Декок поднял жалюзи. Все еще неверный свет дня медленно вполз в комнату, пытаясь разогнать таинственный сумрак в углах прозекторской. Обнаженное тело убитой было подготовлено к вскрытию и лежало под лучами прожектора на холодном мраморном столе.

Декок приветствовал доктора Рустелуса.

— Простите, — извинился он. Медик отвесил ему легкий поклон. — Простите, — повторил Декок на сей раз громче, — мне страшно не хотелось дергать вас на Рождество.

Глуховатый врач улыбнулся.

— Вы тут ни при чем, — успокоил он инспектора. — Нам редко удается избежать неприятных сюрпризов. Куда больше я сочувствую своей жене.

Декок разделял досаду доктора Рустелуса. Он тотчас подумал о собственной супруге и о рождественском подарке, уже припрятанном для нее дома. Сегодня инспектор надеялся порадовать жену, презентовав ей выбранный с любовью домашний халат.

Доктор Рустелус приготовился к вскрытию. В длинном, до пят, белом одеянии он выглядел весьма впечатляюще. Ассистент разложил хирургические инструменты в нужном порядке. А Декок вновь размечтался о доме. Он думал о рождественском завтраке, гусе и прочих лакомствах, купленных и приготовленных супругой. В животе громко заурчало.

— Оставайся здесь, — наказал старик Фледдеру. — Уверен, что такой классный врач справится в два счета. Я вернусь около одиннадцати. Думаю, к этому времени все уже будет закончено.

— Куда это вы собрались?

Декок широко улыбнулся.

— Домой к жене. Поздравить ее с Рождеством.

Фледдер знал, что Декок, несмотря на богатый опыт в этой области, не любил расследовать убийства. Тем не менее инспектор честно выполнял свой долг вновь и вновь. А сейчас старик почувствовал (и в этом он, конечно, прав), что пришло время дать исполнить свой долг и молодому поколению детективов. Они должны взять на себя большую ответственность и облегчить его ношу. Разумеется, Декок будет помогать младшим коллегам, делясь знаниями и опытом, если это вообще возможно. Инспектор уже добился блестящих побед и стал легендой. Он больше не жаждал славы и не нуждался в ней. Фледдер не отводил от наставника глаз, пока все эти мысли вертелись у него в голове.

— Но ведь вы вернетесь, правда? — с легким беспокойством спросил он.

Декок удивленно вскинул брови.

— Разумеется. А как же иначе?

Молодой детектив, закусив нижнюю губу, грустно развел руками.

— А, ладно! — с несчастным видом пробормотал он. — Неважно. Я бы ни в чем вас не стал упрекать, даже натяни вы домашние тапочки и останься дома.

Декок нахмурился.

— Ты жалеешь? — спросил он. — Тебе не нравится, что мы на пару работаем над одним делом?

Фледдер энергично затряс головой.

— Поверьте, Декок, — почтительно проговорил он, — я бы с удовольствием не стал впутывать вас в это расследование. Пожалуйста, не думайте, будто я радуюсь тому, что вас беспокою. Вы и в самом деле, как никто, заслужили эти выходные. Но, видите ли, мне кажется, что я пока не готов… это… отсутствие опыта. Я все еще слишком не уверен в себе. Я…

Декок улыбнулся.

— Ты хнычешь, как школяр. Конечно же, я вернусь. Я тебя не брошу, будем работать вместе.

Фледдер судорожно сглотнул.

— Как бы то ни было, передайте супруге мои наилучшие пожелания и поздравления с Рождеством.

Молодой человек резко повернулся и подошел к прозекторскому столу. Доктор Рустелус уже сделал первый надрез.

* * *

Два часа спустя Фледдер нетерпеливо мотался взад-вперед у входа в лабораторию. Доктор Рустелус закончил вскрытие и вместе с ассистентом отбыл восвояси. Молодой детектив в смятении наблюдал, как их машина трогается с места, а потом, склонив голову, продолжил нервно топтаться у дверей.

Вскрытие ошеломило Фледдера. Он оказался недостаточно твердым и выносливым для подобных испытаний. Во всяком случае, пока. Природная мягкость не позволяла отнестись к этому спокойно. И молодой инспектор с содроганием наблюдал, как доктор Рустелус вершит свое страшное, но необходимое дело. Живот детектива подводило вовсю. Только железная воля позволила ему вытерпеть всю неприглядную процедуру до конца.

Фледдер глубоко вздохнул. Холодный чистый воздух, казалось, слегка освежил пылающую голову. Он посмотрел на часы. Около одиннадцати.

Декок подъехал почти в обещанное время. В свойственной ему безалаберной манере остановив машину у тротуара, старик открыл пассажирскую дверцу.

— Залезайте, сынок! — весело пригласил он.

Судя по всему, инспектор немного пришел в себя и отдохнул. Дома он успел принять душ, побриться и наскоро перекусить. А вдобавок насладиться видом жены в новом домашнем халате.

— Как прошло вскрытие?

— Как всегда, ужасно, — проворчал Фледдер.

Декок подтолкнул к нему бумажный пакет.

— Это тебе от моей жены. Рождественская выпечка или еще что-то в том же роде.

Фледдер скорчил гримасу.

— Простите, Декок, честное слово. Очень мило со стороны вашей супруги, но я не смогу проглотить ни кусочка.

Декок, пожав плечами, вдавил педаль газа в пол.

— Что наш милый доктор говорит о причинах смерти?

— Удушение в чистом виде. И почти наверняка — ее же собственным шарфом.

— Что еще?

Фледдер нервно покосился на старшего коллегу.

— Вы были правы.

— Насчет чего?

— Она была беременна.

Декок тихонько присвистнул сквозь зубы.

— Так-так… — медленно протянул он.

Фледдер вытер вспотевший лоб.

— Доктор Рустелус извлек плод. Родиться должен был мальчик. — Молодой детектив неожиданно спрятал лицо в ладонях. — Это было ужасно, просто ужасно! Вам повезло, что вас там не было. У меня сердце кровью обливалось!

Декок лавировал в потоке машин, время от времени поглядывая на Фледдера. Наконец, свернув в более спокойный переулок, он притормозил.

— По крайней мере, роды прошли безболезненно, — сухо заметил старик.

Фледдер повернулся к нему как ужаленный.

— Что это еще за шуточки? — прошипел он. — Что это за черный юмор? Да как у вас язык повернулся?.. Нет, вы и впрямь иногда циничны до… бесчеловечности.

Декок выключил зажигание.

— Я вовсе не циничен, — спокойно ответил он. — Подозреваю, что Эллен ждала родов с ужасом. — Старик неопределенно помахал рукой. — А страх вызывает мучительную боль, мальчик мой. Что ж, по крайней мере, от этой боли девочка избавилась.

Фледдер по-прежнему сидел, упрямо набычившись и крепко стиснув зубы.

— Проклятые убийцы! — гневно выплюнул он. — Подонки! Этих душегубов надо бы водить на вскрытие их жертв. Пусть бы это сделали частью наказания. — Он стукнул кулаком по приборной панели. — Я бы заставлял их нагибаться над трупом, чуть ли не носом тыкал бы в разрезы! Тогда они бы могли видеть, а потом… — Голос у Фледдера сорвался. — Тогда…

Декок не стал перебивать молодого коллегу: пускай лучше выпустит пар, избавится от переполнявших его эмоций.

— Насколько большим был плод? — немного помолчав, спросил инспектор.

— Около трех с половиной дюймов, или девяти сантиметров. Доктор Рустелус измерил его. Частично сформировавшийся плод размером в три с половиной дюйма…

— Девять сантиметров, — повторил Декок. — Девять сантиметров — это…

Фледдер с отсутствующим видом огляделся по сторонам.

— А что… что мы здесь вообще делаем?

Декок ткнул пальцем в лобовое стекло.

— Гудзон-стрит, — пояснил он. — Помнишь адрес в удостоверении девушки?

Фледдер посмотрел на однообразные фасады домов этой неприметной улочки.

— Какая мрачная застройка, — пробормотал он, шагая рядом с Декоком к дому. — Ни за что не стал бы здесь жить. — Он легонько толкнул инспектора в бок. — Видите? Занавески! За нами все наблюдают.

Декок усмехнулся.

— Бесплатное развлечение.

Пошарив в кармане, старик достал связку ключей и один за другим начал подбирать их к входной двери. Фледдер с интересом наблюдал.

— Ключи из ее сумочки?

— Да, я подумал, что они пригодятся.

Наконец один из ключей подошел к замку, и Декок толкнул дверь подъезда. Перед ними была узкая лестница, застланная бежевой ковровой дорожкой. На белой стене висело несколько картинок.

— Какой этаж? — спросил Фледдер.

— Давай начнем с самого верха, — предложил Декок. — Я почти уверен, что это будет чердак.

Держась за перила, детективы начали осторожно подниматься по ступенькам. Декок, за последние несколько лет набравший лишний вес, задыхался и пыхтел. Карабканье по лестницам теперь требовало от него больших усилий, чем прежде. Ступени скрипели под ногами.

На втором этаже дверь одной и квартир приоткрылась, и в щель выглянула любопытствующая женщина. В коридор хлынул спертый запах — комнату, судя по всему, давно не проветривали.

— Эй, господа! — окликнула детективов неряха. — Куда это вы направляетесь?

— К госпоже Вриез.

Женщина распахнула дверь и показалась на пороге.

— А так это на самой верхотуре! Вас проводить?

Декок покачал головой.

— Нет-нет, спасибо. Мы сами найдем дорогу. — Наблюдатели ему сейчас совершенно не требовались.

Женщина с недовольной гримасой скрылась в квартире. Напарники поднялись этажом выше.

Чердак занимали пять или шесть маленьких комнатушек, разделенных импровизированными перегородками из решеток и фанеры. Табличек с именами жильцов на дверях не было. Фледдер и Декок нерешительно огляделись по сторонам. Они не знали точно, какая дверь им нужна, но в то же время не хотели всполошить остальных обитателей чердака. К своему большому облегчению, полицейские обнаружили в конце темного коридора узкую дверь из некрашенного дерева, где карандашом было написано: «Вриез».

Декок вновь достал связку ключей и принялся подбирать подходящий. Через несколько минут они оказались в промозглой, неотапливаемой чердачной комнатке. Единственным источником света служило маленькое окошко в потолке между стропилами. Справа от двери — узкая кровать, над ней — книжная полка. В глаза обоим детективам сразу бросилась стоявшая там фотография в рамке: Хелена.

Декок присел на край кровати и оглядел комнату. Ротанговый стул, электрический обогреватель, потертый платяной шкаф и ночной столик. В основном тут была старая, покореженная мебель, но среди нее затесалось и несколько новых, вполне современных вещей, по всей видимости, мало-помалу приобретенных Хеленой. Довольно причудливое сочетание.

Фледдер хмыкнул.

— Стало быть, здесь она и жила…

Декок согласно наклонил голову.

— Да, тут не только роскошью, но и минимальными удобствами не пахнет… Что могло заставить девушку податься в Амстердам? Полагаю, в родительском доме у нее была куда более уютная комната. Так или иначе давайте все осмотрим. Возможно, тут найдется что-нибудь полезное: записки, письма, документы — все, что может хоть как-то пригодиться в расследовании. Особое внимание обращай на адреса.

Фледдер начал обыск с платяного шкафа, но только-только успел разложить его содержимое на полу, как в комнату неожиданно без стука вошла молодая женщина. Незнакомка воззрилась на детективов широко раскрытыми от удивления глазами.

— Что… что вы здесь делаете?! — воскликнула она. — Что вам нужно?! Кто вы такие?!

Декок, по-прежнему сидевший на краю кровати, чуть сдвинул шляпу на затылок и смерил гостью изучающим взглядом. «На вид — лет двадцать пять», — решил старик. Она принадлежала к тому типу женщин, что у многих ассоциируется с толковым секретарем-референтом. Не красавица, но привлекательна, и даже очень, хотя на собственный, весьма необычный лад. Инспектор еще раз внимательно вгляделся в лицо незнакомки и решил, что она неглупа. Во всяком случае, красивые глаза за толстыми линзами очков в роговой оправе излучали ум. Декок одарил женщину своей самой обаятельной улыбкой.

— Целых три вопроса подряд, — благодушно проворчал он. Старик медленно встал и подошел поближе. — Сначала я отвечу на ваш первый вопрос, — дружелюбным тоном заметил он. — Моя фамилия Декок, а это мой коллега, Фледдер. Мы — детективы из полицейского участка на Вармез-стрит.

Девушка подозрительно уставилась на мужчин.

— Вы полицейские?

— Да, инспекторы полиции, — кивнул Декок.

Похоже, смысл этих слов дошел до нее лишь через несколько секунд.

— Полиция… полиция… — удивленно пробормотала девушка. — А что случилось? Что вам здесь надо?

Декок развел руками.

— Прежде чем что-либо объяснять вам, — мне бы очень хотелось знать, кто вы такая, — спокойно сказал Декок. — Ну так с кем я имею удовольствие беседовать?

Девушка пригладила блестящие темные волосы.

— Да, конечно, — вздохнула она. — Вы правы. Я, знаете ли, была несколько удивлена. Чтобы вот так, неожиданно… — Она вновь вздохнула. — Эллен моя подруга. Мы вместе работаем в одной конторе.

— А ваше имя?

— Фемми. Фемми Вайнгартен. Я живу здесь же, на этом самом чердаке. Я и помогла Эллен найти тут комнату.

— И как долго Эллен здесь прожила?

Фемми вдруг окинула инспектора оценивающим взглядом и нахмурилась. Девушка напряженно думала. Декок понял, что допустил ошибку, неправильно сформулировав вопрос.

— Вы сказали «прожила»?

Инспектор неохотно кивнул.

— А вы умеете слушать, — самым серьезным тоном похвалил он Фемми.

Девушка обхватила голову руками, не скрывая отчаяния.

— Что… что случилось?

Декок взял Фемми за руку и подвел к одному из ротанговых стульев. Она смотрела на старика исполненным ужаса взглядом.

— Эллен… — тихо сказал он. — Эллен умерла.