Герберт надел на палец кольцо Гайгеса и тут же удивился тому, что он увидел: ничего. Он стал невидимым.

В первые несколько часов он ходил повсюду, проверяя свое новое состояние невидимости. Один раз он случайно кашлянул и обнаружил, что для мира он был еще и не слышим. Но у него было физическое тело, и оно оставляло вмятины на мягких подушках или создавало необъяснимые препятствия для тех, кто хотел пройти сквозь него.

Освоившись со своей невидимостью, Герберт начал думать о своих дальнейших планах. К его стыду, мысли, которые поначалу пришли ему в голову, были не совсем приятными. Он мог, например, послоняться в женском душе или раздевалке. Он мог запросто украсть что-нибудь. Кроме того, он мог прервать неприятных типов в костюмах, которые что-то вечно кричали в трубки своих мобильных телефонов.

Но ему хотелось противостоять таким простым искушениям, и поэтому он попытался подумать о том, что хорошего можно было бы сделать. Однако в этом смысле возможности (варианты) были не столь очевидными. И как долго он мог противостоять искушению и не воспользоваться своей невидимостью менее благородным образом? Всего один миг слабости, — и вот он уже смотрит на голых женщин или ворует деньги. Были ли у него силы противостоять искушению?

Источник: Вторая часть «Республики» Платона (360 г. до н. э.).

Заманчиво посмотреть на кольцо Гайгеса как на испытание моральной устойчивости: ваше поведение под покровом невидимости отражает вашу истинную нравственную природу Но на сколько честно судить о человеке по его поведению, если он столкнулся с таким сильным искушением, которое не смогло бы выдержать большинство людей? Если мы честны перед собой, то, представив себя с кольцом, мы можем увидеть, что, к нашему сожалению, мы падки на разврат, но это не значит, что мы на самом деле развратны.

Возможно, это волшебное кольцо позволит нам проявить симпатию к дьяволу или, по крайней мере, к некоторым его младшим приспешникам. Знаменитости, ведущие себя вызывающе, к примеру, вызывают у нас неодобрение. Но как мы узнаем, что значит иметь огромное богатство, безграничные возможности для потакания своим слабостям и льстивых прислужников, готовых выполнять любую нашу прихоть? Так ли уж мы уверены в том, что в подобных обстоятельствах мы не опозоримся?

Некоторое представление о нынешнем состоянии нашей нравственности может дать размышление над тем, как мы поведем себя, если это кольцо попадет к нам на короткий срок Одно дело, признаваться в том, что, имея время, мы можем поддаться соблазну незаметного подглядывания; и совсем другое дело думать, что первое, что мы сделаем, став невидимыми, — это отравимся в раздевалку ближайшего спортзала. Человек, который последует по этому пути, отличается от настоящих любителей подглядывания только страхом или отсутствием возможностей для подглядывания.

Таким образом, это кольцо помогает нам понять разницу между совершением поступков, которые мы действительно считаем недопустимыми, и теми поступками, от совершения которых нас удерживают только привычки, репутация или робость. Оно раскрывает саму суть нашей нравственности, устраняя внешний слой ценностей, которых мы лицемерно придерживаемся. И после снятия этого слоя у нас может остаться не так уж и много.

Возможно, мы не станем убивать всех подряд, но одному или двум заклятым врагам, вероятно, не поздоровится. Многие феминистки считают, что большое количество мужчин обязательно бы воспользовались возможностью изнасиловать женщину. Может быть, мы не стали бы ворами-рецидивистами, но частная собственность для нас вдруг стала бы менее неприкосновенной.

Слишком ли пессимистичны такие утверждения? Если вы спросите людей о том, как, на их взгляд, поведут себя с кольцом другие и как они сами себя с ним поведут, то вы обнаружите разительный контраст в их ответах. Другие превратятся в аморальных типов, а мы сохраним свою порядочность. Когда мы отвечаем подобным образом, принижаем ли мы своих собратьев или превозносим самих себя?

Смотрите также

34. Не вините меня

54. Ускользающее «я»

66. Фальсификатор

85. Человек, которого нет