2010 год
Костя стоял у воды и наблюдал, как прогулочные катера рассекают серую гладь Днепра. Легкий ветер теребил его одежду и волосы. В реке отражалось небо, затянутое облаками. Справа на холме возвышалась огромная статуя Родины-Матери.
Антон уже кое-как приспособился к жизни в приемной семье, и еще полгода потерпит. А потом… Лишь бы получилось продать квартиры по-быстрому!
Осеннее утро было в самом разгаре: на циферблате часов высвечивались цифры 9:34.
Внезапный звонок Андрея немного его встревожил: голос звонившего звучал натянуто и неестественно.
– Хорошо, Крот, с учетом всех пробок на дорогах, я буду у тебя через час, – ответил Костя.
Он направился по тропинке на запад. Справа на холме располагалось здание отеля «Салют», на крыше которого раскинулся зимний сад. Слева блестели золотые купола Киево-Печерской лавры.
Его автомобиль был припаркован так, что стоял двумя передними колесами на обочине. Костя уселся за руль и дал задний ход. Машина спрыгнула с бордюра и влилась в беспорядочный поток машин.
В узком переулке на Контрактовой площади чувствовался запах наступившей осени. Ноябрьский ветер срывал со стоявших перед аркой деревьев остатки желтых листьев. Рядом суетились рабочие, загружая в длинную фуру диваны и кресла, очевидно, купленные кем-то в магазине. Такая картина предстала взору Кости, когда он подъехал к офису Андрея.
На единственном подъезде дома висела табличка с надписью «Компания «Золотое руно»». Костя поднялся на второй этаж. Перед широкой обитой дерматином дверью он остановился и нажал на кнопку звонка. Замок щелкнул, и дверь открылась, обнажая просторный офис, обставленный дорогой мебелью, обшитой желтой кожей. На полу лежал красный ковер. Висящая на стене картина с изображением какой-то битвы придавала комнате особый колорит.
За полукруглым дубовым столом сидел Андрей. Справа от него находился еще один парень в черном костюме-тройке, опрятный, но хмурый: личный охранник.
– Привет, – сухо поздоровался Андрей, махнув на желтый диван для посетителей. – Присаживайся.
– Я в машине насиделся, – сказал Костя. – Что-то случилось?
– Просто хочу, чтобы тебе было удобно. – Он потер руки и продолжил: – Ну, что ж, поговорим о наших баранах?
Костя насторожился. Уж больно недружелюбно прозвучала эта фраза.
– Давай, выкладывай, – буркнул Костя, – что там у тебя. У меня и без того куча проблем.
– Как у всех, – ответил Андрей. – Я тоже попал ногами в битум. Глеб Гайдович требует выплаты всех процентов, а бабок нет. И что прикажешь делать? Бабки-то все равно надо отдавать.
– Ну мы с тобой влезли в одно дело. Подождем немного, а там и бабки будут.
– Вроде, так оно и есть, – подтвердил Андрей. – Однако хочу заметить, что мы не оговорили форс-мажорные обстоятельства. А сейчас как раз возникла такая ситуация.
Костя присел на стул напротив и впился глазами в собеседника.
– Какой еще, к черту, форс-мажор? Какая ситуация?
На мгновение Косте показалось, что его компаньон несет какой-то бред или что-то в этом роде. Он видел каменное лицо и озабоченный вид Андрея, чувствовал его холодность. Здесь явно что-то не так, или ему показалось? Да нет, не показалось. И следующая фраза Андрея была тому подтверждением.
– Земля, на которой ведется строительство «Орлиного», оказалась проблемной, под арестом была, братуха, – произнес Андрей. – Стройка со вчерашнего дня заморожена. У застройщика крупные проблемы с СБУ. Так что квартир своих ты не увидишь в ближайшие пару лет, как минимум.
– Что? Ты что несешь? – зарычал Костя. – Это что за херня? Ведь это же ты предложил мне этот проект? Ты что, забыл?
– Я тебе хотел помочь, – закричал Андрей. – Откуда я знал, что там такая хрень! Ты вкладывал в это бабки по моей наводке, я не отрицаю, но почему ты не проверил все документы, это для меня осталось загадкой! Что тебе мешало отправить к ним юриста и как следует проверить всю разрешительную документацию? У них вообще, как оказалось, кроме личных связей в СБУ, не было никаких документов на эту землю. Благодаря этим связям они и развернули строительство. Кусок был очень лакомым. Им обещали сделать документы позже, когда с этой земли будет официально снят арест, но времена изменились, и тех эсбэушников убрали. А с новыми договориться, видать, не смогли. Так что теперь тебе придется разбираться в этом самому! Без меня!
Самые светлые мечты Кости Власова рухнули в одночасье. Его контакт с внешним миром прервался, а жизненная нить спуталась в какой-то кошмарный клубок. Спасительное здание с множеством квартир, на которое он сделал все свои ставки, рушилось прямо у него на глазах. Сначала кусками стала осыпаться штукатурка, затем строение накренилось и начало медленно рассыпаться, превращаясь в груду обломков.
– Но, Крот, – пребывая в недоумении, произнес Костя, – еще вчера ты был со мной в доле, а сегодня уже говоришь, что я должен выбираться из этого сам? Я правильно тебя понял? А как же наши договоренности?
– Договоренности были вчера, – язвительно проговорил Андрей. – А вчера уже прошло, друг мой. Теперь у нас есть только завтра, а завтра ты сам по себе, а я – сам по себе. Извини, но соглашения должны приносить выгоду, а не проигрыш. Именно для этого они и придуманы! Когда мы договаривались, предполагалось, что должны выиграть обе стороны! Но ты мыслишь и ведешь себя как неудачник, и получаешь то, что и должен получить неудачник. Ты же сам говорил, что после того, как попал на земле, начитался Кийосаки и понял, что актив – это то, что приносит проценты, а не тянет их из тебя.
Говорил же? И снова на те же грабли. Кажется, я еще не встречал таких лохов, как ты. Я уже тысячу раз пожалел, что связался с тобой!
Эти слова вмиг протрезвили Костю, сразу расставив все точки над «і». Он не успел опомниться, как его рука, сжавшись в кулак, нанесла сокрушительный удар в нос бывшему партнеру. Охранник вскочил с дивана и резко выхватил из кобуры пистолет.
– Стой, – остановил его Андрей. – Пусть уходит, не трогай его.
– Хорошо, шеф.
– Видишь, – произнес Андрей, утирая кровь, – я и в этот раз избавил тебя от неприятностей, хренов неудачник, а ты даже спасибо мне не скажешь.
Постояв какое-то время неподвижно, Костя направился к двери и, выйдя, хлопнул ею так, что содрогнулись стены.
На лестнице еще какое-то время раздавались его зловещие проклятия.
Хотя и говорят, что молния не бьет в одно и то же место дважды, однако, когда Костя приехал домой, его ожидал новый сюрприз.
В комнате валялись раскрытые чемоданы, а Катя, в пальто, шныряла по квартире. Она окинула Костю испепеляющим взглядом и, лопаясь от злости, нервно фыркнула:
– Я ухожу от тебя.
Губы Кости задергались. По причине сильнейшего расстройства, которое он испытывал, у него не было ни малейшего желания соблюдать вежливость и он предпочел напрячь свои голосовые связки и выплеснуть наружу все, что накипело на душе.
– Ты куда собралась? Совсем крыша поехала?
– Когда я решила жить с тобой, я ожидала, что мои мечты о счастливой жизни станут реальностью, но вместо этого я постоянно испытываю чувство одиночества. Мои родители, мой брат и его жена – все они убеждали меня в том, что ты неудачник. И вот наконец-то я поверила в это. Наконец-то я получила подтверждение их словам. Ты действительно болван. Бездарный, глупый, никчемный и самонадеянный болван!
– Заткнись! – в отчаянии застонал Костя. – А то я…
– А то что? Ударишь меня, как ты ударил Андрея? Если ты способен бить друзей, значит, ты и со мной можешь поступить подобным образом.
– Катя, успокойся, – прошептал Костя.
– Ты забрал мою молодость и испортил мне жизнь! – гневно кричала она. – Вот что я получила за то, что связалась с тобой!
Костя нервно вскочил с кресла, но действия Кати заставили его снова сесть и прикрыть лицо руками. В этот момент, одно за другим, в него полетела целая куча ножниц, пилочек для ногтей, пудреница и коробочка от маникюрного набора.
Никогда прежде ему не приходилось видеть Катю в таком неистовстве. У нее таки точно поехала крыша.
В середине нарастающего акта безумной истерики, после бесцельных и отчаянных оскорблений, Костя попытался удержать за рукав пальто кричащую на всю квартиру Катю. Так продолжалось пару минут. Косте казалось, что он должен успокоить ее, хотя беспочвенные оскорбления ввергали его в состояние бешенства. Он героически стерпел удары по лицу, во время которых сотрясалась его голова.
– Я не хочу видеть тебя! – прорычала Катя с таким видом, словно желала ему смерти.
У Кости почти закончилось терпение.
– Отпусти меня! – воскликнула Катя. – Твое мрачное лицо раздражает меня!
– Катя, ты должна успокоиться и выслушать меня.
– Мне незачем слушать тебя! Я больше не хочу тебя видеть!
Ей удалось-таки вырваться из ослабевшей руки Кости. Она продолжила шарить вокруг в поисках своих вещей. Наконец ей попалась баночка с солью для ванн, и она изо всех сил запустила ее в Костю. Та стремительно пролетела мимо его головы и, врезавшись в дверь, разлетелась на тысячи мелких камушков.
– Не смей прикасаться ко мне, ты, ничтожество!
Она схватила швабру и собиралась ударить ею Костю, но он опередил ее, схватив за руку и резко дернув по направлению к полу. Катя с грохотом свалилась на ковер, но тут же вскочила на ноги и попыталась расцарапать ему лицо.
– Ты – беспринципная тварь! Ты мне сделал больно! – ее взгляд пылал яростью.
Костя схватил ее за талию, приподнял в воздух и снова повалил на пол, а затем сел сверху, прижав ногами ее руки к полу.
– Знаешь, дорогая, тебе все-таки придется послушать меня, иначе ты пролежишь в таком положении до утра.
– Ты мне руки сломаешь! У меня будут синяки! – она отвернулась. – Отпусти меня, ты, скотина. Ненавижу, ненавижу тебя!
Она попыталась сбросить его, но не получилось, и она снова отвернулась.
– Что, черт побери, происходит? – выпалил Костя. – Я привез тебя сюда не для того, чтобы выслушивать истерики, а для того, чтобы строить наше будущее. Мы жили так, как мы жили, и все шло относительно гладко. Может, потрудишься объяснить, что произошло, и почему ты решила вдруг резко покинуть этот дом?
Катя неистово старалась высвободить руки.
– Катя, я предлагаю тебе забыть все неурядицы, помириться и начать все сначала, будто ничего не было.
– Нет! Ты применил ко мне силу, ты избил своего друга и влез в долги с этими квартирами! Я все знаю! Я не доверяю тебе. Ты никогда не будешь счастлив. Ты неудачник и неудачной будет вся твоя жизнь. А я не хочу быть частью твоих неудач. Я свободная женщина и хочу уйти. Отпусти меня, или я заявлю на тебя в милицию. У меня все руки в синяках.
Неожиданно она высвободила руки и столкнула с себя Костю. Наверно, он ослабил хватку. Катя разрыдалась и прикрыла лицо руками.
Зазвонил мобильный телефон. Она еще раз всхлипнула и, сглотнув слюну, попыталась ответить на звонок.
– Здравствуйте, – раздался в трубке низкий голос. – Такси вызывали? Я приехал.
– Да, не могли бы вы за дополнительную плату подняться в квартиру и помочь мне спустить чемоданы? – сквозь слезы спросила Катя.
– Конечно, – ответили на том конце, – какая квартира?
– Т ридцать семь.
– Я скоро буду.
Связь прервалась.
Когда вежливый таксист в темно-синей форме с огромным значком «ТАКСИ УДАЧА» помогал Кате спуститься с чемоданами вниз, Костя безмолвно сидел в своем кресле, тупо уставившись в пространство.
Но на этом подлые шутки коварной судьбы не закончились. Если говорить точнее, то на этот раз она уложила Костю Власова на наковальню и наотмашь молотила по нему своим молотом, решив показать все свои мрачные стороны.
Спустя час Костя подъехал к офису продаж комплекса «Орлиный», но все двери были опечатаны. Андрей на звонки упорно не отвечал, хотя Костя звонил ему до самой ночи с целью узнать больше о том, что случилось с застройщиком.
Ехать к Андрею не хотелось, но желание разобраться в ситуации заставило Костю быть у его дома ранним утром.
Зрелище, свидетелем которого он стал, наполнило его душу чувством клокочущей ярости.
Около 8:45 из подъезда Андрея вышли двое. Костя вгляделся и похолодел. По ступенькам спускался Андрей, держа за руку Катю. Он шепнул ей что-то на ухо, и Катя рассмеялась. Наверно, удачно пошутил.
Стараясь не терять рассудка, Костя сжал руками руль до боли в мышцах.
Воркующие голубки уселись в «БМВ». Они выглядели счастливыми. А Костя пожалел, что не имел при себе автомата Калашникова.
Мотор взревел, и они укатили.
Словно мумия, Костя сидел еще какое-то время неподвижно. Состояние было непередаваемым. Оказавшись в сложнейшей жизненной ситуации, всеми покинутый, с кредитами на сумму в полмиллиона долларов, да еще и ежедневно капающими процентами, он не мог избавиться от мысли, что ему не хочется жить.