Это была приятная и желанная роскошь, лежать, развалившись, на надувном матрасе и медленно плыть вдоль красивых скалистых берегов, вдыхая аромат моря и солнца. Тело, как медуза, разлилось на мягкой резине. Мысли тоже текли в блаженстве морского отдыха, словно извлекая максимальное удовольствие из окружающего прелестного мира. Купаясь в неге благодати, Сусанна медленно обводила взором открывшуюся панораму и перспективу зелёного побережья у Золотого пляжа, вздымавшегося горбатой кручей до скальных стен горы Ай-Петри, уходящих в синеву неба. Хорошо отдыхать на юге, отключившись от всех мирских забот и насущных московских проблем. И ничто не предвещало никаких неприятностей, море лазурное и штилевое, солнце золотое и горячее, небо бездонное и гладкое, как эмаль, лишь мазок легкого пёрышка маленькой тучки зацепилось за кручи Ай-Петри, будто оброненное белым орлом, рекламируемым на водочных бутылках. Тихо плескалась вода, убаюкивая молодую и обаятельную курортницу, теплые лучи ласкали шелковистую кожу, а Сон, будто стройный витязь, нежно гладил и целовал её пшеничные волосы и шептал сказочные грёзы, уводя деву в счастливые рулады. Как здорово погружаться и плыть в волнах забвенья!

Очнулась Сусанна от холода и хлёстких брызг, матрас стремительно летел по воде, а вокруг лежала непроницаемая и непроглядная густота. Ветер нёс её хлипкий «корабль» в неизвестность.

«Неужели это «Белый орёл» сорвался с круч АйПетри и накрыл полуденный берег тьмой и сильным ветром?» – подумала и предположила Сусанна.

«Что делать? Как найти спасение в создавшейся страшной ситуации?» Она плотнее прижалась к мокрой резине матраса, уже извивающейся под мощными струями, словно тело скользкого и упругого питона.

«А куда меня несёт? К берегу или в морское раздолье?» Страх сжал её вмиг окоченевшее тело. Прозрачная вода, сквозь которое ещё недавно сквозило загадочное дно с плавающими рыбами и колыхающимися водорослями, вдруг помутнела бутылочным и непроглядным стеклом.

«А если крикнуть, может спасатель в лодке услышит её голос и придёт на помощь?» – И Сусанна отчаянно закричала: – Помогите! Спасите!

Но голос её утонул в бегущей воде и туманной тьме. « Кажется, я лечу в открытое море, ведь на берег по времени меня давно бы выбросило?»

А «Белый орёл» ярился и клокотал, вытанцовывая в белых бурунах волн внезапно вырастающих под резиновым «корветом». Его очаровательный капитан оцепенел от налетевшей бури, коварно и колдовски обрушившейся со скальных стен, но трезво оценивал создавшуюся ситуацию.

«Надо искать спасение?» – четко и ясно неслись мысли в сознание. Держась одной рукой за кольцо в матрасе, другой она сняла лифчик, привязала его к запястью и кольцу, помогая затягивать узлы губами и зубами.

« Теперь я кое-как принайтовленная к «кораблю» – стала она думать и выражаться морскими терминами.

Как вдруг из сонма крутящихся вихрей выскользнул солнечный луч и пронзил бурю и «корабль» тонким золотым светом, прочерчивая небо и уходя в глубину морскую. Сусанна обрадовалась божественной прямой горящей линии, находя в ней знак спасения.

И попыталась заглянуть внутрь накатившей волны. Там горели самоцветы лазурно-синих, кобальтовозелёных, матово-оранжевых цветов в кристальном гроте, где сиял серебряный дворец. Восточная сказка блистала бирюзовыми и гранатовыми камнями, тут же исчезнувшая в калейдоскопе бурлящего моря. Всего лишь несколько секунд застывшей красоты и чудесного созерцанья. Хотя в глубоком «окне– колодце» тут же открылось замшелое дно, где ползали гигантские крабы с острыми клешнями и извивались змеями щупальца осьминогов. И к молочному плывущему телу Сусанны тянулись и присасывались морские гады. От ужаса она крепко зажмурилась, и всё в миг пропало с новым налетевшим валом и белыми брызгами.

Открыла глаза, а вокруг бурлящие волны и будто всплывающий мрак бездны, рвущийся в небо, к низко пролетавшим облакам. «Как же так, почему такое невезенье? Я не хочу тонуть!» – растерянно думала она и будто обращалась к Всевышнему. А легкий резиновый «Фрегат» продолжал танцевать и носиться по кипящему морю. Будто какая-то невидимая, но сильная и властная рука водила его по волнам, играясь то в одну сторону, то в другую. А Судьба продолжала держать Сусанну на матрасе, давая надежду на Спасение. Как мы иногда зависим от решенья Творца – жить или …? Она страстно хотела выбраться из этого нелепого случая! Неужели только случай, а если страшная трагедия обрушилась на неё? А ночь сгущала темноту и тайны.

…Силантий всю свою тридцатилетнюю жизнь рвался к свободе, не записанной в Советской конституции, а к той неизвестной, пронизанной капиталистическим угаром, но такой сладкой и далёкой. Готовился тщательно и продуманно, хотя единственный прямой и верный путь был только через море. Но выход в него строго охраняли доблестные пограничники, словно псы, привязанные на длинной кордонной полосе. Но Силантий надеялся на своё счастье и удачу, подкреплённые долгой подготовкой, наблюдениями за сторожевыми катерами и постами наземного слежения, расположенных на Южном берегу. Снаряжение было готово давно: резиновый матрас, такой же гидрокостюм, запасная автомобильная камера, насос и продукты, спрятанные в полкамеры, плотно заклеенные. Ничего металлического, чтобы не отражали лучи пограничных искателей. Тайную базу, где скрывал припасённое добро, он держал близ Золотого пляжа, где были недостроенные корпуса санатория, рос густой дубняк и держи-дерево. К Советской власти он питал враждебные чувства за многие её кровавые грехи, когда были расстреляны дед и много родственников, пострадал отец, за жалкое личное существование, за лицемерие брежневских наград, сыпавших на грудь выжившего из ума старика, да всё перечислить не хватило бы хорошего многотомного сочинения.

Он лежал на гальке Золотого пляжа, когда вдруг потянул сильный береговой ветер, и тут же морская мгла укрыла открывавшуюся даль. «Кажется, настал мой час!» – решил Силантий, потомственный черноморский рыбак. На надувание матраса считанные минуты, отработанные во время многочисленных тренировок, остальное всё на ходу, когда Силантий летел на своём легком «корабле» в открытое море. Силантий знал, что здесь течение поворачивало у мыса и направлялось на юго-запад, его использовали ещё древние римляне, когда их Равенская эскадра бороздила Понт Эвсксинский, но там как раз на мысу и был пограничный сторожевой пункт, где его могли засечь. Но муть неожиданного урагана скрывала его среди вскипающих волн. Облачился в гидрокостюм, тоже набравший воздух и теперь ему не страшна ни холодная вода, ни сильный ветер. Удача плясала рядом в белых бурунах, а страх перебежчика в капстрану застучал бы мотором приближающегося пограничного катера, но море гнало лишь водяные и ветровые звуки. Силантий хорошо ориентировался по направлению и силе ветра, это был – Трамонтан. В ту минуту, когда он дует, на Ай-Петри становится сумрачно и тревожно, гору окутывают густые облака, и, кажется, что она вырастает до гигантских размеров. И вдруг Трамонтан стремительным воздухопадом устремляется в Ялту. С разбойничьим свистом, вылетая из горных проходов, неукротимый и порывистый, наваливается на город, выламывая деревья, срывая крыши, опрокидывая столбы, хохоча и ликуя от восторга своей силы и молодости.

Резиновый матрас он укрепил легкими верёвками, чтобы удобно держаться и даже спать, и не вывалиться на ходу за борт. Глотнул вина из резиновой грелки и улыбнулся долгожданной удаче и предстоящим приключениям.

…Сусанна дрожала от холода, руки налились усталостью до онемения, вода переливалась через неё тяжёлая и тягучая, не давая не малейшего вздоха, ни короткого мига отдыха. Она чувствовала себя мокрой, распластанной жабой, тупо глотающий воздух в щелях волн, но по-прежнему с какой-то отчаянностью продолжала цепляться за жизнь, сжимая в опухших кулаках шелковый лифчик, привязанный к матрасу. Вообще-то у неё мелькнуло желание, чтобы не мучиться, бросить матрас и погрузиться в пучину. Но представила переживания и горе мамы, сразу отбросила эту позорную мысль

Кругом волнующая вода, никого и ничего, только пенные гребни улыбаются и тут же пропадают. Но от них исходил шелестящий звук, словно море говорило, будто давало Сусанне советы и пожелания, а возможно просто жалела горемычную, попавшую в нежданную беду. До сих пор девушка знала и любила шелест дождя по крышам и водосточным трубам города, вызывавший приятную грусть, а сейчас зовущий и зловещий шёпот исходил от морской глубины. Трагическая и мучительная кончина переливалась прозрачными пластами и страшно смеялась бурлящей белой пеной.

Почему ей выдалась такая короткая жизнь? Ведь Сусанна ещё по-настоящему не любила ни одного мужчину, не рожала, не ласкала своих детей, не познала материнского чувства. Чей грех она взвалила на себя и несла по ревущему морю? Или виновата её девичья беспечность в плавание на резиновом матрасе, но так случайно в полный штиль не сорвался и внезапно не прилетел «Белый орёл»? Видно злые силы послали ураганный ветер, чтобы помучить и утопить её. Кого и чем Сусанна прогневила? Но всё равно она не будет сдаваться на милость грозного победителя, решившего вдруг смертью её судьбу, а постарается биться и драться за жизнь до последнего мгновения. И тут же громко, во всё услышанье, объявила о своём мужественном и волевом решение, словно кто-то ждал от неё ответа.

– Я хочу жить! Я буду держаться за матрас, даже оставшись без сил, лишь одними зубами!

В ответ бурное и удивлённое возмущенье, и приступ играющих волн…

Выпившему вина и счастливому от удачного побега Силантию снился чудный сон, когда он – капитан сверкающей яхты, в белом кителе с серебряными галунами, стоит у руля, направляя корабль в легендарную Грецию. И вдруг прямо из индиговой густоты навстречу яхте выплывает сказочная богиня Афродита, рождённая из белоснежной пены морских волн. Златотканая одежда покрывает её гибкий стан, на голове сверкающая диадема. Красота и грация в облике юной, прекраснейшей из богинь, несущей любовь и лёгкий, ласкающий ветерок. Одинокий Силантий давно истосковался по женской ласке, по домашнему очагу, он до сих пор не встретил желанной подруги, с кем мог бы связать свою жизнь. Ведь его страстная мечта убежать на запад из СССР, выбраться в капиталистическую страну заслоняли всё насущное, даже знакомства с девушками.

Ворочаясь в резиновом костюме, облаченный в толстые шерстяные трико и свитер, Силантий упарился от жары собственного тела, обливался потом и совершенно не ощущал ночной холод и шторм моря.

Теперь новые галлюцинации являлись ему воспалённому и хмельному сознанию. Он видел себя в блистающей и горящей огнями европейской столице, где катил на новеньком сверхмодном автомобиле, сверкающим никелем и белым лаком по Елисеевским полям, а рядом восседала белокурая блондинка. Он богат и знаменит, у него большой дом и счастливая семья.

Как вдруг его резиновый голубой матрас тыкается в зелёный «корабль», где на нём распласталась девушка в бессознательном состояние, крепко державшаяся за шелковый лифчик, привязанный к резиновому кольцу. Она была удивительна, точно утренняя заря, разгорающаяся над утихающим морем. Словно сказочный сон, скользящий солнечным светом по синим волнам. Её девичья грудь дышала страстью и радовала красотой великолепия.

Силантий опешил от увиденного обольстительного зрелища в середине Чёрного моря. А может, это новая галлюцинация явилась в его ночных мечтах? И Посейдон, царь моря, прислал ему на встречу свою дочь – волшебную русалку? Влажно-бирюзовые капли искрились на её тонкой и обнаженной шее.

– Здравствуйте! – удивлённо произнёс перебежчик в капиталистическую страну. – Что вы здесь делаете?

– Жду вас, морское чудо и моего спасителя! – открыла глаза Сусанна и не поверила своему долгожданному ожиданию и внезапно появившемуся счастью избавления от обрушившихся мук и страха.

– Куда вы плывёте?

– В никуда!

– А как вы попали в морскую равнину?

– По воле «Белого орла»!

– Кто он?

– Внезапный ветер, сорвавшийся с горы Ай-Петри и увлёкший меня на резиновом матрасе от берега!

– Это наша судьба, вольный ветер унесёт нас к счастью, в заморскую страну! – точно подтвердил и предложил Силантий.

– А я хочу домой в Москву, к маме! – зарыдала и запротивилась растерзанная несчастная.

– Успокойтесь и выпейте массандровского муската? – предложил капитан «синего корвета».

– Давайте, я замерзла и согреюсь.

Силантий стал хлопотать над встреченной русалкой; наливая вина, предлагая ломтики копчённого сала на сухарях, натягивая на неё свой свитер.

И поплыл сдвоенный синий и зелёный «фрегат» в морскую неизвестность, где плескались нейтральные воды, где жила свобода и резвились весёлые дельфины.

Силантий даже поставил маленький парус, укрепив бамбуковую мачту в резиновые кольца, заранее склеенные и заготовленные на матрасе.

Экипаж распластался на разноцветных «палубах», покорно ожидая своей судьбы, зависящей от воли волн и ветра. Но у каждого «капитана» планировался свой маршрут плавания, противоположный друг другу, но корабли держались вместе и двигались по простору моря.

Силантий стремился к долгожданной мечте, она была совсем рядом, за голубым горизонтом. Он скоро ступит на заморский берег, где так счастливо живут люди. Но что произошло с ним, он никогда не чувствовал ни к кому, даже не мог представить, что бывает такое. Его будто пронзил солнечный луч и уткнулся в его сердце, обжигая радостью. Силантий смотрел на близкую девушку, головы их лежали рядом, её раскиданные волосы шевелил ветерок и иногда мягкую прядь закидывал на его лицо. Он будто вдыхал девичью красоту, собранную в прозрачной глубине неба, в порфировую толщу воды, точно глаза Сусанны, и Силантий тонул в них беспомощно и безвозратно. Нежность и Наивность, словно два корабля встретились в середине Чёрного моря. Сблизились, сдвоились, связались верёвкой и закружились на пенистых гребнях. Они стали неразлучны, хотя каждый стремился к своему горизонту, а он слился в одну круговую линию. Вокруг вода, вода, вода, вода.

Сусанне сразу понравился молодой человек, пустившийся в отчаянное плавание на резиновом матрасе. Она давно думала о подобном герое, сильном и смелом, который увлечёт её в дальний путь. Сейчас они лежали, будто в одной роскошной кровати, мерно покачиваясь на волнах. Горячий ток молодого тела исходил от загорелого рыбака, так и хотелось приблизиться к нему, прижаться к крепким мускулам. Он словно почувствовал призыв и протянул руку к её плечу. Сусанна не отодвинулась, а сразу ощутила сильную энергию мужчины, обволакивающую, обольщающую, даже дурманившую. Тревожно и торжественно застучало сердце, будто дальний колокол, поющий прихожанам. Сусанна, совсем не слушаясь себя, а, подчиняясь какому-то внезапному и незнакомому чувству, положила голову на его руку. Он опустил своё лицо в её волосы и задышал страстно, словно слыша стук её сердца. В такт ему, в союз. Теперь они были вместе и им не страшна стихия воды. Несгибаемая сила сблизила и сроднила мореплавателей на резиновых матрасах.

– Зачем тебе Турция?

– Она мне не нужна, я переберусь по дальше на Запад.

– И что, там лучше?

– Не знаю, но здесь мне всё опротивило.

– Неужели чарующий Крым стал для тебя ненавистным?

– Что ты, я безумно люблю наш край, но не хочу жить во лжи!

– Поехали ко мне, в Москву?

– Там тоже лицемерие и ложь.

– Но живут же люди, радуются, поют песни!

– Это не счастье, а прозябание.

– Ты не прав.

Силантий наклонился и поцеловал Сусанну вдохновенно и взволнованно, а у неё будто оборвалось сердце от счастья. Она готова была кинуться за ним куда угодно, в любую сторону. Но тут же вспомнила о маме. Предать её? И защемило сердце болью и роковой безисходностью.

Как соединить две разных любви? Святой к маме и сердечной к молодому мужчине? Что за испытания вдруг обрушились на неё? Внезапный ужас урагана, но помогшему встретится им в бурном море и родившимся сильным и нежным чувствам, а предстоящая навеки разлука с мамой огорчало всё хорошее.

– Но я не могу оставить тебя?

– И я.

– Что же станем делать?

– Любить друг друга.

– А будущее?

– Его ещё нет, оно пока плавает в волнах.

– Тогда остаётся ждать прекрасного ответа!

– Будем надеяться.

Пятый день «Нежность» и «Наивность» плескались в открытом море. Летняя жара плавила и обжигала всё подряд: резину, волны, обнажённые телеса, даже воздух был раскалённый и не веял морской прохладой. Молодожёнов спасало частое купание, но питьевая вода закончилась, а продуктовый запас Силантия тоже подходил к концу. Наступали тяжкие испытания, как влюблённые выдержат суровые мучения, уготованные им судьбой? Но они были беспечны и благодушно настроены. Хотя ближе к вечеру оба почувствовали щемящее беспокойство. Хотелось пить, жажда сухостью склеивала рот. Пожевали остатки сухарей и ещё больше слизь и крошки связали потрескавшиеся языки и полости. Омыли морской водой, но горькая соленость совсем скрутила рты. Отчаяние, как чёрная птица, закружилась над счастливейшими мореплавателями. Какие страдания ещё уготованы им? Конечно, голод уже скрежетал измором, сжимая желудки сосущей болью.

У Сусанны закружилась голова в беспамятстве. Горячие галлюцинации прошили мозг у Силантия, но он мужественно шептал:

– Ради светлого будущего держись, Сусанна! Мы должны выдержать все испытания, уготованные нашей любви!

– За что мы получаем такие муки?

– Но их можно терпеть, это ведь не пытки!

– Всё равно они невыносимы.

– Ненастье выбросило нас в море и познакомило, а теперь мы должны пройти ужас голода и не сдаваться!

– Может, поймаешь рыбу, и съедим её сырую?

– Попробую.

Силантий стал возиться с закидушкой, привязывая к леске острые блестящие крючки, запас которых захватил с собой.

И всё же удача сопутствовала влюблённым, и Силантий вскоре выловил серебристую кефаль. Он осторожно выпотрошил ещё живую рыбу, разрезал на маленькие ломтики и на ладони преподнёс возлюбленной. Она слишком охотно схватила два кусочка и сунула в рот. Сначала скривилась от отвращения, но потом медленно и упорно сжевала сытные и противные комочки.

– Ну, как?

– Если бы присыпать солью, то терпимая еда.

– Остаётся запить морской водой и это надо делать, чтобы не наступило обезвоживание организма.

– Слушаюсь и повинуюсь.

Сусанна пыталась даже улыбнуться, но вышла слишком горькая усмешка, ведь оба чувствовали гнёт грядущего, ещё полностью не осознанного и неизвестного, но в неотвратимой близости.

– После штиля всегда приходит буря, – точно успокоил он подругу или высказал предположение.

Теперь на бамбуковой мачте, точно пиратский флаг или сигнал терпящих бедствие, развевалось для просушки и вяления несколько выловленных рыбёшек.

Вечер засиял полной луной, как античный кованный серебряный щит олимпийского героя. Свет яркий, задумчивый, будто зовущий в небеса. Взлететь бы на недосягаемую высоту, и окинуть взглядом мерцающий простор моря, где там спасительный берег с мигающим маяком или проплывающий мимо теплоход с весёлой иллюминацией?

Голова Сусанны лежала на коленях Силантия, он гладил её просолившиеся волосы, но по-прежнему пышные, пронизанные синими искрами – статичным электричеством. В голубых глазах суженой словно отражалась звёздная россыпь. Говорить не хотелось, но обоюдное молчание будто давило какой-то новой бедой. В перламутровое море падали блистающие кометы, словно приходили неизвестные и непонятные сигналы из Вселенной.

– Как прочитать нашу будущую судьбу? – прошептала несчастная девчонка, попавшая в хорошую погодную передрягу, но безумно счастливую пришедшей долгожданной любовью.

– А ты сказочно мечтай и она превратиться в действительность!

– Хочу, чтобы у нас родились два очаровательных малыша?

– А где будем жить?

– Конечно, в Москве!

– Тогда кто отец твоим малышам?

– Ты.

– Но я направляюсь в Париж.

– Хорошо, поедем во Францию.

– Ты согласна?

– Я – да, а вот что скажет «Белый орёл»?

– Он остался на Ай-Петри. А мы подплываем к мысу Бозтепе.

– Где он стоит?

– У города Синопа.

– Ты видишь его?

– Пока нет, но он приснился мне сегодня днём.

Прозрачный призрак легкого тумана восходил из фосфорической водной глубины, окутывая волшебной фатой влюблённую парочку, сидящую на резиновой «скамейке» среди цветущей морской ночи.

– А какой он на вид мыс Бозтепе?

– Похож на нашу Медведь-гору, но больше и помощнее.

– Как глыба замерзающего мамонта?

– Целый отряд, замерший на берегу моря.

– Они хотели плыть к нам, в Крым.

– Скорее наоборот убегали от ледников, кативших с Севера.

Ночь текла, повинуясь воздушным течениям, которые медленно и мягко толкали белую луну, обмывали звёзды и они блестели ярче, смахивали пыль с Млечного пути, и он серебрился сверкающим полотном, по которому стучали копыта Пегаса.

Влюблённые, завернувшись во все вещи Силантия, предусмотрительно захваченные им в побег-плавание, крепко прижавшись друг к другу, спали сладким сном и прекрасные видения приходили древнегреческими легендами. Тихо едет по небу в колеснице, запряжённые черными конями, богиня Ночь – Нюкта. Но вот восходит на небо богиня Луна – Селена. Круторогие быки везут её колесницу. Но ближе и ближе утро. Ярко загорелся на востоке предвестник зари Эос – Форос – утренняя звезда. Шепнул легкий ветерок, и открыла розоперстая богиня Заря-Эос ворота, откуда выедет лучезарный бог Солнце-Гелиос. В ярко-шафранной одежде, расправив розовые крылья, взлетает богиня Заря и льёт из золотого сосуда на землю росу. Благоухает всё вокруг.

Силантий проснулся от алмазных капель , выпавшей ему на волевое лицо. Открыл глаза и опешил. Перед ним возвышался горный силуэт Ай-Петри. Неужели их принесло обратно? Скорее, ведь пограничный катер может подойти в любую минуту. Он тут же стал набирать воду в пустую резиновую грелку, где у него был запас муската. Получился тяжёлый якорь и к нему он стал привязывать все так тщательно подобранные припасы.

– Сусанна, помогай?

– Что случилось?

– Мы должны остаться в одних купальниках, ибо все вещи станут доказательством нашего побега из СССР, а за это тюрьма!

– Понятно.

Они работали ловко и скоро. Скоро Сусанна опять полуобнажённая, привязавшись лифчиком к руке, привычно возлегала на матрасе красивая и восхитительная. Силантий в одних плавках, поджав ноги, скрутился на своём резиновом ложе. В порфировую глубину моря медленно уходил тяжёлый груз, а сломанная бамбуковая мачта качалась щепками, приближаясь к прибою. Быстрее приплывай, пограничный катер, спасай пострадавших от «Белого орла», смотрите, ведь нет никаких доков, порочащих честь советских граждан, что они хотели бежать в капстрану и пересечь границу, запертую на «замки».

«Нежность» и «Наивность», как два лебедя колыхались в волнах, ожидая своего скорого вызволения из морского плена.

– Видишь, а все-таки мы будем жить в Москве! – радостно шептала уже бывалая морячка.

– Выходит судьба, по-твоему, принимает маршрут, что ж я согласен! – смирился капитан.

Как вдруг нахмурился силуэт Ай-Петри, затянулся густым облаком, обличьем похожим на «Белого орла» и рванул сильный поток со скальных круч. Взмыл вверх «Белый орёл» и обрушился на море, легко подхватил резиновые матрасы-корабли и быстро поволок их далеко на юг, моментально пересекая невидимую границу, и далеко выталкивая в нейтральные воды. Но устал, потерял мощь и силу, и стих в середине Чёрного моря.

– А я тебе говорил, что мы доберёмся до Парижа! – теперь гордо звенел голос голого капитана.

– Если выживем без воды и еды! – смиренно подтверждала обнаженная Сусанна.