Империя Мауронгов. Столица Империи Варанга. Имперская тюрьма. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Двадцатая ночь десятой Луны.

В ночное время глубины имперской тюрьмы застывали могильной тишиной. Лишь изредка в темноте слышался осторожный шорох крыс да потрескивание древних стен, уставших нести свой груз под тяжестью долгого времени.

Темнота и тишина обостряют чувства. Еще немного ранее Тайлуг ощущал себя зверем, загнанным в ловушку. Но тюремщик Дзен предложил ему выйти из нее путем поистине крайне рискованным. Впрочем, Тайлугу было не привыкать рисковать в битвах и выходить победителем из них. Но на этот раз риск граничил с безумием.

Тайлуг принял безумное решение и после ухода Тюремщика ощущал себя зверем в засаде, ждущим своего часа. Оставалось лишь набраться сил для решительного броска.

Холодное спокойствие разливалось по телу. Мерно стучало сердце. Лежа на куче соломы и прикрыв глаза, Тайлуг растворялся мыслями в тюремной тишине, ощущая при этом текучие и плавные потоки времени. Не имея преград, они пронизывали толстые стены. Он плыл навстречу этим потокам, и в их зыбких волнах проступали картины из прошедших лет его жизни. Они наполняли его силой.

Клинок в детской руке. Учебные бои. Победы, поражения и вновь победы. Первая битва. Кровь врагов. Встреча с Агни.

Они встретились в день восьмого полнолуния пять тысяч триста четвертого пути Небесного огня от начала Хаккадора на берегу Северного океана возле маяка. Тайлуг направлялся из города Кан в крепость Анасунг, для дальнейшего прохождения воинской службы, будучи назначенным командиром боевой сотни в составе третьей хуги пятого хугатона войск Империи. Он подгонял коня, намереваясь прибыть в крепость к вечеру.

Длинные ряды серых волн тяжело и монотонно накатывались на пустынный берег. Он увидел ее издали, сидящей на краешке большого плоского камня. Она смотрела вдаль, туда, где бесконечность океана сливалась с бескрайним небом. Тайлуг приблизился к ней. Она обернулась, и будто две молнии пронзили его.

— Кто ты? — спросил он.

— Агни, — ответила она, едва заметно улыбнулась, и он почувствовал, как невидимая волна накрыла его с головой, захватила своей непреодолимой силой и понесла в бесконечную глубину.

— Пойдешь со мной по жизни? — не раздумывая, спросил он.

— Да, — кивнула она и поднялась с камня.

Позже он узнал, что она дочь смотрителя маяка. В Империи мауронгов смотрители маяков владели древней магией огня.

— Агни, — прошептал Тайлуг. — Ты мой свет. Я не верю, что он погас.

С этой фразой он услышал в глубине тюрьмы звук шагов. Чуткий слух Тайлуга узнал прихрамывающую походку тюремщика Дзена. Странно. Что он здесь делает глубокой ночью? Но с ним был еще кто-то, легко и едва слышимо тревожащий ступнями камень пола тюрьмы. Сердце Тайлуга встрепенулось подобно огню. Шаги приблизились к двери, и она распахнулась.

На пороге в свете факела стоял Дзен.

— Не спишь? — спросил он, закрепляя факел к скобе на стене. — К тебе гости. Я вас оставлю.

— Кто? — Тайлуг поднялся на ноги, чувствуя, как сердце выскакивает из груди.

Тюремщик молча удалился, и в темницу вошел гость, а вернее сказать гостья в длинной плащевой накидке. Она приблизилась к Тайлугу и без слов скинула с головы капюшон.

— Агни! — выдохнул Тайлуг, не веря своим глазам.

Да, это была Агни.

— Тихо, — она приложила палец к губам Тайлуга. — Это я. Живая.

— Агни, — произнес Тайлуг, крепко обнимая жену. — Агни. Моя Агни. Ты жива.

Он замолчал не в силах более промолвить ни одного слова. Она тоже молчала, приникнув головой к его груди.

Молчание длилось долго.

Он осторожно обхватил ладонями ее лицо и взглянул в ее бездонные глаза.

— Агни, жена моя.

— Муж мой, а ты неплохо выглядишь для этих стен, — постаралась пошутить она.

— Агни, прости меня за мою глупость, за то, что доверился негодяю Адаульфу. Ты предчувствовала, а я не внял твоим словам, — горячо зашептал Тайлуг. — Как же я рад, что ты жива! Сколь много сил во мне прибавилось! Но как? Мне поведали, что враг пронзил тебя мечом.

— Не верь в смерть человека, пока не увидишь его мертвым, — с улыбкой произнесла Агни. — Но даже если и увидишь его мертвым, все равно не верь. Ты же знаешь, кто я. Мой огонь помог сохранить мне жизнь, а Зун вылечил меня.

— Зун? — Тайлуг задумчиво нахмурил брови. — Этот сумасшедший?

— Все мы сумасшедшие, — произнесла Агни. — Все мы безумцы по сравнению с великим разумом Создателя. Зун — великий смельчак. Он вынес меня из горящего города, сокрыл в своей лесной хижине и вылечил. Он мудр, знает тайны подземелий. Он владеет заклинаниями и может готовить отвары из целебных трав. Теперь я здесь жива и здорова.

— Зун, — Тайлуг встряхнул головой. — Я вспомнил. Он мне крикнул, что змея заползет в мой дом. Он предвидел, а я не внял его словам, будучи сам безумным. Змея заползла в мой дом. Это Адаульф.

— Я вызволю тебя отсюда. Устрою побег, и мы отомстим Адаульфу! — горячо произнесла Агни. — Я могла бы его прирезать сама из-за угла, но знаю, что ты хочешь это сделать сам. У меня есть золото. Немного, но его хватит, чтобы купить тебе свободу. Скоро ты выберешься отсюда.

Тайлуг осторожно отстранился от Агни.

— Что с тобой? — спросила она.

Тайлуг мотнул головой.

— Я не могу, — тихо промолвил он.

— Что? Что ты не можешь? — настороженно спросила Агни.

— Я не могу бежать, — жестко произнес Тайлуг.

Агни удивленно подняла брови.

— Не можешь бежать? Почему?

— Если я сбегу, то навсегда останусь беглым преступником, а твоя жизнь тоже будет в постоянной опасности.

— Я буду обречена на смерть, если ты не убежишь. Меня убьют, если я не отрекусь от тебя, — возразила Агни. — Но я никогда не отрекусь и умру вместе с тобой. Если ты сбежишь, мы уедем вместе далеко, и нас никто не найдет. Мы будем жить.

— А Зерон? — спросил Тайлуг. — Если он жив, то ему тоже не поздоровиться.

— Зерон, — печально произнесла Агни. — Зерон. Наш сын. Где он? Я верю, мое сердце подсказывает мне, что он жив.

— Я не убегу, — вновь жестко произнес Тайлуг. — Если еще чуть ранее я мечтал о побеге, то с недавнего времени у меня есть иной путь.

— Какой? — спросила Агни. — Что ты хочешь?

— Все или ничего, — произнес Тайлуг, и взгляд его потемнел, отражая огонь факела.

Харсия. Крепость Агги. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Двадцатая ночь десятой Луны.

Ближе к полуночи резкие порывы ветра вздернули полеглую траву, взметнули остывшую золу костров и рванули верхушку дерева, где был привязан Зерон. Луна вынырнула из облаков и залила призрачным светом спящую землю. Зерон вскинул голову, очнувшись от забытья, и жадно хлебнул прохладного воздуха.

Сзади послышался шорох. Зерон насколько смог повернул голову. Из-за ствола дерева показалось лицо Сигмы.

— Ты? — удивленно выдохнул Зерон.

— И не только, — послышался шепот с другой стороны, и Зерон увидел Таона.

— Тише. Я тебя освобожу, — прошептал Таон и перерезал тесаком веревку.

Зерон сбросил путы и поднялся на ноги.

— Пошли, — позвала его Сигма.

— Подожди, — Зерон приблизился к Харату. Тот продолжал храпеть. Зерон осторожно снял у него с пояса свой меч, забрал кошелек с деньгами и вытащил из-за пазухи вольную.

— Идем, — поторопила Сигма.

— Прирежь его, — посоветовал Таон.

Зерон приставил острие меча к горлу Харата и слегка надавил на шею. Харат хрюкнул, открыл глаза, дернулся и замер, увидев лезвие.

— Тихо, — прошептал Зерон. — Ни звука, если желаешь жить. Ползи к дереву.

Харат послушно перевернулся на живот и пополз.

— Садись спиной к стволу, — приказал Зерон.

Харат безропотно выполнил приказание.

— Прикрути его веревкой, — приказал Зерон Таону, держа острие меча у горла Харата. Таон охотно выполнил просьбу, а Сигма заткнула рот пленнику грязной портянкой, для надежности закрепив ее веревочным обрезком.

— Теперь уходим, — Зерон направился к лесу.

На пути им повстречался сторожевой отряд. Они залегли в траве, пережидая пока ночная стража пройдет мимо, после чего углубились в лес и еще долго шли молча, в желании уйти как можно далее от мауронгов.

— Не думал я, что вы вернетесь, — первым нарушил молчание Зерон.

— Стая должна выручать вожака, — гордо произнесла Сигма.

— Твоего отца явно предали. Он невиновен, — сделал заключение Таон. — И куда ты теперь пойдешь? Ты изгой, как и мы.

— Нам надо идти на юг и переждать там зиму, — предложила Сигма. — Этот мир такой огромный и в нем столь много любопытного. И на каждом шагу, за каждым поворотом ждет что-то новое. Смертельно опасные враги, или же друзья. Я хочу быть всегда в пути, как вольная птица. Школа Ахарты была для меня клеткой. Теперь я вырвалась на свободу. Сказать по правде, я благодарна Ахарте, за то, что в его школе научилась биться мечом. Он великий воин.

— Ахарта мертв, — мрачно обронил Зерон.

— Что? — выдохнула Сигма, напрягаясь пружинисто, будто кобра.

— Врешь, — недоверчиво произнес Таон.

— Мертв, — повторил Зерон. — Его отравил маг Хаккадора Негваль ядовитым оружием. Ахарта победил Негваля в честном бою, тяжело ранив того. Негваль сбежал. Ахарта умер. Я видел его смерть.

После этих слов воцарилось долгое молчание. Первой его нарушила в своем любопытствующем нетерпении Сигма.

— А что этому магу надо было от Ахарты? Зачем они бились?

— Маг хотел забрать Ахарту в Хаккадор, чтобы тот принес невинную жертву на корни Дерева Жизни, — нехотя пояснил Зерон. Он уже пожалел, что проговорился, но отчетливо понимал, что любопытная девчонка теперь не отстанет от него с вопросами.

— А почему выбор мага пал на Ахарту? — незамедлительно спросила Сигма.

— Ахарта Воин Жизни, — пояснил Зерон. — Он мне сам о том поведал.

— Воин Жизни! Да! — встрял в разговор Таон. — Я же говорил! Я слышал эти легенды об Ахарте. Выходит так, что меня обучал бою сам Воин Жизни. Сам потомок тех воинов, что некогда охраняли Хаккадор.

— Выходит, что так, — согласился Зерон. — Эти воины много лет назад хранили источник жизни, от которого по всему миру исходило благо. Но после того как вокруг тех земель очертился смертельный огонь, Хаккадор стал источником зла. С того времени зло усиливается на земле и повсюду возрастает несправедливость. Про то еще говорил сам Мауронг, и мне его слова подтвердил Ахарта. Хаккадор надо уничтожить.

— Там живут демоны. Они пожирают людей. Они…, - Таон осекся на полуслове, втянул голову в плечи и настороженно стрельнул глазами по сторонам.

— Вам не надо ходить со мной, — решительно произнес Зерон.

— Это почему же? — спросила Сигма.

— Мой путь, это не ваш путь. Я буду мстить. Вы здесь ни причем.

— Мы поможем тебе, — возразила Сигма.

— Нет, — Зерон мотнул головой. — Вы уже мне помогли. Я благодарю вас и не хочу, чтобы вы погибли из-за меня. Мы расстанемся здесь.

— Как скажешь, — неожиданно охотно согласился Таон. — Слово вожака это закон. Жаль, что наша стая распадается. И куда ты теперь подашься?

— На восток, — ответил Зерон. — До казни отца еще почти пятнадцать дней. Я должен спасти его.

Зерон лукавил. Он намеревался сначала добраться до крепости Ахарты, помня слова Таона, что город Хантага недалеко отсюда.

— Удачи тебе, воин, — Таон учтиво кивнул.

— Что-то здесь не так, — произнесла Сигма, недоверчиво глядя на Зерона.

— Что не так? — спросил Таон.

— Все не так!

— Прощайте, звереныши, — Зерон, помахал правой рукой и круто забрал влево.

— Постой командир! — крикнула ему вслед Сигма. Зерон не оглянулся и ускорил шаг.

Империя Мауронгов. Столица Империи Варанга. Имперская тюрьма. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Двадцатая ночь десятой Луны.

Факел на стене темницы догорал.

— Ты безумец, — тихо произнесла Агни. — Но ты прав в своем безумстве.

— Я это знаю, — согласился Тайлуг. — Но иного пути я не желаю. Все или ничего. Прошу тебя об одном. Не приходи ко мне больше. Не надо подвергать себя опасности. Немедленно уходи из города. Если мне суждено погибнуть, то я все равно найду тебя в вечности на перекрестках миров, как нашел когда-то на берегу океана.

— Ты не погибнешь, — уверенно произнесла Агни. — Тот, кто выбрал такой путь, погибнуть не может. Это говорю тебе я, дочь хранителя огня маяка. Мой огонь будет с тобой и даст тебе силы. Мое сердце будет биться в такт с твоим сердцем.

Она обхватила ладонями лицо Тайлуга.

— Муж мой! Избранный мой! Я ухожу, но я буду всегда рядом с тобой. Знай это и помни.

В двери появился тюремщик.

— Пора, — поторопил он. — Близится ночной обход стражи.

— Иди, — произнес Тайлуг. — Все будет хорошо. Я тебе обещаю.

Агни молча кивнула, накинула на голову капюшон и направилась к выходу из темницы. Дверь за ней закрылась, всколыхнув воздух, и факел на стене вспыхнул с новой силой.

Харсия. Путь на Хантагу. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Двадцатая ночь десятой Луны.

Зерон миновал перелесок и вышел на открытое пространство. Скалы. Ручей, Лощина с колючим кустарником. Зерон шел, не чувствуя усталости. Луна освещала ему путь. Изредка из темноты доносились крики ночных птиц и рычание зверей. Зерон, слыша их, понимал, что поступает опрометчиво и подвергает себя смертельному риску. По-хорошему надо было бы подыскать безопасное место для ночлега и переждать до утра. Но он не желал терять время, намереваясь, как можно быстрее добраться до крепости. Может быть Ахарта все же не соврал про золото?

Зерон помнил его слова о том, что в мире зла деньги решают все и был согласен с этим. С помощью золота можно будет освободить отца, подкупив тюремщиков. Ему не терпелось добраться до Империи мауронгов, чтобы разузнать все, что произошло с отцом и отомстить клеветникам и предателям. Зерон шел не останавливаясь. Он шел всю ночь, не зная, сколь еще долог будет путь. Упорство Зерона вознаградилось с рассветом. В первых лучах Небесного огня вдали проступила знакомая вершина жертвенного вулкана Ахарунга подле Хантаги, а далее правее от вершины заметно прорисовался силуэт крепости Ахарты. Зерон ускорил шаг, оставляя вулкан по левую руку и стараясь как можно быстрее пересечь широкое поле у его подножия, после чего углубился в лес.

Путь среди густых деревьев показался ему бесконечно долгим. Зерон, было, уже подумал, что заплутал, но путь пошел на подъем, и лес закончился. Зерон вышел прямиком к воротам крепости. Ему показалось, что темный зев черепа встретил его приветливым оскалом.

За воротами высился мрачный и громоздкий формами чертог. Не будь вокруг него крепостных стен, это сооружение вполне могло бы само по себе служить надежным убежищем, от нежеланных гостей. Массивная дверь, окованная толстым железом, скрывала его внутренности. Первый ряд малых окон, размером с бойницы, смотрел на Зерона с высоты пятнадцати локтей. Над ними протянулся второй ряд арочных окон, узких и высоких.

Похоже, что в крепость со дня землетрясения какие-либо гости не захаживали. Жуткие ворота в форме черепа отпугивали посетителей, и здесь царила тишина. Зерон пробрался между обломками рухнувшей башни, подошел к двери в чертог и потянул за массивную, медную ручку в форме головы змеи. Дверь со скрипом отворилась, открывая за собою широкое темное пространство. Зерон шагнул за порог и некоторое время стоял неподвижно, настороженно прислушиваясь. Но сумрачные стены со скульптурными барельефами воинов хранили гробовое молчание.

Зерон направился к широкой лестнице, стараясь ступать осторожно, не нарушая тишину. Он уже бывал здесь и знал, что взойдя по ступеням на третий уровень, увидит несколько дверей, за одной из которых кроется тот самый просторный зал с очагом, где Зерон встречался с Ахартой. В этом зале, по словам Ахарты под полом прячется тайник.

Зерон взошел по лестнице и отворил знакомую дверь. Пред его взором предстали высокие арочные окна с видом на океан, широкий стол, стулья, шкура единорога над камином, два кресла, стены из грубого камня. Почти ничто тут не изменилось. Разве что шкуру в этот раз не перечеркивали лезвия мечей.

За шкурой в щели меж камнями Зерон нашел ключ, похожий на маленький кинжал с зазубренным лезвием. Каменную плиту, где скрывался тайник, также обнаружить труда не составило. Эта плита имела форму квадрата с размерами сторон чуть более длины локтевого сустава. В ней темнело маленькое отверстие. Это была замочная скважина. Ключ с едва слышимым металлическим звуком мягко провернулся в ней. Зерон подцепил плиту лезвием меча, затем приподнял пальцами и перевернул в сторону. Под плитой в углублении прятался сундучок. Зерон откинул его крышку. Сундучок был едва ли не доверху наполнен золотыми монетами. Поверх золота блестел многими гранями черный бриллиант величиною едва ли не с куриное яйцо.