…Они появились ровно в семь. Слава Тюрин никогда не опаздывает. Один раз он пришел один, так как Лина никак не могла выбрать платье. Она приехала спустя полчаса на такси, красная, злая, и с порога сказала мужу, что он придурок, а потом целый вечер с ним не разговаривала. А Ние заявила на кухне, что завидует ей, и вообще, муж должен быть старше жены, конечно, не на двадцать пять, как у них с Володей, это уж слишком, а лет на шесть-семь. Ния держала в руке вилку и с трудом удержалась, чтобы не воткнуть ее в Лину. Когда Лина открывала рот, Ния холодела от предчувствия, что эта дура ляпнет сейчас очередную глупость. Самое неприятное, Лина не была дурой, и Ния подозревала, что те глупости, которые она несла, были точно направленными ударами – завуалированными под глупость оскорблениями и хамством. Они не показались друг дружке с самого начала. Ния помнит, как Лина окинула ее оценивающим взглядом, задержалась на безумно дорогом темно-синем шелковом костюме и сказала: «Ты, как я понимаю, не тряпичница, мне самой по фигу дорогие шмотки, я люблю, чтобы удобно и недорого!» Недорого?! Ния раздула ноздри, но так и не решила, то ли Лина действительно не поняла, то ли сказала гадость. И ведь не придерешься!

На Лине было бесформенное желтое в красные цветы платье, удивительная безвкусица и дешевка. И массивное золотое колье – «собачий ошейник», мстительно подумала Ния. Лина была крупной, в отличие от изящной и мелковатой Нии, с тяжелой поступью и большими руками в кольцах; от нее несло табаком – Лина курила длинные черные с золотым ободком сигаретки. Рассмотрев на пальце Нии скромное колечко с бриллиантом, она бросилась преувеличенно его расхваливать, и Ния внутренне напряглась. А Володя тут же потребовал, чтобы она показала Лине свои брюлики. Лина одобрительно захлопала в ладоши. Ния попыталась перевести разговор, но пьяноватый уже Володя настоял, ему хотелось произвести впечатление на будущего партнера. Мужчины, когда дело касается женщин, часто понимают все не так. Хмурая Ния принесла шкатулку с украшениями, Лина принялась их перебирать, приговаривая, ах, какая прелесть, мне, правда, нравятся дорогие вещи… но и это ничего, очень мило. Ния тут же сказала, что это «Булгари», ручная работа, назвала стоимость. Лина притворно ахнула: «Не может быть! Это?» – и повертела в руках колечко с сапфирами. Володя ничего не заметил, а Ния не спала всю ночь, сочиняя достойные ответы… этой хамке.

Однажды она сказала: «Я тебе завидую, у вас нет детей! Ты себе не представляешь, какая это морока! Я бы хотела пожить для себя… как ты!»

У них было двое детей – старший мальчик учился в Англии, в институте международной политики, девочка Сонечка была дома, ходила в школу.

Ния не ответила…

…Они пришли ровно в семь. Слава любил повторять: «Точность – вежливость королей». Он поцеловал Ние руку. Володя хлопотал, преувеличенно громко усаживая гостя, хлопая по плечу, наливая легкое винцо для разгона. Женщины удалились на кухню. Пусть только попробует что-нибудь выдать, думала Ния, врежу не задумываясь. Как ни странно, встреча с Федором придала ей мужества, ей казалось, что у нее появился союзник, и она представила, как жалуется ему… как когда-то, в их лучшие времена. «Лучшие времена»… мысль вырвалась случайно, и Ния удивилась и невольно улыбнулась.

– Ты чего смурная? – спросила Лина. – Семейные скандалы?

– С чего ты взяла? – удивилась Ния.

– Я заметила, что Володя много пьет… как у него с бизнесом?

– Как обычно. Нормально. Я не очень вникаю в его дела.

– Напрасно! Их нужно держать на коротком поводке. Контроль и еще раз контроль. И по деньгам и по этому самому… – она хихикнула. – По бабам. Тебе легче, Володя не в том возрасте…

– А что, у Славы любовница? – ляпнула Ния, наивно раскрыв глаза.

– Любовница? У Славки? Да пусть только попробует! – Лина сжала кулаки, лицо ее потемнело. – Убью!

– Контролируешь? – не удержалась Ния – на войне как на войне.

Лина посмотрела на нее долгим взглядом, хмыкнула, достала сигаретку:

– Не против?

Ния не выносила табачного дыма, и Лина прекрасно об этом знала. Дрянь! Она улыбнулась:

– Конечно, будь как дома. Можно? – Она потянулась за сигаретой.

Они курили, рассматривая друг дружку, словно виделись впервые. Ния старалась не вдыхать дым, боялась закашляться. Лина с удовольствием затягивалась и шумно выпускала длинную сизую струю.

– Что-то в тебе новенькое появилось, подруга, – сказала она. – Выиграла в лотерею?

Ния пожала плечами и промолчала. Улыбнулась кончиками губ…

– Или мужика завела?

Ния невольно взглянула на ножку буфета, за которой была спрятана визитка Федора.

– Ты советуешь?

– Говорят, помогает в семейной жизни.

– Тебе помогает?

– Мне и Славки хватает, он еще ого-го! А как твой Володя? – в голосе ее прозвучало любопытство. – Сколько вы вместе?

– Много, и у нас все хорошо.

– Конечно, я понимаю, у вас все хорошо! После заграниц да в наше болото… – Она хмыкнула. – Не скучаешь?

– Если Володя не приживется здесь, мы вернемся. У нас в Австрии бизнес… – соврала Ния.

– Бизнес? А Володя сказал, погорел бизнес, теперь ищет, куда пристроиться. Вон Славку охмуряет.

– Охмуряет? – Ния задохнулась от возмущения. – Володя знает, что делает! К нам напрашиваются, с его опытом… мы выбираем, поняла?

– Ну, вы так вы, не волнуйся ты так! – Лина пожала плечами. – Володя мне нравится, сильный мужик, хозяин. Даже завидно. Хорошо, что вы вернулись, у меня здешняя шушера уже в печенках сидит. Будем дружить, да, подруга?

Дрянь! Все они понимают, все знают, и про плачевный финал, и про крах, и ни капельки не верят, что потянуло к истокам по причине ностальгии. А Володя старается, надувает щеки, надеется…

Муж выпил лишнего – похоже, это стало входить в привычку, – бурно жестикулировал, рассказывал о фабрике, партнерах, выставляя австрияков скупыми и недалекими жлобами. Лицо у него было красное, голос охрип, он по несколько раз повторял «прикольные» места и хохотал. Слава вежливо и неопределенно улыбался; Лина курила, ухмыляясь. Ния меняла тарелки, бегала туда-сюда, надолго «зависала» на кухне, чтобы продышаться от сигаретного дыма и дурацких россказней мужа. И думала о Федоре…