© Рустам Атаханов, 2016

© Дарья Грачева, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-0713-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

 

Глава 1

Незадолго до. Верхний мир.

Пророчество, оставленное мне оракулом Цитадели, сбылось. Сон, терзавший меня последний месяц, покинул мир грез и обрел свои реальные формы, пугая жуткой картиной происходящего. Я стоял молча, возвышаясь над курганом из мертвых тел, изуродованных глубокими ранами. В воздухе еще витала смерть, пропитывая ядом уныния мою душу. Лицо и руки были испачканы в густой массе – это была взвесь крови, грязи и раздробленных костей, которые ощущались даже во рту. Обратного пути уже не было, оставалось только смириться и принять все как есть. Я собрал останки своих друзей для совершения обряда очищения, хотя в нашем мире слова «дружба» и «друг» потеряли свой старый смысл. Мы были лишь союзники, объединенные под одним флагом. Фанатики, ищущие упоение в смерти врага.

Раскаты грома, прервав тишину, ознаменовали начало ливня. Силы природы, словно почувствовав мою тоску, решили вместо меня оплакать погибших, отдавая последнюю дань уважения погибшим воинам. Посмотрев на серое небо, я тяжело вздохнул. Холодные капли, упав на лицо, начали ручейками смывать кровавую маску. Если поднять голову и смотреть долго вверх, наступает момент, когда ты начинаешь видеть капли в полете, и эта картина великолепна. Все превращается в мистерию, которая завораживает тебя мириадами брызг.

Тяжело шагая по грязи, я осматривал поле сражения, пытаясь понять, что же тут произошло. Этот аванпост был укреплен как никогда. Здесь служила элита Армии Света, прошедшая не первый век сражений. Однако все воины были мертвы, а их тела разорваны неизвестным мне заклинанием. Я четко видел сектор действия магии, он представлял собой выжженный треугольник земли, в вершине которого находился противник. Скорее всего, он применил древний артефакт одной из стихий. Мощным прыжком я достиг места заклинания и осмотрел его, опустившись на колено. Земля под магом была сожжена и окровавлена – это была его кровь. Мы изучали, еще в академии, что часть темных артефактов способна причинить вред владельцу в момент использования. Взяв в руки горстку землю с кровью, я прочел заклинание временного отступа. Предметы недолго, но сохраняют в себе частички информации из прошлого, особенно органика.

Цепочка событий начала выстраиваться мгновенно. Маг произносит заклинание, активизируя артефакт. Искрящиеся потоки древней энергии наполняют его тело. Он уже парит над землей. Его руки вытянулись метра на два вперед, как податливая резина. Он разводит их и делает резкий хлопок по направлению нашего укрепления. Теперь я понял, почему был образован треугольник. Волна темной энергии, вырвавшись из тела мага, с ревом рванула вперед, разрывая пространство своей мощью. Дозорный заметил вспышку. Как и полагалось в таких ситуациях, он активировал защитную магию четырех стихий и бросился наперерез идущей волне. Одним прыжком преодолев оборонительный ров, дозорный создал дополнительный щит поглощения, но все было напрасно. Ударная сила артефакта была настолько огромна, что тело с легкостью разорвало пополам. Я даже услышал хруст грудной клетки. Мгновение и бездыханная плоть, рухнув на землю, оросила ее багровыми потоками крови.

Смотреть дальше уже не было смысла. Резко прервав заклинание, я опустился на землю. В груди жутко болело. Отхаркнув кровь, я попытался встать.

– Нужно возвращаться в Цитадель, обряд придется завершить позже, иначе это меня добьет, – прохрипел я, используя остатки энергии в сердечной чакре.

Открыв портал взмахом руки, я фактически ввалился в него, покидая выжженную землю.

Наши дни. Нижний мир.

Андрей сидел в кресле и пристально смотрел на телефон, словно на живое существо, которое должно было вот-вот с ним заговорить. Но кусок пластмассы молчал, безжалостно убивая последнюю надежду на чудо. Нервы были на пределе, больше всего в своей жизни Андрей не любил две вещи: ждать и догонять.

– Хватит, – мрачно сказал он, встав с кресла.

Пройдясь по комнате, он взял сигарету и закурил, но, закашлявшись, тут же затушил ее. После вчерашней бурной вечеринки, сигарета вызывала только рвотный рефлекс и усугубила головную боль. Круг занятий катастрофически сузился, и ему ничего не оставалось, как взять пульт, и начать листать каналы на телевизоре.

– Все как всегда мрачно, – вздохнув, сказал Андрей, мелькая новостными программами. – Катастрофы, кризис в экономике, война, когда это уже закончится?

Неожиданно в стекло ударил снежок и послышался звонкий детский смех. Соседские мальчишки, высыпав на улицу, дружною гурьбой бегали во дворе, радуясь долгожданному снегу. Шторы в комнате были открыты, и сквозь тюль было видно, как за окном начался снегопад. Неспешное падение снежных хлопьев увлекло Андрея, и он подошел к окну. Холод стекла приятно обжег кожу лба, даря недолгое облегчение от головной боли. Постепенно теплое дыхание сделало свое дело, образовав пелену испарений. Закрыв глаза, Андрей мысленно представил ее, нежно обняв теплом своих фантазий.

В тишине квартиры раздался телефонный звонок. Взяв быстро трубку, он услышал родной и такой близкий голос.

– Приходи. Я жду! – сказала девушка из мира грез и исчезла за звуками из коротких гудков.

Эти слова, словно падение в бездну, вытолкнули в кровь мощную порцию адреналина, заставив зрачки заблестеть. В висках пульсировало. Он чувствовал, как сильно стучит его сердце, каждым своим ударом разрывая сознание от любви. Схватив куртку, Андрей выскочил в подъезд и, пропуская по несколько ступенек, побежал вниз. На одном из пролетов он подвернул ногу, но, схватившись за перила, удержался от падения. Выругавшись про себя, Андрей выбежал из подъезда и глубоко вздохнул, словно вырвавшись из водного плена. Холод зимы ударил в лицо, немного приведя его в чувство.

– Шапку забыл, – с досадой сказал Андрей и посмотрел на свое окно. – Не замерзну, да и в прихожей нет зеркала.

Подняв воротник, Андрей вышел со двора и, весело шагая по свежему снегу, направился к той единственной. Людские суеверия – сильная вещь, они даже страшнее простуды, которую можно было заработать в такой мороз. Подойдя к ее подъезду, он неожиданно для себя почувствовал страх, леденящий страх, который сковывал тело. Невидимая стена на уровне инстинктов подсказывала ему уйти, но палец нажал на звонок, запустив механизм под названием судьба.

Дверь, сухо щелкнув, открылась, впуская Андрея туда, где точка невозврата уже была пройдена. Влюбленные молча смотрели друг на друга, пытаясь уловить невидимые флюиды, исходящие из их сердец. Не сказав ни слова, они прошли на кухню.

– Аня, дашь воды? Не могу, в горле все пересохло, – сказал Андрей, не отводя взгляда от девушки.

– Сушняк, Ромео?

– Нет! – хотя в голове прокрутился вчерашний вечер с друзьями и утро, когда жутко болела голова.

Налив воды, Аня подошла вплотную и протянула стакан. Осушив его одним залпом, Андрей перехватил Анину руку и поцеловал.

– Как насчет ужина, Ромео? – спросила она.

– Не откажусь, – с легкостью согласился Андрей, снимая куртку.

Через несколько минут на столе появились приборы и нехитрые закуски. Все это время, пока Аня хлопотала на кухне, Андрей смотрел на нее, как завороженный. Было ощущение, что она вышла из его фантазий и, приняв материальный облик, сейчас была рядом с ним.

– Хочешь вина? – неуверенно спросил Андрей, доставая бутылку красного напитка.

– Почему бы и нет, – ответила Аня, хитро улыбнувшись.

Фужеры звонко ударились друг о друга, ознаменовав начало приятного вечера. Вино внесло оживление в разговор, разбавив его смехом. Они дружно вспоминали прошлое: студенчество и их последний Новый Год на пятом курсе. Что ни говори, но это была золотая пора, которая не тускнеет даже спустя время.

– Все, хватит, а то уже живот болит! – едва не задыхаясь от смеха, сказала Аня, вставая из-за стола. – Надо убрать посуду.

Андрей решил помочь ей, но, оказавшись рядом, они слились в долгом поцелуе. Взяв его за руку, Аня прошла в зал и села на край дивана. Опустившись перед ней на колени, он обнял ее, и именно в этот момент в его голове что-то щелкнуло, и всплыла идиотская картинка из рекламы с бегущими сперматозоидами в резиновом тоннеле. Вот она, сила рекламы. Двадцать пятый кадр или что-то иное заставило вспомнить о безопасности.

– Извини, я совсем забыл об одной вещи, я минут на десять, – озадаченно произнес Андрей, прокручивая в голове, где поблизости есть аптека.

– Ты куда? – с искренним удивлением спросила Аня, обиженно нахмурив брови.

Но Андрей уже стоял на пороге, захлопывая дверь за собой. Выбежав из подъезда, он прокатился по замерзшей луже, как в детстве. Еще учась в начальных классах, выйдя из дома и идя в школу, он не мог пропустить ни одной лужи, чтобы не разбить лед, вот такая невинная шалость. Добежав до конца двора и повернув налево, он выскочил на проспект. На противоположной стороне мерцал красный крест. Не задумываясь Андрей рванул через дорогу, как на свет маяка.

Неожиданная резкая боль заставила вскрикнуть. Неудачно наступив на вывихнутую ногу, Андрей поскользнулся. Тело взмыло вверх и, пробыв недолго в свободном падении, резко ухнуло об лед. Удар получился сильный, Андрей не успел сгруппироваться и достать руки из карманов. Потирая затылок, он слегка приподнялся, опершись на одну руку. В глазах еще было темно от удара и единственное, что он услышал в тот момент, был визг тормозов. Резкий удар и нестерпимая боль.

Кости грудной клетки хрустнули, словно тот лед из детства, проткнув легкие острыми сколами. Андрея отнесло метров на семь, он хотел закричать, но уже не мог, гортань и трахею быстро наполнила теплая жидкость. Из разбитой головы хлынула кровь, моментально окрасив снег в багровый цвет. Он смотрел на серое небо, глазами, полными слез, и тихо умирал. В голове пронеслась мысль: «В одном из журналов я прочитал, что человек во время смерти испытывает удовольствие. Я испытал лишь боль, хотя, возможно, там писали про естественную смерть. Банально, из-за каких-то презервативов, а, может, любви?»

Тишина, слившись с вечным покоем, обронила последнюю слезу, которая через мгновение превратилась в льдинку. Он покидал этот мир.

 

Глава 2

Верхний мир. Храм Весовщика.

Боль прошла, уступив место облегчению. Однако я недоумевал, где нахожусь. Холода не ощущалось, значит, я был в больнице, или, скорее всего, на том свете. Пережить удар такой силы было невозможно. Открыв глаза, я глубоко вдохнул, словно в первый раз, с жадностью хватая воздух. Первое, что бросалось в глаза, это была огромная надпись: «Семь в одном», высеченная на белоснежной плите мрамора. Включив чувство ориентации, я определил, что нахожусь в горизонтальном положении, лежа на полу. Поднявшись, я огляделся по сторонам. Ничего странного вокруг не было, обычная пустая комната, выкрашенная в белый цвет. Пожав плечами, я еще раз посмотрел на надпись на потолке.

– Times New Roman, – задумчиво произнес я, махнув рукой, точнее тем, что она сейчас из себя представляла.

Взглянув на себя, я обомлел. Тело хоть и сохранило анатомию человека, но изнутри было заполнено некоей субстанцией, которая светилась и переливалась всеми цветами радуги, выстраивая причудливые узоры. Мое одиночество было недолгим. Неожиданно впереди открылся проход, и навстречу вышел пожилой, но довольно крепкий мужчина, одетый в тунику. Старик дружелюбно махнул мне рукой, давая понять, что мне нужно идти за ним. Я хотел окрикнуть его, но поняв, что это лишнее, молча вышел из комнаты и оказался в стеклянном коридоре, ведущем к огромной башне.

– Похоже, я точно не в больнице.

Осмотревшись по сторонам, я увидел, что таких труб, идущих к центру, были тысячи, а возможно, и десятки тысяч. Они простирались во всех направлениях, насколько хватало взгляда. В соседних коридорах виднелись такие же мерцающие тела, только все мы отличались цветом и ростом. Последние сомнения по поводу места моего нахождения отпали сами собой. Без вариантов, это было чистилище.

– Представлял все по-другому. Хотя нет, я вообще это не представлял.

После этих слов я помахал рукой одному из соседей, на что фигура сделала агрессивный рывок в мою сторону, но, ударившись о стекло, упала на пол. Встречающий из соседнего коридора сделал резкий жест в воздухе и что-то произнес, заставив тело моментально сжаться в шар. Ничего подобного я раньше не видел, и это вызвало у меня неподдельный восторг.

– Не бойся! Идем дальше, тебе нужно спешить, – спокойно сказал старец, увлекая меня за собой.

Дойдя до конца стеклянного коридора, мы попали в огромный зал. Проводник оставил меня и с учтивым поклоном исчез за телами вновь прибывающих духов. Процессия длилась недолго, и вскоре все входы закрылись массивными каменными плитами. В центре зала начала подниматься трибуна, на которой стоял седоволосый старик, одетый в черную рясу с капюшоном. Над ним появился огромный экран, показывающий его изображение.

– Приветствую Вас, завершившие седьмую ступень! – это прозвучало так, как будто мы были на арене в Риме, а император приветствовал гладиаторов.

Не хватало лишь фразы «Идущие на смерть приветствуют тебя».

– Вы все в замешательстве. У вас много вопросов, но нет ответов. Хотя главное, что вас должно сейчас волновать, это процедура взвешивания. Я хранитель храма «Весов Бытия» и верховный Весовщик, – громко сказал старик, широко раскинув руки.

Его слова не внесли должной ясности в происходящее, но одно я уже понимал: мы все мертвы и сейчас проходим ни что иное, как процедуру перед отправкой в ад или рай.

Пока я нервно размышлял, что же будет дальше, хранитель исчез, и толпа начала медленно двигаться к центру, а там просто таять. Подойдя ближе, я увидел, что в центре храма есть еще одна комната, куда и стекались все тела. Присоединившись к одному из живых потоков, я продолжил свое молчаливое шествие, пока не оказался в центральной комнате. Стены помещения были изрезаны письменами и фигурками воинов, светившихся в полумраке. Во внутреннем храме было семь постаментов, на которые вставали духи, продевая руки в колбы по краям. Резкая вспышка сверху, и из рук начинал сыпаться песок, справа – белый, слева – черный. При этом оболочка тела начинала видоизменяться. Шел процесс образования скелета, органов и кожного покрова.

Увиденное зрелище потрясло меня. Еще час назад я не мог и представить себе, что окажусь здесь и увижу нечто невообразимое. Происходящие события никак не хотели укладываться в моем прежнем понимании бытия. Было смутное ощущение, что я смотрю ролик к новому блокбастеру с огромным бюджетом и кучей дорогих спецэффектов.

– Стоп! Это сон, еще минута, и я проснусь!

Минуты шли, а сновидение превращалось в неизбежную реальность. Резкий толчок в спину привел меня в чувства.

– Не стой! Иди, прими свою суть, – хриплым голосом сказал один из хранителей храма, снова подтолкнув меня к постаментам.

Медлить я не стал и пошел дальше. Передо мной шла трансформация очередного тела. Уже окончательно ничего не понимая и находясь в замешательстве, я молча смотрел на процесс образования тканей. После перерождения очередного тела я понял название храма. После следовала обычная процедура взвешивания песка, и по итогам тело обретало символ. Татуировка проступала на руке, и в ту же секунду тело исчезало, исказив за собой пространство.

Очередное превращение закончилось, и подошла моя очередь. Я уже был готов шагнуть в неизвестность, но меня отдернул служитель храма.

– Постой, тебе рано! Твоя расцветка говорит, что ты – Избранный.

– Избранный? – неуверенно спросил я.

– Да! Пройди к ним, – ответил хранитель, указал рукой на группу, стоявшую особняком за постаментами.

Подойдя к группе, я молча встал рядом с ними. Ждать пришлось недолго, череда превращений мелькала в глазах с бешеной скоростью, удивляя разнообразием форм.

Мне, как мужчине, было определенно интересно наблюдать за формированием женских тел. В итоге получались великолепные формы: округлая грудь, подтянутый животик и восхитительные ноги, о которых могла мечтать любая топ-модель. При этом девушки инстинктивно прикрывали свои открывшиеся прелести.

– Я могу вечно смотреть на это! – усмехнулся сосед при виде очередного женского тела.

В ряду кто-то неодобрительно фыркнул на фразу, что дало понять, среди избранных есть не только мужчины. Поразило еще одно обстоятельство, что часть тел, особенно несуразных и мерзких на внешний вид, после трансформации награждались символом на лбу в виде перевернутого треугольника и круга снизу. Я услышал, что их называли падшие Тессилы. Они не исчезали как все, а проваливались вниз. «Куда же их, если не в ад и не в рай, разве дано быть третьему?» – размышлял я.

В зале остались только семь душ и служащие храма. Верховный Весовщик, подойдя к нам, снял капюшон, показав лицо. На вид ему было не больше шестидесяти лет, но невероятно усталые глаза говорили о том, что это тело прожило не одну жизнь.

– Вот и замкнулся круг! Семь избранных вновь пришли в наш мир решить исход сражения. Ваша сила – Свет, либо Тьма. Но не все черное – зло, и не все белое – добро, – невозмутимо произнес Весовщик, окинув всех нас взглядом.

Речь Весовщика прозвучала наигранно и явно говорилась уже не в первый раз. После его недолгого монолога наступила тишина, такая тишина, которая холодит душу, вызывает приступы одиночества и грусти. Старик явно нервничал, и чтобы хоть как-то отвлечь себя, начал хаотично ходить по залу, шурша своим нарядом.

Не знаю, как долго мы ждали, но в какой-то миг, центральная дверь громко открылась, и в зал зашли два воина, облаченных в доспехи. Каждый их шаг разрывал пространство, оставляя потоки искрящейся энергии. Весовщик оживился и вытянулся почти по стойке смирно.

– Приветствую вас, Азраил и Изид! Замкнулся очередной круг. Творец снова дает нам испытание…

– Да, да. И так далее, – неожиданно прервал его один, из вновь прибывших. – Давайте оставим всю эту болтовню и регалии. Мы же одна семья, давайте обнимемся, прочтем рождественскую молитву, внизу вон уже все готовятся к праздникам! Я написал письмо Санте и жду от него подарков.

– Изид, ты в своем репертуаре. Ты можешь хоть в храме быть благоразумней? Или иди развлекай своих прихвостней, – со злостью сказал хранитель, недовольно отреагировав на издевки последнего.

– Не стоит оскорблять моих подданных! Ты занимайся и следи за тем, что тебе дано свыше. Взвешивай песок судьбы, а не учи меня манерам, старик.

– Хватит! – громко сказал другой воин, при этом расправив крылья, которые накрыли тенью зал, хотя еще секунду назад их не было вовсе.

– Я смотрю, ты ухаживаешь за своим оперением, какой шампунь? – усмехнулся Изид и в ту же секунду осекся, уловив взгляд Азраила.

– Все, понял, шутка была не к месту.

– Продолжим, раз все выговорились. Как предсказывали наши оракулы, грядет пришествие семи великих воинов, и только один соединит троны и закончит великую войну. Надеюсь, они не ошиблись, – закончил старик, тяжело вздохнув.

– Или придет хаос и тьма! Если ты внимательно читал их доклад, – мрачно добавил Изид, демонстративно сжав кулаки.

Хранитель не отреагировал на эту реплику и продолжил церемонию.

– Избранные, займите места на весах. Приступим к таинству!

Вот он, момент истины, а в голове совсем другие мысли, точнее, их полное отсутствие. По-хорошему надо вспоминать все добрые поступки, которое я сделал людям, но вот так вот сразу и не вспомнишь. Хотя я всегда считал себя положительным персонажем в жизни и никак иначе. Люди верят в идею вселенского добра, но смыл ее и реализацию видят лишь в личном счастье. Свет, как и добро, давно потерялся в лабиринтах серых будней.

– Жил как жил, сейчас уже не изменить. Будь что будет.

Встав на постамент, я расположил руки над колбами. Волнение легкими вибрациями ощущалось во всем моем призрачном теле. От страха сжалось даже несуществующее сердце. Семь душ стояло перед неизвестностью перерождения.

Яркая вспышка. Пространство сжалось, став точкой внутри меня. Первая песчинка сорвалась с руки и с гулким эхом ударилась о дно, положив начало перерождения. Резкая боль сковала все тело, я захотел закричать, но звук повис, став лишь немым стоном. Искра, попавшая в тело, начала затвердевать, строя тазовую кость. Как трехмерный принтер, лучи начали нарезать мою физиологию, создавая клетки нового организма. Я уже мог видеть свой позвоночник, который начал обвиваться тысячами капилляров. Грудную клетку заполнили легкие и сердце, которое, как спрут, пустило миллионы артериальных щупалец во все направления. Тело начало обретать краски, изменяясь с каждой секундой. На кости нарастали сухожилия и мышцы, обволакивая их своей густой массой. Душа исчезала за живой плотью, как подарок под оберткой, в умелых руках оформителя. Я закрыл глаза и открыл их, видя уже по-новому. Процесс закончился.

Руки выскочили из колб, и я рухнул на колени, еще не успев прийти в себя. В груди не хватало воздуха, я пытался вдохнуть – и снова крик. Как же было больно вздохнуть первый раз. Мои легкие раздулись, как меха, давая первый глоток организму. Сердце живо обогатило кровь кислородом, и толкнуло в артерию, снимая приступ удушья. Как странно, мы уходим из мира с болью и приходим в него с ней.

Глаза слезились, а в ногах чувствовалась слабость. Я еще не мог привыкнуть к новому телу и его габаритам. Проморгавшись, я все-таки нашел фокус, болезненно прорезая первые образы на новой сетчатке. При этом я ощутил, как кардинально изменилось зрение, оно стало намного лучше. Способность фокусироваться, приближать и удалять объекты поразила меня. Но, видимо из-за своей неопытности, я постоянно терял контроль над новыми навыками. Наконец, мутные фигуры обрели резкость, и я смог увидеть происходящее.

Все стояли молча и смотрели мне за спину. Не поднимаясь, я обернулся назад и испытал шок. Мои колбы с песком были одинаково заполнены как белым, так и черным песком. Выглядело так, словно все было выверено до единой песчинки, но как такое может быть?!

На подсознательном уровне я уже понимал, что в этом нет ничего хорошего, и в отчаянии занес руки над собой, ударив об пол. Удар получился такой мощности, что монолитная плита, просев вниз, взорвалась крупными прожилками трещин. В воздухе, исказив пространство, образовалась сфера вакуума, которая, сжавшись под руками, ударила волной вокруг меня. Тела присутствующих разлетелись в стороны, как кегли при удачном попадании шара. Лишь древние, вытянув руку вперед и, создав невидимые щиты, спокойно устояли на месте. Перерожденные с досадой потирали ушибленные места, недовольно смотря на меня. Каким-то образо, я улавливал их мысли и чувства. Боль и страх, перемешавшись в их душах, создали жгучий эликсир ужаса.

– О да, а малыш силен! – радостно засмеялся Изид и пошел на встречу ко мне, но резкий захват Азраила отдернул его назад.

– Не касайся его. Обряд еще не закончен.

Доля секунды понадобилась Изиду, чтобы перехватить руку противника и с разворота нанести жестокий удар локтем в кадык, вогнав его при этом почти до позвоночника. Хрипя и харкая, Азраил упал на пол, заливая его кровью. В руке Изида сверкнул клинок, который он тут же вогнал, по самую рукоять, в голову светлого, пробивая лобную кость. Азраил дернулся в конвульсии и затих. Багровое пятно крови под телом, наполняясь из раны, начало заливать пол. Убийство потрясло всех, но только не хранителя храма.

– Спящие! – закричал Весовщик голосом, который, словно живая материя, содрогнул воздух.

Все выходы из зала моментально закрылись, а из стен, где раньше были символы воинов, шагнуло три монаха. Не дожидаясь команды, они кинулись в бой, однако застать Изида врасплох не получилось, он был готов. Сформировав заклинания, маг направил его в ближайшего воина, мгновенно останавливая его. Невидимая масса, в несколько тон, обрушилась на монаха, ломая тело пополам. Имея теперь несколько секунд преимущества, оставшиеся два монаха сверкнули пиками копей, которых еще мгновение назад не было. Сделав резкий выпад, они со всего маха вогнали в грудь темного копья, которые проткнули его насквозь. Испытывая жуткую боль, Изид еще находился в сознании, и нанес удар сверху, ломая с треском древки.

Упав на колени, он попытался выдернуть обломки, но уже было поздно. Один из стражей использовал заклинание холода, направив его в грудь Изида. Стихия льда, вырвавшись из рук монаха, голубым потоком устремилась в сторону темного, издавая при этом характерный скрежет. От удара магии тело отбросило назад и впечатало в стену, кристаллизуя при этом плоть. Кровь, текшая ручьями из груди, превратилась в алые сосульки. Темный взвыл от боли, теряя рассудок.

– Поднять его! – в гневе закричал Весовщик. – Ты совсем обезумел, Изид, раз решился на такое в моем храме. Тьма поглотила остатки разума.

Изид, дергаясь на руках монахов, начал что-то шептать.

– Ты молишься, темный? Вот только кому? – спросил Весовщик, пережимая горло Изида рукой.

Из-за тяжести льда нижняя часть тела хрустнула и упала вниз, разлетевшись кровавыми осколками по залу. Вконец изуродованное тело, точнее его кусок с частью позвоночника, так и остался висеть в руках монахов.

– Отправляйся к Творцу, ТЕМНЫЙ! – крикнул хранитель во все горло.

Отделив из своего тела каким-то чудом посох, старик со всего размаха вогнал его в нижнюю часть головы, пробив с треском макушку, но вопреки всем законам физиологии Изид продолжал шептать.

– Все там будем, рано или поздно, – улыбнувшись, сказал Изид.

В руке темного что-то сверкнуло, и по направлению ко мне полетела темная сфера.

– Беги! – крикнул он, бросившись ко мне, но я, словно истукан, замер на месте, смотря на летящий шар.

Только благодаря невероятной скорости, хранитель успел оттолкнуть меня и принять удар на себя. Стекло звонко разлетелось о его грудь, выпуская черную массу, которая тут же растворилась в теле старика. Реакция не заставила себя ждать, капилляры разбухли и начали прорисовываться черными прожилками на лице. Старик упал на пол, отхаркнув кровью.

– Очищение! Очищение! – прохрипел Весовщик, мучаясь от боли.

Тело взмыло вверх и замерло в центре зала, один из монахов подошел к хранителю и проник в него руками. Крик старика не прекращался до тех пор, пока монах что-то извлекал из него. Наконец, помощник Весовщика вынул черную сферу из груди моего спасителя и отошел в сторону.

– Обряд закончен, – спокойно сказал монах.

Хранитель перевернулся в воздухе и встал на ноги. Забрав сферу у помощника, старик направился ко мне. Уже не зная, чего ждать, я начал пятиться назад.

– Успокойся, все закончено. Тебе больше ничего не угрожает, – сказав это, старик что-то произнес и дотронулся рукой до моей головы.

В ту же секунду я почувствовал расслабление, которое теплом растеклось по всему телу, растворяя остатки страха.

– Интересная магия, – захмелевшим голосом сказал я.

– Магия медицины, что-то вроде успокоительного, – ответил Весовщик, протягивая мне руку.

– А что с Азраилом, он умер? – с тревогой спросил я, смотря на труп.

– Нет, в моем храме нельзя убить без моего разрешения, это нейтральная территория, – важно ответил старик и, подойдя к телу Азраила, вытащил клинок из его головы.

Стряхнув кровь с лезвия. Весовщик покрутил в руках клинок, явно оценивая мастерство его изготовления.

– Ручная работа. Веков десять этим клинком светлых отправляли к Творцу. Эх, не перевелись еще мастера у темных, возьму для коллекции, – сказал старик и, приложив клинок к телу, растворил его в себе. – Пора убраться.

Весовщик встал в центр зала и расставил широко руки.

– Призываю силу Алтаря!

Искрящаяся пыльца, отделившись от рук старика, стала подниматься вверх, создавая красивый эффект водоворота. Из-под купола ударил луч яркого света, нарастая в диаметре. Закрыв глаза на мгновение, я ощутил всплеск энергии, который тут же стих. Благодаря какому-то чуду, комната была в своем первозданном виде. Исчезли все трещины на стенах и полу. Монахов больше не было, остался лишь Весовщик, семь избранных и неподвижное тело Азраила, которое внезапно пошевелилось, и подало признаки жизни.

– А это, я так понимаю, магия уборки? – спросил я, озираясь по сторонам.

– Что-то в этом роде, – не растерялся Весовщик, подходя к светлому.

Азраил поднялся на ноги и, хрустнув шейными позвонками, обвел нас умиротворенным взглядом. Его тело полностью регенерировалось, не оставив и следа от жуткого ранения в голову.

– Это был не Изид. Это искусно созданный клон. Воин рун, – с досадой сказал Азраил, посмотрев на Весовщика.

– Ты прав, даже я не почувствовал подмены. Давно не видел таких тварей, его готовили не один год. Они хотели осквернить обряд. Но вот вопрос, зачем? – задумчиво сказал хранитель храма.

– Ради него! – уверено ответил Азраил, указав на меня.

– Сумеречные, конечно, особые воины, но идти на такой риск и дерзость на нейтральной зоне… Они замышляют что-то другое, – озабоченно сказал старик, скрестив руки на груди.

– Извините, что вмешиваюсь, а что за нейтральная зона? – спросил я.

– Это мой храм – храм трансформации и перехода душ в истинный мир. Так было заложено Творцом после создания Нижнего мира. Все его служители становятся нейтральными существами, по законам этого мира, а законы нерушимы, ибо на этом и держится все!

– Какие же вы нейтральные, если только что с удовольствием убили темного? – усмехнулся я, прокрутив в голове жуткую сценку расправы.

– Я вступился только из-за того, что ты не закончил обряд перерождения. Клон слегка поторопился! Сделай он то же самое чуть позже, я бы уже подумал, – ответил старик.

– Ну и законы тут у вас. Кстати, Азраил сказал «сумеречный», это обо мне? – продолжил я, пытаясь хоть как-то понять происходящее.

– Давай закончим обряд, и потом я отвечу на часть ваших вопросов, а то остальные избранные совсем заскучали, – засмеялся старик.

Подойдя к весам, я тяжело вздохнул, вспомнив страшную боль при перерождении. «Хуже, чем тому темному, мне не будет» – подумал я и встал на весы.

Три огонька, отделившись от постамента, взлетели вверх и начали крутиться вокруг меня, ускоряя свое движение. В какой-то момент светлячки, резко кольнув, вошли под кожу. В местах их проникновения начали вырисовываться загадочные символы. Невидимые иглы наносили тушь под кожу, рисуя замысловатую мозаику письменности и узоров. Покров татуировки начал распространяться от шеи до кистей, а далее и на груди, образуя круг с четырьмя символами стихий: Огонь, Вода, Воздух, Земля. Таинство закончилось. Впервые с момента прибытия в верхний мир наступило чувство спокойствия и умиротворения. Я переродился в новом теле, обретя еще скрытые силы, но я уже чувствовал их пульс внутри себя. Я был дома. И эта мысль с такой легкость родилась в моем сознании, что все прошлое стало вдруг неважным. Словно тень уже вчерашнего дня.

– Рады тебя видеть в твоем истинном обличии! – сказал Азраил. – Ты будешь великим воином, который станет возмездием чистого Света.

– Возможно, а возможно он примкнет к темным. Ну да ладно, зачем я опять о грустном. Пойдемте ко мне в келью, там и поговорим, – учтиво предложил старик и указал руками на выход. – Да, и возле дверей лежит одежда, накиньте ее.

 

Глава 3

Выйдя из храма, мы увидели прекрасный сад. Буйство красок поражало воображение своим великолепием. Экзотика была во всем. Трава, тропические цветы, огромные деревья, уходящие ветвями в небо. И, как завершение композиции, центральная аллея, которая была аккуратно выложена каменной брусчаткой, а по бокам стояли огромные статуи воинов.

– Какая красота! – изумленно воскликнула девушка из числа избранных.

– Не удивляйся, дитя, мои друиды могут творить и не то, – важно сказал Весовщик, обводя руками красочный пейзаж. – Но не будем медлить, у меня еще много дел. Вы сегодня не последние. Ох уж эта работа.

Незаметно для нас мы попали в центр сада, где стоял двухэтажный особняк. Подойдя ближе, я оценил оригинальность фасада. Декоративные вставки потертой древесины придавали особняку легкий налет старины, подчеркивая его индивидуальный стиль. Стоило отдать должное дизайнеру сего творения. Тем более, мне всегда нравилось использование натуральных материалов в оформлении домов.

Поднявшись на второй этаж, мы прошли в кабинет. Комната была оформлена в современном стиле минимализма, все просто и со вкусом. Единственным, что привлекало внимание, была картина «Черный квадрат», которая создавала эффект дыры на ровной поверхности стены. Я подошел ближе, чтобы с уверенностью прочитать знакомое название, но внизу была надпись: «Полный ПИ…».

– Не строй аналогий, – усмехнулся старик, увидев мое удивление. – Это у людей он черный квадрат, а у нас – это риторический ответ на приход Тьмы; надеюсь, ты понял полное название картины. Каждый день я захожу сюда и смотрю на это творение, думая, как не допустить этого. Личный тренинг, – сказал Весовщик и неестественно громко рассмеялся.

– Понятно, – задумчиво сказал я, еще раз взглянув на картину.

– Ну да ладно, посмеялись, и хватит. Присаживайтесь. У вас много вопросов, на часть из них я отвечу сейчас. Все остальное вам предстоит узнать самим.

– Где мы сейчас и что это за место? – не дожидаясь разрешения, спросил один из избранных.

– Верхний мир. Обитель детей Творца. Земля обетованная, повергнутая в хаос войны, и ваш дом, – спокойно ответил Весовщик, начав просматривать документы, взятые со стола.

– Как понять – «наш дом», а что было до этого? – с удивлением спросил я.

– Постараюсь объяснить коротко и доступно, – вздохнул старик, скорее всего не первый раз уже отвечая на этот вопрос. – С начала времен был сумрак, и в его сущности покоился Творец. Так и жил он, пока не решил создать мир.

– Как понять – создать? – спросил уже другой избранный.

– Я бы и сам хотел это знать. Может, хлопнул в ладоши, может, просто подумал и сказал: «Свершись». Его возможности ограничены только его фантазией, а с ней у него все в порядке, как видите. Он – это все! Творец просто взял и вдохнул в мир Свет, и стал его источником, рассеивая Тьму. Но Свет взял из сумрака, тем самым первый раз поделив черное и белое.

– Как же из сумрака можно взять Свет?

– В нижнем мире все вы были детьми и, скорее всего, у всех были акварельные краски. Если взять черный цвет и смешать с белым, что получится?

– Серый! – уже понимая, ответил я.

– Правильно, сумрак – это и есть серый цвет, первичная материя. Творец сумел разделить серый на составные цвета – черный и белый, и, как оказалось позже, это была его первая ошибка.

После последней фразы наступило молчание. Акцентировав внимание на слове «ошибка», старик заставил всех задуматься. Я сразу вспомнил свое детство и тот обычный набор акварели, но самое поразительное было в другом – как с помощью этой незамысловатой коробочки объяснили самую главную тайну бытия.

– Зачем тогда два мира? – после недолгой паузы спросил я, продолжив беседу.

– Начну с того момента, как появились первые хроники. После создания верхнего и тогда единого мира, Творец начал насыщать мир энергией, он вливал в него себя, растворяясь и смешиваясь с ним. В этом его сущность и главное предназначение – ТВОРИТЬ. В процессе он создал душу, сгусток чистой энергии, которую поместил в сосуд – тело из крови и плоти. Все сделанное было спонтанным порывом, он был как художник, который сел за холст и, не отрываясь, нарисовал картину, родившуюся у него в голове. Изначально созданных сосудов было два, так появились малые троны детей Творца.

– Так в чем же трагедия сюжета, где та драма, из-за которой случилась война? – спросила очаровательная девушка из числа избранных.

– Неизвестно, как долго все существовало в изначальном виде, но та Тьма, что отделилась от сумрака, была частью Творца, его второй половиной, которую он отторг, как болезненную опухоль.

Неожиданно хранитель вскочил с кресла и резко махнул рукой, рубя воображаемую плоть, чем вызвал легкий смех среди присутствующих.

– Кто назовет одно из свойств Света? – неожиданно спросил старик, прищурив глаза.

По какой-то заложенной в нас с детства привычке мы подняли руки вверх.

– Хорошо, ответь ты, сумеречный, – сказал Весовщик, дав мне слово.

– Свет распространяется прямолинейно, – отчеканил я, вспомнив уроки физики.

– Правильно! В этом, возможно, и есть его минус. Свет не может огибать препятствия, он не способен уйти по касательной, преломиться в пустоте и пойти дальше. Вот так вот и случилось с одним из детей Творца. Тьма встала преградой на пути его Света.

– Но как так? Ведь Тьма рассеивается Светом, неужели она может создать преграду? – запротестовал я, пытаясь понять суть.

– Пойми, преграда в нас самих, мы сами можем отвернуться от света. Можно стоять на солнце и закрыть глаза, оказавшись во тьме. Так и случилось с одним из его творений. Ее только слегка подтолкнули, и она отвернулась. Ушла в тень, где ее ждала Тьма, из которой уже нет пути обратно. Она перестала видеть Свет Творца, отдавшись полностью его черной половине. С этого и началась война, – вздохнув, закончил Весовщик.

– Ее? То есть, первым темным была женщина? – спросил я.

– Да.

– А кто же тогда Азраил и Изид? – спросил я, посмотрев на Азраила.

– Это преемники тронов. Перворожденные сгинули в небытие времен. Говорят, нет ничего хуже, чем гражданская война, когда брат убивает брата. Так вот, та родня мертва уже давно, но их дело живет, заливая кровавыми реками верхний мир.

– Зачем тогда создан Нижний мир? – наивно спросила девушка, пытаясь полностью разобраться в происходящем.

– Душа изначально чиста и нейтральна, в ней существует тонкий баланс. Она не может выбрать одну из сторон при появлении. Для этого был создан Нижний мир и принцип «Семи ступеней». Поместив души в людей, Творец дал им мир, наполнив его своим сущим, как и верхний. Создатель дал людям чувства и выбор.

Сказав это, старик почему-то грустно вздохнул.

– Пожалуй, это высший дар. Нижний мир стал кузницей, огромной доменной печью, где плавятся и закаливаются души, вбирая в себя по крупицам черное и белое. Совершая любой из поступков, они собирают свой багаж песка судьбы. Пройдя семь жизней, душа проходит перерождение в истинном мире, где она сразу занимает одну из сторон. Вот, пожалуй, и все.

– Теперь я понял надпись на потолке «СЕМЬ В ОДНОМ» – тихо сказал я, вспомнив комнату прибытия.

Наступила тишина, сидящий рядом парень даже взялся руками за голову. Избранные пытались понять и переварить услышанную информацию. В одночасье все рухнуло, сломав представление о прошлой жизни. Смерть стала отправной точкой для новой жизни.

 

Глава 4

Первым заговорил Азраил.

– Время не ждет, пора по домам. Хранитель, тебе придется отправить темных самостоятельно. Изид так и не появился на церемонии.

– Он стоит за воротами храма, – сказал Весовщик, слегка прикрыв глаза.

Из дома мы вышли через заднюю дверь кабинета и попали на аллею, ведущую к выходу из храма. Пока мы шли, я обратился к Азраилу.

– А зачем вы приходите на перерождение душ?

– Обычно мы с Изидом появляемся только на церемонии перерождения избранных, все остальные сразу телепортируются в свои Цитадели.

– А чем избранные отличаются от остальных? – спросил я.

– У избранных врожденные таланты, которые раскроются со временем: кто-то станет великим воином, кто-то – провидцем, кто-то – лекарем или просто выдающимся магом. Вариаций масса. Есть уникумы с врожденной защитой к одной или нескольким стихиям. Ты узнаешь это позже в академии, но то, что у вас есть бонус перед всеми, – это очевидно!

– А кто такие сумеречные? – не унимался я, посмотрев на татуировки на руках.

– Во-первых, вы отличаетесь от всех тем, что приходите в верхний мир нейтральными. Я бы даже сказал, вы – свободно мыслящие. Многие твои предшественники отличались неординарными подходами к войне. Был даже один сумеречный, пытавшийся примирить Свет и Тьму. В честь него назвали одну из пустошей, и неслучайно, сама эта затея – пустое дело, – улыбнувшись, ответил Азраил. – Мы по своей сути ненавидим друг друга, и я не знаю, что может это изменить. Вражда в нас заложена на генетическом уровне. Я никогда бы не пошел на примирение, а вы смотрите на ситуацию иначе. Как говорится, чтобы понять суть конфликта, нужно выслушать две стороны. Во-вторых, ваша сила велика, потенциал ее огромен и до конца не познан. Ты уже обладаешь рядом знаний по магии на уровне инстинктов и можешь выходить и чувствовать ЭФИР.

– Эфир? Что за эфир? – с удивлением спросил я.

– Эфир – это измерение, в которое попадает творящий магию. Тонкое поле, которое создается вокруг тела. Ты переходишь в эфир и используешь заклинания, только в эфире слова и жесты наделяются магической силой. Понимаешь?

– То есть, если я просто скажу «гори» или если скажу «гори в эфире», то это будут совершенно разные вещи? В первом случае – это просто звук, во втором – уже действие?

– Правильно, а ты сообразительный, – засмеялся Азраил и похлопал меня по плечу. – Все происходит только в эфире, даже Вселенные были созданы в нем. Люди Нижнего мира не зря говорят, что слова материальны, они ведь в чем-то правы. Для перехода в эфир требуется эмоциональный подъем, энергетическая вспышка изнутри. Вас научат этому в академии.

– А в мире людей? – тут я поймал себя, что уже сам говорю «мир людей», незаметно отрекаясь от прошлого.

– И в мире людей есть эфир, и некоторые из них могут входить в него. Хотя зачастую это происходит спонтанно, например, в ссорах, когда идет огромный всплеск эмоций, который и помогает перейти в эфир. Люди в таком состоянии опасны. Любое их слово уже не просто звук, а магия. А в ссорах хорошего не говорят, одни проклятья, – печально сказал Азраил, покачав головой.

– Неужели для входа в эфир нужен только негатив?

– Нет, я показал самый распространенный и простой пример. Пойми, позитив располагает к растворению в текущей ситуации. Идет отдача энергии, люди наслаждаются происходящим, их ничто не беспокоит. Цель достигнута. Любовь, рождение ребенка, удачно сданный экзамен, новая работа. А негатив, наоборот, заставляет концентрироваться в себе, создавая комок отрицательной энергии, который растет, давит изнутри и может взорваться. Страх, боль, разочарование, обиды – все это заставляет замыкаться в себе. А знаешь самый простой способ избавиться от негатива?

– Нет, – искренне ответил я, пожав плечами.

– Это слезы! Обычные слезы очищения. Вспомни свое детство, как на любую свою неудачу, падение или боль шла незамедлительная реакция слез. Но, спустя пять минут, ты снова уже бегал с улыбкой, забыв обо всем. С годами люди притупляют в себе эту защитную реакцию, плачут все реже и реже, а зачастую вообще перестают. Женщины, как более эмоциональные создания, позволяют себе плакать, возможно, из-за этого они и живут дольше! – с явным пониманием дела произнес Азраил, посмотрев на девушку из числа избранных.

После его слов я ненадолго задумался и молча согласился с ним. Я вспомнил то состояние из детства и то облегчение, которое приносит водопад слезинок. Год назад у Ани умер один очень близкий родственник. Она все время ходила сама не своя, почти не ела и полностью замкнулась в себе. При этом пыталась держаться молодцом перед многочисленной родней, прибывшей на похороны. А в один из вечеров, когда я пришел к ней, она с порога обняла меня и начала плакать, точнее, рыдать. Такого я не видел еще никогда, слезы текли, не прекращаясь, минут тридцать. С ней случилась истерика и, к концу этого срыва, моя футболка была полностью мокрая от слез. Но эти слезы помогли ей!

Оставшуюся часть пути мы шли молча, погрузившись каждый в свои размышления. Аллея оказалась куда длиннее, чем я предполагал, но за это время в голове постепенно начала выстраиваться логическая цепочка всего происходящего.

Врата храма с грохотом открылись, впуская нас в новую жизнь. На ступенях, ведущих вниз, стоял Изид и улыбался нам. Было такое ощущение, словно я увидел призрака, который вырвался из темного царства теней и сейчас пришел напугать нас своим неожиданным появлением. Его взгляд изменился, он стал пронзительным и тяжелым. С первых секунд Изид не выпускал меня из поля зрения, пристально наблюдая за моими действиями.

– На этом мы расстаемся! – громко сказал Весовщик, обращаясь к избранным. – С того момента, как вы покидаете храм, вы – смертельные враги. Свет и Тьма опять сойдутся в битвах за трон.

Слова хранителя прозвучали как приговор, отрубая безвозвратно прошлую жизнь. Хотя хотелось сказать: «Нет, постойте! Скорее всего, вы что-то перепутали, у меня еще столько дел в нижнем мире». В конце концов, я хотел бы попрощаться с близкими мне людьми, но последняя надежда рухнула, впуская нас в новую реальность.

– Изид, забирай своих, в этот раз их четверо. Скажем так, тебе повезло больше, чем Азраилу, хотя я не удивлюсь, если скоро все семь будут твоими. Нижний мир пропитался Тьмой. С каждым новым урожаем душ, зло поглощает все больше их, – разочарованно сказал старик, помахав головой.

Возможно, Весовщик и был нейтральным существом, но он явно не испытывал симпатий к темным, и особо не скрывал этого. Чего стоила его картина, висевшая у него в кабинете.

– У тебя, Азраил, двое светлых и один сумеречный, пусть в этот раз будет так. Надеюсь, ты не против этого? – спросил Весовщик, обратившись ко мне.

Ничего не ответив, я только помахал головой, давая понять, что я согласен, так как общество Изида никак не грело мне душу.

– Так тому и быть! Пока он твой гость, Азраил, – с облегчением вздохнул хранитель, разворачиваясь к вратам.

– Хотя скоро он перейдет на нашу сторону, – мрачно процедил Изид, подойдя ко мне.

Дальше он сделал невероятное. Слегка сгруппировавшись, он оттолкнулся мощным прыжком назад и завис в воздухе, паря на черных крыльях. На нем появились латы с руническими письменами, которые покрывали почти всю поверхность металла.

– Оракулы не врут, – громко сказал Изид, опускаясь на землю.

Подозвав темных к себе, он встал в круг своих новых подданных. Изид начал что-то спрашивать у них, но расслышать их было невозможно. Дотронувшись до одного рукой, он закрыл глаза, и тут я увидел поле эфира, про которое мне только что говорил Азраил. Я чувствовал его и на уровне инстинктов, улавливая вибрацию энергии. Тело темного покрылось легким маревом, слегка изменив пространство. Я понимал, что Изид смотрит в прошлое, погрузившись в сознание своего нового подопечного.

– Ты чувствуешь? – тихо спросил Весовщик, обратившись ко мне.

– Да.

– А ты и вправду силен, если уже начал чувствовать магию.

Хранитель что-то хотел еще спросить, но его прервал громкий смех Изида.

– Как голова, Азраил, не болит, нет мигреней, тошноты? – с издевкой спросил Изид, растекаясь в улыбке.

– Можно? – спокойно спросил Азраил, переглянувшись с Весовщиком.

– Действуй! – сухо сказал хранитель, кивнув головой.

Азраил резко провел рукой сквозь тело старика и достал из него клинок из храма, словно тот был призраком. Это была невероятная способность по хранению оружия и амуниции, но долго удивляться этой уникальной способности не пришлось. Воздух рассек летящий металл, который преодолел расстояние до цели за доли секунды. Парень, стоявший рядом с Изидом, пошатнулся и безвольно опустил руки. Бросок был настолько сильным, что лезвие, проломив не только лобную, но и затылочную кость, вышло с обратной стороны язычком острия. Из глаз несчастного потекли алые струйки слез, каплями оросив ступени храма. Просев на колени, избранный рухнул, завалившись всем телом.

– Да, и вправду ювелирная работа, – усмехнувшись, сказал Азраил. – Изид, теперь спроси, как у него голова?

Подойдя к телу, Азраил небрежно перевернул его на спину.

– Что-то он молчит, – пожав плечами, наивно произнес светлый, похлопав его по щекам. – А я смотрю, он неразговорчивый.

Наложив на руку заклинание, Азраил нанес сокрушительный удар в голову, размозжив с хрустом черепную коробку. Тело темного конвульсивно дернулось, вытолкнув порцию новой крови из одной огромной раны, в которую превратилась его голова.

– Извини, Изид, хотел достать клинок, уж больно он понравился Весовщику, – спокойно сказал Азраил, смахивая рубиновую жидкость с руки.

– Да что там, мелочи, – не пошевелив и мускулом, произнес Изид.

Теперь я понял окончательно. Война, длившаяся веками, убила в них все человеческое. Они – воины, которые не знают компромиссов и сострадания в борьбе друг с другом. Цели разные: тут Свет, а там Тьма, но методы ее достижения одни. Только смерть одного приносит упоение другому.

– Азраил, скажи мне. Если мы уже не люди, то кто мы? – взволнованным голосом спросил я, еще пребывая в шоке от увиденного хладнокровия.

– Мы СУПРИМЫ! Забудь про людей, теперь ты воин верхнего и истинного мира, – уверенно сказал Азраил, вытирая клинок о тунику только что убитого парня. – Нам пора в Цитадель. Встаньте вокруг меня.

Подойдя ближе, он обнял нас. Пространство резко сомкнулось, сжимаясь в точку, но спустя мгновение все закончилось, оставив легкие вибрации в воздухе. От такого прыжка в голове потемнело, вызвав резкий приступ тошноты. Глубоко вздохнув пару раз, я пришел в себя и осмотрелся по сторонам.

Мы стояли на огромной плите, светящейся руническими письменами. Вокруг нас был ухоженный газон, а прямо от точки прибытия возвышался огромный храм в готическом стиле. Его высокие башни впивались в небо, уходя ввысь. Это был небоскреб, созданный с поправкой на средневековье.

– Цитадель! – радостно сказал Азраил, обводя руками огромное строение. – Сейчас я познакомлю вас с верховным командованием Армии Света.

– С верховным командованием? – заинтересованно спросила девушка, которая оказалась из числа светлых.

– Да. Верховные – это руководители подразделений нашего огромного дома. В общем, пойдемте, а то нас уже заждались, а вопросов от вас меньше не становится, – отмахнулся Азраил и двинулся по направлению к центральному входу Цитадели. – Вам еще имена надо получить.

– Здорово, еще и имена новые будут. А если мне мое нравится? – недовольно буркнул третий избранный, но его возмущение так и повисло в воздухе, не найдя ответа со стороны Азраила.

Подойдя ближе, я увидел, что у ворот нас уже ждали супримы. Их внешний вид говорил о большой физической силе, могучие тела достигали трех метров роста. Мое тело, на первый взгляд показавшееся мне мощным, на фоне их габаритов смотрелось как минимум скромным. Верхняя одежда по покрою напоминала камуфляж спецназа, но была черного цвета с геральдической птицей на груди.

– Приветствуем тебя, Азраил! – раскатисто сказал воин, стоявший по центру.

– Здравствуй, Тарос!

Поздоровавшись, они обняли друг друга, как старые друзья.

– Рад тебя видеть, давно ты не появлялся в Цитадели.

– Дела, сам знаешь. И не ты ли меня направил на северный фронт для зачистки архипелага Карим? – засмеялся Тарос, сотрясая воздух.

– Ладно, будет тебе. Еще отдохнем.

– А это, я так понимаю, наши вновь прибывшие? – спросил здоровяк, пристально посмотрев на нас.

– Все верно! Подкрепление.

– Негусто, хотя есть один сумеречный.

– Пойдемте, совет уже собрался, еще успеем поговорить. Кстати, напомни мне позже, я тебе расскажу про церемонию, и что вытворил Изид, – недовольно сказал Азраил, подходя к вратам, которые начали открываться.

Цитадель поражала своими размерами. Огромное монолитное строение без единой неровности просто вырастало из земли. Встав на ступени, я почувствовал всплеск энергии, который пронизывал тело, наполняя меня силой. Я, словно губка, стал вбирать в себя мощь обители Света.

– Молодежь, быстрей! – прикрикнул Азраил, увлекая рукой за собой.

Посмотрев на других избранных, я понял, что они испытывают тот же прилив сил, но голос провожатого одернул нас. Далее последовала неожиданная реакция организма. Подумав о том, что надо быстрее догнать Азраила, я хотел побежать, но в ответ мое тело сделало мощный прыжок, приземлившись рядом с Азраилом. Расстояние в десять метров я преодолел за мгновение, оказавшись в нужной мне точке. Заметив удивление на моем лице, Азраил, улыбнулся.

– Все нормально, организм начинает по-новому реагировать на приказы мозга, скоро ты осознаешь все возможности нового тела.

– Скорее бы, – радостно сказал я, сжав кулак.

Зайдя в Цитадель, мы попали в огромный коридор, который по ширине не уступал крупной магистрали. При желании тут можно было проводить парады. На что я еще обратил внимание, так это на толщину входной двери, она составляла метра три или четыре и была готова выдержать любой натиск. Стены коридора были украшены оружием и картинами с изображениями супримов. Рассматривать их не было времени, так как Азраил с остальными уже удалялся вдаль по коридору.

– А кто это? – спросил я Азраила, указав в сторону троицы, уверенно шагавшей впереди нас.

– Это один из самых мощных и сильных видов супримов – кинетики. Ударная мощь любой армии, прирожденные воины. В ближнем бою им просто нет равных соперников. Сила и скорость делает их идеальными убийцами.

– А что за символика у них на груди?

– Принадлежность к одному из орденов. Они служители ордена Феникса, – объяснил Азраил. – Его основал Тарос, и служат у него только избранные стихии Огня. Их физическая мощь в сочетании с силой пламени делает отряд Тароса одним из самых передовых. Ты еще увидишь их в действии.

В конце коридора мы подошли к не менее массивной двери. Азраил дотронулся до нее рукой, и тут же послышался щелчок замка. Возможно, там был сканер отпечатков или иная магия, которая опознала своего. Массивная дверь начала подниматься вверх, открывая путь в сердце Цитадели.

Сегодня явно был день чудес, и они продолжали повторяться с завидным постоянством. Едва мы попали внутрь, у меня перехватило дыхание от увиденного великолепия. Перед нами открылся настоящий город, город внутри гигантского сооружения. Подбежав к перилам, я огляделся по сторонам, ахнув от масштабов. Сотни этажей уходили вверх и вниз, простираясь, насколько хватало взгляда. Однако удивляло другое. Целые здания и конструкции парили в воздухе, соединяясь друг с другом мостами.

– Впечатляет? – с азартом спросил Азраил, обратившись ко мне.

– Не то слово! – восторженно ответил я, продолжая вертеть головой по сторонам.

Цитадель напоминала совершенный мир будущего, созданный из стекла, пластика и металла. Технология и древняя магия создали роскошный дом для детей Света.

– Я просто потрясен! – не сдерживая эмоций, закричал я, раскинув руки.

– А ты представлял себе жизнь после смерти иначе? – засмеялся Азраил. – Наш мир не стоит на месте, в нем так же развиваются технологии и наука, как и в нижнем мире. Могу добавить, что мир людей – это только тень нашего мира. Как бы там ни было, мы две параллели, и процессы внутри наших систем двигаются по одной траектории.

Перейдя в эфир, Азраил открыл портал и шагнул в него, увлекая нас за собой. К скачкам в пространстве я еще не привык, как-никак, это был мой первый день в верхнем мире. Придя в себя, я огляделся по сторонам. Двое избранных и я, стояли в центре огромного зала. Вокруг нас были расставлены троны, на которых сидели супримы. Все присутствующие были одеты в расшитые мантии с капюшонами, которые скрывали их лица. Азраил был венцом этой церемонии. Он возвышался на огромном резном троне, на спинке которого была вырезана надпись: «Избран теми, кто внутри».

– Ну что же, начнем наш совет, – громко сказал Азраил, давая слово одному из верховных.

– Седьмой круг замкнулся! В наш мир пришел новый сумеречный воин. Мои проризы предсказали, что, войдя в наш мир, он принесет много боли и смерти, но, самое главное, он станет ключом к древнему артефакту.

– К какому артефакту? – удивленно спросил Азраил.

– Этого мы не знаем, но его приход ознаменует новую эпоху в верхнем мире. И, что самое печальное, про это знают и темные. Они пошли на огромный риск, желая заполучить его еще на церемонии.

– В наш мир приходят сумеречные каждые семь веков, но ни один из них не был уникальным. Да, это сильные воины, способные заменить армию, но не более. Они не могут изменить ход войны, – мрачно сказал Азраил, посмотрев на меня.

– Я говорю то, что было предсказано! Грядет время великих сражений. И наша первостепенная задача – понять, в чем его истинное предназначение. Но сейчас нужно обучить его, и как можно скорее.

– Согласен. С завтрашнего дня сумеречный и вновь прибывшие пойдут в академию, а сейчас дадим им имена.

Азраил встал с трона и начал двигаться к нам, читая заклинание. Его тело претерпевало трансформацию, с каждой секундой он прибавлял в росте и массе. Из-за широкой спины вверх взмыли два огромных крыла черного цвета. Грудь, руки, ноги начали покрываться наростами, которые к концу трансформации превратились в пластины твердой брони. Лицо закрылось забралом, из-под которого можно было видеть только глаза, источающие яркий свет.

– Не я создавал, но властью, данной мне, вверяю ИМ наречь ВАС!

Азраил, взявшись за грудные пластины, начал разрывать себя, выпуская наружу лучи слепящего света. Энергия хлынула из открывшейся плоти, растекаясь по залу. Пространство замерло, приняв в себя всю силу владыки Света. Уже не подчиняясь себе, я опустился на колени. Тело начало жечь невидимым огнем, затрудняя дыхание. От жуткой боли я стиснул зубы, пытаясь не закричать. Однако воздействие на тело было настолько велико, что из носа ударила кровь. Казалось, что ее поток был подобен водопаду, который скоро зальет все вокруг. Я захлебывался в собственной крови. Сквозь пелену происходящего раздался крик. Все прекратилось так же быстро, как и началось. Не открывая глаз, я почувствовал, как меня коснулась рука.

– АРХЕЙ! ПИОН! ЖАКЛИН! – металлическим голосом произнес Азраил, нарекая нас для жизни в новом мире.

Спустя мгновение я потерял равновесие и рухнул в лужу собственной крови. Наступила тишина. Черная пелена, окутав сознание, пронизывала тело. Я помнил это состояние из детских снов. Чувство падения в бездну. Все начиналось как игра, которая перерастала в панический ужас и резкое пробуждение. Однако сейчас, сквозь забвение, я мог слышать обрывки фраз и видеть образы. В какой-то момент я четко увидел ребенка, который зовет меня за собой. Тропинка Света среди Тьмы. Я чувствую нашу связь, она крепка и неразрывна. Шаг за шагом я приближаюсь к нему, но что-то идет не так. Он начинает кричать, просить о помощи, огромная тень забирает его, остановив ход происходящего. Картинка рассыпается, погружая меня в сон.

 

Глава 5

Очнулся я в комнате, лежа на большой кровати. Боль прошла, но во рту еще ощущался металлический привкус крови. Встав, я огляделся по сторонам. Простой интерьер, не отличавшийся роскошью, напоминал номер недорогой, но очень комфортной гостиницы. Единственное, что бросалось в глаза, – японское панно на стене и небольшой сад камней, который стоял у изголовья кровати.

– Япония, – тихо сказал я и потрогал картину, на которой был изображен красный карп.

Страна восходящего солнца всегда манила меня. Я с глубоким уважением относился к их укладу жизни и традициям. Японцы, наверное, единственные смогли сохранить свою самобытность и колорит в век современных технологий. Будучи еще человеком, я с удовольствием смотрел программы про Японию, покупал открытки с репродукциями гравюр и даже как-то приобрел себе катану в одном из сувенирных магазинов. Воспоминания нахлынули на меня, но тихий стук в дверь прервал череду моих мыслей.

– Можно? – робко спросил женский голос.

– Да, конечно. Войдите! – уверенно сказал я, натягивая повыше одеяло.

Дверь открыла Жаклин. Вместо туники, которые мы надели в храме, на ней была элегантная черная юбка чуть ниже колена, пиджак делового покроя и белоснежная блузка с воротником-стойкой. Только сейчас я обратил на нее внимание как на женщину, так как события прошлого дня не давали времени что-то рассматривать и оценивать. Теперь же я видел перед собой обворожительную девушку лет двадцати пяти, с шикарными темными волосами, аккуратно собранными в хвост. Кожа имела бронзовый загар, тем самым подчеркивая ее зеленые глаза и белоснежные зубы.

– Проснулся? Я не рано? – спросила она, стоя уже на пороге.

– Да, да. Все нормально, проходи.

– Как самочувствие? Вчера после церемонии наречения ты потерял сознание, скорее всего, из-за сильной кровопотери.

– Уже хорошо. Смотрю, у нас, сумеречных, каждый ритуал связан с болью и кровью, – с досадой сказал я, прокрутив в памяти весь вчерашний день.

– Азраил переместил тебя, а я уже раздела и уложила.

После слов Жаклин я испытал смущение, и легкий румянец засиял у меня на щеках.

– Умывайся, одевайся, и в академию! Подожду тебя за дверью, – прощебетала обворожительная красавица, выходя из комнаты.

Возражать я не стал. Дождавшись, когда она выйдет, я прямиком направился в ванную комнату. Сон еще не отпускал меня, но, попав в мир зеркал и цветного кафеля, я сразу же пришел в себя. Кругом была стерильность и чистота. Она даже витала в воздухе, но мое внимание привлекли полки, заставленные разными баночками с кремами, шампунями и солями. Такой ассортимент я видел только в салонах красоты, когда забирал Аню после очередных процедур.

– Ей бы здесь однозначно понравилось, – констатировал я, посмотрев содержимое одной из банок с солью.

Приняв быстро душ, я вернулся в спальню. Нужно было что-то надеть. Подойдя к шкафу, я заглянул в него. Единственным, что там висело, были костюм и белая рубашка, а внизу лежала коробка с туфлями. Одевшись в содержимое шкафа, я подошел к зеркалу. Смотрелось все довольно аккуратно и со вкусом. Как ни странно, размер был идеальным. Выглядело так, словно костюм шился по мне, и до этого было как минимум две примерки, исправившие все изъяны. Поправив волосы, я вышел из комнаты, захлопнув дверь.

В коридоре на диванчике сидела Жаклин и о чем-то думала, элегантно играя ножкой на весу. Отреагировав на мое появление, она встала и подошла ко мне.

– А ты быстрый. Пойдем, осталось десять минут до начала занятий, а академия в другом крыле.

– Как же мы тогда успеем? – растерянно спросил я.

– Не переживай, я тебе сейчас кое-что покажу. Вчера, после церемонии, я успела оценить некоторые технические прелести Цитадели.

Подхватив меня за руку, она устремилась по коридору, увлекая меня за собой. По пути нам встретилась пожилая дама, которая учтиво кивнула головой.

– Где мы сейчас находимся? – спросил я, озираясь по сторонам.

– Жилой комплекс Изольд-7. Тут живут студенты.

– Что, и та дамочка? – удивился я, посмотрев еще раз на удаляющуюся старушку.

– Да, – ответила она, кивнув головой.

Дойдя до развилки в коридорах, Жаклин потянула меня в другую сторону, и мы подошли к стеклянной двери, которая мгновенно открылась перед нами.

– Заходи! – уверено скомандовала проводница, едва ли не заталкивая меня в чудо техники.

Ждать второго приглашения я не стал и молча шагнул в стеклянный куб. Жаклин, зайдя за мной, начала нажимать что-то на сенсорной панели, которая вспыхивала при каждом ее нажатии. Я заметил, как она выбрала пункт прибытия «Академия» и нажала кнопку «Доставить». Пространство сжалось, как при перемещениях с Азраилом, и через секунду выпрямилось.

– Прибыли!

– Я смотрю, ты уже неплохо освоилась.

– Да так, мелочи. В академии я еще не была. Но вчера Тарос устроил мне небольшую экскурсию. Как оказалось, приятный дядечка.

Выйдя из телепорта, мы попали на шумную площадь с зелеными аллеями и фонтанами. Оглядевшись по сторонам, я увидел длинный ряд таких же телепортов, в которые без перерыва входили и выходили супримы. Сотни студентов были увлечены своим делом, создавая вокруг себя на первый взгляд хаотичное движение. Однако это было не так. Все вокруг было подчинено неписаным законам равновесия, понятным только ученикам этого заведения.

Впереди возвышалось огромное здание странной конструкции. Низ академии напоминал пирамиду ацтеков. Каждый последующий этаж занимал меньшую площадь, а, дойдя до определенного размера, конструкция уходила высоко вверх, подобно шпилю. Фасад академии украшала цветная мозаика с замысловатым узором, искусно выложенным рукой мастера.

– Здорово тут! – констатировал я, едва не столкнувшись с бегущим парнем, влетевшим в соседний телепорт.

Кроме всего этого, на площади, в самом ее центре, возвышался монумент суприма, держащего перед собой меч. Статуя поражала точностью исполнения. На лице воина были видны даже мелкие морщинки и шрамы. Складывалось такое впечатление, что еще мгновение – и исполин оживет, сойдя со своего постамента.

Поняв, что времени у нас совсем в обрез, мы направились к лестнице, ведущей в академию. Проходя мимо монумента, я прочитал надпись на табличке: «Посвящается первому творящему, ушедшему в других». В этих словах было что-то мистическое, так что я даже остановился и еще раз посмотрел на статую, но, скорее всего, дело было не в них. Камень, из которого была сделана статуя, был окружен особой, едва уловимой аурой, которая искрилась на солнце.

– Архей, мы так точно опоздаем! – недовольно сказала Жаклин, дернув меня за рукав.

– Идем, идем, – прошептал я, оторвав взгляд от загадочного свечения. – Неужели она этого не видит?

Холл академии был уже полон студентов, которые, как мне показалось, ничем не отличались по поведению от учеников Нижнего мира. Впереди кто-то помахал нам рукой и окрикнул Жаклин. Подойдя ближе, я узнал в нем третьего участника церемонии наречения, это был Пион. Его внешний вид выделялся из толпы. Рубашка была не заправлена в брюки, галстук слегка ослаблен, верхняя пуговица расстегнута. Рукава пиджака были закатаны по локоть, а волосы на голове уложены в каком-то хаотичном порядке, но при этом все выглядело уместно.

– Привет! Вы что опаздываете? Урок уже начался.

– Тогда побежали, – сказала Жаклин, но была остановлена Пионом.

– Зачем бежать, возьмитесь за меня.

Уже понимая, что произойдет, мы молча коснулись его тела. Вспышка, и нас перенесло ко входу в лекционный зал, в котором был слышен гул разговоров.

– Смотрю, вы с Жаклин зря время не теряете, – с досадой сказал я. – Одна уже знает, как пользоваться телепортами, ты творишь магию.

– Да будет тебе. Не переживай, дитя сумрака. У тебя все еще впереди, я уже это чувствую, – сказал Пион, пытаясь пародировать голос Весовщика.

– Не смешно.

– Я серьезно! Вчера верховный архивариус Криос сказал, что у меня есть способности проризы и, возможно, я попаду в его отдел.

– Криос? Прориза? Что за загадки? – растерянно спросил я.

– Все потом, – ответил Пион, постучав в дверь.

Мы вошли в аудиторию, которая напомнила мне мои студенческие годы, вызвав улыбку приятных воспоминаний. Многие слушатели уже успели занять места и молча сидели в ожидании начала занятия. Перед студентами, на трибуне, стояли двое супримов. В одном я узнал Тароса, другой же был мне незнаком.

Выглядел новенький лет на сорок и был облачен в рясу, похожую на ту, что была у Весовщика, однако смотрелась она менее нарядной и, скорее всего, была повседневной одеждой для преподавателей академии.

– А вот и наши избранные! – радостно сказал Тарос, обратившись к аудитории.

– Да, да это мы, – радостно сказал Пион, помахав рукой.

– Проходите, и мы начнем.

Жаклин молча заняла первое свободное место и, как прилежная ученица, сложила перед собой руки. Пион выбрал другой путь. Растворившись в воздухе, он появился на верхнем ярусе аудитории, вызвав тем самым восхищение рядом сидящих. Чтобы не заставлять всех ждать, я сел на ряд выше Жаклин, возле мрачного парня, который недоверчиво посмотрел на меня.

– Приветствую всех! Меня зовут Тарос. Я и все члены САС рады видеть вас в верхнем мире и поздравляем с перерождением. У вас еще много вопросов, но скоро вы получите ответы на большинство из них. Уклад нашей жизни практически не отличается от принципов Нижнего мира, с одной только поправкой. Вы все попали на самую великую войну бытия! Есть две стороны и тот, кто стоит напротив вас, – ваш ВРАГ. Главная цель – это смерть темных, только в ней вы найдете свое упоение и новый смысл жизни. Так что когда увидите темного, не задумывайтесь ни на секунду, просто убейте его, а как – мы вас научим.

Тарос во время речи постоянно жестикулировал и пару раз чуть не задел своего соседа по трибуне. А попасть под его удар, даже случайный, было чревато травмами. После нескольких секунд тишины речь продолжил второй суприм.

– Да, наш мир погружен в войну, но и в нашей жизни есть приятные моменты: силы созидания, жизни, любви. В конце концов, добро, во имя которого идет война.

Слегка прокашлявшись, он продолжил.

– Меня зовут Илиар. Я директор академии. Всем вам нужно пройти курс магии и дальше призваться рекрутами в Армию Света, там продолжится ваше обучение, но уже в боевых условиях. Особенно одаренных магов, прориз, целителей, кинетиков мы возьмем в особые классы по созданию карательных спецотрядов. Сегодня нас посетил основатель ордена Феникса, многоуважаемый Тарос. Чтобы все стало понятно, отряд Тароса покажет нам сегодня силу ударной магии, а сейчас объявляется перерыв на завтрак, через час встречаемся в тренировочном лагере.

– Извините! А можно вопрос? – спросил я, подняв руку.

– Неожиданно, конечно, – сказал Тарос и удивленно посмотрел на Илиара. – Уверен, у нас есть минутка, чтобы выслушать его.

– Вот вы сказали: «враг», «смерть темных». Добро и зло, Свет и Тьма. Для меня это уже не так очевидно. За что мы боремся?!

– Ну да, как иначе. Если не сумеречный, кто бы мог задать такой вопрос, – вздохнув, сказал директор академии. – Нет, это хороший вопрос. Но наш диалог может затянуться на часы. Если коротко, то скоро каждый из вас найдет свои цели. Как ты правильно заметил, все неоднозначно и, возможно, мы давно отошли от плана Творца. Но знаю точно: чистота души человеческой – вот ради чего я веду свою войну. Каждая новая жатва душ удручает меня, скверна поразила Нижний мир. Кто возжелал найти истину, найдет ее. На этом все, свободны!

Аудитория гулко отозвалась эхом, и народ ручьями потянулся к выходу. Подойдя к Жаклин, мы встали в сторонку в ожидании Пиона, пока он, удивленный, спускался сверху.

– Что за вопросы, Архей?

– Забудь, сам от себя не ожидал, – отмахнулся я, переведя разговор в другое русло. – Все как и в нижнем мире. Студенческие годы, замечательное было время, – сказал я и с какой-то тоской вспомнил те веселые деньки.

– А мне всегда нравилось учиться! Приобретать что-то новое, то, что поможет потом в жизни и самореализации. Знания дают мне силу, в меру отсутствия других способностей. Кстати, у меня был красный диплом, – с гордостью сказала Жаклин.

– Я рад за тебя, но здесь он тебе уже не понадобится. Там ты училась, чтобы жить и работать, а здесь – чтобы не умереть при первой же встрече с темными. Чувствуешь разницу?

– Да, – многозначительно сказала Жаклин, соглашаясь с Пионом. – Кстати, диплом мне и там не понадобился, я только успела окончить университет, как уже переродилась здесь. Свинцу, выпущенному мне в голову, было все равно, какого цвета мой диплом. Оберег из него никакой, – с наивной улыбкой сказала Жаклин.

– Вот и я думаю, может, зря я пытался бросить курить. Мучил себя только. И вообще, это перерождение в верхнем мире сломало все мои представления о прошлой жизни. Все, что я ценил, чем дорожил – все теперь так глупо. Хотя жил бы я иначе, зная что меня ждет после? Одно верно говорят, в могилу не утащишь. Так вот и мои легкие где-то там уже лежат в земле, – подытожил свои размышления Пион, указывая глазами на дверь аудитории и на то, что мы уже остались одни.

– Точно, пора оценить кухню верхнего мира, – радостно сказала Жаклин, расплываясь в очаровательной улыбке.

– Согласен, а то последний раз я кушал еще в нижнем мире, – поддержал ее я, открывая дверь.

Дойдя до ближайшего телепорта, мы пробежались по пунктам назначения и, не задумываясь, выбрали «Кафе-бар Академию». Магия, подхватив наши тела, отправила нас в вожделенный кухонный рай. Выйдя из кабинки, я моментально почувствовал приятный запах еды, который не просто ударил в нос, а обжег все его рецепторы.

Запахи были настолько яркие, что рефлекс слюноотделения сработал, как у собаки Павлова. Взяв по подносу, мы описали кривую возле всех столов с едой и, набрав целую гору, сели за свободный стол. Говорить особо не хотелось, и мы молча начали кушать. Мясные блюда были великолепны, чувствовалось, что приготовлены они мастером своего дела. Особенно мне понравились свежие салаты из овощей и оливкового масла. Тишину первым прервал Пион: очевидно, утолив чувство голода, он захотел поговорить.

– Архей, а ты как ушел из жизни?

– Попал в аварию, меня сбила машина, – совершенно спокойно ответил я и отпил сок из стакана.

– Печально, у меня более экзотично.

– Это как? – поинтересовалась Жаклин.

– От передозировки, – со вздохом ответил Пион.

– Ты что, наркоман? – с удивлением спросила я.

– Нет, анестезиолог ошибся с количеством наркоза, я ушел из жизни на операционном столе, – грустно ответил Пион.

– Да уж, я всегда с опаской относилась к врачам и больницам, – сказала Жаклин, скривив лицо. – А у меня еще проще: получила пулю в лоб вместе со своим бойфрендом.

– Оказались не в то время и не в том месте? – поинтересовался я.

– Можно и так сказать.

– А он с нами? Ну, в плане, кто он теперь? – спросил Пион.

– Темный.

– Вот это поворот! – воскликнул Пион. – И что будешь делать, если увидишь его?

– Постараюсь выжить!

Сказав это, Жаклин встала из-за стола и направилась к выходу.

– Пион, тебе обязательно надо было это спросить?

– А что я такого сказал?!

– Ладно, проехали. Давай, допивай сок и пошли.

Сказав это, я тоже встал из-за стола и направился в сторону выхода.

– Ты иди, я тебя догоню, я вон с той девушкой хочу познакомиться.

Сказав это, Пион указал рукой в сторону крайнего столика и группы молодых студенток, мило общавшихся друг с другом.

– Ты меня поражаешь, не успел появиться в этом мире, а уже думаешь яйцами. Ты вообще проверял, они в этом мире нужны, а то, может, все зря? Последние слова явно озадачили Пиона, повергнув его в недолгий ступор.

– Убедил, пошли в тренировочный лагерь. Все проверки – на потом.

Выйдя из столовой, мы оказались в огромном зале, где сидели супримы с безмятежным видом. Помещение располагало к приятному отдыху после приема пищи. Мягкая мебель и ковры были везде, а приятное журчание фонтанов в сочетании с экзотическими растениями усиливало эффект. Поражала центральная колонна. Она была полностью обвита удивительным растением с яркими цветами.

– Весьма неплохо! – протяжно сказал Пион, осматриваясь по сторонам. – Вот это я называю – размеренно и неторопливо. Нужно и нам тут тоже подумать о высоком.

Не знаю почему, но последние умозаключения Пиона рассмешили меня.

– Уверен, верхний мир еще услышит о тебе! – улыбаясь, сказал я.

– Кто бы сомневался, – согласился Пион и указал на ближайший телепорт.

 

Глава 6

Табличка с надписью «Учебный лагерь» и рисунком черепа говорила лишь об одном: мы прибыли верно. У ворот уже собрались приличная группа студентов, среди которых были новенькие, не присутствовавшие на вступительной речи. Жаклин стояла в стороне от всех и махала рукой, привлекая наше внимание.

– Смотри! Смотри! – восхищенно воскликнул Пион, указывая на одного из студентов.

Суприм был в эфире и использовал магию. Он жонглировал тремя огненными сферами, при этом скорость вращения была так велика, что моментами в его руках был виден только огненный обруч.

– Вот это техника, – сказал Пион и, представив невидимые шары, начал жестикулировать.

– Красиво. Скорее всего, это один из студентов старшего курса, – согласился я, оценив незаурядное шоу.

– Пойду узнаю, – совершенно спокойно произнес Пион и направился в сторону огненного жонглера.

Пробравшись сквозь толпу, Пион оказался в центре представления и не заставил себя ждать.

– Можешь научить?

– Легко! – усмехнулся незнакомец.

Сделав еще несколько вращательных движений, суприм резко подбросил огненные шары. Совершив в верхней точке плавный перекат, сферы, прожигая пространство, устремились вниз. Пион не ожидал такого поворота событий и был в оцепенении. Еще несколько метров, и его тело превратилось бы в обугленный кусок мяса.

– Аккуратней! – закричал я, рванув на помощь.

Происходящее дальше было на уровне инстинктов. Мозг, отреагировав на угрозу, высвободил форму воина. Пластины брони с характерным щелчком закрылись, заковав тело в доспех. Преодолев одним прыжком расстояние в несколько метров, я закрыл Пиона своей спиной, создав преграду на пути огня. Сферы, ударившись, вызвали боль, которая эхом пронеслась по всему телу.

Понимая, что Пион спасен, я схватил шутника за горло и, сжимая пальцы, поднял его над землей. Еще одно усилие, и шейные позвонки испытают давление в несколько атмосфер, но за доли секунды до этого я уловил его взгляд. Страх и боль, смешавшись в теле этого суприма, остановили меня. Схватившись за мою руку, он пытался освободиться, хотя понимал, что сейчас примет смерть. Но мои пальцы разжались, даря свободу и долгожданный кислород. Упав на землю, студент начал пятиться назад и кашлять, переводя дыхание.

– Ты что, ты что? – судорожно повторял суприм. – Я только хотел пошутить. Я бы не причинил ему вреда. Ты еще не знаешь законов!

Броня исчезла, и я обрел контроль над собой. Все случившееся не могло не привлечь внимание окружающих. По направлению к нам уже бежали преподаватели во главе с Таросом.

– Что тут произошло? – взволнованно спросил кинетик, расталкивая изумленных зевак. – Вы что тут, решили в войну поиграть? И с кем – друг с другом!

– Я только хотел спасти Пиона, – оправдываясь, ответил я.

Положив руку мне на голову, Тарос перешел в эфир, мгновенно перенося свое сознание в прошлое. Несколько секунд он стоял молча, потом, резко убрав руку с головы, повернулся в сторону суприма, лежавшего на земле.

– Чтобы через час у меня на столе лежал рапорт о случившемся, шутник! А ты, Архей, зайдешь ко мне после показательного боя.

– Бегом в лагерь! – заорал один из преподавателей, подоспевших вместе с Таросом.

Толпа, пребывавшая еще в растерянности от увиденного шоу, все-таки пришла в себя и, повинуясь, побежала в лагерь. Лишь Пион и Жаклин остались и подошли ко мне.

– Ты как? – спросила Жаклин.

– Да все нормально, только спина болит немного.

– Еще бы, ты же получил удар в несколько тысяч градусов, – Пион, не сдерживая эмоций, обнял меня. – Спасибо! Я думал, что уже поджарюсь.

– Забыли. Хотя, когда станешь профессиональной гадалкой, вход без очереди, – улыбнувшись, сказал я. – Пойдем быстрее, а то уже и так нарвались на неприятности.

Догнав остальных студентов, мы присоединились к группе и спустя несколько минут зашли в лагерь. Это было не что иное, как огромная арена. Подойдя к ее краю, мы облокотились на поручни и начали всматриваться вниз. Ничего особенного мы не увидели, лишь каменное дно, которое было испещрено руническими рисунками и письменами.

– А где Цезарь? – раздался голос из толпы, и легкий смех прокатился по рядам слушателей.

– Сейчас увидите! – громко ответил Илиар, появляясь в центре арены. – Это и есть наш тренировочный лагерь, именно на этой арене все слушатели академии отрабатывают навыки боевой магии. Сейчас Тарос с двумя служителями ордена покажут вам, что вас ждет, но для начала прошу всех немного отойти от поручней.

Илиар взлетел вверх и застыл на уровне наших глаз. Перейдя в эфир, он начал произносить заклинание, которое должно было послужить щитом на случай непредвиденных ситуаций. По краям арены загорелись лучи света. Сомкнувшись, они образовали купол.

– Арена защищена, сила Цитадели с нами.

Произнеся эти слова, Илиар опустился вниз. – Хочу предупредить, увиденное может потрясти вас, но это подготовит к реальности войны. Приступим!

Илиар исчез и появился возле нас. Все слушатели моментально расположились по краям арены, схватившись за поручни. Предстоящий бой никто не хотел пропустить, и все молча замерли в ожидании.

– Ну что, избранные, вы готовы узреть мощь древней магии? – мрачно спросил Илиар, подходя к нам

– Готовы! – бодро ответил Пион.

Послышался скрежет металла. Двое врат открыли массивные створки. Из темноты одних выбежал Тарос с двумя помощниками. На противоположной стороне появилась группа темных, их было порядка двадцати. Среди них были мужчины и женщины разных возрастов. Поразило, что среди присутствующих был даже один ребенок.

– Илиар, а кто это? – взволнованно спросила Жаклин.

– Дети Тьмы! – ответил директор, насупив брови.

– И что будет?

– Смотри, – ответил Илиар и опустил руку над ареной, заставив с грохотом закрыться врата.

Арена ожила. Без лишних промедлений темные начали наступление. Разделившись на четыре группы, они разошлись по арене, создавая тем самым несколько точек удара. В центральном отряде осталось пять супримов, в том числе и ребенок.

Кинетики ордена начали трансформацию. Пластины брони закрыли все участки тела, заковав их в доспехи. К концу перевоплощения на арене стояло три могучих исполина, готовых броситься в бой. Тарос, достав из тела огромный топор, начал свое уверенное движение вперед, навстречу первому отряду. Сделав несколько широких шагов, он выполнил мощный прыжок и занес топор над головой. Отреагировав на атаку кинетика, темные перевоплотились, приготовившись к обороне.

На уровне инстинктов я уже мог читать эфир и понимал, что творится в нем. Темные создали щит холода, который панцирем накрыл всю группу, но этого было недостаточно. Удар топора пришелся в самый центр их обороны. Лезвие с шипением вошло в лед, вызвав мощный взрыв. Кинетик вложил в топор энергию плазмы и только благодаря температуре в несколько тысяч градусов проломил щит, который с хрустом разлетелся глыбами льда. Меньше всего повезло темному, оказавшемуся под центром купола, он был рассечен надвое. Тело, пошатнувшись, распалось на две половинки, не проронив ни одной капли крови, которая успела свернуться из-за невероятной температуры.

Имея теперь возможность для ближнего боя, Тарос оставил топор в земле и схватил ближайшего врага. Мощные руки сжались как тиски, ломая кости грудной клетки, но еще живой противник не собирался сдаваться и нанес сильнейший удар затылком в лицо обидчика. Кровь струйками полилась из-под забрала, приведя Тароса в ярость.

Гнев светлого создал смертельную ауру огня вокруг его тела и в мгновение испепелил захваченного им врага. Жар был такой силы, что каменные плиты в радиусе трех метров треснули, разойдясь глубокими расколами от эпицентра. Но до победы было еще далеко. Оставшиеся воины понимали, что это их шанс.

Сообразив, что перед ними кинетик, и, к тому же, стихии огня, они приняли единственно верное решение. Двое темных, создав заклинание пут, наложили его на Тароса, замедлив действия светлого. Третий же использовал магию молота эпох. Сила в несколько атмосфер вбила Тароса в землю, сбив при этом пламя. Пол арены окончательно треснул, взорвав монолитные плиты. Однако это лишь раззадорило древнего воина Света.

Выполнив мощный прыжок, Тарос приземлился у одного из темных за спиной и нанес сокрушительный удар кулаком в затылочную часть. Кость под шлемом треснула и распалась на мелкие куски. Голова жертвы безвольно повисла вперед, увлекая за собой все тело, которое в следующую секунду с грохотом рухнуло на расколотые плиты.

Оставшиеся два темных бросились на кинетика. Достав мечи, они хотели нанести одновременный удар, но реакция светлого была молниеносной. Перехватив руку одного из нападавших, Тарос нанес удар локтем в висок, создав при этом острый шип на своей броне. Воин так и застыл в своем выпаде, лишь густая кровь начала сочиться из пробитой головы. Подхватив в воздухе еще падающий меч, Тарос рванул вперед и нанес режущий удар второму врагу, рассекая плоть от шеи до живота. Темный покорно принял металл, отшатнувшись назад. Картина была ужасной, изуродованные тела упали практически одновременно, заливая кровью арену.

– Смотрите! – закричал Пион, едва не перевалившись за поручни.

Над ареной раздался дикий вой и рычание. Одна из групп, состоявшая из анимагов, завершила трансформацию, выпустив наружу звериное нутро. Огромные тела анимагов по силе не уступали кинетикам. Мощные торсы, покрытые шерстью, выделялись длинными руками с когтями, а сквозь звериный оскал со свистом доносилось дыхание. Если учесть, что анимаги – избранные четырех стихий, то использование огня было бесполезным, и Тарос понимал это.

Анимаги, распределившись по арене, бросились в бой. Преодолев часть расстояния бегом, самый крупный зверь, похожий на волка, выполнил затяжной прыжок. Раскрыв пасть, он был готов вцепиться в Тароса, однако светлый был быстрей. Вырвав из земли топор, кинетик совершил подкат под парящее тело и, оказавшись под ним, сделал мощнейший вертикальный бросок. Оружие было запущено с таким ускорением, что был виден только вращающийся диск, который с легкостью прошел сквозь грудь парящей твари. Прерванный полет оказался недолгим. Разорванный труп с характерным звуком упал на землю, очертив место падения кровавой кляксой.

Имея временное преимущество, пока Тарос поднимался с земли, темные нанесли свой удар. Два огромных зверя, впившись в руки светлого, с легкостью прокусили броню и оттянули их назад, практически заводя за спину. Тактический ход темных был идеален. Обездвижив кинетика, они дали шанс третьему зверю нанести свой удар, которым он воспользовался незамедлительно. Со всего размаха анимаг нанес удар бычьей головой в забрало светлого. Удар получился невероятной силы. Тарос, взвыв от боли, упал на колени. Из ран на руках хлынула кровь. На лице было жуткое месиво, которое багровой рекой стекало по шее, заливая грудь. Не знаю, что им двигало в ту минуту, но, превозмогая боль, Тарос поднялся на ноги.

– Пора встретиться с Творцом, – злобно прохрипела тварь, стоявшая перед кинетиком.

– Согласен, – мрачно сказал Тарос, посмотрев вверх.

– Ты молишься? – засмеявшись, спросил анимаг.

Ничего не ответив, Тарос лишь поднял руку вверх, указывая на что-то. Не понимая значения жеста, зверь поднял морду и в ту же секунду получил удар топором в голову. Упавшее оружие остановилось на уровне живота, расчленив тело пополам.

– С силой всемирного тяготения не поспоришь, – мрачно сказал кинетик, харкнул кровью на пол арены.

Изувеченное тело анимага дернулось в конвульсии. Сделав инстинктивно шаг навстречу Таросу, темный рухнул ему под ноги. Игры закончились. Тарос поднял правую руку вверх, давая команду воинам ордена вступить в сражение. Два оставшихся зверя, поняв жест, кинулись на противника, оскалив клыки. Их цель была так близка, но недостижима. Сраженные невидимой силой, они кубарем упали на землю. Звериные головы были насквозь пробиты стрелами. На арене наступила гробовая тишина. Было даже слышно, как с кончика стрелы капнула кровь, добавив новый штрих в картину общего ужаса.

– Очищение! – закричал Тарос, переходя в эфир.

Тело на глазах начало восстанавливаться, закрывая кровоточащие раны на руках и лице. Еще мгновение, и кинетик был полностью здоров, лишь засохшая кровь на броне напоминала о сражении. Два воина ордена Феникса подошли к своему начальнику и встали на колени. Вырвав топор из тела мертвого анимага, Тарос со всего размаха вогнал его в землю и встал на колени между своих собратьев. Все трое сложили ладони вместе и начали читать заклинание.

– Что они делают, Илиар? – удивленно спросил я, не отводя глаз от арены.

– Существуют разные виды магии. Ударная и боевая, магия исцеления, магия возрождения, магия призыва и так далее, но есть и разные способы ее прочтения. Сейчас воины ордена совершают совместный обряд по название «Столп огня». Это коллективное заклинание. Они аккумулируют свою мощь, создавая единое поле эфира. Весьма эффективный ход кинетиков, так они могут уничтожать противника на огромном пространстве.

Оставшиеся две группы кинулись в атаку, и только ребенок, спокойно сев на землю в позу лотоса, закрыл глаза. Семь темных супримов, готовых принять смерть в бою, слились в одном порыве. В пространстве уже чувствовались изменения. Каждое слово, сказанное воинами ордена, вливало мощь древнего обряда в окружающий мир. Тарос, встав на ноги, продолжал говорить. Его глаза были закрыты. Я видел, как каждый звук, произнесенный им, лился тонкими нитями слов, раскачивая пространство.

– Свершись! – громко произнес Тарос, резко раскинув руки.

От светлых пошла волна марева, выжигая пространство за собой. Жар, распространяясь по арене, встретил первое тело темного и тут же превратив его в прах. Вспышка – и вся арена утонула в белом свете! Слушатели отпрянули от перил. Я почувствовал запах опаленных волос, это были мои ресницы. Нам оставалось только догадываться, что творилось внутри арены, если обряд пробил защиту купола. Свечение прекратилось так же резко, как и началось.

На арене осталось четыре неподвижные фигуры. Тарос, воины ордена и ребенок. Все замерло. Лишь легкий ветерок раскачивал длинную челку ребенка, скрывавшую его глаза. Тело мальчика сильно изменилось. Оно стало черным, как ночь, и только татуировки светились золотом, выделяясь на общем фоне. Длинные кожаные ремни обвивали его конечности на местах сгибов и на кистях рук, больше никакой защиты на нем не было.

– Кто это, или что? – неуверенно спросила Жаклин.

– Дитя Гекаты, – мрачно ответил Илиар, словно огласив приговор. – Избранные войска темных. Люди, рожденные в полнолуние под тринадцатым знаком гороскопа. Они приходят в Нижний мир обреченными на смерть, а, переродившись в верхнем мире, выпускают свою истинную суть.

Арена снова ожила. Как оказалось, бой только начинается. Тарос явно не ожидал, что это будет дитя Гекаты. Вырвав топор из земли, он направился в сторону ребенка.

– Назови себя, – обратился Тарос к мальчику.

– Фауст, – звонким голосом ответил ребенок и улыбнулся.

– Странное имя для детей Гекаты, – задумчиво произнес Тарос. – «Фауст» переводится как «счастье», и много счастья ты видел или принес в это мир?

– А ты? Тебе ли говорить о счастье? Ты такой же приспешник смерти, только в другой маске. Я не выбирал этот путь. Так захотел Творец, чтобы я семь раз умер ребенком! – в бешенстве прокричало дитя. – Я не знаю, куда он смотрел, когда я просил его о помощи в очередной раз. Ты часто вспоминаешь свои прошлые жизни? Я лично нет, я не могу спать из-за этих воспоминаний. Семь раз я умирал ни за что, и каждый раз насильственно или мучительно. Голод, болезни, несчастный случай. Где справедливость?

– Заткнись, Фауст! – резко оборвал Тарос. – О чем ты рассуждаешь? Об укладе жизни, о первопричинах войны? Справедливость растворилась вместе с сумраком, родившим нас. А может, ты хочешь, чтобы я тебя пожалел?

– Я хочу понять, почему нас обрекли быть темными! Куда смотрел Творец, создавая Нижний мир и все его процессы. Хотя, возможно, это был сбой системы! – закричал Фауст в ярости.

– Возможно, но я вижу в этом иной замысел, так что лучше поблагодари его за свое существование.

– Обязательно, а сейчас мы выясним, кто это сделает первым.

Фауст резко подпрыгнул и, паря на уровне груди кинетика, нанес невероятный удар ногой. Тарос едва успел среагировать на атаку, подставив полотно топора, словно щит. Удар был настолько мощный, что верховного отбросило назад, а в металле остался отпечаток детской ноги.

– Это было опасно, – растерянно сказал Тарос, осознавая последствия такого удара в грудь.

Фауст продолжал парить в воздухе. Пространство вокруг темного начало меняться. Легкая рябь говорила о том, что он в поле эфира и готовится нанести удар.

– Умри! – громко закричал ребенок, взмахнув рукой.

Сгусток энергии, собравшись в светящийся шар, рванул в сторону Тароса, оставляя искрящиеся завихрения в воздухе. Отреагировав на угрозу, Тарос отбросил топор и создал щит света, принявший на себя весь удар. Попадание в цель вызвало колоссальный разряд энергии. Плиты под кинетиком с грохотом треснули, подняв в воздух густое облако пыли, из которого, словно пуля, вылетел Тарос и рванул в сторону Фауста. Применив заклинание усиления, светлый нанес сокрушительный удар в грудь ребенка. Тело темного отбросило назад с таким ускорением, что врата, о которые он ударился, разлетелись в мелкие щепки. Воспользовавшись паузой, воины ордена подбежали к своему командиру.

– Неужели все? – взволнованно спросил один из кинетиков.

– Не знаю, – ответил Тарос, пожав плечами. – Надо проверить, но будьте готовы ко всему.

Трое воинов осторожно подошли к разбитым вратам, всматриваясь вглубь образовавшегося прохода. Солнечный свет, очертив зону видимости, четко разделил Свет и Тьму, которая с радостью притаилась в мрачной обители коридора. Неожиданно в темноте появились два огонька красных глаз, и раздался пронзительный звук. Инстинктивно светлые выполнили резкий прыжок назад, уходя от атаки, но только двое избежали попадания. Тело третьего рухнуло у врат с отчесанными отрезанными? ногами. Лужа крови начала расти на глазах, очерчивая ровную окружность. Из тьмы вышел Фауст, наматывая на руку тонкий хлыст.

– Что это было? – взволнованно спросил Пион.

– Лунная нить – оружие, данное им при перерождении. Она способна рассекать почти любую защиту и броню, – ответил Илиар, нахмурив брови.

Дитя подошло к лежавшему воину и, не задумываясь, нанесло удар ногой в грудь. Крик разорвал тишину. Хрупкая детская нога с легкостью прошла сквозь броню, пробив кости.

– Неееет! – протяжно закричал Тарос.

Схватив топор, он бросился на выручку боевому товарищу. Совершив прыжок, Тарос нанес прицельный удар, однако металл рассек воздух, а не плоть. Фауст был быстрей. Молниеносно среагировав на угрозу, темный мастерски ушел от атаки. Имея небольшое временное преимущество, третий воин добежал до раненого собрата и поднял его с земли. Понимая, что сейчас он может стать легкой целью, кинетик переместился в другой край арены. Создав барьер, он приложил отрезанные конечности к культям и воспользовался простейшим лечебным заклинанием. Магия, ослабив боль раненого воина, начала медленный процесс сращивания тканей.

Тарос пришел в ярость. Отбросив топор, суприм перешел в эфир, призвав заклинание скорости. Став невероятно быстрым и подвижным, кинетик своими движениями взорвал пространство вокруг себя. Фауст в течение одной минуты получил около трехсот ударов в лицо, шею, торс и руки. Кости трещали во всем теле, разрывая плоть открытыми переломами. Тарос остановился только тогда, когда тело ребенка превратилось в мешок с костями, истекающий кровью из многочисленных ран. Держа за волосы изуродованный труп, Тарос подбросил Фауста и с разворота нанес удар ногой в грудь. Облако кровавой пыли, застыв на мгновение в воздухе, рубиновым дождем оросило арену.

Тело ребенка рухнуло метрах в пятидесяти от Тароса, оставив ярко красный след на арене. Основатель ордена Феникса опустился на колени, переводя дыхание. Все его руки были в частичках костей и крови, которая начала густеть на воздухе и тянуться тонкими нитями к земле.

– Упокойся с миром, Фауст, – еле слышно сказал светлый, закрывая глаза.

Выдохнув, Тарос, вытер кровь с рук и направился к своим товарищам. Раненый светлый пришел в себя, но ему требовалось срочная помощь профессионального медика.

– Илиар, почему он не воспользуется магией очищения, как Тарос? – с удивлением спросила Жаклин.

– Он потерял много энергии и самостоятельно не может уже выполнить переход в эфир.

– А как же Тарос?

– Он не лекарь, его навыки в лечебной медицине ограничены. Он способен только на поддержание раненых и регенерацию своего тела.

– И как же они поступают в таких случаях?

– Эликсиры. Изоты изготавливают их для нашей Армии Света.

– Изоты?

– Да. Маги жизни. Они – лучшие специалисты в медицине.

Присев на колено возле раненого собрата, Тарос достал из себя сосуд. Встряхнув содержимое, он начал лить жидкость на грудь воина. Часть жидкости он вылил в рот раненого и окропил места отсечения ног. Реакция не заставила себя ждать, плоть моментально отреагировала на эликсир и начала регенерироваться, закрывая раны. Процесс был похож на перерождение, только медленней.

Неожиданно громкий смех пронесся над ареной. Жаклин даже вздрогнула от испуга и схватила меня за руку.

– Иди с миром?! – звонкий голос Фауста зазвучал над ареной, словно колокол.

Невероятно, но он парил над ареной, заканчивая регенерацию тела. Еще недавно изуродованный, труп был восстановлен темной магией, дав дитю Гекаты новые силы. Татуировки на этот раз отлились не золотом, а ярко алым цветом, придавая темному устрашающий вид.

– Создать щиты сумрака, – едва успел сказать Тарос перед тем, как лунная нить разрушила еще несформированное заклинание его помощника.

Тарос, схватив товарища, с силой дернул назад, спасая его от попадания.

– Ты как, сможешь вступить в бой? – обратился Тарос к недавно раненному бойцу. – Мне нужно от вас по одному выстрелу из лука, по моему сигналу.

– Сделаем все, что скажешь, – ответили оба светлых, кивнув головой.

– Пора выпустить «Воина души», а то Фауст может отправить нас к Творцу раньше, чем мы его, – засмеялся Тарос. – По моей команде двигайтесь к краю арены и ждите моего сигнала.

– Хорошо.

– Тогда вперед! – крикнул Тарос, сжав кулаки.

– Твои помощники бегут? Бросать командира на поле сражения – позор, – прохрипел Фауст, занося руку для удара.

Ничего не ответив, Тарос увернулся от атаки, продолжив движение вперед. Нить прошла в нескольких сантиметрах от тела и ударилась о плиту, расколов монолитный камень в самом его центре. Еще один взмах, и лунная нить, разрезая пространство, устремилась в сторону своей цели. Уклонение, и снова Тарос был быстрее. Бесконечно так продолжаться не могло, и воин ордена это понимал. После очередной атаки темного кинетик использовал магию льда, но целью был не Фауст, а его оружие. Волна абсолютного нуля с треском устремилась к Фаусту, заковывая нить в тяжелые глыбы льда. Дитя Гекаты не ожидало такого поворота и отбросило хлыст, чтобы не лишиться руки. Это был шанс сократить дистанцию, и он его не упустил. Совершив прыжок в пространстве, Тарос оказался за спиной темного. Могучие руки, словно тиски, обхватили парящий торс Фауста, обездвижив его.

– Глаза! – как гром раздался голос светлого над ареной.

Реакция не заставила себя ждать. Мгновенно отреагировав на призыв командира, супримы произвели выстрелы. Воздух взвыл от ускорения летящих стрел. Практически одновременно оба наконечника вошли в глазницы Фауста, с хрустом пробив затылочную кость. Капли крови, сорвавшиеся с кончиков стрел, упали на лицо Тароса. Дитя Гекаты, закинув голову, взвыло от боли. Разжав руки, кинетик отбросил темного.

– Будьте вы прокляты все, все! Что вы сделали со мной? Мои собратья покарают вас. Гемма найдет, Гемма найдет вас, – как в бреду начал твердить Фауст, ударяя кулаками о землю.

Поднявшись на ноги, он попытался вырвать стрелы из головы, но его руки скользили по древкам, смазанным кровью, и каждый раз срывались, причиняя новую боль. Найдя в себе силы, он сломал их, ознаменовав это леденящим криком. Я почувствовал, как слеза Жаклин упала мне на руку и слегка обожгла ее. Она больше не могла смотреть на это и отвела голову в сторону. Илиар, заметив это, взял ее за подбородок и повернул опять к арене.

– Ты должна это видеть, это твои враги. Больше никаких слез, убей в себе жалость к ним. Это не люди, не братья, не сестры, они никто, они – только твоя цель!

В словах Илиара я почувствовал такой холод и ненависть, что мне стало не по себе. Свет и добро я представлял себе иначе, но пелена заблуждения пала после увиденного. Верхний мир далек от всего, что я мог допустить даже в самых страшных снах. Плакала сейчас Жаклин из сострадания к темному, или образ ребенка вызывал у нее жалость, я не знал. Скорее всего, эти слезы были последней данью уходящему человеческому началу, на место которого рвалась новая сущность суприма.

Фауст пребывал в болевом шоке, он ходил по кругу и что-то говорил себе под нос, словно зачарованный. Из глазниц продолжала течь кровь, стекая на грудь. Тарос понимал, что нужно нанести последний и решающий удар. Перейдя в эфир, воин ордена встал на колени и уперся руками в пол. Слова заклинания начали струиться из рта черными нитями и растворяться в пространстве. Поле эфира вздрагивало с каждым произнесенным словом, наполняясь энергией.

– Что он делает? – спросил Пион, обратившись к Илиару.

– Магия призыва! Высший уровень могущественных магов. Искусство древних, дожившее до наших дней. Способность выпустить свою душу в облике воина.

Я чувствовал, что Тарос испытывает боль. Из носа на пыльный пол упали капли крови, скатавшись в комки грязи. Кинетик закричал и тут же обмяк, словно из него вырвали жизнь. На спине зажегся рунический символ в виде открытых ворот. От Тароса отделилась сфера души, которая через секунду преобразовалась в огромного воина. Его тело было прозрачным, и только контуры четко обрисовывали фигуру.

– Спирит вышел, – тихим голосом сказал Илиар. – Воину души нет преград. Он, как чистый Свет, сожжет Тьму.

Фауст продолжал кружиться на месте и что-то шептать. Спирит огромной скалой навис над телом темного. Мощная рука призрачного воина поднялась вверх и резким движением прошла сквозь тело ребенка, вырвав из него сферу души. Фауст слегка качнулся и опустился на колени.

– Гемма отомстит за меня. Обязательно, – он хотел сказать что-то еще, но замолчал навсегда.

Сфера лопнула под мощным нажатием спирита. Фауст дернулся в последней конвульсии и окончательно рухнул на землю. Бой завершился. Спирит растворился в воздухе и легкой дымкой вернулся в тело хозяина. Тарос хотел встать, но упал, потеряв сознание. Все слушатели стояли молча, постепенно осознавая увиденное. Большинство в принципе видели смерть в первый раз, а тем более в такой изощренной форме. Даже студенты старших курсов были потрясены той жестокостью, с которой нам предстоит столкнуться на полях сражений. Я посмотрел на Жаклин. Она стояла с глазами, полными слез, так и не отпуская мою руку.

– Жаклин, Жаклин. Ну что ты? Перестань, – спокойно сказал я.

Не сказав ни слова, она обняла меня и прижалась с такой силой, что перехватило дыхание.

– Мне страшно, – прошептала она.

– Все нормально, я с тобой, – сказав это, я захотел провести рукой по ее голове, но заметил кровь. Взглянув на ладонь, я увидел проколы от ее ногтей. Видимо, Жаклин с такой силой сжимала мне руку, что проткнула кожу.

– Вы что как неживые, все бегом ко мне! – скомандовал Илиар, похлопав в ладоши. – В круг, в круг, живее.

Народ молча столпился вокруг директора академии.

– Кто что понял из увиденного? – продолжил Илиар.

– Тароса лучше не злить, – сказал Пион, посмотрев на арену, залитую кровью.

– Знаешь, Пион, архивариус Криос говорил мне о твоих способностях проризы, он верит, что ты станешь великим предсказателем! Попробуй заглянуть в будущее.

– Зачем? – удивленно спросил он.

– Я говорю: попробуй! – ответил Илиар, нахмурив брови.

– Хорошо.

Пион, демонстративно взявшись за виски руками, перешел в эфир. Пробыв в нем не больше пары секунд, он резко отскочил от Илиара и недоверчиво посмотрел на него.

– Что ты видел?

– Вы поставили мне опять оплеуху, – недовольно ответил прориза, потерев место прошлого удара.

Из толпы послышался смех.

– Все верно, а теперь попробуй быть серьезней, а то в следующий раз это будет не оплеуха. Итак, у кого есть ответ на мой вопрос?

– Я не знаю, что вы хотели нам объяснить этим ужасным зрелищем, но это негуманно! – возмутилась Жаклин, скрестив руки на груди.

– А кто говорил о гуманности? Главное, что вы должны понять – у зла много обликов, и зачастую они невинны. Если бы ты видела, что Фауст творил с твоими собратьями на полях сражений, ты бы не так отнеслась к его смерти. Гуманность надо было проявлять в нижнем мире, когда вы были людьми, а тут уже выбор сделан, и вы солдаты.

– Так в чем правда?

– Правда? Правда у каждого своя, а истины нет вообще, ее утратили с уходом Творца. Темные делают свои дела со стопроцентной уверенностью в своей правоте и никак иначе. Именно вера в свою правоту и двигает всем. Взгляните на Нижний мир, он прогнил, на каждые десять людей семеро темных и трое светлых. А что будет дальше? Мне страшно подумать. Мы с вами —вымирающий вид. Тогда о какой гуманности по отношению к темным ты можешь говорить, стоя здесь?

Илиар явно нервничал, из-за чего начал широко делать жесты руками.

– Моя задача – научить вас выживать и не дать умереть при первой же встрече с темными. Вот и вся правда! – резюмировал директор академии.

Наступила тишина. Сказать что-то в противовес Илиару было нечего, а тем более спорить с ним. Слишком долго он прожил в верхнем мире, и то, что он пережил здесь, не шло ни в какое сравнение с нашим опытом. В нас еще говорили эмоции человека, но не суприма.

– И еще. Что в нижнем мире могло объединять и, одновременно, разделять людей в любые времена? – спросил Илиар, обведя нас взглядом.

– Вера? – неуверенно ответил я.

– Почти! Есть два столпа – религия и нация. Это основа, которая делит и объединяет всех людей, независимо от того, кто ты: богатый или бедный, сильный или слабый, молодой или старый. А там, где есть разделение, имеется место для раздора. Взгляните на историю Нижнего мира, и вы найдете, что ярких примеров тому масса. Только, в основном, они ярко-красного цвета – цвета крови.

Все слушатели стояли молча, осмысливая откровения древнего суприма. А ведь он прав. В голове нашлась масса примеров, начиная от крестовых походов, до последних новостей по телевизору. Теракты в метро и аэропортах. Взрыва религиозных фанатиков. Локальные войны. Стычки этнических групп. Жертвы холокоста, Варфоломеевская ночь. Геноцид был заложен в нас. Всю нашу историю расчленили эти два слова, открыв смертельные раны, которые кровоточат и по сей день.

– Запомните на всю оставшуюся жизнь, отныне ваша нация и религия – СВЕТ! Урок окончен, все свободны.

 

Глава 7

Пройдя по коридору, я остановился у двери с табличкой: «Верховный Тарос». Немного отдышавшись, я постучал.

– Кто там? – послышался усталый голос.

– Разрешите? – спросил я, заглянув в кабинет.

– Архей, проходи. Не стой на пороге, – ответил кинетик и, махнув мне рукой, пригласил к себе.

Зайдя в кабинет, я огляделся. Ничего особенного я не увидел. Территория обитания очередного аскета. Воин по жизни и плохой дизайнер по натуре, Тарос оформил свою берлогу так, как ему было удобно. Простая угловатая мебель. Небольшой стол, заваленный бумагами, и множество картин на стенах с изображением кровавых баталий. Завершал композицию комнаты огромный бар со множеством начатых бутылок. Помещение было плохо освещено из-за закрытых жалюзи, а вековой слой пыли, который лежал на них, говорил лишь об одном: Тарос появлялся здесь не очень часто.

– Хочешь выпить?

– Не откажусь. Увиденное в лагере до сих пор стоит у меня перед глазами, да еще и этот инцидент перед лагерем. Я —серьезно – не хотел.

– Возьми в баре, что хочешь. И не оправдывайся. Я уже прочитал отчет того студента, он просто не предполагал, что ты сумеречный, – вздохнув, сказал Тарос.

Подойдя к бару, я немного оторопел. Количество горячительных напитков просто поражало. На одной из полок стоял даже чистый спирт, который, скорее всего, он мог пить не разбавляя, а надпись на бутылке: «Сделано на Светлой стороне» вызвала улыбку.

Оторвав свое внимание от горячительной композиции, я сделал выбор в пользу виски и продолжил разговор.

– А что бы это изменило? – удивленно спросил я.

– Он бы не стал так шутить. Понимаешь, мы, светлые, не можем убить друг друга, а ты можешь, ты универсален! Убивай светлых, темных, себе подобных, любых, – сказав это, Тарос с шумом опрокинулся на угловой диван и закинул голову назад, закрыв глаза.

– Интересно получается, – сказал я, посмотрев на содержимое своего стакана.

– Это точно, и вообще тяжелый сегодня день. Мы могли погибнуть, но как! В бою! Может, нажраться сегодня? Хотя о чем это я, – приподнявшись на локтях, Тарос прервал свою тираду с самим собой и посмотрел на меня.

– Верховный, что означает: я могу, а вы нет?

– То и значит: ты мог сломать ему шею, а я нет. У нас есть некий стоп-кран по отношению друг к другу.

– И это нерушимый постулат?

– Я могу убить другого светлого, но если он меня об этом попросит. Это единственный вариант, хотя нет, непреднамеренное убийство тоже возможно. Были случаи, когда под действие боевой магии попадали и свои. Издержки производства, что тут скажешь.

Тарос сделал очередной глоток и откинулся на спинку дивана. Последовав его примеру, я выпил всю порцию виски залпом и поставил стакан на стол.

– Мне надо отдохнуть, сумеречный, мне надо отдохнуть, – почти шепотом произнес верховный, закрывая глаза.

– Я могу идти? – тихо спросил я.

– Да, конечно, и не переживай о случившемся. Твоя задача – в ближайшие месяцы поднять мастерство магии. Больше практики. Завтра я уезжаю на фронт; по данным разведки, темные что-то замышляют на севере. Еще этот Гемма объявился, как говорится, не было печали.

– А кто такой этот Гемма?

– Названный брат убитого Фауста. Живая смерть. Прощай, Архей, прощай. Сказав это, Тарос отвернулся от меня и почти моментально провалился в сон.

– Удачной дороги.

Выйдя из кабинета, я направился в условленное место, где меня должны были ждать Жаклин и Пион. Дойдя до ближайшего телепорта, я, не задумываясь, зашел в куб и, выбрав на панели жилой комплекс Изольд-7, нажал кнопку «переместить».

Мои новые друзья находились в комнате отдыха, как мы и договаривались перед расставанием в лагере. Пион, заметив меня еще с порога, начал махать руками, как маяк, обозначая фарватер моего движения. Интерьер комнаты был достаточно спокойный и уютный. Супримы, расположившись в мягких креслах, мило беседовали друг с другом, наслаждаясь классической музыкой. Изредка в глубине зала слышался смех.

– Ну наконец-то! Мы тебя уже заждались, ты что так долго? – возмутился Пион, едва не роняя меня на диван.

– Долго? Да мы с Таросом беседовали не больше десяти минут. Мне вообще показалось, что ему не до меня. А под конец беседы он вообще сладко уснул.

– Надеюсь, не мертвым сном? – спросил Пион, растекаясь в своей белоснежной улыбке в тридцать два зуба.

– Его так просто не возьмешь. Завтра он уезжает на фронт.

– А что он сказал насчет того случая возле лагеря? – поинтересовалась Жаклин, многозначительно посмотрев на меня, словно сейчас я открою ей страшную тайну.

– Ничего. Сказал, чтобы я не переживал.

– Вот и хорошо, но я запомнил того гада. При случае прикончу его! – с бурей эмоций выкрикнул Пион, и ударил кулаком себе по ладони.

– Не получится, – сказал я, покачав головой.

– Это почему же? – удивленно спросил Пион. – Ты сомневаешься во мне?

– Потом узнаешь, – спокойно ответил я, вспомнив слова верховного.

– Раз потом, то и забыли. Пойдемте в бар? – с надеждой в голосе спросил Пион и, сдвинув брови, посмотрел на нас.

– Тут есть и бары? – с явным удивлением спросил я.

– А то! – подмигнул Пион.

– Я не против, тем более что я уже выпил.

– А ты быстрый, не зря ты задержался у Тароса, – повторился Пион.

– Да не задерживался я у него.

– Так, мальчики, пока не забыла! – в разговор резко вмешалась Жаклин. – Вот вам ваши личные помощники, в них хранится все: расписание уроков, аудитории, корпуса, имена преподавателей.

Жаклин протянула нам небольшие планшеты в защитных корпусах.

– Интересно, что у них за софт? – спросил Пион, крутя в руках новое устройство. – И откуда они у тебя?

– Илиар вручил. Вроде все, официальная часть закончена. Веди нас в свою утопию! – улыбаясь, сказала Жаклин.

– Молодец. Прошу, леди, только после вас.

Пион, встав с дивана, сделал учтивый поклон и показал руками на выход из комнаты.

Дверь еще не успела захлопнуться за нами, как Пион уже влетел в ближайший телепорт и начал нервно тыкать в панель управления, при этом сделав такую гримасу, которая просто не могла не вызвать смех.

– Все готовы к празднику? – спросил Пион, держа палец над клавишей «переместить».

– Все! – дружно крикнули мы, тут же совершив прыжок в пространстве.

Бар встретил нас живой музыкой и приглушенным освещением. В воздухе витал приятный аромат восточных благовоний, придавая заведению свой шарм. Народу было много, но трехуровневое помещение с легкостью вмещало всех желающих. Легкий гул разговоров, звон бокалов, смех захмелевших посетителей, – все напоминало обычный вечер в одном из городов N. Я с тоской в сердце вспомнил наши встречи с друзьями и их утраченную безвозвратность. Официант, заметив нас, пригласил пройти на верхний уровень, где стояли белоснежные шатры. Поднимаясь, я увидел надпись над входом: «VIP».

– Пион, это ты уже подсуетился? – тихо спросил я, дернув его за руку.

– Нет. Скорее всего, он знал, что мы избранные. Кстати, я всегда любил отдыхать в залах с этой надписью, – важно ответил Пион, входя в элитное место отдыха.

– Кто бы сомневался, – улыбнувшись, сказал я и прошел вслед за ним.

Мы сели в мягкие кресла и практически сразу оценили их обволакивающий комфорт. Я даже с удовольствием потянулся.

– Что будете пить? – учтиво спросил официант, обведя нас взглядом.

– Вы оставьте карту напитков, мы позовем вас, – со знанием дела ответил Пион.

– Достаточно только поднять руку. Сказав это, официант растворился в воздухе.

– Вот это сервис! Посмотрим, что у них есть?

Взяв меню, Пион начал выбирать, чем скрасить сегодняшний вечер.

– Жаклин, ты не в курсе, кто эти супримы из обслуги? Неужели после академии можно выбрать мирную профессию?

– Жизнь в Цитадели – это улей. Кто-то работает, кто-то сражается. А в академию попадают только те, кто уже будет воином. Остальных отсеивают еще вначале, но именно на их плечах держится вся инфраструктура Цитадели.

– Я бы сказал: руках и ногах. Ну да ладно, странно другое. Мы тут не больше двух суток, а уже стали думать, как супримы. Заметь, как нас все меньше и меньше тревожит Нижний мир и все то, что мы там оставили.

– Возможно, – сказала Жаклин, пожав плечами. – Я не думаю об этом. Мы переродились, и пути обратно нет.

– Это факт, и, судя по твоим словам, скоро мы тоже станем насекомыми, – недовольно сказал Пион, отбрасывая винную карту.

– Не сгущай краски, – усмехнулась Жаклин, откидываясь на спинку кресла. – Это лишь сравнение и мои слова, вырванные из контекста.

– Так, все, хватит! – резюмировал Пион. – Пока вы дискутировали о нашей роли в Цитадели, я выбрал напитки. Давайте проводим этот день.

Официант не заставил себя ждать, феерично появившись возле столика, едва мы хотели поднять руку. Сервис —вот ради чего мы готовы платить практически любые деньги. Через пару минут на столе стояла бутылка виски, лед и графин с каким-то экзотическим напитком, доступным только жителям верхнего мира.

– Правильный выбор, – сказал я, налив три бокала виски и разложив лед. – За нашу новую жизнь в ЭФИРЕ.

– За Нас! – дружно поддержали мои новые друзья.

Бокал за бокалом, ряд за рядом, мы прилично захмелели. Разговор лился так же непринужденно и охотно, как исодержимое бутылки. Достигнув точки поставленного расслабления, Пион практически разлегся в кресле.

– А мне тут нравится. Определенно, – сказал Пион, растекаясь в улыбке. – Я давно хотел перемен в жизни.

– Оригинальные получились перемены. Даже скажу больше, с пафосом. Не находишь? – поддержал его я и сделал очередной глоток алкоголя.

– Да. А у меня по-другому и не могло бы получиться, я особенный, – ответил Пион, подмигнув глазом.

– Тогда тебе и наливать, раз ты особенный, – с захмелевшей улыбкой промурлыкала Жаклин.

– Ты меня не перестаешь удивлять! – зяв бутылку, Пион разлил остатки по бокалам. – Давайте выпьем за нас, за нашу дружбу, я чувствую, что она будет долгой.

– Тебе видней, ты же прориза, – сказала Жаклин и посмотрела на нас через стекло бокала.

Очередная порция алкоголя обожгла горло и приятным теплом растеклась по всему телу. Протянув руку к столу, я хотел поставить бокал, как неожиданно ее перехватил Пион. Взглянув на него, я отпрянул назад. Что-то пошло не так, и я это чувствовал. Прориза слегка наклонил голову в бок и пристально смотрел на меня. Его зрачки начали уменьшаться, пока полностью не растворились в белках глаз.

– Что с тобой, Пион? – я попытался резко вырвать руку, но это было бесполезно, захват сжался намертво.

Он явно был в пограничном состоянии, и, спустя мгновение, тело резко перешло в эфир.

– Сумеречный, ты пришел. Измени миры. Пройди там, где ходит только Метатрон. Найди тайный путь в чертоги Творца, он тебя ждет. Он тебя ждет! Окропи кровью пески души и открой врата.

Пион говорил металлическим голосом, который эхом вторил в ушах. Резко замолчав, прориза отпустил мою руку и рухнул на диван. На месте захвата кожа горела огнем, покраснев, словно от ожога. Жаклин, сидевшая до этого, как статуя, резко подскочила к Пиону. Приподняв его голову, она положила ее себе на колени.

– Пион? Пион, что с тобой? – испуганно повторяла Жаклин, начав растирать ему щеки.

Посетители сбежались на происходящее, но вовремя появившийся официант попросил всех разойтись, извинившись за неудобства.

– Я принесу вам воды и полотенце. У вашего друга пошла кровь.

Тяжело вздохнув, Пион открыл глаза.

– Что со мной? Ох, как болит голова. Я что, упал? – не понимая происходящего, он начал приподниматься на руках.

– Лежи пока! – скомандовала Жаклин, одергивая его назад.

– Вот вода и полотенце. Если я еще буду нужен, позовете.

Сказав это, официант растворился, оставив легкое облако после своего исчезновения.

Жаклин, смочив полотенце, вытерла кровь, которая начала засыхать.

– Все, теперь подержи на переносице.

– Он что, не мог принести льда? – недовольным голосом сказал прориза.

– Позвать?

– Да ладно, и так пройдет. Я что – упал в обморок?

– Нет! Это было что-то другое, ты неожиданно схватил мою руку и начал говорить невменяемым голосом бред про Творца, какого-то Метатрона, врата и кровь.

– Так, все, завязываю бухать! Нет, я, конечно, часто выпивал, но чтобы такое! В голове шум и образы, голоса.

– Ты же прориза. Возможно, это было предсказание? – спросил я, дотронувшись до места ожога.

– Архей, ну откуда я могу это знать? Криос сказал, что у меня есть задатки предсказателя, но я даже не знаю, как этим пользоваться.

– Я тоже не знал, но в нужный момент смог это сделать и спасти тебя.

– Хорошо. Завтра поговорю с Криосом, а сейчас давайте по домам, извиняюсь за испорченный вечер, – с досадой сказал Пион.

Встав с кресла, он направился в сторону выхода, продолжая держать мокрое полотенце на переносице. Нам ничего не оставалось, как согласиться с ним. На выходе официант пожелал нам удачного вечера и вежливо откланялся. Ближайший телепорт перенес нас на наш этаж, благо, все мы жили по соседству.

– До завтра. Всем спокойной ночи. Кстати, Жаклин, у тебя отличные коленки, – сказал прориза, исчезая за закрывающейся дверью.

– Вижу, ты ожил, – улыбнувшись, сказала Жаклин. – Спокойной ночи.

– Спокойно ночи.

Жаклин открыла дверь в свою комнату и прошла внутрь, растворившись в темноте. Направившись вглубь коридора, я неожиданно услышал голос Жаклин, зазвучавший у меня за спиной.

– Архей, а ты когда-нибудь любил?

– Любил, – растерянно ответил я, удивившись неожиданному вопросу.

– Ты помнишь ее? – наивно спросила она, слегка прищурив глаза.

– Жаклин, я не пойму, зачем тебе это? Ты, наверное, прочитала в очередном женском журнале: узнай, что у него было и сделай выводы?

– Дурак ты! Я просто хотела узнать. Можешь не отвечать, если не хочешь, – обиженно сказав это, Жаклин по-детски надула губы.

– А кто не помнит свою первую любовь? Любовь – волшебное чувство, дар свыше. В груди солнце вместо сердца. Сейчас я вспоминаю все с иронией и улыбкой. Первая любовь – как жизнь бабочки. Короткая и яркая, но финал один. Жизнь оборвется возле источника искусственного света с обожженными крыльями.

– Бывает иначе, – задумчиво сказала Жаклин, облокотившись на дверь.

– Возможно. До завтра! – сказал я, и, махнув рукой, пошел к себе.

– А как ее звали?

– Аня, – ответил я, не поворачиваясь.

Вот и моя комната; опершись головой о дверь, я закрыл глаза.

– Аня, Аня. Как ты там? – вздохнув, прошептал я.

В груди стало больно и невыносимо тоскливо, а в ушах зазвучала ее голос. Однако терзания были недолгими. В душе наступил покой то ли от понимания, что уже ничего не вернуть, то ли моя новая сущность суприма спокойно забывала все из прежней жизни. Открыв дверь, я провалился в комнату и, не раздеваясь, лег на кровать. Мысли начали тонуть в усталости дня, все стало медленным и неповоротливым. Я засыпал.

 

Глава 8

Пронзительный писк заставил резко проснуться и нехотя открыть глаза. Приподнявшись на руках, я огляделся по сторонам, ища будильник. Сообразив, откуда идет звук, я сунул руку в карман брюк и достал планшет.

– Надо мелодию поменять, – недовольно сказал я и снова лег на кровать, распластавшись звездой.

Взглянув на экран, я проверил время, было ровно восемь утра. Быстро разобравшись в меню, я начал просматривать расписание занятий.

– Что у нас сегодня. Основы магии защиты – 9:00. Еще час, но надо поторопиться. Не стоит опаздывать в первый же день, тем более, надо позавтракать.

Сладко потянувшись, я встал с кровати и подошел к зеркалу, которое было встроено в шкаф. На удивление одежда нисколько не помялась, и, как минимум, одной проблемы было меньше. Можно было идти в душ. Выполнив весь утренний туалет минут за двадцать, я уже выбегал из своей комнаты. В коридоре, с приходом утра, стартовало Броуновское движение. Все спешили по своим делам, не обращая друг на друга никакого внимания. Подойдя к двери Жаклин, я постучал.

– Иду, иду.

За дверью слышалась возня и спустя несколько секунд, замок сухо щелкнул.

– Архей?! – с удивлением спросила Жаклин.

– А ты ждала Папу римского? Извини, у него сейчас очередь аудиенций, и он сам не смог прийти. Сама понимаешь, Ватикан не ждет.

– Давай, заходи и не умничай, – схватив меня за рукав пиджака, она практически затащила к себе, оставив на одежде мокрые следы.

– Привет, как спалось на новом месте? – спросил я, осматривая комнату.

– Привет! Отлично, как дома, вот даже проспала. Только из ванной.

– Вижу, – сказал я, растирая мокрое пятно на рукаве.

Жаклин стояла передо мной, укутавшись в широкое банное полотенце, которое прикрывало только самые интимные места. Сейчас я мог хорошо разглядеть ее точеные ноги, каждый их изгиб. И могу сказать, это был шедевр из слоновой кости. Я поймал себя на мысли, что готов ее обнять и вдохнуть аромат тела. Еще слегка влажные волосы вились кудрями и спускались вниз, скрывая хрупкие плечи. А лицо, которое сейчас было без макияжа, излучало столько естественной красоты и нежности, что я не мог отвести от нее глаз. Увидев, как я смотрю на нее, Жаклин сделала серьезный взгляд, сдвинув брови.

– Хватит пялиться! – сказав, она попыталась одернуть полотенце как можно ниже.

– Да я так. Ознакомительный взгляд, не более того. Кстати, у тебя отличное нижнее белье, – сказал, я указав на трусики, которые лежали на полу возле кровати.

– Ой, – Жаклин хотела наклониться, но, сообразив, что откроется мне при ее наклоне, указала на дверь. – Вон!

– Увидимся на занятиях.

До Пиона я не достучался и, чтобы не терять драгоценное время, я прямиком направился завтракать. Настроение было отличное. Пробежавшись по коридору, я пару раз подпрыгнул, доставая до потолка рукой, чем вызывал явное недоумение у других супримов. Первый же телепорт рассек пространство и перенес меня в кафетерий нашего жилого комплекса. Утро – особое время. Для кого-то это испытание и вечная борьба между миром грез и реальностью. Для меня всегда позитив, счастье пробуждения. Я никогда не любил долго спать, считая это время потерянным и нужным лишь для восстановления сил.

Сонный народ толпился возле автоматов с кофе, в ожидании своей дозы бодрости. Меня всегда поражали люди, которые в прямом смысле подсели на кофе. Одним из ярких представителей армии «арабика наркоманов» была моя мама. Приобретенный рефлекс работал железно: утро равно кофе, если утро не равно кофе, то день дерьмо. Вот такая правда жизни.

Те, кто уже успел сесть за столики, нервно посматривали на время и, обжигая рот, допивали свой бодрящий напиток. Не меньше удивляли некоторые представительницы прекрасного пола, они еще успевали при этом корректировать свой внешний вид, умело работая кисточкой и помадой.

На секунду мне показалось, что сейчас в дверь влетит мой друг и коллега Коля. Он, улыбаясь, протянет мне руку, а потом начнет рассказывать о вчерашних похождениях по ночному городу. Но поняв, что меня это все достало, переключится на нашего менеджера Таню. Симпатичную девушку, к которой он испытывал не братские чувства. Но все его попытки были без вариантов, по крайней мере, в ближайшее время. Хотя, кто его знает, что у них там творится без меня. Надеюсь, компота и булочек хватило всем.

Предаваться воспоминаниям я больше не стал. Схватив на ходу стакан сока с крышечкой, я подошел к столу со сдобой, манившей невероятно вкусным запахом. Время уже было без пятнадцати девять. Схватив булочку, я начал быстро ее есть, точнее сказать, глотать. Неожиданно я почувствовал вибрацию своего планшета. Взглянув на экран, я увидел одно входящее сообщение и нажал прочитать.

«Привет! Я уже на паре, бегом сюда! Преподаватель сказал, что накажет огнем опоздавших. Пион)))».

Я чуть не поперхнулся от прочитанного сообщения. Допив остатки сока, я выбежал из кафетерия и направился к ближайшему телепорту, который за считанные секунды доставил меня до учебного заведения. Зайдя в аудиторию, я взглядом начал искать своих проризу и результат не заставил себя ждать. Пион махал с верхних рядов, привлекая мое внимание. Взбежав наверх, я сел рядом.

– Ты что, скалолаз? – спросил я, переводя дух.

– Я тоже рад тебя видеть. Привет, – безмятежно сказал Пион, даже не смотря на меня.

– Привет. А ты где был с утра?

– Как и обещал, сходил к Криосу, потом расскажу. Кстати, ты еще не оценил наши планшеты? Я просто в восторге от него!

– Пион, ты разве не знал этот эффект новой игрушки?

– Что еще за эффект? – поинтересовался он, озадаченно посмотрев на меня.

– Например, новый сотовый телефон. Он тебе безумно нравится и греет душу. Все его изгибы и формы. Ты не расстаешься с ним ни днем, ни ночью, но проходит неделя, максимум две, и все. Ощущения уже не те. Чувства утихли, прошла любовь. И твой новый телефон лежит экраном к ключам от дома, а еще там мелочь.

Пион, не сдерживая себя, засмеялся на всю аудиторию.

– Так, что за смех? – мрачно сказал вошедший мужчина лет сорока.

Выглядел он опрятно и подтянуто. Вместо стандартной одежды преподавателей на нем был черный костюм, а седые почти белоснежные волосы придавали ему определенный шарм. Скорее всего, многие первокурсницы были тайно влюблены в него.

– Брутальный тип, – тихо сказал Пион, толкнув меня в бок.

– Приветствую вас! Меня зовут Оскар. Я буду преподавать вам основы магии. Сегодня мы попробуем с вами перейти в эфире.

Преподаватель подошел к доске и, взяв кусок мела, схематически изобразил тело суприма. Если сказать честно, художник он был никакой. Венцом его стараний стал некий человечек из детской считалочки.

– Итак, теперь внимательно. Повторять я не люблю, воспринимайте все сразу, – отчеканил преподаватель, окинув аудиторию взглядом. – Все вы уже знаете, что внутри вас есть душа. Душа – это сгусток чистой энергии. Для существования и жизнедеятельности души нужен сосуд. По воле Творца это наше тело. Можете даже пощупать себя и оценить всю изобретательность Творца.

– Извините, для более полного понимания вопроса, можно потрогать не только себя, но и супримов противоположного пола? Может у них что-то иначе? – неожиданно спросил Пион с невинной улыбкой.

– Ваше имя, студент? – невозмутимо спросил Оскар.

– Пион.

– А, уже слышал. Так вот, ты, конечно, можешь потрогать не только себя, однако после этого твои руки будут лежать на моем столе.

– Это как?

– А я их тебе отрублю, – мрачно сказал преподаватель.

– Доступно объяснили. Наверное, продолжим, я записываю.

– Продолжим. Душа – это неравномерное энергетическое поле, она имеет свои узлы, которые называются «чакры». Другими словами, чакры – это точки пульса. Существует семь основных точек: чакра венца, чакра третьего глаза, чакра шеи, чакра сердца, чакра солнечного сплетения, священная и корневая чакра. За рождение поля эфира отвечает сердечная чакра. Именно в этой области и происходит реакция, – преподаватель указал рукой на грудной отдел нарисованного суприма. – Поле эфира разрастается и обволакивает все тело, позволяя творить магию. Все понятно, вопросы есть?

Один из слушателей поднял руку.

– Да, говорите, – обратился Оскар к студенту.

– Тратим ли мы энергию, используя магию?

– Конечно! Все имеет свой предел.

– И как ее восполнить?

– Это мы рассмотрим позже. Сейчас ваша задача – понять основы магии.

– Оскар, можно еще вопрос? – обратился я.

– Да, конечно, – утвердительно кивнул он.

– Душа может умереть?

– Душа может рассеяться после гибели сосуда. Совершится энергетический переход. Малое становится частью большего. Замкнется очередной круг, – ответил Оскар и нарисовал его на доске. – Предполагается, что идет переход на нулевой этаж храма Весов. Энергия, которая высвободится после смерти суприма, переходит именно туда. Хотя истины не знает никто, даже самые древние, а БЕЗЛИКИЕ всегда молчат.

– Кто такие безликие? – заинтересованно спросил Пион, словно уловил в этом слове что-то важное.

– Так, класс, у нас занятие не по истории, а по магии, все узнаете по мере учебы. Сейчас мне нужны добровольцы, кто еще из вас не был в эфире? Поднимите руки!

Лес рук сразу вырос над аудиторией.

– Архей, встань, попросись первым. Давай! – прориза чуть ли не поднял меня со стула, вытолкнув вперед.

– Разрешите? – сказал я, уже стоя.

– Сумеречный, великолепно. Спускайся. Кстати, а где Жаклин?

– Она… – не зная, что ответить, я замялся.

– Она сейчас будет. Вот сейчас! – сказал Пион, указывая на дверь аудитории.

Пион еще не успел закончить свою фразу, как дверь открылась, и на пороге появилась Жаклин.

– Извините, я перепутала корпуса, – сказала Жаклин, искренне сожалея о случившемся.

– Браво! Твой дар провиденья начинает набирать силу, – преподаватель похлопал в ладоши. – Жаклин, заходи и сразу ко мне. Архей, ты тоже спускайся.

Оскар сделал жест руками, показывая, куда нам встать. Спускаясь, я посмотрел на Жаклин, она была безупречна. Строгий костюм подчеркивал стройность тела, гармонируя с белой рубашкой. Волосы были распущены и отдельными прядями струились по плечам. А маленькая брошь, закрепленная на лацкане пиджака, завершала образ строгой, но стильной особы. Что сказать, женщины всегда хотели выглядеть привлекательней, такова их природа. Спустившись, я встал рядом с Жаклин.

– Итак, первый раз, я помогу вам перейти в эфир. Дальше вы поймете сами, особых проблем ни у одного из супримов с этим не было. У нас это на уровне инстинктов, – сказав это, преподаватель зашел к нам со спины.

Положив руки нам на спину, он перешел в эфир. Чувство было непривычное, невидимая рука прошла сквозь ткань одежды и уже находилась внутри тела. Я не знаю, как выглядит процесс прямого массажа сердца, и что чувствуют люди в этот момент, но я думаю, ощущения схожи.

– Вот он, пульс вашей чакры, – сказал Оскар, продолжив манипуляции невидимой рукой. – Перейдите в эфир!

Я почувствовал, как во мне вспыхнула искра, открыв поле эфира. Это был взрыв, целая вселенная родилась у меня в груди, окутав тело энергией. Я почувствовал прилив силы во всем теле, движения стали легкими и точными. Обострились органы чувств, тысячи ранее не ощущаемых процессов стали для меня доступными. Информация из окружающего мира хлынула потоком, расширяя границы возможного. Я посмотрел на Жаклин, она испытывала те же чувства, наслаждаясь новой способностью.

Пелена, спавшая с глаз, открыла тайные области мира. Он стал яркий, насыщенный и живой. Раньше я не видел этого и не понимал. Энергия стала осязаемой материей, циркулирующей сквозь меня. Эфир подарил единение со вселенной. Неожиданно рука Оскара вышла из тела, но я продолжал находиться в эфире, самостоятельно контролируя его. Еще секунда, и я прервал поток.

– Как ощущения? – спросил Оскар, встав между нами и обняв за плечи.

– Супер! Фантастика! Не описать словами. Эйфория! – не сдерживая эмоций сказал я, светясь от радости.

– У меня до супер явно не дотягивает баллов пять. Легкость в теле, приток сил, но не более того, – пожав плечами, сказала Жаклин, удивленно посмотрев на меня.

– Все верно! По-другому и не могло быть. Душа Архея состоит из того же сумрака, из которого был создан мир и все сущее в нем. В эфире ты видишь то, что видел Творец. Всю красоту, что он создавал для нас, пока не началась великая война.

– Странно, но почему-то сейчас появилась легкая слабость в теле, – сказала Жаклин, потерев виски.

– Правильно, вы потратили энергию. Пребывая в эфире, можно довести себя до полного истощения.

– Пробыв в эфире не больше минуты, я уже испытываю недомогание, а если начну использовать магию. Умру? – расстроено спросила Жаклин.

– Не переживай. Ты словно новая батарейка, и магическая емкость еще не определена. Заряда пока хватает ненадолго, но скоро все придет в норму. А вот тебе, сумеречный, можно не переживать, все вокруг дает тебе энергию, ты практически находишься дома, пребывая в поле эфира.

– Отличная новость, – согласился я.

– На этом все. Вы в сторону, а все желающие бегом ко мне, – скомандовал Оскар, вызвав бурную реакцию в аудитории.

Студенты, шумя, начали выстраиваться в очередь к преподавателю. Всем хотелось быстрей почувствовать эфир, став истинным супримом верхнего мира. Оскар со знанием дела продолжил инициацию, подтверждая рождение магов первым переходом в эфир. Он, как опытный хирург, запускал руку в сердце, и резким рывком открывал мир магии. Мы, как получившие свой опыт, отошли в сторону, ожидая пока Пион спустится к нам.

– Мои поздравления, вы приняты! – радостно сказал Пион, крепко обняв нас.

– Спасибо! Кстати, как ты узнал, что Жаклин зайдет в аудиторию?

– Я начинаю видеть грядущее, – ответил Пион, садясь за свободную парту.

– Хорошая способность, – согласилась я. – Кстати, что тебе рассказал Криос?

– Вчерашний обморок называется откровением. Откровение – не что иное, как пророчество. План к действию, причем от самого Творца, – сказав это, Пион указал пальцем вверх. – Старик явно занервничал, когда я пересказал весь текст. Он начал что-то искать в своих архивах. После чего он просил тебя зайти к нему.

– Хорошо. Что-то мне это не нравится. Не зря он говорил, что грядут великие перемены, и причина всему этому я. После занятия со мной сходите?

– Я не смогу. У меня уже свои планы, – отмахнулся Пион.

– Я схожу с тобой, – поддержала Жаклин, взяв меня за руку.

Пока мы болтали, инициация супримов закончилась. Все пребывали в хорошем настроении и бурно обсуждали друг с другом ощущения от первого перехода в эфир. Оскар оказался не только опытным магом, но и преподавателем, проведя ритуал посвящения на высшем уровне.

– Первая часть закончена, все молодцы. Продолжим! – похлопав в ладоши, сказал Оскар. – Поговорим про магию защиты. Все по местам. Жаклин, тебя я попрошу остаться.

– Хорошо, как скажете.

– В мире магии существует множество способов защиты: талисманы, обереги, древние артефакты. В роли защиты может выступить и любая физическая преграда, созданная вами на пути заклинания. Но все же основой являются щиты четырех стихий. Их создание само по себе не сложное дело. Для этого используются руны, написанные или сказанные на языке Творца.

– У Творца был свой язык? – спросила Жаклин.

– Да! Называется он ПРИСТОЛ. Благодаря этому языку, эфир оживает. Сам язык, был создан не для общения, а для наделения силой трех помощников Творца – БЕЗЛИКИХ. Священный язык – откровение божье, дошел до нас из глубины времен. В архивах говорится, что Безликий Порядка передал его супримам, за что был изгнан.

Оскар подошел к столу, и взял с него листок чистой бумаги.

– Сейчас, я покажу вам пример. Вот обычный листок, нет в нем ничего особенного. Несколько грамм переработанной целлюлозы, а теперь я нанесу на него руну защиты от огня.

Перейдя в эфир, Оскар взмахом руки создал защитный символ. Руна, вспухнув в воздухе, растворилась на поверхности листка. Подойдя к Жаклин, он протянул ей зачарованный предмет.

– Ничего не бойся. Держи его на вытянутой руке.

– Хорошо, – недоверчиво сказала Жаклин, понимая, что сейчас станет участницей опасного эксперимента.

Сделав несколько шагов назад, Оскар создал огненную сферу, которая послушно циркулировала в его руке. Класс замер.

– Стой смирно! – скомандовал преподаватель и тут же выполнил бросок в сторону Жаклин.

Шлейф от полета еще не успел раствориться в воздухе, а сфера уже разлетелась на мелкие куски, ударившись о тонкий лист бумаги. Аудитория ахнула и инстинктивно отклонилась назад. Часть огненных осколков отлетели в сторону Жаклин, но обладательница зачарованного предмета осталась невредима.

– Сохраняем тишину! – жестко скомандовал Оскар, сверкнув глазами.

С супримом, который только что выпустил из руки огненный шар, способный испепелить тело, спорить никто не хотел, и народ быстро затих. Жаклин стояла с закрытыми глазами, так и не выпуская листок из руки. Не знаю, зачем Оскар выбрал именно ее, но я был зол на него из-за этого.

– Жаклин, Жаклин, успокойся, я бы не причинил тебе вреда, – уже спокойным голосом сказал Оскар, забирая листок бумаги.

Подойдя к ней ближе, он дотронулся до ее лица рукой. Тело Жаклин моментально отреагировало на прикосновение, прекратив озноб.

– Как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо, – спокойным голосом ответила Жаклин.

– Класс, сейчас вы увидели малую часть из огромного раздела магии защиты, но общее представление теперь у вас есть. Руна, сотканная мной и наложенная на обычный лист бумаги, способна была отразить одну из самых опасных и смертельных магий. При этом защита листа распространяется на все, с чем он соприкасается, вот почему я был спокоен за Жаклин. Но не все так просто, как кажется на первый взгляд. Показываю пример.

Оскар, совершил резкий переход в эфир и легким сжатием руки испепелил листок.

– Что было в этом примере? – спросил Оскар, обводя аудиторию взглядом.

– Вы использовали более мощную магию. Ее энергия в несколько раз превышала защиту листа, – не задумываясь, ответил я, словно заранее знал ответ.

– Правильно! Магия магии рознь. Уровни ее владения определяют мастерство мага. В ваши планшеты загружен первый раздел языка бога. Начните изучение пристола, совмещая его с постоянными тренировками на арене. Только так вы станете сильней. Урок окончен.

Оскар учтиво сделал поклон и растворился в воздухе. Первый день учебы был полон сюрпризов, и я с нетерпением ждал новых занятий. Сегодня, в поле эфира, я впервые увидел мир другими глазами и был полон энтузиазма. Тайные горизонты были открыты, маня своей неизвестностью.

 

Глава 9

Помахав нам рукой, Пион исчез за углом коридора, отправившись по своим делам.

– Интересно, куда он собрался? – спросила Жаклин, проявив свое женское любопытство.

– Не знаю. Если честно, он поражает меня своей активностью, – ответил я, направившись в сторону ближайшего телепорта. – Идем в архив. Криос, наверное, уже заждался.

– Да, конечно. Только одна просьба. Я очень соскучилась по прогулкам пешком. Намек понимаешь? – спросила Жаклин, мило улыбнувшись.

– Понимаю, – вздохнув, ответил я.

– Какой ты молодец! – радостно отозвалась Жаклин и, подхватив меня под руку, поцеловала в щеку.

Вот что сейчас было? Женская магия, которая затмевает здравый смысл и заставляет со всем соглашаться. Невинный взгляд, улыбка, интонация, жесты. Мне иногда кажется, что скрытые методы воздействия на мужчин у женщин впитываются с кровью матери, обезоруживая нас в нужный момент. Хотя, что кривить душой, нам это нравится. В итоге идея прогулки оказалась не такой уж и плохой, а согласившись с самим собой, я продолжил шествие уже с довольным видом. Тем более компания была мне весьма приятна.

Выйдя из здания, мы свернули по стрелке, которая указывала направление к архиву Цитадели. Впереди нас ждал парящий мост, соединявший два огромных плато. Хотя пройдя дальше, мы обомлели. Внимание привлек сад. Оказывается, внутри академии, среди металла и стекла, находился целый оазис. Искусственно созданный мир. Жаклин, подбежав к краю моста, посмотрела вниз.

– Невероятно! – сказала она, не отводя глаз от открывшегося пейзажа.

– Нет слов, – согласился я. – Наверное, про это великолепие говорил Весовщик, упоминая о силе друидов.

Сад поражал своей неземной красотой. Сверху он смотрелся как яркий ковер из цветов и зелени. Узор был точно выверен и разделен дорожками. Однако венцом всего увиденного был искрящийся водопад, создававший над садом радугу.

– Обязательно сходим туда, – не отрываясь, сказала Жаклин. – Вдвоем.

– Хорошо. Это свидание?

– Это прогулка. Ой, смотри, бабочки! – закричала она, не сдерживая детского восторга.

– Аккуратней, не упади вниз. Пойдем дальше, неудобно заставлять себя ждать.

– Хорошо, – сказала Жаклин, еще раз посмотрев на сад. – Время выберем позже.

– Как скажешь!

Получив положительный ответ, Жаклин подхватила меня под руку, и мы продолжили свой путь по мосту. Она находилась в приподнятом настроении, радостно улыбаясь прохожим супримам.

– Архей, я тебе еще не говорила, но, кажется, я изот.

– Животворящий маг? – с удивлением спросил я, посмотрев на нее. – Вроде про них упоминал Илиар в лагере?

– Да, верно, – кивнула она.

– И как ты это поняла?

– Сегодня утром я случайно порезала ногу о выступ кафеля в ванной. От неожиданной боли я села на пол, но, взявшись рукой за ногу, я ощутила, как боль прошла и рана закрылась, остановив кровь. Кстати, кровь – я могу ей управлять.

– Это как?

– В детстве разбивал градусник?

– Было дело, – задумавшись, ответил я.

– Видел, как ртуть скатывается шариками. Что-то похожее, я могу делать с кровью. Она, как живая, слушается меня. В итоге, она прошла сквозь кожу, растворяясь во мне.

– Расскажи директору академии или Оскару.

– Обязательно, но, скорее всего, Илиар уже догадался. Возможно, мне дадут дополнительный факультатив по медицине.

– Это отличная новость! Уверен, твои навыки нам обязательно пригодятся в будущем. За разговорами мы не заметили, как дошли до большого перекрестка, который расходился в разные стороны мостами к другим зданиям Цитадели.

– Судя по карте из планшета, нам вон в ту башню, – сказала Жаклин, указав на сооружение, которое выделялось своими размерами на фоне других зданий.

– Солидно. Видимо история верхнего мира была богатой на события.

– Похоже, да, – согласилась Жаклин и, подойдя к краю моста, посмотрела вниз. – Основание башни даже не видно.

Встав рядом, я тоже посмотрел вниз. Высота была невероятной, и опять это чувство тревоги. Высота всегда манила меня вниз. Невидимые щупальца, схватив меня за шею, начали тянуть вниз, заставив резко отойти назад. Будучи еще человеком, я ловил себя на мысли, что хочу спрыгнуть вниз. Мгновение, и я падаю, но только от одной мысли кровавого финала становилось не по себе. Тело сковывало, останавливая от совершения роковой ошибки. Это не было желанием суицида или боязнью высоты, что-то иное манило меня вниз. Может, желание свободы.

– Так, все, давай воспользуемся телепортом, – сказал я, осматриваясь по сторонам.

– А, ты лентяй. Наверное, в нижнем мире часами гулял со своими подругами, а тут и пройтись не хочешь, – обиженно сказала Жаклин, нахмурив брови.

– Ты ошибаешься. И если это важно: мне очень, очень приятна твоя компания, возможно, даже больше, но давай в другой раз.

– Поверю на слово, но прогулка с тебя, – уже улыбнувшись, сказала Жаклин. – Пошли в телепорт, романтик.

Ходить долго не пришлось. Мы зашли в ближайший куб и, выбрав пункт назначения – архив, совершили прыжок в пространстве. Выйдя из телепорта, мы попали в большой холл. Помещение было практически пустым, я бы даже сказал стерильно чистым. Весь интерьер был представлен только зоной ожидания и электронным табло с информацией. Народу было мало. Три суприма сидели в креслах, скорей всего что-то ожидая от работников архива. В центре зала горела неоновая табличка: «Справочная».

– Нам туда, – сказал я, указывая направление.

Сделав пару шагов, я обратил внимание на пол. Материал, из которого он был сделан, напоминал черный мрамор идеальной шлифовки, но, на удивление, он не был скользким. Звук от каблуков Жаклин звонким эхом разносился по пустому помещению, внося хоть что-то живое в мрачное безмолвие. В центре холла красовалась эмблема, развернутый папирус, вокруг которого была надпись: «Сохранить для поколений». Подойдя к окну справочной, я немного растерялся: внутри сидел ребенок, лет десяти.

– Привет, сумеречный! – начал он, увидев мое замешательство.

– Привет. Мы к Криосу, он ждет меня.

– Да, я в курсе. Вам на минус тридцать третий этаж, там его офис.

– Минус? – удивленно спросил я.

– Да, все этажи находящиеся ниже уровня входа идут с обозначением минус. Удачи!

– Спасибо, – вежливо ответила Жаклин и на прощание помахала рукой.

Узнав нужную информацию, мы направились в сторону лифта. Зайдя внутрь кабины, я дважды нажал на тройку. Лифт, не успев тронуться, остановился. Двери бесшумно открылись, и мы увидели Криоса, стоявшего с распростертыми руками.

– Ну, наконец! Что-то Оскар задержал вас, – посетовал старик, обнимая нас. – Приветствую вас, избранные, в моей скромной обители знаний и всего тайного. Пойдемте в мой кабинет.

Криос пошел вперед, увлекая нас с собой. Его длинные одеяния волочились за ним по полу. Мантия была велика размера на два и висела на нем мешком. Лишний раз подтверждая, что люди науки редко обращают внимание на свой внешний вид, им это чуждо. Не сказав ни слова мы пошли за ним. В помещении было прохладно и не очень ярко, скорей всего, того требовали нормы хранения важных документов. Пройдя еще несколько поворотов, мы зашли в его кабинет, где кругом были разбросаны бумаги и свертки, которые ровным слоем покрывали всю мебель и часть пола.

– Извините за беспорядок. Пришлось слегка покопаться в архивах после встречи с Пионом, – сказав это, старик сел в массивное кресло. – Прошу, в ногах правды нет.

– Спасибо, – сказал я, убирая часть свертков, чтобы мы смогли сесть на диван.

– Сразу к делу. Вспомним, что было в откровении у Пиона, – Криос взял лист и начал читать. – Сумеречный, ты пришел. Измени миры. Пройди там, где ходит только Метатрон. Найди тайный путь в чертоги Творца, он тебя ждет. Он тебя ждет. Окропи кровью пески души и открой врата.

– У Пиона снова было видение? Вчера он не смог повторить ни слова из сказанного, – спросил я.

– Нет. Откровение откладывается у прориз в памяти на всю жизнь. Я просто помог ему вспомнить эти слова. Он еще молод, но уже показал свой талант. Не каждому дано получить откровение в первые сутки пребывания в верхнем мире.

– Так что означают эти слова? – спросила Жаклин.

– Начнем по порядку. Вы, наверное, уже слышали о безликих?

– Да, Оскар упомянул про них. Мы знаем, что их трое, – ответил я.

– Все верно. Безликие – это помощники Творца. Их было трое: Безликий смерти, Жизни и Порядка. Но один был изгнан, это Безликий порядка – Бальтазар. Он дал нам силу магии, подарив язык пристол, – вздохнув, старик откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. – В откровении было сказано про Метатрона – это Безликий смерти, великий жнец. Именно он ходит в Нижний мир и отмеряет жизнь каждого живого существа. Аристарх – Безликий жизни, его функции обратно противоположны, он дарит жизнь, распределяя души по новым сосудам. Кстати, именно этих двух безликих можно увидеть, по легенде, на нулевом уровне храма весов, но попасть туда еще никому не удавалось. Ни одна магия не способна пробить те врата!

Криос слегка привстал и посмотрел на меня.

– Пройди там, где Метатрон – это путь из верхнего мира в нижний. Ты должен опуститься в Нижний мир и найти что-то, что даст тебе возможность попасть в чертоги Творца! – Криос встал и подошел к нам. – Но сейчас у нас нет ничего, есть только это откровение. Нам нужно найти Бальтазара во что бы то ни стало! Только он даст ответы на все вопросы.

– И как мы его найдем?

– Пион сможет найти Бальтазара. Я думаю, что откровение Пиона было от Бальтазара. Он хочет внести в наши миры порядок. Сам он уже не может, но благодаря тебе есть шанс.

– Но разве сейчас хаос? – неуверенно спросил я.

– Нет, но и порядка нет – это аксиома двух миров. Все пущено на самотек.

– Но, а как же тогда Творец? – неуверенно спросила Жаклин.

– А что Творец! Кто его знает, где он сейчас? Может он строит новые миры, а про свой первый эксперимент забыл. Надо попасть в его чертоги, чтобы найти ответы. Выбор уже сделан.

– Интересно все получается, не спросив меня, вы…

– Сумеречный, прими это как должное. Азраил сегодня получит от меня официальное письмо, и мы начнем готовить вас к заданию, – холодно сказал старик, обрубив все мои протесты. – Избранные пойдут с тобой.

– Слушаюсь и повинуюсь.

– Вот только не надо иронии. Впереди очень много работы. Вы можете идти по своим делам. Хотя нет, найдите Пиона и обрадуйте его.

Закрыв глаза, Криос слегка потер рукой лоб.

– Он у себя в комнате. Идите.

Переглянувшись с Жаклин, мы встали и направились к выходу. Говорить ни о чем не хотелось, и мы молча шли, обдумывая услышанную новость. События слишком быстро набирали оборот. Все изменилось за последние дни, став безумным сном, ворвавшимся в реальность. Еще недавно я жил обычной жизнью, в которой не было место магии, эфиру и войне. В неведении есть свои прелести – мнимое спокойствие, а оно многого стоит.

 

Глава 10

Постучав в дверь, я тяжело вздохнул, вспомнив мрачный вид Криоса и его последние слова. Никогда не любил ситуации, в которых я не имел права выбора, и сейчас был именно тот случай. Чье-то, возможно и верное, решение стало исключительным приговором.

– Заходите! – раздался радостный голос Пиона.

Открыв дверь, я пропустил Жаклин вперед и зашел следом. Комната проризы была оформлена в модном стиле хай-тек, что лишний раз подчеркивало его активный характер и продвинутые взгляды. Пространство было заполнено лишь функциональными элементами, которые были подчинены строгой геометрии форм. Как ни странно, у Пиона было две комнаты, точнее, второй была кухня, отделенная перегородкой со столешницей.

– Пион, у тебя есть кухня?! – удивленно спросила Жаклин, рассматривая чайный сервиз, стоявший на столе.

– Ты знаешь, сам удивился, когда зашел. Видимо, Цитадель способна узнавать наши пристрастия в быту, и поэтому создает максимально приятный вид нашего жилья, – ответил он, выходя из ванной.

– Готовить любишь? – продолжила Жаклин, вертя в руке несуразно огромную чашку.

– Нет! Я люблю посуду, особенно фарфор. Благородный материал, в нем есть жизнь, – задумчиво ответил Пион.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

– У тебя есть что-нибудь покушать? Мы с Жаклин еще не обедали, – поинтересовался я, ища взглядом холодильник.

– Можешь не стараться. Я сказал, что люблю посуду, а не готовить. Сходите в столовую, – недовольно ответил Пион, забирая чашку из рук Жаклин.

– Ты безумно гостеприимный хозяин, – сказал я, усаживаясь на диван. – Пион, мы пришли сказать тебе одну весьма сомнительную новость, лучше присядь.

– А я уже знаю, – спокойно ответил прориза.

– Что, все? – удивленно спросил я, ожидая другой реакции.

– Да, абсолютно все.

– Хотя надо было догадаться, ты же прориза, – разочарованно сказал я, теряя интригу в разговоре.

– Я лично готов! Все изменилось после откровения, я прозрел. Той ночью было много видений из будущего. Сейчас они разрывают мое сознание. Я вижу почти все, но не могу правильно воспринимать этот поток информации. Надо учиться. Но одно я понял точно: в этих снах ты – главное действующее лицо, и все крутится вокруг тебя. Будет много, очень много крови и сражений, темные знают о тебе и о твоем даре.

– О каком даре? – с удивлением спросил я.

– Ты что, еще не понял? Врата храма судьбы – ты способен их открыть! Ты можешь спуститься в Нижний мир. Рухнет один из основных законов невозврата. Ты будешь первый в своем роде, прецедент, который откроет дорогу вниз, – Пион слегка задумался, закрыв глаза. – Мне даже страшно думать о будущем, и как этим хотят воспользоваться темные.

– Тогда зачем вообще этот дар? Если он ставит под угрозу все существование.

– Я не знаю, но цель точно есть. Ответы даст Бальтазар. Безликий когда-то был главной фигурой у Творца, и его знания помогут нам. Возможно, это единственный путь, и пройдя его по краю лезвия, ты найдешь решение. А мы будем рядом с тобой.

– Сейчас мне это напоминает: пойди туда, не зная куда.

– Сколько в тебе сомнений, – расстроено сказал Пион, меняясь в лице. – Цель пока скрыта пеленой, но эту загадку нам нужно разгадать. Если есть хоть один шанс попасть в чертоги Творца, мы не должны его упустить. Со времени создания миров это будет первая встреча, неужели тебе не интересно? Возможно, ты остановишь войну.

– Возможно, – сказал я, закрыв лицо руками.

– Это твоя суть сумрака ставит все под сомнение. Внутри нас с Жаклин чистый свет, для нас все предельно понятно.

– Я еще оглядываюсь назад, пытаясь зачем-то не потерять тонкую нить с Нижним миром, – сказал я, тяжело вздохнув. – Оставшиеся там люди, семья – это не просто звук.

– Не переживай, – спокойным голосом сказала Жаклин, взяв мою руку. – Мы будем с тобой.

От искренности ее слов стало легче, и я улыбнулся.

– Пион, а у нас есть еще одна новость!

На лице Пиона читалась озадаченность. Он мысленно пытался прокрутить в сознании все фрагменты и найти, что же он мог упустить из виду.

– Что еще? – не выдержав, спросил Пион.

– Жаклин – маг-изот.

– Да ты что?! – воскликнул прориза.

– Ну, хоть что-то ты не видишь, – засмеялась я.

– Получается, зря я ходил к изотам. Мог обратиться к тебе.

– А ты заболел? – спросила Жаклин.

– Нет, я хотел кое-что узнать касательно физиологии, – хитро ухмыльнувшись, ответил Пион и показал поступательные движения нижней частью тела.

– Пион, ты животное, – покачав головой, констатировала Жаклин.

– Не буду отрицать, главное – результат положительный.

– А чему удивляться? Физиология у нас практически идентична. Основные органы и их назначение одни. Мы – улучшенный аналог человека, и все физиологические процессы и их производные тут вероятны.

– В общем, можно! – перебил ее Пион.

– Да, можно, можно тут заниматься сексом. Все, больше тебя ничего не интересует? Строение скелета, давление крови, работа печени?

– Нет, – отмахнулся Пион и, задумавшись, сел рядом с нами. – Для болезней у меня есть магия очищения.

– Раз все для всех стало понятно, пойдемте кушать.

– Я согласна, – поддержала Жаклин, вставая с дивана.

– Кстати, а почему здесь так мало детей? – спросил я, только сейчас придав этому значение.

– Я сказала, что наша физиология идентична, но не на сто процентов, – меняясь в лице, ответила Жаклин. – Женщины супримы не могут иметь детей. Так устроил нас Творец. Злая шутка.

– А я вижу в этом жизнь без ПМС, – наивно сказал Пион, пожав плечами.

– Дурак ты! – рассерженно произнесла Жаклин, открывая дверь.

– Не буду даже спорить.

Выйдя следом, мы закрыли дверь и побежали за Жаклин, удалявшейся по коридору. Ее походка была очень грациозна, скорее всего, другой походки у обладательницы такого тела и не могло быть. Догнав Жаклин, мы втроем подошли к телепорту и уже хотели зайти в него, как пространство внутри куба исказилось, оставив после себя тело суприма – это был Азраил.

– На ловца и зверь бежит, – радостно сказал верховный, потерев руки. – Я получил официальное письмо от Криоса и хотел лично сказать, что оно одобрено. Если он говорит, что это наш шанс, я ему верю. Готовимся к заданию.

– Кто бы сомневался, но даже для верхнего мира это слишком быстро.

– Дела такой важности я беру под личный контроль. Вы куда-то собирались? – спросил Азраил, обведя нас взглядом.

– Уже неважно, – ответил я, посмотрев на друзей.

– Это хорошо. Все неважное на потом. Сейчас направляемся в оружейную, подберем вам амуницию, – сказал Азраил и, похлопав меня могучей рукой по плечу, указал на куб телепорта. – Дети и женщины вперед.

Перед тем как выбрать пункт назначения, Азраил ввел код и приложил руку к ранее мне казавшейся ненужной панели. Если следовать логике, место, в которое мы совершим прыжок, было закрыто для общего посещения. Получив доступ в нужную точку, Азраил нажал кнопку перемещения, вызвав уже привычное ощущение. Тело став невесомым, резко рвануло вверх, закрутившись по артериям Цитадели. Еще мгновение, и все вокруг стало осязаемым, мы прибыли. Впереди были огромные врата, которые начали открываться, приглашая нас внутрь. Между массивных створок появился пожилой суприм, теряясь на фоне сооружения. Было ощущение, что мы стоим на пороге огромного замка.

– Неплохой у вас амбарчик, – присвистнув, сказал Пион, осматриваясь по сторонам.

– Старались, – не растерялся Азраил. – Это центральное хранилище оружия и боевых артефактов. Веками здесь собирались только лучшие экземпляры. Наши мастера оружейного дела создают поистине уникальные вещи. По закону для каждого избранного создается свое именное оружие, и оно уже ждет вас.

Азраил, подойдя к старику, протянул руку для приветствия.

– Все готово?

– Да, главнокомандующий, – прохрипел старик, пожав руку.

Хранитель тенью скользнул меж створок, увлекая нас за собой. Пройдя следом, мы попали на склад. Послышались щелчки включающихся ламп, вызвав цепную реакцию из вспышек света. Помещение, насколько хватало взгляда, было заставлено стеллажами с оружием. Среди прочего разнообразия холодного оружия были стенды с огромными пистолетами, которые в руках обычного человека выглядели бы пушкой.

– Это шедевры! – восторженно сказал Пион, остановившись возле одного из стендов.

– Согласен. Пистолеты – единственный вид огнестрельного оружия, который мы применяем. Иногда они незаменимы, когда энергия на исходе, – сказал Азраил и взял один из пистолетов. – А вот падшие Тессилы используют разные модификации огнестрельного оружия. Они обладают зачатками магии и, чтобы выжить, предпочитают пользоваться им.

– Это уродцы с перерождения? – не отрываясь от стенда, спросил Пион.

– Да, но сейчас это неважно. Пойдемте дальше, времени у нас совсем мало. Мне еще нужно провести вашу повторную инициацию. Времени на обучение нет. Души тех, кто скрыт во мне, дадут вам тайные знания.

Мы шли по лабиринтам хранилища, петля среди стеллажей. Некоторые стеллажи были такой высоты, что уходили ввысь, утопая во мраке. Старик шел впереди нас, не издавая ни малейшего звука при ходьбе. Было ощущение, что он парит над землей, словно призрак.

– Азраил, вы сейчас сказали про тех, кто в вас, и на церемонии наречения вы говорили о них. Кто это? – спросила Жаклин.

– Это мои предшественники, их души во мне. Дотронься до меня, – сказав это, Азраил встал перед Жаклин.

Жаклин растерялась, но быстро сообразив что к чему, приложила руку к мощной груди главнокомандующего.

– Не бойся!

Жаклин, закрыла глаза и перешла в эфир. Ее тело начало трясти, а поле эфира исказилось. Вызванный приступ длился недолго, и спустя пару секунд она успокоилась, открыв глаза. Из-под ресниц ударил яркий свет, словно нутро заменило солнце.

– Сколько их? – спросил Азраил.

– Сорок! – металлическим голосом ответила Жаклин.

– Вернись, – скомандовал Азраил, сделав шаг назад.

Рука плавно заскользила вниз, разрывая связь между телами. Свет перестал литься из глаз, уступая место нормальным зрачкам.

– Ты видела их?

– Да, – взгляд Жаклин еще был пустым и направлен в никуда.

– Я говорил о них. Ты, как маг-изот, можешь видеть ушедших и даже говорить с ними. Хотя вы все с ними поговорите, только чуть позже.

– Они хотят помочь нам, – тихо сказала Жаклин, приходя в себя. – Он дадут нам знания предков для нашей миссии.

– Отлично! Пойдемте дальше.

Мы продолжили идти, но уже молча, лишь изредка Жаклин что-то бормотала себе под нос, видимо, еще находясь под впечатлением от увиденного.

– Пришли, – резко сказал старик, подойдя к одному из стеллажей.

Нажав пару кнопок на панели управления, хранитель включил механизм, заставив полки с оружием опуститься вниз. Вся эта конструкция оказалась гигантским лифтом, который сейчас ожил.

– Мне интересно, у вас есть каталог всего этого добра? Тут же километры склада, – задумчивого спросил Пион, смотря на проезжающие мимо нас ячейки.

– Конечно. Мы даже постоянно делаем ревизию. Будет желание, можешь присоединиться к работникам склада, – усмехнулся Азраил.

– Спасибо за доверие.

Очередная полка замерла, издав неприятный скрежет. На ней стоял внушительных размеров металлический ящик с кодовым замком. Хранитель ввел цифры и приложил руку, после чего попросил сделать то же самое Азраила. После всех манипуляций створки открылись, и внутри ящика включился свет.

– Так, что у нас тут хранится? – заинтересованно сказал Пион, готовый уже что-то схватить.

– Не тронь! – крикнул Азраил, одернув проризу за плечо.

– Хорошо, хорошо.

– Как с тобой сложно, я даже вспомнил, что у меня когда-то были дети.

– Много?

Проигнорировав явно провокационный вопрос, главнокомандующий извлек из ящика две катаны.

– Сумеречный, это будет твоим оружием, – сказал Азраил, протягивая мне мечи.

– Великолепно! Просто в точку.

Схватив катаны, я начал рассматривать их. Качество мечей было идеальным. Будучи еще человеком, я был на выставке японских мечей времен правления дома Токугаво. Все двадцать дней я провел на выставке, и за это время успел подружиться с одним из представителей японской делегации. Доброй души старик – Миямото – рассказал мне много интересного из истории Японии. Рассказал о Бусидо – «пути воина» и Кэндо – «пути меча». В те дни я понял и узнал, какую важную роль сыграл меч в истории Японии. После этой встречи я заболел страной Восходящего солнца.

Пока я знакомился со своим оружием, Азраил достал обоюдоострый меч и копье, вручив их Пиону.

– Отлично, слов нет. Ну меч, это понятно – классика жанра, а вот копье. Дали бы тогда трезубец, я бы почувствовал себя Посейдоном – властителем морей.

– Пион, ты же прориза, загляни в будущее и посмотри, что будет, если ты не станешь серьезней. Копье – грозное оружие в руках опытного воина, ты это поймешь. Так что в сторону.

Далее Азраил извлек из ящика лук и небольшой клинок и протянул их Жаклин.

– Спасибо! – с уважением сказала она, забирая оружие.

– Это ваше по праву, их изготовили еще до вашего прихода, лет двести тому назад, по воле Криоса, после очередного предсказания.

Закончив выдачу оружия, Азраил подошел к пожилому хранителю, и они начали тихо что-то обсуждать.

– Пион, ты посмотри, какие катаны! – я извлек один меч из ножен и сделал резкий удар, со свистом рассекая воздух. – Хотя размер немного больше классической катаны.

– Ну, извини, так и ты теперь крупнее человека, не говоря уже о боевой форме, когда ты будешь в доспехах, – печально вздохнув, сказала Жаклин, словно признавая мою несообразительность.

– Тут и мэи есть, вот, смотрите, – радостно сказал я, показывая им полотно меча.

– Что такое мэи? – вмешался Пион, посмотрев на меч.

– Это клеймо мастера. А линия закала, какая интересная, – не унимался я, но, поймав взгляд Жаклин, понял, что уже хватит. – Понял, умолкаю.

– По мне так лучше пистолеты. У них там такие экземпляры. Пустынный орел в квадрате или нет в кубе, а тут копье, – сказав это, Пион потряс древком словно папуас.

Азраил, закончив беседу с хранителем, подошел к нам.

– Пион, так ты хочешь пистолет?

– Да. Очень! – огонек надежды засверкал в глазах проризы, и он, моля, сложил ладони вместе.

– Да будет так, – радостно сказал Азраил, растекаясь от улыбки. – Возьмите по два, они не будут лишними в предстоящих сражениях.

Вы бы видели Пиона. Радость она бывает разной: громкой и тихой, неожиданной и заслуженной, но какой бы она ни была, она всегда дарит чистый позитив. Бросив все, Пион кинулся к ящику в поисках заветного оружия. Пока мы подходили с Жаклин, он достал из хранилища два огромных пистолета. Не будь он супримом, вряд ли бы они поместились у него в руках.

– Вы смотрите, какой стильный огнестрельный аксессуар. Я чувствую, как набираюсь силы, – сказал прориза и мысленно потыкал стволом в лоб мнимого врага.

Настал наш черед. Просмотрев с десяток пистолетов, я выбрал два понравившихся мне экземпляра и отошел в сторону. Жаклин тоже определилась в своем выборе и, как ни странно, это были не менее грозные пистолеты, чем у Пиона.

– Жаклин, зачем такие обрезы? – удивленно спросил я.

– Ты знаешь, в нижнем мире мне прострелили голову, здесь я постараюсь исправить этот недочет.

– Так, все! Скажем спасибо хранителю и выдвигаемся в тренировочный лагерь. Пора заняться вашей полной инициацией.

Азраил громко похлопал в ладоши, привлекая наше внимание, и показал жестом, что нам надо собраться в круг. Схватив подарки, мы встали возле главнокомандующего. Азраил, попрощавшись с хранителем, совершил прыжок в пространстве. В глаза ударил яркий свет. Слегка проморгавшись, я понял, что мы стоим в центре арены, на которой вчера были убиты темные во главе с Фаустом. Кроме нас никого не было, только ветер местами поднимал пыль, внося немного жизни в окружающий мир.

– Положите оружие на землю, – скомандовал Азраил. – Архей, ты первый, подойди ко мне.

Сделав сказанное, я подошел к Азраилу и встал напротив него. Главнокомандующий перешел в эфир и начал читать заклинание, совершая при этом движения пальцами рук, словно трогая поверхность невидимого шара. Из-за спины появились огромные крылья, закрыв солнце. Руки Азраила начали излучать свет, который набирал интенсивность с каждым новым словом заклинания.

– Они ждут! – сказал главнокомандующий и, сделав шаг навстречу, со всего размаха вогнал обе руки мне в грудь.

Боли не было, но в глазах начало темнеть. Время, став вязкой материей, замедлило ход бытия. Было ощущение, что сейчас я упаду в обморок, но резкие рывки извне стали уносить тело куда-то вдаль. Перед глазами начали мелькать картинки земной жизни: дерево в лучах заката, пожилой мужчина с трубкой, песчаный берег моря, целующаяся пара. Образы все быстрей ускоряли свой темп, пока не превратились в сплошной поток информации, став серым пятном. Внезапно все остановилось. Я висел в пустоте. Серое пятно начало прогибаться, словно что-то извне давило на мембрану, пытаясь прорвать ее.

– Пусти нас, сумеречный! – раздался хриплый голос.

– Кто вы? – спросил я, смотря на дрожащее пятно.

– Мы тени прошлого! Нам нужно отдать тебе знания.

– Какие?

– Пристол и его тайные диалекты, – ответил уже другой голос.

– Заходите, – уверенно сказал я, мысленно разрушая преграду.

Сквозь мембрану начали проходить души. Воины Света начали выстраиваться вокруг меня, пока не образовали плотное кольцо по всему периметру.

– Давно мы не видели чистый сумрак, – начал один из духов. – Ты как самородок в груде ненужной породы. Твоя миссия велика. Если Бальтазар на самом деле хочет тебя видеть – это чудо. С ним говорил только я, когда получил дар пристола.

– Ты тот суприм, кому безликий передал Язык бога?

– Да, но я был не один, кому достался этот дар. Темные тоже получили его.

– Ты хочешь сказать, что безликий сам отдал его темным, но зачем?

– Такова суть Бальтазара – во всем видеть равновесие, даже в предстоящем хаосе.

– Но зачем? Хаос и порядок две самые удаленные точки между собой! – выкрикнул я, озираясь по сторонам.

– Вопрос без ответа. Прими существующий порядок как следствие его действий. Для него нет добра и зла, Тьмы и Света. Мы равны перед ним, мы дети Творца. В нем нет чувств. Эмоции – утраченная способность его сущности. Ты правильно сказал: есть две точки, и есть путь между ними, и только в его середине мы обретем ответ. Бальтазар изгнан, но дело его живет. История еще пишется.

После этих слов дух воина прошел сквозь меня, словно пуля, проникая сквозь плоть. Но вместо ран я ощутил прилив сил, часть его знаний осталась во мне. Я увидел первое откровение Бальтазара, я был с ними в тот момент. Я увидел даже место, где свершалось таинство. Буквы божественного алфавита начали выстраиваться в слова, наполняя меня знаниями.

– Ты это чувствуешь. Мощь этих слов бесценна, – сказала душа, вставая на свое место.

– Да. Я хочу больше!

– Даруем! – отозвались эхом духи.

Очередной контакт оставил во мне новую информацию, наполняя глубины моего сознания. Теперь их движения были непрерывными, души воинов проходили сквозь меня один за другим, оставляя по крупицам свой дар. В голове начали проноситься тысячи событий, но ни одно не осталось незамеченным. Я видел их деяния, слившись с потоком информации, я жил и учился вместе с ними. Первые Цитадели, первые храмы и сады. Супримы тогда могли созидать. Но чем дальше мы шли вперед, тем больше картина приобретала кровавый оттенок, пока полностью не стала багровой. Кровь заполнила верхний мир, миллионы супримов с искаженными лицами умирали на бескрайних полях сражений.

Свет и Тьма были беспристрастны друг к другу. Война стала смыслом жизни, как бы парадоксально это не звучало. Магия менялась и совершенствовалась, даря все новые виды заклинаний, но конечная цель была одна – смерть врага. Язык бога приобрел сотни диалектов, становясь все красноречивей. Мир потерял былую красоту, он истощился. Миллионы душ сгинули в нескончаемой борьбе, а Творец продолжал создавать новые и новые. Он не мог остановить начатое собой. И было последнее решение: он наказал Бальтазара, обвинив его в распространении магии. На смену прежней жизни пришел новый порядок. Порядок семи ступеней и храма весов. Творец ушел в свои чертоги, оставив все живое в вечном цикле.

– Хватит! Умоляю, остановитесь!

Не знаю, слышали ли они меня, но действие продолжалось еще какое-то время. Наконец, все остановилось, передо мной прошла вечность, заставив меня мысленно постареть.

– Теперь с тебя хватит? – спросили души в один голос.

– Да! – голос мой дрожал, а из глаз текли слезы.

– Последнее, что ты должен понять: от тебя зависит будущее миров. Их прошлое ты увидел. Найди Бальтазара. Пришло время закончить начатое.

Слова начали обрываться и пропадать, заканчивая спиритический сеанс. В глазах опять потемнело, и я почувствовал, как руки Азраила вышли из груди. В ногах была слабость, а в груди жутко болело, едва давая возможность сделать вздох. Слегка отдышавшись, я посмотрел на Азраила.

– Молодец, ты достойно держался, – сказал главнокомандующий, похлопав по плечу.

– Спасибо, – закашлявшись, произнес я.

Я посмотрел на Жаклин, читая в ее глазах явное удивление.

– Пион, ты следующий, – скомандовал Азраил, подзывая проризу.

– Так, только давайте без покраски волос, я никогда не приветствовал эту химию. Вы посмотрите, что сделали с Археем за одну секунду. Вас бы в салон красоты, да в Нижний мир, от клиентов не было бы отбоя.

Пион подошел ко мне и потрогал голову. Теперь я понял, почему они так смотрели на меня. Мои волосы стали седыми.

– Это уже как договоришься с теми, кто во мне, – Азраил не хотел больше ждать и, дернув Пиона к себе, проник в него рукой.

Пион слегка вздрогнул и через мгновени, рухнул на пол. Понимая, что сейчас произошло, я подбежал к нему и перевернул его на спину. В глазах проризы был ужас, аудиенция с духами состоялась. Пион, хрипя, начал пятиться назад, отползая от меня. Видимо, еще не отойдя от увиденного прошлого. Его глаза – вот что осталось в подарок после встречи с духами. Зрачки стали ярко-синими, хотя еще секунду назад были темного цвета.

– Архей, куда мы попали, – почти шепотом сказал Пион, обхватив руками колени. – Не трогай Жаклин.

– Заткнись! – громко крикнул Азраил. – Для вашего же блага.

Жаклин, еще не понимая, что происходит, отступила назад. Страх даже заставил ее побежать, но один рывок – и руки Азраила прошли сквозь ее спину. Азраил замер и тут же отпустил тело, которое продолжило свободное падение по инерции. Преодолев расстояние одним прыжком, я подхватил Жаклин. Она смотрела мне прямо в глаза, словно ища поддержки.

– Знания иногда бывают лишними! – неживым голосом произнесла она.

Жаклин сложила вместе руки и показала мне ладони, которые сейчас были украшены замысловатыми рисунками в виде половинки солнца и луны, а вместе они замыкали круг.

– Все относительно, все относительно, – прохрипела Жаклин, выдохнув облако искрящегося пара, словно мы были на морозе.

 

Глава 11

Тишина порой лучший спутник во многих делах, особенно когда нужно так много переосмыслить. Мы молча сидели в кабинете у Азраила. Перед глазами продолжали крутиться кровавые сцены сражений, а голоса духов эхом звучали глубоко в подсознании. Даже вечно веселый Пион сидел молча. Поджав одну ногу к груди и положив на нее голову, он думал о своем с серьезным лицом, иногда что-то бормоча вслух. Дверь резко распахнулась, и на пороге появилась троица: Азраил, Криос и Илиар.

– Ну, что раскисли, молодежь! Жизнь продолжается. Вам дали великий дар. Многие идут к этому веками, – громко сказал Азраил, усевшись в свой массивный трон.

– Дай им время, – спокойным голосом сказал Криос и, подойдя к Жаклин, обнял ее за голову.

– Азраил, Оскара вы тоже инициировали? – спросил я, отрывая взгляд от точки находящейся где-то позади него.

– Да. Нам нужен был его дар. Это он тебе сказал?

– Нет, его цвет волос говорит сам за себя, – вздохнув, ответил я. – А что за дар?

– Яды, он лучший по ним из всей Армии Света. Ему нет равных магов в этом искусстве. Даже изоты не могут соперничать с ним. На одном из заданий он угодил в яму с пауками. В пустоши водится много опасных тварей, так вот, слюна пауков содержит ртуть – самый смертельный элемент для супримов.

– Ртуть? – с удивлением спросила я.

– Да, а что тут такого? Ртуть опасна и для людей, но не в такой степени как для нас. Практически моментальная реакция организма. Плоть начинает разлагаться, но только при попадании в кровь. Так вот, мы тогда думали, что потеряли его. Но каково же было наше удивление, когда после десятка укусов он спокойно вылез из ямы и запустил туда огромную сферу огня, поджарив гадов! – смеясь, продолжил Азраил. – Так мы узнали о его способности, он неуязвим к любым отравлениями. Благодаря своей невосприимчивости и рвению в этой области, он создал ужасные яды. Убившие тысячи темных.

– Кто бы мог подумать, а магия очищений не помогает от ртути? – обратился я к Илиару.

– Лишь частично она поддерживает организм, но ртуть надо как можно быстрее извлечь из тела. На это способны только опытные изоты. После отравления ртутью выживают только сильнейшие.

– В нижнем мире свинец, а у нас ртуть, – задумчиво сказал Криос и сел на диван.

– Но ртуть же жидкий металл, как из него делаются пули? – спросил Пион, выйдя из молчаливого ступора.

– Пули состоят из магических капсул, внутри которых и содержится ртуть. Потом – бум, и все – ртуть внутри тела!

Азраил так громко хлопнул в ладоши, что Жаклин даже вздрогнула.

– Все проще, чем я думаю – протянул Пион. – Мы можем сходить на ужин?

– Идите, мы вас подождем, – ответил Азраил, показав нам на выход. – Нам еще есть, что обсудить.

Получив разрешение, мы вышли из кабинета.

– Вот это мы попали в историю двух миров! – громко возмутился Пион, едва закрылась дверь. – Я же не убийца. Нет, я могу там по морде дать и все, но резать, крошить, отрывать. Может сказать им, что я пацифист?

– Уже поздно. Тем более тебе пришло откровение Бальтазара.

– Ошибка, сбой системы. Если бы я знал, не пошел бы с утра к Криосу.

– Пион, все, хватит! – не выдержала Жаклин. – Ты же сам понимаешь, что это бред. Пойдемте ужинать.

– Умолкаю, – с обидой в голосе сказал Пион.

Дойдя до лестницы, мы спустились на этаж ниже, где были ряды телепортов.

– Все, поехали кататься, – сказал Пион и зашел в куб.

– Постойте, а давайте воспользуемся магией. Прыжок в пространстве! Не зря же мы получили этот дар, – сказал я, одернув за руку Жаклин.

– А что, давайте! – радостно поддержал меня прориза, выходя из телепорта.

– Так, встаньте рядом! – скомандовал я. – Надо четко представить себе место прибытия.

Крепко обхватив Жаклин, Пион стоял с лицом первооткрывателя. Его настолько захватила эта идея, что он поднял руку вверх и заорал на весь зал: «ПОЕХАЛИ!» Перейдя в эфир, я начал произносить заклинания и, о чудо, звук приобрел форму. Слова начали тянуться черными нитями предложений, заполняя энергией пространство вокруг меня.

– Вперед! – выдохнул я, подхватывая друзей.

Мир вытянулся в тонкую нить, и невидимая сила рванула тела вверх. Магия прыжка закружила нас по коридорам пространства, ища конечную точку нашего прибытия. Неожиданно картинка замерла и наше трио, все так же обнявшись, стояло у стола со сдобой.

– Ты смотри, как мне эти булочки тогда понравились! – радостно воскликнул я, понимая, что перемещение удачно состоялось.

– Да ты и впрямь колдун в третьем поколении с богатой практикой врачевания, снятия порчи и венца безбрачия по фотографии, – засмеявшись, сказал Пион.

Взяв подносы, мы наложили еды и сели за свободный столик. Пожелав друг другу приятного аппетита, мы приступили к трапезе. Я был ужасно голоден, так что взял себе больше, чем надо. День выдался богатым на события, и затраченные калории требовали своего восполнения.

– Какая тут курятина! – с полным ртом сказал Пион, восхищаясь едой. – Восторг, что тут скажешь. Жаклин, подай хлеб.

– Пион, ты хоть жуй или запивай, а то икота замучает.

– Да, еда тут отменная, не знаю как вам, – согласился я с Пионом, беря еще кусок хорошо прожаренного мяса.

Наступила тишина, и лишь звон приборов подчеркивал наш звериный аппетит.

– Все, хватит! Чувство голода обманчиво, надо подождать и все пройдет, а то точно растянем себе желудки, – прервав молчание, сказала Жаклин.

– Спасибо за совет, но ты лучше сходи за чаем, – парировал Пион, продолжив кушать.

– А где волшебное слово? – возмутилась Жаклин, вставая из-за стола.

– С лимончиком, с лимончиком, – уже вслед крикнул Пион.

Сытная трапеза подходила к своему завершению, оставляя неприятное чувство голода где-то позади. Довольный Пион развалился на стуле и допивал свой чай, при этом громко потягивая его, чем явно раздражал Жаклин.

– Как мало нам надо в этой жизни: сладко поспать, сладко поесть и…

– Пион, стоп. Я тебя умоляю, – резко прервала его Жаклин.

– Давайте поторопимся, нас ждут, – сказал я, отставляя посуду в сторону.

– Может, еще посидим, пусть хоть жирок завяжется, – запротестовал Пион.

– В следующий раз.

– А давайте теперь я попробую телепортировать нас! – неожиданно предложила Жаклин.

– Может, тогда каждый сам? – запротестовал Пион, вставая из-за стола.

– Хорошо. Увидимся в кабинете.

Я был первый. Совет Армии Света уже собрался в полном составе и что-то бурно обсуждал. Они сидели за большим круглым столом, в центре которого мерцала объемная карта, показывающая не только изгибы ландшафта, но и мельчайшие детали местности, вплоть до строений. Криос был явно взволнован и отрицательно мотал головой, не соглашаясь с остальными. Я не успел разобрать суть разговора, как пространство возле меня исказилось, открывая проход из которого появилась Жаклин.

– Молодцы, уже пользуетесь магией. А где Пион? – спросил Азраил, озираясь по сторонам.

– Надеюсь, сейчас появится, – неуверенно ответила Жаклин.

Прориза не заставил себя ждать. Его появление оказалось более эффектным, чем наше. Конечной точкой его перехода оказался письменный стол Азраила, с которого вверх взмыли листы бумаги. Пион стоял с широко разведенными руками, с выражением лица «ждали, и я пришел».

– Пион, у тебя что сольный концерт? Надеюсь, в следующий раз ты будешь точнее! – недовольно сказал Азраил.

– Извините, – спрыгивая, сказал Пион. – А что за карта?

– Карта верхнего мира, – ответил Азраил. – Определяем участок возможного нахождения Бальтазара. Хотя точное место покажешь ты. Сегодня мы проведем ритуал, погрузив тебя в глубокий транс. Надеюсь, твое тело выдержит.

– Ваши слова не особо внушают оптимизма после повторной инициации.

– Уважаемые мастера, раз решение принято, я исчезаю, – сказал Илиар. – Мне нужно еще поговорить с преподавателями.

– Хорошо, а мы выдвигаемся на арену, посмотрим, что вы усвоили после встречи с духами. Криос, пойдем с нами, твои подсказки проризы будут нужны Пиону.

– Хорошо, раз зовешь, не могу отказать, – учтиво сказал старик, так и не отводя глаз от карты.

Что-то явно тревожило хранителя архива, заставляя прокручивать в голове все возможные варианты предстоящего задания. День близился к завершению, готовясь уступить права своей мрачной подруге – ночи, которая уже не стесняясь притаилась в длинных тенях от деревьев. Диск алого солнца неумолимо клонился к горизонту, но на улице все еще было светло. Мы стояли на краю арены. Азраил совершил мощный прыжок. Тело взмыло вверх и, преодолев расстояние до середины арены, приземлилось на дно, подняв облако пыли.

– Вот это да! – радостно закричал Пион. – Я тоже так хочу.

– Попробуй, у тебя должно получиться, – спокойно сказал Криос, и, ловко запрыгнув на перила арены, совершил аналогичный затяжной прыжок.

– Ваш черед, – громко сказал Азраил, помахав рукой.

– Надо собраться, я знаю, как это делать, – сказал прориза, потирая руки.

Пион сделал пару шагов назад и приготовился к прыжку.

– У меня получится! – выдохнул он, начав разбег.

Шаг второй, и мощный толчок. Тело проризы оторвалось от земли и, так же легко преодолев расстояние до центра арены, приземлилось возле Азраила. Было видно, как Пион, подняв руки вверх, бегает вокруг главнокомандующего, искренне радуясь успешному прыжку.

– Теперь я, – сказала Жаклин, сделав одновременный толчок обеими ногами, даже не совершая разбега.

Ее тело, словно пушинку, подбросило вверх и, пролетев нужную дистанцию за считанные мгновения, Жаклин совершила грациозное приземление.

– Все смогли, и я смогу, – прошептал я, отходя назад для разбега.

Разбежавшись, я оттолкнулся от земли. Реакция организма была молниеносной. Скрытые процессы, запущенные в мышцах, высвободили колоссальную энергию и с легкостью подбросили тело вверх. Однако из-за неопытности или неправильного расчета, я летел прямо на Азраила. Столкновение было неизбежным. Инстинктивн, я скрестил руки, прикрывая голову, однако удара не последовало. Тело легким движением одернуло назад и подняло вверх. Открыв глаза, я увидел огромную тень от моих крыльев, которая накрыла внизу стоящих.

– Невероятно! – закричал Пион, искренне радуясь увиденному полету.

– Спускайся вниз, – скомандовал Азраил. – Крылья еще рано, да и их наличие у тебя вызывает вопрос.

Коснувшись земли, я почувствовал, как крылья сложились и растворились в моем теле.

– Азраил, что это было? – удивленно спросил я, пытаясь потрогать себя в области лопаток.

– Ваше тело, как сложный механизм, может реагировать на разные формы угрозы в виде защитных реакций. Понял?

– Да, – кивнул я.

– Тогда приступим. Разойдитесь по кругу, а ты, Жаклин, подойди ко мне, – сказал Азраил, отделив из своего тела клинок.

– Так пойдет? – спросила она, встав в метрах двух от главнокомандующего.

– Да. Сейчас ты должна научиться активизировать свою магию лечения, – говоря последние слова, Азраил начал разрезать себе грудь, при этом делая максимально глубокий порез.

Жаклин, не ожидая такого поворота событий, в ужасе отшатнулась назад. Кровь алым водопадом начала сбегать вдоль линии пореза, заливая тело. Отбросив клинок, Азраил двинулся в сторону Жаклин, оставляя за собой кровавый шлейф.

– Посмотри мне в глаза! Ты должна сосредоточиться на ране, организм сам подскажет тебе что делать.

– Я не могу. Не могу! – закричала Жаклин, отступая назад.

Азраил резким движением схватил ее за горло и поднял над землей, от сокращения мышц кровь хлынула из раны с новой силой.

– Ты должна спасти своего командира. Думай, как помочь мне.

Взяв руку Жаклин, Азраил прижал ее к порезу. Сквозь хрупкие женские пальцы, кровь, не встречая никакой преграды, текла дальше, заливая ее кисти.

– Я не могу, – плача, прохрипела Жаклин.

– Будешь упрямиться! Видимо, тебе нужен более сильный мотив для раскрытия силы, – сказав это, Азраил небрежно отбросил Жаклин.

Тело рухнуло в метрах трех от него, совершив пару пируэтов в воздухе. Жаклин, вскочив с земли, начала вытирать кровь об одежду, когда Азраил достал огромный меч.

– Не надо! – в панике закричал я, бросившись на помощь к Жаклин.

Я хотел закрыть ее собой, но в следующую секунду резкая боль сковала мое тело, и я упал на землю. Меч Азраила, не зная преград, отсек мне руку по локоть. Дикий крик взорвал арену. Я пытался схватить себя уже за отрубленную плоть, но пальцы лишь смешивали на земле кашу из крови и пыли. Багровый фонтан ударил артериальной кровью, заливая пол.

– Азраил, я убью тебя! – в бешенстве закричала Жаклин, закрывая глаза полные слез. – За что ты так с нами?!

– Помоги ему! У тебя пять секунд, или я отрублю ему вторую руку, а потом ноги. Я буду медленно уродовать его, – закричал владыка света, расправив крылья.

Таким я его еще не видел. Глаза вспыхнули ярким огнем. Ярость, наполнив воздух, обожгла сознание, заставив собраться. Жаклин, резко поменявшись в лице, подбежала ко мне. Подняв отрезанную часть руки, она приставила ее к месту отсечения. Перейдя в эфир и запрокинув голову назад, она начала читать заклинания. Боль тут же прошла, а ткань в местах разреза начала срастаться, восстанавливая руку. Закончив со мной, она молча поднялась с колен и подошла к Азраилу. Жаклин начала вести пальцами по кровоточащей ране, на глазах регенерируя плоть.

– Собери мою кровь! – приказал Азраил.

– Как скажете, – неживым голосом отозвалась Жаклин.

Разведя в стороны пальцы, она сделала жест, заставив кровь отреагировать на ее призыв. Багровая змея, описав круг по арене, клубком свернулась в руке Жаклин, образовав кровавый шар. Сделав еще пару манипуляций рукой, она растворила его в теле Азраила, упав следом на колени.

– Ты хорошая ученица. Сила изота, ожила! – удовлетворенно сказал Азраил, протягивая ей руку.

– Я сама, – отмахнулась Жаклин, тяжело вставая.

– Придет время, и ты еще поблагодаришь меня. У нас слишком мало времени, а вы должны быть готовы ко всему. За стенами Цитадели вас ждет мир, который вы еще не видели. Смерть станет спутницей на вашем пути.

Поднявшись с земли, я потер место пореза. На теле не осталось и намека на ужасную рану.

– Продолжим. Криос, как ты думаешь, они справятся с истуканами? – спросил Азраил.

– Я верю в них, – уверенно ответил старик, посмотрев на нас, хотя почему-то именно сейчас уверенности и не хватало.

Азраил протянул руку вперед и разжал кулак. На его ладони стояла маленькая фигурка воина.

– Возьмите оружие, – сказал главнокомандующий и, проведя рукой сквозь свое тело, высыпал на пол арены нашу амуницию. – Используйте его с умом!

Судя по последним словам, Азраил шутить не будет. Металлический солдатик был подброшен вверх, и, сверкнув в лучах заходящего солнца, растворился в воздухе.

– Удачи вам, и да пребудет с вами сила. Пион, помни: ты – прориза, опережай врага. Читай время, предугадывай ход бытия, – сказал Криос, растворяясь в воздухе.

Азраил, похлопав меня по плечу, присоединился к хранителю архива. Теперь члены совета взяли на себя роль зрителей, появившись на краю арены.

– Не устрашимся врага нашего, видимого и невидимого, – взволновано произнес Пион, беря с арены пистолеты. – Не подведите.

– Запустить трансформацию. Построение спина к спине! – громко сказал я и резким движением вниз скинул ножны с катан.

Тела начали изменяться одновременно. Прочная броня с гулким эхом заковала все уязвимые места, приготовив нас к сражению. Заняв места, мы замерли.

– Помните, магия внутри вас, – голос Азраила прозвучал в голове так же четко, если бы он стоял рядом с нами.

Ментальное напутствие командира Армии Света было нелишним, и я уверенно сжал рукоятки мечей. Наступила томительная тишина, но всем нутром я уже чувствовал, как воздух вокруг нас начинал гудеть, наполняясь магией. Земля под ногами дрогнула. Мелкая дрожь от центра арены пошла волной, поднимая пыль. Следом раздался дикий грохот, и из-под земли, словно адские колосья, начали появляться фигуры каменных воинов. Пыль поднялась столбом, накрыв пеленой все вокруг. Истуканы заполнили арену, взяв нас в плотное кольцо. Около трехсот фигур застыло в боевых позах. Адреналин, став живой материей, пульсировал в крови, прожигая артерии едким страхом.

Грянул выстрел, а потом еще и еще. Пион начал первым. Расставив широко руки, он открыл огонь по головам противника, раскалывая их словно орехи. Раскаленные гильзы одна за другой сыпались на пол, пока в обойме не осталось ни одного патрона.

– Что они стоят?! – закричал Пион, разбивая надвое осколок головы оказавшейся у его ног. – Это и есть ваши хваленые воины!

– Пион, успокойся, – взволнованно произнесла Жаклин, натягивая тетиву.

Резкий звук пронесся над ареной. Каменные оковы пали, освободив рвущуюся ярость истуканов. Первый ряд противников почти одновременно совершил прыжок в нашу сторону. Время замерло, став точкой. Лезвие моего меча вспороло живот первого воина, еще находящегося в полете, не оставив ему никаких шансов. Скорость, с которой я начал наносить удары, была невероятной. Металл в моих руках был неумолим к плоти врага, которые один за другим начали падать на арену.

Прориза, поймав кураж, последовал моему примеру и отчаянно бросился в бой. Пион мощными ударами ног проламывал броню противника, отбрасывая их на десятки метров. Переключившись на ближний бой, он использовал приклады пистолетов, словно молоты, с легкостью пробивая черепа. Бой занял меньше двух минут, когда последнее тело упало у моих ног, истекая кровью. Оставшиеся истуканы, поняв, что так нас не одолеть, отошли назад.

В воздухе воцарилась тишина, было слышно только учащенное дыхание Пиона. Руки проризы были покрыты густой массой крови, которая нитями стекала вниз, и раздробленных костей. Инстинкт самосохранения превратил Пиона в хладнокровного убийцу, хотя еще недавно он отрицал это полностью, говоря о своей натуре пацифиста.

– Не расходимся, держать строй! – скомандовал я, оценивая ситуацию.

Встав по обе стороны от Жаклин, мы приготовились к очередной атаке.

– А вы джентльмены, мальчики, – тихо сказала она. – Только сейчас мой выход.

Жаклин совершила вертикальный прыжок вверх, при этом закрутив торс словно юлу. Достигнув верхней точки, она начала свободное падение, выпустив около тридцати стрел по противнику. Подкошенные тут и там тела истуканов упали на землю. Точность, с которой их убили, поражала. Стрелы вошли в глазницы, пробив черепа насквозь.

– Учитесь! – с гордостью сказала Жаклин, поправив волосы.

– Ну что ж, неплохо для девчонки, – согласился Пион, убрав пистолеты.

– Ювелирная работа.

– Я бы поспорил, – с задором сказал прориза, поднимая меч и копье.

Пион, сделав пару шагов, совершил мощный бросок копья, ознаменовав его громким криком. Словно луч света, разрезая тьму, наконечник копья прошел сквозь пять тел и остановился в последнем, выйдя острием наружу. Истуканы, поняв, что их сила в количестве, безмолвной толпой бросились на нас. Все происходящее дальше было на уровне приобретенных инстинктов бойца.

Перейдя в эфир, я использовал заклинание «сечение света», усилив лезвие катан. Металл, став абсолютно острым, уже не чувствовал препятствий и рассекал тела, словно тонкие листы бумаги. Боковым зрением я увидел, как Пион совершил прыжок в самый эпицентр толпы, обозначив место своего приземления фонтаном крови. Жаклин, в свою очередь, с точностью снайпера вела беспрерывную стрельбу из лука. Стрелы, одна за другой пробивали черепные коробки противника, прореживая ряды истуканов. Последний удар, и пляска смерти остановилась, оставив на арене только трех супримов. Пион шагал сквозь груду тел, добивая еще живых истуканов.

– Вроде все, – сказал я, подойдя к Жаклин.

– Вроде, – выдохнула она, осматриваюсь по сторонам.

Пион подошел к трупу, в котором торчало копье, и резким движением вырвал его из тела.

– Я думал, будет сложней, а они… – не договорив, Пион схватился за голову и слегка пошатнулся. – Приготовьтесь!

В следующую секунду тела убитых истуканов растворились в воздухе. Земля резко прогнулась вниз, и трещины тонкой паутиной побежали от краев арены к центру, оставляя за собой фигуры новых воинов. Пион, сделав резкий прыжок в нашу сторону, в полете создал заклинание «купол света» и накрыл нас. Огненные сферы, ударившись о невидимую преграду, всколыхнули пространство. На этот раз истуканы были куда мощнее и агрессивнее, при этом обладая ударной магией. Одежды некоторых воинов черными лохмотьями парили над землей, а сквозь темноту капюшонов пробивалось красное свечение глаз.

Пион, расставив руки и ноги в стороны, словно человек Да Винчи, пытался удержать целостность защитной магии. Очередной удар огня практически согнул купол над нами.

– Ребята! – неистово закричал Пион. – Еще одно попадание и мы поджаримся.

Нужно было действовать. Неожиданно в голове зазвучал голос Азраила: «Загляни в прошлое. Знания духов, помогут тебе». Эти слова словно спусковой механизм запустили в памяти поиск нужного решения. В сознании начали проноситься сотни картинок минувших дней. Прошлое, став потоком информации, захлестнуло меня волной событий. Все вернулось в реальность, когда я нашел решение.

– Жаклин, помоги Пиону, вдвоем вы удержите купол. – Мне нужно время, я знаю, что надо делать!

Схватив копье Пиона, я перешел в эфир. Слова пристола стали складываться в тайное заклинание древних. Температура тела с каждым новым словом начала резко падать, я чувствовал, как сердце стекленеет, покрываясь коркой льда. Кровь замедлялась в жилах, уступая место магии льда.

– Абсолютная заморозка, дыхание севера! – закричал я, и фонтан льда ударил из моего тела, накрывая арену пеленой.

Все замерло в ледяном безмолвии. Древняя магия сковала тела истуканов, превратив их в глыбы льда. Нужно было действовать, и действовать быстро, бой еще не закончился. Встав на колени, я прильнул к земле и стал вслушиваться.

– Архей, ты что делаешь? – не понимая происходящего, спросил Пион.

– Тихо, – прошептал я, продолжив внимательно слушать.

Одинокое сердце, словно барабан, стучало под землей, выдавая своего скрытого хозяина. Каждое новое сокращение толкало кровь по артериям, привлекая меня своим импульсом.

– Я слышу его, – мрачно произнес я, вставая с арены.

Совершив пару прыжку среди истуканов, я застыл над нужным мне местом. Перевернув копье острием вниз, я со всего размаха вогнал его в землю. Древко копья под моим усилием вошло наполовину, проламывая поверхность арены.

– Архей, что с тобой? – воскликнул Пион. – Не теряй времени. Убивай их, пока они стоят.

– Это уже лишнее, – сказав это, я резко вырвал копье из земли.

Кровь фонтаном ударила вверх, оросив ледяные фигуры воинов. Следом раздался скрежет трескающегося льда над ареной. Тела истуканов взорвались изнутри, разлетевшись на тысячи осколков.

– Теперь все, – выдохнул я, вытирая кровь с лица.

Пион с Жаклин еще стояли в недоумении, продолжая удерживать купол. Хлопки в ладоши ознаменовали прохождение экзамена.

– Браво, сумеречный! Я не сомневался в тебе, – радостно воскликнул Азраил, появившись рядом со мной. – Ты понял мой призыв. В твоем сознании десятки тысяч приемов сражений.

– Архей, о чем это он? – недовольно спросил Пион, рассеивая магию.

– Просто я уже видел, как надо бороться с истуканами. Один из духов, будучи еще живым, сражался с ними, – ответил я.

– Ах, вот оно что! Кстати, отдай копье, – сказал Пион, выхватив у меня свое оружие.

– Надеюсь, на сегодня все? – уставшим голосом спросила Жаклин.

– Да, можете идти. Отдохните, кто его знает, что принесет нам завтрашний день, – загадочно ответил Азраил и хитро улыбнулся.

Первое боевое крещение состоялось. Мы достойно смогли пройти его лишь благодаря знаниям сорока духов. Получив огромный опыт прошлых лет, нужно было его тщательно изучить, понимая, что впереди нас ждут новые испытания.

Я лежал на кровати, распластавшись звездой. Все тело ныло от боли, мышцы произвольно сокращались, слегка подергиваясь. Усталость растворилась в теле, но уснуть я никак не мог. В голове крутились мысли, которые каждый раз, уколов сознание, вырывали меня из объятий сна. Смысла дальше ворочаться я не видел. Я решил, что надо освежиться. Пройдя в ванную, я повернул кран, и вода с шумом ударила вниз. Выбрав оптимальную температуру, я заткнул пробку. Посмотрев несколько секунд на бурлящий водопад, я переключил свой взгляд на полочку с ванными принадлежностями.

– Сколько их тут, – вслух сказал я, став рассматривать пузырьки и флаконы. – Соль успокаивающая «Морской прибой», масло эвкалипта, экстракт ромашки. Урок ботаники.

Махнув рукой, я высыпал в ванну все, что было. По комнате моментально распространился аромат, который с каждой минутой усиливался, пока не стал дурманящим. Огромные мыльные пузыри стали покрывать поверхность воды, словно сказочный снег, искрясь в лучах софитов.

– Идем на погружение, – сказал я и, скинув халат, опустился в воду.

Вода окутала тело приятным теплом, а растворенные в ней минералы и масла начали оказывать свое благотворное действие, успокаивая мышечную боль. Сложив в несколько раз полотенце, я подложил его под голову и откинулся назад, закрыв глаза. Сознание начало тонуть в неге, унося меня в царство забвения. Не знаю, как долго я пролежал, но тихий женский голос зазвучал в голове, возвращая меня в реальность.

– Архей, да где же ты?! – недовольно спросила Жаклин, заходя в ванную комнату.

Не ожидав ее увидеть, я дернулся, расплескав часть воды на пол. Ручейки змейкой побежали по кафелю, направляясь под ноги Жаклин.

– Извини, я видно не вовремя? – наивно спросила она, отвернувшись.

– Нет, все нормально. Я задремал и не слышал, как ты вошла.

Жаклин успела переодеться и стояла в легком светлом платье. Слегка прозрачная ткань повторяла каждый изгиб ее точеного тела, давая повод фантазии дорисовать все то, что было скрыто под ним.

– Ты не забыл про свое обещание? – не поворачиваясь, спросила Жаклин.

– Обещание? – еще не отойдя полностью от дремоты, спросил я.

– Ну вот, уже забыл. Сад в академии! – с досадой произнесла Жаклин.

– Извини. Дай мне десять минут, и я полностью твой, – оправдался я, вспомнив про прогулку.

– Звучит заманчиво, – засмеялась она. – Я жду в холле.

Дверь сухо щелкнула, оставив меня наедине с самим собой. Резко встав и переступив через борт ванны, я направился к двери, возле которой висело полотенце. На середине пути я чуть не упал, поскользнувшись на мокром полу, но тело суприма быстро среагировало на падение, выровняв торс.

– Да что такое! Не хватало еще разбиться в ванной, – возмущенно сказал я, начав быстро вытираться.

Протерев зеркало от испарины, я посмотрел на себя и поиграл мышцами.

– Мужик, – сказал я, взглянув на низ живота и опять на зеркало.

Накинув быстро одежду, я выбежал из комнаты, окрыленный предстоящей прогулкой. Жаклин сидела на диване, откинувшись на спинку, и что-то читала.

– Я готов.

– Молодец! – радостно сказала красавица и, поднявшись с дивана, потрепала меня за волосы. – Ты что голову не просушил, заболеть хочешь? Иди сюда.

Встав, практически вплотную ко мне, она положила руки мне на затылок. Приятное тепло от ее пальцев практически моментально высушило волосы, распушив их.

– Вот так вот лучше, – сказала она, укладывая прядь волос.

– Услуга за услугу!

Подхватив Жаклин за талию, я поднял ее на руки и, перейдя в эфир, переместился в сад. Мы оказались в самом его центре, на большой цветочной поляне. В воздухе витал приятный запах цветов, очаровывая своим ярким букетом. Мелкая водяная пыль от водопада окропила лицо, даря приятную прохладу.

Я вспомнил свое детство: жаркий летний день и огромный фонтан центральной площади. Сколько было восторга и радости от беганья по лужам, прыжков под водяной пылью, которая спасала от невыносимой городской жары.

– Может, ты все-таки меня отпустишь? – улыбнувшись, спросила Жаклин.

– Конечно, – замешкавшись, ответил я, хотя никакого желания отпускать ее не было.

Еще минут пять мы стояли молча, смотря друг на друга. Лишь одно ее присутствие наполняло происходящее смыслом. Хрусталики глаз дрожали в унисон наших сердец, сближая нас с каждым ударом. Никакие слова не смогли бы передать чувства, которые захлестнули наши сердца в тот момент. Мы стали одним целым, соединив наши души невидимой связью. Жаклин обняла меня так сильно, что у меня перехватило дыхание.

– Архей, мне страшно, – тихим голосом сказала она. – Что с нами будет?

– Не бойся. У нас все будет хорошо, мы сможем. Тем более, если ты будешь рядом, – успокоил ее я.

Жаклин, ослабив объятия, пристально посмотрела мне в глаза.

– Надеюсь, – сказала она и опять прижалась ко мне. – Пойдем, присядем.

– Согласен, вот только на что?

В руках Жаклин появился большой плед, демонстративно развернув его, она прикрыла часть лица, став обворожительной красавицей востока.

– Предусмотрительно, – улыбнулся я, осознавая, что она готовилась к этой прогулке.

Выбрав сухое место, я резким взмахом расстелил плед. С цветов взлетели испуганные бабочки, с крыльев которых посыпалась искрящаяся пыльца, придавая моменту еще больше романтики.

– Как тут красиво, а главное – спокойно, – радостно сказала Жаклин и, сев на плед, протянула мне руку.

Ночь уже вступила в свои права, поглотив последние лучи солнца. Поляна заискрилась сотнями огоньков, сливаясь со звездным небом. Расшитый огоньками шлейф ночи окутал все вокруг, искрясь тысячами страз. Настроение было великолепное. Я откинулся на плед, раскинув руки в стороны. Впервые я смотрел на звездное небо верхнего мира, и оно напомнило мне бескрайний свод с побережья моего любимого озера Иссык-Куля.

– О чем ты думаешь? – спросила Жаклин, положив голову мне на грудь.

– Да так. Крупица еще не забытых воспоминаний. Уже стерты лица, события, времена года, осталось только осколки воспоминаний.

– Забудь все. Прошлого уже не вернуть, – прошептала она.

Я почувствовал, как моя рубашка слегка намокла, это были слезы Жаклин.

– Что с тобой? – взволнованно спросил я.

Приподняв ее голову, я сел рядом, поравнявшись с ней лицом.

– Я не знаю, – пожав плечами, ответила Жаклин.

Я чувствовал ее дыхание, которое обжигало кожу. Из хрустальных глаз текли слезы, оставляя искрящиеся дорожки при лунном свете. Я слега наклонился вперед и поцеловал ее. Легкий привкус соли на ее губах придал пикантности нашему первому поцелую, в нем соединилось все: боль, радость, желание и страх. В тот момент я был готов раствориться в ней и стать с ней одним целым. После поцелуя мы посмотрели друг на друга совсем другими глазами. Первый робкий и самый волнительный шаг в отношениях был пройден и мы снова слились в долгом поцелуе.

– Хорошо, что я зашла к тебе. Я так устала, Архей, – тихим голосом прошептала Жаклин. – Обними меня крепче, мне холодно.

– Отдыхай, – ответил я и сильнее прижал ее к себе.

Надеюсь, время остановится и забудет про нас, оставив хоть ненадолго наедине. Наши глаза закрылись сами собой, под тяжестью трудного дня. Мы засыпали.

 

Глава 12

Сквозь сон я почувствовал, как меня начали дергать за руку. Резкие рывки становились сильней, и я недовольно отмахнулся рукой от назойливого раздражителя спокойствия.

– Вставайте, голубки, уже утро. Хватит спать! – кричал Пион. – Я их ищу, а они тут прохлаждаются.

– Пион, не шуми, я тебя умоляю, – не открывая глаз, сказала Жаклин.

– Подъем! Я серьезно, нам через час надо быть на совете. Сегодня все решится, – протараторив на одном дыхании, Пион сел рядом с нами. – И вообще, я волнуюсь. Сегодня меня будут вводить в транс, для поиска Бальтазара.

– По поводу транса не переживай. Мы и не такое еще переживем. Ты, как прориза, должен это видеть, – подбодрил его я, поднявшись с пледа.

Ночь пролетела незаметно, но отдых однозначно пошел на пользу. В теле больше не ощущалось усталости, и я чувствовал себя великолепно. Утренняя прохлада бодрила свежестью воздуха. С удовольствием потянувшись, я окончательно сбросил оковы сна.

– Жаклин, вставай.

– Сейчас, еще минутку, – еле слышно отозвалась она, закрывая лицо рукой.

– Хорошо. Поступим иначе, – сказал я, перейдя в эфир.

Переместившись к озеру, я зачерпнул в ладони воды и вернулся обратно.

– Вставай, последний раз прошу.

– Отстань, – отмахнулась от меня Жаклин, погрозив кулаком.

– Я предупреждал.

Струйка воды, устремившись вниз, начала литься на лицо и волосы. Не ожидав такой наглости, Жаклин вскочила как кошка, едва не зашипев на меня.

– Ты что творишь? – возмущенно закричала она.

Ее реакция была молниеносной и, скорее всего, предсказуемой. Перейдя в эфир, она произнесла заклинание и, щелкнув пальцами, окатила меня потоком ледяной водой. Улыбка триумфа, засияв на губах, ознаменовала удовлетворение от случившегося реванша.

– Вот это я называю заботой о любимом, – засмеявшись, сказал Пион.

– Сам напросился! Будить надо нежно, а тем более девушку.

– Ах, так!

Подхватив Жаклин, я с легкостью перекинул ее через плечо. Пион, смеясь, начал пятится назад, пытаясь сбежать от меня, но все его попытки были тщетны. Схватив вторую жертву, я повесил его на другое плечо.

– Перестань! – запротестовала Жаклин, колотя меня кулаками по спине.

Разбег, и я совершил мощный прыжок в сторону водопада. Перехватив в полете тела, я зажал обидчиков по бокам. Тень от крыльев зависла над озером в метрах двадцати от берега.

– Будем купаться, – усмехнувшись, сказал я.

– Архей, ты не посмеешь! – взмолилась Жаклин, оценивая высоту.

– Еще как посмею, – сказал я, поцеловав ее перед полетом.

– Дорогой, я же пошутила. Я не умею плавать.

Крик Жаклин раздался над водной гладью, спугнув с деревьев утренних птиц. Ее тело находилось в свободном падении, но не долго. Серебряные брызг, фонтаном взмыли вверх, ознаменовав конец полета.

– Друг, а я здесь причем? Одумайся! – серьезно сказал Пион, вцепившись мне в руку.

Прориза мужественно перенес падение, не издав и звука. Единственное, я не успел разобрать последние слова ругательства, проглоченные озером. Настал мой черед. Расставив руки, словно распятие, я опрокинулся вниз. Убрав крылья перед поверхностью озера, я сгруппировался и аккуратно вошел в воду, ощутив всю прелесть стихии. С детства любил плавать. Морские глубины манили меня в рассказах и телепередачах, и, наверное, одним из не осуществившихся желаний человеческой жизни было погружение с аквалангом. И сейчас, когда я открыл глаза, был приятно удивлен. Увиденная картина напомнила мне кадры из научного фильма Кусто о коралловых рифах. Как оказалось, озеро кипело жизнью. Повсюду плавали экзотические рыбы, и наше присутствие их никак не тревожило. Рядом пронеслась небольшая стайка рыб, искрясь голубыми чешуйками в лучах солнца. Посмотрев еще раз на великолепие красок, я сделал пару гребков и поднялся на поверхность. На берегу уже стояла Жаклин и Пион.

– Архей, я тебя убью! – улыбаясь сказала Жаклин и начала выжимать волосы.

Мокрое платье Жаклин, словно вторая кожа, повторяло каждый изгиб ее тела, став прозрачной преградой на пути моего взгляда. Быстро доплыв до берега, я подошел к ней и хотел обнять за талию, но резкий удар локтем в живот заставил закашляться и отшатнуться назад.

– За что? – прошептал я, едва не упав.

– Сам знаешь, для профилактики, и, Пион, хватит пялиться мне на задницу!

– А я не только туда, мне больше другая часть нравится, – откровенно признался прориза.

– Хам.

Перейдя в эфир, Жаклин моментально высушила одежду, разбив фантазии о сухую ткань.

– Показ окончен, извращенцы. Бегом завтракать!

Жаклин растворилась в пространстве, оставив только легкую рябь после себя. Держась рукой за живот, я подошел к Пиону и слегка оперся на него.

– Слушай, удар у нее нереальный, – глубоко вздохнув, сказал я.

– Да, она еще та штучка! – задумчиво констатировал Пион.

– Все отпустило, – сказал я и резко рванул Пиона вперед, увлекая в открытый мною портал.

Реальность тут же изменилась, замелькав декорациями Цитадели. Прыжок занял несколько секунд, прежде чем мы оказались посреди пустого зала. Народу еще не было, но столы уже ломились от еды, которая была аккуратно разложена по посуде.

– Странно, а где Жаклин? – удивленно спросил я, осматриваясь по сторонам.

– Скорее всего, взяла еду и пошла к себе. Забудь, и садись кушать, – ответил Пион, уже с набитым ртом.

– Возможно.

Мы сидели в гордом одиночестве за самым центральным столом, что придавало процессу значимости, по крайней мере, так считал Пион. Кстати, аппетиту проризы можно было позавидовать, еда в его тарелке таяла на глазах. Я же с трудом доедал первый кусок гренки. Есть по утрам я так и не научился. Отставив резко тарелку, я залпом выпил стакан сока и встал из-за стола.

– Все, я готов. Жду тебя у Азраила.

– Хорошо! Без меня не начинайте, – улыбнувшись, сказал Пион.

– Шутишь? Кто тут у нас прориза?!

– Точно. Сделали из меня ищейку отверженных детей Творца, – с обидой в голосе произнес Пион, неожиданно поперхнувшись едой.

– Жуй, а не глотай, – сказал я и, похлопав Пиона по спине, направился к выходу из столовой.

Надо было найти Жаклин. Достав из кармана планшет и полистав в записной книжке, я нашел нужный мне номер. Три коротких гудка, я услышал уже родной голос.

– Ты где?

– Я скоро буду, идите без меня.

– Все хорошо? – взволновано спросил я. – Надеюсь, это не из-за утренней шутки.

– Не переживай. Здесь это ни при чем, но шутник из тебя слабый, – засмеявшись, сказала Жаклин.

– Тогда до встречи.

Сбросив разговор, я уже машинально произнес заклинания и совершил прыжок, оказавшись возле кабинета Азраила. За дверью слышался крик и громкая ругань. Я попытался разобрать, о чем идет речь, но слова вязли в толще двери, доносясь до меня обрывками фраз. Неожиданно на плече я почувствовал легкое прикосновение, которое заставило меня вздрогнуть.

– Нехорошо подслушивать, – почти шепотом сказала Жаклин.

– Не пугай меня так!

– Трусишка. Что там творится? – спросила Жаклин, прильнув к двери.

– Не знаю, не могу разобрать слова. Можно попробовать магию.

– Бесполезно, – констатировал Пион, появившийся из только что открывшегося портала. – Кабинет Азраила, как минимум, защищен барьером. Лучше постучим!

Улыбнувшись, Пион подошел к двери и начал стучать кулаком так, словно его не пускали в собственный дом.

– Ты что творишь? – не ожидав от него такого нахальства, запротестовал я.

– Они по-другому не услышат, – наивно ответил прориза, пожав плечами.

– Пион, я тебе сейчас по голове постучу, – зазвучал громкий голос Азраила, прорывая даже глухо запертую дверь, вместе с барьером. – Заходите, быстро!

– А еще меня называют всевидящим, – сказал Пион, открывая дверь.

На этот раз в кабинете собрались вся советники Армии Света, расположившись по кругу. Азраил, как венец всего ареопага, возвышался над другими старейшинами. Многие пришли не одни, позади кресел стояли их помощники. Некоторые из них представляли собой смесь людей и животных, скорее всего, эти существа были личной охраной советников. Окна были задернуты плотными шторами и рождаемый ими полумрак давил на глаза. Усугублял обстановку и спертый воздух. Было понятно, что до нас уже шло бурное обсуждение и сейчас все ждали только нашего появления. Точнее Пиона, связанного с прошлым и будущим, поводырем, способным найти Бальтазара.

– Я так понимаю, мы приступим к делу без лишних слов? – спокойно спросил Пион, становясь в центр круга.

– Ты правильно понимаешь, – ответил Азраил, одобрительно кивнув головой. – Вы, двое, встаньте позади Пиона и возьмитесь за руки, ваша энергия понадобится ему.

Выполнив приказ Азраила, мы замерли. Подойдя к Пиону, главнокомандующий закрыл глаза и начал что-то читать про себя. Прориза хотел казаться спокойным, но я понимал, что внутри него бушует океан, зашкаливая от волнения перед предстоящим обрядом.

– Приступим, – выдохнул Азраил, не открывая глаз.

Сквозь пол начало подниматься светящееся тело Криоса. На глазах хранителя была повязка, которая вращалась вокруг головы, отсвечивая символами пристола. На запястьях рук были привязаны длинные лохмотья, которые шлейфом тянулись за парящим телом. Криос завис за спиной Азраила и начал произносить заклинание. Однако на этот раз слова пристола начали отделяться от ткани на руках и влетать в рот Криоса. Он, словно голодный зверь, хватал строки магии, наполняя себя древней энергией. В какой-то момент лохмотья ожили, начав оборачиваться вокруг рук Криоса, пока не покрыли их до предплечий. Старик слегка выгнулся назад и со всего размаха вогнал руки в Азраила.

– Откройся, изгнанный сын, – хриплым голосом произнес Азраил, еле шевеля губами.

Луч яркого света ударил из груди Азраила и прошел сквозь Пиона. Тело проризы напряглось каждым мускулом. Невидимая сила начала прогибать тело назад, причиняя Пиону невыносимую боль. Я слышал, как скрипят его плотно стиснутые зубы.

– Не сопротивляйся! – закричал Криос, продолжая поглощать энергию. – Иначе ты умрешь. Стань проводником силы.

Свечение из груди Азраила стало интенсивней. Пиона оторвало от земли и развернуло к нам лицом. Одежда начала трещать и рваться на теле. Прориза больше не мог терпеть. Крик боли вырвался из его горла, смешавшись с кровью. От груди отделилась сфера и замерла на расстоянии метра. Это был спирит проризы. Тело, лишившись души, обмякло, словно марионетка без уверенных рук хозяина, но продолжало парить в воздухе. Видимо, для поиска Бальтазара была нужна чистая энергия света. Сфера увеличилась в размере и предстала перед нами в виде огромного призрачного воина.

– Зачем ты потревожил меня? – хриплым голосом спросил дух.

– Нам нужно найти Бальтазара, – ответил Криос.

– Он падший, который сгинул в небытие.

– Я знаю, что с ним случилось, но он жив и нужен нам, – продолжил хранитель, не вынимая рук из Азраила.

– Если он вам так нужен, тогда ищите его сами! – спирит крикнул в ответ так громко, что стекла в помещении треснули и разлетелись на сотни осколков.

Дух, вырванный из своей обители плоти и крови, был явно недоволен происходящим и не хотел идти на контакт.

– Ты упрям, но я заставлю тебя говорить! – в гневе произнес Криос, готовясь усилить поток энергии.

– Я сам, – неожиданно зазвучал голос Пиона.

Тело проризы окутал эфир. Никто не ожидал, что в нем есть еще силы. Отхаркнув приличную порцию крови, Пион открыл глаза и начал читать заклинание. Спирит, внемля словам, начал наклоняться вперед, словно желая услышать тайную речь мага. С каждым произнесенным символом дух воина опускался ниже, пока не встал на одно колено перед парящим телом проризы.

– Повелевай! – склонив голову, выдохнул спирит, подчинившись силе хозяина.

Наступила тишина, все были поражены увиденным противостоянием. Еле живой Пион обуздал своего духа, связав их невидимой нитью власти.

– Найди Бальтазара! Ты слышал его голос.

– Последнее откровение мы получили из старых топей Гильхии, вблизи разрушенной Цитадели сумрака Эриот.

– Как странно, – в разговор вмешался Криос. – Топи Гильхии. В тех пустошах полно обреченных. Как он там выживает и почему именно там?

– Он освещал ту Цитадель, – ответил Азраил и сделал шаг вперед, высвобождая руки Криоса из своего тела.

Свечение тут же прекратилось и спирит Пиона, сжавшись в сферу, скользнул в грудь проризы. Я успел подхватить падающее тело и аккуратно положил его на пол.

– Жаклин, займись им, – сказал главнокомандующий, направляясь к своему трону.

Сила мага-изота одним касанием облегчила боль Пиона, и он смог открыть глаза.

– Слушайте, эти обряды доконают меня раньше, чем мы пойдем на задание, – улыбнувшись сказал прориза и положил руку на грудь. – Болит.

– Еще бы, не каждый день из тебя вырывают душу, – сказал я, помогая проризе встать.

Азраил успел сесть на свой трон и, оперев голову на руку, сидел с закрытыми глазами.

– Что думаешь, Криос? – не открывая глаз, спросил главнокомандующий.

– Путь будет нелегким! Расстояние надо преодолеть огромное, почти весь маршрут будет пролегать через земли обреченных, а их там тьма. Нижний мир прогнил окончательно, храм Весовщика перерождает их тысячами. Иногда мне кажется, что детей Тессилы уже больше светлых и темных, вместе взятых, – вздохнув, посетовал старик.

– Другого ответа я и не ждал. Угораздило его выбрать это место для пенсии, курортом это сложно назвать. Нужно собирать отряд, только отряд должен быть небольшим, мобильной группой. Иначе темные могут обнаружить наши передвижения. Что скажете, старейшины? – громко спросил Азраил, обращаясь ко всем присутствующим.

– Согласен с тобой, – начал говорить один из магов. – Для задания нужно выбрать лучших воинов из всей Армии Света. Я отправлю с избранными боевого анимага ордена жажды, его ярость и клыки пригодятся в обреченных землях. Думаю, другие старейшины будут столь же благосклонны.

– Спасибо! Пусть каждый из совета подготовит свой дар для избранных, ибо их цель сейчас первостепенна для нас.

– Да будет так! – громко проскандировали верховные маги, встав с кресел.

– Собрание окончено.

– Я в шоке, – тихо сказал Пион, покачав головой.

Круг замкнулся. Всем нутром я чувствовал надвигающуюся бурю. Благодаря дару проризы, мы узнали место нашего первого задания. Безликий взывал к нам. Пророчество, став явью, начало сбываться. Остались последние приготовления перед встречей с реальным миром. Уверен, там, за стенами Цитадели, мы узнаем цену жизни и смерти. Постигнем силу дружбы и горечь предательства. Закалим тела наши кровью сражений.

 

Глава 13

Прошел еще один день. Жизнь можно измерить чередой важных событий и поступков. И сейчас их было столько, что могло хватить на год вперед. Все закрутилось слишком быстро, водоворот верхнего мира подхватил нас на гребни волны, не давая и малейшего шанса опомниться. Я молча лежал на кровати, пытаясь заснуть, но в голове крутились мысли, подобно огромным глыбам льда они наталкивались друг на друга, не давая мне уснуть. Сегодня все решилось, обратного пути нет, хотя его не было изначально. Пион оправдал возложенные на него ожидания. Он смог найти Бальтазара, древнее существо, одного из помощников Творца. Что он хочет сказать мне и что нам ждать от этой встречи? Вопросов было больше, чем ответов. Неожиданный стук в дверь прервал мои размышления.

– Да, да. Входите, – сказал я.

На пороге стояла Жаклин.

– Можно? – тихим голосом спросила она.

– Конечно, проходи, – привстав, я подвинулся, уступив место Жаклин.

– Что-то мне не спится. Я постоянно думаю о предстоящем задании. Скорее бы уже утро.

– Осталось недолго.

– Мне страшно, очень страшно, – сказав это, Жаклин легла на кровать и, обхватив коленки, подтянула их к груди, приняв позу зародыша.

– Перестань. Страх – это болезнь, которая поражает душу каждого, кто подхватит ее.

– Будь всегда рядом.

– Хорошо.

Наступила тишина. Время замерло, превратившись в вечность. Не знаю, сколь долго мы так просидели, но когда я посмотрел на Жаклин, она уже лежала с закрытыми глазами. Спящая красавица, ждущая своего поцелуя. Ее красивое лицо было безмолвной рекомендацией. Будь она в нижнем мире, карьера топ-модели была бы ей обеспечена, а сейчас она должна стать оружием, несущим смерть любому, кто встанет на пути Армии Света. Форма обманчива, как никогда. Взяв ее за руку, я начал засыпать.

– Архей, Архей, – сквозь сон услышал я.

– Ложись нормально, я пойду к себе.

Встав с кровати, Жаклин подошла к двери и уже хотела выйти, как вдруг у меня в голове пронеслась мысль: «Не отпускай ее!». Резко рванув вперед, я хотел встать, но, запутавшись в покрывале, со всего размаха ударился о пол. Удар был настолько сильный, что послышался хруст кости. Я взвыл от боли, словно раненный зверь. Перевернувшись на спину, я попытался прикрыть ноздри, из которых хлынула кровь.

– Как же так!

– Тихо, тихо, не трогай! – сказала Жаклин, садясь рядом.

Убрав мою руку, она перешла в эфир. Легкое касание – и боль прошла, перелом носа был моментально исцелен. Ее способности как мага изота, работали уже на все сто процентов.

– Вот и все, как новенький! – улыбнувшись, сказала Жаклин.

– Спасибо, – не вставая, ответил я.

– А ты что, решил перед сном полетать?

– Хотел тебя остановить, – честно ответил я.

– У тебя получилось.

– Не особо удачно.

– Это как посмотреть. Главное же результат!

Перекинув одну ногу через меня, Жаклин села сверху и слегка наклонилась вперед. Ее волосы водопадом устремились вниз. Слегка касаясь моего лица, они приятно щекотали кожу. Она была так рядом, что я чувствовал ее чарующий запах, который будоражил сознание. Обняв Жаклин за плечи, я начал увлекать ее к себе для поцелуя, но она, оперевшись руками в пол, лишь слегка выгнула спину, плотно прижимаясь ко мне. Ее открытое сопротивление вызывало еще больше желания. Одно усилие, и она уступила, опустившись навстречу моим губам. Долгий поцелуй, наполненный чувствами, стал линией невозврата. Тела были в предвкушении нежных прикосновений. Между нами было только тонкое платье, которое не могло уже сдержать страсть. Дыхание стало частым, смешавшись со звуками поцелуев. Я хотел поднять Жаклин, как неожиданно дверь в комнату открылась, и на пороге появился Пион, с невинной улыбкой на лице.

– Слишком рано, надо было чуть позже. Решили в медсестру и больного поиграть? Жаклин, а ты профессионально делаешь искусственное дыхание, сразу видно опыт.

Пион громко засмеялся, чем заслужил предсказуемую реакция Жаклин. Перейдя в эфир, она мощным толчком рук взмыла вверх и, находясь в полете, произнесла заклинание. Невидимая сила резко закрыла дверь, ударив Пиона. Древесина разлетелась на мелкие куски, словно от взрыва. Прориза, предвидя угрозу, за доли секунд создал защитное заклинание, спасая себя от мощного удара.

– Тебя что стучать не учили? – возмущенно закричала Жаклин.

– Ты, вообще, в своем уме? – растерянно спросил Пион. – Ты могла меня покалечить.

– Ничего, я же медсестра. Вылечу, – парировала она.

– Тоже сделаешь искусственное дыхание?

Эти слова явно были лишними, вызвав приступ ярости. Жаклин, оказавшись возле Пиона, нанесла сокрушительный удар ногой в грудь. Проризу оторвало от земли и ударило о противоположную стенку коридора. Тело рухнуло на пол, оставив в стене приличное углубление.

– Жаклин! Остановись! – сказал я, быстро вставая с пола.

Понимая, что ничего хорошего не произошло, я подбежал к лежащему без движений Пиону. Кровь бежала из разбитого затылка, стекая по шее проризы. Положив его на спину, я прижался ухом к груди. Лучшего способа узнать, жив он или нет, в тот момент я не нашел. Отчетливый стук сердца, успокоил меня. Жаклин, осознав сделанное, подбежала к Пиону и одним прикосновением затянула рану.

– Пион, Пион, прости меня! Я не знаю, что нашло на меня. Я не хотела.

Она не успела договорить, как мощный захват руки, словно тиски, сжал ее горло.

– Может мне нарушить правило светлых и убить тебя? Хотя, могу сделать так, что ты сама меня попросишь об этом, – со злостью прошептал Пион, сверкнув глазами.

Лицо Жаклин начало краснеть. Все попытки перейти в эфир и освободиться были тщетны, она начала терять сознание от мертвой хватки проризы.

– Хватит! – крик вырвался у меня из груди, перерастая в рев.

Я почувствовал, как от моей спины отделяется сгусток энергии, освобождая сферу призрачного воина. Резкая боль, волной прошла по всему телу, заставив опуститься на колени. Мир раздвоился. Я начал воспринимать происходящее с разных ракурсов. Спирит стал продолжением моего тела. Я чувствовал за спиной его тяжелое дыхание, при этом мог видеть самого себя, стоящего на коленях. Еще находясь в замешательстве от случившегося, я заметил, что Пион прижат рукой спирита к стене, а второй он держит Жаклин.

– Молодцы! Что я могу сказать, вам идти на задание, а вы тут устраиваете кулачные бои, – хлопая в ладоши, сказал Азраил, появившийся из портала. – Но не буду ругать. Архей смог призвать спирита в порыве спасти Жаклин. Экстремальные ситуации проявляют всю сущность души. Забота о ближнем – сильнейший мотив, или у вас что-то другое?

– Это все случайность, – ответил я, мысленно приказав спириту убрать руку.

– Ну и команда собралась, а ведь вам вверяется судьба двух миров. На этом шутки в сторону. Задание объявляю открытым, выдвигаетесь ночью, встречаемся на площади перед академией, – сказал Азраил и растворился в воздухе.

Пион, потирая грудь, подошел ко мне и протянул руку.

– Твой спирит раза в два больше моего. Да и удар такой.

– Не думаю, что это от моего удара. Поблагодари Жаклин, – сказал я, вставая с колен.

– Пион, извини, не знаю, что на меня нашло. Просто твой смех и вся эта ситуация. Иди сюда, я сниму боль.

– Это вы меня извините. Мир? – спросил Пион и, подойдя к Жаклин, обнял ее. – И что ты нашла в этом сумеречном?

– Пион! Опять начинаешь.

– Молчу, молчу. Все, давайте на площадь.

Пион, подмигнув мне, перешел в эфир и растворился в пространстве, не отпуская Жаклин из объятий. Прориза, был в своем репертуаре. Не знаю почему, но настроение стало лучше. Разбежавшись по коридору, я сделал легкий прыжок, и в полете совершил перемещение в пространстве.

Удивительно, но на площади оказалось не так много провожающих. Четыре незнакомых мне суприма, и двое верховных – Азраил и Криос. Никаких пышных проводов нам явно не готовили, все было предельно скромно, если не сказать мрачно. Каменная фигура древнего исполина, возвышавшаяся на площади, в лунном свете смотрелось зловеще, придавая происходящему еще больше мистерии. Я направился к незнакомцам, возле которых уже стояли Жаклин и Пион.

– Все в сборе! – начал Азраил. – Архей, это твоя команда. Начнем знакомиться. Батист – лучший кинетик ордена Феникса. Смертельно опасный воин. Маг ударных техник. Неоднократный победитель соревнований на выживание.

Главнокомандующий подошел к Батисту и похлопал его по плечу. Размеры кинетика реально не уступали главе ордена, что придавало ему смертельно угрожающий вид. Я бы назвал его горой, это бы в полной мере отражало действительность.

– Вольфгант, или просто Вольф – анимаг ордена Жажды. Ваша хитрость, скорость и животная ярость. Ратмир – друид, специалист огнестрельного оружия и эксперт-взрывник. Может уничтожить что угодно. Правда, Ратмир?

– Приказывайте! – четко отрапортовал оружейник, выпрямившись в стойке.

– Моя школа. И в заключении всем известный Оскар, – сказал Азраил, указав рукой на темную фигуру.

Только сейчас в суприме, одетом в черную рясу с капюшоном, я узнал нашего преподавателя.

– Оскар лично вызвался помочь вам, он будет проводником, – продолжил Азраил.

– Пришло время вернуться на поля сражений. Мой талант нужен армии, а не академии.

– Хорошо, что Илиар тебя не слышит, – усмехнулся Азраил. – Он был категорически против твоей кандидатуры. Осталась последняя формальность. Совет решили осветить вас самым древним артефактом, что сохранился в САС.

– И что это за артефакт? – заинтригованно спросила Жаклин.

– Тело первого мага – Хитона! – сказав это, Азраил, вытянул руку, указывая на статую.

– Это суприм в реальную величину? – удивлено спросил я.

– Да, – уверенно ответил Азраил. – Он был великан. Окаменевшее тело было найдено после очередной церемонии перехода душ. Основатель данной Цитадели смог в воспоминаниях найти момент, когда первый маг отдал свою душу следующему командиру Армии Света. Курган был найден, статую выкопали и перевезли в Цитадель. Впоследствии наши маги обнаружили уникальное свойство статуи, назвав его: «Печать Хитона».

Азраил подошел к подножию статуи и, встав на одно колено, преклонил голову.

– Как оказалось, это был великий дар и проклятие одновременно. Суприм, перед тем как использовать магию, может активизировать печать Хитона, тем самым увеличивая мощь заклинания.

– А в чем проклятие печати? – спросил я.

– Печать забирает жизненные силы. Она способна убить мага. Обычно печать Хитона носят супримы-камикадзе. Орден Феникса знает об этом не понаслышке, – мрачно сказал Азраил, посмотрев на Батиста.

– Их смерть не будет забыта, они в наших сердцах, – громко сказал кинетик, приложив руку к груди.

– Что значит камикадзе? – удивленно спросила Жаклин, обращаясь к Азраилу.

– В бою случается всякое. Радость побед омрачает горечь поражений. Орден Феникса готовит суприм-смертников. Кинетики выполняют обряд «столп огня». Это и так жуткое заклинание, а умноженное на силу печати – локальный Армагеддон. Святая жертва во имя нашей победы.

Глаза Азраила осветил кровавый огонь, а руки сжались в кулаки. Теперь я до конца осознал фанатизм каждой из сторон, все средства были приемлемы для достижения победы. Даже жизнь меркла под этой тенью. Исключений не было, светлый ты или темный, – смерть во имя победы не пугала никого.

– Встаньте вокруг статуи, – скомандовал Криос. – Я начну церемонию. Батист, ты постой в стороне, свою красную кнопку ты уже получил.

Расположившись вокруг статуи, мы преклонили колени. Криос перешел в эфир и начал произносить заклинания. Магия стала накапливаться в пространстве, заполоняя все вокруг. С каждым новым словом хранителя волны энергии продвигались вперед, захватывая все новые метры пространства, пока не накрыли всю площадь.

– Хитон, освети оком своим идущих во тьму! – крикнул старик так громко, что у меня заложило уши.

В воздухе все замерло. Концентрация древней магии была запредельной. Для активации артефакта оказалась нужна жизненная сила суприма, с которой так легко расстался Криос. Разряды молний, вырвавшиеся из глаз статуи, пронзили наши тела. Все закончилось быстрее, чем начиналось. Грудь нестерпимо жгло, а в воздухе чувствовался запах горелой плоти. На груди образовался рисунок печати в виде звезды, в центре которой был изображен глаз. Смертельный подарок, осветившись письменами, растворился под кожей.

– Да пребудет с вами сила. Вы готовы! – тяжело дыша, сказал хранитель, еле держась на ногах.

За все приходится платить. Древний суприм, способный видеть время, отдал нам часть собственной жизни, веря в успех нашей миссии. Возможно, прожив не одну сотню лет, он устал от кровопролитной войны и готов был отдать все, дабы решить вечный конфликт Света и Тьмы. Жаклин подбежала к хранителю и облегчила его страдания.

– Спасибо, дитя.

– Мы оправдаем твои надежды, – с уважением сказал Оскар, учтиво преклонив голову.

– Криос, а печать можно использовать с любым заклинанием? – неожиданно спросил Ратмир.

– Да.

– И с врожденными талантами?

– Конечно, – кивнул одобрительно старик.

Ратмир загадочно окинул нас взглядом и остановился его на Пионе.

– У тебя есть пистолеты? – спросил друид.

– Даже два, – ответил прориза, доставая их.

– Можно взглянуть?

Пион протянул Ратмиру оружие и отошел назад.

– Интересные экземпляры, но попробуем их улучшить, – сказав это, оружейник перешел в эфир и сел на землю, положив пистолеты перед собой. – Снимаю ограничение. Небесное усиление!

Печать, отреагировав на слова мага, начала источать красные слезы. Рубиновые капли, заполнив символ, ярко осветили его грани. Ратмир подбросил один ствол вверх так высоко, что тот растворился в темноте ночного неба. Второй же пистолет начал крутиться в его руках с такой скоростью, что визуально мы видели только стальной шар, который начал краснеть.

– Один готов! – сказал Ратмир, отложив раскаленный пистолет в сторону.

Вытянув руку вперед, он ловко поймал второй ствол, который идеально лег в его ладонь. Запустив аналогичный процесс, друид продолжил улучшать оружие. В какой-то момент кожа на пальцах лопнула, разбрызгивая кровь. Было такое ощущение, что кости внутри руки лопнули, разорвав ткань руки.

– Все, – выдохнул Ратмир и положил второй пистолет на землю.

Печать погасла, и Ратмир вышел из эфира. Оружейник хотел встать, но не смог, ноги подкосились под ним, и он рухнул на землю. Было видно, что ему плохо, тело начало трясти. Перевернувшись на спину, он положил руку на грудь.

– Как же это больно, – закашлявшись, сказал Ратмир.

– За все приходится платить, – мрачно сказал Криос, подойдя к друиду. – Жаклин, помоги ему.

– Да, конечно, – отозвалась она, уже на расстоянии закрывая раны Ратмира.

– И что сейчас было? – взволновано спросил Пион, поднимая пистолеты с земли.

– Он усилил свое мастерство оружейника в десятки раз, но поплатился за это истощением энергии и увечьями рук, конечно, он снял не все ограничения печати. Кстати, Ратмир один из тех, кто создает оружие для избранных.

– Они стали мощней? – спросила Жаклин, помогая Ратмиру встать.

– Да, я улучшил все основные ТТХ пистолета: дальность, точность, скорострельность, вес. Мощность выстрела, выросла ровно в десять раз и стала корректироваться владельцем.

– Невероятно! – радостно закричал Пион. – Спасибо огромное, а можно их испробовать в действии?

– Конечно! – с детским азартом поддержал Криос. – Мне самому интересно.

Старик посмотрел на Азраила и, получив одобрительный кивок, перешел в эфир. В земле почувствовалась легкая вибрация, которая начала нарастать. Разлом образовался на противоположной стороне площади, на месте которого вырос огромный черный монолит. Тир был готов.

– Вперед! – крикнул старик, дав команду к действию.

Пион не заставил себя ждать. Выполнив мгновенную трансформацию тела, он осуществил мощный прыжок. Находясь в полете, прориза открыл огонь по цели. Монолит моментально треснул, получив пять сквозных отверстий. Очередное попадание откололо огромный кусок камня, который с грохотом рухнул вниз. Было такое ощущение, что огонь вели с крупнокалиберного пулемета с разрывными пулями. Эффект улучшения оружия потряс всех. Пион, опустившись возле груды камней, начал бегать вокруг них, словно ребенок, подняв стволы вверх.

– Ратмир, ты превзошел самого себя, – с уважением сказал Азраил, похвалив оружейника.

– Это лишь печать. Я пошел к выходу, жду вас там, – грустно сказал Ратмир и, еще пошатываясь, направился к порталам. – Раньше я клеймил оружие, теперь заклеймили меня.

– На выход! – скомандовал Азраил. – А ты, Криос, верни площадь в первоначальный вид, пока Илиар не увидел все это безобразие.

Все шли молча, и только впереди идущий Пион, догнав Ратмира, продолжал благодарить его за пистолеты. Прориза искренне был рад, что всегда было видно невооруженным взглядом. Чувство внезапной радости, как улыбка фортуны, может застать тебя где угодно. Вот и мы, вставшие на путь древнего пророчества, в сердцах взывали к ветреной удаче. Не подведи и не оставь в минуты трудности и тягот. Нить, что зовется судьбой, продолжила плутать сквозь время.

 

Глава 14

Врата Цитадели дрогнули под взмахом руки Азраила. Магия главнокомандующего открыла последний засов в реальный мир. Мы стояли на ступенях, залитых лунным светом. Ночь была спокойна, лишь слабый треск цикад и шелест травы нарушали полную тишину. Прохладный ветер дул в лицо, играя с волосами. Я вдохнул полной грудью – это был первый глоток свежего воздуха, который опьянял чистотой.

– За этим рунным порталом начинается внешний порог Цитадели, – сказал Азраил, указав рукой на место первого прибытия. – Далее вы сами по себе, помните: это насовсем. Помощи ждать будет неоткуда. Да пребудет с вами Свет!

Азраил прижал кулак к груди и, сделав учтивый кивок головой, растворился в пространстве.

– Не любит он прощаться, – тяжело вздохнув, констатировал Криос. – У каждого в планшете забита конечная точка маршрута. Наши топографы выбрали самый оптимальный и безопасный маршрут. За все время пути вы посетите три наших командных пункта. Отдых – он никому не мешал. Весь остальной путь пролегает по вражеской территории. Постарайтесь не вступать в прямой контакт с темными и падшими Тессилы.

Старик подошел ко мне и положил руку на плечо.

– Надеюсь, встреча с духами прошла не зря и опыт, переданный тебе, поможет вам.

– Я не подведу команду, – сказал я, уверенно посмотрев вдаль.

– Тогд, до встречи! – старик по-отцовски обнял меня, похлопав по спине.

– Выдвигаемся, – скомандовал Оскар, накинув капюшон на голову.

Цепью, один за другим, мы направились следом, я замыкал колону. Повернувшись назад, я посмотрел на Криоса, он продолжал стоять на ступенях. Неожиданно, я услышал его голос: «Помни, в твоих руках судьба миров. Да, и еще, посмотри, в правом кармане лежит талисман, он пригодится тебе. Когда? Ты поймешь сам. Это твой страж».

– Спасибо! – радостно крикнул я, помахав рукой.

– Кто там орет?! – воскликнул Оскар, ускоряя шаг. – Прибавить ходу!

Наш учитель, а ныне проводник, перешел в эфир и выполнил прыжок. Оскар преодолел небольшую стену, которая являлось укрытием при атаке. Бежавший за ним Батист, не успев среагировать на препятствие, просто пробил стену плечом, разнеся каменное заграждение. Не останавливаясь из-за случившегося, мы продолжали бег еще минут тридцать, лишь ускоряя темп. Видимо, Оскар хотел с первых минут показать всю серьезность нашей миссии.

– Это граница Цитадели. Запомните: далее энергия не бесконечна. Нет энергии – ты труп. Впереди лишь зловещая Тьма!

– Кстати, вы нам так и не сказали на занятиях, как пополнять энергию? – спросила Жаклин.

– Все просто: ешь, пей, спи!

– И все? – с явным разочарованием спросил Пион.

– Конечно, нет. Есть сферы накопления, работающие по принципу аккумулятора. Древние артефакты, хранящие колоссальные запасы энергии, а также ее можно выкачать из любого живого существа, даже из темного, – сделав акцент на последнем слове, Оскар, брезгливо харкнул на землю. – Иногда лучше не убить сразу, а питаться энергией жертвы.

– Какой-то вампиризм, – фыркнула Жаклин и поморщилась.

– Чистой воды, – согласился Оскар. – Друидам повезло немного больше, сама природа питает их силой. Хотя нет ничего лучше, чем осушенный враг.

– Не знаю, смогу ли я такое сделать, – грустно вздохнула Жаклин.

– Захочешь жить – сможешь. Теперь по маршруту. Нам нужно за ночь преодолеть около трехсот километров по равнине и попасть в Лес Синих Топей. Трансформируйтесь и вперед. Только будьте осторожны, весь периметр усеян защитными рунами.

– И что? – наивно спросил Пион.

– А то, если ты наступишь на одну из них, тебя разорвет в клочья, – вмешался Вольф. – Спроси у Ратмира, это его команда минировала весь периметр Цитадели.

– Все верно, поэтому я пойду первым. Все остальные следом за мной, – громко сказал друид, выполнив трансформацию тела. – Надеюсь, все поняли? След в след!

Получив исчерпывающий инструктаж, мы продолжили путь. Наша скорость нарастала с каждым новым шагом, и прыжком мы спокойно преодолевали расстояния в тридцать метров за один присест. Капли росы под нашими ногами разлетались на тысячи водных пылинок, а земля проседала в местах нашего приземления. Было интересно осознавать и использовать мощь своего нового тела. Будучи человеком, я мог только мечтать о сверхъестественных способностях. Невероятная сила, скорость движения, чтение мыслей, полеты, любая мелочь, которая могла изменить мою жизнь. Наверняка, каждый из нас хоть раз мечтал об этом. Сейчас же я наслаждался новыми возможностями. Магия – это великий дар, доставшийся нам от самого Творца. Язык пристола способен созидать и разрушать, вдыхать жизнь и отбирать ее одним только взмахом руки, а иногда и мысли.

Ландшафт не радовал глаз своей однообразностью. Бескрайняя степь, словно океан, переливалась волнами травы на порывах ветра, сменяясь небольшими пяточками густой растительности. Ратмир без устали двигал наш отряд вперед, мастерски избегая ловушки. Начало светать. Из-за того, что мы двигались на восток, лучи солнца стали слепить глаза при высоких прыжках.

– На следующей полянке остановка, – мысленно сказал Оскар, замедляя ход.

Я приземлился последний, подняв столб водной пыли. Все участники марафона тяжело дышали, особенно кинетик, его широкая грудь раздувалась, словно кузнечные меха.

– Вот это пробежка! – радостно сказал Пион. – Мы преодолели такое расстояние, а я даже не устал. Мне нравится быть супримом.

Пион, расставив широко руки, начал пятиться назад, словно ребенок, и продолжал вторить себе под нос: «Я суприм, я суприм». Было смешно наблюдать, как он радуется своим первым успехам, но неожиданно Пион замолчал. Я успел уловить его взгляд и расширяющиеся зрачки, словно он увидел жуткого демона. В следующую секунду Пион выполнил прыжок в пространстве и, появившись прямо передо мной, повалил меня на землю. Следом грянул мощный взрыв. Столб голубого пламени взмыл вверх, отбросив стоявших супримов на несколько метров.

– Все целы? – встревожено закричал Оскар, подбегая к лежащей Жаклин.

– Вроде, да, – первым отозвал Пион, поднимаясь с меня. – Только спина болит.

На этот раз все обошлось без жертв, только грязь от взрыва забрызгала всех с ног до головы. Оскар помог встать Жаклин и прийти в себя.

– Что это было? – спросила она, проверяя тело на наличие увечий.

– Один из видов защитных рун, мина, в общем, – ответил Вольф, стирая грязь с забрала. – Мне интересен другой факт, как Пион успел уйти от взрыва?

– Его спас дар проризы. Ты увидел свою смерть? – спросил Оскар, подбирая осколок руны.

– Да, и это было жутко, – дрожащим голос ответил Пион. – Я за мгновение до взрыва увидел все как наяву.

– То-то у тебя глаза как блюдца стали, – засмеялся я.

– Еще бы. Как же болит спина. Жаклин глянешь?

– Не сейчас! – резко вмешался Оскар. – Не успели начать миссию, а уже наделали шума. До леса осталось десять километров, на привале тебя осмотрят.

Преодолев нужное расстояние, мы попали в сказочный мир, чарующий своим великолепием. Мы словно оказались в другой параллели. Будучи еще человеком, я родился и вырос в горной местности, и видел много живописных пейзажей, но эта природа поражала своим многообразием форм, цвета и ароматов. Даже сад из академии смотрелся жалким подобием натуры. Среди массивных стволов, обвитых лианами, виднелись кустарники ярких цветов. Лес жил, он говорил с нами щебетом птиц, шелестом листьев и звоном бегущих ручьев. Убрав броню, мы молча шли по высокой траве, касаясь руками листвы. Лес просыпался. Лучи солнца пробивались сквозь кроны деревьев и играли на наших лицах.

– Как тут красиво! – с восторгом сказала Жаклин.

– Согласен, – поддержал Ратмир и сев на корточки, взял горсть земли. – Обожаю этот лес, в нем меня посвящали в орден друидов.

– Среди тех деревьев устроим привал, – сказав это, Оскар достал свой планшет и сделал какие-то пометки. – Ратмир и Вольф, осмотрите близлежащий периметр, после встанем в дозор по очереди. Отдых – семь часов.

Без лишних слов друид с анимагом выполнили трансформацию тел и исчезли среди густой растительности. Звериный нюх лучше всего подходил для разведки территории, а знание леса друидом делало их тандем лучшим. Перейдя поляну, мы обнаружили укромное место, подходящее для отдыха.

– Всем спать. Архей, создай барьеры и тоже ложись спать. Запомните: всегда используйте защиту. Даже если они не остановят врага, то задержат его, что даст вам время правильно отреагировать на ситуацию.

– А как их создавать? Нас не учили, – растерянно спросил я, пожав плечами.

– Покопайся у себя в сознании, духи тебе дали все, что нужно, даже больше, – ответил проводник. – Что за молодежь пошла.

Оскар лег на мягкую траву и моментально отключился.

– Надеюсь, он не храпит, – усмехнулся Пион, сев рядом с ним. – Ладно, я тогда тоже спать, но только в броне.

– Не бойся, супримы не болеют, – неожиданно сказал Оскар, из-за чего Пион даже вздрогнул.

– Лунатик, – недовольно констатировал Пион и лег рядом.

Я перешел в эфир и мысленно начал прокручивать в голове события прошлых лет. Для простоты восприятия я построил в сознании базу предков, которая работала по принципу поисковых машин: вопрос – ответ. Нужная мне информация нашлась быстрее, чем я думал, и слова пристола начали сами слетать с губ, сплетая купол четырех стихий. На земле вокруг нас образовалась огромная печать с рунными письменами и спустя несколько секунд растворилась в воздухе.

– Молодец, – похвалила Жаклин. – Все, ложимся спать.

Если учесть, что последняя ночь была бессонной, то, обняв Жаклин, я практически моментально провалился в безмолвное царство. Сон – одна из великих загадок бытия. Треть человеческой жизни, тратится на восстановление сил и активизацию скрытых способностей головного мозга. Тайная дверь к вселенским знаниям и ментальным путешествиям. Было глупо не использовать это время с пользой. Благодаря телу суприма, я смог изучать магию даже во сне, запустив пару процессов в голове, ранее недоступных мне. Жаль, у меня не было таких возможностей, когда я был студентом.

 

Глава 15

Пронзительный женский крик заставил резко проснуться. Не открывая глаз, я рукой попытался нащупать Жаклин, но ее не было. Уже понимая, что случилась беда, я перешел в эфир. Мне понадобилось несколько прыжков, чтобы взмыть над кроной деревьев. Впереди я увидел Вольфа, он перемещался с дерева на дерево. Уловив источник крика, он уверенно сокращал расстояние до цели. Мне понадобилось всего пару прыжков, чтобы сравняться с анимагом.

– Где Жаклин? – взволновано спросил я.

– Не знаю! Ей не спалось, и она решила прогуляться до озера, – ответил Вольф, указывая направление.

Совершив ускорение, мы за минуту достигли нужной точки. Приземлившись на берег, я ужаснулся увиденной картине. Песок вдоль всей береговой линии был залит кровью. Пять существ, лежало без движения и истекало кровью из сквозных ран. Монстры чем-то напоминали крабов, но при этом имели длинные конечности и шею, которая удерживала хищную голову, утыканную зубами. Жаклин была без сознания и раскачивалась на волнах прибоя. В ее груди торчал кусок клешни, а из воды, почувствовав кровь, лезли новые твари. Нужно было действовать незамедлительно. Выполнив трансформацию тела, я хотел броситься на помощь, но анимаг задержал меня.

– Оставь, я сам разберусь с ними. Никогда не любил этих членистоногих. Помоги лучше Жаклин.

На этот раз Вольф решил принять реальный образ анимага. Эффект не заставил себя ждать. Раздался характерный хруст ломающихся костей. Разрывая плоть, наружу рвался зверь. Тело суприма начало покрываться темной шерстью, а лицо вытягиваться в звериную морду с массивными клыками. К концу трансформации передо мной стоял огромный оборотень с острыми, как лезвия, когтями. Издав пронзительный вой, анимаг бросился в атаку.

Совершив ускорение, зверь выполнил прыжок и, оказавшись на спине у краба, со всего размаха вонзил в него когти, пробивая панцирь. Нерасторопная морская тварь, не ожидав нападения, заскрежетала от боли. Краб попытался нанести удар клешней по спине и сбить противника, но уже было поздно. Вольф ловко ушел от встречной атаки и молниеносно вцепился клыками в шею врага, вырвав огромный кусок плоти. Анимаг прильнул к ране, из которой фонтаном начала бить кровь. Зверь не отпускал краба, пока тот не погрузился под воду. Частично утолив жажду, анимаг продолжил свой смертельный танец. Схватив очередного краба за панцирь, Вольф с легкостью разорвал его надвое, обдав себя кровавым ливнем. Анимаг обезумел от свежей плоти, раскрыв истинный облик жесткого убийцы.

Выбрав момент, я схватил тело Жаклин и отнес его на безопасное расстояние. Сейчас предстояло сделать самое главное: спасти жизнь Жаклин. Резким рывком я вырвал клешню из ее груди и приложил руки к месту ранения. Магия очищения начала затягивать разорванную плоть, восстанавливая внутренние органы. Процесс был заметно медленнее, чем это делает Жаклин. К сожалению, у меня не было скрытых навыков изота. Реанимация тела заняла минут пять, прежде чем она открыла глаза и сделала резкий вдох.

– Вольф, хватит! – недовольным голосом сказал Оскар, появившийся рядом с нами. – Ты как, Жаклин?

– Уже лучше, спасибо Архею, – едва слышно ответила Жаклин.

– Я одного не пойму, как краб смог пробить тебе грудь. Ты была без брони? – спросив это, Оскар покрутил в руках оторванную клешню и отбросил ее в сторону.

– Все произошло слишком быстро. Я была уверена, что справлюсь без доспехов.

– Глупо! – резко сказал Оскар. – Запомни, без защиты сражаться нельзя. А тем более берегите грудь, там основная чакра эфира.

На шум сражения сбежалась вся команда. Сонный Пион, потирая глаза, стоял с отрешенным лицом и смотрел на все происходящее с явным недоумением. Но не все так спокойно отреагировали на происходящее.

– Вольф, остановись! – неистово закричал Ратмир. – Хватит, я прошу тебя.

Оборотень посмотрел в нашу сторону и, оскалив окровавленные клыки, демонстративно пробил голову очередного краба. Поняв, что анимаг не собирается останавливаться, друид подошел к берегу и опустил руки в воду. Монстры тут же замерли, внемля мысленным приказам Ратмира. Зачарованные крабы отступили назад, исчезая в пучине озера. Анимагу ничего не оставалось, как вернуться на берег. Тяжелыми шагами он вышел из воды, оставляя на мокром песке глубокие следы. Только сейчас я обратил внимание на мощное строение его тела, сплошные мышцы в сочетании с животными инстинктами и скоростью.

– Зачем столько шума? – недовольно спросил Оскар, смотря на кровавое месиво, оставленное анимагом.

– Извини, не смог сдержаться, – проскрежетал Вольф, стряхивая с шерсти воду.

– Извини! Ты это потом скажешь Азраилу, если мы провалим задание. Уверен, нас заметили, нужно уходить. Жаклин, в случившемся есть и твоя вина. Делайте выводы сейчас, завтра может быть поздно.

Оскар достал планшет и начал изучать новый маршрут.

– Если все будет удачно, часам к двенадцати ночи мы достигнем нашего первого блокпоста. Ратмир, как нам лучше пройти этот участок?

– Пойдем так, – ответил Ратмир и, проведя пальцем по экрану, указал путь. – Это заброшенная тропа друидов. Я двигаюсь по деревьям, вы идите внизу, относительно моего ориентира.

– Что за ориентир? – удивленно спросил я.

– Не торопись. Мне нужно стать единым целым с природой, – сказав это, Ратмир поднял горсть земли и сорвал пару листьев с ближайшего куста. – Откройтесь врата зеленого мира.

Ратмир проглотил содержимое обеих рук, запустив трансформацию тела. Такого я еще не видел. Кожа друида начала твердеть и покрываться прожилками, превращаясь в кору дерева. На местах сгиба суставов образовались ленты лозы, создавая защиту для этих участков. В итоге, конечности стали гораздо длинней, а пальцы рук практически превратившись в корневища. Самое же интересное изменение коснулось глаз. Они потемнели, словно их заполнила земля, а вместо зрачка появилось соцветие синего цвета.

– Впечатляет, – протяжно сказал Пион, полностью проснувшись от увиденного превращения.

– Вперед! – скомандовал Ратмир и, невзирая на новое тело, ловко взмыл вверх, растворившись в кроне деревьев.

Теперь стало понятно, о каком ориентире говорил друид, среди листвы образовался проход. Невидимая сила заставила лес ожить, показав нам скрытую тропу. Оскар не стал медлить, и первый исчез за густой листвой. Последовав его примеру, мы устремились следом. Коридор из листвы был узкий, но достаточный для движения в одну колонну. Легкое шуршание позади меня заставило оглянуться назад. Тропинка исчезала за мной, закрываясь ветками кустарников и травой. Друид, став одним целым с лесом, вел нас сквозь зеленый океан.

Начало смеркаться. Солнце уходило в закат, оставляя напоследок длинные тени. Лес, словно сменив наряд, предстал перед нами в новом вечернем платье, которое искрилось десятками огоньков. Приторный аромат ночных цветов окутывал нас, дурманя сознание. Неизбежный ход времени перенес нас в другую вселенную, которая жила по своим законам, наполняясь новыми звуками и движениями. Ближе к полуночи, мы начали замедлять ход, пока полностью не остановились. Ратмир, спрыгнув вниз, жестом велел нам пригнуться и соблюдать тишину. С тела друида сбегала вязкая жидкость, скорее всего это был сок от листьев, которые рассекались о его тело при его движении.

– Сидите тихо. Мне нужно поговорить, – шепотом сказал Ратмир, прислушиваясь к ночному лесу. – Они уже рядом.

Ноги друида начали исчезать в земле, с легкостью погружая тело в почву.

– Куда это он? – спросил я у Оскара.

Ничего не ответив, он раздвинул листву и указал на холм, на котором возвышался каменный алтарь, утопающий в лучах лунного света.

– Что это за место?

– Здесь Ратмир принял сущность друида.

Неожиданно вокруг алтаря появилось четыре фигуры, среди которых был Ратмир. Друид учтиво поклонился троице, выражая свое уважение. Незнакомцы выглядели более чем странно: продолговатое тело отчасти напоминало наше, но с нереально маленькой головой. Вместо ног и рук были корневища, которые еле слышно скрипели при каждом движении. При этом существа издавали какой-то скрежет, заменяющий им разговорную речь.

– Кто это? – удивлено спросила Жаклин, выглядывая из-за моего плеча.

– Дрефы – древние создания верхнего мира. Жрецы природы, посвящающие супримов в друиды.

Один из дрефов повернулся в нашу сторону и указал рукой.

– Заметили, – сказал я и попытался инстинктивно прижаться к земле.

– Не прячься, они знали о нашем присутствии с самого начала. В этом лесу скрыться от них невозможно, – сказал Оскар, вставая во весь рост.

Ратмир не заставил себя ждать и появился меньше чем через минуту.

– Пойдемте. Они хотят поговорить, – сказал Ратмир и провел рукой в направлении холма, создавая дорожку среди листвы.

Дрефы мрачными тенями возвышались над алтарем, изучая нас пристальным взглядом. Жрец, стоящий в центре, скорее всего, был главный, об этом говорила метка на его теле. Символ руки был выжжен на его груди, расходясь трещинами по всему торсу.

– Сумеречный, ты пришел, чтобы изменить баланс сил. Безликий порядка хочет помочь тебе попасть в чертоги Творца, но зачем, и ждет ли тебя отец? Какова будет цена встречи для нас всех?!

– Не знаю, но я верю в судьбу.

– В судьбу, – засмеявшись, сказал дреф. – Сможешь ли ты выдержать лик бессмертия? Ты всего лишь материя, из которой он кроил миры. Лишь частичка сумрака, оставшаяся в твоей душе делает тебя особенным в наших глазах, но не в глазах Творца. Ты готов проверить свои силы?

– Готов, – машинально ответил я, правда, не представляя, о чем идет речь.

– Подойди ближе. Коснись там, где была десница отца.

Я оглянулся назад и посмотрел на друида. Получив одобрительный кивок, я подошел ближе и встал напротив. Тонкие пальцы жреца обвили запястье моей руки мощным захватом. Резкий рывок, и кисть легла в выжженный отпечаток. На мгновение все замерло: ни звука, ни дуновения ветра, я оказался в вакууме. В глазах резко потемнело. Было ощущение, что меня затягивает в отверстие, и я прохожу сквозь символ на груди дрефа. Тело начало окутывать приятное тепло, впервые я не ощущал ни страха, ни боли, хотя, подсознательно, был готов ко всему. Послышался тихий шепот, десятки голосов звучали вокруг меня, пока не сконцентрировались в одном четком звуке.

– Архей, открой глаза, – сказал до боли знакомый голос.

– Кто здесь? – спросил я, озираясь по сторонам.

– Я – эхо Творца, – звонко ответила пустота, зазвучав в сознании.

Невероятно, этого просто не могло быть. Внутри все сжалось. Я узнал бы этот голос из тысячи.

– Аня? – растерянно спросил я.

– Нет, нет, нет. Я же сказал, эхо! – уже голосом Жаклин, ответила пустота. – Я выбираю родные для тебя голоса, так проще.

– А ты можешь говорить своим, так правильней? – спросил я.

– У меня нет своего, я лишь эхо, эхо, эхо, – голос звучал со всех сторон, проникая в сознание.

– Хватит! – закричал я, закрывая уши.

– Хорошо, – уже детским голосом зазвучало эхо. – Если ты не можешь выдержать меня, как ты собираешься говорить с Творцом?

– Надеюсь, Бальтазар подскажет.

– Изгнанный. Так это он ведет тебя?! – заинтересовано спросило эхо.

– Да, он взвывал ко мне через откровение.

– Он так и не успокоился. Рожденный хранить баланс все еще ищет его. Не знаю, что он хочет на самом деле, но запомни одно, чтобы попасть в чертоги Творца, нужна его сущность. Страж врат не пропустит тебя. Где вы возьмете ее? Где? Где? – голос опять зазвучал сотнями оттенков, разрывая сознание.

– Подскажи! – пересиливая боль, сказал я.

– Я не знаю. Я лишь тень, эхо деяний Творца. Он вдохнул жизнь в это древнее существо, оставив частичку себя. Ищи ответы сам. Одна подсказка: в чертогах отца есть черный ход. Прощай.

– Прощай, – сказал я, вернувшись в свое тело.

– Ты выжил! – удивленно сказал главный жрец, находясь в явном замешательстве. —Голос его, как и лик, несоизмеримы с пространством. Видимо, кроме сумрака в тебе что-то есть еще. Пророчество начало сбываться, перемены не заставят себя ждать. Если ты вернешь эпоху процветания – время, когда не было войны, я первый вознесу хвалу тебе и встану по правую руку, но что-то мне подсказывает обратное. Ваш род стал болезнью, поразившей мир. Свет и Тьма едины в желании обладать властью, а, главное, вы всегда найдете оправдание этому. Запомни, достигнув желаемого, обернись назад.

Не сказав больше ни слова, дрефы исчезли в земле, оставив неприятный осадок после разговора. Неужели древние создания правы, и наша главная цель – это власть? Слепое желание уже однажды обрекло мир в хаос войны. Не верится, что взойдя на трон ты теряешь рассудок. Еще вчер, ты делил все тяготы и невзгоды с равными тебе, стремясь к свободе, а сегодня ты – глупец, возомнивший себя богом. Власть опьяняет, лишая чувства реальности. Она погружает тебя во вседозволенность и только сильный духом может пройти это испытание. Власть должна обязывать, а не развращать. Надеюсь, достигнув цели, я вспомню слова древнего жреца, или со мной будут друзья, готовые напомнить их.

 

Глава 16

Не отдыхая, мы продолжили свой путь. Оказалось, что лес недавно посещали темные. Элитный отряд под предводительством Геммы, обратился к дрефам якобы для поиска редких растений, но дети Гекаты здесь были неспроста. Если вспомнить слова Изида на ступенях храма, то они, скорее всего, догадывались о нашем задании. Полученная информация не осталась без внимания Оскара. Проанализировав ситуацию, он изменил маршрут. Проводник выбрал безопасность и скорость, опуская все остальное на второй план. К утру мы вышли из леса, покидая густую чащу. Команда была измотана, и я в том числе, но меня больше беспокоил разговор с эхом. Ничего конкретного я не узнал, опять одни загадки и тайны, рождающие неуверенность в собственных силах. Хотя я всячески гнал эти мысли из головы, ставя барьер перед всеми сомнениями.

– Мы на месте, – сказал Оскар, замедлив шаг. – Первый аванпост.

– И где он? – уставшим голосом спросила Жаклин, переводя дыхание.

Впереди на самом деле ничего не было. Обычный пейзаж пересеченной местности, единственное, что могло привлечь взгляд, это старое дерево, поврежденное ударом молнии. Однако все было не просто так. Без лишних слов проводник встал на одно колено и перешел в эфир. Оскар начал произносить заклинание, вызвав изменение в пространстве. Каждое его слово застывало в воздухе, становясь частью загадочной мозаики.

– Ключ принят, – сказал Оскар и рукой коснулся фигуры.

Приложив усилия он толкнул невидимую дверь, исчезая в пространстве. Последовав его примеру, мы по очереди прошлись сквозь символ, попадая внутрь маскировочного барьера. Пейзаж не изменился с одной только поправкой: впереди появился черный купол, вокруг которого стояли огромные фигуры воинов.

– Надеюсь, нас ждут? – недоверчиво спросил Пион.

– Ждут, – уверенно ответил Оскар.

Проводник не успел договорить, как из центра купола, словно ядро, вылетело вращающееся тело. Коренастый суприм приземлился в нескольких метрах от нас, подняв небольшое облако пыли. Его невысокий рост и очень массивные руки были совершенно не пропорциональны. Распахнув объятия, он, улыбаясь, шел к нам на встречу.

– Оскар, мой друг и учитель! Какими судьбами? – радостно закричал незнакомец, не сдерживая эмоции.

– Решил взять отпуск, – ответил Оскар и обнял суприма, оторвав его от земли. – Давай знакомься: Жаклин, Архей, Пион, а остальных ты хорошо знаешь.

– Томас! – поприветствовал нас суприм.

– Мы к вам на одну ночь. Отдохнем и дальше.

– Хоть на две, – сказал Томас.

– Спасибо, но время в нашей ситуации – роскошь. Кстати, я смотрю, твое мастерство растет не по дням, а по часам. Твои? – спросил Оскар, указывая рукой в сторону каменных воинов, стоявших вокруг купола.

– Мои! – не скрывая гордости, ответил Томас.

– Горжусь! – сказал проводник и, похлопав товарища по плечу, направился к куполу.

– Кто он и о чем они сейчас говорили? – тихо спросил я у анимага, идущего впереди меня.

– Томас – старый друг и боевой товарищ Оскара, а говорили они о големах. Томас – маг-архитектор, причем очень талантливый. Когда мы были учениками, я с трудом мог оживить маленький кусок глины, а он мог создавать целые отряды подконтрольных существ.

– Каждому свое. Уверен, у тебя есть свои таланты.

– Все может быть, – ответил Вольф, хитро улыбнувшись.

Купол ожил, когда мы подошли ближе. Поверхность рассыпалась на равные квадраты, открывая проход. Зайдя внутрь конструкции, я огляделся по сторонам. Помещение представляло собой огромный зал с множеством дверей. Все было по-военному аскетично. Никаких лишних деталей, только экраны, коммуникации и провода, который опоясывали весь периметр. В центре зала, на мраморном полу, был символ щита с изображением паука.

– Ничего не изменилось, все, как было при мне, – с тоской в голосе сказал Оскар.

– А что тут менять? Пусть там украшают, – Томас потыкал пальцем вверх и рассмеялся. – Надеюсь, в чертогах Творца все предусмотрено.

– Ты все думаешь о смерти? Если мне не изменяет память, веков десять ты говоришь о ней, но при этом живее всех живых.

– Удача пока на моей стороне, и то не всегда, – тяжело вздохнув, Томас убрал броню, показывая огромную рану на груди.

– А где ваши изоты?! – воскликнул Оскар, смотря на разорванную плоть. – У тебя идет заражение, поэтому ты не можешь самостоятельно исцелить рану.

– Это я уже понял. А последнего медика мы потеряли еще месяц назад. Я писал об этом в рапорте, но мне ответили что на других направлениях ситуация еще хуже. Хотя куда еще хуже? – возмущенно сказал Томас, сжимая могучий кулак. – Это будет на их совести! Все, пойдемте в мой кабинет.

Томас открыл одну из дверей взмахом руки, и исчез в темноте. За ним послышался характерный звук включающихся ламп и, спустя секунду, помещение залил яркий свет.

– Располагайтесь, – сказал Томас, садясь в свое кресло. – Значит, отпуск. А сумеречный тебе с остальными будет коктейли подавать? Или ты чего-то не договариваешь.

– Ты же знаешь мой ответ, гриф секретности обязывает. Ты лучше расскажи, кто тебя так зацепил? – спросил Оскар.

– Отродье Гекаты! Мы выследили одного и еле обуздали эту тварь. Выбить из него ничего не получилось, но одно могу сказать точно, он из отряда Геммы, и он разведчик.

Томас открыл ящик стола и вытащил оттуда, как мне тогда показалось, кусок ткани.

– Вот, смотри. Знакомый символ? – спросил Томас, бросая его Оскару.

– Да, – ответил проводник и протянул мне ткань.

Взяв его в руки, я понял, что это была кожа, снятая с того темного.

– Кстати, Тарос убил его брата на показательном выступлении.

– Да ты что?! Хотел бы я на это посмотреть!

– Позже скину, запись есть в архиве Цитадели.

– Отлично.

– Томас, собери весь раненый персонал. Жаклин – маг-изот, причем избранный.

Просить второй раз Томаса не пришлось, он правильно оценил удачный шанс и тут же нажал на столе на кнопку селектора: «Всему свободному персоналу пройти в лазарет».

– Можете начать с меня? – спросил Томас, отрывая кровоточащую рану.

– Конечно! – уверено ответила она и, встав со стула, подошла к нему.

Процесс регенерации занял не более минуты, рана затянулась, не оставляя даже и намека на шрамы. Уровень медицинских знаний Жаклин однозначно вырос, скорее всего она тоже изучала дар предков.

– Я ваш должник, – вежливо сказал Томас и пожал руку Жаклин. – Пройдемте в лазарет, вас ждут. Оскар, а вы проходите в столовую. Хороший солдат должен хорошо есть.

Не дожидаясь второго приглашения, мы вышли из кабинета, проследовав за Оскаром. Интерьер столовой оказался совсем простым, но все было чисто и аккуратно, хотя, что мы хотим от военного аванпоста. Длинные столы и скамейки. Белоснежные скатерти и обычная кухонная утварь. Приятно удивили цветы, которые стояли на столах, аккуратно расставленные в вазы. Видимо война забирала не все эмоции супримов, оставив место для обычных радостей. Возле раздачи еды стояли три суприма, которых явно не интересовало наше появление, и они молча накладывали еду, но, увидев Оскара, они выпрямились по стойке смирно.

– Приветствуем вас, генерал! – отчеканили воины.

– Я уже не генерал. Видимо, вы давно не были в Цитадели. Я теперь преподаватель, – сухо ответил Оскар и, зачерпнув еды, плюхнул ее в тарелку.

Оскар сел один в углу столовой и молча стал есть. Набрав еды, мы последовали примеру проводника, но сели за отдельный стол, поняв, что он хочет побыть один. Пион все время что-то бубнил себе под нос, явно ругая повара. Еда и вправду была не очень: каша, но хорошо сдобренная мясом.

– Вольф, а Оскар был генералом? – тихо спросил я.

– Да. Он создал этот аванпост. Видел символ в центре зала? Это символ его отряда. Оскар собирал лучших специалистов по ядам из всей Армии Света.

– А что случилось, ну, почему он сейчас не генерал?

– Темная история. На одном из заданий погибли все его бойцы. Был военный суд, но дело замяли. Все списали на несчастный случай, хотя среди нас ходили другие слухи, – шепотом сказал анимаг. – Говорят, он сам отравил всех ради того, чтобы удержать какой-то участок обороны, хотя можно было отступить и перегруппироваться. И вообще, не мое это дело, не люблю я копаться в чужом прошлом.

– А Томас, откуда они знакомы?

– Ты дашь нормально поесть? Мне, в отличие от тебя, надо кушать, чтобы жить, – недовольно сказал анимаг, унимая мою любопытность. – Насколько я знаю, они с самого начала были вместе, после перерождения. А теперь ешь, только молча.

Наступила тишина. Переключившись на еду, я погрузился в свои мысли. Минут через пять на пороге появилась Жаклин. Набрав порцию еды, она села за стол. Жаклин была сильно утомлена, ее руки дрожали, выдавая сильное напряжение. Процесс регенерации раненных солдат практически полностью исчерпал ее силы, но она держалась, насколько это было возможно. Неожиданно тихое постукивание ложек было прервано мощным ударом извне. Из появившейся трещины на потолке посыпался мелкий песок. Первым отреагировал Оскар. За считанные секунды он оказался возле двери и выскочил в зал, за ним беспрекословно бросились три незнакомых суприма.

– Вот и покушали! – недовольно сказал Пион, сдувая песок с ложки.

– На самом интересном месте, – согласил Вольф и, опрокинув содержимое тарелки в рот, выскочил из-за стола.

Было слышно, как песок противно скрипит на его зубах, но анимаг даже не поморщился

– Ты и вправду животное, – констатировал Пион, отодвигая свою чашку.

Второй удар не заставил себя ждать, но он был не такой сильный, щиты активизировали на полную мощность. В столовую влетел Оскар уже облаченный в броню.

– Что расселись?! Все на выход, бегом! – громко крикнул проводник. – Жаклин, ты остаешься.

Центральный зал ожил, словно встревоженный улей. Супримы бегали из кабинета в кабинет, готовясь к обороне. Томас стоял в окружении трех мощных кинетиков и явно ждал нас.

– Напали с запада. Стреляют из крупнокалиберного оружия. Могу предположить, что это гиганты Тессилы. Дозорные не отвечают, скорее всего они уже мертвы.

– Странно, как они смогли опознать наш аванпост? – взволнованно спросил Ратмир.

– Сейчас узнаем, – ответил Оскар и мощным прыжком устремился вверх купола, который открылся перед ним, выпуская наружу.

– Не отставать, – сказал я и прыгнул следом за проводником.

Ночное небо озаряли яркие вспышки орудий. Защитное поле купола подрагивало голубым свечением при каждом попадании снаряда. Огонь велся из трех пушек, закрепленных на спинах огромных тварей, стоявших на холме. Томас был прав, это были падшие. Их безобразные лица и уродливые тела невозможно было спутать ни с чем, хотя видел я их всего один раз, на церемонии перерождения. Тысячи красных глаз были устремлены в сторону нашего укрепления. Зловещие огоньки постоянно двигались, сливаясь в багровую реку.

– Ты смотри, сколько их тут, – присвистнул Томас. – Приготовиться к атаке. Уровень угрозы красный, снимаю все ограничения на применение магии.

Томас выполнил моментальную трансформацию тела, исчезая под толщью брони. Поле эфира окутало воина, и он устремился в сторону врага. Разбежавшись, кинетик расправил крылья и взлетел вверх. Было видно, как пространство вокруг него начинает искажаться с каждым произнесенным словом пристола. Маг распростер руки, высвобождая огромную сферу огня, которая по дуге полетела в центральные ряды противников. Вспышка огня с ревущим грохотом осветила весь периметр. Клубы дыма взмыли вверх, накрывая всю зону удара черным облаком. Томас завис в воздухе, понимая, что после такого взрыва мало кто смог выжить. Развернувшись в нашу сторону, он поднял руку вверх, подтверждая удачное попадание.

Правило, которое я вынес в следующую секунду: никогда не стой спиной к врагу, если ты не уверен в его смерти. Из еще не осевшего облака пыли, словно два щупальца спрута, вылетели призмы льда и устремились в сторону Томаса, оставляя за собой ярко-синий дым.

– Осторожно! – неистово закричал Оскар, рванув вперед.

Время, запустив обратный отсчет, с каждой секундой приближало смерть Томаса. Действовать нужно было быстро. Едва успев, я создал заклинание четырех стихий, накрывая им Томаса. Щит сомкнулся в момент попадания магических снарядов. Призмы льда достигли своей цели с хирургической точностью. От удара тело Томаса перевернулось несколько раз в воздухе и отлетело назад, столкнувшись с куполом аванпоста. Результат атаки был ужасен: оба крыла были сломаны, при этом часть торса была покрыта коркой льда. Призмы частично пробили наскоро созданный щит. Превозмогая боль, Томас поднялся на ноги. Его неистовый крик пронесся над полем сражения, смешиваясь с кровью наполняющей гортань. Рассеченное лицо выражало гнев, который вулканом взорвался в его сердце.

– Они под чарами интервалов! Удар сферы погасили они, – крикнул Оскар.

– Я уже понял, – с досадой в голосе ответил Томас, скатываясь с купола. – Спасибо тебе, Архей! Если бы не твой щит.

– Это все твоя удача, – подбодрил его я.

Томас закрыл глаза и, тратя остатки энергии, начал частичную регенерацию тела.

– Кто такие интервалы? – спросил Пион, подходя к нам.

– Маги, способные на расстоянии подчинять своей воле живых существ. Их жертвы становятся марионетками в умелых руках своего хозяина. Интервалы – сильные и опасные враги, они окружают себя свитой, которая умрет ради своего хозяина, не задумываясь ни на секунду.

Наш разговор прервал характерный металлический гул, который нарастал с каждой секундой. Сквозь рассеявшийся дым было видно, как падшие Тессилы, достав мечи, ударяют ими о щиты, подогревая толпу.

– Пион, найди интервала, он должен быть рядом, твой дар проризы поможет тебе. Будь быстрее времени. Архей, Вольф, вы со мной, – грозно сказал Оскар, сжимая кулаки. – Покажем, что такое настоящая мощь Армии Света!

– А что мне делать, когда я его найду? – спросил Пион, усаживаясь на землю для концентрации силы.

– Убей! Причем хладнокровно, – ответил Оскар, скрывая лицо за забралом.

Вольф трансформировался зверя и, встав на четыре лапы, оскалил белоснежные клыки, приготовившись к бою. Очередной выстрел орудий ознаменовал начало атаки. Словно черная лавина, падшие устремились в сторону аванпоста. Тратить энергию я не хотел и, достав пистолеты, открыл беспорядочную стрельбу, выбивая дыры в ровных рядах противника. Оскар тоже предпочел огнестрельное оружие до тех пор, пока это было возможно. Тела, попавшие под огонь, падали на землю со сквозными ранениями и оторванными конечностями. Интенсивность стрельбы был настолько частой, что задние ряды уже ступали по телам своих собратьев, скользя по крови, которая, смешивавшись с землей, превратилась в темно-красную грязь. Вольф, пока бежал позади, выжидал момент для ближнего боя.

– Приготовиться! Стоим спина к спине, – в руках Оскара сверкнул двуручный топор, который тут же рассек бросившегося на него врага.

– Это не по мне, – прорычал зверь, перескакивая нас.

Анимаг утонул в черной массе орущих тел. Выбрав эпицентр сражения, он не задумываясь бросился в него. Было видно, как с периодичностью в несколько секунд, вверх взмывают окровавленные тела. Вольф методично продвигался вперед, словно червь, вгрызаясь в мягкую ткань плода, оставляя за собой только трупы. Стоять и думать в этом хаосе было некогда. Чувства обострились как никогда. Достав меч, я бросился на помощь Оскару. Моя катана с легкостью прошла сквозь первого врага, выпуская наружу не только кровь, но и последнюю ярость, которая криком застыла в горле погибшего.

Понимая, что в ближнем бою нас не одолеть, самые сообразительные враги открыли огонь из стрелкового оружия. Пули звонко ударялись о броню, разлетаясь на осколки. Патроны в обоймах падших таяли с такой скоростью, что защита начала трещать, еле сдерживая такой натиск. Нужно было переломить ход атаки, иначе следующая волна могла поглотить нас. Мысленно я очертил зону, в которой был Вольф, исключая ее для атаки, и начал произносить заклинания. Магия сверхматериалов была лучшим решением в этом узком месте.

– Смертельные иглы! – громко крикнул я и бросил в толпу красный кристалл, который образовался вследствие заклинания.

Почва, вздрогнув, выпустила из трещин земли тысячи искрящихся игл, которые проткнули тела на всей площади боя. Предсмертные агонии падших длились не долго. Все стихло так же быстро, как и началось.

– Получилось, – радостно сказал я, переводя дыхание.

– Отлично! – воскликнул Оскар и резким движением стряхнул рубиновые капли с лезвия топора.

Вольф добивал тех, кто остался вместе с ним на его островке смерти. Одной лапой он сжимал шею очередной жертве, а второй наносил резкие удары длинными когтями в грудь, превращая ее в месиво. Анимаг любил свое дело и подходил к убийству врага в извращенной форме, присущей только ему. Последнее тело звучно упало на землю, растекаясь лужей крови. Вольф одним прыжком достиг вершины холма и взобрался на спину мертвого гиганта, еще недавно несшего пушку. Анимаг поднял голову вверх и громко завыл, ознаменовав нашу победу, но неожиданно он замолчал.

– Не может быть, – взволнованно сказал Оскар и побежал к вершине холма, звонко разбивая иглы. – Пион, ты нашел интервала?!

– Еще нет, – мысленно ответил прориза.

Что-то явно пошло не так. Почувствовав неожиданную угрозу, я побежал следом за проводником. Достигнув вершины холма, я ужаснулся.

Вся низина кишела падшими. Сто гигантов и около десяти тысяч обычных бойцов быстро двигались в нашем направлении. Первая волна была лишь малой частью смертельной угрозы, нависшей над нами. Кроваво-красный свет, вспыхнув над долиной, не предвещал ничего хорошего.

– Как в старые, добрые времена, – сказал Оскар, посмотрев на Вольфа.

– Не устрашимся врага своего, – ответил Вольф, оскалив острые зубы.

– Батист, Ратмир, нам нужна ваша помощь, – мысленно призвал проводник остальных членов команды.

Супримы не заставили себя ждать. Рябь от порталов исказила пространство, и они появились рядом с нами.

– Что будем делать? – озадаченно спросил Батист.

– Нырок! – ответил Оскар и посмотрел на кинетика.

– Нырок? – переспросил я.

– Да, – уверено ответил Оскар. – Ты готов, Батист?

– Я готов всегда! – отчеканил кинетик, хрустнув суставами пальцев.

Батист был огромен после трансформации. Его могучее тело, под три метра, возвышалось над нами, но особенно эффектно смотрелись его черные латы, расписанные символами пристола.

– Тогда ты знаешь, что делать.

– Призываю печать Хитона! – крикнул кинетик, расставив руки.

– Постойте, разве нет другого варианта? – запротестовал я, понимая, что ничего хорошего они не задумали.

Мои слова остались незамеченными. Броня на груди кинетика потрескалась, образовав символ глаза, который начал истекать слезами, заполняя трещины. Магия печати активировалась, даруя суприму невероятную мощь. Батист кулаком ударил о землю так, что она ухнула, надломившись сотнями трещин.

– Я готов, – металлическим голосом произнес Батист, склонив голову, словно перед молитвой.

– Пион, ты должен поторопиться! – закричал Оскар, не желая жертвовать одного из лучших бойцов команды.

– Я почти нашел, но он скрывает себя чарами, – ответил прориза одурманенным, еле внятным голосом.

– Я жду положительного результата, мы все ждем, – мрачно сказал Оскар, посмотрев сначала на меня, а потом на Батиста, готового принять смерть ради команды. – Архей, наша задача – как можно выше и точнее подкинуть Батиста, он должен приземлиться в центре их скопления.

Оскар слегка присел и вытянул руки вперед, чтобы мы смогли их скрестить, сделав площадку для броска кинетика. В груди все сжалось от напряжения, невидимый комок, встав поперек горла, мешал дышать. Армия падших неумолимо двигалась в нашем направлении, нарастая ревущим гулом. Кинетик что-то шептал про себя, видимо, закачивая последние приготовления. Вспышки орудий осветили небосвод. С промежутком в несколько секунд прозвучало пять выстрелов, слившись в грохот канонады. Гиганты начали бой.

– Небесные оковы! – крикнул Ратмир, шагнув навстречу врагу.

Взмах руки, и снаряды замерли в воздухе, не долетев до нас несколько десятков метров. Ратмир поднес ладонь к губам и начал произносить заклинание, постепенно сжимая руку в кулак. Раздался противный скрежет металла. Невидимая сила начала деформировать снаряды, сжимая их в круглые болванки, которые рухнули на землю. Друид справился со своей задачей и отошел в сторону.

– Вперед! – скомандовал Оскар, приготовившись для броска.

Кинетик сделал пару шагов назад для разбега. Приняв позу спринтера на старте он замер, закрыв глаза. Не знаю, о чем сейчас думал Батист и думал ли он вообще, но в нем не было и капли сомнения. Чистота его мотивов была абсолютной, он был готов умереть ради Армии Света не колеблясь. Батист был спокоен, он принял этот выбор как неотъемлемую часть его жизни. Глубокий выдох ознаменовал движение. Кинетик рванул вперед, погрузившись в поле эфира. Толчок – и он взмыл вверх, исчезая в темноте ночного неба. Какое-то время Батиста не было видно, но вскоре всполох осветил черный купол.

– Он начал падение, – сказал я, указывая на яркую вспышку огня высоко в небе.

Тело кинетика было охвачено белым пламенем, которое с бешеной скоростью падало вниз, оставляя за собой длинный шлейф огня. Зрелище было поистине завораживающим. С каждой секундой падения пламя кометы нарастало, превращаясь в вытянутую каплю.

– Нашел! Нашел! – неожиданно закричал Пион, появившись позади нас. – Восточная часть склона, вон те деревья, он спрятался внутри одного из них.

– Ты не ошибаешься? Как в дереве может поместиться здоровый суприм? – спросил я.

– Нет, – уверенно ответил прориза.

Я уже хотел применить магию, но Пион резко остановил меня.

– Не надо, он почувствует, – сказал Пион, доставая пистолет.

Не задумываясь прориза нажал на курок. Ствол старого дерева с треском разлетелся в щепки, окрасившись красной пылью. Интервал погиб, даже не поняв, что его обнаружили.

– Батист, чары пали. Сними действие печати! – мысленно закричал Оскар, вызвав мощный приступ боли в голове.

Взрыв осветил горизонт. Огненный ветер ударил в лицо, обжигая своим дыханием. Жар был такой силы, что растительность возле нас мгновенно высохла и загорелась. Однако пламя резко спало, исчезая в образовавшейся воронке. Батист услышал Оскара и не активизировал печать на всю мощность, но и этого удара хватило на то, чтобы в центре скопления врага сгорело все живое. Кругом слышался крик умирающих тварей. Оставшиеся же в живых были деморализованы без командира и разбегались кто куда.

– Надо вытащить Батиста, – сказал Оскар, ступая по горящей земле.

Пион все время, пока мы шли к месту падения, не прекращал вести огонь из пистолетов. Он добивал оставшихся в живых, разрывая их на несколько частей одним выстрелом. Пройдя еще с десяток метров, мы обнаружили кинетика, лежащего на дне воронки, его латы были раскалены и дымились.

– Он жив? – взволнованно спросил Пион, сбегая вниз кратера. – Он весь горит.

– Как же болит голова, – простонал Батист, подавая первые признаки жизни.

– Слава Творцу, с ним все в порядке! – радостно вскрикнул Оскар, садясь рядом с кинетиком.

– Да живой я, живой. От меня так просто не отделаетесь. Очередная отсрочка судьбы, – сказал Батист, закашлявшись.

– Неужели в смерти ты видишь смысл своей жизни? – удивленно спросил я.

– Понимаешь, у меня есть цель и она глобальная. Я живу, не задумываясь над вопросами: кто я, зачем я, какой в этом смысл. Сомнение, копание в себе – удел людей. В верхнем мире все просто: ориентиры, дающие направления, расставлены при перерождении.

– Но это лишает права выбора.

– Ты знаешь, когда я был человеком, не уверен, что у меня было это право. Вся эта ширма из слов о свободе лишь чей-то скрытый замысел. Проще, когда есть идеология, когда вещи называют своими именами, – сказал кинетик, теряя сознание.

Подняв Батиста, я закинул его на спину и понес в аванпост. Сегодня он преподал мне урок мужества. В каждые времена находятся личности, способные жертвовать собой, давая шанс жить другим. История увековечила такие подвиги. Сейчас сложно оценить последствия его действий, но я запомню его поступок. Именно на таких характерах и держится мир. Люди дела, а не лишних слов. И зачастую об их подвиге узнают только посмертно.

 

Глава 17

Уже трое суток мы двигались практически без остановок. Недолгие привалы чередовались марш-бросками на сотни километров. Оскар спешил, и его можно было понять. Темные шли по пятам. Их незримое присутствие стало лишним стимулом для максимальной собранности. Команда была измотана, но все молча переносили тяготы сложившейся ситуации. Больше всех был напряжен Оскар, но и поводов для этого было больше, чем достаточно. Как оказалось, убитый интервал был очередным разведчиком из отряда Геммы, а встретиться сейчас с элитным отрядом темных было смертельно опасно. Не радовал и пейзаж, который навевал уныние своим однообразием. Из-за опасности встречи с темными, падшими и иными тварями было решено сократить путь через пустыню. Песок, кругом только песок, он ощущался даже на зубах. Шагая сейчас по выжженной земле, я мог только мечтать о прохладе леса.

– Привал! – крикнул Оскар, останавливаясь возле очередного сухостоя.

– Оскар, а что там за развалины? – спросил Пион, садясь под мертвые деревья, которые давали хоть какую-то тень.

– Цитадель, – ответил Оскар, переводя дыхание.

– А что с ней случилось? – спросила Жаклин.

– Если ты не заметила, кругом идет война, что с ней еще могло случиться? Разрушили!

Жаклин явно задели его слова и, в знак протеста, она села отдельно ото всех.

– Жаклин, пойдем, посмотрим руины, – предложил я, решив разрядить обстановку.

– Хорошо, – с радостью согласилась она.

– Аккуратней там, – крикнул Оскар нам вслед.

Ответ Жаклин был незамедлительным и искренним. Не найдя ничего лучше, она показала ему язык и продолжила шествие, взяв меня за руку. Развалины старой Цитадели вблизи оказались куда более впечатляющими. Огромные глыбы белого камня, испещренные текстами, были разбросаны в хаотичном порядке. Некоторые камни были обожжены огнем и имели огромные углубления от ударов магии.

– Мне кажется, это была стена, – сказала Жаклин, потрогав письмена.

– Скорей всего, давай поднимемся на вершины этих камней.

Не дожидаясь ответа, я подхватил Жаклин и за несколько прыжков оказался на вершине разрушенной стены. В лицо ударил горячий ветер, растрепав волосы Жаклин.

– Вот это да! – воскликнул я, не сдерживая эмоции.

– Что там? – спросила Жаклин, убирая растрепанные волосы с лица.

Впереди была огромная долина с разрушенными строениями, башнями и мостами. Все напоминало архитектуру нашей Цитадели, только во много раз проще. Поврежденные здания уходили глубоко вниз, скрывая во тьме свои основания.

– Вот так и гибнут цивилизации, – вздохнув, сказала Жаклин.

– Атлантида, – сказал я, продолжив всматриваться вдаль, пытаясь найти хоть что-то живое в этом мертвом царстве.

– Даже как-то грустно от этого.

– Смотри, вон на том плато что-то зеленеет, – сказал я, указывая вдаль.

– Точно. Да это же деревья! – радостно сказала Жаклин, захлопав в ладоши.

– Надо позвать остальных, – с этими словами я повернулся назад и хотел уже мысленно обратиться к команде, но это оказалось лишним.

– Не надо орать, мы уже здесь, – произнес Пион, стоя у подножия стены.

– Что там у вас? – спросил Оскар, взбираясь наверх мощными прыжками.

– Мне кажется, мы нашли оазис, – ответил я, указывая на нужное плато.

– Странно, откуда он здесь. Стойте на месте, я на разведку.

Разбежавшись по стене, проводник выполнил затяжной прыжок в сторону ближайшей башни. Оскар удалялся от нас, перемещаясь по разрушенным зданиям. Прыжок за прыжком, он достиг цели и исчез в зеленой листве. Спустя несколько минут я увидел Оскара, машущего нам рукой. Вереницей, один за другим, мы пошли по следу проводника. По мере приближения к оазису я начал улавливать звук, напоминающий мне журчание воды. К всеобщей радости, звук оказался реальным. Приземлившись на мягкую траву, мы увидели Оскара, лежавшего в небольшом озере, куда сверху лилась кристально чистая вода. Природа создала удивительное сочетание небольших озер в скале, соединенных друг с другом небольшими каналами. Жаклин, не дожидаясь приглашения, запрыгнула в верхнюю чашу, разбрызгав сотни искрящихся капель.

– Восхитительно, – еле слышно сказала она, расслабляясь в прохладной воде.

Последовав ее примеру, мы легли рядом, не веря в свое счастье.

– Не хватает только напитков, – пробормотал Пион, накрывая лицо большим листом папоротника.

Не знаю, как долго я пролежал в озере, но меня привела в чувство струйка воды, которую Жаклин лила мне на лицо.

– Все, перестань! – недовольно сказал я, отмахнувшись рукой.

– Просыпайся, – прошептала Жаклин, поцеловав меня.

– Теперь я понимаю, что чувствуют морские котики на лежбищах, – сказал я, разминая затекшую спину.

Солнце уже выровнялось с горизонтом и приобрело ярко-красный оттенок. Оскар с Ратмиром готовили ужин и о чем-то мило беседовали. По летающим везде перьям я понял, что на ужин будет птица. Пион, Батист и Вольф расположились неподалеку и играли в кости. При этом троица активно жестикулировала и кричала, давая свободу эмоциям.

– Идиллия! – другого слова я не нашел.

– Согласна, – хихикнула Жаклин и протянула мне руку.

– Архей, ты вовремя проснулся, ужин скоро будет готов, – сказал Ратмир, заметив мое пробуждение.

– В команде есть добрая душа, – улыбнулся я, посмотрев на Жаклин.

Ужин был великолепным, мы давно так не лакомились. Мясо таяло во рту, наполняя его невероятным вкусом. Кроме таланта оружейных дел мастера, у Ратмира были и другие способности: он был отличным поваром. Кстати пришлась и бутылка спиртного, спрятанная Пионом еще в самом начале пути. Прориза оказался продуманнее нас и припас ее именно для такого случая. Разговор шел сам по себе, мы болтали и смеялись, забыв обо всех проблемах. Оазис подарил нам вечер радости в самом сердце войны.

– Я дежурю первый, остальным спать! – скомандовал, захмелевший Пион.

– Хорошо, будь внимателен, не нравится мне это спокойствие, – сказал Оскар и, откинувшись назад, закрыл глаза.

Его примеру последовала почти вся команда и улеглась возле костра.

– А мне что-то не хочется спать, – тихо сказала Жаклин, подбрасывая дрова в костер.

Потревоженное пламя бликами заиграло на ее лице, отразившись в бездонных глазах. Жаклин молча поднялась и пошла в сторону озера, но не дойдя до него, она шагнула в деревья, исчезая в темноте. Это был вызов. Игра на уровне тонких материй, между двумя влюбленными. Слова уже утратили свое ключевое значение, уступив место чувствам и взглядам. Невидимая сила влекла меня следом. Подойдя к деревьям, я увидел тропинку, уходящую вдаль. Проход был узким, в некоторых местах даже пришлось идти боком, чтобы не задевать мокрую листву, но в этом было что-то даже интригующее, тем более результат превзошел все ожидания. Поляна, на которую я вышел, окутала меня ярким ароматом. Такого я еще не видел, передо мной простирался океан цветов, искрящихся каплями росы. Но самый очаровательный цветок верхнего мира ждал меня посреди поляны. Подойдя ближе, я крепко обнял ее.

– Ты сделал правильный выбор, сумеречный! – нежно улыбнулась Жаклин и страстно поцеловала меня.

Мы опустились в океан цветов и нежности, растворившись друг в друге.

– Архей… Архей… Архей! – голос, зазвучавший в голове прервал тишину. – Я уже здесь!

Резко вскочив, я огляделся по сторонам, ужасаясь увиденному хаосу. Вокруг все изменилось, но я точно знал, что нахожусь на той же поляне. Однако земля была полностью выжжена и покрыта трещинами. От еще недавно зеленых деревьев остались лишь дымящиеся остовы, тлеющие в порывах сильного ветра. Воздух пропитался едкой гарью, затруднявшей дыхание, но как такое могло произойти?

– Иди ко мне, – сказал незнакомец, стоявший на краю поляны и махавший мне рукой.

Огромная фигура была облачена в черный плащ с капюшоном, скрывавшим лицо. Я побежал к нему, но загадочный гость сделал прыжок и исчез за деревьями там, где спала команда. Не останавливаясь, я пробивал себе дорогу, ломая плечом стволы обгоревших деревьев.

«Не верю!» – это все, что я мог сказать в тот момент.

Там, где еще час назад спали мои друзья, лежали обугленные кости.

– Ближе. Иди ко мне, – сказал незнакомец, каким-то чудом оказавшись позади меня.

Рывок, и я хватаю его за шею, но тут же падаю в воду. Он растворился в воздухе, оставив после себя только плащ.

– Где ты?! – неистовый крик отчаяния вырывался из груди.

Только сейчас я заметил, что мои руки в крови. Вместо воды в озере была красная жижа, которая начала резко прибывать, поглощая меня. Еще мгновение, и я начинаю тонуть в ней. Приступ паники окончательно сковал тело. У меня нет больше сил бороться. Последние вздох и остатки кислорода пузырьками устремились вверх.

– Архей, Архей, проснись же! – испуганно кричала Жаклин, ударяя меня по щекам.

Как же я был счастлив сделать спасительный вздох. Воздух с хрипом наполнил легкие, принеся долгожданное облегчение. Только сейчас я понял, что это был жуткий сон, однако реальность встретила другим сюрпризом. Вокруг нас, насколько хватало взгляда, стояли големы. Армия металлических и каменных воинов, ровными рядами взяла нас в кольцо, оцепив весь периметр.

– Оскар, все живы? – спросил я, тяжело поднимаясь на ноги. – Как же болит голова, этот сон – жуткое наваждение.

– Да, но мы в западне, – ответил проводник. – Вольф, перестань, это бесполезно!

Анимаг, перевоплотившись в зверя, наносил удары по невидимой преграде, разбивая лапы в кровь. Что-то создало мощный барьер отделявшей нас от големов, равнодушно наблюдавших за приступом животной ярости. Их неподвижные лица, больше похожие на маски, не выражали ничего – пустота.

– Кто командир? – спокойно спросил Оскар, осматриваясь по сторонам.

– Я не командир, а староста, – ответил один из големов, выходя вперед.

– Ты, кусок ржавого железа, на каком основании ты удержишь нас? – закричал анимаг, оскалив клыки.

Реакция голема была непредсказуема. Он сделал резкий выпад вперед и со всего размаху нанес удар ногой в грудь Вольфа так, что его отбросило на несколько метров назад. Анимаг пришел в ярость от такой дерзости. Животный инстинкт растворил остатки разума и заставил Вольфа с диким ревом броситься на обидчика.

– Достаточно, – мрачно сказал Оскар, переходя в эфир.

Один взмах руки, и невидимые путы сковали тело зверя, заставив его рухнуть на пыльную землю.

– Теперь продолжим, но для начала скажи, откуда у тебя артефакт тяжести?

– Ты чувствуешь его? – спросил староста и наклонился вперед, практически пересекая линию барьера.

– Его энергию я не спутаю ни с чем, – задумчиво ответил Оскар, закрывая глаза, видимо, что-то прокручивая в голове. – Только благодаря его силе вы смогли околдовать нас.

– После той битвы за Цитадель эти земли хранят много артефактов. Армия Света тогда устроила резню, а расходным материалом для вас были мы. Бездушные рабы, движимые слепой преданностью.

– В первый раз вижу голема, который способен рассуждать, а тем более жить после смерти своего хозяина, – усмехнулся Оскар.

– Тебя это забавляет, суприм? – недовольно произнес голем, садясь в позу лотоса.

Оскар последовал его примеру и, опустившись на землю, сел напротив неожиданного собеседника. Сейчас между ними было расстояние вытянутой руки, однако оно было непреодолимо. Барьер был непоколебим и с легкостью сдержал атаки анимага.

– Последнее, что я помню – это взрыв! Светлые использовали запретный артефакт, призвав саму смерть на поле боя, но я не умер. Пустота начала говорить со мной, не поглотив мое сознание. Я чувствовал, как мое тело восстанавливается по крупицам, создавая новую форму. Спустя три века я восстал из мертвых, став свободным от чар хозяина.

– Сила артефакта удержала тебя в этом мире. Он был у тебя?

– Нет, я пытался спасти хозяина, закрыв его от взрыва, видимо, тогда и произошло соприкосновение с силой артефакта.

– Что было дальше?

– Я скитался по пустыне, ища ответы на свои вопросы. Я был дитя, которого внезапно оставили одного, забыв на задворках мира. Свободу даровал случай, а что делать с ней, не сказали! – голем неожиданно закатился металлическим смехом. – У тебя такое было, суприм? Ждешь чего-то, добиваешься, а получив, не знаешь что делать.

– Порой путь к мечте лучше, чем сама мечта.

– Я обрел новые мечты. На развалинах старой Цитадели я нашел библиотеку. Чтение книг поглотило меня, дав знания. Мир окончательно изменился, когда я изучил пристол. Все, что из этого получилось, ты можешь видеть, – голем распростер руки, обведя свое войско.

– Ты хочешь сказать, что магия дала тебе власть, чтобы создать горстку новых рабов?

– Нет! – металлические мускулы передернули лицо голема. – Ты не понимаешь, суприм.

В воздухе почувствовались мощные вибрации. Невидимый свод начал сжиматься над нами, сокращая и так не большое жизненное пространство. Артефакт не только создал барьер, но и мог изменять площадь его действия.

– Оскар, может не стоит его злить? – взволнованным голосом спросил Пион. – Он раздавит нас.

Проводник, повернувшись в нашу сторону, лишь покачал головой, давая понять, что сейчас лучше не вмешиваться в их разговор. Словесная дуэл, имела более глубокий смысл. Оскар хотел понять истинные мотивы голема.

– Я создал новый мир, где мы, големы, можем жить и быть свободными!

– Создал новый мир, – Оскар не сдержал смех. – Ты видно плохо изучил историю верхнего мира, раз говоришь такие вещи. Утопия, где ты возомнил себя Богом, вот что ты создал. Мечтами об идеальном мире завели нас в тупик. Мы не смогли пройти этот путь, почему ты решил, что у тебя получится? Лучше скажи, сколько случайных путников вы убили?

– Достаточно, светлый! Я много веков слушал ваши лживые речи, я был псом, который служил своему хозяину. А что я получил взамен? Только смерть! Ни Свет, ни Тьма больше не будут командовать мной.

– Слишком поздно, слишком поздно, – разочарованно сказал Оскар, покачав головой. – Ты и я часть огромной цепи, которая вьется в руках Творца. Однако ты давно заслужил награду в виде достойной смерти. Осталось только ее получить.

– И кто из вас готов ее вручить? – усмехнувшись, спросил голем.

Оскар ничего не ответил, лишь резко опустился вперед. От его спины отделилась сфера души. Сверкнув яркой вспышкой, она превратилась в огромного воина держащего меч. Спирит выполнил прыжок и, не встретив никакой преграды, приземлился за спиной у голема. Никто не мог и предположить, что Оскар способен на такой трюк, но больше всех был удивлен голем. Он хотел встать, но было уже поздно. Мощный удар ноги спирита опрокинул и протащил голема по земле, подняв облако пыли.

– Твоя награда ждет тебя, – мрачно сказал Оскар, сдавив горло голема. – Я не виню тебя и не ищу оправдания себе и мои собратьям. В назначенный час каждый ответит за свои деяния!

– Нет! – неистовый крик стих, прервавшись навсегда в тишине.

Мощный удар рукой расколол голову голема, словно орех, выпуская из нее синюю жидкость. Тело вздрогнуло и начало рассыпаться песчинками. Процесс был настолько быстрый, что скоро вместо него осталось кучка праха, искрясь загадочным светом.

– Почему остальные големы стоят? – тихо, словно еще ожидая нападения, спросила Жаклин.

– Их хозяин погиб, а они вместе с ним. Голем соврал нам, говоря о новом мире. Власть – редкий спутник свободы, тем более в наши дни, – печально констатировал Оскар, тяжело вздохнув.

Начало светать. Первые лучи солнца озарили тысячи застывших фигур, ставших теперь погребальными статуями для нового мира старосты. Удивлен, насколько это порочный круг, если даже голем в полной изоляции решил вершить судьбы, посчитав себя избранным. Где он оступился? Почему не использовал свой уникальный шанс жить иначе? Даже знания и история минувших дней не смогли уберечь его от фатальной ошибки.

 

Глава 18

Прошло три дня, а я никак не мог забыть разговор Оскара и голема. Да, он спас нас, но радикальность его взглядов не давала мне покоя. Свет видел только свою сторону жизни, не принимая любое отклонение и свободомыслие. Он тот, кто он есть, но я не могу отрицать свое начало. Я – сумрак, я такая же аномалия, как тот голем. Я – не Свет и не Тьма, и что будет, если однажды я перейду путь Армии Света. Стану ли я для них врагом? Что он скажет в оправдание моей смерти? Неожиданно мои размышления прервал Пион, одернув меня за руку.

– Аккуратней! Пригнись, – недовольно сказал прориза, спасая меня от столкновения с огромной веткой дерева. – Ты где летаешь?

– Извини, задумался, – растеряно ответил я.

– Задумался он, думать надо было в прошлой жизни. И я молодец, не ценил, что имел, и вот результат. Сижу по шею в дерьме…

– Пион, ты можешь просто заткнуться и идти! – мрачно сказала Жаклин, прервав возмущения проризы.

Общую раздраженность можно было понять. Мы дошли до топей Гильхии, и теперь нас окружало жуткое болото, способное навеять тоску даже на вечно радостного Пиона. Гнилостный запах воды пропитал все вокруг. Он преследовал нас даже на небольших участках суши, встречавшихся нам на пути. Картину общего уныния дополняли поваленные деревья и нулевая видимость вследствие тумана.

– Архей, подойди ко мне, – тихо, почти шепотом, сказал Оскар. – Нам нужно проверить вон ту пещеру.

Проводник указал направление, ткнув рукой в молоко тумана.

– Я ничего не вижу.

– Постарайся, глаза суприма это нечто больше, чем просто орган зрения. Они способны воспринимать электромагнитные излучения не только в видимом диапазоне волн.

– Что? – с искренним удивлением спросил я.

– Смотри! Смотри сквозь туман, доверься своим инстинктам.

Слегка потерев глаза, я устремил взор в направлении, указанном проводником. Я постарался сконцентрироваться на том, что за пеленой есть объекты, имеющие форму, и результат не заставил себя ждать. Туман начал рассеиваться, открывая вход в пещеру, которая была на расстоянии нескольких десятков метров.

– Вижу, – радостно сказал я, делая шаг вперед.

Под ногами что-то хрустело, словно мы шли по сухим веткам. Я провел рукой по дну, зачерпывая содержимое вязкого ила. Находка потрясла меня – это были кости, кости супримов. В руке была зажата часть черепа, из глазниц которого, словно слезы, начал стекать ил.

– Оскар, смотри!

– Не останавливайся, – сказал проводник, аккуратно поднимаясь на берег.

Расположившись по краям пещеры и достав пистолеты, мы одновременно зашли под каменный свод. Двигаться пришлось аккуратно, чтобы не создавать лишнего шума из-за костей, которыми был усыпан весь пол. Окружающее место создавало впечатление, что тут живет какой-то людоед или дикий зверь. Дойдя до конца пещеры, мы обнаружили небольшой лаз, открывавший вход в просторный зал. На наше счастье пещера была пуста.

– Архей, зови остальных, – сказал Оскар, уходя вглубь зала. – Отдохнем здесь, лучшего места нам сейчас не найти.

Поднявшись по лазу, я мысленно позвал команду, уточняя координаты моего местоположения. Дождавшись, когда все поднимутся из воды, мы зашли в пещеру.

– Как тут мрачно, – устало произнесла Жаклин, осматриваясь по сторонам.

– Главное – сухо, – перебил ее Пион, с грохотом пиная кости.

– Тише! – воскликнул Оскар, выглядывая из лаза. – Все вниз, мы тут не на воскресном пикнике.

Как оказалось, проводник зря время не терял. Пока мы были наверху, он успел разжечь костер и подвинуть к нему небольшие камни. Пион не дожидаясь приглашения сел на один из камней и почти вплотную поднес ноги к огню.

– Хорошо, – сказал прориза потягиваясь.

– И не говори, – поддержал Батист и практически засунул руки в огонь, из-за чего вода на броне начала шипеть.

Минут десть, мы сидели молча, смотря на огонь и на тени, которые устроили пляску на стенах пещеры. Слова были лишними, мы просто отдыхали после изнурительного пути. Задание подошло к финальной фазе, осталось найти Бальтазара. Первым заговорил Оскар.

– Судя по координатам, мы на месте, – сказал проводник, подкинув дрова в костер. – Остается найти безликого.

– А как мы его найдем в этих болотах? – спросил я.

– Он сам найдет, нам надо только позвать, – сказав это, проводник извлек из тела небольшой стеклянный сосуд и протянул его Пиону.

– Начинается, – вздохнул прориза и сделал недовольное выражение лица. – Это что за жидкость?

– Не важно. Тебе надо просто выпить, – ответил Оскар, игнорируя недовольство Пиона.

– Пока не скажешь, что это, я не буду пить! – возмутился Пион, резко встав с камня.

– Ты испытываешь мое терпение. Если нужно, я лично залью в тебя эту жидкость.

Оскар резко рванул к Пиону, но тут же остановился. Его лицо застыло в нескольких сантиметрах перед сжатым кулаком проризы, готовым нанести удар.

– Не надо так нервничать, – спокойным голосом произнес Пион, меняясь в лице. – Я уже знаю содержимое.

Не сказав ни слова, Оскар протянул склянку проризе и отошел назад. Поняв всю важность происходящего, мы последовали его примеру и встали позади. Три глубоких глотка, и стекло сосуда звонко разбилось о каменный пол. Реакция на зелье была практически моментальная. Пиона резко повело в сторону. Он был одурманен, его глаза стали мутными, а на лице появилась испарина.

– Что ты ему дал? – спросила Жаклин.

– Сильно действующий наркотик, – ответил Оскар и, подняв охапку дров, бросил их в костер. – Нам нужен жар, больше жара!

Пион уже не мог стоять на ногах и медленно опустился на землю. Тело проризы начало трясти, а руки заламывать. Перевернувшись на спину, Пион закричал от боли. Его лицо исказил ужас, а из носа хлынула кровь.

– Архей, помоги. Ему нужно тепло, иначе мы его потерям! – взволновано сказал Оскар, поднимая Пиона.

Взявшись вместе, мы уложили его у самого костра. При этом я ощутил, насколько тяжелым стало его тело, словно что-то наполнило его изнутри. Тепло огня немного расслабило Пиона, и он начал что-то говорить себе под нос. Его руки были плотно прижаты к груди, а пальцы расставлены словно крючья.

– Больше огня! Он замерзает, – крикнул Оскар и начал собирать остатки дров.

– Может, я помогу своей магией? – спросил Батист, воспламеняя руки.

– Нет, на этом этапе ему поможет только естественный огонь. Он согреет сердечную чакру.

Поняв всю уникальность ситуации, мы дружно бросились помогать ему в сборе дров. Спустя минуту, в пещере горел костер в несколько метров высотой. В огонь были брошены даже кости, которые, трескаясь в языках пламени, превратились в угли. Постепенно температура в пещере поднялась. Пион, отреагировав на тепло, расслабил руки.

– Поможем ему, сядьте возле костра! – скомандовал Оскар. – Батист, теперь можешь создать внешний круг огня для усиления.

Мы еще не успели сесть, как позади нас почувствовался сильный жар. Кинетик знал свое дело и мастерски управлялся со стихией огня. Пламя, замкнувшись ровным кольцом, вспыхнуло на уровне двух метров от земли. Теперь температура в помещении поднималась с каждой секундой, превратив ее в настоящую парилку. Оскар, продолжив обряд, достал горсть белого порошка и бросил его в пламя. Вспыхнув словно порох, он оставил в воздухе пряный аромат, который окутывал тело, проникая внутрь сознания. Действия стали плавными и мягкими. Я таял, словно свеча, зажатый в огненных тисках. Неожиданно раздался гортанный голос Оскара, он начал петь. Каждое произнесенное слово заставляло картинку реальности вздрагивать, отвечая на заданный ритм певца. Внутри меня зарождались неизвестные мне звуки, и я не стал сдерживать этот порыв. Горловое пение само вырывалось из глубины души, открывая поток энергии. Другие члены команды тоже были в состоянии транса.

Обряд призыва был в своем апогее. Пион поднялся с земли и начал двигаться в ритме нашего пения. С каждым новым хлопком рук прориза все глубже погружался в транс. Его лицо было покрыто испариной, а дыхание стало частым и сбивчивым. Было видно, что обряд забирает у него много сил. Не знаю, как долго продолжался танец, но в какой-то момент прориза замер и начал кричать. Звук был негромкий, но волны вибраций исказили воздух, причем эффект от этого был виден невооруженным взглядом. Замолчав, Пион рухнул на землю. Кольцо огня потухло, и только костер, подрагивая, продолжал освещать своды пещеры.

– Он услышал нас! – закашлялся Пион. – Он уже рядом.

Последние слова проризы утонули в грохоте рухнувшей стены. Там, где когда-то был лаз, появилась морда огромного монстра, похожего на носорога. Его голова, закрытая броней, не смогла полностью поместиться в образовавшийся проход. Зверь, фыркнув, отступил назад. Разбежавшись, он нанес повторный удар, разрушая остатки стены. Я хотел встать, но Оскар схватил меня за руку.

– Сиди!

Монстр успокоился так же неожиданно, как и появился. Отойдя назад, он исчез в темноте, лишь красные глаза и тяжелое дыхание выдавали его присутствие. Незваный гость затих на пороге, оставив нас в недоумении. Все замерло, но ненадолго. Со стороны входа послышались шаги и треск костей, кто-то приближался к нам, уверенно сокращая расстояние. Момент истины настал. На свет вышла фигура в черной потрепанной рясе. Голову незнакомца накрывал большой капюшон, из-под которого виднелся только подбородок.

– Приветствую тебя, Бальтазар! – громко сказал Оскар, поднявшись с земли.

Безликий молча оглядел пещеру и всех присутствующих. Его взгляд остановился на мне, и под капюшоном появилось тусклое свечение.

– Сумрак, ты явился. Ты прошел сквозь время, – глухим голосом сказал Бальтазар.

Безликий, уверенно направился в мою сторону, но что-то обременяло его движение. Это были оковы на запястьях. Черный металл, расписанный золотыми буквами, тихо звенел при каждом его шаге.

– Мы пришли, – начал Оскар, но тут же был прерван.

– Молчи! – воскликнул Бальтазар, ударив оковами друг о друга. – Я буду говорить с сумраком, ибо он может изменить ход бытия.

Бальтазар подошел к костру и сел напротив.

– Однажды я совершил ошибку, поверив в детей Творца. Я был глупцом, который ждал плодов от дерева, способного приносить лишь цветы. Ненависть Света и Тьмы расколола надежду, разделив мир на два трона. Мой дар был обречен стать оружием.

– Язык бога? – неуверенно спросил я.

– Да. Я отдал пристол, поверив в порядок и равновесие, такова моя природа, но увы. Я ошибся и был низвергнут Творцом, а его оковы стали моим наказанием. Я и не умер, но и не жив. Отец! – крикнул Бальтазар, вознеся руки вверх. – Ты же видел, что мои помыслы были чисты.

– Так что ты хочешь от меня?

– Спустись в Нижний мир, найди могилу Творца, достань частичку Бога.

– Я не буду даже спрашивать зачем, главное, как? Насколько я знаю, никто не может спуститься в Нижний мир. Нулевой этаж храма весов закрыт.

Бальтазар резко встал и начал ходить из стороны в сторону, он явно нервничал. Было видно, что остатки сомнения терзают его заблудшую душу, однако решение было принято задолго до этой встречи. Пламя костра замерло, замерло само время. Невидимая пелена тисками сковала пространство. Безликий снял капюшон, открывая моему взору маску.

– Ты увидишь то, что видел только Творец. Сила, данная мне при рождении, проснись! – голос Бальтазара холодным эхом зазвучал в ушах, заставив сердце больно сжаться.

Легкий взмах руки, и маска начала свое падение, открывая занавес тайны. Увиденное потрясло меня. Вся поверхность лица была испещрена письменами. Символы были нанесены вокруг выжженного отпечатка руки. Вместо глаз и рта были рисунки звезд. Лицо, а точнее то подобие, что оно собой представляло, выглядело ужасно. Бальтазар, подойдя к костру, резким рывком поднял мое тело, обездвижив меня. Я даже не успел отреагировать на захват, повиснув безвольной марионеткой в его руках. Несуществующие глаза впились в меня, завораживая легким покачиванием головы. Его нижняя челюсть начала с хрустом опускаться вниз, растягивая кожу вокруг рта. В какой-то момент она лопнула, повиснув кровавыми лоскутами.

– Ты один из нас! Безликий порядка снимает печати, – хриплым голосом прошептал Бальтазар, вызвав этими словами резкий спазм у меня в груди.

В глазах потемнело, и я рухнул на землю. Жгучая боль, которая была только в груди, стала растекаться огнем по всему телу. К горлу подкатил комок горечи.

– Избавься от них, – сказал Бальтазар, наклонившись надо мной.

Сдерживать рвотный рефлекс я не мог. Из горла ударил фонтан крови и желчи, закашливаясь, я отхаркнул два твердых комка.

– Теперь ты свободен, – спокойным голосом сказал Безликий, извлекая из лужи крови две каменные фишки. – Я окончательно проклял себя, обратного пути нет.

– Что это?

– Сейчас это не важно, но придет время, и ты поймешь, – ответил Безликий.

Загадочные печати треснули в его руках и распались, не оставив после себя ничего. Подойдя к костру, Бальтазар поднял маску и тяжело вздохнув приложил ее к лицу. Едва капюшон покрыл голову безликого, как все вокруг ожило. Пламя костра вздрогнуло и заиграло тенями на стенах пещеры. Очнувшаяся от забвения, команда переглянулась, не понимая, что случилось.

– Архей, ты в порядке? – взволнованным голосом спросила Жаклин, увидев меня лежащего на земле.

– Все хорошо, – ответил я.

– Осталось только передать нож, – сказал Бальтазар, протягивая мне руку.

– Нож? – поднимаясь, спросил я.

– Да. Нож равновесия, которым ты сделаешь надрез на руке при входе на нулевой этаж храма, таков порядок. У каждого безликого есть свой нож, мне мой уже не принадлежит, – сказав это, Бальтазар хлопнул в ладоши.

Из темноты на призыв хозяина появился падший. Прихрамывая, он приближался к нам, неся в руках сверток. Реакция Пиона была незамедлительна. Достав пистолет, он инстинктивно направил его на врага.

– Не надо, – резко сказал Бальтазар, махнув рукой в сторону Пиона, чем обездвижил его. – Это мой ученик. Архей, прими мой дар. К сожалению, сам я не могу вручить его, оковы Творца мешают.

Падший развернул сверток, доставая большой изогнутый нож черного цвета. Схватив меня за руку, он положил холодную рукоять мне на ладонь и кивнул головой, словно одобряя решение своего учителя. Его темные зрачки, полные тоски и боли, впились в меня, чаруя глубиной взгляда. Мне стало не по себе, и я резко сжал рукоять, поднимая нож над головой. Лезвие вспыхнуло синим свечением и тут же потухло.

– Теперь ты один из нас! Мы едины, – громко сказал Бальтазар. – С этого момента начинается новый виток для миров. К сожалению, сейчас нам надо расстаться, но мы еще увидимся. Помни, что тебе нужно сделать.

– Хорошо, но когда я достану частичку Бога, что тогда?

– Судьба, доверься ей. Мы исправим все ошибки.

Бальтазар взмахнул рукой и растворился в воздухе со своим учеником. Верный зверь, охранявший вход, встрепенулся. Почувствовав, что хозяина нет, он исчез следом за ним, тяжело ныряя в воду. Наступила тишина.

– Ты как? – спросила Жаклин.

– Все хорошо, – ответил я, осматриваясь по сторонам.

Что-то изменилось в ощущениях, но я еще не мог понять что. Пион тем временем отошел от оцепенения, потирая виски.

– Больше никаких обрядов и никаких безликих. Вы видели, кто у него в учениках. Уму непостижимо, – возмущенно сказал прориза, размахивая пистолетом.

– Каждому свое, главное, дело сделано! – радостно сказал Оскар.

– Если я все правильно понял, Архей стал безликим? – спросил Вольф, изучая меня взглядом.

– Возможно, – ответил Оскар. – Все очень странно, я не ожидал такого поворота событий, и кем теперь стал Архей, не знаю даже я. Но в нем что-то изменилось. Жаклин, осмотри его, может, ты что-то почувствуешь?

Взяв меня за руки, Жаклин погрузилась в эфир и несколько секунд стояла молча, анализируя тело.

– Его сердечная чакра, она стала другой. Я, как маг-изот, никогда не видела ничего подобного. С нее словно спало ограничение, дав волю новым возможностям.

– Скорей всего это те печати, что уничтожил Бальтазар, – задумавшись, произнес я.

– Что за печати? – заинтересованно спросил Оскар.

– Не знаю, я их просто вырвал, когда Бальтазар начал говорить со мной в истинном обличии. Две небольшие фишки.

– Первый раз слышу, – сказал Оскар, пожав плечами. – Главное, ты чувствуешь себя хорошо, а с остальным разберемся.

– Что дальше? – спросил Пион, словно уже зная мой ответ.

На мгновение я задумался. Мы это смогли, именно мы, и никак иначе. Каждый из нас внес свой посильный вклад в успех нашей миссии. За это время мы стали командой, способной достигать поставленных целей. Невидимые узы дружбы стали сильней, и я уверен, что новые приключения только их укрепят. Мы решили одну загадку, открыв новую.

– Отдыхаем, а завтра направляемся к Храму Весов, – уверенно ответил я. – Нас ждет Нижний мир!

 

Глава 19

Ночь пролетела незаметно, словно легкое дуновение ветра. Видимо из-за усталости и встречи с Бальтазаром, я отключился моментально, едва лег. Пробуждение было резким и неприятным. Сильная головная боль сдавливала виски, возвращая в жестокую реальность. Костер уже потух, и только пару красных угольков тихо умирала в куче пепла. Почти вся команда еще спала, не было только Вольфа. Подойдя к лазу, точнее к тому, что от него осталось, я увидел анимага. Вольф сидел неподвижно в позе лотоса, неся свой дозор. Уже начало светать, и первые лучи солнца подкрасили густой туман болота в желтоватый цвет.

– Ты уже встал? – тихо спросил анимаг, не поворачивая головы.

– Да, но голова жутко болит.

– Это из-за болота. Пара сероводорода тут в избытке, но тело суприма способно перенести это отравление.

– Понятно, – многозначно протянул я, садясь рядом с ним.

– Не нравится мне это гиблое место и сегодняшний день. Оракулы не врут, – печально сказал анимаг, показывая мне карту, на которой была изображена огненная коса, разящая голову.

Только сейчас я заметил, что перед Вольфом была разложена странная колода карт.

– Никогда в это не верил, – сказал я, отмахнувшись рукой. – Что могут знать карты?

– Это оракулы! – недовольно сказал анимаг, посмотрев на меня звериными глазами.

– О чем разговор? – раздался сонный голос Оскара, подходящего сзади.

Ничего не ответив, анимаг показал карту.

– Это очень плохо. Пора отсюда уходить, и чем быстрее, тем лучше, – взволнованным голосом произнес проводник, отшатнувшись назад. – Архей, не сиди на месте.

Я был слегка удивлен реакцией Оскара, но спорить не стал. Спустившись в пещеру, мы начали тормошить всех к подъему. Как ни странно, пробуждение заняло немного времени, общая нервозность не располагала к крепкому сну.

– Пион, ты, как прориза, подскажи, что такое оракулы? – тихо спросил я. – На вид обычные карты.

– Это не просто карты. Это души когда-то умерших предсказателей, заключенных особой магией в клочке бумаги. Жуткая участь.

– Все на выход. Времени нет. Жаклин, у тебя и так красивая прическа, позже ее поправишь, – прикрикнул Оскар, подходя к выходу.

Нам понадобилось еще несколько минут чтобы всей командой собраться в первом своде пещеры. Не было только Вольфа, он исчез, оставив карты на камнях.

– Где анимаг? – взволнованно спросил Оскар, собирая разложенную колоду. – Он не мог уйти без нас, что-то не так.

Неожиданно у входа в пещеру появилась огромная фигура. Это был перевоплощенный анимаг.

– Тихо, – прорычал зверь. – Они нас нашли.

– Всем приготовиться, – скомандовал Оскар, скрывая тело в броне.

Анимаг перешел в эфир и начал производить движения руками, рисуя в воздухе символы пристола. Постепенно перед ним начал появляться щит, переливаясь ярким синим светом. Область вокруг артефакта начала гудеть, наполняясь колоссальным количеством энергии.

– Не надо, Вольф, остановись. Мы сможем обойтись и без этого! – закричал Ратмир, видимо понимая, что за обряд начал делать анимаг.

– Уже слишком поздно. Гемма здесь, – спокойно сказал Вольф, завершая движение рук. – Открываю врата зверя, абсолютная форма!

Не колеблясь анимаг прошел сквозь щит, вбирая в себя всю силу древней магии. Его тело вздрогнуло, и на груди засверкал плачущий глаз Хитона. В следующую секунду послышался жуткий хруст ломающихся костей. Торс и конечности анимага начали невероятно расти, разрывая плоть и кожу. Такой трансформации я еще не видел. Вместе с ростом тела шло и его восстановление, магия моментально излечивала раны. Кульминацией перевоплощения стали новые доспехи. Они начали формироваться от груди, закрывая тело ярко-синими пластинами брони. Голову зверя покрыл массивный шлем, из-под забрала которого начал литься рубиновый свет глаз. Огромный исполин, раскинув руки, выпустил из них цепи, которые с грохотом упали на землю. Дикий рев, всколыхнув свод пещеры, ознаменовал окончание трансформации.

– Невероятно! – воскликнул Пион, восхищаясь результатом.

– Я буду вашей защитой, следуйте за мной, – раскатистым голосом произнес Вольф, выходя из пещеры.

– Двигайтесь тихо, я пойду замыкающим, – сказал Ратмир, доставая охранные скрижали из тела.

Анимаг уверенно удалялся вперед, петляя между гнилых стволов и зарослей мха. Цепи, выпавшие из рук Вольфа, неожиданно ожили и устремились за хозяином, нырнув в болото. Стараясь не создавать лишнего шума, мы аккуратно двигались сквозь топи, доверившись животному чутью анимага. Для полной маскировки Оскар создал купол затмения, скрыв нас от посторонних глаз. Вольф изредка замирал на месте и принюхивался, выбирая дальнейший маршрут. Не знаю, насколько был силен Гемма, но вся эта осторожность говорила лишь об одном, дитя Гекаты – чрезвычайно опасный враг. Неожиданно позади нас раздался мощный взрыв, всколыхнувший гулким эхом мертвую тишину болота.

– Двоих уже нет! – радостно констатировал Ратмир, бросая очередной смертельный подарок в воду.

– Твои игрушки безупречны, – прорычал анимаг, растянув морду в несуразной улыбке.

– Спасибо за похвалу.

– Они ускорились, бегом! – крикнул Вольф, выполнив мощный прыжок вперед.

Смысла скрываться уже не было. Рассредоточившись по периметру, мы рванули за анимагом. Болото закипело за считанные секунды. Затяжные прыжки чередовались с бегом по пересеченной местности. Благодаря невероятной ловкости, мы аккуратно избегали столкновений, преодолевая естественные преграды. Хотя грациозным наш бег было сложно назвать. Каждое наше приземление вздымало фонтан из грязи и воды. Позади раздалась череда новых взрывов.

– Да упокоятся они с миром! – крикнул друид, громко засмеявшись.

Неожиданный приступ радости был дружно подхвачен Оскаром и Батистом, а Вольф издал пронзительный вой. Страх ушел, уступив место азарту убийства, адреналину, застучавшему в сердцах отчаянных воинов Света.

– Оставь им еще один сюрприз, – сказал Оскар, обращаясь к Ратмиру.

Кивнув в ответ головой, друид одним прыжком запрыгнул на спину анимага. Видимо для заклинания была нужна особенная концентрация. Повернувшись к нам лицом Ратмир скрестил пальцы рук и начал произносить слова пристола, пока в его руках не вспыхнул огонь.

– Сеть скрытого пламени! – крикнул Ратмир, создавая смертельную ловушку позади нас.

Впереди показались макушки зеленых деревьев, привлекая к себе внимание зеленым маяком. Мысль о том, что мы наконец-то покидаем ужасные топи Гильхии, вызвала у меня неподдельное чувство радости. Еще какие-то сотни метров, и мы окажемся на твердой земле, но что-то пошло не так. Едва анимаг приземлился на поляне, как он замер, словно вкопанный. Ратмир, не ожидая такой резкой остановки, по инерции улетел кубарем вперед. Описав пару невероятных пируэтов в воздухе, он со всего маху ударился о землю, и лишь благодаря своей ловкости, он смог сгруппироваться и остановить дальнейшее движение.

– Только не говори, что мы окружены, – взволновано сказал друид, становясь в боевую стойку.

Анимаг молчал, было слышно только его учащенное дыхание, которое со свистом вырывалось из его пасти, сливаясь с шелестом листвы. Вольф внимательно посмотрел на макушки деревьев, обводя их взглядом.

– Они уже здесь! – громко крикнул Пион, доставая пистолеты. – Я начинаю видеть обрывки будущего.

– Да пребудет с нами Свет, – тихо выдохнул зверь, переходя в эфир.

Позади нас раздался пронзительный звон металла. Цепи, вынырнув из болота, заскользили по земле, быстро приближаясь к анимагу. Две стальные змеи кольцами обвились вокруг рук хозяина, ожидая приказа.

– Найдите их, – сказал анимаг, сбрасывая живые оковы, которые тут же устремились в лес.

– Они наблюдают за нами, – мысленно предостерег Пион.

Руки проризы твердо сжимали пистолеты, дула которых были направлены на невидимого врага, решившего поиграть с нами в прятки.

– Приготовиться к бою, – скомандовал Оскар, доставая изогнутый меч. – Построение клином, ведущий Вольф. Нужно пробиваться вперед, иначе нас возьмут в кольцо.

– Вперед! – сказал анимаг, задав темп для бега.

Утренняя безмятежность леса не предвещала ничего плохого. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, искрились на мокрой траве. Начинался очередной новый день, но только не для нас. Впереди послышался шум воды. Как оказалось, это был ручей, возле которого анимаг остановился и стал принюхиваться по сторонам.

– Странный лес, – недоверчиво сказал Вольф, зачерпнув воду.

– А что в нем странного? – наивно спросила Жаклин, присоединяясь к нему.

– Он мертвый! Нет ни птиц, ни животных, нет даже насекомых.

Едва Вольф закончил фразу, как позади нас послышались отголоски неистовых криков.

– Сеть порвана. Нужно идти дальше, погоня совсем близко, – сказал Ратмир и шагнул в воду, поднимая мутное пятно песка со дна ручья.

– Стой! – неожиданно закричал анимаг и одним прыжком повалил друида в воду. Своим падением супримы подняли сотни брызг, сквозь которые что-то блеснуло, рассекая пространство надвое.

– Твои инстинкты на высоте, – зазвучал детский голос с противоположной стороны ручья. – Но тебя и твоих друзей это не спасет.

Пелена пала, открывая нашему взору трех детей. Их внешний вид был опрятен и не по-детски строг. Костюм расцветки хаки выглядел как парадная форма курсантов военного училища.

– Ненавижу животных, от них воняет, – сказал мальчик, поправляя и так аккуратно уложенные волосы.

Анимаг легким движением откинул Ратмира назад, а сам встал в боевую позу, оскалив белоснежные клыки.

– Гемма, чем обязан таким вниманием? – спросил Оскар. – Хочешь узнать, как дела у брата?

– Зачем эта ирония, за его смерть Орден Феникса еще ответит, – спокойно ответил темный, не дрогнув и мускулом. – Мы будем ждать.

– Нам нужен сумеречный, – звонко сказал другой мальчуган, указав на меня.

– Но нам он нужнее, не меньше вашего, – усмехнувшись, вмешался Пион.

– Заткнись! – закричал ребенок, меняясь в лице. – Нож безликого откроет…

Дитя Гекаты не успел договорить. Звук от выстрела поглотил его слова. Тело отбросило назад на несколько метров, протащив по земле. Темный попытался встать, но тут же рухнул и захрипел, захлебываясь в собственной крови.

– Ваша смерть будет мучительной! – закричал Гемма, приходя в ярость.

– Это мы еще посмотрим, – парировал анимаг, бросившись в атаку.

Длинные лезвия его когтей прошли так близко от лица Геммы, что было видно, как срезалась длинная прядь волос. Попади анимаг сейчас в цель, темный бы умер мгновенной смертью, однако ребенок был быстрей. Увернувшись от удара, он запустил трансформацию тела, которая отличалась от обычного превращения супримов. Он, словно спрут, выпустил черное облако дыма, растворившись в его пелене. Вольф, не теряя возможности, схватил третьего ребенка и оторвал его хрупкое тельце от земли.

– Темный, вас всех нужно убить, – зарычал зверь в лицо жертве так, что его волосы задрожали в потоках воздуха.

Губа ребенка непроизвольно дрогнула, и в глазах появился мокрый блеск.

– Помогите! – заплакал мальчик, заливаясь слезами.

– Никто тебе не поможет, – прорычал Вольф, оскалив клыки.

Однако его крик не остался незамеченным. Вокруг нас начало твориться что-то невероятное. Черные пятна дымовых вспышек стали появляться везде, погрузив пространство в черную мглу. Перерожденные дети Гекаты один за другим выпрыгивали из пелены, заканчивая последние штрихи трансформации. Их худощавые тела обвивались ремнями, которые змеями тянулись по земле, а на черной коже зажглись золотые буквы пристола.

– Что теперь скажешь, анимаг? – обиженно спросил темный, растирая слезы.

– Прощай, – тихо ответил Вольф и резким ударом впечатал ребенка в каменистый берег.

Послышался треск ломающихся костей, и прозрачная вода окрасилась кровью, стекающей в ручей. Все замерло перед началом боя. Мое сердце сильно сжалось и тут же взорвалось, разливая по телу ярость, страх и желание выжить перед лицом неминуемой смерти. Две волны схлестнулись в смертельном противостоянии, смешиваясь и бурля. Металл оружия зазвенел, рассекая живую плоть врага. Вокруг себя я видел только брызги крови после точных атак. Звук сражения заполнил это небольшое пространство, взорвав монотонную тишину леса.

– Держаться вместе. Вместе мы сила! – закричал Оскар, подбадривая команду.

Его голос колоколом зазвучал в ушах, вырывая из кровавого хаоса сражения. Блицкриг темных не принес результата, и они отступили назад, перегруппировывая свои ряды. Грудь болела от прямых попаданий руками, скорее всего, у меня было сломано несколько ребер. Темные не пользовались оружия, но мастерское владение рукопашным боем и несоизмеримая сила для детских тел делала их опасными врагами. Вольф остался на передовой, терзая когтями труп убитого темного.

– Вольф, оставь его, – крикнул Оскар, понимая, что анимаг находится в невыгодном положении.

Звериное нутро взяло вверх над рассудком. Барабаны войны стучали в его голове, заглушая все вокруг. Вольф только мельком взглянул в нашу сторону и с ревом бросился на противника, выполнив мощный прыжок.

– Назад, Вольф, назад! – закричал Пион и побежал вперед, но было уже поздно.

Лунные нити, выпущенные темными, рассекли воздух, встретив свою цель еще в полете. Тело анимага, словно ударившись о невидимую преграду, замерло в воздухе и тут же упало на землю. Багровая лужа крови ярким пятном стала растекаться по камням.

– Вольф, ну как же так. Умрете! – взвыл Пион от отчаяния и отрыл беспорядочную стрельбу, однако пули, ударяясь о невидимую преграду, растворились в воздухе.

– Глупый зверь умер, вы следующие, – засмеялся Гемма, выходя вперед своего отряда. – Он думал, что гнев сделает его бессмертным?

– Темные, как же я вас всех ненавижу, – еле слышно сказал Вольф, закашлявшись кровью.

Анимаг был еще жив. Вопреки всем законам физиологии, он попытался даже встать, но, не удержавшись на ногах, упал на колени. Раны от глубоких порезов покрывали все тело, местами даже было видно подкожный жир и окровавленную мышечную ткань, которая вздрагивала при каждом усилии анимага.

– Я еще могу ему помочь, – дрожащим голосом сказала Жаклин.

– Поздно, он обречен в любом случае, – констатировал Оскар, словно в нескольких метрах от него умирал не его друг. – Нужно готовиться к отступлению. Скоро убитые дети Гекаты восстанут, да и дух зверь едва держится в раненой плоти, после полного пробуждения лучше нам здесь не быть. Все случившее лишь часть его плана, смертельного плана, при любом раскладе.

Гемма и два темных подошел к анимагу.

– Еще один шаг, и вы умрете, – сказал Вольф, собирая остатки силы.

– Твоя дерзость, как и глупость, не знают границ, – усмехнулся ребенок, встав практически вплотную. – Ты даже стоять не можешь, не то что двигаться.

– Для этого мне не нужно двигаться, – с хрипом выдохнул анимаг, теряя сознания.

Голова зверя повисла вниз, и из открытой пасти вылилась порция густой крови, забрызгивая песок.

– Отрежьте ему голову, он уже готов, – приказал Гемма.

– Я это сделаю, – уверенно сказал темный, находящийся по левую руку от командира.

Едва он сделал шаг, как послышался гул, и началась сильная вибрация почвы. Неожиданно из земли вырвались цепи анимага, пронзая насквозь грудь ребенка в двух местах. Дитя Гекаты захрипело, закатывая глаза. Кровь хлынула из ран, орошая металлические побеги, которые постоянно покачивались из стороны в сторону. Цепи невероятным образом оставались под контролем Вольфа, став смертельным оружием в его руках. Сверкнув острыми наконечниками, металлические змеи рванули в сторону Геммы. Ему повезло больше, чем второму помощнику, который рухнул рядом с другим своим собратом.

– Быть ты проклят! – закричал Гемма, выпуская из руки лунную нить.

Вольф неожиданно повернул окровавленную морду и посмотрел на меня. Впервые в его глазах я увидел спокойствие, словно что-то человеческое вернулось к нему перед самой смертью. В следующую секунду боль исказила его лицо, расширив зрачки. Срезанная голова упала на землю, и фонтан артериальной крови ударил вверх. Чувство утраты сжало сердце в свинцовый комок.

– Архей, спокойно, – сказал Оскар, схватив меня за руку, словно почувствовав мои переживания. – Ратмир, нам нужна помощь дрефов, последняя преграда пала, спирит Вольфа свободен.

– Иного пути нет, – согласился друид, сев на землю.

– Сегодня вы все умрете, – мрачно сказал Гемма. – Восстаньте, братья!

Пространство наполнили потоки энергии, исходящие от Геммы. Его импульсы вызвали моментальную реакцию в телах погибших. Раны стали закрываться на глазах, излечивая разорванную плоть. Теперь, мы оказались в смертельном кольце противника.

– Ратмир, ты скоро? – взволнованно спросил Оскар, понимая, что любое промедление может стать фатальным.

Друид ничего не ответил, продолжив произносить слова заклинания. Нам ничего не оставалось, как встать возле Ратмира, заняв круговую оборону.

– Его смерть, станет вашим концом, – со злостью сказал Гемма, забравшись на труп Вольфа.

– Здесь ты прав, его смерть лишь начало. Воин жажды, проснись! – с надрывом в голосе закричал Оскар, приставив руки ко рту.

– Светлый, ты совсем обезумел? – спросил Гемма, но в следующую секунду был сброшен с тела анимага мощным толчком вверх.

Он не успел даже сгруппироваться, плашмя ударившись о землю. Сфера души, отделившись от мертвого тела, превратилась в спирита.

– Как, как это возможно? Он же мертв, – забормотал Гемма, пятясь назад.

Спирит был полной копией живого анимага. Воин обвел взглядом вокруг себя и издал боевой крик. Дух резким рывком прыгнул в сторону ближайших детей Гекаты и, пройдя сквозь них, вырвал три сферы души. Темные пошатнулись и, словно марионетки, оставшиеся без уверенных рук хозяина, опустились на землю, приняв несуразные позы.

– Ратмир, ты скоро? – взволнованно спросил Пион. – Если я правильно понял, ему сейчас нет никакой разницы, кто ты: светлый или темный.

Призрачный воин, словно услышав слова проризы, повернулся в его сторону и встал в боевую позу.

– Быстро возьмитесь за меня! – громко скомандовал Ратмир, закончив все приготовления.

Без лишних слов мы выполнили команду друида, еще плотнее сомкнув наши ряды.

– Он бежит, он бежит! – завопил Пион.

Нас разделяло расстояние в несколько метров. Зверь, раскрыв пасть, совершил смертельный прыжок. Я даже успел почувствовать могильный холод его дыхания, как резкий рывок вниз погрузил нас в почву. Тело полностью обвили жесткие деревянные ремни, и мы, словно коконы, устремились в глубины подземного царства. Скорость по моим ощущениям была очень приличной, так как при каждом повороте я ощущал силу перегрузки. Путешествие в полной тьме и дискомфорте показалось мне мучительно долгим, я даже успел заскучать, но в следующую секунду нас резко тряхнуло и выкинуло в широкий тоннель. Больше всего досталось Батисту. Он оказался в самом низу живого клубка и принял на себя весь удар приземления.

– Прости нас, – извинилась Жаклин и помогла здоровяку подняться.

– Все хорошо, – отмахнулся кинетик, потирая ушибленную голову.

– Где мы? – спросил я, осматриваясь по сторонам.

По первым впечатлением место было мрачное. Кругом сочилась вода, которая, сливаясь в ручьи, стекала вниз по тоннелю. Своды были обвиты сетью толстых корневищ, удерживающих почву. При этом они слегка пульсировали, излучая тусклый свет. Было ощущение, что мы находимся внутри какого-то огромного организма.

– Царство дрефов. Подземный мир, созданный самой природой, – ответил Ратмир, разводя руками.

Только сейчас я заметил, что друид стал одним целым с этой экосистемой. Его тело по пояс срослось с корнями, при этом он свободно перемещался по поверхности тоннеля.

– Дрефы согласились провести вас под землей к вратам храма, – сказал Ратмир и издал пронзительный треск, который эхом пронеся по тоннелю.

– Вас? – удивился Пион. – Я что-то не понял, а ты?

– Я остаюсь здесь, я слишком устал, мои силы на исходе. Ваш перенос забрал всю мою энергию, – ответил друид, еще больше сливаясь с корнями.

– Ты выполнил часть своей миссии и за это мы тебе благодарны, – спокойно сказал проводник, спускаясь вниз по тоннелю.

– Оскар, сначала Вольф, теперь Ратмир, кто следующий? – с обидой крикнул я.

– Не надо, Архей. Он прав, все было предрешено, – тихо сказал Ратмир, скользнув по ветвям. – Смерть – это лишь начало чего-то нового. Вольф был истинным воином Армии Света, он сделал свой выбор, спасая нас. Он стал скитальцем верхнего мира, его душа под властью древней печати анимагов, так пусть его страдания не останутся напрасными. Одна смерть против шести жизней, разве в этом нет смысла?

– Вот тебе и ответ, – парировал Оскар. – Сумеречный, запомни лучше эти жертвы. Возможно, они будут единственным напоминанием, когда ты будешь принимать решение в конце своего пути.

Из глубин тоннеля послышался гул. Нам навстречу с огромной скоростью двигался дреф. Распустив корни, словно щупальца, он парил над землей, сокращая расстояние до нас.

– Прощай, брат! – грустно сказал Пион, обращаясь к Ратмиру. – Ты долго не задерживайся в этом кружке любителей ботаники. Сыро тут у вас.

От стенки тоннеля отделилась рука друида, и Пион крепко пожал ее.

– Пойдемте, я проведу вас, – прострекотал дреф. – Возьмитесь за меня крепко, наш экспресс отправляется.

Я последний раз взглянул на Ратмира, перед тем как дреф начал свое движение вниз по тоннелю. Наше задание давно перестало быть просто прогулкой, но только сегодня я испытал горечь утраты. Смерть друзей, окончательно развеяла все мои сомнения: мы на войне. Так чего стоит победа? Многие скажут всего.

 

Глава 20

Земля разверзлась пред нами, открывая выход на поверхность. Яркий солнечный свет ударил в глаза, заставив зажмуриться. Как же было приятно оказаться на свежем воздухе после долгих часов заточения в подземном царстве мрака. Спрыгнув с дрефа, я сделал глубокий вдох и с удовольствием потянулся. Аккуратно стриженные лужайки и ухоженные кустарники цветов говорили о том, что мы прибыли правильно. Храм Весовщика как всегда был великолепен.

– Прощайте, – сказал дреф и исчез во мраке тоннеля.

– Спасибо! – уже вслед крикнул Пион.

Из глубины колодца раздалось громкое стрекотание дрефа, после чего земля закрылась, не оставив и следа от прохода.

– Оскар, вот вы где! – воскликнул Весовщик, появившись на аллее. – Как же я рад всех видеть вас. Пойдемте быстрей.

– Что-то случилось? – спросил Оскар.

– Да, – мрачно ответил старик, перенеся нас к вратам.

Последний раз мы были здесь после перерождения. От взмаха руки створки начали медленно двигаться, открывая нам картину, которая потрясла меня. На подступах к храму насколько хватало взгляда, стояла армия темных. Тысячи огромных флагов реяло на ветру, создавая эффект морской волны. Тьма была повсюду.

– Архей! – протяжно закричал Изид, появившись на ступенях храма. – Отдай мне клинок безликого, и я обещаю, все обойдется малой кровью.

– Клинок? – спокойно спросил я, спускаясь на встречу. – Ты просишь то, что я не могу отдать. Цена слишком велика. Так что ни ты, ни кто-либо другой, не сможет его получить, ибо я сам стал БЕЗЛИКИМ!

Дерзкая просьба Изида вызвала во мне приступ ярости. Перед глазами начали мелькать кровавые сцены прошлого. Мне показалось, что я ощутил весь страх и боль каждого убитого на нашем пути. Последней каплей были глаза анимага и еле слышный голос умирающего Ратмира.

– Их смерть не будет забыта! – закричал я, подняв клинок над головой.

По телу пошла волна трансформации, заковывая меня в броню. Все происходящее дальше было на уровне инстинктов и скрытых возможностей. Перейдя в эфир, я сделал резкий удар руками в сторону Изида, высвобождая энергию колоссальной мощности. Луч яркого света вырвался вперед, сметая все на своем пути. Всплеск древней магии исчез из видимости, растворившись в линии горизонта. Мой удар, словно скальпель, разрезал живую плоть армии Тьмы, оставив после себя невероятные разрушения.

– Их смерть не будет забыта, – успокоившись, вторил я.

– Предсказания сбываются, – леденящим голосом сказал Весовщик, не веря своим глазам.

– Все хорошо, старик. Выбор сделан. Нам пора! – уверенно сказал я, взбегая по ступеням.

– Мы можем покончить с этим сейчас, – радостно сказал Батист. – Изид мертв, а без него его армия будет уничтожена.

– Ты заблуждаешься, мой друг, он еще жив, и не этого пути хотел Бальтазар.

– Архей! – зазвучал жуткий голос из глубины самого темного сердца.

– Избранные, ваша судьба ждет вас! – радостно сказал Оскар. – А мы пока разберемся с Изидом.

– Вы не пойдете с нами? – удивленно спросила Жаклин.

– Нет, на этом наши пути расходятся. Мы будем ждать вашего возращения здесь. Тем более упустить такое сражение мы не можем, – усмехнулся Оскар, ударив по латам кинетика.

– Не можем, – поддержал его Батист. – Наши братья уже близко.

– Спасибо за все! – поблагодарил я и, схватив Жаклин за руку, побежал в храм.

– Меня подожди, – воскликнул Пион, догоняя нас. – До встречи, мы обязательно увидимся.

Едва мы пересекли вход храма, как врата с грохотом закрылись, отрезав последние сомнения. Теперь только вперед. Несколько монахов, подбежав к нам, указали на лестницу, уходящую вниз, в самую глубь храма. Таблички этажей начали мелькать, словно счетчик перед стартом: семь, шесть, пять, четыре, три, два, один. Первый этаж встретил нас тусклым светом факелов и толстым слоем пыли, покрывавшим не только пол, но и одинокую статую, стоящую в конце коридора.

– Куда дальше? – спросил я, обратившись к монахам.

Ничего не ответив один из служителей снял ключ, висевший у него на шее, и подошел к статуе. Только сейчас я разглядел в ней воина, державшего в руках меч. Ключ был вставлен в голову. Раздался щелчок и невидимый механизм открыл секретный проход, позади статуи.

– Не медлите, вам туда, – сказал старец, уступая нам дорогу.

Коридор был совсем узкий, его хватило лишь на то, что бы идти одному, не задевая стен. Вслед за ним была деревянная лестница, которая при каждом шаге скрипела, выказывая свое недовольство случайным странникам, потревожившим ее многовековой сон. Я воспользовался магией, осветив помещение. Мы стояли перед каменными вратами, запечатанными металлическим кругом, на поверхности которого были выдавлены отпечатки двух рук.

– Приступим, – сказал я, доставая кинжал.

Жаклин с Пионом встали позади меня, приготовившись на всякий случай для атаки. Лезвие с легкостью рассекло мне ладонь. Проделав тоже самое со второй рукой, я убрал кинжал. Кровь, стекая по пальцам, начала капать на пыльный пол, оставляя за мной следы. Вставив руки в пазы, я без особых усилий смог открыть створки врат. На встречу ударил яркий свет. Мы зашли в огромный холл с колоннами, отделанный черным мрамором со вставками золота. В центре висела хрустальная люстра нереальной красоты и размеров. Я мог ожидать увидеть все, но только не это. Было ощущение, что мы попали в шикарный бизнес центр, находясь в одном из залов для встречи гостей.

– Надеюсь, мы по адресу, – сказал Пион, осматриваясь по сторонам. – Но если так, то безликие еще те эстеты.

– Да, совсем неплохо, – согласилась Жаклин.

– Есть кто живой? – крикнул Пион, отразившись эхом.

– Да, – ответил мужчина, который появился позади нас. – Жизнь – это мое призвание!

Незнакомец выглядел лет на тридцать пять. Спортивное телосложение, темные волосы, загорелое лицо с трехдневной щетиной, широкий разрез глаз и приятная белоснежная улыбка, одним словом, его можно было описать как красавчика. Одет он был просто, но со вкусом: черная тенниска, классические серые брюки и дорогие туфли.

– Давайте знакомиться, Безликий жизни или Аристарх.

– Жаклин.

– Пион.

– Архей.

– А вот в тебе, Архей, что-то не так, – озадаченно произнес Аристарх, пристально всматриваясь мне в глаза. – Ты обращенный!

– Наверное, я еще не знаю, как называется случившееся со мной, – честно ответил я.

– Что же ты творишь, Бальтазар, – печальным голосом сказал Аристарх, покачав головой. – Он всегда был самый странный в семье. Все что-то хотел изменить, помочь, уравнять, и вот что из этого получилось.

– Извините, а из чего сделана люстра? – неожиданно спросил Пион, смотря вверх.

– Бриллианты, – ответил Безликий. – Ручная работа.

– Я так и думал.

– На этом все? Или у вас есть еще какие-то дела?

– Нам нужно в Нижний мир, – ответил я.

– Вот так сразу и в Нижний мир. Для начала давайте поговорим, а то мне скучно в последнее время. Выпьем, а там и брат придет, с ним уже и спуститесь в Нижний мир.

– Безликий смерти? – спросила Жаклин.

– Да. Приятный малый, он вам обязательно понравится. С ним всегда есть о чем поговорить, – ответил Аристарх.

– Кто бы мог подумать, – задумчиво сказал Пион. – Жнец смерти – приятный собеседник.

– Я так понимаю, вы остаетесь?

– А у нас есть выбор? – парировал я.

– А ты не так прост, сумрак! – засмеялся Аристарх. – Выбор – понятие относительное, в вашем случае я лишь предлагаю хорошую компанию.

– Если только не долго, мы не отдыхали почти двое суток, – ответил я.

– Великолепно! – воскликнул Аристарх, хлопнув в ладоши.

Вокруг нас появилась изысканная резная мебель и невысокий столик, на котором уже стояли фрукты и напитки.

– А есть что-нибудь мясное? – спросил Пион, уже сидя в кресле.

– Без проблем. Все что угодно, прямиком из Нижнего мира, – ответил Аристарх, садясь в соседнее кресло.

Возле Пиона появилась симпатичная девушка и без лишних слов протянула ему меню.

– Отличное у вас обслуживание, – сказал Пион, не отводя взгляда от очаровательной незнакомки.

– Другое не держим, – подыграл ему Безликий.

Сев на диван, я откинулся на мягкую спинку. Впервые за долгие дни я испытал чувство покоя и расслабленности. Глаза закрылись сами собой, я слышал только ровный стук своего сердца и дыхание, которое с каждой минутой становилось тише. Пелена забвения окутывала меня, отделяя от реальности. Не знаю, как долго я спал, но громкий смех Пиона, словно звук бьющегося стекла, вырвал меня из объятий сна. Жаклин сидела рядом, положив голову мне на грудь, и тоже спала.

– Пион, тише, – возмутился я.

– Все хорошо, я уже не сплю, – отозвалась Жаклин, подняв голову.

– Долго нас не было? – спросил я, потирая глаза.

– Час, не больше, – ответил Пион. – Кушайте, а то все проспите.

Жаклин собрала волосы в хвост и взяла со стола яблоко, которое с удовольствием надкусила. Она сделала это с таким наслаждением, что вызвала у меня дикий приступ голода. Ждать второго приглашения я не стал. Набрав все, что было на столе, я приступил к трапезе. Пион тем временем вел милую беседу с Аристархом, с удовольствием распивая с ним коньяк. Со стороны это выглядело, словно они старые друзья, которые зашли в любимый ресторанчик скоротать вечер.

– Вот так вот и живу! – подытожил Аристарх, разом осушив стакан.

– Каждому свое, – понимая, сказал Пион. – А почему верхний мир не посещаешь?

– А что у вас делать? Война, да и только.

– Ну почему, – не согласился Пион. – В Цитадели много приятных мест, где можно посидеть, поговорить.

– В ваших заведениях постоянный корпоратив Армии Света. Поговорить особо не с кем, а если и есть, то все сводится к работе, – засмеялся Безликий.

– Словно в нижнем мире что-то по-другому? – возмутился Пион. – Все то же самое.

– То же, только тем для разговора куда больше. Людей волнует не только война с темными. Верхний мир слишком узок даже в выборе проблем, у вас нет той свободы, вам ее просто не дали с рождения.

– Не мы создавали правила, – парировал Пион.

– Не вы, ну будет об этом. Как вам еда? – спросил гостеприимный хозяин.

– Все отлично, спасибо, – ответил я.

– Рад слышать, – сказал Аристарх, пристально посмотрев мне в глаза. – А ведь наш брат не так и безумен, он все рассчитал на много веков вперед. Ты можешь стать той искрой, с которой начнется пожар, пожар, способный изменить ход бытия. Бальтазар рассказал тебе суть своего дара?

– Я думаю, да. Его сила открыла врата, и теперь мы сможем спуститься в Нижний мир, чтобы найти могилу Творца, – ответил я.

– Но это лишь часть, он… – последние слова Аристарха поглотил резкий шум, который начал нарастать с каждой секундой.

В центре зала открылся огромный проход, искрясь разрядами. Пространство разверзлось, оставив огромный металлический куб, который всей массой рухнул на пол, раскалывая плиты. Куб однозначно был телепортом и выглядел он весьма необычно. Вся его поверхность была испещрена линиями, создававшими невероятно красивый узор.

– А вот и он, – сказал Аристарх. – Безликий смерти!

Одна из створок открылась, и из куба вышел светловолосый парень, который что-то говорил себе под нос, активно жестикулируя. По его виду было понятно, что он чем-то не доволен и раздражен. Волосы были взъерошены, а по вискам стекал пот.

– Как такое может быть? – со злостью сказал он, и со всего размаху нанес удар рукой в колонну, разламывая ее пополам.

– Ты что творишь?! – запротестовал Аристарх, вскакивая с места. – Давай все тут разрушим. Если ты не заметил, то у нас гости.

– Извини, – меняясь в голосе, сказал парень, одернув мокрую футболку. – Безликий смерти или Метатрон.

– А ты что такой злой, очередная аномалия? – спросил Аристарх.

– Да, – ответил Метатрон и сел на диван с задумчивым видом.

– А что за аномалии? – заинтересованно спросила Жаклин.

– Все началось спустя пять лет после смерти Творца в его человеческом обличии. Первым аномалию зафиксировал брат. Человек, которой должен был умереть, остался жив. Личинка смерти не смогла поразить его тело. С каждым последующим днем таких людей стало появляться больше. Они каким-то способом обрели бессмертие.

– Постойте, давайте по порядку, – вмешался я. – Что за личинки смерти?

– Это мои помощники, – ответил Метатрон, открыв ладонь.

Нашему взору предстало небольшое насекомое, которое выглядело как ископаемое, из глубины времен. Угловатый панцирь и длинное тельце с шипом на конце.

– Ужас! – поморщившись, сказал Пион. – Смерть даже выглядит не очень.

– Эти личинки невидимы для людей, но как оказалось, не для всех, – продолжил Метатрон. – У нас есть предположение, что это связанно с гибелью Творца и той энергетической вспышкой, которая произошла после этого. Долгие века мы собирали информацию о них, и сейчас мы знаем, что их организация называется Твердыня. Место предположительного штаба – Монголия, пустыня Гоби, там же находится и алтарь с оболочкой Творца.

– А что, нельзя нанести удар по их штабу и решить эту проблему раз и навсегда? – спросил я. – С вашей-то мощью!

– Мы пытались, но это не принесло никаких результатов. Глава организации, словно тень, которая уходит от нашего возмездия, – раздраженно сказал Аристарх. – Его всегда окружает армия верных фанатиков, готовых умереть за него не задумываясь. Мы не можем вечно сражаться с ними, нам нельзя надолго останавливать циклы, вверенные нам Творцом. А вот ты можешь! Не зря Бальтазар обратил тебя.

– Я думаю, Бальтазар сделал это не для этого, – сказал Аристарх.

– Брат, ты слишком много думаешь, – перебил его Метатрон. – Твердыня расширяется, и что у них на уме известно только Творцу, а его нет – он исчез.

– Не говори так про отца, мы – его помощники, и судить его поступки мы не можем.

– Помощники?! Мы его слуги, разве ты этого еще не понял? – закричал Метатрон, резко вставая.

– Давайте все успокоимся, – уверенно сказал я. – Цели совпадают, мне нужно тело Творца, между ним и мной стоит Твердыня. А, значит, эту преграду надо убрать.

– Правильно! – поддержал Метатрон, хватая меня за руку. – Мы отправляемся в Нижний мир.

– Прямо сейчас? – спросил Пион, посмотрев на куб.

– Да! – ответил Безликий смерти, одевая бейсболку, появившуюся в его руках. – До новой встречи, брат.

Аристарх был недоволен нашим решением, но ничего не сказал. Поблагодарив его за гостеприимство, мы зашли внутрь куба, приготовившись к новому путешествию.

– В какой город переместимся? – спросил Метатрон.

– А тут и такое возможно?

– Конечно.

– Тогда давайте в Париж! – предложила Жаклин. – Хотя бы на один день.

– Неожиданно, но я согласен, – поддержал Пион.

Безликий смерти посмотрел на меня, ожидая моего вердикта.

– Париж, один день ничего не изменит.

– Отлично! Врата Творца открыты, – сказал Метатрон, вызвав изменения в пространстве.

Куб резко рвануло вниз, закрутив нас в лабиринтах вселенной. На удивление перемещение было практически моментальным. Видимо, телепорт безликого был наделен невероятно силой, способной совершать путешествия практически в любую точку вселенной по тоннелям, оставленным еще самим Творцом. Картинка реальности вздрогнула, ознаменовав удачное перемещение. Метатрон уверенно открыл куб и вышел наружу.

– Прибыли, – сказал он, глубоко вдохнув прохладный воздух раннего утра.

Телепорт стоял в центре ухоженного дворика под навесом, обвитым диким виноградом. Дорожки из красного камня разрезали зеленый покров газонов и уходили в сторону двухэтажного дома.

– Неужели мы в нижнем мире, даже не верится, – растерянно сказала Жаклин, трогая листву. – Тут даже воздух другой!

– Не преувеличивай, химический состав идентичный, – прервал Метатрон, появившись на пороге. – Пойдемте внутрь.

Зайдя в дом, я почувствовал приятный запах кофе. Просторная гостиная, соединенная с кухней, занимала практически весь этаж. Здесь было все, что нужно было для жизни. Я не беру во внимание мебель, но и холодильник, в котором что-то искал Метатрон, был полон еды. Нас словно ждали, хотя чему удивляться. Возможно, весь этот дом был создан за минуту до нашего появления. В пользу этого, говорили и четыре кружки, которые стояли на длинной барной стойке.

– Вот они где, – сказал Метатрон, доставая пакет со сливками. – Взбодримся, и каждый по своим делам. Кто гулять, а кто работать.

При слове работать Метатрон вздохнул и ненадолго задумался.

– Наверху есть одежда, переоденьтесь и примите человеческие формы, а то вы крупнее людей.

– Одежда – это, конечно, хорошо, но нам нужны деньги, чтобы гулять, – сказал Пион.

Безликий провел рукой по столу, оставив новые купюры.

– Ну, и зачем они нам? – недовольно спросил Пион, схватив бумажку номиналом пятьсот евро. – Куда мы с ними пойдем? Наши тела супримов вызовут меньше вопросов, чем эти деньги. Карточки есть?

– Хорошо, давай сделаем так, – ответил Метатрон, выложив золотую карту на стол.

– Нужно две!

– Твоя наглость не знает предела, – улыбнувшись сказал Безликий, выложив еще одну карточку.

– Сколько на них?

– Много, но в рамках приличия. Я на работу, – ответил Безликий и, отставив едва начатую кружку, приступил к трансформации.

Его одежда превратилась в черный балахон с капюшоном, скрыв истинное лицо Метатрона.

– Вступаю на путь смерти, да будет тень моя мечом разящим, и не иссякнет сила на острие его, – леденящим голосом сказал Безликий, растворившись в воздухе.

Какое-то время мы стояли молча и переглядывались. Впервые за долго время мы остались одни. Не было учителей, проводников, наставников, не было никого. Улыбки украсили наши лица, молча мы взялись за руки, словно выполнив ритуал сближения.

– Свобода! – завизжала Жаклин, повиснув у меня на шее.

– Вот свобода, – сказал Пион, забирая карточку со стола. – Переодеваемся, я вас устраиваю к гиду, и дальше каждый по своим делам.

– Да, пожалуйста. Отдохнем и от тебя тоже, – хмыкнула Жаклин. – Кстати, а ты что был в Париже?

– Был, и не раз, – ответил Пион, отхлебнув кофе.

– А я первый, – многозначно сказала Жаклин, беря меня за руку. – Пойдемте одеваться.

Поднявшись наверх, мы обнаружили большую гардеробную, занимающею целую комнату. Выбор был настолько велик, что глаза разбегались от разнообразия фасонов и цвета. Платяные шкафы были забиты до отказа. Остановив свой выбор в пользу черных брюк и рубашки в тонкую полоску, я зашел за ширму. Осталось выбрать туфли и легкую куртку, но при существующем разнообразии это не составило труда.

– Я готов. Встречаемся внизу, – сказал я, выходя из комнаты.

– Ты забыл это, – сказал Пион, бросив мне часы. – Они удачно впишутся в твой стиль.

– Спасибо, – улыбнувшись, сказал я.

Прориза не заставил себя ждать и спустился практически за мной, составив мне молчаливую компанию в ожидании Жаклин. Он все время крутил в руках карточку, умело пропуская ее между пальцев.

– Жаклин, сколько можно ждать? – не выдержал Пион и громко стукнул ребром карты по столу. – У нас каждая минута на счету!

– Уже иду, – спокойным голосом ответила Жаклин, грациозно спускаясь по лестнице.

Она была одета в элегантное голубое платье с высокой талией, при этом шея и плечи были открыты, что ей очень шло. Наряд был чуть выше колена, открывая стройные ножки, которые были подчеркнуты туфлями на высоком каблуке. Жаклин была как всегда неотразима.

– Можно идти! – сказала красотка, взяв нас под руки.

Окрыленные происходящим, мы выбежали на улицу, готовые без остатка раствориться в мире людей. Узкая каменная улочка, уставленная горшками с цветами, вывела нас на небольшую площадь, которая уже ожила и по ней не спеша прогуливались горожане и туристы. Каждый был занят своим делом, и нас никто не замечал. Хозяева бутиков и кафе уже открывали свои двери, завлекая прохожих яркими вывесками в сети своего гостеприимства. Из соседней кондитерской, звякнув колокольчиком на двери, выбежала детвора и с громким смехом пронеслась возле нас, оставив шлейф свежей выпечки. В центре площади, усевшись на бортик фонтана, целовалась молодая парочка, чем явно раздражала старую француженку, тут же кормящую голубей.

– Как тут здорово, – сказала Жаклин, закружившись вокруг себя.

– Да! – согласился Пион, щелкнув пальцами. – Я бы многое сейчас отдал за то праздное незнание всех устоев бытия. Правильно говорят – меньше знаешь, крепче спишь.

– Так, какие планы? – спросил я.

– Планы, – протянул Пион, озираясь по сторонам. – А вот!

Прориза взял за руку пожилого мужчину интеллигентной внешности, проходящего рядом с ним.

– Что вы себе позволяете, молодой человек? – недовольно запротестовал француз, замахнувшись на Пиона тростью.

Поле эфира окутало проризу, заставив незнакомца вздрогнуть.

– Спокойно, месье Бруно, – тихо сказал Пион.

– Но, но откуда вы знаете мое имя? – не понимая происходящего, спросил старик.

– Я знаю слишком много, месье Бруно, но сейчас это неважно. Нам нужна ваша помощь. Вы же можете показать этой милой паре Париж. Я чувствую, вам есть что рассказать о вашем любимом городе.

– Я занят… – начал старик, но тут же замолчал.

Его зрачки сузились, став черной точкой на фоне белков.

– Ты что творишь, Пион? Отпусти его, – возмутилась Жаклин.

– Хорошо, я покажу вам Париж! – неожиданно бодрым голосом отозвался старик, выйдя из транса.

– Спасибо, месье Бруно. Мои друзья щедро отблагодарят вас в конце прогулки.

– Пион, так нельзя, – недовольно сказал Жаклин. – Он живой человек, а не марионетка.

– В том-то и дело, что пока еще живой, – парировал прориза.

Пион, отпустив руку француза, показал нам личинку смерти, которую он убрал с запястья нашего нового знакомого.

– Надеюсь, твои братья не сильно обидятся из-за этого.

– Надеюсь, – сказал я, забирая личинку смерти. – Пусть лучше она побудет у меня.

– Господа, Париж ждет, а вот время – нет! – важно сказал месье Бруно и насупил брови.

– До встречи, друзья! – улыбнувшись, сказал Пион и растворился в воздухе.

– Я думаю, нам стоит начать с географического и духовного сердца Парижа, и для этого мы посетим остров Сите. Именно на нем находится собор Парижской Богоматери и королевская часовня Сант-Шапель.

– Отлично! – сказала Жаклин, зажмурившись от удовольствия. – А мы увидим Сену?

– Прямо сейчас, – ответил месье Бруно. – Но лучше мы заглянем на набережную вечером. Именно тогда раскрывается ее красота, словно нежный бутон ночного цветка. Посидим в одном из лучших ресторанов «Серебряная Башня». Кстати, утка у них отменная, да и винный погреб сказочный.

На соседней улочке мы сели в старенький Фиат с открытой крышей и уже спустя минуту мчались по дорогам Парижа. Откинувшись на заднем сидении, мы с Жаклин наслаждались городским пейзажем. Я был приятно удивлен архитектурой зданий, сохранившей весь колорит 19-го века. Французы очень бережно относились к своему наследию и всеми силами пытались его сохранить. Месье Бруно оказался хорошим водителем, он с ловкостью лавировал среди узких улочек, пока не выехал на широкий проспект набережной.

– А вот и Сена, – сказал гид, прижимая машину к правой обочине, открывая тем самым отличный вид на реку.

– Мне нравится этот город! – восторженно закричала Жаклин и встала с сиденья, расправив руки. – Увидеть Париж и умереть.

– Аккуратней, мадмуазель, – засмеялся старик и подмигнул мне в зеркало заднего вида. – Вам еще рано.

Слегка сбавив скорость, он специально рванул вперед, и Жаклин по инерции опрокинулась назад, упав мне в объятья. Ее глаза были наполнены радостью, которая не могла не передаться и мне, она потянулась мне навстречу, и мы поцеловались.

– Весна! – выкрикнул француз и нажал на газ.

Весна была в самом разгаре и щедро дарила солнечные лучи, нежно согревая кожу. В воздухе ощущался приторный аромат цветущего каштана, окрасивший город в белый цвет.

– Месье Бруно, а что это за герб? – спросил я, указывая на флажок с корабликом, висящий у него на зеркале заднего обзора.

– Это герб Парижа, – важно ответил старик. – Его качают, а он не тонет!

– Не понял?

– Это девиз герба: «Его качают, а он не тонет», – пояснил месье Бруно.

– А, понятно. Хороший девиз, надо будет запомнить.

Оставшуюся часть пути мы ехали молча, я даже успел утомиться от поездки и прилег на колени Жаклин. Сквозь сон я слышал шелест дороги и редкие сигналы машин, проносящихся мимо нас. Нижний мир кипел своей жизнью. В какой-то момент, я даже захотел посетить свой дом, но что бы я сказал своим близким? Рана, оставленная моей скоропостижной смертью, скорей всего еще не заросла, а видеть слезы матери, даже став супримом, я не хотел.

– Все, прибыли, – сказал месье Бруно и сильно хлопнул дверью, закрывая ее.

Оставив машину на парковке и пройдя через каменный мост, мы вышли на площадь перед храмом, слившись с толпой туристов. Сказать, что архитектура поразила меня, значит, не сказать ничего. Я пристально всматривался в каждый изгиб и свод храма, поражаясь его величию. Больше всего мне понравились статуи химер на фасаде собора. Месье Бруно в полголоса начал рассказывать, кто и когда заложил храм, кем реставрировался, кем освещался и так далее. Я хотел задать вопрос нашему гиду, но меня прервал звонок моего планшета.

– Удивлен зоной охвата, – улыбнувшись, сказал я. – Слушаю тебя, Пион.

– Вы сейчас где? – взволнованно спросил прориза.

– Возле собора Парижской Богоматери.

– Архей, ты что застыл! – окрикнула меня Жаклин, махнув рукой.

– Вы идите, я вас догоню.

– Алло, Архей, ты еще здесь?

– Да, говори, что случилось.

– За мной с утра кто-то следит. Я не знаю, как они вышли на меня, но на вид обычные люди. Правда, когда я попытался схватить одного из них, он невероятным образом скрылся от меня. Уверен, это люди Твердыни.

В следующую секунду в трубке послышалась возня и какой-то глухой щелчок.

– Пион, Пион, алло, ты где? – закричал я, понимая, что там что-то произошло.

– Да не кричи ты так, все нормально. Трубку уронил, – успокоил меня прориза, вернув разговор в прежнее русло.

На заднем фоне нашего разговора послышались смех и женские голоса, зовущие Пиона.

– Пион, а ты где вообще находишься? – спросил я.

– Не важно, обстоятельства. Скоро буду у вас, – выкрутился прориза. – Будьте аккуратней, люди Твердыни знаю о нас.

Пион еще не успел договорить, как я почувствовал беспокойство, сжавшее сердце. Инстинкты не обманули меня. Сквозь толпу по направлению ко мне двигались три молодых парня спортивного телосложения. Их движения были выверены и синхронны, они плыли мимо людей, никого не задевая и не привлекая внимания. Похоже, послушники Твердыни не существовали для окружающего мира.

– Они уже здесь, – мрачно сказал я, убирая планшет.

Сердечная чакра открылась, создавая поле эфира. Воспользовавшись магией невидимости, я скрылся от взглядов прохожих. Действовать нужно было аккуратно, так как кругом были толпа невинных людей. Скользнув мимо туриста с камерой, я одним прыжком переместился на край площади, уводя преследователей в безлюдное место. Узкая улочка, заканчивающаяся тупиком, было идеальным местом. Бойцы Твердыни отреагировали на мой маневр практически мгновенно, оказавшись рядом со мной. Нужно было отдать должное их скорости, они с такой же легкостью преодолели расстояние в несколько кварталов.

– Мы ждали твоего прихода! – сказал самый крупный парень, нанося мне удар.

Ловко избежав атаки, я перехватил его руку и силой вывернул ее, сломав сустав. Не отпуская противника, я взял его за шею, оторвав от земли. Как ни крути, но тягаться с супримами люди не могли, но и сдаваться без боя они не собирались. Оставшиеся двое бойцов достали пистолеты и не задумываясь открыли стрельбу. Пули, разрывая плоть, прошли навылет, оставив рваные раны, из которых хлынула кровь. Живой щит, висевший у меня в руке, застонал от обжигающей боли, получив несколько ранений.

– Вы опоздали, Мастера уже не остановить, – сказал раненый боец и, достав небольшую каменную пластинку, протянул ко мне. – Умри!

Раздался хлопок, и мощный удар вакуума разметал нас по сторонам. Эпицентр взрыва был настолько близок ко мне, что в теле треснули почти все кости, превратив меня в неподвижный кровавый мешок. Невероятно, с какой легкостью он подорвал нас, не задумываясь ни на секунду он просто сделал это. Однако поразило другое, откуда у них есть магия ударных скрижалей, пусть она и элементарна, но весьма эффективна в ближнем бою. Понимая степень моих увечий, послушники Твердын, подошли ко мне, нависнув над телом черными силуэтами. В глазах начало темнеть, я хотел произнести заклинание, но не смог. Раздробленная челюсть провисла на коже, став неподвижной.

– Он еще жив, – недовольно сказал один боец, приставив дуло пистолета к моей голове.

– Добей его!

– Не самое лучшее решение, – мрачно сказала Жаклин, неожиданно появившись возле нас.

– Ты еще кто такая?!

– Ваша смерть! – ответила Жаклин, нанеся резкий удар ногой в горло бойца, приставившего ко мне пистолет.

Тонкий каблук с легкостью пробил гортань, из которой хлынула кровь. Раненый боец захрипел, роняя оружие. Инстинктивно он пытался закрыть смертельную рану руками, но в следующую секунду упал на меня. Оставшийся воин отскочил назад и принял боевую стойку.

– Видимо, я вовремя, – сказал Пион, выходя из открывшегося портала.

– Да сколько же вас прибыло? – закричал боец, отчаянно бросившись на Пиона.

В руке проризы появился пистолет, и в следующую секунду грянул выстрел. Пуля была выпущена практически в упор, сразив послушника еще в полете. Тело рухнуло на землю с размозженной головой, оставив за собой кровавый след.

– Трое! – мрачно констатировал Пион.

Понимая, что угрозы больше нет, Жаклин, опустилась возле меня на колени и перешла в эфир. Ее прикосновение принесло долгожданное облегчение. Волны лечебной магии стали расходиться по телу, восстанавливая его.

– Здорово они тебя избили, – сказала Жаклин, поправляя мне волосы, слипшиеся от крови. – Как такое могло получиться?

– Это магия воздуха, – прохрипел я и попытался встать.

– Лежи! Я еще не закончила, – недовольно сказала Жаклин, и с силой надвила мне на грудь.

– Их надо обыскать.

– Уже, вот полюбуйтесь, – сказал прориза и кинул на землю окровавленные пластинки камня. – Скрижали!

– Но как магия попала в Нижний мир, неужели кто-то из супримов уже был здесь? – удивленным голосом спросила Жаклин, посмотрев на меня.

– Не думаю, что это были супримы, – ответил я, взяв одну из пластин. – Магия слишком примитивна. Скорее всего, это последствия аномалии после смерти Творца, и тут замешан некий Мастер.

– Мастер? – заинтересованно спросил Пион и отпил приличный глоток шампанского из бутылки, которую я раньше не замечал в его руках.

– Да, один из воинов Твердыни упоминал его в разговоре, – ответил я и протянул руку к Пиону. – Дай выпить, в горле пересохло.

– Так, сейчас все отменяется, возвращаемся домой. Чувствую завтра в Монголии у нас будет теплый прием, – задумчиво произнес Пион, доставая при этом еще одну бутылку шампанского.

– А я смотрю, ты не терял время зря, – улыбнувшись, сказала Жаклин.

– Обновил запасы, – засмеялся прориза.

– Пойдемте домой, – сказал я, вставая на ноги. – Тела надо уничтожить, а скрижали взять с собой.

– Домой так домой. У меня есть пара мыслей, как провести вечер. Кстати, вот держи, – сказал Пион и протянул мне брелок Эйфелевой башни.

– Зачем он мне? – удивленно спросил я, покрутив сувенир в руках.

– Подаришь кому-нибудь в верхнем мире. Азраилу, например, или, нет, Бальтазару, он обязательно оценит.

– Вместе подарим, – сказал я, открывая портал.

Прогулка была омрачена неожиданной для нас встречей, но и тех недолгих часов хватило для ярких впечатлений. Послушники Твердыни проявили себя быстрее, чем мы думали. Они смогли найти нас за столь короткий период, с точностью определив город и место. Случившееся изменило мое мнение о них. Это не просто горстка людей, обманувших смерть, а целая организация, обладающая огромным потенциалом в нижнем мире. Однако основной угрозой была магия, которая каким-то невероятным образом попала в их руки. Завтра мы должны найти загадочного Мастера и добыть тело Творца.

 

Глава 21

Пробуждение, важное начало нового дня. Усталость и вчерашние тяготы остались позади, ты свеж и бодр. Я бы сравнил это с ежедневным возрождением души и тела, но только не в этот раз. Открыв глаза я почувствовал резкую головную боль, которая говорила только об одном: вчерашний вечер прошел слишком бурно. Но все эти страдания были лишь моей проблемой, нужно было вставать. За открытой дверью балкона уже был слышен щебет птиц и чувствовалась свежесть ночного дождя. Поцеловав Жаклин, я накинул халат и спустился вниз. Увиденная мной картина умиляла своей безмятежностью. Спящий Пион лежал в обнимку с двумя девушками на диване, возле которого были разбросаны пустые бутылки из-под шампанского.

– Отлично вчера погуляли, – устало сказал я, взяв минеральную воду с журнального столика.

– Дай мне тоже, – неожиданно сказал хриплый голос позади меня.

Повернувшись, я увидел заспанного безликого, сидевшего в огромном кресле.

– Как состояние? – спросил я, протягивая начатую бутылку.

– Жить можно, – тяжело ответил Метатрон, залпом выпив минеральную воду. – Буди нашего массовика-затейника, хватит ему спать.

Подойдя к дивану, я начал теребить проризу за руку.

– Пион, вставай, девочкам пора в институт! – громко сказал я, подмигнув Метатрону.

– Они что, студентки? – с удивлением спросил Безликий.

– Вроде как, – спокойно ответил я, пожав плечами. – Пион, просыпайся!

– Да слышу я. Не кричи только, пожалуйста, – промямлил прориза, отмахнувшись рукой. – Который час?

– Тот самый, чтобы начать действовать, – резко сказал Метатрон, вставая с кресла. – Учитывая разницу поясов, в Монголии уже день.

Жаклин на удивление всем спустилась вниз уже одетая для задания. Форма, полученная нами еще в Цитадели, была вычищена и наглажена.

– Архей, а тебе идет мой халат, – улыбнувшись, сказала она.

Только сейчас я заметил, во что я был одет, но меня это нисколько не смутило.

– Это точно! – засмеялся Пион, схватился за голову.

– Давай я сниму боль, – сказала Жаклин, подходя к дивану.

– Нет, не надо, – запротестовал Пион, отмахнув ее руку. – Дай почувствовать себя человеком, когда такое еще будет.

– Как хочешь, – хмыкнула Жаклин и отошла в сторону.

Соскочив с дивана, Пион живо растормошил подруг и уже спустя пару минут они дружно стояли у выхода. Прориза напоследок расцеловал милых дам и со словами: «Я позвоню», захлопнул дверь.

– Пион, нужно было проводить девушек, – возмутилась Жаклин.

Прориза, открыл входную дверь и, посмотрев на улицу, опять закрыл ее.

– Там уже утро, а не ночь, – спокойно ответил Пион и пошел на кухню.

За это время Безликий успел убрать грязную посуду и поставить на стол четыре кружки свежего кофе.

– А теперь к делу! – серьезным голосам сказал Метатрон, меняясь в лице. – Твердыня знает о вашем присутствии. Фактор неожиданности утрачен, но это уже не важно. Разыгрывать тайные операции нет смысла, нужно сокрушить их в прямой атаке. Доставку до места обеспечиваю я. Вам нет смысла тратить энергию заранее. В зоне аномалии вы останетесь один на один с врагом. Помочь там я не смогу, их печати не пускают меня. Печально, но даже мои личинки смерти не могут попасть внутрь реликта.

Безликий замолчал, обдумывая, все ли мы предусмотрели. Было видно, что он напряжен. Неожиданно он встал из-за стола, словно что-то вспомнив, и подошел к шкафу.

– Куда же я их дел, – сказал Метатрон, разбрасывая беспорядочно вещи. – А, вот они!

Нашему взору предстала шахматная коробка.

– Отлично, – протянул Пион. – Заиграем их до смерти.

– Не умничай, – недовольно сказал Безликий, вручая мне странный подарок. – Это поможет вам!

Открыв коробку, я обнаружил в ней фигурки воинов, облаченных в доспехи. Поразили большие шлемы, скрывающие лица под жуткими масками. Что-то похожее я видел в экипировке древних самураев для устрашения врага. В зависимости от роста и комплекции, воины удерживали разное оружие: меч, копье или лук.

– Големы? – удивленно спросил я.

– Да, – сказал Метатрон, одобрительно кивнув головой. – Мы создали их с братьями очень давно, скорей всего это самые древние големы. Они обладают невероятной силой, ибо созданы союзом безликих, используй их с умом. На этом все, жду вас на заднем дворе.

Жаклин дождалась, пока мы переоделись и уже все вместе вышли во двор. Метатрон, перевоплотившись в истинный вид, молча дожидался нас у куба. Без лишних слов мы зашли в него, приготовившись к прыжку. Створки беззвучно закрылись, и наши тела устремились сквозь пространство.

– Прибыли, – констатировал Безликий, открывая телепорт.

В лицо ударил горячий ветер с песком, который еле звеня рассыпался по металлическому полу. Мы вышли из куба, окунувшись в раскаленную стихию. Открывшийся пейзаж отличался от того, что я ожидал увидеть. Вокруг не было барханов и огромных дюн, лишь ровная степь, с глинистой потрескавшейся почвой.

– А тут жарче, чем я думала, – тяжело вздохнув, сказала Жаклин.

– Вам к тем камням, – уверенно сказал Метатрон, указывая на небольшой курган, возвышавшийся впереди. – Удачи!

Преодолев расстояние до нужного места, я почувствовал энергетическое поле, которое скрывало внутреннее пространство от незваных гостей.

– Магия барьера, – уверенно сказал я, потрогав рукой невидимый купол.

– Как в наших аванпостах, – согласился Пион, начав трансформацию тела. – Попробую пробить купол, отойдите!

– Не надо, – сказал я, достав одну из скрижалей, найденных у воинов Твердыни.

Пластина была помещена в энергетическое поле, вызвав мгновенную реакцию. Защита, дрогнув прожилками света, открыла вход. Шагнув вперед, я попал внутрь купола, обомлев от увиденной картины. Перед нами возвышалась огромная черная пирамида, у подножья которой был воздвигнут город, обнесенный каменной стеной. Невероятная конструкция была украшена золотыми узорами, которые ярко сверкали в лучах солнца. Но что-то было не так в этом спокойствии. Огромные врата были открыты, приглашая нас внутрь таинственного города.

– Нас уже ждут, – мрачно сказал я, начав трансформацию тела. – Приготовьтесь!

– С чего это ты решил? – спросила Жаклин, вглядываясь вдаль.

– Посмотри на бойницы, на них стоят люди, которые начали поднимать флаги.

– Они что, приветствуют нас? – спросил Пион.

– Сейчас все узнаем, – ответил я, уверено шагнув в сторону реликта.

У открытых врат нас встретила очаровательная девушка. Незнакомка учтиво поклонилась, когда мы подошли к ней.

– Мастер ждет вас, – тихо сказала она и взмахом точеной руки пригласила нас в город.

Весь ее внешний вид говорил, что она не просто служительница. Под тонкой туникой из прозрачной ткани были видны золотые украшения, покрывавшие все ее тело, словно чешуя. Скорее всего, она была жрицей и имела отношение к руководству Твердыни.

– Ты обратил внимание на украшения? – мысленно спросил Пион. – Узнаешь символы.

– Пристол, – ответил я, продолжив следовать за девушкой.

Мы шли по центральной улице, которая была выложена из крупных камней и вела к подножью пирамиды. Вокруг была тишина, словно весь город умер. Лишь порывистый ветер вносил жизнь, завывая среди зданий и построек. Чем ближе мы приближались к пирамиде, тем шире становилась дорога, перерастая в огромную площадь, где нас ждал не очень приятный сюрприз. Ровные ряды могучих воинов длинными колонами уходили вдаль, сливаясь с основанием монолита.

– Сколько же их тут? – растеряно произнес Пион, обводя взглядом площадь.

– Около десяти тысяч, – ответила Жаклин, закрыв глаза. – Я слышу стук их сердец. Он слишком ровный, чтобы они боялись нас.

Едва мы подошли ближе, как ударили огромные барабаны, расположенные по краям площади. Их ритмичная музыка всколыхнула тишину, заставив максимально сосредоточиться на происходящем. Барабанщики вытворяли что-то невероятное возле своих инструментов, с каждой секундой увеличивая частоту ударов. Центральные ряды солдат начали двигаться, создавая коридор, по которому нам на встречу двигалась огромная колесница. Позади шествия развевались полотна флагов, которые длинным шлейфом тянулись за всей процессией.

– Стойте здесь, – сказала девушка и пошла навстречу своему владыке.

Барабаны резко замолчали, едва замерла колесница. Центральное место в колеснице занимал крепкий мужчина, лет сорока пяти. В его внешности смешались азиатские и, скорее всего, европейские корни. Смуглая кожа лица и крупные скулы эстетично смотрелись с большими карими глазами и аккуратным греческим носом, который придавал его внешности хищный вид. Одет он был в доспехи, расшитые золотом.

– Приветствую вас! Зовите меня Мастер, я глава Твердыни.

– Меня зовут Архей, хотя, уверен, тебе это неважно, как и нам, – сказал я, выходя вперед. – Мы пришли забрать тело Творца.

– Зачем оно вам? – спокойным голосом спросил Мастер, словно предвидя ход беседы.

– У нас на это свои причины!

– А у меня свои причины не отдать его.

– Не получается у нас конструктивного разговора, – спокойно сказал я. – Тогда ответить на один вопрос.

– Спрашивай.

– Как умер Творец?!

– Он был ребенком, на их поселение напали варвары, истребив всех жителей, – ответил Мастер, закрыв ненадолго глаза.

– Неужели он не смог защитить себя?

– В человеческом теле он был не сильней своих сверстников. Люди по своей природе не способны творить магию.

– Ты убил Творца?

Вопрос, поставленный ребром, обескуражил оппонента, приведя его в ярость.

– Суприм! – воскликнул Мастер. – Ты считаешь, что знаешь про меня все?

– Да, я вижу тебя насквозь, и как твоя жалкая душонка сжимается от одной только мысли, что ты предстанешь перед судом за свои деяния, – хладнокровно ответил я.

– Суд! – засмеялся Мастер. – Я каждый день могу говорить с Творцом в его мавзолее. Он дарует мне силу.

– Это всего лишь его эхо. Все это время ты говоришь с затухающим голосом Творца. Ты обрел силу случайно, когда убил его. Аномальный всплеск энергии обратил тебя в нечто среднее между человеком и супримом.

– Замолчи! – закричал владыка, сверкнув глазами. – В этом мире нет случайностей, а твои слова – ложь. Я знаю все об укладе миров, и я знаю, что хочет Творец.

– И что же он хочет? – спросил я, проявив неподдельный интерес к его словам.

– Чтобы закончилась великая война Света и Тьмы!

– Возможно, – согласился я. – А ты знаешь, как ее остановить?

– Да! Мы оборвем великую цепь, соединявшую миры тысячелетия, – ответил Мастер. – Нижний мир слишком долго был кузницей душ для вашей войны. Больше этого не будет, вы сами истребите себя в бесконечных сражениях.

– Ты думаешь, что сможешь обратить всех людей в себе подобных? – усмехнулся я. – Подарив им бессмертие?

– Да, наш огонь разгорится по всей Земле! – засмеялся Мастер. – Я уничтожу старый порядок, а на его руинах построю новую цивилизацию. Наша организация – это могучая гидра, которая разрасталась долгие столетия. Мы проникли везде. Правительство, политика, военные, религия, преступность, средства массовой информации. Все двигается так, как я захочу.

– Найдутся несогласные. Ты готов уничтожить их?

– Поверь мне, я даже не дрогну. Останутся избранные. Старое человечество пришло в тупик. Вокруг нас уже идет война. Мир расколот на множество частей и этот процесс необратим. Я лишь ускоряю его.

– Ты так легко рассуждаешь о жизни других, а свою спасаешь магией. Бессмыслица!

Резким движением руки я достал пистолет и выстрелил. Кровь крупными каплями упала к ногам Мастера, вместе с телом молодой жрицы. Каким-то невероятным образом она смогла отреагировать на угрозу своему хозяину, закрыв его телом.

– Обещаю, Безликий смерти позабавится с твоей душой.

– Возможно, но не сегодня, – мрачно сказал Мастер, бросая мне умирающую девушку.

Перехватив тело в полете, я извлек пулю из груди и перенес девушку за пределы города.

– Живи, сегодня смерть обойдет тебя стороной! – сказал я, доставая мечи.

Мастер сделал жест рукой, и барабаны зазвучали с новой силой, чеканя ритм.

– Если вам нужно тело Творца, попробуйте его взять, – нечеловеческим голосом закричал владыка. – Вперед!

Войска, отреагировав на приказ командира, живой стеной бросились в атаку.

– Да пребудет с нами сила Творца, и не покинет милость его, ибо стоим мы на пути правды и света, – монотонно сказал Пион, открыв огонь на поражение.

Пули, засвистев в воздухе, с легкостью пробивали тела воинов Твердыни, оставляя кровавый след позади разорванных тел. Встав возле Пиона, мы с Жаклин приготовились к ближнему бою.

– Отходим потихоньку назад, пока есть обоймы! – прокричал прориза сквозь грохот своих выстрелов.

– Хорошо! Жаклин, ты не ввязывайся в ближний бой, а постарайся после столкновения занять место вон на той бойнице, – сказал я, показывая на башню позади нас. – Окажешь нам поддержку из лука.

С каждым новым натиском волна из кричащих воинов Твердыни приближалась все ближе, сокращая расстояние до прямого столкновения.

– Приготовьтесь! Последние два выстрела, далее по плану, – выкрикнул Пион и, после залпа, ускорился вперед, нанеся удар головой по первому противнику.

Кровь брызгами окропила шлем проризы. Сраженный боец просел на колени, оставляя за собой ярко-красный след на доспехах Пиона. Эйфория сражения растеклась по жилам проризы, заставив его нанести следующий сокрушительный удар. Основанием пистолета он выбил жизнь из очередного бойца. Кольцо противника замкнулось вокруг нас.

– Подбрось меня как можно выше, – сказал я Пиону. – Пора выпускать големов!

Уйдя от удара мечом, я побежал в сторону проризы. Он уже скрестил впереди себя руки и был готов придать мне ускорение. Мощный толчок, и тело взмыло вверх со скоростью ракеты. Нужно было действовать, пока я был недосягаем для врага. Достав шахматную коробку, я раскрыл ее в полете, хаотично рассыпав фигурки.

– Повелеваю вам, восстаньте! – закричал я, освобождая энергию сердечной чакры.

Фигурки, находящиеся в свободном падении, начали увеличиваться в размерах. Перевернувшись плавно в воздухе, я расставил руки, устремившись вниз. Мои помыслы были как никогда чисты, я был готов к сражению, и не ради каких-то иллюзорных целей, а ради спасения близких и любимых. Приземлившись возле Пиона, я с размаху рассек тело бойца, готового вонзить меч в спину проризы.

– Задерживаешься, – усмехнулся Пион, сделав очередной выпад копьем.

– За помощью ходил, – уверенно сказал я сквозь грохот, прокатившийся по всей площади.

Словно метеоритный дождь, могучие големы, приземлились на землю, подняв клубы пыли. Их пришествие с небес ознаменовали крики раздавленных воинов Твердыни. Исполины были великолепны, их пятиметровые тела возвышались над площадью, сверкая доспехами в лучах заходящего солнца. Под жуткими масками вспыхнул красный огонь, полностью пробудив древнее оружие. Големы одновременно повернулись ко мне, ожидая приказа.

– Уничтожить всех, кто встанет на вашем пути! – отдал приказ я, махнув рукой в сторону пирамиды. – Мастера оставьте живым.

Големы, повинуясь моей воле, достали оружие, тут же окропив его кровью. Воины Твердыни были в замешательстве и рассеяны по полю боя, но их по-прежнему было много.

– Теперь наша очередь двигаться вперед! – сказал Пион, выдергивая копье из очередного врага.

– Жаклин, ты видишь Мастера? – мысленно спросил я у нашей лучницы, которая не прекращая вела стрельбу стрелами.

– Да! – ответила она. – Указываю направление.

Сильно натянутая тетива с глухим звуком выпрямилась, выпустив смертельную метку. Стрела, которая должна была поразить Мастера, прошла мимо, пробив ногу другого бойца. Владыка, словно предчувствуя атаку, резко изменил траекторию своего бега и ушел в сторону, продолжив свой путь к пирамиде.

– Ты видел это? – возмутилась Жаклин. – Какая скорость!

– Да, он быстр, – согласился я, следя, как Мастер мелькает среди солдат.

– Он мой! – сказал Пион, вскинув копье.

Сделав пару шагов, прориза резким броском отправил копье в небо, издав гортанный крик. Мы замерли, сконцентрировав внимание на убегающей цели. Пион еще никогда не промахивался, благодаря своему дару, но не в этот раз. Словно по велению высших сил, Мастер ушел от попадания. Копье, пробив каменную плиту, воткнулось рядом с ним.

– Не может быть, – выругался Пион, ударив кулаком по руке.

– Забудь, достанем его в пирамиде. Он никуда не денется, – сказал я, запрыгнув на движущегося голема с огромной секирой. – Двигаемся вперед!

Мы погрузились в эпицентр событий, где все вокруг превратилось в кровавую драму. Крики людей смешались со звоном оружия, став гулом страданий, стоявшим над площадью. Бесстрашные големы оказались куда проворнее, чем я ожидал. Каждое их движение было выверено и точно. Если они наносили удар, он всегда настигал цель, а удачный блок заканчивался контрударом, который заливал площадь новой порцией крови. Мы теснили врага к пирамиде с каждым шагам, захватив инициативу в свои руки. Неожиданно сквозь грохот сражения зазвучала труба, давая команду к отступлению. Быстро перестроившись ровными рядами, воины Твердыни начали отходить назад, скрывшись под щитами.

– Страшно! – закричал Пион.

– Скорее всего нет, здесь что-то другое, – сказал я, добив воина, который попытался ранить меня уже лежа на земле. – Даже в смертных агониях они бесстрашны.

– Фанатики, – констатировал Пион, вырвав из земли копье, неудачно брошенное в Мастера.

В следующую секунду прориза изменился в лице. Увидев небольшой отрезок будущего, он с криком «ложись!» бросился на землю. Я уже успел оценить эффективность этой способности, так что незамедлительно последовал его примеру, сжавшись в комок. Рядом с нами, прозвучала целая серия мощных взрывов, разрывая каменные плиты.

– Живой? – спросил Пион, отмахивая пыль, которая плотным облаком окутала нас.

– Да, – закашлявшись ответил я. – Из чего это они?

– Ракетницы, кажется, – ответил Пион, вставая с земли.

Прориза оказался прав, у основания пирамиды стояло около тридцати солдат Твердыни, вооруженных ракетными установками. Повторный залп не заставил себя ждать, белые полосы дыма рассекли воздух и тут же грянули взрывы.

– Они достали меня, – крикнул Пион, сквозь шум. – Они что хотят, чтобы я разозлился?!

– Думаю, да, – ответил я, оценивая ситуация. – Но их основная цель – это големы.

Десять гигантов было изуродовано силой взрывов. Искореженные латы зияли крупными дырами, из которых вытекала густая жидкость голубого цвета. У одного из големов, были оторваны обе руки. Скорее всего, он попытался прикрыться от прямого попадания ракеты, защитив себя так.

– Жаклин, достанешь их? – мысленно спросил я.

– Легко! – ответила она, произведя молниеносный выстрел, который точным попаданием в голову снес одного бойца.

Ракета, выпущенная им, ушла в сторону и попала в здание на краю площади, разнеся второй этаж. Жаклин с невероятной скоростью убила всех ракетчиков, но ответная реакция противника не заставила себя ждать. Рядом с убитыми появился Мастер. Он поднял вверх руку, держа скрижаль. Резким ударом кулака владыка расколол его. Послышался гул, и башня, в которой сидела Жаклин, с грохотом треснула пополам. Получив невероятный удар магии, конструкция начала рушиться на глазах.

– Жаклин! – в ужасе закричал я, видя последствия разрушения.

– Успокойся, с ней все хорошо, – сказал Пион, указывая на парящее тело.

Жаклин, пробив крышу, выпрыгнула из падающей башни и находилась в затяжном прыжке. Воительница, перед тем как приземлиться возле нас, успела произвести три выстрела, два из которых поразили свои мишени. Мастер же демонстративно поднял руку и переломил древко пойманной им стрелы.

– Он меня достал! – со злостью в голосе сказала Жаклин, убирая лук. – Сейчас они увидят изота в гневе.

Перейдя в эфир, Жаклин начала громко читать заклинание, призывая силу древних воинов крови. Это была запрещенная магия, но того требовал случай. Слова пристола мощнейшими импульсами искажали пространство, оставляя после себя горящие символы. Совершим прыжок, она зависла над треугольной печатью, образовавшейся на земле. Шлем Жаклин убрался назад, открыв ей лицо.

– Их сердца стучат слишком громко, – дрожащим голосом сказала Жаклин, посмотрев на меня.

Только сейчас я увидел, что ее глаза заполнила кровь, которая слезами стекала по щекам. Тело Жаклин вздрогнуло, и от спины отделились тонкие нити. Подобно змеям они стремительно начали двигаться в сторону пирамиды. С каждой секундой их становилось больше, они делились, увеличиваясь в геометрической прогрессии. Схватив ракетные установки, воины Твердыни нацелились в Жаклин и произвели выстрелы. Снаряды с характерным свистом устремились к цели, но где-то на середине полета были поглощены нитями, взорвавшись в их черной массе.

– Иссушить! – неистово закричала Жаклин, усилив скорость деления материи.

Солдат Твердыни накрыла волна. Острые иглы щупалец с легкостью пробили доспехи солдат, из-под которых хлынула кровь. Они отчаянно пытались наносить удары по живой массе, но она была быстрее, поглощая их тела. Все улеглось, когда смолк последний предсмертный крик. Нити растворились в воздухе без следа, оставив после себя иссохшие тела воинов, застывших в предсмертных гримасах.

– Невероятно, – тихо сказал Пион, смотря на мертвое царство, созданное магией крови.

– А вы сильнее, чем я предполагал, – совершенно спокойно сказал Мастер, стоя среди тел, которые начали рассыпаться прахом. – Мне даже стало интересно, игра только началась!

Владыка, поманив нас рукой, забежал в пирамиду, исчезнув в темноте коридора.

– Пора с этим заканчивать, – уверенно сказал я, разбегаясь для прыжка.

Я уже был на ступенях, ведущих к входу, когда Пион с Жаклин догнали меня.

– Что-то тут не так, – растерянно сказал Пион.

– Что именно? – спросила Жаклин.

– Я не вижу своего будущего, – тихо произнес Пион, трогая черный монолит. – Все в пелене.

– Пирамида скрывает одну из самых больших загадок двух миров. Думаю, все дело в теле Творца, оно до сих пор источает колоссальную энергию, – сказал я.

– Возможно, ты прав, скоро узнаем, – сказал Пион, поднимаясь по ступеням.

– Охраняйте вход! – скомандовал я големам, заходя в пирамиду.

Стены были испещрены письменами на местном диалекте. В них говорилось о создании монолита и смерти ребенка, в которой Твердыня увидела божественный знак для создания своей организации и появления Мастера.

– Смотри, как все он преподнес, – сказал я, изучая рисунки.

– Ну, а как ты хотел? – улыбнулся Пион. – История – это дорога чьих-то воспоминаний, которая редко пересекается с тропинкой истины.

– Верно! Ее кроят, как нужно сильным мира сего, – вздохнув, согласилась Жаклин.

– Посмотрите сюда, – сказал я, указывая на табличку, которая была над коридором, уходящим вглубь пирамиды. – Иссякнут силы всякого, посягнувшего на сон Творца.

– Что-то не похожа эта надпись на «Добро пожаловать», – недовольно буркнул Пион, доставая меч.

– Возьми лучше это, – сказал я, отдавая свои пистолеты проризе. – Ты с ними лучше смотришься.

– Спасибо! – радостно сказал Пион.

Едва мы перешагнули порог коридора, как за нами с шумом закрылась плита, перекрыв путь к отступлению.

– Началось, – прошептал Пион, вскинув оружие. – Все как в дешевом ужастике.

– Идем аккуратно, смотрим под ноги, – сказал я, с силой сжав рукояти катан.

Мы начали двигаться, приготовившись к любым неожиданностям. Тусклое освещение коридора и запах гари действовали угнетающе даже на нашего весельчака, который молча шел позади меня, изучая письмена. Не знаю, как долго мы шли прямо, но мне показалось, что за это время мы могли бы пересечь всю пирамиду в длину.

– Странно, – неожиданно сказал Пион. – Я уже третий раз начинаю читать одно и то же на стенах. Не думаю, что у них такой узор.

– Могу предположить, что мы двигаемся в замкнутом измерении, которое удерживает нас в своем кольце, – сказал я, остановившись. – Где было очередное начало текстов?

– Здесь! – сказал Пион, отбежав на несколько метров назад и указав на стену.

– Надо отойти еще дальше, – сказал я, перейдя в эфир. – Жаклин, выпусти стрелу прямо по коридору.

Достав лук, она с характерным хрустом натянула тетиву и посмотрела на меня.

– Стрелять?

– Да, – ответил я, кивнув головой.

Стрела со свистом ушла вперед, однако тут же появилась позади нас. Смертоносный наконечник, блеснув в свете факела, замер возле затылка Жаклин.

– Это все объясняет, – усмехнулся я, держа пойманную стрелу в руках. – Надо сомкнуть пространство.

– Легче сказать, чем сделать, – парировал Пион.

– Но попробовать в любом случае стоит.

Встав по центру коридора, я расставил руки и слегка согнул ноги в коленях.

– Приступим, – уверенно произнес я, начав изменение тела.

Моя правая рука, хрустнув костями, начала быстро расти, удаляясь вглубь коридора. Преодолев невидимый барьер обратимости, я смог схватить себя за левую руку, замкнув тем самым пространство в кольцо.

– Круто, ты как резиновый человек из «Фантастической четверки»! – радостно воскликнул Пион.

Потянув себя за руки, я напряг каждый мускул своего тела, создавая максимальное усилие. Ловушка измерений начала искажаться, пустив легкую рябь на своих стенках. Еще одно усилие, и мой крик, смешался со звоном бьющегося стекла. Пространство сжалось, разрушив барьер. Рука плетью упала на пол коридора, впереди которого появился проход.

– Вот и все, – сказал я, с хрустом вправив плечевой сустав.

– Давай, я гляну, – взволнованно произнесла Жаклин.

– Не надо, – отказался я, сжав кулак. – Все хорошо.

– Тише! – неожиданно запротестовал Пион, переступив порог нового прохода. – Вы слышите?

– Что? – растерянно спросила Жаклин, прислушиваясь к тишине.

– Сирены. Этого не может быть! – испуганно закричал Пион, исчезнув за углом коридора.

– Стой, ты куда? – воскликнул я, бросившись следом за ним.

Пробежав пару поворотов, я услышал шаркающие шаги. Кто-то осторожно приближался ко мне.

– Пион, больше не убегай, ты же знаешь, мы должны держаться вместе, – сказал я, облегчено вздохнув.

Неожиданно шаги прекратились, и из-за угла, украдкой, появилось детское лицо с белоснежной улыбкой.

– Этого не может быть, – отшатнувшись, сказал я.

На меня не отрывая глаз смотрел Гемма. Но как, как он смог попасть в Нижний мир? Гемма должен был погибнуть после встречи с призрачным воином анимага. Получается, темные связаны с Твердыней. Как мы могли упустить это из виду? Мысли, устроив сумасшедшую чехарду, крутились в голове, ища логическое объяснение этой неожиданной встрече.

– Как ты оказался здесь? – растерянно спросил я, смотря на призрака из прошлого.

– А я всегда был рядом с тобой, я твоя частичка, – шепотом ответил Гемма, меняясь в лице.

– Ты что несешь, какая частичка, – закричал я, направив лезвие на темного.

– Агрессия, как вы все предсказуемы. Думаю, это еще сильней разожжет ее пламя, – усмехнувшись, Гемма, достал из-за угла отрезанную голову Пиона, которая, покачиваясь, висела у него в руке.

Нити густой крови тянулись вниз, рисуя на пыльном полу замысловатый узор. Голубые глаза Пиона застыли в стеклянном безмолвии, отразив в зрачках весь ужас смерти. Комок горечи подкатил к горлу, перекрыв мне воздух. Я хотел закричать, но из меня вырвался только протяжный стон. Лезвие меча прошло возле лица темного, мощным ударом отколов кусок от стены. Уклонившись от атаки, Гемма легким прыжком оттолкнулся от земли и завис в углу коридора, удерживаясь только на ногах.

– Гнев, обожаю это чувство! – воскликнул Гемма перед тем, как кинуть мне отрезанную голову.

Перехватив окровавленный подарок, я в прыжке нанес мощный удар ногой, пытаясь сбить Гемму. Стена, взорвавшись от попадания, треснула и с шумом осыпалась вниз, подняв облако пыли.

– Опять не попал, – с детской непосредственностью сказал Гемма, звонко засмеявшись. – Догоняй!

Помахав мне рукой, Гемма вприпрыжку побежал по коридору, исчезая за очередным поворотом.

– Ненавижу! – в ярости процедил я, ударив рукой по стене.

К моим ногам с грохотом упал кусок гранита, словно та хрупкая часть треснувшей во мне платины безумия. Река ненависти жгучим огнем растеклась по телу, испепеляя последние остатки жалости. Побежав следом, я попал в мрачный зал. Тусклого мерцания факелов едва хватало на то, чтобы определить размеры помещения и не налететь на массивные колонны, черными стержнями уходившими вверх. С каждым шагом я ощущал, как в зале становится холодно. Мое дыхание, клубясь паром, стало намерзать на шлеме, образуя кристаллы льда.

– Здесь все и закончится! – сказал Гемма, неожиданно появившись из тьмы.

– Согласен, – уверенно сказал я, бросившись на него.

Лезвие прошло вдоль всего тела, с легкостью рассекая плоть ребенка. Голова Геммы безжизненно повисла, и изо рта побежала кровь, которая спустя мгновения хлынула вдоль всей линии разреза.

– Здесь все и закончится! – вторил Гемма, появившись уже позади меня.

– Здесь все и закончится! – сказал уже третий дитя Гекаты, стоя возле собственного трупа.

«Неужели я сошел с ума?!» – зазвучало у меня в голове, сливаясь с хором голосов вновь появляющихся клонов. Красные огоньки глаз окружили меня, взяв в живое кольцо.

– Ты подвел всех, – прошептал Гемма, сдув белый порошок с ладони.

Облако едкой пылью попало мне в легкие, заставив закашляться. Невидимая сила, сковав конечности, оторвала меня от земли, растянув тело на магической дыбе. Я хотел пошевелиться, но не смог, силы покидали меня, растворяясь в черной ауре зала. Резкий приступ горечи подкатил к горлу и изо рта пошла пена, перекрывая доступ кислороду. В глазах начало темнеть.

– Ты всех подвел, – хором сказали дети Гекаты.

В центре зала появилось изуродованное тело Жаклин. Ее волосы слиплись от крови, которая еще сочилась из пробитого виска. Кожа местами была содрана до мяса, создавая впечатление, что тело протащили волоком не один метр. Из моей груди вырвался стон, вызванный приступом собственного бессилия. Слеза, сбежав по щеке, капнула на металл шлема.

– Зачем тебе жить? Здесь все и закончится! – прохрипел Гемма, встав напротив меня.

Оковы пали, и я рухнул на землю. Мне едва хватало сил подняться, упершись руками в пол. Возле меня звонко упал мой меч, брошенный Геммой.

– Зачем тебе жить? – мрачно спросил ребенок, глядя мне в глаза настолько пронзительно, что я смог почувствовать силу его упрека.

В тот момент я не нашел другого ответа, как схватить меч и со всего размаху воткнуть его в землю. Я последний раз посмотрел на Жаклин перед тем, как с силой провести запястьем по лезвию катаны. Кровь стала растекаться по полу, образуя огромную лужу.

– Очнись! – неожиданно раздался голос Метатрона.

Безликий смерти был рядом, я чувствовал его присутствие всем нутром.

– Очнись! В царстве теней тебе нет места. Одень маску нашего брата, – зазвучал голос Метатрона, рассыпавшись на осколки эха.

– Призываю силу безликого, – тихо произнес я, едва не теряя сознание.

Черный балахон скрыл тело, и я почувствовал облегчение. Гемма, стоявший передо мной, встрепенулся и отскочил назад. Ребенок начал активно жестикулировать руками и что-то кричать, но его речь исказилась, став противным скрежетом. Картинка происходящего задрожала, покрывшись черными пятнами.

– Опять обман, – выдохнул я, рассеивая остатки чар.

Мрачный зал исчез вместе с темными. Я сидел на металлическом полу в помещении морозильной камеры. Вдоль стен шли длинные отверстия вентиляции, покрытые коркой льда. Холодный воздух мощным потоком поступал в камеру, создавая отрицательную температуру. Я был не один. По краям от меня сидели Жаклин и Пион, а впереди —худощавый парень, с дыхательной маской на лице. Он был практически раздет, но, несмотря на это, в нем теплилась жизнь, поддерживаемая магией талисмана, висевшего у него на шее. Крик Пиона окончательно вернул меня в сознание. Прориза, приставив пистолет к своему виску, просил прощения, заливаясь слезами. Я едва успел убрать ствол, перед тем, как грянул выстрел. Пуля, задев его щеку, пробила стенку морозильной камеры, откуда ударил столб белого пара.

– Умри, – тихо сказал я, пробив насквозь грудь парня.

Его зрачки расширились от резкого приступа боли, заставив закашляться. Кровь, застывая на холоде, начала замерзать вокруг раны. Послушник Твердыни захрипел, сорвав дыхательную маску.

– Как же больно, – простонал он. – Час моего суда близок.

– Он уже настал! – сказал Пион, появившись возле нас.

– Я давно ждал этого, – спокойно произнес таинственный маг, закрыв глаза. – Упокоение!

Прориза, приставив пистолет к голове парня, нажал на курок. Яркая вспышка, и он отлетел назад, затихнув уже навсегда в своем ледяном царстве.

– С чувством вины, лучше не играть, – мрачно сказал Пион и, подойдя к трупу, сорвал талисман.

Тело тут же замерзло, покрывшись слоем льда.

– Жаклин, Жаклин, ты в порядке? – тормоша ее за плечо, спросил Пион.

– Да, все хорошо, – невнятным голосом, ответила она, потирая виски. – Я практически сразу поняла, что это обман.

– Тебе повезло больше, – вздохнул Пион. – А я снова пережил смерть родителей.

– Что за сирены? – спросил я.

– Они у меня погибли в пожаре, а я всю человеческую жизнь обвинял себя в их смерти. В тот день я должен был их забрать и отвезти на дачу, но я этого не сделал, – печально сказал Пион, смотря сквозь меня.

– Забыл?

– Нет, пил у друзей, – ответил Пион, выйдя из оцепенения.

– Хватит о прошлом, – резко сказала Жаклин.

– Ты права, – согласился Пион, подходя к двери. – Пора завершить начатое дело.

– А что причудилось тебе? – спросил я.

– Встреча с моим бывшим парнем, он же стал темным, и меня не оставляет мысль, что рано или поздно я с ним встречусь, – ответила Жаклин.

– Когда ты с ним встретишься, я буду рядом, – отчеканил Пион и мощным ударом ноги вышиб металлическую дверь камеры. – Запомни, я всегда рядом и даже возможно на шаг впереди.

Прориза шагнул в клубы пара, растворившись в его пелене. В тот момент я был счастлив, сердце ритмично вторило моему позитивному настроению, охватив тело легким жаром. Я подошел к Жаклин и обнял ее, с силой прижав к себе, словно не видел сто лет. Впереди был решающий бой с Мастером, и после пережитого в пирамиде я был готов ко всему. Жизнь начинаешь ценить, побывав на грани смерти. Люди Твердыни обладали магией, и пусть она не могла сравниться с нашей, но их хитрость и находчивость делала их смертельно опасными врагами. Недооценивать их как минимум было глупо. За долгие тысячелетия они приспособились выживать.

 

Глава 22

Оставшаяся часть пути не заняла много времени. Направляемый силой Бальтазара я безошибочно прокладывал путь по мрачным коридорам пирамиды, избегая ловушки, оставленные Мастером. Тело Творца, словно яркий маяк, манило меня к себе, заставив подчиниться новому желанию. Чувство, кипевшее у меня в груди, было близко к долгожданной встрече с родителем, которого я очень давно не видел, и успел сильно соскучиться. Воины Твердыни, вставшие на пути воссоединения семьи, погибали, не успев даже среагировать на мое появление. Их души испуганными бабочками взлетали вверх, исчезая за пределами черных стен монолита. Я нес им упокоение, утраченный дар Бога, отнятый у них на долгие столетия безумцем, возомнившим себя новым мессией.

– Мы на месте, – тихо сказал я, подходя к запертым вратам из золота и черного камня. – Тело Отца за ними.

Прижавшись к холодному мрамору, я глубоко вдохнул, снимая часть волнения.

– Спокойней, Архей, – сказал Пион, положив руку на плечо. – Сущность Бальтазара овладевает тобой.

– Хорошо, – сухо согласился я, посмотрев на Пиона.

– Твой взгляд, – испуганно произнес прориза, отшатнувшись назад.

– Ты же не видишь моих глаз, они под маской.

– Мне не нужно видеть, чтобы чувствовать, – мрачно сказал Пион, скрывая лицо под шлемом. – Давайте закончим начатое!

– Согласен, – кивнул я, дотронувшись рукой до запертых врат.

Металл начал плавиться, стекая золотыми ручьями на пол. Плиты под своей тяжестью упали вниз, треснув надвое. Шагнув через золотую реку, я попал в зал, в центре которого возвышался мавзолей Творца. На четырех массивных столпах, расписанных пристолом, висел гроб, закрытый тканью.

– Отец, – еле слышно выдохнул я.

Момент триумфа был близок, он ослеплял своей неизбежностью, но что-то пошло не так. Едва я сделал шаг, как с меня словно содрали кожу, вырвав из тела силу безликого, а вместе с ней и доспехи суприма. Такой боли я еще не испытывал никогда. Рухнув на пол, я едва не потерял сознание, задыхаясь в агонии.

– Ну, каково ощущать себя снова человеком? – спросил Мастер, появившись на противоположной стороне зала. – Боль – твой новый спутник, и я позабочусь, чтобы он не покидал орбиту твоих страданий долгие столетия. Привыкай к ней, человек!

– Но как? – прохрипел я, отползая назад.

Кровь, потекшая из носа, окропила пол, оставляя за мной яркий след отступления. Мастер, подойдя ко мне, со всего размаха нанес удар ногой мне в живот.

– Архей! – закричала Жаклин.

– Стойте, – сказал я, закашлявшись от боли. – Не переступайте порог зала!

– Сообразил, а ты не так глуп, как кажешься. Разве плохо вспомнить, как это – быть человеком? – спросил Мастер, схватив меня за волосы.

Владыка Твердыни ликовал, упиваясь моим бессилием. Мощные удары, наносимые руками, превратили лицо в кровавое месиво. Последний удар сломал переносицу, погрузив меня в темноту.

– Очнись, – недовольно сказал Мастер, приведя меня в сознание магией. – Ты должен видеть и чувствовать все.

– Я убью тебя, сволочь! – закричала Жаклин, упав на колени.

– Сколько раз я уже слышал эту угрозу, – отозвался Мастер, переступая через меня. – Новый мир требует жертв, и он их получит.

– Какой новый мир? – холодно спросил Пион, сжимая кулаки. – Кучка бессмертных людей, которая будет выживать на Земле, уничтоженной ядерной войной? Или у тебя другой сценарий? Вы посягнули на уклад, созданный Творцом.

– Поверь, наш план не так безумен. Магия даст новый виток для Нижнего мира, и он навсегда изолирует себя, – сказал Мастер, вытирая кровь с рук.

– Утопия, – разочарованно произнес Пион, кивнув головой.

– Хватит пустых слов, – отмахнувшись сказал Мастер, подойдя ко мне. – Кровь супримов прольется сегодня.

Владыка крепко схватил меня за шею и с легкостью оторвал от земли. Он удерживал меня на вытянутой руке, доставая из-за спины кинжал. Я попытался вырваться, но пальцы, перехватившие шею, еще сильней сжались, едва не сломав позвонки. Голова запрокинулась назад, и я безвольно повис, предчувствую неминуемую смерть. Прориза, достав копье, метнул его в Мастера, но едва наконечник пересек порог, оно замерло в воздухе, а потом и вовсе упало. То же произошло и с пулями, которые легли рядом.

– Не может быть! – закричал Пион, в ярости кидая пистолеты в сторону.

– Скрижаль Вознесения способна на многое! – радостно воскликнул Мастер и не раздумывая вогнал нож мне в грудь. – Только его жажду нужно утолять свежей кровью.

Вырвав клинок, Мастер бросил меня на ступени, ведущие к гробу Творца. Кровь хлынула из груди, заливая руки. Я пытался прикрыть рану, но багровые реки было не остановить, орошая ступени подо мной, они с азартом бежали вниз. В глазах начало темнеть, и снова это чувство сна и холода, как тогда зимой. Я убрал ладони, предчувствуя неизбежный финал. Купол зала заискрился, вспыхнув пентаграммой в виде крыльев, зачаровывая ярким сиянием. Жаклин, предвидя мою неминуемую смерть, не задумываясь бросилась мне на помощь.

– Нет! – закричал Пион.

Мастер еще в полете перехватил тело Жаклин и с силой ударил его о пол. Женский крик смешался с воплями обезумевшего проризы.

– Пришло твое время, – сказал владыка, занося нож.

– Мастер, постой! – запротестовал Пион, привлекая его внимание. – Ты сказал: «Пришло твое время», а что ты знаешь о времени?

Владыка задумался, опустив кинжал.

– Расскажи, ведь ты видишь его потоки.

– Лучше я покажу, – улыбнувшись, сказал Пион. – Снимаю печать Хитона, абсолютный уровень.

Тело взмыло вверх, засияв синим светом. Символ глаза, появившись на груди, начал наполняться слезами, пробуждая древнюю магию.

– Разрываю цепь времени! – громко крикнул Пион, резко сомкнув ладони. – Узри начало своего конца.

Столп молнии, ударив сверху, прошел сквозь проризу, разделившись на тысячи разрядов. Я еще находился в сознании, когда все вокруг замерло. Мир остановился, став неподвижной картинкой. Яркая вспышка, и время пустилось вспять, став подвластной материей в руках проризы. Образы остановились, вернув нас в прошлое. Я стою у врат, готовый коснуться их.

– Давайте закончим начатое, – еле слышно сказал Пион, рухнув на пол.

– Что с тобой?! – воскликнул я, подбежав к нему.

Запретная магия истощила тело проризы до неузнаваемости. Пион состарился, превратившись в живую мумию. Он лежал в доспехах, словно в погребальном саркофаге, еле дыша. Кожа лица была обожжена и еще дымилась.

– Я снова могу видеть будущее, – прошептал Пион, с трудом шевеля пересохшими губами.

– Что нас ждет, Избранный? – спросил я, дотронувшись рукой до его головы.

– Уничтожая тайну грядущего, мы лишаем себя надежды. Время – искрящийся поток, способный дарить и отнимать жизнь. Вмешиваясь в его течения, мы меняем русло реки, искажения будущего. Я заплатил свою цену, но оно того стоило.

– Ожидаемый ответ, – улыбнувшись, сказал я.

– Предначертанное свершится, – прошептал прориза, сжимая мне руку из последних сил. – Верь в себя.

Зрачки Пиона вздрогнули и навсегда застыли, отразив в себе всю печаль смерти. В каждом из нас есть крайняя грань рассудка, переступив которую ты впадаешь в состояние аффекта. Эмоции захлестнули меня, выпустив дух мщения. Я молча закрыл глаза проризы и достал клинок безликого. Пион подарил мне не только новый шанс жить, но и увидеть самую опасную ловушку Мастера, козырной туз в нашей затянувшейся партии. Совершив прыжок, я нанес сокрушительный удар по куполу мавзолея, разламывая плиты мрамора.

– Мастер! – протяжно закричал я, скользнув в пролом.

– Не может быть, – запаниковал владыка, сбегая по ступеням мавзолея.

Спрыгнув вниз, я подобрал кусок разбившейся плиты, преградив путь к отступлению.

– Скрижаль Вознесения разрушена, – сказал я, разламывая осколок плиты на еще более мелкие части.

– Но как ты узнал? – спросил Мастер, дрожащим голосом.

– Друг подсказал, – холодно ответил я, схватив владыку за горло. – Я чувствую твой страх. Твоя душа рвется на волю. Я бы вырвал ее сам, но это будет несправедливо по отношению к Метатрону.

Усилив захват горла, я заставил Мастера открыть рот и жадно хватать воздух.

– Смерть – это то, что бывает с каждым, – спокойно сказал я, достав личинку.

Смертельный подарок из Франции громко застрекотал и исчез в гортани Мастера. Глаза владыки наполнил ужас, вызвав приступ паники. Он забился в моих руках, пытаясь освободиться.

– Метатрон, приди! – во все горло закричал я, подбрасывая тело вверх.

Безликий смерти не заставил себя ждать, появившись пройдя сквозь стену. Метатрон держал в руках секиру, которая в полете рассекла владыку надвое, навсегда оборвав судьбу лжепророка.

– Спасибо, Архей, – раскатисто сказал Метатрон, сжимая в руках мерцающую сферу души. – Сегодня я собрал отличный урожай.

– Он это заслужил! – уверенно сказал я, стирая кровь с маски.

– Согласен, – сказал Метатрон, опускаясь возле гроба. – Не верится даже: здесь лежит тело, в котором когда-то была заключена вся сущность Творца, квинтэссенция всего мироздания.

Взбежав по ступеням мавзолея, я сорвал черную ткань, открыв нашему взору худощавое тельце ребенка. Мальчик лежал, скрестив руки на груди, которые были украшены браслетами с драгоценными камнями. Ложе было расшито золотыми узорами с бусинами жемчуга.

– Отец, – прошептал Метатрон.

– Как хорошо сохранилось тело, – удивленно сказал я. – Он словно спит.

– Мастер был жесток даже в сущности человека, – сказал Безликий смерти, указывая на глубокий порез на шее ребенка, который до сих пор кровоточил.

– Приступим, – уверенно сказал я и, переглянувшись, мы взяли дитя за руки.

Пространство сжалось и спустя мгновение мы оказались в мрачном помещении, в центре которого сидел ребенок, играя с кубиками для составления слов. Он с интересом посмотрел нас, и, словно узнав в нас своих старых знакомых, побежал к нам, раскинув руки для объятий.

– Метатрон! – звонко прозвенел голос ребенка и, схватив его за ногу, укутался в его черном балахоне. – Бальтазар!

Улыбнувшись он радостно подскочил ко мне, но едва коснувшись отстранился и взглянул на меня недоверчивыми глазами, вспыхнувшими красным светом.

– Кто ты, самозванец? – спросил ребенок, меняясь в лице. – Ты умрешь!

– Спокойней, эхо, – сказал я, резко схватив ребенка за руку. – Лик, как и голос Творца, несоизмеримы с пространством и временем, ничто и никто не может вместить его в себя. А твоих сил едва ли хватить убить меня.

– Отпусти меня, – запротестовал ребенок. – Ты странное создание, сумеречный суприм с силой Бальтазара. Я же изгнал его.

– Не ты, а Творец, – вмешался Метатрон.

Не найдя что сказать, дитя показало язык и вприпрыжку побежало к центру комнаты.

– Расскажи, как ты смог общаться с человеком? – спросил Метатрон, садясь на пол.

Мальчик щелкнул пальцами, и кубики в центре зала ожили, начав вереницей двигаться к Метатрону. Закончив свой танец, они выложили слово: «Так».

– Оригинально! – усмехнулся Безликий, оценив находчивость ребенка. – Но зачем ты дал ему силу магии?

Кубики закрутившись выложили новое слово – «Ненависть».

– К кому? – спросил я, садясь рядом с Метатроном.

– К Творцу, – задумавшись, ответил ребенок. – Почему он допустил эту смерть, навсегда разделив нас?!

– Какое обидчивое эхо. Даже в вас есть свой характер.

– Да, да, да! – закричал ребенок. – Все остатки божественной силы я решил направить на изменение Нижнего мира. Я лишь хотел, чтобы он обратил на меня свой взор.

– Этому уже не быть никогда, частичка Бога поможет в другом деле, – сказал я, снимая маску безликого.

Письмена, нанесенные на лицо, вспыхнули светом, активировав звездные пентаграммы на месте глаз.

– Поглощенные!

Тело ребенка, задрожав, начало распадаться на крупицы энергии, которые потоками устремились в меня. Детский крик затих, вернув нас в реальность.

– Сущность Творца во мне, – сказал я, убрав руку с тела ребенка.

– Дело сделано!

Останки, хранившие в себе эхо, высохли на глазах, превратившись в прах.

– Тебе пора в чертоги Творца! – сказал Метатрон, сбегая по ступеням мавзолея.

– Да, только заберем Жаклин, – согласился я, неожиданно почувствовав беспокойство. – Жаклин!

Бросившись к вратам, я одной только мыслью разорвал их, открывая проход в коридор.

– Надеюсь, ты меня поймешь, – сказала Жаклин, сложив ладони вместе над телом Пиона.

Татуировки, доставшиеся ей после встречи с духами, ожили, начав вращаться. Символы солнца и полумесяца, слившись воедино, отделились от рук и взмыли вверх.

– Зачем? – тихо спросил я, вставая перед ней на колени.

– Думаю, Пион тоже задал себе этот вопрос, но ответ на него ты уже знаешь, – улыбнувшись, сказала Жаклин и поцеловала меня. – Я тебя люблю.

Столб яркого света, накрывший Жаклин и Пиона, отбросил меня, создав прозрачный саркофаг над ними. Пентаграммы, запечатавшие тела, замерли, отразившись на их лицах.

– Зачем?! – закричал я, ударив по стенке саркофага.

– Не советую это делать, – сказал Метатрон, перехватив мою руку. – Обряд заточения душ завершен, разрушив печать, ты обречешь их на вечные скитания в мире людей.

– Жаклин, – печально сказал я.

– Она поступила правильно. Проризе было новое видение, когда он изменил прошлое. Он спас вас, изменив судьбу миров. Последствия теперь не знаю даже я.

– А кто знает? – спросил я, вставая.

– Отец, – уверенно ответил Метатрон. – Но нужно торопиться. Силы Жаклин не безграничны. Удерживая душу Пиона в теле, она истощает себя.

– Тогда мы поступим так! – решительно сказал я, подняв клинок над головой.

Со всего размаха я вогнал лезвие в каменную плиту у изголовья саркофага. Разряд энергии волной разошелся от места удара, оставляя за собой письмена пристола, которые осветили всю комнату.

– Запечатываю пирамиду силой Бальтазара, – закричал я, теряя облик безликого.

Вся его сущность сконцентрировался в клинке, с силой отбросив меня назад.

– Теперь, видимо, моя пора спросить: «Зачем?», – печально произнес Метатрон, покачав головой.

– Главное, они в безопасности, – ответил я, потирая бок от удара.

– Сила Бальтазара снова утеряна. Любовь – безумный дар Творца. Как ты теперь сможешь спуститься в Нижний мир?

– Еще не знаю, но думаю, Творец подскажет, – уверено ответил я, веря в свою правоту на все сто процентов.

Поступок Жаклин заставил меня признаться себе в тех чувствах, которые я пытался скрыть от самого себя, отодвинув на второй план. Каждый день я находил проблемы, забывая сказать важные слова. Предстоящая разлука больно сжала сердце, заставив прокрутиться в памяти все редкие минуты радости, когда мы были вместе.

– Пора! – сказал Метатрон, призывая куб. – Он доставит тебя к чертогам Творца. Будь учтив с нашим отцом и передавай привет Феодулу.

– Кому? – с удивлением спросил я.

– На месте разберешься.

Метатрон помахал мне рукой, перед тем как створки куба закрылись. На этот раз перемещение было куда дольше. Тело, словно попав в плотные слои атмосферы, прорывалось сквозь них, неся меня по тоннелям вселенной. Наконец все прекратилось, и телепорт открылся, освобождая мне проход. Мир, куда я попал, окутывала плотная пелена, с небольшим островком земли.

– Дом Творца я представлял по-другому! – задумчиво сказал я, выходя из куба.

Впереди стоял старинный дом с соломенной крышей и высоким забором. У ворот сидел взъерошенный парень с повязкой на глазах.

– Творец? – неожиданно спросил он, обведя меня взглядом.

– Архей, – ответил я, не найдя ничего более подходящего.

– Сумрак, в тебе есть божественный дух, – сказал парень, протягивая мне руку. – Феодул – страж врат.

– Очень рад! – ответил я на приветствие. – Как ты узнал, что я сумеречный?

– Я могу видеть все, – ответил парень, снимая повязку.

Лучи яркого света, вырвавшись из плена плотной материи, обожгли глаза, заставив прищуриться. Взор стража, словно рентген, просветил тело и снова исчез под повязкой.

– Ты – уникальный суприм, – сказал страж, отходя в сторону. – Я думаю, ты здесь для этого.

Феодул толкнул ворота, открывая проход к дому Творца. «Момент истины!» – подумал я, шагнув навстречу судьбе. Великолепный сад был разбит вокруг дома, благоухал цветением, словно сейчас была весна. Хотя чему удивляться, тут живет Бог, способный создать любые погодные условия. Каменная дорожка вела вглубь сада, теряясь в зелени листьев.

– Смелее, – подбодрил страж. – Он тебя ждет!

– Чуть не забыл. Метатрон передает тебе привет.

– Спасибо, – отозвался страж, закрывая ворота.

Не дожидаясь больше никаких знаков свыше, я побежал по аллейке. Завернув за дом, я едва не налетел на пожилого мужчину, который появился, как мне показалось, из ниоткуда.

– Какой быстрый! – воскликнул он, едва не обронив стаканчики с рассадой.

– Извините, – сказал я, отходя в сторону. – Творец?!

– А что ты хотел увидеть? – засмеялся старик, поправив лямки садового комбинезона. – Это!

Последнее слово Творца рассыпалось на сотни голосов, перерастая в оглушительный рев. Сад исчез вместе с домом. Я стоял в тронном зале невероятной красоты. Старец, словно гора, восседал на белоснежном троне, затмевая все своим ликом. Страж врат, которого я узнал по повязке на глазах, стоял возле Творца, сверкая доспехами наперевес с огромным копьем.

– В малом скрыто великое! – сказал я, преклоняя колено перед Создателем.

– Правильно, – одобрительно произнес Творец и похлопал меня по плечу, уже в образе садовника. – Как в семечке. Кстати, держи рассаду. Поможешь мне, а то я все один да один.

По-старчески вздохнув, Творец протянул мне бумажные стаканчики и, махнув рукой, велел следовать за ним. Обойдя дом, мы попали на задний дворик, где у Творца был огород. Сев на небольшой стульчик возле грядки, старик создал второй для меня.

– Ну что, Архей, рассказывай, – сказал Творец, беря один из стаканчиков.

– Это что, огурцы? – растерянно спросил я.

– Да, люблю я их, – констатировал Творец, опуская рассаду в заранее приготовленную лунку. – Вот и вожусь весь день.

– А других дел у вас нет? Миры спасть, например, – с опаской спросил я.

– А что их спасть? Все отдано в руки ныне живущих, – задумчиво произнес Творец, посмотрев на меня. – Вы сами выбрали свой путь.

– Звучит так, словно я могу изменить систему с низов. По мне, так я уже результат устоявшейся системы, внутри которой идет постоянная борьба за выживание! – возмутился я.

– Скажи спасибо своему наставнику, – усмехнулся Творец, беря очередной стаканчик.

– Бальтазару? – уточнил я.

– Ему, ему, – кивнул старик и, встав со стула, взял лейку.

– Давайте я помогу, – спохватился я.

– Держи, только аккуратней, побеги еще хрупкие, – сказал Творец, вставая в тень дома. – Бальтазар – уникальное существо, даже мой отвод не в состоянии был успокоить его. И все-таки он добился своего.

Старик закрыл глаза и улыбнулся, словно вспомнил любимого внука, который вот-вот должен приехать к нему в гости на все лето.

– Это вы о чем? – спросил я.

– Да все о его функции видеть порядок во всем, – ответил старик. – Ему с помощью тебя удалось решить главную проблему верхнего мира.

– Да что вы все загадками говорите! – не выдержал я.

– Ты там аккуратней с побегами, а то размахался лейкой, – одернул меня старец. – В верхнем мире будет перворожденный суприм.

– Что? – не веря своим ушам спросил я, хотя на уровне инстинктов уже понимал происходящее.

– Наконец-то ты сообразил, – сказал Творец, подходя ко мне и заглядывая в глаза. – Жаклин родит ребенка от тебя, Бальтазар управлял вами, давая каждому то, что он хочет получить.

Я молча опустился на стул, поставив лейку себе на колени. В этой ситуации я не знал, что и думать: прыгать от радости или же проклинать себя за то, что оставил Жаклин в нижнем мире, навсегда заточив ее душу силой безликого. Да и это чувство, что тебя использовали, не придавало позитива моему состоянию.

– Да не грусти ты так, папаша! Зато сколько дел было сделано, только одно то, что вы спасли Нижний мир, уже заслуживает уважения, – засмеялся Творец, забирая лейку. – С вас молодых никакого толка.

Старик набрал воды и напевая себе что-то под нос начал удаляться вдоль грядок. Земля жадно впитывала воду, вбирая в себя живительную силу, которая даст толчок для новой жизни.

– Ты сможешь вернуться в Нижний мир и снять печать безликого, – неожиданно серьезным голосом сказал Творец, и с силой забросил лейку вглубь огорода. – Все, устал я играться!

Один взмах руки, и побеги ожили, начав расти на глазах. Тонкие усики зацвели желтыми цветами, превратившись в свежие огурцы. Творец улыбнулся, стоя посреди высокой листвы.

– Так-то лучше! – радостно сказал старик, срывая и надкусывая огурец. – А теперь слушай внимательно. Для снятия печати тебе понадобится кровь седьмого столпа бытия. Он второй по силе.

– А кто это? – заинтересованно спросил я.

– При разделении сумрака со мной было семь созданий, семь столпов бытия, которые помогли мне создать миры, каждый из них должен был управлять одним из них.

– Семь миров?

– Да, – кивнул старик.

– Но мне рассказывали, что изначально был создан только верхний мир.

– Внимательно слушай! Тебе подобные еще не существовали даже в моих мыслях, когда галактики были созданы. Я предполагал разделить Свет и Тьму по разным мирам, с таким заделом я создал вселенную параллелей, но все пошло не так.

– Знакомое мне чувство, – сказал я, но уловив взгляд Создателя, замолчал.

– Четыре воина предали меня, обратившись к темной стороне, именно тогда и началась первая война. Сила Тьмы росла каждый день, и в одном из сражений мне пришлось воспользоваться всей своей мощью, заточив воинов в нижнем мире.

– Всех? – с удивлением спросил я.

– Да, – печально ответил Творец, закрыв ненадолго глаза, словно вспоминая их лица. – Мои клоны и ныне покоятся в глубинах Нижнего мира.

– Как мне найти их? – решительно спросил я.

– У тебя есть талисман, – ответил Творец, подходя ко мне.

– Талисман? – удивлено спросил я, вспоминая, что я мог пропустить.

– Да, в самом начале твоего пути Криос, хранитель архива, подарил его тебе. Это Имаго – дух желаний, он поможет тебе в твоих поисках. Это уникальный артефакт, созданный мной лично.

– Но как я попаду в Нижний мир? – спросил я, достав талисман и с силой сжав его в руке. – Сила безликого покинула меня.

– Есть другой способ, – ответил Творец, хитро улыбнувшись.

– Я готов! – не задумываясь, согласил я.

– Тогда вперед. Приключения ждут тебя, – прошептал старик, коснувшись меня рукой.

У меня еще было сотня вопросов, но в глазах потемнело, и тело начало падать в бездонную пропасть. Сердечная чакра, застучав бешеным пульсом, выскочила из груди и засияла, словно звезда на темном небосводе. Резкая остановка завершила падение. Я понимал, что лежу, приняв позу эмбриона. Меня очень сильно тянет ко сну, и нет уже никаких сил бороться с этим наваждением. Я закрываю глаза и сладко засыпаю. Еще не до конца сформированное сердце сделало свой первый толчок, заставив вздрогнуть маленькую ножку. Будущая мама, погладив живот, радостно улыбнулась, защурив глаза от счастья.