Облекшееся в мир Божество: жизнь и действие (Стихи 1—3

[22]

)

Основа космического существования

Бог и мир, Дух и созидательная Природа противопоставлены и их отношения установлены.

Космос

Весь мир есть движение Духа в самом себе, он изменчив и преходящ во всех своих образованиях и явлениях; его единственная вечность – вечность повторяющегося вновь и вновь, его единственное постоянство – видимость, порожденная некоторыми кажущимися неизменными особенностями отношений и сочетаний.

Каждый отдельный предмет во вселенной в действительности сам есть целая вселенная, являющая некий фасад или внешний вид свойственного ему движения. Микрокосм един с макрокосмом.

Однако через связь принципа движения и происходящего от движения результата они вмещают, облекают друг друга: мир – в мире, движение – в движении. Индивидуальное, следовательно, сопричастно природе универсального, берет свое начало от него, ибо, как мы утверждаем, источник его активности повинуется своим законам и является частью космической Природы.

Дух

Дух есть владыка своего движения, единый, неизменный, свободный, постоянный и вечный.

Движение и все сформированные им объекты были созданы, чтобы стать обителью для Духа, который, будучи Единым, тем не менее пребывает в неисчислимом множестве в многообразии Его чертогов.

Один и тот же Господь пребывает в сумме и в отдельной части, в Космосе как целом и в каждом существе, силе или объекте Космоса.

Поскольку Он един и неделим, Дух во всем один, а множественность вещей есть игра Его космического сознания.

Таким образом, по сути своей каждое человеческое существо едино со всеми остальными, свободно, вечно, неизменно и является владыкой Вселенной.

Переходная мысль Авидья

Цель пребывания в чем-то есть наслаждение и обладание; цель пребывания Духа в Космосе, следовательно, есть обладание и наслаждение вселенной. Человек же, будучи по сути своей единым, божественным и свободным, предстает ограниченным, изолированным от других людей, зависимым от Природы, ее забав и творений, порабощенным смертью, невежеством и страданием. Хотя его цель в проявленном мире – обладание и наслаждение вселенной, он не способен к наслаждению из-за своей ограниченности. Эта противоречивая ситуация проистекает от Авидьи, Неведения единства, узел же Неведения завязан эгоизмом.

Эго

Источник эго в том, что, хотя благодаря Его двойной силе Видьи и Авидьи Дух одновременно пребывает как в сознании множественности и относительности, так и в сознании единства и тождества, не будучи, следовательно, связанным Неведением, в уме Он, однако, может отождествлять Себя с объектом в движении, причем без остатка, внешне как будто исключая Знание, которое остается в глубине, скрытое за покровом ментального сознания. Таким образом, движение Ума в Природе может мыслить объект как реальность, а Пребывающего в нем как ограниченного и обусловленного видимыми обличьями объекта. Он мыслит объект не как вселенную в одном из ее внешних проявлений, но как отдельную сущность, выделенную из Космоса и отличную в своем бытии от всего остального в нем. Аналогичным образом он мыслит и Пребывающего в объекте. Это и есть иллюзия неведения, искажающая все вещи. Иллюзия называется аханкара (ahaṁkāra), изолирующее чувство эго, которое заставляет каждое существо мыслить себя как независимую личность.

Результатом данного отделения оказывается неспособность обрести гармонию и единство со вселенной и, как следствие, неспособность обладать и наслаждаться ею. Однако желание обладать и наслаждаться является основным импульсом Эго, которое смутно осознает свою изначальную божественность, хотя в силу ограничений, порожденных его относительностью, не в состоянии реализовать свое истинное существование. Результат – разлад между ним и другими, умственное и физическое страдание, чувство слабости и бессилия, ощущение неуверенности ни в чем, напряжение сил в страстях и желании самореализации, мучительное отступление с истощенными силами или в разочаровании к смерти и распаду.

Желание – знак зависимости, сопровождающейся разладом и страданием. Тот, кто свободен, един и обладает подлинной властью, не имеет желаний, но содержит все в себе самом, всем владеет и наслаждается.

Правило Божественной жизни

Цель существования в мире – наслаждение вселенной и всем, что в ней есть, однако условием свободного наслаждения всем является отречение от всякого желания.

Отречение, о котором идет речь, представляет собой не основанное на принудительной морали самоограничение или некий физический отказ, но полное освобождение духа от всякого стремления к проявленным формам.

Условия этого освобождения – свобода от эгоизма, а это значит, свобода от личного желания. Практически это отречение подразумевает, что ни к чему во вселенной не следует относиться как к предмету, обладание которым необходимо, ничто не должно рассматриваться как находящееся в собственном или чьем-то ином владении, ничто не должно вызывать жадности сердца или чувств.

Такое отношение основано на восприятии единства. Как уже было сказано, все души есть одно «Я», обладающее всем, Господь, и хотя Господь пребывает в каждом объекте как бы отдельно, все объекты тем не менее существуют в этом «Я», а не вне его.

Таким образом, превзойдя Эго и реализовав единое «Я», мы приходим к обладанию в едином космическом сознании всей вселенной и не нуждаемся в том, чтобы владеть физически.

Имея благодаря единству с Господом возможность беспредельного и свободного наслаждения всем, мы не нуждаемся в том, чтобы чего-то желать.

Будучи едиными со всеми существами, мы через их, наше собственное и присущее Космическому Существу наслаждение обладаем восторгом всеобщего самовыражения. Лишь благодаря этой Ананде, одновременно трансцендентной и универсальной, человек может иметь свободную душу и тем не менее жить в мире полноценной активной жизнью Владыки в принадлежащей ему вселенной движения.

Оправдание действий

Свобода эта не обусловлена бездействием, как и это обладание не сводится к наслаждению, доступному пассивной Душе, которая выступает только свидетелем, не принимая участия в движении.

Напротив, совершение в этом материальном мире действий и всестороннее принятие условий физической жизни есть неотъемлемая часть полноты бытия.

Ведь активный Брахман реализует себя в мире через действие, и человек тоже пребывает в этом теле для самореализации через поступки. Иначе не может и быть, поскольку даже его бездействие является действием, влияющим на космическое движение. Находясь в этом или любом другом теле, нечего и думать о том, чтобы уклониться от действия или избежать физической жизни. Мысль, что это само по себе может быть средством освобождения, – часть Неведения, полагающего душу отдельно существующей в Брахмане единицей.

От действия отрекаются потому, что считают его несовместимым со свободой. Предполагается, что, совершая действие, человек находится в путах скрывающегося за ним желания, будучи зависимым от внешних сил, направляющих данное действие, и его результатов. Все это лишь кажется верным, но не является таковым в действительности.

Желание – лишь состояние эмоционального ума, который по неведению ищет удовольствие в объекте желания, а не в Брахмане, выражающем себя в этом объекте. Уничтожив это неведение, можно совершать действие без вовлеченности в желание.

Энергия, осуществляющая движение, сама зависит от Бога, который совершенно свободно выражает в ней Себя. Проникнув сквозь Природу к Владыке Природы, соединив индивидуальную волю с космической, человек обретает в действии божественную свободу. Наши поступки предаются Господу, а наша личная ответственность исчезает в Его свободе.

Цепь кармы опутывает движение одной лишь Природы, но не души, которая, познав саму себя, перестает даже выглядеть связанной результатами своих поступков.

Таким образом, путь к свободе состоит не в бездействии, но в том, чтобы прекратить отождествлять себя с движением, обретя вместо этого нашу подлинную сущность в «Я» вещей, который есть их Господин.

Иные миры

После прекращения физической жизни человек не удаляется из Космического Движения, а просто переходит в какое-то из иных общих состояний сознания, отличных от того, что свойственно материальной вселенной.

Эти состояния могут быть сумрачными или озаренными, некоторые из них темны или лишены солнца.

Костенея в грубых формах невежества, своенравно удерживая душу от самореализации либо ошибочно разрушая ее становление в Движении, человек вступает в состояние сплошной тьмы, а не в миры света, свободного и блаженного бытия.

 

1. Брахман: единство Бога и мира (Стихи 4—5

[23]

)

Брахман – Единство

Господь и мир, даже если они кажутся отдельными началами, в действительности не есть нечто различное; они – единый Брахман.

«Единое недвижимое»

Бог – единая постоянная и вечная Реальность. Он – Один, ибо нет больше ничего, ибо все существование и несуществование есть Он. Он постоянен, или недвижим, потому что движение предполагает изменение в Пространстве и изменение во Времени. Он же, будучи за пределами Времени и Пространства, неизменен. Он вечно обладает в самом Себе всем, что было, есть и когда-либо будет, и, следовательно, он не увеличивается и не уменьшается. Он за пределами причинности и относительности и, значит, в Его бытии не происходит перемена отношений.

«Ума стремительней»

Мир – это циклическое движение (saṁsāra) Божественного Сознания в Пространстве и Времени. Его закон и в некотором смысле его цель – поступательное развитие; он существует в движении и растворится с прекращением движения. Но основа этого процесса нематериальна, это Энергия активного сознания, которое своим движением и порождением различных принципов (отличных во внешнем проявлении, единых в своей сущности) создает противоположности единства и множества, деления Времени и Пространства, связь и последовательность обстоятельств и закон Причинности. В сознании все это – реальность, являясь, однако, лишь символическим отражением Бытия, отчасти подобно тому, как плоды воображения ума являются достоверным отражением его самого, которое по сравнению с ним является все же не вполне реальным, или же реальным, но какой-то иной реальностью.

Однако не ментальное сознание является Силой, творящей вселенную. Есть нечто бесконечно более могущественное, стремительное и свободное, чем разум. Это чистое всемогущее самосознание Абсолюта, не скованное никаким законом относительности. Законы относительного, которые поддерживают боги, – это Его временные творения. Их кажущаяся вечность – всего лишь неизмеримая нашим сознанием продолжительность существования мира, которым боги правят. Это законы, которые регулируют движение и изменение, но Владыка движения им неподвластен. Соответственно, боги изображаются постоянно бегущими по своему пути. Но Владыка свободен, и Его собственное движение Его не затрагивает.

«Оно движется, и Оно не движется»

Движение мира происходит под властью непреходящего постоянства. Изменение представляет постоянные сдвиги во взаимосвязях явленных нашему сознанию вещей внутри того, что является вечной Неизменностью.

Именно эти истины выражены в высказывании о едином Недвижимом, которое Ума стремительней, которое движется и не движется, о едином Постоянном, которое в быстроте своего творящего сознания оставляет позади всех других – бегущих.

Переходная мысль Множество [24]

Если Единое – это высшая реальность, то «другие», Множество, тоже не являются нереальными. Мир – это не плод воображения Ума.

Единство – вечная истина вещей, многообразие – игра единства. Ощущение единства, следовательно, было названо Знанием, Видьей, ощущение многообразия – Неведением, Авидьей. Однако многообразие не является ложным, если мы не будем отрывать его от ощущения существующего в нем в действительности вечного единства.

Брахман – один, не в численном выражении, но по сути, численное единство или исключило бы множество, или было бы плюралистичным и делимым единством, а множество являлось бы его частями. Не таково единство Брахмана, который не может ни расти, ни уменьшаться, ни делиться на части.

Множество во вселенной иногда именуется частями универсального Брахмана наподобие того, как волны представляют собой части моря. В действительности же каждая волна и является морем, а их различия есть предстающая только перед глазами внешняя видимость, порожденная движением моря. Как каждый предмет во вселенной в реальности – целая вселенная с различным внешним обличьем, так и каждая индивидуальная душа – Брахман во всей его полноте, созерцающий Себя и мир из сердцевины космического сознания.

Ибо То – одинаково, а не единично. Оно одинаково всегда и всюду во Времени и Пространстве, как одинаково и за пределами Времени и Пространства. Численные величины одного и многого равнозначны при выражении его сущностного единства.

Подобно всему остальному, эти величины, как мы их видим, – образы, предстающие в Чит, в свободном и всетворящем самосознании Абсолюта, созерцающего себя в бесконечно разнообразных и бесчисленных формах. Чит есть сила не только знания, но и выражающей воли, не только воспринимающего видения, но и созидающего представления; в действительности и то, и другое являются одной и той же силой. Ведь Чит есть действие Бытия, а не Пустоты. То, что Чит видит, возникает. Чит созерцает себя за пределами Пространства и Времени, и это переносится в условия Пространства и Времени.

Творение не есть созидание чего-то из ничего или одной вещи из другой, но самопроекция Брахмана в условия Пространства и Времени. Творение – это не создание, а становление в состояниях и формах сознательного существования.

В становлении каждый индивид является Брахманом, представленным по-разному и вступающим в различные отношения с самим Собой в игре божественного сознания; в бытии каждый индивид есть Брахман во всей полноте.

Брахман как Абсолют или Универсум обладает способностью отступать от самого Себя в мире относительности. Повелевая движением сознания, он представляет индивидуальное отличным от универсального, относительное иным, чем Абсолютное. Без этого разделяющего движения мысли индивидуальное всегда тяготело бы к потере себя в универсальном, относительное – к исчезновению в Абсолютном. Таким образом он поддерживает соответствующую реакцию в индивиде, который полагает себя «иным», чем трансцендентный и универсальный Брахман, «иным», чем остальная часть Множества. Он отодвигает на задний план тождество с Единым и приводит в действие игру Бытия в отдельном Эго.

Индивид может считать себя вечно отличным от Единого либо вечно единым с Ним, или же в своем сознании он может возвратиться к чистейшему Тождеству . Но он никогда не может считать себя полностью независимым от некоего Единства, ибо такой взгляд противоречил бы любой истине, мыслимой во вселенной или за ее пределами.

Эти три подхода соответствуют трем великим истинам о Брахмане, каждая из которых в равной степени верна, но ни одна не верна полностью без учета остальных. Их сосуществование, которое трудно постигнуть логическим разумом, может быть постигнуто через переживание в сознании тождества с Брахманом.

Даже настаивая на единстве, мы должны помнить, что Брахман превыше разграничений, которые свойственны нашей ментальности, он является не фактом ищущего различия мышления, а фактом Бытия – абсолютного, беспредельного и недоступного для различений. Наше сознание живет представлениями и символами, оно не может помыслить вещь-в-себе, Абсолют, не прибегая при этом к отрицанию, к своего рода пустоте, к изъятию из нее всего, что представляется включенным в нее во вселенной. Но Абсолют – не пустота и не отрицание. Он – все, что существует во Времени и за пределами Времени.

Даже единство является представлением, существующим в связи с множественностью. Видья и Авидья – одинаково вечные силы высшего начала – Чит. Ни Видья, ни Авидья, взятые в отдельности, не являются абсолютным знанием (стихи 9—11).

И, однако, тайная основа всех отношений – единство, а не множество. Единство образует множество и становится его опорой, множество не образует единства и не является его опорой.

Поэтому мы должны понимать единство как свое «я» и сущностную природу Бытия, множественность же – как образ «Я» и становление. Мы должны понимать Брахмана как Единое «Я» всего, а затем возвращаться к Множеству как становлениям Единого Бытия (bhūtāni … ātmānam). Но и «Я», и становления – это Брахман; мы не можем считать единое Брахманом, становления же – нереальными и не Брахманом. И то, и другое реально, причем реальность единого является основополагающей и всеобъемлющей, реальность же всего остального – производной или подчиненной.

Бег богов

Брахман, который представляет Себя во вселенной через неизменность своего существования (Сат) как Постоянство, – это Пуруша, Бог, Дух; Брахман, который через присущую Ему способность активного Сознания (Чит) представляет Себя в Процессе, – это Природа, Сила, Мировой Принцип (Пракрити, Шакти, Майя) . Игра этих начал составляет Жизнь вселенной.

Боги – это Брахман, представляющий Себя в выражающих одно Божество космических Личностях, безличные действия которых являют многообразную игру природных начал.

«Другие» – это sarvāṇi bhūtāni последующего стиха, все становления, Брахман, представляющий себя в разделяющем сознании Множества.

Все во вселенной, включая даже богов, видит себя движущимся в общем движении к некой цели, находящейся за пределами своего существа или же за пределами непосредственного представления о своем существе. Эта цель – Брахман; ведь он есть начало и конец, причина и результат всякого движения.

Однако представление о конечной цели в движении Природы само по себе иллюзорно, ведь Брахман абсолютен и беспределен. Пытаясь достичь Его, боги при осуществлении каждой цели обнаруживают, что Брахман по-прежнему впереди них, дальше на пути реализации. Ничто в явлениях вселенной не может стать для относительного сознания в полной мере Тем; все является только символическим образом, отражающим Непознаваемое.

Все вещи уже осуществлены в Брахмане. Бег Других по пути, пролагаемому Природой, есть только выработка Пракрити через Причинность в Пространстве и Времени того, чем уже обладает Брахман.

Даже в своем универсальном Бытии Брахман стоит над Движением. Будучи выше Времени, Он одновременно несет в Себе прошлое, настоящее и будущее и не имеет нужды бежать к концу представимого Времени. Будучи выше Пространства, Он в совмещенном виде несет в Себе все его порядки и не имеет нужды бежать к концу представимого Пространства. Будучи выше Причинности, Он свободно несет в Себе как все заданные обстоятельства, так и все возможности, оставаясь не скованным очевидной цепью причинности, которая связует их во вселенной. Им как Владыкой уже осуществлено все, что может быть совершено в движении Его разными Личностями.

Принцип жизни Матаришван и Воды

Для чего же Он тогда предназначил движение? Движение – это ритм, гармония, которую Он как Универсальная Жизнь создает своими образами в условиях сознательного Бытия. Это некая формула, символически выражающая Непознаваемое, причем построенная таким образом, что каждый уровень сознания отображает нечто, стоящее за ним, все более глубинное, все более сокровенное. Это игра божественного Сознания, существующая для его собственной радости и ничего не добавляющая Тому, кто и так есть полнота. Это факт сознательного бытия, мотивированный его собственным существованием, без какой-либо стоящей над ним цели. Идея предназначения, цели рождается из поступательного самораскрытия миром своей истинной природы индивидуальным Душам, населяющим его формы; ибо Бытие постепенно раскрывает себя в собственных становлениях, подлинное Единство возникает из множественности, полностью меняя ценности последней в нашем сознании.

Это самораскрытие подчинено условиям, которые связаны со сложным характером космически действующего сознания.

Дело в том, что сознание не однородно, не гомогенно, оно семерично. Можно сказать, что оно организует себя в семи формах или на уровнях сознательной деятельности по нисходящей линии чистого Бытия до бытия физического. Их взаимная игра творит миры, определяет всякую деятельность, образует все становления.

Брахман всегда остается полем этой игры и этих творений. Брахман, простершийся в Пространстве и Времени, – это вселенная.

В этой проекции Брахман являет Себя как формообразующая Природа, как универсальная Мать вещей, которая сначала предстает перед нами как материя, именуемая притхиви (pṛthivī), Принцип Земли.

В Материи или физическом бытии Брахман являет Себя как универсальный Принцип Жизни, Матаришван, который движется в ней как динамическая энергия, прана, и действенно властвует над всеми образованиями и структурами.

При погружении в Материю универсальная Жизнь утверждает семеричное сознание, а прана, динамическая энергия, воздействуя на «Матрицу» вещей, развивает из нее различные формы и выступает основой для всех видов их эволюции.

Переходная мысль Воды

Таким образом, во вселенной действуют семь составляющих Чит. Обычно мы осознаем в нашем бытии три элемента – Ум, Жизнь и Тело. Они образуют наше разделенное на противоположности, изменчивое существование, гармония в котором неустойчива и которое проходит в битве позитивных и негативных сил между двумя полюсами – Жизнью и Смертью. Вся жизнь представляет собой непрерывное рождение или становление (sambhava, sambhūti в стихах 12—14). Всякое рождение влечет за собой постоянное умирание или исчезновение того, что находится в становлении, чтобы оно могло начать новое становление. Поэтому такое состояние существования именуется мритью (mṛtyu), Смерть, и характеризуется как стадия, которую следует пройти и за пределы которой надо выйти (стихи 11—14).

Ведь это не составляет наше бытие в его полноте, а значит, не является нашим чистым бытием. За ним у нас есть существование сверхсознательное, которое тоже обладает тремя компонентами: Сат, Чит-Тапас и Ананда.

Сат есть сущность нашего бытия – чистая, беспредельная и нераздельная в противоположность прерывистому бытию, основанному на постоянной изменчивости физической субстанции. Сат есть божественный аналог физической субстанции.

Чит-Тапас – это чистая энергия Сознания, свободная в покое и действии, независимая в своей воле, в отличие от стесненных динамических энергий Праны, которые, получая питание от физической субстанции, зависимы от ее поддержки и ограничены ею . Тапас есть божественный аналог этой низшей нервной или витальной энергии.

Ананда есть Блаженство, а именно блаженство чистого сознательного существования и энергии, в противоположность жизни ощущений и эмоций, которые находятся в зависимости от внешних воздействий Жизни и Материи, положительных и отрицательных реакций, радости и горя, удовольствия и боли. Ананда есть божественный аналог низшего эмоционального и чувственного бытия.

Это высшее существование, присущее божественному принципу Сат-Чит-Ананды, едино, самосуще и не искажено образами Рождения и Смерти. Оно, соответственно, именуется амрита (amṛtam), Бессмертие, и предлагается нам в качестве цели, к которой нужно стремиться, в качестве блаженства, которое мы вкусим, преодолев состояние смерти (стихи 11, 14, 17, 18).

Высшее божественное существование соединяется с существованием низшим и смертным посредством каузальной Идеи или супраментального Знания-Воли, виджняна (vijñāna). Именно такая Идея, поддерживая и втайне направляя беспорядочную деятельность Ума, Жизни и Тела, обеспечивает и поддерживает правильное устройство вселенной. В Ведах она называется Истиной, потому что открывает в непосредственном видении истину вещей, которая включает в себя их явления, но независима от них; она называется Порядком или Законом, потому что в ней содержится действенная сила Чит, благодаря которой она, обладая совершенным знанием и предвидением, формирует всякую вещь в соответствии с ее природой; Необъятностью, потому что ее природа – это природа беспредельного космического Разума, которому ведомо каждое конкретное действие.

Виджняна, будучи Истиной, ведет разделенное сознание обратно к Единому. Она видит истину вещей и во множественности. Виджняна есть божественный аналог низшего, подчиненного принципу разделения, интеллекта.

Ведические риши говорят о семи силах Чит как о Водах, которые изображаются в виде потоков, впадающих или вытекающих из общего моря Сознания в человеческом существе .

Они вечно и нераздельно сосуществуют во вселенной, обладая способностью поглощаться друг другом или проявляться снова. В действительности они погружены в физическую Природу и с необходимостью должны из нее развиться. Они могут уйти в чистое беспредельное Бытие и вновь из него проявиться.

Свертывание и развертывание Одного во Многом и Многого в Одном, таким образом, представляет собой закон вечно повторяющихся космических циклов.

Видение Брахмана

Упанишада учит нас тому, как узреть Брахмана во вселенной и в нашем собственном существовании.

Мы должны научиться воспринимать Брахмана всесторонне – как Неподвижного и как Движущегося. Мы должны увидеть Его в вечном и неизменном Духе и во всех изменчивых проявлениях вселенной и мира относительности.

Мы должны воспринимать все вещи в Пространстве и Времени, дальнее и ближнее, незапамятное Прошлое, непосредственное Настоящее, бесконечно далекое Будущее со всем, что в них есть, со всеми событиями, как Единого Брахмана.

Мы должны увидеть Брахмана как то, что превосходит, несет в себе и поддерживает каждую отдельную вещь, как и вселенную в целом, находясь при этом за пределами Времени, Пространства и Причинности. Мы должны также увидеть Его как то, что живет во вселенной и всяком имеющемся в ней предмете и обладает ими.

Это есть трансцендентный, универсальный и индивидуальный Брахман, Господь, Несущий мир и Облекшийся в него Дух, являющийся объектом любого познания. Его реализация – это условие совершенства и путь к Бессмертию.

 

2. Самореализация – реализация истинного «Я» (Стихи 6—7

[31]

)

Реализация истинного «Я»

Субъективно Брахман есть Атман, «Я» или неизменное существование всего, что есть во вселенной. Все, что в нас меняется, – ум, жизнь, тело, характер, темперамент, поступки – не является нашим подлинным и неизменным «я», но лишь становлениями «Я» в движении (jagatī).

Следовательно, в Природе все существующие вещи, одушевленные или неодушевленные, представляют собой становления одного общего для всех «Я». Все различные создания есть одно неделимое существование. Эту истину должно постичь каждое существо. Когда индивид воплотит это единство в каждой части своего бытия, он станет совершенным, чистым, свободным от эго и двойственностей и вступит во владение всем божественным блаженством.

Атман

Атман, наше истинное «я», есть Брахман; это чистое неделимое Бытие, сияющее собственным сиянием, самососредоточенное в сознании, самососредоточенное в силе, само для себя источник восторга. Его существование – свет и блаженство. Оно находится вне времени, вне пространства, оно свободно.

Тройственный Пуруша [32]

Атман являет себя сознанию существа в трех состояниях, в зависимости от отношений между puruṣa и prakṛti, Душой и Природой. Вот три эти состояния: акшара (akṣara)– неподвижный или неизменный; кшара (kṣara) – движущийся или изменчивый; пара (para)или уттама (uttama)– Всевышний или Высочайший.

Кшара Пуруша – это «Я», которое отражает изменения и движения Природы, участвует в них, погружено в сознание движения и кажется в нем рождающимся и умирающим, увеличивающимся и уменьшающимся, развивающимся и меняющимся. Как Кшара, Атман наслаждается изменением, разделением и двойственностью; в тайне управляет своими изменениями, но кажется находящимся под их властью; наслаждается противоположностями удовольствия и боли, хорошего и плохого, выглядя их жертвой; владычествует и управляет действием Природы, которое будто бы его создало. Ведь «Я» неизменно и непреложно является Ишварой, Господом.

Акшара Пуруша – это «Я», независимое от изменений и движений Природы, спокойное, чистое, бесстрастное, невозмутимое, созерцающее их без участия, возвышающееся над ними словно на некой вершине, не погружающееся в эти Воды. Это безмятежное «Я» есть небо, которое без движения, без изменений смотрит вниз на воды, никогда не ведающие покоя. Акшара – это сокровенная свобода Кшары.

Пара Пуруша или Пурушоттама – это «Я», несущее в себе и наслаждающееся одновременно покоем и движением, но не обусловленное и не ограниченное ни тем, ни другим. Это Бог, Брахман, Все, Неопределимое и Непознаваемое.

Именно это высшее «Я» должно быть реализовано как в неподвижности, так и в изменчивости.

Пуруша в Пракрити [33]

Атман, «Я», по-разному представляет себя в семеричном движении Природы в соответствии с преобладающим в сознании данного существа принципом сознания.

В физическом сознании Атман становится материальным существом, Аннамайя Пурушей (annamaya puruṣa).

В витальном или нервном сознании Атман становится витальным или динамическим существом, Пранамайя Пурушей (prāṇamaya puruṣa).

В ментальном сознании Атман становится ментальным существом, Маномайя Пурушей (manomaya puruṣa). В супраинтеллектуальном сознании, где доминирует Истина или выступающая как причина Идея (называемая в Ведах satyam ṛtam bṛhat – «Истина, Порядок, Беспредельность»), Атман становится идеальным существом или великой Душой, Виджнянамайя Пурушей (vijñānamaya puruṣa) или Махат Атманом (mahat ātman) .

В сознании, присущем универсальному Блаженству, Атман становится всеблаженным существом или всенаслаждающейся и всесозидающей Душой, Анандамайя Пурушей (ānandamaya puruṣa).

В сознании, присущем беспредельному божественному самосознанию, которое также является всеисполняющей Волей (Чит-Тапас), Атман – это всесознающая Душа, источник и Владыка вселенной, Чайтанья Пуруша (caitanya puruṣa).

В сознании, присущем состоянию чистого божественного существования, Атман – это Сат Пуруша (sat puruṣa), чистое божественное «Я».

Человек, являясь в своем истинном «Я» единым с пребывающим во всех формах Господом, может жить в мире в любом из этих состояний «Я» и испытывать его переживания. Он может быть всем, чем захочет, – от материального до всеблаженного существа. Через состояние Анандамайи он может вступить в состояния Чайтанья и Сат Пуруши.

Сат-чит-ананда

Сат-Чит-Ананда – проявление высшего Пуруши; его природа, которой свойственны беспредельное бытие, сознание, сила и блаженство, – это высшая Природа, Пара Пракрити (parā prakṛti). Ум, жизнь и тело – это низшая природа, Апара Пракрити (aparā prakṛti).

Состояние Сат-Чит-Ананды – это высшая полусфера универсального существования, парардха (parārdha), природой которого является Бессмертие, амритам (amṛtam). Состояние смертного существования в Материи есть низшая половина, апарардха (aparārdha), природа которой – смерть, мритью (mṛtyu).

Ум и жизнь в теле принадлежат состоянию Смерти, потому что из-за Неведения они не могут реализовать Сат-Чит-Ананду. Реализуя же Сат-Чит-Ананду в совершенстве, они преображаются: Ум обретает природу Истины, виджняна, Жизнь – природу Силы-сознания, чайтанья (caitanya), Тело – природу сат (sat), то есть чистой сущности.

Когда это не может быть совершенно осуществлено в теле, душа реализует свое истинное состояние в других формах существования или мирах – мирах, «залитых солнцем», и состояниях блаженства, возвращаясь в материальное существование для того, чтобы завершить свою эволюцию в теле. Развитие на пути к совершенной реализации в теле является целью человеческой эволюции.

Душа может также удалиться на неопределенный период в чистое состояние Сат-Чит-Ананды.

Реализация «Я» как Сат-Чит-Ананды – цель человеческого существования.

Условие самореализации [35]

Сат-Чит-Ананда – всегда чистое состояние Атмана; он может либо оставаться в самом себе, как бы отдельно от вселенной, либо обращаться к ней лицом, заключать ее в объятия и обладать ею как Владыка.

В сущности, он одновременно делает и то, и другое (стих 8).

Господь пронизывает вселенную как Вират Пуруша, Космическая Душа (paribhūḥ из стиха 8, Единое, которое становится всем); Он вступает в каждый предмет в движении: для Знания – как Брахман, поддерживающий индивидуальное сознание и индивидуальную форму, для Неведения – как индивидуализированное и ограниченное существо. В живом создании он проявляется как Дживатман или индивидуальное «я».

С позиции нашего низшего состояния в царстве смерти и ограниченности Атман – это Сат-Чит-Ананда, супраментальное сознание, отражающееся, однако, в уме. Если ум чист, ясен и безмятежен, отражение верное; если же он загрязнен, беспокоен и затемнен, отражение получается искаженным и подчиненным извращающему влиянию Неведения.

В соответствии с состоянием отражающего ума мы можем получить либо чистоту самопознания, либо затемнение, искажение знания в двойственностях истины и заблуждения; чистую активность свободной от эгоизма Воли либо затемнение и отклонение Воли в двойственностях правильного и неправильного поступка, греха и добродетели; чистое состояние и кристальную игру блаженства или затемнение и извращение его в двойственностях правомерного и неправомерного удовольствия, наслаждения и боли, радости и горя.

Это искажение создается ментальным чувством эго из-за разделения и ограничения «Я». Ограничение происходит в силу того, что Кшара Пуруша отождествляет себя с изменчивыми формациями Природы в отдельном теле, индивидуальной жизни и эгоистическом уме, устраняя ощущение единства со всем существованием и всеми существами.

Отсутствие этого ощущения – привычка восприятия, укоренившаяся в результате нашей прошлой эволюции в движении, а отнюдь не непреложный закон человеческого сознания. Ее ослабление и в конце концов полное исчезновение – необходимое условие самореализации. Мудрость, совершенство и блаженство начинаются с видения Единого.

Стадии реализации «Я» Видение Всеобщности

Первое движение самореализации – ощущение единства с другими существами во вселенной. Его начальная, незрелая форма состоит в попытке понимания и сочувствия другим, в настроениях все нарастающей любви, сострадания и братства с другими, в побуждении работать на благо других.

Единство, таким образом воплощенное, есть плюралистическое единение, сплачивание сходных единиц, результатом которого бывает скорее коллективизм или солидарность, нежели настоящее единство. Сознание продолжает видеть Множество как реальные отдельные существования; Единство есть всего лишь их сумма.

Подлинное знание начинается с восприятия сущностного единства – одна Материя, одна Жизнь, один Ум, одна Душа, играющая во многих формах.

Когда эта Душа мира осознается как Сат-Чит-Ананда, тогда знание достигает совершенства. Ибо мы видим Материю лишь как игру Жизни, Жизнь – как игру Ума, воплощающего свою энергию в субстанции, Ум – как игру Истины или каузальной Идеи, которая представляет истину в многообразии ее пребывания во всех возможных ментальных формах, Истину – как игру Сат-Чит-Ананды, Сат-Чит-Ананду – как самопроявление высшего Непознаваемого, Пара-Брахмана или Пара-Пуруши.

Душа во всяком теле воспринимается нами как это единое «Я» или Сат-Чит-Ананда, умножающее себя в индивидуальных сознаниях. Мы также видим, что все умы, жизни, тела – это активные формации одного и того же существования в развернутом бытии «Я».

Это то видение всех существ в «Я» и «Я» во всех существах, которое является основанием совершенной внутренней свободы, совершенной радости и безмятежности.

Ибо благодаря этому видению, по мере того как растет его интенсивность и полнота, из индивидуальной ментальности совершенно исчезает jugupsā, то есть все отвращение, неприятие, нелюбовь, страх, ненависть и другие извращения чувств, происходящие от разделения и противопоставления своей личности другим существам или реалиям, которые нас окружают. В душе устанавливается совершенное равновесие и беспристрастие .

Видение «Я» в Его становлениях

Самого по себе видения недостаточно; человек должен стать тем, что он внутренне видит. Вся внутренняя жизнь должна измениться, чтобы то, что понимает интеллект и воспринимает внутреннее видение, нашло свое совершенное выражение во всех частях человеческого существа.

В индивидуальной душе, охватывающей все сущее благодаря видению единства (ekatvam anupaśyataḥ – «видящий во всем единство»), организующей свои мысли, эмоции и ощущения согласно совершенному знанию верного отношения между вещами, которое приходит с реализацией Истины (vijānataḥ, «обладающий совершенным знанием»), в этой душе должен быть повторен божественный акт сознания, которым единое извечно самосущее Бытие проявляет в себе множественность мира (sarvāṇi bhūtāṇi ātmaiva abhūt, «Самосущее стало всем сущим, пребывающим в становлении»).

Иными словами, человеческий или эгоистический взгляд видит в мире неисчислимое количество отдельных созданий, каждое из которых отлично от других и существует само по себе, каждое старается извлечь для себя из других и мира в целом максимальную выгоду, в то время как божественный взгляд, – взгляд, которым Бог видит мир, есть созерцание самого Себя как единого Существа, живущего неисчислимыми существованиями, которые есть Он сам, поддерживающего все, беспристрастно всему помогающего, продвигающегося в условиях, что были заданы изначально, со времен предвечных, к божественному осуществлению, к великой, все возрастающей гармонии Становления с его высшим достижением – Сат-Чит-Анандой, или Бессмертием. Таков взгляд «Я» как Господа, пронизывающего все движение. Индивидуальная душа должна превратить человеческий или эгоистический взгляд в божественный, высший и универсальный, и постоянно жить в состоянии этой высочайшей духовной реализации.

Следовательно, необходимо обрести знание трансцендентного «Я», единственно сущего единства, решив уравнение so’ham – «Я есть Он», и в этом знании расширить свое сознательное существование так, чтобы оно охватило всю Множественность.

В этом состоит двойной или синтезирующий идеал Иша Упанишады – объять одновременно Видью и Авидью, Единое и Множество; существовать в мире, но превратить условия смерти в условия Бессмертия; обладать свободой и покоем Нерождения одновременно с даруемой Рождением активностью (стихи 9—14).

Все части низшего существа должны принять эту реализацию, интеллектуального восприятия недостаточно. Сердце должно принять универсальную любовь и восторг, чувственный ум – ощущение «я» и Бога во всем, жизнь – все цели и энергии мира как часть собственного бытия.

Активное Блаженство

Эта реализация состоит в совершенной полноте Блаженства, включающего в себя действие, но исключающего страдание и самообман.

Самообман (moha) невозможен, ибо душа, обретя восприятие Непознаваемого за всем существующим, более не привязана к Становлению и не приписывает абсолютной ценности ни одной конкретной вещи в мире, что бывает, когда объект видится в качестве самоцели, как желанный сам по себе. Все доставляет радость, все обладает ценностью в качестве проявления «Я» и ради проявленного в нем «Я», но ничто – в своем собственном качестве и ради него самого . Желание и иллюзия исчезли; иллюзия вытеснена знанием, желание – Блаженством универсального обладания.

Печаль невозможна, ибо во всем видится Сат-Чит-Ананда, а значит, беспредельное космическое существование, беспредельная воля, беспредельное блаженство. Даже боль и печаль видятся как искаженная Ананда, и эта Ананда, которая здесь ими сокрыта и к которой они подготавливают низшее существование (поскольку все страдание в эволюции – это подготовка к силе и блаженству) уже обретена, познана и с наслаждением вкушается душой, достигшей освобождения и совершенства. Ибо эта душа владеет вечной Реальностью, а боль и печаль – это порождаемые ею видимости.

Следовательно, возможно, реализовав единство Бога и мира (īś и jagat) в совершенном познании Брахмана, отбросить желание и иллюзию через восхождение к чистому «Я» и Нестановлению и тем не менее всячески и с помощью всего проявленного наслаждаться Богом во вселенной благодаря свободному, озаренному отождествлению себя с Сат-Чит-Анандой во всех существах.

Заключение

Во втором движении, таким образом, разъясняется первый стих Упанишады. Первая строфа, утверждающая, что все души есть единый Господь, пребывающий в каждом объекте вселенной, и что каждый объект во вселенной – это вселенная, которая движется во всеобщем движении, истолкована через представление о совершеннейшем единстве Брахмана, трансцендентного и универсального даже в индивидуальном, Единого во Множестве, Многого в Едином, Постоянного и Движущегося, превосходящего и примиряющего все противоположности. Вторая строфа, устанавливающая в качестве правила божественной жизни всестороннее отречение от желания как необходимое условие всестороннего наслаждения духа, была истолкована с помощью состояния самореализации, реализации свободного и трансцендентного «Я» как собственного истинного бытия этого «Я» – как Сат-Чит-Ананды, вселенной же – через видение в ней Становления Сат-Чит-Ананды и обладание ею в условиях подлинного Знания, приходящего на смену Неведению – источнику всякого влечения и отвращения, самообмана и печали.

 

1. Господь (Стих 8

[38]

)

«Он»

В третьем движении Упанишада возобновляет оправдание действия, уже высказанное в общем виде во второй строфе, и более определенно основывает его на концепции Брахмана или «Я» как Господа – Иш (īś), Ишвара (īśvara), Пара Пуруша (para puruṣa), Са (saḥ) (Он), благодаря которому появляется личность и который, согласно установленному Им закону действия, управляет ритмом Движения и ходом миров, задумывая и воплощая их в своем собственном самобытии вековечного Времени.

Неверно полагать, что Упанишады учат, будто истинное существование имеет лишь безличный и пассивный Брахман, безличный Бог, не обладающий ни силами, ни атрибутами. Они, скорее, провозглашают некое Непознаваемое, являющее себя нам в двух аспектах – Личном и Безличном. Когда они предпочитают говорить об этом Непознаваемом предельно общим и всеобъемлющим образом, они прибегают к среднему роду, именуя его tat, То; однако этот средний род не исключает аспект универсальной и трансцендентной Личности, которая действует и управляет миром (см. Кена Упанишада III). Все же, если есть намерение выделить это последнее представление, чаще в них используется мужской род, saḥ, «Он», или же употребляются термины Дэва, Бог или Божественный, или Пуруша, сознательная Душа, исполняющей Силой которого является Шакти – Пракрити или Майя.

Объявив Брахмана единственной реальностью, проявляющей себя во многих аспектах и формах, представив этого Брахмана в субъективном плане как «Я», как единое Бытие, Становлениями которого являются все существа, как то, что мы должны реализовать в самих себе, во всем мире и за его пределами, Иша Упанишада теперь переходит к утверждению, скорее объективного характера, говоря о том же Брахмане как о Господе, Пуруше, который одновременно несет в себе и пронизывает собой вселенную.

Это Он простерся за пределы. Этот Брахман, это «Я» тождественно Господу, Ише, чьим именем открывается Упанишада, Пребывающему во всех формах, а также, как мы увидим далее, тождественно универсальному Пуруше из стиха 16: «Пуруша – повсюду. Он – это я». Это Он становится всеми вещами и существами – сознательная Сущность, единственный Сущий и Самосущий, который является Владыкой всего, чем Он становится, и Наслаждающимся им. Далее Упанишада показывает природу, характер и общий закон того становления Бога, которое мы именуем миром. Ведь именно на этом представлении основана ведическая идея двух полюсов смерти и бессмертия, из него вытекает причина существования Авидьи, Неведения, и оправдание деятельности в мире.

Переходная мысль Божественная Личность

Не следует смешивать ведантистское представление о Боге, о «Нем», Дэве или Ишваре, с обычными понятиями, связанными с пониманием того, что есть Личный Бог. Личность, как правило, отождествляется с индивидуальностью, а общераспространенное представление о Личном Боге рисует Его в виде огромного индивида, сходного с человеком по характеру, но все же иного – громаднее, масштабнее и наделенного абсолютным могуществом. Веданта признает, что Брахман может воплощаться в человеке и для человека, но отказывается считать это подлинной природой Ишвары.

Бог – это Сат-Чит-Ананда. Он проявляет себя как беспредельное существование, сущностная черта которого состоит в сознании, в свою очередь обладающем в качестве сущностной черты блаженством, восторгом собственного бытия. Восторг, познавая себя в многообразии, как бы стремясь к собственному многообразию, претворяется во вселенную. Это, однако, абстрактные термины, а абстрактные идеи сами по себе не могут производить конкретных реалий. Они являются безличными состояниями, а безличные состояния сами по себе не могут дать начало личной деятельности.

Это станет еще яснее, если мы рассмотрим проявление Сат-Чит-Ананды. В этом проявлении Восторг претворяет себя в Любовь; Сознание претворяет себя двояко – как идееобразующее Знание и исполняющая Сила; Существование претворяет себя в Бытие, то есть в Личность и Субстанцию. Однако Любовь не обладает завершенностью без Любящего и объекта Любви, Знание – без Познающего и объекта Знания, Сила – без Деятеля и Действия, Субстанция – без Личности, одушевляющей и организующей ее.

Дело в том, что исходные начала в реальности не вполне есть безличные абстракции. В восторге Брахмана есть Тот, кто испытывает восторг, в сознании Брахмана – Сознающий, в существовании Брахмана – Сущий; однако Брахман сам объект Своего восторга и сознания, условие и субстанция своего существования. В божественном Бытии Знание, Познающий и Познаваемое и, соответственно, также Восторг, Наслаждающийся и Объект наслаждения суть одно.

Самосознание и Самовосторг Брахмана обладает Силой сознания – его Пракрити или Майей, наделенной двумя модусами – концентрирующим при самопоглощении и рассеивающим при саморазвертывании. Концентрирующий модус присущ чистому и безмолвному Брахману, рассеивающий – активному Брахману. Именно это рассеивание Самосущего в условиях и субстанции Его собственного существования мы и называем миром, становлением или неиссякающим движением (bhuvanam, jagat). Тот кто становится – это Брахман, и то, чем Он становится, – это тоже Брахман. Объект любви – это «я» Любящего; действие – самоформирование Деятеля; Вселенная – тело Господа и осуществляемый Им процесс.

Поэтому когда мы рассматриваем абстрактный и безличный аспект беспредельного существования, мы говорим «То»; когда мы рассматриваем самосознающего и наслаждающегося собой Сущего, мы говорим «Он». Ни то, ни другое представление не является исчерпывающим. Сам по себе Брахман – это Непознаваемое, которое находится за пределами всех представлений о Личном и Безличном. Мы можем называть его «То», чтобы показать, что в нашем суждении мы воздерживаемся от любых терминов и определений. При условии, что мы будем иметь в виду столь же жестко-последовательное их исключение, его равным образом можно называть и «Он». Тат и Сат всегда одно и то же, это ускользающее от определений Единое.

Во вселенной существует постоянная связь между Единством и Многообразием. Она выражена в существовании универсальной Личности и множества Лиц, а также в существовании Единого и Многих, причем среди самих Многих возможно бесконечное разнообразие связей. Эти связи предопределяются игрой божественного существования, Господом, вступающим в свои проявленные обители. Сначала они существуют как сознательные связи между индивидуальными душами; затем они возвышаются, становясь средством вступления в сознательную связь с Единым. Это вступление в многообразные связи с Единым как раз и является целью и функцией Религии. Эта сущностная необходимость оправдывает существование всех религий; все они различными способами выражают одну Истину и движутся разными путями к одной цели.

Божественная Личность открывает Себя индивидуальной душе в разных формах и под разными именами. С одной стороны, эти формы и имена порождаются человеческим сознанием; с другой стороны, они являются вечными символами, открываемыми Божественной Личностью, которая таким образом конкретизирует Себя в умственной форме для множественного сознания, помогая ему вернуться к собственному Единству .

Он, простершийся за пределы

Это Он простер Себя в сознании относительности, и существующая в этом сознании совокупность конечных и переменных обстоятельств, зависимых от бесстрастной, неподвижной и вечной Беспредельности, есть то, что мы называем Вселенной. Sa paryagāt. В этой проекции, следовательно, имеется два аспекта: один – это чистая, беспредельная и лишенная отношений неизменность, другой – совокупность объектов в Пространстве и Времени, строящих свои отношения на основе причинности. Оба они являются различными и взаимодополняющими выражениями одного и того же непознаваемого «Его».

Для обозначения беспредельной Неизменности Упанишада использует ряд прилагательных среднего рода – «сияющее, бестелесное, беспорочное, лишенное жил, чистое, неуязвимое для зла». Для обозначения того же Абсолюта как причины, опоры, управляющего начала всей совокупности предметов и каждого объекта в отдельности, как Пребывающего во всех них в целом и в каждом из них в отдельности (jagatyām jagat) употреблено четыре эпитета мужского рода – «Провидец, Мыслитель, Единый, что становится везде и всюду, Самосущий» или «Самостановящийся».

Неизменность – это неподвижное и скрытое основание игры и движения, которое ровно и бесстрастно простерто во всех объектах, это samam brahma , дарящий свою поддержку всему, ничему не оказывая предпочтения и ни во что действенно не вовлекаясь. Безмятежный и свободный в Своей вечной неизменности, Господь проецирует Себя в игру и движение, становясь в Своем собственном существовании всем, что зрит пребывающий в Нем Провидец, и всем, что мыслит пребывающий в Нем Мыслитель. Kavir manīṣī paribhūḥ svayambhūḥ.

Чистое Неизменное

Чистая неизменность Господа является «сияющей». Это сияние света чистого сосредоточенного Самосознания, не нарушаемого преломлением, не разбивающегося на цвета и формы. Это чистое самосущее знание Пуруши, сознательного Духа, при том что его Мощь, его исполняющая Сила пассивна и свернута.

Этот Дух «бестелесен» – не имеет формы, неделим и не имеет видимости деления. Это единый Пуруша, равно пребывающий во всех предметах, свободный от пространственно-временного дробления, – чистый сознающий себя Абсолют.

Он беспорочен, иными словами, не имеет изъянов и недостатков. Его не коснулось, на него не повлияло то, что подвержено изменениям. Он выступает как опора столкновений между изменчивыми вещами, опора их игры в «больше и меньше», в увеличение и уменьшение, в удары и взаимопроникновения. Сам же он бездеятелен, acalaḥ sanātanaḥ , «неподвижен, вечен».

В нем нет «жил». Причина отсутствия у него пороков или признаков несовершенства в том, что он направляет Силу вовне, не распределяет Энергию по множеству каналов, ничего не теряет и не приобретает в различных местах, не восполняет потери, не ищет с помощью любви или насилия пропитания или чего-то, что ей недостает. У него отсутствуют нервные силы; из него не изливаются энергии пранического динамизма, Жизни, Матаришвана.

Он чист, непроницаем для зла. То, что мы называем грехом или злом, – это всего лишь избыток или недостаток, неверное расположение, дисгармоничное действие и реакция. В силу беспристрастности, в силу пассивности, которая сохраняется даже при том, что он поддерживает всякое действие, сознательный Дух сохраняет свою вечную свободу и вечную чистоту. Он не видоизменяется; как Сакши, свидетель, он наблюдает за всеми изменениями, производимыми Пракрити, но не вкушает их, не обременен ими, на него не накладывается их отпечаток. Na lipyate .

Вечно свободная Душа

Как соотносятся активный Брахман и человеческая душа с этой чистой Пассивностью? Они тоже суть То. Действие изменяет лишь характер различных форм, но не природу «Я». «Я» всегда чисто, блаженно, совершенно – независимо от того, пассивно оно или участвует в действии.

«Я» объемлет все вещи, но оно превышает их все. Оно всегда превосходит то, во что углубляется ум, то, что в данный момент времени и точке пространства он принимает за собственный образ. Безграничное целое всегда совершенно. Совокупность всех объектов являет полную гармонию без малейшего изъяна или ущерба. Мнение о части как о целом, иначе говоря, Неведение, есть искаженное отражение, порождающее сознание ограниченности, неполноты и разлада. Мы увидим, что у Неведения есть своя роль в игре Брахмана, но само по себе оно сначала кажется только прародителем зла.

Неведение – это занавес, который отделяет ум, тело и жизнь от их источника и реальности, Сат-Чит-Ананды. Затемненный таким образом ум ощущает себя подверженным злу, которое создается Неведением. Но Активный Брахман всегда остается Сат-Чит-Анандой, используя для своего самостановления формы ума, тела и жизни. Все, что ими испытывается, Он, следовательно, видит через Сат-Чит-Ананду. Зло не может в Него проникнуть, ибо Он всегда един и всюду видит Единство. Он вне власти Неведения, которое Он использует как далеко не главный элемент в своем замысле.

Человеческая душа – едина с Господом, она также является во всей полноте Сат-Чит-Анандой, использующей Неведение как второстепенный элемент своего бытия. Однако она спроецировала свои представления в этот второстепенный элемент и утвердила в нем, в ограниченном уме, свой центр видения, свой взгляд. Она отождествила себя с неполными и проистекающими из нее чувствами недостаточности, разлада, желаниями, страданиями. Все это смешение не коснулось находящегося в глубине Истинного Человека, но коснулось Человека внешнего, Человека, который предстает в мире. Чтобы вновь обрести свободу, душа должна восстановить свою полноту; она должна отождествить себя с тем божественным, который пребывает внутри всего, со своим истинным и полным «я». Тогда она сможет, подобно Господу, направлять действие Пракрити, не впадая в ложное отождествление с результатами своих поступков. Именно на этой идее Упанишада основывает свое утверждение: «Не привязывается деяние к человеку».

Ради этой цели она должна заново обрести безмолвного Брахмана внутри. Господь всегда сохраняет власть над двойным способом Своего существования и направляет процессы вселенной, пронизывая ее, но оставаясь не затронутым и не ограниченным своими творениями. Зрение человеческой души, попавшейся в ловушку ума, затемнено стремительным потоком творений Пракрити, она воображает себя частью этого потока, влекомой его течениями и кружащейся в его водоворотах. В своем существовании ей следует вернуться к безмолвному Пуруше, даже если она при этом участвует в собственном становлении в движении Пракрити. Тогда она станет не только свидетелем и опорой, подобно безмолвному Пуруше, но и Господином, свободно наслаждающимся Пракрити и ее творениями. Абсолютное спокойствие и пассивность, чистота и беспристрастие внутри в сочетании со свободной, неистощимой активностью вовне – такова природа Брахмана, проявленная в наблюдаемой нами вселенной.

Таким образом, дальнейшие возражения относительно деятельности снимаются. Напротив, деятельность оказывается обоснованной участием в ней Господа и тем, что душа отождествляет себя с Ним в Его двойном аспекте пассивности и активности. Безмятежность Души, активность энергии – вот гармония божественного ритма в человеке.

Закон вещей

Совокупность объектов (arthān) – это становление Господа в проекции Его собственного бытия. Его принцип двойственен. Есть сознание; есть Бытие. Сознание через энергию (tapas) производит из самобытия Идею самого себя (vijñāna), а также форму и действие, с непогрешимой точностью соответствующие Идее. Таково изначальное индийское представление о творении, самосозидании или проекции в формы (sṛṣṭi, prasava). Используя свое самосознание, бытие развивает собственные неисчислимые формы в процессе расширения присущей форме Идеи. Таково изначальное индийское представление об эволюции, выраженное в некоторых философских учениях вроде Санкхьи (pariṇāma, vikāra, vivarta). Речь идет об одном и том же явлении, по-разному сформулированном.

По мнению одних мыслителей, мир – это чисто субъективная эволюция (vivarta) и не обладает реальностью объективных фактов; по мнению других, это объективный факт, реальное видоизменение (pariṇāma), но такое, которое не меняет существа Бытия. Обе точки зрения ссылаются в качестве авторитета на Упанишады, а их противостояние, по сути дела, объясняется разделением того, что виделось, как мы можем заметить в данном отрывке, древней Веданте в качестве единого.

Брахман как в Своем чистом самобытии, так и в разнообразном самостановлении остается сам и субъектом, и объектом. Он – объект Своего самосознания, Он – Знающий Свое самобытие. Два этих аспекта неразделимы, даже если кажется, что они исчезают друг в друге и затем снова друг из друга возникают. Вся видимость чистой субъективности держится на объекте, подразумеваемом в самом факте субъективности; вся видимость чистой объективности держится на субъекте, подразумеваемом в самом факте объективности.

Все объективное существование – это Самосущий, Самостановящийся, сваямбху (svayambhū), проходящий через становление силой наличествующей в нем Идеи. Идея в себе есть Факт, которым она становится. Ибо svayambhū видит или воспринимает Себя в сути Факта как кави (kavi), осмысливает Себя через эволюцию его возможностей как маниши (manīṣī), становится Своей формой в разворачивающемся во Времени и Пространстве движении как парибху (paribhū). Три этих действия суть одно, представляясь следующими друг за другом Сознанию, которое живет в условиях времени, пространства и относительности.

Из этого следует, что всякий предмет несет в себе закон собственного бытия вечно, śāśvatībhyaḥ samābhyaḥ, с изначальных времен, в бесконечном Времени. Все отношения в совокупности предметов установлены таким образом Пребывающим в них, Самосущим, Самостановящимся и остаются в их природе благодаря вездесущности Единого, Господа, благодаря Его видению Себя, которое есть их неотъемлемая субъективная Истина, благодаря Его самостановлению, которое на фоне неисчислимых возможностей представляет собой Закон их неизбежной эволюции в объективном Факте. Следовательно, все предметы предопределены Им совершенно, yāthātathyataḥ, какими они должны быть согласно их природе. В едином целом царит неизменная гармония, господствующая над явленными разногласиями индивидуальных форм. Разногласие было бы реальным и происходило бы в вечном хаосе, если бы существовала лишь масса отдельных форм и сил, если бы каждая форма и сила не несла в себе самосущего Единого, Господа, и не являлась бы этим Единым в действительности.

Мировой процесс

Господь предстает перед нами в относительном представлении мирового процесса сначала как Кави, Мудрый, Провидец. Кави видит Истину в ней самой, истину в ее становлении, в ее сути, возможностях, действительности. Он вмещает все это в Идее, Виджняне, именуемой Истиной и Законом, сатьямритам (satyam ṛtam). Он вмещает это тотально, не дробя на части; Закон и Истина вещей есть брихат (bṛhat), «Широта». Если рассматривать его изолированно, царство Виджняны может показаться царством предопределенности, концентрации, вынужденного семенного состояния. Но предопределение лежит в вечном Времени, а не в прошедшем; Судьба не принуждает Душу, а принуждается ею, определяя, скорее, действие и результат, заложенные как в расширении движения, так и в концентрации Идеи. Таким образом, истина Души состоит в свободе и господстве, а не в подчинении и зависимости. Пуруша повелевает Пракрити, Пракрити не может принудить Пурушу. Na karma lipyate nare .

Маниши действует в сфере возможностей. Он обладает свободой Беспредельности, которая у него становится подоплекой определения того, что имеет пределы. Всякое действие в мире выглядит, таким образом, как порождение сталкивающихся или согласующихся между собой различных возможностей. Ни одно из них, однако, не предопределяется иначе, чем скрытым созвучием с Законом того, что подлежит становлению. Кави присутствует в Маниши, поддерживая его в трудах. Взятое само по себе, царство Маниши представится состоянием пластичности, свободной воли, взаимодействия сил, однако это свобода воли в мысли, которая соединяется с судьбой вещей.

Ибо деятельность Маниши должна иметь своим результатом становление Парибху. Парибху, именуемый также Вират, простирается до бесконечности, образуя царство возможностей. Он осуществляет то, что заложено в Истине, что творится через возможности, которые отражает ум, что представляется нам объективно свершившимся фактом. Взятое в отдельности, царство Вирата покажется миром Закона и Предопределения, под властью которого находится все, что развивается в этом царстве, – железной цепью Кармы, правилом механической необходимости, деспотизмом недоступного пониманию Закона.

Однако становление Вирата – это всегда становление самосущего Господа – paribhūḥ svayambhūḥ. Поэтому для реализации истины этого становления мы должны обратиться вспять и вновь обратить свой взгляд на то, что стоит за ним, – мы должны обратиться к полноте истины свободного и беспредельного Сат-Чит-Ананды.

Такова истина мира, если посмотреть на нее сверху и с позиции Единства. Это божественная точка зрения, но мы должны учитывать точку зрения человека, который начинает восхождение снизу, продвигается от Неведения и видит эти начала не совокупно, а последовательно, как отдельные состояния сознания. Человечество – это то, что в своем опыте возвращается к Сат-Чит-Ананде, и оно должно начать свой путь снизу, из Авидьи, когда его ум пребывает в материи, когда Мыслитель порабощен и постепенно освобождается из плена объективной реальности. Этот порабощенный Мыслитель – Человек, «Ману».

Он должен начать со смерти и разделения и прийти к единству и бессмертию. Он должен реализовать универсальное в индивидуальном, а Абсолютное – в относительном. Он – Брахман, все более осознающий себя в объективной множественности. Он – эго в космосе, отстаивающее свою Всеобщность и Трансцендентность.

 

2. Знание и Неведение (Стихи 9—11

[44]

)

Видья и Авидья

Все проявление разворачивается в двух условиях – Видьи и Авидьи, в сознании Единства и сознании Множественности. Они являются двумя аспектами Майи, формосозидающего замысла о себе Вечного.

Единство – это вечный и фундаментальный факт, без которого любая множественность была бы нереальной, немыслимой иллюзией. Поэтому сознание Единства именуется Видьей, Знанием. Множественность – это игра или многообразное самопроявление Единого, меняющего способы своего существования, приобретающего дробность видения самого себя, благодаря чему Единое оказывается во многих центрах сознания, вселяется во многие энергетические образования во всеобщем Движении. Множественность скрыто или явно пребывает в единстве. Без нее Единство было бы либо пустотой несуществования, либо бессильной, бесплодной ограниченностью состояния безразличного самопогружения и лишенного содержания покоя.

Однако сознание множественности, отделенное у многих от подлинного знания об их сущностном единстве – какова позиция изолированного эго, отождествляющего себя с отдельной формой и ограниченным действием, – есть состояние заблуждения и ложных представлений. Именно эту форму принимает у человека сознание множественности. Поэтому оно получило название Авидья, Неведение.

Брахман, Господь, един и всеблажен, но не ограничен Своим единством; всемогущий, Он может представить Себя из множества центров во множестве форм, из которых и на которые изливаются многие потоки энергии, предстающие перед нами как действия или же игра сил. Когда Он выступает таким образом множественным, Он не связан Своей множественностью, вечно пребывая в Своем единстве среди всего бесчисленного разнообразия. Он есть Бог Видьи и Авидьи. Они есть две стороны Его замысла о Себе, сдвоенные силы Его Энергии (Чит-Шакти).

Брахман, который превосходит игру Своей Майи и одновременно пребывает в ней, иш (īś), ее свободный господин. Человек, пребывающий в этой игре, аниш (anīś), не господствует над нею, не свободен, подвластен Авидье. Однако сама эта подвластность – игра Неведения, нереальная в своей сущностной действительности (paramārtha), реальная лишь в практической связи (vyavahāra), в действиях, производимых божественной Энергией, Чит-Шакти. Чтобы вернуться к сущностной действительности своей свободы, человек должен восстановить ощущение Единства, сознание Брахмана, Господа, реализовать свое единство в Брахмане и с Господом. Восстановив свою свободу, реализовав единство со всеми существами как становлениями Одного Существа, которым всегда является он сам (so’ham asmi, Он есть Я), человек обретает способность действовать в мире божественно, не зависеть более от Неведения, ибо делается свободным в Знании. Совершенство человека состоит, таким образом, в полноте проявления Божественного в индивидуальном через высшее согласие между Видьей и Авидьей. Множественность должна осознать свое единство, Единство должно заключить в объятия множественность.

Крайние пути

Цель Бога в мире не может быть осуществлена следованием только одной Видье или одной Авидье.

Те, кто полностью отдаются принципам множественности и разделения, уходя в сторону от единства, вступают в сплошную тьму Неведения. Ибо это направление ведет к нарастающей узости и ограниченности, к разрозненности накопленных знаний, ко все большей и большей зависимости от механической необходимости Пракрити и, наконец, к ее изолирующим и саморазрушительным силам. Отвратиться от продвижения к Единству – значит отвернуться от существования и света.

Те, кто полностью отдаются принципу неразделимого Единства и стремятся отвергнуть интегральную полноту Брахмана, также отвергают от себя знание и цельность и вступают во тьму как бы еще большую. Они впадают в некое особое состояние, считая его полнотой и ошибочно принимая выключение из сознания за трансценденцию сознания. Они ведают, что совершают, в то время как другие впадают в неведение в силу заблуждения. Верный путь Видьи – это познать все для того, чтобы превзойти все.

Эта высшая Ночь, хоть и является из двух более возвышенным состоянием, определяется, однако, как тьма еще большая, потому что выход из хаоса низшего состояния всегда возможен, в то время как высшее состояние есть идея Пустоты или Асат, привязанность к несуществованию «Я», и вернуться из него к реализации «Я» гораздо сложнее.

Приобретения на каждом из путей

Если следовать им не со столь полной отдачей, и путь Видьи, и путь Авидьи могут принести человеческой душе вполне законные приобретения, но ни тот, ни другой не даст полноты и совершенства цели, стоящей перед индивидом в проявлении.

Благодаря Видье можно обрести состояние безмолвного Брахмана или Акшара Пуруши, созерцающего вселенную без деятельного в ней участия, либо же Его состояние самопогруженности и пребывания Чит в Сат, из которого разворачивается вселенная и куда она возвращается. Обоим этим состояниям свойственны безмятежность, полнота, свобода от заблуждений и страданий мира.

Однако высшая цель человека не в том, чтобы реализовать себя как отдельного индивида в действии, равно как и не в Безмолвии, изолированном от движения, но в осуществлении себя в Уттама Пуруше, Господе, Том, кто простерся за пределы и несет в Себе в качестве принципов Своего бытия обоих – Кшару и Акшару. «Я» человека, Дживатман, находится в этом мире для реализации в индивидуальном начале, и для вселенной именно Дживатман является высшим «Я». Эго человека, созданное Авидьей, является необходимым механизмом для утверждения индивидуальности в универсальном, что представляет собой отправную точку на пути к этому высочайшему достижению.

Благодаря Авидье можно обрести своего рода полноту могущества, радости, мирского знания, широты бытия, что свойственно титанам или богам, Индре, Праджапати. Они приобретаются на пути саморазвития безусловным принятием множественности со всеми ее возможностями, постоянным обогащением индивидуального начала изобилием материалов, которые предоставляет для этого вселенная. Но и это не является целью человека, ибо хотя таким образом можно превзойти пределы, положенные обычному человеку, им нельзя божественно превзойти вселенную, став Владыкой вселенной. Таким образом человек может превзойти заблуждения неведения, но не ограниченность Знания; может превзойти смерть тела, но не ограниченность бытия; может превзойти зависимость от горя, но не зависимость от радости; может превзойти низшую Пракрити, но не высшую. Чтобы обрести подлинную свободу и совершенное Бессмертие, ему придется вновь снизойти ко всему ранее отвергнутому и научиться правильно использовать смерть, горе и неведение.

Истинное знание воспринимает Брахмана в Его полноте, не оказывает горячего предпочтения тому или другому виду сознания и привязано к Видье не более, чем к Авидье. Это знание мудрецов древности, которые были дхира (dhīra) – взор их мысли был пристальным, не отклонялся от полноты знания, реагируя на ту или иную вспышку света, и в результате их восприятие Брахмана было совершенным и полным, как полным и совершенным было и их учение, основанное на таком восприятии (vicacakṣire). Именно это перешедшее от древних знание и излагается в Упанишаде.

Полный путь

В своем проявлении Брахман объемлет и Видью, и Авидью, и поскольку обе они присутствуют в проявлении, то обе и являются необходимыми для его существования и выполнения его предназначения. Авидья существует потому, что Видья служит ей опорой и держит в своих объятиях; Видья зависит от Авидьи в том, что касается подготовки и продвижения души к великому Единству. Ни та, ни другая не может существовать в одиночестве; если уничтожить любую, обе перейдут в нечто, не являющееся ни одной из двух, в нечто немыслимое и неописуемое, лежащее за гранью всякого проявления.

В самом худшем Неведении присутствует некая точка знания, образующая данную форму Неведения, и некая опора Единства, которая даже при самой крайней разделенности, ограниченности, темноте предохраняет его от прекращения существования, от растворения в пустоте. Судьба, предначертанная Неведению, не в том, чтобы быть изъятым из существования, но в том, что элементы его должны быть просвещены, объединены, а то, что они стремятся выразить, должно быть освобождено, осуществлено и в этом осуществлении преображено и видоизменено.

В самом великом единстве, на которое способно знание, неотъемлемо и скрыто содержится Множественность, которая в любой момент может начать активно действовать. Задача Видьи заключается не в том, чтобы уничтожить Авидью как вещь, которой никогда не следовало быть проявленной, но в том, чтобы постоянно привлекать ее к себе, все время ее поддерживая и помогая неуклонно освобождаться от того характера Неведения, от забвения изначального Единства, которому она обязана своим именем.

Авидья, исполнившая свое предназначение через все большее обращение к Видье, позволяет индивидуальному и универсальному стать тем, чем является в Себе Господь, сознательный в Своем проявлении, сознательный в Своем непроявлении, свободный в рождении, свободный в нерождении.

Человек – та точка, в которой вселенская множественность становится способной к такому сознательному повороту и осуществлению. Его собственное естественное осуществление происходит при следовании полным путем, когда Авидья предает себя Видье, Множественность – Единству, Эго – Единому во всем и за пределами всего, а Видья вбирает в себя Авидью, Единство осуществляет Множественность, Единый открыто проявляет Себя в индивиде и вселенной.

Смертность и Бессмертие Смертность

Посредством Авидьи человек преодолевает власть смерти, а когда Видья принимает в себя Авидью, он вкушает бессмертие. Под смертью подразумевается состояние смертности, которое является подчиненностью процессу постоянного рождения и умирания по тому же принципу, как ограниченное эго приковано к двойственностям радости и горя, добра и зла, истины и заблуждения, любви и ненависти, наслаждения и страдания.

Это состояние приходит с ограничением и самоотделением от Единого, который есть все, во всем и превосходит все, и с привязанностью к представлению о «я» как об обособленном образовании во Времени и Пространстве, состоящем из тела, жизни и ума, в силу чего «Я» исключает из своего поля зрения все, чем оно воистину является, оставляя лишь массу ограниченных способностями данной умственной, витальной и телесной оболочки переживаний, которые истекают из данного центра или вливаются в него. Оно организует эту массу впечатлений и переживаний вокруг умственного центра эго и, связывая их воедино через двойное действие памяти – пассивное в покое, активное в поступке, неустанно повторяет «Это и есть я».

В результате душа соотносит себя лишь с некой частью игры Пракрити или Чит-Шакти и, следовательно, с некой ограниченной по способностям силой сознания, которая вынуждена принять на себя удар всего, что душа считает не собою, а нападением чуждых сил; она защищает от них свое отдельное индивидуальное существо, стремясь предотвратить его растворение в Природе или господство над ним со стороны Природы. Она пытается утвердить в индивидуальной форме с помощью присущих ей средств свою врожденную природу Иша, Господа, для того чтобы обладать и наслаждаться миром.

Но возможности эго ограничены по определению. Оно принимает за себя форму, сотканную из движений Природы, которая в общем потоке вещей обнаруживает свою неустойчивость. Оно вынуждено образовывать ее в процессе движения – это рождение, оно должно уничтожать ее в процессе движения – это смерть. Оно может осмыслить лишь те впечатления, что не противоречат его собственной точке зрения, причем осмысление непременно будет несовершенным, подверженным заблуждению, ибо это не точка зрения всеобщего – Целого и включено в нее также не все. Его знание – частичное заблуждение, а об остальном оно даже не ведает.

Оно может принять и согласовать с собой лишь некоторое количество переживаний и впечатлений именно по той причине, что только их в силах усвоить. Они и составляют его радость, остальное же – огорчение или равнодушие.

Оно в состоянии привести в гармонию с силой своего тела, нервов и ума лишь некоторое количество импульсов, поступающих от иных сил. Это приносит ему удовольствие, остальное же или не воспринимается, или причиняет боль.

Смерть, таким образом, является постоянным отрицанием Целым ложного самоограничения эго индивидуальными рамками ума, тела и жизни.

Заблуждение является постоянным отрицанием Целым ложной достаточности ограниченного знания, которым владеет эго.

Страдание ума и тела является постоянным отрицанием Всеобщностью попыток эго свести универсальную Ананду к ложной, сосредоточенной только на себе структуре ограниченных и выборочных удовольствий.

Лишь через принятие единства Целого индивид может избежать этого постоянного и необходимого отрицания и перейти в иные пределы. Тогда индивидуальной душой овладеют Всебытие, Всесила, Всесознание, Всеистина, Всеблаженство. Вместо смертности наступит бессмертие.

Смертность и Авидья

Однако путь к обретению бессмертия состоит не в саморастворении индивидуального образования в потоке Пракрити, равно как и не в его преждевременном растворении во Всеобщей Душе, которую выражает Пракрити. К тому, что осуществляет вселенную, человек движется через ее трансценденцию. Он должен подготовить свою индивидуальную душу и для трансценденции, и для осуществления.

Хотя Авидья – причина смертности, она одновременно является и путем, выводящим из состояния смертности. Ограниченность создана как раз для того, чтобы индивид мог утвердить себя в противовес потоку Пракрити, в конечном итоге преодолев ее, овладев ею и преобразив ее.

Следовательно, первейшая необходимость для человека состоит в том, чтобы беспрестанно расширять в границах эго свое бытие, знание, радость, могущество, чтобы прийти к осознанию чего-то, что таким образом все больше проявляет себя в нем, становится все более и более сильным, имея дело с противоположностями Пракрити, и все более и более превращает условия, при которых индивид находится в неведении, испытывает страдание и слабость, в условия знания, радости и силы, делая даже смерть средством жить более полно.

Это саморасширение должно тогда пробудить восприятие чего-то большего, чем оно само, чего-то превосходящего личность в проявлении. Человек должен расширить свое представление о «я» до такой степени, чтобы видеть все в себе и себя во всем (стих 6). Он должен узреть, что это «Я», которое несет в себе все и присутствует во всем, есть Единый, есть универсальное, а не его личное эго. Ему он должен подчинить свое эго. Его он должен проявить в своей природе и Им стать, Им он должен обладать и, сохраняя беспристрастие души, наслаждаться во всех его формах и движениях.

Он должен осознать, что это универсальное Единое есть нечто совершенно трансцендентное, единственное Бытие, а вселенная со всеми ее формами, движениями и эго – всего лишь становления этого Бытия (стих 7). Мир – это становление, которое непрестанно стремится выразить во Времени и Пространстве, в развитии ума, жизни и тела То, что находится за пределами всякого становления, за пределами Времени и Пространства, за пределами ума, жизни и тела.

Так Авидья становится едина с Видьей. Благодаря Авидье человек выходит за пределы смерти, страдания, неведения, слабости, которые были изначальными условиями его существования, первыми заявлениями о себе Единого в мире рождений, Его самоутверждением посреди ограниченной и разделенной Множественности. Даже будучи рожденным, благодаря Видье он вкушает Бессмертие.

Бессмертие

Бессмертие не означает выживание «я» или эго после уничтожения тела. «Я» всегда продолжает жить после уничтожения тела, потому что оно извечно существовало до рождения тела. «Я» не рождается и не умирает. Сохранение жизни эго есть лишь первое условие, благодаря которому индивидуальная душа оказывается в состоянии продолжать и связывать воедино опыт, накопленный ею в Авидье, с тем чтобы с нарастающим самообладанием и искусством следовать процессу саморасширения, который находит свою кульминацию в Видье.

Под бессмертием понимается сознание, которое находится за пределами жизни и смерти, за пределами причинно-следственных цепей, за пределами всяких привязанностей и ограничений, свободное, блаженное, самосущее в сознательном бытии сознание Господа, верховного Пуруши, Сат-Чит-Ананды.

Бессмертие и рождение

На основании этой реализации человек может действовать во вселенной свободно.

Однако какая надобность душе рождаться дальше и предаваться деятельности, достигнув столь высокого состояния? Для нее самой – никакой, она делает это только для Бога и вселенной.

Бессмертие за пределами вселенной не является целью проявления, ибо «Я» обладает им вечно. Человек существует для того, чтобы через него «Я» вкусило бессмертие в рождении так же, как и в нестановлении.

Не является целью и индивидуальное спасение, ибо оно было бы лишь облагораживанием эго, но не его самореализацией через Господа, присутствующего во всем.

Реализовав собственное бессмертие, человек должен еще выполнить во вселенной работу Бога. Он должен помочь жизни, уму и телу, которыми обладают все существа, стать выражением Бессмертия, а не смертности.

Он может делать это в ходе становления в материальном теле, что обычно называется нами рождением, либо из какого-то состояния в другом мире, либо – возможно даже это – из запредельности. Но рождение в теле – это самая непосредственная, действенная и божественная форма помощи, которую освобожденный может оказать тем, кто остается пока прикованным к цепи рождений в самом низшем мире Неведения.

 

3. Рождение и нерождение (Стихи 12—14

[45]

)

Рождение и нерождение

Пребывающее вне Природы «Я» не участвует в становлении; оно неизменно и вечно. «Я», которое пребывает в Природе, становится, оно меняет свои состояния и формы. Это вхождение в различные состояния и формы в последовательном Времени есть Рождение в Природе.

Благодаря двум этим положениям «Я» – в Природе и вне Природы, движущегося в движении и пребывающего над движением, деятельного в развитии, вкушающего плоды с древа Жизни и бездеятельного, просто созерцающего – есть два возможных состояния сознательного существования, к которым способна человеческая душа, являющиеся прямой противоположностью друг другу, – состояние Рождения и состояние Нерождения.

Человек начинает с беспокойного состояния Рождения и приходит к безмятежному равновесию сознательного существования, освобожденного от движения, которое является Нерождением. Узловой момент Рождения – чувство эго; уничтожение, «растворение» чувства эго приводит нас к Нерождению. Поэтому Нерождение называется также Растворением (vināśa).

По своей сущности Рождение и Нерождение – не физические состояния, но состояния души. Человек может разорвать узел чувства эго, оставшись тем не менее в физическом теле; но если он полностью сконцентрирует себя в состоянии уничтожения эго, то в теле больше не родится. Он освобождается от рождения, как только иссякает данный импульс Природы, продолжающий деятельность ума и тела. С другой стороны, если он посвятит себя только Рождению, то принцип эго в нем будет беспрестанно стремиться находить себе новые ментальные и физические формы.

Пороки крайностей

Ни привязанность к Рождению, ни привязанность к Нерождению не являются путями совершенными. Ибо привязанность есть акт неведения, насилие против Истины. Заканчивается она тоже неведением, состоянием беспросветной тьмы.

Привязанность исключительно к Нерождению ведет к растворению в недифференцированной Природе либо к растворению в Ничто, в Пустоте, и оба эти состояния – беспросветная тьма. Ведь Ничто – это не попытка превзойти состояние рожденного существования, но попытка ликвидировать его, не переход от ограниченного существования к такому, которое невозможно ограничить, но от существования к его противоположности. Противоположностью существования может быть только Ночь отрицательного сознания, состояние неведения, но не освобождение.

С другой стороны, привязанность к Рождению в теле означает постоянное самоограничение и бесконечный, без исхода, без освобождения, круг эгоистичных рождений в самых низших формах, которые свойственны эгоизму. С определенной точки зрения, это тьма еще худшая, чем другая, ибо ей неведом даже импульс к освобождению. Это не ошибка, которая происходит в стремлении к истине, но вечное довольство состоянием слепоты. Оно даже волей обстоятельств не может принести никакого блага, ибо в нем нет и помышления о состояниях более высоких.

Благо крайностей

С другой стороны, каждая из этих тенденций, если следовать ей в определенной соотнесенности с другой, может принести свой плод и свое благо. Нерождение, если ему привержены как цели Рождения, как более высокому, полному и подлинному существованию, может привести к уходу в безмолвие Брахмана или в чистую свободу Небытия. Рождение, если видеть в нем средство развития и саморасширения, приводит к более полной и величественной жизни, которая, в свою очередь, может стать порогом последнего свершения.

Совершенный путь

Однако ни один из этих результатов сам по себе не является совершенным, как и не является истинной целью человечества. Заключенная в каждом из них ценность идет на благо совершенствования человеческой души лишь в том случае, когда они дополняют друг друга.

Брахман – это и Видья и Авидья, и Рождение и Нерождение. Условия свободной и божественной жизни в Становлении – это реализация «Я» как нерожденного и безмятежное нахождение души за пределами двойственности рождения и смерти в бесконечном и трансцендентном существовании. Одно необходимо для другого. Душа освобождается от своей погруженности в поток движения именно благодаря ее вовлечению в чистое единство Неподвижного (Акшара) Брахмана. Освободившись, она отождествляет себя с Господом, для которого становление и нестановление – лишь разные состояния его существования, и обретает способность вкушать бессмертие в проявлении, не попадая при этом в круговорот творимых Природой иллюзий. Необходимость в рождении прекращается, так как личная цель этого рождения достигнута, свобода становления при этом остается. Божественное ведь одновременно и в равной мере наслаждается свободой Своей вечности и победой Своего становления.

Можно даже сказать, что сознательный опыт растворения самой идеи Бытия в высшем Небытии необходим для свободного и полного обладания самим Бытием. С обобщенной точки зрения это оправдывает великое стремление буддизма превзойти представление о всяком положительном Бытии даже в его наиболее широком или чистом сущностном аспекте.

Таким образом, благодаря уничтожению эго и привязанности к рождению душа поднимается за пределы смерти; она становится свободной от ограниченности этими двойственностями. Достигнув такого освобождения, она принимает становление в качестве процесса Природы, который подчинен душе и не связывает ее, наслаждаясь Бессмертием в этом божественном и свободном становлении.

Оправдание жизни

Таким образом, третье движение Упанишады содержит оправдание жизни и деяний, которые предписываются искателю Истины во втором ее стихе. Деятельность есть суть Жизни. Жизнь – это проявление Брахмана; в Брахмане Принцип Жизни созидает гармонию семи принципов сознательного бытия, посредством чего проявление осуществляет свою инволюцию и эволюцию. В Брахмане Матаришван располагает воды, семеричное движение божественного Существования.

Это божественное Существование – Господь, который в движении простерся за пределы универсума и в трех своих качествах – Всепровидца Истины вещей, Промыслителя их возможностей, Осуществителя их действительности – развернул вселенную. Со времен предвечных он предопределил место всякой вещи сообразно ее природе, ее развитие и цель. Это предопределение реализуется через Его двойную силу Видьи и Авидьи, сознания сущностного единства и сознания множественности явлений.

Доведенная до крайнего своего предела Множественность возвращается к себе в сознательном индивиде, являющемся Господом, который пребывает в формах движения и сначала наслаждается игрой Неведения. Затем через развитие в Неведении душа вновь обретает способность Знания и благодаря Знанию наслаждается Бессмертием.

Это Бессмертие достигается растворением ограниченного эго и его цепи рождений в сознании Того, кто не рожден и не умирает, вечного, всегда свободного, Господа. Однако вкушается оно не за пределами вселенной, а в свободном и божественном становлении внутри вселенной; за пределами вселенной обладание им постоянно, в ней же оно должно быть выработано для того, чтобы божественный Обитатель мира наслаждался им в условиях, которые кажутся прямым его отрицанием, – в жизни индивида и в многообразии вселенской жизни.

Для того чтобы свободно принять жизнь, необходимо ее превзойти; творения, находящиеся во вселенной, должны быть преодолены, чтобы обрести свое божественное осуществление.

Душа, даже представляясь связанной, в действительности свободна и только играет в зависимость; но она должна вернуться к сознанию свободы, всемерно и всесторонне владеть и наслаждаться не одной либо другой вещью, но Божественным и всем сущим.

 

1. Миры – Сурья (Стихи 15—16

[46]

)

Миры после смерти

В третьем стихе Упанишады говорится о лишенных солнца мирах, объятых беспросветным мраком. В третьем движении тоже дважды говорится о душе, вступающей в беспросветный мрак, но здесь, по всей видимости, речь идет о состоянии сознания, а не о мире. Тем не менее по смыслу два высказывания отличаются мало, ибо, согласно представлениям Веданты, мир – это только состояние сознательного бытия, организованного в соответствии с семью принципами, составляющими проявленное существование. Наше состояние сознания и организованная им окружающая среда, после того как ментальное существо покинет свое тело, будет соответствовать тому состоянию сознания, которого мы достигли в этом теле. Выйдя из тела, индивидуальная душа должна или исчезнуть в общих началах ее существования, слиться с Брахманом, либо сохраниться, организуя сознание, которое отличается от земного, и вступая с вселенной в отношения, которые отличаются от тех, что были ей свойственны при жизни в теле. Такое состояние сознания и такие отношения принадлежат иным мирам – мирам, куда душа уходит после смерти.

Три состояния

В Упанишаде признаются три состояния души в соотнесении с проявленной вселенной: земная жизнь после рождения в теле, пребывание индивидуальной души, пережившей смерть, в других состояниях и бессмертное существование, которое, будучи за пределами жизни и смерти, за пределами проявления, может тем не менее воплощаться в формах как их Обитатель и использовать Природу как ее владыка. Первые два состояния принадлежат Становлению; Бессмертие пребывает в «Я», в Нерождении, и наслаждается Становлением.

Хотя Упанишада не говорит явно о новом рождении в земном теле, вера в него звучит и в ее мысли, и в слове, в особенности в стихе 17. Исходя из этой веры в новое рождение, человек может стремиться к трем целям за порогом смерти: лучшая, более удачная жизнь на земле; вечно вкушаемое блаженство во внеземном мире света и радости; трансцендентность, исключающая всякое существование во вселенной, слившаяся с Всевышним как со своим истинным «я», но не имеющая никаких отношений с действительным или возможным содержанием его беспредельного сознания.

Перерождение

Обретение лучшей жизни или жизней на земле не является наивысшим достижением, которое предлагает душе мысль Упанишады. Однако это важная промежуточная цель до тех пор, пока душа находится в состоянии роста и саморасширения и не обрела освобождения. Связанность рождением и смертью – знак того, что ментальное существо пока не объединило себя со своим истинным супраментальным «я» и духом, но находится «в плену Авидьи» . Жизнь человека на земле является средством, предназначенным для достижения этого соединения. После освобождения душа ничем не связана, но все же может участвовать во всяком движении и возвращаться к рождению уже не ради себя самой, но ради других и в соответствии с пребывающей в ней волей ее собственного божественного «Я», Владыки ее движения.

Рай и ад

Не является высшим достижением и вкушение райского наслаждения. Но ведантистская мысль не рассматривает вновь наступающее рождение как немедленное воплощение после смерти в новом теле, ментальное существо человека не так жестко приковано к витальному и физическому, – напротив, последние после смерти обычно разрушаются, поэтому до того, как душа вновь вовлечется в земное существование, должно пройти время, в течение которого она усваивает свой земной опыт, с тем чтобы можно было сформировать новое витальное и физическое существо для жизни на земле. В течение этого промежутка времени она должна находиться во внеземных мирах и состояниях, которые могут благоприятствовать или не благоприятствовать ее будущему развитию. Они тем благоприятней, чем больше в них поступает света Высшей Истины, символ которой Сурья, в то время как промежуточные состояния неведения и тьмы вредят прогрессу души. В них попадают те, кто, как сказано в третьем стихе, губят себя, отвращаясь от света или искажая естественное направление своего развития. Небеса Веданты – это состояния света и расширения души; темнота, самопомрачение и самоизвращение – такова природа адских состояний, которых она должна остерегаться.

Следовательно, в аспекте индивидуального развития души жизнь во внеземных мирах, как и жизнь на земле, оказывается не самоцелью, а средством. После освобождения душа может владеть этими мирами так же, как она владеет рождением в материальном мире, видя в них средство и способ божественного проявления – проявления, где они составляют условие его полноты, будучи частями в череде организованных состояний сознательного существования, которое соединено со всем остальным и является его опорой.

Трансцендентность

Трансцендентность – это цель развития, но она не исключает обладания тем, что превзойдено. Душе нет нужды и ей не следует продвигаться по пути к трансцендентности так далеко, чтобы целью становилось ее собственное уничтожение. Нирвана – это уничтожение ограниченности эго, но не всякой возможности к проявлению, поскольку ее возможно иметь, даже пребывая в теле.

Желание полного освобождения, предполагающего прекращение рождения в мире, – это последнее желание, от которого должна отказаться душа в своем расширяющемся познании; иллюзия, что она сковывается рождением, – это последняя иллюзия, которую она должна у себя развеять.

Сурья и Агни

Основываясь на этом учении о мирах и отношении этих различных состояний души друг к другу, Упанишада далее обозначает два направления познания и деятельности, которые приводят к высшему видению и божественному блаженству. Это сделано в виде обращения к Сурье и Агни, ведическим божествам, одно из которых представляет высшую Истину и даруемые ею озарения, второе – божественную волю, возвышающую, очищающую и совершенствующую человеческую деятельность.

Порядок миров

Для того чтобы полностью понять место и роль Сурьи, мы должны несколько более углубленно рассмотреть ведическое представление о семи мирах и семи принципах сознания, которые ими представлены.

Все сознательное бытие в себе едино и неделимо, но в проявлении оно становится сложным ритмическим ладом, строем гармоний, иерархией состояний или движений, поскольку то, что мы именуем состоянием есть лишь сложно организованное движение. Эта иерархия складывается из нисходящего или инволюционного движения и движения восходящего или эволюционного, в котором Дух и Материя являются высшим и низшим состоянием.

Дух есть Сат, иначе говоря, чистое существование, чистое в своем самосущем сознании (Чит), чистое в своем самосущем блаженстве (Ананда). Поэтому Дух может рассматриваться как триединая основа всего сознательного бытия. Мы говорим о трех элементах, но в реальности они – одно. Ибо все чистое существование есть по сути своей чистое самосознание, а все чистое самосознание есть по сути своей чистое самосущее блаженство. В то же время наше сознание обладает способностью в Идее и Слове разбивать эту троицу и даже творить своими ограниченными, разделенными движениями ощущение их видимой противоположности друг другу.

Всеобъемлющее интуитивное проникновение в природу сознательного бытия показывает нам, что в действительности это по сути одно и то же, потенциально обладающее вместе с тем способностью к беспредельной сложности и множественности в опыте «я». Осуществление этой потенциальной сложности и множественности в Едином – это то, что мы со своих позиций именуем проявлением, либо творением, либо миром, либо становлением (bhuvana, bhāva). Без него существование мира было бы невозможно.

Это становление приводится в действие всегда самосознанием Бытия. Сила, с помощью которой самосознание проявляет из себя самого собственную потенциальную сложность, называется Тапас, Сила или Энергия, и, будучи самосознающей, она, несомненно, обладает природой Воли. Однако это не Воля в нашем понимании как нечто внешнее по отношению к ее объекту, отличное от ее результатов, воздействующее на материал вне ее, но Воля, которая неотъемлема от Бытия, неотъемлема от становления, едина с движением существования, – самосознающая Воля, которая становится тем, что созерцает и познает в себе самой. Воля, которая выражается как Сила ее собственного действия и претворяет саму себя в результат своего действия. Эта Воля, Тапас или Чит-Шакти, и творит миры.

Высшие миры

Организация самосознающего бытия, которая основывается на единстве чистого существования, относится к миру высшего творения, парардха (parārdha), – мирам Духа.

Мы можем говорить здесь о трех главных образованиях.

Когда тапас, или энергия самосознания, опирается на такую основу, как сат, или чистое существование, результатом становится сатьялока, или мир истинного существования. Душа в сатьялоке едина со всеми проявлениями единством сущности и поэтому едина в самосознании, в энергии самосознания, а также в блаженстве.

Когда тапас опирается на такую основу, как действенная мощь чит, результатом становится таполока,или мир энергии самосознания. Душа в таполоке едина в этой Энергии со всеми проявлениями и поэтому вкушает единство во всей полноте их блаженства, в равной мере обладая их единством сущности.

Когда тапас опирается на такую основу, как на действенный Восторг бытия, результатом становится джаналока, мир творческого Восторга. Душа в джаналоке едина в восторге бытия со всем проявлением и через это блаженство также едина в сознательной энергии и сущности бытия.

Во всех этих состояниях сознания единство и множественность еще не отделены друг от друга. Все пребывает во всем, каждый – во всем и все – в каждом, и это знание присутствует неотъемлемо, без усилий к пониманию или восприятию. Здесь нет тьмы, нет мрака. Собственно говоря, отсутствует здесь и какое-либо преобладающее действие озаряющего Сурьи, ибо все сознание является самосияющим и не нуждается в ином источнике света, нежели оно само. Отдельное существование Сурьи утрачивается в единстве Господа или Пуруши; это сияющее единство есть самая благословенная форма Сурьи.

Низшее творение

В низшем творении также имеются три принципа – Материя, Жизнь и Ум. Сат, или чистое существование, предстает в нем как протяженная субстанция или Материя; Воля или Сила предстает как Жизнь, которая по своей природе есть творческая или проявляющая Сила, а Сила по своей природе является самосознающей волей, погруженной в формы, которые ею же сотворены, и затемненной ими. Она освобождается из состояния инволюции и тьмы восторгом бытия, стремящегося осознать себя в желании и ощущении; результатом является появление Ума. Так, по крайней мере, представляется нам восходящее или эволюционное движение.

Везде, где есть Материя, присутствуют погруженные в нее или развивающиеся Жизнь и Ум. Таким образом, в качестве условия своей деятельности Жизнь и Ум имеют некую материальную форму. Ввиду господства над ними разделяющего начала Авидьи эти три принципа предстают не как триединство, но как тройственность.

В организации сознания, к которой относимся мы, Тапас опирается на Материю как основу. Наше сознание определяется дробностью протяженной субстанции в ее видимых формах. Это Бхурлока, материальный мир, мир становления в заданных формах.

Но мы можем представить мир, где динамичная Жизненная сила наряду с возникшей в ней чувствительностью выполняет роль основы и, не встречая грубого сопротивления со стороны Материи, устанавливает формы, которые она примет. Эта организация сознания соответствует Бхуварлоке, миру свободного витального становления в формах.

Мы можем также представить организованное состояние сознания, в котором Ум освобождается от подчиненности материальным ощущениям и, став господствующим, определяет собственные формы, вместо того чтобы определяться формами, в которых он обнаруживает себя в результате жизненной эволюции. Это образование является Сварлокой или миром свободной, чистой и сияющей ментальности.

В этих низших мирах сознание обычно раздроблено и разделено. Свет Сурьи, Истина, является пленником ночи подсознательного, либо предстает только как отражение в ограниченных центрах сознания, либо его лучи принимаются этими центрами и используются в соответствии с их индивидуальным складом.

Промежуточный мир

Между этими двумя творениями, образуя между ними связь, существует мир или организация сознания, где основание вещей – беспредельная Истина. Там влияние индивидуального принципа больше не является по отношению к всепронизывающей душе узурпирующим, и сознание зиждется на своей собственной безграничной целостности, организуя в себе индивидуализированные движения, никогда не упускающие из виду свою неразрывную связь и глобальное единство со всеми прочими. Множественность более не преобладает и не разделяет, но при всей сложности своих движений всегда возвращается к сущностному единству и своей целостной полноте. Мир этот, соответственно, именуется Махарлокой или миром беспредельного сознания.

Принцип Махарлоки – это Виджняна, Идея. Но Виджняна есть интуитивная или, скорее, гностическая Идея , а не интеллектуальное представление. Разница состоит в том, что интеллектуальное представление не только тяготеет к форме, но и самоопределяется в форме идеи, а определившись, начинает резко противопоставлять себя другим представлениям. Однако чистая интуитивная или гностическая Идея видит себя в равной степени и в Бытии, и в Становлении. Она едина с существованием, которое создает форму в качестве символа самого себя и поэтому всегда обладает знанием Истины, пребывающей за формой. По своей природе она есть самосознание бытия и сила Единого, всегда осознающая свою целостную полноту, всегда исходящая из целостности всего существования и непосредственно воспринимающая его содержание. Ее природа – это дришти (dṛṣṭi), созерцание, а не понятийное мышление. Это одновременное видение сущности и образа. Именно эта интуиция, или гнозис, является Ведической Истиной, видением самого себя и всевидением Сурьи.

Закон Истины

Лик этой Истины скрыт как бы за сверкающим щитом, за золотым заслоном; скрыт, скажем так, от человеческого сознания. Ибо мы – существа ментальные, и свойственный нам даже в его высотах ментальный взгляд складывается из представлений и восприятий ума, которые действительно являются средствами знания, лучами Истины, – будучи, однако, по своей природе не истиной существования, но лишь истиной формы. На их основании мы организуем наше знание явлений и пытаемся прийти к заключению о стоящей за ними истине. Истинное знание – это истина существования, satyam, а не просто истина формы или явления.

Мы можем прийти к подлинной Истине только в том случае, если Сурья, действуя в нас, устранит это сверкающее образование из представлений и установок и заменит его на непосредственное видение себя и непосредственное видение всего сущего.

Для этого необходимо, чтобы в нас проявились закон и действие Сурьи. Мы должны научиться видеть вещи такими, как они есть, себя такими, как мы есть. Сейчас в нашей деятельности самопознание и воля разделены. Мы исходим из фундаментального заблуждения об отдельности нашего существования от других, стараемся познать отношения отдельных существ в их отдельности и действуем ради индивидуальных целей на основании сформированного таким образом знания. Закон Истины действовал бы в нас, если бы мы видели целостность нашего существования, включающего всех остальных, его формы, порожденные действием целостности, его силы, проявляющиеся в целостности и исходящие из нее. Тогда наша внутренняя и внешняя активность естественным образом изливалась бы из нашего самосущего бытия, из самой истины вещей, прекратив подчиняться промежуточному принципу, который по своей природе является искажающим отражением истины.

Осуществление Сурьи в человеке

Тем не менее даже в нашей обычной деятельности содержится начало или, по крайней мере, зачаток Истины, который должен нас освободить. За каждым действием, за каждым восприятием присутствует интуиция, истина, которая, даже будучи постоянно искажаема при облачении в форму, сохраняет, однако, свою сущность и ведет нас через увеличение света и расширение сознания к истине в проявлении. За всеми муками разъединенности и разделения пребывает упорная тенденция к единению, которая в отдельно взятых результатах тоже подвергается постоянному искажению и тем не менее настойчиво ведет к предназначенной нам цельности в знании, бытии и воле.

Сурья – это Пушан, вскармливающий или взращивающий. Его действие должно выразиться в расширении разделенных самовосприятия и диктуемых волей поступков до уровня целостной воли и знания. Он и только он является провидцем и, замещая другие формы знания своим объединяющим видением, дает нам возможность достичь в итоге единства. Это интуитивное видение целостности, одного во Всем и Всего в одном, предопределяет в нас верный закон действия, закон Истины. Ибо Сурья – это Яма, Предопределяющий или Управляющий, который обеспечивает исполнение закона, Дхармы. Таким образом мы приходим к полноте действия в нас Озаряющего, осуществляем цельность Истины-Сознания. Тогда мы становимся способными видеть, что все имеющееся в бытии Сурьи, в созидающей миры Виджняне – это становление существования в одном существовании и единый Владыка всякого становления, Пуруша, Сат-Чит-Ананда. Все становление рождается в Бытии, которое само превыше всех становлений, являясь их Владыкой, Праджапати.

Через полученное благодаря видению Сурьи откровение формируется истинное знание. Упанишада отмечает два последовательных действия в процессе формирования этого знания. Во-первых, происходит упорядочивание или выстраивание лучей Сурьи, то есть истины, скрытые за нашими представлениями и понятиями, выносятся через отдельные интуитивные прозрения об образе и сущности образа на передний план и упорядочиваются в соответствии с их истинными взаимоотношениями. Таким образом мы приходим к совокупной полноте интуитивного знания и можем, превзойдя его пределы, обрести единство. Это и есть сведение воедино лучей света Сурьи. Необходимость данного двойного движения обусловлена устройством нашего ума, который не в состоянии, подобно Истине-Сознанию, сразу начать с целостности, изнутри воспринимая ее содержание. Уму затруднительно представить единство, кроме как в виде абстракции, суммы или пустоты. Поэтому он должен быть постепенно переведен от характерного для него способа действия к тому, который этот способ превосходит. Он должен осуществить свойственную ему процедуру упорядочивания, но теперь уже с помощью и благодаря действию высшей силы, причем не по своему произволу, а в соответствии с функционированием Истины самого существования. Затем, исправив таким образом порядок собственного действия, он может преуспеть в изменении самого характера этого действия, научившись продвигаться от целого к тому, что в нем содержится, вместо того чтобы продвигаться от «частей» , ошибочно принимаемых за самостоятельные единицы, к некоему представляющемуся ему целому, которое по-прежнему является лишь частью и мнение о котором как о самостоятельной единице по-прежнему является ошибочным.

Единый Сущий

Таким образом, благодаря действию Сурьи мы приходим к свету верховного Сверхсознательного, в котором даже интуитивное знание истины вещей, основанное на цельном видении, переходит в самосияющее видение себя единым сущим, единым во всех неисчислимых сложных составляющих опыта «я», никогда не теряющего своего единства или самоозаренности. Это самая божественная из всех форм Сурьи. Ибо это верховный Свет, верховная Воля, верховный Восторг существования.

Это Господь, Пуруша, сознающее себя Бытие. Когда мы обретаем это видение, приходит целостное самопознание, совершенное прозрение, выраженное в великом восклицании Упанишады so’ham. Пуруша повсюду, Он – это Я. Господь проявляет Себя в движениях и облекается во множество форм, но во всем этом присутствует Единый. Самосознающее бытие, это подлинное «Я», которое осознается индивидуализированным в форме ментальным существом в качестве своего истинного «я», – это Он. Это есть Все и это есть то, что превосходит Все.

 

2. Действие и Божественная Воля (Стихи 17—18

[50]

)

Аспект действия

Первый принцип развития от смертности к бессмертию мы, таким образом, обретаем через Сурью, через возрастание озаренности ума, что в итоге дает нам возможность его превзойти. Благодаря Солнцу, как двери или вратам , индивидуальное ограниченное сознание становится наполненным сознанием и жизнью в единой, верховной и всеохватной Душе.

В формулу Бессмертия включены и сознание, и жизнь; Знание без действий не обладает завершенностью. Чит осуществляет себя через Тапас, Сознание – через энергию. И если Сурья представлял для древних риши божественный Свет, то Агни – божественную Силу, Мощь или существующую в Сознании Волю. Молитва Агни завершает молитву Сурье.

Индивидуальная воля

Подлинным основанием деятельности, как и знания, является единство. Принимая разделение за закон, изолируя себя в границах эго, индивид неизбежно бывает смертен, темен, а его поступки движимы неведением. В своих целях и методах их достижения он руководствуется знанием, которое является личным, подчиненным желанию, привычному мышлению, неясным подсознательным импульсам или, в лучшем случае, прерывистому, частичному и неустойчивому свету. Он живет не в полноте солнечного сияния, а в доходящих до него лучах. Его знание узко как в объективном, так и в субъективном плане, не будучи ни в том, ни в другом единым с полнотой знания, полнотой действия и полнотой воли во вселенной. Поэтому деятельность его предстает как нечто исполненное искаженности и внутренней разделенности, ее побуждения и направленность неустойчивы, в них отсутствует уверенность; эта деятельность протекает в метаниях среди заблуждений в поисках Истины, перетасовывает или соединяет осколки в надежде образовать целое, спотыкается в поисках того, что является правильным среди ошибок и грехов. Не обладая ни видением единого, ни видением целого, не имея ни целостности вселенской Воли, ни сосредоточенного в себе единства трансцендентного, индивид не может идти прямо по верному или благому пути к Истине и Бессмертию. Руководимый желанием, подвергающийся ударам окружающих его сил, гармонии с которыми препятствует его эгоизм и неведение, он подчинен детям-близнецам Неведения – страданию и иллюзии. Не обладая божественной Истиной и Правильностью, он не может достичь божественного Блаженства.

Агни, божественная Воля

Однако как в заблуждениях нашего материального ума и рассудка, а также за ними присутствует некий Свет, предуготавливающий в этих сумерках полную зарю Истины в человеке, так и во всех наших ошибках, грехах и преткновениях, а также за ними присутствует тайная Воля, стремящаяся к Любви и Гармонии, которая знает, куда идет, подготавливает и объединяет наши извилистые тропки для перехода к прямому пути, который станет итогом запечатленного в них труда и исканий. Появление этой Воли и Света – условие бессмертия.

Этой Волей является Агни. В Ригведе, откуда заимствован последний стих Упанишады, Агни означает пламя Божественной Воли или Силы Сознания, действующей в мирах. Он описывается как бессмертный в смертных, как предводитель путешествия, божественный Конь, несущий нас по пути, как «сын кривизны», который, будучи сам знающим, есть прямизна и Истина. Скрытый и трудноуловимый в явлениях этого мира из-за их искаженности желанием и эгоизмом, он использует их для того, чтобы затем превзойти, и предстает как универсальное начало в Человеке или универсальная Сила, Агни Вайшванара, который несет в себе всех богов и все миры, поддерживает все процессы во вселенной и в итоге осуществляет божественность, бессмертие. Он – исполнитель божественного Труда. Смысл двух заключительных стихов Упанишады определяется этой символикой.

Бессмертное жизненное начало

Жизнь – это состояние, из которого появляются Воля и Свет. В Веде говорится, что Ваю, или Матаришван, Принцип Жизни, – это тот, кто доставил Агни вниз от Сурьи, пребывающего в высоком и отдаленном высшем мире. Жизнь низводит божественную Волю от Истины-Сознания в царство ума и тела, чтобы подготовить ее собственное проявление в Жизни здесь. Агни, который наслаждается и пожирает то, что принадлежит Жизни, порождает Марутов, нервные силы жизни, становящиеся силами мышления; они, опираясь на Агни, подготавливают действие Индры, озаренного Разума, который является Риши, тем, кто открывает Истину и Порядок Истины для наших жизненных сил. Индра убивает Вритру, Скрывающего Истину, рассеивает тьму, побуждает Сурью подняться над нашим бытием и полностью озарить его лучами Истины. Сурья – это Творец или Проявляющий, Савитар, который проявляет в этом смертном мире мир или состояние бессмертия, рассеивает мрачный сон эгоизма, греха и страдания, преобразуя жизнь в бессмертие, добро, блаженство. Ведические боги – это метафора человеческой жизни, развивающейся, совершающей восхождение, поднимающей себя к Божественности.

Жизнь, тело, деятельность, воля – все это наш исходный материал. Тело дает нам Материя, но это лишь временный вихрь движения, обитель Пуруши, в которой он направляет действия, порожденные Жизненным Началом. Будучи отброшенным Жизненным Началом, оно уничтожается; конец его – пепел. Следовательно, мы не являемся телом, оно всего лишь внешнее орудие и инструмент. Ведь Материя – это начало темноты и разделения, рождения и смерти, образования форм и растворения. Она – утверждение смерти. Бессмертный человек не должен отождествлять себя с телом.

Жизненное Начало в нас продолжает жить. Это бессмертное Дыхание или, в соответствии с подлинным значением этого выражения, тонкая сила существования, которая превыше принципов рождения и смерти. На первый взгляд может показаться, что рождение и смерть – атрибуты Жизни, но это не так: жизнь и смерть – процессы Материи, тела. Жизненное Начало не формируется и не уничтожается с формированием и уничтожением тела; будь это так, не могло бы быть непрерывности индивидуального существования и после смерти все возвращалось бы в бесформенность. Жизнь формирует тело, а не наоборот. Это нить, на которую нанизана преемственность наших идущих друг за другом телесных жизней, что возможно именно потому, что сама по себе она бессмертна. Она связывает себя с преходящим телом и несет ментальное существо, пребывающего в уме Пурушу, вперед в его путешествии.

Воля и память

Это путешествие складывается из ряда типов деятельности, продолжающихся от жизни к жизни в этом мире с промежутками жизни в других состояниях. Жизненное Начало их поддерживает, оно дает для них материал в виде созидающей энергии, которая в них обретает форму. Однако не Жизненное Начало является их божеством-покровителем. Эта роль принадлежит Воле. Воля – это Крату, сила-исполнительница, присутствующая за актом действия. Она обладает природой сознания, являясь энергией сознания, и хотя она присутствует во всех формах – сознательных, подсознательных или сверхсознательных, витальных, физических или ментальных, в царстве своем водворяется лишь при проявлении в Уме. Она использует способность ума к памяти для того, чтобы придавать единство деятельности индивида и сознательно направлять ее к достижению его цели.

У человека использование сознания ментальной волей несовершенно, потому что память ограничена. Деятельность наша одновременно рассеянна и стеснена, потому что мы живем в потоке Времени от часа к часу, держась только за то, что привлекает наш эгоистичный ум или кажется ему сейчас полезным. Мы живем в том, что в данную минуту делаем, не имея власти над тем, что было сделано, скорее, сами находясь во власти прошлых поступков, о которых забыли. Это происходит потому, что мы пребываем в деятельности и ее плодах, вместо того чтобы жить в душе и оттуда созерцать поток деятельности. Господь, истинная Воля, отрешается от действий и поэтому является их владыкой, а не находится от них в зависимости.

Упанишада торжественно призывает Волю помнить то, что было сделано, с тем чтобы нести в себе и осознавать становление, с тем чтобы стать силой знания и самообладания, а не только силой побуждения и самовыражения. Таким образом она все более и более будет приближаться к истинной Воле и сознательно руководить связью следующих друг за другом жизней. Вместо того, чтобы быть влекомой словно ветром от жизни к жизни извилистым путем, она станет способна продвигаться в упорядоченном ряду жизней все более прямо, соединяя их с возрастающий силой знания и правильностью направления до тех пор, пока не превратится в полностью сознательную Волю, озаренно шествующую прямым путем к бессмертному блаженству. Умственная воля, крату (kratu), делается тем, что она в данный момент только представляет, – божественной Волей, Агни.

Воля и Знание

Главной сущностной чертой божественной Воли является то, что в ней Сознание и Энергия, Знание и Сила суть одно. Ей ведомы все проявления, все рождающиеся в мирах вещи. Она – Джатаведас, тот, кто обладает верным знанием обо всех рождениях. Она знает закон их бытия, их связь с другими рождениями, их задачи и способы действия, свойственные им процессы и их цели, их единство со всем прочим и отличия от всего прочего. Вселенной руководит именно эта божественная Воля; она едина со всем, что охватывает, а ее бытие, знание и действие неотделимы друг от друга. Что она собой являет, то ей известно; что ей известно, то она совершает и тем становится.

Но как только появляется и в процесс вмешивается эгоистичное сознание, возникает смятение, разделение, неверная активность. Воля становится побуждением, неведающим своих тайных мотивов и целей; знание становится колеблющимся и лишенным полноты лучом, который не господствует над волей, поступком и результатом, а только стремится к тому, чтобы владеть ими и наполнять их. Причина – в том, что мы обладаем не нашим «я» , нашим истинным существом, но всего лишь эго.

Что мы в действительности собой представляем, мы не знаем; то, что мы знаем, мы не в силах осуществить. Ибо знание является настоящим, а действие находится в гармонии с истинным знанием лишь тогда, когда они естественным образом исходят из сознательной, озаренной и обладающей собой душой, в которой бытие, знание и действие представляют собой единое движение.

Предание себя божественной Воле

Это изменение происходит по мере приближения умственной воли к божественной, по мере возгорания в нас Агни. Он – та возрастающая сила и знание, которая в итоге приводит нас на прямой или верный путь, выводящий из искаженности. Это божественная воля, единая с божественным знанием, которая ведет нас к блаженству, к состоянию Бессмертия. Она устраняет в нас все, что принадлежит отклонениям эго, все, что ввергает в темноту, все, что манит или влечет нас на тот или иной ложный путь с его фальшивой прелестью и преткновениями. Подобные вещи отпадают от Воли, ставшей по своей природе божественной, им больше нет места в нашем сознании.

Поэтому признаком правильного действия является нарастающее и в итоге полное предание индивидуальной воли Воле Божественной, которая открывается исходящим от Сурьи озарением. Проявляясь в сознании индивида, эта Воля, однако, не индивидуальна. Это воля Пуруши, которая пребывает во всех вещах и превосходит их. Это воля Господа.

Познание Господа как Единого в полностью сознающем себя бытии, предание себя Господу как универсальному и трансцендентному в полностью сознающем себя действии – два ключа к божественным вратам, вратам Бессмертия.

Когда же обе воли сливаются воедино, то природой их становится озаренная Преданность, которая принимает Бога, устремляется к Нему и осуществляет Его в человеческом бытии.

Заключение

Четвертое движение, таким образом, указывает на психологический аспект двойственного процесса обретения Бессмертия, которое является темой третьего движения, – на обретение состояния блаженства и истины внутри, а также миров Света после смерти, достигая вершины в тождестве с самоозаренным Единым. Одновременно под покровом ведических символов оно конкретизирует процесс самопознания и отождествления с высшим «Я» и всеми его становлениями, который был темой второго движения, а также утверждения свободного действия, к которому, как к вершине, приводит первый процесс. Таким образом, это является достойным завершением Упанишады и ее высшей целью.