Одна комната в Каса Палома оставалась нетронутой. Дамиан игнорировал ее так долго, как только мог, и хотя дверь в комнату Скай оставалась закрытой, она взывала к нему каждый раз, когда он проходил мимо.

И когда Дамиан наконец-то вошел, он пробудил призраков детства, смеющихся, прыгающих и поющих песни на кровати. Они разбросали пожелтевших бумажных животных на его пути и наполнили его разум отдаленным шепотом воспоминаний. Теперь было не спрятаться. Теперь не было барьера, чтобы держать их в страхе, никаких оков гнева или ненависти, чтобы отогнать их прочь. Он слышал их, видел их, чувствовал их всех.

Вот Скай швырнула шоколадное мороженое с арахисовым маслом. Что ж, так или иначе, оно приземлилось на его обувь.

А тут она разглядывала свое отражение и просила его смастерить ей картонный зуб. Здесь они становились в круг и держались за руки — он, МаМаЛу и Скай, пока Скай произносила свою молитву перед сном.

Когда Дамиан подмел комнату и убрал паутину, воспоминания стали сильнее, отчетливее, болезненнее, но, с другой стороны, слаще, как маленький кусочек леденца, который растаял в кармашке, оставив воспоминания, — запах, который будет с тобой всегда.

Дамиан свернул пыльные покрывала, и сорвал фанеру с окна. Солнце ударило в комнату, освещая стены, углы и книжные полки. Дерево снаружи комнаты Скай выросло, ветка по которой он раньше взбирался, теперь скребла крышу. Дамиан поднял голову, и увидел пару загорелых ног, свисающих сквозь листья. Это была та бьющая по яйцам девчушка с протертой бьющей по яйцам обувью. Она прислонилась к стволу дерева, читая книгу и не зная, что за ней наблюдают.

Дамиан инстинктивно прикрыл свои яйца.

Какого хрена она вернулась сюда?

Он нырнул обратно внутрь и подумал, что надо снова забить окно досками. Его яйца до сих пор болели, и он не был в настроении ссориться с ней. Он засмеялся и начал просматривать полки, перебирать книги, которые давным-давно МаМаЛу читала ему и Скай. Лучшими историями были те, которых там не было, их она сочиняла. Они витали вокруг него. Дамиан сделал глубокий вдох, желая вобрать их, наполнить легкие голосом МаМаЛу и ее словами. Он вытянул руки, крутанулся на триста шестьдесят градусов, впитывая их… и резко остановился.

Пара темных глаз наблюдала за ним.

Девочка сидела теперь на одной из нижних веток, на уровне окна. На ней снова была школьная форма. Ее книга была заправлена за пояс юбки, и она выглядела так, будто готова была спрыгнуть с дерева в тот самый момент, когда увидела Дамиана.

Это был не самый удачный момент Дамиана — он выглядел как кружащаяся по комнате начинающая балерина с раздутой грудью. Он опустил руки и встретился с пристальным взглядом девочки. Возможно, если он посмотрит на нее свирепым прищуренным взглядом из старых вестернов, она продолжит свой путь.

Она не сдвинулась с места. Прищурившись, она посмотрела на него, отчетливо понимая, что ветка не выдержит его веса, так что он не сможет поймать ее, даже если бы попытался.

Несколько секунд дуэли взглядов — и Дамиан почувствовал, как ползет вверх уголок его рта. Он сжал губы, притворившись, будто сердится, и отвернулся, занявшись уборкой комнаты.

Дамиан держал девочку в поле своего зрения. Он не собирался упускать ее из виду — вдруг она снова решит испробовать на нем свои трюки ниндзя.

Он почти закончил, когда нашел стопку разноцветной бумаги, которую однажды использовал для оригами.

Ее приносила ему Скай. Перед внутренним взором пронеслись кадры из прошлого, ее восхищенное лицо при виде очередной поделки.

Это как будто происходило в другой жизни, но пальцы Дамиана буквально заныли от желания прикоснуться к этой бумаге. Он взял зеленый лист, пожелтевший и обесцвеченный временем, но все еще достаточно яркий, и сложил из него лебедя.

Это была последняя история, которую рассказывала МаМаЛу ему и Скай, последняя перед тем, как их жизни изменились.

Дамиану показалось, что он переместился в то время, но МаМаЛу больше не было и Скай больше не было. Никого не было. Кроме маленькой девочки, которая наблюдала за ним так, словно лебедь — это самая интересная вещь в мире, а потом вдруг опустила глаза на страницы книги и притворилась, что читает.

Дамиан протянул ей лебедя, но она проигнорировала его, удерживая взгляд на книге.

Тогда он положил его на подоконник, взял два заполненных мусорных мешка и спустился с ними вниз по лестнице, чтобы выбросить. Когда он вернулся, ее уже не было. И бумажного лебедя тоже.