Империя мауронгов. Столица империи Варанга. Имперская тюрьма. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Семнадцатая ночь десятой луны.
В глубине темного подземелья холодная реальность слилась воедино с мутными сновидениями. Время казалось застыло в этих холодных каменных сводах. Тайлуг спасался от леденящей сырой стужи, зарываясь в кучу соломы. Он не пытался более освободиться, ибо на этот раз не имел под рукой даже крошки спасительного металла, коим можно было грызть камни. Да и тюремщик, сопровождаемый стражниками, каждый раз при своем приходе не забывал проверить на прочность крепление железного кольца к стене, освещая его факелом и довольно хмыкая при этом.
— Не сбежишь, — ухмылялся тюремщик. — Тварь преступная.
Тайлуг угрюмо молчал.
Возвращаясь к жестокой реальности из очередного забытья снов, он зачастую некоторое время не понимал, где находится. Умер ли? Жив ли еще? Он перестал отличать черную реальность от бездонной и темной пропасти небытия. В тот миг, когда лязгнул замок на двери и свет факела выхватил из темноты хищную физиономию жреца Та-Зама, Тайлуг решил, что это очередной бредовый сон.
Жрец одарил Тайлуга скорбной улыбкой.
— Как твое здоровье? — нарочито участливо спросил он. — Я слышал, что ты пытался сбежать. Странно. Здесь не так уж и плохо. Спокойно все и без суеты. Есть время в тиши поразмыслить о бренности существования, о своей жизни, о возможности спасения.
Тайлуг молча поднялся на ноги с кучи соломы.
— Как настроение? — продолжил вкрадчиво Та-Зам, щедро одаривая узника долгим изучающим взглядом змеи, готовой вонзить ядовитые клыки в жертву, — Впрочем, можешь не отвечать. Вижу, что у тебя хорошее настроение, да и выглядишь ты неплохо. Разве, что качает тебя немного. Но это от радости, что я здесь. Не так ли?
— Зачем пришел? — равнодушно спросил Тайлуг.
— Зачем? Странно. Ты разве не помнишь? Я вернулся и принес с собою чистый пергамент, чернила и гусиное перо. Уверен, что ты принял правильное решение.
— Да, я давно принял решение, — кивнул Тайлуг.
— Очень хорошо, — тень холодной усмешки легла на губы жреца. — Я не сомневался.
— Я тоже не сомневался, — произнес Тайлуг. — Тебе неудержимо, хочется власти, как болезному расстройством желудка, не терпится добежать до сортира. Но ты обделаешься в штаны, когда будешь подыхать.
Во взгляде жреца мелькнула растерянность.
— Ты что себе позволяешь, смертник! — хрипло произнёс он, судорожно проглотив слюну.
— Смертник это ты! — возразил Тайлуг. — Сила великого Мауронга накажет тебя, если ты сам не признаешься в своих гнусных намерениях и деяниях перед гражданами Империи. Это твой последний шанс спасти себя. Я даю тебе право выбора.
Та-Зам отступил от Тайлуга на пару шагов и нервно усмехнулся.
— Ты мне даешь право выбора?! Ты мне?! Ничтожество, прикованное к стене?! Время, проведённое в этих стенах, в полной темноте и одиночестве даёт о себе знать. Ты болен. Но я тебя вылечу. Стража!
В камеру вбежали двое стражников.
— Высечь его! — приказал Та-Зам.
Удары металлическими прутьями пронзили Тайлуга болью. Вскоре он потерял им счет. Очнулся от холодной воды, стекающей по лицу.
— Не передумал? — услышал он сквозь боль.
— Молчишь. Что ты молчишь? Говори!
Сквозь мутную пелену Тайлуг увидел над собою восковое лицо жреца, его холодные, змеиные глаза и почувствовал в себе леденящую силу.
— Ты умрешь, — прошептал он. — Исчезнешь, развеешься как пыль. Я обязательно вернусь, жрец, ты слышишь. Я это знаю. Я приду за тобой. Приду за Адаульфом.
— Что ты несёшь, глупец. Умрёшь ты, — Та-Зам постарался усмехнуться. Но получилось нервно и неубедительно.
— Я вернусь, — уверенно произнёс Тайлуг.
— Всё, достаточно. Я устал слушать этот чрезвычайно пугающий меня бред, — с сарказмом в голосе проговорил Та-Зам. — Мне жаль. Очень жаль, что так всё заканчивается. Я полагал, что ты разумный человек. Должен сообщить, что перед повешением тебе железным ломом раздробят кости на руках и ногах, а также вырвут язык. Я искренне огорчен.
— Убирайся, — прохрипел Тайлуг.
Лязгнул замок на двери, и глаза вновь погрузились в непроглядную темноту.
Северо-восток Харсии. Мертвые утесы. Пять тысяч триста пятнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Восемнадцатый день десятой луны.
Холодные водяные брызги упали на лицо Зерона, выталкивая его из забыться. Он открыл глаза, увидел над собою, низкие серые облака и почувствовал спиной твердую ровную поверхность, которая ощутимо качалась. Зерон приподнял голову, и обнаружил себя лежащим на дне лодки. Возле его ног на кормовой скамье сидел мальчишка. Это был Таон.
Зерон напряг память. Последнее, что он помнил, это боль, пронзающая тело, мертвящая слабость, костер среди бревенчатых стен, медвежьи шкуры, крыша из толстых досок и какой-то человек, в одеяниях, похожих на лохмотья, увешанный множеством амулетов.
Лодку качнуло, и новая порция брызг угодила Зерону в лицо. Он встряхнул головой, чувствуя прилив сил. От былой слабости не оставалось и следа. Боль от ран растаяла. Он уцепился руками за борта лодки и принял сидячее положение.
— Тише, — ухмыльнулся Таон. — Не дрыгайся. Лодку опрокинешь. Долго же ты валялся, однако.
— Очнулся! — послышался радостный возглас.
Зерон оглянулся. За его спиной ближе к носу лодки, прячась от сырого ветра под серой плащевой накидкой, сидела девчонка.
Вокруг раскинулся океан. Штормило. Лодка то и дело вскидывалась на высокие гребни волн, а затем проваливалась меж ними. В туманной дали просматривался темный скалистый берег. Ветер и волны гнали лодку к нему.
На краткий миг в памяти Зерона проступило видение иного берега и другой воды, бурной и темной подобно ночи. Видение было недолгим, как отблеск далекой молнии и уже через мгновение растаяло в картине окружающей реальности. Но при этом Зерона пронзило ощущение чего-то бесконечно важного, скрытого далеко за туманом забвения. Зерон попытался мысленно уцепиться за это мимолетное видение, чтобы вспомнить, откуда оно возникло, но его старания были тщетны. Пред ним будто предстал незримый барьер, который не пускал его за предел неких границ, скрывающих нечто запретное.
— Что случилось? — спросил он не переставая озираться.
— Сбежали мы, — коротко ответил Таон.
— Сбежали? Но как?
— Очень просто. Благодари Ахарунга. Он встряхнул землю и разрушил лагерь. Мы и сбежали.
— И спасли тебя, — добавила девчонка. — Будем знакомы. Меня зовут Сигма. Я младшая сестра вот этого недотепы. Так уж случилось, что после смерти матери наш отчим продал нас в рабство, и вскоре мы стали воинами мастера Ахарты. В его школе мой братец стал лучшим зверенышем, а я была первой среди молодых воительниц. Ты оставил в живых моего брата, вопреки приказу Ахарты. Мы не могли остаться неблагодарными и вынесли тебя из горящей лекарской. Затем мы украли лодку и хотели направиться на ней по Ханте на юг в нашу деревню, чтобы зарезать отчима, но налетел шторм и унес нас в океан. Волны гонят нас по нему уже второй день. А мой недотепа братец умудрился вдобавок упустить из рук весло.
— Сама бы попробовала грести, при таких огромных волнах, — огрызнулся Таон. — Болтливая девчонка!
— А ты недотепа. Ни мечом, ни веслом не можешь управиться, — парировала Сигма.
— Я за такие слова тебя за борт скину! — вскипел Таон.
Брат и сестра не прекращали препираться. Зерон их не слушал, жадно вдыхая воздух свободы. Оставалось только добраться до берега, а дальше спешно направляться домой. Но где дом? В какой стороне?
— Куда нас занесло? — спросил Зерон, прерывая словесную перепалку брата и сестры.
— А демон его знает, — ответил Таон. — Похоже, что куда-то на восток.
— Похоже, похоже, — ехидно скривилась Сигма. — Откуда тебе знать?
— Вода есть? — спросил Зерон.
— Немного, — Таон протянул тыквенную фляжку. — Пей все. На берегу воду найдем.
— Зерон смочил пересохшее горло.
Берег заметно приближался. Уже была видна полоса пенного прибоя.
— Похоже, что нам придется искупаться. Плавать умеешь? — спросил Таон. Зерон не удостоил его ответом. Каждый мауронг был обучен с раннего детства преодолевать водные преграды.
Пенный, тяжелый гребень волны, накатываясь на берег, круто вздыбился, опрокинул лодку, накрыл Зерона с головой, закрутил и вытолкнул на поверхность.
До берега добрались вплавь и вскоре, вскинув головы, осматривали крутые скалы в поисках пути.
— Здесь, — Зерон показал рукой на осыпь камней, где, по его мнению, можно было забраться наверх, не особо рискуя сломать себе шею.
Вскоре все трое стояли на краю обрыва.
Наверху холодный ветер рвал кроны редких деревьев. За ними просматривалась широкая лесистая долина в окружении скалистых гор. Среди леса блестело небольшое озеро. На его берегах виднелись какие-то строения. Людей видно не было.
— Похоже, что селение какое-то. Пошли. Стащим, что-нибудь из еды, — предложил Зерон.
Мауронгов с раннего детства приучали к искусству выживания. Настоящий воин в любых условиях должен был обеспечить себя пропитанием и всем необходимым. Зерон в своем возрасте умел изготавливать ножи из камней, ставить ловушки на диких зверей, добывать рыбу, разводить огонь, выделывать шкуры для одежды и, само собой грабить врагов.
Будь у Зерона оружие, он не преминул бы ограбить кого-либо, но сейчас надеялся незаметно стянуть, то, что плохо лежит. Надежды Зерона не оправдались. Селение оказалось давно покинутым. Вдоль берега озера на сотни шагов протянулись поросшие мхом заброшенные руины, где обитал только холодный сумрак и ветер.
Первым делом путешественники вдоволь напились воды из озера.
— Никого здесь нет, — мрачно произнес Таон, вытирая рукой рот и озираясь по сторонам. — И ничего ценного. Тысяча демонов! От голода уже живот к спине прилип! Где мы? Куда нас занесло?
Зерон и Сигма ничего не ответили ему. Они заинтересовались гигантской статуей, которую издали приняли поначалу за скалу. Статуя в жестких рубленых формах высилась над руинами и была высечена из черного камня, изображая человека в доспехах воина. Зерон на глаз прикинул высоту этого великана. В нем было не менее пятидесяти локтей. Великан обеими руками держал пред собой за рукоять меч, направленный острием клинка вертикально в землю. Взгляд воина был устремлен в сторону далеких гор.
Зерон пожирал глазами статую, и чувствовал, как в него проникает нечто глубинно-древнее, что кануло во тьму веков, как бы уснувшее, но во сне том ждущее своего часа, чтобы проснуться вновь былой, несокрушимой мощью.
— Вечность и сила, — невольно прошептал Зерон, сам не понимая, откуда возникли эти слова.
— Вечность и сила, — послышалось ему сквозь дуновение ветра. Он оглянулся и не увидел никого за своею спиной. Только темные провалы в руинах холодно и мрачно смотрели на него. Весьма странным среди этого мертвого пейзажа выглядел одинокий бревенчатый дом, стоящий поодаль на берегу озера. В отличие от руин, он не выглядел полной развалюхой. Его дощатая крыша почернела от времени, но вместе с тем не успела провалиться от снега. Его стены покосились, но не рухнули под тяжестью многих дней. Дом был давно покинут. О том свидетельствовала высокая трава по самые его окна.
— Заглянем в этот дом? — предложил Зерон.
— Зачем? — отмахнулся Таон. — Я не желаю быть придавленным гнилой крышей. Она готова рухнуть в любой миг.
— У меня тоже нет желания заходить туда, — мотнула головой Сигма. — И тебе не советую.
— Как хотите, — Зерон направился к дому.
— Мы тебя здесь подождем! — крикнул ему вслед Таон.
Осторожно пробравшись через траву и стараясь не шуметь, Зерон заглянул в одно из окон. В лицо ему дохнуло сырой плесенью холодом и запустением. В сумраке взору Зерона предстала пустая комната и темный проем двери, ведущей в глубину дома. Недолго думая Зерон подтянулся на руках и забрался в окно, постоял немного, вслушиваясь в тишину, а затем осторожно крадучись направился к двери. Как ни старался он передвигаться тихо, но старые половицы предательски скрипели под его ногами.
За дверью по углам просторной комнаты висела паутина. Середину комнаты занимал широкий и длинный стол. По обеим его сторонам протянулись скамьи. Во главе стола располагалось кресло с высокой спинкой, покрытой резным орнаментом. Вся мебель почернела и потрескалась от времени. За креслом темнел высоким сводом каменный очаг. Рядом с ним на полу Зерон нашел огниво, чем был весьма доволен. Разжигать костер огнивом все же лучше, чем трением древесных палочек друг о друга. Чуть поодаль от очага также на полу лежал длинный ржавый кинжал, который нашел свое пристанище за веревочным поясом Зерона.
На выходе из дома Зерон заприметил еще кое-что полезное для себя. Это была медвежья шкура. Будучи подвешенная на стене за медные крючья она неплохо сохранилась. Зерон с трудом сгреб ее в охапку и прихватил с собою.
Высокое крыльцо дома нисходило ступенями на берег озера. Подойдя к воде, Зерон увидел на мелководье множество раков. Пища ползала возле его ног. Пора было разводить костер.
Он бросил на землю шкуру, вышел за угол дома, чтобы позвать Таона и Сигму и столкнулся с ними лицом к лицу.
— Мы уже было думали, что тебя похитили злые духи, — обеспокоенно произнесла Сигма.
— О! Да ты оружие раздобыл! — завистливо воскликнул Таон, увидев кинжал.
— И не только оружие, — Зерон хвастливо показал огниво. — Собирайте хворост. На берегу озера огонь запалим. Там в воде раков полно. Голодная смерть нам больше не грозит.
Уже вскоре жесткие панцири раков, запеченных на угольях костра, трещали под зубами изголодавшихся беглецов.
За поглощением раков любопытная Сигма не преминула выспросить у Зерона о том, как он попал к Ахарте и от кого научился биться на мечах. Таон тоже изредка встревал в разговор с расспросами.
Зерон отвечал неохотно. Тем не менее, его спутникам удалось узнать, что случилось с ним.
— Мы поможем тебе добраться до твоих земель, — уверенно заявила Сигма.
— Разве харсы могут помогать мауронгу, — невесело усмехнулся Зерон, сматывая перевязь с плеча. Рубленая рана под ней затянулась, и покрылась розоватой кожицей, так, будто заживала уже с десяток дней. Рана на груди также представляла собою едва заметный рубец. Можно было не накладывать более повязки, и Зерон бросил их в костер.
— Мы больше не харсы, — гневно произнес Таон. — Отчим продал нас в рабство. Тот, кто попадает в рабство больше не харс.
— Да, мы больше не харсы, — кивнула Сигма. — А кто ты сам? Из мауронгов ли? Я вижу, что твои раны очень быстро затянулись. Ты маг?
— Мы живем по заветам великого мага Мауронга, — ответил Зерон. — Это придает нам силы. Хватит разговоров. Сигма, займись делом. Бери кинжал и сделай из шкуры три накидки, а ты Таон налови раков впрок. Кто знает, где мы еще сможем раздобыть пищу на своем пути.
— Слушаюсь, командир, — охотно согласилась Сигма, забирая кинжал у Зерона и начиная ловко распарывать шкуру.
— Наловить-то наловлю, а куда мне их сложить? — спросил Таон.
Зерон показал на дом.
— Там возле входа какие-то тряпки висят на стене. Сделаешь узел.
Таон молча побрел к дому.
Зерон посмотрел по сторонам. Он не знал, куда его занесло, но понимал, что ему надо идти на запад. Бросив взгляд на Небесный огонь, он прикинул направление пути.
— Готово! — воскликнула Сигма, быстро управившись с нехитрой работой и возвращая Зерону кинжал. На земле лежали две накидки. В центре каждой из них была прорезана дыра для головы. Третья накидка уже красовалась на Сигме, скрывая девчонку почти до колен.
— Хорошо выглядишь, — похвалил ее Зерон и примерил результат работы Сигмы на себя.
К костру возвратился Таон и бросил на землю мокрый узел полный раков.
— Тебе одежда готова, — Зерон показал на шкуру. — Твоя сестра мастерица.
— Она все умеет, — нагло ухмыльнулся Таон, накидывая шкуру на себя и подбирая узел. — Пошли что ли? Веди, командир.
— Какой я тебе командир?
— Самый настоящий. Мы это стая, а ты вожак. Самый сильный из нас. Значит ты командир. Без вожака стая не стая, а беспомощный сброд. Так, что веди свою стаю. Или ты не согласен?
— Пожалуй ты прав, — согласился Зерон. — В каждой стае должен быть вожак. Пошли.
Зерон повел свою стаю от берега озера, намереваясь углубиться в лес, но до леса не дошел. Послышалось хриплое рычание, и навстречу Зерону из-за деревьев вывалился огромный зверь. Это был пещерный медведь. Чудовище встало на дыбы и грозно зарычало, оскалив пасть. Стоя на задних лапах, медведь был едва ли не вдвое выше взрослого человека.
Мешок полный раков выпал из рук Таона. Сигма попятилась. Зерон схватился было за кинжал, но уже в следующий миг отчетливо понял, что у него и его безоружных спутников нет ни малейшего шанса одолеть чудовище.
— Назад, — едва слышно произнес он, не сводя глаз с медведя, а тот грозно рявкнул, махнул пред собою лапами с длинными когтями и пошел в наступление.
— К статуе! — вскрикнул Зерон. Ноги сами донесли беглецов к статуе воина. Цепляясь руками и ногами за холодные камни, они вскарабкались высоко по отвесным камням и уселись на гигантской правой руке, сжимающей рукоять меча.
Медведь кинулся следом за ними, но его чудовищные лапы были бессильны перед твердью камня. Когти бестолково скользили по ней, оставляя длинные царапины. Медведь срывался и падал, злобно рыча.
Зерон ухмылялся, сидя на высоте двадцати локтей над медведем и наблюдая, как огромный зверь беспомощно пытается вскарабкаться наверх. Оставалось только подождать, пока чудовищу надоест это бесполезное занятие, и оно благополучно уберется восвояси. Не вечно же эта тварь будет тут торчать.
Медведь устал. Он немного успокоился, опустился на все четыре лапы и поднял голову, принюхиваясь. Зерон плюнул в медведя и метко попал ему прямо на нос. Таон, видя это, издевательски захохотал. Зверь недовольно заворчал, стряхивая плевок лапой, и вновь злобно ринулся на статую. Таон отколупал от статуи увесистый кусок камня и запустил его в зверя. Попал по уху. Медведь взвыл в бессильной злобе.
— Не травите его, — попросила Сигма. — Иначе он не уйдет.
— Хорошо, — согласился Зерон. — Сидим тихо.
Медведь еще пару раз попытался забраться наверх, после чего недовольно рыкнул, когтями рванул землю, нехотя развернулся и направился в сторону леса.
— Проваливай, — пробормотал Зерон, провожая зверя взглядом.
На полпути до леса медведь остановился, настороженно принюхиваясь. Что-то встревожило зверя. Вскоре из-за деревьев показался всадник на сером коне. Медведь злобно рыкнул и ринулся к нему навстречу. В руке всадника блеснул меч. Медведь ударом тяжелой лапы опрокинул коня, разрывая ему когтями шею. Всадник рухнул на землю, но немедленно вскочил на ноги.
Зерону и его спутникам представилась возможность сбежать. Но молодые воины не могли позволить себе трусливо удалиться, оставив бойца в одиночку сражаться со свирепым зверем. Они спустились со статуи и ринулись к месту схватки. Зерон выхватил кинжал, а брат и сестра подхватили камни поувесистей. Тем временем боец извернулся от зубов медведя, высоко подпрыгнул и в падении полоснул мечом по боку зверя. Медведь дико зарычал, закрутился на месте, бешено и бестолково ударяя лапами вокруг себя, а боец, не теряя времени, с широкого замаху ударил клинком по горлу хищника. Хлынула темная кровь. Зверь рухнул на все четыре лапы и получил колющий удар в бок. Когда стая Зерона подбежала к месту боя, медведь уже завалился на бок, рванул когтями землю и затих.
Боец, победивший чудовищного зверя, вытер клинок о траву и обернулся. Зерон и его спутники отшатнулись. Пред ними был Ахарта.
— Вы? — удивленно приподнял брови Ахарта после короткой немой сцены. — И ты здесь? Жив звереныш! Как вы попали сюда?!
— Жив, — гневно прохрипел Зерон, и, не раздумывая, кинулся на Ахарту. Убегать от врага, сколь бы силен он ни был, когда стоишь к нему лицом к лицу, было не в правилах Зерона.
Таон и Сигма напротив не стали искушать судьбу и, сломя голову, ринулись прочь.
Ахарта неуловимым движением меча выбил кинжал из рук нападавшего, подсечкой ноги сбил его не землю и приставил острую сталь к горлу поверженного.
— Безрассудный щенок! Тебе еще многому предстоит научиться, — промолвил он.
— Чего ждешь? Убивай, — обреченно произнес Зерон.
— Вот так просто убивай, — усмехнулся Ахарта, пряча меч в ножны. — Все у тебя просто. Дурачок. Не для того наши пути пересеклись, и не затем мы вновь встретились здесь, чтобы я тебя убил. Как вы попали сюда?
— Не скажу.
— Не скажешь? Сам догадываюсь. Приплыли на чем-то. Лодка? Плот? Ветры океана гонят в это время волны на восток. Твои спутники не такие смелые как ты. Сбежали, куда глаза глядят. Вставай!
Зерон поднялся на ноги, мрачно исподлобья глядя на Ахарту.
— Что не убегаешь? Беги. Ты свободен, — махнул рукой тот, подошел к мертвому коню и огорченно мотнул головой:
— Тысяча демонов! Жаль. Хороший был жеребец.
— Ты хорошо бьешься, — сказал Зерон.
— Неплохо, — кивнул Ахарта. — Ты еще здесь? Уходи отсюда! Быстро!
— Что это за селение?
— Здесь моя родина. Когда-то давно здесь кипела жизнь. Теперь гуляет только ветер, да вот эти твари. — Ахарта пнул мертвого медведя. — Беги отсюда, Зерон.
— А ты? Ты зачем сюда пришел?
Вместо ответа Ахарта схватился за рукоять меча.
— Беги немедленно! Иначе прикончу!
Зерон отскочил назад.
— Постой!
Ахарта сдернул с крупа мертвого коня походный мешок, достал из него кусок пергамента, затем кинжалом заострил тонкую палочку и обмакнул ее в кровь медведя. Вскоре на пергаменте появилась надпись следующего содержания:
Настоящая вольная дана Зерону сыну Тайлуга мною воином Ахартой за большие заслуги в деле боевого искусства, а также за смелость.Мастер Ахарта.
Что удостоверяю своею личною подписью.
— Держи, — Ахарта подал Зерону пергамент. — Он тебя не защитит от всех опасностей, но даст хоть малый шанс пройти путь.
— С чего ты стал так добр ко мне? — недоверчиво вопросил Зерон.
— Времена меняются, — загадочно ответил Ахарта и протянул Зерону несколько монет.
Здесь десять данов. Тебе хватит, чтобы нанять лодку для переправы через Ханту, на теплые сапоги к зиме и мелкие расходы. И еще. Вот. Держи. Это тебе пропитание на первые дни.
Ахарта достал из походного мешка пару хлебных лепешек.
— Держи. Мяса тебе не дам в дорогу. Оно может привлечь хищников. А это то, что их отпугнет.
Ахарта окунул ладони в кровь медведя, после чего измазал ею щеки и лоб Зерона.
— Не смывай кровь во время пути по диким местам. Твой путь будет очень опасен. За каждым его поворотом тебя может поджидать смерть.
— Я подружусь со смертью, — нагло ухмыльнулся Зерон.
— Не советую, — мотнул головой Ахарта. — У этой дамы нет ни друзей ни любовников.
— Я буду первым, — возразил Зерон.
— Шутник. Иди же.
Зерон не тронулся с места, недоверчиво глядя на Ахарту.
— Что стоишь? Уходи!
— Я хочу знать, что произошло. Почему ты помогаешь мне?
Вместо ответа Ахарта вытащил из ножен меч.
— Убирайся.
— Убедительный ответ, — кивнул Зерон.
— Я всегда убедителен, — произнес Ахарта, — Иди. Вечность и сила.
— Вечность и сила, — повторил Зерон, вспомнив фразу, донесенную ему через ветер.
Он, подобрал кинжал и пошел в сторону леса, чувствуя, как Ахарта смотрит ему вслед.
Падал редкий снег. Первый снег в эту осень.