Какую расстановку надобно делать словам Иоанна: еже бысть, и пр.

Таким образом, слова: еже бысть… в Том живот есть не следует произносить с такою расстановкой: еже бысть в Том, а затем: живот есть. Ибо что же создано не в Нем, когда, перечислив многие даже и земные твари, псалом говорит: вся премудростию сотворил ecu (Псал. 103, 24); подобным образом говорит и Апостол: яко Тем создана быша всяческая, на небеси и на земли, видимая и невидимая (Кол. 1, 16)? Отсюда, если мы сделаем указанную расстановку, будет следовать, что и сама земля со всем, что на ней находится, есть жизнь. Но если нелепо сказать, что все живет, то во сколько же раз будет нелепее сказать, что оно есть и жизнь, тем более потому, что сам [Евангелист] различает, о какой жизни говорит он, прибавляя: и живот бе свет человеком? Отсюда, расстановку надобно делать так, чтобы сказав: еже бысть, прибавить потом: в Том живот есть, т. е. не в самой твари, в её собственной природе, по которой она сотворена, чтобы быть созданием и тварью, а в Нем – живот так как все, что сотворено, Оно знало раньше, чем все это сотворено, а потому и этот живот – не тварь, которую Оно создало, а жизнь и свет людей, что и есть Сама Премудрость, Само Слово, единородный Сын Божий. Поэтому в Нем заключается жизнь всего, что сотворено, как сказано: Якоже Отец имать живот в Себе, тако даде и Сынови живот имети в Себе. (Иоан. V, 26).

Не следует забывать, что в лучших кодексах стоит: еже бысть, в Том живот бе; так что выражение: живот бе надобно понимать так же, как и выражения: в начале бе Слово, и Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Итак, все, что создано, было в Нем уже жизнью, и жизнью не какою-нибудь, ибо и о скотах мы говорим, что они живут, хотя и не могут пользоваться участием в премудрости, но – жизнью, которая была светом для людей. Ибо разумные умы, очищенные Его благодатью, могут достигать до такого ведения, выше и блаженнее которого нет ничего.