Командир батальона южноамериканской группировки майор Говард Миллер в это время получал отчёт от своего сержанта о действиях северных конкурентов. Наглецам наконец-то преподали хороший урок. Обеспеченная большим количеством боеприпаса южная группа войск безостановочно била по врагу, скрытого насыпями карьеров с расстояния в три километра. И это была действительно мощная артиллерийская подготовка, а не тот смехотворный, неточный и слабый удар который совсем недавно нанесли вконец зарвавшиеся северяне.

Настала пора показать им кто в доме хозяин. Точнее в Улье. Говарду название этих мест показалось довольно забавным. В этой чёртовой дыре (находящейся бог знает где) живут пчелы, у которых нужно забрать мед. Эта работа была как раз для него. Он был наёмник и его заработок по контракту напрямую зависел от пойманных дегенератов.

Нужно было только стараться брать их живыми. Что Говард с успехом и проделал в первую же неделю своей службы в этом космическом Ираке. В земном Ираке он заработал только пулевое ранение и месяц госпиталя. Здесь он уже стал миллионером. Сразу два пойманных живьем высокоразвитых дегенерата и два в виде трупа — это было большим достижением для этих мест.

А всего-то и нужно было окружить и подавить их огнём. Местные дегенераты были на редкость живучие и выносливые, но против огня из танков и самоходных артиллерийских установок они были бессильны. Контуженым и тяжело раненым источникам ценного материала вкололи местный наркотик. Это делалось не только для лечения, но и для того чтобы они не смогли проявить свои некоторые вредные способности. Про них Говарду рассказывали на недельных курсах перед отправкой в эту таинственную зону.

Предварительная оценка биологами добытого материала майора просто ошеломила. За одного только невзрачного худенького русского парня спонсоры давали тридцать миллионов долларов. А если учесть, его как минимум сорокакратную живучесть, то сумма вырисовывалась астрономическая. Накачанного бугая в тельняшке оценили почти в два миллиарда. Дохляки потянули в сумме на сорок миллионов. Это была по местным меркам мелочь. Теперь Говарду предстояло постоянно получать перечисления от каждой партии полученных с дегенератов органов.

А совсем рядом таких вот ходячих миллиардов было хоть пруд пруди. Нужно было только выковыривать их из под земли, где они постоянно прятались. Этот Улей показался капитану сказочным Клондайком, чудесным Эльдорадо наполненным до краев изумрудами и рубинами.

Только прежде чем начать их собирать, нужно было разделаться с незадачливыми конкурентами. В начале провели разведку на бронеавтомобилях. Затем под прикрытием ночи и бронетехники самоходки вошли под прикрытие насыпей карьеров. Сначала Говард планировал начать арт подготовку с восходом солнца. Корректировщики с биноклями уже удачно расположились на краю насыпей и готовы были в любой момент начать свою работу.

Этим планам помешала какая-то шумная стычка северян с дегенератами. Говард вмешиваться пока не стал. Пусть враги ослабляют друга. Легче будет потом их всех разбить. Он не стал сразу реагировать и на глупый залп в его сторону. Он вступит в битву только когда сам решит что настало время. Он умеет хладнокровно мыслить в любой самой сложной ситуации.

Говард выждал больше часа. И только окончательно убедившись что вторая скоротечная стычка где-то на севере не будет иметь продолжения, он приказал начинать атаку. И ему сразу все стало ясно. У северян явно были проблемы с боеприпасами. Гаубицы у них отвечали не часто. Самоходки противника дали только пару залпового наугад по карьерам и затихли. САУ северян находились где-то за возвышенностью на севере. Снаряды к ним или закончились или их у конкурентов было очень мало.

Снабжение, как объясняли майору на курсах, было важной проблемой для эффективной работы в Улье. Порталы не могли обеспечить бесперебойную доставку больших объемов техники, топлива и боеприпасов. Помимо этого в зоне требовались все новые и новые дроны, а также солдаты, которых в свою очередь также нужно было снабжать всем необходимым.

Поэтому подготовка к массированному наступлению на север растянулась на четыре месяца. Получилось бы быстрее если бы израильская группировка не мешала российским возить боеприпасы из восточного треугольника. Израильтяне уничтожали военные склады сразу если к ним приближались российские колонны грузовиков. Русские потому пользовались исключительно своим порталом, и это повлияло на скорость подготовки к наступлению.

Зато теперь можно было легко выдавливать вражескую бронетехнику все дальше и дальше на север. «Абрамсы» и «Леопарды» конкурентов отошли сразу после появления первых пристрелочных воронок на скошенной траве их стоянки. Бронетранспортеры северных последовали за ними. Свои гаубицы конкуренты просто бросили. Несколько орудий наступающие солдаты южных нашли разбитыми. Три сто пяти миллиметровки оказались в порядке, и уже начали работать по своим бывшим хозяевам. Им помогали в этом ещё восемь таких же точно орудий работающих со своих позиций в карьерах.

Основную огневую мощь однако создавали САУ: семь «Паладинов»(Paladin M109A6) и пять «Коалиция-СВ»(2С35). Причём российские установки отрабатывали снарядов вдвое-втрое больше, чем американские. Выбранный для удара квадрат постепенно разрывало в клочья. Десятки и десятки снарядов перемалывали землю вместе со всем что на ней находилось. Нужно было быть полным идиотом чтобы не пытаться как можно скорее убраться восвояси от приближающегося беспощадного стального армагеддона.

Северные танки и БТРы удирали от смертельной бури как могли. Пехота северных внешников или сидела в бронемашинах или на броне трех «Абрамсов» и двух «Леопардов». Те кто не поместились на последнюю бронированную электричку мчались со всех ног прочь от наступающей на пятки смерти.

Сержант наглядно демонстрировал это все Говарду на экране планшета на который передавалось изображение с камеры очередного квадрокоптера.

Сидящие на броне автоматчики северян сбивали их один за другим и вскоре от корректировки огня таким способом пришлось отказаться. Наводку теперь давали одетые в камуфляж наблюдатели с биноклями и рациями, работу которых прикрывали снайперы. Следом за ними с приличным отставанием шли бронемашины и автоматчики.

Границу минного овала вскрыли при помощи специальных катков прикреплённых впереди трех «Абрамсов» и одной Т-14 «Арматы». Их сопровождали пять «Страйкеров» (Stryker+Tr) на гусеничном ходу и два БМП Т-15. Оставшиеся на карьерах два Т-14, пять «Абрамсов», семь «Страйкеров» и три Т-15 прикрывали самоходки, а также грузовики с боеприпасом расположившиеся в соседствовавшим с карьерами сосновом лесу. Солдаты в масках активно рыли в нем схроны под боеприпас, которого было настолько много что пять сотен автоматчиков и две сотни муров за полночи и утро до сих пор не смогли разместить содержимое пятидесяти грузовиков.

Это были в первую очередь «Ошки» (Oshkosh M1083 A1P2) и такие же новенькие «Уралы» (43206). Рядом с ними на грунтовой дороге стояли транспортёры (Oshkosh M1070 и Камаз 78504) на которых привезли самоходки и танки. Десять американских бронеавтомобилей (Oshkosh L-ATV), пять российских «Тайфун-К», два самоходных миномета, две БРЭМ М88А2 HERKULES и двадцать три муровских пикапа с пулемётами крупного калибра дополняли выставку вооружений «Улей экспо армс».

Бронетехника южных тем временем продвигалась на север не встречая сопротивления. Зачистка «овала» шла настолько легко, что майор даже засомневался — может это какая-то ловушка? И только получив сообщение об обнаруженных останках бронетехники и раздетых мертвых солдатах конкурентов, Говарду стало ясно — северные только что понесли серьезные потери и вряд ли смогут противостоять мощному танковому удару.

Он запросил разрешение командующего на полное уничтожение группировки конкурентов, находившейся теперь где-то на севере. Подполковник Чарльз Уокер этот план не одобрил и дал разрешение только на артобстрел большого бункера северных.

Командующий также предложил дождаться подхода следующей колонны бронетехники перед тем, как начать штурм позиций дегенератов. Колонна с дополнительными двумя танками и пятью БТРами ожидалась к полудню, так что время пока было. Майор сосредоточился на уничтожении большого бункера и техники конкурентов возле него. Техники возле бункера как доложили разведчики почти не осталось. Все танки и «Страйкеры» северных отошли в близлежащие леса. Их точное местонахождение в данный момент было неизвестно.

Последние две «Пумы» оставшиеся в полном одиночестве в срочном порядке заправлялись доставая из большого бункера алюминиевые канистры с дизельным топливом. Автоматчики северных уже покинули территорию, выложенную бетонными плитами базы. Не осталось ни одного солдата в масках и в малых пограничных бункерах.

Мощный смертоносный ураган обрушился на большой бункер через несколько минут после того, как наводчики подкорректировали огонь самоходок. Немецкие БМП едва успели уйти от разрывающих бетон ударов. После того, как от плит составлявших железобетонное здание остались искореженные арматурные воспоминания с кусками бетона на них, танки южных по приказу майора решились провести разведку. Вплотную приблизившись к обгоревшему бункеру танкисты из открытых люков внимательно осмотрели истерзанные дорожные бетонные плиты окружавшие бункер и сосновые леса находящиеся в двух с половиной километрах к северу и востоку.

Между ними в бинокль хорошо была видна широкая полоса чёрного кластера, выползающая из-за восточного леса и переходящая в блестящую противопехотными минами границу «овала». В полукилометре от мин из травы торчал бетонный грибок небольшого бункера.

В северном лесу вскоре было замечено подозрительное движение между деревьями и командир одного из танков приказал открыть по ним огонь. В следующий момент из леса по направлению к танкам метнулись крохотные летящие иглы. Через несколько секунд они увеличились в размерах и превратились в ракеты выпущенные из «Джавелинов». Сразу два «Абрамса» подверглись атаке противотанковыми ракетами.

Один из танков атаку смог пережить, а вот второму повезло гораздо меньше. «Абрамс» взорвался после пробития ракетой крыши танка. Вся техника южных в срочном порядке отступила к центру «овала» окружив себя наблюдателями на приличном расстоянии.

Когда майор доложил командующему о происшедшем, то получил серьёзный разнос. Говарду было приказано сконцентрировать силы для атаки дегенератов. Тактика подземной войны с ними была довольна проста и многократно проверена на практике. Надо было только поторопиться. Пока северные не подвезли достаточное количество снарядов, нужно было воспользоваться своим шансом разбогатеть.

Самоходкам ни в коем случае нельзя было останавливать обстрел севера овала и границы северного леса. Он должен быть регулярным. Это на тот случай, если конкурентам вдруг вздумается вернуться. Плюс пора уже подключать к работе по северянам самоходные минометы (минометная система Cardom, установленная на М1129 Stryker). Мин и снарядов достаточно для того чтобы не давать конкурентам высовывать нос из своего леса. Пусть там и сидят.

Говард все понял и лично повёл бронетанковую группу на вскрытие обороны пчёл. Пока «Паладины» с «Кардомами» не спеша окучивали северный огород, семь «Абрамсов» и три «Т-14» вошли на изрытое воронками заветное поле. Перед этим пришлось снова вскрыть полосу «овала». Танки сопровождали двенадцать «Страйкеров» и пять «Т-15» с солдатами внутри, и одна гусеничная пожарная машина(«Импульс 2М» на базе танка Т-62).

Прикрывать самоходки, схроны с боеприпасами, три с половиной сотни солдат в масках и две сотни муров остались только что прибывшие пять «Страйкеров» и два «Абрамса». Плюс в этом же районе находились и бронеавтомобили с пикапами.

Вскрытие обороны иммунных в начале показалась Говарду не более трудным делом чем взятие «овала». Несколько сотен метров поля за минами не подавали никаких признаков жизни. Земля была здесь изрыта буквально вдоль и поперёк. Некоторые воронки от взрывов были украшены танковыми гусеницами как элегантными стальными аксессуарами. Самих танков, оставивших железные воспоминания, нигде не наблюдалось.

Техники дегенератов также видно не было. Хотя она без всякого сомнения имелась. Следы от гусениц и широких колёс посреди поля явно на это намекали. Они терялись где-то в километре, на самом краю леса.

Говарда это напрягло, и довольно сильно. На курсах ему объясняли, что танков у дегенератов не бывает. Вся подбитая иммунными бойцами техника всегда транспортируется за пределы стабильного кластера. Потом она или ремонтируется на месте, или транспортируется на прибрежную базу или попросту взрывается.

«Окей. Если их техника и даст о себе знать» — подумал майор. «То её тут же можно будет уничтожить при помощи танков и артиллерии. Три захваченные у северян гаубицы уже присоединили к восьми стоящим среди насыпей карьеров и обеспечили их ящиками со снарядами. В сочетании с самоходками мощь артиллерии у нас просто запредельная для этих мест.»

На всякий случай Говард все же вызвал с южной стоянки пять бронеавтомобилей Oshkosh с установленными на них ПТРК TOW-2А. Машины поставили внутри «овала». Они должны были прикрыть в случае чего не только треугольник бронемашин, но и большую группу российских снайперов внимательно наблюдавших за окрестностями с небольшой возвышенности в центре «овала».

Танки с БТРами и БМП тем временем вклинились большим стальным треугольником ещё дальше вглубь изрытого воронками зеленого поля, и солдаты в масках выскочившие из бронетранспортеров принялись искать скрытые в земле входы в подземные убежища аборигенов. Группы автоматчиков работали под прикрытием брони и тяжёлых стальных щитов которые ставили на землю накаченные камуфлированные пехотинцы. Хорошо натасканные в учебно-тренировочных центрах солдаты с кирками тем временем били по земле в поисках деревянных щитов покрытых дерном. В найденные отверстия немедленно закидывались фугасы, которые доставали из БТРов.

Мощные взрывы на глубине нескольких метров под землёй приводили к проседанию почвы. Солдаты предварительно успевали отбегать падая головой в сторону от взрывной волны, и принимались искать дальше скрытые лазейки дегенератов. Действовали американские и российские солдаты быстро и слаженно.

По внешникам немедленно начали работать иммунные бойцы с разных сторон. Стронги появлялись из под земли неожиданно и на разном удалении. Меткими стрелками производился одиночный выстрел из автоматов или снайперок, таких как DSR-1, Blazer R93 Tactical-2, FN SCAR SSR Mk20 или Remington MSR. Но им было не легко. Требовалось попасть не просто между бронемашинами, а между тяжёлыми пуленепробиваемыми щитами.

Глыба и Тор с ещё двумя снайперами работали по внешникам с крупнокалиберных Барретов (Barrett XM500), стараясь поразить чёрные стальные щиты. От крупного калибра мощные чёрные железки солдат в масках не спасали. Внешники периодически падали, и пока щиты поднимали у снайперов было время поразить цель. Им требовалось несколько секунд чтобы выглянуть из норы, прицелиться, выстрелить и проводить пулю точно в цель. Чтобы затем быстро скатиться вниз по лестнице, укрываясь от разящего танкового и пулемётного огня. И бежать в свете фонарика к следующей такой же лестнице, забираться по ней и стрелять из следующего люка.

Говард, сидя на месте командира «Абрамса», озабоченно наблюдал на мониторе, как его пулемётчики и наводчики не успевают затыкать стреляющих тут и там из нор дегенератов. Пчелы были очень злы и старались жалить как могли. К счастью пробить броню даже крупнокалиберной пулей им было не дано.

Потери шли только среди автоматчиков. Внешники падали, на их место из бронетранспортеров выскакивали под прикрытием щитов все новые и новые солдаты удачи. Говард подкорректировал расстановку техники, ил евая сторона треугольника бронемашин практически сомкнулась. Потери солдат сразу же резко сократились. Им можно было спокойно работать дальше. Десятки подземных дыр были законопачены, впереди ещё оставались сотни.

Движение подрывников-масочников при тщательном рассмотрении было явно не случайным. Они повиновались какой-то своей, только им понятной логике. Движение бронированного кулака шло на восток по дуге, отклоняясь постепенно на юг, особо останавливаясь в определённых местах. Если солдаты не находили какие-то подземные входы, их заставляли искать заново. И на удивление глубоко запрятанные ходы рано или поздно находились. Так же камуфлированные медведи уничтожали и все замаскированные трубы вентиляции.

Пчелы от такого наглого поведения медведей ещё больше рассвирепели. Через щиты в глубь треугольника со всех сторон полетели гранаты. А в технику были направлены бутылки и пакеты с зажигательной смесью, гранаты из РПГ-7 и фугасы под гусеницы БТРов, БМП и танков. Треугольник вспыхнул и смешался.

Однако пожарная машина не случайно пряталась внутри треугольника. Огненные реки текущие с бронемашин тушились одна за другой выстрелами капсул со специальным порошком. РПГ в этот раз сработали совсем слабо. Два сожженных «Страйкера» с пяти выстрелов не изменили ход битвы.

Фугасы сработали лучше. Два «Абрамса», один Т-14 и два «Страйкера» потеряли гусеницы и двигаться дальше не могли. Но они продолжили вести стрельбу по очагам сопротивления.

Эти машины немедленно прикрыли неповреждённые бронемашины, и вызвали БРЭМ для их эвакуации. Когда «Геркулесы» прибыли и оттащили танки и БТРы к границам «овала», движение треугольника продолжилось. Взрывная работа внешников шла прежними темпами, сопротивление иммунных постепенно ослабевало.

Точные попадания снарядами танков в дыры лазов частично засыпали их и гарантированно уничтожали лестницы. Количество огневых подземных точек у иммунных таким образом сокращалось. К тому же у подземных пчёл явно закончились гранаты, горючие коктейли, фугасы и гранаты к РПГ-7. Приунывшие было оставшиеся в живых американские и российские внешники воспряли духом. Чтобы ещё больше поднять его, Говард запросил артиллерийский удар вокруг своего железного треугольника.

Всё пространство вокруг продвигающейся вперёд несмотря ни на что бронетехники начало покрываться новыми воронками от взрывов. Российские самоходки работали ювелирно корректируя обстрел по рации. Не один снаряд не упал ближе сотни метров от стального треугольника. Целый сектор обороны иммунных пчёл после работы «Коалиции» теперь стал напоминать луну.

Кратеры на ней плодились один за другим. Вместе с ними точек, откуда велась стрельба иммунными становилось все меньше. Только четыре крупнокалиберных шмеля продолжали неустанно поливать издалека своими стальными жалами треугольник бронированных медведей. От их назойливой щекотки танки и БТРы не страдали ничуть. Линия обстрела пехоты шмелями была теперь полностью перекрыта бронетехникой. Южные внешники перестали нести потери.

Треугольник медведей продолжил взрывать нору за норой, отсекая лунным пчелам целый сектор тоннелей на юге. Какой-то камуфлированный внешник сидящий в Т-15, и руководящий процессом проверки нор, продолжал вести своих при помощи рации. Когда наконец-то работа была сделана и километр пути был пройден, машины развернулись и пошли по той же дуге обратно взяв немного южнее.

Теперь солдаты под прикрытием брони и двойного ряда щитов начали выгружать ранцы огнеметчиков, с помощью которых начали выжигать кислород в подземных тоннелях. Затем подошла очередь для баллонов с газом. Пять «Ошек» и столько же объемных «Тайфунов» за несколько ходок подвезли помимо сотен баллонов еще и новых внешников взамен убитых и раненых. Эти большие стальные баллоны содержали в себе хлор в газообразном состоянии. Он был в два раза тяжелее воздуха и помогал вытеснять его остатки из подземных убежищ дегенератов.

«Нужно заканчивать с этими подземными уродами» — подумал майор. «Без кислорода они долго не продержатся. Скоро можно будет собирать долгожданный мед. Теперь целый сектор иммунных отрезан от какой-либо помощи своих. Главная работа уже сделана. Меньше сотни мертвых автоматчиков, несколько танков и БТРов — это даже не потери. По местным меркам это полная и безусловная победа.»

Это настроение разделяли и немногочисленные ветераны в масках, которым оставались считанные дни до окончания контракта в этой адской дыре под названием Улей. Кто-то из танкистов врубил музыку по рации, и женский голос разнесся по динамикам связи. Говард возражать не стал. Пусть парни немного порадуются. Впереди возможно ближний бой с отчаянными дегенератами. Не важно. Он готов ко всему. А пока — закачка газа в тоннели южного сектора под бодрый, жизнерадостный и такой родной голос.

Джеймс Стюарт в это время находился в лёгкой прострации. От тяжёлой стадии его спасала бутылка с виски, который он пил не разбавляя. Положение его группировки было просто удручающим. И как исправить ситуацию он не знал. Инцидент произошедший на западной стоянке объяснить было невозможно. По крайней мере разумными средствами. Хотя когда дело касалось проклятых иммунных объяснить вообще было ничего нельзя.

Не помог прояснить ситуацию и вызванный на «авианосец» с прибрежной базы иммунный союзник. Один из лидеров местных дегенератов, которых солдаты презрительно именовали «Mura», по прозвищу Маз выслушав рассказ Джеймса сразу заявил, что все дело в Улье. В этой зоне психические расстройства встречаются сплошь и рядом. Нужен обязательный ментат-контроль за солдатами чтобы заранее выявлять тех кто готов слететь с катушек и начать стрелять по своим.

Ментата, тем более сильного по словам Маза на базе не было. Иммунным союзникам совсем не давали нормально развиваться. Их постоянно ставили вперёди колонн с бензовозами и грузовиками. Отправляли без прикрытия воевать с чертями южных и израильских группировок. А иногда и с вооружёнными до зубов солдатами. Совсем недавно одного его кореша со способностями сенса отправили против огромной группы высокоразвитых стронгов…

Это все Джеймс слушать уже не стал. Ему нужно было срочно что-то решать с доставкой новой партии наконец-то переправленных через портал снарядов к самоходкам. С транспортировкой дела обстояли из рук вон плохо. Дегенераты взрывали грузовики с боеприпасом почём зря. До большого бункера доходило не более трети от их первоначального числа. Бензовозы уничтожались иммунными в первую очередь. Топливо приходилось возить в двух, ставших теперь грузовыми «Страйкерах», забивая их канистрами под завязку.

Ладно хоть патроны к автоматам и пулемётам у солдат имелись. Минимальным количеством бронебойных и осколочно-фугасных снарядов танкистов обеспечили. Мин было мало. Снарядов к гаубицам не хватало катастрофически. К самоходкам снарядов со времени последнего штурма смогли подвезти не больше полусотни. Теперь три десятка снарядов имевшихся у «Паладинов» стоявших в лесу проблему с южными решить не могли.

Дроны ему в этот раз не помогли. Две эскадрильи беспилотников потеряли на их подлете к чёрным кластерам. Двух-трех километровая воздушная зона вокруг черноты была слишком опасна. Джеймс это конечно знал…

«Черт, нужно тратить время на формирование больших мощных колонн, а не караулить этот проклятый „овал“» — подумал подполковник.

Руководство, однако, считало иначе. Они хотели обладать безусловной монополией на местный прииск бесценного материала. А теперь если он, Джеймс не найдёт выход из создавшейся ситуации, то крайним сделают именно его.

Нужно было прямо сейчас любой ценой доставить эти два грузовика со снарядами и хоть как-то ответить южным за позорное бегство. Если этого не произойдет, то ему тогда точно несдобровать. Его даже не разжалуют в рядовые, а просто расстреляют.

Джеймс налив очередную порцию виски в стакан и достав карту местности начал гадать по какой же из четырёх возможных дорог следует отправлять бесценный груз на этот раз. Сегодня с подводной базы будет доставлен только один бензовоз, и на этом работа портала будет завершена. В следующий раз он сможет начать функционировать только через сутки. Как шутил один из генералов — «порталу нужен отдых».

Берет нашёл нужную землянку далеко не сразу. Пограничники на перекрестках то отправляли его в одну сторону, то в другую. Здоровяк никак не мог привыкнуть к изогнутым подземным маршрутам. Паутину тоннелей плел какой-то странный паук, который и сам похоже не понял чего сотворил. Тем более удивительным было то, как Никифор, которого он случайно встретил, решительно и быстро идёт извилистыми коридорам и мгновенно ориентируясь на перекрестках освещая себе дорогу фонариком прикреплённым к стволу автомата.

— Давай с нами, — позвал он здоровяка за собой. — Зря ты за Компасом охотишься. Спидера в этих тоннелях тебе не поймать. Он сейчас все группы самолично проверяет, и он уже два года как тут бегает. Каждую извилину наизусть знает, а ты двадцать четвёртый продольный коридор от тридцать восьмого поперечного не отличаешь. Я раньше тоже не понимал. Тут заметки на стенах есть. Но если рун стронговских не знаешь — ничего не поймёшь. Так и будешь на тупики натыкаться.

— Никаких рун я тут не видел, — буркнул Берет изо всех сил стараясь не отстать от своего спасителя. — Царапины на глине есть местами, но я думал так лопатой рыли.

— Руны у нас сложные — Никифор ход не сбавлял. — Внешники до сих пор не расшифровали. Они верёвки кидают. По ним обратно выходят. Надо им и в этот раз сюрпризы устроить.

— Какие? — с трудом смог выдохнуть здоровяк.

К темпу передвижения стронгов он привыкнуть пока не мог.

— У нас много всего имеется. Твой щит можно использовать к примеру. У Батла такой же есть. У Зонта до купола прокачался. От «Скаров» и калашей он железно защищает. Крупный калибр его щит до сих пор пробивает. У тебя я видел от «Эмок» пули отскакивали.

— Я только не понял как он работает, — сказал Берет.

Здоровяк следом за сенсом наконец-то вошёл в большую землянку с досчатыми стенами освещенную несколькими фонариками сидящих на лежанках бойцов, и смог наконец-то отдышаться.

— Силой воли он управляется. Ещё удобно на жест его какой-нибудь прицепить.

— Какой жест? — не понял Берет.

— Да какой хочешь — Никифор повернулся к бойцам. — Мы в этом секторе работаем. Новички под землёй сидят. Хват с Кобой на передовой. Крюк, Патриот, Мачете, Окунь и Леший — вы сзади.

— Почему это я сзади? — тут же возмутился коротко стриженный амбал Мачете. — Я им на передовой все кишки выпущу.

— Вот потому и сзади — объяснил сенс. — Эти внешники столько боеприпаса притащили, что носа высунуть не дадут. — Окунь с Лёшим поэтому со снайперок работают и все. Клокстопперы на передовой. Вот вам регулярн онужно за ситуацией следить.

— Это ясно — подтвердил коренастый светловолосый Хват. — Земляк где? Они сейчас с северными разберутся и за нас примутся. Командовать ты будешь?

— Земляк помогает «Страйкеры» в лес перегонять — ответил Никифор. — Внешники от Клавиной любви в себя пришли. Кто-то пистолет в затылок нормально воспринял, а кто-то неадекватно себя повёл.

— Почему в лес? — удивился Берет. — Они воевать не будут? А танки?

— Танки и БТРы в лес отогнали. Гаубицы сетками укрыли на границе леса. Они будут своего момента дожидаться. Работать будет один танк. У нас пока только один экипаж «Абрамс» немного освоил. Остатки дизтоплива со всей всей техники в него залили.

— А как с танками тогда воевать? — какой-то пожилой солдат одетый в заштопанную черными нитками пятнистую рубашку смотрел на свои толстые очки.

Он снова попробовал их одеть, потом снял и отложил в сторону.

— Против танков нам один фугас дают на группу и коктейли Молотова — пояснил сенс. — Это все. Наша главная задача — уничтожать пехоту. Это их самое слабое место.

— Как уничтожать? — уточнил Берет. — Если высовываться нельзя?

— Под землю они все равно полезут — пояснил Никифор. — Они сюда за этим и пришли. Тут мы их и встретим… Коба, Патриот — дуйте на склад.

Никифор достал из кармана сероватый металлический портсигар.

— Коктейли там возьмёте и фугас. Кто первый до склада добежит — тому портсигар с эмблемой спецназа ВМС США. Сегодня нашёл. Кроме Шварца такого ни у кого нет.

После этих слов Коба исчез в воздухе, а Патриот на огромной скорости выскочил в самостоятельно открывшуюся дверь.

Даша, окрыленная успехом своей первой боевой операции, терпеливо ждала пока Клава сидящая на башне «Абрамса» напоётся и насосётся с пленным американцем. Через четверть часа главная Нимфа была свободна. Теперь она должна была поведать своей ученице гениальный план как спасти её тяжело раненого возлюбленного. Такого плана, как выяснилось, не было вовсе.

— Смертник скоро в себя придёт, — заявила дама в чёрном берете. — Он обязательно что-нибудь придумает.

— А если не придёт, а если не придумает? — Даша снова начала подходить к краю бездны отчаяния. — Ты меня обманула.

— Как это я тебя обманула? — Клава спрашивала совершенно искренне.

— Ты спросила, — «хочешь Нодачи спасти?»

— А ты разве не хочешь?

Даша просто задохнулась от возмущения.

— Я думала, у тебя план есть.

— Нет, — честно призналась повариха. — Я обычно стараюсь импровизировать. Планы составлять — это к Компасу. Надо его найти и потребовать придумать план. Ты согласна?

— Да, хорошо. Я согласна — ответила немного подумав девушка. — А где он?

— Только что тут был. Технику начали перегонять. Он наверное внутри танка или БТРа. Эй, Циклоп! Компаса не видел?

— Он на вторую линию уехал. Орудия на границе леса вкапывать сейчас начнём. Он места покажет. Дизтопливо остатки со всей техники сольем. Всё для одного «Абрамса», и коктейли еще делать будем. Бутылок жалко очень мало.

— Вы сегодня ничего не принесли? — поинтересовалась Клава.

— Да нет в этом квартале уже ничего. Всё помойки даже облазили. Муры все бутылки бьют, знают что нам нужно. Пакеты полиэтиленовые принесли. В пару слоев сделаем — потянет.

— Тогда на растворителе коктейль не сделать. Придётся масло с бензином смешивать.

— С маслом конечно не то, — согласился Циклоп, растирая правый глаз. — Шестьсот сорок шестой растворитель или ацетон с линолеумом или пенопластом плюс бензин — вот это вещь.

— А как пакеты поджигать? Тоже фитили делать?

— Вроде как решили гранаты следом кидать — стронг явно куда-то торопился и как только Клава закончила допрос, тут же скрылся из виду.

— Трудно будет Компаса разыскать — вздохнула Клава. — До второй линии пока на этом танке доедем, так он уже в землянках будет где коктейли делают. Или ещё где-нибудь. Надо по рации его вызывать.

Найти Компаса по рации удалось не сразу. Только когда Клава пригрозила динамику что если Главный ментат не ответит ей в течении пяти минут, то она ему устроит такой разнос что…

Компас ответил через две минуты. Недовольный голос объяснил что очень занят и поинтересовался что от него нужно.

— Нужен план по спасению Нодачи, — объяснила Нимфа и по совместительству повариха.

Правда идти готовить она пока не спешила.

— Давай потом… Какой план, ты о чем? Я его должен из под армии внешников, что ли, доставать? Клава, ты в своём уме? Ах, Даша рядом… Ну скажи ей, что мы сделаем все возможное.

Рация замолчала.

— Я так и знала, — Даша начала заламывать руки. — Его уже не спасти… Ненавижу, ненавижу этот чёртов Улей. Да чтоб он провалился.

— Подожди, подожди — принялась её успокаивать Клава. — Пойдём лучше к Раде сходим. Я ей красную свою отдам. Спросим её что можно сделать. Ой, жемчужину ведь нужно у Компаса забрать… Эй, алле. Дорогой, ты где? Мне красная срочно нужна. А зачем — не твоё дело. Подумаешь, дар у меня закончился. Мне не для себя. Ты где, я тебя спрашиваю? Ладно. Я еду к Раде. Если через десять минут жемчужины там не будет… Я даже не знаю что я с тобой сделаю.

Сидящие рядом на броне солдаты начали немного посмеиваться, а Даша в это время с интересом наблюдала, как танк не сбавляя скорости поехал по маленьким минам «овала» которые почему-то не взрывались. Следом за ними ехал ещё один танк который старался не откланяться ни в лево ни в право от вырытой в земле колеи. Видимо тут было какое-то особенное место. Девушка привыкнуть к здешним реалиям пока что не могла.

Возле леса с танка пришлось спрыгнуть и пересесть на велосипеды. Километр через сосновый бор сплошь заставленный десятками больших и маленьких брошенных грузовиков, и вот они с Клавой уже возле Западного бункера. Даша входила в него с осторожностью. Внизу на лестнице была кромешная тьма.

— Фонарик возьми — Клава отдала девушке свой осветительный прибор. — Я себе у Куска ещё один возьму. Батарейки к нему можешь на кухне в Главном брать. Там ещё целая коробка есть. Под ноги смотри, лестница длинная.

Компас появился в маленькой столовой Западного бункера через пару минут после того как там расположились Нимфы. Красную он сразу отдал Раде и Клава довольно кивнула ему в ответ. Сидеть при фонариках в старом обшарпанном и не очень уютном помещении Даше было не приятно. Но её сейчас интересовал только один вопрос — как спасти Нодачи.

Первый ответ от худенькой бледной девочки с глазами инопланетянки ее обрадовал, а второй ужасно огорчил.

— Он пока живой, — заявила Рада выйдя из транса. — Его израильтяне захватят.

— Как захватят, почему захватят? — Даша вскочила на ноги. — Не может быть. Это не правда!

— Не кричи на неё — грубым голосом остановила Дашу Пинк.

Мама сидела рядом с дочерью за потёртым столом и в полутьме тоже напоминала привидение.

— Успокойся, Даша — максимально любезно попросил ментат. — Она маленькая девочка. С ней нельзя так.

— А со мной так можно? — Даша не знала куда выплеснуть свою боль и отчаяние. — Я почему должна это слушать?!

— А что потом будет, Радочка? — ласково спросила Клава и Даша обратилась в слух.

— Я не знаю — ответ пришёл через минуту. — Танк взорвётся, это я вижу.

— Какой ещё танк? — снова вспылила Даша и Пинк оказалась возле неё за долю секунды.

— Ещё раз при моей дочке голос повысишь, — холодным голосом сказала девушка, — в Западный больше не войдёшь. Она же для вас старается…

Даша почувствовала что-то на вроде раскаяния.

— Извини, я не хотела. Я просто не могу ничего сделать и это меня бесит больше всего.

— Ты сегодня машину открыла, — нежно пролепетала Рада. — И танк откроешь.

— Танк, когда? — всполошился Компас. — Это сегодня, да?

— Я не понимаю, — грустно ответила девочка. — Там много танков и в одном из них Кубань и Жемчуг. Танк у них заглохнет и потом взорвётся.

— Вот черт, — выругался Компас, и тут же прикрыл рот ладонью. — Они погибнут? Это точно?

— Я не знаю, — этот ответ Рады ментата немного успокоил.

— А что ты ещё видишь? — продолжил расспросы Компас. — Как нам с южанами лучше воевать?

— Я устала, — совсем грустно заявила девочка. — Можно я покушаю?

— Всё, прием окончен, — уверенно заявила Пинк. — У нас тут ещё гости намечаются, так что…

— Это кто? — поинтересовался Компас. — Всё к штурму должны готовиться, а тут какие-то гости.

— Это вип-персоны, им можно, — пояснила Пинк и Компас поднялся со стула.

— Понятно. Пойдёмте, не будем мешать.

— А кто это вип-персоны? — начала задавать вопросы Даша как только её за локоток аккуратно вытащили в тёмный коридор.

— Багира с Лео, — пояснил Компас. — Она перед боем любит хорошо покушать. Это можно сказать традиция.

— А кто такой Лео? — поинтересовалась девушка.

— Это сын Багиры, — объяснила Клава поднимаясь по лестнице вслед за Дашей. — Он в штурме хочет участвовать, а она ему не разрешает.

— Может на этот раз все таки разрешит, — хитро прищурился Компас. — Багира удачу приносит, а если ещё и Лео. Плюс у нас Смертник есть…

— Ну ты фантазер — Клава выйдя из бункера вытянула руки кверху навстречу солнцу. — А я люблю этот мир — неожиданно сказала она. — Он жестокий, но в нем есть какая-то изюминка…

Даша посмотрела на Клаву со странным выражением, но ничего не сказала. Она этот мир тихо ненавидела.

В это самое время в одной из бесчисленных землянок первой линии обороны пили чай София и Амалия. Небольшой железный чайник стоящий на примусе наконец-то закипел и девушки принялись макать бумажные пакетики в блестящие стальные кружки. София достала с полки землянки картонную коробку и стала угощать новенькую жительницу базы конфетами и печеньем при романтическом свете фонарика лежащего на столе.

— Скучно стало в Главном — объясняла рыженькая фигуристая Амалия подруге. — Свет выключили, ничего не готовят. Клавы нет. Скучно.

— А девочки где?

— Они помогают коктейли эти вонючие в столовке делать. Все масло уже на них потратили. А я не хочу с этими пакетами возиться. Пальцы все жирными стали, и бензином провоняли. Еле отмыла.

— А я сегодня первый раз Нимфой работала, — сообщила новость София.

— Ну и как?

— Мне очень понравилось. Страшно немного было. Танкисты американские на меня так смотрели… А я им улыбнулась и у них слюни потекли. Так смешно.

— Да, весело. А правда что Даша под бомбами по траве лазила?

— Я тоже с ней и Клавой ползла через эти сорняки противные, пока пушки бахали. Я думала у меня сердце разорвётся. А когда бомбить стали — меня стронги утащили. Лучше уж под землёй сидеть чем в этом кошмаре.

— А ещё пойдёшь дар свой проявлять? Южные, говорят столько техники привезли. Без нимф против них не справиться.

— Не, я больше так ползать не буду.

— Компас заставит, — уверенно сказала Амалия и приблизившись к Софие и прошептала ей на ушко. — Я за него замуж выйду. Он мне нравится.

— Он тебе предложил? — очень удивилась София.

— Нет. Но я думаю, он не откажется. Тут с невестами плохо. Все подходят постоянно, ласково разговаривают. Намекают, подарочки дарят.

— Размечталась ты — остановила девушку София. — Он Клаву любит. Больше ему никого не нужно.

— Правда? А почему он тогда ей предложение не сделает?

— Да делал уже много раз. Она жемчуг берет, а замуж не идёт. Я, говорит, свободу люблю.

— А он что?

— Раньше говорят бесился сильно, а теперь вроде смирился. Клава ему говорит что дар Нимфы в ней просто кипит. Долго не проявляла по настоящему.

— А в тебе кипит?

— Да я в Улье всего-то полгода. Раньше даром никогда не пользовалась и ничего. Меня это не беспокоило.

— А Клава давно в Улье?

— Этого никто не знает. Компас запретил у Рады об этом спрашивать. Пинк за этим следит.

— Наверное, давно.

— Да. А хочешь вафельный тортик? — спросила София наливая подруге кипятка в железную кружку. — Циклоп принёс. Он мне часто с востока что-нибудь приносит.

— Ты ему, наверное, нравишься — опять перешла на шёпот Амалия хотя в землянке больше никого не было.

— Я даже думать об этом не хочу — София вытерла слезинку со щеки. — Как Кремня моего убили — я как будто самана половину умерла. До сих пор не могу в себя прийти. Пока не думаю о нем вроде ничего. А как руки его вспомню, как он меня обнимал, то плакать начинаю. Остановиться не могу.

— Не плачь — стала гладить по плечу девушку Амалия. — Старайся не думать о нем тогда.

— Это все Ухажер этот проклятый… — София разревелась так, что Амалие пришлось её обнять и долго-долго успокаивать.

Чай в кружках остыл, а тортик так и остался лежать не распакованный…