Дорога до дома занимала полтора дня верхом, и все это время у меня из головы не выходила мысль, что может быть моя мачеха права. Не объяснялось ли отношение родителя ко мне тем, что я была… Хорошо, не сильфида - и впрямь глупо предполагать, что герцог держал бы в своем доме дочь врага. Но – а вдруг он мне не отец? Могла ли моя мать изменить ему с кем-то? И когда герцог узнал об этом, но не смог наказать за измену жену, то решил отыграться на мне?
Но тогда получается, что я незаконнорожденная. Бастард.
Этим можно было бы объяснить указ герцога о лишении младших дочерей наследства, но к Беате и Алейне папенька относился гораздо лучше, чем ко мне, даже учитывая, что они девочки. Он их просто не замечал, о чем мне только мечталось. Тем не менее, наследства мои младшие сестры тоже не получат. Будучи в ярости из-за их рождения, отец издал указ, по которому все его дочери, кроме старшей Оливии, получали в день совершеннолетия то наследство, что принесли приданым их матери. От герцогской короны его светлость выделял лишь маленькую деревеньку в приграничных землях и сто золотых талеров. От себя как от отца он не дарил ничего.
А так как моя мать была из бедного дворянского рода, то кроме десятка родных дядей и разрушенного до основания фамильного замка больше ничего приданным принести не могла. Мда, небогатое наследство.
Не сказать, что меня это сильно расстроило. Я никогда не витала в облаках, представляя себя в дорогих шелках да герцогских драгоценностях. Проводя большую часть жизни с тетушкой Мартиной и ее мужем, я привыкла к обычному житейскому укладу, хотя те и старались меня особо не напрягать деревенским бытом – все же герцогская дочь. Я умела и готовить, и шить, и огород вскопать-засадить, и за скотиной более-менее ухаживала.
Но золота папеньки мне не нужно.
А вот за малышек Беату и Алейну было обидно.
С другой стороны, а стал бы отец умалчивать скандал с изменой и официально признавать меня своей дочерью? Зная папеньку, вряд ли.
Голова шла кругом от разных мыслей. Ох, права тетушка Мартина, я порой слишком много думаю.
Переночевали мы с Герсби в гостинице «Веселая семейка» на перекрестке дорог. Уютное заведение принадлежало семье дэвов, славящихся своими разветвлёнными и очень крепкими родственными связями. Хозяин держал таверну в чистоте и порядке под охраной всего лишь двух своих племянников в качестве вышибал. Но этого вполне хватало. Разбойники нападать на «Семейку» остерегались, ведь никому не хочется проснутся однажды рано утром от того, что вокруг тебя застыли пятьдесят вооруженных до зубов воинов с копьями наперевес. Поэтому отдыхать в гостинице было вполне надежно, не боясь, что тебя или обокрадут, или коня уведут.
По приезду в замок меня сразу вызвали к папеньке на ковер.
Герцог ходил по кабинету взад-вперед, бросая на меня хмурые недовольные взгляды. Я же стояла почти на вытяжку как гвардеец, разве что честь не отдавала. Запыленная, в мужском костюме и с растрепанными волосами. Он же просил появится сразу же – вот я и выполнила дословно приказ его светлости.
- Могла бы и в порядок себя привести! – хмуро бросил он мне, - Выглядишь как уличная попрошайка.
Я промолчала.
Отца полагается любить. Я своего не любила.
Отца полагается чтить и уважать. Я к своему не испытывала ни того, ни другого. Абсолютно никаких чувств. Мы были словно чужие друг другу, хотя нас связывали узы самые крепкие, что существуют, - родной крови.
Я смотрела на этого чужого мне человека и мне было все равно, что с ним происходит, как он себя чувствует, о чем он думает. Некогда статный и красивый мужчина, судя по портретам в замковой галерее, теперь герцог растолстел из-за пристрастия к обильным обедам и ужинам и подурнел. В его жгуче-черной бороде появилась хорошо заметная седина, постоянно хмурое лицо испещрили гневные морщины. Дорогой бархатный камзол заляпан жирными пятнами, а на сапогах – ошметки грязи.
- Надеюсь, ты уже в курсе, что я женюсь и на мою свадьбу приезжают послы из разных стран. Отдельное приглашение было направлено драконам, и они ответили согласием. Рейены Алефиан и Вейлариан уже гостят в моем замке.
Значит, торговец тканями меня не обманул: драконы решились вылезти из своих гор и официально посетить герцогство Иллийское. Впервые за двадцать пять лет после заключения сепаратного мира с сильфами.
Отец сделал паузу, ожидая моей реакции, но я не знала, что должна сказать. Порадоваться? Удивится?
- На балу в честь моей свадьбы ты будешь им представлена, - наконец процедил он сквозь зубы, - Поэтому, приведи себя в порядок, прилично оденься и держи рот на замке!
Представлена рейенам драконов?! Младшим братьям правящей королевы?! Зачем? Только понимание того, что я стою перед своим отцом, заставило меня удержать челюсть на месте.
- Отец, могу я задать вопрос?
Он остановился прямо передо мной. Сжал гневно губы, смерил меня уничижительным взглядом.
- Задавай.
- Что нужно у нас драконам?
- Тебя это не касается, ты слишком глупа, чтобы разбираться в делах политики и торговли.
Резкий отрывистый ответ, оскорбляющий меня. Что ж, я другого и не ждала. Будь на моем месте Ливи, его светлость хотя бы снизошел до краткого объяснения. Я внутренне сжалась от исходящей от него ненависти, чувствовала ее буквально кожей. В который раз задалась вопросом – за что, но вслух спросила:
- Можно еще один вопрос?
- Ты слишком разговорчива! – недовольная гримаса.
- Простите, отец, - я ответила как можно тише.
Он качнулся на каблуках, но разрешил:
- Спрашивай.
- Зачем меня представят драконам? Я же не ваша наследница.
- Ты молодая здоровая девка. Если боги ко мне будут милосердны хотя бы в этом, драконы заберут тебя с собой.
Что? Как - с собой? Куда - с собой?
- Отец, мне кажется, что я не совсем подхожу... Мне еще нет двадцати лет.
- Ничего, на момент свадьбы как раз исполнится. Если наши гости соблазнятся твоими милыми глазками и тощей задницей, один из них согласится взять тебя в жены.
- Но Мира подходит гораздо лучше ...
Резкая пощечина обожгла мою щеку. Отец безразлично смотрел, как я пыталась найти в кармане платок, чтобы унять хлынувшие от унижения слезы.
- Еще раз посмеешь открыть рот без моего разрешения, проведешь всю ночь в подземелье. Поняла?
- Да, отец! - я упрямо вскинула голову и, вытерев слезы, глянула ему прямо в глаза. Он хмыкнул и презрительно скривил губы.
- Может, хоть в этом от тебя будет польза, - он оглядел меня с ног до головы, отдельно останавливаясь на моих бедрах, груди и лице. Двумя пальцами схватил за рукав куртки, повернул в стороны, - Сегодня же к тебе придут портнихи шить платье на бал.
- Да, отец.
- И разрешаю выбрать в сокровищнице безделушку на украшение. Вы, девки, все любите, чтобы поярче было да побогаче. Не опозорь меня перед рейенами хотя бы в этом.
Ох, что-то тут не так! Папенька явно очень заинтересован сбагрить меня куда подальше, но чтобы драконам, да еще и в жены одному из младших братьев рэи Шерлис? Да герцог даже моим брачным контрактом никогда не занимался, всем поступающим предложениям о моем замужестве он отказывал, не глядя.
А теперь - и платье, и драгоценности.
Я улыбнулась кончиками губ, показывая радость, которой не чувствовала:
- Благодарю, отец.
Кивнув мне на выход, герцог отошел к окну, показывая, что аудиенция закончилась. Я присела в реверансе и развернулась на выход.
- Да, и вот еще что, - отец остановил меня почти у выхода, - Через полторы недели исполнится двадцать лет, верно?
Я молча кивнула, но его кривоватая победная усмешка заставила меня насторожится. Какую еще гадость он придумал напоследок?
- Отлично. Если драконы не заберут тебя с собой, о моем имени можешь забыть навсегда.
Я решила, что ослышалась. Отец действительно лишал меня даже права на родовое имя? И я тогда становилась кем? Как он выразился, уличной попрошайкой?
- Что?
Отец даже не стал мне пенять на вопрос без разрешения. Он широко улыбнулся и словно смакуя каждое слово, повторил:
- В день твоего рождения ты уйдешь из этого дома и больше никогда сюда не вернешься. Как и не назовешь себя дочерью герцога, а меня - своим отцом! - и выдержав паузу, наслаждаясь моим ошеломлением, он приказал, - А теперь пошла вон!
***
Не помню, как я вышла из кабинета. Как добралась до своей комнаты - тоже вылетело из памяти. В голове билась только одна мысль: через полторы недели я потеряю не только дом, но и имя. И стану…
А кем я стану? Как я буду называться? Лиатрисс Иллийская перестанет существовать и появится Лиатрис… чья? Чьему роду я буду принадлежать? Какая семья вступится за меня, какая признает родной?
Нет, я знала, что Мартина мне не откажет и дядюшка Морис в тот же день пойдет в городскую ратушу, чтобы переписать мою опустевшую к тому моменту метрику на свое имя. Но как же горько осознавать, что родной отец отказался от тебя вот так запросто и навсегда!
Открыв дверь в свою комнату, я увидела разваливавшегося на моей кровати Милора.
Сводный братец положил ногу на ногу и со скучающим видом рассматривал картинки в какой-то книге.
- Привет, красавица, - он внимательно глянул на мою щеку, - Ух, какая ты красавица! Отец постарался?
- Нет, повар украсил – свеклу проверял! – съязвила я, осторожно потирая больное место – рука у отца была тяжелая и синяк гарантированно расплывется, - Кто ж еще, кроме моего дорогого и любимого папочки, умеет показать любовь к собственным детям!
- Да, в этом ему равных нет.
- Особенно ко мне! – я уселась на край кровати, - Милор, почему он меня так ненавидит?
Брат сочувственно сжал мое плечо.
- Не знаю, Трис. Я от него по этому поводу даже намека не слышал.
Я покосилась на брата, но он врать бы мне не стал. Если он не знает – то это, и правда, тайна за семь замками.
- Ладно, переживу, - буркнула я и растянулась рядом с ним, - И кто у нас новая избранница папеньки?
- Девица из рода Санторнов, кажется, вторая дочь.
Кажется? Мне показалось или Милор явно зол фактом женитьбы родителя.
- Она не из благородных, что ли?
- Обедневшие дворянчики, - презрительно скривился брат, - Раньше жили в столице, но умный дедушка нынешнего главы рода проиграл титул и все состояние в карты. Наследничкам пришлось уехать на периферию, в Андалию, где они и жили до тех пор, пока наш драгоценный папенька не приметил их чудесную дочурку, - сарказм в исполнении добродушного Милора звучал более чем говоряще. Нет, братец не зол. Он был просто в бешенстве.
- Милор, ты что, действительно веришь, что на этот раз родится сын?
Он мрачно глянул на меня:
- Только никому не говори, ладно? Это информация неофициальная и знают о ней всего пара-тройка доверенных лиц, - я с готовностью закивала, - Отец уже оприходовал свою невесту с вящего благословения ее семейки, - я ахнула в возмущенном восторге, а Милор продолжил, - Рейены притащили на свадьбу своего мага, и тот подтвердил, что через восемь месяцев…
- Девять.
- Восемь, Трис, восемь… В общем, я жду, когда объявят имя будущего герцога Иллийского, - и снова вернулся к картинкам в книге.
Я сочувственно потрепала брата по руке.
Милор был незаконнорождённым сыном герцога.
Разумеется, отец погуливал от своих жен на сторону и у его многочисленных любовниц: кухарок, горничных и даже благородных фрейлин родилась небольшая когорта бастардов, в основном мальчишек. И вроде бы – вот они, твои сыновья и наследники, бери любого и расти из него будущего герцога. Но папенька в этом вопросе был принципиально категоричным: незаконнорожденные, даже если мать из благородной семьи, прав ни на что не имеют. Ни на имя, ни на наследство.
По совершеннолетию они, так же, как и мы, младшие дочери его светлости, получали в подарок от герцогской короны лишь небольшой кошелек и маленькое поместье. Фактически, между нами было только одно различие - дочери герцога сохраняли за собой его имя, у бастардов было имя матери.
А я? Чье имя я сохраню?
Впрочем, возвращаясь к Милору, - из всех многочисленных бастардов отец только его привлек к своему окружению. Его матерью была одна из фрейлин первой жены герцога, девушка благородного происхождения, но бедная как храмовая мышь. Родив незаконнорожденного Милора, она некоторое время оставалась при младенце, но потом вышла замуж и уехала в столицу королевства, оставив ребенка на попечении отца. Тот растил парня как советника и помощника, включая во все свои дела, доверяя ему переписку с соседями и деловые переговоры. Бывало, что Милор даже представлял герцога на незначительных городских мероприятиях, например, чествование мастера какой-нибудь из ремесленных гильдий. Одного отец не делал – не признавал Милора своим сыном официально, а значит и наследником тот стать не мог.
Это брата очень беспокоило, пару раз я замечала, как Милора аж перекашивало, когда на светских праздниках наследницей объявляли Оливию. Впрочем, Ливи многие не любили, уж слишком она была надменной, капризной и своевольной. Ее не спасала даже редкая красота.
Кстати, братишка тоже был тем еще сердцеедом. От отца ему достались густые темные волосы, которые братец забирал в низкий хвост, прямой нос и красивый абрис губ, от матери – яркие синие глаза и милейшие ямочки на щеках при улыбке. Милор был дивно хорош собой и покорил немало женских сердец. Мне всегда доставляло удовольствие наблюдать за тем, как юные девицы – подружки Оливии и Миры наперегонки бегали за братом, надеясь получить улыбку или ласковый взгляд. Надо отдать должное, он старался девушек не обижать и из его спальни частенько доносился звонкий девичий смех.
- Кстати, насчет рейенов, - я встала с кровати и подошла к окну. На улице почти стемнело, и в узорчатом стекле отображался неровный свет канделябра на столе – раскинувшего крылья дракона, - Папенька сказал, что они тоже выберут себе невесту, - повернулась я к братцу.
Тот, поняв, что начинается серьезный разговор, отбросил книгу в сторону и слез с кровати. Натянул сапоги, поправил кружевные рукава рубашки.
- Я тебя, в принципе, для этого и ждал. Отец твердо намерен отдать тебя драконам.
- В жены? Мир, но драконы ведь обычно не женятся на женщинах других рас.
Милор поморщился.
- Я бы не назвал замужеством в общеизвестном смысле. Это ритуал саш-хаад. Древняя традиция, почти забытая. Своего рода..., - он запнулся, - жертвоприношение.
Моя бровь медленно поползла вверх.
- Поясни!
Милор пожал равнодушно плечами, но у меня создалось впечатление, что он пытается скрыть смущение и недовольство.
- Сама понимаешь, это всего лишь традиция, поэтому не мне о ней судить…
- Милор!
- К тебе она вообще вряд ли будет применена, ты ведь человек…
- Милор, переходи к сути!
Он глубоко вздохнул, закатил к небу глаза и заунывным тоном начал декламировать:
- В стародавние времена, когда титаны только-только создали наш мир и отдыхали от благих трудов, драконьи семьи, оставленные без присмотра, враждовали между собой. Создатель Террасиан, титан воздуха, был занят отлёживанием божественных боков на любимых небесах, на свои создания внимания не обращал и те развлекались, как могли – устроили местную гражданскую войну, ну знаешь - сын на отца, брат на брата, и повырезали друг друга почем зря. Потом драконам это надоело, однообразненько как-то получалось, и решили думать, как быть, все-таки народу своего они выкосили достаточно много, от некоторых семей остались считанные единицы, а там, где погибли все женщины - считай вымер и род. В общем, - он посерьезнел, - они решили обмениваться своими драконицами.
Моя удивленно задранная бровь поползла еще выше, хотя казалось уже некуда.
- Драконы очень высоко ценят своих женщин, - продолжал брат, - даже позволяют им править…
- У нас это тоже позволено, - я намекнула на Оливию.
- Кстати, по поводу Оливии – напомни чуть позже, расскажу новость. Так вот, возвращаясь к нашим баранам…
- Драконам.
- Ну да, я именно о них. По традиции саш-хаад, два враждующих семейства направляют друг другу по одной избранной красавице, чтобы та, выйдя замуж, была своеобразным символом мира и представительством своей семьи у чужих.
- Именно красавице? – уточнила я, - Тогда есть шанс, что рейены заберут Оливию.
- Не надейся! – братец категорично оборвал мои тщетные мечты, - Не тот случай.
Я заходила по комнате, обдумывая услышанное.
- Мир, я все равно не понимаю. Отец всю жизнь меня гнобил и унижал. Весь замок знает, что он меня ненавидит. А теперь вдруг оказывается, что папенька отправляет меня к драконам в качестве мирного договора? Тебе не кажется это, как минимум, странным.
Мир помрачнел.
- Не кажется, Трис. Это не так уж и здорово, как ты думаешь. На самом деле проводится определенный ритуал, по которому саш-хаад дарит свою кровь новой семье.
- По-настоящему, что ли? – не поверила я, - Ей вскрывают вены и всю кровь по бокальчикам?
Вроде драконы такие цивилизованные существа, и вдруг - первобытные обряды с кровопусканием.
- Трис, не будь бестолочью! - психанул вдруг Милор, – Вспоминай, кровь молодой драконицы обладает огромной магической силой, ее добровольное пожертвование еще больше усиливает врожденную магию, а через ритуал - и новую семью. Саш-хаад ценились на вес золота, их очень уважали и к ним относились как к старейшинам рода.
- А замуж ее тогда зачем??
- Когда драконица выходит замуж, над ней полную власть получает муж, - Милор постучал костяшками пальцев мне по лбу, - Это непреложные истины, сестричка, которые тебе вбивали в голову в десять лет.
- Видимо не так вбивали, - я потерла лоб.
- Или там не во что было вбивать, одна только кость.
И чего он злится-то?
Но я, и правда, не особо помнила семейный уклад друзей-драконов. Мне это было не нужно. Я – не наследница, разбираться в тонкостях политики, экономики, магического баланса и семейного других рас – только забивать голову лишней информацией, которая по жизни мне не пригодится. Нет, конечно, я все это зубрила, читала, решала задачки по типу «если дэв пятидесяти лет считается молодым у эльфов и глубоким стариком у фэйри, то какому возрасту он будет соответствовать у дроу и людей, результат высчитать до месяца». Но когда оно все делается через палку и «не хочу-не буду», то в голове потом вряд ли много сохраняется.
А теперь вот как получилось.
Придется усиленно штудировать в библиотеке все, что касается драконов.
- Муж может делать со своей женой все, что захочет, в частности – подарить ее кровь своей семье. Это формальный брак, саш-хаад прекрасно знает, для чего выходит замуж, а ее муж не имеет права ни коснутся ее, ни разделить постель, ни завести детей. Она…
- Статуэтка, - глубокомысленно заметила я, - Поставить на полочку и восхищаться.
- Примерно так.
Нерадостно как-то. Для драконов этот саш-хаад на самом деле жертва. Всю жизнь прожить в чужом доме, не имея ни нормальной семьи, ни своих детей.
А драконы-то живут гораздо дольше людей.
С другой стороны, если меня проведут через ритуал саш-хаад, то и я проживу так же?
Может, бросить все и сбежать к Мартине? Да, став приемной дочерью обычных селян, я вряд ли проведу свою жизнь в неге и сибаритстве, но и шансов завести нормальную семью у меня побольше будет. Выйду замуж за какого-нибудь простого торговца, рожу детей, заведу кота, состарюсь, вытаскивая служанок из постели мужа…
- Милор, а причем тут я? Я – человек!
- К тому же, ты не маг, - поддакнул он, - Но у драконов в последнее время рождается слишком много детей с ограниченной магией, а то и вовсе без нее. Сама понимаешь, такие не только летать, но и просто обернутся не смогут. Видимо, драконы пытаются найти новые потоки возрождения магии.
- Повторю вопрос – причем тут я? Причем тут вообще люди?
Брат пожал плечами.
- А вот этого не знаю. Слышал только, что драконы отправили посольство еще эльфам и дэвам, но предлагали ли им саш-хаад…? Но, Трис, эта информация не для чужих ушей. Если люди будут знать, что драконы становятся беспомощными…
Я согласно кивнула, понимая бедственность нашего положения:
- То сильфы снова поднимутся.
- Именно! Поэтому официально - рейены приехали выбрать себе жену из дочерей герцога для укрепления дружественных и политико-экономических связей, что повлечет за собой…
Я закатила глаза. Когда Милор начинал цитировать свои государственные бумажки, то разговаривать с ним становилось катастрофически трудно: ничего не понимаешь и ничего не можешь ответить.
- А что насчет Оливии?
Братец широко и, как мне показалось, победно улыбнулся:
- Тебя давно не было в замке, Трис. Его светлость очень обрадовался появлению наследничка, поэтому быстренько дал согласие на брак Ливи с маркграфом Трейт.
Я ахнула. Вот это новость!
- С самим маркграфом или его сыном?
- С самим.
Меня действительно давно не было в замке!
Маркграф Трейт был едва ли не самым богатым человеком в королевстве. Да, по возрасту – ровесник отца, но нажитые капиталы позволяли маркграфу приказывать даже королю Ламарры.
- Как отреагировала Ливи?
- А ты думаешь, как? Сидит в своей комнате второй день и серьезно обижается на его светлость. Рыдает, ничего не ест и срывает злобу на служанках.
Я фыркнула и весело рассмеялась:
- Как будто папеньке есть до этого дело?
- Теперь уже точно нет, он вовсю носится со своей милой Аридией.
Да, сестрица была свергнута со своего алтаря единственной наследницы герцога Иллийского и тяжко переживала это падение. Я дернула шнурок колокольчика и позвала своих горничных:
- Бри, Надин!
В ответ была тишина. Милор с мягкой улыбкой следил за мной.
- Надин! - не услышав топота каблучков, я нахмурилась, - Где эта паршивка?
- Она не придет, Трис! – ответил Милор.
Я обернулась к брату.
- Что значит не придет?
- То и значит. Никто не придет.
Я лишь подняла бровь, заставляя его продолжать.
- Конечно, о твоем отъезде с драконами не знает пока никто, но слух о том, что через неделю ты покинешь замок и оставишь имя герцога, разнесся очень быстро, Трис. Девушки попросились в обслугу к близняшкам. Никто не хочет прислуживать будущей нищенке.
- Я не нищенка! В конце концов, у меня есть наследство, доставшееся от матери!
- Полуразваленный замок и кусок мерзлой земли? – он усмехнулся и слез с кровати, – Мой тебе совет, сестрица: постарайся уехать с драконами.
Он ласково погладил меня по щеке и вышел из комнаты.
- Я не нищенка! Еще – нет.