Сложно сказать, сколько времени заняло перемещение, но, когда Эйнар развеял заклинание штормовой сферы, мы оказались перед моим домом. Как и все эрейцы, наша семья проживала в одном из гротов, который имел выход на поверхность.

Отец ждал на входе и, как только увидел нас, бросился ко мне и сжал в объятиях. Подобное поведение было несвойственно ему, поэтому я не совсем понимала, как правильно реагировать на внезапный всплеск родительской любви. На все попытки мягко отстраниться он не отреагировал, словно безумный, всматриваясь мне в лицо и что-то неразборчиво бормоча. Обычно наше общение ограничивалось несколькими фразами за день, да и то между «более важными делами». Изменение устоявшихся правил смущало и не давало оставаться спокойной и рассудительной.

— Отец. — Я уперлась ладонями в его грудь, но он не отпускал меня.

— Селеста, — наконец вымученно сказал отец и обхватил ладонями мое лицо.

— Что происходит? — в который раз за сегодняшний день спросила я.

Освободившись от отцовских объятий, растерянно оглянулась на Эйнара. Тот был непривычно серьезен.

— Ты, — процедил отец, и я поняла, что это относится к наставнику, — что ты наделал?

— У меня не было другого выхода.

— Может, поговорим внутри? — жалобно предложила я.

— Конечно, Селеста, — мягко заметил отец, а посмотрев на Джастина, ледяным тоном добавил: — Поговорим позже.

Герак кивнул и, виновато потупившись, уплыл.

Оказавшись в стенах дома, я напряглась еще сильнее. Знакомая обстановка казалась чужой. Удобные кушетки не манили на них опуститься, а на книги я смотрела совершенно равнодушно. Матери не было, хотя оно и к лучшему. Мне проще выдержать наставления отца, чем пытаться что-то объяснить женщине, для которой семья всегда была на последнем месте, несмотря на троих детей.

— С тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил отец, вновь подплывая и трогая мое лицо.

— Я же сказала, со мной все в порядке.

Его поведение начинало беспокоить. Мягко отстранившись от очередного приступа родительской любви, я устроилась на одной из кушеток, положив рядом Зеркало, и скрестила руки на груди. Отец… Мой рассудительный и сдержанный в чувствах отец выглядел безумцем. Мне вообще казалось, что только я веду себя привычным образом, а все остальные помутились в рассудке. Отца пробило на ласку, вечно язвительный Джастин молчал, как и… Эйнар, хотя я пока слишком плохо знала его, чтобы судить о том, что для него нормально.

— Отец, объясните, что с вами? — воскликнула я, когда поняла, что не могу больше выносить все это.

— Несколько часов назад, — медленно сказал отец, пристально глядя на Эйнара, — я был в храме, когда приплыл жрец и испуганно заявил, что моя дочь мертва. Я бросился в Сад Душ, но твой цветок почернел… Можешь представить мое состояние, когда не прошло и часа, как на моих глазах он ожил и снова зацвел. Жрец растерянно подтвердил, что, видимо, произошла ошибка и ты жива. Никому не пожелаю пережить того, что я пережил за это время. И сейчас я требую объяснений, что случилось на самом деле!

Я молчала, отчетливо понимая, о чем говорит отец. Каждый эреец сразу после рождения проходил особый ритуал при храме. Жрецы брали кровь, чтобы вписать имена в книгу жизней и вырастить цветы жизни. Эти кораллы высаживали в саду, который находился при храме. Сад Душ. Но служил он не для красоты, а чтобы знать, кто жив, а кто умер, кто владеет магией, а кто нет. После второй инициации эрейца на нем появлялся бутон и оставался в неизменном виде, пока не наступало время третьей. Когда она проходила удачно, цветок распускался, в противоположном случае бутон отпадал, символизируя бесплодность в магии его владельца. Если же эреец умирал, то погибал и его цветок в саду. Так же кораллы использовали, чтобы определить совместимость пары. И именно этим руководствовался отец, когда выбирал мужей для нас с сестрой и жену для сына…

— Селеста!

— Мне сложно сказать… — тихо ответила я.

— А я спрашиваю не у тебя, — сказал отец и жестко добавил: — Холден?

— Жрец не ошибся, — медленно сказал он. — В какой-то момент так и было, но мне удалось удержать нить ее жизни. Если бы я знал о риске, то никогда не пошел бы на него, но сейчас главное то, что Селеста не только жива, но и не потеряла магию, что для нее страшнее смерти.

— А еще она изменилась… — заметил отец, на мгновение закрыл лицо руками и вновь посмотрел на меня. — Селеста, пожалуйста, оставь нас. Нам необходимо поговорить.

Голос отца был мягок, и я не посмела ослушаться, чтобы снова не стать причиной его боли. Странно, что изменение уровня дара так сильно повлияло на него. Мне казалось, он должен радоваться, что мне удалось пройти инициацию и сохранить магию, пусть в какой-то момент я едва не прогулялась за грань. Вопросов задавать не стала. Все потом…

Эйнар улыбнулся, словно подбадривая меня. Он безмолвно просил того же, что и отец. И мне не осталось ничего другого, как покинуть комнату. Джастин отправился со мной. Кто бы сомневался.

Наблюдая, как Селеста покидает дом, Эйнар не знал, что ответить ее отцу. Как объяснить случившееся? Когда они планировали породниться, все казалось таким простым и понятным. Жрецы проверили их совместимость, на удивление, она оказалась идеальной. Знатность и древность родов устраивала обе семьи, как и репутация. Это был выгодный брак во всех смыслах. Учитывая занятость, страж предполагал, что привычная патриархальная модель станет наиболее удобной. Тогда он сможет продолжать жить так, как привык, а девушка станет матерью его наследников и будет вести дом. Все было решено, предварительный договор заключен, а от церемонии отделяло лишь неожиданное желание невесты провести несколько дней с подругой. Эйнар согласился выполнить каприз девушки, тем более что работа вновь потребовала его присутствия, но он совершенно не ожидал услышать от будущего тестя, что его дочь сбежала из дома. Это стало первой каплей в бездонной чаше неожиданностей и открытий по имени Селеста.

Зная конечный пункт путешествия невесты, он прибыл в университет и нашел старого друга, кратко обозначив, что ему необходимо. Естественно, Бран согласился и все устроил в лучшем виде, не став задавать лишних вопросов. Срок, отмеренный на возвращение беглянки, казался взятым с огромным запасом. Эйнар не сомневался, что управится за пару дней. Реальность же оказалась совсем иной. Увидев Селесту в первый раз, страж отметил привлекательность девушки, а признаки совместимости впервые дали о себе знать. Мужчина жадно следил за каждым ее жестом и словом, а когда она вышла для демонстрации дара, и вовсе не мог отвести взгляда. До этого он рассматривал ее только как танэ, безмолвную и послушную, но перед талантом Селесты устоять было сложно. Когда же начались их индивидуальные занятия, все перевернулось с ног на голову. Упорство, решительность, целеустремленность, способность признавать ошибки и желание их исправить, как и попытки искоренить слабости… Эти качества делали честь любому мужчине, но увидеть их в девушке было совершенно неожиданным. А если добавить к этому ее красоту, невероятный талант и достойное воспитание, то становилось очевидным: выбор Эйнара идеален. Вот только сама Селеста отчаянно боролась со всем, что, по ее мнению, могло помешать ей учиться. С той же целеустремленностью, с которой относилась ко всему… В какой момент страж перестал видеть в ней танэ, а рассмотрел эрейку, равную по уму и правам, он не понял. Занятый целью соблазнить девушку и загнать ее в общепринятые рамки, он не заметил, насколько дорога она ему стала. В очередной раз страж испытал потрясение, когда провел ее инициацию. Мужчина решил, что теперь период нервотрепки наконец закончился и можно успокоиться, но не предусмотрел, что с Селестой подобное невозможно…

Когда она с привычным бесстрашием бросилась открывать для себя любовь, словно это новое заклинание, Эйнар не мог поверить в происходящее. Их совместимость оказалась действительно идеальной. Вот только момент безграничного счастья сменился ужасающей потерей. Как описать чувство, когда та, кто нужна больше жизни, уходит в небытие, сливаясь со стихией? Из тела словно душу вынули, оставив беспросветную тьму. Ледяной Эйнар, как называли его друзья и враги, готов был заплакать, видя бесполезность своих попыток удержать девушку. Интересно, что бы сказали знакомые, видя бурю его эмоций? Впрочем, ему плевать на чужое мнение. Важно, что он сам до конца своих дней не забудет, как держал в дрожащих пальцах нить жизни девушки, восстанавливая ее тело и отчаянно надеясь, что душа не успела уйти. Видел, как все рушится, а зов стихии оказывается сильнее. Оставалось последнее средство, и он им воспользовался. Заворожил последней песней сирен, надеясь, что Селеста действительно любит его. Только это могло заглушить все остальное. Она услышала, вернулась… Это было главным. Когда он воссоздавал Селесту, вызвав в памяти внешность девушки, капля за каплей, заклинание за заклинанием закрепляя результат, то совсем не думал, что будет, если его постигнет неудача… Боги милостивы, все получилось. И вот теперь его будущий тесть требует от него отчета. Только с чего начать?..

Я не собиралась пропустить столь важный для меня разговор.

Правда, чтобы остаться незамеченной, мне пришлось покинуть грот, оплыть его и подкрасться к комнате с другой стороны, спрятавшись за стеной. Хорошо, что охранные заклинания воспринимали меня как свою и спокойно дали услышать то, что происходило внутри. Жаль, я не успела к началу. Судя по всему, оно прошло на повышенных тонах, но сейчас оба собеседника разговаривали почти спокойно.

— Когда ты пришел ко мне за невестой, я был уверен, что мы поняли друг друга. Боги свидетели, я и сейчас хочу видеть тебя в роли своего зятя, но не позволю подвергать дочь опасности.

— Не все можно предусмотреть, — заметил Эйнар.

— Ты хоть понимаешь, каково это — осознать, что твоего ребенка нет в живых?

— Боги миловали, но теперь я знаю, что чувствуешь, когда держишь в руках нить жизни любимой женщины и понимаешь, что из-за малейшей ошибки ты сам можешь порвать ее.

— Как все произошло? — тихо спросил отец.

— Я все просчитал и не ошибся. Ритуал, о котором я говорил, дал тот же эффект, что и традиционная инициация. Все прошло удачно, и Селеста приняла силу. Никаких последствий. А потом что-то пошло не так. Она начала сливаться со стихией. До сих пор не знаю, как мне хватило сил удержать ее.

— Ты не просто удержал, а заново создал ее, — глухо сказал отец. — Какое-то время она не существовала, но вернулась. Говори, что произошло, и хватит плавать вокруг да около.

— Четвертая инициация.

— Их не бывает.

— Или просто никто не делал то, что мы, — парировал Эйнар. — Все идут традиционным путем, но что, если предела нет? Возможно, свою роль сыграло и создание артефакта…

— Артефакт?

— Зеркало Истины.

Я не могла заглянуть внутрь, но, судя по наступившей тишине, отец рассматривал Зеркало, которое я случайно оставила.

— Селеста сама поймала элементаля, — с какой-то гордостью в голосе сказал Эйнар.

— Не может быть!

— Твоя дочь — прекрасный маг и гордость не только семьи, но и всего Эрея. Поверь мне на слово, пройдет совсем немного времени, и о ней заговорят с придыханием. Сила Селесты поражает, хотя теперь ей не хватает теоретической базы и умения контролировать приобретенную силу.

— И учить ее намереваешься ты? — с усмешкой спросил отец.

— Это решать не только мне, но я планирую.

— Ты страж. Сколько ты еще собираешься отсутствовать в ордене? Неделю, месяц? Рано или поздно тебя призовут, и что тогда?

— Я решу эту проблему.

— Вернемся к четвертой инициации, — безапелляционно заявил отец. — Что за эксперимент ты провел на этот раз и не поставил меня в известность?

Эйнар молчал, а я застыла, опасаясь пропустить его ответ.

— Не может быть, — прошептал отец. — Вот так, без церемонии, словно моя дочь — девка из борделя?.. Как ты посмел?

Хотелось вмешаться в разговор, сказать, что это была моя идея, но я запретила себе это делать. Эйнар вполне в состоянии дать ответ…

— Прошли мы через обряд или нет — ничего не меняет, — спокойно сказал он. — Я люблю Селесту, она моя женщина. Все традиции будут соблюдены в точности, я сам заинтересован в этом.

— Нет, Холден. Селеста вернется в семью. Нелегко признавать собственные ошибки, но ваш союз опасен для нее. Не знаю, как ты умудрился ее вернуть, но я не сомневаюсь, именно твоя вина в том, что она чуть не ушла.

— Ты не посмеешь отнять ее у меня.

— Она принадлежит мне.

— А я думал — мальчишке-демону, — усмехнулся Эйнар. — Еще несколько дней назад это выводило меня из себя, но сейчас радует. Я не стану врагом будущему тестю, а с парнем смогу найти общий язык. А если заупрямится… Можно решить проблему радикально или просто подождать еще пять месяцев.

— Не стоит ставить мне ультиматум, — процедил отец.

— И не собираюсь. Я люблю ее, она чувствует то же самое. Селеста получит все, что только пожелает. Стоимость, редкость, сложности в получении… Ничего не имеет значения. Я дам ей это.

— Мою дочь нельзя купить.

— Знаю. Помимо материальных ценностей я предоставлю ей то, в чем отказал ты, — возможность совершенствовать дар. И как раз это для нее дороже всего.

— Ты представляешь, как далеко она может зайти в своих экспериментах, учитывая приобретенный уровень?

— Нет. Но я буду рядом, направляя и, при необходимости, ограничивая.

— Ты недооцениваешь мою дочь и не понимаешь глобальность проблемы.

— Это ты недооцениваешь мою жену.

— Она тебе не жена.

— Это временно.

Отец не ответил, а через несколько секунд я услышала:

— Да, мой король. Сейчас буду. Холден, мы еще вернемся к этому разговору.

Я отпрянула от окна и бросилась в сторону входа. Надо было создать видимость того, что все это время я, как послушная дочь, ждала, пока разговор закончится и меня позовут. Успела в самый последний момент…

— Селеста, иди в дом и жди моего возвращения, — распорядился отец. — Нам необходимо многое обсудить. Сейчас меня вызывает правитель, но я постараюсь вернуться быстро. Отныне с Холденом ты можешь видеться только в моем присутствии.

— Вы разрешите мне проведать Мару, пока заняты? — робко спросила я, «покорно» принимая запрет на общение с Эйнаром. — Мы долго не виделись. Она обидится, когда узнает, что я вернулась и проигнорировала ее.

Сидеть дома в ожидании непонятно чего я не собиралась, но и демонстративно не выполнить недвусмысленный приказ отца, завуалированный под просьбу, было бы неразумным. А еще мне необходимо было срочно увидеть, что случилось с моим «цветком».

— Навести, — разрешил отец. — Отправимся вместе. Селеста, я могу рассчитывать на твою благоразумность?

— Конечно, отец.

На пороге показался Эйнар. Во взгляде отца, обращенном на моего мужчину, отчетливо виделась усмешка, которую он и не думал скрывать. Впрочем, страж выглядел уверенным в себе. Невольно я улыбнулась. Они оба оказались упрямыми и не собирались уступать друг другу. Немного смущало, что предмет их противостояния — я, но это сейчас было не важно. Отец и Эйнар на самом деле совершали одну ошибку — недооценивали меня. Теперь, узнав подробности случившегося тогда на острове, которые Эйнар зря скрыл от меня, все виделось в ином свете.

Сомнений в том, что тогда действительно я прошла инициацию, не было. Приблизительно зная, как действует сила стражей, я окончательно поняла, что Эйнар провернул в Сердце Океана. Это был совсем не тот традиционный ритуал, который обычно проводили эрейцы. Если разобраться, то во время лишения невинности покров, сдерживающий силу, приподнимался, впуская магию супруга, за счет этого и происходило раскрытие дара. Эйнар пошел другим путем. Используя свой дар и силу источника, он снял с моей магии покров так же, как снимается ограничитель в заклинании, и открыл дорогу магии. Попросту подменив один ритуал другим, он был уверен, что на том все и закончится, он не учел другое. Не обратила на это внимания и я, убежденная, что раз дар раскрылся, больше неожиданностей не будет. Никто не мог предусмотреть подобный вариант развития событий, потому что не было прецедента. Но недаром именно физическую близость использовали для инициации, причем столетиями. Когда мы с Эйнаром занимались любовью, магия в теле отреагировала так же, как и должна была, — впустила силу мужчины. Вот только тут и крылась проблема. После источника я была под завязку накачана дикой магией, поэтому, когда покров был сорван, она устремилась обратно к источнику, увлекая меня за собой. Я не должна была выжить, но Эйнар каким-то чудом удержал меня. Отец сказал, что он собрал меня заново. Хотелось бы понять, что именно он имел в виду. Увы, я не могла открыто спросить об этом и тем самым показать, что подслушала разговор. А Эйнар… Не уверена, что он ответит на этот вопрос.

— Селеста, мне нужно спешить, — поторопил меня отец.

— Простите, — покаянно опустила я голову, не удержалась и быстро взглянула на Эйнара.

Он пристально смотрел на меня, словно ожидая, что я приму его сторону, но мне следовало сейчас побыть примерной дочерью.

— Прости, — покаянно опустив взгляд, робко сказала. — Я уже скучаю.

Последняя фраза адресовалась не только ему, но и отцу. Подчинившись воле родителя, поддержала и самолюбие Эйнара. Увы, но какое-то время, пока я не выясню подробности, мне придется лавировать между ними.

— Не сильнее, чем я. — Эйнар в одну секунду сократил между нами расстояние, крепко обнял меня и поцеловал.

Надо признать, ответила я с удовольствием и получила огромное наслаждение, чувствуя, как сильные руки сжимают талию, а дыхание теряется от страстного поцелуя. Меня не смущало даже присутствие отца и тот факт, что своим поступком Эйнар доказывает ему, что властен надо мной. Я не собиралась это оспаривать, ведь сама отдала себя ему. К тому же отцу не помешает осознать, что если он хочет перетянуть меня на свою сторону, стоит быть со мной откровенным.

— Довольно! — рявкнул отец.

— Люблю тебя, — прошептал мне в губы Эйнар. — Всегда помни об этом и верь мне.

Отец схватил меня за руку и заставил его отпустить меня. Я не сопротивлялась, и мы направились во дворец правителя. Он по делам, а я — «навестить подругу».

— Селеста? — ошарашенно выдохнула Мара, когда мы встретились.

Очередная странность. Обычно подруга вела себя иначе. Конечно, она никогда не бросалась обниматься, но когда мы виделись, ее красивое лицо озарялось светом и радостью, а сейчас она смотрела на меня так, словно видела впервые в жизни. Не такой встречи я ожидала после перерыва в общении почти на месяц. И я могла бы обидеться, однако вспомнила, что отец и Джастин тоже смотрели на меня подобным образом. Это начало откровенно напрягать.

— Что с тобой произошло? — взволнованно спросила она.

— Многое, — нахмурилась я.

Что Эйнар сделал, раз моя внешность вызывает такое удивление у тех, кто знает меня много лет? Это я собиралась выяснить прямо сейчас. Подплыв к зеркалу, посмотрела на собственное отражение и прикрыла рот ладонью, не давая сорваться крику.

На меня смотрела я и не я одновременно. Черты лица вроде были привычными, но они изменились. К собственной внешности я всегда относилась равнодушно. Симпатичное лицо, стройное тело, светлые волосы и серые глаза… Я была такой же, как и множество эрейцев, не выделяясь среди них ничем особенным. Но сейчас все изменилось. Светлые волосы сияли серебром, стали гуще и длиннее, а кожа приобрела перламутровый блеск. На лице отчетливо виднелся румянец, губы стали пухлее и, казалось, более карминового цвета. Глаза отныне выделялись необъяснимым образом. Серый цвет приобрел ту глубину, которой никогда не было, а серебряные искры в их глубине усиливали контраст с черным зрачком. Я выглядела какой-то нереальной. Появилось ощущение, что раньше мою внешность прикрывала вуаль, которая смазывала черты лица, но ее сдернули, обнажив истинное лицо. Я была хорошенькой, а стала красивой, если не сказать больше. Обнаружив на волосах что-то вроде прилипшей паутины, я осторожно сняла ее, но она потянула за собой другие нити. Нервно содрав их, я отбросила обрывки в сторону и снова взглянула на себя. Эйнар… Что же ты со мной сделал?

— Боги, — выдохнула я, продолжая глупо трогать собственное лицо, не в силах поверить, что оно мое.

— Селеста, — простонала Мара, — прошу, объяснись, иначе я сойду с ума.

Медленно повернувшись к ней, я не удержалась от нового взгляда на себя. Все казалось каким-то нереальным, но девушка в зеркале повторяла все мои движения, так что ошибки быть не могло. Вздохнув, рассказала подруге о недавних событиях.

— Почему он это сделал? — тихо спросила я. — Как думаешь?

— Если он воссоздал тебя по памяти, то, может, он видит тебя именно такой? — с сомнением протянула подруга. — Недаром же говорят, красота в глазах смотрящего.

— Глупости.

— Возможно, но других предположений у меня нет. Или это, или он хотел тебя улучшить. Кстати, изменилось не только лицо, — глухо заметила Мара, когда я закончила рассказ. — Посмотри на свою руку.

Наверное, новая внешность настолько заворожила меня, что я совершенно не обратила внимания на то, что родовая метка в очередной раз поменяла форму. Ледяных волн как не бывало, а вместо них небольшой знак воды, окруженный сферой, внизу которой расположились несколько лепестков пламени. Все. Это принесло еще большее смятение в мысли. Машинально накрыв знак ладонью, я растерянно посмотрела на подругу.

— Ты понимаешь, что это значит? — хмуро уточнила она.

Конечно, понимала… Уровень силы, не сдерживаемый практически ничем. Такими знаками обладали сильнейшие маги. Но подобное влекло за собой огромную ответственность и новые оковы. Как только об этом станет известно, я окажусь «пленницей». Жизнь, отданная на благо Эрейского королевства, была наградой и великой честью, но не для меня. Но почему отец не обратил внимания на изменение знака? Только если Эйнар увидел это прежде и решил скрыть. Та паутина на волосах… Мара ведь сказала про метку, только когда я сняла «паутинку».

— Иди сюда, — резко сказала подруга.

Когда я приблизилась, Мара схватила меня за руку и накрыла плечо ладонью. Магия устремилась потоком, обволакивая и щекоча, а когда подруга убрала ее, то на месте нового символа красовался мой старый кристалл льда.

— Так будет лучше, — пробормотала она.

И была совершенно права. Если бы не наблюдательность Мары, стоило меня увидеть одному из жрецов, на том будущем, которого я желала, можно было ставить жирную точку. Мне повезло, что подруга владела силой на уровне архимага. Через ее чары мало кто сможет пробиться.

А сейчас предстояло выяснить кое-что другое.

— Ты можешь проводить меня в Сад Душ? — перевела я тему разговора.

Думать о том, что Эйнара не устраивала моя внешность, не хотелось совершенно.

Как королевская дочь Мара могла приходить сюда в любое время. И даже жрецы, которые обязаны были сопровождать визитера, по просьбе будущей королевы оставили нас вдвоем.

Защищенный охранным куполом сад был огромен и великолепен, и в нем росли самые прекрасные в мире кораллы, создавая красочный ковер, простирающийся вдаль насколько хватало взгляда. Оттенки всех цветов радуги, среди которых превалировали синие. Повторить подобную красоту было невозможно. Ведь каждый цветок был частичкой души одного эрейца, а их количество показывало, насколько на самом деле велико королевство и многочислен его народ. Но любой эреец, заплыв в этот сад, безошибочно находил свой цветок. Их тянуло друг к другу, словно две половинки единого целого. Впрочем, так оно и было на самом деле…

Проплывая над всей этой красотой, я молчала. Сердце сжималось от осознания величия места, оставалось только двигаться как можно медленнее, чтобы не нарушить безмолвное таинство.

Кристально чистая вода омывала хрупкие ветви, над цветками плавали разноцветные рыбки, контролирующие их состояние и сейчас недовольно наблюдающие за нашим вторжением. Маленькие помощники, докладывающие жрецам обо всем, что происходит в саду.

Когда я спустилась ниже, несколько рыбок подплыли ко мне, покружили вокруг, словно напоминая, как нужно себя вести, и направились по своим делам. А я, завороженная зрелищем, моментально забыла как о них, так о подруге…

Наверное, это была ошибка и я смотрела вовсе не на цветок моей души, но как объяснить, что меня тянуло именно к нему с такой страшной силой, что невозможно было сопротивляться. Приблизительно то же самое я испытывала на острове, когда магия Сердца Океана требовала, чтобы я вернулась в источник и отдала то, что забрала. Изящная ветка розоватого цвета была не выше и не больше всех остальных, но стоило только взглянуть на нее, чтобы понять — она особенная. Обычно у кораллов имелся только один стебель, который венчал бутон или цветок, мой же разветвлялся на две ветки. Я не могла отвести взгляда. Свой коралл я помнила хорошо, такого раньше не было, да и цветок, появившийся на нем, был невероятно красивым. Лепестки насыщенного синего цвета с фиолетовыми прожилками и неожиданной золотой сердцевиной. Я чувствовала, что он созвучен моей душе, но прикоснуться к нему не осмелилась…

— Невероятно, — прошептала Мара.

— Точно, — пробормотала я и растерянно посмотрела на нее. — Ничего не понимаю. Отец сказал, что мой цветок умер, а потом ожил. Уже загадка, но то, что я вижу сейчас, еще больше все усложняет. Ты можешь припомнить такое?

— Вообще разделение стебля случалось, — задумчиво сказала подруга. — В саду можно найти такие цветы, хотя они очень редки. Такое бывает, когда их владелец возвращается из-за грани, но они никогда не цветут. Селеста, тебе необходимо срочно покинуть Эрей, — решительно заявила она. — Иначе ты останешься здесь навсегда.

И это я понимала. Но прежде нужно было выяснить все остальное.

— Твой отец, — тихо предупредила Мара и добавила громче: — Лорд Сорен.

— Моя госпожа, — поклонился он, подплывая.

Странно, а я даже не заметила его приближения, полностью погруженная в собственные мысли.

— Я оставлю вас, — улыбнулась Мара и обняла меня, шепнув напоследок: — Найди способ со мной связаться.

Как только подруга скрылась, я посмотрела на отца.

— Я не понимаю…

— Хочу, чтобы ты увидела еще кое-что. — Отец вздохнул, а потом провел рукой над кораллом, и на моих глазах появился второй цветок. Столь же прекрасный, как и первый.

— Как это понимать? — выдохнула я.

— Я и сам пока не знаю, — признался отец, одновременно плетя заклинание покрова, и прямо на глазах один цветок пропал. — Думаю, будет лучше, если никто не узнает, как обильно он расцвел.

— Жрецы не заподозрят? — нахмурилась я.

— Они знают, — вздохнул он. — Естественно, в курсе и правитель, но я попросил его дать возможность мне самостоятельно разобраться, что с тобой произошло.

— Это вы мне так завуалированно сообщаете, что отныне я пленница Эрея? — с горечью усмехнулась.

— Правитель дал тебе время привыкнуть к этой мысли, — сказал отец.

— Тогда зачем маскировать цветок?

— Для всех остальных.

— Не вижу смысла, — отвернулась я, не в силах смотреть на родителя и понимая, что произошедшее закономерно. — И что мне теперь делать?

— Пока ждать. Я обязательно найду выход.

— Не верю. Вы постоянно принимаете решения за меня и все скрываете, не считая нужным сообщать. А ведь это моя жизнь! — покачала головой.

— Так спрашивай. Если я смогу ответить, то сделаю это.

— Например, для меня остается секретом, какие именно советы вы дали Эйнару, прежде чем он отправился за мной? — поинтересовалась я, понимая, что дальнейшие расспросы по поводу цветка бессмысленны.

— Подслушивала?

— Получала недостающие сведения, — парировала я. — И для меня стало неприятным открытием узнать про заговор за моей спиной. Так что вы сказали ему? И почему то приветствуете наш союз, то выступаете против? Отец, вы не представляете, сколько вопросов у меня накопилось за это время.

— Решение о вашем браке было принято давно. — Отец говорил спокойным тоном, хотя взгляд выдавал волнение. — Идеальная совместимость, древние рода. Благодаря вашему союзу две семьи усилили бы не только влияние, но и источники. Холден, понимая все плюсы, отнесся к этому практично и разумно.

— Вот только меня спросить забыли, — буркнула я.

— Я не ожидал бунта, хотя знал о твоих страхах. Когда ты сбежала, больше не мог игнорировать происходящее, осознав, что дело серьезнее, чем я думал. Но Холден все равно продолжал считать это детской выходкой. Тогда-то мне в голову и закрались первые сомнения, а не совершаю ли я ошибку, настаивая на вашем союзе. Знаю, ты считаешь меня холодным и равнодушным, но я люблю тебя, Селеста, и хочу для тебя самого лучшего. Когда Холден показал свое безразличие к твоим стремлениям, я понял, что не желаю тебе такой судьбы. Тогда и поставил ему условие, что отдам тебя за него, только если ты его полюбишь.

— Очаровательно, — не удержалась я от сарказма. — А он при этом имел право оставаться равнодушным? Веселую жизнь вы мне решили уготовить. Я смотрела бы ему в рот и выполняла все желания, а меня подобным награждали бы по необходимости?

— Ты не поняла, — поморщился отец. — Идеальная совместимость не предполагает равнодушия в физическом плане, но это все, что его интересовало, кроме древности рода. Мне же хотелось, чтобы он осознал твой ум и научился уважать стремления. Добиться я этого мог, только если лишил бы тебя предвзятости, а его козыря в виде твоей покорности моей воле.

— Что именно вы ему сказали?

— Я знал, что желаниям тела ты сможешь сопротивляться, и поставил условие: он получит тебя, только если ты полюбишь его сердцем и разумом. Как и он тебя.

— А его появление инкогнито — для чистоты эксперимента?

— Именно.

— Можете радоваться, у него все получилось. Ему на это понадобилось чуть меньше трех недель. Я люблю его сердцем и разумом, а мою магию он и вовсе приручил.

— Но я не рад. Тебе опасно быть с ним.

— После того как он спас мне жизнь и подарил магию? Отец, вы непоследовательны.

— Я не умаляю достоинств Холдена, но не могу доверять. Если ему покажется, что ты опасна, он ограничит твои силы, — резко сказал отец. — Он — страж!

— Вы снова недооцениваете меня, — улыбнулась я.

К Эйнару у меня было много претензий, но если я планирую быть с ним, нам придется научиться достигать компромисса и доверять друг другу. Но я не собиралась обсуждать это с отцом.

— Он изменил твою внешность! Накинул вуаль на силы!

А вот насчет этого я и сама пребывала в смятении, и предательская мысль о том, что из меня слепили другую, сильно напрягала, как и по поводу ограничения сил. Но опять же на эти вопросы отвечать придется Эйнару. Помня его слова, что он любит меня и просит доверять… Возможно, я сейчас рассуждала сердцем, но все во мне противилось наговорам.

— Знаете, что думаю? Несомненно, вы любите меня, именно поэтому, едва не потеряв, решили оставить при себе навсегда. — Подумав, предположила: — Возможно, свою роль сыграло то, что Эйнар нарушил ваш запрет о моей неприкосновенности. Вот только я сама этого хотела и не позволила ему отказаться. Это ревность, отец, — улыбнулась я. — Сама только недавно поняла, что это такое. Вы не хотите терять маленькую девочку, которой меня до последнего времени считали, но поздно, я женщина. И нравится вам это или нет, его женщина.

— И тебя это устраивает?

— Полностью. Конечно, я не ожидаю, что с ним будет просто и легко. Он упрям, порой излишне самоуверен и груб, но… возвращалась я именно к нему. В любом случае у меня есть время, чтобы окончательно удостоверится в правильности выбора.

— Ты изменилась, — покачал головой отец. — Вспомни, ты хотела заниматься магией, полностью посвятить себя ей… Я дам тебе это. В твоем распоряжении будет все, что необходимо.

— Он пообещал то же самое, — улыбнулась я и тут же стала серьезной. — Отец, ваш дар силен. Почему вы никогда не обучали меня лично, а нанимали учителей?

— Я был занят, и ты это знаешь. Думаешь, Холден будет нянчиться с тобой?

— Разве я говорила, что мне нужна нянька? Кстати, за две недели он дал мне больше, чем все наставники за десять лет. Отец, я сделала выбор. Вам придется или смириться с ним, или потерять меня.

— Этого я допустить не могу. Принимаю твое решение, но и ты пообещай мне, что не станешь торопиться. Когда мы разговаривали с тобой, то оговорили срок в полгода. Месяц уже прошел, осталось пять. Тебе больше не нужно мне ничего доказывать, я вижу — ты стала лучшей, но докажи своему сердцу и разуму, что они не ошиблись, сделав выбор.

— Разумное желание. Я выполню его, — склонила я голову.

— Я всегда любил тебя и люблю, — тихо сказал он. — Ты можешь рассчитывать на мою помощь. Понимаю, скоро ты покинешь родной дом окончательно, но прошу провести в нем хотя бы день-два. Без Холдена… Его я пока видеть не могу. Я же пока постараюсь уговорить правителя забыть о тебе.

— Это не новая игра? — нахмурилась я.

— Нет. Мы потеряли много времени, хочу возместить его.

Вместо ответа я обняла его, стараясь не замечать, как дрожат руки отца, когда он гладит меня по спине.

В этот вечер отец отложил все дела и провел его со мной. Мы много разговаривали. Я поведала о своей учебе в университете, о друзьях, которых приобрела. Выяснилось, что когда родитель узнал о нашей выходке с Саем, то связался с его семьей. Несмотря на враждебность стихий, было принято совместное решение не вмешиваться и дать событиям развиваться своим чередом. Холодный расчет был свойствен и демонам, и, если бы возникли сложности, обе стороны планировали использовать их для урока, что нельзя идти против семьи. Но результаты радовали, так что все успокоились, прекрасно понимая, что дальше фиктивной помолвки дело не зайдет. Семья Сайдара принялась подыскивать ему невесту с особым рвением, а отец… у него была уже начата собственная игра.

Несколько часов пролетели, как пять минут. Я успела посмеяться над матримониальными планами семьи Сайдара, укорить отца за скрытность, а когда наступила ночь, он проводил меня до моей комнаты.

— Селеста, хотел тебе сказать… — словно размышляя, продолжать или нет, отец все же решился: — Тот ритуал, что вы прошли с Сайдаром. Это была не совсем помолвка.

— Знаю, — спокойно сказала я.

— Откуда?!

Кажется, мне удалось удивить его.

— Сай заподозрил, что происходит нечто странное, когда начал испытывать потребность заботиться обо мне, но желания как к девушке при этом не испытывал. Он нашел жреца, который подтвердил, что на самом деле был проведен ритуал принятия в род. Учитывая, что говорите об этом вы, мне интересно, как вы успели провернуть и это? Джастин? Он с самого начала докладывал обо всем?

— Я видел то, что и он, — спокойно сказал отец. — Так что не срывай ярость на нем, он не знал о заклинании, которое я подвесил на него.

— И не собиралась. Тем более что самое интересное ты лишь слышал в пересказе, — усмехнулась я. — Этот факт способен немного смягчить удар.

— Спокойной ночи, Селеста. — Отец привлек меня к себе и поцеловал в лоб. — До завтра.

Оставшись в одиночестве, я опустилась на кушетку и закрыла глаза. Перекручивая в голове новые сведения, я раздумывала, что с ними делать дальше. Но разум отказывался работать, а вот желание уснуть стало слишком настойчивым, чтобы ему сопротивляться.

Сквозь сон я почувствовала всплеск магии, но она была родной и не вызвала беспокойства. А вот когда рядом со мной кто-то начал плести заклинание, встревожилась и резко села на кушетке. Соображать спросонья было сложно, но ночного визитера я узнала. Размышляя, зачем Эйнар пробрался ко мне на рассвете, как он прошел через охранные системы, да еще и призывает меня не шуметь, сделала так, как он просил. Но я совершенно не ожидала, что, когда мы покинем дом, мужчина сотворит уже знакомую мне штормовую сферу, подхватит меня на руки и войдет в нее.

Перемещение было настолько стремительным, что, когда мы оказались на суше, я едва успела толком проснуться. К тому же прикосновения Эйнара вовсе не способствовали рассудительности. Я таяла в его руках, млела от поцелуев и сходила с ума от запаха. С трудом вернув себе способность ясно мыслить, сменила ипостась и потребовала отпустить меня.

— Что происходит?

— Выяснилось, что я не могу без тебя. — Эйнар жадно поцеловал меня. — Пришлось устроить похищение.

— А меня спросить? — поинтересовалась я.

— Прости, не успел.

— Или не хотел, — протянула я, вспоминая, что хотела поговорить с мужчиной, так что его поступок оказался своевременным. — Где мы?

— На острове, — довольно улыбнулся Эйнар, притягивая меня к себе. — Нам было так хорошо здесь…

— Не торопись, — нахмурилась я. — Сначала ответь на несколько вопросов.

— Сейчас?!

— Есть другие предложения? Ты украл меня из дома, где я была вроде как под арестом. Джастин разыщет мой след очень быстро, твою магию он изучил досконально. Так что в скором времени придется ждать гостей. И хорошо, если явится только герак, а ведь может и отец нагрянуть. Поэтому, если ты заинтересован в продолжении вот этого, — обняв Эйнара, я поцеловала его и, с трудом оторвавшись, хрипло закончила, — давай разберемся с вопросами и ответами.

— С твоей логикой не поспоришь, — усмехнулся он. — Хорошо.

— Для начала объясни, почему ты решил ничего мне не говорить про четвертую инициацию? Мне надоело, что ты замалчиваешь важные вещи.

— Все произошло слишком быстро. Хотел все проверить. Но я обязательно сказал бы тебе об этом…

— Верится с трудом. А что насчет вуали на силы? Когда ты хотел сказать об этом?

— Это было необходимо для первичного переходного периода. Как только твое тело перестроилось, ты не только заметила ее, но и смогла снять.

— И как часто ты собираешься так поступать?

— Никогда, — сказал мужчина, но потом поправился: — Только при необходимости или если сама попросишь. Твоя сила слишком красива, чтобы я связывал ее. И да, в ближайшее время воздержись от применения магии. Мне необходимо уточнить некоторые детали. Конечно, лучше вообще скрывать твои способности, пока ты полностью не обуздаешь дар, чему предстоит много учиться, но я уверен, подобный расклад не пугает тебя.

— И ты в роли наставника? — уточнила я, принимая совет обходиться без магии какое-то время.

— Ты против? — резко спросил он.

— Нет, — прошептала я.

Но самый важный вопрос я пока не озвучила. Для меня — важный…

— Почему, когда ты вернул меня, то сделал такой? — тихо спросила я и замерла в ожидании ответа.

— Извини, не совсем понял претензию, — нахмурился Эйнар.

— Моя внешность… Она изменилась. Как бы я не против, но это не я! Глаза, волосы, тело… Неужели я выглядела такой блеклой, что понадобилось улучшать меня?!

— Но я воссоздал тебя именно такой, какой вижу и знаю, — растерялся мужчина. — Конечно, была ночь, и я мог ошибиться в какой-то мелочи, но я прекрасно помню, насколько мягка на ощупь твоя кожа, каждый изгиб тела… Шелковистые волосы так горят белым огнем на солнце и мягко сияют при луне, а в глазах те искры, которые сводят меня с ума…

— Ты улучшил меня! — не выдержав, вскрикнула.

— Вовсе нет, — упрямо заявил он.

Я смотрела на моего мужчину и не знала, что думать. Вспомнились слова подруги, и мне так хотелось верить в сказанное ею. Не про улучшение, а что я для него именно такая. Красота — понятие субъективное, но все, кто меня знает, заметили изменения, а он — нет? Просто не видит разницы? Вариант с улучшением казался логичнее, но Эйнар с такой уверенностью говорил другое, что я поверила. Возможно, ошиблась, но у меня будет пять месяцев, чтобы проверить это. И в отместку за все его тайны от меня я пока сохраню от него секрет ритуала между мной и Сайдаром.

— Кстати, где Зеркало? — нахмурилась я.

— Здесь, — усмехнулся Эйнар. — Есть еще вопросы?

— Огромное множество. Но с ними можно обождать, кроме последнего. Когда мы вернемся в университет? Нужно решить проблему Сайдара.

По тому, как скривился Эйнар, слышать про моего новоявленного братика ему не сильно нравилось.

— У нас минимум пара дней. И я намеревался провести их с тобой.

— Один день, — выдвинула я встречное предложение.

Откладывать на последний день помощь Саю я не собиралась, но и отказать себе в удовольствии побыть немного с Эйнаром наедине — не могла. Я и сама соскучилась по нему, тело дрожало от предвкушения и настойчиво призывало заканчивать с разговорами.

— Эйнар, — позвала я, — тебе придется объясниться с моим отцом. Он и так сейчас не сильно тебя жалует, а после сегодняшней выходки… Не хочу, чтобы он волновался и вы стали врагами. Надо как-то дать ему знать, чтобы не искал. Кстати, ты в курсе, что я сейчас вроде как под домашним арестом?

— Не переживай, — шепнул он мне. — Насчет правителя… Будем решать вопрос, хотя на это понадобится время. Лорду Сорену я оставил записку, твой герак в курсе происходящего…

— Что?!

Но больше я ничего сказать не успела, а потом и не захотела. Возмущение очень быстро погасил ураган страсти. Сопротивляться ему не было ни желания, ни возможности. С радостью отдавшись его силе, я забыла обо всем остальном.