Некоторые произведения обладают просто мистическими свойствами. К этой категории относятся «Макбет», «Пиковая дама», «Мастер и Маргарита». Володя Сошальский из Театра Советской армии рассказывал такую историю: у них в театре шел «Макбет», он играл самого Макбета. «Однажды, – рассказывает он, – прихожу в гримерку, а за моим столиком сидит какой-то парень и гримируется моим гримом. Сначала я подумал, что это какой-то новый актер, которого недавно взяли в труппу, перепутал гримерки. “Вы кто, молодой человек? Что тут делаете?” – спрашиваю. “Как что? Гримируюсь. Я сегодня играю спектакль”, – отвечает тот. А в спектакле народу много занято, и солдаты в массовке… Ну точно что-то перепутал! “А кого вы играете?” – “Как кого? Макбета!”» Володя сам рассказывал: «У меня сразу пронеслась в голове вся эта чертовщина, и стало просто страшно. “Как, – говорю, – Макбета? Почему?” “А вот так. Я сегодня играю Макбета”». Володя вышел из гримерки и пошел в администрацию, разобраться, что происходит. Причем мысли о том, что режиссер банально кидает подлянку и заменяет вот так, не сказав ни слова, даже не возникло! Какая-то магия, потусторонние силы… Пришел к администраторам, рассказывает: так, мол, и так… Те говорят: «Что за ерунда! Никто тут никого не меняет! Режиссер бы вам сказал, если бы была замена!»

Стали разбираться. Оказалось, что этот парень ходил на этот спектакль, на «Макбета», много-много раз. Его даже билетеры и дежурные по залу вспомнили. Потом он устроился работать в театр пожарным. Проработал там некоторое время. При этом продолжал ходить на каждого «Макбета». И в один прекрасный день у него, как говорится, крыша поехала и он настолько стал отождествлять себя с этим персонажем, что выкинул вот такой фортель. Вот вам один из вариантов ответа на вопрос, что такое театр и как он действует на зрителя. В данном случае, конечно, на людей с неустойчивой, больной психикой. Вот каким может быть театр, вот к чему он может привести. Кстати, весьма интересно представить себе, что было бы, если бы Володя не стал бучу поднимать. Ну вот так, на минутку вообразить, что он сказал: «Ты играешь? Ну иди на сцену!» Ведь наверняка этот парень текст отлично знает, мизансцены помнит… Очень интересно, как бы все получилось. Правда, такие эксперименты опасны. За кулисами вооруженную охрану ставить надо и санитаров со смирительной рубашкой. Ведь неизвестно, что ему в следующий момент взбредет в голову.

А с тем же «Мастером и Маргаритой»! Кто ни брался за него – ну никак не выходит! Что с фильмами, что с постановками… Да, «На Таганке» спектакль получился, но они ведь взяли в принципе только историческую часть, и все! Мистику, связанную с этим произведением, они и не трогали (уж не знаю, сознательно ли, или так само собой вышло). А у Беляковича получилось прикоснуться и к этой сфере. Кстати, «Макбет» тоже идет в театре «На Юго-Западе».

У нас были кое-какие происшествия, на первый взгляд даже смешные, но когда знаешь все «особенности» этого булгаковского романа, порой просто волосы начинают шевелиться. Старуха ненормальная к нам забрела… Мы репетируем на сцене, вдруг приходят монтировщики: «Ребята, там бабка какая-то стоит посреди гримерок… Ну на вид ей лет сто пятьдесят, не меньше! Зашла, стоит на втором этаже, внятно ничего не говорит… Как она вошла – непонятно. Со служебного входа, наверное. Она белая как лист бумаги, глаза совершенно невменяемые… Спрашиваем ее: „Бабуля, вам чего? Вы как сюда попали?“ Она только мычит бессвязно. Чего с ней делать-то?»

А мы все в процессе, там у нас бал Сатаны… Романыч говорит: «Ну выведите ее отсюда!» – «А куда мы ее выведем-то? Куда ее девать?» – «Не знаю, разберитесь как-нибудь с ней, мы дальше пошли репетировать». А оно и не репетируется уже… Слава Федоров приходит из гримерок, мы спрашиваем: «Ну чего там?» – «Мы ее положили у нас в комнате отдыха на диван, накрыли одеялом. Она трясется вся, мерзнет…» – «Она хоть что-нибудь сказала?» – «Да нет, мычит, и все». Куда она потом делась – не знаю. Вроде и ничего такого особенного в этом случае-то нет, но все-таки жутковато…

А с дверьми была целая эпопея! Тогда еще не было прохода напрямую, служебный вход был через дирекцию, с улицы. Романыч все время ругался с завлитом Натальей Кайдаловой: «Наташ, почему ты опять не закрыла дверь!» – «Валерий Романович, я закрывала дверь, я проверила, она была закрыта!» – «Ну я сейчас входил, сунул ключ – дверь открыта!» А потом уже она приходит: «Валерий Романович, вы ходили в дирекцию? Почему дверь не заперли?» – «Я запирал!» – «Она была открыта!»

Но это все мелочи. А был и просто страшный момент. Может быть, это, конечно, всего лишь совпадение, но… Я репетирую сцену, где говорю Берлиозу: «Для того чтобы управлять, нужно как-никак иметь точный план на некоторый хоть сколько-нибудь приличный срок. Позвольте же вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день? И в самом деле, вообразите, что вы, например, начнете управлять, распоряжаться и другими, и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас… кхе… кхе… саркома легкого… да, саркома, и вот ваше управление закончилось».

И именно в это время друг мой в Одессе умирает. Такой замечательный человек, так я его любил! Умирает именно от этого. Я произношу на репетиции этот текст, и именно в это время звонок из Одессы: «Витя, срочно вылетай, Слава умер». Сколько раз на репетиции я повторял эти слова про саркому легкого! И вот полетел хоронить парня. Представляешь, как мне было страшно после этого репетировать! Сразу мысли такие: ну и чего дальше у нас будет, ребята?

При всем при этом, если серьезно задуматься о «Мастере» с точки зрения положительной-отрицательной энергетики, то нельзя однозначно сказать, что тут сплошной негатив и вообще дело нечистое. На этот спектакль к нам приходил отец Киприан, полковой священник, просто легендарная личность. Он после спектакля сказал: «Я в этом спектакле не увидел бесовщины».