Прошло почти две недели. И это были самые тяжелые дни для меня. Я не могла работать. Стала рассеянной и невнимательной. Будто все время пребывала в забытье.
Когда темнело, и мои домашние ложились спать, я выходила из дома, и подолгу стояла на том самом месте, где встретила Тома. Нервно ходила по дороге, и мне возмущенно сигналили поздние машины. Как-то мой супруг увидел, как я собираюсь и выхожу, и проследил за мной. Был большой скандал. Он не понимал, что со мной происходит, а я не могла ему объяснить, потому что знала, что он сочтет меня чокнутой и не поверит. Скорее меня, запихнут в клинику для душевнобольных.
Моя жизнь стала напоминать мне небольшой компактный ад в отдельно взятой квартире. Мне было тесно. Я могла плакать часами, осознавая свою беспомощность. Муж стал задерживаться на работе допоздна, и я его не винила за это. Он не хотел видеть меня такой, и мне самой было противно, что я не могу взять себя в руки, но меня заботила судьба моих друзей! Как я могла просто забыть о них!
Тома больше не приходил ко мне. Я звала его. Много раз и постоянно. Вслух, мысленно, шепотом и криком…но все было бесполезно. Он либо меня не слышал, либо делал вид, что не слышит. Неужели на этом все, думалось мне. История красного охотника, так нелепо прервалась, из-за какой-то полоумной тетки… и что хуже всего, я даже отпор ей не дала. Просто позволила себя продырявить…
Минула еще неделя. Я успокаивалась. Понимание того, что я уже ничего не сделаю, как-то отрезвило меня. У меня есть семья, надо думать о ней, а не о каких-то фантастических мирах.
Вскоре, я даже стала думать о том, что была безумна и мой больной мозг сам выдумал все это, чтобы как-то сгладить шок от того ночного нападения и комы. С этой мыслью было нелегко свыкнуться, но я постепенно убедила себя. Однако, вся эта ситуация напоминала мне о том, что я сейчас бросаю все что знаю и люблю. И все то, во что верила…
Был вечер. Я стояла и варила кофе на плите. Сын что-то старательно рисовал у себя в альбоме. Я слушала, как радио что-то ненавязчиво говорило и постоянно шутило.
— «Чего вы ждете дорогие слушатели? Только сейчас, вы можете стать избранным!»
— Мама!
Я встрепенулась и повернулась к сыну.
— Что? Проголодался?
— Нет, смотри, я нарисовал тебя!
Я подошла к ребенку. Он держал альбомный лист так, чтобы я могла все увидеть. Смешной человечек был нарисован в коричневых штанах и белой рубашке в жилетке. Видимо пакля на голове, это мои волосы, и…и…
— Слава, а это что?
— Где? А! Так это твой плащ!
— Красный?
— Ну, а почему нет, — пожал плечами Славка и снова углубился в рисование.
Я держала в руках чашку с горячим кофе, но пальцы поледенели. Он не знал. Я никому ничего не рассказала.
Радио болтало какую-то ерунду, и мне было трудно сконцентрироваться на своих мыслях. Я подошла к приемнику и уже хотела его выключить.
— «Не ждите! Еще раз повторяю, не ждите, уважаемые слушатели! Вы еще успеваете на последнюю электричку до города, где вас и ждет главный приз!!!»
Рука застыла на полпути. А что если, это знак? Что если…
Но я тут же грубо себя оборвала. Этого не может быть. Ты столько ждала, и что в итоге? Радио говорит тебе, что делать…браво. А сыну ты могла проболтаться. Он ведь так любит слушать сказки. Он запомнил этот образ и нарисовал. Это ничего не доказывает.
— Кажется, я схожу с ума…
— Почему? — спросил мой ребенок, обеспокоенно повернувшись ко мне и оставив рисование. — Тебе плохо? Я могу дать тебе таблетку. Я знаю, какие надо.
— Нет, пока можно обойтись… — слабо улыбнулась я и села на стул. Славка тут же залез на колени. — Скажи, а почему ты меня такую нарисовал?
Славка пожал плечами и как-то неуверенно ответил.
— Просто, ты мне такой приснилась. Будто ты охотник. И еще…такие страшные лохматые звери! Как…как…в страшных фильмах! А ты за ними охотилась. И была в этом красном плаще. А еще я видел рыжего дяденьку. Прямо как Федюшкин… и мрачного дядю с один глазом…и тетю с белыми волосами. И…и…
— Эльфа.
— Да, точно! — обрадовано сказал мой сын и даже улыбнулся. — Мам, ты откуда знаешь? Ты подглядывала?
— Нет, кажется, подглядывал ты, — усмехнулась я. — А теперь самый важный вопрос, и постарайся ответить честно.
— Я постараюсь, — серьезно ответил мой сын и даже нахмурился.
— Ты мне не врешь?
— Ма-а-а-а-а… — Славка обиженно надул губы. — Я же сказал, приснилось!
— И ты с головой дружишь?
— Вроде бы, — пожал плечами мой ребенок. — Она же пока на мне. Значит, дружу. И еще мам, что такое Ситарда?
Я икнула. Мне не показалось!
— Ч-что?
— Ситарда. Типа заклинания, да? Ты так во сне говорила…как же там было…а! Хэй, Ситарда! Ай вона би, ай вона би фаер!
Я встала на ноги так резко, что Славка чуть не упал. Одевалась я, почти на автопилоте. Подхватив ребенка под мышки, я оттащила его к матери мужа, сославшись на важное дело, которое не терпит отлагательств.
На электричку я летела, будто у меня и правда были крылья.
Если догадка верна, и все это не сон и не бред, то мне надо мчаться в город…там будет Тома. Или еще кто-нибудь. И тут я впервые задалась вопросом, что есть ведь и такие, кто как и Тома, могут путешествовать между мирами. Как та старуха у магазина…
Всевидящая! Она ведь смотрит за тем, чтобы случайные люди не нашли разлом! Вот зачем мне надо в город! Найти ее и уговорить, пропустить меня! Вот и все! Вот и…
Зазвонил телефон. Из-за грохота колес электрички, я не сразу услышала.
— Да?
— Какое, к чертям, да?!
Я вздохнула. Это был муж. Судя по интонации зол или нет, скорее в бешенстве.
— Не кричи, пожалуйста.
— Ты оставляешь ребенка у моей матери, не говоришь зачем, и на ночь, глядя, садишься на поезд и едешь в город! — снова закричал он. — Ты, соображаешь, что делаешь?!
— Да, я соображаю, что делаю. А теперь убавь тональность, иначе я просто выброшу телефон на ближайшей станции. Будешь белочкам звонить и орать на них.
Муж вздохнул. Он явно боролся с внутренним гневом и старался успокоиться.
— Лена, я устал от такой жизни…я, хочу тебе помочь.
— Ты мне не поможешь, — тихо проговорила я. — Никто не поможет, кроме меня самой.
Снова тяжелый вздох.
— Кто он?
— В каком смысле?
— Ты же не просто так едешь в город…
Я нервно рассмеялась.
— Ты думаешь, у меня есть любовник?! Ну, ты шутник…
— Это единственное разумное объяснение твоему ненормальному поведению в последнее время. Ты не хотела уезжать из города, а теперь едешь обратно, не смотря на то, что у тебя есть семья.
— У меня никого нет, — я устало выдохнула. — И не было. Я еду, потому что кое-какое важное дело срочно надо решить, и если я этого не сделаю, я буду винить себя всю жизнь…
— Так ты вернешься?
Ответ комом встал в горле. Я не знала. Не знала, что будет. Не знала, смогу ли вернуться, и что меня будет ждать, если всевидящая пропустить меня. Неизвестность была слишком страшной, и мне даже показалось, что лучше сойти на ближайшей станции и поехать обратно…
— Я вернусь. Обещаю.
— Я верю тебе.
— Спасибо. Попроси прощения у Славки. Утром, я буду дома.
— Хорошо. Я люблю тебя.
— И я тебя…
Отбой.
— Очень мило.
Я нервно шарахнулась в сторону. Со мной на сидении, в полупустой электричке сидел Тома. Одет, будто какой-то гопник из лихой компании. Разве что семечки не щелкает!
— Тома, ты…
— Я леди Ривиэль. Добрый вечер.
— Ты во что вырядился?!
— Маскировка.
— Так себе, если честно. Твое интеллигентное лицо, так и выдает тебя…
Тома пожал плечами.
— На скорую руку, так сказать. Я рад, что, наконец, до вас достучался.
— Что значит, наконец? — недовольно скривилась я. — Тебя не было слышно почти месяц! Я звала тебя!
Тома печально вздохнул.
— Простите, я не мог к вам прийти. За мной следили. Подозревали неладное…мол, нехорошо, когда такие как я, проявляют такой интерес к персоне игры.
— Я проиграла?
— Еще нет, — сказал он, — Время есть. Но надо все делать быстро. Суд над Семой неизбежен. Его обвинят в убийстве Луки и приговорят к смертной казни. Алиера почти добилась своего…
— Вот же склочная баба!
— Согласен, но ее упорству следует отдать уважение…
— Как там Аирэй?
— Под замком, — сказал Тома. — И Анхель тоже. Кстати, от Анхеля Алиера так же планирует, избавиться…он много знает, а она не хочет, чтобы он нарушил их семейную идиллию.
— Я не позволю ей трогать моих друзей!
— Уверен, что не позволите, — улыбнулся Тома. — А теперь, к делу. Как только найдете всевидящую, и потребуете пропустить вас, столкнетесь с трудностью…вас либо заставят заплатить за проход, либо отгадать загадку. Второе, почти невозможно.
— Что, так трудно?
— Всевидящие имеют много времени в мире смертных, и некоторые их загадки, даже логическими назвать нельзя…
— Понятно. Сразу перейду к торгам…а если у меня не получится?
— Не думаю, что вы не справитесь, — усмехнулся Тома.
— Мне бы твою уверенность, Тома… — я вздохнула, но в ответ мне была лишь размеренная дробь колес электрички. Тома исчез.
Ну что ж…я хотя бы не безумна. И это мне не приснилось. Это радует. Теперь я смогу попасть в тот мир, из которого меня так некрасиво выдворили.
Ночной поезд несся вперед, будто чувствовал мое настроение. А я как во сне отсчитывала станции, которые остались до приезда. В голове сразу вертелся план, как добраться до искомой части города. Денег на такси у меня не было, так как я выскочила буквально с пятью ста рублями в кармане. А надо будет еще возвращаться обратно…
В запотевшем окне мелькали огни далеких деревень. На встречу ехали поезда дальнего следования, и мне все никак не верилось, что я вернусь обратно и снова всех увижу. Однако теперь мне надо будет поберечь себя. Печати мага на мне не было, а значит, я вернусь, как простой человек, а не охотник…
Алиера…
При воспоминании об этой женщине, меня наполняла здоровая злоба. Да, иногда, мы идем на отчаянные шаги, чтобы защитить своих любимых и стать для них всем, но…не так же! Не ценой чужой жизни. И тем более, жизни близкого друга.
Я снова вздохнула и повернулась к окну.
Осталось немного. Спустя несколько минут, электричка прибыла на станцию города.