К домику мы вернулись расстроенные, еле дождались рассвета и тут же поднялись в небо. Все-таки на воздушном шаре добраться до далекой Тересии будет намного быстрее, чем, используя гусеничный ход домика. Главное в воздухе держать правильное направление и организовать попутный ветер, чем собственно и занималась Яга. За несколько утренних часов мы успели преодолеть существенный кусок дороги, но были вынуждены остановиться из-за того, что у Яги был пустой резерв.
Алена, осознав свою вину, тихо сидела в уголочке и не отсвечивала, Ади что-то читал в своем уголочке, вобщем все были при деле.
— Ясь, — сказала я усталой бабульке, — ты бы прилегла на часик, отдохнула, все равно подниматься в воздух сейчас бессмысленно, направление я сама не удержу, воздух не моя стихия.
— Хорошо, — она устало поднялась и поплелась в свою комнату.
Я решила, что два часа полноценного сна без сновидений еще никому не вредили и пустила ей в спину небольшой магический посыл. У Яги на фоне последних событий и так психика несколько подрасшаталась, и потом, непонятно как скажутся на ней два съеденных яблока. Пока никакого результата я не наблюдала, Яся не омолодилась, не похорошела, цвет волос тоже не вернул естественную окраску. Может яблоки были бракованные? Или князь решил подстраховаться и раскидать для незадачливых воров на земле левые яблоки? А что? Все может быть. Кстати, если он до такого еще не додумался, я ему эту идею подарю… или продам. Все зависит от настроения. Пока Яга спала, я занималась изучением карты местности, над которой нам нужно будет пролететь. Из гор мы выбрались, причем достаточно быстро, даже умудрились пролететь часть степи, на которой совсем недавно бушевал пожар, из-за чего вид вокруг нашего домика был несколько угнетающим. Осталось долететь до моря и потом вдоль побережья добраться до столицы Тересии Магбара. На все про все должно уйти не больше шести часов полета, если Яга будет поддерживать попутный ветер. Хорошо бы раз в два часа садиться, и давать ей возможность отдохнуть, уж больно утомительное это занятие. Да, кстати, что-то ее долго не видно, два часа уже прошло, она должна была встать.
Я открыла двери в ее комнату, да так и застыла на пороге. Передо мной возле зеркала стояла потрясающая черноволосая красавица и с удивлением разглядывала себя.
— Фиалка, ты видишь то же что и я? — спросила она голосом Яги.
— Ага, — сказала я растерянно и подлетела к ней поближе, чтобы рассмотреть это чудо природы. А посмотреть было на что: длинные шелковистые волосы спускались ниже спины, укрывая от нескромного взгляда прямую спину, тонкую талию и крутые бедра. Яга чуть повернулась, и я имела удовольствие лицезреть высокую грудь и чуть выступающий очаровательный животик. Всю эту стройную красоту, вызывающую стойкое желание прикоснуться и проверить настоящее ли это все, венчала очаровательная головка с чуть вздернутым носиком, резкими скулами и кошачьими зелеными глазами.
— Вот это да! — сказал зашедший в комнату Ади. — Вот это формы! Грудь, ноги, а личико, просто нет слов! Бабуля, это ты?
— Слюни подбери, — рыкнула она довольно, — мал еще на чужие формы заглядываться.
— Да куда там мал! — возмутился он. — Мне уже двадцать, некоторые в моем возрасте давно женаты и детей наплодили, а ты все мал!
— Зрелость от возраста не зависит, — отмахнулась она от него, а Ади вспомнив что-то свое вдруг поник и расстроился.
— Ух ты! — засунула свой любопытный носик в комнату Алена. — Красота то какая! От бы и мне такою стать! А ты, Фиалка, не дала мне отех яблочек надкусить.
— Дура, — взвилась я, — они не внешность, они возраст меняют. И если тебе природа не дала красоты, то это никакими яблоками не исправишь. Яся, просто вернула назад то, что у нее было изначально.
— Вот так всегда, даже помечтать не даешь, — расстроилась она и вышла из комнаты.
— Яся, а ты уверена, что выберешься из гарема? — решила я уточнить на всякий случай когда мы остались в двоем.
— Это ты о чем? — спросила она, все еще разглядывая себя в зеркало.
— Нам же птичку заказали, она наверно в садах у султана, — начала я.
— Так причем ту гарем? — спросила Яга.
— Не перебивай, — отмахнулась я дрыном. — Гарем очень даже причем, там Василиса, которую тоже придется спереть, иначе мы не выполним задание. Андестенд?
— Угу. Гарем! Ммм! — она потянулась как кошка и загадочно улыбнулась, глядя на меня через зеркало из под косой челки. — Что-то у меня давненько мужа не было! Не порядок!
— А сколько раз ты была замужем? — решила я уточнить на всякий случай. Ади называл какую-то цифру, но я не поверила.
— Было двенадцать, не считая официальных любовников, не выходить же за всех замуж. Причем с каждым из них я была счастлива, — с ее лица не сходило мечтательное выражение. — Тринадцатый муж — это должно быть что-то особенное!
— Ну, ты даешь! — восхитилась я. — А зачем ты за них за всех замуж- то выходила, если у тебя еще и официальные любовники были?
— Ой, да что б ты понимала! — отмахнулась она. — Замуж я выходила исключительно по большой любви, а любовники, это так, баловство одно! Я же не виновата, что мой первый муж решил застукать меня на горячем и полез в грозу по приставной лестнице ко мне в башню. Вот его молнией и шандарахнуло. Как я горевала! Не передать, даже этого любовника больше видеть не могла. Пришлось прогнать, а какой он был затейник, до сих пор жалею, что пришлось расстаться.
— А второй муж? — спросила я.
— Утонул бедняга, и я тут даже была не причем, — вздохнула она.
— А третий?
— Повесился.
— Как? — не поняла я.
— На веревке, как обычно, — пожала она плечами.
— А от чего? — решила я уточнить.
— От великой любви, мы поссорились, и я на недельку решила уехать в столицу развеяться, возвращаюсь домой, а он в петле. Не вынес бедолага разлуки со мной.
— Слушай, Яся, ты прям как черная вдова, мужики вокруг темя мруть как мухи. И не жалко тебе их?
— А я тут причем? — удивилась она. — Все двенадцать раз это были либо несчастные случаи, либо самоубийства.
— И что тебе ни разу не пришло в голову, что тут что-то не так?
— Приходило, — замялась она. — Я проверяла, проклятия нет.
— Дааа? — удивилась я. — А ты не думала, что это может быть кому-то выгодно?
— Что именно?
— Смерти твоих мужей, что-то мне кажется, что неспроста они мрут с такой периодичностью. Кстати, а как ты во время такой бурной личной жизни за Кошей приглядывала?
— А что за ним смотреть-то? У нас же договоренность, он каждый месяц отчитывается о проделанной работе и пускает меня в свои лаборатории для проверки.
— Что до сих пор? — не поняла я.
— Ага, ему же, как каждому художнику от науки нужны зрители способные оценить глубину и ширину его мысли, — сказала она присев на стул.
— А чего ты на двенадцатом муже остановилась? — не отставала я.
— Так мужиков жалко, — вздохнула она.
— Кстати, я давно тебя хотела спросить, — замялась я. — То ты разговариваешь чисто, буквально высоким штилем, то переходишь на диалект, да еще словечки у тебя проскакивают как у нашего дворецкого.
— А дворецкого как зовут? — спросила она лукаво.
— Иосифом Моисеевичем кличут.
— Ааа, тогда понятно. У меня последним мужем был Соломон Курцвайль, вот от него и нахваталась. Великого ума и широкой души был человек. Мда, — вздохнула она печально. — Ладно, давай об этом потом, а сейчас пора в дорогу, резерв благодаря яблочкам восстановился полностью, — сказала она и хлопнув по коленям, поднялась на ноги.
— Странно, а почему они на тебя сразу не подействовали? — удивилась я.
— Кто же знает? С яблоками вообще не все так просто, их слишком мало и продаются они не каждому желающему, поэтому провести какое-либо исследование влияния яблок на тот или иной организм пока не удалось, — сказала она и направилась в рубку.
Действительно, пора было вылетать, солнце уже в зените и в Магбаре мы будем поздно вечером. Из-за полного резерва нам удалось долететь до столицы Тересии в запланированные шесть часов, правда, Яся чувствовала себя после этого перелета как выжатый лимон. Мы, как и в Морене приземлились на окраине города, укрыв домик мороком и отводом глаз. Я заставила Ягу поужинать и загнала почивать, завтра она мне нужна будет хорошо отдохнувшей и не менее хорошо выглядевшей, все-таки придется покорять султанский гарем. Хотя, может и обойдется.
Утро, чуть забрезжила заря, как мы уж были на ногах. Алена занималась завтраком, что-то время от времени напевая себе под нос, Ади занимался чисткой свинарника. Яга металась по хате как загнанный зверь, пытаясь придумать, как попасть во дворец султана.
— Не мельтеши, — рыкнула я на нее. Честно говоря, у меня уже кружилась голова от ее метаний. Вот сколько можно? Тоже мне барышня хрупкая, ветром шатаемая, это же нужно так картинно заламывать руки, хоть сейчас в театр, изображать на сцене безутешную красавицу. Сразу очередь из утешителей выстроится. — И до чего ты додумалась, наматывая круги по хате? Не просто же так ты тут устроила цирк с пробежкой по ковру и заламыванием рук.
— Нахрапом больше лезть не будем, — она посмотрела на меня задумчиво и постучала прелестным ноготком по жемчужным зубкам. — В идеале, нужно чтобы меня султану кто-то презентовал. Ну что ты смотришь на меня, выпучив глазюки? Тут так принято. Но где я этого кого-то буду искать? Непонятно. Не ломиться же во дворец с воплями «Пустите меня во дворец, я в гарем хочу!» или «Отворяй ворота, ваша будущая султанша прибыла!». Наверное, такие пассажи не поймут. В лучшем случае объявят меня скорбной на всю голову и вызовут лекаря, в худшем прогонят, а могут еще и камнями закидать. Они такие.
— И? — посмотрела я на нее выжидательно. Вот явно же до чего-то додумалась.
— Для начала сходим на местный базар, — сказала она, наколдовывая паранджу.
— Ясь, сейчас не до шопинга.
— Фиалка, — она посмотрела на меня как на слабоумную. — Какой шопинг? Разведка в чистом виде! Где мы еще услышим последние новости как не на базаре?
— Ааа, понятно, так бы и сказала, — надулась я.
— Ладно, не обижайся, какие твои годы, поживешь с мое и не такие тонкости будешь знать, — сказала она усаживая меня себе на плечо и зашторивая паранджу.
— Это куда вы собрались? — спросила зашедшая в комнату Алена.
— На разведку, — отмахнулась от нее Яга.
— Я с вами, — и это чудо уперло руки в боки и грозно на нас уставилось.
— Уже один раз сходила, — поставила ее на место Яга.
— И шо теперь вы мне каждый раз энтим у нос тыкать будете? — обиделась Алена.
— Деточка, — устало произнесла Яга. — Города ты не знаешь, здешних обычаев тоже, ну о какой разведке может идти речь?
— Ладно, — Алена тяжело вздохнула и поплелась на кухню.
— Зря ты с ней так, — сказала я, глядя расстроенной подопечной в след.
— К сожалению по другому никак, — улыбнулась она и вернула паранджу на прежнее место.
Через минуту она уже уверенно шла вверх по улочке к центру города. Боже как ни в этом ужасе ходят? Мелкая тканная сетка на уровне глаз. Все остальное какая-то жуткая тряпка, из-за которой ничего не видно.
— Мать, а ты шо раньше на востоке жила? — не утерпела я.
— И не только на востоке, — отмахнулась она. — У меня седьмой муж был отсюда.
— И шо ты в гареме жила? — восхитилась я.
— Какой гарем? — она аж остановилась от удивления. — Я рядом с собой никогда не терпела соперниц. Я всегда была единственной, любимой и лелеемой женой.
— И чего тебе не хватало в таком случае? — не поняла.
— Да всего мне хватало, — она даже стала активно жестикулировать, привлекая к нам ненужное внимание. Ну да, стоит себе тетка в парандже посреди улицы и что-то сама себе рассказывает, размахивая руками. Некоторые, особо впечатлительные личности в таких же паранджах и с корзинами на головах стали нас обходить по самому краю улочки, некоторые развернувшись, сочли за благо пойти другой дорогой. А Яга не унималась. — Всего мне хватало, просто мерли они!
Последнюю фразу она сказала особенно громко и улица тут же опустела, буквально в мгновение ока.
— Тише ты, ненормальная, — шикнула я на нее. — Народ от твоих криков уже смело звуковой волной. Вон уже и улица пустая. Шевелись, нужно отсюда убраться быстрее, а то сейчас тут нарисуются стражники. Явно же кто-то за ними ринулся.
Яся, быстро перебирая ножками, засеменила в сторону базара, только мы успели свернуть за угол, как с другой стороны улицы нарисовался патруль, в сопровождении одной из дамочек с корзиной на голове.
— Успели, — сказала Яга, осторожно выглядывая из-за угла и осматривая картину ругающихся стражников и задрапированной мадамы.
— Да не стой ты тут, давай на рынок, времени и так в обрез, нужно же будет еще придумать как во дворец попасть, — я попыталась привесит ее в чувство, слава богу получилось. Яся это не Алена с ее сумасшедшим стремлением все попробовать на зуб и огреть ведром если нужно. Все-таки она женщина в возрасте, более мудрая, с большим жизненным опытом… по крайней мере мне так иногда кажется.
Мы быстро свернули за угол и тут де очутились в разноголосой красочной толпе.
Восточный базар! Ах! Это зрелище не для слабонервных женщин с манией шопоголизма! Чего тут только не было, но все по порядку. Перед нами раскинулась огромная площадь, уставленная разнообразными цветными шатрами, возле которых находились зазывалы, нахваливающие товар хозяев. Между больших шатров примостились небольшие палатки победнее, в которых продавали сладости, напитки, да господи, там продавалось все, что душе угодно. Единственным отличием палаток от больших шатров было то, что хозяин сам и зазывал покупателей, сам же их и обслуживал с истинно восточной широтой и гостеприимством, при этом, не забывая ожесточенно торговаться. По краям площади примостились крохотные лотки, на которых продавался товар для бедных, тут же были и лотки старьевщиков. Вот откуда взялся иномирный секонд-хенд. Но нам явно нужно было в центр площади, там, где могли позволить себе покупки самые состоятельные граждане Тересии.
Яга уверенно лавировала между зазывалами и торговцами, которые в порыве вдохновения пытались ухватить ее за руки и затянуть в свои палатки, предлагая то иноземный жемчуг редкой черной расцветки, то тончайшие шелка, а то и невероятную чеканную посуду. Яся ловко уворачивалась от жаждущих ее внимания торговцев, целенаправленно двигаясь к одной ей известной цели. Минут через пять мы остановились возле самого большого шатра, где продавали лучшие в Тересии шелка собственного производства. Она минуту постояла возле входа, потом выдохнув, как будто бросаясь в омут с головой, вошла в шатер.
— Добрый день, уважаемая, да прибудет с Вами милость всевышнего, — сказал высокий осанистый купец, выйдя нам на встречу.
— И тебе не хворать Ахмед, — сказала Ядвига, приоткрывая паранджу ровно на столько, чтобы торговец смог увидеть ее лицо.
— Ядвига? — удивился он. — Какими судьбами?
— Да вот мимо шла, решила, дай загляну к старому знакомому, — сказала она, чуть опустив взгляд и наивно хлопнув опахалами ресниц.
— Дорогая, ты все такая же, ничуть не изменилась за эти годы. И как всегда, ты ни разу еще не появлялась просто так, наверно же что-то от меня нужно? — сказал он, поглаживая небольшую бородку. — Самир, — обратился он к слуге. — С клиентами разберешься сам.
Нас же он повел в огороженную часть шатра, дабы в спокойной обстановке вкусить утренний чай со сладостями в приятной во всех отношениях компании. Яга спокойно скинула паранджу и с удовольствием расположилась на подушках, живописно раскиданных на ковре. Когда заваренный чай был разлит по тончайшим пиалам и она с купцом сделали по первому глотку, Ядвига решила приступить к расспросам.
— Ахмед, как жена, как дети? — спросила она, отложив пиалу в сторону.
— Твоими молитвами, дорогая. Алия недавно подарила мне еще одного сына, старшенький недавно был принят в султанскую гвардию, — гордо сказал он. Было видно, что семья для него не пустой звук, когда он вспомнил о супруге и детях, его лицо озарялось светлой, теплой улыбкой. Старшим сыном он откровенно гордился, еще бы, в султанскую гвардию брали самых лучших воинов, преданных своему повелителю.
— Как родители, брат? Надеюсь, все живы, здоровы? — продолжила расспрашивать она.
— Отец в том году умер, мать его тоже не на много пережила, так что они сейчас вкушают нектар садах всевышнего, — сказал он, помрачнев лицом. — Брат женился, но мы практически не общаемся.
— Приношу свои соболезнования, — она тронула его за руку и грустно улыбнулась.
— Ядвига, а ты как? Как тебя муж одну на базар отпустил?
— Я давно вдова, — сказала она чуть смущенно. — Давай не будем об этом.
— Не будем, так не будем, — сказал он, примирительно подняв руки. — Так зачем пожаловала?
— А я не могу к тебе в гости просто так зайти? — спросила она лукаво.
— Ты? — она насмешливо посмотрела на Ягу. — Не можешь. Ты либо от кого-то убегаешь, либо кого-то догоняешь. Так что на этот раз?
— Все то ты знаешь, — вздохнула она, — все то ты понимаешь. Ахмед, мне нужна вся возможная информация о султане и в идеале возможность проникнуть во дворец.
— Яся, тут уж я тебе не помощник, — мужчина поднял руки вверх, в попытке отгородится от предполагаемой авантюры.
— Милый, я же не прошу тебя самого мне помогать, просто поделись информацией, а там уж я разберусь, как ею воспользоваться, — примирительно сказала она.
— Ядвига, я не собираюсь предавать интересы повелителя!
— Ахмед, — Яга вся подобралась и теперь напротив него сидела не расслабленная, милая женщина, а львица, готовая бороться за свое всем доступными ей способами. — На тебе долг жизни. Не хотела прибегать к этому аргументу, но ты сам меня вынудил.
— Хорошо, — сказал он зло. — Но после того как мы с тобой закончим этот разговор, мой долг тебе будет уплачен и я надеюсь тебя больше никогда не увидеть.
— Договорились, — Яга расположилась с удобством на подушках и приготовилась слушать.
— Значит так, — начал Ахмед. — Султан был трижды женат, это не считая гарема из пятисот лучших красавиц. Все жены умерли родами, оставив ему сына и двух дочерей. Сейчас он опять в поисках спутницы жизни. Гарем еженедельно пополняется лучшими красавицами. Может, ты будешь задавать вопросы, а то я не знаю, что конкретно может быть тебе интересно.
— Кого прочат в его жены? — спросила Яга заинтересованно.
— Василису прекрасную, она недавно появилась у нас в городе и была тут же подарена султану, укравшими ее пиратами. Говорят, она редкая красавица, даже назвали ее маркизой ангелов за несравненную красоту, правда строптива не в меру. Вот султан сейчас в раздумьях, нужна ли ему непокорная жена. Учить ее уму-разуму плеткой как-то не с руки, все-таки возможная правительница, а по-другому девица не понимает. Устраивает ежедневные скандалы, построила весь гарем, они у нее по струнке ходят, на раз-два рассчитываются и отжимаются если на то будет воля несравненной Василисы.
— А скажи-ка мне Ахмед каковы шансы этой девицы на трон Тересии?
— Какова вероятность? Большая, в гареме давно уже такого порядка не было. Никаких склок, никаких интриг, дамы смирные, покорные, едят халву и восхваляют всевышнего и султана, — Ахмед опять налил чай в пиалы и чуть отхлебнул напитка. — Ты кушай, кушай, не стесняйся.
— Спасибо, — Яга отпила ароматного чая и продолжила. — А скажи-ка мне друг мой, а кто ныне самый активный даритель прекрасной половины?
— Визирь, кто же еще? — удивился он.
— Так-так, — задумчиво сказала она. — И кто у нас сейчас визирем работает?
— Твой старый знакомец Абдулла ибн-Галим.
— Нет, не пойдет, он меня не подарит, а себе оставит. Ккто еще?
— Советник Махмуд ибн-Ясир и придворный маг Гассан Абдуррахман ибн-Хоттаб.
— Уже лучше, расскажи-ка мне о них, — попросила Яга зажмурившись от удовольствия, явно представляя размеры будущей пакости. — И кстати, кого из них тебе не жаль?
— Ибн-Ясир, молод, честолюбив, честен, для своего возраста удивительно умен, дружен с наследником престола. Его прочат в будущие визири, если вдруг султан решит передать власть сыну. Ибн-Хоттаб его полная противоположность, стар, склочен, говорят, что вся его колдовская сила в бороде. А кого не жаль, решай сама, — торговец посмотрел на нее укоризненно и допил чай. — Тебя еще что-то интересует?
— Два момента, где мне найти Ибн-Хоттаба и что ты можешь рассказать о жар-птице, — Яга чуть сменила позу и более удобно устроилась на подушках, приготовившись слушать дальше. Я в это время старалась даже не дышать, чтобы не привлечь к себе внимания, хотя давно накинула на себя отвод глаз и полог невидимости. Но кто знает этих купцов, какими амулетами они увешивают себя, чтобы не дай-то бог их никто не обманул.
— Ладно, Ибн-Хоттаб часто бывает после полудня в чайхане у Назима, это тут за поворотом, думаю, тебе этого будет достаточно. По поводу птички — Яся, это перебор, за птицу султан порвет. Он вбил себе в голову, что птица — это талисман его власти, пока она находится в садах султана, на страну никто не нападет и народ будет сыт и доволен. Так ли это на самом деле — неизвестно, но тебе достаточно и того, что он в это верит.
— Друг мой, это лирика, давай факты, — она томно потянулась и взглянула на торговца из-под косой челки.
— А факты таковы: птица живет в саду при гареме, который сама знаешь, охраняют как зеницу ока. Присматривают за ней специально обученные смотрители, кому угодно птичка в руки не дается. Естественно вокруг клетки магическая защита, которая снимается только в момент кормления пернатой, ее тогда выпускают в специальный павильон, где она может размять крылышки. Потом сажают обратно. Это все что я знаю, — развел он руками.
— Ну и это не мало, — улыбнулась Яга и встала с подушек. — А ты, друг мой все такой же, давно отошел от дел, а все равно в курсе всего, вот даже про птичку все знаешь.
— Мы в расчете? — Ахмед не повелся на комплименты Яги.
— Да, — она подошла к нему вплотную и целомудренно поцеловала в щеку. — Прощай старый друг.
— Прощай, — он с сожалением смотрел в след удаляющейся от него тонкой фигурки, закутанной в паранджу. — Пусть твоя дорога будет легкой.
Мы с Ягой быстро выбрались с базара и свернули за угол, где находилась чайхана Назима, все-таки подставить она решила мага.
— Ясь, — обратилась я к ней тихонечко. — А стоит ли связываться с магом? Он же может легко понять, что ты ведьма не из последних и поостережется дарить тебя султану.
— А ты видишь другие варианты? — спросила она, занимая стратегическую позицию в кустах возле чайханы — и ее не видно, и она видит всех входящих выходящих. — Визирь — старый знакомец, я от него как-то еле ноги унесла, а то давно бы у него любимой женой в гареме работала, Ибн-Ясир, тоже молод и как следствие охоч до баб-с, так что не вариант. А вот вредный старикан, о котором все говорят, что его сила в бороде — самое то, жизнь прожил, ума не прибавилось, склочность преизрядная, такого подставить сам бог велел. А магические способности не углядит, на мне магическая татуировка, пока не колдую, меня никто от обычного человека не отличит.
— И где она у тебя? — полюбопытствовала я.
— Кхм, — если бы на ней не было паранджы, я бы имела удовольствие лицезреть смущенную Ягу, а так только наслаждалась склоненной головой и возмущенным сопением. — Там!
— Нет, что правда? — не поверила я.
— Ты о чем подумала? — возмутилась она.
— Нууу, — как-то озвучивать свои мысли было не с руки.
— На внутренней стороне бедра, — буркнула она.
— И кого же ты туда пустила? Ну, чисто для нанесения такого важного тату? — спросила я ехидно.
— Второго мужа, я барышня порядочная, — она гордо выпрямилась, чуть не выпав из кустов, потом быстро вернулась в прежнюю скрюченную позу и на время притихла, вглядываясь в прохожих. Старика Хоттабыча на горизонте не наблюдалось. Что-то сегодня дедок задерживается, вон полдень уже на дворе, а его все нет.
— Ох, Хоттабыч, как бы нам встретится? Как поболтать обо всем, в доме твоем, — мырлыкнула Яга.
— Ясь, — начала я. — А кто такой Ахмед?
— Ооо, дорогая, это легендарная личность. Бывший резидент двух контор, нашей и султанской. Умелец каких мало, работал на два фронта и не попалился, теперь на пенсии.
— А что за долг жизни, при чем тут какой-то брат? Колись.
— Его брат был в меня влюблен, а то, что касается долга жизни — спасла я его как-то, — отмахнулась она от меня, напряженно разглядывая лица прохожих. — Ой, смотри, — она ткнула пальцем в заходящего в чайхану тщедушного дедка с огромной бородой. — Наш клиент пожаловал.
Перехватить его на входе мы не успели, пришлось совершать стратегическое отступление и опять прятаться в кустах.
— Яся, а что ты будешь делать, когда он выйдет? — спросила я шепотом.
— Импровизировать! Сиди тихо, мне нужно подумать, — шикнула она на меня.
Яга приняла сосредоточенный вид, готовясь к предстоящему мероприятию. Я как-то не особо представляла, что в этой ситуации вообще можно сделать, не подходить же к Хоттабычу жалостливо подвывая «сами мы не местные, подайте, кто, сколько сможет, а то так есть хочется, что переночевать негде» или «дяденька, гарем султана по нам просто обрыдался». Не оценит ведь, вон у него какой важный вид, такие, как Хоттабыч шуток не понимают. Вообще. Никаких. О, выходит. Я замерла испуганной мышкой на плече у Ядвиги, усилив отвод глаз и запаковав себя в полог невидимости по самые брови.
— Уважаемый! — вылетела Яся из кустов, как пробка из бутылки. — Дай погадаю! Всю правду расскажу! Ничего не утаю! Только позолоти ручку! — и при этом трясет перед носом у старикана враз увеличившейся размера на два грудью, на которой прямо на парандже поблескивали самые настоящие цыганские мониста.
— Эй, ты чего? — опешил Хоттабыч, пытаясь вытащить хлипкую конечность, в которую как клещ вцепилась Яга.
— Ой, вижуууу! — взвыла она раненной белугой. — Вижуууу, найдешь ты в скором времени деву невиданной красы, пылкую как солнце, стройную как лань, нежную как листья баобаба!
С листьями это она загнула, она это деревце хоть раз видела? Ну и что, что звучит красиво и мужика нужно заболтать мнимым предсказанием, но не до такой же степени! Кстати, сам Хоттабыч притих и внемлет ей, затаив дыхание.
— Вижуууу, поселится красавица в сердце султана, возвеличив не только себя, но и дарителя до невиданных высот. И станет он вторым человеком в Тересии, — продолжала она забалтывать колдуна. А тот от открывшихся перспектив так и поплыл, представляя себя визирем, а в будущем и султаном, чем черт не шутит. Мрут же они время от времени, а если грамотно подсуетится, то никакой наследник ему не страшен.
— Вижуууу, — продолжала подвывать Яга, — как ты встретишь эту красу буквально через час на этом самом месте бездыханную.
— А как я ее узнаю? — прошамкал он.
— А тут что много девиц по улицам валяются? — спросила Яга, убрав из голоса подвывающие нотки.
— Да нет, ни одной еще не видел, — Хоттабыч почесал макушку и подозрительно уставился на Ягу.
— Ну вот, которая тебе первая на руки свалится, ту хватай и волоки в гарем султана, — сказала она убежденно. — Так, с тебя золотой.
— Не понял? Это с чего бы? Обычная такса уличной гадалки — серебрушка, сам крышую этот бизнес. А ты что залетная? Без лицензии работаешь? А ну стой! — рыкнул он на пятящуюся Ягу.
— Да ладно, чего уж там, — заюлила она, продолжая стратегическое отступление в кусты, — ну подумаешь, индекс инфляции помножила на удачность предсказания, добавила сто процентов воплощения в реальность. Меньше никак не получается.
Она развела руками и посмотрела на малость офигевшего мага, стоявшего перед ней с отвисшей челюстью.
— Так что если Вы, уважаемый хотите, чтобы все сбылось — платите, — и главное нагло так протягивает ему конечность. Что самое странное Хоттабыч беспрекословно вытащил из кармана золотой и отдал его Яге. — Вы только никуда не уходите с этого места, а то девушку найдет кто-то другой.
Яга быстро растворилась в кустах и, выбравшись с другой стороны, ринулась в домик переодеваться. Хорошо, что мы припарковались недалеко, а то бы за час никак не успели и переодеться и навести красоту.
— Вот нужно было ему сказать, чтобы два часа подождал, так нет же, опять перестраховываюсь, а вдруг болезный сбигёт, шо я тогда делать буду? — ворчала она, стоя перед зеркалом, рисуя себе умопомрачительные стрелки на веках и прихорашиваясь.
— А куда это вы намылились? — спросила, зашедшая в комнату Алена.
— Мага местного очаровывать, чтобы в гарем попасть, — отмахнулась Яга.
— Шо и опять без меня? — обиделась Алена.
— Деточка, ну вот куда ты лезешь? — Яга села на кровать и вопросительно глянула на Алену. — Зачем тебе все это? Гарем это не сказка, где все хорошо и безоблачно, это только видимость. На самом деле — это интриги и подковерная возня. Местные дамочки и отравлениями не гнушаются, если думают, что соперница имеет больше влияние на повелителя.
— А я и не думала, шо будет просто, — Алена упрямо посмотрела на нас. — Тока я не собираюся сидеть сложа руки, когда там мой Ромочка у том гробу бовтается!
— Деточка, так тебя и не просят сидеть, просто подожди, когда найдется дело тебе по плечу, — вздохнула Яга.
— Осталось десять минут, — напомнила я ей о времени.
— Подождет, — убежденно сказала ведьма. — На то он и мужик, чтобы ждать. А ты не хмурься Аленка, вот закончим дело, вызволим тваво прынца и будешь ты играться в интриги, но только уже под его присмотром.
Яга быстро поправила одежду и, зашторив личико, выскочила из домика. Я вылетела ей вслед, стараясь не упустить резвую бывшую старушенцию. Ни она, ни я не уже не видели, как Алена закопалась в шкафу Яги и выловила оттуда еще одну паранджу. Не прошло и пяти минут, как она, петляя как заяц, по улицам столицы, понеслась нам вслед.
До места мы добрались быстро. Старик Хоттабыч переминался с ноги на ногу возле небезызвестной нам чайханы Назима и с тоской провожал взглядом заходящих в прохладное помещение посетителей. Солнце жарило вовсю, разгоняя с улиц редких прохожих. Все живое в эти часы старалось спрятаться в тень, только придворный маг стоял под палящим солнцем как одинокий саксаул в пустыне. Пот катился с него градом, чему способствовали богато расшитый тяжелый халат и чалма из парчи. Еще минут десять и он сам успешно изобразит умирающую лебедь и тогда план Яги накроется медным тазом.
— Ждет, хорошо, — шепнула Яга, окидывая орлиным взором пустую улицу. — Только с обмороком я, кажется, погорячилась. Как-то не хочется валяться в пыли.
Она повозила по земле носом парчовой туфельки, с тоской следя, как поднимается дорожная пыль и оседает на носок ее обувки. Яга тяжело вздохнула и, изображая крайнюю степень утомленности, поплыла в сторону Хоттабыча. С каждым шагом Яся все больше и больше вживалась в роль, изображая походку пьяного матроса в девятибалльный шторм.
— Дураааа! Ой, дура! — взвыла я тихо, следя за сумасшедшими пируэтами ведьмы.
— Сама такая, — донесся до меня ее шепот, и она продолжила представление.
Ее носило из одного конца улицы в другой, как будто Яга выпила не меньше бочонка вина. Руки и ноги у нее жили своей жизнью, отгоняя от своей хозяйки невидимых врагов. Стиль пьяный самурай был представлен ведьмой во всей красе, ей бы в руки еще здоровый дрын и картина была бы полной. Яга время от времени припадала на одно колено, потом с кряхтением вставала, отряхивалась от прилипчивой пыли и плелась дальше, описывая вокруг завороженного мага круги и постепенно их сужая.
Тут откуда не возьмись на пощади нарисовалась еще одна фигура в парандже и начала один в один повторять пируэты Яги, тряся на всю Ивановскую, или точнее Тересийскую внушительным бюстом. Не трудно было догадаться, кто решил в последний момент вмешаться в наше представление, практически ломая нашу игру.
— Адиетка! — зашипела я, прикрывая глаза рукой и мысленно отвешивая белобрысой заразе смачного пинка. Алена, видно почувствовав мой далеко не радужный настрой, споткнулась на ровном месте и чуть не упала в пыль на мостовую, но взяв себя в руки, продолжила водить хороводы возле Хоттабыча.
У бедного старикана начали разбегаться глаза от обилия выбора и непонимания происходящего. Ну еще бы, стоит он себе возле чайханы, никого не трогает, как появляется одна девица под шофе и начинает выписывать кренделя на пустой улице, явно чем-то обкурившись. Ладно, бывает. Но тут появляется еще одна такая же, и умудряется творить такие же непотребства. Если сейчас появится и третья, то можно будет с уверенностью говорить о начале в городе непонятной эпидемии.
Яге надоели эти хороводы, и она решила первой застолбить место в руках у Хоттабыча, чтобы не валятся в уличной пыли. Она, картинно поднеся руку ко лбу, начала прицельно заваливаться прямо ему на руки. Неловким движением Яга сорвала со своего лица занавеску, явив миру прекрасное личико, сверкавшее на всю округу улыбкой заправского алкоголика.
Алена, видя такое дело, решила ни в чем не уступать товарке и рухнула на эту несчастную парочку сверху, явив миру эпическую композицию, заживо погребенного под грудами прекрасной плоти колдуна. Стоящие рядом слуги Хоттабыча облизнулись от открывшегося им вида дамских портков, совершенно не обращая внимания на хрипы, придавленного старикана.
— Али! — засипел колдун во всю силу своих легких, но услышан не был. — Али, собака, вытяни меня отсюда!
Второй раз крик о помощи был услышан и несчастный помятый Хоттабыч был поднят с земли. Слуги отряхнули его кафтан. Водрузили на лысую макушку чалму и подобострастно замерли в ожидании высочайшего повеления.
— Девку в паланкин и рысью домой, — рявкнул он уже более уверенно.
— Которую? — не понял Али.
— Обоих, — отмахнулся маг, — дома разбираться будем.
Не успела я моргнуть, как Яга и Алена оказалась закинута в хлипкую конструкцию, которую тут же подхватили несколько невольников и рысью ринулись в сторону апартаментов колдуна, с каждым шагом увеличивая скорость. Мне же только и осталось, что приземлиться на крыше у паланкина, в ожидании, когда же мы доберемся до места.