Несколько дней, после обряда я провёл в постели. Не знаю, что больше подорвало мои силы, власть демона или процесс его изгнания? А в общем какая разница. Хорошо то, что всё хорошо кончается. Почти всё время я спал, не считая тех промежутков, когда приходил в себя, чтобы проглотить бифштекс с кровью, выпить чашку кофе и выкурить пару-тройку сигарет. Кристина и Эйрис (они поочерёдно выполняли роль сиделок) пытались меня разго-ворить, но были вынуждены довольствоваться односложными короткими ответами. Я не хотел ни о чём говорить и не мог ничего слушать. Сейчас меня интересовали только две вещи — сон и еда, еда и сон.

На четвёртый день своего «больничного» я подошёл покурить к открытому окну. Как и следовало ожидать, на улице не наблюдалось ни благодарных толп, ни хвалебных транспа-рантов. Спешащие по своим делам прохожие даже не подозревали, что на днях пресечена попытка проникновения сил Преисподней в их Мир, и, что я сыграл не последнюю роль во всём этом. Неблагодарная это работа — спасать человечество. Матюгнись я к примеру " по матушке» в телекамеру, да ещё на всю Европу — не было бы сейчас проходу от бьющихся в истерике поклонниц. А так, даже спасибо никто не скажет.

Никого из девушек в квартире не было. Оно и к лучшему — хотелось побыть одному и ещё раз осмыслить произошедшее. Хотя вряд ли именно сейчас я додумаюсь до чего-либо стоящего. Свежие воспоминания, шок от произошедшего, тревога за судьбу Аманды и, как ни странно, за судьбу едва знакомой мне девушки Марины. Не даёт покоя мысль — распла-тился ли с ней тогда Стефан и отпустил восвояси или просто-напросто избавился от неже-лательного свидетеля? Да, конечно, она преступница и блудница, но, по-моему, в ту ночь, она заплатила последний долг за все свои грехи. В конце концов, каждый имеет право пере-черкнуть прошлое и начать всё сначала.

— Раз куришь значит выживешь! — чёрт, я и не слышал, как открылась входная дверь и пришёл Константин. — Приятно тебя видеть на ногах, напарник, хотя и выглядишь, честно говоря, дерьмомво.

Я обернулся. Экзорцист улыбался и протягивал руку. По закону жанра, мы должны были немедленно заключить друг друга в объятия, но и я, и Иванов всегда отличались сдержан-ностью в проявлении чувств, а потому, наша встреча ознаменовалась лишь крепким руко-пожатием.

— Так, садись и слушай, — Константин, как всегда не тратил время зря. — О твоих похож-дениях я примерно имею представление. Подробности потом как-нибудь опишешь. А сейчас меня интересует следующее — когда сможешь работать?

— Можно попробовать сегодня. На крайний случай, завтра, — энергичность и уверенность экзорциста напрочь смели тревожные думы и даже заставили почувствовать себя абсолютно здоровым.

— Я имею в виду полноценно работать. Обратиться сможешь?

— Надо попробовать.

— Вот и попробуй сегодня. Фёдор тебя куда-нибудь подальше за город отвезёт — там и проверишь. А что насчёт твоего альтер эго?

— Ты про Другого? Пока молчит. Но я ведь только в себя пришёл.

Константин нахмурился.

— Я понимаю, но скоро Ночь Фрейи. Ты мне нужен во всеоружии.

— Да, мы же обещали помочь Кристине.

— Хм, приятель, дело уже не только в Кристине. Кроме вампиров, на Стефана работали оборотни из клана рысей. Мало того, из ближнего круга Фелиссы.

— Стефана взяли.

— Чёрта с два! Хорошо, хоть оборотней не упустили. Фелисса от них всячески открещи-вается, но парни начали говорить и рассказывают много интересного.

— Как же вы князя упустили?

— Мы?! — брови Константина возмущённо поползли вверх. — Мы всё бы сделали на «от-лично»! Если бы менты не вмешались.

— Менты?

— Вот именно. Пока Вартриель, ты знаешь её закидоны и нездоровое чувство юмора, мо-рочила нам голову, что плохо помнит дорогу к убежищу вампира и никак не может опре-делить место, где чернокнижник проводит ритуалы, в одно из отделений пришла прости-тутка и написала чистосердечное признание в каком-то давнем убийстве. Ещё заявила, что её и двух незнакомых парней какие-то подозрительные люди вывозили к очень странным клиентам. Она решила, что там притон. Адрес и дорогу запомнила совершенно случайно. Повязка с глаз сползла. Парни пробили адрес — никаких притонов, которые оплачивали бы «крышу» там не оказалось. На всякий случай, послали наряд. Мы туда минут на пять позже прибыли. Естественно, князя и след простыл. Лишь четверо вампиров в клетках, да оборот-ни в охране по периметру. Вампиров вы упаковали?

— Можно и так сказать. Девушку случайно не Марина звали?

— Понятия не имею.

— Её отпустили?

— Задержали на сорок восемь часов. Послали запрос по прошлому месту жительства. Там ни о каком убийстве ни сном, ни духом. Похоже девчонку подвергли сильнейшему гипно-тическому воздействию и у неё реальность перепуталась с фантазиями. Отец Семён помес-тил её в какой-то благотворительный реабилитационный центр. Ты с ней знаком?

— Похоже гипнотизировал её я. И не только гипнотизировал.

— Во как!

— Ну не совсем я. Та тварь, что в меня вселилась.

Константин покачал головой и усмехнулся.

— Это тебе урок на будущее. В нашем ремесле не работают без страховки. Даже такие вундеркинды, как ты. Хорошо ещё, что Вартриель твоего паразита блокировала. С Амандой всё сложнее вышло.

— Как она?

— В себя приходит. У отца Никифора. В Церкви Непорочной Крови под присмотром сес-тёр вампирш. Там у них и подвалы надёжные, и гробы удобные. Знаешь, как за двадцать веков только не извращали христианство, но такого я ещё не видел. Крещёные вампиры. У них и иконы свои, и символика, и молитвы. И, вообще, они считают, что Спаситель благо-словил потребление крови, проведя первое причастие. Забавно, да?

— Они что и кресты носят?

— Отнюдь. Если бы ты побольше времени самообразованию уделял, то бы знал, что са-мым первым символом христиан было изображение рыбы. Ему они и поклоняются. Так-то.

— Значит Стефан сбежал. А с Юрковым что?

Константин поморщился и раздавил сигарету в пепельнице. И идиот бы понял, насколько ему неприятны мысли о чернокнижнике.

— Надул меня активист-общесвенник. Как пацана вокруг пальца обвёл. Я-то думал приду-рок, начитавшийся всяких идиотских книжек, а тут чёрный маг Внутреннего Круга. Его следо-вало ликвидировать сразу после задержания, но он предложил помощь в ритуале по осво-бождению Аманды. Впрочем, с рук ему это всё равно не сойдёт. В таких случаях отец Семён предпочитает на время забыть о христианском милосердии и всепрощении. Наверняка отправят в какой-нибудь отдалённый монастырь, посадят в келью и запечататают магиче-скими формулами. Заживо сгниёт. Впрочем, это уже не наше дело. Мы свою работу выпол-нили, гонорар получили — идём дальше. Ты готов?

— Только кофе выпью.

— Хорошо. Я жду в машине.

* * *

Константин, заявив, что моё возвращение в строй вовсе не отменяет текущих заказов и подготовки к Ночи Фрейи, отправился в агентство. Мы же с Фёдором ехали в сторону области. Нужно отыскать безлюдное место в лесу, чтобы я мог проверить, насколько полно-стью вернулись блокированные демоном способности. Я прекрасно видел, как шилыхана распирает от любопытства, но то ли полученные ранее указания, то ли природные такт и скромность удерживали его от расспросов о моих приключениях. Я был ему благодарен за это, но особо не обольщался. Пусть не сегодня, но в ближайшие дни каждый мало-мальски знакомый индивидуум будет лезть с вопросом — каково это быть одержимым. Чем я больше буду отмалчиваться, тем обильнее начнут расти грязные сплетни и нелепые слухи. Невольно позавидуешь Аманде, которая сейчас восстанавливает силы в изолированных церковных под-валах. Впрочем, я больше, чем уверен — вампирше тоже не избежать своей «минуты славы».

Рабочая неделя достигла своего пика, но народу от этого меньше не стало. То там, то сям нам попадались съехавшие на обочину машины, хозяева, коих именно в этот день реши-ли выбраться за город. Если же мы не видели покинутых хозяевами, на время «единения с природой», железных коробок на колёсах, то присутствие смертных выдавали запах дыма и несусветный шум. Почему-то, оказываясь в лесу, смертные моментально вспоминают о собственном родстве с животным миром и превращаются в стаю взбесившихся мартышек. Место, так называемых пикников, можно легко определить по диким воплям, треску ломае-мых деревьев и рёву попсы в динамиках автомобилей. Что закономерно, чем из более круп-ного «очага цивилизации» пребывает стайка «друзей природы», тем более дико они себя ведут. Думаю, с этим феноменом в будущем ещё намучаются учёные-биологи.

Мы накручивали километр за километром, обследовали просёлочные дороги и удалялись всё дальше и дальше от мегаполиса. Количество любителей загородного отдыха уменьша-лось, но о полном их отсутствии приходилось только мечтать. Погода стояла солнечная и тёплая так что смертных, не занятых зарабатыванием денег и производством материальных ценностей словно магнитом тянуло на лесные опушки. С таким успехом мы могли доехать до границы области, но ни шаг не приблизиться к задуманному. Обращаться же в зверя, если поблизости в радиусе хотя бы одного километра могли находиться люди, я не имел никакого права.

— По-моему, мы зря терем время, — заявил Фёдор, когда мы, обследовав очередную грун-товку вернулись на основную трассу.

Спорить с ним было глупо — едва мы отъезжали от одной стоянки смертных, как через сотню метров натыкались на новую подгулявшую компанию. Скорее всего, наш эксперимент с обращением придётся перенести на ночное время. Авось, смертные вдоволь надышатся све-жим воздухом, набьют брюхо шашлыками, насытят варварскую тягу к разрушению и раз-бредутся по своим кирпичным коробкам-квартирам. Вся надежда оставалась только на это.

— Тогда рулим обратно, — предложил я шилыхану. — Попробую до вечера наладить контакт с Другим. А потом ещё одну вылазку сделаем.

* * *

Сперва я хотел отправиться в агентство, но Фёдор заявил, что Константин, строго-настрого приказал сразу по окончании эксперимента, независимо от результата, отвезти меня домой. «Босс» продлевал мне «больничный». По крайней мере, на сегодня. Подчиняюсь. Но только сегодня.

Когда шилыхан говорил мне о решении экзорциста, я заметил в его глазах не то что страх, но крайнюю напряжённость и нездоровое любопытство. Так на меня не смотрели даже тогда, когда я прикончил Кранца, белки моих глаз стали багровыми, а сам я обратился в неизвестное ни традиционной, ни оккультной науке существо. Похоже, сегодня, я действи-тельно ещё не готов к «выходу в свет». И, если, шилыхан всячески избегает неприятных для меня тем, то уж Кристина, для которой такие понятия, как такт и скромность были атавизмами, точно не слезет с живого, пока не выпытает все подробности наших с Амандой приключений. Лучше уж я, действительно отправлюсь на квартиру к Константину, выпью чего-нибудь бодрящего, улягусь в постель, отключу все чувства и нырну в глубины собст-венного подсознания на поиски Другого.

В качестве «допинга» я выбрал пиво. За последние дни, я регулярно употреблял свой другой любимый напиток — кофе и успел изрядно соскучиться по вкусу «ячменного эликси-ра». Фёдор подвёз меня к дому и мы распрощались до вечера.

Пиво скользнуло приятной горечью по языку, нёбу и отозвалось расслабляющим теплом в желудке. Раздражение и усталость таяли подобно грязному снегу по весне. Я даже пере-стал злиться на смертных, которые помешали мне убедиться в возвращении суперспособно-стей. В конце концов смертные — самые глупые, беззащитные и беспомощные существа на планете. Конечно же, они по недомыслию мнят себя венцом творения, но у любого ново-рожденного зайчонка больше шансов выжить в лесной чаще, чем у современного, средне-статистического, взрослого homo sapiens. Так что злиться на человеков занятие неблагодар-ное. Их скорее пожалеть стоит.

Какой-то неведомой тропкой мысли перешли к Алисе — девушке, сделавшей из меня обо-ротня и наделившей силой, о которой я тогда не подозревал. Интересно, как бы всё сложи-лось, не воспользуйся я в тот вечер её шприцом? Как сложились бы наши отношения, не сведи она счёты с жизнью? Обратилась бы она, в нечто подобное мне, получив силу Кран-ца? И как она бы ей воспользовалась?

Мысли продолжали путаться, сплетаться, пересекаться, обращаясь в какое-то причудливое кружево. Я медленно погружался в полудрёму. В то самое состояние, когда ещё чувствуешь реальность, но уже не являешься её составляющей частью и при желании и должной фанта-зии можешь на мгновение увидеть собственное тело со стороны. Именно сейчас самое время начать поиски Другого.

Меня окружала беспроглядно-чернильная липкая тьма. Порой казалось, что я слышу, чмо-канье, хлюпанье и вздохи, как это бывает на болотах, в самом сердце трясины. Похоже демон постарался от души, стирая мою личность и обращая в послушное орудие своей воли. Те-перь, когда его выкинули, придётся изрядно попотеть, возвращая свои силы и способности. Что же, ради обретения себя прежнего я могу поработать и ассенизатором. Фигурально выра-жаясь. Что же, начнём с малого.

Мысленно, я представил зависший в воздухе огонёк. С третьей попытки мне это уда-лось. Тьма расступилась, но не настолько, чтобы я мог видеть чуть дальше собственного носа. Следующий шаг — заставить светлячка двигаться. На это ушла куча времени. Сперва, огонёк, категорически отказывался подчиниться. Он намертво застыл на месте, словно боясь окружающей нас тьмы. Я не сдавался и похоже настолько его достал, что клубок света начал метаться из стороны в сторону, вычерчивая причудливые зигзаги. Он, то падал на воображаемую землю, то взлетал так высоко, что превращался в едва различимую серебри-стую точку.

С несвойственным мне терпением, я всё-таки преодолел и этот этап. Светляк завис в шаге от меня на уровне условных глаз. Стоило мне начать движение, как он летел вперёд, указывая дорогу, когда я останавливался он зависал неподалёку. Теперь можно и начать «генеральную уборку» после незваного гостя из Преисподней.

Всё же, не зря, в своё время, ведьма Лариса лишала меня всех «радостей жизни» и за-ставляла часами штудировать книги по магии и древние трактаты по самопознанию. Мед-ленно, но верно я заставлял огонёк светить всё сильнее и сильнее. Из крошечной блистаю-щей точки он превратился в светящееся пятно размером с теннисный мяч. Тьма сопротив-лялась, но была вынуждена отступать. Всё дальше и дальше.

Вскоре я увидел, что стою посреди библиотечного зала. Вернее сказать архива. Поначалу я испытал лёгкий шок, но через пару минут догадался, что так я себе представил хранили-ще собственной памяти и знаний. Демон порезвился здесь от души. Некоторые из стелла-жей были перевёрнуты, а папки раскиданы по полу. Пройдёт не один день, прежде, чем удастся навести здесь порядок.

Однако восстановление прежней стройной и строгой системы меня сейчас заботило меньше всего. Как-нибудь да восстановится. Сейчас мне, кровь из носу, нужно установить контакт с Другим. Без него все наши старания в Ночь Фрейи могут оказаться бесполезны-ми.

— Эй, приятель, — позвал я, — ты здесь?

За те несколько минут, что царила тишина я успел прокрутить в мозгу не менее сотни вариантов — один страшнее другого.

— Нет, я на Канары улетел, — раздался наконец знакомый грубоватый голос. — Да только там аэропорт не принимает. Снегопады, знаешь ли.

— На Канарах не бывает снега, — выдохнул я с облегчением.

— Ну и не спрашивай тогда всяких глупостей. Чего нужно?

— Спросить кое о чём.

— Спросить?! Во как! А ты уверен, что я захочу с тобой разговаривать?

— С чего такая немилость?

— Он ещё спрашивает! Я между прочим сидел запертым в каком-то сортире, когда ты с девчонкой развлекался. Ты тогда про меня вспомнил?

Конечно же я понимал, что за время изоляции Другой соскучился по нашим перепалкам и сейчас не столько сердится на меня, сколько, как говорится, отводит душу. В другое время, я бы с удовольствием подыграл ему, но не сейчас. Слишком уж многое стоит на кону, а времени как всегда в обрез.

— Не будь ребёнком, — я попытался скопировать тон Другого. — Ты прекрасно понимаешь, что я делал всё под контролем и не по своей воле.

В ответ раздался ехидный смешок.

— Скажи ещё, что тебе это не доставило никакого удовольствия.

— Представь себе — нет.

— Так я тебе и поверил, — продолжил хихикать Другой. — Ну, да ладно. Скажи спасибо, что душа у меня добрая, а нрав отходчивый. Чего нужно?

— Как думаешь, после всего случившегося я смогу обратиться и вообще, что теперь с моими способностями?

Теперь уже Другой не хихикал, а хохотал от души.

— Ну прямо юнец на первой свиданке, — сказал он чуть успокоившись. — Получится — не получится. Смогу — не смогу. Умора! Конечно сможешь!

— Ты уверен?

— На двести процентов! Это как на велосипеде ездить или научиться плавать. Один раз сумел — до конца жизни не разучишься.

— Спасибо — успокоил.

— Всегда, пожалуйста. А теперь убирайся — мне здесь надо порядок навести. Кстати, дав-но пора уже компьютеризировать свои архивы. Двадцать первый век на дворе.

В ответ я только развёл руками и начал выходить из транса.