В течении нескольких месяцев в городе действовал серийный убийца, от рук которого погибло несколько человек. Полицейские сбились с ног разыскивая «Зверя». Так они его называли за ту изощренную жестокость с которой он убивал своих жертв.

Но несколько дней назад удача улыбнулась сыщикам. Во время расследования последнего преступления на орудии убийства был обнаружен отпечаток пальца ранее судимого некоего Липатова. Сыщики шли по следам преступника и установили, что он проживал на одной заброшенной даче за городом. Группа задержания выехала по данному адресу, но они опоздали… На даче был обнаружен труп подозреваемого с признаками, указывающими на самоубийство.

Следователь Сейтимбетов приехал в дачный поселок через полчаса после того, как оперативно-следственная группа начала свою работу. Проходя через дом в комнату, где был обнаружен труп, он обратил внимание на то, что дом имел неуютный, нежилой и довольно мрачный вид. Вся обстановка говорила о том, что дом был давно заброшен.

В комнате, где находился труп работала эксперт-криминалист Маша Рахманова, ну и как всегда, вокруг нее крутился лейтенант Гордеев.

Обстановка в комнате была очень скудной: старый диван, такой же стол и пара рассохшихся стульев.

Липатов лежал на диване, его левая рука свисала вниз, касаясь пола. Сразу бросилось в глаза, что в области локтевых сгибов обеих рук располагались глубокие резанные раны. Диван был пропитан кровью. На левой руке потеки крови от раны шли только вниз и на полу образовалась большая лужа крови, которая уже подсохла.

Маша, которая осматривала труп, подошла к Сейтимбетову. Тот вопросительно посмотрел на нее.

— Смерть наступила около пяти часов назад, — сказала она следователю. — Причина смерти — большая кровопотеря от ран на обоих руках. Повреждения были нанесены канцелярским ножом. Отпечатки пальцев на ноже — только погибшего. На правой руке покойного порезы настолько глубокие, что повреждены не только кровеносные сосуды, но и один из крупных нервов.

— Рядом с диваном была также найдена предсмертная записка, — вклинился в разговор лейтенант Гордеев и протянул майору тетрадный лист.

Записка, написанная неряшливым почерком, содержала следующее послание:

«Не могу больше так жить. Каждую ночь ко мне приходят убитые мною жертвы. Я чувствую, что схожу с ума. Никто, кроме меня самого, не может остановить Зверя, живущего во мне. Все… Я уничтожу его…»

— Что скажешь, Маша? — следователь вопросительно посмотрел на эксперта.

— Я сравнила почерк с другими образцами, которые здесь удалось обнаружить, — ответила Маша. — Нет никакого сомнения, что записка написана Липатовым собственноручно.

— Раньше надо было этого зверя душить, — проворчал Гордеев. — Как только он проявил себя в зародыше. Сколько невинных жертв тогда осталось бы жить.

— Не все так просто, Сережа, — вздохнул Сейтимбетов. — Кто-то хочет нас убедить в том, что это самоубийство. Зачем? Чтобы скрыть убийство Липатова или, что еще хуже, убедить нас в том, что «Зверя» больше нет?

— Почему вы так решили, шеф? — Гордеев с удивлением посмотрел на своего начальника.

— Убийца Липатова допустил одну оплошность, которая разрушает всю версию о самоубийстве. Придется начать его поиски, — сказал майор. — Ну что же, примемся за работу, лейтенант.

Почему следователь Сейтимбетов сделал заключение о том, что здесь произошло убийство?