Рассвет. Над Израилем - осень.

Идут проливные дожди,

И гром устрашающе грозен,

А я улыбаюсь: «Гряди!»

И вот вспоминаю, как небыль,

 Тех дней неуютную даль,

Когда посеревшее небо

Во мне разливало печаль.

А нынче мне дождь - как награда.

Не зря я сегодня зовусь

Нотеа - работником сада

И в сердце, признаться, горжусь,

Что вышел на эту дорогу.

А что там еще впереди? –

Как будто взывают к итогу

И осень, и эти дожди.

Немного счастливых улыбок

Я вызвал на этой земле

И столько грехов и ошибок

Наделал, блуждая во мгле.

И буду наказан, быть может,

Прощения не заслужив.

Но все же не попусту прожит

Тот путь, где поныне я жив.

Где в рое пустых и ненужных

Страстей, отравляющих кровь,

Бывала и верная дружба,

И подлинный труд, и любовь.

Где все же прибился к причалу,

Лишенный ветрил и руля,

И выстоял - и обласкала

Мне душу Святая земля.

Где принял судьбою не ветхий,

А вещий и вечный Завет,

И в сердце сияет нередко

Его исцеляющий свет.

И все-таки сущая правда,

Что, веря, молясь и любя,

Уже ничего мне не надо

На этой земле для себя.

Слетают незрячие страсти

С души усмиренной моей:

Ни славы не жажду, ни власти,

Ни денег, ни новых друзей.

А только стоял бы Израиль,

Да если б Россия спаслась,

И мир, что расколом изранен,

Обрел бы согласье и связь.

Не вылечит гневная битва

Наш мир, погруженный во тьму, -

Быть может, простая молитва

Всего-то нужнее ему.

И с этим, единственно с этим

Встаю каждый день поутру

И счастлив, что жив я на свете

И так же счастливо умру.

И крикну в безбрежную просинь:

 «Теперь меня, Боже, суди!»

Рассвет. Над Израилем - осень.

Земля принимает дожди.

1986