спрошу я. У меня как раз накопились вопросы…

— Нет, — простонал Талех. — Я так не могу.

Он внезапно выпустил её, отстранился и сел. Женька последовала за ним, как ванька-встанька.

— Что-то я не поняла…

— Что тут непонятного? — сдавалось, он испытывал некий дискомфорт. — Я — дэвхар. Это моя обязанность — выуживать полезную информацию из РНК неблагонадёжных. Через обмен… с подозреваемыми…

— То есть… — Женя потихоньку офигевала… — То есть, это и впрямь допрос? Это допрос?! Вот так…

Её захлестнуло злостью.

— Ну да! Конечно! У вас джамрану всё через постель!

— Почему? — удивился он. — Не обязательно. Можно и в кресле, и на столе, и стоя… Просто в кровати удобнее. И… Ты ведь моя жена.

— Вот именно, — силы вдруг оставили Женьку, она сгорбилась, обхватив колени и всхлипнула. — Я твоя жена… У нас семья! А ты…

— Тэрх-дрегор — превыше личного, семьи и государства, — отчеканил командор и вздохнул. — Я должен, Ева… Предназначение дэвхаров.

— В чём? Со всеми трахаться? — она в упор глянула на него, и он поморщился…

— Зачем же так…

— Как? Ах да! Я и забыла! У джамрану нет секса, а только эта, как её, сексдукция… Хрен редьки не слаще!

Евгения не знала, как уж оно там перевелось на джамранский, но Талех слегка озадачился и проговорил:

— Полагаю, наше генетическое влечение цивилизованнее вашего полового инстинкта.

— О, да! Кто бы сомневался! Зато мы не облизываемся друг на друга как на ходячие ДНК-комплексы.

— Мы тоже не делаем так, — спокойно ответил командор. — Не облизываемся…

Женя сердито дунула и сдула волосы со лба.

— И друг на друга, и на вас тоже. Мы — реформисты. Для нас существенна личность генотипа, и лишь потом сам генотип.

«Заливай, заливай…».

— Но именно для вас зачастую не всегда… Я заметил, как некоторые из ваших особей частенько оправдывают своё влечение, хм, гормонами…

«Что верно, то верно», — подумала Женька.

Она терпеть не могла подобных формулировок и оправданий.

— Я правильно озвучил это понятие?

— Правильно, но…

— Это конечно не про тебя. Тебя лучше брать на интерес… Любопытство — твоё слабое место.

— Ха! Слабое место… Это жажда познания. И она велика.

— Аи! Я не говорил, что это плохо. И радуйся, что я твой муж. В данной ситуации.

— А это, каким боком? — Женя изумлённо воззрилась на него.

— Если бы я не был твоим мужем, по-джамранским законам, тебя допрашивал бы мой коллега.

— Другой дэвхар?!.. Не-ет… Погоди! — она схватила его за руку. — А парни? Их тоже? Не-ет…

Внезапно её разобрал смех.

— Как можно?! — искренне возмутился Талех. — Мы не изверги. Для них бы вызвали дэвхара-женщину… Жаль, поблизости таких нет. У нас мало времени.

— А как же Ним? — Евгения даже огорчилась.

— Ним… Её допрашивают, — неохотно ответил командор и коварно опрокинул Женьку на кровать. — Давай ненадолго представим, что я тебе не муж… Часа за три управлюсь. Хорошо?

Женя представила.

— Ладно… Только я тоже буду допрашивать тебя, по-землянски… И замучаю вопросами!

— Не стоит…

— Нет, стоит. У нас равноправие! Забыл?

— К сожалению, нет… — и заметив, как она нахмурилась, с улыбкой поправился. — Иногда.

— А раз у нас равноправие, то и допрос будет… эээ, перекрёстным…

Теперь нахмурился он.

— Ой, нет! Тогда пришлось бы звать свидетеля, — Женя хихикнула. — Взаимным и двусторонним.

— Извращенка!

— От извращенца слышу!

— Хотя… Попробуй. Но предупреждаю, скоро тебе расхочется говорить.

— Значит, я спрашиваю первая, пока в состоянии, — заявила Женька, невзирая на шаловливый хлыст и настойчиво проникающие повсюду пальцы командора. Она зажмурилась и торопливо выпалила:

— Это ты подстроил временную петлю…

— Та-ак, — хлыст и всё остальное моментально оставили её в покое. — Это вопрос или утверждение?

— Полу… Не увиливай и отвечай.

— Что ж… Вижу, ты пообщалась с Шерданом. Болтун треклятый! Я загоню поганца в ловушку и спалю на нём балахон. Виртуально.

— Да хоть на виртуальный гуляш разделай! Что мне Шердан? Мне всё равно. Я жду ответа от тебя. Это так?

— Возможно.

— Зачем?.. То есть… Почему? Так… Ты не спросил меня.

— Я всего лишь избавил тебя от нелёгкого выбора. Даже при удачном раскладе, неведение — лучший вариант. Я ведь понимал, какой это соблазн…

— Это я уже слышала. Дмерхи тоже изучали психологию джамрану. Как по мне, так они слишком хорошо о вас думают, даже при всеобщей неприязни. Где правда?

— Правда… Хочешь правды? Я — коварный, плохой, злой джамм хотел забрать всё себе… Но, не такой уж и скверный… Я великодушно вернул другую тебя в семью. Хотя мне так понравились обе… К сожалению, не мог жениться на обеих, по-джамранским законам…

— Издеваешься?

— Чуть-чуть.

— Ты ведь не доверял моему выбору?

— Немного, — признался Талех. — Я хотел, чтобы ты осталась. Однако…

Он испытующе смотрел на неё.

— Что?

— Могло ведь и не сработать. Тогда бы ты осталась здесь, в одном лице… Без вариантов.

Женя настолько поразилась, что сперва и не знала, что сказать.

— Но… дмерх не упоминал про неудачу.

— Дмерхи много чего не говорят. Я не мог допустить, чтобы ты страдала…

И кто из них прав?

— Я и так страдала… Без семьи…

— И до сих пор страдаешь?

— Ну… — она подумала. — Нет… Зная, что для них я с ними… Но я скучаю!

Периодически на Женьку накатывало, и тогда они никого не желала видеть, или шла в бар к Халу.

— В случае неудачи ты бы переживала ещё сильнее и винила бы себя. А так… Вроде как судьба распорядилась. Винить некого.

— Но я-то в курсе, что это не судьба!

— Теперь, — сурово заметил Талех. — И лишь потому, что некоторые не держат языки за зубами или, что у них там, и за чем.

— Ты принял решение за меня!

— Зато и вся ответственность на мне. Я готов искупить… Как угодно, но… Пойми, Женя, — Талех мягко привлёк её к себе. — Решение надо было принимать быстро. А ты бы терзалась дилеммой. А дилемма — это страшная штука, особенно, когда выбирать приходится из двух зол… Я-то знаю, как никто другой… Вот и у меня всем дилеммам дилемма…

Она неловко уткнулась ему в плечо и глухо произнесла:

— Так расскажи об этом…

И командор неожиданно рассказал. Женя узнала всё, что произошло на станции за время её отсутствия, включая зэ-йдэх. Они так и сидели, обнявшись. Вернее, Талех прижимал её к себе, крепко обхватив, а она пристроила голову ему на грудь.

— Неужто эрф-джаммрут — такое зло?

— Ты и не представляешь.

— Но Радех сказал вроде, что трогать никого не собирается.

Талех усмехнулся.

— Теоретически. Но я ему не верю. У джамрану не бывает абсолютного «да» или «нет». Даже в искренности всегда есть подвох. Я пока не до конца разобрался, но у меня дурное предчувствие. Нельзя им доверять.

— Столько циклов прошло… Вдруг они изменились?

— Думаю, не очень. Возможно, в чём-то, но в целом — такие как и прежде. Пожалуй, я тебе объясню, чтобы иллюзий не осталось.

— Объясни, — Женька приподняла голову, заглядывая ему в лицо. Талех, как всегда, выглядел непроницаемым, и лишь в глазах мелькнуло что-то…

Неуверенность? Беспокойство?

— Если ты после этого от меня не сбежишь. По земным законам…

— Ха! Не дождёшься.

— Итак… Различия эрф-джаммрут и кир-джаммрит гораздо значительнее и глубже, чем шипы на предплечьях, асаро и прочие генетические опыты.

— В мировоззрении?

— Не только. Это всё генетика… В какой-то момент эволюционная линия раздвоилась и эрфкир-зэ разделился на подтипы. Нас разобщило то, что призвано было объединять. И отразилось на многом… Первое — обмен. Если коротко… В основе генетического контакта лежат два основных процесса — генетическая отдача и генетическое внедрение. Оба взаимосвязаны и важны. Но если кир-джаммрит нацелены в основном на отдачу партнёра, то эрф-джаммрут на внедрение… В переводе на человеческий язык мы предпочитаем брать, они — отдавать.

— Вы кажетесь хуже, на первый взгляд, — заметила Женя. — Исходя из человеческих стереотипов. В чём подвох?

— Реформистов, прежде всего, интересует сам партнёр, как генетический субъект. Они стремятся познать его гены и насладиться ими, и для них он ценен сам по себе. Безусловно, при этом они и внедряются, но не стремятся завладеть партнёром целиком, преобразуя его под себя. Изначально они изменяются, соблазняя…

— Как же, помню. «Изменись сам и соблазни другого». То же ты чувствуешь по отношению ко мне?

— Я люблю тебя… Твои гены. Иногда экспериментирую, конечно, но мне ты милее как есть. Я не собираюсь лепить твой генотип по своему образу и подобию. Ты — сама по себе и это ценно. Поэтому кир-джаммрит видят партнёров даже в землянах и линдри, или в представителях других видов, относительно совместимых с ними…

— Таким образом, реформисты манипулируют партнёрами, используя их же гены…

— Их достоинства, недостатки и слабости, самозабвенно наслаждаясь этим. Сперва берут, а потом и отдают сторицей.

Да уж, Евгения это прочувствовала, на собственной шкуре.

— Замечательно! А традиционалисты?

— У этих иной подход. Они активно внедряют свои гены, намного энергичнее, чем берут. Охотно изменяют и подстраивают под себя партнёров. Им не важен чужой генотип, их не возбуждает чья-то уникальность. Главное — материал, из коего интересно ваять. Так они постоянно реализуются через других, деструктурируя и создавая всё, что им угодно, внедряя собственные гены. В переводе на человеческий язык…

Талех наморщил лоб.

— Точно, — подхватила Женька. — Есть выражение — «ты любишь не меня, а себя со мной».

— Очень похоже, — согласился Талех. — Сперва внедряются, как бы во благо партнёра… «Соблазни другого, изменив его» или «измени другого, соблазнив его». А затем… Твори с ним, что захочешь. Обольщая генетической структурой и образом жизни. Потом-то они берут, с лихвой. Такая отдача им слаще.

— С помощью зэ-йдэх?

— И этим тоже…

— Я поняла. Реформисты вовсю пользуются слабостями и достоинствами других. Традиционалисты внедряют эти достоинства и слабости с выгодой для себя… Занятненько…

Женька почему-то вспомнила «кольца всевластия» и… Гатраков! Вот только нормальные гатраки — собиратели генов, а эрф-джаммрут…

«И сеяли они свою ДНК по всей вселенной!.. Ну-ну».

Внезапно, её осенило.

— А генетический массаж?

— Массаж? — переспросил Талех.

— У эрф… как их там… Есть генетический массаж?

— Разумеется… У нас он тоже разный. Кир-джаммрит излечивают, формируют и совершенствуют преимущественно за счёт собственных ресурсов реципиента. Например, восстанавливая повреждённые гены или реплицируя здоровые, а свои используют в качестве реагентов и катализаторов. Эрф-джаммрут стремятся целиком восполнить дефектные цепочки своими генами. И надо согласиться, они великолепны в своей самоотдаче.

— Это не хорошо и не плохо, — заметила Жена. — Вы — как отражение в зеркале. Вроде то же самое, но левая сторона меняется на правую, а правая — на левую…

Талех как-то напрягся.

— Что? Я не то сказала?

— Наоборот. Ты очень верно подметила… Отражение… А теперь, самое печальное, для вас. В силу пристрастий и генетического инстинкта, эрф-джаммрут воспринимают прочие виды и расы исключительно в качестве генетического материала. Все, кроме джамрану, для них не разумные существа со своими мыслями, чувствами, желаниями и соображениями, а ходячие и говорящие цепочки ДНК, изменяя и потребляя которые следует наслаждаться.

— У кир-джаммрит не так?

— Не совсем…

— Хм… Иногда мне кажется, что те же яйца, только в профиль…

— Ева…

— А ты вроде намеревался меня допрашивать, посредством сексдукции.

Талех отстранился и потрясённо уставился на жену, и с каждой секундой взгляд командора становился всё изумлённее. Этакая смесь разных оттенков недоумений…

— Действительно, — сконфуженно выдавил он. — А вместо этого, ты допрашивала меня… Как тебе удалось?

— Понятия не имею… — Женя и сама растерялась…

С ней что-то творилось. Она так внезапно ощутила… Гены мужа! И острое желание впитать в себя ещё больше. Поглотить его целиком. Внедриться, забрать, измениться, изменить и… Он представлялся ей особенно сладким. Слаще, чем все остальные, с кем она контактировала ранее… Потому что он принадлежал ей, был частью её… Строительным генетическим материалом…

Не помня себя, она целовала его губы, глаза, волосы, ключицы…

Кажется, Талех был ошарашен… Ненадолго. Потому что мгновенно принял условия поединка, схватил, повалил и с тихим рычанием вошёл в неё…

— Я хочу тебя… допросить, — исступлённо заявил он, погружая их в терминационный соблазн, и добавил, нежно:

— Не как дэвхар, а как… муж…

— И не смей останавливаться, — предупредила Женька, — а то…

Договорить она не успела, и её стремительно оплёл хлыст.

— Только… — голос командора срывался. — Элонгационные вещества действуют… Я прозондирую твою… мРНК… подноготную…

Допрос закончился лишь через несколько часов.

— Ну, и многое ты узнал? — поинтересовалась Женя, валяясь на кровати и наблюдая, как одевается Талех.

— Достаточно, — улыбнулся он.

— Но учти, я тебе ничего не говорила…

— Конечно.

— И ещё… Ты забыл.

— Что?

— Рассказать о своей дилемме.

— Допрос окончен. Не так ли?

— Э-э, нет. Я чувствую… Тебя что-то гнетёт.

Талех помрачнел.

— Наверное, ты должна знать, — глухо сказал он, отвернувшись к иллюминатору. — Это касается нас. Всех касается… Целой галактики. Я в сложном положении, Ева. Безвыходном… У меня выбор, из двух зол. Либо позволить эрф-джаммрут незаметно вершить трансдукцтивный террор над нашей галактикой. Либо совершить геноцид самому, уничтожив эрф-джаммрут.

— Выбери третье — не позволяй им творить этот, как его, сексдукцтивный террор.

Талех посмотрел на жену, и взгляд его потеплел.

— Только если избавлю галактику от эрф-джаммрут, навсегда.

Евгении не понравилась такая постановка вопроса, и она отчаянно соображала, чем может помочь.

— Да, кстати, — вспомнил Талех, — что я узнал… Судя по состоянию твоих хромосом, ты принимала запрещённый препарат. Остаточный след телепатического генома… — он протянул ладонь и выразительно пошевелил пальцами. — Давай-ка сюда.

Женя вздохнула, подтащила к себе куртку и залезла в карман… Тем временем, Талех отвлёкся, натягивая сапоги… Она прикинула.

«Он же не пересчитывал таблетки, в самом деле».

Потихоньку откупорила цилиндрик, незаметно отсыпала в карман немного и плотно закупорила.

— Держи…

— Сколько ты приняла? — Талех хмурился, забирая у неё упаковку.

— Немного… Две, или три… Дважды.

— Как голова?

— Да всё нормально! А что?

— Больше так не делай, — он убрал цилиндрик в карман и застегнул ремень. — Иначе, отправлю к офицеру по этике… Или нет, лучше сам…

— А ты не теряй, чтобы такие как я не подбирали.

— Надо было сразу отнести в генетическую лабораторию, Гилеху.

Евгения хмыкнула, а муж расценил это по-своему и присел на кровать.

— Это серьёзно, Женя. И опасно. Не любой джамрану, а тем более землянин, может принять этот геном без последствий. Он показан лишь тем, у кого есть предрасположенность. Для прочих действие генома непредсказуемо. Чтобы не возникало осечек, мы проходим кучу тестов и сдаём анализы, в интернате. И каждому выдают индивидуальный список, с рекомендациями.

— Если нет предрасположенности, геном не подействует?

— И с гатрачьей дозой не получится читать мысли. Обычно у джамрану имеется рецессивный ген телепатии, сыворотка лишь переводит его в доминантный и усиливает, на время. Но у некоторых он чересчур ослаблен генотипом джамма или отсутствует. Тогда искусственный геном не подействует. Зато побочных эффектов вызовет массу. Потому, не трогай! Уяснила?

— Так точно.

«Ура-а! У меня — предрасположенность…».

— Сдаётся мне, — подозрительно заметил Талех. — Ты уяснила что-то не то.

Он был прав, а Женя благоразумно промолчала.

— Вот, возьми, — командор вернул ей коммуникатор. — Растеряша!

Талех собрался уходить.

— Ты надолго? — поинтересовалась Женя, накидывая халат.

— Не знаю. Вероятно, до утра… Помни уговор. До моего возвращения ни шагу из каюты. Это приказ.

— Есть, капитан-командор!

— Скоро пришлю Боба, охранять тебя, и ещё кого-нибудь, сторожить Боба.

Перед тем как уйти, Талех её поцеловал. А Женька, едва сомкнулись переборки, заметалась как лань в клетке.

«Что же вы натворили, ребята?! И что с нами теперь будет?!»

Слишком тяжко — волноваться сразу за всех! За горе-учёных заговорщиков, за Ним, Теризу, Талеха, и даже за Шердана. Вот уж, самый непутёвый и болтливый из балахонов!.. Свалился на её бедную голову…

Евгения уселась перед компьютером. Включила питание и запустила видеослежение…

 

2.9.1. — Друг мой…

Когда Далара вошла, Антерех стоял вполоборота к иллюминатору, скрестив на груди руки, и задумчиво уставившись в никуда…

— Рапорт, иль-сад'ах, — сухо доложила Далаире.

Она упорно не звала его легуроном, скрывая осуждение и негодование за маской сдержанности и отстранённости.

— Оставьте там… — неопределённо кивнул Антерех и даже не обернулся. — Потом посмотрю.

Далара швырнула планшет на стол, и собралась уходить…

— Ты меня ненавидишь? — тихо спросил легурон.

Она развернулась и неожиданно встретилась с ним взглядом. Теперь он подошёл так близко… Штурман попятилась и упёрлась спиной в переборку.

Антерех усмехнулся.

— Всё настолько плохо?

— А ты как думаешь? — Далаире скрипнула зубами, ярость грозила прорваться наружу, когда он так смотрел на неё. — Ты бросил Раде!

— Не торопись кидаться обвинениями. Мы не слышали позывных… Его модуль сгинул. Как ти-иль я принимал решения, в отсутствие капитана.

— Надо было лететь за ним!

— Я не мог рисковать флотом, ради одного модуля.

— А он бы рискнул! — презрительно выплюнула Далаире ему в лицо. — Он был настоящим легуроном, а ты…

— А я? — он угрожающе подступил к ней, и штурман выставила шипы.

— Не приближайся! Только посмей дотронуться…

Анте отшатнулся… Такое уже случалось однажды. Когда десять циклов назад он, замирая от предвкушения и запинаясь от волнения, попросил её стать наставником. Она рассмеялась лукаво, небрежно взъерошила ему светлые волосы и шепнула, почти касаясь губами уха: «Не глупи, малыш…»… И отказалась. С тех пор он не сдавался, а она… Теперь же Радеха нет рядом, и соблазнить её будет намного проще… Наверное?

— Из-за тебя его нет с нами! — ещё одно обвинение, брошенное ему в лицо.

Антерех гневно сжал кулаки, но внезапно расслабился и усмехнулся.

— Из-за меня… Да ты сама драпала в ту воронку, как полоумная! И упрашивать не пришлось.

— Я думала, там выход… — Далаире нахмурилась.

— Это и был выход, — жёстко заявил легурон. — А Радех так и так сгинул. У него, видите ли, жажда исследования! И куда она его завела?.. А я привёл вас сюда и обеспечу вам лучшее будущее.

— Соблазнишь галактику? — рассмеялась Далаире. — Какой прыткий! Ты и меня-то обольстить не в состоянии, а туда же!

— Отныне, я твой иль-сад'ах, — торжествующе заметил он. — Могу приказать…

Далаире снисходительно улыбнулась:

— А, знаешь… Мне жаль тебя. Ты всё тот же избалованный мальчишка, желающий получать конфетки по первому требованию. Ты ничему не научился, Анте…

— Себя пожалей, — Антерех осклабился.

— Нет, Анте, — Далаире вздохнула. — Я всё ещё люблю тебя, несмотря ни на что… Не могу забыть нашу дружбу. И мне больно видеть, во что ты превратился… И ещё больнее увидеть твоё падение… Рецессиву не справиться с легуратами…

— Падение?! — он расхохотался. — Как бы ни так…

Она ни о чём не подозревала.

— Да, Анте, — грустно заметила Далара. — Да… Но даже в момент позора я останусь с тобой. Переживать и страдать вместе… Потому что помню ясноглазого малыша, товарища по играм… И тогда, — она скривилась. — Тогда, возможно, я утешу тебя. Ты получишь свой обмен, только таким способом… Подумай.

Слишком унизительно и обидно слышать такое от Далаире…

— Займитесь своими обязанностями, штурман, — холодно ответил легурон.

— Есть, ти-иль-сад'ах, — не преминула уколоть напоследок, прежде чем скрыться за переборкой.

«Ничего, — подумал он. — Тем слаще покажется обмен, когда я подчиню её и воспользуюсь».

Антерех был в этом уверен. Теперь. Ведь у него — зэ-йдэх. Только бы заполучить вожделенный генокод, открывающий путь к успеху и безграничному внедрению…

«Ох, уж этот Раде, с его предусмотрительностью».

Но Анте не унывал. За время службы ти-иль, он настолько изучил повадки и усвоил привычки Раде, что почти не сомневался… Радех всегда творчески подходил к шифровкам. Вряд ли это простая комбинацией цифр или гено-символов. Скорее всего, что-то сложное, красиво обставленное и романтичное…

«О, Раде! В этом твоя беда…».

Антерех мыслил проще, но дальше, и буквально просчитывал Радеха на ходу, посмеиваясь над вывертами бывшего легурона.

«Ты — для меня предсказуем, Раде. Я — нет. И мне надоело прятаться в тени».

Антерех искренне полагал, что достоин большего.

Он вернулся к столу, где сидел до того, как вошла Далаире, и просматривал капитанские планшеты… Взгляд непрошено упал на рапорт штурмана, и рука сама потянулась… Антерех отдёрнул её, будто обжёгся, и стиснул пальцы в кулак… Искушение так велико! Там наверняка отпечаток её генов…

«Не расслабляться! Не сейчас!»

Не вспоминать прошлое… В детстве, генетические прятки были их любимой игрой. По еле заметному ДНК-следу, оставленному в самых немыслимых местах, они искали друг друга. И маленький Анте безошибочно находил Далаире. Её сладкие гены он чуял даже «через три переборки», как посмеиваясь утверждал отец…

Радех, Далаире и Антерех росли вместе. Они познакомились, когда Анте исполнилось цикла три-четыре. Его отца перевели в головной сектор, тогда ещё космической станции из объединённых легуратов на орбите Нагарии. Поближе к тогдашнему легурону.

Раде был старше Далары на цикл, Антерех — младше Далаире на пять. Старшие присматривали за малышом, в качестве пруж-тиидх. К тому же, их родители служили вместе. Детей частенько оставляли втроём, когда взрослые отправлялись в экспедиции… Сколько весёлых и познавательных часов провели они вместе за играми, учёбой и тренировками. Но однажды… Детство кончилось. Родители отправились в экспедицию и не вернулись… Горе ещё сильнее объединило подростков и одинокого растерянного ребёнка…

Позднее, детская привязанность переросла в нечто большее — крепкую дружбу, поддержку, заботу и… Антерех обожал Далаире. Он гордился и восхищался старшими товарищами — их бесстрашием, находчивостью, благородством и бесшабашностью. Ярко-выраженные доминанты Раде и Даларе пренебрегали правилами. Обычных границ для них не существовало. Они добились неординарных успехов, и попали в группу самого легурона. Главный иль-сад'ах тщательно отбирал кандидатов. Он сразу заприметил выдающиеся заслуги Радеха и положил глаз на Далаире… А Далара…

Далаире его не выносила!..

По уставу глубинные контакты между навирами запрещались. Дозволялось лишь поверхностное генетическое изучение друг друга. Также строжайше воспрещались близкие контакты среди учителей и учеников, и тренеров. Только наставник имел право становиться сё-мерех подопечных и целенаправленно их к этому готовил… Или, в определённых случаях, передавал это право наставнику смежной группы — кено-дир. Наставники всегда работали в парах — мужчины с женщинами.

Но именно Радех инициировал Далаире, первым поднявшись до А-Джаммар. Он нарушил устав, дабы оградить свою пруж-ти от посягательств ненавистного легурона. И помимо этого, ничего, кроме горячей дружбы между Даларе и Радехом не намечалось… Анте восхищался смелостью друга и превозносил его за отвагу… И Радех пошёл до конца. Он вызвал наставника на соперничество и спровоцировал генетический поединок…

Так Раде стал самым молодым легуроном в истории легуратов, и его даже признали без проблем. А Далаире вскоре определили штурманом. За достижения в области навигации. Радех же никогда не прочил её себе в ти-иль и ни разу не работал с ней в наставнических парах. Поначалу его кено-дир была Зерандола — прежняя ти-иль. К ней в навиры Радех и зачислил Антереха, чтобы она передала ему знания и опыт старшего помощника капитана.

За фазу до этого Антереха отвергла Далаире…

Однако дерзкий навир не унывал и не сдавался. Как-то раз он едва не соблазнил Даларе, беря пример с товарищей по взрослению. К тому моменту она уже получила своё первое звание. У Анте чуть-чуть не получилось… Но тогда вмешался Радех, поскольку на правах иль-сад'ах контролировал обмен младшего состава. Приструнить обнаглевшего навира — долг каждого офицера. И хотя Антерех по-прежнему восторгался Радехом, в их отношениях образовалась первая трещина… Притом, что легурон поступил благородно. Он не отправил провинившегося навира на гауптвахту, а наградил. Приказал ускорить его инициацию. И как только Антереху присвоили генетическую принадлежность а-джаммар, произвёл в старшие офицеры и назначил своим ти-иль… Но Далаире по-прежнему оставалась недоступна… Рядом, за соседним пультом, и совершенно недосягаема. Пока ещё они вместе летали на модуле…

Невзирая на то, что обмен с Зерандой был фееричным и запомнился Анте надолго, желал он только Далаире. Зерандола после неоднократно соблазняла его, снова и снова, но… Она, как и Анте, была рецессивом, а юного ти-иля интересовали лишь доминанты. Он жаждал внедриться в генотип Далаире, а через неё заполучить и частицы ДНК Радеха… Иль-сад'ах регулярно обменивался генами со штурманом, но исключительно в рабочем порядке. Генетическими партнёрами, а тем более избранниками друг друга, они не стали. И при этом Радех постоянно мешал Антереху. Невольно… А даже если бы и специально, легурон располагал полномочиями как угодно поступать со своими подчинёнными, если сие не противоречило легариуму.

Увы… Как бы высоко не поднимался Анте, Далара не воспринимала его всерьёз. Ему не удавалось её обольстить. Она не поощряла ти-иль и не пресекала его попыток, а лишь снисходительно подтрунивала. В шутку называла Антереха «малышом», а порой и откровенно насмехалась. Мол, я тебе не по зубам… Или, «смотри, нарвёшься, и вот уж я с тобой позабавлюсь»…

«Нет, — возражал Анте, — это твои хромосомы растают под моими ладонями, а затем, я замещу их своими и…».

Далаире смеялась в ответ, а Радех с любопытством наблюдал за их пикировками, пока однажды…

Антерех совершил неслыханную дерзость! Он помешал легурону во время экстренного обмена, перехватив управление модуля… Ти-иль не справился тогда, и они попали в серьёзную аварию. Чуть все не погибли. Радех с трудом вытащил экипаж из передряги, исправив ошибку, но… Анте приговорили к публичной генетической порке, и Радех наказал его собственноручно. Мало того, больше никогда уже не брал в экспедиции на модуле. Они с Далаире улетали, а ти-иль оставался за легурона на станции… Его так и не разжаловали. И тул-гах из совета легурата гадали, что за причина. Почему это наглого юнца не выслали на окраины легурата?..

Антерех очнулся от дум и стиснул в руках планшет… Ведь Радех мог бы запросто отправить его к офицеру по этике, не привлекая внимания. Но легурон рассудил иначе, чтобы другим неповадно было. И с того момента ти-иль обольщал сторонников и выжидал удобного момента. Он верил, что устранив Радеха, избавится от жгучих воспоминаний, навсегда угнездившихся в его генах, и завладеет Далаире.

Наконец, случай представился…

Роковой ошибкой легурона было не принимать в расчёт чувства ти-иль к Даларе… И в этот раз, отправившись на разведку, Радех оставил штурмана на Сантаре…

Интересно, почему? Не доверял ти-иль?

Как бы там ни было, иль-сад'ах за это и поплатился… Ведь если бы на модуле находилась Далаире, у Антереха не хватило бы духу провернуть такое… Блокировать все частоты, принимающие сигнал с модуля. Он глушил позывные, используя программу доступа ти-иль… Никто так и не узнал, что модуль капитана всё время курсировал неподалёку, невидимый в сияющем хвосте Ледяного Змея… Тогда они бросили его и повернули назад…

Сожалел ли Анте о своём поступке?.. Нет! Однако надеялся, что Радех с командой выжили и отстали далеко в прошлом. Ведь ти-иль понял, что флот каким-то образом перенёсся во времени и попал в другую галактику…

Итак… К делу! Антерех включил планшет и вновь просмотрел записи Радеха.

«О, Раде… Мастер изящных пируэтов… Где же ты прячешь свою шифровку?.. Ты — изобретателен, но я разумней тебя».

Он искал что-то необычное в стандартных пометках бывшего легурона… Так… Вот! Именно то, что нужно! Список офицеров и навиров, ассистирующих Радеху в последнем эксперименте…

Почему-то тогда легурон отстранил его — своего помощника, хотя к вершинам генетической мысли они поднимались вместе…

Анте сопоставил участников эксперимента с перечнем навиров из группы Радеха и его кено-дир — офицера по тактике Аракеллы… Радех уже давно никого из навиров не инициировал. Поэтому, как правило, в его группах состояли только юноши. И право сё-мерех он поручал Аракелле, с последующим продвижением навиров по службе… Но вот странность. В списке нежданно-негаданно затесалось женское имя… Единственное! Некая Лидирилла Етих, навир и не о-руджанн… Значит, пока не прошла инициацию…

«Знакомое имя!»

Антерех снова пробежал глазами список ассистентов.

Разумеется, она же работала в лаборатории, но при этом оставалась о-руджанн… Вот её полная генометрика… Срок инициации… В течение полуцикла, а точнее, через две фазы… Уже скоро… Имя инициатора… Тул-гах Логен?

Антерех довольно улыбнулся.

«Вот я и разгадал твой замысел, плутишка Раде!»

И вызвал к себе навира Лидириллу.

Она явилась незамедлительно… Конечно, это к старпому могла опаздывать, но не к капитану… И с порога отдала честь. Невысокая, пронзительно яркая и обманчиво строгая…

— Иль-сад'ах легурон, навире Лидирилла Етих по вашему приказанию…

— Вольно! — нетерпеливо оборвал её Антерех. — Проходите навир, садитесь.

Сам отодвинул стул, приглашающим жестом; придвинул чашку и заварник с восхитительным фруктовым чаем и коробку с лакхи. Расположился напротив и принялся задавать вопросы… О её жизни, планах, мечтах, чувствах… Она пила чай и улыбалась… Легурон был ласков и предупредителен. После второй чашки чая со сладостями, Лидира улыбалась гораздо чаще и ворковала всё мелодичнее…

Анте знал, чем завлечь девушку. Разумеется, иллюзий он не строил, и понимал, что вероятно она напичкана антигенами. Но, как генетически продвинутый, выискал обходные пути…

— Значит, навир, вас собирались инициировать в следующей фазе?

— Немного позже, — порозовев от удовольствия и смущения, отвечала Лидира.

— И ваш будущий сё-мерех…

— Тул-гах… то есть, ти-иль Логен… — кокетливо улыбнулась она. — Он мне нравится…

— Что вы говорите, Лиди! И чем же?

— Он такой… Весёлый и умный… И ещё, — навире заколебалась, но чаёк с генетическими добавками, приготовленный легуроном, окончательно развязал язык и лишил тормозов. — Присылал мне чудные стихи… Собственные…

— Да-а? Правда, что ли?

«Гм… Так Логи у нас теперь стихоплёт? Вот тихушник! Он же начисто лишён сантиментов…».

Что-то здесь явно не так!

— Не верите? — обиделась девушка. — Вот послушайте!

И включила запись на коммуникаторе… Оттуда полились светлые и прекрасные строки… И это действительно были стихи — нежные и чарующие…

Антерех не смог скрыть улыбку. Он узнал!.. И этот голос, и великолепный слог… Раде, помнится, со школы упражнялся.

«Тоже мне! Логен! Неужели?.. А ты выдающийся поэт, Раде, при твоём-то неприятии поэзии… Ну-ну…»

Потратить столько времени на стихосложение! И всё ради того, чтобы затейливо обставить какую-то обыденную шифровку.

— А вы ничего противоестественного не ощущаете? — поинтересовался Анте у отчалившей в страну грёз девушки. Подперев ладошкой щёку, навире прямо таки заслушалась рифмами.

— Не-ет? — мечтательно протянула она. — Всё прелестно… А что?

— Зачем Логен читал вам стихи голосом бывшего легурона…

— Но ведь, — девушка недоумённо моргнула. — Я и не думала, что это запрещено… Всё-таки капитан Радех был моим наставником.

«Аи?!»

Анте усмехнулся, представляя себе лицо Лидириллы, когда на инициацию к ней вместо Логена заявился бы Раде… А так и задумывалось. Такие подмены в духе прежнего капитана.

«Значит, я на верном пути».

— Вставайте, кое-что покажу, — Анте подал Лидири руку и подвёл к иллюминатору. — Сегодня отсюда дивный вид…

— Да, легурон… — пока девушка любовалась яркими созвездиями, Анте приобнял её со спины одной рукой, а другой… По щелчку пальцев в кабинете воцарился полумрак, и стол трансформировался в мягкое ложе для обмена… И последний штрих интерьера — активировались отражатели на потолке, демонстрируя во всей красе неведомые звёзды и пёстрое великолепие чужой туманности…

Антерех развернул девушку к себе и жарко поцеловал.

— Твоя инициация произойдёт гораздо быстрее… Со мной…

Она таращилась на него во все глаза.

— Иль-сад'ах…

— Сейчас просто Анте… Тебя ждёт головокружительная карьера.

— Насколько головокружительная? — заулыбалась она.

После инициации, навиров переводили в разряд эсвиров — определяющихся. И они проходили испытательный срок, варьирующий от полуцикла до двух. Эсвиры представляли средний офицерско-инженерный состав, обитающий за пределами мостика… Иным же сразу присваивали звание тул-гах.

— Всё зависит от результата, — туманно пообещал легурон и щёлкнул пальцами в последний раз.

Заиграла возбуждающая музыка, и Антерех подхватил разомлевшую девушку на руки…

Далаире тем временем не находила места у себя в каюте. Штурман уже вмазала в переборку восьмой по счёту не разбиваемый стакан, когда её коммуникатор слабо завибрировал. Она раздражённо глянула на браслет и обомлела… На индикаторах высвечивался тот самый код!

«Невозможно!»

Далаире усилием воли стряхнула оцепенение и ответила… Родной голос транслировался прямо в её РНК. И глаза защипало от непролитых слёз…

— Раде… — всё ещё не веря, прошептала она.

— Молчи, Далаире, и слушай меня внимательно…

После обеда легурон собрал офицеров мостика в лаборатории. Далаире тоже позвал, и она пришла, скрывая радость… Чтобы не распознал Анте.

— Вы спрашивали, как я намерен заполучить галактику… — с ходу объявил иль-сад'ах легурон. — Так смотрите!

Антерех с торжествующим видом приблизился к панели управления образцами и положил ладонь в специальное углубление…

Вероломный пруж-ти легко и приятно заполучил код. Тот самопроизвольно внедрился в его гены, через обмен с Лидириллой. Секретный код Радеха…

Пока идентификатор считывал и сопоставлял информацию, Антерех подозвал тактика Аракеллу и распорядился:

— Эсвире Лидириллу Етих О-руджанн срочно произведите в старшие офицеры и оформите дополнительный приказ. Отныне, она мой адъютант.

Радех всё это видел и слышал, расположившись в каюте командора. Далаире служила его глазами и ушами, а точнее, ходячим генетическим передатчиком. Визуальная информация передавалась через глазные рецепторы, аудиальная посредством слуховых анализаторов. Затем кодировалась в РНК и поступала к экс-легурону в виде зашифрованных цепочек по секретным каналам и декодировалась в соответствующих центрах…

Разумеется, эти биотехнологии Радех союзникам не открыл. Информация была заблокирована глубоко в мРНК. Он лишь временно её активировал, используя ключевые хромосомы… Радех не спешил делиться своими грандиозными планами, собираясь вначале прочно врасти генетическими корнями, углубиться и преуспеть… Но сперва необходимо устранить того, кто покушался на его замысел и грозил всё испортить.

«Анте!»

Вот и зэ-йдэх Радех убрал, с глаз долой, и покамест нейтрализовал. Теперь генетическое копьё спиралью обернулось вокруг запястья традиционалиста под эластичным браслетом. Вернее, все кому полагалось, считали, что нейтрализовал, а на деле… Радех перевёл трансдукцтивное орудие в режим ожидания. Эти сведения он тоже спрятал, отметив нужные хромосомы для раскодирования… До прихода командора оставалось недолго…

Талех появился внезапно, чуть раньше намеченного срока и не один, а со вторым дэвхаром.

— Мой офицер передал, — с ходу сообщил Радех. — Что изменнику удалось разблокировать доступ к зэ-йдэх.

— Славненько, — ответил Талех.

— Как? — поразился экс-легурон.

— Прекрасно! Вот и посмотрим, чего оно стоит. Трансдукцтивное копьё, в смысле.

— В смысле, испытаем? Кто кого? — Радех даже загорелся такой идеей. — Их копья против наших…

— Надеюсь, модульная команда умеет обращаться с зэ-йдэх?

— Я их тренировал.

— Тогда пойдёмте. Миритин давно разбудил ваш экипаж. Они в норме и ждут вас.

Радех унял ликование и только кивнул.

Секретная лаборатория командора на время превратилась в экспериментальную площадку по объединению армии эрф-кир. Вернее, пока лишь группы захвата. Агенты джамрану из тэрх-дрегор во главе с первым дэвхаром чуть с опаской, но заинтересованно рассматривали восьмерых членов команды Радеха. Те отвечали им настороженным любопытством. Но черту никто не переступал. Стороны вели себя корректно. Особенно под присмотром Миритина, двух ндаримов, готовых вцепиться в глотку или выклевать глаза, всякому, кто осмелится выступать. И вооружённого по самые гребни подразделения Дравала. С самим Дравалом на переднем плане.

— Ребята, давайте жить дружно! — увещевал он стороны в тот самый момент, как вошли командор с экс-легуроном и недостающим дэвхаром. Все привыкли, что они передвигались парно.

— О чём это он? — удивился Радех.

— Окезы — миротворцы, — пояснил Талех.

— Гм…

При виде своих традиционалист сразу повеселел. А «свои», узрев легурона, незамедлительно вытянулись и щёлкнули, то есть шлёпнули, пятками… Их пока не успели одеть и обуть. И вообще, они находились за энергетическим полем. Во избежание. Хотя дэвхары авторитетно утверждали, что справятся с восемью (всего-то!) эрф-джаммрут, Дравал с Миритином им не верили, наученные эффектным явлением Радеха…

Офицеры за энергозавесой отдали легурону честь, и присели на одно колено…

— Учитесь, — заметил Талех, поглядывая на агентов тэрх-дрегор. — Вот как надо приветствовать своего командира.

Агенты недоумённо переглянулись, но увидев улыбку на лице командора, сообразили, что тот пошутил.

— Встаньте, — велел своим Радех и обернулся к остальным. — Вы оставите нас? Ненадолго…

— Хорошо, — кивнул Талех, изначально рассчитывая просматривать и прослушивать лабораторию из кабинета. — Десять минут хватит? Операция начнётся через полтора часа. Всё почти готово.

— Модуль?

— В ангаре. Вас проводят…

Оставшись наедине с экипажем, Радех коротко поведал им всё, что произошло.

Честно признаться, Талеха постигло разочарование.

— Ничего особенного, — сообщил он коллегам. — Я-то ожидал, что хоть так он выдаст себя…

— Рано или поздно, — заметил первый дэвхар. — Это неизбежно. Будем наблюдать.

— Легурон не дурак, — добавил второй. — Наверняка подозревает слежку…

— Что ж, пока никаких лишних слов и действий, — согласился Талех. — Подождём.

— Ндаримы не ощущают угрозы, — объявил Миритин. — Пока что.

Талех покачал головой и объяснил:

— На нейронном уровне джамрану трудно почувствовать. Только на генетическом.

Назад в лабораторию командор спускаться не стал. Отправил вниз офицера с вещами для эрф-джаммрут, чтобы они экипировались так же, как и агенты.

— Это, наверное, лишнее, — с сомнением в голосе проговорил Радех, поднявшись с командой в кабинет.

Остальные традиционалисты насмешливо разглядывали друг дружку, хватали и теребили за детали одежды… Они так и не сумели застегнуть замки на рукавах.

— Как вы понимаете, — посетовал Талех, — отверстий для шипов не предусмотрено. Придётся закатать рукава.

— А зачем? — удивился самый наглый из восьмерых, по виду старпом, и с треском прорвал ткань.

— Что ж, и так можно, — бесконфликтно рассудил командор.

Мужчины традиционалисты тут же последовали примеру наглого, а женщины предпочли действовать по совету Талеха. И даже с определённым интересом поглядывали на командора.

Зато сапоги понравились всем. Больше обычных ботинок. И магнето-кнопки.

— Полезное изобретение, — одобрительно высказался тот самый наглый тип, которого Радех называл Пектеном.

— Всё равно лишнее, — нахмурился экс-легурон.

— Что именно? — уточнил Талех. — Застёжки?

— Одежда… Мы к таким тискам не привыкли.

— А вы чего, дома голые ходите? — хохотнул окез. — Не страшно?

— У них и юмор такой, хмм, «миротворческий»? — вскинув брови, поинтересовался Радех.

Он изо всех сил старался воспринимать их, по крайней мере, для видимости, как разумных особей, а не как экзотический набор генов.

— Своеобразный, — подчеркнул командор.

В ответ окез хмыкнул и снисходительно указал на подчинённых Радеха.

— Как дети малые!

Грозные эрф-джаммрут баловались магнето-кнопками и стукали каблуками.

— Мы — кир-джаммрит любим громко отдавать честь, — солидно объяснил Талех.

— А мы — проникновенно, — ухмыльнулся Пектен, подошедший к своему капитану за инструкциями.

И неловко елозя в форме, добавил:

— Выбирая облегчённый и свободный вариант одежды…

— Полуголые, значит, — логически вывел окез. — Для вас — резонно.

— Так я и думал, распутники, — фыркнул один из агентов Талеха.

— Кого ты назвал… — Пек рванулся качать права, но не успел…

— Стоять! Смирно! — в один голос рявкнули Талех с Радехом. — Молчать! Всем!

Все вздрогнули в двойном объёме и серьёзно задумались… Каждый о своём. Джамрану, например, о преимуществах и недостатках парного легуронства. И как извлечь из этого генетическую пользу… В мыслях шакрена пронёсся родной Шакренион… В огне! А окезы… Окезы подумали… О мире во всём мире!

— Сейчас мы заодно, — веско произнёс Талех, хотя сам не очень-то в это верил.

— А у нас неплохо получается, — Радех подмигнул Талеху. — Пруж-катах'идх

— Ещё бы! — усмехнулся командор. — Да мы с тобой планеты свернём и запалим звёзды…

Эрф-джаммрут не уловил иронии в словах Талеха. Но агенты и прочие «знающие» всё поняли и почувствовали тревогу. Если командор начинал так шутить… Добра не жди.

— Я искренне, — уточнил Талех и улыбнулся боевому товарищу.

Что-то в последнее время он как-то стремительно обрастал побратимами. Асше… Теперь это!

— Кстати, о романтике, — напомнил Радех. — Пора в модуль… Все зэ-йдэх на станции безнадёжно испорчены. Вами.

— А что в модуле? — как бы невзначай уточнил Талех.

— Тайник с резервными копьями.

— Тот самый, который тоже «никто не обнаружил»? — командор угрожающе вперился в агентов, и те попрятались за окезами или слились с переборками.

— Именно, — подтвердил экс-легурон. — И ещё, о романтике… Нам бы с командой уединиться, ещё на полчасика. И желательно совсем, и по парам… Вы меня понимаете… Чтобы зарядить.

— Вас же не поровну? — удивился первый дэвхар.

— Моё-то копьё в полной боевой готовности, — туманно пояснил Радех. — Другие предстоит заправить.

— Всё равно. Кому-то придётся заправлять дважды, — намекнул первый дэвхар.

— Без проблем, — усмехнулся Радех. — Мы ещё и не то умеем. Но, если хотите, можете составить нам компанию.

— Благодарю, — отказался дэвхар и отошёл в сторонку.

Радех выразительно глянул на Талеха, а тот заметил:

— Не сомневаюсь… что вы намерены сдержать обещание.

— После всего, — подтвердил экс-легурон.

— Тогда вперёд, — решил командор. — Мы вас проводим так, чтобы не привлекать внимание. А сами подождём снаружи.

Тайными переходами они двинулись к указанному ангару.

Всю дорогу Талех размышлял. Он надеялся, что у них получится. Рассчитывал вернуться домой целым и невредимым… Ведь он так и не сказал Еве, куда и зачем идёт. Точнее, кое о чём умолчал…

 

2.9.2. — Враг мой…

«И куда ж ты запропастился?» — вот уже битый час, Женя тщетно пыталась обнаружить Талеха видеослежкой. Вернее, сначала она его нашла, но вскоре потеряла. Похоже, командор окружил кабинет защитным полем. И кабинета он не покидал, очень долго. Но для продвинутой на джамрану Евгении это означало лишь одно — Талех куда-то отправился секретными «тропами»…

«Вот и где он теперь?!»

Женька обсмотрела каждый доступный её наблюдению уголок станции, но так и не увидела мужа. Он явно позаботился об этом.

«Эх, где же ты, Рокен, со своим геносканером?!»

Женя подумала, попила чайку, со сладостями, слопав в отместку любимые сладкие фигурки командора — мармеладные и марципановые «хромосомки» в глазури.

И выглянула в коридор…

Да! Так и есть! Почётный караул. Справа вытянулся младший офицер, а слева поигрывал кубиками Боб. И не на прессе, а на ладони…

— Привет, Ева! — радостно осклабился он.

Офицер покосился недовольно, кивнул и опять сделал морду тяпкой.

«Тоска…».

— Привет, Боб, — Женька улыбнулась. — А у меня есть взбитые сливки, клубничные. Заходи на чаёк.

— У-у… Ммм… Ррр…

В Боббэроте боролись двое — гатрак и человек.

— И новые наборы с кубиками…

«То есть, хорошо забытые старые».

— Ага-ага! Ева Талехи, — Боб счастливо замотал иглами в знак согласия и всколыхнулся своим огромным телом.

Победил гатраноид. А его никогда уговаривать не приходилось.

— Тогда проходи! — Женя пошире распахнула переборки.

Офицер вопросительно посмотрел, но она лишь пожала плечами, а вас, мол, не приглашаю…

Пока Боббэрот с удовольствием причмокивал сливками и клубничными крекерами, у Женьки возникла шальная мысль.

— Слушай, Боб… — она пододвинула к нему коробку с кубиками. В шкафу её прежней каюты теперь хранился разный психоделический хлам. В том числе, маркафское розовое и старое джамранское…

— … Это командор приказал тебе сторожить? — начала с наводящих вопросов.

Гатраноид расплылся в улыбке.

— Ага, он! Хозя-яина…

— И давно это было?

Боббэрот наморщил дуги.

— Брр… Бобо не успел почесаться.

Зато Женька почесала затылок.

— А где это было? То есть… Где ты его тогда видел?

— В моём гиперкубище…

Женя таки подарила Бобу на день рождения тессеракт. Игрушечный. Для юных джамрану младшего школьного возраста. Размером всего-то с комнату. И гатраноид её за это обожал. Но гиперкуб — больше.

«Н-да… Задачка!»

— Он был один?

— Нет… — Боб на минуту потерял ход мысли, увлёкшись комбинацией из кубиков. Женьке пришлось повторить вопрос:

— Так с кем?

— С повелителем ворона и пса…

Боббэрот хорошо знал Миритина и его ндаримов. Понятно, с кем приходил Талех.

— И куда они пошли потом?

— Бобо не видел. Боба отослали…

— Какая жалость…

— Но Боб слышал.

— Так-так, — Женька встрепенулась. — Что, слышал?

— Хозяина говорил Миритину про сорок второй шлюз… Гости, вечером…

— Что ещё?

— … Имена, но Боб забыл…

«Надеюсь, «паролей» и «явок» хватит».

— Хм… И часто они при тебе секретничают?

— Ага… Много говорят, когда думают, что Боб не понимает.

«Так-так-так!»

Гатраноид оторвался от кубиков, и подмигнул Еве… Она впала в ступор, резко опомнилась и, подкинув Бобу ещё крекеров с клубничкой и кубиками, кинулась к информационному блоку.

Сорок второй шлюз! Сорок второй шлюз! Почему он?..

«Только бы не опоздать!»

Женька успела как раз вовремя. Из шлюзовой камеры, навстречу Талеху и дэвхарам, выступила необычная делегация…

— Елки! — вырвалось у Евгении.

— Не ёлки, — поправил её, возникший за спиной Боббэрот, — а шипорукие.

— Боб! Ты меня напугал!

— Простите, Ева Талехи… — виновато прогудел гатраноид и обвис иглами.

— Прощаю, но больше так не делай… — Женя отвечала на автомате, вперившись в экран.

— Бобо жаль…

— Тихо! Давай посмотрим…

«Ну почему?!»

Почему у неё не высший уровень доступа? Чтобы ещё и слушать…

Антерех появился из шлюзовой камеры, с двумя офицерами.

— Приветствую вас на борту Ролдона-2, - произнёс Талех, выразительно поглядывая на сопровождающих за спиной иль-сад'ах. — Добро пожаловать, легурон и… вы.

— Благодарю за гостеприимство и приветствую, легарт, — ответил Антерех, перехватив его взгляд. — Я знаю, что мы договаривались о личной встрече, но… Таковы правила. Легурон не может покинуть корабль и высадиться на чужой территории без двух приближённых офицеров.

Джамрану были вежливы, но не спешили отдавать друг другу честь.

— Разумеется, это ваше право, — Талех кивнул, а сам подумал:

«Ты кому рассказываешь? Двух! А посадочный модуль набит под завязку — «приближёнными» и зэ-йдэхами».

Эта картинка промелькнула в подсознании Антереха, а командор просто ухватил её и мысленно озвучил.

— Мы пришли беседовать, — приветливо улыбнулся легурон и шагнул на транспортную площадку. Тул-гах шагнули вместе с ним.

— Конечно, — дружелюбно отозвался Талех и отступил назад, а дэвхары расступились.

— Уверен, мы оценим друг друга, — Антерех двинулся вперёд, и командор больше не церемонился.

Талех неслучайно выбрал сорок второй шлюз. Здесь он принимал «особо почётных гостей»… Как только иль-сад'ах легурон и его тул-гах оказались в энергетическом садке, командор передал генетический приказ через кольцо. И Ролдондон среагировал, окружив «гостей» защитным полем.

Антерех усмехнулся.

— Вот значит как! — насмешливо заявил он. — Добро пожаловать… Приветствую вас на борту…

— Разумеется, — невозмутимо ответствовал командор. — Располагайтесь. Места хватит вам и… приближённым.

Из пола рядом с пришельцами выскочили три сиденья.

— Присаживайтесь.

Но эрф-джаммрут стояли.

— Вы совершаете ошибку, легарт, — заметил Антерех. — Я собирался по-хорошему… С вами.

— Я всего лишь подстраховался, — пояснил Талех. — Так переговоры вести спокойней. А чего вы ожидали от кир-джаммрит?

Сам-то он знал, чего ожидать от эрф-джаммрут и читал наперёд их мысли. Они были чёткими, конкретными и осязаемыми.

— Кири! — презрительно бросил легурон. — Растеряли честь по дороге, спасаясь бегством. Поэтому мы обо всём позаботились. Если вы немедленно не уберёте завесу и не сдадите легурат добровольно… Знайте, сотни орудий нацелены на ваши спутники и терминалы. Мне достаточно пошевелить пальцем и…

— Знаю, — спокойно заметил командор. — И мы найдём, чем ответить.

— Подумайте. Зачем нам потери?

— Вы правы, но… Я склонен пожертвовать спутниками и терминалами.

Антерех усмехнулся. И за этой усмешкой пряталось осознание того, что Талех читал как с листа. Неучтённые карантинной службой корабли-диверсанты, подбирающиеся к станции со всех сторон, готовые стыковаться и выпускать абордаж…

— Мои офицеры только и ждут приказа.

— Верю.

Антерех нахмурился. Этот легарт вёл себя подозрительно. И легурон решил переть напролом. Памятуя о том, что перед ним реформисты. Подлые, лживые и коварные. С извращёнными представлениями о генетической чести и доблести… Анте кивнул, извлекая зэ-йдэх, и офицеры последовали примеру легурона…

Со своего места Женька видела, как в руках у традиционалистов возникло нечто.

«Охренеть! У них что, по ходу… отстёгиваются?.. Вот до чего дошла традиционалистская генетика…».

— Боб! Глянь-ка…

Гатраноиду давно наскучило смотреть, и он вернулся к своим крекерам и кубикам.

— Да, Ева Талехи?

Боббэрот послушно надвинулся.

— Смотри, — Женя понимала всю тщетность своих порывов…

«А вдруг?»

— У них в руках. Ты когда-нибудь видел такое?

Гатраноид присмотрелся.

— Боб видел!

— Где?!

— У хозяина в каюте, под потолком.

«Ещё хлеще! Это то, о чём я думаю?»

— То есть, у командора теперь тоже такая… штука?

Любопытно, как далеко джамранская генетика успела разойтись по станции…

— Не, не у хозяина Талеха. У другого… шипорукого.

«С ума сойти!»

— Ладно, Боб, а ты знаешь, как это называется?

— Хозяина говорил очень опасный… — Боб подвигал надбровными пластинами, усилено вспоминая. — Копьё!

«Вот ты какой! Традиционалистский зэ-йдэх…».

Женя так увлеклась подглядыванием за назревающими разборками, что разгадку внезапных озарений Боба оставила на потом. Её это не сильно пугало. А вот предполагаемые противники за энергозавесой…

Она напряжённо следила за губами дэвхаров…

«Надо бы научится читать по губам», — запоздало осенило Евгению.

В этот момент первый дэвхар говорил второму:

«… зэ-йдэх не воспринимается пропускными сенсорами как оружие».

Антерех наставил копьё на командора.

— Зэ-йдэх настроены на мгновенное подчинение.

— Вы собираетесь подчинять друг друга? Интересный способ атаки внутри силового поля…

— Теперь оно вас не спасёт.

И эрф-джаммрут ловко приделали к копьям дополнительные наконечники.

— Терраты. Прошибают дыры в силовых полях. Любой толщины и мощности.

— Очень полезное свойство, — согласился Талех. — Но делиться технологиями планировалось позже. А пока…

— В последний раз спрашиваю, — улыбнулся Антерех, решив, что легарт блефует, притворяясь, что у него завалялся нож в рукаве. — Вы подчинитесь?

— Спрячьте приборы и садитесь, — холодно отреагировал Талех.

— Я предупредил, — Антерех поточнее прицелился. — Учтите, я пытался разрешить ситуацию честно, быстро, мирно и безболезненно.

— Я тоже, — безразлично ответил командор и незаметно тронул кольцо…

Лифты разом открылись, оттуда выскочили окезы и рассыпались по площадке.

Анте расхохотался.

— А вот и глехам! Спасибо, легарт, но… Как глупо.

И он демонстративно проговорил в кольцо:

— Бах!..

Ничего не произошло, и Ролдондон не дрогнул. Антерех недоумённо уставился на кольцо, прижал к губам камень… Ничего!.. Легурон попробовал связаться с Логеном на флагмане, но ему никто не ответил… Зато открылся последний лифт, замаскированный под обычную переборку, и оттуда вышли…

— Напрасно стараешься, Анте.

— Ты?! — Анетрех опустил копьё, ошеломлённо взирая на Радеха и его свиту.

— Не ожидал? — улыбнулся Радех. — Как видишь, я по-прежнему легурон. А ты — разжалован. Сдай оружие.

Вместо ответа Анте вскинул зэ-йдэх… Упала силовая завеса, и мятежники рухнули сражённые парализаторами.

— Банально и предсказуемо, — вздохнул истинный легурон, наблюдая как корчатся Анетерех с приближёнными и укоризненно заметил, обращаясь к Талеху. — Не дали как следует повеселиться.

— Развлекайтесь у себя на корабле, — жёстко заметил командор. — А я не намерен рисковать здоровьем своей команды.

— Ваше право, легарт, — кивнул Радех. — Вы и так очень помогли нам… — и приказал своим:

— Модуль зачистить, всех обезвредить вместе с зэ-йдэх, но никого не убивать…

Как раз подоспели агенты тэрх-дрегор в облике джаммов, и Талех отправил их туда же с группой легурона.

Тем временем, Радех связался с Далаире, выслушал её доклад, отдал несколько распоряжений на староджаммском и сообщил командору:

— Я возвращаюсь на Сантар. Вы со мной?

— Буду чуть позже, — пообещал Талех, приставил к легурону одного из дэвхаров, а сам вернулся в каюту, к Еве.

Он вошёл аккурат в тот момент, когда его жена о чём-то горячо спорила с… Боббэротом?.. В другое время это обеспокоило бы командора намного больше, но сейчас мысли были заняты другим… Увидев Талеха, Боб тотчас расплылся в улыбке и заискивающе спросил:

— Хозяина Талеха… Могу удалиться?

— Иди, Боб, — слегка ошарашенно разрешил командор, и когда тот вышел, с подозрением взглянул на жену.

— Что это с ним?

Женя пожала плечами.

— Сама удивляюсь…

Талех вызвал к себе караульного старлетта и велел приглядывать за гатраноидом. И поскольку младший офицер был из тэрх-дрегор, то сразу же отрапортовал, что «неоднократно видел охранника Боббэрота выходящим из генетической лаборатории».

«Ябеда!» — возмутилась Женька.

— Ну и что? — нахмурился Талех. — Ему предписано регулярно туда наведываться. Для генетических процедур.

— Да, но каждый раз он выходил оттуда с землянином, и они следовали в медотсек.

«Вот шпион! — вознегодовала Евгения. — С каким это, интересно, землянином?»

— С землянином?.. Почему раньше не доложили.

— Я наблюдал.

— Кто он?

— Недавно уволился со станции. Прибыл на конференцию…

Внутри у Жени всё похолодело…

— Та-ак… Имя!

— Грегори Слэйтер… Мне разобраться?

— Вольно, старлетт, — к Талеху вернулась обычная невозмутимость. — Сам разберусь.

Командор выпроводил агента, пока тот не зациклился на излишнем рвении, поцеловал жену и полез в шкафчик…

— Что ты ищешь? — осведомилась Женька через минуту безуспешных поисков.

— Ккеток'хо, - растерянно ответил Талех. — Сладкого захотелось.

— Э-э…

Сказать или не стоит, что ккеток'хо изменили статус на ккеток-ам?

Тут взгляд командора упал на пакетик, лежащий в корзине возле утилизатора… Это Женя собиралась выбросить, но запамятовала.

— Что ж, — вздохнул Талех, с досадой отправив упаковку на переработку. — Ситуация повторяется. И давно у нас принято объедать командора?

— Это Боб, — Евгения с готовностью подхватила версию мужа.

— Боб такое не ест… Из-за генетического суеверия.

«Но с готовностью поедает фигурки новобрачных».

Женя вспомнила вампирскую свадьбу, тортики и хихикнула.

— А он вприкуску со сливками и крекерами.

По крайней мере, две третьих из этого — чистая правда.

— Кстати, о чём это вы с ним спорили?

— Ну-у… — Женя заколебалась. — По большей части о тебе.

— Обо мне?

— Бобо утверждал, что ты самый главный дэвхар.

Талех усмехнулся и снова полез в шкафчик.

— Как он определил?

— Заявил, что ты командуешь дэвхарами… И замечу, в чём-то он прав. Хотя и отрицала. Ты постоянно что-то приказываешь коллегам по тэрх-дрегор.

Командор отвлёкся от поисков и посмотрел на жену долгим внимательным взглядом…

— Чего?.. Это Боб так думает.

— Дэвхары равны.

— Но ты ими распоряжаешься… И они тебе внимают.

Он так её разглядывал, что к Женьке вернулось забытое ощущение. Она почувствовала себя полной дурой.

— Неужели всё так выглядит? — удивился Талех. — Я не распоряжаюсь, а направляю их, на своей территории… Видишь ли, Ева, каждому дэвхару вверен участок. Мой — система Дельфы, туманность и прилегающие маршруты.

«Ух ты! Командор туманности…».

— Дельфа принадлежит конгломерату и филиноидам, — каверзно напомнила она.

— Тэрх-дрегор превыше территориальных разделов.

— Ясно. Пока конгломерат и филиноиды делят Дельфу, дэвхары тэрх-дрегора нагло присвоили её себе.

— Всё не совсем так, — мягко возразил Талех. — Речь о сферах влияния, а не о территориях.

«Всего лишь!»

Пока Женя пыталась сообразить, где тут разница, Талех пояснил.

— Здесь дэвхары попадают в область моего влияния и временно мне подчиняются. То же касается и меня, в их ведомствах.

— Понятно, — Женя искала подвох.

— Так что, скажи Бобу, что ты — выиграла… А вы на что-то спорили, или просто так?

Талех полез в другой шкаф, потом в холодильник…

— Та-ак… Ничего не понимаю… Где сладости? Я покупал мешок!

— На них-то мы и спорили, — заявила Женя, заглядывая туда следом за мужем.

«Поразительно!»

Этот игольчатый прожора и подлиза умял все вкусняшки, пока она наблюдала за сорок вторым шлюзом…

Женя озадачилась. Раньше за Бобом такого не водилось.

«Ну, Грегори! Ну, тёмная альбионская лошадка… Уж я с тобой пообщаюсь!»

— Ладно, — весело сказал Талех. — Оно и к лучшему… А без сладкого я всё равно не останусь, — он лукаво посмотрел на жену. — Признавайся, «хромосомы» съела ты!

— Допустим, — включилась в игру Женька. — И что с того?

— Сейчас узнаешь… — Талех поймал её за талию и притянул к себе. — Я съем гены, изменившиеся под воздействием ккеток'хо…

— Ой, как страшно!

— Смейся-смейся, — драматично изрёк командор. — Сладости — с генетическими добавками… И если ты не отдашь их мне, они такое сотворят…

— Зараза к заразе не прилипает.

Талех задорно рассмеялся и крепко поцеловал жену… Она обняла его за шею, и так они почти добрались до кровати… Как вдруг запищал коммуникатор. У командора…

— Гатрак!

Талеха известили о том, что его требует легурон…

— Отвечу через минуту.

Командор вздохнул, печально посмотрел на жену и отпустил её.

— Увы… Не видать мне сладкого, сегодня. Ни в каком ракурсе.

— Ты куда?

— Срочные дела…

— А когда вернёшься?

— Утром, скорей всего.

— Опять?

Женя разочарованно проводила мужа до двери. Там он снова её поцеловал и нехотя оторвался.

— Да, чуть не забыл. Можешь выйти куда-нибудь, развеяться…

«Ага, на развейку».

— А как же…

— Опасность миновала. Традиционалистов на станции нет.

— А как же мои…

— После.

— Талех! Они ещё в изоляторе?

— Да. Не спрашивай ничего. Скоро всё узнаешь. И… на случай, если попытаешься отследить меня. Не трать время.

Он ушёл, а Женя как всегда осталась недоумевать.

Командор за дверью кивнул охране. Особо пристальным взором наградил Боббэрота и предупредил старлетта, чтобы тот тайно сопровождал Еву, куда бы она не пошла. Затем сел в пустой лифт, сразу за поворотом. Заблокировал кабину и связался с Радехом.

— Как у вас дела, легурон?

— Превосходно! — сообщил тот. — Мятежники схвачены, бунт подавлен в зачатке. Виновные ожидают допроса. Вы обещали присутствовать, легарт. Мне неохота пытать Анте. Ознаменовать возвращение пытками — непочётно…

— Скоро буду. Ждите.

Талех отключил связь, разблокировал лифт и задумался… О наконечниках, прошибающих защитные поля.

 

2.9.3. - Трепещите!

Евгения проснулась с диким чувством… Голода! И хотелось ей вовсе не сладкого, а чего-нибудь посущественней. Хорошо, что вчера запаслась не только сладостями, взамен съеденных Бобом, но и забила до отказа холодильник шакренскими и синегарскими деликатесами.

Она соорудила громадный бутерброд из целого окезского хлеба, маркафского сыра и шакренской ветчины, не забыв предварительно намазать булку пастой из трюнделей. Джамранскую она приберегла на закуску, вдруг не наестся. Аппетит был просто зверским!

Женька откусила кусок и с наслаждением сжевала… Полбутерброда. Размышляя о том, что всё-таки не так… Понимание ускользало. Ведь столько всего навалилось! Вчера она даже заглянула к Халу, расслабиться, но без друзей тусоваться расхотелось…

«Что мы имеем?»

«Компашка» до сих пор в изоляторе. Рал с Гранталом снова ушли в рейс. А Грегори с Гилехом она не застала. Коммуникаторы тоже не отвечали. Шердан не являлся на зов… Несмотря на его заверения в полной отключке, Женя не сомневалась, что модулятор дмерха улавливает её волны…

Чувство тревоги росло…

За этими размышлениями жену и застал Талех. Тоже голодный. Во всех смыслах. И первым делом налил себе чаю. Выглядел он измождённым. Прикрыв глаза с наслаждением глотал напиток и долго пытался понять, чего же ему не хватает в первую очередь — сна, еды, или обмена… Оказалось — ванны!..

— Я гатракски устал… — бормотал он, засыпая в воде, и Женя караулила сон мужа, периодически возобновляя прогрев, и ощущая навязчивое желание потрогать… И удовлетворяя периодически. Желание, в смысле, а не мужа. Тот дрых как сурок, пока она его намыливала.

В отличие от Талеха, Евгения чувствовала себя превосходно. Всем своим существом порываясь куда-то бежать, что-то делать и кем-то руководить… Потом вспомнила, что может пойти на работу. И к броку отпуск! О чём и сообщила Талеху. Когда он проснулся, вылез из ванной, поел и сидел в халате на кровати.

— После обеда ты мне понадобишься, — предупредил муж, перед тем как снова упасть и заснуть.

«И где ваша хвалёная джамранская выносливость и не прожорливость в совокупности с генетическими препаратами? — проворчала Женька, вдруг с запозданием осознав, что тоже хочет обмена. Особенно после намыливания Талеха в ванной…

«Что?! Я становлюсь эгоисткой?»

Она резко опомнилась:

«С этими сумасшедшими учёными, бешеными аномалиями и эрф-джаммрутами не поешь толком, не поспишь и не…».

С такими мыслями Евгения и отправилась на работу… И там уж оторвалась так, что пациенты остались довольны. Заодно пообщалась с Кареком, по-прежнему недоумевая:

«За что его так не любят Рокен с Миритином? Такой приятный джамрану».

Так что, когда за ней явился Талех, они с «коллегой поневоле» мирно беседовали.

Командор откликнулся на приветствие Карека и коротко молвил жене:

— Пойдём.

Всего одно слово, но Женьке почему-то стало нехорошо…

«Интонация или интуиция?»

— А можно, я сперва выпью?

— Нельзя.

«Всё вместе», — по обыкновению решила Евгения. — Перед смертью не надышишься, так ещё и не напьёшься».

А когда в лифте Талех вытащил из кармана чёрную повязку и надел ей на голову, плотно затянув на глазах, испытала шок и… Выругалась по-гатрачьи!

И как только язык повернулся?

Женька, конечно, неоднократно слышала и ещё более заковыристые ругательства от Агрэгота или других гатраков, но чтоб самой… Её речевой аппарат к такому приспособлен. Даже Талех как-то подозрительно затих, а потом осторожно спросил, «где, с кем и чем она обедала…». Или кем и с чем…

— Я не обедала! — возмутилась Женька. — Просто твоя, э-э, повязка меня нервирует, как бы это помягче выразиться…

И выразилась, на этот раз по-джамрански.

— Ничего себе, помягче! — оценил командор и вздохнул. — Так надо.

Женькины чувства обострились. Она слышала шорох конструкций, движение за пределами кабины и перехватывала циркуляцию потоков…

Талех обнял её за плечи, вывел из лифта и сразу запихнул в другой лифт… Потом они шли, шли и всё время куда-то поворачивали… А Женька всем телом ощущала вибрацию. Пол мягко пружинил… Что самое поразительное — она ни разу не споткнулась и чувствовала себя уверенно… И постоянно улавливала чьё-то присутствие, далёкие голоса, шепотки поблизости и гулкие шаги… Или всё это только чудилось?..

Талех наконец снял с неё повязку, и Женя увидела рядом лишь мужа и звёзды. Много звёзд! Они стояли в окружении звёзд…

— Сквозной терминал? — удивилась Евгения. — Ты завязал мне глаза, чтобы привести в сквозной терминал?

Она всё же до последнего надеялась, что это какие-то джамранские игры с завязыванием, а не очередные загадочные разборки.

— Нет, — Талех выключил панорамный обзор, и теперь они находились в ярко освещённом тоннеле. — Это шестой терминал, Ева. Добро пожаловать в секретный штаб терх-дрэгор!.. Так у вас говорят?

«Ух ты! Удостоилась».

— Примерно, только без штаба и терх… Ой!

Свет неожиданно погас, а по стенам и потолку разлилась туманность…

— Он таки сквозной?

— Есть у него и эта функция, — подтвердил Талех, — но виды меняются независимо от положения, благодаря спутникам… Я подумал, так гораздо занятнее идти, чем по банальному коридору.

— А мы ещё куда-то пойдём? — растерянно спросила Женя.

— Хочу тебе кое-что показать… Тут недалеко, метров шестьсот всего. Шестой терминал короче остальных.

И они пошли.

Женька озиралась вокруг, стараясь разглядеть что-нибудь, кроме звёзд и разноцветного тумана со всполохами. Подозревая, что командор включил функцию обзора не ради романтики… Чем меньше она увидит, что находится внутри шестого терминала, тем лучше. По его разумению.

— Читала историю Ролдондона? — на ходу поинтересовался Талех.

— Конечно.

— Знаешь, как он строился?

— Первыми были джамрану, как и всегда. Они-то и заложили камень… Вернее, целых три. То есть, не камни, а дисковые дома-звездолёта. Потом прибыли шакрены и земляне. И вместе они построили купол или верхнюю полусферу. Позже добавили нижнюю и терминалы… Про послевоенную реконструкцию тоже рассказывать?

— Я не испытывал твою осведомлённость, - улыбнулся Талех. — Только напомнил… О значении станции.

— Строительство Ролдона-2 ознаменовало начало второй эпохи конгломерата. Земляне присоединились к джамрано-шакренскому союзу, и общей эмблемой стал треугольник, — всё это Женя изложила без запинки и единым духом.

Что-что, а историю Ролдонов она усвоила на зубок.

— И, насколько я знаю, объединиться предложили земляне.

— А джамрану и шакрены пошли им навстречу.

— Разумеется…

— Не просто начало второй эпохи, Ева… Объединение наших миров означало первый галактический союз равных. А лично для джамрану-реформистов ещё одна победа над собственными генетическими инстинктами. Мы перестали возводить их в абсолют, когда убедились, что другие могут иначе чувствовать, стремиться к свободе и при этом не быть глехам. Мы установили в галактике равные генетические права, независимо от психофизиологии, разума и развития. И отказались от генетического превосходства.

«Ага, в основном, но не в частностях».

— Понимаю, — Женя не знала, что ответить на такое неоднозначное заявление.

— Нет, не понимаешь, — Талех крепко сжал ей ладонь, — что значит для джамрану постоянно чувствовать рядом живую, дышащую, двигающуюся и разговаривающую… Доступную!.. ДНК. Фокусировать видение не на переплетении заманчивых генов, а на личностных качествах или хотя бы внешних. Особенно с землянами. В землянах так много от руннэ, а генетическая память сильна… Ведь джаммы так и не сумели заполучить их ДНК в неограниченное пользование. Но мы — реформисты приучили себя воспринимать две реальности. И достигли гармонии, прочно связав одно с другим. Цепочки геномов — с достоинствами или недостатками, зачастую независящими от ДНК. Теперь глубинное зрение скорее помогает нам, нежели мешает. Так было не всегда…

— Я помню. Чтобы узнать человека, шакрена или линдри с маркафи тебе достаточно взглянуть на его ДНК-подноготную.

— Не обязательно. Контактируя с иными видами и расами, мы обнаружили, что далеко не всё определяется генами… Теперь каждый джамрану с детства учится отключать и подключать генетическое зрение, когда это ему необходимо. Так вот, к чему я…

«И в самом деле, — нервно подумала Женя. — К чему?»

— К тому, что…

Они достигли конца тоннеля, остановились перед выгнутым полукругом экраном. И командор тотчас развернул перед глазами новую панораму. С помощью кольца, надо полагать…

— Смотри! И постигай. Неизбежное…

Несметное число дисков, объединённых в многомерную спираль… Сложную и причудливую генетическую пирамиду, с вызовом красующуюся перед ними…

— Это выпендрёж? — спросила землянка.

— Символ, — ответил джамрану. — ДНК-символ генетического превосходства. В качестве завуалированного устрашения кир-джаммрит.

«Как ненавязчиво», — подумала Женя. — «Раз! И готова целая станция! Как наггевары её у себя под боком не заметили?»

Станция-государство традиционалистов… Грандиозное сооружение, на фоне которого Ролдон-2 смотрелся посадочным модулем.

— Они больше не в карантине?

Холодок пробежал где-то в районе лопаток…

— С нынешнего дня… И это далеко не все корабли. А всего-навсего флагманский авангард. А вот и он…

Но Евгения уже и сама прочитала название. Головной звездолёт эрф-джаммрут — Сантар Дархдэнхад выдавался вперёд среди прочих, и знакомые буквы горели на корпусе. Неизменно и неоспоримо.

— И вот, орды джамрану с необузданными генетическими аппетитами — у нашего порога, — заметил Талех. — Уточню, изголодавшиеся орды. Да! Все они генетически страстно и нежно любят друг друга, но…

Женя сообразила, что он изъясняется на понятном ей языке.

— Но этого недостаточно. Им нужны свежие генетические впечатления, новый приток генов, неизведанные ощущения. И они предпочитают получать их естественным способом и в первозданном виде, а не суррогатно, как кир-джаммрит…

— Побочный эффект генной инженерии? — Женька так нервничала, что не преминула съязвить.

— Своего рода. Традиционалисты привыкли иметь всех и вся… В галактике Вихря они не жили затворниками и ни в чём себе не отказывали. Удовлетворяли генетические инстинкты, беззастенчиво используя любой генетический материал, какой сочтут подходящим для себя. Получая наслаждение, пользу и знания от разумных генетических форм… А «формы» и не догадывались. Практически никогда. Руннэ — исключение, поскольку с них всё и началось. Генетика, доведённая до совершенства. И в галактике Тигра эрф-джаммрут не воздерживались, хоть и оставались в тени…

— А теперь нашли нас… — пробормотала Женя.

— Мы сами их сюда вызвали и подали свои гены на праздничном блюде.

— Неужели всё так плохо?

— Поверь, один такой корабль как Сантар Дархдэнхад способен завоевать целый мир. Нет, не махом, наскоком и агрессией, как добивался этого Антерех, а исподволь, тихо и ласково… Вы и опомниться не успеете, как очутитесь в генетических сетях, откуда не выбраться…

— А вы?

Талех усмехнулся.

— Мы вам не няньки. И хуже всего — одним нам не справиться. И нас они приберегут на десерт, когда обработают вас. А мы… В таком масштабе мы бессильны противостоять этому мирным путём.

— Значит, война?

— Не в этом случае. Кир-джаммрит желают сохранить мир…

Талех повернул кольцо и отключил панораму. Теперь на стене белела изогнутая панель.

— Время пришло…

Позади зашуршало. Евгения инстинктивно огляделась. Они стояли в овальной комнате… Переборки напротив экрана разъехались, открывая низенькую авансцену, заполненную людьми… И надо же! Вся честная компания тут… Исключая Гэбриэла и Ним… Вероятно, кронпринца дипломатично отпустили, а Нимрадилль, наоборот, посадили на гауптвахту…

В креслах на авансцене расположились: Рокен, Борек, Егор, Фиримин и остальные, напряжённые и взволнованные. Владислав, сосредоточенно глядящий в пол… Сумрачный Моисеевич и подавленный ЗуЗоор. И даже Гилех с Грегори! Один — задумчивый, другой — нахохленный. Похоже, их взяли тёпленькими и с поличным…

Женька испуганно смотрела на друзей, переводя взгляд с одного на другого, и представляя, что их ожидает. Отсутствовал только… Хотя…

— А! И ты, Шердан, — удовлетворённо отметил командор, едва мотающийся балахон завис в полуметре от пола, чуть в отдалении от прочих. — Итак, все в сборе.

«Что это? — Женя нахмурилась. — Очная ставка по-джамрански?»

— А ты, Ева, садись… Пожалуйста.

Женя прошла на авансцену, растерянно оглядываясь на мужа, и села на свободное место рядом с Владом. Не сговариваясь, они переглянулись.

— Что ж, начнём. Отбросив условности, без лишних реверансов с экивоками, я расскажу всё, что знаю о вашей причастности к аномалии и появлению эрф-джаммрут, а вы меня поправите, если ошибусь. Согласны?

— Куда ж нам деваться, — ответил за всех Моисеевич.

Женя невольно посмотрела на соотечественника и перехватила угрюмый взгляд Рокена. Джамрану хмурился, сжав губы в тонкую полоску.

— Обратите внимание, — примирительно сказал Талех, — здесь только я, вы… И ни одного агента тэрх-дрегор или дэвхара. Отсек не просматривается и не прослушивается.

«Ну-ну, свежо предание!»

— А после обмена, историями, я сделаю вам предложение…

Рокен непроизвольно сжал кулаки, что не укрылось от Евгении. Она стала чрезвычайно наблюдательной, и вся истомилась от ненормальной потребности трогать всё, что говорит, движется, и сидит тоже. Поэтому рассеянно слушала рассказ о похождениях «отчаянной компашки» в интерпретации командора. Но всё же отметила, что он исключил некоторые подробности. Например, такой нюанс, как невидимость… Хотя, может, и не узнал…

— Кому-то есть что добавить? — поинтересовался Талех. — Или поправить?

Все молчали. Долго. Наконец, Моисеевич, как самый старший и сознательный, нарушил затянувшееся молчание.

— Всё правильно.

— Уверены?

На этот раз Егор, Зоор и Борек дружно закивали. Остальные воздержались.

— Что ж?.. У кого-нибудь появилось желание отрицать?

— Нет, — твёрдо произнёс Фиримин.

Похоже, честный шакрен даже обрадовался и воспрянул духом.

— Мы готовы ответить. Я, по крайней мере…

— А нам зачтётся поимка бандитов? — осмелел Борек, но встретив ледяной взгляд командора, стушевался и пробормотал. — Э-э… Как смягчающее обстоятельство…

Рокен толкнул приятеля в бок и прошипел:

— Специально для тебя возьмут кнут помягче.

— Несомненно, — ответил Талех. — Вам объявят благодарность и заплатят вознаграждение в гала-кредах. Всё зависит от вашего статуса на момент распределения премий. Однако… Медалей не ждите.

Никто и не ждал. А Коршунов мгновенно ухватился за упомянутый «статус».

— Что значит, «зависит от статуса»?

— Нас упекут за энергозавесу? — подхватил Грегори, как более продвинутый на реалиях джамранского социума.

— Не совсем… Речь о вашей причастности к тэрх-дрегор.

Теперь уже никто ничего не понимал. И командор сразу перешёл от слов к делу.

— Мы предлагаем сотрудничество.

— В каком смысле? — насторожился Хрусталёв. — И кто это «мы»?

— С этого момента вы работаете на тайный орден, став его полноценными членами.

— Как так?! — вскинулся Грегори. — Это сугубо джамранская организация…

— Ради вас сделали исключение. Под мою ответственность.

— А если мы откажемся? — хмуро осведомился Влад.

— Тогда под стражу. Коль уж вы здесь, одно из двух.

— У нас и вправду нет выбора? — огорчился Егор.

— Почему же? — удивился командор. — Выбор есть. Просто исходно ограниченный.

— Я лучше пойду в тюрьму! — гордо заявил Фиримин.

— И при этом тебя лишат всех степеней и званий, — бесстрастно заметил Талех. — Без права восстановления.

— Мне всё равно! — взъярился шакрен. — Я скорее предпочту наказание, чем поступлюсь честью.

— Тупица, — холодно ответствовал командор. — Это мы оказываем вам честь. Вы перешли черту, и тайный орден приговорил вас к заточению и лишению привилегий. Я выдвинул свой вариант, с пользой для дела. И тем самым избавил вас от…

— К чёрту такое избавление, — бросил Владислав.

— … избавил вас от бед.

— Так нельзя, — дипломатично ввернул Моисеевич. — Без суда и следствия. Конгломерат…

— Следствие как раз и было. В итоге, конгломерат передал все полномочия относительно вас тэрх-дрегор, с одобрения земного, шакренского и джамранского представительств… Шердан! Куда вы? И не пытайтесь улизнуть. Дмерховены заблокировали возвратный импульс. Отныне, вы — изгнанник, пока не оправдаетесь перед континуумом.

— Я вам не верю, — Моисеевич покачал головой.

— Конгломерат не решает за линдри, — слабо запротестовал ЗуЗоор.

А Егор пробурчал что-то типа «не пошли бы вы туда-то…».

Влад с Фиримином угрюмо молчали. Моисеевич крутил седой головой. Зоор нервно шевелил конечностями. Трое джамрану и Грегори погрузились в раздумья. Шердан лишь колыхался. Кажется, у него случился модуляторный шок. А Женя прикидывала, какие перспективы ей сулит вступление в тэрх-дрегор. Предоставят ли высший уровень доступа? Или нет? Она хотела было спросить у Талеха, но Моисеевич прекратил трясти кудрями и взял слово.

— В таком случае… Что вам от нас нужно? Конкретизируйте.

— Разумеется, — Талех кивнул. — Во-первых, соблюдение полной секретности. А, во-вторых… Остальное после того, как вы согласитесь.

— Нам бы… подумать, — протянул Грегори.

— Нет времени, — отрезал командор. — Либо соглашаетесь, либо… Камеры для вас готовы.

— Отпустите Еву, — выдвинул ультиматум Влад. — Тогда и поговорим.

Брови у Талеха от изумления поползли вверх.

— Никуда я не пойду! — заартачилась Женя. — Нет, то есть, пойду. В тюрьму, с остальными.

— Туда мы всегда успеем, — постановил Моисеевич. — Давайте рассуждать здраво.

— Давайте! — влез Хрусталёв. — Но мы имеем право знать, к чему нас собираются принудить.

В нём возмущённо проснулось расовое достоинство и земной патриотизм:

— Мы — не марионетки, чтоб водить нас за ниточки, как вам вздумается…

При этом Шердан как-то неестественно задёргался.

— … Думаете, попугали казематом и пытками, так мы перед вами сразу и расщеперились?

— Пытками ещё не угрожали, — заметил Борек, справедливости ради.

— А это я так, прогнозирую.

— Видите, — Моисеевич обратился к Талеху. — Никто к вам не хочет. А всех не пересажаете.

— Неужели? — усмехнулся командор. — Герои! Вот так отречётесь от себя и заодно подставите галактику? По малодушию прикрываясь дремучими представлениями о чести. Вам так проще?!.. Молчите? Снова? Впрочем, вы и так всех подставили, хуже некуда… Смотрите!

Командор активировал отражатели, и на экране вновь отобразились сплетённые в замысловатую ДНК-пирамиду корабли эрф-джаммрут.

— А теперь, я хочу, чтобы вы кое-что увидели.

Талех переключил схемы в браслете-коммуникаторе, и космическая панорама сменилась лабиринтом закруглённых коридоров и палуб с множеством шипоруких джамрану, идущих по своим делам.

— Виброжучки? — оживился Гилех.

— Они, — подтвердил Талех. — Я запустил их на Сантаре, но после стыковки «малютки» расползлись по всей транс-станции… Сейчас… Но пока без звука.

Командор покрутил браслет и перенастроил трансляцию. Вместо палуб на экране возникла оранжерея… Насколько просторная — неизвестно, голографические границы зрительно расширяли пространство. Но вовсе не голограммы вынудили зрителей, включая и некоторых джамрану, замереть с вытаращенными глазами… По оранжерее расхаживали… Инопланетяне! Гуманоиды! И явно не местного происхождения. Они сидели на скамейках или в беседках. Гуляли по дорожкам, нюхали цветы, метали обручи, увлечённо играя в какую-то игру, смеялись и разговаривали…

Женька насчитала две разновидности, как минимум. Но выяснилось, что это и есть максимум…

— Согготы и ватары, — пояснил Талех, — выжившие после поглощения галактики Вихря галактикой Тигра.

— Что они там делают? — удивилась Женя. — Я думала, что спаслись только… эээ… джамрану.

— Ты бы и дальше так считала, — заверил её командор. — Если бы я не показал. А что они тут делают… Эрф-джаммрут позаботились о глехам. Как же без них? Вероятно, это потомки гереольцев, вывезенных традиционалистами из галактики Вихря, во время эвакуации… Судя по вибродатчикам, — он бросил взгляд на браслет. — Только на транс-станции их в совокупности более миллиона… Понаблюдайте.

Женька глазам не верила… Две неизвестные гуманоидные расы. Как щедра вселенная на генетические формы! Но, увы, не к самим формам…

— Это соггот, — комментировал Талех, приближая на экране высокого инопланетянина, одетого в светлую тунику и подстригающего кусты.

Типичный гуманоид, в представлении уфологов прошлого. Тонкий, изящный. С гладким лишённым растительности черепом. Тёмные овальные глаза занимали две трети вытянутого лица. Небольшой заострённый нос… Чёрные губы. Кожа соггота отсвечивала перламутром, как нутро морской раковины…

— Такая удобная для обмена раса, — отметил Талех. — Меняют пол, когда нужно… А это — ватар.

Прыгающий по дорожке гуманоид выглядел чуть ли не полной противоположностью соггота. Низкорослый, коренастый и темнокожий. С шапкой курчавых светлых волос. Острые уши с отогнутыми кончиками периодически шевелились. Руки заканчивались щупальцами вместо пальцев, а ступни ног утолщались на концах и пружинили. За счёт этого ватары обладали повышенной прыгучестью. И при этом носили за спиной… Панцирь!.. Некоторые из них прыгали в бассейн посреди оранжереи, группировались в панцире и плавали в нём как в лодочке, мерно покачиваясь, подталкивая друг дружку и гримасничая…

Женя решила, что это они так смеются…

Лица у ватаров отличались от человеческих клювами и чересчур раскосыми глазами… Из одежды на ватарах были лишь шорты. Зато грудь покрывали густые пышные волосы. Как у мужчин, так и у женщин. Кроме того, ватары оказались полигамными. На одну счастливую самку приходилось до десяти несчастных самцов…

Талех по ходу проводил ликбез.

— Представляю, как они рады одиноким джамранкам, — съязвила Женька, не сводя глаз с гипертрофированных черепашек-ниндзя.

Засим и удостоилась тяжёлого взгляда мужа, вдобавок к шестому терминалу.

— А они это… — заметил Хрусталёв. — Счастливы…

— Их к этому приучили! — усмехнулся Талех. — И приручили… Хотите расскажу?

Вопрос был риторическим.

— Давным-давно, в далёкой галактике Вихря… Джаммы заполучили ДНК руннэ и трансформировались в джамрану. Но руннэ ускользнули от них. И джамрану устремились на поиски новых генов… Раньше джаммов не интересовали другие обитатели Вихря, живущие за пределами центробежной системы. Прежним джаммам они казались слишком отсталыми. Но джамрану жаждали генетических впечатлений, не удовлетворяясь полностью обменом друг с другом. Джамрану отправились покорять галактику. Особенно после того, как открыли у себя неограниченную способность к обольщению. В итоге, не осталось ДНК в галактике Вихря, которую бы они не познали. Джамрану не принуждали и не захватывали силой. Они соблазняли и привлекали обменом…

— Выдающаяся стратегия завоевания — затрахать до опупения, — хмыкнул Егор.

— И до изнеможения, — вставил Борек.

А Женька возмутилась:

— Всё одно — захватчики!

«Трахальщики вселенной».

— Ласковые захватчики, — поправил её Талех. — И даже весьма полезные. Иногда. Сколько генетических дефектов они устранили… Итак, на чём я остановился?.. Да! Перед джамрану склонялись великие державы и распахивались любые двери. В своём желании ощутить восторг терминации в…

«Вот, значит, на что западает публика, — размышляла Евгения. — Во все времена. Прикидываясь высокоморальными и клеймя других, втайне мечтают о…».

— … репликационных объятиях джамрану капитулировали целые системы.

«Это же статья… — бормотал Грегори, как бы в продолжение Женькиных мыслей, — о роли сексдукции в отдельно взятой галактике…».

— … Таким образом, джамрану овладели Вихрем. Покорили даже высокоразвитых тугимаков… Через пару веков и следа не осталось от их цивилизации. Джамрану не позволяли никому развиваться себе во вред. Помня о руннэ, они не повторяли ошибок и крепко держали верёвочки, не выпуская марионеток из рук, — командор многозначительно посмотрел на Влада с Егором. — Если вам — землянам такое сравнение ближе. Никто не заподозрил. Никто не сопротивлялся. И не было руннэ, чтобы предупредить. Джамрану экспериментировали и наслаждались обменом… Планетарные сообщества пали жертвой трансдукции и тяги к удовольствиям. Согготы и ватары — их ничтожные остатки. И то, вероятно, отчасти продукты генной инженерии эрф-джаммрут. Путём обмена или посредством векторного внедрения в лабораторных условиях, джамрану переделали их для себя.

— И они не восстанут? — спросила Женя.

— А зачем? — Талех пожал плечами. — Посмотрите на них. Им хорошо. Глехам не догадывается, что он — глехам. И вам это тоже грозит.

— К чему мы традиционалистам? — засомневался Зоор. — Если у них уже есть готовый материал.

Женьке захотелось его стукнуть.

— Ты! — выкрикнула она. — Как ты можешь?! Они живые, разумные…

«Кто? Люди?»

— Это всего лишь здоровый прагматизм, — невозмутимо ответил линдри.

— Тебе их не жалко?

— Нет.

— Тогда, ты — дубина! А мы должны…

Евгения говорила с такой горячностью, что Талех вмешался:

— Вот только не надо революций, вперёд на баррикады и спасать всех угнетённых от злобных угнетателей. Согготы и ватары считают джамрану благодетелями. Эрф-джаммрут вытащили их предков из беснующейся туманности. Потомки благодарны и счастливы. Им тепло, светло, сытно и приятно.

— Лабораторные крысы, — мрачно ввернул Рокен. — Освободить их — всё равно, что кинуть в омут. Не выплывут, утонут. Другой жизни они не знают, кроме этой.

«Золотая клетка, — вздохнула Женя. — Или не такая уж золотая?»

— Он прав, — согласился Талех. — А издержки в процессе опытов — это норма… Таково их предназначение. Коварные джамрану не демонстрируют перед глехам превосходства, даже намёком. Основное правило эрф-джаммрут. Никогда не обижай глехам! А превосходство они выказывают только перед врагами и соперниками, равными по генезису и функциям. Признаки высшей расы. И так было всегда. Пока однажды… Они столкнулись с враждебной формой жизни, без ДНК… Благоденствие закончилось. Джамрану создали воинов — асаро, чтобы сражаться с монстрами. Затем их поразил генетический недуг. Эпидемия. И мир джамрану раскололся на эрф и кир. А когда победили монстров, кир-джаммрит выступили против генетического произвола и покинули родину… Чтобы впоследствии по злой иронии встретиться с прошлым. И тем, кто дорог нам в настоящем…

«В каком качестве?» — встревожилась Евгения.

— … угрожает опасность.

В этот момент в оранжерее появились шипорукие мужчины и женщины. Они увели согготов, на ходу меняющих пол.

— Подозреваю, экстренное изменение пола — очередное достижение эрф-джаммрут.

Талех повернул браслет, перехватывая новые сигналы вибродатчиков…

В соседней лаборатории двух согготов усадили в кресла и подключили к аппаратам, попутно осуществляя генетические инъекции… Остальных повели дальше…

Женя отчётливо вспомнила плен, гатраков, воспоминания Талеха, нео, жертв симбиогенеза… И усыновлённых джамранцами сирот. Отчасти утешало лишь одно — детей среди подопытных вроде бы не было…

Другая лаборатория. Вот промелькнул обмен, второй… Несколько плавающих в анабиозе модифицированных ватаров…

— Насколько я понял, — продолжал командор, — традиционалисты с ватарами генами не обмениваются, только с согготами. Ватары — для опытов… И не рассчитывайте, что вам удастся этого избежать. Согготы и ватары — изучены давно, привычны и понятны. Что до них эрф-джаммрут, когда поблизости бегает свеженький глехам!? Неизведанный и необузданный. И тем притягательнее идея заполучить его, изощрённо совратив. В этом состоит искусство…

«Ага, недаром этот Антерех явился сюда с зэ-йдэхом, а не с огнемётом, но… Парализатор — наше всё!»

— И не важно, если объект вначале противится. Эрф-джаммрут испытывают азарт. А соблазнять они будут с чувством, исподволь. Вы даже не заметите, как начнёте всеми фиброгенами жаждать, чтобы вас обольстили, возбуждаясь от искушения. Вам больше не позволят идти своим путём.

— И что?! — вспылила Женька, пока другие переваривали. — Вы станете на это смотреть? Или смотаетесь под шумок в другую галактику, оставив остальных на потеху эрф-джаммрут? Было уже. Разве не ваши предки смалодушничали? Предпочли слинять, а не разобраться. Вы и сейчас сбежите? И обвините нас во всём…

— Нет!

Талех отключил трансляцию.

— Нет, Ева. Наши предки решили уйти, чтобы избежать геноцида, но мы не уйдём… Мы — другие. Это наша галактика. Мы пойдём до конца. Однако в одиночку нам не справиться. Эрф-джаммрут вовсе не такие дилетанты как нео. Правда, Рокен?

Парень резко уставился в пол.

— Даже так… Ты меня понимаешь. Нео руками гатраков собирались устроить в галактике рассадник глехам, но мы это предотвратили. Страшной ценой. И теперь нам предстоит выбор… Поэтому так необходимо ваше понимание, доверие и помощь. Иначе, превратитесь в генетический материал для опытов и обменов. Вас даже будут любить — долго, нежно и страстно, но вряд ли так, как бы вам хотелось…

— Откуда нам знать, кто из вас кто? — усомнился Коршунов. — Разливаетесь тут соловьём, покуда они далеко. Но вас я видел в действии, неоднократно. Они же пока не причинили нам вреда. Вы же, грозитесь засадить нас в тюрьму, манипулируя нашим правительством. Вы и есть джамрану. Так какая разница, с шипами или без? Как бы не промахнуться… И как бы они выступили перед нами?

«Ну да, — Женька вспомнила Лизу и Зандена. — Вы-то нас тут ежедневно имеете, а они только что прилетели».

— С глехам не церемонятся, — жёстко ответил Талех. — Перед ними не распинаются. Как я сейчас перед вами.

— Вы что, забыли о нео? — поддержал командора Рокен.

— Нео — это нео. Ничего общего с эрф-джаммрут… И сколько веков прошло?

— Вряд ли они изменились…

— Вспомните, что они натворили в Галактике Тигра, — примкнул к спору Фиримин.

— Ну и что? — упорствовал Владислав. — Рабовладельцы там — наггевары, а не эрф-джаммрут!

— А кто спатогенил наггеваров?

— Там они просто не развернулись как следует, — усмехнулся Рокен. — Или растягивали удовольствие, проводя эксперименты в Нагарии.

— Они выяснили, что наггеварский противник им не по зубам, — уточнил Талех. — И выжидали…

— Значит, они не такие крутые, как вы говорите.

— Внешне традиционалисты отличаются только шипами, — скептически заявил Егор. — Остальное мы знаем из ваших слов. Что если мы для вас тоже этот… гли… гле-е-хам?.. А может у вас шкурный интерес? Вы просто не хотите делиться нашими генами с вражеской группировкой. А?

— Кретин! — от души выругалась Женька, но Хрусталёв её не услышал. Он не замечал одёргиваний Грегори и укоризненного взгляда Гилеха.

— … А всё что вы нам показали — фальшивка. И вы сами все эти годы тайно использовали нас? Это ваши лаборатории и вибромонтаж…

— Хотите убедиться в лояльности кир-джаммрит?

— Вашей лояльности мы уже хлебнули. Хватит! Пора удостовериться, так ли уж отвратительны эрф-джаммрут.

— Хорошо. И не скулите потом, что я — бессердечный гад и подтасовываю факты. Что ж… Полюбуйтесь-ка теперь на это.

Талех возобновил передачу, выделив объект наблюдения и сменив ракурс, одним поворотом браслета.

 

2.9.4. - Генетический поединок

Радех сам руководил экзекуцией. Обычно этим занимался офицер по этике, но сегодня он исполнял роль посредника. Следил, чтобы всё шло по правилам.

Светящийся хлыст в руках экзекутора размеренно опускался на плечи и спину оголённого по пояс офицера, распластанного на станке — трёх параллельных дугах в центре подиума. Мятежный тул-гах стонал сквозь стиснутые зубы и надрывно дышал. Пока хлыст гулял по нему с оттяжкой… Навир же, что был до этого, орал как резанный. Его наказывали первым и впервые. Хотя обошлись с ним гораздо мягче и после отправили не в лабораторию, а в медотсек.

Хлыст, начинённый терогенами не оставлял видимых следов… Терогены проникали глубоко и быстро. Изменения были внутренними и гораздо более мучительными, чем при обычной порке. Но к последнему в просвещённом обществе эрф-джаммрут давно не прибегали. И банальное телесное наказание считалось уделом отсталых дикарей…

Экзекутор перехватил суровый взгляд легурона и усилил подачу терогенов. Офицер на дугах забился в судорогах… Дёрнулся напоследок, сведённый в невыносимых спазмах и обмяк, а кисти рук безвольно обвисли.

— Достаточно! — решил легурон. — В лабораторию.

Там провинившегося офицера в течение пяти фаз подвергнут генетическим опытам. И лишь тогда посчитают искупившим вину…

— Следующий!

Другого мятежника — экзекутора, который только что наказывал своего товарища, схватили и пристегнули к дугам. На его место заступил очередной приговорённый тул-гах и взмахнул хлыстом…

Поэтому навира и наказывали первым. Без соответствующих навыков он мог неправильно отрегулировать подачу терогенов из рукояти или запросто спасовать перед необходимостью истязать соратника — старшего офицера… И за это получил бы втройне. Пристрастные зрители с ним бы не церемонились и не посмотрели бы на то, что он ещё мальчишка. Радех поступил с ним по справедливости, делая скидку на возраст и на глупость. Но в следующий раз навира не пощадят.

Офицер на дуге упорно молчал. Лишь голова дёргалась в такт ударам, пальцы сжимались в кулаки, а шипы карябали гладкую поверхность станка… Бывалый. Но и ему не продержаться долго. Это наказание значительно жёстче, чем рядовые генетические порки.

Легурон оглядел концентрические ложи арены, где засели энквазеры с пультами и экранами в руках — избранные и предвзятые, представленные от легуратов, и в основном иль-сад'ах. Предыдущий экзекутор где-то дал слабину, сжалившись над товарищем, и этого беспощадные зрители ему не простили. Некоторые включились в процесс и активно манипулировали подачей, дистанционно усиливая воздействие отдельных терогенов. Наделяя их всё более радикальными свойствами и делая процесс особенно болезненным. Вскорости офицер на станке уже извивался, кусал до крови губы и не сдерживал криков. Но Радех не вмешивался. Мятежник это заслужил. Он предал своего легурона, поддерживал главного изменника и пожалел другого предателя…

Наконец и этого офицера в беспамятстве сняли с дуги и отправили в лабораторию…

— Следующий! — бесстрастно провозглашал легурон, снова и снова… И снова выслушивая стоны, вопли, скулёж. Холодно наблюдая за бьющимися и вздрагивающими телами. Сегодня они — преступники, отверженные…

Радех объявил предпоследнего и встретился глазами с Далаире. Штурман в смятении теребила браслет. Ведь на этот раз экзекутором была женщина… Последняя из приговорённых. Специально, как и навира, несчастную поставили с краю цепочки. Дабы избавить соучастников от искушения щадить её. У офицера по этике и энквазеров такого соблазна не возникнет…

Далаире опустила голову не в силах вынести безжалостный взгляд легурона, своего иль-сад'ах и друга… Радех понимал это. Он и сам не испытывал удовольствия от происходящего. Но также чётко осознавал, что прояви он слабость, или пусти всё на самотёк, и больше никто не доверится ему как своему легурону. От него ждали решительных мер и жёстких поступков… Отступники не заслуживали пощады.

А самую горькую расправу легурон иль-сад'ах приберёг под конец.

Экзекуция завершилась, и прозвучал метроном. Привели Анте…

Далаире напряглась, стиснула кулаки. На лице штурмана отразились самые разные эмоции. И Радех понял, что несмотря ни на что, она сопереживает… Даже после всего, что узнала. Изменнику, мятежнику, но всё ещё своему другу и названному младшему брату… Легурон и сам сожалел. Но поступить иначе не имел права.

Антереха завели на подиум и поставили на колени перед Радехом. Светлые волосы упали ти-иль на лоб. Он тряхнул головой, отбрасывая пряди и с вызовом посмотрел на своего иль-сад'ах. Даже здесь! Даже теперь… Он не раскаивался. Его только что вынудили наблюдать за мучениями преданных ему офицеров. Но он ни о чём не жалел.

— Слушайте все! — объявил Радех, и зашумевшие в ложах зрители разом притихли.

— Слушайте меня — вашего легурона, сражающегося и побеждающего наравне с вами. Я — тот, кто вам предан. И тот, кому верны вы… Слушайте внимательно и назовите меня несправедливым, если посчитаете таковым…

Он говорил по-староджаммски, как и полагалось во время официальных процедур.

— Вы наблюдали и принимали участие в наказании пятнадцати изменников, поступивших так по разным причинам. Но главная из них — верность преступнику…

Радех взял у офицера по этике хлыст и указал рукоятью на Антереха.

— Однако, что бы ими ни двигало, это скорее пришло под влиянием момента и мятежники осознали свою вину. У них будет шанс всё искупить, а искупление поможет вновь обрести нашу преданность и уважение… Но мой ти-иль… Ему я доверял как брату… Он же нарушил доверие, вынашивая злой умысел. В ходе расследования мы установили, и тому есть независимые свидетели, слышавшие признания, что Антерех Дэрех А-Джаммар намеренно блокировал сигналы о помощи с модуля, когда все провернули назад…

Возмущённый шёпот прошелестел по ложам.

— … Мы исчезли с экранов по его вине, хотя находились всего в нескольких минутах от Сантара и просили принять нас на борт. Никто не откликнулся, по воле того, кому я верил безоговорочно. В результате, один из команды погиб, остальные девятеро на триста лет окунулись в забвение на дне ледяного озера на чужой далёкой планете… Как вы считаете, какого приговора заслуживает Антерех Дэрех А-Джаммар?

— Патогенной казни! — выкрикнул легарт восьмой сотни из передних рядов и остальные рьяно подхватили. В глазах Антереха промелькнул страх. Ти-иль опустил голову, чтобы никто не заметил его малодушия.

— Нет, — Радех выслушал всех и подождал, пока дебаты стихнут. — Я буду справедлив к нему. Мы так долго служили плечом к плечу, а я так и не разобрался в нём. Теперь хочу наверстать упущенное и дать ему то, к чему он так стремился. Он жаждал власти? Так пусть возьмёт её… — легурон сделал эффектную паузу, и когда все затаили дыхание, закончил:

— Генетический поединок!

Зрители в ложах выдохнули.

— Я вызываю тебя, Анте, названный брат. Встань!

Легурон отбросил хлыст и протянул Антереху ладонь. И тот удивлённо принял её, поднимаясь с колен.

— Мы сразимся на равных. И либо ты докажешь мою несостоятельность, как легурона. Тогда я с покорностью уступлю своё место тебе, и стану твоим ти-иль. Либо — потерпишь поражение. И тогда, пощады не жди…

От последних слов Радеха Далаире проморозило до самых костей.

— У тебя будет преимущество, — продолжал легурон. — Я выйду на бой безоружным, хоть и в броне, частично проявившись, как пострадавшая сторона. Ты же вправе использовать….

Радех щёлкнул пальцами, и офицер по этике протянул ему продолговатый предмет в чехле…

— Зэ-йдэх, — легурон снял чехол и продемонстрировал генетическое копьё публике. — Он заряжен.

Антереху вручили зэ-йдэх, а Радех добавил:

— Он твой… Пока я не выбью его. Второго шанса не будет. Держи его крепче, Анте.

Какая мрачная ирония!

Далаире в отчаянии переплела и стиснула пальцы. Она-то поняла, что с этого момента участь Антереха предрешена. Похоже, сам ти-иль не догадывался. Он ещё надеялся, и взгляд его засветился триумфом… Дурачок Анте…

«Глупый малыш!»

Поблизости с Даларой кто-то всхлипнул. Штурман обернулась и увидела навира Лидириллу… Всё ясно! Он её сё-мерех… Кроме того, привязал генетическим блаженством и защитой… Он сделал её постоянным партнёром. Поэтому Лидиру заставили на это смотреть. Чтобы разорвать связь. Жестоко, но действенно. Не всякому навиру дозволено присутствовать на арене, когда вершится эрф-джаммрутское правосудие…

Офицеры убрали станок, и ушли с подиума, оставив дуэлянтов один на один. Радех задержался на секунду, покрываясь бронёй. Нарочно подобранная одежда и обувь, разлетелись на кусочки, едва он преобразился. Лишь наполовину, даже без локтевых шипов. Но этого было достаточно. Всем, кто знал его…

Гулко ударил метроном. Присутствующие замерли. И легурон начертил в воздухе фигуру атаки, скрестив и разведя в стороны запястья. Прыжком возник перед изготовившимся атаковать Антерехом… Ти-иль стремительно выбросил вперёд руку с зэ-йдэх, и… Радех молниеносно увернулся от вспышки. Зацепил Антереха шипами, и неуловимым движением вышиб трансдукцтивное копьё у него из рук…

В это время за ними наблюдали.

— Мы видели достаточно! — возмутился Коршунов, вскакивая с кресла.

Он и так пытался защитить Женю от увиденного. Если уж собственный муж не удосужился… Но Женька такой защите противилась и отпихивала ладони Влада, когда он пытался заслонить ей обзор. Женька конечно и смотреть не хотела, и жутко сердилась на Талеха. Но в том, что она не закрывалась, не отводила взгляда и не хныкала — был её вызов джамрану.

— Доктор, — холодно ответил командор. — Сядьте. Вернее, пересядьте от ксенопсихолога. Не сбивайте её с толку. У неё нервы покрепче ваших будут.

Но Владислав пересаживаться не собирался и просто уселся обратно, косясь на экран, где Радех методично разделывался с Антерехом, оставляя на нём шипами следы генетической борьбы. Мужской ген против мужского гена… Заряды клеток вступали в реакцию. Раны на теле Антереха пенились и шипели, как от кислотного ожога и запекались коркой. Но агрессивные генокоды проникали глубже и доставляли ти-иль куда больше страданий, чем генетические метки. При том, что ему пока не удавалось достать легурона…

— Сдаёшься? — спросил Радех, внезапно открываясь.

В ответ Анте ударил его шипами в лицо…

— Очень самонадеянно, — пожал плечами Талех, наблюдая, как легурон отирает с щеки пузырящуюся кровь… Ему удалось отклониться в последнюю секунду и противник лишь оцарапал его.

Никто так и не сообразил, к кому именно относились слова командора.

— Может, им действительно хватит смотреть? — спросил Рокен.

— А что!? — заерепенился Егор. — Мы не из пугливых. Нервы у нас крепкие, как вы изволили выразиться, командор. Давайте уж полюбуемся сполна! Раз уж нам это предстоит. Издевательства, пытки…

— Не мели чепухи, юноша, — одёрнул его Моисеевич.

— А я не прав? Командор! Вы ведь хотели сказать, что нас ожидает та же участь? Если откажемся…

— Если бы я хотел так сказать, я бы сказал, — отрезал Талех. — Точнее, просто не стал бы разговаривать. Отдал бы вас офицеру по этике и все дела. А он бы вправил вам гены, отвечающие за мозги.

И тут Женька вдруг отчётливо осознала, что хлыст её мужа — это оружие, а не орудие наказания…

— Вы должны посмотреть всё, — сказал, как отрубил командор. — До конца… Чтобы уяснить, кто такие традиционалисты. И высечь у себя на лбу.

Фиримин осмыслил первым. Хотя, судя по всему, до самого важного они пока не досмотрели.

— Ева, если тебе плохо, — заметил Талех, — можешь уйти.

— Нетушки, — ответила Женька. — Мне — нормально. Плохо ему.

И указала на Антереха. В это мгновение Радех сильным рассчитанным ударом свалил его на подиум…

Женю передёрнуло. Она отвела взгляд и пробормотала:

— Это не поединок, а избиение какое-то…

Влад сжал кулаки.

— У него был шанс, — отозвался Талех. — Он не сумел им воспользоваться. У джамрану наказание не цель, а средство.

— Но это всё равно нечестно!

— Сейчас он преступник. Ему и так оказали слишком большую честь.

После второго удара Анте не смог подняться. Корчась на подиуме, он закашлялся и захлебнулся бордовой кровью. Агрессивные генокоды всё глубже внедрялись в его ДНК.

— Медики! — позвал легурон, и когда они склонились над поверженным джамрану, распорядился:

— Приведите его в норму к началу казни…

И обратился к палачам:

— Готовьте контейнер и капсулу с анабиозом.

Пока медики суетились над Антерехом, Радех обратился к эрф-джаммрут:

— Мой народ! — снова провозгласил он. — Как видите, всё по чести. Кто не согласен, прошу заявить…

Никто не заявил.

— Тогда слушайте. Вы убедились. Ему не помог зэ-йдэх. Антерех Дэрех А-Джаммар — рециссив и не сумел бы направлять вас как должно. У него не хватило бы генетических сил. Поэтому он намеревался подчинить каждого из вас и управлять вами с помощью зэ-йдэх. Использовать копьё против своего народа строжайше запрещено…

Кругом возбуждённо и сердито зашумели…

— Тихо!.. Вам не о чем беспокоиться. Я предотвратил беспредел, лишив его оружия в поединке. Больше никто и никогда не воспользуется зэ-йдэх во вред нам. А для гарантии… Мы предадим отступника казни. Он подвергнется страшному испытанию. Как некогда и моя команда, заживо погребённая во льдах. Без надежды на выживание, в отчаянной попытке продлить себе жизнь… Антереха погрузят в анабиоз, предварительно введя препараты, которые не позволят ему уснуть. В период заточения он будет в сознании. Осмысливая своё поведение раз за разом, день за днём, цикл за циклом, век за веком… Если к тому времени останется жив.

Далаире побледнела…

— Срок анабиозной камеры — триста стандартных циклов. Потом он умрёт от удушья… Надеюсь, что это случится раньше или не случится совсем. Мы отдаём его в объятия Раннеталле, запустив капсулу в космос. Возможно, он упадёт на звезду и сгорит, или же кто-то его подберёт… Либо контейнер затянет в чёрную дыру. На всё воля Раннеталле… Может статься, если он раскается в пути, участь его будет не столь печальной, но… Такова цена за вероломство! Кто-то сомневается в моём решении?

— Я! — выкрикнула Далаире, шагнув вперёд.

Она единственная здесь не побоялась сейчас высказаться.

Легурон хмуро смотрел на неё.

— Говори!

— Я - против! Это чересчур жестоко, Радех легурон иль-сад'ах. Мы — должны быть милосердны к своим собратьям, даже если они оступаются… Накажи его иначе! Дай ему шанс… — она почти умоляла, с жалостью посматривая на Анте, и прошептала, заглядывая в непроницаемое лицо легурона… — на исправление. Пусть искупит вину по-другому… Ради нас, Раде, ради нас троих… Пожалуйста.

Легурон отвёл взгляд и обратился к офицерам и энквазерам:

— Кто поддержит штурмана тул-гах Далаире?

Даларе в надежде перебегала глазами от ложи к ложе. Но ответом было молчание и мерное покачивание голов.

— Итак, — Радех кивнул Далаире. — Твоё слово против всеобщего. Антерех Дэрех А-Джаммар заслужил свою участь.

И Далаире в эту минуту подумала:

«Дура! Какая же я дура! Обменялась бы с ним генами, хоть разок. Возможно, такого бы и не случилось…».

Но даже сейчас у неё не хватило духу подойти и поцеловать его, на прощанье… Вернее, в какой-то момент она чуть не поддалась порыву, и наткнулась на презрительный взгляд Анте… Это её охладило.

— Уведите его, — приказал Радех. — И подготовьте. Я сам приведу приговор в исполнение.

И когда Антерех поравнялся с ним, легурон сказал:

— Я тебя прощаю.

Анте усмехнулся и плюнул ему под ноги. Держался он гордо и прямо. И только перед самым выходом обернулся, в последний раз посмотрел на Радеха и Далаире, уставился куда-то в пространство и произнёс, чётко и чуть насмешливо:

— Легарт Талех А-Джаммар… Если ты меня слышишь… Надеюсь, что слышишь. И видишь. Делай выводы, кир-джаммрит. Он расправится с тобой так же, если узнает, что ты выступил против него… Как только узнает… Считай, что с этого момента ты балансируешь на острие меча. Твой народ обречен. Радех…

Палачи опомнились и по знаку легурона вытолкнули Антереха с арены. Но тот ещё кричал:

— … не погнушается зэ-йдэх! Он подчинит вас! Не верь его обещаниям!..

А по щекам Далаире текли слёзы…

В шестом терминале воцарилось гнетущее молчание… Все, кроме Рокена, сидели опустив глаза в пол. Талех продолжал смотреть на экран.

— Надеюсь, вы не думаете, что это я подговорил его сказать так.

Ни у кого не возникло ни малейшего желания обвинять командора и лицезреть это представление дальше. Однако…

— Он это придумал, — усмехнулся Борек. — Из мести. Разве можно доверять врагу?

— Ему нечего терять. Он смирился. И всегда был открыт перед нами. Даже когда скрывал свои намерения. Я читаю его мысли. Он убеждён в том, что говорит…

— Антерех не заверял нас в своей дружбе, — добавил Рокен. — И начал слишком плохо. Для отъявленного лжеца… Сразу попался.

Остальные попытались это осознать.

— Рецессив лучше поймёт рецессива, — туманно пояснил генетик.

Но Евгения поняла, что он имел в виду. И оценила этот жест. Для джамрану упомянуть публично о своём генетическом статусе всё равно, что землянину обнажиться прилюдно.

— Что ж, — вздохнул Талех. — Решайте. А мне пора. Скоро мой выход. В этом спектакле… Я отправляюсь на Сантар, но прежде должен отрастить шипы и переодеться… Рокен, проявитель.

Пока генетик извлекал из стены контейнер с пробирками и инъекторами, командор переоделся за ширмой. Затем Рокен сделал ему укол. И когда Талех появился из-за ширмы, то выглядел как традиционалист. Короткие обтягивающие штаны, безрукавка, широкий ремень, браслеты, сандалии, уложенные шлемом волосы и… Шипы на предплечьях… Его провожали взглядами.

У выхода к шлюзу Талех обернулся и сказал:

— Запомните. В данный момент я единственный, кто стоит между нашим миром и… — он кивнул на экран, где эрф-джаммрут чествовали Радеха. — И ними… Если я не выстою — никто не устоит. Даже тэрх-дрегор… Скоро вы убедитесь почему… Рокен, тебе следить за порядком. Никого не выпускай, пока не вернусь… — последняя фраза, брошенная в шутку, повисла в воздухе.

Командор скрылся за переборкой, а напряжение осталось.

Женька ощущала это всеми фибрами…

Потом рассеянно наблюдала как Радех, успевший преобразиться и переодеться, представлял «новых союзников» в лице легарта иль-сад'ах Талеха Киэрена А-Джаммар… Легурон называл командора спасителем и преданным зэ-кордэ — генетическим собратом… Компашка вокруг Женьки бурно совещалась, обсуждая увиденное на экране… Евгения словно в тумане видела, как Радех и Талех сняли браслеты и скрепили договор, соединив вначале правые предплечья, а затем и левые, уколов при этом друг друга шипами. Оба раза. До крови…

И мир потонул во тьме… Когда Женя очнулась над ней хлопотали все, во главе с Владиславом.

— Слава богу! — выдохнул доктор.

— Бога нет, — скептически заметил Хрусталёв.

Коршунов отмахнулся от него и, поводив по Женьке сканером, приставил к её плечу инъектор.

— Ты как?.. Тошнит? Голова кружится?

Евгения поспешно замотала головой.

— Завтра — в медотсек, на обследование, — строго велел Коршунов. — И сдашь все анализы.

— Ладно, — буркнула Женя, чтобы отвязались. — Талеху не говори. У него и так забот.

Она сделала над собой усилие и села, с помощью Рокена… Башка всё-таки слегка кружилась, и объекты периодически смещались относительно Женьки.

Вскоре возвратился командор. С шипами, испачканными кровью легурона… Ранки от колючек Радеха уже затянулись. Талех отключил экран и вопросительно посмотрел на них.

— Что скажете?

Компашка молчала. Моисеевич прокашлялся.

— Можно, я за всех?

— Слушаю.

— Мы согласны работать на тэрх-дрегор, командор, что бы вы ни предложили. Но только с вами.

— Хорошо, — Талех кивнул. — Теперь вы послушайте. Вам предоставят отдельную лабораторию в шестом терминале. Работать будете в режиме строжайшей секретности и под прикрытием. Пока что… Сюда доставят ваше оборудование для создания аномалии…

Учёные со значением переглянулись.

— Да-да. Вы не ослышались. Продолжите этот проект, на другом уровне, и откроете новую межпространственную воронку. В том же месте. Но уже туда, куда скажу я…

— Это не быстро, — заметил Фиримин.

— Даю полцикла, плюс фаза, максимум… Вас дополнительно обеспечат всем необходимым. Предоставьте мне список и тайный орден позаботится. Агенты перенесут и установят оборудование. Вам придётся заново смоделировать вихрь. Заведующим лаборатории назначается Эпштейн, под его непосредственным началом — Хрусталёв, Фиримин, Гилех… Остальные на подхвате. Особенно вы, Шердан…

— Вселенная свихнулась! — впервые за вечер открыто возмутился тот. — Дмерх на побегушках у дэвхара!

— Такова жизнь, дружище, — хмыкнул Борек и попытался дружески хлопнуть балахон. Ладонь прошла сквозь него, и джамрану изумлённо покрутил головой.

— Добавочные инструкции получите позже… Всё ясно? Вопросы есть?

— А как же МПИГ? — поинтересовался Егор.

— Временно вас командировали. Но руководство базы решило пока не покидать сектор. Им о проекте ни слова! Надеюсь, повторять не придётся…

Больше вопросов не было.

— Свободны! — объявил Талех, вызывая по коммуникатору агента. — Вас проводят. Идите по каютам и отдыхайте… Ева, Рокен, со мной!..

Втроём они вернулись в обычное пространство станции, чуть позже остальных. Теперь с открытыми глазами. Хотя, по мнению Женьки, и тогда это было излишне. Она всё равно ничего не запомнила в этих лабиринтах.

— В лабораторию, — распорядился Талех. — Надо снять показания…

В лаборатории Рокен взял соскобы крови с шипов.

— Там ещё мини-зондер, для сканера, — устало сообщил Талех. — Надеюсь, я успел тщательно прозондировать его ДНК. Вся подноготная там… Изучи малейшие следы мРНК. Ищи любую засекреченную информацию.

Рокен вздохнул.

— Это уйма времени.

— Ничего. Нам хватит… И потом, кровь…

— С этим будет проще, — согласился Рокен, извлекая зондер пинцетером из Талехова шипа и распределяя соскобы по пробиркам.

— Неужели легурон пошёл на это? Теперь у нас его ДНК.

— А моя — у него… Полагаю, с определённым умыслом…

— Да, подозрительно…

Женя слушала их беседу, заворожено наблюдала за действом… И за Талехом… С шипами он выглядел как-то иначе… Немного другим. И более заманчиво. Что-то в нём будоражило сильнее, заставляя сердце, то замирать, то неистово биться… Она захотела прикоснуться и осторожно дотронулась до кончика шипа.

Рокен как раз вышел в хранилище, и Талех привлёк жену к себе, прижался своим лбом к её лбу, запустил пальцы ей в волосы, и проговорил:

— Если хочешь, останусь на сегодня с шипами. Увидишь, как это возбуждает…

Женя взволнованно кивнула, чувствуя как напряжение постепенно сходит на нет…

— Не бойся за своих друзей, — неожиданно Талех перешёл на шёпот. — С ними ничего не случится. Это не навсегда. Они выполнят свою миссию под нашей защитой. А потом им сотрут память, выборочно…

Женька не переставала поражаться джамранской логике. И, если честно, сама уже не понимала, что лучше, а что хуже… Одно лишь знала наверняка — жизнь в галактике, в квадранте и на Ролдонах больше никогда не будет прежней. Впрочем, всё давно изменилось. С тех пор как в один ненастный день их настиг ветер перемен…

 

2.10.1. — Ветер перемен

Самым грандиозным событием сезона, кроме явления традиционалистов, стало закрытие межгалактической конференции. И станция праздновала отбытие. Разумеется, учёные ещё бы заседали и заседали, дискутировали и дискутировали на тему галактических войн и аномалий… Но правительство конгломерата распорядилось — «никаких посторонних делегатов на станции, в период заключения мирного договора с эрф-джаммрут. Во избежание разного рода недоразумений. Поскольку гранды сочли переговоры «делом сугубо внутренним». Что Талех перефразировал по-своему, или по Женькиному:

«Меньше народу — больше кислороду».

А она добавила:

«Правильно, нечего сор из избы выносить».

Однако народу не убавилось, и кислороду не прибавилось. Зато мусора…

Сперва учёные неделю гудели на торжественном закрытии. И едва отчалил последний корабль с участниками конференции на борту, как на станции расквартировались джамранские войска. Частично. Под видом миротворческой миссии. Хотя некоторые предпочли остаться на кораблях. Шакрены и земляне тоже, но регулярно получали увольнительные на Ролдондон или планету…

Так на станции действовал закон сохранения и умножения вещества.

Впрочем, среди учёных нашлись и такие, кто остались. Всеми правдами и неправдами, кто хотел, тот — умудрился. И назначение МПИГа в ипсилон квадранте утвердили официально.

Но Гэбриэл со Зверем и попутчиками радостно отправились домой. Рассчитывая заглянуть по пути на Риголи-5. Разрешение командора всё ещё действовало. Провожали их всей компашкой и обещали переписываться…

Сколько слёз было пролито! Сколько рук пережато!

Правда, графа пришлось запереть в холодильнике. Напоследок он таки умудрился кого-то покусать. Хотя вампир отпирался и уверял, что жертва сама к нему пришла и умоляла. Кронпринц был непреклонен, поскольку давно мечтал воспользоваться моментом — только ждал повода. И преданный начальнику Зигмунд уже несколько дней носил передачки. Из одного холодильника в другой.

Итак, Зверь отчалил. Командор с женой вернулись в свою законную квартиру. Джамранские офицеры освоились. И вскоре ожидалось прибытие грандов конгломерата…

Незадолго до этого, Талех разбудил жену утром и сообщил, что она ему нужна для очень важных переговоров.

— Они здесь? — испугалась Евгения. — Рано же ещё, вроде…

— Нет, это не гранды, — пояснил командор и добавил. — Это Териза…

К тому времени, как они явились в лабораторию, Теризсиллу вывели из стазиса. Она сидела на кушетке возле стазисной ниши, а поблизости дежурили Рокен с Миритином…

Доктор как-то раз объяснил Женьке, что статическое поле — не анабиотическая субстанция, а процедура введения в стазис гораздо проще, рациональней и безопасней для организма.

Териза чувствовала себя хорошо, если не считать неудобств, связанных с генетическими изменениями. Но их вскоре предстояло устранить. Именно для этого в лабораторию спустился легурон в сопровождении дэвхара. Второй тэрх-дрегоровец присматривал за компашкой. А вообще, они делали это по очереди.

Радех вошёл с достоинством и с зэ-йдэхом. Кивком, поочерёдно, приветствовал Талеха и Рокена. На остальных как бы и внимания не обратил.

Евгения впервые увидела головную боль Талеха так близко. Не считая тех раз, когда он плавал в анабиозном цилиндре. Теперь легурон и выглядел иначе — королём, вернувшим свой трон. Он сменил эластичный костюм на безрукавку с бриджами и вышагивал с гордо поднятой головой, даже не замечая…

«Глехам, — подумала Женя. — Интересно, когда до него дойдёт, что не стоит нас недооценивать. Мы ему не бессловесные скотинки или ватары, или, как их там…».

— Легарт Талех А-Джаммар… Здесь чересчур многолюдно.

Сильный хорошо поставленный голос прервал ход Женькиных мыслей. Она сразу отметила акцент, который не сглаживался даже под действием сыворотки-переводчика.

— Тем не менее, — со знанием дела возразил Талех, — в такой момент необходим врач, — он кивнул Миритину. — Генетик, — выразительно посмотрел на Рокена, — и ксенопсихолог, — заметил вскользь.

И Женя поймала на себе пренебрежительный взгляд легурона.

— Я и сам генетик.

«Не было печали!»

Вероятно, Радех вычислил методом исключения, кто именно ксенопсихолог. Евгения забеспокоилась, но легурон быстро утратил к ней интерес и переключился на Тери.

— Нам нужно поговорить, наедине. Прежде чем…

Териза вопросительно посмотрела на брата.

— Позволите, легарт? — спросил Радех.

— Пусть решает сама… Тери? Ты настроена с ним беседовать?

Она подумала и кивнула, но казалась при этом растерянной и подавленной.

— Желаешь, чтобы Ева осталась? — хитро протянул ей руку помощи Талех.

И Териза неожиданно уцепилась за неё.

— Да!

Женька захлопала глазами.

«Ну, Талех! Ну, удружил!»

С другой стороны, она понимала — кому как не ей. Она же у них ксенопсихолог. Станционный, семейный, бригадный… А Карек всего лишь дамский. На плечи навалилась ответственность…

— Не думаю, что это уместно, — легурон нахмурился.

— Желания моей сестры сейчас не обсуждаются, — заметил командор, — а выполняются.

«Так ему! Показал, кто здесь хозяин! Надолго ли?.. Хм! Радех и Териза…».

Так вот получилось, что все ушли, а Женя осталась с этой парочкой, своеобразно выясняющей отношения. Впрочем, для эрф-джаммрут она всего лишь глехам.

Следуя интуиции, Евгения присела рядом с Тери и взяла её за руку. Легурон покосился на землянку и поморщился.

— Ты уверена? Тери…

— Говори.

— Хорошо… Легко повернуть процесс вспять. Надо всего лишь снова направить на тебя зэ-йдех и запустить обратную реакцию. Но, это повлияет на ребёнка.

— Какого ребёнка? — Териза опешила.

— Нашего… Ты, возможно, беременна… Нельзя узнать наверняка, прошло так мало времени. Но условия для зачатия были благоприятные, на тот момент.

Женька обалдела. А Тери разозлилась. Она вырвала руку, вскочила и набросилась на Радеха, чуть ли не с кулаками.

— Издеваешься?!.. Погоди-ка!.. — она замерла на секунду и сдавила пальцами виски. — Но ты утверждал… Ты уверял меня, что всё контролируешь… Ты!

— Я тебя обманул, — спокойно ответил Радех, перехватывая Теризины запястья.

Тут подскочила Женя.

— Не трогай её, — тихо, но угрожающе произнесла она, подозревая, что Талех и остальные наблюдают за ними, где-то поблизости.

Легурон не особенно проникся, но Теризу отпустил. И девушка обессиленно опустилась на кушетку. А Евгения садиться не спешила, оставаясь между ними в качестве регулятора психологической дистанции и готовая в любую минуту к решительным действиям.

«Талех же успеет, в случае чего?»

— Ты же обещал, — шёпотом повторила Териза. — Я тебе верила.

— Есть лишь один способ контролировать это сознательно, — заметил Радех. — Пир-гех. Но предохранитель мешал наполнить зэ-йдэх. И я его убрал. Да, я контролировал, но иначе. А тебя успокоил, чтобы ты расслабилась и позволила мне…

— Мерзавец!

— И ты беременна от мерзавца… Носишь моего ребёнка. Но это и твой ребёнок. Обратная процедура может навредить ему. Точнее, убить.

— А мне всё равно! — выкрикнула Териза. — Я сама буду решать, когда и с кем мне рожать детей.

— Она права, — заметила Женя, хоть её и не слушали. — И потом… Учитывая период адаптации…

— Я адаптировал искусственно. Зэ-йдех.

«Вот ведь проныра!»

— Но лучше сперва проверить. Если нет никакого ребёнка…

Она едва не согнулась от рези в животе, но стерпела. Ведь на неё разом уставились эти двое.

— Ну, как бы, э… — Женя через силу вдохнула и боль прошла. — … Самое разумное в данной ситуации, чтобы избежать неясностей и ошибок.

— Невозможно, — покачал головой Радех. — Слишком рано… Неустойчивый и сомнительный спектр аминокислот.

Надо же! Соизволил отвечать глехам, как равной.

— Стазис задержал развитие на несколько дней. Больше ждать нельзя, чтобы определить точно. Иначе, процесс станет необратимым…

— Я понимаю вас, легурон, — с достоинством ответила Женя. — Но вы действовали обманом и противозаконно. Поэтому, — она выразительно посмотрела на Тери. — Решать ей.

«Интересно, что бы сказал Талех?»

Евгении казалось, что она таким образом выражает и волю командора.

— Я понимаю всю подлость и неблаговидность своих действий, — согласился Радех. — Но тогда я поступал по необходимости. Теперь сожалею. И… Мне хотелось бы сохранить ребёнка.

— У вас есть честь, — иронично заметила Женя.

«Когда вам это выгодно».

Губы легурона дрогнули, словно он не позволил себе улыбнуться.

— Что ты решила, Тери? — спросил Радех. — Если выберешь метаморфозу, я постепенно избавлю тебя от зависимости генерируемой зэ-йдэх. Даю слово. Ты будешь свободна. И независимо от того, захочешь ли ты стать моей избранницей, ребёнок останется с тобой. Я не собираюсь претендовать на вас, только заботиться…

Не, в такие сказки Женька не верила и лихорадочно соображала, как предостеречь Теризу.

— Подумай, Тери… — взгляд легурона выражал надежду.

— Я подумала, — ответила Териза и повторила, уже спокойно, внятно, без истерик. — Я сама решу, когда и с кем мне рожать детей. Обрати процесс. Я хочу остаться кир-джаммрит.

— Ты уверена?

— Да.

Радех помедлил немного и направил на Теризу копьё… Короткая вспышка и всё. Только маленькая вспышка! И сколько судеб изменилось за одно мгновение.

— Результаты появятся завтра, — сухо прокомментировал легурон. — Нужно время.

— Конечно, — деревянным голосом ответила Тери, глядя в сторону.

А Женька вызвала Талеха и остальных по коммуникатору.

Териза отправилась с Миритином в медотсек. И перед уходом поинтересовалась у Рокена:

— Когда можно вернуть предохранитель?

— Не так скоро, — ответил генетик. — Сначала желательно бы хорошенько реализоваться.

— Так надо, — подтвердил Радех. — А я готов помочь.

Но Териза блеснула глазами в сторону Рокена.

— Я найду с кем реализоваться, безопасно…

Едва ли парня это вдохновило.

— Иди с ней, — попросил генетика командор.

И Рокен обречённо последовал за Теризой и Миритином. А Женя вместе с Талехом и дэвхаром, сопроводили легурона в кабинет, где его дожидались приближённые офицеры-традиционалисты. Радех велел им покараулить за дверью. За ними по знаку командора вышел и дэвхар… Чтобы не оставлять эрф-джаммрут без присмотра, ни на секунду. Легурон усмехнулся.

— Излишняя предосторожность, легарт. Даже ваш глехам, — он выразительно посмотрел на Еву, — признал, что я не лишён чести.

— Здесь нет, глехам, легурон, — спокойно заметил Талех. — Это не ваш корабль, а моя станция и мои порядки. Будьте добры, соблюдайте их…

«Это вы у себя командуйте, — перевела Женька. — А тут моя территория и мой глехам».

— Гранды сообщили, что прибудут завтра. Переговоры состоятся через два дня.

— Я вернусь, — пообещал Радех.

Командор с легуроном отдали друг дружке честь. На том и расстались. До поры до времени…

И день переговоров наступил. Как-то внезапно. Вроде бы и планировали, и готовились.

Гранды прибыли накануне. И тем же вечером Талех напомнил Женьке, что её присутствие обязательно.

— Как психолога? — уточнила она.

— Нет, как официальной жены командора станции.

Женька поперхнулась собственным дыханием.

— Это я чего, теперь как первая леди, что ли?

— А кто такая первая леди? — поинтересовался Талех.

— Типа, жена президента…

— Хм…

— А что, и гранды будут с жёнами?

— Исключено. У нас вообще не принято с жёнами, если только они сами полноправно не участвуют, но… Командор станции и дэвхар — я, и сам устанавливаю правила. Не забывай, ты работаешь на тэрх-дрегор.

— Так бы сразу и сказал…

— И как твой дэвхар я не обязан перед тобой отчитываться.

Тут Женька прикусила язык. Хотя так много собиралась ему сказать…

Накипело!

— На самом деле, — нехотя признался он. — Ты нужна мне для эффекта неожиданности и свежего взгляда на ситуацию.

— Короче, хочешь сбить всех с толку и заставить понервничать, — Евгения пожала плечами. — Потом не жалуйся.

— Не буду, — улыбнулся Талех.

Переговоры оказались непродолжительными, малочисленными и скучными, до определённого момента. Проходили они в кабинете командора, за закрытыми дверями и довольно буднично, в отличие от представления на арене. Талех — без шипов и в парадном мундире смотрелся не так экзотично. Присутствовали только гранды конгломерата, командор и ксенопсихолог, а с другой стороны — Радех и двое легартов из ведущих сотен…

У Женьки постоянно чесались руки внести какое-нибудь ценное предложение от независимой землянки из прошлого…

Стороны ознакомились с договором, после его составления через интерактивную голосовую систему политического секретариата.

Евгения впервые такую видела. По словам Талеха, так выглядели технологии будущего.

Затем соглашение подписали и обязались соблюдать, принеся клятвы. Всё конкретно, чётко и просто. Конгломерат, в лице грандов, сулил в течение года предоставить эрф-джаммрут разрешение поселиться в выбранной командором Талехом Киэреном А-Джаммар звёздной системе. Разумеется, этот выбор прежде должны одобрить стороны. В свою очередь, эрф-джаммрут в лице легурона Радеха Тергэриса А-Джаммар гарантировал невмешательство в политику и общественную жизнь народов конгломерата и других свободных планет Млечного пути.

Вторым пунктом договора значился пакт о ненападении. В случае угрозы вторжения с той или другой стороны, конгломерат оставлял за собой право вмешаться и прекратить войну, используя миротворческие войска. Плюс ко всему, гранд-джамрану настаивал на раздельном обучении подрастающего поколения кир-джаммрит и эрф-джаммрут, предлагая включить этот пункт, как условие.

Это и подвигло Женьку на дерзкую и невероятную идею. Шарики с роликами усиленно заработали и…

— Я удивлён, что вы подняли эту тему, — заметил Талех.

— Это был упреждающий момент, — пояснил гранд-джамрану. — Дабы предотвратить в дальнейшем некоторые поползновения. Я знаком с историей.

Он многозначительно посмотрел на легурона. Мол, знаем мы вас традиционалистов, имели, во всех ракурсах.

«Любезные дипломаты, — рассуждала Евгения. — Зато я, в отличие от вас, могу открыто выдвигать смелые идеи, если они каким-то боком эффективны».

Вот так она и высказала мысль прямо пропорциональную упреждающим требованиям гранд-джамрану, во всех смыслах.

— По моему разумению, следует поступить как раз наоборот. Основать интернаты или военные школы, где подростки эрф-джаммрут и кир-джаммрит обучались бы вместе.

Гранд-джамрану посмотрел на землянку так, будто хотел её раздавить, но дипломатично сдержался и сухо попросил:

— Поясните.

— Вы одной крови, — ответила Женя и тут же поправилась. — У вас общие гены. Эрфкир. Непримиримые разногласия вынудили вас разделиться, но вы снова вместе, за одним столом. Неужели повторите свои ошибки?.. Так вы не решите генетические проблемы, а лишь создадите новые противоречия и пропасть вражды увеличится… И туда попадают все, кто ненароком встанет между вами…

Она говорила запальчиво и даже верила в успех своей речи. Её словно несло вперёд на гребне волны…

— Вероятно, землянка недопонимает, — вежливо заметил гранд-джамрану, обращаясь непосредственно к Талеху. Но командор молчал, задумчиво прищурившись.

— Всё я понимаю! — возмутилась Женька. — Больше, чем вы думаете. Я вообще за совместное обучение! — она не могла остановиться, потому что это казалось ей правильным. — Что проку от конгломерата? Вы разобщены и далеки друг от друга! В галактике до сих пор нет ни одного учебного заведения, где обучались бы бок о бок дети разных народов. Вы сидите каждый в своей скорлупе и дальше носа не видите…

— А галактическая академия наук? — напомнил гранд-шакрен.

— Тоже мне, нашли пример! Туда поступают взрослые… Шакрены, земляне и линдри. А где джамрану? Где остальные? — она вскочила со стула и требовательно взирала на грандов, уперев ладони в крышку стола. — Где?! Я вас спрашиваю.

Гранд-джамрану фонтанировал сверхновыми, учитывая звёздность зрачков. Гранд-шакрен внезапно смутился и задумался, а гранд-землянин взирал на соотечественницу как на дуру. Из чего Женька закономерно вывела, что он явно заражён инфо-вирусом и не лечится. И мысленно поклялась натравить на него Грегори. Вправе ли человек с мозгом, поражённым инфо-вирусом, отвечать за судьбу галактики?

— Разве о таком будущем мечтали… — тут Женька смекнула, куда её несёт, и закончила фразу иначе. — Наши предки… Предлагаю отринуть старые обиды и построить новый мир будущего. Наши дети не будут отвечать за ошибки отцов. Ну, что вам стоит открыть галактический лицей, академию, консерваторию, училище, в конце концов, с многоступенчатым образованием, где могли бы постигать науки, искусства, военное дело, навигацию дети землян, джамрану, шакренов, окезов, маркафи, линдри и… Даже гатраков! Где не нужно делить учеников на кир-джаммрит и эрф-джаммрут… И, да! — добавила она, уловив скепсис на лице гранд-джамрану. — Подумайте сами. Тот, кто вместе учился, доставал учителей, дрался и мирился на переменках… Преодолевал тяготы совместного пути…

Гранд-шакрен встрепенулся и одобрительно посмотрел на Женьку.

— … ел из одного котла, влюблялся в одноклассников и совершал ночные вылазки к соседям втайне от воспитателей… Не будет относиться к товарищам как к глехам!

Радех уставился на Евгению так пронзительно, что ей немедленно захотелось нырнуть под стол. Но вместо этого она выпрямилась и выдала:

— Давайте проведём эксперимент и посмотрим, что получится.

— Достаточно! — гранд-джамрану хлопнул ладонью по столу. — Командор! Где вы откопали эту… эту…

— Эта, — оборвал его Талех. — Ведущий ксенопсихолог Ролдона-2 и моя жена. И если вас что-то не устраивает в её словах, то аргументируйте свою точку зрения.

Радех ошарашенно уставился на Женьку, на Талеха, и снова на Женьку…

«Что, съел? — мысленно усмехнулась она. — Глехам, твою гатракскую мать!»

— А я думаю, — солидно отметил гранд-шакрен, — что слова ксенопсихолога полны рационального зерна. Вспомните историю Шакрениона. Мы создали Обитель для всеобщего обучения и лишь тогда прекратили распри. Реальное управление сосредоточилось в образовательных структурах. Сари-шак из разных Гнёзд научились жить вместе, тренируя разум, волю и контролируя инстинкты. После этого вражда и бесконечные войны прекратились. Шакренион стал цивилизованной планетой.

— Это предмет иного разговора, — попытался увильнуть гранд-джамрану. — Предлагаю собраться дополнительно. Через цикл. Как раз всё и обдумаем.

«И благополучно забудем, — рассердилась Евгения. — Цикл — понятие растяжимое. Ох, эти ваши дипломатические штучки! Выкрутился, называется.

Она же рвалась бежать по горячим следам.

Гранд-джамрану поклонился присутствующим и обратился в легурону:

— А что по этому поводу думает эрф-джаммрутская сторона? Отложим?

Вот тут прожжённый дипломат и допустил ошибку.

— Почему же? — Радех коварно улыбнулся и торжествующе взглянул на Женьку. — Я заинтригован возможностью, что так ярко нарисовала нам, э, избранница легарта.

«Ева меня зовут, козёл!»

И Женя не понимала, откуда в ней эта злость. А Радех продолжил:

— Позвольте внести встречное предложение.

— Мы вас слушаем, легурон, — сдержанно кивнул гранд-джамрану, уже понимая, что сел в лужу и уничтожая Евгению взглядом, а в глазах гранд-землянина явственно читалось: «Все бабы дуры». Только гранд-шакрен стремился подбодрить ксенопсихолога, жестами, по-шакренски демонстрируя, что он на её стороне. А на Талеха Женя старалась не смотреть.

— Не знаю, как насчёт совместных школ-интернатов, в будущем. Но обмен… опытом, через посланников — возможен уже сейчас. И совершенно добровольно. Раз в цикл вы присылаете к нам своего посредника, а мы своего — к вам. Таким образом удобно поддерживать связь и находить взаимопонимание… Что скажете? Попробуем?

Гранды переглянулись. Женя обескураженно шлёпнулась на стул.

«Талех меня убьёт», — навязчиво стучало в голове.

Но командор никого не убил. Наоборот! Он с готовностью поддержал Радеха и убедил грандов включить это третьим пунктом договора…

Женька пребывала в прострации… Дальнейшие переговоры прошли, как в тумане… Гранды поставили свои подписи. Хотя гранд-землянин что-то ворчал про обработку генов и промывание мозгов. Гранд-джамрану живо скумекал, что командор неспроста согласился и дипломатично молчал. Гранд-шакрен вещал о единомыслии и пожимал Евгении руку… Эрф-джаммрут распрощались со всеми и ушли довольные. До переселения им позволили остаться в ипсилон квадранте, там, где они и находились — напротив Ролдондона.

После всего, Евгению ожидало ещё одно событие. По определению — грустное. Улетал Грегори. Но вовсе не это удручало её. Он отбывал вместе с Бобом. Неделю назад командор вызвал англичанина к себе в кабинет, и тот не выходил оттуда два часа. Все уже решили, что там его и казнили. А в результате, Грегори выдали предписание на вывоз Боба в исследовательский комплекс на Бередине.

Ближе к вечеру, печальная Женька отправилась их провожать.

Она стояла на причале, обняв гатраноида, и постыдно ревела. Сконфуженный Боббэрот успокаивал её, как мог, легонько поглаживая по волосам.

— Ева… Ева Талехи, я вернусь…

— Женька, ну что ты как маленькая! — сердился Грегори. — Всего год, и ты получишь своего Боба обратно.

— Вот именно, моего Бобо… — всхлипывала Евгения.

Она настолько привыкла к нему, и особенно к мысли, что Боббэрот принадлежит ей… Телохранитель, охранник, утешитель, когда больше не к кому податься… Не задавал ненужных вопросов, веселил в трудную минуту и защищал от всего. С Бобом Женька ничего не боялась. И ведь он не требовал ничего взамен. Только новые кубики и клубнику со сливками. И радовался этому как ребёнок.

— Ничего, — пробурчал Грегори. — Твой дэвхар приставит к тебе нового охранника.

Англичанин ни на секунду не забывал, что отныне служит ушами и глазами тэрх-дрегор на Берендине, а это жутко его раздражало.

— Другой — не Боб, — рыдала Женя. — Другой не заменит Боба!

— Не плач, Ева… — несчастный гатраноид тоже заревел бы, если б мог. — Грегори Талехи сделает Боба умнее, и Бобо вернётся.

— Угу, — мрачно подтвердил Грегори. — Настолько умнее, что ты перестанешь упоминать всуе имя командора.

Женька даже улыбнулась и вытерла слёзы.

— Боб считает, что все живущие на станции принадлежат Талеху.

— Хозяина Талеха, — закивал Боб. — Бобо будет скучать.

Командор на проводы не пришёл. Он простился с верным гатраноидом раньше. И у него возникли неотложные дела.

— Бобо вернётся! — с жаром заверял Боббэрот. — Умным…

Евгения сумела выудить из родственничка кое-какую информацию. И теперь знала, что тот нашёл способ развить интеллект Боба безо всякого генетического вмешательства.

— Встретимся через год, — Грегори отсалютовал Женьке на прощание, когда объявили их рейс.

И Женя смотрела им вслед, пока не закрылись ворота шлюза. Из глаз снова потекли слёзы.

«Год пролетит незаметно», — успокаивала она себя, по дороге домой.

Талех ещё не вернулся. Наверное, не успел разделаться с делами.

Женька умылась, силясь на чём-нибудь сосредоточиться, но ей никак не удавалось. Перед глазами поочерёдно стояли, то Радех с его иезуитской усмешкой, то печальный Боббэрот… Вот и с Талехом не получалось нормально поговорить… Он же явно что-то задумал и с умыслом притащил жену на переговоры…

До сих пор вспомнить стыдно!

«Чего это на меня нашло?

Женя с изумлением обнаружила, что кружит по отсеку…

Остановилась перед шкафом и взгляд невольно задержался на кораблике с брачным кристаллом. Они с мужем давно его оттуда не доставали и…

Как же она соскучилась по Рэпсиду!

Евгения взяла шкатулку, с тёплой улыбкой вспоминая путешествие.

Да, тогда приходилось нелегко и временами страшно, но это было так… Здорово! И они с Талехом… Вместе летели к звёздам…

Женя присела на кровать и открыла кораблик. Пирамидка лежала внутри, поблёскивая гранями. Бесцветная и прозрачная. Женька извлекла кристалл, подержала на ладони, как будто взвешивая, и погладила грани… Кварц засиял всеми цветами радуги… Евгения просмотрела запись их с Талехом репликации, полюбовалась на многомерную спираль. И с досадой стиснула пирамидку в кулаке… Теперь всё изменилось, и они отдалились друг от друга.

С той самой ночи, как он вернулся с традиционалистской арены, у них ни разу не было обмена. Часто командор не ночевал дома, оставаясь до утра в кабинете… А Женя… Гадала, что у него на уме и болталась в подвешенном состоянии, не понимая, что творится с ней… Пробовала несколько раз поговорить, но муж был всё время занят. Не хотелось его отвлекать. И Рокен… У парня образовалась такая куча проблем! Он ходил мрачнее тучи и ни с кем не общался. Нагружать его своими неурядицами Женька не стала…

Теперь вот — Радех! Евгения с удовольствием пристукнула бы легурона чем-нибудь тяжёлым…

Но ей так не хватало генов!

А Влад? Женя упорно избегала его и медотсека… Хотя он настаивал на обследовании. Но она боялась, что прикоснётся к нему… И хана браку по-джамрански! Эта странная непреодолимая тяга…

Тут Женька вспомнила, что Каример говорил ей про ДНК-портрет. Да-да! Именно! О первичной диагностике ДНК посредством брачного кристалла. Надо только подержать его в руке… То, что она сейчас и делала… Затем надавить основание и тронуть вершину…

Евгения разжала кулак.

Ого!

Пирамидка… Вспыхнула бордовым, засияла жёлтым, синим, зелёным… Словно никак не могла определиться с её состоянием и настроением… И Женя, собравшись с духом запустила диагностику. Кристалл вновь обрёл прозрачность, и внутри спиралью завертелась знакомая цепочка. Женька отлично помнила, как выглядит её ДНК. Не раз изучала, с тех пор… Она увеличила изображение и спроецировала перед собой…

Что-то было не так…

Элементы как будто сместились и умножились. К ним добавились непонятные штрихи… Наверное, где-то чужих генов хватанула или от Талеха… Евгения пригляделась и с удивлением обнаружила, что цепочки две… По ошибке включила не ту схему? И это фрагмент слияния… Нет, ДНК Талеха выглядела иначе, а эта — вторая спираль, придающая её геномам двойственность, совершенно другая… Скорее — необычная, но одновременно так похожая на…

Женька подскочила и потрясённо воззрилась на проекцию.

Господи! Какая ж я дура!

Конечно! Она давно привыкла к нерегулярному циклу. С этими космическими перелётами и прочими треволнениями. Но как можно было не заметить, что татуировка Эшесса давно не сияла?! Месяца два как… Наверное… Последние события так закрутили Евгению, что она обо всём забыла. И была же уверена! Ведь её убедили заверения маститых генетиков.

Женьку буквально подкинуло, она стиснула кристалл в кулаке и с хохотом повалилась на кровать, держась за живот. Если бы её так застал Талех, определённо решил бы, что она сбрендила.

Да она и сошла с ума! От невероятности происходящего… Невозможное случилось!

Женька попыталась сесть, глянула на проекцию и упала обратно, сотрясаясь в приступе нового хохота. Она смеялась до слёз.

«Кто бы мог подумать! Брачный кристалл! Он же — стопроцентный тест… На беременность! Ха-ха-ха!»

Вскоре у неё не осталось сил, чтобы смеяться… Ей срочно требовался обмен! Какие интересные симптомы у джамранской беременности.

«Ведь это они?»

Теперь Женя догадалась…

Глупо улыбаясь, она сделала запись, отключила проекцию, вернула пирамидку в кораблик и поставила на полку…

«Всё! Держитесь эрф-джаммрут! Я не позволю вам разрушить мою жизнь».

Куда бы не дул ветер перемен, а Женька обрела уверенность в завтрашнем дне и стойкость перед грядущими испытаниями… Но следовало удостовериться наверняка.

«Мало ли, как шутят с нами эти джамранские кристаллы».

Она связалась с медотсеком. Узнала, что доктор Коршунов сегодня дежурит, и отправилась туда. Из всех врачей она безоговорочно доверяла только ему и Миритину.

На подходе к медицинскому центру ей тотально не повезло. Она неожиданно столкнулась с адъютантом Занденом. Такие подлянки неизбежны, если этот джамранский ловелас и сердцеед околачивался поблизости.

— Какая встреча! — коварно обрадовался офицер.

А вот Евгения совсем не жаждала его видеть.

— Приветик, — буркнула она, намереваясь проскочить к лифту, как вдруг… Неведомая сила, но теперь уже известно какая, сидящая внутри неё и почуявшая роскошные гены Зандена, сама толкнула Женьку к нему. И она вцепилась в адъютанта… Стремительно находя, извлекая и копируя самые вкусные геномчики…

— Э! Ты чего творишь?! — заорал офицер.

Евгения абсолютно не соображала, как она это делает, но было так восхитительно. Сливаться с ним… Словно некое маленькое генетическое чудовище, засевшее глубоко в организме, оголодало окончательно, а теперь наслаждалось и не могло насытиться…

Занден попробовал вырваться, оттолкнуть Евгению, и её захлестнуло чувство обиды. Офицер закричал от боли, отлетел к стене, упал и скорчился на полу, без сознания. Женя чуть не потеряла равновесие, но её кто-то подхватил и поднял на руки…

Влад! Она узнала его! Или не она, а кто-то почувствовал знакомые гены и довольно притих.

— Удачно совпало, — заметил Коршунов и немедля вызвал к бесчувственному офицеру бригаду. — Я как раз с обхода… Что ты с ним сделала?

— Это не я, — оправдывалась Женька. — Это…

Она и сама не понимала. Браслет Эшесса преспокойно лежал в сейфе…

— Генетический шок, — констатировал медик-джамрану из скорой помощи. — Не смертельно. Скоро очнётся.

После изрядной дозы антишоковой сыворотки, Зандена увезли на больничной каталке с аэрогелевыми баллонами.

— Я так испугалась!

— Я тоже, — признался Владислав. — За тебя. Тебе плохо?

— Пошли в медотсек…

Он так и внёс её на руках в пустой смотровой бокс. А она наслаждалась всю дорогу его замечательными генами, представляя, как повезёт избраннице доктора. Сейчас Женьку так переполняли чужие гены, что было стыдно, но ничего поделать с собой она не могла…

Владислав уложил её на кушетку, и она, убедившись в отсутствии посторонних ушей, выпалила единым духом:

— Кажется, у меня будет ребёнок!

Коршунов чуть не выронил меднабор, который тащил вместе с Женькой.

— Ничего себе! Тебе кажется или… А такое возможно?

— Обижаешь! Проверь.

Влад открыл чемоданчик, выхватил сканер, инъектор, всё что под руку попалось…

Обследование заняло несколько минут, после чего слегка ошалелый Коршунов подтвердил:

— Ты — беременна. Срок…

— Там Зандена доставили, — к ним заглянул Миритин. — Ева? Что случилось? Заболела?

— Вроде того… И надолго.

— Примерно на девять месяцев, — подтвердил Влад. — Но уже чуть меньше осталось.

— Точно? — Миритин прошёл в палату и задвинул за собой переборки.

— Точнее некуда.

— И на этот раз от джамарану, — поспешно уточнила Женька.

— Да тогда ты и не была…

Тут до Миритина окончательно дошло.

— Талех знает?

— Нет. Вы — первые. То есть, я, а потом вы.

Кроме всего прочего, на Женю напала какая-то ненормальная болтливость. Джамранская беременность явно отличалась от человеческой, даже у землянки.

«Надо бы про симптомы ещё почитать».

Доктора переглянулись.

— Кто из вас ему скажет? — поинтересовалась Евгения.

— Ты! — ответили в один голос.

— Я так и собиралась. А спросила на всякий случай. Но… — она перешла на шёпот, — не давайте Талеху ко мне приближаться.

— Почему? — удивился Миритин.

— Ребёнок… Я напичкана под завязку генами Зандена и Влада… Если Талех почует… Трындец! Меня отдадут под трибунал.

— Думаю, он поймёт, — успокоил её Миритин.

— Вообще-то, симптоматика чересчур выраженная, и для джамранской беременности, — заметил Коршунов. — Но дело явно в ребёнке…

— Так что? — спросил Миритин. — Позвать Талеха?

— Зови… Только это, не уходите.

— Естественно, дорогая. Нам же интересно, что скажет командор.

— Я ведь не знаю, как он отреагирует, — вздохнула она. — Вдруг придётся в чувство приводить…

— Это Талеха-то? — рассмеялся шакрен. — Вряд ли!

— Ну, да, — согласилась Женька. — Он же не слезливый мачо из любовных романов.

— Я отправил ему сообщение, а пока… Влад, настраивай стационарный биосканер, — шакрен подмигнул Женьке. — Посмотрим, что за монстрик в тебе сидит.

И Миритин ещё раз самолично осмотрел пациентку.

— Надеюсь, Занден оклемается без последствий, — переживала Евгения. — И не подаст в суд на моего малыша за нападение…

— Это же надо, — улыбнулся Влад, регулируя настройки. — Парень, наверное. Ещё не родился, а уж так отделал джамранского офицера, до потери пульса.

— Или боевая веечка, — предположил Миритин.

— Девочка, ты хотел сказать.

— Мы такие, — с гордостью подтвердила Женька. — Даже если наполовину джамрану и…

Слова «на четверть гатраки» застряли у неё в глотке… С лёгким шорохом разошлись переборки. На пороге стоял Талех.

— Быстро ты, — отметил Миритин.

— Был поблизости, — командор встревоженно посмотрел на жену. — Что стряслось?

— Поздравляю! — от волнения брякнула Женька. — Скоро ты станешь отцом.

 

2.10.2. — Сила имени

На этом Женькина болтливость иссякла. Она резко умолкла, ожидая реакции мужа. И Талех отреагировал. Довольно странно…

Внимательно посмотрел на жену, чуть приподняв брови, и перевёл вопросительный взгляд на врачей. Миритин с Владом кивнули вразнобой.

— Делали глубинное сканирование? — поинтересовался Талех.

— Как раз собирались, — Владислав указал на оборудование.

— Для начала отойдите от неё, — спокойно велел командор, — оба.

— Но… — попытался возразить Коршунов. Зато Миритин быстрее сообразил, в чём дело, и вовремя оттащил коллегу от растерявшейся пациентки.

— Зачем? — испуганно пролепетала она, а губы едва слушались. — Что происходит?

— Не бойся, милая, — Талех стремительно пересёк бокс и, очутившись рядом с кушеткой, взял жену за руку. — И прости.

— За что? — удивилась Евгения.

— Я - идиот! — Талех нахмурился, продолжая сжимать её ладонь. — Мог бы и догадаться. Теперь чувствую. Но раньше он так активно себя не проявлял. Я не сумел его вовремя отследить. Теперь же он разошёлся.

— Кто? — шёпотом спросила Женька, прекрасно понимая, о ком речь. Но командор говорил о нём не как о ребёнке, а как… О каком-то лазутчике, или… Захватчике!

Евгения встрепенулась.

— Откуда ты знаешь, что это он?! А не она…

— Поверь моему опыту, — усмехнулся командор.

— Это твой первенец! Какому опыту?

Талех наклонился к самому уху жены и произнёс:

— Генетического вторжения…

От его тона она напряглась.

Командор выпрямился, по-прежнему не выпуская её руки.

— И учти, я могу далеко не сразу ему понравиться.

И Женька сообразила, что он не просто так держит её, чтобы ободрить или своеобразно выразить радость по поводу неожиданного отцовства… Прежде всего, Талех попытался установить контакт с ребёнком.

— Тебе не стоит беспокоиться. Пока что…

И это «пока что» Евгению капитально насторожило. А командор продолжил нагонять туману.

— Так-так… — определил он. — Сколько чужеродных генов. Изрядно разбушевался… Джамранские, человеческие…

Талех прищурившись, посмотрел на Коршунова.

— Твои?

— Я не… — смутился Влад.

— Знаю, что «не», — решительно оборвал доктора командор. — Но твоя ДНК ему по вкусу. Что и не удивительно… Ведь он только познаёт мир и наполовину землянин… Надеюсь, что хотя бы наполовину… Но, при таком раскладе, надежды, увы, тщетны.

Он сконфуженно посмотрел на жену.

— Прости, ещё раз.

Евгению всё больше охватывали дурные предчувствия и… Страх! Разрастался в душе липкой биомассой.

— Да объясни же ты наконец! — не выдержала она.

— Тсс… — Талех приложил палец к её губам.

Даже Коршунов вздрогнул. Четыре фаланги, словно подчёркивали абсолютную чуждость стоящего у кушетки джамрану… Мужа его соотечественницы.

«Интересно, сколько будет фаланг у ребёнка?» — не в тему подумалось Женьке.

— Не сейчас, — покачал головой Талех и добавил, словно извиняясь. — Сперва я должен выяснить степень его влияния.

— Это как?

— Он на тебя влияет. Многие твои действия, поступки, мысли, манеры… продиктованы генетически. Вернее, изменением генетического фона. Через внедрение в твой организм его ДНК.

— Но это же мой ребёнок!.. Наш…

— Вот именно, — серьёзно ответил Талех. — И потому, он нетипичный ребёнок. Какая-то часть его джамрану, а другая…

Командор не договорил. У него резко перехватило дыхание. Он захрипел, пошатнулся… Но руку жены не выпустил.

— Талех! — испуганно заорала Женька. — Прекрати!

Последнее восклицание предназначалось маленькому агрессору. У Евгении ум вывернулся на раскоряку от того, что она вот таким способом взывала к совести… Нет! Даже не плода, а зародыша. У него и совести-то ещё нет! Хотя, если он частично джамрану, то скорей всего и не будет, по определению…

К её изумлению эмоции возымели эффект. Талех прерывисто вдохнул, с облегчением выдохнул и рассмеялся.

— Ничего себе!

— Вот поросёнок! — в сердцах возмутилась Женька. — Родного отца.

— Итак. Он меня признал. Но…

Командор обратился к Миритину:

— Другие пострадавшие есть?

— Занден. Сейчас без сознания.

— Могло быть и хуже, — глубокомысленно отметил Талех. — Когда очнётся, отправлю ему извинения с предложениями…. Раннеталле кар-хаб эрри адх'энэт зах… Э-э! Эр-ри! Тебе со мной так просто не справиться, как с ним.

Такое предостережение он адресовал своему сыну.

Кажется, Талеху удалось добиться контакта, и теперь он старался найти общий генетический код с ребёнком.

— Думаю, он почуял родную кровь, — предположил Миритин. — Вернее, гены.

— О, да! — рассмеялся командор. — И пробует испытывать меня.

— Да, — согласился Влад. — Процентов девяносто, что мальчик.

— Все сто, — возразил Талех. — Вы изучали джамрану, доктор. Обязаны знать…

— Но он чересчур активен, на данном этапе.

— И не из-за пола, надо полагать, — добавил Миритин, выразительно погладывая на командора.

Тот нахмурился.

— Вы издеваетесь?! — рассердилась Женька.

Похоже, она единственная здесь не в курсе происходящего и устала томиться от недомолвок и переглядов.

— Нисколько, — возразил Талех.

— Отвечайте немедленно!

— Конечно, — он кивнул. — Кое-кому придётся ответить.

И отправил срочный вызов с коммуникатора, обронив лишь одно слово, вернее имя:

— Заккредани.

Но зато каким убийственным тоном! И добавил тихо, отчего у Женьки по шее расползлись мурашки.

— В медотсек. Немедленно. Бокс номер…

— Семь, — подсказал Миритин.

— Номер семь.

Командор отключил связь и повернулся к Владу.

— Продолжайте. Сканирование надо провести. Хочу выяснить точное соотношение генов…

И обнадёжил Женьку:

— Не волнуйся. Скоро всё поймёшь…

Минут через пять вбежал заполошный Заккредани.

— Что случилось?

— Моя жена беременна, вопреки твоим прогнозам.

— Ох… А, ты…

— Уверен.

Владислав к тому моменту настроил оборудование.

— Можно начинать.

Евгению подключили к приборам. Миритин регулировал настройки, а Влад и Зак следили за экранами. Через некоторое время Заккредани подтвердил:

— Мальчик.

— Постойте! — вскричала Женька. — Невозможно на таком раннем сроке…

— У джамрану пол определяется практически сразу, — пояснил Коршунов. — В первом триместре. Где-то на второй-третьей неделях беременности.

— Значит, он больше джамрану? — спросила Женя, втайне этому радуясь.

Однако…

— Нет, — покачал головой Заккредани. — На таком сроке наверняка не определить… Гены чрезвычайно переплетены. Но если приблизительно… Ребёнок — землянин больше, чем наполовину, но и…

Генетик нахмурился, красноречиво и с опаской поглядывая на командора.

— Говори как есть, — мрачно разрешил Талех, стискивая руку жены.

— В нём слишком много от… гатрака…

— Сколько?

— Пока не достоверно, но…

Евгения встревоженно переводила взгляд с мужа на генетика и обратно.

— По первичным данным — коды удвоились.

— Утроились, — поправил его Владислав, разворачивая экран. — Смотрите.

— Вижу, — генетик хмуро покосился на Талеха и недовольно на землянина.

Всем своим видом пеняя доктору: «Не мог промолчать?»

— Это окончательно не определено.

— Делать какие-то выводы преждевременно, — осторожно заметил Миритин.

Талех расхохотался.

— Как же! Преждевременно! Да ни один джамранский ребёнок не проявлял чувствительность к генам и не стремился к поглощению на таком маленьком сроке.

— А на каком, обычно? — робко уточнила Женя.

— На пятой фазе, — ответил Заккредани. — А всего беременность у джамрану длится десять…

— Месяцев, — перевёл Коршунов.

— Раннее проявление, да ещё такой силы — явный признак джаммогатрака, — угрюмо заключил Талех и пробормотал себе под нос. — С каждым последующим поколением…

— Не всё так плохо, — оптимистично заявил генетик. — Ведь элементы ДНК гатрака передаются только мальчику, а будучи девочкой…

Командор уставился на Заккредани.

— Продолжай.

— На этом сроке ещё можно изменить пол ребёнка и нейтрализовать нежелательные генокоды… Иначе, отделить не получится.

— Рационально, — согласился Талех и с надеждой посмотрел на жену. — Ты как, дии-мерех?

Вот тут заартачилась Женька.

— Ещё чего! Чего удумали! Девчонку из парня сделать?!

— Обычная практика, — пояснил генетик, — перемена пола ребёнка в случае генетических осложнений, связанных с…

— Фигушки! Мне нужен мой сын. И точка… Девочку я потом себе рожу.

Она вырвала у Талеха ладонь и вызывающе сложила руки на груди.

— Даже и не думайте! Он станет мужчиной. Самым лучшим! Поняли?

Заккредани пожал плечами и сочувственно глянул на Талеха.

— У вас равноправие. Единолично ты не вправе распоряжаться генами ребёнка.

Вместо ответа командор недоумённо посмотрел на жену.

— Ладно. Если тебя не страшат гены гатрака…

— А чего ради я должна их бояться? Они есть у тебя. И Агрэгот — мой друг.

— Что ж. Пусть так…

— Всё же, он больше землянин, — напомнил Владислав.

— И от джамрану в нём предостаточно, — подчеркнул Заккредани. — Так что, мужайтесь, мои дорогие. А я вас поз…

— Не торопись, — перебил командор. — Сперва объясни. Как так вышло? Что послужило катализатором?

Заккредани вздохнул.

— Это всё заламинины. Они не только адаптировали организм Евы к аминокислотам, но и слегка, э-э, усовершенствовали детородную систему и, в частности, функцию зачатия… Попросту говоря, с паразитирующими зелёными тельцами получилось бы забеременеть даже от кводилоида.

Но увидев ужас в глазах Женьки генетик поправился:

— Это я утрирую… Но вероятность зачатия была очень высока. А вы так долго обменивались генами…

— И ты знал? — на скулах командора заиграли желваки, он угрожающе надвинулся на Заккредани. — Знал, и не сказал нам?

— Не был уверен, — генетик поспешно отступил. — Хотел провести тесты… Но, так и не успел.

Он щенячьими глазами посмотрел на Женю.

— Но ведь всё хорошо, правда? Вы станете родителями…

— Да! Прекрасно! — бросил Талех. — Всё очень замечательно. Не считая возможных осложнений. Особенно когда мой не рождённый сын заставляет свою мать набрасываться на первого встречного гуманоида…

— Кого он уже того? — с азартным блеском в глазах полюбопытствовал Зак. — Оприходовал.

— Зандена.

— И поделом ему! Зандену, разумеется…

— Да, но теперь придётся предложить ему адх'энэт.

— Он, вероятно, откажется, — заметил Заккредани. — Или можно обойтись и без этого. Хотя… Нет худа без добра. У Зандена невероятно сильная генетика. Он будет отличным покровителем.

— Так, погодите! — воскликнула Женька. — Растолкуйте мне снова. Кто-нибудь! По порядку. Во-первых… Я, конечно, поняла, что обычные симптомы джамранской беременности у моего сына проявляются раньше и активнее из-за генов гатрака. Но что это вообще такое? Тоже как бы обмен?

— Видишь ли… — Зак глубокомысленно потеребил подбородок. — Это своеобразное познание. Так ребёнок ещё в утробе матери начинает познавать генетический мир.

Почти так же говорил и Талех.

— Ладно… Во-вторых, я догадалась, откуда эта неестественная тяга. Ребёнок осваивал гены, через меня…У мужчин! Но обмен среди мужчин джамрану невозможен, а он стопроцентно мальчик.

Она сделала ударение на последнем слове и предостерегающе оглядела присутствующих.

— Разумеется, — улыбнулся Талех. — Ты сама и ответила на свой вопрос. Он пробовал генокоды через тебя. А ты-то — женщина и для него своего рода фильтр.

— То есть, через меня он совершал своего рода обмен?

— Не совсем, но очень похоже.

— Та-ак… — Женя призадумалась, сдвинув на переносице брови. — А теперь ответьте мне. Кто такой адх'энэт и почему им должен стать Занден?

— Адх'энэт — покровитель. Точнее, генетический покровитель. По джамранским обычаям — тот, с кем ребёнок первым контактировал вне семьи…

— Эй! Первым был не Занден, а…

Евгения посмотрела на Влада.

— Первым был он.

Талех проследил за направлением взгляда.

— Владислав? Но он — землянин, а в джамранской семье…

— У нас наполовину джамранская семья, — возразила Женька. — А сын больше чем на пятьдесят процентов землянин.

— Это ещё не достоверно, — вмешался Заккредани. — Предварительные данные.

— В любом случае, — не уступала Женя. — Если уж откровенно… Первым был Рокен.

«Во всех смыслах…».

— Какой из Рокена покровитель? — Талех покачал головой. — Чересчур молод.

— А у тебя есть покровитель?

— Каример… Родители специально пригласили его.

— Как это специально?

— Пойми… Обычно адх'энэт становится друг семьи. Конечно, в идеале положено, чтобы ребёнок сам выбрал, но…

— Мало ли, к кому потянется неразумная ДНК, — подхватил Зак, и Талех подтвердил:

— Поэтому родители всё подстраивают так, чтобы первым оказался надёжный джамрану.

«Ну да, первое впечатление самое главное, в таких вопросах».

— Да… Я понимаю. Но Занден тебе не друг!

— Правильно. Он — соперник. А это даже лучше, чем друг. И полезнее. Эрри от этого только выиграет, — заверил Талех и тихонько добавил. — И мы оба…

— А я могу выбирать? — Женька вовремя вспомнила о равноправии.

— Разумеется.

— Тогда я выбираю покровителем Владислава. Как соотечественника и друга.

— Но ключевое слово здесь генетический… — начал командор.

— А можно я буду вашим арбитром? — сориентировался Заккредани.

— Погоди! — командор нахмурился. — Однажды нашему сыну предстоит влиться в джамранское общество. И лучше, если адх'энэт будет джамрану.

— А можно сразу двух покровителей? — Евгения смекнула, что в данной ситуации уместней компромисс. — Он — нестандартный ребёнок и случай у него нестандартный.

Талех призадумался.

— Пожалуй, ты права, — согласился он. — У джамрану момент знакомства эрри с покровителем наступает гораздо позже, когда родители знают о ребёнке. Мы же не знали. Значит, малыш выбрал сам, как и положено. Ему понравились гены доктора?

Женя смущённо кивнула и добавила:

— И гены Зандена ему тоже приглянулись. Просто он, это, обиделся, когда Занден меня оттолкнул.

— Уже с характером! — рассмеялся командор.

— Образно выражаясь, — снисходительно заметил генетик. — Мы же понимаем, что это пока лишь набор генетических структур.

— Зато каких, — подчеркнула Женя.

— И вам ещё столько предстоит в него заложить.

— Что ж… Я поговорю с Занденом, как только очнётся. Надеюсь, не придётся задабривать или угрожать.

— Я тоже, — пробормотала Женька, — очень надеюсь.

Портить отношения с будущим адх'энэт сына ей не улыбалось. И, признаться честно, немного страшила перспектива соперника-покровителя. Но… На другой чаше весов находился Влад.

Она улыбнулась доктору.

— Так и поступим, — объявил Талех. — Думаю, покровители с земной и джамранской стороны помогут нашему эри преодолеть ДНК-конфликт.

А Женя вспомнила о гатракской стороне и едва открыла рот, как…

— Об этом не проси, — упредил её муж. — Агрэгота мы сюда впутывать не станем.

— Ну, ладно… Я же, как лучше.

— Заккредани, — напомнил генетику командор. — Пора.

Тот кивнул, вышел и вернулся с инъектором. И направился к Женьке.

— Сейчас уколю в плечико.

— Что это? — насторожилась она.

— Небольшое решение проблемы преждевременного генетического развития, — объяснил Зак.

— Доверься ему, — попросил Талех. — Это необходимо. Через это проходят все джамранские матери. Иначе, малыш тебе жизни не даст.

— Вот и всё, — улыбнулся генетик.

Оказывается, пока Талех разглагольствовал, генетик изловчился и поставил Женьке укол. Она и не почувствовала.

— Это не навредит ребёнку?!

— Напротив, — успокоил её Зак, убирая инъектор. — Скажется благотворно. Это информативно-обучающий геном. Позволит ребёнку удовлетворять генетические потребности и получать впечатления, не контактируя ни с кем, кроме родителей. Так безопаснее… Через фазу подойдёшь на повторную инъекцию. А сейчас, — генетик широко улыбнулся. — Советую вам почаще обмениваться генами. Родительская трансдукция — то, что малышу нужнее всего. Все прочие подождут, когда он подрастёт.

— Примем к сведению, — Талех улыбнулся и обратился к Миритину. — Нам можно идти?

— Конечно, — улыбнулся доктор. — Вам надо побыть… втроём.

— Тогда…

Коршунов избавил Евгению от датчиков, а Талех подал ей руку.

— Идём… Миритин, как Занден очнётся, немедленно сообщи. А то, невесть что надумает.

— Хорошо.

Командор многозначительно посмотрел на генетика.

— Зак, изучи ДНК ребёнка ещё раз. Вдруг осенит.

— Разумеется. Я и собирался.

Заккредани теребил подбородок и только что ручки от предвкушения не потирал.

Уже в коридоре Женя решила поговорить с мужем начистоту, не дожидаясь пока они придут домой. И едва за ними сомкнулись створки лифта, зафиксировала кабину и повернулась к Талеху.

— Ты не сказал мне самого главного.

— И чего же?

— Рад ты малышу или нет…

— А разве бывает иначе? — удивился командор. — И кто-то может грустить, узнав, что у него есть ребёнок?

— Ну… — растерялась Женька. — Иногда…

Она внезапно припомнила свою практику семейной терапии на Земле, в далёком прошлом.

— Иногда. Некоторые отцы в шоке…

— Так! И с чего ты взяла, что я не рад? — Талех приблизился к жене и навис над ней, упершись ладонью в стенку кабины. — Или в шоке. Я похож на, хм, шокированного?

— Я не взяла!.. Вернее, не думаю, что совсем не рад… — Евгении показалось, что она опять что-то упустила или напутала. — Просто не уверена…

Талех улыбнулся, закончил подпирать кабину и привлёк Женьку к себе. Она тоже обняла его.

— Пойми меня правильно, Ева. Не знаю, как у землян, но у джамрану появление ребёнка в семье — естественный процесс, а других вариаций в браке и не подразумевается. Поэтому, у нас не принято бурно восторгаться тем, что вполне закономерно и нормально. Более того, излишние потрясения вредны ребёнку — его восприимчивой генетической структуре. Гораздо важнее родителям установить контакт и понять генетические потребности малыша. И это всегда двунаправленно…

— То есть?

— Участие в… — он тщательно подбирал слова. — В его развитии и обучении принимают оба родителя. Распознают генетический потенциал, выявляют и усиливают правильные задатки, поставляют информацию о мире. Конечно, вынашивает мать, но отец активно в этом учувствует и прилагает не меньше усилий. Зачать — мало. Это не повод для гордости. Вырастить и сформировать — вот достижение. И я не намерен оставаться в стороне.

— Как?

— Увидишь, — Талех зарылся лицом ей в макушку, так, что она ощутила его улыбку. — Поверь, у нас… У вас с малышом всё будет хорошо. — И твёрдо добавил. — Я позабочусь и вложу в него по максимуму.

Почему-то от слов мужа стало тревожно на сердце…

— Ещё бы, — Женька подняла голову и лукаво улыбнулась, гася едва затеплившиеся страхи. — Попробуй не позаботиться. Вот прямо сейчас ему необходим обмен.

Талех рассмеялся.

— Хитрюга! Обмен нужен тебе, а ему — воспитание.

— Воспитание? А не рановато ли? Он ведь пока не родился.

— У джамрану всё не как у людей. Воспитание начинается с появлением первых признаков беременности. Генофизическое, разумеется.

— А…

— Посредством взаимодействия с его генами.

— Так нечестно! — всполошилась Женька. — Я не умею как ты.

— Сумеешь, — усмехнулся Талех. — На тебя он тоже влияет, генофизически. Но самый простой способ — читать ему познавательные стихи, по-джамрански.

— Ммм, хороший способ. Так как насчёт обмена?

В глазах Талеха заплясали лучистые искорки, и он дистанционно запустил лифт.

— Давай сперва доберёмся до каюты, запрёмся там и…

На рукаве командора пиликнул коммуникатор, и он, продолжая обнимать жену, ответил на вызов. После со вздохом сообщил:

— Из медотсека. Занден очнулся. Надо идти.

— А это не подождёт?

— Лучше сразу. Но я быстро.

Талех проводил Еву до каюты и, перед тем как уйти, сказал:

— Знаешь, поскольку у нас равноправие, я кое-что придумал.

Женьке не особо хотелось вникать в постановку фразы, и она просто уточнила:

— Что именно?

— Ещё один компромисс между нами.

— Интересно…

— Имя ребёнку желательно выбрать заранее, чтобы обращаться к нему уже сейчас. Сочетание именных звуков обуславливает генетический фон. Частично.

— Ух ты, как интересно! — Женьке понравилась идея. — И что ты предлагаешь?

— Мы назовём первенца по-джамрански, но имя из списка выберешь ему ты. Я приму любое. Согласна?

— Ты ещё спрашиваешь? Да! А когда можно?

— Хоть сейчас. Пока я беседую с Занденом, ты просмотришь каталоги. Их очень-очень много. Знаешь, как ими пользоваться?

Евгения кивнула. Она интересовалась происхождением джамранских имён и названий, когда изучала язык. И Сандер показал ей, как работать с каталогами.

— Вот и замечательно, — Талех поцеловал жену в макушку. — Выбери какое-нибудь, поинтереснее.

Женьке понравилась идея назвать сына по-джамрански. К тому же, она понимала, что сильное джамранское имя, в соответствии с генофизикой, способно ослабить гатракские гены.

«Это у них от руннэ или джаммов?» — размышляла она, включая информационный блок.

Каталоги имён легко нашлись в джамранской базе данных галанета. Имён там было не счесть, но далеко не все свободны. Уже занятые выделялись особым маркером и напротив каждого из них значилась генометрика родителей… У Евгении зарябило в глазах. Она даже начала подозревать, что Талех специально подсунул ей этот якобы компромисс, чтобы не ломать голову самому…

От многообразия имён прямо-таки глаза разбегались!

Однако ни одно не лежало к душе. То есть, в этом обилии не встретилось такого, чтобы мгновенно озарило: вот оно!

Женя пролистала сотни, тысячи строк, столбцов и колонок, но так и не выбрала. Если случалось, что имя ей глянулось, оно уже было кем-то помечено…

Она искала целый час и даже остановилась на двух возможных кандидатах… Как вдруг её осенило! Это ведь новые списки. А что если заглянуть в староджаммские? Наверняка там незанятых больше. И потом, ей нравилось, как они звучат. Подобрать бы что-нибудь наподобие Заккредани, Хенеаккари…

И Женя решительно развернула каталог с древними именами. Пролистала несколько страниц, как будто что-то влекло её, вело, как древняя память, и точно пронзило молнией… Когда она увидела. Его… Свободное, хотя соседние оказались выделены. Выглядело так, будто это имя намеренно обошли.

«Джардани!»

Странно… Ведь оно такое яркое и красивое. Намного благозвучнее и насыщеннее других. А впрочем, у джамрану свои представления о красоте. Женька полюбовалась написанием, произнесла вслух, с удовольствием покатала на языке… И уловила лёгкое эхо восторга.

«Ему тоже понравилось!» — обрадовалась Евгения, уверенно отметила имя «Джардани» и прописала напротив супружескую генометрику.

«Джанни», — улыбаясь своим мыслям, она прилегла на кровать и не заметила, как уснула.

Командор вернулся за полночь. Его задержали дэвхары и начальник службы безопасности.

Талех полюбовался спящей женой, прилёг рядом и обнял, вдыхая её ДНК и транслируя свои генокоды ребёнку. А спустя некоторое время провалился в сон…

С утра его ждал сюрприз. После освежающего душа с мятным экстрактом.

— Джардани! — объявила Женька за завтраком.

— Что? — рассеянно откликнулся муж, занятый виртуальными отчётами. А когда наконец дошло, чуть не поперхнулся.

— Ты серьёзно?!

— Абсолютно!

— Где ты его откопала?

— В древних списках.

— Да уж ясно, что не в современных…

— И не откопала, а оно само меня нашло, — Евгения даже малость расстроилась. — Тебе не нравится? Ты ведь говорил, что примешь любое…

— Дело не в этом, — мягко пояснил Талех. — Видишь ли… Это не просто имя.

— А что с ним не так? По-моему, звучит прекрасно.

— Я не о благозвучности… Никто из джамрану в здравом уме и твёрдой памяти не назовёт ребёнка «Джардани».

— Но я — не джамрану.

— Резонно. Но так уже много тысячелетий детей не называли.

— Значит, мы первыми нарушим это негласное табу. Оно мне так нравится! Ну, пожалуйста…

Талех поразмыслил.

— Пусть будет, раз обещал. Джардани так Джардани. Кто знает…

И принялся намазывать булочку, как ни в чём не бывало. А Женя всей душой жаждала ответов.

— Почему?

— Что, почему?

— Это имя так непопулярно у джамрану.

— Длинная история, — туманно ответил Талех. — Не сейчас…

Из чего Женька, изучившая джамрану, сделала вывод, что он не собирается ей рассказывать.

— Ну и пусть, — заявила она. — Зато экстравагантно.

— Это точно!

Сразу после завтрака командора вызвали в рубку. А Женькина работа начиналась позже. Она снова полезла в галанет, но никаких сведений по «Джардани» не обнаружила. Значит, такая информации не в открытом доступе… Очевидно поэтому, Талех не спешил откровенничать.

Сгорая от любопытства, Евгения отправилась в психологическую службу и до обеда чувствовала себя как на иголках. В голове прочно засела тайна имени…

«Что делать? Обратиться к специалисту по истории генетики? И, разумеется, к джамрану… Териза!… Нет, ей пока не стоит об этом знать… Кто ещё?.. Рокен! Отъявленный знаток всех жутких джамранских секретов».

В перерыве Женька связалась с Рокеном, и с удивлением выяснила, что он обедает в «Синегарской звезде». Там и договорились встретиться.

— Что ты делаешь у Хала? — с наскоку полюбопытствовала Евгения, подсев за столик к Рокену.

— Как что? Ем…

— Да я не про то. Ты же обычно здесь не обедаешь.

— А-а… Печальная история…

«Что-то у них сегодня всё — либо длинное, либо печальное».

Женька схватила меню и оглядела зал. Днём в «Синегарской звезде» посетителей немного. И сегодня не исключение. Группа джамранских офицеров возле эстрады. В углу — компания окезов. И парочка маркафи у стойки. За стойкой работал напарник Хала — линдри КуКомир.

Евгения заказала трюндели и торшу, а на десерт выбрала творожные шарики в гивовом сиропе и такой же коктейль как у Рокена — из разных сортов чайного киселя с фруктами. Для ребёнка полезно. Она перевела заказ на барное табло.

— А всё-таки? Что здесь печального? Поделись.

Рокен придвинулся к ней и проговорил вполголоса:

— Я здесь по одной причине. Тут меня Карек не достанет.

— А он что…

— Возобновил преследование, неугомонный. Я устал намекать ему, что обойдусь без соперника. Даже напугать пытался.

— Как?

— Расписал в красках, что я делаю с соперниками, когда зол…

— Помогло?

— Не очень. Вот и прячусь. Перебежками. В обед — караулит. После работы ждёт. Пробираюсь коммуникационными трубами. Нигде спасенья нет. У вас же перекантоваться нельзя…

— Нельзя, — согласилась Женька. — В прихожей на коврике тоже не вариант.

— А если? — с надеждой уточнил парень.

Женя покрутила головой.

— Талех… не согласится.

— Ладно. Придумаю что-нибудь… Обоснуюсь в шестом терминале. А у тебя что? Соскучилась?

— А то! Как продвигаются дела с вихрем?

— Помаленьку. Приходи — увидишь.

— Сейчас не до того, — загадочно улыбнулась Женька.

— Тогда что?

Она решила не ходить вокруг да около.

— Что ты знаешь об имени «Джардани»?

Рокен дёрнулся и опрокинул стакан с коктейлем. Тут же рядом материализовался и зажужжал робот-уборщик.

— Откуда ты его вытащила?

— Из каталога.

— И на какой предмет?

— Ой, ты не знаешь! — спохватилась Женька.

— Чего не знаю? — насторожился Рокен.

— У нас с Талехом будет ребёнок!

Как раз принесли заказ, и Женя получила редкую возможность наслаждаться одновременно двумя вещами — аппетитными трюнделями и выражением лица Рокена.

— Вот это да… — наконец сумел выговорить он. — Уверены?

— Определили, подтвердили и обсудили всем медотсеком совместно с Заккредани. Установили, что это мальчик. А Джардани — теперь его имя…

— Ты сбрендила!

— Что, прости?

— Передумай, пока не поздно.

— Не хочу я передумывать! — возмутилась Женька, выпивая от огорчения полстакана киселя-чая.

— И куда смотрел Талех?

— Таков был уговор. Он не сопротивлялся.

— Ах да, равноправие, — Рокен насупился.

— Да чего вы так носитесь с этим именем?!

— Потому что… — парень осёкся. — Знаешь, Ева. Если командор не рассказал, то и я не рискну.

— Но для этого ты здесь!

— Понял, но… Прости. Бывает информация настолько вредная, что лучше жить в неведении.

— Знаешь, Роки, — передразнила генетика Женька, поддевая вилкой кусочек торша и разглядывая ближайшее растение, источающее зелёный аромат. — За мной осталась прежняя каюта… Защищённая от сканирования. Я проверяла…

— Ты нарочно? — огорчился Рокен.

— Возможно… Коды замка будут твоими, если… — она наклонилась к нему и прошептала. — … Поведаешь мне страшную джамранскую тайну.

На хмурой физиономии парня отразилась внутренняя борьба. Он кусал губы, играл бровями… А длинные пальцы теребили салфетку.

— Соглашайся.

— Ладно, искусительница, — Рокен вздохнул. — Не знай я, что ты землянка, перепутал бы тебя с джамранкой. Договорились. Но, предупреждаю. Известно мне немного, в общих чертах. И второе, не говори Талеху, что узнала от меня.

— Замётано.

Внезапно Женька сообразила, что инъекция Заккредани действует. Она испытывала генетический интерес к Рокену, но усиленной тяги как раньше не ощущала.

— Значит, слушай… Это случилось давно. Ещё до раскола джамрану на эрф и кир. Джардани — был первым руннским доминантом.

— Кем-кем?

— Джамрану с ведущим генотипом руннэ, а не джамма… Попробую объяснить… Тебе известно как внешне проявляется джаммская доминанта в дуализме джамрану?

— Зрачки-звёздочки?

— Именно. Джардани родился с круглыми зрачками — неизменными в обеих ипостасях. Следовательно, у него доминировал руннский генотип, а не джамма. При том, выдающиеся способности делали его сильнее любого джаммского доминанта. Джардани избрали легуроном. Он вёл за собой народ. Под его командованием джамрану без кровопролития подчинили даже тугимаков. Высокоразвитые технологически, тугимаки отнюдь не отличались миролюбием. Постоянно угрожали республике и терроризировали галактику. Однако Джардани их просто уговорил. При нём джамрану процветали и генетически, и социально, и культурно, и экономически… Джардани был первым, но не единственным. Вскоре в джамранских семьях родились и другие руннэ-доминанты. И у потомков Джардани проявились те же признаки, но… Кое-кому это не понравилось. В результате заговора, известного в истории, как «позорный бунт генетиков», руннских доминантов коварно уничтожили. Всех до единого, вместе с Джардани. Никого не осталось. Их обманом заманили на корабль и взорвали.

— За что? — прошептала Женька, позабыв о десерте.

— Некоторые считали, что они — предвестники вырождения джаммов и перестраховались.

— Перестраховочка! Мать их…

— Однако преданные легарты Джардани разоблачили виновных и жестоко покарали… А руннских доминантов с тех пор не рождалось. Ныне принято считать, что это был случайный побочный эффект, и в генотипе он не закрепился. Но память об этом жива. Многое превратилось в легенды. Теперь уже не отличишь, где правда, а где вымысел. За столько-то времени… Но легенды гласят, что верные соратники Джардани так скорбели, что поклялись и выгравировали свою клятву на «звёздном металле».

— В чём поклялись?

— Они верили, что когда-нибудь снова появится руннский доминант, как генетически возрождённый Джардани… Тогда они добровольно склонятся перед ним и выполнят любую его волю.

— Почему?

— Легартов использовали. Они чувствовали себя повинными в его смерти и поклялись заплатить долг.

— Эта клятва где-нибудь задокументирована? На бумаге или электронном носителе?

Рокен пожал плечами.

— Не знаю. Если и есть что-то, то оно погребено в секретных тэрх-дрегорских архивах.

— А что такое «звёздный металл»?

— Металл звездолётов. Раньше его так называли.

— И где находится эта пластина с клятвой?

— Спроси что-нибудь полегче… Полагаю, осталась у традиционалистов… Если осталась…

— Значит, руннские доминанты… Много тысячелетий назад…

— Да. Но о Джардани помнят, и никто не стремится называть сына в его честь. Никогда и ни за что! А ты вот назвала…

Женькины мысли беспорядочно метались, перескакивая с одного на другое… Но ясно было одно — она утвердилась в своём мнении.

Пока Евгения размышляла, к их столику незаметно подошёл официант и положил перед Рокеном узкую коробку.

— Вам передали.

— Кто? — встрепенулся генетик.

— Он не назвался.

— Уберите это отсюда! — заявил Рокен, отодвигаясь с опаской. — Унесите и выбросьте, подальше, в утилиза…

Упаковка буквально на глазах истаяла коричневым дымком, а на столике остался лежать ярко-алый цветок.

Потрясающе красивый!

Женя залюбовалась. Словно тюльпан, увенчанный короной… Изящные лепестки, изгибаясь, заканчивались хрустальными зубчиками. Казалось, тронь и зазвенят. Пленительный бутон держался на тройном чёрном стебле, покрытом шипами с серебристыми звёздочками. А блестящие капли усеивали лепестки. Цветок благоухал на весь бар, перебивая зелёный аромат местных растений и вынуждая их закрыться от стыда за своё несовершенство.

— Какая прелесть, — зачарованно произнесла Женька. — У тебя есть по…

— Твою ж гатракскую мать! — воскликнул Рокен, заново обретая дар речи. — Церис Химера…

 

2.10.3. — Цветок раздора

— Так это не поклонница? — для верности уточнила Евгения.

— Какая к броку поклонница! — раздражённо бросил Рокен, отсаживаясь ещё дальше от стола. — Цветок раздора мог подбросить только…

— Поклонник, — фыркнула Женька.

— Смеёшься? — Рокен жалобно глянул на неё. — Потенциальный соперник! А кто набивается мне в соперники?..

— Карек.

— Он — гад! Достал-таки! Нашёл лазейку!.. Что ему от меня надо-ооо… — в довершение простонал Рокен, вцепившись в разноцветную шевелюру.

— Это же очевидно, — Женька пожала плечами. — Тебя. И чего такого страшного? Ну, цветок и цветок… Давай выбросим в утилизатор и сделаем вид, что ничего не получали. С тебя же не брали расписку о получении… Какой он красивый…

Она вновь залюбовалась цветком.

— Нет! — выкрикнул бедный джамрану на весь бар, так, что на мгновение удостоился внимания присутствующих, но они сразу утратили интерес, убедившись, что драки не намечается.

Женя истолковала всё по-своему, по-землянски.

— А свидетелей — подкупим. Или… уберём. Со станции. Жаль, Боб улетел, а то бы запугали.

— Нет, — повторил Рокен, придвинул к ней стул и зашептал, лихорадочно блестя глазами-звёздами. — Ты не понимаешь. Церис Химера — коварный цветок, специально выведенный для таких целей…

— Низведения соперников? — удивилась Евгения.

— Э… не именно таких, а… В старые времена, ещё в галактике Вихря, когда джамрану отличались особой злокозненностью…

«Можно подумать, что-то изменилось с тех пор».

— … этот цветок служил гарантией… Химерой генетически скрепляли договор. Тот, кто нарушал соглашение или отказывался сотрудничать, в общем… Того ждала незавидная участь. Теперь, вот, и меня… Если я откажусь принять его и внедрить свою ДНК.

— Это как?

— Цветок раздора не просто символ. Карек бросил мне физический вызов. Церис напичкан его генами. Теперь я должен присоединить к ним свои, уколовшись шипами. Как бы подтверждая, что я готов стать соперником этого… этого… прохиндея, — Рокен чуть ли не задыхался от возмущения. — Иначе…

Женя, завороженная игрой света в блестящих каплях, невольно потянулась к лепесткам. Что если лизнуть. Какие они на вкус? Сладкие, наве…

— Не трогай! — завопил Рокен, и Женька отдёрнула руку.

«Опять ты, Джанни, шалунишка!»

— А что это за… жидкость?

— Нектар цветка. Выделяется только у сорванных. Сладкая штука. Густая и тягучая.

«Хм, медовые слёзы».

— Ты пробовал?!

— Читал…

— Так почему бы его не выбросить? Кто докажет?

— Никто. Запах…

— Запах?

— Помнишь, я тебе рассказывал о реагенных ищейках?

Женя кивнула.

— Есть и другие… реагенты. Думаешь, химера просто так благоухает? От безделья?

— Ну-у… Это дополняет её восхитительный образ…

— Какой к гатраку образ?!

— Не кричи! Ребёнка напугаешь.

Хотя Евгения сомневалась, что какие-то вопли испугают гены Джардани. Скорее развлекут. Однако на Рокена опять стали поглядывать. Он же, в своём негодовании, ничего не замечал вокруг.

— Этот умник меня обхитрил! Какой-то зануда и… Меня! Так ловко обвёл вокруг пальца! Как жить после этого?!

Рокен вновь схватился за голову.

— И что за реагенты?

— ДНК-метки… И от клейма не отмыться. Молекулы вещества в нектаре очень летучие и вместе с запахом глубоко проникают в генетическую структуру. Вернее, уже проникли. Я ведь вдохнул…

— И я! — испугалась Женя.

— Не, — Рокен махнул рукой, — ты землянка и невосприимчива.

— А малыш?!

— Защищён твоими фильтрами. И этот реагент влияет лишь на полностью сформировавшийся организм. Детям он не страшен.

— А те офицеры?

— Им ничего не грозит. По мере удаления от источника эффект теряется. А вот я сидел достаточно близко… Если не приму вызов, то буду вонять как последний отступник. Для всех джамрану.

— Тухлыми яйцами?

— Нет. Это генетический запах. Ты даже не почувствуешь.

— Тогда бояться нечего.

Рокен сердито зыркнул на неё. И Женя шутливо скрестила пальцы у него перед лицом.

— Ну, повоняешь немножко.

— И все поймут, что я отверг вызов, избегая соперничества…

— Тебя волнует общественное мнение?

— Да при чём тут какое-то мнение?! — вспылил Рокен. — Я стану непригодным для обмена! Мой запах отпугнёт всех потенциальных партнёров. Никого не удастся соблазнить, и даже близко подойти… Я буду навсегда потерян для женщин, а они для меня, — трагически заключил он.

— Подумаешь! Тебе же больше нравятся линдри, и вокруг полно миловидных землянок… Переживёшь как-нибудь.

— Но я — джамрану и мне иногда необходимы джамранки и… — он поник. — Ним.

— А! Так у вас всё серьёзно?

— Скорее, далеко зашло.

— О…

— Но теперь она и близко меня не подпустит.

— Ты уже воняешь?!

— Нет-нет! Пока нет… У меня есть время, до заката.

— А в какой стороне у нас тут закат? — удивилась Евгения.

— Условно. А так — на море палубе, хоть каждый вечер.

— Круто!

— Что именно?

— Закат… Как избежать позора метки?

— Чего?

— Перестать вонять.

— Принять вызов, — мрачно ответил Рокен. — Уколоться шипами, чтобы мои гены соединились с ДНК Карека. Тогда исходник, заключённый в цветке, автоматически подаст сигнал реагентам в моём организме. Возникнет реакция, выработаются антиреагенты и обратят процесс.

— Так в чём проблема? Уколи палец и тишком сбрось цветочек в утилизатор. Вонять-то перестанешь.

Рокен вздохнул.

— Ты совсем ничего не понимаешь? Или прикидываешься?

— Совсем…

— Едва я приму вызов, как автоматически стану соперником Карека и не смогу этому противиться… Гены начнут требовать.

— То есть, добровольно-принудительно? Замкнутый круг!

— Вроде того.

— И ничего нельзя сделать?

Парень развёл руками.

— Почти…

— Но ты же генетик. Выведи эту дрянь из организма антигенами и всех делов.

— Если бы всё было так просто. Здесь это предусмотрено. Противоядия нет! Вернее, пока не изобрели…

— Не может такого быть!

— Может…

— Ты ведь сам говорил, что у вас повсюду лазейки. Карек нашёл, и ты найдёшь.

Рокен наморщил лоб.

— Я ищу, но… Решение от меня ускользает.

— Вероятно, не там ищешь. Пошарь на поверхности.

«Дожили! Землянка учит джамрану как обойти джамранскую ловушку».

— Как вариант — устроить генетический поединок. Если мои гены одержат верх, я освобожусь… Но это мне не подходит.

Тут Женька вспомнила.

— Вот оно как! Тюльпаны.

— Что? — не понял Рокен.

— Когда Влад принёс на новоселье букет тюльпанов… Вы ещё так странно переглядывались. Очень символично! Получилось.

— Ерунда! Просто ассоциации… По тождеству. Это мне не поможет. Доктор же принёс цветы тебе, а не командору. А вот если бы… — Рокен запнулся, и замер, уставившись в одну точку, и резко отмерев, набросился на Еву с поцелуями.

— Э-э! Ты чего?!

Она еле отбилась, а Рокен опомнился, прилежно сел, глядя на неё безумно-счастливыми глазами.

— Ева! Ты — чудо! Мой талисман! Отныне я твой должник! Твой и ребёнка. Беременность от джамрану явно тебе на пользу…

Подобное заявление Женьку не вдохновило, а наоборот встревожило.

— Что ты задумал?

— Ничего плохого, — парень расплылся в улыбке. — Для нас. А вот Кареку… Думал обыграть меня. Ха!

Женя почувствовала себя виноватой перед Кареком, а Рокен мстительно прищурившись, посмотрел на цветок.

— Так, он ещё долго будет реаточить… Чем бы подцепить его, и куда положить?

— Зачем?

— Чтобы донести, не наследив ДНК.

— Завернуть в салфетки? — предложила Женька.

— Нет, — Рокен покачал головой. — Мало ли что. Ненароком уколешься…

— Пищевой контейнер! На вынос. Спрошу официанта.

— А чем бы поддеть?

Рокен огляделся в поисках такого предмета. Увы…

Женю осенило.

— Щипцы для керяббов.

— Керяббов?

— Синегарских крабов. Их едят специальными приборами. Щипцы, пинцет и… скальпель.

— О! Экстремальная еда? Надо сперва поймать и зарезать?

— Типа того.

«Угу, а мне бы сейчас ещё спирт и огурец».

— Замечательная идея, — одобрил Рокен и нажал кнопку вызова официанта.

Но куда-то они все, как назло, запропастились. И Рокен снова занервничал.

— Дорога каждая минута!

— Наверное, у них пересменка, — решила Женька. — Сиди здесь. Я сейчас. КуКомир не откажет.

Она двинулась к барной стойке, где орудовал линдри. Сооружал по второму бойгру для подвыпивших маркафи. На стойке перед ними стояли два опорожненных бокала. В ожидании следующей порции выпивохи-приятели тихонько переговаривались. Евгения уловила обрывок разговора.

— И ты веришь в эти сказочки про само… раз-зворачивающиеся аномалии и добрых пришельцев? — спрашивал один немного заплетающимся языком.

— Ясен Тумесс — нет, — отвечал другой. — Эти что угодно наплетут, лишь бы усыпить бдительность. Темнит конгломерат… Ох, темнит… Вояк понагнали…

Собеседники не сговариваясь повернули головы к эстраде.

— Помяни моё слово, — забормотал тот, что был пьянее. — Головы наши первыми полетят. Нас превратят в заложников политического альянса…

Болтуны заметили Женьку и мигом умолкли. Получили свой бойгру и удалились в уголок, судачить дальше. А Женя попросила у бармена приборы для крабов и пищевой контейнер, подлиннее и попрочнее.

— Сейчас пришлю, — пообещал КуКомир. — Через минуту.

Евгения вернулась за столик. Вскорости перед ней вырос официант, поставил на стол контейнер с крышкой, положил завёрнутые в салфетку приборы, недоумённо покосился на тарелки и намекнул:

— Крабов закажете?

— Ни в коем случае, — ответил Рокен.

— Тогда зачем вам щипцы?

— А это у меня хобби такое, — нашлась Женька, — профессиональное. Есть торшу пинцетом.

Официант-маркафи вытаращил глаза.

— Так гораздо пикантнее, — пояснила Женька, выуживая из свёртка пинцет. — И творожные шарики удобней разминать, намазывая на трюндели скальпелем…

Официант перевёл взгляд на Рокена, наивно полагая, что джамрану разумнее, но жестоко ошибся.

— Землянка, — развёл руками джамрану. — У них свои причуды, а у нас свои.

Он взял щипцы со скальпелем в каждую руку и примерился к пустой тарелке, плотоядно поглядывая на маркафи.

Официант поспешил уйти, от греха подальше. А Женя ухватила пинцетом стебель. Совместными усилиями они с Рокеном запихали цветок в контейнер и плотно закрыли крышкой.

— Есть, — выдохнул джамрану и озадаченно нахмурился. — Теперь бы выйти отсюда незаметно… Вдруг Карек стережёт у входа. Обязательно что-нибудь заподозрит, и я лишусь преимущества.

— Пошли, — сказала Женька, завернула в салфетку творожные шарики, и поманила парня за собой. — Выйдем через подсобку. Меня там знают, пропустят. Эх, надо было попросить второй контейнер, поменьше.

Но, хорошая мысля всегда приходит опосля.

Рокен устремился за Женей — своей путеводной звездой, на эти полдня. При этом он тащил контейнер, словно гадюку. Кривясь и морщась.

— Расслабься, — посоветовала Женька, как только они вышли за пределы бара. — Через пластик не просочится. И Карека здесь нет.

В уютном станционном «проулке» действительно никто не ошивался. Даже прохожие.

— Надеюсь, — пробормотал Рокен, с трудом подавив желание выкинуть опасную ношу в люк мусорки. Они стояли аккурат перед утилизатором.

Однако на этот раз им повезло. Карек не появился. Только из подсобки выглянул уборщик и скинул в утилизатор растворимые пакеты с отходами.

Убедившись, что путь свободен, Женя и Рокен отправились по своим маршрутам. Он — через коммуникационную трубу в лабораторию. Она к лифту, чтобы…

«Пили, пили-пип!» — запиликал коммуникатор.

«Талех!»

— Ты пообедала, о-руджанн?

— Только что.

— Куда направляешься?

— Э… на работу.

— Отлично. Заскочи ко мне в кабинет.

— Когда?

— Прямо сейчас.

— Постараюсь…

— Разумеется. Но сильно не спеши, и смотри под ноги.

«Заботливый какой, — подозрительно думала Евгения, отключая коммуникатор.

Её эта заботливость настораживала, поскольку она не представляла, что значит быть беременной джамранской женой. Но, судя по всему, им редко выпадал шанс спокойно вздремнуть после обеда…

«Впрочем, мне всё-таки придётся его кое о чём спросить. И чем скорее, тем лучше».

— Что-то срочное? — поинтересовалась Женька, врываясь в кабинет. — Или ты просто захотел меня увидеть и… Потрогать…

— Присаживайся, — Талех невозмутимо указал на выдвинутый из стены диванчик.

Командор был один, как всегда заваленный планшетами с электронной документацией и отчётами.

— Освобожусь через минуту…

Евгения демонстративно засекла время. Однако джамрану отличались последовательностью в обещаниях, если уж пообещали. Ровно через минуту Талех отложил дела и подсел к ней.

— Ну, и? — Женя замерла в ожидании.

— Приступим к воспитанию…

— К воспитанию?!

— Нашего сына, — Талех улыбнулся и прильнул к губам жены.

— Ммм… Эй! — она отстранилась, недоумённо взирая на мужа. — Что вот так? Прямо вот…

— Можно и по-другому, — озадаченно согласился Талех. — Но так приятнее и эффективнее.

Он заключил её в объятия и поцеловал. Но Женя вырвалась.

— Объяснить не желаешь?

— Я же объяснял, — он настойчиво привлёк жену, на этот раз просто обнял, без поцелуев. — Хорошо. В подробностях?

Она кивнула.

— Давай.

— Я установил контакт с ребёнком и передаю ему через тебя сведения об окружающем посредством соответствующих генокодов. Включая и личный опыт, структурированный в моей генетической памяти…

— А почему здесь? То есть, в кабинете. Есть и более симпатичные места… Ой!.. — Женя смутилась. — Ты не подумай! Кабинет тоже нормальное место, в принципе, но в оранжерее…

— Тсс… — Талех приложил палец к губам. — Ему же интересно. А в кабинете… Так я знакомлю сына с работой. Пусть знает о нелёгком труде командора. В следующий раз пройдёмся по станции…

Женя криво улыбнулась, силясь перевести услышанное в привычную ей модальность.

— А ты уверен, что именно с этого следует начинать это ваше… Э, генетическое обучение. Может, сперва что-нибудь попроще? Цвет там, форма, величина, песочница…

— То, что попроще, в него уже заложено, — невозмутимо ответил Талех. — При зачатии. И не только. Я же информирую его в реальном времени. Сам он этого не усвоит даже с твоей помощью, ибо ты землянка…

— Чего?!

— Ладно, дии-мерех, немного терпения и…

И командор выбрал для первого воспитательного контакта менее кардинальный способ. Он не стал целовать жену в губы, а прижал её ладонь к своим губам. Едва касаясь, обвёл каждый палец, а напоследок игриво прикусил запястье и отпустил. Женька растерянно молчала, не понимая как реагировать и что думать. Хотя, всё это, несомненно, мило, но в мыслях творился такой сумбур…

— И чего ты всполошилась? — Талех улыбнулся. — Всё просто. В основе всего у джамрану лежит генотип и генетическая память, как составляющая. Всё, что накоплено предыдущими поколениями, передаётся ребёнку в момент зачатия и в процессе развития. В том числе и опыт, приобретённый его родителями индивидуально. Более того, родители вправе привить ребёнку такие знания и навыки, какие посчитают нужным. Вот таким способом, через генетический контакт… Но для первого раза достаточно. Теперь эти впечатления запишутся в его мРНК.

— Значит, джамранские дети с пелёнок всё знают и умеют?

— Ничего подобного. Сведения находятся в генетической памяти. Чтобы их пробудить, родители, а впоследствии учителя создают условия и применяют специальные методы обучения. При том, что в наших детях знания и умения заложены изначально, а наставники лишь помогают им вспомнить с помощью учебных приёмов. А иногда воздействуя на гены. Кое-что дети извлекают сами, взаимодействуя с миром, и вдобавок познают новое, то, что невозможно было им ранее передать.

— И как далеко простираются родительские возможности? — уточнила Женя, памятуя о заморочках Литена и Кэри.

— Всё, чем осознанно владеют родители в полном их распоряжении. Они обязаны транслировать это ребёнку.

— А черты характера, например? Можно генетически обусловить поступки в тех или иных ситуациях?

— Теоретически, да, — нехотя ответил Талех. — Но тотальное генетическое программирование недопустимо. Это снижает вариативность, самостоятельность, активность генотипа и превращает субъекта в биогенетическую машину, наподобие асаро. Исключение составляют вмешательства с корректирующей целью, сугубо при генетических нарушениях. Но за родителями всегда остаётся право косвенно влиять на генотип ребёнка.

— Ах, да! Рифмы, поэтические колыбельные.

— Определённо. Это познавательно…

Женя призадумалась.

— … И рационально. Но есть и другие способы.

«Мне недоступные».

— Однако задача родителя или учителя и кое-что ограничить, и даже не допустить.

— Почему?

— Активизировать генетическую память в полном объёме невозможно, а в иных случаях и вредно. Предпочтение отдаётся самому нужному, безопасному и полезному. Вдобавок и за ребёнком сохраняется выбор. В дальнейшем он сам вполне способен вызвать недостающие сведения, согласно потребностям и сфере деятельности. И обучение всегда предполагает инициативность ученика. Например, как в мозаичном методе. Наставник помогает извлечь лишь некоторые элементы, остальное ученик восполняет самостоятельно, пока не получит целостную картину.

— А знаешь, — одобрила Женька. — Мне нравится система джамранского образования. Она совершенна.

— Спорить не буду, — довольно улыбнулся Талех. — Значит, ты не против, чтобы наш сын обучался по джамранской генетической схеме?

— Хм… Нет.

— Ведь он наполовину человек.

— Тогда в состоянии ли он усвоить всё генетически и вспомнить в достаточном объёме?

Евгению терзали сомнения.

— Он лишь наполовину джамрану…

— У него прекрасные гены и огромный потенциал, — в отличие от жены Талех не сомневался. — Он успешно присвоит не только джамранский опыт, но получит и гены землян, и ДНК гатраков.

Тут Женька забеспокоилась.

— А как же теперь наш обмен?!

— Что обмен? — не понял муж. — Никаких проблем.

— Да… Это я понимаю. Но ребёнок генетически восприимчив к обмену, и… — Женя почувствовала, как горят щёки. — Э… сможет наблюдать…

Талех расхохотался.

— Что смешного? — обиделась она.

— Нет, — продолжая фыркать от смеха, ответил командор. — Не воспринимай так буквально. Но в любом случае он приобретёт только результат, а именно — полезные генетические комбинации в оптимальных пропорциях. Процесс я от него скрою. Рано ему ещё.

— Уф! — с облегчением выдохнула Женя. — А то как-то неловко…

Талех отсмеялся и теперь снисходительно улыбался. Он снова привлёк жену к себе.

— Не забивай этим голову. Когда наш сын вырастет, то и не вспомнит, чем занимались родители, пока он развивался… Если ты конечно не захочешь ему об этом напомнить…

— Да ни за что! — вспыхнула Женька.

— Ева, — Талех покачал головой. — Ты столько времени с джамрану. Пора бы разучиться краснеть. Но, впрочем, тебе идёт…

Прищурившись, он посмотрел на жену, явно намереваясь вновь зацеловать. Но Евгению всё ещё мучил один вопрос. Рассказ Рокена вкупе с генетическими показателями, озвученными Заккредани… Вывод напрашивался очевидный, и Женя неожиданно для себя выпалила:

— А какова вероятность, что наш сын родится человеческим доминантом?.. Ой…

И запоздало сообразила, что следовало начать издалека.

— Та-ак, — в голосе командора явственно зазвенела сталь. — Какой придурок догадался тебя просветить?

«Ясно какой!»

Но Женя не собиралась признаваться. Она стиснула зубы и замотала головой, отчаянно сожалея о сказанном. Талех нежно придавил её к спинке дивана.

— Кто? Я же всё равно узнаю.

— Не-не, я сама выяснила! — запротестовала Евгения. — А что в этом такого?

— А то, милая, — взгляд мужа сделался чужим и холодным, — что даже думать не смей. Забудь об этом и держи язык за зубами. Поняла?

Женя кивнула. Он говорил серьёзно. Но она попыталась.

— Это целый туз в рукаве.

— Не смей, — угрожающе прошептал Талех, наклоняясь к самому её уху. — Это не определишь наверняка. А ежели и так, не вовлекай ребёнка в противостояние эрф-кир.

— А если мой сын только самим существованием укажет эрф-джаммрут на их подлинное место! — она сердито оттолкнула мужа и вызывающе смотрела на него. — Представь, если Джанни родится с человеческими зрачками. Ты ведь понимаешь, что это значит? Для всех нас…

— Я-то понимаю, — тихо произнёс он, потрясённо разглядывая её. — А вот ты не совсем… Не отдаёшь себе отчёт. Я не хочу как-нибудь найти тебя по ту сторону шлюза и оплакивать вечно.

— Ты думаешь… — ахнула она.

— Не думаю, а уверен, — отчеканил он. — Выбрось эти бредни из головы и подумай о будущем.

— Я и думаю! — огрызнулась она. — О будущем галактики. Это же такой шанс…

— Ева! — рявкнул Талех.

Она умолкла. Обиженно. Он никогда вот так не повышал на неё голос.

— Послушай, — примирительно добавил он. — Никто не должен знать. Радеху ничто не помешает подослать убийц к нашему сыну, если он действительно родится человеческим доминантом. Да ещё с таким именем.

— Сомневаюсь, что легурон способен пасть так низко, — возразила Женька. — Каким бы он не был, у него есть честь.

— С каких это пор ты стала знатоком традиционалистов? — горько усмехнулся муж.

— С некоторых… А как же нерушимая клятва? На звёздном металле…

— Предания исчезнувших эпох. Я бы не полагался на это и не рисковал…

— Талех!

— Всё! Закрыли тему. Прости, что был резок с тобой, — он мягко притянул жену к груди. — Не лезь в разборки между кир и эрф, о-руджанн… Предоставь это мне и тэрх-дрегор. Обещаешь?

Женя не успела ответить, что она тоже состоит в тайном ордене. С его подачи, между прочим… Их прервали. Вслед за предупредительным сигналом в кабинет заглянул один из младших старлетт-агентов. Тот, что обычно нёс вахту перед входом в служебку. В руках он держал коричневый свёрток.

— Вам посылка, командор. Передали из общего отдела. Срочно.

— От кого? — Талех подскочил с дивана.

— Доставил посыльный с променада, линдри.

Прозвучало до боли знакомо. И Женька насторожилась.

«Дежа вю?»

— Входите и положите на стол. Надеюсь, вы проверили содержимое?

— Так точно, — агент выполнил приказ командора, вытянулся перед ним и отрапортовал:

— Просканировали трижды! На взрывчатые вещества, на ядовитые компоненты и опасные элементы общего спектра. Ничего угрожающего не обнаружено!

— Вольно! А генетический анализ?

— Произвели. Запрос отправили. Из лаборатории пришёл ответ… Расшифруете сами?

— Да. Переведите данные на мой компьютер.

Талех вернулся за стол и трансформировал поверхность. Информационный блок кабинета был укомплектован под крышкой стола. В лучших джамранских традициях. Старлетт переслал коды с коммуникатора, а Женя как бы невзначай подошла к мужу и заглянула ему через плечо. И слегка разочаровалась. Талех изучал непонятные для неё символы, мелькавшие на мониторе. В конце длинного ряда единиц информации высветилась красным надпись и погасла.

— Что ж, посмотрим, — командор потянулся к свёртку. — Что он мне прислал…

Талех развернул упаковку и с минуту изучал металлический тубо-капсуль. Затем открыл его… По кабинету распространился дивный аромат… Благо агент стоял у самого входа. Подальше от стола. Пока командор удивлённо взирал на прекрасный цветок, Женька впала в прострацию, а на физиономии старлетта появилось выражение благоговейного ужаса…

Надо же! Кто-то осмелился бросить вызов Церис Химерой самому командору. Все знали, что у Талеха А-Джаммар лишь один соперник — Занден. Остальные потерпели окончательное поражение и отсеялись. И это делало честь Зандену.

— Однако, — наконец вымолвил Талех. — Не ожидал…

И с уважением добавил:

— Дерзкий он малый. Оказывается.

— Кто? — хрипло переспросила Евгения, опасаясь, что Рокена раскрыли.

— Карек… Идите, — разрешил командор мнущемуся у порога агенту.

И тот поспешно скрылся за переборкой.

Талех задумчиво рассматривал цветок. Казалось, он впечатлился.

«Ай да, Рокен! Ай, молодец! — мысленно восторгалась Евгения. — Выкрутился-таки, жук изворотливый и Карека подставил. И как ловко замёл следы!»

Сидит, небось, сейчас в лаборатории и посмеивается. Запрос ведь наверняка прошёл через него.

— Кто бы мог подумать! Давненько я как следует не разминался. С Занди уже не так интересно…

— И что ты будешь с этим делать? — осторожно поинтересовалась Женя.

— Как что? — командор усмехнулся. — Приму вызов. Ему полезно будет.

Талех с удовольствием сдавил гибкими пальцами стебель и укололся шипами. Капельки рубиновой крови тотчас пропитали нежную кожицу цветка. Запах усилился невыносимо, до приторно-горького. И Женька зажала нос. А мёд на лепестках переливался золотыми крупинками. Командор поднёс бутон к лицу и вдохнул аромат.

— Отлично!

Упаковал Церис Химару обратно в тубо-капсуль и повернулся к жене. Её вид развеселил Талеха.

— Можешь дышать. Уже не пахнет.

Женя поверила ему на слово и отпустила нос.

— Фу!

— Что ж, — сказал Талех, вставая из-за стола и хлопая по столешнице. Монитор плавно уехал внутрь.

— Пора навестить соперника… Ты сейчас куда?

— На работу…

— Мы же договорились, что ты работаешь до полудня.

— Но…

— Никаких но. Как твой командор и дэвхар, я приказываю. Отдыхать.

«Ну да, когда тебе выгодно, ты мой дэвхар!»

— Так вот… Иди отдыхай. А Карек, хм, и без тебя справится.

Учитывая обстоятельства, Евгении стало жаль Карека… А впрочем, он же добивался соперничества. Вот и получил. Да ещё такой бонус в придачу! Командора вместо генетика…

— Пойдём, — Талех захватил цветок. — Я провожу. Только скажи куда?

Женя хотела навестить Рокена в лаборатории, но после вопроса резко передумала.

— В оранжерею.

— Правильно. И знаешь что, отправлю-ка я туда и Теризу. Она составит тебе компанию. Вам обеим надо проветрить мозги.

Туда они дошли и доехали молча. Но перед уходом Талех проницательно уставился на жену и повторил несколько раз:

— Не забудь, что я тебе говорил. Помни. Выкинь из головы мысли о доминировании и эрф-джаммрут. Усвоила? Обещаешь?

Женя кивнула и осталась стоять перед ним с опущенной головой. Он наклонился, легонько приподнял ей лицо за подбородок и пытливо заглянул в глаза.

— Ева… Поверь. Так лучше. Иначе с тобой случится что-то плохое. Я не пугаю. Я боюсь. Мы соединили гены как проявление высшей любви, ради новой жизни, а не для того, чтобы обречь тебя на смерть и страдания. Я хочу, чтобы вы… ты и… — он вздохнул. — Джардани жили долго и счастливо.

Он поцеловал её и решительно удалился по душу Карека. А Евгения немного задержалась у ворот в оранжерею, соображая, что это на мужа нашло. Почему он начал изъясняться столь высоким слогом…

«Хм! Высшей любви…».

Сегодня в парке было малолюдно. И посетители в основном сосредоточились в беседках и у фонтанов. Женя побродила немного по дорожкам. Потом её окликнула Тери. И они стали бродить вместе.

— Выпьем? — спросила джамранка, едва они поравнялись с автоматическим баром, расположенным в центре оранжереи. Там роботы подавали только безсинтегольные напитки. Соки, чай, кофе, коктейли — цветочные, травяные, молочные, кислородные.

— Пожалуй, — согласилась Женя, и они уселись за ближайший столик, скрытый от посторонних глаз виноградной плетью.

К ним тут же подкатил робот и спроецировал ассортимент. Они выбрали цветочные коктейли и рассчитались с роботом гала-кредами. Робот выдал им стаканы, сдачу и укатил. А вообще, в оранжерейном баре принимали и картами, но Женька не захватила свою. Тери, как оказалось, тоже…

Некоторое время они молчали, потягивая напиток через трубочки. Потом разом глянули друг на дружку и одновременно спросили:

— Тебя что-то гнетёт?

— Ты первая, — быстрее сориентировалась Тери.

Женя вздохнула.

«А! Была не была».

В конце концов, Талех в курсе и хуже от этого не станет. Да и Тери вроде бы специализируется на истории генетики. Наверное, она и знает больше Рокена…

Женя торопливо, в запале, выложила свои измышления о человеческом доминировании. И поняла, что напрасно беспокоилась. У Теризы буквально загорелись глаза. А учитывая, что она вернула себе всегдашний потрясающий имидж… Недаром на Тери постоянно оглядывались прохожие на аллее. Сегодня она выглядела серебристо-оранжевой и с волосами до пояса.

— Ты не шутишь? — сперва не поверила джамранка.

— Да куда уж мне… Не до того.

— Это же моя любимая тема! — возликовала Тери. — Руннские доминанты, сверхспособности, нерушимая клятва… Ммм… Обожаю! Но очень зыбкая тема! И полна таинственности… Я так рада, что моего племянника назвали Джардани. Это же такой удар по канонам и снобам!

— Тогда посоветуй, что мне делать. Талех против, а я… Не знаю, что-то мне подсказывает… В этом спасение нашей галактики.

— Интуиция штука правильная, но в данном случае не помешает собрать всю информацию и взвесить… А я бы не против уесть эрфов, показать их настоящее место, истинное лицо и загнать на задворки вселенной.

— Вот и я о том же! — подхватила Женька.

Тери в порыве выкинула трубочку и взволнованно допила остатки.

— Надо составить план! Продумать до мельчайших деталей и действовать.

В ней отчасти кричал праведный гнев, бурлило попранное достоинство кир-джаммрит и малая толика… Об этом она предпочитала не распространяться.

— Придётся орудовать за спиной командора, — спохватилась Женя. — Как? Он же читает мысли.

— Это всего лишь мысли. Думать не возбраняется, но… Действовать надо с умом. Результат стоит риска… — Териза мечтательно уставилась в голографическую даль. — Если родится джамрану с глазами землянина… Ты хоть понимаешь, что это значит?

— Что-то ещё, кроме того, что мне известно?

— Во всём обитаемом космосе никто не способен доминировать над джамрану, кроме самих джамрану! — с воодушевлением поведала джамранка. — Мы — доминирущая раса, с убийственными аминокислотами. А ты как-то умудрилась адаптироваться к ним и сумела зачать от джамрану естественным образом.

О роли во всём этом наггеварского асше и его заламининов Женька тактично умолчала.

«Кое-кому не обязательно знать. А вот Эшессу надо бы сообщить, радостную новость».

— Ты — землянка, человек, — увлечённо разглагольствовала Териза. — Представь, ты родишь сына от джамрану с глазами землянина… И докажешь всем, а особенно традиционалистам, что человеческие гены способны доминировать над джаммскими… То есть, люди — не глехам, поскольку тем самым опровергают закон доминирования высшей расы над другими расами. С землянами нельзя будет поступать и обращаться как с глехам! С ними придётся считаться, как с равными! А если земляне могут, то и… Остальные тоже! Это… Это даже не нож, а кинжал и целый меч в рукаве.

«Ага, и пулемёт!»

— Тактический ход! Гибрид землянина и джамрану с…

— Э-э, притормози! — остудила Евгения кир-джаммритский пыл Теризсиллы. — Речь о нашем с Талехом ребёнке, а не об абстрактном гибриде. И потом не забывай, у него и гатракские гены.

— Мелочи, — Териза махнула рукой. — Мы провернём всё так тонко. И суккугент не подберётся… Значит так! Радеха я беру на себя. Вытащим информацию из первых уст. Эрф, как бы, из прошлого, а их предки дольше обитали в Вихре….

— Ты справишься? — усомнилась было Женя, но вовремя вспомнила, что джамрану несвойственны психологические травмы.

— А то как же! — усмехнулась Тери. — Зато и отыграюсь сполна. Радех мне кое-что задолжал. Я настроена утереть ему нос и взять реванш.

Она говорила о нём как о сопернике. Или как…

— Итак… — теперь Женя пустилась в рассуждения. — Необходимо выведать, как точно сформулирована клятва, и где находится эта самая пластина из металла.

— А это пластина?

— Не знаю… Предположим. Если это гравировка, то возможно.

— Гм… выясним. Так… А ещё нам потребуется генетик.

— Есть тут один…

Женя намекала на Рокена, и Тери поняла намёк.

— Он зависит от Талеха и не согласится. И я бы ему не доверяла…

— Плохо ты знаешь Рокена. Оставь его мне.

Она своевременно вспомнила о сыворотке невидимости. Это же такой козырь, ежели генетик вздумает артачиться…

— Только надобно поосторожней с тэрх-дрегор.

— Ха! — Женька приосанилась. — Я и сама из тэрх-дрегор.

— Талех тебя посвятил? — изумилась Териза. — Вот зараза! Я же просилась в тайный орден, а мне отговорки в ответ и завтраки… Ладно, по крайней мере, твоё членство нам на руку.

— Я конечно не дэвхар, но кое-что, — Женька скромно потупилась, — умею.

— Хитростью проникнем к эрф-джаммрут… Смотри!

Пока они сидели в баре, у фонтана собралась небольшая толпа. Оттуда неспешно отделился главный традиционалист, направляясь к центральной аллее, вместе с одним из приближённых легартов и в сопровождении дэвхаров.

— Какое везение, — пробормотала Тери. — Что он здесь делает? И когда это братец успел выдать ему пропуск. Но это весьма кстати… Пожелай мне успеха.

Не сводя глаз с Радеха, Териза отставила пустой стакан и поднялась из-за стола.

— Утте! Поохочусь-ка я на вожака эрфов.

— Успешной охоты, — шепнула Женька и кое-что вспомнила. — Для пущей прозорливости у меня припрятаны телепатические таблетки. В прежней каюте… Надеюсь, у тебя предрасположенность, как и у Талеха.

— Вот и проверим, скоро, — кивнула Териза и, состряпав наиболее загадочную из всех улыбок, двинулась наперехват ничего не подозревающей «дичи».

«Хоть бы всё получилось, и Талех не узнал», — заклинала Женя, глядя ей вслед и изо всех сил сжимая кулаки. На удачу!

«Похоже, он клюнул, — размышляла она, наблюдая как Радех остановился, узрев Тери, и первым заговорил с ней. Весь его вид излучал любезность, а во взгляде сквозила… Страсть?

Ну-ну… Традиционалистов не учили, что альянс двух целеустремлённых женщин — джамранки и землянки гораздо опаснее и злокозненнее, чем все дэвхары вместе взятые.

«Ксенопсихолог я или нет, но он на неё запал, — определила Евгения и сразу озаботилась делами насущными. — Теперь пора бежать шантажировать Рокена… А не основать ли собственный филиал тайного ордена?»

 

2.11.1. — Дархад

Это только в Женькином отсталом времени беременные ощущали себя бегемотихами. А в космическом будущем они летали! Но ведь шесть месяцев это уже весьма ощутимо. Женя помнила ещё по прошлой беременности. И хотя её живот заметно округлился, неудобств она не испытывала. Однако Миритин утверждал, что ребёнок чересчур крупный для этого срока. Влад подозревал двойню, вопреки всем сканированиям, но его подозрения не подтвердились тестами. Тем временем Джанни активно толкался и пинался. К радости матери. Такое поведение, по её мнению, соответствовало вполне земному ребёнку. Джамранский бы наверняка по большей части тихо плавал, созерцал и… замышлял.

Как бы там ни было, а механизм сопровождения беременности и родовспоможения теперь отладили идеально. И посему все давешние проблемы с этим связанные отпали сами собой. Токсикоз стал пережитком прошлого. А с ним упразднились и другие «прелести» положения. И всё благодаря сонатал-капсуле, кибер-акушерке (по аналогии с кибер-секретаршей) и «волшебным» таблеточкам для беременных. Их обязательно выдавали в перинатальном отделении медицинского центра — бесплатно, после того, как ставили на учёт.

«Перед самыми родами тебя осмотрит простая акушерка, — объяснил Владислав. — Точнее, две — земная и джамранская».

И Женьке пообещали безболезненные роды!

«Ты будешь чувствовать всё, что нужно, кроме боли», — заверил её Миритин.

Пока что она раз в фазу по полчаса лежала в сонатал-капсуле, а каждую неделю её наблюдали Миритин с Владом, по очереди, и генетик.

Красота!

Никакой беготни с баночками по утрам и очередей в женскую консультацию. Сонатал-капсула, педантичная кибер-акушерка и таблетки — в совокупности заботились о матери и ребёнке. Диагностировали, устраняли дисбаланс и неприятные симптомы, выводили токсины, насыщали полезными микроэлементами, снижали риск преждевременных родов и всё такое.

Поэтому Женя всегда чувствовала себя превосходно. Никакой тошноты, усталости или изжоги. Ни хандры, ни истерик, ни страхов… И прочих недоразумений! В том числе, и с одеждой. У джамрану существовали даже специальные «напылители» для беременных. Поначалу Женька скептически изучала разноцветные баллончики с улыбающимися мамочками на упаковках, но Териза её убедила, что это очень удобно. Всё органично и экологично.

«Сильви они пригодились»…

Всё же сегодня Евгения ими не воспользовалась. Она торопилась в медотсек на осмотр — в новое смотровое отделение, открытое после ремонта. Там весь день дежурил Владислав, и Женя собиралась с ним поговорить о покровительстве. Поскольку, наконец, собралась с духом. А мнение джамранской стороны её больше не беспокоило. С Занденом Талех побеседовал сам, и тот отнёсся к этому с истинно джамранским пониманием и достоинством. Но к Женьке с тех пор подходить опасался…

— Можно? — Женя отодвинула перегородку бокса, где её ждал Коршунов.

— Проходи.

Через прозрачные переборки нового отсека хорошо просматривались соседние помещения, но там никого не было, и Влад не опустил голозавесу. Зато блокировал дверь, чтобы им не мешали. Евгения привычно легла на кушетку, и доктор включил сканирование.

— Влад…

— Да? — он машинально откликнулся, фиксируя показания приборов. — Как ты себя чувствуешь?

— Я не об этом…

— А о чём?

Коршунов поднял глаза от планшета.

— Ну-у… О покровительстве… Ты и правда согласен?

Он удивлённо нахмурился:

— А почему нет? Вы с Джанни много для меня значите…

— Влад! Не уходи от ответа.

— Я не ухожу. А ты до сих пор не объяснила… Почему я?

— Э… Тебя выбрал Джанни.

— Гм…

— Мы пуд соли вместе съели!.. Ты же понимаешь, о чём я? Столько пережили вместе. Ты спас жизнь Талеху и… Ты мой близкий друг, я тебе доверяю.

— Да? — он отрегулировал датчики. — А поточнее.

— Влад!.. Ладно, — она вздохнула. — Ты прекрасно уравновешиваешь Зандена. Мне так спокойнее… Зная, что ты за ним приглядываешь, когда этот, хм, покровитель ошивается возле моего сына… То есть, будет ошиваться.

Владислав рассмеялся.

— Если честно, я польщён. Быть покровителем первого во вселенной джамрану-землянина — это так здорово.

— Правда?

— Правда, — доктор тепло улыбнулся пациентке. — И приборы показывают, что вы в порядке.

У Женьки будто камень с души свалился. Зря столько времени собиралась.

— Можешь идти, — Владислав отключил сканер.

— У меня ещё генетический осмотр. Сейчас придёт Рокен.

— А разве у тебя не Зак?

«Ой!»

— И он тоже. Они чередуются. У Зака — выходной.

— Ясно…

У Влада запищал коммуникатор. Он определил код входящего сообщения и переключился на громкую связь.

— Слушаю.

— Диспетчерская. Доктор Коршунов, к вам пациент.

— Категория.

— Плановый осмотр перед вылетом. Экспедиция в туманность, земляне, код отправки ЛД-12.

— Я же их только вчера осматривал, всех.

— Непредвиденная замена. Данные с карты перевели вам на планшет. Бокс 15G.

«Это соседний», — сообразила Евгения.

— Сейчас подойду…

Влад отключился и разблокировал двери. Зашуршали переборки, и на пороге возник Рокен.

— Вы закончили? — поинтересовался он.

— Вполне.

Влад подмигнул Женьке, стянул перчатки и переоделся в зелёный халат. Тут в соседний бокс кто-то вошёл.

— Ну, мне пора.

Доктор глянул сквозь перегородку и застыл истуканом. Женя с Рокеном переглянулись и, не сговариваясь, проследили за его взглядом…

У кушетки, растерянно переминаясь с ноги на ногу, стояла девушка. И не просто девушка. Настоящая красавица! Будто сошедшая с картин древности русская княжна… Выразительные глазищи, правильный овал лица, русая коса до пояса… Она выжидающе посматривала на дверь.

Женя невольно залюбовалась, но быстро опомнилась и помахала ладонью перед лицом доктора.

— Эй, Владик! Ты живой?… В статую не превратился? Вроде на Горгону она не похожа.

— А? — коршунов тряхнул головой. В это мгновение девушка посмотрела прямо на него и вопросительно улыбнулась, а доктор кивнул ей и уставился в планшет.

— Так… Научно-поисковое подразделение. Ольга Аркадьевна Филимонова…

— Реально соотечественница?! — Женя слегка обалдела.

— Всё, — Влад скользнул ошалелыми глазами по хитрым физиономиям Женьки и Рокена. — Я пошёл…

У выхода он задержался, вынул из блока пульт и зашторил стекло голограммой.

— Извиняйте, но мне надо обследовать пациентку. Без свидетелей.

Подмигнул и вышел.

Женя с Рокеном снова переглянулись.

— Она ему понравилась, — неуверенно предположила Евгения.

— И по всем признакам доктор рассчитывает на обмен, — лукаво добавил генетик, — когда-нибудь…

— Роки! Кому что! Она землянка, если ты не заметил.

Генетик хмыкнул.

— Внешне это очень похоже.

Женька не успела отреагировать, как Рокен схватил пульт и что-то там переключил. Голозавеса рассеялась…

— Э-э! — запротестовала Женя. — Верни, как было! Немедленно!

— Да не парься ты! Они нас не видят. Стекло прозрачное только с этой стороны.

Евгения округлила глаза.

— Ничего себе!

— Хе-хе! Учись, пока я жив, — приосанился Рокен.

— А сам-то ты у кого научился? — скептически хмыкнула она.

— У кого надо.

— Хм… А почему я так не умею? — озадачилась Женька и даже обиделась на парня.

«Вот жук!»

— Ложись, — усмехнулся Рокен. — У нас мало времени. Того и гляди явится Заккредани.

О том, что у супергенетика выходной Женя естественно соврала. Первое, что пришло в голову.

Она повторно устроилась на кушетке, нет-нет, да и поглядывая через стекло. Почему-то было неловко.

— Рокен, давай закроем…

— Ева, — фыркнул парень. — Что в этом такого? Он же не раздевать её собирается, а сканировать.

Действительно. Девушка просто лежала, а над кушеткой медленно продвигалась дуга стационарного сканера, подмигивая индикаторами. Рядом сидел Владислав с планшетом и считывал данные. Поскольку доктор расположился лицом к перегородке, то они видели, как он улыбается пациентке…

— Как-то нехорошо это, — засовестилась Женя, отводя взгляд. — Это очень-очень плохо.

— Не-а, — джамрану склонился над ней. — Расслабься.

— Рокен, не…

— Шшш… Сейчас, дорогая, одну минутку…

— Что ты делаешь?

— Как что? Измеряю уровень генов, — генетик прикрепил датчики к её запястьям и пристроил один на животе. — И соотношение… Открой рот. Теперь возьмём немного слюны и… Готово!

— А тебе обязательно комментировать всё, что ты делаешь?

— Ты же сама попросила, — генетик пожал плечами.

Эти джамрану!

Рокен методично сопоставлял данные, а Влад что-то с улыбкой говорил пациентке, и она, кажется, отвечала. Звукоизоляция услышать не позволяла. Генетик покосился на стекло.

— Какие-то они вялые.

— Рок, балбес! Земная медицина отличается от джамранской, — напомнила ему Женя.

— Теперь вижу, — пробурчал парень.

— Обмена не будет.

— И на что я рассчитывал! — он разочарованно вздохнул. — Скучный вы народ — земляне.

— Ты серьёзно?

— Прикидываюсь! Всего лишь хотел проверить эту штуку.

— Ты о чём?

— Об односторонней завесе.

— И как, проверил? Экспериментатор.

— Работает, — удивлённо констатировал генетик.

— Теперь зашторивай.

— Зачем? Начинается самое интересное.

И снял с Женьки датчики.

Влад закончил осмотр, и сам проводил девушку к выходу. Женька с Рокеном наперегонки очутились возле переборки и высунулись в коридор, едва не стукнувшись головами…

— … Когда вы летите? — спрашивал девушку Владислав.

— Через два дня, — отвечала она приятным грудным голосом.

— Тогда до встречи. Жду вас на следующий осмотр.

— Но это нескоро…

— Я терпеливый.

— Приятно было познакомиться, Владислав… Здесь на станции не так часто встретишь соотечественника.

— Взаимно, Оля. Увидимся?

Девушка протянула ему руку и… Джамрану неприлично хрюкнул. Женя отпихнула его и захлопнула переборку.

— Вы люди всегда такие зануды?

— Заткнись! И зашторивай.

— Как скажешь…

— По-моему, он ей понравился, — задумчиво проговорила Женька, пока Рокен возился с пультом. — Что не мудрено. Наш доктор — парень хоть куда.

«Миритин тоже, но не парень».

— И она даже не против обмена с ним…

— Рокен!

— А что Рокен?

— Держи свои комментарии при себе. Как там гены у моего мальчика?

— Прекрасно…

— А поконкретнее?

Генетик развёл руками.

— Всё, как и раньше. Соотношение прежнее. Утверждать что-то наверняка рано. Тем более о доминировании.

— А когда будет наверняка? Хотя бы примерно.

— Фазы через две, не раньше. Я полагаю…

— Так поздно?

— Ева, я и так рискую. Если Талех узнает, то меня убьёт. Каждый раз, когда он меня вызывает, я дрожу.

— Так уж и дрожишь? А новые мыслезаписи? Разве не хороши?

— Боюсь, не спасают. Мои сомнения прорываются и сквозь них. И эти жуткие традиционалисты! Вызывают пакостные воспоминания.

— Не прикидывайся, бедняжка. Помни о сыворотке невидимости… Или лучше забудь.

— Что ещё посоветуешь? Я, между прочим, добровольно помогаю тебе и этой сумасшедшей.

— Угу. Чтобы управлять ситуацией и попытаться отговорить. Не строй иллюзий.

— Вовсе не…

— Успокойся. Талех ничего не заподозрит. Он сейчас увлечён звёздами. И у Теризы всё под контролем.

— Да уж… конспираторы.

— Кстати, пойдём-ка. Не забыл? У нас встреча…

Они вышли из бокса и направились по коридору в приёмную.

— Ой, подожди, я предупрежу Влада, о Заке…

Женя кинулась в ординаторскую, и Рокен увязался за ней. Они застали Коршунова за своеобразным медитированием. Доктор плавал глазами по планшету, и мечтательная улыбка озаряла его лицо…

— Влад?

«Дивное виденье…» — бормотал он.

— Влад!

— А? — он встрепенулся.

— А я её знаю, — встрял генетик.

— Кого? — не поняла Женька.

— Виденье… то есть, пациентку.

— Знаешь? — удивился Владислав.

— Я захожу к ним, в научный отдел, — туманно пояснил Рокен. — Обмениваюсь… опытом. Она вроде недавно на станции. Фазы четыре как. И потом… Она — генетический партнёр Зандена.

— Губа не дура! — вырвалось у Жени. — У Зандена.

— Да, он предпочитает землянок, — согласился Рокен.

«И меняет их как перчатки. Вот где теперь Лиза?»

Глаза у Коршунова как-то подозрительно загорелись.

— Точно?

— Более-менее… Пока что. Все об этом знают… Они частенько тусуются в Кабрах Джамранджи. Каждый вечер.

— Кабрах… Чего это? — переспросила Женя.

— Самый улётный джамранский клуб на арочном променаде во втором ярусе.

— Что, даже с музыкой?

— Не-е! Какая музыка? Звуки природы. Это же открытый клуб, для всех… А музыка…

Рокен наклонился к Женьке и прошептал:

— В приватной обстановке. В отсеках для соблазнения.

— В альковах, что ли?

— Не важно…

— Ладно, с вами хорошо, — Влад подскочил, — но моя смена заканчивается…

Доктор стянул халат и забросил его в бак.

— А наведаюсь-ка я в этот джамранский клуб…

И улыбаясь своим мыслям, отправился в душевую высокочастотного дезинфектора.

— Ох, не к добру это, — Евгения покачала головой.

— Зато к веселью, — хмыкнул Рокен. — Я, пожалуй, тоже потусуюсь в Кабрах Джамранджи, сегодня…

И тут настойчиво завибрировали коммуникаторы. Причём у обоих сразу.

Вот только настроишь планов!

— Тэрх-дрегор, — печально констатировал Рокен, принимая сообщение от Талеха. — Наш дэвхар ждёт нас через пятнадцать минут в обсерватории.

— Чувствую, веселье нам предстоит астрономическое…

Женя отправила сообщение Теризе.

— Я-то зачем ему там понадобился? — задумался Рокен. — Я генетик, а не астроном.

— Если что, я вообще ксенопсихолог, — заметила Женя.

— Наверное, он собирает всех. Тогда и тусовка доктора накрылась.

— Ну, хотя бы повезло Зандену…

Женя любила бывать в обсерватории, предпочитая её любому бару. И что характерно, пол в зале с телескопом после ремонта стал в чёрно-белую клеточку. Это вызывало ассоциации с дмерхами… Хотелось, чтобы и Владу там понравилось, если он под куполом раньше не был…

Выяснилось, что докторов, лингвистов и дмерхов не пригласили. В обсерватории по зову командора собрались лишь дэвхары, астрономы и технари. Женя с Рокеном оказались счастливым исключением. Почему счастливым? Да потому что стали свидетелями знаменательного события. Открытия новой звезды! Вернее, открыли её несколько дней назад. А сегодня утвердили и официально внесли в реестр «Планет и Созвездий» под названием…

— Дархад! — торжественно объявил незнакомый Женьке джамрану-астроном.

— И что сие значит? — вежливо уточнил Фиримин. — На вашем непереводимо древнем наречии.

Шакрены придавали смысл всему и особенно звёздам. Джамрану-астрономы медлили с ответом. А Женя подумала, что они и на звездочётов-то совсем не похожи. Ни мантий, ни острых колпаков… Если бы не профессиональные значки, то она бы и не отличила их от простых смертных.

— Ведь это по староджаммски? — переспросил шакрен.

— Не совсем, — улыбнулся Талех. — Это джамм-харро — сплав старого и нового языков. Он специально для наименований. На нём давно не говорят. Только колонисты Гармаж и тэрх-дрегор. И РНК-переводчик, в данном случае, отдельные словоформы не переводит. Коды сыворотки сконцентрированы на синтезе лингвистических структур. Иначе, вероятна бессмыслица.

— Сантар Дархдэнхад! — вспомнила Женя.

Ей бывший опекун понятно объяснил, почему не переводятся джамранские названия.

— Верно, — Талех улыбнулся. — Общие корни.

И похвалил:

— Сандер прекрасный учитель.

— В этом есть что-то символическое, — заметил Фиримин, по-прежнему ищущий истину.

— Бесспорно, — кивнул один из дэвхаров. — Теперь. Но поначалу это было всего лишь совпадение. Название звезды обусловлено её особенностями.

— Конечно, — подтвердил астроном. — Дах-ар-дэн хад — её полное название. Сокращённо — Дархад или Дах-ар-хад, что означает — «эфемерная звезда».

— Более точный перевод, — добавил Талех, — «эфемер среди звёзд» или «звёздный призрак», «космический фантом».

— Интересно, — покрутил головой Моисеевич. — Отчего так?

— Скорее, что с ней не так? — поправил Рокен.

«Почему же не пригласили ЗуЗоора?» — гадала Женя. И Талех, как всякий порядочный муж, генетически воспитывающий ребёнка, взял жену за руку и ответил на её вопрос:

— Зоор сейчас на МПИГе, по моему приказу.

«Чёртов телепат! И хорошо, что его мозг занят дархадами».

— Ева, я всё слышал.

— Извини…

«Ой!»

Астроном тем временем продолжил:

— Дархад — переменная звезда, меняющая свой блеск. Но это ещё не всё. Она не входит ни в одну группу созвездий и видна не всегда, а лишь в определённые периоды светимости. Но дело не только в этом…

Ох, как Женя в такие моменты обожала джамрану! Многозначность — наше всё!

— … В основном Дархад скрыт ближайшими звёздами. Иными словами — скрывается в их тени, или видится отражением, и редко фиксируется в статичной галактической системе. Из-за своего нестандартного положения сравнительно траектории вращения галактики. Потому мы лишь недавно его обнаружили.

— Так он в нашей галактике? — уточнил Егор.

— Да, но в такой области, что предположительно чаще заметен, например, из туманности Андромеды, чем отсюда.

— И как вы его поймали? — удивился Фиримин.

— Благодаря Асселю, — пояснил второй дэвхар.

— Смотрите, — астроном погасил свет и активировал отражатели купола.

Женя невольно ахнула. Вот никак она не могла привыкнуть к тому грандиозному ощущению, когда на тебя внезапно обрушивается вселенная. А звёзды в ипсилон квадранте выглядели особенно крупными и яркими, не то, что с Земли. Как объяснил Евгении Талех, из-за сопряжённости с центральным витком Снежной Спирали и расположением станции…

— Дархад!

И все уставились на массивную жёлто-оранжевую звезду в левой доле купола в шестидесяти градусах от линии апсида.

— Напоминает Шедар, — изумился Рокен.

— В некотором роде. Дархад более холодного спектра и у него переменная светимость. Смотрите теперь.

А Женя снова отметила сходство названий. Общий корень? Хотя в джамранском… Их могло быть два или три. И корень легко менялся на суффикс или приставку. Были и такие перевёртыши в джаммрунните… Но ведь Шедар — не джамранское название! Или всё-таки джамранское, а Талех когда-то ввёл её в заблуждение… Либо, это всего-навсего совпадение семантических оболочек… Не хилое такое совпадение. Ведь звезда Серендала тоже фантом. Только её с планеты не видно…

«Брр!»

Эфемер интенсивно мерцал, то вспыхивая и переливаясь, то исчезая и растворяясь в межзвёздной тьме.

— Это лишь запись. Сейчас Дархад в эфемерной фазе. Мы нанесли его на карты, но он абсолютно не пригоден для текущей навигации.

— Что очень удобно для нас, — подхватил командор. — Поскольку мы решили спровадить туда эрф-джаммрут…

— Ассль! — Фиримин указал на красивую, но относительно малую, по сравнению с Дархадом, звезду, в девятом сегменте купола.

— Он самый, — подтвердил астроном и приблизил изображение.

— Ух ты! — воскликнула Женя, тыча пальцем в звёзды. — Они находятся на одной линии…

Заметив, как все на неё смотрят, она смутилась.

— … Если провести воображаемую прямую…

— Именно, — без тени насмешки подтвердил астроном-джамрану. — Ассель и служит ориентиром для нахождения Дархад. Так мы его и вычислили. Они действительно как бы соединены друг с другом космическим шестом.

Сравнение Женьке понравилось.

— Конь на привязи, — вспомнила она метафору, используемую по отношению к полярной звезде и Малой Медведице.

— Едва ли, — отозвался другой астроном. — Ассель и Дархат не перемещаются относительно друг дружки.

— Значит это путь, — гибко рассудила Женя, готовая поклясться, что не знает, как это взбрело ей в голову. Она подозрительно покосилась на мужа.

— Прекрасно, — заявил Талех. — Вы удачно нашли то, что мы искали.

— Я вас правильно понял? — уточнил астроном. — Вы хотите отправить туда традиционалистов?

— По возможности. В системе Дархад есть планеты?

— Мы определили пять, и, судя по спектру корональной светимости, две из них гипотетически пригодны для жизни. Но это лишь предварительные данные. Дархад слишком быстро исчез с экранов и теперь не скоро появится… По нашим расчётам следующая фаза видимости наступит через стандартный астрономический цикл. Но мы установили его точное местонахождение относительно Асселя.

— Что ж, — решил Талех. — Тогда мы соберём разведгруппу с терраформационным отрядом.

— Есть одна проблемка…

— Какая?

— Дархад расположен в удалённом необитаемом квадранте между двумя плотными витками с границами ионных облаков, и через них не пробиться. Обходной путь займёт даже у самого быстроходного джамранского крейсера не менее… Полуцикла. При хорошем раскладе.

— Отлично! Нас это более чем устраивает. Значит, эрф-джаммрутский корабль с их устаревшими технологиями будет добираться туда десятки циклов…

Астрономы удивлённо воззрились на командора, но промолчали.

— У нас же есть «звёздный дракон». Он покроет любое расстояние внутри галактики за считанные дни или часы.

— Вы собираетесь перевезти традиционалистов на «драконах»?

— Нет, но мы вышлем туда разведку — на Рэпсиде, — пояснил Талех и сообщил астрономам:

— Вы свободны, на сегодня. Встретимся завтра в это же время, здесь и… Зажгите свет, но не отключайте панораму.

Астрономы чинно удалились, даром, что не в мантиях. Талех наконец выпустил Женькину руку, вскочил. И обвёл притихших членов ордена торжествующим взглядом.

— Надеюсь, вы догадываетесь, — взгляд командора немедленно стал проницательным.

— Ещё бы не догадываться, — усмехнулся Хрусталёв. — Это же нам придётся сбагрить туда вашу сильную половину.

— Вы абсолютно правы, — улыбнулся Талех, пропустив подколку землянина мимо ушей. — Думаю, интуиции всё же землянам не занимать.

Женя прикусила язык.

— Да, вы заново создадите аномалию и направите межпространственный тоннель в систему Дархад.

— В свете прошлых неудач, — осторожно заметил Моисеевич, — нам не стоит экспериментировать со временем.

— А вам и не надо со временем, только с пространством. Для своевременности используйте синхронизатор. Совместите его колебания с вибрациями дисс-камертона… Кстати, объясните мне на досуге, как он угодил на пиратское судно…

Учёные переглянулись. Кто-то потупился, а кто-то нахмурился, некоторые усмехнулись, но возразил только Фиримин:

— Если технологии синхронизатора несовместимы с…

— Так совместите, — пожал плечами командор. — У вас на всё про всё полторы — максимум две фазы. После чего запустите вихрь и откроете пространственный коридор. И мы отправим эрфов в омут к сякому гатраку.

«Чертей к чертям!» — подумала Женя.

— Но всё же, — не сдавался шакрен, и Талех пошёл ему навстречу.

— Давайте прикинем. Итак, синхронизаторы времени транслируют темпоральные волны…

Далее посыпались научно-технические термины. Половина из них звучали на джамранском и воспринимались почти как ругательства — непереводимо. Дэвхары раздали учёным пульты, и поверх панорамы на куполе то и дело появлялись разные символы, мелькали векторы и зажигались формулы…

Женька рассматривала космическую запись и откровенно скучала… бы, но Рокен сопровождал рассуждения коллег прибаутками. Он так ей надоел, что Евгения подумывала одолжить у мужа пульт и написать на куполе что-нибудь забористое… И Джанни, который раньше притих, теперь усиленно пинался.

«Тише, тише, — успокаивала его Женя. — Папа работает. Скоро пойдём домой».

Наконец, командор над всеми сжалился.

— Рэпсид будет готов к старту через неделю. Временным капитаном назначается офицер по науке Вармилла. У неё штурманская специализация и высшая квалификация в академии капитанов.

«Значит, она доминант», — отстранённо рассуждала Женька. — И тэрх-дрегор…».

— Я бы и сам полетел, но…

Талех выразительно глянул на жену, и все его поняли.

— Вы будете сопровождать Вармиллу, — заодно обрадовал командор первого дэвхара. — Вместе с Дагеном и Ромериком. Что ж… Все свободны. Завтра жду вас утра в шестом терминале на дополнительный инструктаж.

Ряды кресел уехали в шахматный пол.

— Рокен и Ева со мной. В кабинет.

Учёные разбежались чересчур поспешно. Кроме дэвхаров. А куда им спешить?

По дороге в командный сектор Евгения спросила:

— И мне с утра в шестой терминал?

— Нет, тебе не нужно.

— А сейчас?

— Ненадолго в кабинет, а потом домой. Поздно уже.

— А я? — на всякий случай поинтересовался Рокен.

— А ты останешься. Работать.

Генетик вздохнул.

Накрылась тусовка!

Женя насупилась.

— Послушай, Талех, почему-то мне кажется, что тайному ордену я как бесплатное приложение.

— Ничего подобного, — возмутился командор.

— Тогда зачем я в тэрх-дрегор?

Командор остановился, внимательно посмотрел на жену и сказал:

— Ты выполняешь очень важную роль. Просто пока не знаешь об этом.

— Так я и думала, — усмехнулась Женька.

«Не могут эти джамрану без своих вывертов!»

И они двинулись дальше.

На подходе к кабинету их встретил озадаченный окез из службы безопасности.

— Э… командор. Там вам доставили. С рапортом и жалобой.

— Что? — спросил Талех, принимая у него планшет.

— Больше напоминает кого…

— Что ж, чему быть, того не миновать.

В кабинете их ожидал довольно странный сюрприз. В составе… Владислава, Зандена и русоволосой девы с ликом княжны. Землянин и джамрану нахохлились по разные стороны от командорского стола, а девушка заламывала руки под присмотром агента-джамрану на стуле посреди отсека.

Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы оценить ситуацию. Женя с Рокеном одновременно прыснули.

— Спокойно! — рявкнул командор.

И обошёл вокруг стола, разглядывая красавцев. У каждого под глазом красовался фингал…

— Ассель… — хихикала Женька, показывая на зверскую физиономию Влада и невозмутимую Зандена. — Дархад! Две звезды!..

— Гатракскую мать! — выругался Талех, но взял себя в руки и ознакомился с рапортом.

— Так… Какого брока вы разгромили клуб?

— Господин командор! — девушка подскочила к Талеху. — Позвольте я объясню… Это всё из-за меня.

— Во-первых! — Талех остановил её тяжёлым взглядом. — Я вам не повелитель. У нас такого звания нет. Просто командор. И во-вторых, я вас не спрашивал. Сядьте и избавьте меня от вашего неуместного заступничества. Сам разберусь.

А взгляд его говорил:

«Землянка!»

Девушка обескураженно села, и Женька искренне ей посочувствовала.

— Ева, твой черёд. Займись пока…

Пока Талех читал жалобу, Женя с Рокеном наслаждались зрелищем двух подбитых идиотов.

— Занден, — притворно удивилась Женька, включая психолога. — Что это такое? Джамрану не конфликтуют из-за женщин».

— Она здесь ни при чём, — развязно парировал офицер. — Я из-за себя…

«Княжна» вспыхнула, вертясь на стуле, и прожгла Зандена яростным взглядом.

— Владислав! А ты чего молчишь? Чего сцепились-то?

— Не с-скажу, — с достоинством ответил Коршунов и нежно посмотрел на Ольгу. Она же в ответ таращилась на него как сердечная дама на своего благородного рыцаря.

«Та-ак, всё ясно. Оба ещё и пьяны».

— Ты вступился за девушку?

— Вообще-то, это я за неё вступился, — деликатно заметил Занден, кивнув в сторону землянина, — защищал от него… ик…

Судя по всему, «княжне» такая защита не требовалась.

«Что ж, — удовлетворённо подумала Женя. — Наконец-то нашлась землянка, наставившая рога Зандену».

— Ох, Влад, что ж ты такое сделал, что джамрану не выдержал и бросился на защиту своих генетических интересов?

«И что вы такое пили, прости господи? В Кабрах джамранджи!»

Она откровенно развлекалась. Прав был Роки насчёт веселья. Тут и в клуб не ходи.

— А я знаю что, — загадочно ухмыльнулся генетик.

— Вот и молчи, — пригрозил ему доктор, — а то засияешь третьей звездой. Сверхновой. Это наше личное дело.

— Разумеется, ваше, — командор дочитал жалобу. — Убытки клубу возместите сами, напополам. Когда протрезвеете. А пока что…

Он приказал агенту:

— Проводите милую даму в её каюту.

— Но я… — Ольга вскочила. — Мне так неловко. Они из-за…

— Сколько можно повторять, — оборвал её Талех. — Я — командор. А кабинет психологической службы через две палубы. Завтра с утра, если надо, пожалуйте к ксенопсихологу и расскажите о своих проблемах.

Ольга стушевалась и последовала за агентом, бросив напоследок грустный взгляд на Влада и Зандена. Мужчины ответили ей тем же. Один многообещающе, а другой коварно. И Женя внезапно припомнила, что уже несколько дней в отпуске. Психологической службой временно заправлял Карек. Придётся завтра выйти на работу, дабы не усугублять джамрано-землянский конфликт и участь Карека. Ему и так приходилось несладко в соперничестве с командором. Но он отважно держался.

— Итак, — заметил Талех. — Учитывая, что вы — покровители моего сына, сейчас будет тройной воспитательный момент.

— Как это? — уточнила Женька.

— Я растолкую им, как следует вести себя на моей станции, чтобы не возникало проблем с законом и алкоголем. Раз уж представился случай. А Джардани впитает это с генами.

— Знаешь что! — запротестовала Женя. — Что-то мне домой захотелось.

И ребёнок солидарно с ней пихнулся.

— Ты выбрала двух покровителей, — напомнил безжалостный муж. — Вот и терпи.

— Отлично уравновесились! — в сердцах высказалась Евгения, свирепо уставившись на обоих. Но при взгляде на эти рожи — недовольную и виноватую, она передумала и решила поучаствовать в шоу. Тем более Джанни восторженно затих. Рокену же было лучше всех. Он устроился на командорском диванчике. С добытым из пищеблока соком.

— Приступим. Итак, правило первое — не мешать генные добавки с алкоголем…

 

2.11.2. — Добрые соседи

Радех наблюдал за перестроением. Совершенно неожиданно командор позволил ему провести манёвры за периметром станции.

«Застоялись», — легурон хмурился, оценивая фигуры пилотажа, выполняемые дисками на фоне звёзд.

Начинать войну он не собирался. Следовало лишь немного размяться, вспомнить навыки тактического полёта и провести рекогносцировку квадранта. Хоть какое-то развлечение для иль-сад'ах и экипажей. Сантар в этом не участвовал, и сам Радех не развлекался. Он размышлял. Долго и мучительно.

«Скоро вернутся разведчики… А я так и не разобрался».

Впервые перед легуроном стояла дилемма.

«Страшная штука!»

И он сполна это осознал. Раньше перед ним дилемм не вставало. Таких, по крайней мере. Радех, искренний в своих намерениях, стремился к миру и совершенству, но генетическая власть обязывала… Он колебался.

«Всё не просто. Одного желания объединить эрф и кир мало».

Полбеды, если начнут сопротивляться кир. Гораздо хуже — бунт на собственном корабле.

«Всегда найдутся скептики и недовольные!»

Радеху хватило и Анте. Легурон не хотел повторения мятежа. А тот неизбежен, когда эрф поймут, что для объединения с реформистами и возрождения эрфкир им придётся мириться с генетическим равенством глехам в этой галактике.

«Нужна веская причина! Иначе…».

Радех ясно видел цель, но впервые в жизни не представлял, как подобраться к ней. Он пришёл к выводу, что…

«Варианта, устраивающего всех, не существует».

То, что казалось ему наиболее приемлемым, могло привести к конфликту с кир-джаммрит. Но если сделать всё правильно…

Его размышления были прерваны внезапным сообщением.

Далаире!

Они не разговаривали, не считая официальных докладов. И не обменивались генами… Далара упорно избегала своего капитана.

«Что ей нужно теперь?»

Тут Радех вспомнил, что сам распорядился докладывать об изменениях распорядка, по обстановке. И легурон вызвал к себе штурмана.

— Входи, Далаире.

К её приходу он развалился в кресле, как ни в чём не бывало, и сделал вид, что просматривает отчёты.

Штурман невольно усмехнулась.

— Как в этом вы похожи…

Легурон словно не заметил реплики и сразу приступил к делу.

— С чем явилась?

Наедине с иль-сад'ах докладываться по всем правилам — не обязательно. Но Далаире демонстративно отдала честь и отрапортовала:

— Поступили сведения от разведчиков в составе команды реформистов, легурон иль-сад'ах!

— Вольно.

Далара прислонилась к переборке, а Радех наоборот выпрямился в кресле.

— Теперь подробнее.

— Они летят обратно…

Голос Далаире сорвался.

— Так… — легурон невольно привстал с места. — И? Продолжай!

Штурман собралась и ответила:

— Искомая область отвечает нашим требованиям и возможностям.

Далара перевела дух.

— Две необитаемые, но пригодные для жизни планеты!.. Если подвергнуть их частичному терраформированию. Судя по анализу экспериментальных образцов — в течение одной фазы и без последствий… Командор оказался прав, Раде! — Далаире больше не сдерживала ликование. — У нас будет настоящий дом! Своя планета… Наконец-то! После стольких скитаний…

И внезапно погрустнела.

— Только… Он никогда этого не увидит.

Радех опустился в кресло, глядя на экран, где продолжали маневрировать звездолёты. Он знал, кого упомянула Далара, но не желал поддерживать тему. Более того, постарался замять.

— Отлично! Я в этом и не сомневался. Свяжись с формационной лабораторией. Пусть готовят оборудование.

Штурман проглотила сожаления и сухо уточнила:

— Мне договориться о встрече с командором?

— Я сам… И не сейчас. Позже. Я жду кое-кого…

Радех стиснул подлокотники. Далара уставилась в пол. Она понимала, кого он ждёт.

— Идите, тул-гах. Подготовьте встречу.

— Это не всё, легурон.

Она вскинула голову и встретилась с его испытующим взглядом.

— Что? — немного раздражённо переспросил он.

«Если снова заведёт про Анте… Раннетале! Посажу на гауптвахту. И не посмотрю, что незаменима!»

— Докладывайте!

«Какой-то он дёрганный», — подумала Далаире.

Она приблизилась к нему и упёрлась ладонями в стол.

— Это не доклад, а личная просьба.

— Вот как? — Радех слегка расслабился, не теряя при этом бдительности. — Говори.

Далара вздохнула.

— Так уж сложилось… Мне тоже не суждено так скоро увидеть новый мир, ощутить ветер и тепло Дархад.

Радех насторожился.

— К чему вы клоните, тул-гах?

— Я остаюсь с кир-джаммрит. По собственной воле, легурон. В качестве посредника, по договорённости.

Радех нахмурился. От неожиданности он еле подобрал слова.

— Я могу воспрепятствовать, приказав тебе…

— Не можешь, — вскинулась Далаире. — Я вызовусь добровольцем, при всех.

— Тогда посажу на гауптвахту, пока ты…

— Нет! Это мой выбор, и ты обязан его уважать. Тебе придётся назначить штурманом другого офицера. А я в своём праве. Пока никто не пожелал стать посредником.

Легурон задумчиво прищурился.

— Ты из-за Анте?

— Нет, — Далара отвела взгляд.

Но он и так всё понял.

— Идите, тул-гах. Я подумаю на ваш счёт.

Штурман развернулась и побрела к выходу. Несколько раз оглянулась, но Радех на неё не смотрел, погружённый в свои мысли. Тогда она не выдержала и, остановившись у самой переборки, спросила:

— Ты хоть иногда думаешь, как он там?.. Раде. Вспоминаешь о нём?

Он взглянул на неё. Холодно и сурово. Далаире вздрогнула, сжалась и пожалела о том, что спросила.

— Прости…

Радех ответил полушёпотом, впившись ногтями в подлокотники:

— Не проходит и дня, часа, минуты, чтобы я не думал о нём, Далаире…

Его лицо казалось похожим на маску.

— Тогда почему?! Зачем? Так… Справедливей было бы забвение, а ты обрёк Анте на страдания…

— Уходи.

— Ты наказал его чрезмерно жестоко! За ошибку…

«Или собственную недальновидность», — черты Радеха мучительно исказились, отражая его мысли.

— Нет! Это я себя обрёк. Это моё наказание и напоминание до самой смерти. Я — недоглядел! И никогда его не забуду. Не забуду, как он с нами поступил. И не забуду, что я с ним сделал за это… Это — худшее наказание, Далара… Тебе не понять. Иди же!

Медленно словно во сне раздвинулись переборки, и Далаире вышла, услышав, как Радех проговорил ей вслед:

— Раннетале рассудит. Быть может, он ещё нас с тобой переживёт, штурман. В объятьях судьбы…

Вскоре легурону доложили, что шаттл с Ролдона-2 только что пристыковался. И Радех самолично отправился встречать Теризсиллу.

А вести с Рэпсида долетели и до командора.

— Они в двух сутках пути, — сообщил Талех, приняв шифровку. — Ролдонских.

— Однако не торопятся, — заметил дэвхар.

— По моему приказу, — пояснил командор. — Необходимо время. А потом мы откроем воронку…

И чтобы кое в чём убедиться, он поспешил в генетическую лабораторию.

— Результаты готовы, — с порога заявил Рокен.

— И чем ты меня порадуешь? — поинтересовался Талех, плотно смыкая и блокируя створки.

— Ничем, — мрачно ответил генетик. — Сам посмотри. Я раскодировал информацию и перевёл РНК-коды в унитарную систему тэрх-дрегор.

Рокен развернул перед ним подвижный монитор.

— Читай.

— Всё как я и предполагал, — заметил командор, угрюмо вглядываясь в столбики значков. — И это моя ошибка. Не следовало ему знать о телепатии. Всё было бы куда проще…

— Сомневаюсь, — Рокен покачал головой. — Эрфы — перестраховщики. Он же понимал, где находится. Пытки и всё такое…

— Ну-ну.

— И проделал он кодировку мастерски. У меня четыре фазы ушли на извлечение и расшифровку!

— Весьма оперативно, — подхватил Талех.

Рокен даже приосанился от похвалы. Преждевременно.

— Учитывая обстоятельства, легурон как-то умудрился сделать это в считанные секунды. Я не сумел распознать.

Генетик вздохнул.

— Выходит, телепатия от эрф-джаммрут не спасёт. Теперь ты всё знаешь… Что будешь делать?

Но командор не ответил. Перебросил данные в память коммуникатора, начисто извлекая файлы из информационного блока.

— Молчи, — предупредил он генетика. — В курсе только я и ты. Остальным ни слова. Даже дэвхарам. Понял?

— Понял…

— Сегодня, за час до ночной смены, собрание учёных в шестом терминале. По вопросу аномалии. Завершающий инструктаж.

— Я присутствую?

— Нет. Но тебе надлежит знать, где буду я… И никому о планах легурона. Никому. Если проговоришься, ненароком… Ты знаешь, что я с тобой сделаю.

— Ясно, — буркнул Рокен и проворчал. — Очередная тэрх-дрегорская тайна, и я скончаюсь вместе с ней. Лучше бы мне память стёрли.

Но Талех уже не слушал. Он разблокировал выход и скрылся за переборкой. А Рокен выждал минутку и отправил послание Еве.

«Через полчаса в условленном месте».

Евгения прочитала и удалила сообщение.

«Условленным местом» они конспиративно называли Синегарскую Звезду. Хотя у всех на виду, но зато вне подозрений. И там, по крайней мере, не стояло подслушивающих устройств. Да и в общем шуме сложно что-либо разобрать, даже сидя за соседним столом. А Хал их всегда прикроет, ежели что.

— Ну? И чем ты меня порадуешь? — поинтересовалась Женя, усаживаясь напротив Рокена за самым дальним от входа столиком в углу.

От резкого ощущения дежа вю у парня перехватило горло, и он поперхнулся напитком.

— Н-ничем, — откашлявшись, прохрипел Рокен.

— Тогда зачем вызвал? — она успокаивающе погладила живот. Джанни почуяв скопление всевозможной ДНК принялся требовательно пинаться. Вечером, как обычно, в Синегарской Звезде было гуманоидно.

— Чтобы огорчить.

Женя подумала.

— Логично. И чем ты меня огорчишь? Сегодня.

— Я расшифровал тайные намерения Радеха закодированные в его генетической матрице.

— Ого… Умница! Раскрыл-таки планы врага. Почему это должно меня огорчить?

— Когда узнаешь, то не обрадуешься…

К ним подошёл официант-линдри, и Рокен умолк, а Женька заказала себе сок. Конспирироваться так по полной.

— Давай колись, — с нетерпением вопросила она, едва официант улетучился к другому столику.

— Это должно остаться между нами и…

— Теризой.

— Разумеется. Я очень рискую. Если Талех узнает, то меня убьёт.

— Он не узнает.

— Ты его жена, а командор телепат, иногда.

— Не в этот раз. И не от меня.

Рокен насторожился.

— Ты уверена? Почему?

— Э… — Евгения замялась. — С недавних пор ему трудно читать мои мысли. Думаю, это из-за Джанни. Ну, он сын своего отца. Смекаешь?

Рокен кивнул.

— Да, у тебя чудовищно мощная связь с ребёнком.

— Мне кажется, Джанни блокирует телепатические поползновения отца в мою голову. Он сам! Я честно ни при чём.

— Необычный эффект, — согласился Рокен.

— Значит, пока я беременна, Талеху не проникнуть в мои мозги. Говори уже, что там замышляет главный традиционалист.

— Генетический террор.

— Хм… Так это же с самого начала очевидно. Зэ-йдех и всё такое.

Рокен покачал головой.

— Нет. Радех не станет использовать зэ-йдэх. Он ведь поклялся Талеху. А в этом смысле легурон не лишён чести. Ты права.

— Тогда…

— У эрф-джаммрут есть иные способы. У них много чего припрятано в рукавах и штанинах. Образно говоря…

— Например?

— Своеобразный генетический вирус-агент. Незаметно внедряется в ДНК и поражает структуры мРНК. Изменяет генетическую память…

— А конкретно?

— Конкретно… Продуцируется в сознание на генном уровне. Реформисты и сообразить не успеют, как станут чрезвычайно преданы идеалам традиционалистов.

— Но постой… Это, это…

— Случится постепенно и незаметно. И ген-агент воздействует не только на джамрану. Все остальные тоже подвергнутся влиянию и резко почувствуют себя глехам. С глупыми улыбками на счастливых физиономиях предложат себя эрф-джаммрут, и те с радостью воцарятся в галактике.

— Ужас-ужас…

— Это начнётся после того, как традиционалисты уйдут. А как, думаешь, они завоёвывали целые миры? Исподволь.

И всё-таки она усомнилась.

— Что-то здесь не вяжется. Как…

— Ген-агент активируется посредством обмена, а после распространится со скоростью пожара. Через прикосновения, воздушно-капельным путём. И даже передастся по наследству. Дети родятся уже генетически изменённые, с одним устремлением — служить эрфам. Когда закончится инкубационный период…

— Это я поняла. Но как им удастся его передать, если ни одного традиционалиста и близко не подпускают к обитателям станции и особенно к реформистам.

— А для чего посредники? Причём, с обеих сторон.

— Значит, таков его план…

— Именно.

— И это посредничество всплыло с моей подачи, — огорчилась Евгения. — Куда смотрел Талех?

— Он-то как раз смотрит куда нужно.

Официант принёс сок и, виляя отростками, удалился. Женя вцепилась в стакан и залпом выдула половину.

— Надо срочно действовать.

— Учти, — Рокен придвинулся ближе, ровно настолько, чтобы ненароком не контактировать с Джанни, — я рассказал тебе вовсе не затем, чтобы вы с Тери что-то предпринимали, а наоборот. Взываю к вашему благоразумию. Не лезьте на рожон. Держитесь подальше от логова традиционалистов.

«Как бы ни так! Тери уже там».

— Командор в курсе, и без вас обойдётся. Он примет меры.

— Какие?

— Не знаю… Он передо мной не отчитывается. И ни перед кем.

— Так… Интересно. Убьёт посредника?

— Вряд ли. Талех на такое не пойдёт. Об этом сразу узнает Радех и тогда — война.

— А несчастный случай?

— Подозрительно. Да и убивать невиновного… Если гипотетически, сам посредник и не предполагает, что является носителем.

— Изоляция?

— Тоже исключено. Насильственное лишение обмена приведёт к конфликту. Законы ты знаешь. И не забывай, у них — наш посланник. Мигом превратится в заложника.

— Куда ни кинь — сплошная жопа! — возмутилась Женька и тут же почувствовала, что Джанни понравилось это выражение.

«Надо бы поосторожней с формулировками. А то ещё отложится у ребёнка в генетической памяти».

— И кто будет посредником?

— Неизвестно. Это решится в последний момент. Ради безопасности сторон.

— Разумеется… А генетическая проверка? Разве она не выявит вирус-агент.

Рокен печально усмехнулся.

— Об этом я уже думал. Но вероятность его вычленить и нейтрализовать практически нулевая. Он может прикинуться чем угодно. Радех просчитал все ходы и позаботился об этом. Он выдающийся генетик. Гораздо более выдающийся, чем я или Заккредани.

Роки редко бывал самокритичен. Следовательно, Радех и вправду непревзойдённый ас генной инженерии.

— А если взять и привить всех кир-джаммрит, и остальных, от эрф-джаммрут, как от суккугентов?

— Теоретически возможно, но… Тогда джамрану и не джамрану автоматически станут невосприимчивы ко всем джамрану, без исключения, независимо от эрф или кир. А это неприемлемо.

— Хм… Даже на время?

— Всё! Прекрати забивать этим голову. Талех разберётся.

— Вопрос — как. Я не хочу, чтобы с ним случилось что-то плохое…

И Женя ощутила знакомое шило в заднице.

— Всё равно не понимаю! Что мешает Радеху распылить в воздухе какую-нибудь хрень? Быстро и сразу. Без вывертов.

— Ты действительно не понимаешь. Ему не выгодно так явно. Это противоестественно и не всех затронет. Галактика огромна! Назреет конфликт. У легурона нет таких возможностей — быть везде и сразу. И Радех не хочет, чтобы это выглядело как террор или вторжение. Он желает создать видимость полюбовности. И внешне так оно и проявится. Никто и оглянуться не успеет, как окажется в его власти… Исполнится давняя мечта легурона. Он воссоединит джамрану и получит преданный ему эрфкир.

— И Талех надеется противостоять этому в одиночку?! — ужаснулась Евгения.

— Это же наш командор, — генетик развёл руками. — Он знает, что делает. И к тому же, дэвхар.

— Вот что, — Женька решительно потянулась к коммуникатору. — Я оповещу Теризу.

— Только по секретному каналу.

С некоторых пор всем нештатным сотрудникам тэрх-дрегор предоставили доступ к закодированной частоте.

— Конечно.

— И унитарными кодами.

— Ты за идиотку меня держишь?

Они с Тери несколько месяцев изучали эту проклятую «многоичную азбуку» тэрх-дрегор. Хотя Талех и не настаивал.

— Нет.

— То-то же.

Женя торопливо передала шифровку Теризе. Где бы не находилась джамранка, она это мигом получит и прочтёт… Впрочем, Евгения знала, где Тери.

В логове врага…

Радех тотчас уловил вибрацию передатчика Теризы, даже в такой момент. Но было неохота отвлекаться. Он только крепче сжал её в объятиях. Теризсилла отреагировала незамедлительно.

— Подожди…

Слегка отстранилась и активировала входящий сигнал. Она никогда не расставалась с браслетом-коммуникатором на территории эрфов.

— Разве тебе пора? — удивился Радех, пылко целуя её в плечо.

Перламутровая кожа избранницы соблазнительно мерцала в блеске искусственных свечей.

— Нет, — она прочитала сообщение, удалила и откинулась на подушки, зазывно поглядывая на партнёра из-под опущенных ресниц. — Всего лишь подруга…

— Она знает о нас? — Радех снова притянул её к себе и продолжил начатое, так, что Тери откинула голову и застонала от удовольствия. — Знает?

— Не-ет…

— Напрасно вернула предохранитель, — зашептал он. — Без него бы наслаждалась полнее…

— Мне и так хорошооо… О-о! Чудесно!

Она вцепилась в бицепсы своего избранника, разминая влажную под пальцами кожу… Вернее, это он думал, что избранника. Тери полагала иначе.

Радех внезапно остановился.

— Не-ет! Продолжай… — голос прозвучал с придыханием, но это не подействовало на легурона.

— Тери… Так неправильно.

— Как? — она открыла глаза и недовольно уставилась на него.

— Мы встречаемся тайком от всех, от твоего брата, как какие-то…

Радех оставил возлюбленную лежать на подушках, а сам уселся рядом, скрестив согнутые в коленях ноги.

— Представить только! Я — легурон, главный иль-сад'ах эрф-джаммрут прячусь по углам со своей избранницей кир-джаммрит, словно подросток.

У Тери на лбу обозначилась едва заметная складка. Она тоже села и внимательно посмотрела на Радеха.

— Ты хочешь, чтобы он узнал? И все узнали?

— А как ты думаешь? Скоро возвратятся разведчики… Мы отбываем, Тери!

— Когда?

— Полагаю, в течение этой фазы.

Джамранка задумалась.

— Хорошо… Сегодня же я докажу тебе, что мне не всё равно. Талех узнает и не сможет противостоять.

— Каким образом?

— Увидишь. Но…

— Что? — Радех насторожился.

— Ты выполнишь своё обещание.

— Какое обещание?!

Тери усмехнулась.

— Забыл? У легурона так много дел! Но я тебе напомню.

— Да уж, будь добра.

— Как ты помнишь, наверное, я специализируюсь на генетической истории.

Он кивнул.

— Точнее, древней истории. И моя любимая тема…

— Нерушимая клятва? — Радех усмехнулся.

— Видишь, ты вспомнил!

— Я и не забывал. Но не припомню, чтобы обещал…

— Может, и не обещал, — дипломатично согласилась Териза. — Но в разговоре со мной упомянул, что она есть, и ты знаешь, где находится гравировка.

— Может, и знаю, — в тон ей ответил Радех.

— Я просила тебя показать…

— Зачем?

— Для моего исследования. Я пишу диссертацию. А в архивах не сохранилось точной формулировки.

— Ладно, допустим. И что я ответил тебе тогда?

— Я не уверена, но… Убедил подождать.

— Почему ты вспомнила об этом сейчас?

— Радех… — Териза подалась к нему и порывисто обняла. — Я должна, прежде чем решусь на серьёзный шаг… Пойми! Для кир-джаммрит генетические клятвы показательны. Если вы не держите их… Как я могу?!

— Ничего подобного! — возмутился легурон. — Это вы не держите. Для эрф-джаммрут генетические клятвы священны.

Он вырвался от Теризы, вскочил и принялся одеваться.

— Ты куда?

— Как это, куда? Тоже одевайся. Пойдёшь со мной. Пора устроить тебе экскурсию по кораблю.

— Экскурсию?

— Ты же сама попросила, — Радех бросил в неё тунику, — показать тебе клятву. Так не отказывайся.

Всё ещё недоумевая, она поспешно натянула бриджи и обула сапоги, пока он не передумал.

«Так просто?»

Но легурон ничего не делал просто так.

— А взамен ты сегодня же расскажешь о нас командору, — заявил он, как только они вышли из каюты.

— Замётано, дорогой.

Так говорила Ева.

— Что?

— Согласна. Но с условием.

Он нахмурился.

— Какие ещё условия?

— Я сделаю это так, как считаю нужным.

— Договорились.

Он привёл её в центральную рубку. И представил всем дежурным офицерам. После того как они отдали честь. Затем Радех поднялся на возвышение мостика и через минуту позвал туда Тери:

— Поднимайся.

Териза взошла по лестнице под любопытными взглядами тул-гах и навиров.

— Стой там.

Она остановилась напротив капитана, перед чётко обозначенным на возвышении многоугольном покрытии с эмблемой… Тери так и не смогла сходу определить какой из «эдров» она воплощала, в отличие от джамранского треугольника.

«Решили одолеть нас числом углов?»

Легурон сдавил дужку кольца, и покрытие отодвинулось в сторону, открывая металлическую пластину с витиеватой надписью. По-староджаммски.

— Ты ведь читаешь по-строджаммски, Тери?

Териза кивнула, всё ещё не веря глазам.

— Это она?

— Нерушимая клятва.

— Здесь? На мостике? Неужели Сантар такой древний?

— Нет. Где она только не побывала. Но, в конце концов, её поместили сюда, передавая от легурона к легурону.

— Но почему здесь?

— Клятва священна, а нет места на корабле священней того, где ступал иль-сад'ах. Я стоял здесь все эти циклы — бесконечные циклы полёта. Теперь я не вправе нарушить её.

Тери кивнула.

— Верю… Я знаю, что означает для джамрану «ступать по клятве».

— Ты будешь читать или нет?

Похоже, Радех терял терпение, и Териза прочла:

«Во имя свободы и мира, приносим мы — преданный легурат эту клятву! Во имя процветания джамрану и генетической справедливости! Во имя, того, кому наш род обязан величием и силой! Джардани А-Джаммар! Клянёмся собственной жизнью и жизнью потомков! Вечно служить и безоговорочно подчиняться воле того, кто придёт за тобой. Рождённый от джамрану и другой расы с признаками доминирования ДНК этой расы — будет признан и возвеличен нами единодушно. Во имя генетического будущего! Ибо тот, кто способен генетически доминировать над джаммом, происходя от джамрану, наделён властью защищать, направлять и даровать нам вселенную.

Сию клятву скрепляю генами сотни, законсервировав их в металле, и подтверждаю, как легурон. Обязуюсь соблюдать безоговорочно. Клятву составил от имени легурата, проверил и записал легурон и верховный учёный Варлакх Хетил А-Джаммар».

Ниже значилось:

«Только незаконное генетическое вмешательство помешает нам исполнить эту клятву».

«Как много пафоса и слов, — подумала Тери. — Всё как в знаменитом высказывании: «Генетика — наш бог»… Тьфу! Броковы романтики!»

Это ругательство она тоже подцепила от Женьки.

Однако… На этой вере можно отменно сыграть. Если умеючи…

Териза прочитала несколько раз, чтобы запомнить, и подняла глаза на Радеха.

— Это правда? Эрф-джаммрут не нарушат её?

Она смотрела, стремясь найти в его лице подтверждение.

— Никогда. Клятва не случайно названа нерушимой. Нельзя преступить то, что невозможно исполнить.

— Как это? — опешила Тери.

Радех улыбнулся.

— Ваша генетическая история кое-что умалчивает. Сопутствующие факты. Джардани А-Джаммар был генетически создан. И остальные тоже. Ведь ни один из потомков руннского доминанта таковым не являлся. По наследству такое не передаётся. А так называемое доминирование, выраженное в зрачках, всего-навсего побочный эффект более глобальных изменений.

— Но…

— Многие века истинное происхождение Джардани скрывалось. Об этом знали лишь некоторые генетики и немногие легуроны, вроде меня. Ведь причиной послужили события позорящие джаммов. Джамрану прозябали… Им понадобился сильный лидер, с выдающимися способностями. И сильная раса… До тех пор, пока позиции джаммов в галактике не окрепли и необходимость отпала. Джардани и другие выполнили своё предназначение и… Исчезли… Дело замяли. А верные легуроны, оставаясь в неведении, поклялись в том, что выполнить невозможно. Это противоречит всем генетическим законам. Не существует в природе естественных руннских доминантов. Ты ведь обратила внимание на приписку к клятве?

Тери нервно сглотнула и кивнула.

— Это важно, для твоей диссертации. Взамен появились асаро, как наиболее удачный и приемлемый вариант. Они не требовали награды и не жаждали власти. Они просто служили. Как генетически запрограммированные организмы. Биороботы.

Териза схватилась за сердце, застучавшее так гулко и часто.

— Что с тобой, эт-жанди? — встревожился легурон.

— Я в-в п-порядке…

— Тогда твоя очередь. Ты обещала.

Тери взяла себя в руки и окинула взглядом рубку. Тул-гах прикинулись, что заняты делом, уткнувшись в мониторы. Радех отменно их вымуштровал. Териза посмотрела ему прямо в глаза и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, и тогда она объявила:

— Я отправляюсь с тобой к Дархат в качестве посредника. На днях я провозглашу это официально, при всех вызовусь добровольцем. Талех не посмеет мне отказать. Правила есть правила.

Присутствующие офицеры замерли…

Глубокие поперечные складки прорезали переносицу легурона.

— Ты не рад?

— Я… рад, — он перевёл дух. — Так и должно быть.

— Вот и прекрасно!

Вопреки всему, на сердце у Радеха сделалось неспокойно. Второе подобное заявление выслушал он за сегодняшний день. Сперва от Далаире, теперь от Теризы. Они сговорились? Обе? Невероятно!

Это выглядело странно. Но легурон затаил тревогу, понимая, что дело здесь нечисто.

«Вот только с какой из сторон?»

 

2.11.3. — Нерушимая клятва

Самыми неоспоримыми качествами джамранских мужчин помимо отваги и доблести, Женя по-прежнему считала дальновидность и непредсказуемость. Хотя в последнее время сюрпризы её напрягали. Особенно со стороны мужа. Он же не переставал удивлять жену…

Вот так выяснилось, что странное ответвление коридора, которое Евгения однажды приняла за тупик, ведёт в резервное помещение. По словам Талеха, оно-то и предназначалось для детской.

— Откуда ты знал? — изумилась Женька.

— Я не знал, — ответил командор, — а всего лишь правильно заглянул в будущее.

И тут же добавил:

— Гипотетически… Да, относительно комнаты. Обставляй её как захочешь.

Евгения сама вызвала техников, ремонтников и дизайнеров. Пока отсек оборудовали под детскую по самым передовым технологиям и эскизам, супруги отправились на Ролдон. Талех взял трёхдневный отпуск, оставив заправлять делами Дмитрия и дэвхаров.

И на Ролдоне он вновь поразил Еву. Вместо обычного номера в гостинице арендовал домик у озера. Просторный, двухэтажный, красивый, с двумя террасами. Одна выходила в лес, а другая смотрела на озеро.

— Нравится? — спросил он, когда они с женой пили чай на озёрной террасе и любовались закатом, а ветер выдувал на воде барашки. Пахло смолой, листьями и почему-то дождём. Стрекотали насекомые…

— Очень!

Женя впервые за четверть цикла выбралась куда-то вне станции.

— Бывать бы здесь почаще…

— Я тоже об этом подумал. Тебе и ребёнку необходим свежий воздух, небо и зелень… А не металл и пластик. Дети хорошо растут на природе.

Это заявление как-то не вязалось с образом сурового командора. Хотя, Талех в роли отца — это нечто особенное.

— К чему ты клонишь?

— А что если нам купить этот дом, или арендовать на длительный срок?

— Этот домик? На длительный срок?.. — Женя озадачилась. — Зачем?

— Будем прилетать сюда на выходные. Представь себе, он — совершенно наш… И берег озера, и кусочек неба, и лес… И даже лужайка. Всё наше!

Евгения не на шутку испугалась. Она обернулась, заглянула в пустоту по вечернему сумрачного дома и покачала головой.

— Нет.

— Почему?

— Э…

«Да как бы тебе объяснить?»

— Зачем нам загородный дом на Ролдоне, если мы способны купить целую пирамиду на Серендале?

Талех рассмеялся.

— Губа не дура!

Командор наловчился на земных выражениях и лихо ими жонглировал.

— Но истинная причина не в этом? Да?

Женя вздохнула.

Она изучала земную историю. Всё, что случилось после её переноса в будущее. Увы… Там фигурировали и неприятные моменты. В годах так 2012–2013 людям в России давали землю. Все продавали землю, покупали землю и строились. Кому-то повезло, а кому-то не очень. Сперва на этом наживались строительные компании и мошенники, проповедующие сомнительные постулаты. А позже, в результате земляного бума непомерно возрос налог на недвижимость. Причём сильные мира сего быстренько подсуетились и протащили себе льготы, а платил как всегда народ. Ни к чему хорошему это не привело…

— Я представила, как мне придётся убирать эти пять комнат, кухню, две мансарды и террасы… Бррр… Уже не хочу. Я не электровеник.

— Никаких проблем, — Талех пожал плечами. — Используем уборщики или наймём кого-нибудь.

— Посторонние люди и андроиды в доме? Не хочу.

— Женя…

— Ну, честно, Талех. Не хочу ничем владеть. В этом я полностью солидарна со Снусмумриком. Пусть рубины лежат в пещере, а я буду приходить иногда и любоваться на них. Собственность — это не для меня.

Командор нахмурился.

— А кто такой этот Снус-мумрик? Земной философ?

Женька хмыкнула.

— Вроде того…

— Корабль тоже собственность.

— Сравнил! На корабле можно улететь к далёким звёздам. Увидеть новые миры… А куда улетишь в собственном доме? Разве что с лестницы или с крыши…

Против таких доводов Талех не сумел ничего возразить.

— Не стоит нас обременять, — заключила напоследок Женька. — Лучше будем арендовать его иногда.

На том и порешили.

А ещё Женька частенько заставала Талеха наедине с брачным кристаллом. Он что-то шептал над ним, но при виде жены моментально возвращал на место, а на вопросы отвечал уклончиво… Но при этом много времени проводил с ней и ребёнком.

Невзирая на внешнее благополучие, тревога Женьку не отпускала. Особенно после того, как ей стали известны планы врага. Ведь и Талех знал. И когда Териза вернулась от Радеха, они принялись разрабатывать стратегию. Обстоятельства побуждали ускориться.

— Времени мало, — предупредила Териза. — Разведчики возвращаются, аномалию развернут, и традиционалисты отправятся к Дархад.

Они как раз пришли на осмотр к Рокену. Вернее, только Женька, а Тери увязалась с ней за компанию.

— Значит, надо действовать.

— Вы меня не поняли?! — рассердился Рокен. — Держитесь от этого подальше. Командор сам разберётся.

— Вот это меня и беспокоит, — вздохнула Женя. — Я даже не предполагаю, что задумал Талех, и мне тревожно.

— Мне тоже… — добавила Тери. — И тебе, Роки, не удастся отлежаться в сторонке.

— Я и не обольщался, — буркнул генетик.

— А что там с нашим доминантом?

— Никакой он пока не доминант!

Ева с Теризой переглянулись.

— То есть, я не утверждаю, — поправился Рокен. — Процентов на восемьдесят… И всё. Остальное выясним, когда родится.

— Мы не можем ждать, — упрямо повторила Женя.

Она приняла решение.

— Рокен, задокументируй все показания геносканографов.

— Ева!

— Задокументируй, я сказала. Восемьдесят процентов вероятности — уже кое-что.

— Не факт, — вздохнула Териза, — но мы рискнём.

— Я чувствую, у нас получится, — заявила Женька.

— Уверена?

— Просто чувствую и всё! Я так хочу, и Джанни…

Женя очень надеялась, что декламировала сыну правильные стихи, и на русском, и на джамранском.

— Ничего не остаётся, — подытожила Териза. — Рокен, а как наш объект? Готов?

— Так точно, — мрачно ответствовал несчастный генетик и вышел, а через минуту вернулся с коробкой. — Держите… И прошу вас, будьте осторожны, взвешивайте каждое слово и не совершайте опрометчивых поступков.

— Не новички, — усмехнулась Тери, принимая коробку из его рук. — Пошли, Ева.

У Тери были и свои заботы. Её вывели из равновесия откровения Радеха, но она решила ничего не говорить Еве.

«Пусть лучше верит в успех».

Териза больше озаботилась реакцией брата на своё заявление. Когда она объявила, что летит с традиционалистами в роли посредника, он не противился. Очень спокойно и обстоятельно воспринял её слова. Ответил: «Готовься. Отбытие предположительно через неделю. Легурону я сообщу сам. Полагаю, он обрадуется».

Для Тери это выглядело подозрительным.

Но затем прибыли разведчики, и Талех занялся ими. А Териза списала всё на общую суматоху и приготовления.

— Пора встретиться с Радехом и заключить сделку, — сообщила она, едва они с Женей покинули лабораторию. — Он ждёт меня завтра-послезавтра.

— И заодно придумать, как мне улизнуть со станции, — хмуро напомнила Евгения. — Незамеченной…

С некоторых пор Талех усилил охрану, и узнавал о любых перемещениях жены ещё до того, как она куда-то собиралась. Естественно, Женьке не полагалось об этом знать, но… Терх-дрэгорская сорока, то бишь Рокен, на хвосте принесла.

— Я подумаю, — заверила Териза. — И что-нибудь придумаю.

Но ломать голову им не пришлось. Командор сам предложил вариант. Накануне отлёта эрф-джаммрут он поинтересовался: «А не снять ли нам снова домик у озера, пока тот свободен, на недельку-другую?» Женя мгновенно ухватилась за это предложение.

— О, было бы неплохо. Охота погулять по лесу и поплавать на мелководье. Я бы сразу отправилась туда… Завтра…

— Хорошо, — обрадовался командор. — Я переговорю с хозяевами виллы.

— А ты? — осторожно поинтересовалась Евгения. — Полетишь со мной?

— Обязательно присоединюсь к тебе, чуть позже, — с улыбкой пообещал Талех. — Только разберусь с делами. Отбытие традиционалистов назначено на послезавтра.

— Так скоро? — ахнула Женя.

— А зачем тянуть? Мы провели испытания. Вихрь стабилен. Чем быстрее мы спровадим их, тем нам же спокойнее, — он притянул жену к себе, обнял и поцеловал. — Наконец-то отдохнём нормально… Вдвоём.

Джанни возмущённо пихнулся.

— Извини, втроём, — рассмеялся Талех.

— Так я отправлюсь на Ролдон одна?

— Разумеется, нет. Если хочешь, тебя проводит Териза. Поддерживай связь с Миритином. А я предупрежу Нивиллу. Вечером она тебя навестит.

— А можно, мы полетим в шаттле?.. Я что-то плохо переношу модули, в последнее время.

— Хорошо, — с лёгкостью согласился Талех. — Как лучше для тебя.

Женьке почему-то стало не по себе. Но дела есть дела, и они требовали внимания.

На следующий день Талех пришёл проводить их к причалу для шаттлов.

— Я кое-какие вещи оставила тебе, — сообщила она мужу. — Сам потом привезёшь.

— Конечно, — он кивнул, обнял жену, крепко поцеловал и шепнул:

— Не забывай там… Всегда помни, как я тебя люблю. Тебя и Джардани.

Он впервые произнёс имя сына без запинки. Женя насторожилась.

— Тери… — командор тепло улыбнулся сестре. — Береги их, пожалуйста.

— Не сомневайся.

Териза встревожилась, но не выказала смятения. И причин для паники пока что не видела. Мало ли, что ей почудилось… Всё-таки Ева беременна, и брат за жену и сына волнуется…

Так рассуждала джамранка, когда они садились в шаттл.

— Телепатические пилюли у тебя с собой? — поинтересовалась Тери, устраиваясь в кресле пилота.

— Да, всего три осталось…

— Перед стыковкой я выпью одну.

— Может, лучше я? Мне же вести переговоры.

— А я там на что?.. Помнишь, что сказал Рокен? На таком большом сроке уже нельзя. Ген телепатии опасен для ребёнка?

— Ладно, уговорила. Держи.

Сначала они двигались курсом к Ролдону. Но поравнявшись с газовым шлейфом туманности, Тери включила усилитель помех… Удачно приобретённый на контрабандной толкучке у нелегальных торговцев. Роки подсуетился. И как только шаттл предположительно исчез со станционных радаров, круто изменили траекторию. Теперь они летели прямиком к флотилии традиционалистов. Транс-станцию демонтировали, и корабли выстроились, как на старте. Сантар Дархдэнхад неизменно завис впереди и чуть поодаль.

— Прибор сдох, — констатировала Териза. — Вот и покупай после этого контрабанду… Надеюсь, нас из станционной диспетчерской не отследят. Теперь мы как бы уже в пространстве Ролдона.

— Да кому это нужно? Следить за нами…

Радех встретил их лично. Если он и удивился, то виду не подал. Едва взглянул на землянку, на коробку в руках Тери и насмешливо высказался:

— Дорогая! Ты сегодня с подарком и эскортом из глехам?

— С подарком, дорогой.

Джамранка отступила, а Женя наоборот шагнула вперёд.

— Приветствую, легурон. Териза меня сопровождает. А я — к вам.

С места, так в карьер!

— Неужели?

Брови Радеха поползли вверх, а Женя распахнула плащ. Она специально надела облегающий комбинезон, чтобы подчеркнуть своё положение.

— И что всё это значит? — нахмурился легурон.

— А то и значит!.. Не прикидывайтесь. Вы прекрасно помните, кто я.

Радех кивнул.

— Да. Гле… — и поправился под сердитым взглядом Теризы. — Избранница легарта Талеха А-Джаммар.

— Именно. А это — наш ребёнок.

Евгения выразительно погладила живот. А то вдруг легурон не осознал.

Радех изменился в лице и процедил сквозь зубы:

— Нам лучше пройти в кабинет, — и жестом пригласил их следовать за собой.

«Да уж, конечно», — пробормотала Женя. — Не в проходе же такое обсуждать».

В кабинете, смежном с рубкой, иль-сад'ах предложил им сесть. Женя с Теризой опустились в кресла. А легурон остановился у стола. Евгения бы тоже постояла, но ноги её не держали. В животе заворочался Джанни, а к горлу подступил холодный липкий ком. Но она взяла себя в руки.

— Говорите, его ребёнок? — традиционалист вперил в землянку пронзительный взгляд.

— Да, и без генетического вмешательства, — вклинилась Тери.

Радех усмехнулся.

— Это невозможно, без генетического вмешательства. Аминокислоты… Либо это не его ребёнок.

— Вы же понимаете, легурон, что у джамрану так нельзя. Это ребёнок Талеха. Зачатый естественным путём и без модификаций. Вы же генетик? Вот и проверьте.

— Ладно, — усмехнулся Радех. — Если настаиваете, спорить не буду. Это ваше право или случайность. А проверять не стану. Зачем мне это?

— А затем… — гордо ответила Женя, всё-таки поднимаясь с кресла, чтобы не смотреть на легурона снизу вверх. — Затем, что моего сына зовут Джардани!

— Что… — прошептал Радех, дыхание резко перехватило, но он быстро опомнился. — Это что? Мистификация? Подлог? Шантаж?

Легурон вопросительно уставился на Тери, и она крепче сжала в руках коробку.

— Нерушимая клятва. Всё по-честному.

— Да что вы мне голову морочите?! — свирепо грянул он и угрожающе направился к Женьке. Та не удержалась и рухнула в кресло. Коленки затряслись, и ноги упорно отказывались держать.

Радех остановился в шаге от них, презрительно рассматривая обеих.

— Вот как, значит, действует командор… Это он снарядил вас ко мне?

— Нет! — Тери затрясла головой. — Талех не в курсе. Мы сами. Он и не подозревает. Честно!

Как паршиво… От мыслей Радеха. Теперь он возненавидит её.

Зато к Евгении неожиданно вернулось присутствие духа.

— И никогда не узнает, легурон, — прибавила она, — что мы приходили сюда. Если будете молчать. А вы будете молчать! И молча исполните нерушимую клятву.

— С чего это? — усмехнулся Радех, награждая Тери ледяным взглядом. — Я ничего не должен… Глехам!

— Териза, — спокойно попросила Женя. — Процитируй ему клятву. По-староджаммски и на джаммрунните.

Внезапно до легурона дошло, что жена командора говорит по-джамрански.

— Что ещё за…

Но Тери встала, заговорила, и возмущения Радеха так и застряли у него в глотке. Когда его возлюбленная закончила с клятвой и села, легурон беспардонно указал на Женькин живот.

— Так ты возомнила, что носишь в себе руннского доминанта?

— Не возомнила, а так и есть.

— Но ты не руннэ.

— У землян с руннэ общие гены. Мы как они, следовательно, нет разницы, если мой сын родится с круглыми зрачками. И потом, клятва гласит… В общем, не важно доминант какой расы, лишь бы не джамма и от джамрану.

Радех усмехнулся и плюхнулся на стул.

— Хитро… Так вы уверены в этом? На сто процентов? А доказательства?

Джардани принялся было пинаться, но Женя успокоила его, приложив ладони к животу и прошептав его любимый стишок по-джамрански. И подняла глаза на легурона. Тот ждал ответа.

— На самом деле… э-э, на восемьдесят…

Легурон расхохотался, а Тери сильнее вцепилась в коробку.

— Но доказательства у меня есть, — продолжала Евгения.

Смех Радеха оборвался, и он протянул руку.

— Давайте.

Евгения решительно извлекла из-под полы документальное генетическое подтверждение на копикодере, заверенное печатью генетика, и считывающее устройство к нему. Легурон буквально выхватил это у неё из рук. Несколько минут внимательно изучал. И под конец вынес вердикт:

— Вы правы, вероятность высокая. Если конечно ваши генетики не врут.

— Если сомневаетесь, проверьте. Я не возражаю.

— Надо же, — ухмыльнулся легурон. — Глехам не против.

— Я не глехам! Я — человек! — вспылила Женя, рванувшись к нему, невзирая на протесты Джанни, но добавила уже спокойнее, отпечатывая каждое слово под насмешливым взглядом традиционалиста. — Я уже не могу быть глехам. Не могу быть глехам, чёрт возьми! Потому что справилась с этими вашими едкими аминокислотами. И мой ребёнок не может быть глехам! Ведь он, гатрак вас задери, гибрид. Да! Гибрид землянина и вашей броковой «высшей» расы…

Про гатракские гены она умолчала. Как бы невзначай. Хотя легурон всё равно докопается, если начнёт детально расследовать. Но не факт…

— Да и всё человечество больше не глехам… Если смогла я, то и другие смогут.

И незачем ему знать о заламининах!

— А если способны и мы, то другие и подавно! Земляне — далеко не самая продвинутая раса в галактике. Линдри гораздо развитее, но они не пробовали… Им это не нужно… Пофигисты они!… Зато шакрены с веями…

— Стоп! Стоп! Стоп! — Радех выставил ладонь перед её лицом. Ему и так казалось, что вот-вот случится катастрофа. — Остановись… Согласен, это феноменально. Но сперва я проверю. Не доверяю чужим документам.

«Ага, значит, своим доверяешь».

— Как вам угодно, — Женька пожала плечами. — Проверяйте.

— Мы пойдём в лабораторию? — подала голос Териза.

— Нет, — отрывисто бросил Радех, не глядя на неё. — Только я. Вы оставайтесь тут.

Он не хотел огласки. Поэтому встал, подошёл к шкафчику, достал оттуда инъектор и повернулся к землянке.

— Нужна лишь капля твоей крови…

Радех отсутствовал примерно минут двадцать. Всё это время Тери с Евой не разговаривали, а только переглядывались. Мало ли, какие приборы установлены в кабинете… Потом легурон вернулся со сканером. Просканировал Женьку с головы до пят и считал показания ребёнка.

— Всё правильно. У мальчика явное соотношение твоих и джамранских генов. Правда, несколько изменённых… Но в естественных границах. Вероятно, из-за модификаций отца. Не важно…

«Супер! — подумала Женя. — Рокен был прав. У эрфов в базе нет гатракских и наггеварских генотипов. Вот и не определяются».

— … Причём, твоих больше. Как я и говорил, вероятность очень высока, но не сто процентов. Пока он не родится, мы и не узнаем наверняка… Ты блефовала?

— Отчасти, — призналась Евгения. — Но я уверена, что мой сын — руннский доминант. И его рождение послужит… очередным доказательством. А поскольку ты до конца не уверен, и чтобы всё было по-честному, то заключим договор и скрепим его…

— Погоди! — перебил её Радех, усаживаясь напротив. — С чего ты взяла, что я собираюсь с тобой… — он посмотрел на Теризу. — С вами договариваться? Вы здесь в моей власти! Что если вы просто исчезните… Никто ведь не знает, что вы здесь… На станцию вы уже не вернётесь. И мне проблем меньше, с этой дурацкой клятвой, принесённой кучкой дегенератов из прошлого.

Териза усмехнулась, а Женька спросила:

— А как же честь, легурон?

— Джамранская честь отличается от вашей, — заметил Радех. — Если у глехам есть честь…

— Мы это учли, — вмешалась Тери и открыла коробку. Неуловимое движение, и на колени Радеху упал прекрасный цветок, источающий дивный аромат. Легурон еле удержался, чтобы не сбросить его на пол.

— Химера! — будто выплюнул он.

— Да, — Териза встала и торжественно произнесла. — Я бросаю тебе вызов, Радех Тергэрис А-Джаммар. Отныне ты мой соперник, легурон иль-сад'ах, если примешь его. А если не примешь…

— А я думал, ты моя избранница, — ответил Радех, печально разглядывая её.

У Тери всё сжалось внутри. Именно в эту минуту она поняла, как он ей дорог, как она любит его и хочет сделать своим избранником… Но, тем не менее, закончила:

— А если не примешь, легурон, то весь легурат узнает, какое ты ничтожество, а ничтожество ни за что не станет моим избранником… — и буднично добавила:

— Второй цветок останется у нас, как и положено при заключении договора. Он спрятан в надёжном месте, для подстраховки. Если мы не вернёмся, или ты нарушишь клятву, наш поверенный активирует его.

Она села, несчастная и подавленная.

— Ясно, — Радех усмехнулся. — Только не думайте, что я поддамся на жалкие провокации. Меня не страшит перспектива отверженного, и мне наплевать на ваши игры.

Женя с Тери недоумённо переглянулись.

— Мы не играли, — неуверенно произнесла землянка. — И не шутили. Всё серьёзно.

— У меня тоже, — кивнул легурон, — всё серьёзно.

Он приподнял цветок за бутон и стиснул в кулаке стебель. Шипы глубоко впились в ладонь и в пальцы. И Радех какое-то время наблюдал, как кровь стекает по запястью к шипам… В рубке воцарилась тишина. Даже маленький Джардани затих. И только когда несколько рубиновых капель упали на пол, легурон нарушил молчание.

— Но мы бы обошлись и без этого. Я бы поступил по чести… Потому что такой расклад мне выгоден.

Тери знала, но не доверяла его мыслям.

— Я готов заключить с вами сделку, но по доброй воле.

Радех отбросил Церис Химеру на стол и, подавшись вперёд, схватил Теризино запястье, пачкая ей рукав кровью. Девушка отшатнулась, насколько это было возможно, сидя в кресле.

— Теперь мы соперники, дорогая, — усмехнулся Радех, глядя ей прямо в глаза. — Ты сама это выбрала. Но учти, с соперниками я не церемонюсь, не то, что с избранниками. И никакой пощады. Лихо тебе придётся! Готовься к худшему, моя птичка. Ведь ты же летишь со мной?

— О, да, — Тери вырвала руку и, морщась, потёрла запястье, а кровь навсегда впиталась в ткань бордовыми пятнами. — Но так даже интереснее. Чрезвычайно пикантно… И будоражит!

Радех рассмеялся.

— Как бы там ни было, а мне приятно иметь, — он особо подчеркнул это слово, — кир-джаммрит в качестве соперницы. Я вновь убедился, что кир — самые коварные и беспринципные отродья, наряду, — он выразительно посмотрел на жену командора, — со своими приспешниками землянами… Те ещё штучки! Но тем увлекательней проворачивать с вами дела. Ибо вы — достойные противники. Салютую шипами!

К Женькиному удивлению, поверженным, смущённым и расстроенным легурон не выглядел. Наоборот, казался удовлетворённым и ликующим.

— Договор! — он требовательно уставился на неё.

Евгения медленно извлекла из кармана плаща заранее приготовленный планшет и растерянно протянула Радеху… И тот без разговоров поставил свою генетическую подпись.

Так повторно в истории Вселенной и впервые в этой галактике, эрф-джаммрут обязались соблюсти нерушимую клятву и признать всех обитателей Млечного Пути и дружественных галактик равными себе, если… У джамрану и землянки родится человеческий доминант. Тогда эрф-джаммрут без колебаний пойдут за ним, когда он того пожелает.

— Ждать осталась недолго, — заявила Женя, на всякий случай перечитывая договор. — Полторы-две фазы, примерно.

— Вы очень рискуете, — коварно заметил Радех.

— Это оправданный и благородный риск, — парировала Териза.

— Определённо, — подхватила Женя и вернула легурону планшет. — Э… Там ещё приписочка в договоре… Дополнительный пунктик. Вы, наверное, не заметили.

Легурон прочёл и нахмурился.

— Что? Предоставить свободу ватарам и согготам? Отдать им вторую планету?.. Да вы в своём уме?! Я под этим никогда не подпишусь.

Тери изумлённо вытаращилась на Женю, а та вздохнула и забрала договор, как есть.

— Ну, по крайней мере, я попыталась…

— Вы — земляне, впечатляете меня всё больше и больше, — отозвался легурон. — Однако мой вам совет — в следующий раз, прежде чем формулировать такие запросы, сперва побеседуйте с глехам и убедитесь, что они сами этого хотят.

— Договорились.

«Не-е, я этого так не оставлю. Рано или поздно, а ты или твои потомки подпишите. Вот подрастёт Джанни…».

— Я предоставлю вам такую возможность. С удовольствием понаблюдаю, как вас закидают фруктами и засмеют… А теперь, убирайтесь! У меня дела…

Едва Радех спровадил интриганок, собственноручно посадив их в шаттл, как с ним связался командор. Легурон выслушал его и приказал своим иль-сад'ах:

— Готовьтесь принять на борт посредника. Переход через три часа.

А Женя и Тери безмолвно летели к станции. Первой заговорила Тери:

— Вот и всё… Не так уж, оказывается, и страшно. И прошу тебя, не думай так интенсивно. У меня от своих-то мыслей голова пухнет…

— Действие таблетки скоро закончится, — отстранённо заметила Женька.

— С каждым разом оно всё сильнее и дольше… С меня хватит!

— Угу…

— А легурон не лгал. По крайней мере, в мыслях. А что уж там творилось в его генокодах… Неизвестно.

— Хорошо, — рассеянно откликнулась Евгения.

— Да что с тобой? — спохватилась Териза. — Успокойся. Тебе нельзя так волноваться. Что я скажу Талеху? Летим на Ролдон, и всё утрясётся. Я побуду с тобой, пока не придёт Нивилла.

Тери поменяла курс и…

— Стой! — воскликнула Женя. — Мы летим на станцию.

— Да что такое?! Мы должны на Ролдон, иначе Талех заподозрит…

— Нет! Что-то не так… Нельзя на Ролдон! Мы летим на станцию! Мне плохо, Тери… Я места себе не нахожу.

— Насколько серьёзно? — нахмурилась джамранка.

— Приступ интуиции, если хочешь…

И как только они повернули к Ролдондону, как перед скоплением традиционалистских кораблей пышно расцвёл голубой цветок вихря…

— Они же только завтра… — начала Тери и осеклась.

— Гатраков сын! — завопила, опомнившись через секунду, и резко прибавила скорость, так, что Женьку замутило. — Талех…

Спустя пять минут они пристыковались к станции. А ещё через десять мчались по коридору. И Женю тошнило от спазм в животе…

«Так не вовремя!»

— Тери, найди Рокена, а я в каюту. Чую, ответы там…

Они разбежались в разные стороны, и Женька снова ускорила шаг настолько, насколько позволяло её состояние. Всё-таки девятый месяц — срок даже для джамранской беременности.

Евгения ворвалась в каюту, которую почему-то никто не охранял, и бросилась к шкатулке с кристаллом. Открыла… Так и есть! На боковой грани мигал крошечный огонёк.

«Талех!»

Она извлекла кристалл и тронула основание. Сразу проступила надпись: «Совместить с голопроектором»… Женя включила информационный блок и трясущимися руками пристроила кристалл в голодек… В воздухе замерцала голограмма мужа. И заговорила:

«Женя, я знаю, ты станешь проклинать меня, наверное, но я не могу иначе. Все эти фазы я изводился, выбирая из двух зол… И наконец выбрал…».

Уши заложило, и слёзы потекли из глаз. Она слышала его будто сквозь вату. И уже догадывалась…

«… ради вашего благополучия, ради тебя и Джардани, я готов совершить геноцид. Ради мира и свободы в галактике. И один несу за это ответственность, а посему, не имею права выжить и не смогу жить, после того, что совершил… Поверь, так будет лучше. Я очень хочу вернуться к вам, но это невозможно, теперь… Но я всегда буду с вами… Я заложил в Джардани столько, сколько успел… Я в нём, и все необходимые записи в кристалле. Фактически ты свободна… Но генетически я не покину вас, мои генокоды… Активируй во сне…».

Женя не верила, не понимала. Она почти задыхалась… И ребёнок совсем затих.

«… прости, я делаю последнюю запись впопыхах… Воспитывай хорошенько нашего Джанни, чтобы он…»…

«Не повторял ошибок отца!» — заорала Женька, схватила кристалл и швырнула его на кровать…

Всё закончилось.

«Сукин ты сын, — прошептала она, падая туда же и сотрясаясь от беззвучных рыданий. — Как ты можешь так поступать с нами?.. Черт возьми!»

И коммуникатор его не отвечал…

Она встрепенулась, нещадно утёрла слёзы полой плаща, словно хотела ободрать себе щёки… Плащ ей мешал, и она его сбросила. Стиснув зубы, повторно вставила кристалл в голодек и прослушала ещё раз всю запись… Талех нигде не упоминал, что конкретно собирается делать. Тогда Женя выскочила из каюты, на ходу глотая телепатическую таблетку. Подозревая, что иначе ей это не выяснить.

«Нет, чёрт возьми! Ещё не всё потеряно! Я не хочу потерять тебя сейчас…».

Отчаяние придавало сил. И она решительно ворвалась в кабинет заместителя командора.

— Ева! — от неожиданности Дмитрий вскочил. — Что ты здесь делаешь?

— Где Талех?!

Она бегло осмотрела отсек. Тут же находился один из дэвхаров и смутно знакомая женщина эрф-джаммрут…

— Где?! Талех!

— Он… Занимается отправкой, как и планировалось, — недоумённо ответил Дмитрий, явно что-то пытаясь скрыть. — Да на тебе лица нет! Ты только не волнуйся. Он…

— Поздно.

Мысли дэвхара и традиционалистки читались без труда. Теперь она знала, где командор, но по-прежнему не понимала, что он задумал.

«Взорвать флот эрфов? Вряд ли…».

Женя метнулась прочь из кабинета и поспешила в научный сектор. По дороге она чуть не столкнулась с Тери и Рокеном. Они как раз направлялись к ней.

— Роки не в курсе, — сходу выпалила Териза. — А ты что-нибудь выяснила?

— Да… — задыхаясь, ответила Женька. — Талех полетел… с ними… посредником… вместо тебя…

— Вот гад! — возмутилась джамранка. — Братец! Как он посмел? Мы же договорились…

— Это не всё… — Жене катастрофически не хватало воздуха, и живот мучительно ныл. — Его доставили на Рэпсид, к аномалии, и возможно он ещё там… Учёные… Следят за вихрем… Мы летим на Рэпсид!

Она пошатнулась, и Рокен подхватил её.

— Ева, тебе надо к врачу!

— Так, — твёрдо заявила Териза. — Мы полетим туда с Роки. А ты остаёшься. Рокен, тащи её в медотсек, к Миритину.

— Нет! — упёрлась Женька. — Нет времени… Вы не понимаете.

— Сама ты не дойдёшь!

Женя замотала головой.

— Вы не понимаете. Я должна быть там… Талех… Попрощался со мной!

— Что? — Тери вцепилась в неё. — Как?!

— Голограммой… Послание в кристалле…Он собирается погибнуть, вот что!

— Бред! А связаться с ним?

— Никак, — хмуро подтвердил Рокен. — Я пытался.

Теперь и Териза побледнела, а Женька вырвалась от них и бросилась к лифту. Друзья устремились за ней…

Но к шлюзу их не пустили.

— Распоряжение командора, — бубнил у причала невозмутимый окез в форме. — Все отправления запрещены до двадцати шести ноль-ноль… Или предъявите особое разрешение?..

Они попытали счастья у другого шлюза, но там им ответили так же. И везде одно и то же! Командор запретил любые перемещения в районе станции «в связи с экспансией флота через аномалию». Все подступы к шлюзовым воротам и стыковочным узлам оказались перекрыты. А время неумолимо утекало, словно песок…

— Что же делать? — в отчаянии повторяла Женька, мечась по коридору, а на Теризу было жалко смотреть. Она набирала и сбрасывала, номер за номером, но никто из коллег по терх-дрэгор и МПИГу не отвечал… В том числе и Борек, у которого был доступ к полётам в любое время.

— Я знаю, кто нам поможет! — внезапно осенило Рокена. — Ним! Она на станции…

Парень торопливо активировал рабочие позывные Нимрадилль на своём коммуникаторе.

— Она в патруле, — пояснил он с надеждой взирающим на него девушкам. — И у неё свои лазейки… Так, вызов прошёл. Только бы ответила!..

 

2.11.4. — В конце тоннеля…

— Запомните, только по моему сигналу, — наставлял терх-дрэгоровцев командор.

Учёные и экипаж рассредоточились по своим постам на мостике Рэпсид Двидхад, ожидая дальнейших указаний.

— Надеюсь, что до этого не дойдёт, — пробормотал себе под нос Моисеевич, но Талех его услышал…

Старик с самого утра хмурился. Что-то его не устраивало. Один из дэвхаров уловил нервозность землянина и предложил оставить его на станции. Но командор не согласился и даже назначил Эпштейна ответственным за операцию. Не доверял он этой взбалмошной молодёжи в лице Хрусталёва и Фиримина…

— На всякий случай, напоминаю — мои приказы не обсуждаются. Если подам сигнал, действуйте быстро и беспрекословно. От этого зависит ваше будущее.

Талех в последний раз оглядел притихшую команду, сел в лифт и отправился в транспортный отсек, где его дожидался шаттл. Командор летел на Сантар один…

Там его встретили и проводили на мостик, к легурону.

— А где Териза? — удивился Радех.

— В последний момент произошла замена.

— Ваше право…

«Неужели испугалась? Не похоже на неё…».

— С вами лечу я. Надеюсь, вы не против?

— Конечно нет, легарт. Так даже лучше. Могу я отдать приказ?

— Вихрь стабилен. По обстановке.

— Час назад я отправил через аномалию модуль-разведчик.

— И?

— Капитан доложил, что они благополучно прибыли в пространство Дархад, сели на вторую планету и начали установку оборудования.

— Командуйте старт.

Радех иль-сад'ах скомандовал веерное построение, и Сантар первым устремился к пространственному коридору.

— Вот и всё, — прошептал Фиримин, наблюдая из рубки Рэпсида, как диски традиционалистов постепенно скрываются в сияющей воронке. Звездолётный клин становился всё тоньше и короче…

Остальные сосредоточенно молчали. Трое учёных, кроме основного экипажа — пилота Борека, старпома, штурмана, связиста… А также дэвхар и врач.

Слишком многое зависело от них!

— Вот и всё, — повторил за другом Егор, Моисеевич помрачнел ещё больше, а Коршунов скрестил пальцы, на удачу.

Пока им оставалось только ждать…

— Нужно побеседовать, легурон, — говорил в этот момент Талех, находясь на мостике Сантар Дархдэнхад, — наедине.

Радех с готовностью кивнул, будто ждал этого, и передал управление ти-иль.

— Следите за экранами. Я буду в кабинете. Идёмте, легарт.

— Обойдёмся без вступлений, — сказал Талех, едва переборки отрезали их с легуроном от мостика.

— Я только за. Ненавижу долгих прелюдий. Выкладывай.

— Я в курсе твоих планов.

— Каких планов?

— Твоих планов… по мирному захвату нашей галактики. Закодированных в мРНК.

— Ты уверен? — Радех отошёл к столу.

— Абсолютно! Ваша генетика превзошла нашу, кое в чём, не спорю… Но мы раскодировали информацию, спрятанную в твоих РНК-кодах.

Легурон улыбнулся.

— Следовало догадаться. Тебе ведь удалось заполучить мой генетический материал… Долго мучились?

— Не очень. Но, надо отдать вам должное, генная инженерия у вас на высоте.

— Да и вы не промах. Отменно поработали. Сделали такое большое дело.

— Не сомневаюсь, легурон.

— Я восхищаюсь вами!.. Командор… Чаю?

— Возможно, позже.

— Но всё равно, садитесь.

И легурон с командором уселись за стол переговоров, напротив друг друга.

— Итак, вы знаете. Что теперь?

— А вы как думаете?

— Предупреждён, значит вооружён… Думаю, вы найдёте решение.

— Уже нашёл.

— Прекрасно! — рассмеялся Радех. — И увлекательно. В этой галактике становится всё интереснее. Я с удовольствием включусь в игру…

— Хватит, — ледяным тоном произнёс Талех. — Хватит гремажничать, легурон. Я не намерен играть с вами в игры масштабов галактики. В игры, где на кону стоит жизнь и благополучие моего народа… и других обитателей Млечного Пути. С меня достаточно дмерхов.

— Да бросьте, командор! Все будут счастливы. Разве вы не хотите объединить эрф-кир и наслаждаться генетическим разнообразием?

— Нет.

— И как вы собираетесь меня остановить? Просветите. Я же не телепат. Или это великая тайна… тэрх-дрегор?

— Вы узнаете. Я заключу с вами сделку, — Талех подался вперёд. — Вы умны и коварны, чрезвычайно верно всё просчитали и обо всём позаботились. Но вы не учли одного…

— Чего же? — прошептал легурон, подавшись ему на встречу.

— Гатраки! — прорычал Талех в лицо Радеху, и тот отпрянул. — На гатраков не подействуют ваши сраные ген-агенты.

— И чем вам помогут гатраки?

— Гатраки… — командор прищурился. — Это армия, которой у вас нет.

— Армия? Но это означает войну! У вас недавно была война… с гатраками. Если не ошибаюсь. Вы снова хотите войны?

— Нет. А вы? — Талех откинулся на спинку стула.

— Сложный вопрос, зэ-кордэ, — Радех в упор посмотрел на командора. — Мой генетический собрат.

— Поздно спохватились, — отрезал тот. — Раньше надо было думать о клятвах.

— Я всегда думаю о них…

— Сейчас я не телепат. Мы на равных, зэ-кордэ.

— Я не хочу сражаться с вами. Так что там про… гатраков?

— Они наши союзники и уже натерпелись от неотрадиционалистов. Гатракам не понравится расклад с вашим участием.

— И откуда они узнают? Тоже телепаты?

Талех усмехнулся.

— Нет, гатраки не телепаты. Но есть ещё кое-кто, кто способен противостоять этим вашим геновирусам, благодаря генам гатраков. Всего один в галактике, но зато это… Я.

Радех расхохотался.

— И ты рассчитываешь справиться с нами в одиночку? Поэтому сам отправился к Дархад. Вместо Теризы…

— Отчасти… Хотя, подозреваю, что Далаире вы уже заразили.

— Нет, — в глазах легурона промелькнула досада, — только не Далаире и не… Тери. Я планировал сделать это со второй волной посредников.

— Этого не записано в твоей РНК.

— Я решил отсрочить.

— Что ж… Предупреждаю тебя, что мы с гатраками очень рассердимся, если все в галактике начнут фанатеть от эрф-джаммрут…

— Тебе в любом случае нас не одолеть. Твой собственный народ отвернётся от тебя и предаст…

— Это я и собираюсь предотвратить. К вопросу о сделке…

На кольце легурона замигал тревожный огонёк, и в динамиках прозвучал взволнованный голос штурмана:

— Иль-сад'ах, включите экран!

Радэх щёлкнул пальцами и озадаченно уставился на открывшийся перед ним вид. Впереди на обзоре всё заполонил голубой вихрь.

— Что это такое?

— Тоннель не заканчивается, легурон, — доложил штурман. — Выхода больше нет…

— Какого…

Теперь замерцало кольцо Талеха. Так он получил подтверждение с Рэпсида, что флот эрф-джаммрут полностью вошёл в аномалию. И командор отправил заранее закодированное послание — удерживать протяжённость тоннеля любой ценой.

«Сколько сумеете».

— А другие корабли?

— Минутку, иль-сад'ах… Поступают отчёты… Все здесь! Внутри вихря!

— Поворачивайте назад!

— Есть!… Но… позади тоже ничего нет, легурон! И никакого просвета…

— Не получится, — веско заметил Талех.

Радех бросил на него подозрительный взгляд и приказал своим:

— Отставить. Летим дальше. Смотрите, чтобы никто не отстал.

— Сколько лететь?

— Пока…

— … не кончится энергия, — подсказал Талех, постукивая пальцами по столу.

— Так! — Радех вперился в командора. — Вы знаете, что происходит?

— Разумеется. Более того…

— Сколько нам лететь, иль-сад'ах?! — в голосе штурмана слышалась паника.

— До следующего приказа. Курс прежний. Так надо.

Легурон отключил громкую связь.

— И что всё-таки происходит?

Талех пожал плечами и сжал пальцы в кулак.

— Благодаря нашим усилиям, легурон, межпространственный тоннель обернулся бесконечностью. На какое-то время.

— На какое?

— Может, навсегда… Всё будет зависеть от вас. Так заключим сделку?

— И что вы собираетесь мне предложить?

Говоря по чести, Радех так устал от сделок, на сегодня.

— Сейчас, — Талех полез в карман и как бы невзначай заметил. — Кстати, среди гениальных учёных, открывших аномалию, нет ни одного джамрану. Земляне и шакрены управляют вихрем, а не эрф-джаммрут.

— К чему вы клоните?

— Кто-то здесь говорил о расовом превосходстве…

— Каждому своё, — усмехнулся легурон.

— Вот именно… О! — Талех наконец извлёк из кармана чёрную металлическую коробочку, положил её на стол перед Радехом и открыл. Внутри покоились две горошины — красная и зелёная.

— Разные по цвету, чтобы не перепутать. А так… Ничего личного.

— Что это?

— Не буду вдаваться в долгие технические подробности, но это сложнейшие устройства, напичканные микродигенами. Изобретение одного сумасшедшего неотрадиционалиста. К счастью, когда он собирался внедрить своё изобретение, мы разбили нео, а вредные геномы конфисковали и заморозили…

— Давайте без экскурсов в историю.

— Хорошо… Но теперь они нам пригодились. Значит так, вы глотаете зелёную, а я — красную. Попав в организм, оболочка растворится и микро-ди тотчас проникнут в каждую клеточку, в каждое звено ДНК и станут бесконечно воспроизводиться с новой репликацией.

— И что это даст кир-джаммрит?

— Мне! — Талех упёрся ладонями в крышку стола. — Неограниченную власть над тобой… В моей капсуле микродигены совсем другого рода. С их помощью я буду контролировать каждый твой шаг. И если мне, или моим агентам из терх-дрэгор что-то покажется подозрительным… Если ты попробуешь хоть как-то осуществить свой коварный план… Мне стоит только принять телепатический геном в сочетании с катализатором, усиливающим ментальное воздействие… Один мысленный приказ и… Бац! Чего ты хочешь лишиться в первую очередь? Ноги, руки, печени, селезёнки? Или же сразу головы? Выбирай!

— Напрасно ты мне угрожаешь, легарт.

— А я не угрожаю. Ты прямо сейчас возьмёшь и проглотишь зелёную… Добровольно.

Радех усмехнулся.

— А если я не стану глотать?

— Не станешь? — Талех покачался на стуле. — Хм… А в технических характеристиках прошлого указано, что вся мебель на древних звездолётах привинчивалась к полу и переборкам… Выходит, заблуждение? У вас, как и у нас, есть подвижная сцепка, и объекты дополнительно примагничиваются только в аварийных ситуациях…

— Если не стану? — упрямо повторил легурон.

— Тогда твой народ обречён. Я подам сигнал, и учёные на Рэпсиде свернут аномалию, схлопнут тоннель… С вашими кораблями внутри. Ты же понимаешь, что это значит?

— Да, — лицо Радеха окаменело. — Но и ты погибнешь.

— Разумеется. И готов к этому. Поэтому вызвался посредником. Поскольку, не вправе никого отправлять на смерть, вместо себя.

— Но это же геноцид!

— Знаю. И умру за это. Но моя галактика уцелеет, и её обитатели будут жить долго и счастливо, без эрф-джаммрут…

Радех потянулся к оружию на поясе.

— Э! Не так резво… Убив меня, ты ничего не выиграешь. Рэпсид зафиксирует мою смерть, — Талех показал кольцо, — сигнал пройдёт автоматически и… Бум!

Легурон прижал руки к плечам, выставив шипы.

— Тебе остаётся лишь принять условия. Либо контроль с моей стороны, и все останутся живы, либо…

— Я не стану твоей марионеткой!

— Хорошо подумай, — Талех вздохнул. — Мы будем лететь долго, пока у вас не закончится энергия… Ты выпиваешь пилюлю и живёшь спокойно в системе Дархад. Управляешь эрфами. Вы нас не трогаете, а мы — вас.

Легурон ухмыльнулся.

— Всё не так просто… Я не один. Есть ти-иль, легарты и приближённые иль-сад'ах… Помнишь Анте? Кто-то начнёт роптать. Мне придётся им объяснить.

— Без проблем. Зелёных горошин много. На всех твоих приближённых хватит и ещё останется. Только намекнёшь, и я устраню неблагонадёжного…

— Я не вечен! И не всегда буду легуроном.

— Думаю, циклов двадцать ещё продержишься, а там… Вероятно, нападут наггевары. Твои военачальники забудут о нас.

— Это спорно.

— Так или иначе, о следующем легуроне мы позаботимся. Да! И отныне посредниками с нашей стороны будут только агенты терх-дрэгор.

— Это какой-то абсурд! — воскликнул Радех, вскочил и подошёл к экрану, где по-прежнему сверкала круговерть. — Я на такое не пойду.

— Тебе решать… Но тогда сгинет твой народ…. Офицеры, солдаты, учёные… женщины и дети. Ты умрёшь с мыслью о том, что их кровь — на твоих руках…

— И на твоих.

— Я-то знаю, ради кого на это иду. А ты? Дашь им погибнуть, дабы сохранить достоинство легурона? Какая глупость!

— Лучше смерть, чем постоянное унижение, кир-джаммрит.

— Да? — Талех вскинул брови. — Подозреваю, далеко не все эрф-джаммрут так думают. Тем более никто из них и не узнает, никогда. Я надеюсь. Ты сохранишь эту тайну, между нами, зэ-кордэ.

Радех молча смотрел на экран.

— Итак. Твой ответ?

— Нет.

— Ты хорошо подумал?

— Да! И мой ответ — нет. Сигналь и покончим с этим.

— Если это окончательно, тогда…

Легурон повернулся к командору.

— Можно ведь и по-другому!

— Нельзя. Не подвергая опасности близких мне и любимых…

— Значит, мы умрём, ради твоей галактики.

— Что ж… Ты был достойным легуроном, — торжественно изрёк Талех и грустно добавил. — И великолепным зэ-кордэ. Я бы многое отдал, чтобы всё сложилось иначе…

— Обнимемся на прощанье? — насмешливо предложил Радех.

— Не дождёшься, — в тон ему ответил Талех. — Прощай.

И прикоснулся к кольцу…

Незадолго до этого.

— Не возражаете, если я здесь останусь? — угрюмо поинтересовалась Ним. — Светиться не хочется.

— Оставайся, — разрешил Рокен. — И жди нас в кабине. Ещё улепётывать придётся…

Он тоже не хотел, чтобы Ним светилась.

Друзья проникли в ангар Рэпсида тайком. И лишь потому, что Рокену были известны частотные коды, отпирающие шлюзовые ворота. Полезно иметь в товарищах первого пилота. Борека…

— Ева, с тобой всё в порядке? — встревожилась Териза, видя, как подруга вновь схватилась за живот. — Давай ты с Ним подождёшь…

— Нет!.. Уф! Всё нормально… — Женя через силу улыбнулась. — Просто… Джанни ворочается.

«Ничего не нормально!»

Похоже, начались схватки, но Роки и Тери об этом знать не обязательно. Не могла же она вот так прямо сейчас родить в кабине шаттла. Это не входило в её планы.

— Только пойдём помедленней, ладно?

— Ладно…

Друзья переглянулись. Не очень-то они ей и поверили, особенно Рокен. Он знал Женьку гораздо дольше.

Из шаттла они выбрались незамеченными. Затем из ангара. Рокен сходил на разведку за ближайший поворот.

— Чисто, — сообщил генетик, и они двинулись дальше. Благо дорогу знали. И путь оказался свободен.

И Женьке полегчало.

— Поспешим.

— Ты же просила медленней.

— А теперь быстрее.

— Как настоящая беременная джамранка! — восхитилась Териза.

— Надо застать их врасплох… Я знаю короткий путь.

И Женя привела друзей в один из пустующих ныне инженерных блоков, откуда лифт поднимался прямо на мостик. Талех когда-то показывал…

«Только не думать о плохом!»

Главное, чтобы он не поменял коды доступа…

Не поменял.

И какие же лица сделались у команды, когда неожиданно разъехались створки центрального турболифта, и оттуда на мостик ворвались Женя и джамрану! Евгения, правда, немного замешкалась, чтобы незаметно сунуть в рот телепатическую таблетку. Последнюю…

— Что вы тут делаете?! — Борек пришёл в себя первым.

— Спасаем Талеха! — выпалила Териза.

— Где он? — Женя протолкалась вперёд. — Он здесь?!

Никто не ответил.

— Женя, ты должна быть на Ролдоне, — строго заметил Владислав, сходу оценивая состояние пациентки.

— Ничего я не должна, вашу мать! — заорала она и согнулась от резкой опоясывающей боли, хватая ртом воздух. — Ааай!

Влад немедленно оказался рядом, оттолкнул Рокена с Тери и подхватил Еву на руки.

— Срочно в медотсек!

— Я никуда не пойду! — закричала Женя, вырываясь. — Никуда не пойду! Пока… Ой-ёй!

Таблетка подействовала быстрее на этот раз, и Евгения прочитала мысли учёных. Теперь она знала, куда и зачем отправился Талех, но всё происходящее словно подёрнулось дымкой. Она с трудом различала тех, кто был рядом — доктора, Тери и Рокена…

— Нет! Пустите меня! Прекратите это безумие!.. Прекратите…

В глазах прояснилось, и откуда-то взялись силы.

— Выпустите их из этого брокова тоннеля!

— Ева, — кажется, это сказал Фиримин. — У нас приказ командора.

— К гатраку приказ! Талех… Он не знает, не знает… Мы же договорились… Мы заключили… Оооой!

Она вцепилась в Коршунова и увидела, как к ней направляется дэвхар с инъектором в руках.

— Тери! Скажи им, Тери… Ааа! Талех собирается убить себя и Радеха, и всех… Схлопнуть воронку! Прекратите это, пока не поздно!

— Что?!.. Не-ет! — теперь раскричалась Териза. — Идиоты!

Всё будто смешалось в водовороте… И снова выбросило на поверхность. Женька сопротивлялась.

— Отойдите от неё, доктор, — дэвхар с инъектором подобрался совсем близко. — Это успокоительное. Так нужно.

— А шли бы вы со своим успокоительным, — процедил Коршунов, выхватил инъектор у дэвхара и отшвырнул далеко-далеко.

— Не мешайте… — начал было дэвхар, извлекая второй инъектор, но тут же затих и осел на пол, из-за прилетевшего ему в челюсть фириминова кулака.

«Хрясь!»

— Ребята, — стонала Женя, пока Влад усаживал её в кресло. — Не подведите меня снова, пожалуйста… Легурон подписал генетический договор…. Признал… Не дайте им умереть! Ради Джанни!

— Немедленно сделайте, как она говорит, — Териза выхватила излучатель у Дагена, тот и глазом моргнуть не успел.

— Отставить! — опомнился старпом. — Все на гауптвахту! А то пойдёте под трибунал.

— Ага, сейчас! — вперёд выступил Егор. — Привыкли, что вам джамрану всё дозволено? Больше я в этом не участвую.

— Нарушишь приказ командора? — Даген почувствовал себя главным, пока дэвхар на полу тряс головой.

— Я же его не убил? — забеспокоился Фиримин.

— Определённо, — откликнулся Владислав, попутно сканируя Женьку, единственным медицинским сканером, найденным на мостике. — Пациент скорее жив, чем мёртв. Но что-то ты ему явно повредил… — и вовремя заметил виновато расширенные глаза шакрена. — Да брось! Это же дэвхар! У него девять жизней, как у кошки…

Доктор старался не нервничать и потому даже шутил.

— Ааай! — Женьку скрутило от боли.

— Дыши глубоко, — посоветовал Влад. — Вдох, выдох, вдох…

— Сам дыши! — прикрикнула она на него… — Уууй! Аааа… Миритин обещал, что больно не будет… Лжец!

— Миритин! — Коршунов попробовал с ним связаться, но тот не отвечал.

«Наверное, ещё на операции».

— Тери, отдай, — Борек подступил к джамранке.

Она попятилась…

— Исходный сигнал прошёл! — сообщил офицер по связи, оставаясь верным приказу. Благодаря многолетней выучке, он сохранял невозмутимость, едва ли не единственный на мостике. — Начинаю отсчёт…

— По местам! — приказал Даген. — Разверните установку…

Штурман и тактик вновь заняли свои посты.

— Чёрта с два! — заявил Егор. — Я учёный, а не убийца.

Он развернулся и двинулся к лифту.

— Стойте, инженер! — попытался задержать его старпом.

— Да пошёл ты в жопу!

— Егор! — крикнул ему вслед Коршунов. — Быстро в медотсек за носилками. Тащи сюда… Егор! Глухой?! Носилки сюда! Живо! А то она родит прямо здесь…

Хрусталёв кивнул, запрыгнул в лифт и уехал.

А Фиримин продолжал стоять посреди рубки, разрывался между долгом, ответственностью перед командором и осознанием святости жизни. И осознание победило! Он загородил Влада и Женю от всех, словно защищая их. А доктор, склонившись над несчастной и стонущей из последних сил Женькой, вкалывал ей обезболивающее и приговаривал:

— Женечка, дорогая, потерпи. Скоро… больно не будет. Как и обещал Миритин…

Борек, наконец, изловчился и отобрал у Тери оружие, прижав её к переборке. Но она вывернулась и отпрыгнула от него. Даген растерянно озирал команду. К такому он не был готов. А экипаж вопросительно взирал на него. Дэвхар тем временем очухался и встал у пульта.

— К гатраку вас! Сделаю всё сам…

Он активировал панель управления и принялся вращать лопасти с пьезокристаллическими решётками, поглядывая на монитор:

— Установка на двадцать градусов, тридцать… Пилот, разворачивайте корабль…

Борек махнул рукой на Тери и бросился к креслу.

— Прекратите! — завопила Териза.

И теперь Даген оттаскивал её от дэвхара.

— Установка на…

— Шиш тебе, малый, а не установка! — среди всеобщего гама отчётливо произнёс Моисеевич, о котором все забыли.

На глазах у потрясённого дэвхара, старик перехватил управление, вернул лопасти на прежнее место, сократил протяжённость тоннеля до оптимальной, рванул клеммы и разбил вдребезги реле, чтобы никто не мог запустить вихревой аномальный преобразователь и закрыть воронку. По крайней мере, пока не отремонтируют.

Дэвхар обалдел от такого произвола.

— Теперь отдайте меня под трибунал, — усмехнулся учёный и, не обращая внимания на реакцию остальных, подбежал к Жене, присел перед ней на корточки и погладил по руке.

— Всё в порядке, девочка, рожай спокойно и ничего не бойся. Все живы и с ним всё в порядке…

— С-спасибо, Моисеевич… — Женька всхлипнула, боль понемногу отпускала.

— Так, — Владислав сосредоточенно бодрился, но по его мыслям Женя видела, что всё плохо…

— Всё плохо, да? — переспросила она.

— Ничего, Женечка, прорвёмся, — улыбнулся доктор, — но в медотсек уже не успеваем… Но это и не важно…

«Всё равно на борту нет подходящего оборудования…».

— Джанни придётся родиться на мостике. Ему суждено стать настоящим капитаном!

— Влад! Я слышу твои мысли…

— Подумаешь, мысли… Всё будет хорошо. Верь мне.

Коршунов повернулся к команде и гаркнул:

— Чего уставились?! Живо в медотсек. Несите всё, что найдёте, и воду, горячую, и антисептик… У меня пациентка рожает!

И все забегали, даже дэвхар.

Женька толком и не понимала, что происходит в рубке… Её захлестнула ярость:

— Будь ты проклят, Талех! Будь ты проклят…

— Не надо, Женя, — успокаивал её Влад. — Тери, сюда! Фир, помоги мне развернуть кресло и откинуть… Вот так…

На мостик влетел Егор с носилками…. И Влад тут же отослал его обратно, за инструментами в каком-то шкафу…

— Ничего, всё будет хорошо… Джанни просто лежит немного неправильно… Не страшно, мы его повернём… Тери! Помоги!

У джамранки тряслись руки и текли слёзы… У Влада запиликал коммуникатор.

— Миритин! Да! Вызывал… Что?… Нет времени! Грузи в медицинский шаттл оборудование для родов и медикаменты. Да…

— Я передам ему координаты, — Териза бросилась к пульту.

— Да, на Рэпсиде! — подтвердил Владислав. — Стремительные роды…

И Женька рассмеялась, представив, что подумает Миритин. Что Рэпсид рожает!?

— Да, и захвати акушерку… Какая разница?! Какую найдёшь!… Нет. На мостик!.. Женя, ты слышишь меня?

Она кивнула.

— Только не отключайся!..

Потом Женю переместили на носилки и кажется подключили к приборам. Дальнейшее она помнила смутно… Вернее, помнила только суету… Видела лица как в тумане, но слышала и делала всё, что говорил ей доктор. И только одно резко привело Еву в чувство и снова вернуло миру чёткость.

Крик сына…

А по ту сторону вихря решалась участь целого генофонда.

— Отсчёт начался — десять, девять… — голос Талеха не выражал ничего. — И каково это, легурон? Чувствовать себя виновным в гибели собственного народа… Восемь, семь… Когда я скажу пять, будет уже поздно… шесть…

— Подожди! — Радех вернулся за стол.

— Так, — командор приостановил таймер. — Слушаю.

— Кое-чего ты не знаешь…

Талех озадачился, но виду не подал.

— Это не то, что я хотел услышать. Возобновляю…

— Нет! Ты выслушаешь! — Радех грохнул кулаком по столу. — Или я проткну тебе башку. Терять мне уже нечего, а ты подохнешь, так и не испытав триумфа.

— Пять, — непреклонно заявил командор глядя ему прямо в глаза.

— Генетический договор! — выкрикнул легурон. — Я отказался от притязаний на генетическое превосходство… В пользу твоего сына!..

Талех не успел ответить, потому что тоннель внезапно закончился. Сантар вырвался из воронки и окунулся в тёплое свечение Дархад. Звезда переменчиво мерцала жёлто-оранжевым, приглашая усталого странника бросить свой якорь в ласковых волнах её света. И с капитаном незамедлительно связался ти-иль.

— Курс на вторую планету, — как ни в чём не бывало скомандовал помощнику Радех. — Если ты не против, командор.

Талех промолчал. И заговорил лишь спустя несколько минут. К тому моменту на экранах обозначился туманный шар, окружённый белым ореолом.

— Что ж, рассказывай, легурон…

— Здесь была твоя жена…

Сколько они говорили — неизвестно, никто из них не засекал время. Но эрф-джаммрутский флот успел покинуть межпространственный коридор и сгруппироваться на орбите планеты… Пока ещё без названия…

— Теперь я твой заложник? — поинтересовался Талех.

— Всё решит генетика, командор, — усмехнулся Радех, пожимая плечами. — Каков приход — такова и отдача!

— Надо же! Вспомнил древнюю поговорку… Что тебя заставило, зэ-кордэ? Пойти на это…

— Эрфкир. Я лишь ухватился за более приемлемое решение и менее кровопролитное. Мой народ это заслужил.

— И мой тоже. Но, думаю, до истинного объединения нам ещё далеко. Рано, да и мы не готовы.

— Но когда-нибудь это время придёт.

— Когда пробьёт час…

— Легурон, нас вызывают, — доложил ти-иль. — Видеосвязь.

— Переведите ко мне в кабинет.

На экране возникло новое изображение — мостик Рэпсида и Ева — в кресле капитана.

— Талех Киэрен А-Джаммар! Хочешь ли ты увидеть своего сына?

«Об остальном дома поговорим, муженёк», — красноречиво выражал её взгляд.

— Конечно, — невозмутимо ответствовал командор. — Очень хочу.

— Миритин!

Доктор принёс Джанни, завёрнутого в медицинские салфетки и флаг конгломерата. Больше ничего на Рэпсиде не нашлось, а Миритин впопыхах забыл… Новорожденный не спал. Он глубокомысленно сосал кулачок и задумчиво созерцал этот мир…

— Ты уже показала ему звёзды? — с улыбкой спросил Талех.

— Звёзды? — не поняла Женька.

— Первое, что должен увидеть джамранский ребёнок — это звёзды. Такова традиция. Чтобы с рождения знал, к чему стремиться.

— Он их и так увидел, — гневно заметила Женя. — Даже раньше, чем меня. Джанни родился на Рэпсиде, прямо здесь.

— Это хороший знак, — вмешался Радех.

Он поднялся из-за стола, приблизил и сфокусировал передачу на ребёнке. И удостоверился, что у малыша круглые зрачки. Голова младенца выглядела вихрастой. Это означало, что волосы у него растут по-джамрански. Легурон с помощью кольца перетранслировал видео на все легураты, на каждый традиционалистский звездолёт. Теперь это наблюдали во всех рубках. И Радех добавил собственное изображение в полный рост.

— Зу-джи! Сегодня произошло величайшее событие. Исполнилось предначертанное Раннеталле! Руннский доминант, рождённый от джамрану и землянки, снова пришёл в эту вселенную. Имя ему — Джардани. Посему я — от лица эрф-джаммрут обязуюсь перед всей галактикой исполнить нерушимую клятву, данную нашими предками. Ради мира и процветания, во славу эрфкир…

Едва легурон завершил речь, как все легархи, иль-сад'ах, тул-гах и навиры преклонили колени и поклялись вслед за ним…

Радех подошёл к Талеху и выставил предплечье вперёд шипами.

— Мир, зэ-кордэ?

— Мир! — и командор соединил свою ладонь с ладонью легурона…

— Нас опять вызывают, — доложил ти-иль. — На этот раз с шаттла.

— Соедините по личному каналу.

Теперь на кабинетном экране красовалось разгневанное лицо Теризы.

— Я здесь на законных основаниях, согласно назначению посредника. Чтобы по праву занять место Талеха А-Джаммар, — пылко сообщила она и добавила, яростно глядя на брата. — А ты немедленно возвращайся! К жене и сыну…

С Рэпсида Евгению и Джанни забрал Миритин. Он ни в какую не позволил им вернуться домой и оставил на несколько дней в медотсеке.

— Ещё чего захотела! После таких-то родов, — заявил доктор. — И сегодня только постельный режим. Ты и так набегалась. Достаточно.

Соответственно, Женьку поместили не в бокс, а в отдельную палату и сына пока не отдали. За ребёнком сутки следил педиатр, а матери его приносили только кормить.

Талех вернулся на станцию поздно ночью. Пока завершил все дела… Женя с Джардани уже спали. Командор прождал в приёмном покое до утра, вместе с дежурным врачом, а утром явился к жене. Ева встретила его не очень ласково. И даже в высшей степени сурово. На мужа она не смотрела, а когда он попробовал приблизиться к ней, сердито зашипела:

— Никогда тебе не прощу, никогда…

— Простишь… Куда ты денешься.

— Ни за что! Я добьюсь развода! И улечу на Землю.

— Не волнуйся, эт-жанди, тебе ещё сына кормить.

— И это дурацкое послание! — она с осуждением посмотрела на Талеха. — Как только в голову такое взбрело!?

— Ты вернулась раньше времени…

— Ах, раньше времени!

— Успокойся, а то вызову Миритина. Он переведёт тебя в реанимационный блок, без посещений.

— Ещё чего, милый! Не ты здесь командуешь.

— Если бы ты не лезла, куда не просят и сидела бы на Ролдоне… Я бы успел стереть…

— А зачем вообще оставлял? Думал, что умрёшь?

Талех лукаво улыбнулся.

— Разве? Ты же знаешь, что джамрану никогда ничего не делают просто так, без ножа в рукаве. Как ты могла подумать?

— Тебе бы такое получить… Что бы ты подумал?! Кретин!

— Женя…

Их примирил Миритин, когда принёс Джанни кормить и отдал его Талеху. Командор с сыном на руках смотрелся так… Что Женька неожиданно разревелась. А за ней и Джардани, потому что проголодался. И успокоился лишь тогда, когда его приложили к груди. После, Джанни с урчанием глотал молоко, а Талех улыбался отстранённой и счастливой улыбкой, любуясь женой и сыном.

— Настоящий живой насос, — восхитился он в итоге.

Женька чуть не поперхнулась, а Миритин усмехнулся:

— Да уж, рефлексы у него в норме… Ого-го!.. Я вас оставлю, поговорите тут…

И шакрен деликатно удалился.

С минуту супруги молчали, и слышалось только довольное урчание Джанни. Наконец Женя спросила:

— Надеюсь, учёным ничего за это не будет?.. От тэрх-дрегор.

— Ничего… Вернее Фиримина с Егором отметят за заслуги, наградят за изобретение, присвоят учёные звания… Землянин и шакрен продолжат работать на МПИГе. Но в тэрх-дрегор уже не вернутся…

— А Моисеевич? — осторожно уточнила Женя.

— А вот ему пора на пенсию… Я отстранил его от должности главного инженера станции, назначил хорошее содержание и предложил выбрать планету. В качестве местожительства.

— И что он выбрал?

— Серендал.

— Хм… необычный выбор, — удивилась Евгения. — Но как я его понимаю!

— Там он ни в чём не будет нуждаться. Но ещё фазу пробудет на станции, пока не утрясут формальности и не подготовят ему жильё. Сможете вволю пообщаться.

Джардани наелся, уснул и отвалился, трогательно улыбаясь молочной улыбкой…

— Интересно, что ему снится? — задумчиво проговорил Талех.

— Гатраки с наггеварами, — мстительно изрекла Женька.

— Кто?

— Я говорю — надо сообщить нашему дорогому змею. Пусть асше порадуется. И обязательно Агрэготу.

— А я ведь не верил в это, — вдруг признался Талех, бережно обнимая её с сыном и прижимаясь губами к Женькиному виску. — Кир-джаммрит никогда бы не повелись на какие-то древние клятвы.

— Иезуиты вы! — фыркнула Ева.

Жизнь совершила виток по пространственному тоннелю и снова вернулась в привычную колею. Хотя временами Женя всё больше осознавала, что ничего уже не будет прежним. Однако ей не хотелось возвращаться в прошлое. Она словно перешагнула черту и взошла на новую ступень. Достижения нынешнего полностью затмевали минувшее. Евгения приняла изменившуюся себя, и мир вокруг, такими, какие они есть. И конечно простила мужа. Но она много думала, о настоящем, и будущем, в том числе. Однажды, когда они с Талехом лежали в кровати и готовились ко сну, заявила:

— А знаешь, я кое-что поняла. Вы покинули галактику Вихря не потому что боялись… Вернее, боялись, но не эрф-джаммрут, а за них. Вы опасались причинить им вред…

— Что? — Талех рассмеялся. — Спи уж, философ! Тебе опасно думать такие мысли.

— Но я же права!

— Да, мы ушли, чтобы избежать междоусобицы, — ответил командор и глухо добавил:

— Потому что в той войне никто бы не уцелел…

— Ну, да… «Мы расстаёмся, так будет лучше, вдвоём нам не выбраться из тьмы», — процитировала Евгения.

— Что?

— Ничего, просто старая песня…

— Давай спать, о-руджанн, а то сына разбудим… У нас был насыщенный день.

Вскоре они заснули, и в спальне догорел ночник. А в соседнем отсеке сладко посапывал Джанни, ещё не подозревая о том, что одним только фактом своего рождения, навсегда изменил судьбу галактики.