Эллинская культура в V–IV веках до нашей эры
Подъем экономической и политической жизни Эллады в V веке до н. э. вызвал настоящий расцвет греческой культуры. Античный полис, хотя и разделенный социальными перегородками, охранял черты независимой гражданской общины, которая жила своей кипучей политической жизнью.
Народные традиции, окрепшие в героической борьбе с персидским нашествием, особенно ярко проявились в художественном творчестве эллинов. Глубокие сдвиги, которые произошли во всем средиземноморском мире, расширили кругозор и дали им пульс к развитию духовной жизни общества и его передовых людей. На этой почве возникли гениальные идеи атомистического материализма Левкиппа и Демокрита, великие образы античной трагедии, наиболее совершенные создания греческой пластики и зодчества.
Кризис полиса, междоусобные войны и упадок демократии, обострение противоречий античного общества — все эти характерные черты социально-политической жизни Эллады IV века до н. э. не могли не наложить свой отпечаток и на развитие эллинской культуры, которая уже в это время обнаружила первые признаки упадка.
Однако этот процесс совершался неравномерно. В эллинском обществе еще были живы могучие силы, способные породить такие явления, как философия Аристотеля или творчество Лисиппа. Большие успехи были достигнуты и в области естествознания.
В V и IV веках до н. э. был накоплен значительный фактический материал в математике, астрономии, медицине и других отраслях науки.
Античную математику отличает тенденция к большей систематичности, строгости и доказательности, а также применение новых методов исследования, имеющих не только эмпирическое, но и широкое теоретическое значение. Так, идея бесконечно малых величин, впервые выдвинутая Анаксагором (около 500 — около 428), в трудах Демокрита (около 460–370) и Эвдокса Книдского (около 408–355) нашла свое практическое приложение в геометрий и, в частности, стереометрии (определение объема шара, конуса и т. д.). Тот же Эвдокс разработал учение о пропорциональности и создал теорию соотношения несоизмеримых величин, которая во многом предвосхитила теорию иррациональных чисел, возникшую лишь в конце XIX века.
Гиппократ из Хиоса (около 470–400) предпринял первую, предшествовавшую замечательному труду Эвклида, попытку систематизировать данные геометрии. Даже в условиях античности с ограниченными возможностями технического прогресса отдельные достижения математической мысли находили практическое приложение в ремесленной технике, в строительном деле и других отраслях.
В астрономии возникли новые представления о шарообразности Земли и светил. Это создало предпосылки для появления более правильной теории солнечных и лунных затмений. У последователей философа Пифагора впервые встречается мысль о том, что Земля не занимает центрального положения среди планет. В центре Вселенной находится некий огонь, вокруг которого вращаются в прозрачных сферах Земля, Солнце, Луна, пять планет, а также сфера неподвижных звезд.
Для того чтобы количество мировых тел достигла числа 10, считавшегося пифагорейцами совершенным, они ввели еще гипотетическую «противоземлю». Расстояние от небесных сфер до центрального огня выражалось, согласно пифагорейцам, в простейших («музыкальных») числовых отношениях, отсюда берет начало учение о так называемой гармонии сфер.
Эвдокс предложил теорию гомоцентрических (т. е. объемлющих одна другую) сфер, имеющих общий центр, в котором находится Земля. Все они равномерно вращаются вокруг осей, расположенных под известным углом друг к другу. Внешние сферы увлекают в своем движении заключенные в них внутренние сферы.
Для того времени теория Эвдокса, которую разделял и Аристотель, давала достаточно удовлетворительное объяснение видимых планетных движений. Впоследствии, во II веке нашей эры, ее сменила более сложная гипотеза Птоломея.
Другой астроном IV века до н. э.,Гераклид Понтийский, выдвинул теорию, согласно которой Меркурий и Венера движутся вокруг Солнца, которые в свою очередь вращаются вместе с прочими планетами вокруг Земли. Все эти теории развивали систему мироздания, которая ушла далеко вперед по сравнению с наивными представлениями ионийских натурфилософов VI века до н. э.
Во второй половине V века до н. э. афинянин Метон согласовал лунный календарь греков с солнечным, определив величину года в 365 и 5/19 суток. Метонов календарь просуществовал четыре столетия, пока его не сменил Юлианский.
Значительный прогресс был достигнут в области медицины. Центральное место здесь занимает фигура Гиппократа, воспитанника и выдающегося представителя Косской школы врачей. В так называемом «Гиппократовом сборнике», который пользовался авторитетом на протяжении многих столетий и на Западе и на Востоке, были объединены как подлинные произведения знаменитого греческого ученого, так и приписанные ему.
Согласно Гиппократу, медицина требует систематического и всестороннего наблюдения больных. Все части организма взаимно связаны друг с другом. Большое внимание в книгах «Гиппократова сборника» уделено внешней среде — климату, почве, воде и т. д. Об эпилепсии, которая ранее считалась «священной» болезнью, Гиппократ говорил: «Насколько мне кажется, она не божественнее, не священнее, чем другие… Мне кажется, что первые, признавшие эту болезнь священною, были такие люди, какими и теперь оказываются маги, шарлатаны и обманщики».
Разнообразие человеческих организмов («темпераментов») Гиппократ сводил к различному сочетанию или смешению четырех «соков», или «влаг» (крови, слизи, светлой и черной желчи). Учение Гиппократа о четырех темпераментах ставшее традиционным (сангвинический, флегматический, холерический и меланхолический), сохранило известное значение для всей последующей науки.
Обычным термином стало выражение «Гиппократова маска» — это классическое описание внешнего облика умирающего, которое было дано в «Афоризмах» Гиппократа. Широкое распространение получили и другие его афоризмы, например: «Чего не излечивает лекарство, излечивает железо. А чего железо не излечивает, излечивает огонь. А чего огонь не излечивает, то должно считать неизлечимым».
Многое в представлениях Гиппократа о человеческом теле было чрезвычайно наивным. Он не умел еще, например, отличать нервы от кровеносных сосудов и думал, что артерии наполнены воздухом. И тем не менее имя великого греческого ученого неотделимо от развития медицины как науки. Он первым дошел до отрицания «ниспосланных богами болезней», противопоставив этому систему эмпирических наблюдений за ходом самой болезни.
Успехи в области положительных знаний шли рука об руку с развитием материалистической философии. Мыслители V века до н. э. уже не довольствовались утверждением единой материальной основы мира.
Они ставили вопрос о строении материи.
Эмпедокл (около 495 — около 435) из сицилийского города Акраганта выводил все явления природы из четырех основных материальных элементов — земли, воды, воздуха и огня. Весь мир представляет собой сочетание этих четырех элементов. Их соединение и разъединение дает начало определенным циклам мироздания.
Анаксагор решил этот вопрос посредством учения о «семенах» всех вещей, под которыми он подразумевал однородные материальные частицы, вступавшие в соединения друг с другом. В результате этих соединений и возникали подобные этим частицам тела: из капелек крови — кровь, из частиц мяса — мясо и т. д.
Это учение Анаксагора при всей своей ограниченности открывало возможность более последовательного материалистического объяснения окружающего мира, чем натурфилософские учения мыслителей VI века до н. э. Анаксагор стал идейным вождем афинских вольнодумцев времен Перикла. Дело дошло до привлечения его к суду по обвинению в оскорблении богов. Только благодаря помощи Перикла ему удалось избежать смерти, однако он вынужден был уйти в изгнание.
Слабой стороной учений Анаксагора и Эмпедокла было представление о силах, которые приводят в движение частицы материального вещества. Анаксагор считал такой силой нус — мировой разум, который он определял как тончайшее и легчайшее материальное вещество.
Эмпедокл объяснял движение материи действием двух противоположных сил — «дружбы» и «вражды», которые соединяют и разъединяют материальные элементы. Материалистические стороны учения Эмпедокла уживались с верой в переселение душ и проповедью религиозного очищения.
Гораздо более последовательными были греческие атомисты, в учении которых античная материалистическая философия достигла своей вершины. Учение об атомах — неделимых частицах материи — было впервые выдвинуто Левкиппом и развито Демокритом, но почва для этого учения была подготовлена всем предшествующим развитием материалистической философии V века.
О жизни Левкиппа практически ничего не известно. Демокрит (около 460–370) был уроженцем большого торгового города Абдер во Фракии. Он много путешествовал, побывал в Египте и в странах Востока. Эти путешествия расширили его кругозор.
Многочисленные естественнонаучные сочинения Демокрита, которые дошли до нас лишь в сравнительно небольших отрывках, затрагивали разнообразные вопросы астрономии, космографии, геологии, физики, метеорологии и биологии. Имеются основания утверждать, что Демокрит определил объем конуса, пирамиды и шара.
В основе учения греческих атомистов лежали два основных положения: 1) мир состоит из качественно однородных, неделимых, различаемых только по величине и форме (т. е. лишь количественно) атомов и пустоты, в которой совершается их механическое движение; 2) все явления происходят не случайно, но в силу необходимости.
Возникновение и исчезновение бесчисленных миров, на которые, по Демокриту, распадается Вселенная, обусловлено непрерывным движением атомов в пустоте. Сталкиваясь и отталкиваясь, соединяясь и разъединяясь, атомы образуют вещи. Последовательно развивая эти положения, Демокрит распространил их и на человеческую психику.
Душа человека, согласно его взглядам, также представляет собой сочетание наиболее подвижных и круглых атомов, которые находятся в постоянном соприкосновении с атомами других тел, образующих мир. «Из ничего ничего не может возникнуть, и ни одна вещь не может превратиться в ничто», — в этом изречении Демокрита впервые была выражена идея вечности (несоздаваемости и неуничтожимости) материи, которая и ныне лежит в основе материалистического понимания природы.
Свойственные античным атомистам представления о неделимости атомов и качественном их однообразии, признание механического движения единственной формой движения просущетвовали в течение многих столетий и были пересмотрены наукой лишь в результате великих открытий XIX–XX веков.
В области теории познания Демокрит является безусловным материалистом. Но вопрос о диалектической связи чувственного восприятия и рационального мышления остается у него нерешенным. Демокрит проводил резкую границу между многообразием непосредственно воспринимаемого чувствами мира и простыми сочетаниями атомов, которые постигаются посредством разума.
Попыткой соединить эти два начала является учение Демокрита об образах вещей, отделяющих от них в виде тонкой пленки, которая действует на наши органы чувств. В области общественных явлений философия Демокрита сводилась к признанию полной зависимости человека от природы. Нравственные идеи вытекают, по Демокриту, из природы человека, его стремления к пользе и удовольствию.
Это положение Демокрита легло в основу тех социологических идей, которые были присущи материалистам в течение многих веков. Политические взгляды Демокрита обнаруживают в нем сторонника умеренной демократии.
Прогресс античной науки неизбежно расшатывал основы традиционных религиозных верований. В первой половине V века до н. э. медик Эпихарм сделал попытку объяснить происхождение веры в богов из обожествления предметов физического мира. По его словам, «боги суть ветры, вода, земля, солнце, огонь, звезды».
Анаксагор утверждал, что солнце и другие светила — не что иное, как раскаленные камни. Эти представления не оставляли места для веры в солнечное божество, источник жизни.
Атомисты считали, что природа не нуждается в существовании движущего начала, «первотолчка» мирового разума (нус). Мир возникает в результате вихря, который является причиной того, что более тяжелые тела скапливаются в центре, а более легкие выталкиваются к периферии. Луна, по Демокриту, — каменная масса, которая покрыта горами и ущельями, точно так же солнце — огромный камень, который раскалился от вращения.
В V и IV веках до н. э. Афины были мозговым центром жизни Эллады. Именно здесь разворачивалась борьба античного материализма и идеализма.
Утверждение в Афинах демократического строя, развитие частной собственности, оживленные сношения со многими греческими государствами, постоянные контакты с другими народами — все это создало благоприятную обстановку для деятельности так называемых софистов (буквально — «учителей мудрости»).
Напряженная политическая борьба, которая проявлялась в форме постоянных дебатов в народном собрании и суде, порождала интерес к вопросам права, государства, морали. Она создавала потребность в овладении искусством красноречия (риторикой) и спора (эристикой).
Эти новые потребности удовлетворялись софистами, которые разъезжали по городам и за деньги — иногда очень большие — обучали всех желающих овладеть их искусством. Взгляды софистов и круг интересовавших их теоретических вопросов были очень разнообразны. Общим для всех софистов было то, что они в большей или меньшей степени отошли от вопросов естествознания, которые стояли в центре внимания философов предшествующего периода, и обратились к проблеме человеческого познания.
В учениях древнейших греческих материалистов эта проблема была не разработана достаточно полно. Сторонники элейской школы своим учением о коренном различии между рациональным знанием и чувственной иллюзией завели ее в тупик.
В полемике с ними представитель так называемых старших софистов Георгий (около 483–376) из Леонтин на Сицилии выдвинул утверждение, что с одинаковым успехом можно доказать как то, что мир непознаваем, так и то, что его вообще нет. Развивая эти положения, Георгий пришел к отрицанию возможности познания мира и в конце концов к отрицанию самой объективной реальности. Современник Георгия Протагор, уроженец города Абдер на фракийском побережье, который жил в Афинах, отвергал существование истины, независимой от человеческого познания. «Человек есть мера всех вещей, существующих, как они существуют, не существующих, как они не существуют».
Материалистический взгляд на чувственное восприятие как основу познания у Протагора приобретает односторонний характер. Чувства не могут ошибаться, поэтому все люди равны, а истин столько же, сколько людей. Если существует какая-нибудь разница между различными точками зрения, то она имеет только практическое значение. Так, в сфере общественных отношений Протагор в соответствии со своими политическими взглядами считал истиной то, что представляется истинным большинству граждан. В этом утверждении противоречиво переплетается попытка теоретически обосновать принципы античной демократии с общей релятивистской тенденцией философии софистов.
Столь же противоречиво и учение Протагора о нравственности, которое он отделял от официальной религии. Как скептик, отрицающий существование объективной истины, Протагор сомневался и в существование богов: «Относительно богов я не могу знать, существуют ли они или не существуют и каковы они». На этом основании во время правления «четырехсот» в 411 году до н. э. Протагору было предъявлено обвинение в атеизме. Он был вынужден бежать из Афин.
Скептицизм Протагора во многих отношениях был отражением назревших потребностей в ломке отживших традиционных представлений, что привлекало к нему таких людей, как Перикл и Эврипид. Дальнейшее развитие выдвинутого Протагором Положения «человек есть мера всех вещей» привело многих софистов к крайнему релятивизму и солипсизму. Опереруя этим положением, они фактически лишили философию всякого содержания, превратив ее в сомнительное искусство умственной эквилибристики.
Об учениях младшего поколения софистов сохранились крайне скудные сведения. Одни из них (Калликл, Гипподам, Критий) были связаны с реакционными олигархическими кругами и стремились теоретически оправдать их взгляды. Например, Калликл противопоставлял исторически сложившемуся праву так называемое «естественное право», согласно которому, с его точки зрения, власть должна принадлежать только сильным. Эти сильные вправе пренебрегать законами. Другие из младших софистов, напротив, стояли ближе к интересам и настроениям демократических слоев. У них также было в ходу понятие «естественного права», но выводы из него они делали Диаметрально противоположные. Так, Ликофрон считал знатность вымыслом. Дальше всех в этом отношении пошел Антифонт. В начале XX века был найден фрагмент из его сочинения под названием «Об истине», где он выступал против привычного для эллинов того времени пренебрежительного отношения к «варварам».
«Детей знатных родителей мы чтим и уважаем, — писал Антифонт, — детей же незнатного происхождения не чтим и не уважаем. Этому разделению мы научились от варваров и ведем себя при этом, как варвары: но от природы мы все и во всем устроены одинаково — и варвары и эллины. Все мы дышим через рот и нос, и все мы едим руками».
Распространенные в среде софистов скептицизм и крайний релятивизм открыли дорогу новому философскому направлению, которое пыталось разрешить проблему познания с позиций последовательного идеализма. Начало этому направлению было положено Сократом (469–399).
Сократ был афинским гражданином, сыном скульптора Софрониска, и прошел школу софистов. Не питая, подобно им, интереса к естественным наукам, Сократ сосредоточил все свое внимание на проблемах этического характера. Источником истинного знания Сократ провозгласил внутреннее самопознание (его знаменитое «познай самого себя»). Только таким путем человек, по учению Сократа, может прийти к истинному знанию; которое он отождествлял с добродетелью.
В то же время Сократ выступал против детерминизма материалистов, противопоставив ему телеологическое мировоззрение, учение о цели, которая определяет существование любой вещи. И сам Сократ, и образовавшийся вокруг него кружок учеников отрицательно относились к демократическому строю. Участниками этого кружка были Ксенофонт, Критий, Платон и др.
Когда политическая чаша весов в Афинах после ликвидации олигархического правительства «тридцати тиранов» склонилась на сторону демократии, Сократ был обвинен в совращении юношества, «введении новых богов» и приговорен к смертной казни.
Отказавшись воспользоваться подготовленным его сторонниками побегом из тюрьмы, Сократ выпил принесенную ему палачом чашу с ядом.
Ученик и последователь Сократа Платон (около 429–347) выступил со своим учением в первые десятилетия IV века до н. э. После казни Сократа он был вынужден бежать из Афин, но потом вернулся и основал здесь около 385 года философскую школу, известную под названием Академии.
По происхождению, политическим и философским взглядам Платон был представителем афинской аристократии. Философские взгляды Платона и его последователей представляют собой наиболее яркий образец объективного идеализма.
Чувственное бытие, материальный мир, по учению Платона, — лишь тень действительного мира. Истинное же бытие заключено в вечных и неизменных общих идеях. Познание этих объективно существующих идей, согласно Платону, возможно для человека лишь потому, что его собственная бессмертная душа до воплощения находилась в мире идей и может путем воспоминания постигать идеи.
В формировании системы объективного идеализма видную роль сыграло учение пифагорейцев, с которым Платон познакомился во время своего пребывания в Сицилии.
Некоторые сочинения Платона проникнуты крайним мистицизмом. Свои философские взгляды он излагал преимущественно в форме многочисленных диалогов, написанных им с большим художественным мастерством. Произведения Платона почти полностью дошли до нашего времени.
В сочинении о государстве Платон развивал утопическую теорию идеального государства. В этом идеальном государстве управление общиной граждан находится в руках философов, не имеющих ни семьи, ни частной собственности. Граждане идеального полиса подразделяются на воинов, живущих совместно, и простой народ (ремесленники, земледельцы), который обязан своим трудом содержать высшие слои общества. Утопическая республика Платона во многом напоминала государственный строй древней Спарты и вместе с тем представляла собой афинскую идеализацию египетского кастового строя.
В более позднем сочинении — «Законы» — Платон ближе подошел к реально существующим формам политического устройства современных ему греческих государств. Здесь уже не говорится об общности имущества правящего слоя, хотя выдвигаются различные меры ограничения частной собственности, ремесла и торговли.
Позднее система Платона была подвергнута критическому пересмотру величайшим мыслителем древности Аристотелем (384–322). Многочисленными произведениями Аристотеля завершился классический период истории греческой философии.
Аристотель родился в Стагире, в семье придворного врача македонского царя Аминты II. Он был современником Филиппа II и воспитателем его сына Александра Македонского, т. е. жил в период кризиса полисного строя, а следовательно, и полисной идеологии.
Аристотель выступил против основного положения всей философии Платона — учения о сверхчувственном мире идей. По его мнению, платоновские «идеи» не могут объяснить ни причин возникновения, ни причин изменения чувственно воспринимаемых вещей. Следовательно, нет никаких оснований видеть и «идеях» Платона неизменные сущности всех вещей и тем более утверждать, что вещи заимствуют от них свое бытие. Поэтому «говорить, что идеи — это образцы и что все остальное им причастно, — значит произносить пустые слова и выражаться поэтическими метафорами». Значение этого высказывания Аристотеля не только в том, что в нем подверглось критике главное положение Платона, но и в том, что оно направлено против идеализма как философского течения.
В теории познания Аристотель в противоположность Платону признавал чувственное восприятие вне нас находящегося объективного мира источником правильных представлений о нем. Однако, колеблясь между линиями Демокрита и Платона, Аристотель и конце концов остался идеалистом.
Его философия оказалась не в состоянии диалектически решить вопрос об отношении непосредственных ощущений к мышлению. Аристотель считал активным началом в процессе познания независимую от тела разумную душу. Та же самая идея проходит и через учение Аристотеля о материи и движении. Материю он считал пассивной и бесформенной, активное же начало целиком приписывал нематериальной форме, которая воздействует на материю, как на интересную массу, и преобразует ее.
В итоге Аристотель пришел к понятию перводвигателя природы — «форме всех форм» как основной первопричиной и в то же время конечной цели всеобщего развития, т. е. к богу. Эта сторона его учения была развита философами последующих веков.
Аристотель был не только творцом философской системы, в которой ему так и не удалось преодолеть влияние идеалистических настроений Платона, но и гениальным ученым. Под его руководством в Ликее, близ Афин возникла школа так называемых перипатетиков, многие из которых были первоклассными учеными.
Помимо работ по философии и логике Аристотель написал ряд сочинений по естествознанию, истории, политике, теории литературы и т. д., которые подвели своеобразный итог достижениям научной мысли эллинской культуры. Например, в труде «Описание животных» Аристотель сделал одну из первых попыток дать зоологическую классификацию, основанную на научных принципах. Во всех работах, особенно в области естествознания, Аристотель часто оказывался значительно ближе к материалистическому мировоззрению, нежели в своих философских построениях.
В своих социальных воззрениях Аристотель целиком стоял на почве рабовладельческого строя. Рабство он считал естественным состоянием для «варваров», а частную собственность — основой господства полноправных граждан. Аристотель был сторонником смешанного государственного устройства, которое сочетало элементы монархии, аристократии и демократии.
Работы Аристотеля и его учеников имеют большое значение для изучения социально-политической истории греческих полисов. Ими были составлены обзоры политического строя 158 государств. Важнейшим из этих обзоров является «Афинская полития», найденная в конце XIX века.
Величайшим вкладом в развитие исторической науки в V веке до н. э. стал труд Геродота Галикарнасского, которого в античной традиции называли «отцом истории». Геродот родился около 484 года в городе Галикарнасе на побережье Малой Азии. Покинув родину, он долгое время жил в Афинах, где близко общался с учеными и писателями, которые группировались вокруг Перикла.
Геродот много путешествовал. Он посетил страны Ближнего Востока, берега Черного моря, жил в Великой Греции. Его труд, позднее разделенный по числу муз на 9 книг, имел своей основной целью дать изложение истории греко-персидских войн. Первые четыре книги в основном посвящены истории Востока: 1-я и 3-я — Ассирии, Вавилону и Персии, 2-я — Египту, 4-я — Скифии. Эти книги представляли собой своего рода введение в основную часть труда и должны были осветить историю взаимоотношений между эллинами и «варварами» в период, предшествовавший греко-персидским войнам.
Геродот добросовестно передал то, что видел и слышал во время своих странствий. Его сочинение содержит большое количество географических, этнографических и естественнонаучных сведений. В частности, 4-я книга является ценным источников наших знаний о скифах.
В его труде уже наметилось ставшее позднее традиционным деление на три части света — Европу, Ливию (Африку) и Азию. Геродот не владел восточными языками, поэтому для получения сведений ему приходилось прибегать к переводчикам, а документальные источники (например, хроники) остались для него недоступными.
Несмотря на то, что Геродот стремился доказать справедливость войны, которую греки, прежде всего афиняне, вели против персов, великий историк был чужд односторонности. По его собственным словам, главную цель своего труда он видел в том, чтобы «от времени не изгладилось в нашей памяти деяния людей, а также, чтобы не были бесславно огромные и удивления достойные сооружения, возведенные частью эллинами, частью варварами».
Геродот сумел отдать должное культуре Персии и Египта. Он с восхищением рассказывал, например, о таких технических достижениях персов, как государственные дороги. В своем труде Геродот руководствовался принципом: передавать то, что говорят, но не всему верить. В некоторых отношениях Геродот сохранил связь с приемами работы логографов.
В первых книгах его труда много отдельных эпизодов, которые носят характер законченных новелл. Но в отличие от более ранних авторов, вплетавших подобные рассказы в основную ткань своего изложения как ее органическую часть, он с большим чувством такта подчеркивал их самостоятельность. Это нашло свое выражение и в особенности стиля, и в легендарно-сказочной форме изложения.
Не особенно веря в эти легенды, Геродот воспользовался ими как художественным средством, чтобы оживить повествование, придать ему яркость и занимательность. Впрочем, Геродот еще не мог вполне отрешиться от веры в чудеса, приметы и предсказания оракулов. Его философия истории построена на убеждении, что боги завидуют людям и судьба преследует тех, кому выпало слишком большое счастье.
Вершиной древнегреческой историографии стал труд Фукидида (около 460 — около 395) «История» в восьми книгах, посвященный Пелопоннесской войне, в которой Фукидид принимал непосредственное участие в качестве одного из афинских стратегов. Изложение событий в ней доведено до осени 411 года до н. э. Смерть помешала Фукидиду завершить свой труд.
Намекая на Геродота, Фукидид говорил: «Я не считал согласным со своей задачей записывать то, что узнал от первого встречного, или то, что я мог предполагать, но записывал события, очевидцем которых был сам, и то, что слышал от других, после точных, насколько возможно, исследований относительно каждого факта, в отдельности взятого».
Трудность таких исследований Фукидид видел в том, что «очевидцы отдельных фактов передавали об одном и том же неодинаково, но руководствуясь симпатией к той или другой из воюющих сторон или основываясь на своей памяти».
В вводной части к своей «Истории» Фукидид подвергал исторической критике древнейшие сказания. Он скептически относился и к словам поэтов, которые воспевали события прошлого «с преувеличениями и прикрасами», и к тем прозаикам, которые заботились «не столько об истине, сколько о приятном впечатлении для слуха: ими рассказываются события ничем не подтвержденные и за давностью времени превратившиеся большей частью в невероятное и сказочное».
Стремление к научному изучению фактов, недоверие ко всяким чудесам и предзнаменованиям были настолько сильны у Фукидида, что некоторые античные авторы даже обвиняли его в атеизме. Великий греческий историк уже понимал разницу между внешними поводами исторических событий, например войн, и более глубокими их причинами.
Фукидид придавал большое значение естественно-географическим условиям и материальным ресурсам — денежным средствам государства, а также, к известной степени, общественным интересам его граждан. Задачу историка — дать потомкам «ясное представление о минувшем» — он отделял от чисто нравоучительных целей, которые преследовал Геродот.
Ксенофонт (около 430–353) — младший современник Фукидида — пытался продолжить в «Греческой истории» труд своего предшественника, однако во многих отношениях Ксенофонт явно уступает Фукидиду.
Ксенофонт был афинским аристократом-спартанофилом и как наемник сражался в персидском войске. В своих исторических, политических и экономических сочинениях Ксенофонт идеализировал олигархический и монархический строй, выступал в качестве защитника «традиционного» земледельческого хозяйства.
Как историк, Ксенофонт отличался наблюдательностью. В его трудах много важных подробностей, в частности, о знаменитом описании похода 10 тысяч греков — участников борьбы Кира младшего за персидский престол. Точность характеристик и ясность языка принесли Ксенофонту славу «аттической пчелы». От Фукидида его отличает склонность к морализированию при изложении и оценке исторических событий.
Как уже говорилось, необходимость выступать с изложением своих взглядов и политических программ перед согражданами, острые споры в народном собрании, частые судебные дела породили потребность в специальных занятиях риторикой. Красноречие весьма высоко ценилось в Греции. Речи не только произносились ораторами, но и облекались в письменную форму, приобретая тем самым характер особого литературного жанра, который оказал значительное влияние на развитие прозаической литературы в целом.
К концу V и особенно в IV до н. э. риторический жанр достиг наибольшего развития. Образцом судебного красноречия считались речи Лисия (около 459–378). Они просты, так как предназначены для произнесения лицом, неопытным в красноречии. Они кратки, так как время выступления регламентировалось водяными часами (клепсидрой). Язык этих речей чист — в нем отсутствуют устаревшие слова или неологизмы.
В речах Лисия не было аффектации, ложного пафоса, излишней поэтической образности. Речи Лисия ярко отражали быт и нравы Афин. Перед читателями как бы проходят инвалид, лишенный пособия, истец, вставший на защиту малолетних детей, обобранных опекуном, муж, убивший из ревности своего соперника, и т. д.
Иной характер носили торжественные речи Исократа, предназначенные для публичных собраний. Обладая слабым голосом, Исократ не мог произносить собственные речи. Речи Исократа тщательно отделаны. Исократ был мастером большого ораторского периода, логически и ритмически расчлененного.
В произведениях Исократа заметно стремление к виртуозности. Он обращал большое внимание на звуковую сторону, например, старательно избегал встречи двух главных, так называемого «зияния». В своих речах Исократ, который примыкал к промаке донской олигархической группировке, проводил мысль о необходимости сплочения эллинов любой ценой, даже под властью Македонии, для похода против «варварской» Персии и освобождения порабощенной Ионии. По его мнению, это явилось бы выходом из тяжелого кризиса, в котором находились греческие города-государства. Исократ оказал большое влияние на современную ему историографию.
Мужественным защитником принципов демократии оставался Демосфен. Громадная настойчивость и убежденность в правоте своего дела в соединении с исключительным ораторским мастерством сделали Демосфена величайшим оратором древности. На протяжении 30 лет Демосфен оставался одним из самых опасных и упорных противников Филиппа II.
Язык Демосфена был чисто аттический, без архаизмов и напыщенности. Вместе с тем он богат и разнообразен, свободен и подвижен. В нем нет холодной правильности речей Исократа. Большой интерес представляют также судебные речи Демосфена.
В области литературного творчества V и IV века до н. э. были временем высокого подъема и появления новых литературных жанров. Ведущая роль в развитии литературы целиком переходит к Афинам — главному центру культурной жизни всей Греции.
Утверждение в Афинах демократического строя наложило свой яркий отпечаток и на литературное творчество. Писатели этого времени, даже те, кто не были сторонниками демократии, не могли не считаться с запросами своих сограждан.
Классическая греческая литература до сих пор поражает глубиной, тонкостью и разнообразием высказанных в ней мыслей и силой их художественного выражения. Отсюда вытекает ее огромное влияние на все последующее развитие мировой литературы.
Если для архаического периода характерно развитие лирической поэзии, то на V–IV века пришелся расцвет трагедии и комедии, т. е. литературных жанров, связанных с театром. Театральные зрелища родились в Греции из культовых обрядов, связанных с празднествами Диониса — бога умирающей и воскресающей природы, покровителя виноделия. Исполняемые на этих празднествах хором ряженых песни уже содержали в себе элементы примитивного театрального действия.
Но для V века это уже было далеким прошлым, связь с которым ощущалась лишь постольку, поскольку театральные зрелища, например в Афинах, приурочивались к праздникам в честь Диониса — «Великим дионисиям» и «Малым дионисиям». В это время театр в Афинах и в других греческих полисах становится одним из важнейших центров общественной жизни и пользуется огромной популярностью.
Слово «театр» происходит от греческого глагола «созерцаю» и может быть переведено как «место для зрелищ». Первоначально не существовало постоянных сооружений для театральных представлений. Театры начали строить позднее и нередко огромных размеров. Так, построенный в Афинах в IV веке до н. э. на юго-восточном склоне Акрополя театр вмещал до 17 тысяч человек, т. е. около половины всех афинских граждан, а театр в аркадском городе Мегалополе — 44 тысяч зрителей.
При таких гигантских размерах греческие театры были лишены кровельных перекрытий. Актеры и зрители находились под открытым небом. Театральное действие происходило при естественном освещении. Места для зрителей располагались полукругом, уступами и были разделены проходами. Для переодевания актеров служила палатка (по-гречески «скенэ»), позднее ее заметило особое сооружение, сохранившее то же название.
На передней стене этого сооружения, которое было обращено к зрителям, рисовали декорацию, и перед ней выступал актер. В дальнейшем словом «скенэ» стали называть помост перед сценой. От греческого «скенэ» и произошло слово «сцена». Перед скенэ находилась утрамбованная площадка, так называемая орхестра, предназначенная для танцев и хора.
Усовершенствование декораций шло параллельно с развитием живописи и овладением теории перспективы. Первую перспективную декорацию приписывают Агафарху, который устроил ее при постановке трагедии Эсхила в Афинах. Особые приспособления (энкиклемы) давали возможность показывать богов и героев, парящих в воздухе и своим появлением вносящих в действие неожиданную развязку.
Руководство спектаклем обычно брал на себя сам автор трагедии или комедии. Часто он выступал и в качестве актера. Хор, обязательный для всех видов греческих театральных постановок, подготавливался так называемыми хорегами за их собственный счет и порядке почетной общественной повинности — литургии.
В дни «Великих дионисий» в Афинах устраивались театральные состязания. Обычно они проходили между тремя авторами трагедий. Каждый из участников этого состязания ставил три трагедии, т. е. три произведения, написанных на скорбный, чаще всего заимствованный из мифов, сюжет, и одну так называемую сатировскую драму, сюжет которой также брался из мифов, но трактовался шутливо, иной раз даже карикатурно.
Состязания устраивались и среди авторов комедий, ставивших по одной пьесе. Результаты состязаний фиксировались в особых надписях — так называемых дидаскалиях, которые хранились в афинском государственном архиве. Общее наблюдение за проведением театральных зрелищ лежало на архонтах.
Как уже говорилось, из государственной казны афинские граждане получали теорикон — особое пособие на посещение театра. За счет этих средств и литургий покрывались все связанные с театральными постановками расходы, которые были весьма значительны.
Аристотель в своей «Поэтике» отмечал, что предметом трагедии должно быть значительное событие. Трагедия не есть простое повествование о случайном, единичном факте. В ней единичное событие возвышается до обобщения.
Волнующая значительность образов классической греческой трагедии, чеканная строгость и совершенство формы были причиной того, что на протяжении столетий образы трагических героев древней Греции продолжали жить в литературе европейских народов. К ним принадлежат Прометей, Эдип, Федра, Антигона, Ифигения.
Как правило, трагические поэты черпали сюжеты для своих произведений из мифологии. Но иногда сюжетами трагедий были события исторические. Так, один из первых афинских трагиков Фриних вскоре после разрушения Милета персами поставил трагедию «Взятие Милета», а после победы над персами при Саламине — трагедию «Финикиянки», в которой прославлялся Фемистокл.
Первым же афинским трагиком традиционно считается Феспид, который поставил свою трагедию в 534 году до н. э.
Дальнейшее развитие трагического жанра связано с именами трех великих афинских поэтов — Эсхила, Софокла и Эврипида. О времени их жизни можно судить лишь по нескольким фактам. Эсхил в 480 году до нашей эры участвовал в Саламинской битве, Софокл пел в хоре юношей на праздновании этой победы, а Эврипид, согласно преданию, как раз родился в это время.
Эсхила называли «отцом трагедии». Он происходил из знатного рода. Его политические взгляды отличались консерватизмом. По сообщению древних источников, Эсхил написал 90 трагедий. До нашего времени дошли только 7. Несмотря на использованные в этих трагедиях мифологические сюжеты, Эсхил откликался на актуальнейшие вопросы своего времени.
Так, основная тема трилогии Эсхила «Орестея», которая состоит из трагедий «Агамемнон», «Хоэфоры», «Эвмениды», — борьба между гибнущим материнским и побеждающим отцовским правом. Содержание этой трилогии сводится к следующему. Клитемнестра вместе со своим возлюбленным Эгистом умерщвляет своего мужа Агамемнона, который вернулся после взятия Трои. Мстя за смерть отца, Орест убивает свою мать и ее любовника. За это его преследуют богини мести, змеиноволосые Эриннии. Блюстительницы старинных начал матриархата, они не считают виновной Клитемнестру, ибо «чужим по крови был убитый ею муж». Но сторону Ореста принимают новые боги — Аполлон и Афина, которые попирают «скрижаль старинных правд». Афине удается «преклонить одичалых богинь неподатливый гнев». Ареопаг, который учреждается ею, оправдывает Ореста. Превратившись в благих Эвменид, Эриннии остаются в Афинах и становятся их богинями-покровительницами.
В трагедии «Прикованный Прометей» Эсхил создал образ мужественного борца против богов, за счастье человечества. Образ Прометея потом на протяжении многих веков воодушевлял деятелей мировой литературы.
Трагедия «Персы» была написана не на мифологической, а на актуальный исторический сюжет. Трагедия отражала торжество афинян, которые одержали историческую победу в борьбе против Персии, и содержала подробное описание Саламинского сражения.
Трагедии Эсхила были написаны еще в традициях полуэпической хоровой лирики. Но в этой области Эсхил проявил себя новатором. В старой трагедии главным действующим лицом был хор, который вступал в диалог с единственным актером. Эсхил впервые вывел на сцену одновременно двух актеров и тем самым создал независимый от хора актерский диалог. Позднее этот актерский диалог стал быстро развиваться за счет хоровой части.
Последующее развитие театрального искусства шло настолько быстро, что афинянам конца V века до н. э. Эсхил по сравнению с Софоклом и особенно Эврипидом представлялся уже поэтом далекого прошлого. Так, в комедии Аристофана «Лягушки» Эсхил олицетворяет героическое, но уже безвозвратно ушедшее время.
Другой великий афинский поэт — Софокл — был современником Перикла. По своему происхождению Софокл принадлежал к зажиточным торгово-ремесленным слоям афинского демоса. Он был не только поэтом, но и государственным деятелем. В 440 году до н. э. вместе с Периклом он занимал должность стратега.
По преданиям, Софокл написал 120 произведений. Из них до нас полностью дошли (не считая отрывков) 7 трагедий и 1 сатировская драма. Наибольшей известностью из них пользуются трагедии на сюжеты фиванского цикла «Эдип-царь» и «Антигона».
В трагедии Софокла «Эдип-царь» дельфийский оракул предсказывает, что сын фиванского царя Лайя и царицы Иокасты Эдип убьет своего отца и женится на своей матери. Поэтому в младенческом возрасте он был брошен родителями. Эдипа усыновил царь Коринфа Полиб. Слухи, что Эдип не настоящий сын Полиба, заставили юношу отправиться в Дельфы. Дельфийский оракул не дал ему прямого ответа на вопрос о его происхождении, но известил, что он убьет отца и женится на матери. «У распутья, где две дороги с третьей сошлись», Эдип, сам того не зная, убил своего отца во время случайной встречи и вспыхнувшего спора. Проходя через Фивы, Эдип освободил город от хищного чудовища Сфинкса. Он становится царем Фив и мужем царской вдовы Иокасты.
Действие трагедии Софокла начинается с того момента, когда оба преступления уже давно совершены. Прошло 15 лет. Эдип — отец четверых детей. Все последующее содержание трагедии посвящено постепенному раскрытию ужасной правды, которую гонит от себя сознание героя и которая приводит в конце драмы к самоубийству Иокасты и самоослеплению Эдипа. Сорвав золотую застежку с плеча умершей матери, Эдип выкалывает себе глаза острой иглой, после чего отправляется бродить по дорогам Греции, прося милостыню, в сопровождении своей дочери Антигоны.
В основе этой трагедии лежит представление Софокла и его современников о роли судьбы в жизни людей. Уже Гомер упоминает о богинях судьбы, — мойрах, которые стоят выше самих богов. В греческой трагедии вопрос о судьбе становится одним из центральных. Но в мировоззрении греческих трагиков не было фатализма, покорности судьбе. Именно то, что греческая трагедия показывала человека в борьбе с судьбой, утверждало силу человека, его героизм и его свободу.
В уже упоминавшейся трагедии Эсхила в образе Прометея изображен мятежный титан, который похитил с неба божественный огонь и научил людей искусствам. В «Антигоне» Софокла хор воспевает силу человека, который покоряет природу. Человек смело держит путь за море под мятежный вой вьюги, он бороздит плугом землю, он подчинил своей власти стаи беззаботных птиц, лесных зверей, рыб — «на всех искусные сети плетет разумный муж».
На протяжении сравнительного короткого времени греческая трагедия претерпела значительную эволюцию. Ее развитие шло по пути усложнения действия и расширения тематики. Так, Эсхил ввел второго актера и тем самым сделал диалог независимым от хора. Следующий шаг в этом направлении сделал Софокл — в его трагедиях выступают уже три актера, хотя по-прежнему преобладал диалог двух действующих лиц.
Введение трех актеров позволило усилить контрасты. Наряду со столкновением двух антагонистических сил появился третий контрастирующий элемент — характер мягкий и кроткий. Три актера начали исполнять несколько ролей, так что действующих лиц в трагедии стало больше, чем исполнителей. Второстепенные действующие лица (пастухи, слуги, рабы) также приобрели большое значение.
В зависимости от исполняемой роли менялась и одежда актера. Вместо грима использовались маски, которые закрывали не только лицо, но и часть головы. Один и тот же персонаж мог по ходу действия появляться в разных масках. Обувь актеров, так называемые котурны, с очень высокими толстыми подошвами увеличивала их рост.
Параллельно с усложнением действия шло и психологическое усложнение характеров действующих лиц. Характеры Эсхила были «трагической маской», которая оставалась неизменной на протяжении всей драмы. Эсхил использовал крутые повороты действия, резкие сопоставления на протяжении одной и той же сцены, например, превращение мстительных Эринний в благих Эвменид. Но у него еще не было постепенных психологических переходов, как, например, у Софокла в «Антигоне», где диалог Гемона с его отцом Креонтом, начинаясь в тоне сыновьей почтительности, разгорается до мятежного протеста и отчаяния.
Свое дальнейшее развитие античная трагедия получила в творчестве третьего выдающегося представителя этого жанра — Эврипида. Из биографии Эврипида известно сравнительно немного. Он родился в 485 году до н. э. на острове Саламин. Его родители занимались мелкой торговлей. Вступив в общественную жизнь, Эврипид познакомился с учением философа Анаксагора, сблизился с Протагором и другими софистами, которые оказали на него большое влияние. Впрочем, философские воззрения Эврипида никогда не отличались четкостью и последовательностью.
Из 92 произведений Эврипида до нашего времени сохранились 18 трагедий, 1 сатировская драма и значительное количество фрагментов из других, в том числе лирических, его произведений. Незадолго до смерти Эврипид уехал из Афин в Македонию, где написал свою последнюю трагедию — «Вакханки». Умер Эврипид в 408 или 407 году.
В творчестве Эврипида уже заметны симптомы надвигающегося кризиса полисного миросозерцания. Это проявилось в пересмотре Эврипидом, как и многими его современниками, целого ряда прежде незыблемых традиционных представлений.
Так, если в основе трагедий Эсхила и Софокла еще лежит идея о разумных управляющих, миром божественных силах, то в трагедиях Эврипида можно встретить уже довольно скептические высказывания относительно всемогущества богов. Так, например, в трагедии «Электра» хор выражает сомнение в том, что Зевс может по своей воле изменить движение солнца и звезд.
В других трагедиях Эврипида проявляется скептическое отношение к прорицаниям оракула или богам придаются непривлекательные черты — подчеркивается их алчность, жестокость, низменные страсти. В сохранившихся отрывках из трагедий «Александр» и «Меланиппа-узница» излагаются воззрения и мысли софистов в естественном праве и природном равенстве всех людей — и рабов, и свободных.
Для своих трагедий Эврипид обычно заимствовал второстепенные мифологические сюжеты. Это открывало перед ним возможность трактовать их с большей свободой. При этом Эврипид стремился выбирать эпизоды, богатые страстями и страданиями, в сценическом изображении которых он был непревзойденным мастером.
Тонкая психологическая наблюдательность и художественное дарование сочетались у Эврипида с редкой смелостью в трактовке моральных проблем. Ярким тому примером могут служить его трагедии «Медея» и «Ипполит». В них Эврипид с большой художественной силой рисует моральную драму женщины, которая порождена ее положением и уже наметившимся кризисом старых семейных устоев.
Вопрос о положении женщины в семье и обществе многосторонне освещался и в других трагедиях Эврипида. Даже сама постановка этого вопроса казалась многим современникам Эврипида, особенно принадлежавшим к консервативному лагерю, чрезмерно радикальной. Весьма показателен тот факт, что, выступав на поэтических соревнованиях свыше 20 раз, Эврипид только 4 раза смог победить на них.
Огромное художественное дарование Эврипида по-настоящему было оценено уже после его смерти последующими поколениями. В эллинистическую эпоху он стал любимым поэтом афинян.
Политические взгляды Эврипида отразились в ряде его трагедий, особенно в «Гераклидах», «Просительницах», «Андромахе» и «Троянках». В них он выступает горячим афинским патриотом, который прославляет морское могущество Афинской державы, и сторонником демократического строя, хотя радикальную демократию в «Просительницах» и в «Оресте» Эврипид осуждал.
Для Эврипида было характерно также резко отрицательное отношение к консервативной Спарте (трагедия «Гераклиды») и дельфийскому оракулу, вызванные Пелопоннесской войной бедствия нашли отражение в его трагедии «Троянки», где ярко изображаются горе побежденных и несчастья пленников.
В целом Эврипид и по приемам художественного изображения, и по содержанию произведений значительно отходит от своих предшественников. В его трагедиях нельзя найти ни строгой торжественности Эсхила, ни монументальных фигур Софокла. Отнюдь не отказываясь от приемов поэтического обобщения образов своих героев, Эврипид, однако, трактует их ближе к условиям реальной жизни.
По сравнению с трагедией и сатировской драмой афинская комедия V века до н. э. носила гораздо более острый политический характер. Афинская комедия живо откликалась на текущие политические события. Истоки этого жанра исследователи связывают с сельскими праздничными шествиями в честь Диониса, которые были распространены во всех частях Греции, особенно в Аттике. Эти шествия сопровождались шутками, остротами, взаимными передразниваниями и шутливыми перебранками.
Другим источником комедии считаются популярные тогда в Сицилии мимы — жанровые сценки, которые получили литературную обработку во второй половине V века. Первоначально комедия сводилась к чередованию выступлений запевалы и хора. Первым, кто в начале V века ввел в комедию фабулу и завязку, придав ей целостность и законченность действия, был сицилийский поэт Эпихарм.
В том же столетии комедия достигла высокого развития в Аттике. Сюжет комедии являлся плодом авторской фантазии, художественного вымысла. Этим она отличалась от античной трагедии, которая, как правило, черпала свои сюжеты из традиционных мифологических сказаний.
Один из авторов комедий иронически замечал по этому поводу, что трагедия — «настоящая счастливица»: «Все, о чем она повествует, известно зрителю задолго до того, как она надумает сказать свое первое слово… У нас же, комиков, ничего подобного нет. Мы должны сами все придумывать: мы должны изобретать имена, должны создавать для своих героев и минувшее и настоящее, должны снабжать пьесу и заключением и началом».
В комедии не соблюдалось единство места, строго соблюдавшееся в античной трагедии. Действие греческой комедии быстро, переносилось из города в деревню или даже с земли на небо.
Из политических комедий V века до нашего времени сохранились полностью, а не в отрывках, только комедии Аристофана (около 446–385), — крупнейшего представителя этого античного жанра. Согласно преданиям, Аристофан написал 44 комедии, но из них только 11 сохранилось.
В этих комедиях ярко запечатлелись политические воззрения автора, который отстаивал точку зрения аттического крестьянства, разоряемого междоусобицами. Аристофан был крайне недоволен авантюристической политикой современных ему вождей «радикальной демократии». Острие сатиры Аристофана направлено прежде всего против Клеона, образ которого был выведен в комедиях «Всадники» и «Вавилонянки», дошедшей до нас не полностью.
«Радикальная демократия» высмеивается также в «Осах». В комедиях «Ахарняне», «Мир» и «Лисистрата» Аристофан с большой эмоциональной силой выступает против бесконечных войн, которые приносит афинскому народу неисчислимые бедствия.
Аристофан был великим реалистом. Однако его искусство очень своеобразно. В нем много живой и яркой фантастики. Острую политическую тенденциозность и беспощадную наблюдательность сатирика Аристофан сочетает с условными приемами народного театра.
Так, в комедии «Птицы» фигурирует государство, которое создано птицами в воздухе. В «Лисистрате» женщины всей Эллады объявляют бунт против своих мужей и уходят на афинский Акрополь, требуя прекращения войны. В другой комедии они захватывают всю государственную власть в свои руки.
Такие фантастические положения были одним из средств, которые позволяли в завуалированной и имеете с тем достаточно прозрачной форме говорить о злободневных вопросах политики, искусства, морали. Но в своих произведениях Аристофан откликался не только на политические события.
Комедия «Лягушки» посвящена высмеиванию современных ему литературных течений. В «Облаках» Аристофан иронизирует над софистами, к числу которых относит и Сократа. В этой комедии подвешенный в корзинке Сократ размышляет о Солнце. Прошедший у Сократа курс философского обучения юноша начинает доказывать отцу свое право бить его, после чего озлобившийся отец поджигает «мудрилище» его учителя.
Литературные приемы и язык Аристофана замечательны своим разнообразием. Наряду с пародированием торжественного языка дифирамбов, эпической поэзии и ораторской речи, языка оракулов и драматических поэтов Аристофан пользовался простонародными словами, многосложными, производящими комическое впечатление словообразованиями, различными звукоподражаниями, напоминающими щебетанье птиц или кваканье лягушек.
Стих Аристофана отличается ритмическим своеобразием и свободой метрики. Диалог Аристофана поражает быстротой и стремительностью. Комизм усиливается приемами неожиданного разрушения сценической иллюзии. Например, актер во время полета обращается к служителю сцены, который управляет машиной, с просьбой не уронить его.
Всему этому соответствовали одежды актеров и хора. Участники хора изображали птиц, ос, лягушек, облаков. «Птицы» в комедиях Аристофана появлялись с фантастическими клювами, «осы» тащили за собой свои жала, персидский посол Лжеартаб в комедии «Царское око» был представлен с единственным громадным глазом, который закрывал все лицо.
В IV веке до н. э. греческая комедия уже теряет свой прежний ярко выраженный политический характер и превращается в комедию бытовую.
Особого разговора заслуживает развитие в этот период музыкального искусства Греции. Многие поэтические легенды и мифы подчеркивают то исключительное значение, которое древние греки придавали музыке. Орфей своим пением зачаровывал диких зверей, деревья и скалы. Под звуки лиры Амфиона послушно ложились камни при постройке Фив.
Все эти мифы и предания свидетельствуют о глубокой вере эллинов в силу музыки. Эстетические учения складывались в Элладе в значительной мере под влиянием музыкальных впечатлений и теорий. Выражение «гармония» имело у греков необычайно широкое значение. Например, писатели пользовались им, говоря о произведениях архитектуры.
В среде пифагорейцев возникло учение о гармонии небесных сфер. Светила, мол, в своем движении рождают звуки, которые соответствуют тем, которые употребляются в музыке. В Спарте музыка была тесно связана с гимнастическими упражнениями и военной тренировкой юношей.
Инструменты у греков подразделялись на струнные, духовые и ударные. Смычковых инструментов эллины не знали. Струнные инструменты нередко обозначались общим названием — лира. Наряду с лирой в собственном смысле слова были широко распространены также кифара, барбитон и другие инструменты.
К духовым инструментам принадлежали флейта и различные виды труб. Важнейшими ударными инструментами были кимвалы и тимпаны. Противопоставление лиры или кифары и флейты стало классическим в эллинистической литературе. Кифара считалась инструментом светлого бога Аполлона — бога гармонии, предводителя муз. Ее звуки ассоциировались с ощущением и, казалось, снимали боль. В противоположность ей музыка флейты говорит на языке страсти. Это музыка бога Диониса.
Игра на музыкальных инструментах у греков первоначально сводилась главным образом к аккомпанементу. На инструменте брались те же ноты, которые пел певец. Постепенно развилось «разноголосие», так называемая гетерофония, т. е. звуки голоса и звуки сопровождения перестали совпадать.
Вынужденная приспосабливаться к богатству стихотворных размеров, к приемам декламационного пения, греческая музыка достигла высокого ритмического разнообразия. Напротив, в гармоническом отношении (одновременное звучание нескольких звуков) она не развивалась. Эллада знала лишь созвучия и не знала аккордов, которые состоят из трех и более звуков.
В Элладе отсутствовали многоголосие и оркестры. Хоры исполнялись в унисон. Инструментальная музыка начала развиваться еще в архаическую эпоху и получила дальнейшее развитие в V веке до н. э. К сожалению, до нашего времени дошло весьма незначительное количество памятников греческой музыки.
Основа теории музыки и музыкальной акустики была заложена в Греции Пифагором и развита его последователями. Согласно преданию, Пифагор установил соотношение между высотой звука и длиной струны — чем длиннее струна, тем ниже звук. Простейшим отношениям длин (1:2; 3:2; 4:3) соответствуют благозвучные интервалы (октава, квинта, кварта).
В отличие от пифагорейцев ученик Аристотеля Аристоксен в конце IV века до н. э. стал придавать основное значение не математическим изысканиям, а реально слышимым соотношениям между звуками. Противоположность этих двух направлений долго сохранялась и определила два различных пути музыкально-теоретических исследований.
Ко времени Аристоксена сформировалась и нотация — обозначение звуков условными знаками. Для этой цели пользовались буквами. Нотация вокальной и инструментальной музыки различалась.
V и IV века до н. э. были временем подлинного расцвета греческого изобразительного искусства. Это один из наиболее значительных периодов в истории мирового искусства в целом. В V веке впервые в истории человечества в Элладе развивается художественное творчество, стоящее на почве высокого и сознательного реализма.
Постепенно преодолевались условность и схематизм архаического периода. Черпая свои образы из действительной жизни, греческие художники создавали выдающиеся произведения, которыми впоследствии вдохновлялись и которым подражали лучшие мастера мирового искусства.
Урок музыки в афинской школе. Изображение на краснофигурном сосуде. Работа вазописца Дуриса. Первая половина V в. до н. э.
К сожалению, подавляющее число памятников художественного творчества первой половины V века не сохранилось до нашего времени. Монументальная живопись известна лишь по описаниям или воспроизведениям на монетах. От многих архитектурных сооружений сохранились лишь фундаменты.
Такова была судьба произведений и великого греческого живописца Полигнота, который жил в середине V века до н. э. Его влияние не только на живопись, но и на скульптуру ощущается на протяжении всего века. Из фресок Полигнота, которые украшали так называемый «Пестрый портик» в Афинах, не сохранилось ни одной. Они известны нам лишь по позднейшим описаниям.
Полигнот впервые создал сложные многофигурные композиции, используя наиболее драматические сюжеты эллинской мифологии и истории. Некоторое представление о композиционных и изобразительных приемах Полигнота дает современная ему краснофигурная вазовая живопись. Для расписывавших эти вазы художников, несомненно, образцом служила живопись Полигнота.
В пластическом искусстве также произошел существенный сдвиг. Скульпторы V века отошли от господствовавшего в архаическом искусстве принципа схематической и неподвижной трактовки человеческой фигуры. Уже в середине этого века в творчестве трех наиболее прославленных скульпторов — Мирона, Фидия и Поликлета — греческая пластика достигает классического совершенства.
На вторую четверть V века приходится расцвет творческой деятельности Мирона, уроженца Элевфер. Он прославился изображениями атлетов — победителей на соревнованиях. Сохранились копии его «Дискобола» и отдельных фигур скульптурной группы. И первом из этих произведений Мирон запечатлел наиболее выразительный момент в движении атлета, мечущего диск. Группа «Афина и Марсий» отличается тонкостью психологической характеристики каждого из этих образов.
Творческая деятельность другого великого скульптора — аргосца Поликлета — развернулась в несколько ином направлении. Он также жил во второй половине V века, но являлся выразителем строгих дорических идеалов. Поликлет пытался установить систему математически точных пропорций человеческого тела, изложив ее в особом теоретическом трактате «Канон». И хотя популярность Поликлета была огромной, это не мешало некоторым современникам упрекать его в однообразии.
Еще одним важным достижением в изобразительном искусстве ознаменовалась вторая половина V века до н. э. Художники Аполлодор из Афин, Зевксис из южноиталийской Гераклеи и Паррасий из Эфеса, которые стремились к созданию живых человеческих образов, разработали воздушную и линейную перспективу, светотеневую моделировку, более тонкий и богатый колорит. Это имело такое же значение для дальнейшего развития живописи, как отказ от архаического принципа неподвижности в скульптуре.
Шедевром мировой архитектуры, без сомнения, является ансамбль афинского Акрополя, который возник во второй половине V века. После возведения новых оборонительных сооружений, так называемых «Длинных стен», Акрополь утратил свое значение главного городского укрепления. В результате новой застройки он приобрел характер религиозного и художественного центра города. В Акрополе хранилась казна афинян и их союзников. Сюда в праздничные дни направлялись из города торжественные процессии. Ансамбль Акрополя был создан трудами лучших мастеров эпохи.
Во время правления Перикла зодчим Иктином и Калликратом был построен храм Афины-Девы — Парфенон. Вслед за тем у входа в Акрополь возникли мраморные Пропилеи и небольшой храм Никэ Аптерос — бескрылой Победы. Афиняне изображали ее именно бескрылой, ибо считали, что, не имея крыльев, Победа никогда не покинет их.
Позднее был построен Эрехтейон — храм, который объединил древнейшие культы города, в том числе культ легендарного царя Афин Эрехтея.
Характерными особенностями ансамбля Акрополя являются его свободная асимметричность и гармония с окружающей местностью. Естественные особенности рельефа остались практически нетронутыми. Ансамбль Акрополя раскрывается в определенной последовательности, здания обращены к зрителю под некоторым углом. Отсутствует мертвая симметрия и однообразное повторение в деталях.
Архитектурные формы Акрополя органически сочетались с другими видами искусства. В левом крыле Пропилей находилось собрание картин, так называемая пинакотека. На площади Акрополя возвышалась гигантская статуя Афины-Воительницы с золотым копьем. Парфенон был построен в дорическом ордере, но получил некоторые черты, свойственные ионическому ордеру. Таков, например, проходящий по стене храма фриз.
В этом сочетании как бы отражался всеэллинский характер главного здания афинского Акрополя. Подойдя к Парфенону, можно было увидеть на фронтонах скульптурные изображения, которые непосредственно связаны с Афиной, — ее чудесное появление из головы Зевса, ее спор с Посейдоном за обладание Аттикой.
Дорифор (копьеносец). Скульптура Поликлета. Вторая половина V в. до н. э. Бронза.
В метопах были изображены эпизоды борьбы мифического племени лапифов с дикими кентаврами, битвы с титанами, амазонками, фрагменты Троянской войны, на фризе стены — шествие афинян (работа Фидия). Внутри высилась статуя Афины из слоновой кости и золота, также вышедшая из-под резца Фидия.
Общий уровень художественной культуры в греческом искусстве в IV веке до н. э. еще остается очень высоким. Развиваются новые черты, которые не были характерны для V века: тонкая наблюдательность, более свободное выражение индивидуальных особенностей.
Но классическая гармония века Фидия уходит в прошлое. Общественный идеал греческого искусства становится менее значительным. Его вытесняет психологический интерес к внутренней жизни личности.
Знаменитый скульптор середины IV века до н. э. афинянин Пракситель был ярким представителем этого нового направления. Единственная дошедшая до нас его работа — Гермес с младенцем Дионисом. Гермес изображен в легкой, непринужденной позе. Он облокотился на древесный ствол и дразнит мальчика Диониса кистью винограда.
Совсем иное впечатление производит творчество современника Праксителя — скульптора Скопаса из Пароса. Произведения Скопаса столь же совершенны в художественном отношении, как и статуи Праксителя. Но в то же время они проникнуты драматизмом, стремительным движением. Таковы, к примеру, фигуры из фронтонной композиции храма Афины Алей в Тегее. Здесь Скопас решительно нарушает традиционную для греческой пластики трактовку лица, придав ему насыщенное эмоциями выражение.
Афина. Скульптура Фидия. Вторая половина V в. до н. э. Уменьшенная римская копия. Мрамор.
Третьим крупнейшим скульптором IV века до н. э. являлся младший современник Праксителя и Скопаса сикионянин Лисипп. Он был продолжателем традиций Скопаса. Лисиппу довелось жить уже во время возвышения Македонии на Балканском полуострове и победоносных походов Александра против персов.
Из произведений Лисиппа наибольшей известностью пользуется статуя «Апоксиомен» — атлет, который очищает скребком свое тело. Реализм греческой скульптуры приобрел в творчестве Лисиппа более жизненный, жанровый характер. Голова Александра, который изваял Лисипп, — предвестник новой эпохи в мировой культуре, эпохи эллинизма с ее культом властителя-героя.
IV век внес ряд существенных перемен и в область архитектуры. Архитекторы этого времени продолжали дело Гипподама Милетского, друга Перикла, который впервые начал составлять планы строительства городов. В «гипподамовой системе» улицы пересекались под прямым углом — принцип, который необходим для городов с развитым движением и торговой деятельностью. По этой системе была перестроена в IV веке Приена в Малой Азии. «Гипподамова система» получила большое распространение в градостроительстве эпохи эллинизма.
Такова была в общих чертах эллинская культура V–IV веков. В этот период был сделан большой шаг вперед в познании человеком окружающего его мира и в художественном развитии человечества в целом.
