В тот же вечер, вернувшись с дежурства, старшина Туманов не смог дождаться начальника милиции. Однако о встрече с мальчишкой в рыбколхозе «Черноморский» он доложил дежурному.
- Мальчишка, значит, бдительный, - говорил старшина. - Это ему плюс будет. Ну документы я для порядка у гражданочки проверил. Прописка у нее городская, по улице Вокзальной. При штампе - личная подпись товарища Золотухина имеется. Для порядка, значит, выписал адрес. И фамилию. Девятьярова Ефросинья Петровна.
- Ладно, товарищ старшина, - сказал дежурный, - ступайте домой и отдыхайте. Вам завтра с утра.
Старшина Туманов ушел домой. А Золотухин появился в милиции лишь около двух часов ночи. Усталый, мокрый, грязный. Спросил:
- Что нового?
- Ничего существенного, товарищ майор. Ваша жена звонила. Беспокоилась.
- Хорошо. Тогда я не буду подниматься к себе в кабинет. Поеду домой. Если что, звони.
- Ясное дело, товарищ майор.
Нельзя было винить дежурного, что он не доложил начальнику милиции о донесении старшины Туманова. В прифронтовом городе проверка документов была самым обычным делом. Граждан, у которых паспорта оказывались не в порядке, задерживали для выяснения. Старшина Туманов нашел, что документ у гражданки в полном порядке. Ну а если она и в бинокль смотрела, то не обязательно на батарею. Мальчишке могло показаться. К тому же бинокль не приемник и не передатчик. Запрета на бинокли нет.
Промашка старшины Туманова стала ясна лишь утром, когда Чирков по распоряжению Каирова передал Золотухину пятнадцать увеличенных фотографий бывшей сестры-хозяйки госпиталя в Перевальном Погожевой Серафимы Андреевны.
Старшина Туманов глядел на фотографию как пришибленный. Лицо его вначале сделалось бледным, словно он почувствовал себя плохо, потом щеки и уши густо закраснели, точно подкрашенные гримом.
Суетливо и сбивчиво он докладывал Золотухину:
- Вчера проверял, значит… В бинокль она. Мальчишка подметил. Ну я, грешным делом, значит…
- Товарищ старшина, спокойнее, - с досадой говорил Золотухин. - Вы видели эту женщину?
- Верно, товарищ майор.
- Когда?
- Вчера.
- Где?
- В рыбколхозе «Черноморский».
- Рассказывайте по порядку.
И старшина Туманов подробно рассказал о вчерашнем происшествии.
- Документы проверил, товарищ майор. Все в лучшем виде. А на паспорте - ваша подпись.
- Может, ты обознался? - спросил Золотухин. - Может, там совсем другая женщина? Фотография нечеткая.
- Похожи очень, товарищ майор.
Капитан Чирков, который еще находился в кабинете Золотухина, немедленно позвонил Каирову.
Выслушав капитана, Каиров сказал:
- Егор Матвеевич, бери этого старшину. И поезжайте в рыбколхоз. Привези дамочку ко мне. Нужно ее проверить.
Ветер врывался в машину. И тучи скользили по мокрому, еще не высохшему асфальту четкие, красивые. Они тянулись над зазеленевшими горами, но не касались их крутолобых вершин. А в море, близ горизонта, уже смотрело другое небо, голубое и доброе/ словно улыбка.
Шоссе забирало вверх. Город панорамой сползал вниз. Дома прикрывались разными крышами: железными, черепичными, драночными, шиферными. И все это пестрело, словно лоскутное одеяло.
Старшине Туманову казалось, что машина идет слишком медленно. Хотя на спидометре стрелка не сползала ниже шестидесяти. Для мокрой горной дороги - предельная скорость. Чирков не первый год водил машину. Он знал: здесь, на Кавказе, малейшая оплошность может стоить жизни. Приходилось быть крайне внимательным. У старшины Туманова, наоборот, была возможность думать о чем угодно и смотреть по сторонам.
И он печалился, что последние дни ему упорно не везет. Совсем недавно упустил мальчишку у тайника. А вчера вот учителку. И вдруг…
Навстречу им пронесся забрызганный грязью «студебеккер». В кабине рядом с шофером сидела женщина.
- Она! Товарищ капитан! - Туманов схватил Чиркова за плечо, тот по инерции крутнул руль, и машина едва не врезалась в гору.
- Остановите!
Чирков вывернул к обочине. Нажал на тормоз.
- В чем дело? Кого увидели?
- Учителку, товарищ капитан. Нужно быстрее разворачиваться. Иначе убегет.
- Разве так можно… А если у вас галлюцинации, старшина?
- Ежегодно медицинскую комиссию проходим, - обиделся Туманов.
- Показаться может и здоровому человеку.
- Точно говорю… Нужно догонять.
Дорога была узкая. Пока они разворачивались (плюс еще время на разговоры: догонять или нет), «студебеккер» опередил их примерно километра на два. Стрелка спидометра подскочила к отметке «семьдесят». На поворотах приходилось тормозить. Но машину все равно заносило. И прежде чем впереди замаячил грязный задник «студебеккера», они могли раз пять перевернуться.
Встречный транспорт долго не позволял обогнать «студебеккер». Лишь у самой городской черты Чирков обошел преследуемую машину и подал знак остановиться.
Трудно представить себе разочарование капитана Чиркова и еще большее разочарование старшины Туманова, когда они увидели, что рядом с шофером в кабине никого не было.
- С вами ехала женщина, - сказал Чирков. - Где она?
- Попросила высадить, не доезжая города, у трансформаторной будки, - ответил шофер, мордатый, угрюмый парень.
- Документы, - потребовал Чирков.
- А вы кто? Я вас не знаю, - лениво возразил шофер.
- Я военный следователь, - Чирков показал удостоверение.
Поведение шофера сразу изменилось. Он суетливо достал служебную книжку, водительские права.
- Где к вам села пассажирка?
- В рыбколхозе, товарищ капитан, - на этот раз четко ответил водитель.