В работе незаметно промелькнул месяц. Приближался сентябрь, а с ним и возвращение в Москву. За несколько дней до отъезда Званцев и Ваня отправились осматривать новое жильное месторождение. Идти надо было километров пятнадцать в один конец.

Вначале шли по знакомым местам, среди веселой зелени, но, по мере того, как поднимались в горы, кругом, становилось все угрюмее и безжизненнее. Цветы и пахучие травы сменились колючими растениями, веселые птицы и бабочки исчезли.

Было тихо.

Оба путника молчали. Званцев не выпускал изо рта трубки. К полудню они достигли обрывистого склона, на темном фоне которого были видны беловатые наклонные полосы.

— Отдохнем и за дело, — сказал инженер. — Вы, Ваня, обследуете эти ближайшие жилы, а я займусь теми, что повыше.

Ваня не без труда поднялся по склону и приступил к обследованию. Он измерил рулеткой толщину жилы, определил с помощью горного компаса угол, под которым она падает к горизонту, и ориентировал ее по отношению к сторонам света. Он отбивал молотком образцы жилы в разных местах и делал зарисовки в свою тетрадь.

Провозившись несколько часов, оба геолога сошлись возле небольшого углубления и сели отдохнуть.

Званцев привычным взглядом окинул стены пещерки и неожиданно встал. В углу пещеры он поднял небольшой плоский предмет.

— Вот и находка, да к тому же и совсем не обычная для этих мест.

В руках Званцева оказалась маленькая, покрытая толстым слоем пыли записная книжка.

— Да это, наверное, какой‑нибудь турист потерял! — воскликнул Ваня.

— А мы посмотрим, что он там записывал.

И оба внимательно стали рассматривать находку.

Но, увы, странички книжки оказались чистыми. Человек, потерявший книжечку, по–видимому, не успел еще ею воспользоваться. Не было указано даже имя владельца. Единственно, что привлекло внимание Званцева и Вани, это лежавший в книжечке небольшой листок плотной бумаги, сложенный вчетверо. Он весь был покрыт цифрами.

Цифры располагались группами, с промежутками между ними. Внутри каждая группа разбивалась запятыми на три части. Внизу, вместо подписи, стояло:

«И. №267 (5198)».

— Занятно, очень занятно, — медленно произнес Званцев, рассматривая бумажку.

— Вернее всего, Сергей Ильич, это какая‑нибудь чепуха, которую написали ребята. Мы в детстве постоянно выдумывали подобные тайные азбуки.

— Едва ли. Какие ребята могут попасть сюда? Здесь бывают только местные пастухи. А кроме того, записка написана взрослым, и притом вполне грамотным человеком. Не думаю, чтобы это была мистификация. Впрочем, здесь мы ничего не разгадаем. Пора домой.

Он тщательно сложил записку и спрятал ее в карман рубашки.

Первыми, кого они увидели, приближаясь к лагерю, был научный сотрудник экспедиции Пашкевич и лаборантка Оля. Все знали, что этот красивый, стройный мужчина, всегда такой корректный и вежливый, ухаживал за Олей — синеглазой блондинкой. Оля была страстной спортсменкой. Она увлекалась теннисом, лыжами и даже прыгала с парашютом.

Оля их окликнула.

— Ну, как успехи, что несете?

— Да кое‑что есть, — ответил Ваня, и на душе у него стало грустно оттого, что Оля предпочитает дружбу с Пашкевичем дружбе с ним, с Ваней.

Разумеется, находка записки была главной темой разговоров. Геология отошла на второй план. Каждый высказывал свое предположение.

— Может быть, это какая‑нибудь военная тайна? Ведь здесь шли бои в гражданскую войну, — сказал Ткеша.

— Или, — воскликнул Ваня, — дело идет об открытии богатейшего месторождения. Какой‑нибудь геолог открыл и зашифровал его.

— Не стоит гадать, — промолвил инженер, — все равно не придумаем ничего путного. Это явно шифр, и надо найти ключ к нему.

— Шерлок Холмс живо бы отгадал. Помните рассказ «Пляшущие фигурки», где он отгадывает азбуку с буквами в виде пляшущих человечков? — сказал Пашкевич. — Или вот в рассказе Эдгара По «Золотой жук», — там один человек открывает шифр пиратского письма.

Вплоть до ужина разговор вертелся вокруг таинственной записки. Ужин состоял из шашлыка, который жарили сами на костре, помидоров, вина и винограда. Он удался на славу. Все смеялись, острили, было очень весело. Но Ваня вскоре отошел от шумной компании и присел один на камни. Тайна шифрованного письма не выходила из его головы. «Спишу записку и займусь этим делом в Москве», — решил он и пошел к палатке.

На столе горела лампа. Ваня открыл ящик, достал документ, положенный туда Званцевым, тщательно переписал его и спрятал обратно.

Через несколько дней экспедиция с большим грузом образцов камней выехала в Москву. Вместе со всеми ехал и Ткеша.