Империя мауронгов. Столица империи Варанга. Арена Храма крови. Пять тысяч триста семнадцать путей Небесного огня от начала Хаккадора. Утро седьмого дня одиннадцатой луны.

Утро нового дня вновь началась с церемонии жребия. В ней участвовали всего шестнадцать бойцов. Тайлуг не ошибся в своем пророчестве. Случай снова развел его и Адаульфа. Бои четвертого круга были долгими и закончились к полудню. Адаульф убил своего соперника, рассекающим горло ударом. Тайлуг в упорной схватке одолел Мельхона с Дальнего берега.

После полудня начались бои пятого круга. На арену выходили лучшие из лучших. Сверкала со звоном сталь, и сшибались противники в упорной схватке, чувствуя, что близок каждый из них к последнему бою за высшую власть. До него оставались считанные шаги.

Адаульф вновь безжалостно холодно и расчетливо убил своего соперника, но созерцатели уже не столь одобрительно, как, то было в его предыдущих поединках, отнеслись к такому деянию.

Тайлуг одержал верх над Оргом из Кривой пади.

Пятый круг закончился, и претендентов на трон вожака осталось четверо. Ближе к вечеру начался последний шестой круг.

Жребий свел Адаульфа со Скрагоном из Серебряного ущелья. Созерцатели настроились на быстрый поединок со смертельным исходом, но на этот раз к их удивлению бой был не столь скоротечен. Скрагон оказал Адаульфу достойное сопротивление. Тайлуг, наблюдая за ходом поединка, заметил в движениях своего врага некую неуверенность. Адаульф наседал на Скрагона, но тот ловко уходил от атак и несколько раз едва не задел противника.

— Убей демона! Убей! — завопили созерцатели, желая смерти Адаульфу.

Тайлуг стиснул зубы, всей своей сущностью противясь проигрышу своего врага.

Адаульф победил. Ему удалось поразить противника мечом в бедро.

— Стой! — выкрикнул распорядитель, видя, что Адаульф вознамерился добить соперника. — Разошлись!

Скрагон, прихрамывая, направился прочь с арены. Адаульф на этот раз не посмотрел в сторону виселицы.

— Тайлуг из Монтигура! Самук из Тиглифа! — возвестил распорядитель.

— Удачи! — напутствовали Тайлуга оба стража, перекрикивая рев с трибун.

Самук, вооруженный саблей и круглым щитом, уже ждал его на середине арены. Видя перед собой последнего соперника, стоящего у него на пути к цели, Тайлуг почувствовал в себе силу всех четырех стихий одновременно и ринулся на него.

Бой закончился быстро. Самук пропустил удар в правое запястье под оглушительный и восторженный вой тысяч глоток. Распорядители долго не могли утихомирить разбушевавшихся созерцателей.

— Тише граждане! Тише! — хрипло голосили они, и трибуны постепенно угомонились.

— Предварительные бои закончились! — возвестил главный распорядитель. — За Меч Власти вожака великой Империи мауронгов будут биться Адаульф из Восточных земель и Тайлуг из Монтигура! Смертельный бой состоится завтра утром на Холме поединков! Добро пожаловать!

Уходя с арены, Тайлуг увидел, как подручные палача снимают с руки статуи воина веревку с петлей. Она более не понадобится. Завтра все решится в смертельном бою. На вершине Холма поединков только один воин остается в живых.

* * *

Осенняя ночь опускалась на Варангу. Обезлюдели оживленные днем дороги окрест города, и только единственный всадник нарушал покой одной из них, ведущей к замку жрицы Сигиллы. Он спешил, подгоняя коня, и тот послушно стелился широким галопом сквозь темноту.

На западе еще слабо тлела мутная ленточка заката Небесного огня. Луна пряталась за тучи, серебря своим светом их края и разливая его мутной паутиной по небосводу.

Вдали показались огни факелов на башнях замка жрицы, но всадник не стал направляться к ним. Он приблизился к древнему дереву, раскинувшему ветви над дорогой, натянул поводья, останавливая коня, и прислушался к тишине.

— Адаульф, — послышался тихий зов из лесной чащи.

— Всадник обернулся.

— Ты уже здесь Сигилла?

От стены леса отделился едва заметный силуэт всадницы. Будучи на вороном коне, облаченная в темную накидку с капюшоном она почти сливалась с темнотой.

— Следуй за мною, воин, — приказала жрица, развернула коня и направила его в лес. Адаульф послушно устремился за ней.

В лесу полная темнота накрыла его глаза черной повязкой, но жрица вытащила из-под накидки лучезарный камень, и мягкий свет от него позволил увидеть путь на десяток шагов вперед.

Едва заметная тропа стелилась меж вековых стволов деревьев. Копыта лошадей неслышно утопали во мху. Было тихо.

— Ты не убил противника в последнем поединке. Что случилось? — спросила Сигилла, не оборачиваясь.

— Ничего не случилось, — угрюмо произнес Адаульф, скрипнул зубами, и противная липкая слабость разлилась по его рукам. Эту слабость он почувствовал в последнем поединке, когда осознал, что победив своего противника в последнем круге, выйдет на смертельный бой с Тайлугом. В тот миг у Адаульфа проявилось желание проиграть схватку малой кровью и выйти из состязаний. Но жажда власти оказалась сильнее. Он победил соперника, и теперь только один воин стоит между ним и Мечом Власти.

Но этот воин не просто соперник. Он мститель и пришел, чтобы расплатиться за содеянное Адаульфом сполна. Адаульф не должен проиграть. Он не может допустить, чтобы Тайлуг мечом перечеркнул его путь к высшей цели. Он должен сделать все, чтобы взойти на трон.

Адаульф чувствовал в себе великую силу, благодаря магии Сигиллы. Но ему мало было того. Он должен быть полностью уверен в своей победе, и только заговоренный меч может придать ему эту уверенность.

— Ничего не случилось, — повторил Адаульф. — Завтра я стану вожаком, а ты будешь первой жрицей. Но мне нужен заговоренный меч.

— Будет тебе меч, — негромко произнесла Сигилла. — Но не говори более ничего. Мы приближаемся. Духи этих мест не терпят пустых человеческих разговоров.

Вскоре лес расступился поляной. Свет от лучезарного камня в руке жрицы едва прикасался к широкому кругу деревьев. На поляне торчали во множестве камни высотою в человеческий рост. Одни из них были прямые, как клыки уарсов, другие же склонялись меж собою, будто перешептывались. То были древние надгробия.

— Это город моих мертвых предков, — прошептала жрица, останавливая коня на границе леса. Адаульф поравнялся с ней и натянул поводья.

Сигилла спешилась и направилась к камням. Остановившись возле одного из них, она оглянулась и молча рукой поманила Адаульфа за собой. Тот покинул седло и осторожной поступью приблизился к жрице. Она положила лучезарный камень на вершину надгробия и протянула руку Адаульфу.

— Дай мне меч.

— Зачем? — настороженно спросил Адаульф. Он предпочитал не доверять свой меч ничьим рукам, полагая, что прикосновения чужаков уменьшат силу клинка. Сигилла поняла его опасения и снисходительно усмехнулась.

— Не желаешь моих касаний к своему оружию? Тогда загони его сам в землю острием вот сюда, — она пальцем показала вниз перед собою.

Адаульф послушно вытащил меч и с широкого замаха глубоко вонзил его в землю едва ли не на половину лезвия, услышав при этом из-под ног долгий и протяжный стон.

— Что это? — спросил он, выпуская рукоять меча из ладоней и отшатнувшись от него.

— Тише, — жрица приложила указательный палец к губам Адаульфа. — Закрой рот на замок и смотри. Мертвая сила моих великих предков напоит твой меч, и он поразит врагов твоих. Отойди к деревьям.

Адаульф отступил от камней. Жрица вскинула руки, пронзая своим силуэтом свет лучезарного камня.

— Отец, — воззвала она свистящим шепотом. — Восстань же со своими соратниками. Яви силу свою. Да пребудет она здесь, да взрастет во всепобеждающей мощи, да не будет ей преград, да будет так.

Легкий ночной ветерок всколыхнул ветви деревьев, и они зашелестели тревожным шепотом, вторя словам жрицы.

— Отец! Да пребудет вместе с тобою здесь сила твоего верховного исполнителя, — продолжила взывать Сигилла. — Да узрит и уничтожит силой невидимой недругов всех твой личный хранитель. Да выполнят все твои приказы твои лучшие воины. Да уничтожит…

В глазах у Адаульфа помутилось, а малый ветерок сменился воющим ветром. Лес затрещал. Вздыбились, захрапели и рванулись в темную чащу кони.

— Отец! Да взрастет бесконечно сила наша, да будут уничтожены враги наши, да будет так!

Свет лучезарного камня обрел зловещий лиловый оттенок с примесью дымно-серого, и в нем появились смутные контуры. Постепенно они становились отчетливее и медленно превратились во множественные черные людские фигуры в длинных балахонах.

Внезапно ветер стих. Сигилла более не взывала в заклинаниях и вновь наступила полная тишина. Черные фигуры в полном молчании медленно плыли по воздуху над надгробиями. Одна из них казалась больше других и как бы куталась в завесу мрака. Зависнув над головой жрицы, призрак медленно поднял правую руку. Опустившаяся ткань балахона обнажила костлявую ладонь, бледную будто снег.

Сигилла медленно отступила к Анзуге.

Темная фигура плавно опустилась на землю подле меча. Остальные призраки медленно закружились над городом мертвых в молчаливом хороводе.

— Кто это с тобой, дочь моя? — прошелестел трепетанием сухих осенних листьев на ветвях потусторонний голос.

— Со мною темный воин воистину, отец мой, — ответила жрица.

— Зачем он здесь?

— Он здесь, чтобы ты дал силу тьмы его клинку, отец! Дай ради власти нашей в мире этом и запредельных мирах. Дай силу смерти! — ответила жрица.

— Что он взамен воздаст? — прошипел голос.

— Служение великое воздаст силе тьмы и в жертву жизни многие принесет, сраженные клинком этим! — вскричала жрица.

— Хорошо. Я чувствую его темную душу, — прошелестел призрак, и Анзуга ощутил холод, сжигающий внутренности.

Темные фигуры ускорили свой мрачный хоровод, ветер вновь навалился на деревья. Лес завыл.

Призрак простер правую ладонь над мечом, и по клинку побежал пульсируя фиолетовый огонь. Надгробие качнулось. Порыв ветра сорвал с головы призрака капюшон балахона и разметал по плечам длинные волосы пепельного цвета. Лик призрака утопал в темноте черным провалом и только глаза его горели будто тлеющие уголья.

Хоровод черных фигур остановился, и каждая из них заколыхалась из стороны в сторону.

— На колени! — прошелестел призрак сквозь завывание ветра. — Преклоните колени пред силою темной!

Сигилла опустилась на колени и за руку потянула за собою Адаульфа.

— Возьми, — прошелестел призрак сквозь завывание ветра. — Сила смерти да пребудет здесь.

— Пребудет здесь, — повторила Сигилла.

— Да войдет она в сталь острую.

— Да войдет, — выдохнула Сигилла.

— Да рассечет сталь иную и плоть поразит.

— Рассечет… Поразит.

— Да будет непобедим клинок темный.

— Да будет непобедим.

— Да будет так, воистину!

— Да будет так, — повторила Сигилла.

— Харма сигнаат айр зигнам! Элохон сегрим зиуман эдхарма! Ан гирум! — прошипел призрак непонятные фразы, и Адаульф ощутил при этом пропасть темного провала давно ушедших времен. Там шевелилось нечто глубинно-древнее, обладающее бесконечной разрушающей силой, но слепое в своей холодной ярости.

— Энайр сигнатам! — произнес призрак, и огонь с клинка волной побежал по его руке, ярко, раздуваясь световым шаром и оттесняя темноту. В нем колыхнулись, а затем медленно растаяли темные фигуры и потонули надгробия.

Ветер засвистел в кронах деревьев. Охваченный огнем призрак оторвался от земли, воздел руки и рассыпался черным пеплом, после чего световой шар сжался до малой тусклой точки на рукояти клинка. Прошел миг, другой, и точка погасла.

Адаульф встряхнул головой, будто очнувшись от тяжелого сна. Он стоял на коленях. Рядом с ним поникла головой и что-то шептала, коленопреклоненная Сигилла. Лучезарный камень с надгробия ронял свет в темноту. Неподалеку спокойно встряхивали гривами кони. Было тихо, так, будто и не было явления призраков. Но что это было? Мираж? Наваждение?

— Забери клинок, — прошептала жрица.

Адаульф поднялся с колен подошел к мечу и выдернул его из земли. При этом он почувствовал ладонью потусторонний холод, исходящий из рукояти.

— В клинке сила тьмы, — сказала Сигилла, тоже поднимаясь с колен. — С этой силой ты будешь непобедим.

— Да? Это хорошо, — задумчиво произнес Адаульф, всматриваясь в сталь клинка.

— Ты сомневаешься? — спросила жрица.

Адаульф молча приблизился к ней.

— Завтра ты станешь вожаком Империи, а сила этого клинка и дальше будет взрастать от человеческой крови. Убивай им, — назидательно произнесла жрица.

— Будет взрастать? Это хорошо, — кивнул Адаульф. — Пусть же взрастает немедленно.

С этими словами он коротким ударом всадил меч в живот жрицы и отпрянул, выдергивая клинок.

Сигилла пошатнулась, зажимая рану руками, но не упала, а возопив зверем, кинулась на Адаульфа. Окровавленными ладонями она вцепилась в его шею железной хваткой. Не ожидав такого отпора, Адаульф захрипел, выронил меч и свалился на землю. Бывшие любовник и любовница сцепились подобно диким кошкам и покатились меж надгробий.

После короткой схватки Адаульфу удалось стряхнуть с себя Сигиллу и вскочить на ноги, но жрица вновь кинулась на него. Глаза ее исторгли багровый огонь.

— Ведьма! — заорал Адаульф.

Удар кулаком в лицо. Жрица падает навзничь и снова вскакивает с кинжалом в руке. Адаульф лихорадочно ищет меч. Острие кинжала сверкает перед его глазами.

Он бьет Сигиллу ногой в живот. Та сгибается пополам, падает, пытается судорожно подняться, но сил хватает только на то, чтобы встать на колени.

Адаульф подбирает меч и приближается к ней.

— Будь ты проклят, — хрипит жрица. — Ты умрешь. Умрешь… Ты умрешь.

Блеск меча. Адаульф молниеносным ударом снес жрице голову, и камень одного из надгробий залился кровью.

Убийца мутным взглядом посмотрел на мертвое тело.

— Так будет лучше, — произнес он. — Никто не должен знать, как я пришел к власти. Только один вберет в себя силу Создателя и сотворит новое. Сильнейший одержит верх. Так завещал великий Мауронг.

Адаульф загнал клинок в ножны, вскочил на коня и направил его через лес. Он был готов к последнему поединку.

* * *

Тайлуг не спал, напряженно вслушиваясь в тишину тюремных коридоров и ощущая близость смерти, как никогда ранее. Даже стоя под виселицей он не чувствовал столь явно дыхание этой коварной невидимой дамы. Она была где-то здесь, рядом в этих стенах. Он ощутил прикосновение ее холодной руки еще при выходе с арены, когда к нему подошли четверо сигнариев из духовной стражи и потребовали отдать им меч.

Меч у Тайлуга стражи забирали и ранее после поединков, но в этот раз он почувствовал неладное. До последнего боя оставалась всего одна ночь. Тайлуг понимал, что Та-Зам сделает все возможное, чтобы не допустить его победы. Эта победа будет концом для Та-Зама. Но жрец не мог просто отдать приказ об убийстве Тайлуга. Насильственная смерть его навлекла бы подозрения на самого жреца.

Но Тайлуг отчетливо понимал, что просто так Та-Зам не допустит его к последнему бою. Что же он затеял?

Где-то в глубинах подземелья послышались отдаленные шаги. Они приближались. То были звуки шагов от прихрамывающей походки тюремщика Дзена. Но что ему надо здесь в столь поздний час? А может этот Дзен и есть тот, кого подослал Та-Зам?

Тайлуг никому не верил.

Силуэт Дзена замаячил за решеткой темницы на фоне тусклого света факела. Звякнул замок. Тайлуг притворился спящим, но готовым при малейшей опасности стиснуть руки на горле тюремщика. Он прищурил веки, так чтобы видеть ночного гостя и не поверил своим глазам, когда тот вошел в темницу. В одной руке Дзен держал факел, а в другой сжимал меч. Тайлуг узнал бы этот меч из многих тысяч. То был его клинок. То был Темный Луч.

Какое коварство! Они хотят убить узника его же оружием.

Тайлуг стиснул зубы, готовясь к прыжку.

— Эй, — послышался осторожный шепот Дзена. — Вставай, быстро.

Тайлуг взметнулся, будто зверь из засады. Он ударил Дзена ногой в живот, выхватил у него клинок, и хотел уже было срубить тюремщику голову, но остановился.

Странно. Разве убийца станет будить свою жертву?

Тюремщик от удара согнулся пополам.

— Ты… ты что? Зачем? — с трудом выдохнул он.

— А ты зачем здесь? — спросил Тайлуг, сжимая меч.

— Совсем озверел в этих стенах, — прохрипел Дзен, с трудом выпрямляясь. — Я пришел, чтобы вывести тебя отсюда. Скоро здесь будут сигнарии. Им приказано насильно напоить тебя одуряющим зельем. Наутро ты будешь слаб и беспомощен. Адаульф без труда одолеет тебя в поединке. Идем же.

— Куда? — Тайлуг отступил на шаг.

— Ты должен бежать. Иначе тебе конец.

— Ты лжешь! Откуда ты узнал об одуряющем зелье?

— Я подслушал разговор сигнариев. Не медли же! Иди за мной! Я выведу тебя!

Выведешь? — Тайлуг недоверчиво рассмеялся. — А потом? Что потом? Я буду беглым и вне закона. Да и выведешь ли? А может, наоборот сведешь со стражами? Сведешь, и они меня убьют при побеге. Так вы задумали вместе с Та-Замом?

— Безумец, — с сожалением в голосе промолвил Дзен. — Разве я тебе принес твой меч, чтобы свести со стражей? Разве для того я тебе принес вот это?

Тюремщик раскрыл пред лицом Тайлуга правую ладонь, и тот замер. В ладони блестел перстень. Это был подарок Агни. Когда Тайлуга заключили в застенки, у него изъяли все металлические предметы. Перстень тоже забрали.

— Откуда он у тебя? — спросил Тайлуг. — Откуда? И где ты взял мой меч?

— Я тюремщик, — усмехнулся Дзен. — Знаю, где хранятся вещи преступников. После казни по закону Мауронга вещи преступника, имеющие ценность подлежат передаче в казну Империи. Я взломал дверь хранилища. Бери перстень. Я чувствую, что в нем твоя сила. Бери и пошли отсюда. Время не ждет.

— Ты это верно заметил, — промолвил Тайлуг, нанизывая подарок жены на мизинец. — Тут еще какая сила! Ей нет равных!

— Следуй за мной немедля! — приказал Дзен и вышел из темницы. Тайлуг направился за ним. Пройдя с десяток шагов Дзен замер.

— Тихо, — прошептал он, прикладывая палец к губам.

Тайлуг остановился и прислушался. В глубине коридора отчетливо слышались множественные шаги.

— Мы опоздали, — с сожалением в голосе произнес Дзен. — Они уже здесь. Идем назад. Я выведу тебя через окольный ход.

Тюремщик, как крыса метнулся обратно по коридору. Тайлуг неохотно последовал за ним. Ему не хотелось убегать. В руке у него был Темный Луч, и с ним Тайлуг готов был смести любого, кто встанет на пути.

Тесный коридор повернул направо, затем налево и вывел в просторный зал, едва освещенный редкими факелами. Тюремщик ринулся к арочному выходу в конце зала и остановился. Тайлуг услышал, как из арки доносятся шаги.

— Обложили, — выдохнул Дзен, озираясь по сторонам.

— Врешь, тварь, — мотнул головой Тайлуг. — Ты специально завел меня в ловушку.

Спереди и сзади Тайлуга из темноты вышли сигнарии. Их было десять. Они окружили беглецов.

— Сложите оружие! — приказал один из них.

Дзен выхватил свой меч из ножен.

— Их только десять, — произнес он. — Будем биться, кронгетальп! И пусть же дух великого Мауронга во имя справедливости и возмездия защитит тебя. Вспомним же поля великих сражений, где мы не раз смотрели в глаза смерти! И пусть эти шакалы из стражи зажравшихся жрецов узнают, как бьются истинные воины! Спина к спине, кронгетальп Тайлуг!

Спина к спине. Так бились мауронги с превосходящим по численности врагом. Соратники прикрывали друг друга, становясь в круг и ощетинившись оружием.

Полагая, что Дзен завлек его в ловушку и при удобном случае готов нанести ему подлый удар, Тайлуг не внял воззванию тюремщика и в одиночку ринулся на сигнариев. Те не ожидали такой прыти от беглеца, и первой же атакой Тайлуг сразил двоих врагов. Сигнарии отступили, но уже через миг кинулись в бой.

Схватка закрутилась.

Тайлуг бился подобно бешеному зверю. Терять ему было нечего. Он передвигался по кругу. Темный Луч разил молниеносно. Вскоре бездыханными упали еще два сигнария.

Удар. Отражение. Уход от меча. Выпад. Брызги крови. Противник падает.

Тайлуг на мгновение увидел, как Дзен отражает атаки духовных стражей. Выходило так, что тюремщик не обманывал Тайлуга и бился вместе с ним заодно в неравном бою не щадя жизни своей.

Спина к спине!

Тайлуг хотел было ринуться на помощь Дзену и прикрыть его со спины, но опоздал. Дзен вспорол брюхо одному из своих противников, но и сам пал через миг от пронзающего грудь удара.

Против Тайлуга осталось четверо сигнариев.

— Уходите, — произнес Тайлуг. — Уходите и останетесь живы.

— Мы не останемся живы, если упустим тебя, кронгетальп, — ответил один из сигнариев. — Если ты уйдешь, нас жестоко казнят. Посему у нас нет выбора. Мы будем биться с тобой до смерти, великий воин.

В голосе духовного стража прозвучало нескрываемое уважение и восхищение. Он склонил почтительно голову, а затем вскинул меч, готовый к бою. Трое его соратников тоже изготовились продолжить схватку.

Тайлуг ринулся на них.

Огонь и вода. Земля и воздух. Четыре стихии вели клинок Темного Луча. Мастер из тех стихий паутину боя плетет для соперников. Четверо их уже не десять.

Удар! Искры от мечей! Кровь, как искры! Противник хрипит, хватаясь за горло.

Уход! Скользящее отражение атаки. Рассекающий удар по нижнему уровню. Кровь!

Только двое стражей остались против Тайлуга. Бьются отчаянно, понимая, что не устоят против мастера.

Вскоре упал один из них с рассеченной головой, затем и второй пораженный в живот.

Все. Закончился бой.

Тайлуг на месте крутанулся, убеждаясь, что противников нет вокруг, и почувствовал боль в правом плече. Притронулся к нему ладонью. Крови не было, но боль нарастала, а рука занемела. Тайлуг перехватил клинок левой ладонью. Видать во время схватки сильный удар на плечо пришелся плашмя мечом противника. Кость вроде цела осталась, но ушиб по всему был ощутимый.

— Ничего. Не смертельно. Заживет, — Тайлуг скрипнул зубами и склонился над Дзеном. Тот был еще жив, но смерть уже витала над ним. Взгляд его был мутен, а изо рта стекала струйка крови.

— Уходи, — прохрипел Дзен. — Иди в арку. Справа по коридору будет решетка. Она открыта. За нею подземный ход. Он выведет тебя на свободу. Уходи, воин.

— Вместе пойдем, — Тайлуг попытался приподнять тюремщика, но тот тяжело захрипел, испуская дух.

— Проклятье, — промолвил Тайлуг. — Жаль. Благодарю тебя. Прости, что я утратил веру в слова твои. Пусть же пребывание на пустынных полях Дхора будет недолгим для тебя. Скорого тебе возвращения в Эгирис. Мы еще встретимся с тобой на перекрестках миров.

С этими словами Тайлуг скорым шагом направился к темному арочному проему в стене зала и углубился в коридор. Вскоре он увидел по правую руку решетку. Она протяжно скрипнула под его ладонью, открываясь. За нею чернела глубина сырого узкого хода. Тайлуг нырнул в него, пригнув голову. Поворот. Еще один. Тайлуг долго пробирался в полной темноте, касаясь руками холодных стен. Наконец, впереди забрезжил слабый серебристый свет. Еще пара десятков шагов, и Тайлуг выбрался из подземелья.

Ход вывел его на берег Реки Времени. Было тихо. Луна отражалась в воде.

Справа послышался шорох. Тайлуг перехватил меч, готовясь отразить нападение, но увидел знакомый силуэт человеческой фигуры в длинной накидке под капюшоном.

— Агни! — невольно громко воскликнул Тайлуг. — Ты здесь! Но почему ты здесь? Я тебе приказал уйти из города!

— Тихо, — прошептала Агни. — Я не могла покинуть тебя и всегда была рядом с тобой, чтобы дать тебе свою силу огня. Идем.

— Куда? — спросил Тайлуг.

— Не спрашивай ничего. Нам надо уходить отсюда. А где тюремщик?

— Погиб, — ответил Тайлуг. — Погиб в бою.

— Жаль, — промолвила Агни. — Достойный был воин.

Она направилась к воде. Тайлуг последовал за ней и, пройдя с десяток шагов, различил возле берега лодку, а в ней человека.

— Здравствуй, великий господин кронгетальп, — послышался знакомый Тайлугу голос сумасшедшего Зуна.