1 К вам, Пиерийские Музы, живущим в горах Геликона, 2 Ныне с мольбой обращаюсь, слагая новую песнь! 3 Вот уж лежит на коленях, на воском покрытых дощечках, 4 Песнь об ужаснейшей битве, неистовом деле Ареса. 5 Смертному роду людскому я в ней обещаю поведать, 6 Как воевали с лягушками мыши, как в подвигах бранных 7 Равными стали гигантам, Землею рожденным (об этом 8 Люди твердят повсеместно). Начало же было такое. 9 Некий мышонок, от ласки сбежав, замученный жаждой, 10 Остреньким рыльцем припал к воде в близлежащем болоте, 11 Радуясь влаге медвяной. Заметил его тут болтливый 12 Луж обитатель, со словом крылатым к нему обратился: 13 «Кто ты, чужак? От кого происходишь? Из стран ли далеких 14 Прибыл сюда? Расскажи мне всю истину, все без утайки! 15 Если в тебе отыщу я достойного друга, то в дом свой 16 Тотчас тебя поведу — и с дарами богатыми будешь. 17 Я же зовусь Щекодувом, великим царем нарекаюсь: 18 Чтят лягушата всей лужи во мне скиптроносного мужа. 19 Сам Грязевик мне родитель, который с царицею Водной 20 В пылкой любви сочетался на топких брегах Эридана. 21 Видно, и ты не простой, а прекрасной и знатной породы: 22 Не от царей разве ты скиптроносных и в подвигах славных 23 Род свой ведешь? Так скорей расскажи нам и точно поведай!». 24 Так, отвечая, сказал Крохобор ему, глядя надменно: 25 «Разве мой род неизвестен тебе? Ведь он славен меж всеми! 26 Знают его олимпийцы и люди, и птиц поднебесье, 27 Кличут меня Крохобором, и род свой высокий веду я 28 От Хлебогрыза отца, душою отважного. Мать же — 29 Дщерь Мясоеда Великого, имя ей — Ситолизунья. 30 Ею в норе порожден, был я вкусными крохами вскормлен, 31 Смоквою, сладким орехом не раз меня мать услаждала… 32 Как же ты другом мне станешь? Со мною ты вовсе не сходен! 33 Жизнь твоя — в водной стихии, мое же свойство иное: 34 Все потихоньку грызу, что в домах человеческих скрыто — 35 Хлеб из тончайшей муки, из прекрасноокруглой корзины, 36 Сыр из сезама, завернутый в пеплос широкий и гладкий, 37 Окорок жирный и печень, покрытую белою пленкой, 38 Свежий творог, молоко для которого лучшее взято, 39 Сладкую ем я лепешку, которой отведать и боги 40 Не отказались бы — все, словом, что ни сделает повар, 41 Людям готовящий пир, над горшками колдующий хитро. 42 [Также в бою я бранного поля из трусости подлой 43 Не покидал, но бесстрашно средь витязей первых сражался. 44 Мощь человека огромна — но я и его не боялся: 45 Смело поднявшись на ложе, отважно лизал ему пятку, 46 Или за палец хватал (просыпаться же тот и не думал, 47 Сон ему веки глубокий смежил, он укусов не слышал). 48 Только двоих опасаюсь существ я, на свете живущих: 49 Ласки и филина. Тягостный страх они мне внушают. 50 Также ловушки губительной я опасаюсь. Но пуще 51 Все ж опасаюсь я ласки, которая дерзко и ловко 52 Мышек хватает, и даже в норе отыскать нас грозится.] 53 Редьки зато не грызу я, капусты и тыквы округлой, 54 Также не ем я зеленого лука, пахучей петрушки — 55 Пища ведь эта для вас, живущих по влажным болотам…» 56 Тут усмехнувшись, такое сказал Щекодув Крохобору: 57 «Слишком, чужак, расхвалился ты брюхом… И мы что-то значим: 58 Разные чудные вещи в земле и в болотах творятся. 59 Жизнь двойную назначил лягушкам Кронид Олимпиец, 60 В водной стихии, а также на суше мы все обитаем, 61 Прыгаем резво по брегу, глубоко ныряем в пучине. 62 Хочешь ее испытать ты? Легко помогу тебе в этом! 63 На спину можешь взобраться ко мне и, крепко схватившись, 64 Быстро и весело в дом мой прибудешь ты гостем желанным». 65 Так он сказал и спину подставил. Мышонок проворно 66 Сел на нее и лапками крепко обнял лягушонка. 67 Весело плыть показалось мышонку вначале. Лягушка 68 Быстро неслася, вод встречных потоки легко рассекая. 69 Только тогда, как порфирной волною его окатило, 70 Лапки под брюхо поджал он, и полон смятенья и страха 71 Клочьями шерсть на себе выдирать стал в отчаяньи диком. 72 Сердцем он всем пожелал в этот миг на земле очутиться, 73 Громко стеная, от страха кровавого весь побледнел он, 74 Хвост как весло по воде опустил; и слабо вильнув им, 75 С жаркой молитвою о возвращеньи к богам обратился. 76 Волны меж тем его вновь окатили чредою холодной. 77 Дико тут взвизгнул мышонок и речью такой разразился: 78 «Верно, не так груз любовный Зевес, в быка обратившись, 79 Вез на широкой спине, когда к Криту умчал он Европу, 80 Как меня тащит лягушка на скользкой спине своей, в дальний 81 Дом направляясь, холодной водою меня обдавая!» 82 Зрелище тут вдруг ужасное взгляду обоих явилось: 83 Змей из воды показался. И шея, как палка, торчала 84 Ввысь из воды, изгибаясь. В испуге нырнул лягушонок, 85 И не подумав, что друга такого в беде оставляет. 86 Быстро на дно он спустился, от смерти спасаяся верной. 87 Друг же покинутый, царь Крохобор, забарахтался жалко, 88 Лапки вздымая, всем телом в испуге смертельном затрясся: 89 Вынырнул раз, и другой, но тут же опять опустился 90 Вниз на глубокое дно. Нельзя было смерти избегнуть: 91 Влажная шерсть его тяжестью страшной в пучину тянула. 92 Дух испуская, он речи такие вещал напоследок: 93 «Нет, не пройдет это даром тебе, Щекодув! Вероломно 94 Ты поступил! Как отважный моряк, гибну, сброшенный с судна! 95 Ты, негодяй, на земле не посмел бы со мной состязаться 96 В беге, кулачном бою и борьбе. Только в водной стихии 97 Смог ты меня победить. Но глаза олимпийцев не дремлют: 98 Дорого гибель мою оплатите вы, лягушата!» 99 Так он сказал, и душа его в хладный Аид отлетела… 100 Гибель его царь узрел Блюдолиз, стоявший на бреге. 101 Громко тут он завопил и мышам о несчастьи поведал. 102 Те же, о смерти собрата узнав, гневом вспыхнули жарким, 103 Вестникам сразу приказ передали — звать всех на собранье. 104 Местом собранья был избран дворец царя Хлебогрыза: 105 Сыном ему Крохобор приходился, которого тело 106 Хладное стыло в далеком от верного берега море — 107 В луже на самой средине. Когда ж розоперстая Эос 108 Встала из мрака, собралися мыши. И с речью такою 109 Царь Хлебогрыз, полон скорби о сыне, ко всем обратился: 110 «Други! Хотя и один от лягушек столь тяжкое горе 111 Я претерпел — испытание всем нам они учинили. 112 О, сколь я жалок, отец, сыновей трех цветущих лишившись! 113 Первого ласка сожрала, схвативши его прямо с поля, 114 Миг улучив, как из норки он дерзостно высунул рыльце. 115 Злобные люди сгубили второго, его умертвивши 116 С помощью хитрой машины из дерева. Люди ей дали 117 Имя ловушки — но лучше погибелью ей называться! 118 Третий всех более дорог был мне и матери милой, 119 Но и его погубил Щекодув, опрокинув в пучину. 120 Так поскорее же, мыши, на подлых лягушек походом 121 Двинемся, тело украсив оружием острым и грозным!». 122 Так убедил Хлебогрыз всех мышей изготовиться к бою. 123 В битву мышей сам Арес снарядил, зажигатель сражений. 124 В поножи мощные ноги одели, стручки разделивши 125 Ровно на две половины. Златой желтизною сияли 126 Эти стручки, что в течение ночи они понагрызли. 127 Панцири сделали мыши, искусно тростник изгибая, 128 Шкурою ласки покрыли затем, от болезни издохшей. 129 Крышки светильника щит заменили, а копьями стали 130 Длинные иглы — из меди тяжелой Ареса изделье. 131 Шлемом блестящим покрылись — стручком полевого гороха. 132 Так приготовились мыши к войне. Лягушки, об этом 133 Сведав, дружно на сушу попрыгали, воды покинув. 134 Долго они совещалися тут, быть войне или миру. 135 Только они рассмотрели причины вражды, вдруг возникшей — 136 Вестник тут прибыл, торжественно жезл пред собою несущий. 137 Звали его Горшколазом; великого Творогоеда 138 Сыном он был. Суровую весть возвестил он лягушкам: 139 «Ныне внимайте, лягушки, угрозе, которую шлет вам 140 Племя мое. Надлежит вам готовиться к бранному делу. 141 Тело царя Крохобора в пучине недавно открыли 142 Мыши, его ж погубил Щекодув. Теперь собирайтесь, 143 Ежели есть среди вас, кто витязем хочет назваться». 144 Так он сказал. Безупречная речь его в сердце запала, 145 Дух возмутила лягушек, воителей племя надменных, 146 Грозно они зашумели. Но встав, Щекодув провещал им: 147 «Други! Отнюдь не губил я мышонка, и даже не видел, 148 Как он погиб. Утонул же он сам, резвясь на болоте, 149 Плавать как мы вознамерившись. Ныне же подлые мыши 150 Смеют шуметь и меня обвинять. Так давайте же сами 151 Крепко помыслим, как подлое племя мышей уничтожить! 152 Вот что скажу вам, и мысль эта кажется мне наилучшей: 153 Тело оружием грозным украсив, давайте восстанем 154 На супостата в том месте, где кручею горы нисходят. 155 Войско мышей мы здесь подождем, как на нас устремится. 156 Тут похватаем за шлемы, кто ближе из них подвернется, 157 И покидаем в пучину тела их вместе с доспехом. 158 Плавать они не умеют и живо в воде захлебнутся, 159 Мы ж без труда водрузим над мышами трофей наш победный». 160 Так убедил Щекодув приготовиться к бою лягушек. 161 Листьями мальвы лягушки колени себе обернули, 162 Панцири сшили из листьев свеклы желтовато-зеленой, 163 Листья капусты огромной щиты заменили прекрасно, 164 Острый и длинный тростник им на копья пошел. Из ракушек 165 Шлемов себе понаделали прочных, покрыв ими главы. 166 Тело свое защитивши, по брегу крутому лягушки 167 Встали, копьем потрясая, Аресова духа наполнясь. 168 Зевс между тем олимпийцев созвал на звездное небо. 169 Ярость войны предвещая и силу мужей-ратоборцев 170 Им показав, копья мощные грозно вперед устремивших, 171 Войску кентавров под стать иль гигантов чудовищных сонму, 172 Так, усмехаясь, спросил: «Кто же выступит в помощь лягушкам 173 Или мышам?» А к Афине со словом таким обратился: 174 «Дочь моя! Верно, мышам помогать всею силой ты станешь. 175 Ведь обитают они у тебе посвященного храма, 176 Туком сладчайшим и жертвенным мясом себя услаждая». 177 Так Кронид провещал, и ему отвечала Афина: 178 «Нет, мой отец, я мышей не спасу, пусть плохо им будет. 179 Многих и тяжких несчастий они мне причиною стали. 180 Съели венок из оливы, а также светильник, чтоб масло 181 Выпить оттуда, изгрызли. Все это мне в душу запало. 182 Пеплос погрызли затем, над которым я долго трудилась, 183 Мягкую ткань создавая, на тонкой я ткала основе. 184 Весь в решето превратили! Починщик, на грех, тут явился, 185 Просит проценты с меня, что бессмертных всегда удручает 186 (Шерсть-то я в долг набрала и, отдать чем не зная, страшуся). 187 Но и за племя лягушек в поход выступать я не стану: 188 Кваканье их мне постыло. Недавно, вернувшися с битвы, 189 В сече изрядно устав, отдохнуть всей душой пожелала — 190 Нет же, не дали уснуть мне, проклятое племя! От шума 191 Веки сомкнуть не смогла и без сна так всю ночь пролежала 192 С тяжкою болью, главу до самих петухов не склонила! 193 Боги! Не будем мешаться в их сечу! Пусть сами дерутся, 194 Чтоб ни один не был ранен из нас стрелой изощренной. 195 Дерзостна сила их, даже с бессмертными может поспорить. 196 Так насладимся же зрелищем, сверху взирая на битву!» 197 Так провещала Афина, Олимп ей ответил согласьем. 198 Купно собралися все в одно место, богини и боги, 199 В трубы меж тем комары стали дуть, побуждая к сраженью; 200 Страшно потряс все воинственный гул. Сам Зевс Громовержец 201 Молнию с неба метнул. Началася великая сеча. 202 Первым Квакун Лизуна поразил, стоявшего насмерть 203 Всех впереди. Пронзило копье ему печень навылет, 204 Грянулся в прах он и мягкая шерстка покрылася пылью. 205 Бросил в Грязнулю свой дрот Норолаз. Глубоко вонзившись 206 В грудь, закачалось тяжелое древко, и навзничь упал он, 207 Смерть ему очи затмила, душа отлетела к Аиду. 208 В самое сердце попав, поразил Свекловик Горшколаза, 209 А Хлебоед Громоквака убил, распоров ему брюхо — 210 Навзничь упал он, душа его прочь отлетела к Аиду. 211 Царь Блаторад, как увидел погибшего так Громоквака, 212 В шею метнул Норолазу копье…. . . . . . . . 213 Тут Траволюб, полон скорби, тростник изощренный приподнял, 214 Сильно метнул — и не смог уже вновь его вытащить боле. 215 Дерзкий Лизун, в Траволюба копье изощренное бросив, 216 Не промахнулся. Пробило копье тому печень навылет. 217 Но увидав Корнееда бегущего, в заводь свалился: 218 Неукротимый, и тут устремился он на супостата, 219 Вынырнуть все же не смог. Пурпурною кровью окрасив 220 Лужу, простерся у брега, в глубинах заводи черной, 221 В пах и жирный животик смертельно ужаленный витязь. 222 Творогоед в этом месте великий доспехов лишился . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 224 Царь Мятлевик, Салогрыза узнав, устрашен его видом, 225 Бросил свой щит и в испуге к родному болоту помчался. 226 Листообъеда в бою проколол Горшколаз [1] безупречный, 227 А Салогрыза убил, метнув в него камнем тяжелым, 228 Царь Водорад. Не выдержал череп, и мозг тут же вытек 229 Из носу. Брызнувшей кровью трава широко обагрилась. 230 Царь Смрадолюб, близ болота живущий, попал в Блюдолиза 231 Длинным копьем, и смерть тому ясные очи затмила. 232 Мертвого за ноги взявши, связав ему сухожилья, 233 К луже повлек его прочь Луковик и в пучину низвергнул. 234 Но Крохобор отомстил за друзей, погибших в сраженьи: 235 В луже погиб Луковик, пораженный стрелой Крохобора, 236 Навзничь упал он, душа его прочь отлетела к Аиду. 237 Это увидев, Капустник метнул в Крохобора могучей 238 Лапою пригоршню грязи, едва не лишив его зренья. 239 Тот осерчал чрезвычайно, и так же лапкой схвативши 240 Камень огромный, что высился бременем тяжким на пашне, 241 Сильно метнул и рассек сухожилье Капустнику правой 242 Голени. Пал он на землю и смерть ему очи затмила. 243 Местью пылая, Хрипун устремился вперед. Крохобора 244 Сильно ударив, пробил ему брюхо, туда погрузивши 245 Древко копья целиком, и кишки из распоротой раны 246 Вытащил, мощно схватившись за древко могучею лапой. 247 Видом сего потрясен, Норолаз, стоявший на бреге, 248 Быстро умчался, хромая, из мужеубийственной битвы: 249 В яме запрятался витязь, от смерти спасаяся верной. 250 Царь Хлебогрыз поразил Щекодува в бедро, и последний 251 Тяжко от боли стеная, умчался к окраине лужи… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 252 Царь Луковик, как увидел упавшего, полуживого, 253 Вырвался быстро вперед, тростником изощренным ударил 254 В щит, но не смог проломить его, лишь острие там оставил. 255 В шлем безупречный ему (в нем четыре горшка умещалось) 256 Травник свой дротик метнул, одному лишь Аресу подобный 257 (В подвигах бранных он доблестью более всех отличался), 258 И сокрушил супостата: не выдержав гнева героя, 259 Прочь побежал он, в пучину глубоко на дно погрузился. 260 Витязь один средь мышей был — воинственный сын Круподува: 261 Звали его Кускохватом, и был он воитель могучий. 262 Отчий наказ выполняя, вмешался он в грозную сечу: 263 Встав подле лужи и силою громко своей похваляясь, 264 Стал угрожать он, что всех до одной уничтожит лягушек. 265 Тело ж свое Кускохват защитил, на две половинки 266 Крепкий орех расколов и покрыв скорлупой свои плечи. 267 Страхом объяты, помчались к родному болоту лягушки: 268 Всех мог сгубить Кускохват — была в нем великая сила, 269 Если б Кронид, породивший богов и людей, не вмешался. 270 Видя лягушек, во множестве гибнущих, их пожалел он, 271 И головой сокрушенно качая, такое промолвил: 272 «Боги! Великое чудо творится у нас пред глазами, 273 Ужас наводит на всех Кускохват, который у лужи 274 Племя лягушек терзает, совсем уничтожить грозится. 275 Быстро пусть двинется в помощь Афина им, славная в битвах, 276 Или Арес, чтоб его укротить — хоть и грозен воитель». 277 Так Кронид провещал, но услышал тут отповедь Геры: 278 «Нет, не достанет Афине Палладе, ни богу Аресу 279 Силы, чтоб черную смерть отвратить от жалких лягушек, 280 Ежели все мы на помощь не двинемся, или оружье 281 В ход ты не пустишь, которым чудовищных силой титанов 282 Некогда ты сокрушил беспощадно, а также смирил им 283 Племя гигантов, богам ненавистное, и Энкелада 284 И Капанея, великого мужа… Им только возможно 285 Мощь сокрушить Кускохвата, внушившего ужас бессмертным». 286 Так провещала богиня, и с нею Кронид согласился. 287 Страшно вверху прогремев, потряс он высоты Олимпа, 288 Грозный перун приподнял, покружил высоко над главою, 289 Кинул его. Полетел далеко он из царственной длани, 290 Прямо в мышей угодил. Устрашилися мыши вначале, 291 Все ж не смирил их перун, и яростью пуще зажглися, 292 Веря, что род истребить копьеносных лягушек сумеют. 293 Глядя на это с Олимпа, в заботе о тех же лягушках, 294 Помощь им выслал Кронид, спасая от гибели верной. 295 Воинство вдруг появилось чудовищ панцирноспинных, 296 Задом идущих и ножниц две пары у пасти несущих, 297 Черных, костистых и широколапых, без признаков шеи, 298 Длинные руки, глядят исподлобья, а плечи лоснятся, 299 Ног целых восемь, и нравом упорны; зовут же их люди 300 Раками. Ринувшись в бой, за хвосты мышей похватали, 301 Стали откусывать их, заодно уж откусывать лапки… 302 Копья погнулись мышей. Испугались они чрезвычайно, 303 В бегство пустились позорное. Солнце меж тем опустилось, 304 И однодневной войне волей Зевса конец совершился.