Эйрис с Константином продолжили работу с документами (и что они надеялись там отыскать?), нам же с Кристиной, естественно, выпало ехать на заявку. Жильцы многоквартирного дома, вот уже несколько дней, на общественных началах, выполняли функции пожарных расчётов, борясь с очагами самовозгорания, как в собственных квартирах, так и во дворе дома.

Огонь вспыхивал неожиданно, в самых различных местах. Чаще всего, так же неожиданно затухал, не принося никакого вреда. Пока что. Неудивительно, что граждане были напуганы, возмущены и требовали немедленного выяснения причины огненного шоу и безотлагательного устранения оной.

Дело оказалось плёвым. С помощью рунного амулета и маятника, мы без труда нашли квартиру «поджигателя». Им оказался обычный пиротик, а, по совместительству, ещё и ярый футбольный фанат. Он уже три дня глушил скорбь от неудачного выступления любимой команды народным средством. Водкой. Естественно, когда алкоголь брал верх над разумом, снимал с тормоза эмоции, энергия, переполнявшая «любителя спорта» выходила из-под контроля и вырывалась наружу. Благо, что горе своё, наш подопечный заливал не в одиночку, а с дружками из смертных. Те, осведомлённые о необычной способности «коллеги», а так же менее восприимчивые к спиртному, умудрялись во время собственных возлияний, ещё и отслеживать состояние приятеля, и как только его кожа начинала краснеть: они либо старались его разбудить, либо поливали холодной водой. Забавно, но кампания забухавших фанатов, предотвратила весьма серьёзный пожар. Нам ничего не оставалось, как предложить парням найти для возлияний другое местечко, а для горе-болельщика вызвать спецмашину. Пусть приходит в себя под присмотром специалистов в комнате с асбестовыми стенами. Мы передали невменяемого болельщика двум санитарам из оборотней, выписали квитанцию на уплату за проделанную работу (парню ещё придётся уплатить за поджоги и за вызов спецмашины — «поболел» от души) и отправились в контору.

— Смотри, кто из метро выходит! — толкнула меня Кристина, прильнув к окну троллейбуса.

Я проследил за взглядом Кристины. Ничего особенного. Толпа смертных и наших соплеменников. Старые. Молодые. Мужчины. Женщины. Некоторые весьма даже ничего. Ну, например…

— Ну! Ослеп что ли?! — рысь пребольно толкнула меня локтём под рёбра. — Не узнаёшь?!

Я уже хотел было отчитать девушку за подобные выходки (никакие чрезвычайные обстоятельства не могут оправдать физического воздействия на начальство), как, наконец, увидел причину её неадекватного поступка. Вместе с прочими, из дверей метро вышла Елена Беспалова.

— За мной! — я принялся проталкиваться к выходу.

И что же вы все сюда набились, господа пассажиры?! Мало вам других троллейбусов?! Ну, теперь уже нечего ворчать, по поводу отдавленных ног и помятых боков. Скажите ещё спасибо, что я силу держу под контролем.

— Гуло, — услышал я за спиной голос напарницы, — прекрати бузить. Она в такси села.

— Номер запомнила?!

— Нет, не успела! Они повернули!

— Заметила куда?!

— Да!

— Граждане пассажиры! — рявкнул я. — Именем закона о Примирении, в целях преследования опасного преступника — трамвай временно реквизируется частным сыскным агентством «Лезвие»! Просьба покинуть салон!

Несмотря на давку, вокруг меня образовалась мёртвая зона. Ближайшее ко мне пассажиры испуганно пятились и старались спрятаться за спины других, когда я пытался сунуть им под нос удостоверение.

— Прекратить беспорядки в салоне! — послышалось из динамиков на потолке. — Иначе, я прекращаю движение.

— Кристина! — крикнул я. — Обрисуй водиле обстановку. Пусть за машиной следует.

— Гуло…, — начала, было, девушка.

— Это приказ! — отрезал я.

Кристина, на удивление быстро добралась до водительской кабины. Пассажиры, то ли из страха передо мной, то ли из желания услужить красивой девушке, безропотно уступали ей дорогу. Я, едва не прыгая от нетерпения, поглядывал в сторону поворота, за коим скрылось такси Беспаловой. Какой шанс! Затратив минимум усилий, мы можем выполнить денежный заказ, а заодно сесть на хвост Стефану.

— Послушай, деятель! — я едва не вздрогнул от хрипа динамика над головой. — Я клал и на твои проблемы, и на твоё агентство. Я открою двери, и ты смоешься, или я звоню полицаям. Понял? Да, тут тёлка твоя грозится, что ты мне задницу надерёшь. Бесполезно. К тому повороту провода для троллейбуса не подведены. Далеко всё равно не уедешь.

На всякий случай, я ещё раз глянул в окно. Действительно, в нужном нам направлении, ничего похожего на провода не наблюдалось. Злодейка Фортуна, снова нанесла мне удар ниже пояса. И за что эта дамочка так меня невзлюбила?

Кое-кто из пассажиров, воодушевлённый наглой речью своего извозчика, уже поглядывал на меня с неприкрытым вызовом. Многие перешёптывались. Я прикинул — исцелит ли устроенная мной бойня, моё же уязвлённое самолюбие? Однозначно — нет. Только одежду кровью забрызгаю. Значит, выбираем отступление. Чтобы, хоть как-то сохранить лицо, я показал средний палец, пассажирам вообще, и, водиле в частности, а после направился к выходу. За спиной я чётко слышал шаги Кристины и злобное бурчание всех остальных. Проклятие! А ведь день так прекрасно начинался.

*******

— Троллейбус реквизируется? — переспрашивал Константин уже в пятый раз, сопровождая вопрос идиотским смешком. — За такие выходки и статью за терроризм недолго получить.

Кристина, естественно, в красках описала инцидент в общественном транспорте, и вот уже почти целый час, они, на пару с Ивановым, не могли себе придумать более, интересного занятия, чем отпускать шуточки по этому поводу. Даже появление Беспаловой на улицах города отошло на второй план. Тоже мне профессионалы.

Спасибо, хоть Эйрис, пытается скрыть улыбку, заваривает кофе и, в перерывах между приступами остроумия у доморощенных юмористов, одаривает сочувственными взглядами. А что я, собственно, сделал неправильно? Но сейчас разве этим насмешникам что-нибудь докажешь? Я только слово пытаюсь произнести, а они уже хихикают. Эх, зря сегодня выходной не взял!

Чтобы избавиться от общества «любителей юмора», я отправился за сигаретами. Надеюсь, по возвращению, я стану свидетелем того, как их издевательский смех перейдёт в непрерывную икоту. Вот тогда и похохочем от души!

— А что тебе мешает сотворить заклятие? — услышал вкрадчивый шёпот Другого. — На икоту. Или на чихание. Это же просто. Помнишь, у ведьмы в книжке изучали? У той, что тебя на улицу курить выгоняла.

Предложение показалось мне заманчивым. Почему бы не проучить коллег, за то, что выставили меня клоуном? С другой стороны — действовать исподтишка не хотелось. Я всё-таки, не смертный человечишка, а благородный оборотень. Альфа.

— Брось, — предугадывать мои мысли — любимое занятие Другого. — Всего лишь безобидная шутка. Заодно попрактикуешься. Наложи заклятие минут на двадцать. К нашему приходу, оно уже начнёт выветриваться. Ты же всё сможешь выставить так, словно без тебя им бы всю жизнь икать пришлось. Или тебе нравится, когда над тобой потешаются?

Последняя фраза окончательно порушила мои сомнения. Держитесь, друзья! Сейчас, я отучу вас смеяться над ближними. Вот только…

— Слушай, — обратился я к Другому, — я не уверен, что помню то заклятие.

— Ха! — самодовольства столько, что хоть в долг под проценты раздавай. — Так, а я для чего? Тебе только кажется, что не помнишь. А в подсознание-то всё хранит. Подожди секунду. Вот повторяй.

Я прошептал заклятие на латыни, мысленно начертил рунную формулу исполнения и определил продолжительность в двадцать пять минут. Вполне хватит, чтобы купить сигарет, вернуться в контору и исполнить роль спасителя товарищей от внезапного приступа икоты. Замечательные идеи порой приходят к Другому. Я даже усмехнулся, представив, как сейчас, в бесплодных попытках, избавится от икотной напасти, Константин и Кристина лупят друг друга по спине, делают глубокие вдохи и пьют воду. Будете знать, как обижать великого чародея!

В следующее мгновение мне уже было не до смеха. Крики ужаса доносились со всех сторон. Кое-кто из прохожих падал в истерике на землю, другие неслись сломя голову в неизвестном направлении, третьи застывали на месте. И отовсюду вопли — жуткие и непрекращающиеся. Что происходит?

Причину я понял через мгновение. Все люди на улице мгновенно превратились в стариков. Даже дети.

— Опа, — редкий случай, когда голос Другого звучал смущённо и виновато. — По-моему, я латинское «singultus» — икота, перепутал с «senectus» — старость. А окончание «HIC ET NUNC!» — «здесь и сейчас» — наверное, вообще, лишним было.

— Так это мы натворили?!

— Ага, но ты не волнуйся — время я правильно сказал. Через двадцать пять минут всё будет как прежде.

Двадцать пять минут! О чём этот идиот думает?! За это время толпа перепуганных стариков (которые на самом деле не старики) способна выкинуть что угодно. А сколькие из них свихнутся после таких событий. А кто-то и, вообще, представиться может. Проклятие! Наворотил я дел! Двадцать пять минут! Не могу я себе такой роскоши позволить!

Вдали послышались звуки сирен. Наверное, кто-то, не поддавшись панике, позвонил в городские службы. Те же (будь им неладно) среагировали на редкость оперативно. Ну, если не везёт, то во всём!

— Кажется, пора делать ноги! — предложил Другой.

— Кажется, пора всё исправить! — рявкнул я.

— Извини, но ничего не приходит в голову.

— Вспоминай!

— По-моему, уже некогда. Посмотри налево.

Я повернул голову и столкнулся нос к носу со старикашкой, который, скорее всего, в действительности, им не был.

— Вам чего? — честное слово — я очень старался говорить вежливо. — Я могу помочь?

— Почему ты молодой? — голос старца скрипел как несмазанные дверные петли. — Это ты устроил?

И что прикажете отвечать? Отрицать очевидное? Извините, я не политик, чтобы десятилетиями пудрить мозги народу. Меня и на жалкие двадцать пять минут, вряд ли хватит.

— Это ты! — кривой палец ткнул меня в грудь.

— Постойте. Я всё объясню. Это сейчас…

— Это он! — на смену скрипу пришёл истерический вой. — Колдун проклятый!

Обнаружение виновника всеобщей беды вернуло пострадавшим частицу самообладания и толику разума. Головы стариков поневоле поворачивались в нашу сторону. Я виновато улыбался. Старик, брызжа слюной и задыхаясь, всё-таки смог донести до товарищей по несчастью мысль, что виновником внезапного их преображения, являюсь, никто иной как я. Паника в глазах сменилась сперва пониманием, потом яростью. Мне грозил суд Линча. Зловещая тишина вокруг нарушалась лишь астматическим кашлем, шарканьем старческих ног и хрустом артритных суставов. А возможно, всё это было лишь в моём воображение. Так или иначе, но струхнул я не на шутку. Если я сейчас ввяжусь в драку, то к статье за несанкционированное колдовство в общественном месте, добавятся телесные повреждения, а если ещё и всплывут мои «подвиги» в троллейбусе… Да! Картина маслом! Допрыгался, называется.

— Понял! — от вопля Другого, мой мозг чуть не взорвался. — Пускай себе кровь! Накладывай тройную руну оцепенения, а потом забвение! Только ничего не перепутай! Мне, как-то не по кайфу вместе с тобой пожизненную изоляцию отбывать!

Поразительная наглость! Подсказал «левое» заклятие, а теперь ещё и на меня всю вину сваливает! Благо, что рунной магией я занимался ещё задолго до того, когда Повелитель Зверей Кранц, открыл мне истинную мою природу, а потом (после того, как я его прикончил) передал свою силу. Уж в составлении формулы оцепенения я точно не ошибусь. Главное поторопиться — орда стариков надвигается медленно, но неумолимо. Пара секунд и мне придётся либо обороняться, либо сдаться на их милость. Ни тот, ни другой вариант меня не устраивали.

Мысленно составляя формулу, я вонзил зубы в запястья. При растущей панике и поспешности, мне ничего не стоило перекусить собственные сухожилия или артерию, но видимо, Кое-кто, там высоко за облаками, а может и глубоко под землёй, решил внести в сегодняшние мои злоключения толику везения. Рана получилась, то, что надо — крови много, но ничего серьёзного. Зарубцуется к завтрашнему утру.

Нападавшие, обескураженные моей выходкой, застыли на месте, но через минуту, опьянённые видом и запахом крови, ринулись с удвоенным рвением. Насколько, естественно, им позволял возраст. Надеюсь, что ни у кого из них, пока ещё не случился сердечный приступ.

Я быстро упал на колени и собственной кровью прочертил на асфальте рунную формулу. К знакам, изображающим Вечный Лёд, я добавил Забвение. После того, как действие формулы закончится, из памяти всех присутствующих (кроме, моей, конечно) бесследно испарятся даже намёки на воспоминания и о внезапном старении, и о последующем оцепенении. Фу, кажется, легко отделались. Уже пробираясь к границе зоны действия моих заклятий, я приметил полицейскую машину с потухшей мигалкой и умолкшей сиреной. Раньше, мне практически не удавалось воздействовать на технику. Отрадно узнать, что мои магические способности усиливаются.